Чёрный Ворон. Последний дневник. 3 глава

  В интернете часто гуляют посты с надписями, по типу: «В любой непонятной ситуации - ложись спать». Как бы смешно и глупо это не звучало, но такой подход часто помогал мне. Конечно, я не всегда бежала в кроватку, когда что-то шло не так, но в утреннем свете весь вчерашний день показался мне просто сном. Будто ничего и не было.
  Я спокойно оделась, умылась, пошла вниз – никого. Матери наверняка уже нет дома, а что делает отец – не особо хотелось знать. Поэтому я просто сделала себе чай, завтрак для ленивых (тосты) и потащила всё это к себе наверх. Уселась на кровать, взяла в руки книгу, включила привычный для себя плейлист (который, к слову, никогда особо и не слушала – он для меня был просто задним фоном: спокойные, ненавязчивые песни. Что за группы, кто поёт – не знаю и знать не хочу) и принялась за свою утреннюю трапезу.
  Так я могла просидеть целый день, проглатывая страницу за страницей. Время в такие моменты для меня убегало, как песок сквозь пальцы. Вот и сейчас так произошло: оторвалась от книги лишь в 5 часов вечера. И то, отвлекли меня какие-то странные звуки снизу.
  Я аккуратно вышла и с опаской посмотрела вниз. Пришли друзья отца. Каждый из них держал в руках пакет, в которых злостно позвякивали бутылки. Все они улыбались, находясь в предвкушении предстоящей пьянки. Такая картина была для меня не редкостью. Чаще всего это происходило, когда моя мать уходила на день или два. На работу/к любовнику – не столь важно. Главное – это было поводом для той компании снизу. Больше их ничего не волновало.
  В этот момент я поняла, что моё безмятежное сидение в комнате закончилось. Сначала выпьют за встречу, потом за какую-то дату, взятую с потолка, чтоб уж совсем алкоголиками не казаться, потом – за любовь а там то уж начинаются крики, оры, звон бутылок на весь дом…  не хотелось находиться при всём этом. Совсем не хотелось.
  Я всегда старалась в такие моменты куда-нибудь уйти. Только обычно это было всё более менее продумано, а сейчас же ситуация сложилась непредвиденная. Как бы мне не хотелось, как бы это не было лицемерно – я набрала Дженни.
  У неё как раз не было особых планов, разве что дождаться курьера из китайского ресторана и начать делать педикюр. Зная, что всё может затянуться, я спросила, можно ли остаться у неё на ночь – та была только рада. Видимо, хотела снова грузить меня своими проблемами в выборе платьев до утра. К тому же, отца её отправили в командировку, а мать недавно уехала к своей подруге на виллу. Для меня всё складывалось хорошо. Радостно улыбнувшись, что нашла для себя вариант, как и где переждать эту «бурю», я начала собираться.
  Оделась, собрала все необходимые мне вещи и вышла из комнаты.
  Звук телевизора, запах сигарет, звон бутылок, пьяный смех – всё смешалось. Пьянка шла полным ходом. Я поняла, что надо быстрее уходить: опустила голову и аккуратно, быстрыми, мелкими шажками направилась к выходу:
 - О, парни, посмотрите какая красотка! – в мою сторону полетел восторженный, пьяный крик. – Саймон, откуда у тебя такая куколка? – высокий, большой мужчина преградил мне путь.
 - Это малая моя, - улыбнулся в ответ отец.
 - Серьёзно? – удивился другой собутыльник. – Везёт же тебе! Такая красота под боком ходит… мне бы такую, - мужчина развалился на диване, вальяжно закурив.
  Я отошла на несколько шагов, в панике осматриваясь, будто загнанный зверёк:
 - Знаешь что? – с дивана встал ещё один большой, пьяный гость. – Я считаю, что дети не должны прохлаждаться. Пусть она нам приготовит что-нибудь на закуску, а то от этих чипсов у меня скоро язва будет.
 - А это мысль! – его поддержали почти все.
   Мой испуганный взгляд метнулся в сторону отца:
 - Ну, что стоишь? Ты всё слышала. Иди на кухню. Пожарь мясо.
  Мужчина, который стол передо мной, взял из моих рук сумку с моими вещами для ночёвки у Дженни, поставил её в сторону и уступил мне проход в указанное отцом место. Я медленно пошла туда, по пути получив удар ладонью по пятой точке от того же великана. Все мужики громко засмеялись. Я жутко смутилась и быстро ушла на кухню.
  Руки у меня тряслись, но я всё же смогла сделать то, что сказал отец. Разложила всё по тарелкам, отнесла им.
  Они сказали мне сидеть рядом, пока не поедят, чтоб я потом смогла забрать тарелки и унести. Одним словом: определили мне работу прислуги. Я соглашалась на всё, вела себя тихо, молчала… делала всё, чтобы не злить их и получить шанс скорее уйти отсюда.
  Тарелки были помыты. Я думала, что это всё и теперь я могу уйти:
 - Эй, малышка! Подожди, сделай кое-что ещё и можешь идти, - окрикнул меня один из друзей отца. – Пойди сюда, - я повиновалась. – Ты наверняка идёшь гулять со своими хахалем, да?
 - Нет. У меня нет парня, - проронила в ответ я.
 - Отлично. Моего друга, - он указал на сидящего рядом тёмноволосого мужчину с сигаретой. – Бросила девушка. Сядь к нему на колени и поцелуй. Нежно. С чувством. И тогда можешь идти.
  Услышав задание, я просто побледнела от страха:
 - Ну, давай, иди, детка, - меня стали подталкивать.
 - Нет, - упиралась я. – Я не могу.
 - Чего это? Я же не дать ему прошу в постели. Обычный поцелуй!
 - Я не могу.
 - Не ломайся, - подхватил мой отец. – Я знаю, что ты со своими одноклассниками ещё и не тем занимаешься! – они снова все засмеялись.
   Попытки подвести меня к брошенному другу того мужчины, становились всё сильнее. Тот заметил, что меня подтаскивают всё ближе и уже протянул свои жирные от мяса руки, чтобы обнять меня за талию:
 - Пустите! Хватит! – всерьёз перепугавшись, я начала вырываться ещё сильнее.
    Мне это удалось. Если бы за мной не стоял большой пьяный незнакомец, я бы бросилась бежать прочь из дома, но шанс того, что меня снова поймают, был выше. Поэтому, я убежала в свою комнату.
  Зашла, быстро закрыла двери, подпёрла их стулом, забралась в угол кровати и судорожно набрала номер мамы. Эти гудки казались длинными, как никогда. Гудок за гудком… а ручка двери уже начала дёргаться:
 - Эй, Саймон! Она закрылась!
 - Чего?! Я не разрешал! Эй, дура! Открой сказал!
  Они стали пытаться сломать замок:
 - Алло, - мама наконец – то подняла трубку.
 - Мама! Мам! – со слезами кричала я. – Мама, помоги! Приезжай домой, пожалуйста!
 - Зачем это?
 - Папа привёл своих друзей! Они выпили и потом… они ломятся ко мне в комнату! Мама, помоги, пожалуйста!
  Тут в трубке послышался какой-то шелест и голос какого-то мужчины, а затем и смех моей мамы:
 - Ну, что ты делаешь, озорник?
 - Иди сюда, моя принцесса!
 - Генри, я по телефону говорю…
 - Подождёт твой телефон…
  Разговор прервался. В ту же самую минуту двери с грохотом открылись. В моей комнате оказались 6 – ро здоровых мужчин. От страха и безысходности, я громко заплакала, пытаясь чуть ли не вжаться в эту стенку.  Они пошли ко мне. Я бросала в них подушки, телефон… всё, что попадалось под руку, но все эти жалкие попытки даже отсрочить не могли тот момент, когда трое верзил схватили меня за ноги и стащили на пол с кровати:
 - Саймон, а что ты говорил она делает со своими одноклассниками? – улыбнулся один из друзей отца.
 - А ты как думаешь, чем может заниматься молодая шлюшка? – засмеялся в ответ тот.
  Я кричала, что было силы. Била ногами. Вырывалась. Одна мужская рука потянулась к моей майке:
 - Да, тише ты! -  прикрикнул отец. – Она просто посмотрят, недотрога!
   Кажется, ногой я попала по лицу одному из мужиков. Я уже было подумала, что это мой шанс освободиться, но тут же получила ответ в виде удара по голове. Всё вокруг померкло…
…………………………………
……
……………………………………
…………………………
  Мокрые от слёз ресницы едва ли позволили мне открыть глаза. Я проснулась почти без одежды. На левой ноге внизу болтались штаны, кофта лежала рядом, лифчик стянут, носков нет.
  Несколько минут я просто лежала и осматривалась - не могла заставить себя встать.
  Когда всё же я смогла пересилить себя и сделала первую попытку подняться, голова жутко закружилась. Тело резко отдало болью. Издав тихий стон, я легла обратно на пол, скрутилась.
  Я лежала и слёзы молча шли из моих глаз. Я ничего не помню. Не знаю, что было после того, как потеряла сознание. Хотя, много фантазии не надо, чтобы представить.
  Я ненавидела себя. Ненавидела своё тело. Ненавидела свои слёзы. Свои пальцы. Свою кожу. Я готова была сделать что угодно, лишь бы больше не быть собой. Заснуть, умереть… это не важно.
  Я лежала долго. Несколько часов тело просто отказывалось подчиняться. Потом, сквозь боль, усилия и слёзы мне всё же удалось встать. Я долго не могла подойти к зеркалу. Но потом всё же сделала это. Оттуда не меня смотрело измождённое, заплаканное, худое лицо. На одном плече я увидела большой синяк, такой же был и ниже, несколько на ногах…
  Я смогла заставить себя успокоиться. Умыться. Одеться. И тут краем глаза заметила какое-то мерцание на экране телефона. Там было 2 смс – ки. Одна от мамы: «Говорить не могу. Уехала в командировку. Вернусь в понедельник вечером. Позже позвоню».  Вторая от Дженни: «Ты обещала прийти! И как всегда не пришла! Ну и больно надо! Я и без тебя найду как развлечься!». Эти строки не вызвали у меня никаких эмоций. Я просто прочла их и молча отложила телефон.
  Надо уходить отсюда. Убегать. Кто знает, что может произойти ещё? Только как уйти? Я готова была выбираться отсюда любыми способами. Но сначала всё же приоткрыла двери. Тишина. Пьяные компания спала в гостиной. Кто на полу, кто на стуле, кто на диване. Я поняла, что это мой шанс. Взяв телефон, тихо спустилась вниз и, открыв двери, выбежала на улицу.
  Осмотрелась и только сейчас задалась вопросом: асколько сейчас время? Глубокий вечер. А если точнее: 23.07. Ну и хорошо, людей будет по меньше. Я набросила на голову капюшон и пошла прочь от дома. К парку. Каждый шаг отдавал ноющей болью. Я шла, еле сдерживая слёзы.
  В парке никого не было. Разве что несколько людей, торопящихся домой. Холодало быстро. Тело начало трясти. Но это не имеет значение. Никакого. Я шла дальше. Шла и шла… хотела прийти на свою лавочку. Ночью там красиво. Но боль не позволила мне этого сделать. Конечно, мне удалось отойти от главной аллеи, но пройти сквозь высокую травку сил не хватило. Рядом с зарослями стояла ещё одна лавка. Туда я и села.
  Мне казалось, что здесь мне станет легче, но я ошиблась. Тут тихо. Лишь ветер иногда шевелил траву и ветки деревьев. С каждой минутой на сердце становилось всё тяжелее. Всё страшнее.
  Я сидела в этой природной тишине, содрогаясь даже при малейших попытках вспомнить, что произошло. Мысли находили одна на другую, образовывая ком, который будто душил меня. Душил больно. До слёз. Казалось, что я уже успокоилась, что смогла овладеть собой, но перед глазами всё снова начинало терять очертания от слёз.
  В момент до меня донёсся какой-то шорох сзади. Вдалеке появился свет, будто от фонарика. Мало по малу стали долетать крики, смех… какая – то большая компания шла в мою сторону, освещая себе путь телефоном. Я поняла, что это может стать началом ещё одной проблемы. Попыталась встать. Больно. Не могу.
  Я пыталась и пыталась, но понимала, что даже если и встану, далеко уйти не получится... до меня долетел голос какого-то незнакомого парня:
 - Эй, красотка! Развлечься не хочешь?
  От безысходности я начала тихо плакать, стараясь не смотреть на них. Мне не хотелось верить, что всё это происходит со мной. Я медленно отодвинулась на другой конец лавки. Какой-то парень подсел ко мне. Компания его друзей стояла рядом:
 - Детка, чего ты тут сидишь? Не хочешь с нами повеселиться? – я начала плакать громче. В груди всё ныло. – Ты чего? – он стал подсаживаться ко мне ближе.
 - Не трогай! – я истерично стала отмахиваться от него.
  И тут, откуда ни возьмись, послышался звон цепей. С другой стороны к нам шла какая-то большая фигура. Тяжёлая походка, капюшон на голове. Человек был одет будто в плащ. Парень, который сидел рядом со мной, посмотрел в его сторону. Замер. Компания притихла. Некоторые сделали несколько шагов назад.
  Тёмный незнакомец шёл в нашу сторону. На подходе остановился. Тот человек, который лез ко мне, с опаской встал со скамейки и полез за пазуху, вытащив оттуда нож. Его лезвие в тусклом свете фонаря страшно поблёскивало у него в руках. Я замерла от страха:
 - Чего тебе тут надо? – бросил он в сторону подошедшего.
 - Уйдите от девушки, - ответ был жёсткий, грубый, будто предупреждение.
 - Не указывай, что кому делать! Вали сказал! – парень с ножом сделал решительный шаг вперёд, выставив острие вперёд.
    Незнакомец подошёл к нему достаточно близко. В капюшоне и длинном плаще он выглядел будто смерть, только косы не хватало. На момент я опустила взгляд. Его грубые ботинки показались мне знакомыми:
 - Без него ответить не можешь? – так же грубо и жёстко ответил он сорванный голосом.
 - Я не псих, чтобы стоять около тебя с голыми руками.
   Тут парень в капюшоне быстро схватил того за руку, где был нож и вывернул её. Лезвие упало на асфальт. Обидчик взвыл от боли. Его компания хотела броситься помогать приятелю, но стоило им сделать шаг, в их сторону обрушился будто гром:
 - Стоять!! – все замерли. - Либо вы уходите сами и я отпускаю его, либо ломаю ему руку. Я понятно объясняю?!
  Некоторые люди из компании молча закивали. Парень отпустил жертву. Тот быстро подошёл к своим. Они стали отходить прочь:
 - Это ещё не конец! -  послышался крик. – Ты ещё об этом пожалеешь!
 - Не сомневаюсь, - тихо бросил себе в ответ под нос тёмный незнакомец, поднял с асфальта нож и спрятал его у себя за пазухой.
  Ворон снял с головы капюшон. Он сделал шаг в мою сторону. Я шарахнулась от него на другой конец лавки, уже собираясь бежать, куда глаза глядят. Сама не знаю, от чего я так испугалась его? Каждое действие для меня просто кишило опасностью:
 - Алекс? – блондин аккуратно подошёл ко мне. – Всё в порядке?
  Я приоткрыла трясущиеся губы, с усилиями процедив:
 - Я… Я пр..пр…просто… я…, - голос оборвался.
 - Что с тобой? – его взволновал мой невнятный ответ. Он подошёл ещё ближе и сел передо мной на корточки, накрыв своими холодными руками мои трясущиеся. От его прикосновений, я вздрогнула всем телом с новой силой. – Тихо, спокойно. Я не обижу тебя. Что произошло?
  Не в силах сказать больше ни одного слова, я начала мотать головой, пытаясь косвенно соврать, что всё хорошо:
 - Понятно, - парень быстро скинул с себя плащ, набросив его на меня. – Успокойся. Ты вся дрожишь, - рукой он задел синяк на плече. Я немного прогнулась, проронив тихий стон. Парень приподнялся и отвернул ворот моей кофты. Лицо в момент озарилось злобой. – Кто это сделал? – голос блондина впитал в себя всю ярость его глаз. Я сидела молча, всхлипывая. – Это сделали они? – я отрицательно закачала головой. - Где-то ещё болит? – спросил он уже спокойнее, видимо, чтобы успокоить и меня таким тоном.
   Сил врать не осталось. Я утвердительно кивнула:
 - Понятно. Идти можешь?
  Я снова кивнула и попыталась встать, но низ живота предательски заколол. Ворон поддержал меня, усадив обратно:
 - Может, скорую вызвать? – я отрицательно покачала головой. – Хорошо. Давай тогда я отведу тебя домой, - услышав последнее слово, на секунду я будто остолбенела. Слёзы потекли из глаз с новой силой. – Так. Тихо, тихо. Прости. Всё. Больше не слово про дом. Я понял. Пойдём ко мне. Нечего сидеть тут ночью одной.
 - А… а как же…, - еле выговорила я.
 - Не бойся. У меня дома никого нет. Доверься. Я хочу помочь, - он наклонился ко мне и, закутав в свой плащ по-лучше, взял на руки.
  Откровенно говоря, я не особо сопротивлялась. Подумать страшно, что было бы со мной, если б он не появился. Я понимала, что сейчас какой-то, почти незнакомый парень, несёт меня на руках к себе домой, где может произойти что угодно. Понимала, что могу попасть в ещё одну «историю», но в какой-то момент я начала терять контроль над собой. Голова кружилась. Тело ныло при каждом шаге моего спасителя.
………………………………………………….
  Слабо приоткрыв глаза, я поняла, что Ворон всё ещё нёс меня куда-то.
  Я не могла узнать местность. Мы подходили к какому-то дому. Тот стоял немного в стороне от всех, будто на горке. Сам был не большой, но витражные окна, массивный кирпич -  даже в свете фонарей это выглядело очень достойно, дорого. Перед домом расположилась широкая клумба из белых и синих цветов. Всё было крайне аккуратно, чисто, ухожено. Будто этот дом и вовсе картинка. Подойдя к двери, парень аккуратно поставил меня на вымощенную камнем дорожку, полез в карман, достал ключи, открыл двери и занёс меня внутрь.
  … Множество картин на стенах. Массивная мебель… я мало что смогла разглядеть. Он положил меня на большой, тёмно-коричневый, кожаный диван. Под голову подложил мягкую, пушистую подушку. Аккуратно приподняв, снял с меня свою куртку, затем мою обувь, потом откуда–то достал плед, укрыл. Я заснула буквально за несколько минут.
…………………
  В сон проникали события этого дня. Может, сейчас я открою глаза и окажусь у себя в комнате? Как реальность могла так быстро и ужасно поменяться?

  Нет. Это никак не было похоже на мою маленькую, бледную и в каком–то смысле бедную комнатушку. Я проснулась на широком диване перед столиком из тёмного стекла. На нём лежали мой телефон, пульт от большого, плазменного телевизора, который стоял за ним, мой телефон, круглая, как шар, прозрачная ваза, с какими-то пышными белыми цветами в ней, какая-то книга… За телевизором почти во всю стену, висела тяжёлая штора на большом, крепком карнизе. Я немного привстала. Рядом с диваном по обе стороны расположились два больших кресла, из той же серии, что и диван. Белые стены с множеством картин на них. Тёмный, почти чёрный лакированный пол, большой книжный ряд почти во всю стену с экземплярами довольно старых и наверняка редких книг.
  Помещение было просторное, с шикарной, белоснежной, длинной люстрой сверху. За спинкой дивана расположилась массивная лестница, ведущая на второй этаж, а за ней кухня, выполненная в старом, дорогом и роскошной стиле с длинным столом на витых ножками. За ним несколько больших стульев с высокими спинками.
  В стороне виднелась прихожая с громадным шкафом и таким же зеркалом. Там стояла моя обувь и висело несколько чёрных вещей. В стороне те самые грубые ботинки с цепями. Я потянулась к своему телефону. 4 часа вечера. Значит, я проспала почти весь день.
  Тут сверху послышались шаги. На лестнице показался Ворон. Заметив, что я проснулась, парень подошёл ко мне:
 - Не спишь уже? Хорошо. Я думал тебя будить скоро, - блондин сел в кресло рядом.
 - Прости, - проронила я.
 - Тебе не за что извинятся. Ты устала. Как себя чувствуешь? Хочешь ещё отдохнуть?
 - Нет… спасибо.
 - Поешь?
 - Не знаю, - кажется, сон еще не покинул мою голову.
 - Ладно. Может тебе принять ванную? Синяки будут меньше болеть, - я промолчала. Парень встал с кресла и сел передо мной на корточках. – Аптечку дать? – я отрицательно покачала головой. – Или позвонить кому-нибудь?
 - Не надо.
 - Почему? Тебя искать не будут?
 - Не будут.
 - А родители? – я опустила глаза, прижав руки к телу, как зашуганный зверёк. – Прости. Больше не буду говорить про них.
 - Всё хорошо, - я посмотрела на него и слабо улыбнулась.
 - Позволь мне взять инициативу на себя? – спросил он. Я кивнула. – Хорошо. Тогда сейчас мы поднимемся с тобой наверх. Я сделаю тебе тёплую ванную. Ты полежишь. Успокоишься. Потом выйдешь, покажешь мне где у тебя болит. Может, надо обработать где-то. Потом я приготовлю тебе поесть, а затем можешь лежать и отдыхать сколько понадобиться. Договорились?
  В голове был туман. Я не знала, что делать и зачем. Поэтому, доверилась. Не знаю, как я смогла это сделать… наверное, это была простая безысходность.
  Парень оказался прав. Ванна помогла мне. Она была большая, просторная. Наверное, его мать очень хозяйственная. Везде был безупречный порядок. Множество всяких масел, ароматических палочек, гелей для душа, разноцветных кусочков мыла… Блондин подготовил для меня чистую одежду. Это было что-то по типу пижамы. Очень уютной, тёплой, приятной к телу. Для меня так же лежала даже небольшая косметичка. В ней было множество сред для чистки лица, ватные диски… на отдельной полке стояло несколько блестящих, прозрачных пузырьков с парфюмерной водой. Как женской, так и мужской. Я впервые была в такой ванной. Сразу было видно, что семья более чем состоятельная.
  После того, как я оделась и привела себя в порядок, парень достал довольно большую аптечку, посадил меня на край ванной. Сказал показать там, где болит. Я покорно открыла синяки на ногах, на плече. Места, где кожа была содрана, он обработал перекесью, где-то смазал кожу мазью против синяков. Наложил повязку там, где прикосновения доставляли наибольшую боль. Я была удивлена, как умело он делал все эти манипуляции. Очень уверенно, точными движениями, будто занимался подобным годами.
  Тут его взгляд стал более жоще. Он отложил мазь и вытянул вперёд мою руку. Я сразу же прикрыла ладонью край одежды, чтобы он не смог поднять её. Это была именно та самая рука, которая часто страдала от лезвий:
- Алекс, отпусти рукав, - потребовал он.
- Зачем?
- Я не слепой. Не надо скрывать то, что я и так уже успел заметить.
  И без этого было жутко не ловко, что он так носился со мной ещё со вчерашнего дня. Поэтому, я не решилась с ним спорить и убрала ладонь. Он поднял рукав кофты и осмотрел порезы. Я не знала, какой реакции от него ожидать. Парень провёл по ним своей прохладной ладонью и потянулся за перекисью снова:
- Извини, конечно, но это крайне тупо, - сказал он, тяжело вздохнув. – Ты давно этим балуешься?
- Я просто порезалась. Ножи кухонные упали.
- Я похож на осла? – он поднял голову от моей изрезанной руки и посмотрел прямо мне в глаза.
- Нет, - ответила я тихо, немного покраснев за свои жалкие оправдания.
- Тогда не надо мне вешать лапшу на уши.
- Прости.
- Давно это у тебя? – он снова вернулся к аптечке. – По виду около года точно.
- Почему ты так думаешь?
- Некоторые порезы давние. Кожа затянулась. А некоторые ты вскрывала повторно. А вот эти, - он указал на определённый участок. – Сделаны максимум несколько дней назад.  Один или два. Верно? – в ответ я молча кивнула. – Не пойми меня превратно, но вот это… дерьмо не самый лучший способ выпустить наружу эмоции.
- Я знаю. Просто это уже…. Вроде привычки стало.
- Ты имеешь полное право послать меня и не слушать в принципе, но разреши дать совет?
- Какой?
- По ощущениям кажется, что когда-то ты всё же смогла добраться до какого-то крупного сосуда и повредила его. У тебя наверняка болит рука, когда ты перегружаешь её. Так что мой тебе совет – заканчивай с этим. Всеми этими порезами жизнь не изменишь. Только клеймо слабого человека себе на всю жизнь поставишь.
- Я не согласна. Это не слабость.
- Неужели? А что тогда?
- Это… просто мой образ мыслей и жизни.
- Значит, сидеть в одиночестве и полосать себя всем, чем придётся – это твой образ жизни? – я понимала, что говорю полную чушь. У меня просто не было слов, чтобы оправдать свою слабость. Да, это слабость. Я слабая. Но не нашёлся ещё человек, которому я смогла бы полностью и открыто признаться в этом. – Знаешь, когда-то я был знаком с одним человек, который тоже страдал этим. Можно сказать, был одержим. Вёл себя вызывающие, пафасно. Одним словом – бесил. Говорил, что это не слабость. Просто он якобы жаждит смерти, но сил не хватает закончить начатое. Конечно, это могло быть правдой и люди такие по истине несчастны. Но он же просто хотел внимания. Добивался его всегда очень дёшево.  И однажды я принёс свой нож. Предложил избавить его от страданий. Зарезать, одним словом. И как ты думаешь, что я услышал от него?
- Он струсил? – предположила я.
- Можно сказать и так. Он ответил мне, что режется только своими ножами.
  Я тихо рассмеялась:
- К чему я вообще это всё тебе рассказываю? Когда-то у того человека в жизни были проблемы. И серьёзные. Тогда он начал резать себя. Делал это довольно часто. Методично. И это стало частью его жизни. Чем-то очень привичным. Как утренний душ, например. А потом его жизнь изменилась. В лучшую сторону. Жизнь изменилась, а он нет. Жил счастливо, но продолжал полосовать себя, просто потому что привык, потому что жалели. Психика уже так настроилась. Так что смотри, не втянись в это.
- Я поняла. Спасибо.
  Блондин мельком улыбнулся мне, спрятал аптечку и мы пошли вниз.
  Это был первый раз, когда я видела Ворона без верхней одежды. До этого внимание было рассеяно, но сейчас всё немного стабилизировалось. Искоса я рассматривала его с ног до головы. Худоба лица блондина принадлежала так же и телу целиком. Возможно, чёрная одежда помогала мне так видеть его силуэт, но всё же он не казался дистрофичным. Сама фигура обладала крайне редкими пропорциями, особенно для парней. Талия... да, у него была талия, которую обнимал пояс с железными вставками, но с тем же его плечи казались широкими. Точно как треугольник. Перевёрнутый. Мне вспомнилось, как Дженнифер пыталась утянуть себя своим белым ремешком, мечтая о таком силуэте. Получилось едва ли.
  Далее я наблюдала такой нонсенс для меня, как готовка руками парня. Он закасал рукава своей кофты. Кожа, с множеством выпирающих вен, казалась очень бледной, фарфоровой. Тонкие, длинные пальцы… было видно, что готовит он часто и знает в этом толк. Я не могу сказать, что сама не умею готовить, но до его уровня мне далеко. Он делал всё быстро, со знанием дела. И в скором времени передо мной стояла тарелка с обжаренным мясом и гарнир в виде пёстрых овощей:
- Хочешь немного? – он открыл один шкафчик и указал на одну из множество стоящих там бутылок вина.
- Эм…, - я немного опешила от такого количества алкоголя. – Я… я не пью.
- Всё, вопросов нет, - он резко закрыл шкафчик и принялся дальше что-то делать на разделочной доске. Спустя несколько ловких движений, он остановился и посмотрел в мою сторону. – То есть, вообще не пьёшь?
- Да, - на моё лицо пробралась улыбка от его неподдельного удивления. – Я никогда не пробовала алкоголь.
- Никогда? Сколько тебе лет?? – в следующий момент парень замер, легонько ударив себя по губам. – Я дико извинюсь. Обычно я не так бесцеремонно спрашиваю у девушек, сколько им лет. Можешь не отвечать, извини.
- Всё хорошо, - улыбка всё никак не уходила с  моего лица. – Мне 16. А тебе?
- 17.
- Ты очень умный, особенно для своего возраста, - я решилась сделать этот комплимент, который был вполне искренний.
- Ну да, - Ворон попытался сдержать саркастическую улыбку, но уже спустя несколько секунд бросил эту провальную идею. - Умный. Я. Конечно, разве можно было думать иначе? - парень потряс головой, видимо пытаясь отделаться от подступающей волны смеха. - С твоего позволения я налью себе бокал.  Если захочешь попробовать – скажи.
- Хорошо.
  Мы сели есть:
- Очень вкусно, - сказала я, съев несколько кусочков мяса. – Ты часто готовишь?
- Не очень. Как время позволяет.
  Я посмотрела на его бокал и осмелилась спросить:
- А это вино… оно крепкое?
- В среднем: 6 – 12 градусов. Именно это – 8. Совиньон Блан. 9 лет выдержки. Чем больше этот срок – тем лучше считается вино. Хотя, это на любителя. Мне нравиться более старой выдержки вина.
- Кит был прав.
- Кит? Причём тут он?
- Мы позавчера сидели с ним и Дженнифер в ресторане. И он сказал, что у него есть друг, который очень хорошо разбирается в винах.
- То есть, он сказал, что я алкоголик?
- Нет. Это сказала Дженни.
- Ну, да. Перепутал немного.
- Кит оказался прав. Ты в этом понимаешь, - я положила себе в рот ещё один кусок мяса. – Знаешь… я всё же… если не сложно…
- Понял, - блондин встал за ещё одним бокалом.
- Только не много.
- Я налью тебе сначала несколько грамм. Если понравиться – добавлю. Хорошо?
- Да.
  По разговорам своих одноклассников, из телевизионных диалогов, я ждала терпкого, горького вкуса. Но этот же был мягким, немного резким, но всё же довольно приятным, прогревающим изнутри. Выпив пробную часть, я согласилась на продолжение.
- Старайся есть больше. В первый раз может разнести быстро, - дал мне совет парень.
- Хорошо, - я сделала глоток из бокала. Заела его овощами. – Спасибо.
- За что?
- За то, что приютил. За то, что возишься со мной.
- Не стоит благодарности. Кстати, мне надо будет отлучиться скоро не надолго.
- А, понятно. Не переживай, я доем и уйду.
- Нет. Оставайся. Если хочешь, то есть. Я могу постелить тебе в комнате. Или здесь. Как скажешь. Скорее всего, я на несколько часов где-то. А ты пока отдыхай. Можешь делать что хочешь, только не разнеси дом, ладно?
- Хорошо, - я улыбнулась. Мать должна была вернуться только завтра вечером. Так что это предложение было как нельзя кстати.
- Постелить тебе здесь? Или в комнате, может?
- Нет, в зале хорошо.
- Без проблем.
  Мы доели и хозяин дома пошёл искать постельное белье. Пока он это делал, я прошлась по залу и по-лучше осмотрела его. На одной полке стояла старая фотография. Я разглядела маленького мальчика, девушку и какого-то мужчину. По глазам сразу стало понятно, что этот ребёнок – Ворон. Уже в нежном возрасте у того в глазах была некая задумчивость, печаль. Другие – наверняка его родители. Теперь понятно, от кого Ворону досталась такая потрясающая внешность. Его мать – утончённая, изысканная девушка с длинными тёмными локонами, а отец – высокий блондин, на лицо почти такой же, как и сын, только последний имел более мягкие черты лица, да и сам казался более утончённым за счёт присутствующих в нём черт матери.
  Парень принёс постельное бельё:
- Это твои родители? – осмелилась спросить его я.
- Где? – он обернулся и, увидев фотографию, как-то меланхолично приподнял уголки губ на мгновение и ответил. – Да.
- А с ними ты, правильно?
- Верно.
- Ты копия своего отца.
- Надеюсь.
- А где они сейчас?
- Они… уехали. По работе.
- Давно?
- Да.
  Может, мне это лишь показалось, но после того, как я указала на фотографию, голос блондина стал неподдельно грустным. Будто я задела какую-то больную для него тему.
  Как и обговаривалось, постелив мне постель, парень оделся и ушёл.
  Я осталась в доме одна.