Цена ошибки

Была глубокая ночь. Олег сидел на кухне своего загородного дома и в одиночку хлестал водку. Шла она плохо, но как по-иному залить свое нынешнее состояние Олег не знал и не умел. Он механически выпивал рюмку за рюмкой, вперив невидящий взгляд куда-то в пустоту.

Холодильник ломился от снеди, но на столе перед Олегом стояла лишь початая бутылка водки да буханка черного хлеба, которую он не резал, а ломал руками, раздирая хрустящую корку, вгрызаясь в терпкий мякишь.

Жил Олег по нынешним меркам очень даже не плохо. Он был директором строительной компании, которая являлась частью крупного холдинга. Жил безбедно. Жена красавица, дочь в переходном возрасте… Все было хорошо до определенного момента, пока не случился тот день, который в дальнейшем покачнул его картину мира.

Олег потряс головой и огляделся. Нет, его привычный мир не поменял очертаний: все та же кухня солидного дома, все тот же итальянский кухонный гарнитур, который супруга придирчиво выбирала, но так им и не воспользовалась, потому что не любила этот дом. Все тот же свет венецианской люстры, но теперь за этим всем стояло что-то запредельное, щемящее и жгучее. Что-то, что не давало покоя, выбивало из привычного ритма жизни, сбивало дыхание и заставляло сжиматься сердце.

Олег раз за разом прокручивал в голове события минувших дней, раз за разом пытался вычеркнуть их из своей памяти, но тщетно. Эти глаза большие и чистые, эти речи простые и настоящие, этот последний взгляд – не давал покоя и разбивал в дребезги всю его предыдущую жизнь.
 
Он вылил в стакан остатки водки и залпом выпил. Больше заливать сознание было не чем. Раньше его бы не остановило не трезвое состояние, и он смело сел бы за руль, чтобы доехать до магазина за добавкой, но теперь… Теперь в его памяти жила она. Олег сдался натиску неведомых ему доселе состояний и воспоминаний, закрыл глаза и просто ушел в прошлое.



Саша Звягина работала в компании, которая занималась поставками строительных материалов по всему северо-западному региону их необъятной страны. Руководитель Александры, он же собственник компании, отличался нетривиальным подходом к делу и постоянно генерировал новые решения для развития бизнеса, чего требовал и от всех своих подчиненных. Поэтому, при изобилии региона собственными заводами по производству различного кирпича, железобетонных изделий и цемента, их компания умудрялась продавать материалы, поставляя их и с Дальнего Востока, Свердловской области, Белоруссии и других удаленных территорий, компенсируя тем самым дефицит товара в период образования сезонных очередей. Когда же сезонный спрос на товар падал, часть клиентов, разумеется возвращалась к привычным схемам закупа материалов, но были и те, кто не хотел больше отказываться от услуг компании, где работала Александра, в пользу дешевизны.

В задачи Александры входил постоянный мониторинг поставщиков, получение сертификатов качества, сравнение и анализ материалов, а также поиск новых технологий для улучшения качества производимых ими строительных смесей. Объемы производства были небольшие, но компания их постоянно наращивала за счет расширения территорий сбыта, расширения штата и применения новых технологий производства.

В небольшой компании всегда бывает так, что идет совмещение нескольких должностей одним сотрудником. Так и тут: помимо работы с поставщиками в ведении Саши был отдел продаж, который занимался реализацией материалов. Отдел состоял всего из четырех сотрудников, каждый из которых курировал свой регион продаж путем холодных звонком и изучения регионов на предмет планового строительств. Александра же работала только с тендерами, но по всей России. Именно работа с тендерами и была сейчас ее основной задачей, вернее, один тендер, ставки на который делал директор их компании.

Сергей Владимирович Саржевский, руководитель компании, постоянно держал руку на пульсе и сотрудников подбирал под себя. Если ты не сметлив, не поворотлив, медленно думаешь, не способен быстро принимать решения, не способен решить сложную задачу, предотвратить рисковую ситуацию – тебе здесь не место. Смириться с тихоней директор не мог и медлительности не терпел. Вокруг него все должно было быть в динамике, все должно кипеть работой. В городе даже бытовал миф о некой «школе Саржевского», согласно которого, если менеджер отработал год и ушел сам, то он на рынке ценится на вес золота. А если человек пришел на работу и в его трудовой книжке значился двухнедельный срок работы у Саржевского, то и смысла нет брать такого на работу – кадровику сразу было понятно, что это посредственный человек, простой исполнитель. Именно поэтому в компанию Саржевского людям и хотелось, и боялось.

Сам же Саржевский был выходец из одной распавшейся криминальной группировки и потому с его по некоторым меркам маленькой компанией, которая аккуратно год за годом отхряпывала не малый кусок рынка, считались.

Александра работала у Саржевского уже третий год. По меркам общественности - это немыслимый срок. Ее знали все конкуренты как неподкупную и не пробиваемую. Сколько раз ее пытались переманить к себе, суля все мыслимые и немыслимые блага, но у Саши был свой кодекс чести и свой личный план, которому она неукоснительно следовала.

С кодексом чести все было понятно: Саша решила, что она ни за что не будет уходить в конкурентный бизнес, как это делали ее коллеги, только потому, что якобы там все уже понятно и можно работать с той же клиентской базой и базой поставщиков. Саше это казалось низко: убивать ту работу, которую ты делал годами и не важно, что компания принадлежит не тебе. Ты заключаешь с ней договор и трудишься на ее благо. А если хочешь работать на себя, то создавай с нуля свое совершенно иное направление и работай с чистой совестью, не юля и не перетягивая клиентов из компании, которая дала тебе знания и возможности для роста.

Что же касается личного плана, то у Саши была цель максимально разобраться в каждой из отраслей, в которой ей доведется работать и пока что компания Саржевского ее максимально устраивала по всем параметрам. Здесь инициативу поддерживали, креативность поощряли, но самое главное – Саше давали всю свободу действий. Иногда Саржевский давал ей нестандартные задания, которые она называла головоломками. Здесь нужно было проявлять все спектры своих качеств и талантов. Иногда приходилось быть журналистом, иногда бухгалтером и юристом, иногда прикидываться простой дурочкой, иногда на переговорах приходилось играть роль отвлекающей внимание.

Саша была яркой девушкой и очень часто после встреч, на которые ее брал с собой директор, ей сыпались различные недвусмысленные предложения, но Саша очень красиво всех отвергала, поворачивая ситуацию так, что лицу, принимающему решение в компании, внезапно еще больше хотелось сотрудничать с фирмой, в которой работает такая невероятная девушка.

Саржевский все это видел и ценил в Саше всю ее честность и талантливость, а также умение хранить тайны и добывать информацию. Именно поэтому, когда по его личным информационным каналам покатилась новость о баснословно прибыльном тендере федерального значения, он не задумываясь позвал Сашу для составления планов по захвату данного тендера. Разумеется, все должно было быть легальным, ибо тендер федеральный, поэтому Саше было нужно выяснить заранее всех, кто планирует заявиться для участия.

Саша пришла к нему с информацией спустя три дня. В анализе, произведенном ею было порядка шести конкурентов, троих из которых они обходили очень легко, а вот с тремя другими пришлось бы побороться.

Саржевский начал действовать. Проведя переговоры с одним из будущих участников тендера, самым алчным, он предложил ему отказ от участия, аргументировав тем, что тот не сможет выиграть по причине недобросовестности предыдущих поставок товаров (а у Саржевского были весомые доказательства, которые обнародовать было бы сродни убийству компании). Поскрипев зубами, собственник компании-конкурента отозвал свою заявку, не дожидаясь начала торгов.

Еще одного конкурента Саржевский вывел из игры, посулив гарантированный откат, пригрозив тем, что в случае отказа он, Саржевский, намеренно даст указание Саше уронить цену лота до самой минимальной отметки, и тендер потеряет заманчивость и пусть это будет никому не выгодно, но он, Саржевский, не отдаст этот лот. Конкуренту, знавшему принципиальность Саржевского, его твердолобость и некоторую мстительность, не осталось ничего, кроме как согласиться на минимальную выгоду без особых затрат и потерь.

Последний же из конкурентов игнорировал все предложения Саржевского. Им был молодой предприниматель, который в силу поддержки влиятельного тестя, бравировал своей нахрапистостью и не принимал никаких разговоров «по понятиям». Для него это была сделка престижа и ни на какие переговоры тот не шел. Вот тогда в голове Саржевского и созрел некий план, согласно которого все должно было получиться в лучшем виде.

- Саша, зайди ко мне, - вызвал Александру Саржевский по селектору.
- Минуту, Сергей Владимирович, - ответила Саша.
Через тридцать секунд девушка уже была в кабинете Саржевского.
- Компанию «ГарантСтрой» знаешь? – начал без прелюдий Саржевский.
Вопрос был скорее риторический, потому что оба знали все обо всех конкурентах, но Саша, соблюдая некий негласный регламент, молча кивнула.

- Отлично! – удовлетворился Саржевский. – У них директор Олег Романович Прокофьев. Ему нужно будет отвезти предложение о сотрудничестве на предмет поставки их компании строительных материалов в полном объеме согласно тендера.
Саржевский замолчал, испытующе посмотрев на Сашу. Ему всегда было интересно наблюдать за тем как происходит мыслительный процесс в голове его сотрудников и он знал реакции каждого из них. Из всех подчиненных Саша отличалась тем, что она мыслила практически как он сам, именно поэтому Саржевскому так нравилось работать с ней. Однако, в этот раз ход его мыслей был совсем неочевидным и Саша не могла и не должна была знать что именно задумал Сергей, в противном случае она могла бы выдать его замысел.

Саша внимательно смотрела на Саржевского, понимая, что тот задумал некую игру против Прокофьева и для этой игры отчего-то надо, чтобы документ с предложением о поставках с достаточно низкими ценами на строительные материалы внезапно оказался в офисе «ГарантСтроя».

- Я правильно понимаю, что мне нужно отвезти данный документ и передать лично в руки Олегу Романовичу? – уточнила она.

- Да, все верно, - кивнул Саржевский, удовлетворенный вопросом и протянул Саше скрепленные листы коммерческого предложения, которое ранее готовила сама Саша. – Если будет расспрашивать, говори, что мы планируем таким образом поучаствовать в тендере.

Александра взяла листы и бегло пробежала по ним взглядом. Цены, действительно, были низкие, но не настолько, чтобы убрать полностью всю их маржинальность. «Что же, таким образом, мы действительно, можем быть косвенными участниками в тендере» – подумала она. «Но неужели данный вариант устраивает Сергея Владимировича?» - Саша внимательно посмотрела на шефа:
- Это все что мне нужно сделать?
- Нет, - ответил Саржевский. – Тебе нужно приехать к нему в офис ровно в 13.30. Не раньше и не позже. Ты отдашь документы и выйдешь. В этот промежуток времени он не будет тебя терроризировать вопросами, так как у него по расписанию в 14.00 обед и он будет торопиться.
- Что, если он выкинет предложение? – задала вопрос Александра без тени эмоций.
- Это уже не важно, - последовал ответ Саржевского, - главное, чтобы документ был в его кабинете.
- Хорошо, - утвердительно кивнула Александра.

Саржевский посмотрел на часы:
- Сейчас 10.40. Созвонись с Игорем, чтобы он тебя отвез. Пусть он ждет, когда ты выйдешь. С ним вернешься обратно. Встреча с Прокофьевым не займет у тебя больше десяти минут. А скажешь, что ты Александра Звягина от Саржевского, он тебя примет. Это на меня он уже смотреть не может, а на тебя – очень даже.

Это было логично. Саша знала, что она давно уже стала визитной карточкой Саржевского и что многие бы директора были бы рады простой беседе с ней.

Забрав документы, девушка вышла из кабинета, а Саржевский взял телефон и набрал номер:
- Игорь, отвезешь Сашу в «ГарантСтрой» и сразу позвони мне, как только она зайдет в их офис. Жду.


День Олега Прокофьева не задался с утра. Вначале супруга закатила скандал из-за того, что он, Олег, отказывался ехать с ней на скучный и не нужный ему выезд в Милан на распродажу. Ну какая ему, мужчине, распродажа, когда у него на носу серьезный тендер, с которым все далеко не однозначно?!

Олег психанул и ушел из дома без завтрака. Впрочем, его супруга не сильно утруждала себя готовкой, поэтому Олег только выиграл бы от завтрака в ресторане. Однако, поесть ему не удалось, потому как произошла непредвиденная ситуация на объекте: растрескался пол, который залили последней партией цемента. Пришлось ехать и разбираться в чем причина и что пошло не так.

После выяснения всей обстановки на объекте, Олег вернулся в офис, но и тут его ждала не радостная новость: бухгалтер прохлопала даты отчетности и их компания теперь попадала на большой налог на добавленную стоимость. Олег был готов кого-нибудь прибить, когда ему сообщили, что приехала Александра Звягина от Саржевского.

Об этой девушке по огромному Питеру среди строительных компаний и компаний-поставщиков ходили легенды. Кто-то говорил, что она вымышленный персонаж Саржевского, кто-то говорил, что Саржевский просто нанял актрису, которая всего лишь выполняет его поручения, создавая видимость деятельности, а реальной Сашей Звягиной является весь отдел продаж. И лишь единицы, кто в реальности видел Звягину в работе, говорили, что вести с ней переговоры с одной стороны одно удовольствие, с другой стороны дело бесполезное и заведомо провальное, потому что Саша готовилась к каждой встрече будто бы к бою, владея абсолютно всей ситуацией не только на рынке, но и в жизни оппонента переговоров, при этом была настолько тактична и аккуратна во фразах, что подкопаться к ее речи или поймать на слове было просто невозможно.

Сам Олег ни разу не видел Звягину вживую и потому у него разыгрался неподдельный интерес к этой девушке и тому с чем же она приехала.  Он попросил пригласить ее в кабинет и приготовился ждать.


Саша зашла спокойно и непринужденно. Легко поздоровалась и села в кресло после приглашения. Это была обычная девушка с правильными чертами лица, длинными волосами, стянутыми на затылке в тугой хвост, прямой взгляд сине-серых глаз был ровен и спокоен. Никакой суеты. Она просто знала, что ей нужно сделать и все.

Олег присмотрелся. За этой обыденностью и простотой во внешности и взгляде скрывалось нечто неуловимое и притягательное, что заставляло внутренне подобраться и в то же время не давало оторвать взгляд от нее и начать думать логически. Магия да и только. И все же было в этой девушке что-то до боли знакомое, что-то, что вело его в прошлые воспоминания.

И тут словно молния: Сашка! Девчонка с одного двора, в котором когда-то выросли вместе, закончили школу. Они вместе играли в казаков-разбойников, вместе делали запруды на ручьях, вместе были заводилами двора. А потом случилось так, что ее родители переехали и след потерялся. Как же он сразу не понял, что Звягина Саша это она? Видимо, не вязалось то, что говорили в бизнес кругах о Звягиной с той Сашей, которую он помнил.

- Сашка?! – выдохнул Олег и впился в эти глубокие глаза: узнала – не узнала.
Брови Саши чуть сошлись, образовав мягкую складку над переносицей, а глаза на миг прищурились.
- Олег? – неуверенно спросила она и тут же вспышка в ярких глазах как догадка, - Прокофьев…
Олег вскочил с места и бросился навстречу:
- Он самый! Сколько лет, сколько зим!
Саша тоже подскочила с места и они обнялись как давние друзья.
Олег чуть отступил назад и проговорил, оглядывая с ног до головы Сашу:
- Ну я бы в жизнь не подумал, что легендарная Звягина, что работает у Саржевского это ты!
- Это еще почему? – спросила Саша, присаживаясь вновь в кресло. – Ты сомневался в моих способностях?
- Вовсе нет! – отрицательно покачал головой Олег, - просто никак не вяжется та мистификация о той стальной леди с той девушкой, которую я помню.
Саша расхохоталась:
- И что теперь ты будешь делать, зная, что это одно лицо?
- Даже не знаю, - развел руками Олег. Он вновь сел в кресло и вдруг посерьезнел: - Ты ведь по делу приехала, верно?
С лица Саши тоже сошла детская улыбка и ее смеющиеся глаза приобрели чуть стальной оттенок:
- Да, ты прав, - ответила она, - я привезла предложение о сотрудничестве от Сергея Владимировича по известному тебе вопросу.

Девушка протянула ему бордовую твердую папку для документов на подпись, которую держала в руках. Олег взял. Обычное коммерческое предложение с обычными ценами. Маржу, разумеется, они заложили, но интересно было другое. Та Звягина, о которой так много слышал Олег, не могла не знать о том, что у них собственное производство всего того, что они сейчас ему предлагает. Не могла не знать и тем не менее она приехала с предложением в кожаной папке показав тем самым всю серьезность намерения.

Здесь было что-то не так, но Олег не мог понять, что именно. Сине-серые глаза невозмутимо и обезоруживающе смотрели ему прямо в душу. Что она хочет этим сказать? Для чего ему это предложение?

- Сашка, я знаю тебя очень давно, - начал Олег, - а также я знаю, что та Александра Звягина, о которой ходи так много слухов, никогда бы не приехала с пустышкой. Тем не менее, ты приехала ко мне с тем, что при первом рассмотрении не представляет никакого интереса. Зачем?

Внезапно Саша поднялась с кресла, Олег непроизвольно дернулся подняться, но тут же усилием воли подавил это желание.

- Я полагаю, Олег Романович, Вам нужно время на рассмотрение нашего предложения и принятие решения, - проговорила Саша, - не смею отрывать Вас от дел.
Тут Олег тоже встал, улыбаясь:
- Ну что Вы, Александра… Как вас по отчеству?
- Игоревна, - спокойно ответила Саша, давно привыкшая к тому, что все спрашивали ее отчество. Дружбу и деловые отношения нельзя смешивать. Сейчас она на работе, поэтому…

- Так вот, Александра Игоревна, - оживился Олег, вступая в некую игру, правил которой он пока не понял, - я очень серьезно отношусь ко всем предложениям, особенно от такой серьезной компании как ваша, поэтому я намерен незамедлительно понять всю его глубину и суть. Однако, я сегодня еще не завтракал, а уже время обеда, поэтому предлагаю сейчас вместе отобедать и заодно обсудить все нюансы вашего предложения.

Саша, уже к тому моменту дошедшая до двери, резко обернулась и Олег узнал в ней ту самую прежнюю девчонку, с которой и в огонь и в воду.
- Олег, откажись от тендера, - внезапно выпалила она, - Саржевский не отступится и сомнет тебя.

- Это мы еще посмотрим, - рассмеялся Олег, беря из шкафа пиджак. Его день внезапно начинал окрашиваться более яркими красками. Встреча с Сашей убрала всю мрачность и сделала все неурядицы какими-то не существенными.
- Все, - сказал он решительно, сунув ей в руки привезенную ею папку, - идем обедать. Я жутко голодный. Заодно расскажешь мне как там твой Саржевский решил меня изничтожить.

Заметив, что лицо Саши окаменело, Олег поправился:
- Да шучу я, шучу. Я очень хорошо помню по слухам о твоей неприступности и преданности компании. Просто поговорим. Сто лет ведь не виделись.

Олег стремительно вышел, а Саша, в легкой оторопи, пошла за ним следом. Она была озадачена. Ей всего лишь нужно было оставить документы в кабинете и уйти, однако, дело принимало иной оборот и девушка лихорадочно соображала.

С одной стороны, она должна была просто передать документы. Саржевского не интересовала судьба листочков, но Саша намеренно взяла кожаную папку, чтобы было жаль выкидывать документ, который нужен был ее шефу в чужом офисе. Команда была дана, чтобы документ был именно в офисе конкурентной фирмы, но так ли будет критично, если документы будут и в руках Прокофьева, и в офисе «ГарантСтроя»? Не будет ли слишком подозрительно то, что она сейчас откажется от обеда с давним другом только для того, чтобы в точности исполнить распоряжение Саржевского? А если ее отказ наведет Прокофьева на мысль, о которой тот думать не должен?

Безусловно, Саржевский хотел, чтобы Саша действовала в слепую, чтобы было более натурально и естественно. Хотя, девушка знала, что шеф не сомневается в ее актерских талантах, все же иногда он действовал с частично открытыми картами и Саша всегда принимала решения согласно его личному замыслу.

С другой стороны, Олег Прокофьев оказался тем самым Олегом, которого она знала много лет и ей не хотелось бы подставлять Олега слишком серьезно. Да к черту церемонии – совсем не хотелось подставлять, а Саша знала, что Саржевский ничего просто так не делает. Но в данном случае ни Саржевский ни Саша понятия не имели, что Прокофьев окажется давним другом Александры.

Изучая личное дело Прокофьева, она не раз видела фотографии Олега, но на фото он был существенно старше и совсем не похож на того мальчишку, которого некогда знала Саша. Это был серьезный профессиональный прокол с ее стороны. Во всяком случае так думалось Саше. Но все было как было, а дело нужно было довести до конца.

Папка в офисе «ГарантСтроя» могла сотворить разные вещи. В одном варианте она могла быть прикрытием, что компании якобы готовились к сотрудничеству, а в другом случае это мог бы быть факт того, что «ГарантСтрой» сам закупается у Саржевского и тут могли быть различные исходы развития событий.

 И первый и второй вариант по сути бред и бумажки коммерческого предложения, даже привезенные лично и в отдельной папке, вообще ничего не доказывают, но… Саша ловким движением вытащила одну из копий коммерческого предложения и положила на стол Олегу, захлопнула папку и вышла следом за давним другом.




Едва Александра вошла в здание «ГарантСтроя», Игорь сразу позвонил Саржевскому и доложил ситуацию. Саржевский приказал ждать Сашу и Игорь вышел из машины, чтобы выкурить сигарету. В машине Игорь Зеленин не курил никогда, тем более в служебной, за которой следил как за своей.

Прислонившись спиной к дверце машины, Игорь приготовился ждать. Он уже был далеко не молод, седовлас с пролысиной, которую ловко маскировал кепкой. Его неизменная щетка седых усов всегда веселила девчонок отдела продаж, к которым он заходил по-свойски попить чаю.

И все бы хорошо, но был у Зеленина один изъян: в свои пятьдесят лет Игорь Викторович любил выпить и нередко уходил в запой. Однако, Саржевский всякий раз его вытаскивал из этого состояния. Была между ними некая таинственная дружба, о причине которой никто не догадывался. Зеленин просто молчал, а Саржевский шутил, что Игорь Викторович талисман их компании.

Игорь Зеленин работал у Саржевского еще задолго до того, как пришла в их компанию Саша. Зеленин сразу наметанным глазом определил, что Звягина не из слабых и что эта девушка легко уживется с Саржевским и его непростым характером.
Так и вышло: Звягина в первую же неделю работы на должности обычного менеджера показала серьезные результаты. А дальше дело пошло в гору и спустя полгода Звягина уже руководила целым отделом, а потом стала правой рукой Саржевского, который поручал ей самые нестандартные дела.

Зеленину Саша нравилась своей прямотой, серьезным подходом к работе и отсутствием какого-то ненужного кокетства. Все четко, коротко, по делу. Без взглядов свысока, уважительно к любому человеку независимо от его должности. Саша общалась со всеми очень корректно, именно поэтому ее любили и строители, и водители, и работники цеха, и сотрудники других отделов.

Зеленин очень хорошо представлял, чем занимался Саржевский в молодости еще до создания строительной компании. Они работали вместе больше пятнадцати лет и потому Игорь прекрасно представлял какие поручения могут быть даны Саше и зорко следил за тем, чтобы с головы девушки не упал ни один волос. Саржевский же иногда советовался с Зелениным по поводу тех или иных моментов и иной раз бывало так, что Зеленин приходил сам к Саржевскому и тихонько отговаривал его от того или иного участия Саши в деле.

Нет, криминалом они не занимались, но Зеленин отчего-то очень берег Сашу и уговаривал Саржевского не светить девушку перед некоторыми авторитетами, с которыми Саржевскому приходилось общаться.

Вот и сейчас, когда Саржевский поручил Игорю позвонить сразу, как только Саша зайдет в здание компании-конкурента, Зеленин не просто расслабленно ожидал девушку. Он был словно пружина готов сорваться в любой момент времени, если того потребует ситуация. Какое-то внутреннее чутье подсказывало Зеленину, что дело не простое, однако с вопросами к Саше он не лез, да и Саржевский сказал, что ничего замысловатого в соблюдении временных рамок нет. Во всяком случае для Саши.

Игорь докурил сигарету, обошел машину, проверяя состояние колес, а Саши все не было. Положенные десять минут уже прошли, а девушка так и не вышла. Время шло. Игорь уже сел в машину, готовый сделать звонок Саржевскому о нарушении временных рамок, как из дверей здания вышла Саша в сопровождении Прокофьева. В руках Саши была все та же папка, с которой она приехала.

Игорь дернулся было выйти, но Саша едва заметно показала головой. Игорь сразу заметил этот жест и остановился. Он наблюдал за тем, как Прокофьев открыл перед Сашей дверь своего автомобиля и девушка села на переднее сидение. Прокофьев закрыл дверь и, обойдя машину, сел за руль.

Игорь уже набирал номер телефона Саржевского, когда автомобиль Прокофьева выезжал со стоянки «ГарантСтроя».

- Сергей Владимирович, Саша уехала в машине Прокофьева. Папка у нее в руках. Какие мои действия?
Даже по телефону было слышно, что Саржевский едва не подскочил на месте:
- Как в машине Прокофьева?! А ты где был?
- Я был в машине, - отвечал спокойно Игорь, зная вспыльчивость и отходчивость шефа. – Она подала мне знак не выходить, села и уехала. Мне следовать за ними?
- Нет! – резко отрезал Саржевский. – Оставайся на месте. Перезвоню.

В трубке послышались гудки. Игорь со вздохом положил трубку на панель приборов, откинулся на сиденье и прикрыл глаза. На сердце было тревожно, но не потому что Саша вдруг уехала в неизвестном направлении с директором конкурентной фирмы, а по какой-то иной причине.

На самом деле Зеленин не опасался того, что с Сашей может что-то сделать этот Прокофьев. Да, Александра никогда не ездила с кем-либо из сторонних директоров. Она всегда предпочитала перемещаться на автомобиле компании, дабы не спровоцировать лишние мысли и поводы, но если Саша села в машину Прокофьева, значит, на то были веские причины.

Зеленин вдруг улыбнулся, не открывая глаз. Он вспомнил очень забавный случай, который быстро показал всем кто такая Саша Звягина. Это было в самом начале ее работы, когда Саржевский поручил ей выкупать вагоны на станции. Это сейчас у них есть отдельный сотрудник, который занимается только приемкой вагонов и их разгрузкой, а тогда вагоны приходили раза два в неделю и Саше было поручено заниматься их приемкой.

Выкуп сопровождался заполнением массы документов и все эти действия лежали на Саше, в том числе и оплата счетов. Раз в месяц происходила сверка со станцией и почти ежедневно – звонок по контролю вагонов.

Начальник станции Гаврила Семенович – низенький толстый мужичонка с проплешиной на голове - был знатный ловелас. От него стонала вся женская половина работниц станции, но стонала молча, ибо тот грозился увольнением. Если учесть, что начальник был достаточно влиятельным и мог смело перекрыть дорогу в другие компании любой работнице, то немудрено было, что все приставания Гавриле Семеновичу сходили с рук. До одного момента.

Случилось так, что Семеныч заприметил Сашу и однажды зажал ее в собственном кабинете, когда вызвал ее с чего-то вдруг на сверку несуществующих данных. Девушка, не зная многих особенностей жизни станционных работников, пришла. Она даже не поняла почему с таким сочувствием на нее посмотрела секретарь в приемной.

Однако глаза секретаря очень быстро поменяли выражение, когда разозленная Саша с растрепанной прической стремительно вышла из кабинета спустя десять минут и, сверкнув глазами, резко хлопнула дверью приемной. А спустя еще пару минут пришлось вызывать скорую для начальника. Позднее об этом случае по станции ходили слухи совершенно разнокалиберные и разноформатные. Однако, Зеленин знал все доподлинно.

В тот день он как обычно ждал Сашу на станции, когда она села стандартно на заднее сидение, только вот взгляд ее глаз и растрепанность выдавали ее состояние.

- Все нормально? – спросил нахмурившийся Зеленин.
- У меня – да, у Гаврилы Семеновича – не уверена, - стиснув зубы проговорила Саша, а потом вдруг расхохоталась: - Кажется я нашему начальнику станции выбила челюсть.

Вспомнив этот случай Зеленин заулыбался еще шире. Он прекрасно помнил, как Гаврила Семенович неделю ходил с подвязанной челюстью и шарахался от Саши. А позже называл ее только по имени и отчеству. Не-ет, нашу Сашу так просто не возьмешь. Это ж сколько силы надо, чтобы челюсть свернуть!
В этот момент зазвонил мобильный и Игорь открыл глаза. На дисплее высветилось «Шеф».
- Да, Сергей Владимирович!
- Немедленно приезжай в офис.
- Еду, - ответил Игорь, заводя автомобиль.




- Тьфу ты черт! – выругался Колян, бросая в бардачок свой мобильный.
- Чего там? – открыл глаза Сыч, который сидел за рулем, прикрыв лицо кепкой.
- Да мобила разрядилась, - негодовал Колян. – Теперь без связи!
Сыч не разделил психоза коллеги и вновь умиротворенно прикрыл лицо кепкой. Из-под нее раздался его сонный голос:

- Не паникуй, задача поставлена и понятна. Все сделаем. Потом отзвонишься заказчику из точки. Там электричество есть, а шнурок найдем. А вообще, поменял бы ты мобилу – совсем уже не тянет. В нашей работе без надежной техники нельзя. Мне тоже надо уже менять: аккумулятор совсем сдох.
- Экий ты умный! – передразнил Колян. – Сейчас-то как быть? Если что пойдет не так, как связь с шефом держать?

- А что там должно быть не так? – расслабленно донеслось из-под кепки. – Все будет четко и нормально. Как обычно. Не паникуй, Коляныч.

Они сидели в машине недалеко от ресторана, в котором по информации от заказчика находился объект наблюдения. Их задача была крайне простой: проследить за объектом и в подходящем месте перехватить его так, чтобы не было понятно, что произошло. Машину надлежало отогнать на стоянку ресторана, а объект подержать около пяти дней, а дальше по обстоятельствам.

Слежка за объектом велась уже третий день и информация от заказчика о перемещениях объекта подтверждалась. Видимо, объект был педантом и распорядка своего не нарушал. Во всяком случае в основном.

- Опа-степа! – подал голос замолчавший было Колян.
Сыч приподнял кепку и увидел, как из ресторана выходил объект в сопровождении девушки, которую ранее они не видели.
- Это еще кто? – продолжал удивляться Колян. – Этой дамы в списке не было.
- Секретарша, наверно, - предположил Сыч. – От заказчика дополнительных уточнений не поступало?
- Так ведь мобила сдохла! – негодовал Колян. – Может и были. Что делать-то?
- Давай мыслить логически, - спокойно говорил Сыч, наблюдая как объект посадил девушку в машину и хотел было сесть сам, но тут зазвонил телефон и объект замешкался. – Вся информация, данная заказчиком подтвердилась, так?
- Ну!
- Нам заказчик назначил именно этот день для действий, так? – невозмутимо продолжал Сыч.
- Ну!
- Отсюда вывод, что заказчик мог знать, что именно сегодня объект будет не один. Следовательно, брать надо обоих.
Колян задумался, а Сыч повернул ключ в зажигании.
- Поехали, - сказал он. – Двое – не один. Лучше больше, чем меньше.
И Сыч тронул с места, выруливая со стоянки ресторана вслед за отъезжающим автомобилем.




Время в ресторане пролетело быстро. Саша так и не раскрыла Олегу цель ее визита и у Олега было странное послевкусие от общения с Сашей. Да он особо и не выпытывал. Сказать по правде, Олег почти сразу забыл о цели визита Саши в его офис и просто наслаждался общением с девушкой из своего детства.

Когда же Олег уже усадил Сашу в машину, чтобы отвезти ее в офис, ему внезапно поступил звонок с дальнего объекта: нужно было срочно приехать на осмотр. Сути вопроса он не понял: мешала плохая слышимость и пропадала связь, но, если позвонили, то надо было ехать. Своих людей Олег приучил к тому, чтобы по пустякам его не дергали. Вроде бы это была хорошая привычка, но часто она выходила ему боком, потому как звонили ему теперь только тогда, когда уже ситуация была критической.

Вздохнув, Олег сел в машину и посмотрел на Сашу:
- Придется тебе покататься со мной – мне надо до объекта, а потом я тебя сразу же отвезу в офис.
Саша нахмурилась:
- Не лучше ли мне выйти здесь, а то еще решат твои подчиненные, что я шарюсь по твоим стройкам с какой-то целью?
- Не решат, - отрезал Олег и прищурился: – Кроме того, разве тебе не интересны чужие объекты? А тут вполне легально можешь увидеть кухню конкурента накануне серьезного тендера.
Саша на мгновение задумалась, а потом сказала:
- Хорошо, поехали. Имей в виду, я все равно расскажу Саржевскому о том, кто ты и откуда я тебя знаю.
- Даже не сомневался в твоей честности, - усмехнулся Олег, заводя машину. – Хорошо, что предупредила, буду осторожен в словах.

В ответ Саша лишь пожала плечами. Кожаная папка из ее рук давно перекочевала на заднее сидение автомобиля и теперь в ее руках был лишь мобильный телефон, на который она могла в любую минуту получить сообщение от Саржевского, которому наверняка Зеленин уже сообщил о том, что Саша уехала с Прокофьевым. Но телефон молчал, а машина Прокофьева все неслась и неслась дальше за город к будущему коттеджному поселку, который строила фирма «ГарантСтрой» в рамках проекта малоэтажного строительства.

Внезапно что-то начало происходить. Словно в замедленном действии Саша увидела, как на проселочную дорогу выкатилась старая волга без водителя и перегородила дорогу.
- Держись! – только и выкрикнул Олег, сбрасывая скорость и пытаясь уйти от столкновения.

Саша зажмурилась и вжалась в сидение. Резкий визг тормозов, машину качнуло в бок, а потом она ухнула куда-то вниз и резко вверх и замерла. Видимо, Олег вывернул на обочину и увел машину в кювет. От резкого толчка телефон вылетел у Саши из рук. Девушка открыла глаза и обомлела. Дальнейшее ей напоминало кадр из какого-то боевика: к ним стремительно бежали люди в черных масках.

Олег что-то выкрикивал, пытался ее растормошить, но на Сашу напало оцепенение. Она невидящими глазами смотрела как вытаскивают из машины Олега, как он пытается от них отбиться, как его сваливают на землю, скрутив руки за спиной. Наблюдала за тем как человек в маске распахивает дверь машины рядом с ней, как достает какой-то баллон, а дальше сознание погрузилось во тьму.




Приходила в себя Саша очень тяжело. Первое, что она ощутила это невероятно сильную головную боль. Ощущение, что весь мозг воспалился и распух, а каждая венка надсадно пульсирует. Следующим ощущением была безумная жажда. Казалось, что язык прилип к небу, а горло высохло совсем. Не открывая глаз, девушка попробовала пошевелиться и застонала: все тело болело, будто бы по ней прокатился каток. Лежать при этом было не жестко.

Усилием воли Саша разлепила глаза и попыталась осмотреться. Было темно. Где-то из-под потолка проглядывали щели света заколоченных досками окон. Видимо, она находилась в каком-то подвальном помещении.

Рядом что-то зашуршало и Саша внутренне сжалась. Она уже не знала чего ожидать от этого дня и была готова к любому повороту, хотя в сознании брезгливой тенью пробежал образ крысы.

- Очнулась? – прошелестело над ухом знакомым голосом.
Саша попыталась повернуть голову на звук, но та отозвалась ярким взрывом боли, который заставил девушку застонать и непроизвольно зажмуриться.

- Не шевелись. Это последствия газа. В худшем случае через два дня пройдет. Все будет зависеть от дозировки, которую тебе дали, - тихо говорил все тот же голос.
Память возвращалась очень медленно, обрывками. Саша вспомнила, что утром ее вызвал Саржевский, потом офис Прокофьева, обед…

Девушка стиснула зубы и, повернув голову, посмотрела на говорящего. Это был Олег. Яркая вспышка боли спровоцировала приступ тошноты.

- Упрямая ты, - констатировал Олег, когда Сашу стошнило. – Я же говорю: не шевелись. Но так даже лучше – интоксикация пройдет быстрее.
- Где мы? – едва слышно выдохнула Саша, падая навзничь.
- Если б я знал, давно бы вышел, усмехнулся Олег.
Олег вытер ей пот со лба своим платком, затем полил на платок из бутылки и промокнул губы. Саша дернулась:
- Пить…
- Нельзя, - мягко сказал Олег. – Ты все равно не напьешься. Лучше поспи. Нам теперь торопиться некуда.
И, не смотря на боль, сознание Саши куда-то уплыло в страну грез.

Сколько Саша спала – одному богу известно. Когда она открыла глаза, то голова уже не болела так остро. Остался лишь тяжелый туман, окутывающий сознание.

Теперь девушка могла осмотреться. Они находились в каком-то подвальном помещении с невысоким потолком. Стены, пол и потолок были из бетона. Света не было, однако сквозь заколоченные окна пробивался дневной свет. Из мебели – на полу валялся матрац, на котором и лежала Саша, поодаль стояли два табурета. Было понятно, что данное помещение гостей принимало не часто.

Олег сидел на каком-то ящике, опершись спиной на стену и закрыв глаза. Услышав шорох, он повернулся в сторону Саши:
- Ты как?
- Живая, - последовал ответ девушки. – Сколько времени прошло?
- Вот бы знать, - Олег встал с ящика и подошел к Саше. – Телефонов у нас нет, часов тоже нет. Ремень у меня отобрали, как и с тебя сняли пояс и браслеты, - Олег хмыкнул, - видимо боятся, что мы тут решим покончить собой.
Саша не разделила его веселья и Олег продолжил:
- Могу сказать только одно, что пока ты спала темнота за окном сменила свет дважды.
- Дважды? – ахнула Саша. – Я проспала двое суток?!
- Теоретически – да, - подтвердил Олег и протянул ей руку. –Тебе надо поесть. Встать сможешь?
- А нас тут кормят? – удивилась Саша, пытаясь встать, опершись на руку Олега.
- Представь себе, да, - улыбнулся тот. – И это хорошая новость: значит, мы нужны живыми.
- Не хочу есть, - честно призналась Саша.
- Надо, - настаивал Олег. – Силы нам еще понадобятся.

Он подвел Сашу к ящику, на котором сидел, и она увидела еще один такой же ящик, на котором стояла бутылка с водой, хлеб, еще какая-то снедь в пакетах. Девушка опустилась на табурет, отщипнула от буханки кусочек и положила в рот.
Какое-то время они сидели молча.

- Слушай, а зачем все-таки ты приезжала? – нарушил тишину Олег.
- Видимо, для того, чтобы составить тебе тут компанию, - ответила девушка без тени улыбки.
- И все же? – не унимался Олег.
Саша встала с табурета и прошлась по подвалу. Шаг еще был не верным, не твердым, но координация движений возвращалась.
- Так ли это сейчас важно? – спросила она у Олега, не оборачиваясь. – Сейчас и ты и я находимся в этом карцере. Там наверху, судя по твоим наблюдениям прошло два дня. За это время нас не нашли и не освободили. Даже Саржевский с его каналами не смог это сделать. Какой вывод напрашивается? – Саша обернулась, посмотрела на Олега и продолжила: – Правильно! Это нужно тем, кто заинтересован в устранении двух ключевых фигур, на которые завязано участие в грядущем тендере. У тебя ответственный за проведение торгов кто?

- Начальник отдела продаж, - нахмурился Прокофьев, - но он без меня ничего не сможет сделать, так как я заказал новую электронно-цифровую подпись из-за перестановки кадров в руководящем составе. Я ее должен был забрать в тот день, когда мы тут оказались.

- У тебя менялся директорский состав, который указан в учредительных документах?
- Нет, - сухо ответил Олег. – У меня вышел из доверия один из руководителей, имевших доступ к площадке и подписи.
Александра расхохоталась.
- Прокофьев, ты идиот! Ну кто меняет подпись накануне такого тендера? От внутренних врагов надо иначе защищаться, но это не главное. Кто кроме тебя знал о том, что ты меняешь ЭЦП?
- Секретарь, - выдохнул Олег.
- Поздравляю, - весело ответила Саша, пытаясь дотянуться до окна с подставленного к стене ящика, - вот она тебя и сдала. Кто-то знал, что именно сегодня ты поедешь за подписью и сделал так, что ты ее не заберешь, а попутно устранил и меня.

Саша подергала окно, но оно не поддалось и девушка спрыгнула с ящика на пол.
- Что касается меня, то тут все не однозначно. Я в их планы не входила, потому что меня в твоей машине оказаться не могло. И тем не менее, нас спрятали слишком хорошо, иначе Саржевский давно бы меня нашел. Но он не нашел. Отсюда вывод какой?

- Какой? – эхом переспросил Олег.
- А такой, что, либо тут замешаны более влиятельные лица и Саржевскому скрутили руки, либо…
- Либо – что? – не удержался от вопроса Олег, когда пауза затянулась, однако Саша не спешила делиться своими умозаключениями. Девушка подошла к пакетам с едой и тщательно все просмотрела.

- Сколько-сколько нас тут держат? Дня два?
- Предположительно так, - сказал Олег, подходя к ней. – А что?
- Нет, ничего, - отрицательно покачала головой Саша.

Она вовсе не хотела делиться с Олегом мыслями о том, что за всем этим мог стоять ее руководитель. С учетом его прошлого это было бы вполне нормальным. И тот факт, что она, Саша, сегодня должна была отвезти бесполезное коммерческое предложение в офис Прокофьева и оставить его там могло быть сделано для того, чтобы никто не подумал о том, что в день визита Саши буквально спустя пару часов Саржевский организует нападение. Банальное коммерческое предложение должно будет сказать следствию о том, что тендер был причиной взаимодействия, на не вражды.

Единственное, что было странно, если Саржевский знал о нападении, то почему не увел Сашу от этого? Или же так было естественнее? Лицо Саши посуровело. О такой игре вслепую она с ее руководителем еще не договаривалась. Если это все окажется правдой…

- А в твоей компании кто отвечал за тендер? – выдернул из потока мыслей Сашу Олег.
- Я, - коротко ответила девушка.
- Ну тогда мы в одинаковом положении, - улыбнулся Олег. – Ни моя ни твоя компания не выиграет этот тендер. Несколько миллиардов достанется кому-то другому. Так что торги пройдут и нас отпустят с миром.
- Это если дело в тендере, - мрачно заметила Саша. – У тебя врагов нет?

Олег задумался. За последний год он много кому перешел дорогу, развивая бизнес тестя. Однако, все знали о его влиятельном покровителе и молча скрипели зубами.
- Враги есть всегда, - уклончиво ответил Олег. – Это же бизнес, тут нет друзей.
- Это должен быть кто-то, кто не опасается столкнуться с гневом отца твоей жены и кто не находится под его влиянием.
- Таких людей крайне мало в нашем регионе, - задумчиво произнес Олег.
- Тогда это однозначно кто-то из чужаков, - подытожила Саша.
- Не факт, - возразил ей Прокофьев, - мы просто можем многого не знать.
- Возможно, - рассеянно кивнула Саша, оглядывая стены. – Слушай, а может быть отсюда есть какой-то выход? Ты окна все проверял?
- Проверял. В первый же день, пока ты спала. Видишь, расколоченное справа окно? Это я пытался звать на помощь.
- И как? – осведомилась Саша.
- Как видишь, никак, - развел руками Олег. – Только зазря голос сорвал.
Саша покачала головой:
- Я совсем ничего не слышала. Чем они мне в лицо брызнули, что меня так отключило?
- Чисто теоретически это так называемый сонный газ. Какая-то смесь, возможно на основе фентанила и галотана, но это лишь мое предположение. Может быть их аналоги. Во всяком случае именно после них ощущается сильная жажда, спутанность сознания и потеря концентрации внимания, ну и, разумеется, все болевые ощущения.
- Откуда такие познания? – искренне удивилась Александра.
- Было время, когда изучал различные химические составы, - отмахнулся Олег.
- Ясно, - приняла ответ девушка. – А дверь? Они ведь еду нам приносили как-то, может быть…
- Через окно, - перебил ее Олег. – В двери есть узкое окно. Оно открывается снаружи.

Саша сникла, но тут же встрепенулась:
- А если окна расколотить и вышибить доски?
Олег оживился:
- Давай попробуем!

Следующий час они провели в работе.

Расколотить окно деревянным табуретом было не так-то просто, но Олегу это удалось. Осколок за осколком они вытаскивали стекла из рамы, стараясь не порезаться. Затем началась работа по выбиванию досок. Это оказалось сложнее стекла: доски были не гнилыми и были вбиты в стены толстыми скобами.

Увы, но довершить дело не удалось: в тот момент, когда Олегу показалось, что одна из досок поддалась, дверь их карцера резко распахнулась и на пороге появились три фигуры в масках и камуфляже. Один из них остался на пороге, а две другие ринулись в помещение. Один из них наотмашь ударил Сашу так, что та отлетела к стене и сильно ударилась головой. Как они били Олега она уже не видела.



Олег очнулся от воспоминаний из-за резкого запаха гари: он даже не заметил, как в поставленном им на газ чайнике выкипела вся вода и теперь тот накалился и трещал. Олег встал и механически выключил газ. Набирать чайник он не стал, а вновь сел за стол и уронил голову на руки. Погружение в события этих дней ему давались тяжело, но не думать о них он сейчас не мог.

Они были словно каждый в своей скорлупе, обособленно. Их, отчего-то, как это пишут в романах и показывают в сюжетах фильмов, не сплотило общее положение дел. Они были вместе, но каждый сам по себе и Олегу часто казалось, что с каждым днем пропасть между ними растет.

Саша очень хорошо держалась, несмотря на психологическое давление сложившейся ситуации. Они много молчали, когда каждый думал о чем-то своем, но были и разговоры. О! Таких разговоров в жизни Олега до этого момента еще не случалось!
Когда ты находишься в замкнутом пространстве, а впереди – одна сплошная неизвестность, в голову не идут всякие глупости. Хочется говорить о чем-то настоящем, серьезном, твердом. И они говорили. И с каждым разговором срывались маски, снималась вся шелуха внешнего мира. Больно снималась. Во всяком случае ему, Олегу, было больно.

А ей… Она будто бы испытывала его на прочность.



- Олег, а зачем ты пошел в бизнес? – задала неожиданный вопрос Александра, которая лежала на матрасе и смотрела в потолок. – Ты же всегда мечтал быть журналистом, грезил о собственных статьях и книгах. У тебя дома было несметное количество исписанных тетрадей. Почему ты здесь, а не на телевидении, о котором ты так мечтал?

- Да как-то не сложилось, - уклончиво ответил Олег.

Родившись в семье торгашей он каждый день слышал от отца и матери, что всего надо добиваться своим трудом. Когда наступили девяностые, мать из простой лоточницы на рынке перешла в разряд челночниц, а отец купил фуру и стал возить грузы. Время было сложное, но как-то удалось продержаться и даже укрепиться на этом шатком рынке, где правила бандитская группировка.

К моменту, когда Олегу нужно было поступать в институт, родители уже обзавелись небольшим магазином, где торговали исключительно импортными шмотками, притащенными в страну различными окольными путями. В пору, когда пришло время моды на импорт, Олег был самым мажорным на их кооперативном отделении техникума, а потом Олегу пришлось закончить юридический, чтобы легко лавировать между законами.

- Родители всегда настаивали на том, чтобы я шел по коммерческой линии, мол, будущее за рынком. Знаешь, им всегда казалось, что если человек стоит за прилавком или у руля компании, то его жизнь удалась, - Олег посмотрел в сторону Саши, но та продолжала изучать скупой узор потолка, не выражая никаких эмоций по поводу услышанного. – Потом, когда я поступил на юридический и познакомился с Тамарой, они хором говорили о том, что это идеальная партия и что такой союз обеспечит мое будущее…

Олег вновь бросил взгляд на Александру, но та даже не пошевелилась и он продолжил:
- Ну а потом, когда мы поженились, тесть сделал меня руководителем строительной компании в его холдинге.
Саша молчала.

- Работа интересная, много задач, много общения с людьми достаточно высокого уровня, я постоянно в движении…
- И это то, что ты хотел? – нарушила молчание Саша.
- В принципе, я не жалуюсь, у меня жизнь удалась. Семья не бедствует: несколько квартир, три машины на все случаи жизни, загородный дом… В отпуск – куда захочешь.
- Значит, ты свою мечту продал за материальное благополучие, созданное чужими руками, - Саша повернулась к нему лицом.
- Вовсе нет, просто так все удачно сложилось, - возразил Олег, отчего-то неуютно ощущая себя под взглядом этих пронзительных глаз.
Их зрение давно уже адаптировалось к свету, который пробивался сквозь щели досок, и казалось, что в помещении вполне светло и ярко.

- Ну а как нет-то, Олежек? – Саша продолжала на него внимательно смотреть. – Твой тесть создал империю и посадил тебя в некие тепличные условия, пристроил так сказать, чтобы доченьке было спокойнее и зять под присмотром. Ты сидишь, не рыпаешься, делаешь то, что ему выгодно, пляшешь под его дудку, выполняешь его задачи, развиваешь его бизнес, его идею, его мечту. Его!  Не твою! И так ровно до тех пор, пока у тебя все хорошо с его дочерью. А если нет? Что тогда?
Олег молчал.

- Что у тебя останется, если тебя выгонят на улицу? – не отставала Саша. – С чем ты будешь жить? С тем, что ты когда-то был тестем Сидорчука? И все? А где твои личные заслуги? Где твоя личность в этом деле?
- Знаешь, что, не тебе меня судить, - отчеканил Олег. – И потом, всем прекрасно известно, что «ГарантСтрой» это только моя компания и все ее решения и достижения – мои!

Саша наигранно расхохоталась:
- Ой, конечно! Олег, очнись! Ты – часть империи тестя и не более. Все, что видит общественность – это то, что ты ее часть и все. Не живи иллюзиями! Все твои заслуги приписываются Сидорчуку и его лохматой лапе. Все! Это мой тебе честный взгляд со стороны. Твои способности и таланты в этом бизнесе никак не проявлены. Ни-как!

Олег насупился:
- Ты не права.
- Да права я, права, - сказала Саша, поднимаясь с матраса, - и ты это прекрасно понимаешь. Знаешь, как бы было видно именно тебя и твою личность?
Олег молча смотрел на нее, а Саша продолжала:
- Если бы ты через тестя шел к своей мечте. Создал бы собственный журнал, издательство, газету на худой конец. Что-то, что бы приближало тебя к тебе самому, что-то такое, что не убивало бы в тебе писательский талант – а он есть, Олежек, есть! И не спорь! Не убивало, а взращивало, укрепляло, множило. Тогда бы в империи твоего тестя ярко горела бы твоя личная звезда, которую ничем не затмишь и не погасишь. И если бы вдруг случилось так, что ты ушел бы из империи тестя, ты бы был для всех Олегом Романовичем Прокофьевым, а не зятем Сидорчука. Чуешь разницу?

- Ну а ты? – перевел разговор Олег с себя на Сашу. – Ты сама разве не часть империи Саржевского?

- Часть, - легко согласилась Саша. – Только я свою мечту не предавала. У меня всегда была задача стать лучшей в переговорах, разобраться в их сути, в психологии людей, в их способах принятия решений. Да, я часть империи Саржевского, но я часть ее как Александра Звягина, а не как рядовой менеджер. Меня боятся и уважают. Обо мне ходят легенды. Меня и обо мне, понимаешь? Я не потеряла себя в работе на другого человека, не потеряла свою честь, совесть, имя. Даже сейчас, оказавшись с тобой в одной связке я не раскрываю тебе секретов Саржевского не смотря на все твои попытки их выведать. Потому что я это я. И мне не важно, чем закончится это приключение, я останусь собой до конца.
Ее голос под конец стал звенящим, словно хрустальным. Было видно, что последняя фраза далась ей не просто и за ней стоял достаточно суровый смысл, но Саша еще старалась держаться.

В помещении повисла тягостная тишина. Оба думали о чем-то своем. Первым нарушил молчание Олег:
- Да, ты права. Я предал свою мечту и пошел по пути наименьшего сопротивления. Я забыл о том, что я хотел и о чем мечтал. Забыл о тех мирах и странствиях, в которые я пускался, начиная работу над новым произведением. Но забыл я это не потому, что отказался от мечты, а потому что побоялся, что моего таланта не хватит. Побоялся быть осмеянным, побоялся выглядеть глупо в глазах общественности. И ты верно подметила, что через потерю мечты я потерял свою личность. Это правда. Но давай подумаем о том, что такое случается сплошь и рядом: люди отказываются от своих детских мечт, потому что те глупы и наивны. Наивно полагать, что я стал бы великим писателем или журналистом. Наивно полагать и делать ставки на непроверенный и эфемерный талант, в то время, когда есть реальная возможность реализовать свой потенциал через другие направления, которые дадут стопроцентный результат. Ведь по сути все в этой жизни делается ради денег, не так ли?

Саша резко обернулась. Темнота нисколько не помешала ее презрительному взгляду прожечь насквозь его сердце и заставить сжаться в комок душу.

- Ради денег? – переспросила она. – Ты сам в это веришь? То есть все люди, идущие к своей мечте, делают это ради денег?

- Хорошо, я не так выразился, но ведь ты не будешь отрицать факт необходимости любого человека в материальном обеспечении, - попытался защитить свою речь Олег.
- Не буду, - согласилась Саша, - мы живем в материальном мире потребления и отрицать культ денег не имеет смысла. Однако мечта достигается не ради наживы. Это когда человек горит мечтой, идет к ней – тогда подтягивается финансовая составляющая, начинающая монетизировать мечту, но никак не наоборот. Мечта не бывает ради денег. Ибо тогда она не мечта, а цель, задача, план. А мечта - это любовь. Ты сможешь любить ради денег? По-настоящему чисто и искренне? Сможешь?

Олег молчал.
- Многие отказываются от мечты из-за страха, - продолжала Саша чуть позже уже более спокойно, без надрыва и звона в голосе. – Многие боятся ее осуществления, боятся стать счастливыми, боятся, что мечта сбудется и тогда им придется меняться, выйти из позиции жертвы и стать лидером, хозяином ситуации, автором жизни. Тогда в случае провала не получится переложить ответственность на кого-то, не скажешь, что тебе кто-то не дал что-то сделать или не позволил. Придется взять ее на себя. А это страшно. Вот потому и идут на риск очень немногие, зато они счастливы в том, что они принадлежат полностью только себе. И верны себе. Это, на мой взгляд, важно.

Олег молчал. В его душе отчего-то начал образовываться какой-то вакуум. В голове было совершенно пусто, мысли все улетучились. Он слушал слова этой близкой, но такой далекой девушки и почти физически ощущал, как падает в какую-то глубокую пропасть. И все летит и летит и нет дна у этой бездонной расщелины…

- А знаешь еще что важно? – спросила Саша и, не дожидаясь реакции Олега, продолжила: - Все навыки и умения человека. Чтобы каждый осознавал все, чем он владеет лично, сам. Не имущество, а именно навыки и умения, таланты, внутренние ресурсы, которые никто не сможет отнять. Вот ты гордишься семьей, домом, машиной, но все, что ты перечислил, можно отнять. Украсть, разбить, сломать, разрушить… А что есть в тебе без материального, без вещественного? Что есть ты сам? Ты об этом думал?

Олег буквально физически ощутил, как внутри него натянулась какая-то струна и от напряжения лопнула, издав напоследок надсадный звук.

- Знаешь, - совсем мягко произнесла Саша, спустя какое-то время, сидя на матрасе и подперев голову руками, - я всегда смотрела на тебя и думала: вот человек, в котором сокрыт целый космос, целая вселенная. Человек, который из ничего может сотворить волшебство, вдохнуть в него жизнь и краски. Человек, который своим словом может врачевать раны, высушить слезы, подарить улыбку и радость, а при желании и необходимости он этим словом может убить. Человек, которому дана неограниченная власть над другими через слово. И мне всегда казалось, что ты будешь взращивать этот дар в себе неустанно, развивать и вместе с ним расти сам. А в тот день, когда мы вновь встретились, я вдруг увидела, что ты стал обычным. Таким как все. Нет волшебства, нет магии. Есть просто человек, не великий не сильный. Обычный. И мне так печально стало. Жаль мне стало твою мечту оттого, что ты ее предал.

И тут она почему-то заплакала. В этот момент с металлическим лязгом открылось окошко в двери и кто-то швырнул в помещение пакет с едой. Для Александры это было как катализатор. Она подскочила, бросилась к двери и принялась колотить по ней кулаками:
- Откройте, немедленно откройте! Сволочи!!!

Олег понимал, что это банальная истерика от перенапряжения и постоянного ожидания чего-то. Он бросился к Саше, схватил ее и начал оттаскивать от двери, опасаясь, что их соглядатаи распахнут дверь и чего доброго начнут бить девушку.
Саша отчаянно сопротивлялась, царапалась, кричала. Кое-как Олегу удалось оттащить ее к матрасу. Он прижал ее к себе и держал до тех пор, пока у Александры не иссякли силы на сопротивление и она просто ослабла в его руках, сотрясаемая рыданиями.

Это была первая и последняя истерика Александры. Все остальные дни он не увидел у нее даже тени намека на потерю самоконтроля. По его подсчетам оставалось два дня до злополучного тендера.


Воспоминания были тяжелыми. Пять дней, проведенные в заточении, делились на огромное количество диалогов, сменявшихся то паникой, то приступами страха, то тихими внутренними истериками… Это были жуткие дни и ночи, где им приходилось бороться со своими внутренними барьерами, комплексами, преодолевать стеснение и психологическое давление грядущей неизвестности.

***
- Скажи, а ты счастлив в браке? – как всегда вопрос Александры был прямым и неожиданным.
- В каком смысле? – спросил он.
- В прямом, - все так же спокойно говорила девушка. – Ты любишь свою жену?
- Думаю, что да…
- Думаешь, что любишь или любишь? – не унималась Саша, вглядываясь в темноту пространства. За окном была ночь и в подвале царила непроглядная тьма. – Это разные вещи.

Олег вздохнул.
Он встретил цветущую и яркую Тамару, будучи студентом в институте. Она училась в параллельном потоке и была самым притягательным магнитом для всех не только из-за своей достаточно яркой внешности, которую, как Олег потом понял, больше окрашивала импортная косметика, чем природная красота, но и из-за капиталов ее отца. Тамара была завидной невестой и за ней пытались приударить все, кому не лень.

Олег не был исключением. В силу своей начитанности, образованности и литературного таланта, ему не составило труда произвести впечатление на девушку, которой он читал стихи собственного сочинения и говорил красивые слова, на что остальные соперники были не способны и мгновенно меркли рядом с красотой ухаживаний Олега. Тогда он был счастлив: самая яркая девушка института, самая желанная звезда обратила на него внимание. А потом и того лучше: отец Тамары сразу приметил как живого и идейного, посчитав хорошей партией для дочери.

Свадьбу сыграли быстро. Все были рады и счастливы, но только теперь Олег задумался о том, а правда ли он любил Тамару или это был простой спортивный интерес достигатора, когда самцы дерутся за самку и кто-то выходит победителем.
Вопрос Александры застал Олега врасплох, но он уже привык к таким ее внезапным и полярным интересам. На сей раз он не стал юлить, а просто решил быть честным с самим собой и с Сашей.

- Знаешь, - начал он, - когда я только-только с ней познакомился, Тамара казалась мне самой притягательной из всех, кого я когда-либо встречал. Она манила и звала, хотелось раскидать всех в разные стороны и сказать – она моя. Но вот любовь ли это, я не уверен. Да и вообще, что есть любовь?

Олег попытался разглядеть в темноте Сашу, но не смог. Он услышал ее вздох и затем тихий шелест голоса:
- Любовь, это когда ты точно знаешь, что готов на все ради этого человека и тебе при этом ничего не надо от него взамен. Ты точно знаешь, что сделаешь все для того, чтобы тот был счастлив. Даже если это не взаимно, даже если ради счастья другого нужно просто уйти и пожертвовать собой. Я так понимаю любовь. Желание обладать, быть единственным – это соперничество, собственничество, жадность, эгоизм, что угодно, но не любовь. Отсюда и все искривления чувств человеческих таких как ревность, месть, злость… Разве нет?

Олег погрузился в раздумья. То, что было между ним и Тамарой было больше похоже вначале на соревнования, где Тамара была самым главным призом, а весь остальной мир – соперниками. А потом, когда они уже поженились, вся их жизнь проходила в капризах Томы, которые удовлетворял Олег, жертвуя чем-то своим. Но вот во имя чего были эти жертвы? Олег прислушался к себе и понял: все это время он просто хотел быть хорошим. Хорошим мужем, хорошим зятем, хорошим отцом. Хорошим для кого-то, но делал он это не из любви и желания, а только потому, что так было нужно, так было правильно.

- Почему ты молчишь? – услышал Олег вопрос Саши.
- Просто задумался, - ответил он. – Ты задаешь очень хорошие вопросы, но, увы, слишком поздно.
- Почему поздно? – не поняла Александра.

- Потому что эти вопросы мне надо было задать самому себе когда-то давно, еще до момента совершения поступков, от которых нет возврата, - Олег вздохнул и продолжил: - Мне давно надо было понять, что мои чувства к Тамаре не являются любовью, а всего лишь желание выделиться среди всех, стать ярче каким-то кривым путем, за счет сияния кого-то другого, рядом с которым я нахожусь. Тамара была звездой и я встал рядом, чтобы быть в сиянии. Однако, я не стал от этого сиять сам. Я просто был рядом с сияющим.

- Это распространенная ошибка, - проговорила Саша, когда Олег замолчал. – Людям часто кажется, что если они прикоснуться к сиянию другого – будь то слава, талант, поступок или еще что-то – то они будут частью этого сияния. На самом деле это иллюзия. Чужое сияние всегда останется чужим, а чтобы стать частью сияния, нужно засиять самому, проявить себя, показать свою суть, свою искру. Но ты вновь ошибся, посчитав, что находишься в точке невозврата. Это не так. Пока человек жив, он может все изменить. Если захочет.

- Ох, Сашка, - выдохнул Олег, - если бы все, о чем ты говоришь, было так просто!
- А никто и не говорил, что все просто. На все нужно мужество и решительность, на все нужна сила воли и смелость. Ничего просто не бывает. Очень часто жизнь нужно строить через боль. А работа над ошибками во сто крат больнее, чем рисовать все изначально. Жизнь не имеет черновика и чистовика. Нельзя попробовать пожить, а потом переписать все заново. Помарки все равно никуда не денешь и даже зачеркнутые строки будут видны читающему. Важно автору научиться воспринимать их не как боль и стыд, а как опыт и мужество.

- А ты сама любишь кого-то? – спросил Олег у Саши. Спросил и отчего-то замер в ожидании.
- Люблю, - ответила она так светло и чисто, что расспрашивать Олег отчего-то не решился.

В этот день в принесенной их тюремщиками пайке Олег обнаружил небольшой пакетик орехов пекан. Саша как-то странно посмотрела на это и глухо произнесла:
- Нас не убьют.
После чего ушла на другой конец подвала и до конца дня Олег не смог добиться от нее ни слова.
К еде она так и не прикоснулась.



- Саш, а почему ты не замужем? – все же задал Олег интересующий его вопрос.
- А для чего? – вопросом на вопрос ответила Саша.
Олег даже опешил:
- Что значит – для чего? Для создания семьи, для жизни… Так принято в конце концов.
- Кем принято? – меланхолично спросила откуда-то из темноты Саша.
- Ну, - не сразу нашелся Олег, - общественностью, людьми.
- Ну вот кем принято, тот пусть и выходит замуж, а я буду создавать семью только тогда, когда придет время и я буду уверена в том, что в этом есть необходимость.
- Ну ты даешь, - выдохнул Олег. – То мне морали читаешь, то выкидываешь совсем полярные фразы.

- Полярные с чем? – осведомилась Саша. – Если с твоим представлением мира, то да. А если с моим представлением – то все очень даже гармонично. Пойми, если ты любишь человека и он любит тебя, действительно любит. Если ты четко понимаешь, что с этим человеком кроме любви тебя связывает еще и желание быть с ним в любой ситуации, при любых обстоятельствах, если ты привязан не только к его физической телесной оболочке, но ощущаешь его сердцем, душой, энергией… Когда ты понимаешь, что хочешь, чтобы на земле было продолжение этого человека в ваших совместных детях… Тогда, да, надо выходить замуж, жениться. А если ты выходишь замуж только потому, что вроде как вот он парень и тебе уже к тридцатнику, а родители ждут внуков… Ой, нет, это заведомо дурная идея.

- Подожди, получается, что ты не уверена в том, кого любишь? – осведомился Олег, припомнив ее ответ на его вопрос. – Поэтому ты не выходишь замуж?
- Не совсем так. Тот, кого я люблю, однажды ошибся и теперь стоит на распутье и не знает какую дорогу выбрать. Вот когда выберет, тогда и посмотрим, а пока что обсуждать его выбор – пустые разговоры.

- Запутанная у тебя жизнь, - вздохнул Олег.

- Это тебе так кажется, - парировала Саша. – Твоя по-запутаннее будет. Ты своей жизнью не живешь, тебе важно общественное мнение. Мне же важно мое личное ощущение и общественность для меня – пустой звук. Я сама тку канву своей жизни и сама же вышиваю ее. Какие нитки выберу, такой и будет вышивка. Вот мы с тобой сейчас сидим тут. Вроде бы все плохо и ждать помощи неоткуда, но я отношусь к этому так: мы живы, нас кормят, поговорить есть с кем, причем недурно поговорить, осмысленно, значит все не так уж и плохо. Любая ситуация - это опыт. А для меня это еще и отличный повод вспомнить о том, что не надо поддаваться чужому влиянию, а важно жить только своими авторскими наработками.

- Это как? – заинтересовался Олег. Он лежал рядом с Сашей на матрасе, но из-за темноты ее не видел, однако нет-нет, но будто бы ощущал кожей ее взгляд.
- Очень просто, - Саша принялась объяснять: - Я должна была приехать к тебе, оставить документы и уехать. Это было мое намерение. Однако, я поддалась на твои уговоры и поехала с тобой, отступив от своего изначального плана. В итоге, я здесь вместе с тобой. Мое ли это было решение – поехать с тобой? Мое, но не авторское. Я дважды могла выйти из машины и пойти своим путем, я дважды не послушала себя и свою интуицию, я дважды отошла от своих авторских наработок и тем самым стала заложницей чужой ситуации. А люди так живут всю жизнь и думают отчего же им так не везет.

- Ну а как же карма, рок, судьба и прочее предопределение?
- Это отговорки для того, чтобы переложить ответственность за свои действия на нечто эфемерное. Как дети перекладывают ответственность за выбор ВУЗа на родителей, в случае, если последние сами им выбрали и направление, и профессию, и учебное заведение. Так же проще.

- Ловко у тебя получается, - восхитился Олег. – Любой вопрос можешь по косточкам разложить.
- Не любой, - возразила девушка, - а только те, на которые я для себя определила ответы.

Это была четвертая ночь заточения, а днем Александру увели.
Как обычно лязгнула дверь, но на сей раз она открылась полностью. В подвал вошли четверо мужчин в масках. Двое сразу подошли к Саше и схватили ее, а двое оттеснили Олега в сторону. В его ослабленном без физических нагрузок и нормального питания состоянии это не составило труда.

Девушка даже не сопротивлялась. Она спокойно шла к выходу и лишь перед самой дверью она обернулась и Олег увидел этот невероятной глубины взгляд, в котором читалась вся бесконечность жизни и какая-то мольба. И все.

Сашу увели, а Олега швырнули на пол и оставили одного, гулко захлопнув дверь. Он бросился во след, как когда-то Саша, барабаня и стуча по металлическому листу двери, но тщетно. Обессилев, он спустился на пыльный каменный пол и затрясся в беззвучных рыданиях. Мужчины плачут. Когда боль превышает амплитуду рассудка. И это не стыдно.


А к вечеру пятого дня отпустили его.
Вновь лязгнула дверь и внутрь зашли трое. Накинули на голову Олегу пыльный мешок, завязали руки за спиной и вывели по каменным ступеням наверх. Затем запихали в багажник какого-то автомобиля и повезли в неизвестном направлении. После чего выкинули на дороге и уехали.

Все это время и потом Олег думал только о Саше и о том, что скорее всего ее везли так же и что ей наверняка было невероятно страшно. А еще он думал о том, что могло быть все еще страшнее и, прежде чем запихнуть в багажник машины, над девушкой могли надругаться.

Эти мысли он старательно отгонял от себя все то время, пока пытался поймать попутку и понять где же он, черт возьми, находится. Наконец, его подобрал какой-то дедок на раздолбанной ниве и отвез до ближайшего отделения полиции. Там взяли показания, описание пропавшей девушки, зафиксировали побои, дали позвонить.
За Олегом быстро примчалась жена и тесть, но тот лишь зыркнул недобро, вырвал ключи от машины из рук жены и уехал, оставив родственников в отделении полиции.



Он ворвался в офис Саржевского как ураган, разметая все и всех на своем пути.

Когда же Олег оказался в кабинете Сергея, тот принял его спокойно и беспристрастно. Саржевский не спросил Олега о том почему тот в таком жутком виде, не задавал никаких вопросов, а лишь как-то странно смотрел.
На вопрос где Саша, Саржевский со вздохом ответил, что Саша уволилась без объяснения причины. Где ее искать теперь Саржевский понятия не имеет, ибо дома ее нет. Родители сказали, что она уехала к одной из ее подруг не то в Архангельск, не то в Астрахань.

Олег и верил, и не верил. О местонахождении Саши мог не знать кто угодно, но Саржевский… Саржевский! Саржевский не мог не знать! Однако, какой-то потусторонний и даже обреченный взгляд прозрачных глаз Саржевского негласно говорил Олегу, что тот не лжет. Осознав, что в офисе Сергея ему больше делать нечего, Олег понуро пошел к выходу из кабинета.

 Саржевский молча смотрел ему в след, а после тяжело опустился в свое кожаное кресло и закрыл лицо руками.

У каждого из этих людей была своя цена ошибки.

Занавес)