Глава 12

Наступило утро. Когда я проснулась от солнечных лучей, бьющих мне в лицо, Ани со мной рядом не было. Глаза немного щипало, горло слегка болело, голова была затуманена, между ног саднило. Воспоминания о вчерашнем дне нахлынули на меня, словно огромное цунами, было сложно сдержать слёзы, но я всё же смогла. Ссора с родителями, близость с Аней… Это всё было так противоречиво, словно это случилось не со мной. Будто это мне приснилось. Но я у Ани дома, в её кровати. Такова реальность.
Пока я поднималась на ноги, стараясь унять в них дрожь, дверь в комнату отворилась и зашла Аня.

– О, ты проснулась. Доброе утро. Идём завтракать.

Умывшись, я направилась на кухню, заламывая руки и не зная чего ожидать.
Завтрак проходил в немного напряжённой атмосфере. Я постоянно ловила на себе изучающие взгляды её родителей. Они украдкой глядели на меня, не решаясь начать разговор. Они так же иногда смотрели на Аню. Мне было ужасно неловко.

– А как вы познакомились? – мама Ани решила нарушить тишину, прерываемую лишь звоном столовых приборов.

– Нас познакомил её пёс, – улыбаясь, ответила Аня.

– Как это? – удивился папа Ани.

– Ну он выклянчил у меня еды, а потом привёл меня к своей хозяйке, – она отвечала родителям так радостно и не напряжено, что я тоже постепенно расслаблялась.

Вся стена неловкости пала, когда Аня рассказывала про то, как Балто искупался в луже и испачкал нас. Опустив, конечно, последующие подробности. С её родителями было достаточно легко общаться. Они рассказывали про свои путешествия, некоторые смешные случаи. После мы даже немного затронули тему однополых отношений, Аня также не стесняясь говорила об этом. Любопытно то, как разные родители относятся к одному и тому же. Казалось, что они совершенно спокойно принимают свою дочь. Однако, они обмолвились, что сначала были в лёгком шоке от признания их дочери.

Только вот взрослые всё ещё поглядывали на меня как-то странно. Нет, это были не осуждающие взгляды, а что-то другое, словно хотели что-то у меня спросить и не решались. А ещё они иногда переглядывались друг с другом. Меня это напрягло. После чего они начали вести разговор вокруг да около, спрашивая о моих родителях, чем я занимаюсь, даже что я делала вчера. Я поняла к чему они ведут и решила ответить им прямо.

– Я поссорилась со своими родителями потому…, – я закусила губу, стараясь подобрать слова, что бы не выдать нас с Аней, даже если её родители нормально к этому относятся, – потому что мои родители увидели, как мы целуемся.

Последнее предложение я сказала на выдохе, чтобы уж точно наверняка.

– Пришлось признаться в своей ориентации и вот… Большой скандал.

– Ох, не переживай так, дорогая, – сочувствующе ответила мне мама Ани, – Всё образуется. Они ведь любят тебя, им нужно немного времени, чтобы переварить это.

– Так же необходимо дать им понять, что ты такая, и что не можешь это изменить, так как это заложено в тебе природой. Будь уверенной, и подавай себя уверенно, – добавил её отец.

Их слова подействовали на меня очень положительно. Вот в какой поддержке я нуждалась. Хотела бы я, чтобы мои родители поддерживали меня таким же образом. Я решительно настроилась на то, чтобы добиться такого же взаимопонимания с моими родными.

Ещё немного поговорив, мы, наконец, закончили этот затянувшийся завтрак. Я и Аня вызвались убрать со стола и помыть посуду, её родители, похвалив нас за проявленную инициативу, ушли заниматься своими делами.

***

Жить у своей девушки было непривычно, ровно как и называть её своей девушкой. Её родители часто проводили время дома, но также и давали нам шанс побыть вдвоём. Меня даже немного смущало то, насколько понимающие её родители. Но по-тихому я завидовала её. Я ждала от неё снова каких-то соблазнений, но она, кажется, пока не хотела этого. После того вечера, мне казалось, что что-то изменилось. Наверно, она не могла решиться или подгадать нужный момент. Или она ждала инициативы от меня. Однако меня хватило только на поцелуи и объятия в кровати. Я чувствовала себя робкой и не смогла решится на что-то более смелое снова. Думаю, её это обидело. Когда я спросила всё ли у неё хорошо и не изменилось ли её отношение ко мне, она мягко улыбнулась и ответила, что всему виной, скорее всего, критические дни.

Так как я захватила с собой крайне мало одежды и вещей, то спустя полторы недели, я задумалась над тем, чтобы заглянуть как-нибудь домой в то время, когда моих родителей не будет дома. Попадаться на глаза маме и папе мне бы очень не хотелось. Но как подгадать время? Вернулись ли они в свой рабочий распорядок или что-то изменилось? Выяснить это можно только одним путём – подкараулить.

Аня, конечно, долго отговаривала меня от этой затеи, говорила, что всё можно купить и, что нет на свете незаменимых вещей, но я настояла на своём. Также я решила пойти одной, дабы спокойно побыть наедине со своими мыслями и выбрать то, что мне ещё нужно забрать. Составив краткий список вещей на листе бумаги, я дождалась пока Аня будет занята и отправилась в сторону дома.

Спрятавшись в тени за деревом поодаль и то и дело поглядывая на время в телефоне, я высматривала в окнах маму. Она с папой, кстати, так надоедали мне звонками, что мне пришлось вырубить телефон, однако сегодня мне пришлось его включить, чтобы следить за временем, и поставить на беззвучный режим, чтобы не выдать себя, если мама вдруг надумает мне позвонить перед выходом.

Наконец, я услышала шум около двери дома, в замочной скважине повернулся ключ, мама вышла из дома в сопровождении папы. Я постаралась углубиться в листву. Они о чем-то тихо говорили, потом мама посмеялась, но затем немного погрустнела. Папа обнял её за плечо, она вымученно улыбнулась. От этой сцены у меня разрывалось сердце. Я так скучаю, они тоже, наверняка, скучают. Я проводила их взглядом, пока они не скрылись за поворотом дороги.

После этого я зашла в дом, и была сбита с ног Балто. Он радостно лаял и облизывал моё лицо и руки. Я так по нему скучала. Но я не могу долго тут оставаться. Погладив и почесав пса, я, наконец, смогла его отпихнуть. Затем собрала все необходимые вещи в свой рюкзак под скулёж Балто, с грустью оглядела свою комнату и отправилась обратно к Ане.

Сегодня вечером у меня внезапно зазвонил телефон. Это была мама. Я не хотела брать трубку, но после десяти настойчивых звонков подряд я сдалась. К моему сожалению, она заметила следы моего присутствия дома. Она устроила мне истерику, слёзно просила вернуться, спрашивала, не болею ли я, не голодаю ли. Я старалась успокоить её как могла, пыталась не расплакаться. В итоге я убедила её, что со мной всё хорошо и пообещала ей звонить почаще. Однако, возвращаться я пока что не планировала.

А я всё также осталась жить с Аней и её родителями. Они были рады мне и совершенно не возражали тому, что я останусь тут ещё на некоторое неопределённое время. Маме я отвечала только в смс, что у меня всё хорошо. Иногда мне писал и папа.

Её родители снова отправились в командировку, оставив нам деньги на еду и прочие расходы. Аня сразу половину отдала мне, но я не хотела их поначалу брать, однако она меня убедила тем, что реже меня бывает дома. И в один день и сама Аня собралась уехать в другой город по каким-то делам, суть которых мне не уточнила. Мне не очень это понравилось, но мне оставалось только смириться. В итоге я несколько дней пробыла в одиночестве. После того как она вернулась, я снова оставалась дома одна из-за занятости своей девушки. Каждый вечер, приходя домой, она устало улыбалась, целовала меня в щёку, ужинала и ложилась спать. Меня это расстраивало, но я старалась понимающе к этому относиться.

Пока Аня носилась со своей подработкой, разбиралась со своими делами в универе, так как уже переходила на второй курс, мне было относительно нечем заняться. Поэтому в один прекрасный день я списалась с Женей, чтобы позвать её погулять, поболтать. Однако я осознавала, что мне придётся рассказать ей о своей ситуации.

Мы встретились в одном из парков в центре городе. Женя была очень рада меня видеть, так же как и я её. Мы немного прошли вглубь парка и сели на скамейку, расположенную в тени. На вопросы о том, как мои дела, я сначала мямлила, но в итоге выложила ей всё. Некоторое время Женя находилась в ступоре, но потом всё же произнесла:

– И что ты будешь делать дальше?

– Не знаю…, – ответила я тихо и склонила голову.

– В смысле, блин, не знаю? Рина, когда собираешься возвращаться домой? Не будешь же вечно торчать у Ани. Скоро кончится лето, она уже подрабатывает, а потом у неё начнётся учёба.

– Да и у меня тоже начнётся учёба…

– Я имею в виду то, что избегать разговора лицом к лицу с родителями и сидеть на шее у Ани, это не дело. Извини, что грубо.

– Я всё понимаю, – говорила я всё тише.

– Мало того, что ты понимаешь, надо делать.

– Да, я… поговорю с родителями. На днях.

– Было бы неплохо сделать это сегодня, например.

– Я ещё к этому не готова!

– А когда будешь готова? Да и ты не подготовишься к тому, что они скажут. Думаю, они уже смягчились и не отправят тебя в интернат, – хмыкнула Женя.

– Наверно, ты права…

– Не наверно, а точно. Пойдём, я доведу тебя до дома.

– С ума сошла?!

– Нет, идём, – Женя потянула меня за руку, я стала сопротивляться и ухватилась за её сумку, чтобы помешать ей меня тащить. Сумка соскользнула с её руки и упала на скамейку, а затем и на землю, Жене пришлось меня отпустить. – Вот, блин, упрямая! – воскликнула она в сердцах.

– Прости…, – ответила я и наклонилась поднять сумку, из которой выпал какой-то модный журнал. – Можно посмотреть?

– Угу, – буркнула подруга и села на скамью, скрестив руки на груди. – Лишь бы не идти к родителям.

Я не обратила внимание на её едкое замечание и стала пролистывать журнал. Однако, она была права, я действительно не хотела сейчас идти к ним и пыталась отложить разговор как можно на более долгий срок.

Вдруг моё внимание привлекло фото двух моделей. Одна из них мне кого-то напоминала. Даже не просто напоминала, а действительно была похожа на… мою девушку.

– Не может быть, – удивлённо произнесла я.

– Что такое? – спросила Женя и глянула на страницы журнала. – Ого, неужели это твоя Анна? Она что работает моделью?

Я не смогла ничего ответить своей подруги, так как была слишком поражена этим. Более того, не все фото были столь невинны как портретное фото на первой страницы фотосета. Перелистывая страницы, мы с Женей увидели, что Аня страстно обнимается, близко прижимается и даже целуется с другой девушкой. У меня задрожали руки, а на глаза стали наворачиваться слёзы. Как же так? Это точно не кошмарный сон? Увиденное мною сейчас реально?

– Да погоди ты, не реви, может это старый фотосет? И она раньше была моделью и встречалась с этой девушкой, – Женя взяла у меня журнал, чтобы посмотреть дату. Она мыслила рационально, что давало мне некоторую надежду.

Однако посмотрев число, месяц и год, Женя молча положила мне руку на плечо. Я поспешила проверить лично. О нет… Дата приходилась на то время, когда Аня уезжала в другой город. Внутри меня всё рухнуло. Неужели она уехала от меня туда, чтобы пофоткаться с этой… этой девушкой?! Как она могла так поступить со мной? Или она считает, что у нас свободные отношения? Этого я просто так не оставлю!

– Можешь одолжить мне журнал? – сухо и хрипло спросила я, утирая слезы. В моей груди одновременно будто пылало и твердело.

– Да, конечно, – тихо отозвалась Женя. – Рина, только не делай глупостей, спокойно поговори с ней. Возможно, мы не так поняли…

– Что тут можно не так понять? – резко оборвала я её. – Как можно иначе понять поцелуй с другим человеком?

– Может, она должна была кому-то денег, вот и… Сама же знаешь, что она работает вместо того, чтобы отдыхать летом.

– Не волнуйся, я всё у неё узнаю. Увидимся, Женя. И спасибо.

– Пока, Рина…

Я решительно направилась в сторону Аниного дома. Разговор с родителями придётся отложить. Сейчас мне предстоит более тяжёлый разговор. Но слова Жени заставили меня задуматься. Вдруг, мы действительно ошиблись. Я должна выяснить в чем дело. Для этого мне нужен человек, который знал Аню до меня. Та продавщица, слова которой заставили меня усомниться в Ане? Я не уверена, работает ли она сегодня и там же. К тому же я не помню как её зовут. Тогда кто же? Миша! Конечно! Ох, но вряд ли он будет рад со мной разговаривать. Но попытаться стоит. Однако у меня нет его номера. Хм… Его номер должен быть записан в телефоне у Ани. Я ускорила шаг.

Вечером я дождалась пока Аня придёт, поест и отправиться спать. Я старалась не говорить с ней, да и она не была разговорчива сегодня, это к лучшему. Вскоре она уснула и я тихонько взяла её телефон. Номер Миши я легко нашла. Этот парень был подписан как «Миша созерцатель унитазов». Я горько усмехнулась, вспоминая тут шутку. Затем записала его номер в свой телефон, с намерением позвонить ему завтра.

Утром я дождалась пока Аня уйдёт на свою подработку, и набрала номер Миши.

– Да-да? – в трубке раздался задорный голос парня.

– Миша, привет. Это я, Рина.

– Хм, не ожидал твоего звонка. Ну привет, – его привычный тон сменился на более пренебрежительный.

– Извини за тот случай, я зло пошутила. Я больше не буду творить подобное.

– То есть ты, спустя столько времени, звонишь мне, чтобы извиниться?

– И да, и не только. Я бы хотела тебя кое о чём спросить.

– О чём?

– Ты ведь знал Аню раньше меня? Какой она была? С кем встречалась? Можешь рассказать?

– О, маленькая хулиганка слишком любопытная. Ну да ладно, я расскажу тебе при встрече. И даже ничего не буду требовать взамен.

– Правда?

– Да. Встретимся у входа в ТЦ в 2 часа дня. Идёт?

– Идёт, – согласилась я и положила трубку. Что ж, я заинтригована. Надеюсь, разговор с ним всё прояснит. Мне хотелось бы верить, что Аня верна мне и всё это просто глупое недоразумение.

Ровно в 14:00 я уже стояла у входа в ТЦ и нетерпеливо поглядывала на часы сбоку здания. Я уже заволновалась, что Миша не придёт, но спустя пару минут я приметила вдалеке вальяжно движущуюся знакомую фигуру.

– Приветствую, мадемуазель, Рина, – улыбнулся он, подойдя ближе. – Как твои дела? – спросил Миша и потянул руку к моей руке, но я успела одёрнуть её. – Всё такая же бука.

– Мне сейчас не до шуток, – ответила я серьёзно.

– Ах да, тебе было интересно с кем встречается Аня.

– В смысле встречается? – удивилась я. – Со мной. Я её девушка.

– Это она тебе так сказала или ты сама так решила?

– И то, и другое…, – я даже растерялась. – Мы обе так считаем. Конечно, мы встречаемся!

– Не хотелось бы тебя расстраивать, но, думаю, ты лишь временное её увлечение. Наверно, даже, не только ты. Я имею в виду то, что Аня очень часто вот так загорается и увлекается какой-либо девушкой. Я её давно знаю, и ни разу не видел, чтобы всё её отношения были долгими.

Я стояла и просто хлопала глазами. Мне было трудно верить его словам, однако к горлу же поступал противный комок сомнения.

– А её ты знаешь? – спросила я после 5тиминутного молчания и, достав из сумки журнал Жени, открыла первую страницу с фотосетом Ани и другой девушки.

– О, это Вика. Да, я её знаю. Она живёт в Московской области и часто в разъездах из-за работы, модель она. Собственно, поэтому Аня и решила обратить своё внимание на других. В данном случае на тебя. Классные фотки, – Миша взял из моих рук журнал и стал разглядывать фото, не замечая того, что со мной в этот момент происходило.

У меня начали трястись руки. Кажется, даже голова начала слегка кружится. Я поспешила сесть на скамейку. Не может быть… А как же все те признания, романтичные встречи, невероятная забота с её стороны? Всё это ложь, игра?! Или я ей действительно нравлюсь, но она полигамна? Если так, то можно было признаться. Или она и от этой Вики тоже всё скрывает? Если так, то мы с этой девушкой в одной лодке. И, получается, что Аня и ей также признавалась? Кто вообще так делает? Зачем и для чего столько усилий, чтобы потом я узнала в чём дело и разочаровалась в конечном итоге?

– Слушай, Миша, – слабо произнесла я сквозь слёзы.

– Чаго? – отозвался он, не отрывая глаз от журнала.

– То есть они действительно встречаются, а я так? Временное развлечение?

– Знаешь, – ответил он, оторвавшись от просмотра фоток, – когда я первый раз тебя с ней увидел, я сначала подумал, что вы друзья, но потом Аня доходчиво дала мне понять, что ты её.

– В каком смысле?

– Ну типо «Прочь от неё свои грязные лапы, она моя».

– Аа, не сильно то ясно, что именно она имела в виду, – я уже ничего не соображала, и решила пойти разобраться уже напрямую с Аней. – Спасибо за информацию. Я, пожалуй, пойду. Отдай журнал.

– Он точно тебе нужен?

– Да, – твёрдо ответила я.

– Ладно-ладно, – он нехотя отдал мне журнал. – И, знаешь, если вы там с Аней не помиритесь, то ты всегда можешь рассчитывать на меня, – сказал он задорным голосом и подмигнул мне. Я скривила лицо.

– Нет, спасибо. Я по девочкам.

– Ты не знаешь, от чего отказываешься.

– Пока, Миша.

– Ну, бывай.
Я встала со скамейки и быстрым решительным шагом отправилась в сторону Аниного дома. Напрасно я пыталась погасить нарастающий внутри меня гнев, в груди словно что-то клокотало и жгло. Крохи последней надежды развеялись вместе с Мишиными словами. И вот я уже на пороге заветной квартиры, где около месяца проживала вместе с Аней. С любимой девушкой, как я думала.
Аню я застала обедающую за кухонным столом. Она оторвалась от еды и телефона в руках, ласково улыбнулась и произнесла:
– Привет. Я прихожу домой, а тебя нет. Где ты была?
– Виделась с Мишей, – холодно ответила я ей.
– Зачем? – удивилась Аня. – Он же тебе не нравится. Или вы от меня что-то скрываете? – при этих словах она хитро прищурила глаза.
– Я, в отличие от тебя, ничего не скрываю, – зло сказала я, достав журнал из сумки и бросив его перед ней. Аня непонимающе уставилась на меня. Я подошла к столу и открыла его на странице, где Аня припадает губами к шее другой девушки.
– Позволь мне всё объяснить, – сказала Аня, сменив тон на более серьёзный.
– Попробуй, – ответила я, усевшись на стул и скрестив руки на груди.
– Мне нужны были деньги…, – начала Аня, на что я закатила глаза. – Мне не удалось попасть на бюджет, я не говорила этого ни тебе, ни родителям, чтобы никого не напрягать. А редактор журнала предложил хорошую сумму за такую съёмку, вот я согласилась. Понимаю, что стоило рассказать тебе, но я не хотела тебя заставлять волноваться и ревновать. Извини за это.
– Это всё?
– Да.
– А Миша сказал, что вы встречаетесь с этой Викой. Так ведь её зовут? А я, видимо так, временное увлечение, пока твоя настоящая девушка занята работой. Думаешь, я не заметила как ты стала холоднее ко мне относиться после того дня? – я почти срывалась на крик, а Аня тем временем буравила меня внимательным немигающим взглядом.
– Нашла кому верить, этому придурку, – она стала разговаривать со мной мягче и даже снисходительнее. – Это просто ничего не значащий фотосет, а ты себе уже напридумывала, глупышка.
– То есть ты пытаешься отвертеться и выставляешь лжецом Мишу?
– А ты веришь ему, а не мне? Это очень обидно, Рина. После всего того, что я сделала для тебя, ты так ко мне относишься?
– Да если бы не ты, то я бы не поссорилась со своими родителями! – я встала со стула и почти что прокричала это. Спустя пару секунд я уже жалела об этом. Воцарилось недолгое молчание.
– Ах вот как? – ответила гневно Аня. – Да если бы не я, то ты бы никогда в жизни им не призналась. И так бы и корила себя тем, что не можешь им рассказать про себя. Хотя, тут и рассказывать нечего. Кто бы ещё кроме меня обратил внимание на такую серую тихушницу.
– Ч-что?...
– Ты хотела этим разговором задеть меня, заставить чувствовать себя виноватой, но у тебя не получилось. Что ж, раз уж ты разузнала мой секрет, а также оказалась не такой уж наивной, то я скажу тебе всё, – она с усмешкой посмотрела на меня. – Если бы ты была немного более активной и инициативной, то, возможно, продержалась бы дольше. Но я устала быть постоянной ведущей. Это интересно только на первых этапах, а потом становится скучно. О, я понимаю, что ты хотела чистой и светлой любви, не хотела мешать мне, когда я уставала и прочее. Знаешь, если бы ты в тот самый день завалила бы меня и сделала бы мне приятно как умела, а не легла бы, расслабившись, и не заснула, или хотя бы сделала бы это на следующий день, то я бы пересмотрела своё мнение о тебе. Я также понимаю, что этот день был для тебя тяжелым. Но! Другие дни не были такими тяжёлыми. Ты всё время ждала чего-то от меня. Ты свесила лапки и стала полностью ведомой, до той поры пока тебе не попался на глаза этот журнал.
– Но... я не… – я замялась, так как было сложно уложить это в голове.
– Конечно, когда мне это начало надоедать, я снова вернулась к Вике. Вернее, я от неё и не уходила, как и от тебя. Я живу в свободных отношениях и имею право творить и говорить в них то, что считаю нужным. По крайней мере, Вика умеет зажигать и весьма активно. Но я её не люблю, как и тебя.
– Так ты…
– Использовала тебя? Хах, да. Впрочем, как и всех прочих девушек, Знаешь, я по своей натуре охотник, который ловит добычу и наслаждается её. Сексуально я активна, и удовольствие мне приносит именно то, что я могу делать с другими. И страсть. То как ты смотришь на меня своим затуманенным взглядом – бесценно. Ты была хорошей игрушкой. Ласковой, податливой, заботливой. Но мне тоже нужна отдача, я тоже хочу получать что-то взамен. К сожалению, ты мне надоела, именно твоя безынициативность. А когда видишь, что человеку с тобой скучно, то надо что-то менять в себе в первую очередь. А не разнюхивать потом чужие секреты. Учти на будущее.
Она стояла и смотрела на меня с видом победителя. Я до боли сжимала свои кулаки от обиды и злости.
– То, что я не проявляла инициативу, так как ты этого хотела, не значит, что вина полностью моя. Надо было намекнуть, сказать, в конце концов, а не бежать к другой девочке, которая будет тебе подчиняться! Я так верила тебе, а ты обманула меня, насмехалась надо мной, игралась мной! Это подло, ты подлая! – я кричала, и слёзы текли такой рекой, что я почти ничего не видела.
– Я не считаю себя подлой и не раскаиваюсь.
– Катись ты к чёрту! Всё из-за тебя! – крикнула я ей напоследок и побежала собирать свои вещи. Мне было так обидно, я была так зла. Чёртов журнал, если бы не он ситуация бы была поправима, но нет… Нет, это я виновата, что плыла по течению… Нет, я ы так с ней не поступила! Это полностью её вина!
Я, наконец, смогла собрать свои вещи, утирая слёзы и шмыгая. Все вещи, которые были куплены Аней, я яростно бросила ей на кровать, так же я кинула туда и деньги, которые она мне передала от своих родителей. Своих у меня оставалось немного, но на такси, думаю, хватит. Я переоделась, запихнула оставшееся в рюкзак и вышла из комнаты. Аня сидела на кухне и допивала свой кофе, затем она посмотрела на меня и усмехнулась.
– Далеко собралась? Куда ты поедешь и что сможешь сейчас без меня?
– Я возвращаюсь домой, туда, где меня любят, отрывисто произнесла я, делая ударение на последнем слове.
– Ну-ну. Посмотрим, как они будут рады видеть свою дочь, которая не соответствует их ожиданиям.
– Мои родители лучшие и они всё поймут. Удивительно как у таких замечательных родителях, как твоих, могла появиться такая вредная дочь, – я хотела как можно твёрже и жёстче отплатить ей. Аня стиснула зубы.
– Иди. Но если вернёшься ко мне обратно как побитая собака, подумай над тем, как будешь извиняться.
– И не мечтай, – я развернулась, направилась к двери и вышла из неё, хлопнув дверью. Вот же тварь! Ещё думает, что я вернусь и буду ползать у неё в ногах. Что она о себе возомнила?! Я не тряпка и заслуживаю хорошего отношения. Да пошла она!
Я вышла на улицу и, включив телефон, набрала номер такси. Пошел дождь. Хорошо, что ждать такси пришлось недолго. Когда машина приехала, я села, бросила последний злобный взгляд на дом, и мы поехали.
Дождь также набирал силу, а слёзы не унимались. Я вытирала их, но они снова продолжали течь по щекам. Я старалась утешить себя мыслью о том, что мама и папа будут рады тому, что я вернулась, что, наконец, я дома, среди тех, кто действительно любит меня, не смотря ни на что. Пусть они и не одобряют мои наклонности, но я уверена, что они примут меня. И уж точно никогда не предадут.
Мои размышления вдруг нарушил визг тормозов, мат водителя. Я увидела в лобовом стекле, что мы летим куда-то вниз. Последнее, что я помню, это свой собственный крик, жуткую боль в ногах и голове, а затем темнота.

Я очнулась в белой палате, с ощущением, что что-то не так. Я попробовала пошевелить руками, вроде слушаются, но пальцам больно. К левой руки подсоединена капельница. Я подняла руки и дотронулась до ноющей от боли головы. Бинтовая повязка. Никого кроме меня в палате не было. Я решила сесть, чтобы осмотреться. Это далось мне с огромным трудом, всё тело отдавалось болью. Как-то странно было в районе ног. Я приподнялась на лопатках и с ужасом одернула одеяло. Ноги целиком в гипсе, но я их не чувствую.
Я повернулась в сторону тумбочки и нашла кнопку вызова медсестры. Спустя минуту ко мне в палату зашла врач и медсестра.
– Что со мной случилось? – слабо произнесла я.
– Вы попали в автомобильную аварию. Ваш транспорт подрезала другая машина, таксист не справился с управлением и слетел с обочины в сторону обрыва. Водитель находится в более тяжелом состоянии, чем Вы. У меня плохие новости касательно Вашего здоровья. У Вас черепно-мозговая травма, иначе говоря – сотрясение, но это меньшее из бед. Боюсь, Вы больше не сможете ходить.
– В смысле?...
– У вас смещение и повреждение нижних позвонков. Также при ударах во время аварии, ноги сломаны почти полностью. Мы боялись, что потребуется ампутация. Ноги, конечно, можно спасти, кости со временем срастутся, но вот шанс того, что Вы снова сможете ходить ничтожно мал…
Дальше я его не слушала. А сейчас уже смутно помню то, что говорил врач. Словно в тумане я вижу плачущую маму и бледного папу. Они обнимают меня и говорят мне что-то ласковое, но я почти не слышу их, будто нахожусь в воде.
Неутешительный диагноз. Теперь я не смогу пробежаться по зелёной, мокрой от росы, траве. Я не смогу наступить первым делом на пушистый ковёр, проснувшись утром. Я могу тушить о свои ноги сигареты, и мне не будет больно. Я теперь не смогу помочь маме, я буду сама нуждаться в помощи. Всегда.
Не могу передать какого это, оставаться калекой до конца дней. Обманутой, брошенной, отвергнутой. Собственными родителями и любимой девушкой. Родители, может, и примут меня такой, они же меня все ещё любят, так ведь? Пусть наши отношения и поменялись после того злополучного вечера, который должен был закончиться волшебно. А Ане… Ей больше не нужна такая игрушка, тем более сломанная.
Как я могла ей верить? Всё было слишком идеально, чтобы казаться неправдой? Или что? Розовые очки слишком хорошо на мне сидели? Я поверила в такую любовь. Как оказалось, что Ане нравилось устраивать красивые ухаживания, а затем лишать девушек девственности. Вероятно, ей нравится заворачивать свою игрушку в красивый фантик как конфетку, окружить роскошью, вниманием, заботой, чтобы потом вкусить сладость и бросить потускневшую обёртку, которая без начинки уже не нужна. Поглотить первой и последней. Полностью, без остатка. Это так глупо. Стоит ли это стольких усилий?
Мне надо позабыть об Ане, но всё же навсегда запомнить этот урок. Проверять людей, пока не удостоверюсь в искренности их помыслов. Я должна была умереть и избавить всех от ухаживаний за мной. Теперь я обуза даже для себя. Всю жизнь мне теперь нести в своём сердце этот комок сожалений и разочарования. На вторую подобную выходку я уже не решусь. Мне не хватит сил, чтобы повторить подобное. Но, надеюсь, хватит сил, чтобы жить дальше.