Легенда о сотворении мира

«Что такое жизнь? – говорят Апачи – Это свет светлячка в ночи. Это дыхание бизона, когда приходит зима. Это тень, ложащаяся на траву, и тающая на закате».

Но я помню стук копыт по пустой, будто бубен шамана, земле. Тугим облаком из-за горизонта вздымалась степная пыль.

По бездыханной прерии мчались всадники. И было имя тому, что постарше – Смерть, а молодому –  Любовь, и не было в прерии кроме них никого. Все оставалось лишь  Словом.
Куда держали они путь, известно было лишь Небу  над их головами.

Это был час перед закатом, когда уже определенно ясно, что день подходит к концу, но солнце светит так ярко, а тени играют так живо, что никогда не подумаешь о приближении ночи.

Они остановились.

Перед наездниками, сверкая в солнечных лучах, пролегла дугой мелкая речушка. Она окаймляла небольшой взгорок поросший бурьяном. Что находилось там, на той стороне всадники не представляли. Сюда их занесло впервые.

- Ты знаешь, что за речкой? - Любовь поправляет широкополую шляпу.

- Я скитаюсь по этой пустыне с начала времен, но эту реку никогда не видел, - ответил Смерть.

Его лицо изборождено морщинами, по расщелинам которых  обильно стекает в седую бороду пот. Солнце печет неумолимо.

- Быть может это и есть то самое место? Как ты считаешь, старик?

- Не говори ерунды, - одергивает коня, - его не существует, нет ничего кроме этой пустыни, нас с тобой да наших коней.

Молодой смеется в голос, разбрасывая в простор зычное эхо.

- Позволь, старина, но пока в этой пустыне не появился я, ты считал, что не существует никого кроме тебя и твоего коня.

Смерть смачно сплюнул в сторону.

- Пока ты не появился, для меня здесь все было понятно. Я был как эта пустыня – абсолютное ничто, бесконечность. А теперь ты волочишь меня из стороны в сторону в поисках того, о чем сам не знаешь.

- Брось, старик, я точно знаю - должно быть место, где есть что-то еще.

- Перестань болтать, наш удел вечность и мертвая степь. Не пойму , чего ты постоянно ждешь и на что надеешься?

Любовь только неопределенно улыбнулся.

- Можешь оставаться. А мне всю вечность скакать с тобой по прериям не очень хочется.

- Ты хорошо подумал? Здесь мы с тобой начало начал, я ноль, ты единица, а вместе мы - целая Вселенная. А знаешь ли ты, что ждет тебя на той стороне? Тем более без меня?

Молодой всадник колебался, то и дело, одергивая поводья. Смерть был единственным,  кого он знал в своей жизни. Он вырастил его и научил всему, что умел. Века напролет они бесцельно бороздили пустыню, покрытую опаленной солнцем травой и высохшим кустарником. Днем они были в пути, а ночью распрягали коней, садились к костру и вели неспешную беседу. Так продолжалось вечно, и только древние Скалы молчаливо провожали их уставшим взглядом. Но с самого рождения в груди у Любви что-то горело, что-то манило его в даль к не изведанному. Он мечтал об иной судьбе. Однако покинуть своего наставника откровенно боялся.

Они еще долго стояли так и спорили, не решаясь перейти реку.

Еще Апачи говорят: «Если ты заметил, что скачешь на мертвом  коне – слазь».

Но «мертвый» - это уж точно не про меня.

Я не помню точно, под чьим седлом потела моя спина, но я устал слушать их треп и перешел реку  вброд без команды наездника. Мне показалось, что трава на той стороне выглядела  немного слаще.