Не говори мне о любви. Глава 7

          В который раз пересмотрев багаж дочери, упаковав пару десятков пирожков с её любимой начинкой, Лена, словно предчувствуя какую-то беду, всё чаще и чаще поглядывала на часы… На улице уже давно стемнело, близилась полночь, а Веты всё не было… Наконец, она не выдержала и, набросив на плечи кардиган, вышла к подъезду. В той стороне, где находился ДК (не более трёхсот метров от их дома) отчётливо слышалась музыка, вернее громче всего доносились звуки ударных, перекрывавших своим грохотом остальные инструменты…

          Присев на лавочку, женщина задумалась… Как же быстро и не заметно пролетели годы… Ведь она ещё очень хорошо помнила, как вот точно такой же ночью они шли вдвоём с Артёмом, крепко взявшись за руки, и строили планы на будущее… смешные… И всего-то, казалось, до него оставалось потерпеть каких-то несколько лет, но уж зато потом… Ему предстояла служба в армии, а ей… А она только что поступила в мединститут, сделала первый шаг к осуществлению детской мечты стать хирургом! Вообще-то, её сегодня здесь и быть бы не должно – едва вселилась в общежитие и отправила домой свой новый адрес, как вдруг телеграмма: «Получил повестку. Жду на проводы» Как можно было не откликнуться? Примчалась. Успела. И вот они шли вдвоём в военкомат, на призывной пункт, разговаривая, целуясь, обещая… А потом были письма… И снова клятвы и уверения, обещания и просьбы… Но не случилось - Артём не вернулся из армии в Романцево, остался на сверхсрочную, а вскорости почему-то совсем перестал писать... С тех пор Лена его не видела, ни разу...

          Вдруг вспомнилось, как отучившись первый курс, она приехала домой, жутко соскучившись по отцу и деду, по дому и тайге, короче, по всему тому, без чего не мыслила ни своей судьбы, ни жизни… На беду оказалось, что дед очень серьёзно болен, что от неё, понятное дело, тщательно скрывалось. Болен настолько, что уже хорошо то, что застала в живых, увидела радость в его угасающем взгляде. Он словно ждал её приезда и не желал уходить, не увидав напоследок... Схоронили рядом с женой и дочерью, её матерью, которая умерла родами, едва взглянув на новорожденную кроху… Отец так и не женился больше, и никуда не ушёл из дома тестя, хотя за несколько улиц от них жила его родная сестра со своей семьёй (муж и четверо детей) и мать. Ленушка (назвали в честь матери, обращаясь именно в такой форме, а не Лена, как принято обычно) росла смышлёной, не капризной девочкой под присмотром бабушки и тётушки, в компании двоюродных братьев и сестёр, но никогда не изъявляя личного желания находиться где-то ещё, кроме своего дома с отцом или дедом.

          Они рано стали приучать её к тайге, не бояться оставаться одной ночью на заимке (что, впрочем, случалось редко), в то время, когда сами промышляли зверя, обращаться с печью, костром, а так же приготовить что-то, пусть совсем и не мудрящее на обед, как себе, так и своим мужчинам. Теперь-то она понимала, как забавно звучала фраза из уст восьми-десяти летней девочки: «Мужчины! У меня всё готово – пора к столу!» Но и отцом и дедом всё воспринималось настолько серьёзно, без насмешек, что… Они вообще мало шутили… Да, что там шутили? Разговаривали и то всё больше по необходимости, по делу. Со стороны могло показаться, что жизнь ребёнка проходила в излишне суровых условиях, но это было совсем не так! У неё было всё: и самые красивые платья и ленточки, игрушки, книги, друзья и подруги, и огромная любовь двух мужских сердец, посвятивших собственные жизни её счастью и благополучию! А ещё в их сарайке периодически жил какой-нибудь лесной питомец – лисёнок-подранок, волчонок, а однажды даже осиротевший медвежонок, которого потом забрали в зоопарк… Вот было слёз-то… Ленушка обожала возиться с «живыми игрушками», за что получала от отца суровые выговоры:

          - Не приручай, больно-то! не забывай  о том, что подлечим, да и выпустим обратно, в тайгу-то! Накормишь и уходи, не гладь по шкурке-то. Тебе игрушки, а ему потом с этим жить… Он же перестанет человека бояться…

          - Пап! А чего ему меня бояться-то? Зачем?

          - Да не тебя, бестолочь! Не тебя, а человека! К примеру, ни меня, ни твоего дедушку ему бояться незачем, особо в летнее-то время, но другие… Он же без страха под выстрел полезет, понимаешь?

          - А… - соглашалась в такие минуты она, но всё равно… Ну, как можно не погладить, как не прижать к себе такого глупыша?

***

          Когда время перевалило за два часа ночи, Лена уже не знала куда деваться от всё нарастающей паники. Не имея представления о чём думать, решила позвонить Соне. Трубку снял Иван, её отец:

          - Алло! Кто это? – спросил он хриплым со сна голосом.

          - Вань, прости, что потревожила… Соня дома?

          - Соня? Соня дома, а кто её спрашивает?

          - Лена Бошинцева. Ты не мог бы позвать её к телефону?

          - Лен, что-то случилось? - наконец-то он узнал её – Что-то с Веткой?

          - Не знаю… Позови Соню, пожалуйста! – повторила она свою просьбу.

          - Сейчас. Погоди одну минутку.


          И через пару минут она услышала голос подруги дочери:

          - Алло, тёть Лена! Что случилось?

          - Соня, Вета до сих пор не вернулась домой. Ты не знаешь где и с кем она может быть?

          - Не-е-ет… Когда я её видела в последний раз, она оставалась в беседке с Вадимом… Мы ушли танцевать, а когда вернулись их там уже не было… Я подумала, что он ушёл провожать её домой…

          - Что за Вадим? Ты его знаешь?

          - Нет, в первый раз видела! Они с Алексеем не местные – это точно! Ой, тут папа трубку из рук вырывает…

          - Лен! – вновь послышался встревоженный голос Ивана – Будь дома, поняла меня? Я сейчас всех на уши подниму… Не переживай, мы быстренько обшарим весь город, найдётся Вета, слышишь меня?

          - Слышу, Вань, слышу… Ой, беда-беда…

          - Погоди каркать-то – накаркаешь ещё… Ты же сильная, возьми себя в руки. Подумаешь, загулялась где-то девочка… Забыла про всё на свете… Найдётся, никуда она не денется… Сама, что ль, молодой не была? Ладно, пока отбой. Минут через двадцать с Витькой будем у тебя – всё как следует обмозгуем, если к тому времени она сама не объявится…

          - С Виктором? Зачем…

          - Ну, ты даёшь… Отец же всё–таки…

          Но ни в эту ночь, ни в две последующие не появилось ни единого намёка на то, куда могла деться Иветта Бошинцева. Романцево взволновалось, как разворошенный неосторожным движением или по злому умыслу муравейник. Органы правопорядка, приняв заявление о пропаже человека, подключили и армейскую часть для прочёсывания тайги и всех окрестных, даже заброшенных, деревень, но… Со слов Сони был составлен фоторобот обоих незнакомцев, размножен в неимоверном количестве, разослан и расклеен по всем столбам и дверям домов… Лену ни на минуту не оставляли одну, но, впрочем, она вряд ли могла это осознавать… И когда в конце четвёртых уже суток ей позвонили из больницы с просьбой немедленно прийти туда, она, не контролируя свои эмоции, заорала в трубку:

          - Вы, что там… Совсем, что ли? Какой сейчас из меня врач?

          - Елена Степановна! – спокойно отозвался Олег Юрьевич, врач-травматолог и её заместитель по лечебной части, подбирая слова - Тут вашу Веточку привезли…

          - Что?! – успела выдохнуть Лена и даже, прежде чем грохнуться в обморок, уточнила – Жива?