Вихор

Париж. Уличное кафе. Осеннее солнышко теплом своих рук нежно обнимало могучие плечи одиноко сидящего человека.
Владимир Николаевич откусил булочку, пожевал, разочарованно отодвинул тарелку. Опять не то. Сколько проехал стран, но нигде он так и не вкусил что либо похожее на вкус той сдобы, которую он, босоногий пацан, спёр у соседки тёти Мани.
Память быстро перенесла его в то время, где он, вечно голодный, зажав в руке тёплую булочку, шмыгнул в дыру забора, и за сараем в три укуса проглотил её, и только после этого почувствовал сладость на языке и ещё какой-то непонятный вкус. Впоследствии он узнал – это корица. Вспомнив о тёте Мане, Владимир Николаевич улыбнулся.
Хотел незаметно обойти забор соседки, но она его окликнула:
- Володя, а ну, поди сюда!... Да не в дыру, в калитку иди! По-человечески.
Сердце упало в пятки. Значит, тётя Маня засекла воровство.
- Иди мой руки, накормлю.
Вовка оживился.
- Да и лицо умой. Не забудь уши отдраить от вековой пыли.
Вовка засмеялся:
- Ну ты скажешь, тёть Мань!
Подав ему полотенце, она ушла хлопотать.
Вовка обтёрся и обнаружил на белом полотенце отпечатки «вековой» пыли. Вовка постарался замаскировать эти пятна, свернув полотенце в жгут. Он робко вошёл в избу.
Тётя Маня усадила его за стол и подала миску горячих наваристых щей. Вовка быстро приступил к трапезе, обжёгся. Тётя Маня урезонила:
- Никогда не ешь горячее, это вредно для желудка.
Выхлебав щи, стерев выступивший пот на лбу ладошкой, Вовка осмотрелся и решил: «Вырасту, женюсь, и у меня тоже будет такой дом, такие занавески на окнах, чистые половички». Вовка залюбовался тёти Маниной кроватью: высокая.  Прикинул: наверное, перины три застелены. Взбитые подушки. И так захотелось утонуть в этих белых кружевных перьях.
Тётя Маня налила компот в огромный бокал и подала на тарелке сдобы. О, какие это были сдобы!!!
Довольный, сытый, Вовка побежал в клуб. Там сегодня в очередной раз показывали фильм про Чапая. Мелюзгу пускали без билетов. Они ложились на спину на полу, подперев головы руками, прямо под огромным белым экраном, и топали ногами об пол, помогая героям.

Кино закончилось. На улице стемнело, Вовке не хотелось возвращаться домой. Но деваться было некуда, он тихо вошёл в избу. Отец, распластавшись на полу, храпел, да так, что пол, потолок да и стены, одним словом весь, уже ветхий домик, сотрясался от его могучего храпа. Значит, он был пьян.
В другом конце избы мать, вторя отцу, с присвистом, нежно, по-женски, выводила рулады. Вовка забился в уголок на старую овчинку, укрылся грязным половиком, хотел заплакать, но передумал, усталость взяла своё, крепко заснул. Снились тёти Манины булочки, они, как колобки, улетали, помахивая ручками-крылышками. Во сне у Вовки дрыгало ноги, а ведь он во сне Чапай – на белом боевом коне скачет во всю прыть. Машет шашкой, но не рубит головы белякам, ведь они тоже люди. Чапай упал с коня, боль в ноге. Вовка проснулся.
Это отец пнул его. Вовка вскочил, не понимая, что от него хотят, но отец взял его за шкирку, сунул в руки брезентовую, видавшую виды, сумку с пустыми бутылками, и вытолкнул из избы, чтобы тот сбегал к Анютке за самогоном. Вовка возразил, что она больше не даст в долг, но отца понесло. Орал, что пусть только посмеет, он «накатает» телегу в милицию, и прикроют её лавочку. Вовка слышал от взрослых, что и вся милиция «пасётся» у неё.
По пути он встретил тётю Маню.
- Что, твои опять бухали?
Вовка молча кивнул. Тётя Маня ласково потрепала его за вихор, сказала:
- Вернёшься, зайди, покормлю, а то ветер у тебя гуляет в желудке. Только не в дыру, а в калитку!
Такая перспектива подхлестнула его к прыти. Анютка долго орала, но увеличив долг вдвое, заменила пустые бутылки на полные, и вытолкнула Вовку к чёрту.
Наевшись у тёти Мани, Вовка рассматривая лик Иисуса Христа на иконе, спросил:
- Тётя Маня, а ты видела Христа?
- Нет, он жил почти две тысячи лет назад.
- А где он сейчас живёт?
- На небе.
- А как он прилетает к людям? На самолёте?
- Иисус Христос – это Бог, а частичка его, такая капелька, живёт в каждом из нас. Поэтому говорят, что Бог всё видит, всё знает. Капелька ему докладывает.
- И во мне живёт капелька Бога?
- И в тебе. Поэтому, прежде чем сделать что-то плохое, подумай, а понравится ли капельке? Ведь она доложит Богу, что ты плохой мальчик.
- Значит, если я буду делать только хорошее, капелька меня будет хвалить?
- Обязательно.
- Тётя Маня, откуда ты так много знаешь?
- Учись и будешь знать больше меня. Вот когда вырастешь, выучишься, встанешь на твёрдые ноги, тогда и твой вихор угомонится, повернётся в нужную сторону. Попомни мои слова, - сказала она, погладив его по голове.

Владимир Николаевич вспомнил, как однажды, стоя перед зеркалом, приглаживал упрямый вихор, поругался с ним, взял ножницы и отстриг его под корень. Ходил с плешью и мальчишки долго его дразнили.

Голодный Вовка рыскал по селу, ища, чем поживиться. Нет, он милостыню не просил, но люди, зная его положение, сами помогали, кто, чем мог. Кто даст одежонку от выросшего отпрыска, кто еду. Но урожайное место было около магазина. Идущие из магазина отламывали ломоть белого хлеба, перепадала и пара конфет. Но самая добрая была тётя Глаша – продавщица. Дородная, красивая, она трепала Вовку за вихор мягкими, тёплыми руками. Но однажды Вовка ощутил её твердую, холодную руку, когда она дала ему подзатыльник, но он не обиделся, значит, за  дело.
Она давала задание в очередной раз подмести в сарае, где был магазинный инвентарь, приговаривая:
- Чтобы покушать, надо поработать! А если хочешь хорошо поесть, значит, и поработать надо очень хорошо.
Так Вовка учился уму-разуму. А кормила тётя Глаша щедро, даже однажды дала ему целую шоколадку. Счастью не было предела. Вовка отламывал каждый квадратик, клал его на язык, и он медленно таял во рту, обволакивая язык этим сладко-терпким вкусом и еще медленнее, смешавшись со слюной, сползал в желудок.
Вдруг Вовке пришла мысль: а что там, в желудке? Неужели там в животе, шоколад, как и всякая еда, превращается в говно? Вовке до слёз стало жалко шоколад. Здравая мысль решила половинку шоколадки оставить  на потом. Положил в карман. Но эта заначка так жгла карман, что Вовка решил, в говно, так в говно, и уже ускоренным темпом доел вторую половину. Довольный, погладив живот, Вовка побежал на речку. Там никого не было. Вовка решил устроить постирушку. Расстегнул единственную пуговицу, снял рубашку, пожмакал в воде, выжал, и, довольный своей работой, раскинул её на куст. Хотел постирать и штаны, но остаться голышом не решился. Присел на берегу, подперев подбородок коленками, залюбовался на порхающих стрекоз.
Вовка подумал: вот если бы у него были такие красивые и лёгкие крылья, он бы обязательно полетел на небо к Боженьке. Тётя Маня говорила, что там Рай. Перед Вовкой явно нарисовалась яркая картинка Рая. Сидит Боженька за огромным столом, а там чего только нет. Вовка напряг мозги, чтобы описать, «чего там только нет», ничего не смог придумать и решил, что там много тёти Маниной сдобы. Боженька щедрой рукой раздавал всем, кто к нему приходил.
Прервал Вовкины фантазии треск сучьев за спиной. Вовка вскочил, ожидая угрозу, но увидел соседскую корову Миланку и успокоился. А, эта гулёна вечно отбивается от стада и гуляет сама по себе. Но ведь каждый вечер приходит домой.
А интересно, как коровы узнают свой дом? Ну прям, как люди. Встанет перед калиткой и мычит, мол, я пришла, отворяйте ворота! Смешно да и только! Надо спросить учительницу, как животные это делают?

Лето клонилось к концу. Уже середина августа. Вовке ещё было чем поживиться на полях. Они с мальчишками устраивали набеги то на кукурузное поле, то на гороховое. Набивали животы. Всё это сбраживалось и, не стесняясь друг друга, они такой кайф ловили, когда утроба освобождалась от газов.

Тётя Маня, накормив Вовку, заговорила серьёзно, что, мол, она договорилась со школой и с Георгием Петровичем:
- Ты же знаешь его?
Ну, как же, кто не знает дядю Гошу – сына соседа напротив. Когда он приезжает из города на своей машине, сбегается вся ребятня. Облепят машину, поглаживая её ладонями, чтобы ощутить гладкость металла, после чего машина становилась чистой от дорожной пыли от их прикосновений. И ещё Вовка всегда любовался красотой их дома – ставни расписные, ворота покрашены в зелёный цвет. Вовка говорил:
- Вырасту, и у меня будет такой дом и обязательно такие зелёные ворота!
Когда дед Петя мыл ворота из шланга, мальчишки норовили попасть под струю прохладной воды и с смехом и визгом отбегали. Даже тётя Маня выходила насладиться детской радостью, угощала конфетами. А Вовке перепадало чуть больше.
- Так вот, - продолжала тётя Маня – я договорилась, и ты поедешь жить в город.
У Вовки округлились глаза:
- Я? В город?...
- Георгий Петрович – директор технического училища для таких, как ты. Получишь хорошую специальность и сможешь продолжить учёбу дальше. Володя, я тебе много раз говорила – обязательно учись. Умный человек всегда идёт в жизни по проторённому Господом пути. Этот человек знает, что хорошо, а что плохо. Будь добрым человеком. К добрым, умным людям притягиваются тоже хорошие, а злые и завистливые притягивают злых и завистливых и всё плохое. На будущее, чтобы отличить одного от другого знай – у доброго человека уголки рта смотрят вверх, а у недоброго – вниз. Понял?
Вовка кивнул.
- И ещё. Говори девчонкам комплименты.
Вовка не понял смысла, спросил:
- А что это?
- Вон у Настюшки красивые косы, вот и скажи ей об этом.
- Вот ещё! Она вредная.
- Ей будет приятно, и она не станет вредничать.
- Тётя Маня, а можно я скажу тебе комплимент? (Вовка не сразу выговорил это красивое, но трудное слово).
Тётя Маня расплылась в улыбке, но Вовка огорошил комплиментом:
- Тётя Маня, у тебя такое круглое лицо!
Тётя Маня нахмурилась и буркнула:
- Это я и без тебя знаю!
Вовка понял, что что-то не так, решил подлизнуться:
- Тёть Мань, давай я помою посуду?
 - Я никому не доверяю, мою сама.
- Может, подмету двор?
Тётя Маня заулыбалась, потрепала его за вихор, дала булку и, подтолкнув, сказала:
- Ну, беги, комплиментщик.
Вовка обрадованный убежал.

Тётя Маня подошла к иконе, прочитала «Отче наш» и попросила:
- Господи, возьми под своё покровительство раба Божьего Владимира – сироту при живых родителях…

Тётя Маня уговорила Георгия Петровича забрать Вовку в город учиться в техническое училище, а то пропадёт малец в такой семье. Договорились. Тётя Маня поможет подготовить все документы и в конце августа он его заберёт.

Вовку провожали всей улицей. Рады были за мальчишку. Несли все кто что мог, в том числе одежонку. Георгий Петрович возражал, мол, что мы там не купим? Брал, чтобы не обидеть сельчан, ведь давали от души. Решил, что пригодится другим сиротам. Собрали немного денег. Несли масло, сметанку, заготовки и солёности в банках. Кто-то спросил:
- А где же мамка с папкой?
Другой ответил, что они в драбадан, не добавляя, что пьяные, и так понятно.
Все обнимали Вовку, он благодарил и обещал, что вырастет, выучится, и обязательно всем поможет. Мальчишки неуклюже жали ему руку и завидовали, обещали после школы тоже поехать в город. Тётя Маня всплакнула, обняла, потрепала за вихор и напомнила, что он, непослушный, угомонится только, когда Вовка выучится и пойдёт по прямой Божеской дороге.
Какая тётя Маня молодец – не забыла огромный газетный кулёк со сдобой! Вовка потянул носом, и так тепло стало на душе.
Машина тронулась. Люди желали доброго пути. Вовка долго махал рукой, глядя в заднее стекло, пока пелена пыли не скрыла провожающих.
Вовка шмыгнул носом. В этот момент он и не предполагал, что уезжает на многие годы. Георгий Петрович обернулся, подмигнул и успокоил, что всё будет хорошо. Вовка улыбнулся. Как смешно подмигнул ему дядя Гоша, и на душе стало спокойно.

Георгий Петрович заговорил серьёзно:
- У тебя начинается новая городская жизнь. И теперь ты не Вовка, а Володя – студент училища.
Въехали в город. Володя с удивлением рассматривал многоэтажки. Как там люди живут? Заехали в гараж, выложили все подарки, взяли только необходимое и поехали домой на трамвае. Под стук колёс Володя притих и только мысль работала, что и у него будут такой гараж и машина.
«Жаль, что не хватило смелости пожелать такой трамвай» - засмеялся Владимир Николаевич.

Открылась дверь. На пороге стояла улыбающаяся тётя Вера, а из-за неё с двух сторон выглядывали маленькие близняшки, то прячась, то снова высовываясь. Володю это так рассмешило, что он, осмелев, спросил:
- А как Вы их различаете? Они же на одно лицо.
Все смеялись, особенно девчушки.
Пока Вера Васильевна накрывала на стол ужин, в соседней комнате уже была куча мала. Девчонки катались на Володе, как на лошадке.
Владимир Николаевич улыбался, вспоминая сценки, когда ему нужно было обратиться к одной из них, он давал команду:
- На Дашу и Машу рассчитайсь!
Девчонки смешно прикладывали ладошки к виску и рапортовали:
- Я Дася!
- А я Мася!
Так Володя определял, кто из них кто.
Георгий Петрович завёл Володю в ванную комнату. Володя задохнулся от красоты: вот это баня! Всё сверкает белизной, особенно поразили зеркало и большой длинный белый таз, наполненный водой. Дядя Гоша объяснил:
- Вот мыло, мочалка, полотенце. Отмоешься, вытащи пробку, вода сольётся. Завтра пойдём в парикмахерскую и в магазин за покупками.
Володя обмяк, лёжа в воде, вроде и горячая, но не обжигает, вот чудеса! Смыл «вековую» пыль, особенно отдраил уши, спустил грязную воду. Потянулся к полотенцу, но не решился, уж больно белое, пушистое, побоялся оставить грязные пятна, как на тёти Манином полотенце. Наскоро обтёрся своей рубашкой, и её, мокрую, засунул под белый «таз», чтобы тётя Вера не нашла, надел на себя приготовленные спортивные штанишки и рубашку в красную полоску. Как он завидовал верзиле Максу, когда он форсил в ней, а теперь он пофорсит.
Полюбовался красивыми пузырьками, баночками у зеркала, расчесал мокрый вихор, пообещав завтра остричься наголо.

Накануне 1 сентября дядя Гоша привёл Володю в общежитие училища, познакомил с ребятами, потом завёл в свой кабинет и сказал:
- Здесь в училище я для тебя Георгий Петрович, и если понадобится зайти в мой кабинет, постучись. Необходимо соблюдать субординацию.
Какое красивое слово  *с у б о р д и н а ц и я*, отметил Володя.

Первый учебный год подходил к концу. Володя учился хорошо. Был дружен с одногруппниками. Его выбрали старостой. Ребята ходили в цирк, в театры, в кино, повышали культурный уровень. Володя получал стипендию и премию за хорошую учёбу, и , как в последствии узнал, премию дядя Гоша выдавал ему из собственного кошелька, и  Володя становился богаче на эту сумму.
На выходные Георгий Петрович забирал Володю к себе домой, и эти дни для Володи становились праздником. Глядя на тётю Веру, он не раз ловил себя на мысли, что когда вырастет, тоже женится на такой же красивой и умной, но без очков. Вспоминал одноклассницу Маринку в очках. Хоть и отличница, но мальчишки дразнили очкаркой.
В перерывах между уроками мальчишки шумной толпой в коридоре всегда играли в «вышибалы». Один из преподавателей вдруг прервал игру и, обняв Володю за плечи, повёл в кабинет директора. Георгий Петрович молча тёр виски. Долго молчал. Повернув голову к окну, сказал:
- Володя, твои мама и папа трагически погибли в пожаре. И дом сгорел дотла.
Набрался смелости и взглянул ребёнку в глаза, но не увидел ничего – ни горя, ни слёз…
Володя тихо сказал:
- Ну, я пойду?
И, не дождавшись согласия, тихо вышел.
Георгий Петрович обратился к учителю:
- Ты проследи, чтобы не вышло чего плохого.
Но ничего плохого не случилось. Володя с азартом включился в игру. Значит, всё будет хорошо.
Георгий Петрович твёрдо решил усыновить Володю, пусть у дочек будет старший брат. Но юрист переубедил. Лучше оформить опеку. Во-первых, будет положена пенсия по утере кормильца. Можно деньги откладывать на сберкнижку до совершеннолетия. Во-вторых, будут другие сиротские льготы.

На период летних каникул группу ребят из училища устраивали в лагеря отдыха. Из лагеря Володя возвращался подросшим, отдохнувшим, загорелым и, главное, довольным.

Владимир Николаевич вспомнил, как дядя Гоша говорил:
- Володя, учти, именно сейчас у тебя тот возраст, когда происходит становление человека. Именно сейчас закладывается будущее – хорошее или плохое. Не теряй время для познаний. Впитывай только всё хорошее, и судьба тебя отблагодарит с лихвой. Если упустишь момент в подростковом периоде, то придётся больше прикладывать усилий, чтобы наверстать.

Прошли годы. Володя закончил училище и машиностроительный техникум с отличием, а престижный Московский университет с красным дипломом. В период студенческих каникул Володя зарабатывал деньги, хоть на недельку, но обязательно приезжал в семью к дяде Гоше. Все ему были рады.
Вспомнил годы, как Георгий Петрович приучил его к чтению. Подвёл к книжному шкафу и сказал:
- С 1 сентября будешь брать по одной книге и читать. Думаю, за год осилишь!
- Да Вы что? Я с ума сойду! – почти выкрикнул Вовка.
- Но я же не сошёл, и с тобой будет всё в порядке. Зато будешь эрудитом!
Какое красивое слово *э р у д и т*, подумал Вовка, и согласился.

Владимир Николаевич по сей день неравнодушен к красивым словам. Особенно его смешит история из детства. Как-то услышал разговор мужиков. Один, начитавшись полезных советов, урезонивал другого, что бы тот не матерился, мол, мат – это такая плохая энергетика, которая приводит к импотенции. Вовке так понравилось это слово, что он решил, когда вырастет, заработает деньги  и купит импотенцию. Слава Богу, не хватило денег. ;-)

Стоя перед книжным шкафом, Володя спросил:
- Я прочитал все книги в вашей библиотеке, значит, я теперь эрудит?
- Безусловно. Но прочитать это ещё не главное. Главное – из прочитанного выделить полезное, отделить хорошее от плохого, и это хорошее использовать в жизни. Володя, пора избавляться от детских комплексов. Ведь самодостаточному человеку не надо доказывать кому-либо, что он эрудит или порядочный человек. Он знает, что это так и есть. Идёт и делает добрые дела, не ожидая похвалы. Ты много читал о Великой Отечественной войне, где герои шли на подвиги не ради золотой звезды. Они защищали Родину и своих родных. Есть случаи, когда награда находила своего героя, спустя многие послевоенные годы.

Владимир Николаевич стоял перед огромным окном во всю стену, любуясь красотой Москвы-реки. Никакого тюля, как он мечтал в квартире у тёти Веры, чтобы не закрывать вид. Только тяжелые шторы..
Он любил этот зал. Особенно, когда наглухо зашторивал окно, ложился на диван, в это время приходили идеи и планы, которые он воплощал в жизнь.
В это время ощущал Божью благодать, которая соединяла его с какой-то Высшей силой. Он не мог объяснить это состояние, но верил, что связь идёт через серебряную нить, о которой говорила тётя Маня. При рождении младенца Господь присоединяет к душе дитя конец этой нити и обрывает её только на сороковины, когда душа уходит в иной мир.
Владимир Николаевич окинул шкаф с книгами во всю стену. Провёл пальцами по корешкам, выбрал одну, решил, что почитает в самолёте. Дядя Гоша приучил – ни дня без прочитанной строчки.

После окончания университета Володю пригласили в хорошую фирму как перспективного специалиста. Первый заработок он вложил в начало строительства церкви в родном селе. Судьба послала ему прекрасного человека, священника отца Иоанна. Когда Владимир Николаевич решил поставить два мраморных памятника родителям, которых он давно простил, и тёте Мане, священник возразил, что ещё не пришло время.
- Я решил сначала с помощью сельчан навести порядок на заброшенном погосте – подправить могилки, поставить кресты, обновить таблички, и придёт время для мраморных памятников. Состояние кладбища говорит о моральном и духовном уровне сельчан, где покоятся их родственники. Если каждый из живущих будет помнить имена своих предков (чем больше, тем лучше), тем сильнее энергия рода. Надо молиться за них и прощать, тогда и от них будет сильная защита живущим. А мы должны своей праведной жизнью умножать силу рода  для своих потомков.

- Почему прерывается род?
- А потому, что находится пакостник, к примеру, убийца, испоганит весь род, плодя в будущем неполноценных детей - физически, морально и духовно неполноценных. К сожалению, получается, что дети несут тяжесть кармы. Господь, жалея чад своих, в лице его потомков, прерывает род.

Владимир Николаевич подумал о своих предках. Что он знает о них? Практически ничего. Мама Настёна осталась сиротой в 13 лет. В ту ночь ночевала у подруги, а родители угрели. Протопив печь, рано закрыли заслонку, чтобы сохранить тепло, и угарный газ пошёл в избу.
Сироту взяла тётя, родная сестра матери. Женщина властная, злая. Нестёне жилось трудно, но в 18 лет она снова осиротела – умерла и тётя. Настёне было не до учёбы, пошла работать. Надо было выживать.
Отец, как говорили в селе – пришлый с Урала. Николай Чубаров – красавец, чуб соответствовал фамилии. Статный, с широкой костью. Каждая красавица села мечтала его охомутать, но он выбрал Настёну. Почему? Все удивлялись. Она маленькая, худенькая, не из красавиц. А вот подишь ты – говорили сельчане.
Первые годы жили дружно. Подправили дом, обзавелись хозяйством, родился сынок, нарекли Владимиром. Но потом что-то пошло не так. Николай стал выпивать, а пьяный становился буйным. Настёна хватала дитя и убегала, прячась у соседей.
Мужики как-то урезонивали его, мол, у тебя кулак-кувалда, один приклад к Настёне и пацан останется сиротой, а ты – в тюрьму. Немного присмирел.
Как-то незаметно Настёна тоже пристрастилась к выпивке, и пошло-поехало. В результате – трагический конец.
Ещё в детстве Вовка дал зарок – никогда не брать в рот этот проклятый самогон. Кроме него Вовка ничего и не знал. Сейчас Владимир Николаевич позволяет себе бокал ликёра – Ликёрка, как он ласково называет. Это сладкое ощущение на языке напоминает ему тёти Манину сдобу. Неужели на мне прервётся наш род? Давно пора детьми обзавестись, но не встретил ту, от которой хотел бы иметь их.

На днях у близняшек день рождения. Надо заготовить подарки. Какие красавицы и умницы, думал восхищенно Володя о них. Закончили Московский институт. Главное, как умудрились встретить парней-близнецов? Воистину браки совершаются на небесах. Хорошие ребята, деловые.
Владимир Николаевич помог достроить большой дом на две половины. Ведь у них уже по двое детей. У Даши два сына-близнеца, а у Маши близняшки-дочки. Ну, копии тех маленьких Даси и Маси)
Въехав в открытые ворота, увидел всех в сборе. Особо ласкал  слух возглас: «О, братец приехал!». Скомандовал:
- На Дашу и Машу рассчитайсь!
Девчата подтянулись, приставили ладони к виску, и отрапортовали:
- Я Дарья!
- А я Марья!
Все хохотали, а дети особенно громко.
Владимир Николаевич отметил:
- Да я смотрю, вы округлились? Кого ждём-с?
- Не знаем. УЗИ не стали делать, пусть будет сюрприз.
- Я представляю ваши сюрпризы! Поди ждёте по тройне?!
Смеясь, все пошли сначала к Даше, по старшинству на 5 минут, а потом на Машину половину.
Владимир Николаевич огласил свою идею, чтобы к следующему дню рождения пристроить общее помещение, где можно устраивать праздники на нейтральной территории. Спохватившись, скомандовал детям тащить подарки из машины.
Девчата наперебой вспоминали, как много раз пытались брата познакомить с подругами, но всё впустую. Ведь уже в университете Володя превратился в красавца – высокий, стройный, с белой прядью на вихоре, что придавало ему особый шарм. Володя всё ждал, когда же угомонится этот непокорный наглец.

Самолёт рейса Берлин-Москва взлетел. Владимир Николаевич удобно устроился в кресле, достал книгу, почитал, но усталость взяла своё. Отложив книгу, уснул.
Сколько проспал, не знает, почувствовал онемение правой руки, хотел повернуться, но не смог. Открыл глаза и увидел на своей руке рыжую «мочалку». Хотел стряхнуть, но «мочалка» зашевелилась и откинулась на спинку кресла. О чудо! У мочалки оказывается есть ротик и носик. Владимира Николаевича рассмешило сравнение. Скажи ей про мочалку, ведь обидится. Открыла глазки и затараторила на немецком языке, потом, спохватившись, добавила:
- Простите, я создала вам неудобства? Сидела там, указав мочалкой, то бишь головкой, в сторону, но там мужчина так храпел! Я попросила стюардессу пересадить меня, и она посадила к вам.
Протянула руку, назвав своё имя:
- Эрика.
Владимир Николаевич назвал себя, почувствовал прохладную маленькую ручку, но крепкое пожатие, подумал: видать, девушка с твёрдым характером. Что-то знакомое мелькнуло в её лице, похожее на тётю Веру, то ли в мимике, то ли в улыбке. Ласкало слух грассирующее ЭР, нет, не грубое еврейское, а нежное, звенящее.
Владимир Николаевич узнал, что она из русских немцев, закончила колледж, а в Москве у неё маленький бизнес.
Шасси самолёта коснулись земли, мягкая посадка. Владимир Николаевич подумал, как плохо, что на иностранных рейсах нет традиции аплодировать пилотам в момент приземления. Русские аплодируют!

Прошёл год. Владимир Николаевич мерил шагами свой кабинет. Волновался. Сегодня он должен поехать в роддом встречать любимую жену Эрику и первенца – С Ы Н А. В висках стучало: СЫН, СЫН, СЫН! Владимир Николаевич хотел много детей, но если это так волнительно, то сердце не выдержит.
Теперь Владимир Николаевич был уверен, что род Чубаровых, именно его род, продолжится. Он сделает всё, чтобы его потомки имели чистую энергию рода и чтобы род продолжался долго.

Выбирали имя. Эрика предложила назвать Владимиром, но он знал, что нельзя одним именем называть отца и сына. Якобы, тогда у них один на двоих Ангел-Хранитель, который может не успеть защитить обоих, и один трагически погибнет. Ладно, отец пострадает за свою гордыню (назвал сына в свою честь!), гордыня один из смертных грехов, а если сын? За что?
В честь деда – Николаем? Тоже не желательно называть именами умерших родственников. Хорошо, если он вёл праведную жизнь, а если как мой отец? Нет. Говорят, ребёнок может повторить его судьбу.
Позвоню отцу Иоанну, пусть посмотрит по святцам, какие имена, а там уж выберем.
Тётя Маня говорила, что ничего случайного в жизни нет. Если Господь хочет сделать чудо, он создаёт случайности. Вот так случайно он познакомился с Эрикой. Если бы не храпящий мужик, может быть, их пути разошлись и не было бы этого чуда – сына. Владимир Николаевич усмехнулся, вспомнив о мочалке. Надо рассказать Эрике – вместе посмеёмся.

К сожалению, радость и горе бегают друг за другом.
Весть о смерти тёти Веры как гром с небес застала Владимира в Англии – в командировке. Неожиданно для себя он заплакал, так горько, как в детстве. Почувствовал, будто вырвали у него частичку сердца.
Немного успокоившись, вспомнил, как дядя Гоша преподавал ему урок церемонии поздравления, сказал:
- у Веры Васильевны сегодня день рождения, а это подарки. Ты подаришь три розы и вот эти духи, а я букет и это, - он указал на свёрток.
Володя спросил:
- А что там?
- Это сюрприз!
Володя в очередной раз отметил красивое слово *с ю р п р и з*, и решил – вырасту, буду дарить сюрприз.
Георгий Петрович продолжал свои наставления, мол, вручишь цветы и подарок и скажешь слова пожеланий.
- А что сказать-то?
- Скажешь, желаю то да сё.
Володя всё понял в буквальном смысле, и когда вручил подарки, сказал:
- Тётя Вера, поздравляю с Днем рождения и желаю то да сё!
Тётя Вера от души хохотала, и всем было весело.
Владимир Николаевич отправил переводом деньги и через курьерскую доставку заказал  огромный букет белых роз, которые очень любила тётя Вера. Благо, сейчас расстояние не преграда.
Что бы со мной было, если бы не встретились такие люди, как тётя Маня, Георгий Петрович, Вера Васильевна и все, кто помогал мне на моём жизненном пути? Да не оскудеет Русь-Матушка добрыми и сердечными людьми!

Владимир Николаевич уже несколько лет помогает родному селу. Слава Богу, оно возрождается. Потянулась молодёжь. Строятся дома. Отремонтировали школу, построили детский садик, выделяется помощь многодетным семьям. Кстати, у Маринки-очкарки, отличницы, шестеро детей. Какая умница!
Расширили больницу, заложили фундамент Дворца Культуры. Как же без культуры? В планах построить дом престарелых. Нет, не престарелых, а ветеранов, и рядом детский дом для сирот, и название пусть будет «Гнездо аиста», чтобы ветераны и аистята общались. Это будет идти на пользу и тем, и другим. Одни будут делиться жизненным опытом, а другие – детским теплом, радостью и смехом.
Главными помощниками Владимира Николаевича являются отец Иоанн и Георгий Петрович. Он, после ухода Веры Васильевны, переехал в опустевший отчий дом. Занимается общественной работой, помогает сельской управе внедрять в дело помощь Владимира Николаевича.
Отец Иоанн как-то в телефонном разговоре поблагодарил за щедрые пожертвования для церкви. Владимир Николаевич ответил, что не любит слово «жертва».
- Я же не отрываю от сердца, а делюсь от всей души.
Выделили средства на привлечение выпускников вузов: учителей и медиков.
Владимир Николаевич много лет помогал тёте Мане, посылая определённую сумму, но она в письмах благодарила, но возражала. Уходя из жизни, завещала приличную сумму на нужды школы, где проработала много лет завхозом. Георгий Петрович категорически отказался от денег, ссылаясь на помощь детей.

Владимир Николаевич очнулся от воспоминаний. Перед ним стоял официант, говоря по-французски:
- Monsieur, nous fermons le cafе.* 
Владимир Николаевич положил деньги на столик и зашагал прочь.
- Вы русский? – крикнул ему вслед официант.
Владимир Николаевич быстро ответил:
- Non.**
Француз рассматривал оставленную купюру и на его лице мелькнула улыбка: «Точно русский. Только русские оставляют такие щедрые чаевые».

Улицы Парижа опустели.
Владимир Николаевич приехал в отель, спать не хотелось. Он глянул в зеркало, остался доволен своим отражением – на него смотрел не молодой, но уверенный в себе красивый человек. Седая прядь на фоне тёмных волос придавала лицу особый шарм. Погладив седой вихор, он сказал:
- Да, брат, постарел и, наконец, угомонился.
Вспомнил тётю Маню. Пора собираться в аэропорт. Самолёт «Париж-Москва» ждать не будет. А дома его ждут любимая жена, два сыночка и лапочка-дочка.

___________
* Месье, мы закрываем кафе (фр.)
** нет (фр.)

        <МИК>