Дружба на крови

    В 90-е годы у всего населения нашей страны болела голова, как пережить этот период. На производстве, где у нас было рабочее место, постоянно задерживали зарплату, но у нас всегда оставалась надежда, что всё равно мы её получим. Куда труднее было тем, кто не имел работы вовсе, а значит и надежды на возможность хоть    как - то прокормить свою семью.
    Нас было трое парней примерно одного года, и мы всегда держались вместе и в радости, и в горе. Алексей, водитель ЗИЛа, приехал на базу к вечеру и сразу собрал нас на секретный разговор.
   - Ребята! Я сейчас привёз с бахчи на склад арбузы. Колхозники выбрали хорошие и больше собирать не будут, платить за работу нечем, а на поле остались кособокие и не такие уж крупные, но их –хоть пруд пруди. Я вот что подумал: может, нам их собрать да в Воронежскую область съездить и обменять на картошку. Как вы считаете?
    Предложение показалось нам очень заманчивым и подающим надежду прожить зиму не впроголодь. Было решено – едем. На следующий день, в субботу, все три семьи явились на бахчу. Работа спорилась и уже часам к четырём машина была загружена по самые борта. Поужинав и оставив жён дома, мы, трое мужчин, уехали в ночь за картошкой.
    В те годы разгула криминала грабежи и убийства происходили почти ежедневно. Зная об этом, каждый из нас заготовил монтировку и держал ее под рукой. Утро застало нас еще в дороге. Надо было передохнуть да заодно и позавтракать. Свернув за лесополосу, мы расположились на отдых и завтрак. Но не успели даже начать нашу скромную трапезу, как неподалеку от нас остановились «Жигули», из которой вышли два парня. Нас было трое, их - двое, и мы не слишком волновались, если начнется потасовка. К тому же вернувшийся из Афганистана Тимофей, служивший в ВДВ, придавал нам уверенности. Один из подошедших начал вести расспросы, кто вы, куда едете, что везёте и знаете ли, что на чужой территории надо платить мзду. Мы встали, взяли в руки монтировки, на всякий случай и словесно пригрозили. Они отошли к своей машине, но не уезжали. Мы быстро собрали скатерть-самобранку, решив завтрак продолжить в другом месте.  Не  успели сесть в машину, как подоспела вторая машина, из которой вышли четверо.
   - Ну что, - сказал Тимофей, - драка неминуема и похоже не на равных.
   Он оголился до пояса и вышел первым. Мы последовали за ним. Из пятерки противника вышел крепкий коренастый, лысый парень в тёмных очках, и двинулся на Тимофея. Тимофей, собравшись, приготовился к нападению. Вдруг нападающий рванул с себя  рубашку, да так, что все пуговицы полетели в стороны, и кинулся к Тимофею с объятиями.
   - Тимоха!
   - Лёха! – только и слышали мы то с одной, то с другой стороны.
 Мужчины то поднимали друг друга, то трепали. Радости не было конца. И когда оба повернулись к растерявшимся парням, то все увидели на их груди одинаковые татуировки. Они был оба в Афганистане, и служили в одном взводе.
  - Пацаны! Отбой, это свои! – скомандовал Лёха.
    Вся нехитрая еда из нашей машины перекочевала на скатерть и пошел пир на весь мир, не хватало только спиртного. Его Лёха приказал принести из своей машины.
    - Лёха, может не надо, мы же за картошкой едем!
    - Тимоха, не бойся, я смотрящий за этим районом. После службы  куда бы я ни обращался,  нигде не мог найти работу и пришлось переквалифицироваться в «дорожный патруль». Открытым текстом тебе говорю: возглавляю криминальную структуру. А то, что ты за картошкой приехал и арбузы привёз, забудь, всё это без тебя мои люди сделают.
      Машина наша уехала с другим водителем, а мы, отпраздновав встречу, три дня были в гостях у Алексея дома. За это время арбузы были выгружены, а машина - загружена под завязку картошкой. Даже закрыта новым брезентом. Денег с нас не взяли. Тимофей с Алексеем попрощались по – братски и мы тронулись в обратный путь. Дорога после этой встречи для нас была открыта, нас никто не трогал.
    Уходили 90-е годы в прошлое, менялась жизнь. Во время рейдоровского захвата при переделе имущества Лёху убили. Тимофей, узнав страшную новость, пошел в церковь поставить свечку за убиенного. Это для людей посторонних Лёха был криминальным элементом, а для Тимофея – братом – афганцем.
Этого невозможно понять. Это нужно пережить.