Литература и свобода

В 2015 г. нобелевская премия по литературе присуждена Алексиевич С.А. Это очень интересно. Большая редкость – русскоязычный лауреат, совершеннейшая редкость – лауреат женщина. Познакомимся с ней.
2 сокращённых цитаты из Интернета
Светлана Александровна Алексиевич родилась в украинском городе Ивано-Франковск (тогда Станислав) 31 мая 1948 года. Семья Алексиевич интернациональная. Отец родился в Белоруссии, мама в Украине. После демобилизации глава семьи перевёз родных в Беларусь, в Гомельскую область. Там Светлана Алексиевич в 1965 году окончила школу и поступила в университет, выбрав факультет журналистики.

Далее – журналистская работа в равзличных изданиях, писательство, вступление в союз писателей СССР (Ширяев сократил).

Алексиевич – ярая антисоветчица, известная своей критикой внутренней и внешней политики президентов Владимира Путина и Александра Лукашенко. Многие обвиняют писательницу в спекулятивно-тенденциозной журналистике и антироссийской позиции.
С начала 2000-ых Светлана Алексиевич жила за рубежом. Сначала в Италии, потом во Франции и Германии. Последние 2 года писательница снова проживает в Белоруссии.

Через все книги Алексиевич красной нитью проходит развенчание коммунистической идеи или, как утверждает писательница, «великой и страшной Утопии – коммунизма, идея которого не умерла окончательно не только в России, но и во всём мире».

Некоторые российские писатели скептически отнеслись к награждаению Алексиевич. Главный редактор "Литературной газеты" Юрий Поляков заявил, что в Нобелевской премии по литературе превалирует политическая составляющая. "Это чисто политическая акция. Нобелевская премия по литературе никакого отношения к литературе не имеет, она существует как премия поддержки оппозиционных литераторов, все больше превалирует политическая составляющая", - сказал РИА "Новости" Юрий Поляков. Он также считает, что книги Алексиевич, написанные в жанре "публицистики-журналистики, так и не стали большой литературой". "Это такое имманентное фрондерство", - добавил Поляков.

Писатель Эдуард Лимонов считает, что Нобелевская премия в настоящее время не может считаться авторитетной наградой в области литературы. "Нобелевская премия мало интересна с точки зрения литературы. Она была мне интересна, когда ее давали в пику Советам Пастернаку, Солженицыну, Шолохову. Сейчас это как конкурс "Мисс Вселенная" - король, королева, фраки и третьеразрядные авторы - политическая вульгарность", - сказал Лимонов.                Конец цитирования

И вот я читаю одну из основных книг лауреата – «Время секонд хэнд». Точнее – это «ознакомительный фрагмент», но на 30 страницах, достаточно. Полностью предлагается скачать за плату. Я не буду этого делать и Вам не рекомендую. Повторяю – 30 страниц более чем достаточно. Их я здесь не прилагаю.
В самом начале автор так трактует свою задачу (цитата):

Цитата
Мы прощаемся с советским временем. С той нашей жизнью. Я пытаюсь честно выслушать всех участников социалистической драмы…
У коммунизма был безумный план – переделать «старого» человека, ветхого Адама.
И это получилось… может быть, единственное, что получилось. За семьдесят с лишним лет в лаборатории марксизма-ленинизма вывели отдельный человеческий тип – homo soveticus.
Одни считают, что это трагический персонаж, другие называют его «совком». Мне кажется, я знаю этого человека, он мне хорошо знаком, я рядом с ним, бок о бок прожила много лет.
Конец цитаты

Итак, автор в homo soveticus видит только трагический персонаж, который к тому же пренебрежительно называется «совок». Других она не видит. Она не видит Юрия Гагарина (потому что он трагически погиб?). Она не видит Ширяева,
который вовсе не считает себя трагическим персонажем. А против названия «совок» Ширяев в принципе не возражает, хотя предпочтёт homo soveticus. Ещё лучше – просто Homo sapiens.

Антисоветизм автора меня не смущает. Я и не такую антисоветчину с интересом читал. Я сам знаю недостатки социализма, в котором я жил, и об этом я писал в своей книге. К тому же у автора есть фрагменты, в которых интервьюируемые как раз положительно говорят о той жизни (но, по автору, они совки, потому так и говорят). Дело в соотношении негатив-позитив.

Каждая эпоха имеет свой баланс негатив-позитив. 70 лет нашей истории заслуживают объективной оценки этого баланса. У автора – это чёрный фон с белыми проблесками. У Ширяева – белый фон с чёрными вкраплениями. Позитив нашей 70-летней эпохи (при всех её недостатках) также в том, что она заставила весь мир пересмотреть соотношения труда и капитала, свободы и необходимости, всех понятий общественной жизни на историческую перспективу. А перспектива не в диком капитализме, она в социализме (но с человеческим лицом).

Я считаю позицию автора необъективной и поэтому не заслуживающей присуждения мировой литературной премии. Но ей такая премия и не дана. Ей дана нобелевская премия, а это – частная лавочка, приобретшая большое значение сначала благодаря капиталам бывшего российского капиталиста Нобеля, а затем благодаря другим капиталистическим влияниям. Шведская королевская семья здесь ни при чём, она вроде красивого лаврового венка.

Впрочем, Ширяев от премии не отказался бы. Но ему эту премию не дадут. И не потому, что он не написал достаточно книг, а потому, что он не стал бы мазать сплошь чёрной краской свою историю.

Интересно посмотреть на всех русскоязычных лауреатов. Из 107 их 6:
1. 1933 г. Иван Бунин;
2. 1958 г. Борис Пастернак (от премии отказался);
3. 1965 г. Михаил Шолохов;
4. 1970 г Александр Солженицын;
5. 1987 г. Иосиф Бродский;
6. 2015 г. Светлана Алексиевич.

Все эти лауреаты – антисоветчики в той или иной мере. Да, да – даже Шолохов. Вспомним, как один его персонаж пишет слова «молот серп» и предлагает прочесть их наоборот – вот чем кончится советская власть! Но романы-эпопеи Шолохова – действительно высоко художественные произведения, и никто в советском руководстве не возразил против его лауреатства.

Меньше всего оппозиционности у Пастернака. Она только в том, что персонажи его романа «Доктор Живаго» из белогвардейского лагеря. Для нобелевского комитета и этого было достаточно.
И для советской власти в то время – тоже. Но роман по художественным достоинствам – средненький (я читал), Пастернак сам заявил, что он его не дописал.
Считаю, что Суслов зря на него так сильно напёр, что Пастернак от премии отказался. Покритиковали бы и предложили бы половину премии отдать детским домам – и всё было бы в порядке и у Пастернака, и в международных отношениях.

Но нобелевская премия политизирована и со стороны нобелевского комитета, и со стороны советской власти. И другие подобные акции политизированы, например – Евровидение. И наши советские премии и разные акции были политизированы. И все российские политизированы.
Вопрос прост как пареная репа: любое достаточно большое дело (роман, фильм, конкурс и т.п.) в любой стране будет политизировано, если оно существенно затрагивает интересы правящей элиты, и тем более существенной части населения, государства. И это правильно, иначе и быть не может. Только следующий вопрос – насколько степень и способ политизации нарушают или не нарушают принятые на каком-то уровне правила, соглашения, нормы.

Вот здесь уместно обратить внимание на слово «свобода» в заголовке.
Свобода творчества – вот многократно повторяемое требование многих литераторов, режиссёров, артистов, художников. Цензура – бяка.
Все другие виды ограничений – бяки и бяки. Требование понятное, вызывающее сочувствие.

Но вот вопрос – что такое свобода?
В аспирантские времена, пытаясь в соответствии с программой изучать Гегеля, Маркса, ленинскую «Синюю тетрадь» и др., я мучительно размышлял над формулой: «Свобода есть познанная необходимость». Что за чушь? Не сразу до меня дошло, что просто автор (Гегель? Спиноза?) и/или переводчик, редактор в погоне за звонкостью фразы её исказили. Следует её написать чуть-чуть расширив: «Свобода есть познанная необходимость – не более».

А вот вспоминаю первоначальный лозунг многих демократов: «Свобода – она или есть, или ее нет». Больше и зловредней чуши придумать трудно. Получились синонимы: свобода-воровство; демократия-вакханалия. А что им Гегель сказал – не поняли. Не захотели понять, соотнести свободу с необходимостью.

В Википедии написано правильно: «Свободу переоценивают, никто не свободен полностью, у каждого есть свои обязанности перед кем-то или чем-то».
Посмотрим на другую сторону этого вопроса. Свободна ли была Алексиевич, когда писала свои статьи и другие произведения? Конечно, советская цензура над ней не висела. Даже верю, что она писала то, что хотела писать. Только ещё она
поглядывала на издателя - издаст ли? Заплатит ли денежки? Вот это и ограничивало её свободу.
Свободен ли был нобелевский комитет, присуждая ей премию? В какой-то мере –да. А в какой мере нет, учитывая его состав?

Достоверно ли то, что написала Алексиевич?. Да, достоверно. Разговоров, горячих споров было много. Я вспоминаю давнишний эпизод. В конце 80-х я возвращался из командировки, из Куйбышева, в плацкартном вагоне. Это было время, когда стали создаваться кооперативы, совместные предприятия. В моём купе попутчиками оказались начинающие предприниматели (бизнесменами тогда ещё их почти не называли). В беседе с ними я высказал свои негативные соображения о том, куда мы на этом пути докатимся. Как на меня ополчились! Я держал удар, подтянулись слышавшие из других купе, образовался настоящий митинг, но мнения высказывались разные. Я оказался как-бы председателем митинга, предоставляющим слово по очереди.

Так что правду написала Алексиевич в каждой частной истории, но тенденциозный отбор этих частных правд делает всё вместе – неправдой. Такова диалектика в соотношении частного и общего.

Книга Алексиевич перекликается с книгой Герберта Уэллса, имеющей тоже мрачноватое название «Россия во мгле», но тем не менее
изданной у нас в 1922 г. Вот что написано о ней в Википедии:
Уэллс описывает контраст между имперской Россией и молодой Советской республикой, рисует широкую картину жизни государства и общества. В отличие от Джона Рида, также писавшего о России этого времени, он относится к попыткам построения в стране нового общества довольно скептически. Отдельная глава посвящена встрече Уэллса с В. И. Лениным.

Уэллсу премию не давали. Может потому, что несмотря на скептический взгляд и название Ленина кремлёвским мечтателем, его книга производит жизнеутверждающее впечатление. От книги Алексиевич веет безысходностью.
В стилистическом отношении книга слабовата, поэтому её трудновато читать. А именно, она плоховато структурирована. Бывает непросто разобрать, где текст автора, а где текст интервью с человеком, тем более не названным. Автор использует кавычки («), но они же малюсенькие, и при продолжительном тексте не помнишь, были они или нет. Посмотрите выше, как я выделяю цитаты. Алексиевич дотошная журналистка, но слабоватая писательница.
Тем не менее, если бы я купил полную печатную книгу Алексиевич, я бы её почитал. Я сейчас не могу уснуть, пока не почитаю что-нибудь подходящее. Книга Алексиевич мне для засыпания подходит.

В заключение поговорим немного о литературе вообще. О литературе, которой нас снабжают (нам навязывают?) в нашем демократическом капиталистическом обществе.
В последнее время по телевидению постоянно идёт реклама книги Потёмкина Александра «Соло Моно. Путешествие сознания пораженца». При этом автора называют выдающимся современным писателем. Эту книгу я не сумел скачать (конечно, иначе как же её продавать). Но я скачал одну из его книг – «Мания». Я немного почитал. Я не пуританин, но и я через какое-то количество страниц стал плеваться. Это просто неестественно.

Вот копия отзыва об этой книге:
Мания.  Интрига новой книги Александра Потемкина строится вокруг разлива современной эротомании во всем ее причудливом ассортименте. Изощренное перо писателя являет специфическую практику и социальную суть этого явления с виртуозным блеском. Главная героиня, нимфоманка Наталья Мегалова, вместе во своими многочисленными партнерами вводит читателя в фантастический мир тотального секса. Автор снимает многие табу, мастерски балансируя на грани эстетически приемлемого. Это позволяет отнести книгу к вершинам эротического жанра в мировой литературе.

Это первый отзыв, на который я наткнулся. Видел очень плохой отзыв (женщина), но потом не смог его найти.
Я не могу судить обо всех книгах Потёмкина, но и этой достаточно, чтобы воскликнуть:
Саша Пушкин! Нет, весь ты не умрёшь, доколь в подлунном мире будут писатели Алексиевичи и Потёмкины.
А.С.Пушкин:
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал.

И ещё о свободе. Кому нужна упомянутая книга Потёмкина? Нескольким извращенцам? А кому она может принести вред? Так нужна или не нужна цензура? Не знает человечество ответа на этот вопрос? Я знаю, но не буду говорить, потому что не знаю – сколько индивидуумов со мной согласятся, а сколько не согласятся (по разным причинам).
Можно скачать из Интернета
• Алексиевич биография
• Алексиевич «ВРЕМЯ СЭКОНД ХЭНД»