Роман

 Степь разомлела от зноя. Скрылись куда-то стайки птиц, носившихся над ковылём. Суслики пушистыми пеньками замирают у своих нор. В поисках тени овцы сбились в кучу, попрятав головы под брюхо друг другу, и стадо стало похожим на белое облако.
 Солнце опустилось к горизонту, жара спала. Высоко в небе запел жаворонок. Он то поднимался ввысь, то быстро падал и весело пел, как будто рассказывал сказку. Закат чудесен. Солнце приблизилось к земле и запылало красным пламенем.
 Роман родился и вырос в этой благоухающей полынью степи. Эта степь вскормила его, и не было для него на белом свете дороже края. Все его думы, мечты и вся жизнь принадлежат этой древней земле. К своей земле, к своему аулу он привязан крепко.
 Кончится сев, начнётся сенокос. Не успеют управиться с сеном, нагрянет уборка. Пойдёт суматоха до самых белых мух: вози сено и уголь, потом снегозадержание, ремонт техники. И опять весна, опять пахать. Как заведённый! Отдыхать некогда.
 В городе, конечно, лучше. Роман тоже мечтал учиться в городе, но не получилось. Отец умер, мать всё время болела. Все заботы легли на него. Неожиданно для самого себя он с головой окунулся в бесконечную колхозную работу, привык и не заметил, как пролетели годы. Он окончил вечернюю школу, потом – заочно сельскохозяйственный техникум и стал механизатором широкого профиля.
На полях с утра до поздней ночи без устали тарахтели трактора. Дышала паром недавно вспаханная земля.
 А как пахнет: не воздух – настой полынный. Хоть пей его. Вспоминает Роман голодную пору военного лихолетья. Здоровых мужчин в аулах не осталось.
Приходит в степь хлопотливая весна. Закудрявилась, наливаясь терпким духом полынь. Где-то высоко курлыкают журавли. Роман посмотрел на небо, но никого не увидел. Должно быть, журавли забрались за облака. Журавлиная песня лилась с вышины. Лениво брехали собаки в ауле. Днём и ночью не умолкают трактора в степи. Роман сутками не слезает с трактора и не унывает. Роману хочется, чтобы степь всегда оставалась плодородной, но не всегда бывает так, как хочется.
 Каждое утро встаёт солнце и проглатывает скудную росу. Каждый день под его палящим взглядом мелеют реки и степные озёра. Болью в глазах отдаётся белизна солончаков. Волки, высунув языки, бродят в поисках воды, не боясь людей.
 Зной навалился на землю. Солнце, как палящее око, смотрит из необъятной глубины неба. И нет такой силы, которая заставила бы его смягчить свой гнев. Ни тучки на небе, ни ветерка над землёй. Степь звенит от палящего зноя, она выгорает. В ушах стоит звон, сухой свист кузнечиков и мошкары, звон раскалённого воздуха и окостеневших трав. Ни людям, ни животным не убежать от этого звона и зноя, от палящего солнца. Негде в степи укрыться от солнца.
 Осень пришла дождливой. Потом пошёл снег. Для уцелевшего скота не было корма. Это была жестокая зима. Словно раскрылось холодное чрево небес, и мороз все снега обрушил на землю Казахстана. Умирали люди, погибал скот. Долго длилась зима. Никто не знает, сколько погибло тогда людей.
 Пришла весна. По лощинам, которые вдоль и поперёк изрезали степь, текут ручьи. Прилетели птицы. Весной много птиц в степи. В многоголосый птичий гомон, который стоит над степью, вплетается и ликующее пение жаворонков в вышине, и стрёкот сорок, и карканье старой вороны. Запах зелени. Всё вокруг цветёт, всё радуется весне.
 Началось лето. Тихий ветер гуляет по безбрежным просторам, сдувая пыльцу с цветов. Обилие трав повсюду. Такого цветения степи в Казахстане давно не видели. Пора начинать косьбу. Нынче можно вдоволь запасти сена даже там, где в иное лето косари по травинке собирали копны. Ранние обильные дожди напоили землю, и она зацвела, словно стараясь заплатить за скупость в прежние годы.
 Хлеборобы выводят в степь комбайны. Кончилась летняя страда, крестьяне, разогнув спины, отдыхают. Пришла рыжая осень. Потянулись в воздухе серебряные нити паутины. Степь лишилась свежести, выцвела. Печальная картина постаревшей, уставшей земли. Пожухла трава. Но пора осенних дождей ещё не настала. На небе ни облачка, ярко светит солнце. Обманчивая осенняя теплынь – бабье лето.
 Дороги в степи выделяются проплешинами. Вся красота теперь в низинах: ковыль бьётся под ветром, как кошачий ус. Аул кажется меньше, чем летом, только трава по обочинам дороги и у заборов напоминает о лете, но и она уже пожухла. Куры торопливо перебегают улицу, клюют что-то, снуют взад-вперёд, занятые своими делами. Холодное солнце уже не трогает замёрзшие лужи от дождя, они не тают и в полдень.
 Наконец, будто обрушилось небо, полил холодный осенний дождь. В осеннее ненастье тяжело томиться без дела. Повалил снег. Он был пушистый, в нём переливались многоцветные искорки. Степь словно заворожена тишиной, дремлет под покровом снега. Сороки суетятся от куста к кусту, шелестя крыльями. Лёгкий морозец приятно пощипывает щёки.
 Аул проснулся. Обычно в аулах встают рано. Такова привычка. Хлопот всегда хватает. Надо скоту корм задать. Кто-то с утра чистит хлев, кто-то воду набирает, из труб валит дым. Роман пошёл на работу. Он шёл по улице, подняв воротник полушубка и втянув голову в плечи. За потемневшими от времени избами, за пустыми огородами виднелись оголённые перелески в степи – лесополосы. На многих крышах торчали кресты антенн. Старики вечерами непременно устраивались перед телевизором, если был свой, или шли на посиделки к соседям.
 Вернувшись вечером с работы, Роман пошаркал веником в холодных сенцах – позёмка запорошила катанки. Он чувствовал себя плохо. Он крепился изо всех сил. Ломило тело, раскалывалась голова, ватными казались руки, ноги. Его бросало то в жар, то в холод. Ни о чём не хотелось думать. Единственное желание: лечь в постель. Бесконечные дела без отдыха подорвали здоровье. Он жадно вдыхал воздух, но боль не проходила, дышать становилось всё труднее
 - Господи! Что с тобой? На тебе лица нет, - сказала жена. Она раздела и уложила мужа в постель. Потом отправила сынишку за врачом.
 Роман отвернулся к стенке. В висках ломило,  сам куда-то проваливался. Тупая, ноющая боль схватила всё тело, и всё стало ему безразлично. Вскоре пришла врач. Послушала, постукала, померила температуру и объявила, что у больного двустороннее воспаление лёгких. Надо ложиться в больницу.
 Много времени прошло в схватке с болезнью. Это были тяжкие дни. Мучительно валяться в постели без дела и с утра до вечера смотреть в потолок. Настоящий труженик без дела сидеть не может. Лёжа в постели, он представлял себя в поле на тракторе.
 Болезнь – это процесс, возникающий в результате воздействия на организм вредоносного раздражителя, нарушающего его нормальную жизнедеятельность. Типичное течение болезни  может отягощаться спровоцированными ею осложнениями.
 Болеть никому не хочется, ведь здоровье – это тот фундамент, на котором строиться человеческое счастье. Больной человек не может быть счастливым. Роман был счастлив, когда его выписали домой.
 Ему выделили путёвку в санаторий Сочи. Море. Ещё далеко до восхода солнца. Роман сидит на балконе, закутавшись в одеяло один на один с морем. Он видит, как далеко-далеко образуется белая полосочка и катится к берегу, превращаясь в пенистый длинный язык, который разбивается о сушу. «Море показывает язык», дразнит его. Это Вечность показывает язык! У Романа появилось ощущение своей ничтожности перед лицом молчаливо забавляющейся стихии.
 Всё же Роман подумал, что море не дразнит его. Только и дел у моря, чтобы дразнить людей. Оно однажды окатило его волной, осыпало брызгами. Будь благодарен морю! Отдыхай и набирайся сил.
 Вернувшись из санатория, Роман снова принялся за работу. Зима, но когда Роман выходил на улицу, то ему чудилось, что нет зимы, а вместо снега – цветущие олеандры черноморского побережья. И как бы холодно ни было, Роману от этого видения становилось теплее.
 И вдруг откуда-то вылетел ветер. В ту же минуту всё вокруг завертелось, сверху с воем посыпались снежные хлопья. Вмиг навалилась на степь пурга. Роман вошёл в дом, захлопнул дверь. Крыша грохотала, что-то свистело, гукало. Не приведи Господь одному оказаться в такую пургу в степи, - это смерть.
 Утром Роман проснулся от воя пурги. В дымоходе чудился печальный звон, будто кто дёргал струну. Окна залепил снег. Пурга не прекращается, а скотину надо накормить. Едва он высунулся из двери, как его оглушила пурга. Он прочистил длинную узкую дорожку до сарая. Спотыкаясь, двинулся в сарай с едой для свиней. Метёт, лютует пурга, воет, крутит снеговые вихри.
 Здоровье стало давать сбои. Люди болеют по-разному. Одни легко переносят недуг и быстро поправляются, а другие, не успев окрепнуть после болезни, уже подхватывают новую заразу. Почему так? Всё зависит от иммунитета. Он бывает специфическим и неспецифическим. Специфический иммунитет человек получает по наследству от родителей, а неспецифический вырабатывает сам. Дело в том, что вирусы и другие возбудители болезней постоянно меняются, и организм человека вынужден тоже перестраиваться как можно быстрее, чтобы организм «построил» более действенную защиту. Ему нужны «строительные материалы». К сожалению, их невозможно просто черпать из пищи. Поэтому придумали биологически активные добавки к пище.
 Видимо, Роману они не помогли. Он снова заболел. Радикулит его замучил, и он взял путёвку в Яныкурган. Он полетел туда самолётом. Самолёт был маленький. Он набирал высоту, и земля разворачивалась вдаль и вширь. Самолёт набрал высоту. Облака были рядом. Самолёт задевал их крылом, и временами какое-нибудь облако оказывалось ниже самолёта.
 Роман смотрел на землю. На ней лежали дороги. Они вели во все стороны. Наконец, самолёт пошёл на снижение, скользнул над кустами шиповника, и вот он плывёт по взлётному полю, а навстречу ему бежит избушка аэропорта. Дальше Роману пришлось ехать поездом, а в конце пути пройтись пешком.
 Он прошёл грязелечение. Ощущалась близость Сырдарьи, но он не ходил на её берег. Он поехал в Туркестан. В основном туда ехали казахи, чтобы поклониться могиле поэта Ахмеда Яссави, могиле, над которой, по приказу Тамерлана, воины и рабы, лучшие зодчие Востока, пленённые им в битвах, воздвигли мавзолей.
 Жестокий и коварный Тамерлан почитал Яссави как бога. Перед каждым походом он приезжал поклониться могиле поэта. Все степные завоеватели почитали Туркестан и стремились подчеркнуть свою преданность вере перед могилой поэта, ибо могила эта глубоко уважалась степным народом.
 В дни, когда не было похода, главное знамя Повелителя с тяжёлым толстым древком из железного чёрного африканского дерева хранилось у стен в далёкой глубине мавзолея вблизи огромной малахитовой гробницы Ахмеда Яссави.
 Экскурсанты пришли к возвышавшемуся над городом и сверкающему куполом мавзолею. Роман с нескрываемым любопытством осматривал святыню казахов. Паломники с трепетом осматривали мавзолей. Больше всего людей поражали краски, таинство орнамента и надписей на куполе. Святые отцы твердили, что два паломничества к гробнице поэта в Туркестане равны хаджу в Мекку. Никто не знал, что надписи на мавзолее взяты из сур Корана.
 Паломников в Мекку обычно провожают не то с грустью, не то с почтением. Страх перед карой аллаха, надежда, что аллах услышит молитву верности, делают людей молчаливыми и задумчивыми.
 Сотни лет в Мекке находились статуи-идолы, которым поклонялись разные племена. Их было 365, ровно столько, сколько дней в году. Во времена паломничества в Мекке происходило столпотворение, подобное вавилонскому столпотворению. Идолы продолжали существовать в Мекке до тех пор, пока не появился поэт, купец и неистовый оратор Мухаммед.
 Он на состязании паломников, когда каждый возносил своего идола, обратил внимание всех на камень, упавший с неба, и призвал всех поклоняться единому богу аллаху, ибо Чёрный камень – это знак власти аллаха над всеми земными существами. С тех пор в Мекке нет идолов. Их разбили. Есть Кубический храм, священная Кааба, святыня, созданная фантазией Мухаммеда. Людей, поклонявшихся другому богу, называют еретиками.
 Но религия не затрагивала сердце Романа, не волновала его вера в бога. Дети выросли и улетели из гнезда. Остался Роман с женой на белом свете как две половинки, составляющие вместе одно целое. И они не дали угаснуть очагу. Но случилось самое страшное потрясение: у Романа умерла его любимая жена. Остался он один в пустом доме. Наступило одиночество, с которым Роману не удаётся справиться. Когда ты дома один, как перст, возникает острое желание, чтобы рядом было какое-то живое существо. У него ест куры и свиньи. Сторожит хозяйство пёс. Но с ними не поговоришь. На все твои жалобы они не ответят. Перед Романом, будто наяву, из призрачной плоти встало лицо его дорогой жены. Серые глаза смотрят на него, чуть ниже глаз разбрызганы конопушины.
 Чтобы забыться, Роман с головой ушёл в работу. Домой возвращался только вечером. Поднялась буря. Казалось, ветер взбесился. Он налетал со всех сторон, по небу мчались кудлатые тучи. Ветер рвал одежду, плевался песком и пылью. Нельзя открыть глаза, нечем дышать. Роман пришёл домой. Буря выстудила комнаты, ветер в трубе выл голодным волком, скакал по крыше. По стеклу забарабанили крупные капли дождя. За окном бушевала буря. Деревья возле дома жалобно стонали под ветром.
 Настала ночь. И он был один. Буря успокоилась. Слабо светила Луна. Звёзды бросали тонкие лучи на Землю. Звёзды мерцали, звёзды молчали, звёзды не грели. Он вышел во двор. Снег сверкал и скрипел под ногами. Была ночь. И он был один. Тяжко дышал мороз. Он вернулся в дом и лёг в постель. И приснилась ему жена в цветущем саду.
Одиночество. Его не жаждут и не ищут. Его обретают. Роман обрёл одиночество после смерти жены, его первой и единственной любви. Тайна первой любви – это сокровище духа, святая тайна. Роман бережёт тайну своей первой любви потому, что она свет, озаряющий его жизнь из глубины прошлого.
 Роман не может забыть свою любимую жену. Тяжко ему. Душевная боль не отпускает его. Перед его глазами возникает тускнеющий взгляд любимой жены. Воспоминания о прошлом  не дают ему покоя. Он решил, что санаторий ему поможет обрести покой, и поехал в Алма-Ату.
 Вдали в цепи гор показалась гордая величественная снежная вершина Алатау. Величественной стеной высится над равниной снежный хребет Заилийского Алатау – северного отрога Тянь-Шаня. Если подниматься в горы, то можно пересечь несколько широтных поясов: от жарких степей и пустынь через леса умеренных широт добраться до альпийских лугов. Заснеженные вершины совсем близко – от них веет холодом.
 В горах лето и зима сразу в одно время. Яркие цветы соседствуют с белым безмолвием снегов. Как-то странно слышать пронзительные крики птиц среди ледяного безмолвия и скал. Но желтоклювые альпийские галки не замечают неудобств: они весело кружат у скал, кувыркаются, играя в воздухе, а ледяной ветер далеко разносит их гортанные крики.
 Арчевники – целая страна, протянувшаяся по склонам гор. Густо стелются по земле кусты арчи. Под густым пологом арчи находят приют многие птицы. Днём в самую жару умолкали даже птицы. Только утром да в вечернюю прохладу, когда с гор наплывал прохладный ветерок, они снова начинали свой весёлый говор. Но самым упоительным мгновением для Романа были ранние утренние часы перед восходом солнца, когда горлинки заводили свой таинственный разговор о любви. В такие минуты Роман просыпался, с наслаждением умывался холодной водой и слушал говор горлинок, вдыхая утреннюю свежесть. Он погружался в раздумья. Слушая голоса горлинок, он вспоминал минувшую юность. Щедрая память выхватывала из калейдоскопа минувших событий одно видение за другим, связывало их неразрывной нитью. Он старался отогнать от себя грустные воспоминания.
 Когда дневная жара начинала хозяйничать и умолкали голоса птиц. Роман шёл во двор к кустам роз. Кусты наполняли воздух ароматом. Роман осторожно, чтобы не поранить пальцы о шипы, раскрывал тот или иной куст, и наслаждался свежим запахом. Каждый сорт роз имеет только свой, особый аромат. Розовое масло, добываемое из цветов, славится на рынках Востока.
 Когда солнце, удаляясь от зенита, устремляется к западу, Роман направляется к винограднику. Он медленно идёт по тенистой стороне стены виноградника. Последние отблески солнца тают на снежных вершинах гор, когда Роман уходит из виноградника. Спокойно переговариваются птицы перед сном. Роман ложится в постель, закрывает глаза. Воспоминания уносят его в степь, в далёкие годы юности.
 Всю ночь он не мог сомкнуть глаз. Переворачивался с боку на бок. Вставал, вновь ложился. Уже светало, когда Роман встал. Он не мог больше лежать. Выглянул в окно. Возле фонтана, бьющего из круглой мраморной чаши, лениво прохаживался павлин. Роман пошёл к фонтану.
 Как жесток этот мир! Он отнял у Романа любимую жену, но он понимает, что без любви он жить не может. Но и умирать он не хочет. Он стремится удержаться на земле, цепляясь за неё. Он жаждет любви.
 Поиски любви – это поиски единства двух начал, ибо любовь лишь тогда любовь, когда два «Я» сливаются в одно «Я». Он почувствовал себя одиноким, словно ладья без вёсел в пучине океана. Нет, нельзя предаваться размышлениям.
 К фонтану подошла незнакомая женщина. О Господи! Что за лицо! Откуда оно знакомо? Где он видел раньше эту женщину? Воспоминания, воспоминания… они часто заставляют Романа заново пережить радости и горести, встречавшиеся на жизненном пути, и порождали раздумья.
 Память Романа могла восстановить любое событие минувшего, но в то же время она выделяла из многих событий то, что было связано с увиденным в данное время. Он понял, что эта женщина чем-то похожа на его умершую жену. Он впервые в жизни почувствовал странное безразличие ко всему происходящему. Он добрался до своей постели и забылся  в глубоком сне.
 Проснувшись, Роман пошёл на процедуры. Он снова увидел незнакомку и невольно загляделся на неё. Всё отодвинулось в сторону. Он видел только её. Сердце напружинилось, застучало сильнее. Он словно признал в ней свою умершую жену. О Боже! Возможно ли такое сходство? Он её признал по глазам. Весь её облик был родным и близким. Её улыбка отдавалась в нём тоской и болью по минувшему. Он физически ощущал свою жену. Хотелось протянуть руки, прижать её к себе и вдохнуть запах её волос. Она ощутила его взгляд и удивлённо раскрыла глаза.
 - Человек никогда не убежит от себя. Так было и так будет, - подумал Роман. – Я уже не молод, но старость – не порок. Её не спрячешь и от неё не убежишь. Несмотря на годы у меня играет кровь. Я не могу жить только для того, чтобы кушать. Это люди выдумали, что старые люди уподобляются младенцу.
 Он сидел, низко опустив голову, и улыбался своим мыслям. Надо жениться. Вздыхать некогда – время уходит, а молодость не вернёшь. А если она не согласится? Насильно мил не будешь. Но я не смогу без неё жить!
 Всё-таки он её уговорил. Он продал своё имущество и переехал к ней в город.
Жену Романа зовут Евдокией Яковлевной. Она работает учительницей. Жизнь городская известна: суета и беготня. Даже не замечаешь, как бежит время. Утром, сломя голову, бежишь на работу. С утра до вечера на ногах. После уроков она идёт домой. Сразу за калиткой школьного двора она попала в людской водоворот. Улица вела к базару. Одни шли на базар, другие – уже с базара, но их сумки не очень-то распирало от покупок. Настали трудные перестроечные времена..
 Евдокия Яковлевна шла через сквер. Голые деревья со снегом на сучьях стояли смирно. В снегу протоптаны тропинки. По одной из них и шла Евдокия Яковлевна. Она пришла домой. В квартире чисто, уютно. В углу стоит финиковая пальма. Евдокия Яковлевна вырастила её из семени. Она посадила несколько косточек в горшок с дерновой землёй. Горшок накрыла стеклом и поместила в тёплое место. Когда появившиеся ростки вытянулись до 10 см, самый крупный из них она пересадила в горшок большей величины. Сначала пальма выглядела, как гадкий утёнок, - она приобрела свой роскошный вид не сразу. Перистые листья на ней появились на седьмой год. Пальма выросла. Пришлось её пересаживать в кадку. Она уже вытянулась под потолок. Хозяйка поливала её перед уходом на работу.
 Роман устроился работать инженером нефтеснаба. Ему поручили курировать строительство нефтебазы в Васюгане. Васюган – глухой таежный край. Роман добирается туда на самолёте. Наконец, нефтебазу построили. Началась проверка действующих нефтебаз. Роману предстоит проверить нефтебазу в Баянауле. 
 В предвечерней суматохе он приехал на нефтебазу. Быстро проверил документацию и оказался в гостях у директора нефтебазы. Он вышел осмотреть окрестности и вскоре оказался на берегу озера Сабындыкуль. Озеро дремало в осенней прохладе. Водная гладь блестела, как зеркало. Романа волновала природа Баянаула. Хорошо бы пожить лет сто, вбирая в душу всё лучшее, чем богата степь.
 Начались затяжные моросящие дожди глубокой осени – и конца им не предвидится. Но осень быстро пролетела. Отшумели дожди. В воскресенье  Евдокия Яковлевна весь день просидела за письменным столом. Никто ей не мешал. Роман поехал к сыну.
 Кошка, томясь от скуки, стала катать по полу сосновую шишку. Евдокия Яковлевна, не отрываясь от бумаги, писала поурочные планы, потом проверяла ученические тетради. Глаза устали. Она встала из-за стола и выглянула в окно: хлопьями валил снег. День безветренный. Снежные хлопья падают бесшумно. Евдокии Яковлевне показалось, что она видит какой-то сказочный мир. От этих призрачных картин у неё становилось спокойно на душе.
 Вроде всё о весне знаешь. Однако всякий раз удивляешься её перевоплощениям. Ещё вчера деревья стояли голые, но, как по взмаху волшебной палочки, почки на тополях набухли, берёзки выпустили серёжки. Казалось бы, до появления листвы пройдёт ещё не один день, а зелень вдруг врывается в жизнь неожиданно изумрудным фонтаном.
 Роман поехал на курсы повышения квалификации в Москву. Он вышел с поезда на Казанском вокзале и на трамвае добрался до места. Целыми днями он занимался на курсах, некогда было побродить по Москве. Всё же перед отъездом он выбрал время для покупок.
 Лето не заставило долго ждать себя. Июнь выдался жарче обычного. Евдокия Яковлевна вышла на балкон перед сном подышать ночной прохладой. Машины вспыхивают фарами. На скамейке, которая давала приют поздним парам, тихо посмеивалась невидимая в тени девушка. Евдокия Яковлевна постояла, опершись на перила балкона, и пошла спать. На кровати уже давно похрапывает Роман.
 Роман привык к городу, стал городским. Привык-то привык, но всё же иногда так захочется тишины! Он вспоминает, какие в ауле бывают августовские ночи. Кузнечики, как часы тикают. И решил Роман выходной день провести у реки. Он взял удочки и поехал за Иртыш с ночевкой.
 От реки веет прохладой. Изредка слышится шлепок выпрыгнувшей из воды рыбы. Роман задумчиво смотрит на водную гладь, по которой плывут ночные облака. Порой из-за облаков выглядывает Луна. Мигание звёзд, шорох речной волны, шелест трав, таинственные звуки слились в единую музыку, в которой солировал коростель. Редко встретишь человека, который бы не знал о существовании коростеля, а вот видели эту стройную быстроногую птицу немногие, потому что на глаза людям коростели стараются не попадаться, и прилагают всю свою хитрость, чтобы остаться незамеченными. В случае опасности стараются убежать. Но насколько птица сама скрытна, настолько доступен её голос. Пение коростеля не спутаешь с другими голосами пернатых певцов.
 В Казахстане жизнь родственников коростеля связана с водоёмами. Коростель же – сухопутный обитатель. Они в Казахстане забираются высоко в горы и гнездятся среди скал, в еловых лесах. В Прииртышье они водятся в пойменных лугах.
 А годы-скороходы приближают к старости. Роман и Евдокия Яковлевна уже на пенсии. Он постарел и старушку его годы не пощадили. Роман стал худо видеть. В затылке болит, на улице задыхается. Надолго не загадывает. Который уже год живёт в городе, а всё кажется временно тут.
 Дети выросли, живут отдельно своими семьями. Наденет Роман очки и смотрит на карточки, а душа болит. Воротились бы годы, вернулся бы обратно в аул. Только дорога в одну сторону, обратной дороги нет. Вдругорядь в свой след не ступишь.
 Каждый год Роман ездит родное место проведать. Вот и сегодня он приехал в родной аул. Он остановился у знакомого казаха. В характере казахов много детской доверчивости. Казахи наивны, широки душой, щедры. Это оттого, что народ привык к свободе, к беспредельной широте степи, к непосредственному общению с природой. Трудно перед лицом её мощи пойти на мелкие поступки. Человеку, которому казах верит и которого уважает, он отдаст всё, что у него есть. Улыбаясь, казах зовёт в гости каждого встречного. Его нелегко обидеть, но до тех пор, пока не переступили какую-то грань. А если он обижен, вновь смягчить его трудно. Всё это Роман хорошо знал, наблюдал собственными глазами. Он ведь вырос здесь среди этого народа. И у него было много друзей казахов. К одному из них он и зашёл в гости. Потом он пошёл на кладбище.
 Идёт Роман по улице, а сердце болит. Деревня умирает: избы без крыш, одни стропила торчат. Уезжают люди с аула. Дома, которые получше, перевозят, старьё остаётся. Вчера шёл дождь, земля от дождя разбухла.
 - Эх, такой бы дождь да летом! Когда земля стонет от жажды, - как бы она тогда расцвела, - думал Роман.
 Он жадно вдыхал пьянящий запах влажной земли. Ему приходилось видеть немало красивых городов, но для него дороже всего этот аул.
 - Эх, если бы орлом подняться над степью и посмотреть на всё это с высоты, - подумал Роман.
 Он вышел в степь. В степи холодно, ветрено. Солнце не греет, словно его и вовсе нет. Трава почернела. Не видно уже ни кузнечиков, ни бабочек, порхающих по степи летом. Только сурки, не успевшие залечь на зимнюю спячку, застыли столбиками возле своих нор.
 Завертевшись, коричневой струйкой понёсся по дороге смерч, поднимаясь спиралью к небу. Какая красивая степь – и белый ковыль, и полынь, и клевер. Они все вместе кажутся удивительным букетом.
 Роман дошёл до кладбища. Вдали оно похоже на брошенный аул. Вокруг тихо. Всё дремлет, холодком веет от могильных плит. Только кресты и полынь да ковыль между могилами свидетельствуют, что это не аул. А кругом степь. Вот и могила его жены. Роман склонился над могилой.
 Как-никак жизнь берёт своё. Проходит какое-то время, боль утихает, всё забывается, только жены уже не вернёшь. А какая она была славная! Хорошие-то и не живут. Хорошие и Богу нужны.
 Роман ушёл с кладбища. Оглянулся на оставшуюся позади могилу. Солнце, пламенея, клонилось к западу. Лучи его затейливо расцветили облака, сбившиеся у горизонта. Яркие цвета постепенно меркли, надвигались сумерки. Всюду, куда ни кинь глазом, растёт полынь, без примеси других трав, поэтому полынная степь походит на чуть-чуть колыхающуюся гладь моря в затишье. Воздух, настоянный на горьковатом запахе полыни, кажется, можно пить, точно хмельной кумыс, и не насытиться.
 Роман понимал, что живёт в нём беззаветная любовь к степи. Эта степь с её неброской красотой вошла в его плоть. В детстве он наслаждался запахом дикого чеснока, вместе с воробьями встречал ясные зори степи. Он любил жар степного солнца и запах полыни. Без этого он не представлял свою жизнь.
 Должно быть, изрядно надоел ему город. Здесь, в родном ауле, он испытывает радость отдохновения. В часы одиночества не отмахнёшься от назойливых мыслей. Правильно ли он поступил, переехав в город? Да, он встретил женщину, которую полюбил, и последовал за ней. Евдокия вспыльчива, часто спорит. У неё не хватает терпения выслушивать других. Своей резкостью она огорчает Романа, но он всё равно любит её и прощает ей все обиды. Она ведь делит с ним пополам и холод, и голод, и всё, что выпадает им на долю.
 Эх, старость, старость! Вздох облегчения вырвался у Романа, когда он дошёл до дома, прихрамывая на одну ногу. У него болела коленная чашечка. Артроз - хроническое заболевание суставов. Возникает при нарушении обмена веществ, профессиональных вредностях, хронических травмах и т. д.
 Он вошёл в квартиру, тяжело опустился на диван. Жена подала на стол дымящийся борщ. Запах борща щекотал ноздри. Покушав, они вышли на балкон. Солнце клонилось к закату. Оба, молча, смотрели на заходящее солнце. Когда стемнело, пошли спать. Луна, взобравшись повыше, долго разглядывала город, а Роману снился сон. Он совсем ещё юный скачет на лошади по степи. В лицо дует прохладный ветер. Ему кажется, что он летит над степью.
 Жизнь, как река, течёт беспрестанно. Человек рождается одиноким и уходит одиноким. Что-то часто Роман стал задумываться о смерти. Или это от старости? Но разве только старики задумываются об этом? Наверно, чем смерть ближе, тем чаще о ней думаешь, готовишься к ней. Но Роман всё же стал думать о ней слишком часто и ему становится страшно. Он боится смерти. Ему ещё не хочется умирать и не хочется снова терять жену. Человеку трудно быть одному. Он это знает по собственному опыту и больше не хочет остаться одиноким, затерянным в этом огромном мире.