Тихий час

Пшык. Сработал какой-то механизм, заставив сработать другой, и прямо надо мной образовалось облачко, похожее на пыль. Автоматический освежитель воздуха, висевший на гвозде в центре четвёртой стены сказал мне что прошло ещё 18 минут, и подмигнул.
Когда я был в детском саду, тихий час проходил для меня моментально, самозабвенно, пока я рассматривал котёнка, который спал ярусом ниже, и так близко что я мог дотянуться и поцеловать. Она была очень милой, трогательной и доступной. Но только когда спала и не знала что я на неё смотрю. Так работает со всеми. Я так и не узнал ее имени, она была котёнком, в моём детском сознании уже тогда формировались эти бабские сентиментальности, но я, честное слово, не виноват. Никто ни в чём не виноват, сказал виновник торжества. Так вот, те клички что даны для времени это всё ***ня. Я не знаю сколько на самом деле длился тихий час, но оно и не важно. Важно то что этого самого "самого дела" и нет, в общем-то. Но мне всегда не хватало времени. И это всегда спасало котёнка.
Пшык. Аромат японского сада разлетелся по комнате и защипал в ноздрях. И неприятно охладил кожу. Ещё 18 минут? Как будто прошла тысяча тихих часов. И я всё равно опять ничего не успел, хоть ничего и не делал. Говорят, очень очень высоко над землёй время течёт медленнее. А ещё говорят что соседи сверху прячут у себя пришельца, и кормят его человечинкой, предварительно отварив.
На потолке была целая эпоха. В складках, завихрениях, налётах и никотиновом слое я видел много чего. Теперь. Раньше я просто знал что комната ограничивается сверху. А у кого-то начинается. У мужика, работающем в собственном киоске, который не продавал мне сигареты вплоть до моего шестнадцатилетия весь кожный покров руки был изуродован татуировкой. Это было древо жизни. И оно давно завяло. И вот так же чётко и натурально, как и в памяти, это древо снова расцветало у меня на глазах. Грязные разводы на потолке преобразовывались в татуировку на дряблой коже. Оно было намного больше. Весь потолком занялся могучим древом. Сумасшествие было почти достигнуто. Ленточка была почти пересечена и порвана. Древо уже было пустило корни в стены, но дойдя до тёмной фотографии в бронзовой рамке вернулось туда, откуда пришло. Зрение расфокусировалось и пришло в порядок. Если таковой существовал. Фотография отсвечивала дневной свет, просачивающий через занавески, и хоть человек, запечатленный на ней заслуженно вызывал у меня отвращение и пренебрежение, я был ему сейчас благодарен. Заснуть с закрытыми глазами это практически смерть .
Пшык. Кажется, всё кончено. Японский сад благоухал, прогнал последние остатки аромата застывшего времени, великого бездействия и испражнений. Всё конечно. Я сбился. Запутался. Пшык. ЕЩЁ 18 МИНУТ ПРОШЛО. НО КОГДА? Нет нет нет. Я больше не поведусь. День уже был потерян, безнадёжен. Снова ничего не успел. И сколько уже прошло? Надо вернуться в самое начало и вспомнить. А где самое начало?
Пришлось подвигаться, и слегка наклониться вниз, чтобы увидеть её.Котёнок была прежней. Существуют всё-таки настоящие вещи, что-то такое что не наполненно пустотой. Что никогда не меняется. Вот она, лежит так близко на полу, всё такая же милая. Трогательная. Спит. По щеке катится слеза, и она не знает что я на неё смотрю. В нос резко врезалась вонь испражнений. Но это мелочи. А кто от этого застрахован? Это будет самый тихий, самый долгий тихий час, длинною в пшык.
Но сначала придётся кое-что сделать. Японский сад, какая прелесть. Дома было тепло, но не жарко. Потолок снова был простым потолком. Я снимаю с гвоздя освежитель, переключаю таймер с 18 минут на OFF, и подмигиваю своей фотографии в бронзовой рамке.