Рыбак по-имени Салли

Я вышел из Демре, когда город только просыпался. За 30 минут я дошёл до окраины и постепенно начал набирать ход. В начале путешествия я не мог держать свой обычный темп : 7 км/час более часа, чему несказанно-огорчался, то ли жарко было, то ли веса я набрал в рюкзак слишком много для этого похода, но больше 6-6,5 км/час просто не шлось. У меня даже начали появляться мысли: А может, я старею..? Но сейчас я шёл 7,5-7,8 км/час и чувствовал себя превосходно! Организм уже вработался за последние несколько походов - и даже жара не могла меня остановить. Я печатал шаги, а в плеере играла бодрящая музыка. Надо было торопиться, сегодня я пообещал себе, что достигну Каша к вечеру! Это далеко от сюда, примерно в 45 км езды. Если же идти в этот город через горы, то путь ещё удлиняется и становится более трудным. Ох, и задачку же я себе поставил! Я хотел пройти как можно больше до полудня, потому что днём тут не то, что по горам с рюкзаком ходить, тут даже мухам летается лениво, а кошки лежат мокрые в тени и с высунутыми языками.
На выходе из города я заметил реку, на которой стоял древний город. Признаться, я уже насмотрелся тут на подобные достопримечательности, но этот издалека мне показался необычным, к тому же я видел его на фотографиях в путеводителях и там говорилось, что он очень старый, поэтому я решил заглянуть. На это ушло не меньше часа: город был в стороне и попасть туда можно было лишь обойдя реку. Выйдя из Адриаке, так назывался этот древний посёлок, стоящий на одноимённой реке, я направился, следуя карте, в сторону моря. Видно было, что дорог там нет и горы стоят сплошняком. Неужели это кратчайший путь? Я не привык пользоваться картами, но в Мире (это название города), где я посещал гробницы ликийцев - я всё же решил прикупить одну. На ней был обозначен весь мой Ликийский путь, поэтому я решил попробовать оптимизировать свои усилия для более эффективного продвижения. Я пришёл на дикий пляж. Там было столько песка и колючих растений, что складывалось впечатление, что я иду по пустыне. Я забрался на настоящие дюны и увидел высоко над собой через ров от проходящей там некогда реки туристический автобус с высыпавшимися из него на дорогу туристами. Они смотрели на руины города, который я только что посетил. Мне было их жаль. Как можно что-то почувствовать, если ты не пришёл к этому месту по старинным камням? Солнце уже стояло высоко, и, несмотря на утро, жара была уже невыносимой. По-моему это был новый температурный рекорд! Я шёл в высоких ботинках с большим рюкзаком по глубокому песку, обливаясь потом, и туристам, которые только что вылезли из автобуса с кондиционером и наблюдали за мной сверху, наверняка было жаль меня не меньше.
Спустя какое-то время, я подошёл к горе, через которую пролегал мой путь, но подход преграждала река Адреаке впадающая в море, а это значило, что надо пройти по берегу, чтобы найти неглубокий брод.
Так я оказался у дома Салли.
- Фишмен! ("рыбак" - сокращённо от "fisher man") - представился старик, протягивая мне свою руку после того, как мы поравнялись у берега.
- Артур! - улыбаясь ответил я, протягивая руку ему в ответ. - Простите, у вас есть пресная вода? - поинтересовался я на английском.
- Yes, i have! - сказал он, показывая манящим движением в сторону хижины. Я последовал за ним.
- Мне не хотелось терять время, но водой надо было запастись, впереди долгая дорога в горы с неприятным набором высоты.
- Кофе? - спросил меня старик, указывая на большую кружку Nesсafe у себя на столе.
- Ооо, да! - ответил я. Я давно уже мечтал напиться местного кофе из большой кружки. Тут он очень крепкий, поэтому турки пьют его из "минзурок" - маленьких фарфоровых чашечек, в которых кофе на один глоток.
Пока старик хлопотал на кухне, я осмотрел его владения. Самодельная хижина из кривых и разнообразных досок, обтянутая сверху полиэтиленом а изнутри выстланая какой-то фанерой или картоном, стояла тут как будто уже давно. Рядом такая же турецкая беседка со столиком на срезанных ножках, посередине и с низкими старыми подушками возле него. Стол, за которым сидел я, старые, местами сломанные пластиковые стулья, самодельное кострище, со спящими на нём кошками, которых у хозяина было не меньше шести-семи, вот, пожалуй, и всё,чем владел старик, да ещё в камышах я заметил лодку - старый пластиковый рыболовецкий чалик, который очень уютно встраивался в эту живописную картину отшельничества и отрешённости, замкнутости и одиночества старика.
Вообще стариком я назвал его зря!
Салли (как позже я узнал его имя), был очень подвижным с живыми глазами и достаточно современен. Старик говорил по-английски лучше, чем я, и позже выяснилось, что большинство проходящих мимо туристов-путешественников, идущих как и я по Ликийской тропе, останавливаются у него, предлагая ему кое-какие деньги за чай или ужин.
Старик принёс мне большую красную кружку вкуснейшего турецкого кофе и сел рядом.
- Breakfast? - спросил он меня после небольшой паузы, но я отказался. Я понимал, что возможно этот старик, рассчитывает на денежное вознаграждение, которого я не смогу ему обеспечить, получится нехорошо, поэтому я сразу обозначил ситуацию:
- Thank you! But I don't have money! Only 50TL on all my way (Спасибо, но у меня нет денег, осталось 50 турецких лир до конца моего пути).
Старик засмеялся:
- Это без денег, - сказал он. - Тебе нужны силы. Куда ты идёшь сегодня?
- В Каш, - ответил я ему, но уже представил, что будет дальше...
- In Ka;? It's Not posible. I don't bealived! (В Каш? Это невозможно. Я не верю!) - он имел в виду, что это слишком длинный путь, что это очень далеко отсюда. Он твёрдо мотнул головой...
Он даже не понимал, как он мне помогал в данную минуту, ибо когда я слышу, что что-то "невозможно" сделать, мне хочется сделать это в сто раз сильнее, во чтобы то ни стало.
- It is imposible (Это возможно!) - ответил я, "заводя" самого себя, но тут же я спохватился: что ж это я теряю время, рассиживаюсь тут? Но от старика мне уходить не хотелось: здесь веяло спокойствием и размеренностью; мы сидели в тени под треск сверчков - и это была идиллия, перед будущими испытаниями. Я понимал, что Салли прекрасно знает этот маршрут и вынес он свой "вердикт" неслучайно, но ведь и я тоже знал свои силы! Я могу идти 14 часов подряд, и, если будет не очень высоко, я точно справлюсь, даже если подъёмов будет достаточно много... Лишь бы хватило воды!
Салли развернул пакет, в котором в бумаге, пропитанной маслом, лежали лепёшки с сыром и зеленью...  Я обернулся в сторону костра и  увидел муку с блинницей для раскатывания теста.
- Это твои? - спросил я не без восхищения, лепёшки были свежими и тёплыми и очень сытными, явно приготовлеными тут же, не более часа назад.
- Да, - ответил рыбак. Если бы ты пришёл вчера вечером, я угостил бы тебя угрём - я очень люблю угря и хорошо его умею готовить.
Я с удовольствием принялся есть лепёшки и Сали ел вместе со мной...
 
  РЫБАК ПО ИМЕНИ САЛЛИ - ЧАСТЬ 2
 
Старик вылавливает в день не более 1-2 килограммов рыбы себе и кошкам (их у него, как оказалось, 9, ещё две спали в хижине). Воду старик берёт в городе, где-то на выходе с того жуткого опустелого песчаного пляжа, на котором я недавно стоял, разглядывая туристов. Салли живёт в лощине у реки, впадающей в море, уже более 9 лет. На мой вопрос: "Почему он тут?" Салли ответил: "Я люблю море! Люблю купаться и удить рыбу. Здесь тихо и красиво, а весной тут всё в цветах!"
Мне начинал нравиться этот старик.
Я сказал, что я понимаю его и что мне тоже нравится природа и море.
- А ещё море даёт мне еду, - добавил старый рыбак и показал сомкнутыми пальцами, как он подносит воображаемую пищу ко рту.
- I understend you! I'ts natural Life! (Я понимаю вас - это натуральная Жизнь!) - сказал я, обводя рукой владения Салли.
Старик закивал, улыбаясь настолько естественно, что было понятно, что ему и в голову не приходит "рисоваться". И как я мог так усомниться в человеке, который просто желал помочь проходящему мимо путнику? Да у него же 9 кошек, и они не убегают, ведь он заботится о них и кормит их рыбой, которую вылавливает. Ай да Салли! И всё же я искал "подвох": люди не могут так отдаляться от других людей, если нет на то каких-нибудь оснований.
- Сколько тебе лет? - спросил он меня.
- Тридцать восемь! А вам?
- Шестьдесят семь! - ответил Салли. Моему сыну тридцать семь, - добавил он, грустно вглядываясь в мои глаза, спустя некоторое время.
- Но почему ты живёшь один!? Где твоя семья? Где твоя жена? - спросил я старика, пытаясь понять в чём подвох и почему он предпочёл одиночество жизни с людьми.
- Она не навещает меня... - развёл руки в стороны Салли. Всё это вдруг стало смахивать на беседу со мной самим через много лет... Я понял, что мы очень похожи с этим отшельником. Неужели и меня ожидает такая грустная старость? А всё почему? Передо мной был человек, который любит жизнь, который презирает комфорт, который радуется улову и наступлению вечера, а никому это больше не нужно... Он, словно преступник, вынужден теперь скрываться от людей за своё преступление - любовь к Жизни и Свободе.
- Дядя Салли, а ты охотишься? - спросил я его, имитируя руками стрельбу из воображаемого ружья, всё ещё не представляя, как он живёт тут без денег и ест только одну рыбу изо дня в день.
- Нет, - сказал он. Я не хочу убивать животных. Правда, я иногда ловлю уток сетью, и он, засмущавшись от своего противоречия, посмотрел на меня, еле сдерживая виноватую, но в то же время какую-то лихую улыбку. - Но это бывает редко, последний раз так вышло этой весной: "because i nid...'' (Потому что я нуждаюсь...) - добавил он запнувшись из-за того, что сразу не смог найти для объяснения нужных слов на английском. Но я понял, что еда Салли однообразна, и он, скорее всего, говорит, что нуждается в периодическом наборе новых витаминов и новых веществ для восполнения своих сил.
Всё у Салли было интересно и вкусно, но я всё время порывался идти. Чай, который он заварил из собранных неподалёку трав, был настолько ароматный, а беседа столь задушевная, что я просто не мог встать и уйти. Старик потянулся за ещё за одним свёртком и я увидел в нём натуральный табак.
- Ты куришь? - спросил меня Салли.
Ну как можно было отказаться от натурального рыбацкого табачка из рук Салли!? Я, конечно же, не курю, но в Индии я пристрастился к редкой самокрутке в конце трудного "рабочего" дня. Натуральный табак – совсем другой! Изредка можно себя им побаловать… Я ответил, что вообще-то я не курю, но натуральный табак можно!
Салли обрадовался и за полторы минуты скрутил мне отличную самокрутку. Пока он занимался ею, я смог как следует его рассмотреть. Это был худощавый мужчина пожилого возраста, но энергия в нём струилась и била ключом. Одновременно с этим он был спокоен и уравновешен, как человек находящийся в гармонии с самим собой, не торопящийся и не суетливый. Салли был небольшого роста, его грудь висела почти до пупка, но живота при этом не было. Тонкий, как папиросная бумага, слой загоревшей кожи говорил мне о том, что он большую часть времени проводит на улице, спит, наверное, даже в беседке на свежем воздухе. Непропорционально большие кисти рук и толстые пальцы с круглыми ногтями рассказывали о том, что Салли трудолюбив. Салли мне нравился всё больше. Мы закурили и меня унесло с пары затяжек...
- Это тебе, - пододвигая ко мне свёрток с табаком, сказал рыбак.
- Ооо, нет, спасибо! - ответил я, но Салли скрутил его в трубочку и положил свёрнутый табак мне на рюкзак. Салли по-прежнему, почему-то хотел для меня что-то сделать.
- Ты можешь остановиться тут, если захочешь, - сказал он.
Мне очень стыдно, но в ту самую минуту, я подумал: а не влюблён ли в меня Салли? Ну с чего, простите, человек будет просто так столько делать для прохожего - и я с подозрением посмотрел на старика. Но тут же мне стало стыдно. Салли сидел преспокойно и глядел куда-то вдаль, о чём-то думая. "Какой же я говнюк!" - пронеслось у меня в голове... Я настолько привык к каким-то подвохам, что теперь готов уличать даже тех, кто не видит для себя никакой трудности в том, чтобы просто помочь проходящему мимо человеку!
- Они считают меня "неудачником" - проговорил Салли, продолжая глядеть куда-то в кусты.
- Кто они!?!? - уносясь в густой табачный дым, закруживший меня в своей едкой власти, переспросил я небрежно.
- Мой сын и моя жена, - ответил рыбак.
Он помолчал какое-то время и произнёс:
Я НИКОГДА НЕ ХОТЕЛ ЖИТЬ ТАК, КАК ЖИВУТ ДРУГИЕ...
 
Продолжение следует...
 
—
Veter