Не меняйте цвет крови. Глава 1. В деревне

               
                Роман редактируется.
                Опубликованы только 6 глав (ознакомительный фрагмент)               



                Большинство из нас похожи на того  петуха,
                который воображал, что солнце встаёт
                каждое утро единственно для того, чтобы
                послушать, как он поёт.               
                Джером К. Джером

          ГЛАВА 1
          В ДЕРЕВНЕ


     Живя в деревне, Валя Прокопова мечтала побыстрее окончить восьмилетку и перебраться в город. К этому подталкивали разговоры отца. Долгими зимними вечерами родители отдыхали дома. Отдыхом они называли любую работу, которая не была связана с тяжёлыми полевыми работами в совхозе.
     Каждый раз, когда дочь получала «тройки», отец наставлял её по-доброму:
     - Валюшка, стараться учиться нужно. Поступай в институт. Оставайся потом в городе. Выходи-ка в люди, а то сгниёшь в деревне.
     - Вась, чему ты ребёнка учишь? В деревне жить – лучше нет, – противилась мать. – Чем в городе заниматься? От скуки умрёшь, – повторяла она каждой зимой, занимаясь по вечерам вязанием носков.
     - Катя, не суди по себе. Это мы прикипели к земле.
     - И она прикипит, если здесь жить останется, – спорила мать с отцом.
     - Чего мучить девку? Нет у неё хватки деревенской. Пусть в город перебирается, – стоял на своём отец.
     Иногда, придя зимой с мехстана, отец садился чинить старые валенки и сапоги с помощью шила  и дратвы*, усердно штопал толстой иглой рабочие фуфайки. За этим занятием он делился с домочадцами своими раздумьями.
     - Деревня, по всему видно, развалится. Председатель сказал, что новых тракторов в этом году уже не будет. Придётся ремонтировать старые. Кое-что привёз из запчастей, и всё. Чем ремонтировать? Ну, соберём два трактора и сеялку из старья. А остальные четыре трактора чем латать? За лето добьём два трактора, а на следующий год чем пахать? – Бросал работу и разводил руками: – Какой дурак в деревне хозрасчёт придумал? Веками про него не знали, а жили не тужили. Пришёл болтун, всё посмешал. – И вздыхал протяжно: – О-ох! Я не бабка-угадка, в воду не гляжу, но тут и ежу понятно: если и дальше этот меченый останется страной править, то лет за двадцать деревню полностью развалит. Последний народ из сёл в город побежит.
     - Некому будет пашаницу* сеять, – сокрушалась мать, бригадир полеводов.
     - Останутся самые дебёлые*. Что-то да посеют, хоть руками. Раньше ж сеяли вручную.
     - Раньше единолично жили, а теперь в совхозе живут. Никто ни на кого не будет работать.
     - Это да. Дураков нет.
     - Витька-то наш в сельскохозяйственный техникум поступил. Вот ему в это время жить трАпится*, – страшилась мать за судьбу старшего сына.
     Отец уверенно отвечал:
     - Витька не пропадёт. У него хватка хозяйская есть. Вот Валюшка – другая, – жалел он дочь. – Она мягкотелая*, как Людка, сестра твоя городская.
     Однажды под новый 1988 год отец начал ремонт в доме. Аккуратно оштукатурил и побелил печь. Несколько вечеров подряд менял сгнившие лаги и половицы в комнатах. Заложив за ухо химический карандаш, нужный для разметки, брал в руки меру* и, быстро передвигаясь, мерил тёс.
     - Что ты зимой ремонт затеял? – возмутилась мать. – И не посоветовался. Ну-ка, красить теперь полы нужно. Задохнёмся в краске.
     - Летом некогда будет. Огород да поля всю силу вытянут, – оправдался хозяин. – Перед Пасхой полы покрасишь.
     И мать успокоилась. Ей нравилось наблюдать за работой трудолюбивого мужа. Если она была свободна от приготовления пищи и ухода за домашним скотом, то сидела в домашнем халате, в коротких бурках*, недалеко от отца на самодельной крашеной табуретке и вязала носки.
     - Пап,  а чем в городе лучше? – спросила как-то Валя, пятиклассница, подойдя к занятому ремонтом отцу. – Там что, не работают?
     - Как же не работают? Без работы человек не проживёт, – оторвался от дела мужчина. – Всякий должен сам на хлеб насущный зарабатывать. Просто в городе полегче. Работа не такая забОистая*, как в деревне. Отдыхают больше. Там нарядные люди в кино даже летом ходят. Ну, для того, чтобы в городе хорошую должность иметь, диплом нужен. Так что учись, – и продолжил работать.
     Валя охотно помогала отцу. Девочку нисколько не раздражал визгливый скрежет ножовки* и оглушительный стук молотка.   
     Когда домовитый хозяин семьи закончил ремонт полов, серьёзно сказал дочери:
     - Красная кровушка у русского человека. Она труд, добро, песни любит.
     - Кровь у любого человека красная. Это каждый сопляк знает, – фыркнула Валя.   
     - Не все сопляки знают, – засмеялся отец.
     На него «напало настроение», и он заиграл на гармони-трёхрядке подобранные на слух мотивы известных мелодий и народных песен. Довольная мать, прижав руки к груди, душевно тянула «Тонкую рябину». Материнский звонкий голос легко летел по просторному дому, когда она пела «При лужке».   
     После слов отца жизнь в городе казалась девочке заманчивой. Главное, там можно летом не горбатиться в огороде, а весело проводить время: ходить с подружками в кино, на дискотеки, на речку. При этом никто не упрекнёт, что ещё не собраны клубника, малина, крымская рябина*, крыжовник, вишня и не вымыты банки для консервирования ягод, не прополоты грядки на овощнике и не окучены отведённые для неё картофельные гряды, не политы помидоры в парнике. Можно долго потягиваться в постели, а не бежать рано утром в лес по грибы и ягоды. Осенью не придётся залечивать царапины, полученные во время сбора урожая яблок со старых, сучковатых яблонь. Вот только со сливами трудно расстаться: Валя всегда ждала августа, когда вдоволь наестся крупных сизых слив.
     Умер Василий Прокопов внезапно в конце июля. В тот день с утра стоял густой туман. К обеду парило так, что дышать было трудно. Пар струился от земли, словно она уже готовилась принять в своё лоно любимое дитя.
     Валя возвращалась из школы в хорошем настроении. Наконец ей удалось получить «пятёрку» у строгой учительницы русского языка. Есть чем похвастаться перед отцом. 
     Зайдя в дом, девочка не увидела отца. «Наверно, сегодня работы много, – подумала, – и механизаторов кормили в поле. Придёт вечером. А матери почему нет? Может, не пригнали коров с пастбища, и она пошла туда на дойку?»
     Но необъяснимая тревога сдавливала грудь. Буравили мозг отцовы жалобы на боли в сердце. Тогда,  ранней весной, она не прислушалась к разговорам родителей.
Валино сердечко часто стучало, будто призывало быстрее отправиться на поиски родного человека.
     И Валя поспешила к ремонтно-механическим мастерским, которые в деревне называли мехстаном. Вышла из дома и направилась к асфальтированной дороге: так быстрее можно добраться. Увидела в конце улицы деревенских старушек, которые ползли в сторону мехстана по пыльной дороге, вздыхая и опираясь на сучковатые палки. По асфальтированной дороге, ведущей в город мимо мехстана, торопились местные ребята и девчонки на велосипедах. Они выкрикивали друг другу на ходу тревожные слова:
     - Ему плохо ещё на поле стало.
     - А что у него?
     - Говорят, с сердцем плохо.
     - «Скорая» не едет. Фельдшерица на мехстан побежала.
     У Вали застучало в висках. Девочка помчалась, не обращая внимания на многочисленные выбоины на асфальте. Уже был виден мехстан, когда нога попала в рытвину. Резкая боль остановила дочь механизатора, но ненадолго.   
     … Волна страха накрыла одиннадцатилетнюю девочку, когда она увидела отца, лежащего в мастерской на рабочих куртках посреди старых тракторов и разбросанных по углам инструментов, вёдер, шин. Возле него на коленях сидела молодая фельдшер в белом халате и измеряла давление. Тело отца было неестественно вытянуто. Глаза смотрели в одну точку. Казалось, он не дышал. Вокруг стояли двое мужчин и три женщины в рабочей одежде. Валя подошла к матери, закрывшей лицо платком и трясущейся от беззвучного плача. Увидев дочку, отец что-то попытался сказать: палец правой руки немного приподнялся, губы шевельнулись. Он неестественно улыбнулся и закрыл глаза.
     Женщины-полеводы вывели Валю из мастерской. Они уговаривали её не плакать, но сама Валя в тот момент не понимала почему. Слёзы не переставая текли по Валиному лицу, но девочка этого не чувствовала, будто окаменела.
     Машина скорой помощи долго не приезжала. Фельдшер звонила с мехстана каждые десять минут. На другом конце провода был один и тот же ответ: «У нас всего две машины, они на вызове. Ждите». Василий Прокопов не дождался.
     Предположение фельдшера подтвердил при вскрытии врач-патологоанатом. Причина смерти – обширный инфаркт.
     Отец, отец! Он любил работать на земле, видя в этом смысл жизни. Много работал: хорошо жить хотел. Видимо, однажды смерть позавидовала его человеческой силе. 
     Малолетняя дочь уже понимала, что матери будет тяжело без мужского плеча справляться с большим хозяйством. Но каким образом она, подросток, могла облегчить её жизнь?

  *Дратва – прочная просмолённая или навощённая нитка для шитья обуви, кожаных изделий.
  * Пашаница (обл.) – пшеница.
  * Дебёлый (обл.) – сильный, выносливый (о человеке).
  * Трапиться (обл.) – случиться.
  * Мягкотелая (обл.) – нежная.
  * Мера – старое приспособление для измерения длины; представляет собой бечеву определённого размера.
  * Бурки – здесь: войлочные сапоги без подошвы (облегчённая форма валенок).
  * Забоистый (обл.) – тяжёлый.
  * Ножовка (спец.) – небольшая пила с одной ручкой.
  * Крымская рябина (обл.) – ирга.



Светлана Грачёва
Воскресенск
1 августа 2018 года
                Глава 2 http://www.proza.ru/2018/08/04/812