Глава 11. Всё, что нас не убивает...

   
    Тяжёлое состояние рядового Стэйплза Светлана оценила сразу же, как только вошла. На нижней койке, наспех заправленной, лежал молодой темноволосый парень. Бледная кожа, словно у коматозника, кожа, частое слабое дыхание, блуждающий полубессознательный взгляд. Вскоре стало понятно, что всё намного хуже предполагаемых ожиданий. Женщина с трудом запирала в себе тот ужас, который сформировался в виде зародыша и теперь выскребал себе путь наружу. Врач обнаружила, что у рядового твёрдый живот. Она даже не успела сильно надавить, как молодой человек тут же коротко вскрикнул от невыносимой боли.
   
    - Как давно он в таком состоянии? – Света сохраняла самообладание. Сейчас не время для паники, как бы ни хотелось впасть в истерику и забиться в угол.
   
    - После утренней пробежки, - отозвался один из солдат. – Он прилёг, отказавшись от завтрака, и больше не вставал. Мы вернулись из столовой. А он в таком состоянии. Сообщили капитану.
   
    - Ясно, - бросила врач. – Его нельзя перевозить в машине. Здесь нужную помощь я не смогу ему оказать. – тревожно пояснила женщина, бросив нервный взгляд на похолодевшего капитана. Он, как и доктор, понимал, что попустительство Айронс не спустит с рук. Дай ему в руки плеть, он каждого будет бить, и своего, и чужого. – Могу стабилизировать блокаторами и дать противоинфекционное. Это всё, что у меня есть. Нужен вертолёт. Помогут ему, возможно, только в клинике.
   
    - Расшибусь в лепёшку, - сказал Иван и быстро вышел из спального помещения. – Коли всё, что есть, но не дай ему отойти в мир иной.
   
    Мужчина прошёл по коридору до поворота и остановился. Облокотился на стену и опустил голову. Решал, как поступить. Он поднял лицо, окинул взглядом пространство с окнами и отправился к себе в кабинет.
   
    С ноги открыв дверь, он вбежал внутрь и отодвинул стул в сторону. Предмет мебели завалился назад и упал. Командир не мешкая созвонился к военной клиникой. На том конце ему ответили с презрением и некой отрешённостью, словно намеренно. Разумом Иван понимал, что работа диспетчера не самая простая, разные случаи разные люди… Но сердцем… сердцем он чувствовал, что Стэйплзу не помогут, по крайней мере помощь придёт не так скоро.
   
    Как и ожидалось, в отправке медицинского вертолёта ему было отказано. Диспетчер пообещала выслать машину с медиками, которые определят, можно ли перевозить солдата. Отборно выругавшись, капитан сбросил вызов.
   
    Ремезов стянул с головы берет и сжал его в ладони, положив руки на стол. Он смотрел вперёд, продумывая каждый шаг. От его решения сейчас зависит всё. Согласится ли он на опасный манёвр? Спасти жизнь солдата, подставиться самому или же позволить полковнику творить безумие дальше? Капитан прекрасно понимал, что всё, что делает Харви Айронс – попытка истребить всех участников кампании «Меч Михаила». Он задался целью выследить каждого и закопать заживо.
   
    Но что случится с курсантами, когда выяснится, что их командир – предатель? Всех до единого перемелют жернова напускного правосудия. А этого Иван допустить не мог. И он продумал план до мельчайших подробностей. Главное – уберечь того, кто во сто крат превосходит умом и смекалкой его самого.
   
    Военный оставил берет на столе и повернулся к стеллажам с документацией. Он отодвинул толстые папки с верхней полки, снял участок металлического потайного отделения и просунул пальцы внутрь. Нащупал крохотную конскую голову шахматной фигурки и сделал ход: три щелчка вперёд, один влево. Внутренний механизм потайной двери зажужжал, звук быстро перемещался вниз, пока не достиг пола. Участок покрытия приподнялся слегка, и сдвинулся в сторону.
   
    Иван приподнял импровизированную крышку люка. Повернулся и спрыгнул вниз, схватившись за края гладкой металлической лестницы. Он съехал вниз, поставив ноги по обе стороны от ступеней. И очень быстро окунулся в непроглядную темноту.
   
    Прежде заброшенное здание при заселении оказалось с потайными подвальными комнатами. Когда Ремезов облюбовал это место, он никому не сказал. Некое подобие бункера с защитными стенами, которые не просканирует ни один радар. Сделав тайный вход, он позаботился о том, чтобы никто не контролировал его перемещения. В кабинете камер нет, на случай тайного наблюдения есть заглушки, который расставлены по периметру комнаты, замаскированные под ручку, или же старую фоторамку. Миниатюрные чипы никто не станет искать, и даже если это случится – хочешь сохранить секрет, оставь на виду.
   
    Не медля ни секунды, военный добрался под тусклым светом ламп до маленького помещения и проскочил внутрь.
   
    Все стены обклеены картами, с намотанными на них яркими нитками, которые закреплены на канцелярских кнопках. На обшарпанном столе десятки папок с разными пометками, личные дела некоторых представителей военной структуры, включая полковника Айронса, а также фотографии без вести пропавших Веста и Кая.
   
    Ремезов спешно разгрёб бумаги, сдвинув их в сторону, и нашёл рацию дальнего радиуса, прикреплённую к модему антиопределителя частот. Рука замерла над рацией. Капитан раздумывал на тем, стоит ли рисковать ради жизни солдата. Да, он продумал план, но, чёрт подери, кого он обманывает этим планом? Полковник не дурак. Он человек слова, но не глупый. Даже если Ремезов предложит ему свою голову, как когда-то ради него это сделал Альберт Вест, от курсантов и уж тем более Торжкова этот мерзавец не отстанет.
   
    Взгляд выцепил из беспорядка на столе фотографию двух друзей. Командир взял снимок и посмотрел на него с невероятным сожалением.
   
    - Они с него не слезут, я уверен, - выдохнул он. – Через него доберутся до остальных, как прежде добрались до тебя через меня. – Иван немного помолчал. На фото – Ремезов и Вест, одетые в затёртую камуфляжную форму, держат литые металлические кружки с самогоном. Кругом всепожирающий мрак и только вспышка фотоаппарата ненадолго смогла разогнать чернеющую пустоту и отчасти показать изъеденные ржавчиной стены коридора одного из бункеров. – Ты сделал тогда для меня многое. Теперь моя очередь сделать что-то для него. А парень потом поймёт. Надеюсь, что он поймёт.
   
    Отложив бумажное воспоминание в сторону, он снял рацию и активировал антиопределитель. Настроил частоту и смело поднёс рацию ко рту.
   
    - Фокстрот один-бета, говорит Беркут-дельта-три. Ответьте, - сказал он, надеясь, что ему ответят.
   
    Но рация упорно молчала, разве что доносила до слуха капитана периодические шумы и слабые щелчки.
   
    - На связи Беркут-дельта-три! Пожалуйста, ответьте! – повторил он в беззвучную пустоту.
   
    - Беркут-дельта-три, слышим вас. На связи Фокстрот-один-бета, приём. – Наконец, ему ответили. Прикрыв глаза от облегчения, мужчина решил продолжить то, зачем шёл сюда.
   
    - Протокол один-ноль шесть, под мою ответственность, - коротко оповестил капитан Ремезов. – Требуется экстренная помощь, груз триста.
   
    Воцарилось гнетущее молчание. Десять секунд показались капитану десятью часами. Он терпеливо продолжал ждать. В подобном случае получение отказа – стандартная ситуация. Никто не обязан рисковать ради одного солдата, политика организации «Меч Михаила» - никогда не раскрывать своего местонахождения. Под носом у полковника, у которого крови на руках больше, чем у всех солдат вместе взятых, светить незарегистрированную технику – всё равно, что намеренно сунуть голову в раскалённый поток лавы.   
   
    С тех самых пор, как общество разделилось на военное и гражданское, солдаты стали подозревать неладное. Рядовые и сержанты, уорент-офицеры и лейтенанты стали пропадать без вести один за другим. За пару лет этого никто бы не заметил, сейчас не сложно погибнуть при обвале ненадёжных конструкций, быть убитым сворой преступников или же стать ужином для стаи озверевших хищников. Но за семь лет, подсчитав потери, сложив «два и два», стало понятно, что дело нечисто. Строительство незарегистрированных объектов, статус «секретно» на многих документах и планах… многие факты указывали на то, что военные структуры принялись за старое. Вынужденное объединение двух противоборствующих сторон только подкрепило подозрения: сразу после подписания акта о сотрудничестве стали пропадать люди.  Новые эксперименты, игра в Бога и создание чего-то невероятно опасного – только вершина айсберга. И тайная повстанческая организация, как никогда сплотившая две стороны общества, начала разбираться в этом безумии.
   
    - Капитан, вы уверены?  - с нотками испуга произнесла женщина на другом конце, перейдя на менее секретный тон общения. – Это решение отменить не получится, в случае раскрытия одной из баз нам уже не удастся спрятаться. Вы понимаете, что поставлено на карту?
   
    - В случае раскрытия? – Капитан не понял объяснения диспетчера и уточнил.
   
    - База «Северный мост» в Канаде уничтожена пару недель назад, - быстро проговорил женский голос. – Потери не известны, примерное количество – чуть более семидесяти человек.  Поэтому спрашиваю вас ещё раз, Беркут-дельта-три, вы уверены в своём решении? Повторите запрос или отклоните его, приём.
   
    - Подтверждаю, протокол один-ноль-шесть, груз триста, под мою ответственность. Рекомендую начать передислокацию немедленно. – Капитан замолчал. Он сделал то, что должен был.
   
    - Принято, Беркут-дельта-три. Протокол один-ноль-шесть, груз триста, - повторила женщина. – Устройство связи подлежит уничтожению. Конец связи.
   
    И рация полностью заглохла. В комнатке воцарилась идеальная тишина.
   
    Капитан отключил модем антиопределителя и рацию. Он скинул их тут же на пол и разбил ногой в ботинке. Некоторые составляющие решил и вовсе уничтожить. Он засунул их в карман, решив после отправить содержимое в микроволновку. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы местонахождение базы попало в руки полковника Айронса.
   
    Покончив с основными уликами, Иван вышел из потайной комнатки. Он поднялся по лестнице и опасливо осмотрелся, нет ли кого в кабинете и моментально выскочил из люка, закрыв его и прижав плотнее ногой. Сейчас он не думал ни о чём, кроме доставки солдата в клинику. Даже о себе предпочёл не думать, чтобы лишний раз не поддаваться накатывающему сожалению.
   
    Вернувшись в спальное помещение, капитан едва справился с окутавшим его ужасом. Пол около кровати залит кровью, на белой простыне влажные алые подтёки, лицо рядового перепачкано тёмными сгустками.
   
    - Его вырвало, капитан! – в отчаянии крикнула женщина, оглянувшись на командира. – Ему хуже! Где вертолёт?
   
    - В пути, Анечка, в пути, - проговорил сухо Ремезов.
   
    У Стэйплза начались судороги. Хриплое дыхание, которое сопровождалось появлением кровавых пузырей изо рта, глаза закатились, все мышцы напряглись, поддаваясь охватившей тело конвульсии. Ему оставалось недолго.
   
    - Держите за ноги! – крикнула света. Она достала из чемоданчика пистолет для инъекций, решив, что шприц не подойдёт для такого случая. Вставила ампулу в прибор и вколола в руку лекарство.
   
    Рядовой вскоре немного успокоился, но потерял сознание.
   
    Шум винтов донёсся до слуха присутствующих. Он нёс облегчение и надежду, в первую очередь, капитану Ремезову. Командир бросил понимающий взгляд на Торжкова, который отложил китель и сейчас оттирал брюки спиртовой салфеткой от крови. Видимо, солдата вырвало на него. Резкие движения рук, поджатые губы, безысходность во взгляде.
   
    Владимир на секунду остановился и перевёл взгляд на командира. Не скрывая своей вины, он смотрел, пытаясь мысленно донести до капитана, что готов ответить за всё по полной, что бы ему не предъявили.
   
    Это он стрелял рядовому в живот на экзамене по боевой подготовке, он несёт ответственность за всё, что происходит сейчас с ним.
   
    Но кто мог знать, что случится именно так? Если бы стрелком оказался не Владимир? Остальные серьёзно не пострадали. Разве что лейтенант Гравадов, которого Торжков наградил яркой точкой на переносице, когда пустил пулю между глаз.
   
    Иван словно понял, что хочет сказать капрал. Его словно толкнули в спину, втиснув внутрь понимание. Мужчина отрицательно покачал головой, намекая солдату, что не стоит бросаться вниз со скалы, не убедившись, что рядом нет страховки.
   
    А она есть – капитан обязательно предоставит её.
   
    Вертолёт без опознавательных знаков мягко приземлился на обрамлённой подсвечивающими диодами площадке. Верхние винты не останавливались, они лишь постепенно замедляли вращение. Пилот сидел в кабине недвижимо, словно это лишь робот, который управлял многотонным воздушным судном. Дверь фюзеляжа распахнулась и из него соскочили на каменное покрытие двое молодых мужчин в яркой униформе, но тем не менее старой униформе. Они расторопно вытащили подобие носилок, быстро разложив их в каталку на маленьких колёсиках.
   
    Капитан вышел на территорию корпуса и взмахами рук, поднятых вверх, привлёк внимание людей. Они быстро направились навстречу тому, кто их вызывал. Остановившись, один из молодых мужчин, рослый, черноволосый с густой бородой, кивнул Ремезову, они пожали друг другу руки, после чего, перебивая шум крутящихся винтов Иван объяснил быстро собеседнику, что следует делать.
   
    Караульный бросил пристальный взгляд к технике, которая приземлилась невдалеке. Вертолёт без опознавательных знаков или логотипа медицинского учреждения. Машина второго поколения, довоенная. Такие давно не используются, как армией, так и прочими структурами.  Он с сомнением покачал головой и повернулся, посмотрев на командира. Поняв по его лицу, что следует просто заткнуться, молодой светловолосый парень крепче прижал оружие к себе и продолжил безучастно глядеть вперёд. Мысли свои он не мог унять, однако радовался, что капитан их не слышит.
   
    Мало от кого можно ждать предательства. Большинство офицеров так ненавидят полковника, то даже в случае посадки НЛО на территорию корпуса они не будут хвататься за рации и телефоны, чтобы об этом сообщить. Лучше договорятся с пришельцами, чтобы они открутили голову седовласому астматику. Прочие же, новички и курсанты, не посмеют выступить против сослуживцев, потому что понимают: под руку Айронсу могут попасть все, кто хотя бы может думать.
   
    На это и надеялся Ремезов, когда стоял и наблюдал за действиями медиков. Он дал им указания доставить рядового в военную клинику, а после убираться как можно дальше и молиться, чтобы не сбили ракетой в полёте. Привыкшие рисковать, парни поняли всё прекрасно. Они сделают то, что должны, а после их не смогут найти даже те, кто всю жизнь положил на поиск людей.
   
    Незнакомцы сработали быстро и слаженно. Как только они прошли в спальное помещение, тут же закидали вопросами Светлану, после чего поторопили с ответами, которые врач им давала не очень охотно. Жизнь пациента для неё всё, однако женщина не могла понять, откуда прибыли мужчины в странной старой униформе. От Ивана это не могло укрыться. Но он был уверен, что она не станет им мешать выполнять свою работу. Один из медиков быстро набрал лекарство из ампулы только что распечатанным шприцом из чемоданчика Светы и вкололи парню лекарство. Он через десять минут открыл глаза и даже смог произнести несколько слов, после чего его состояние сменилось на стабильно-тяжёлое.
   
    Врачи опустили до нужного уровня каталку, повернув регулятор. Аккуратно вместе с простынёй перетащили рядового на неё, вновь выставив положенную высоту, и молча увезли.
   
    - Кто эти люди, капитан? Что происходит? – Света подошла к Ремезову и посмотрела на него вопросительным взглядом. Она требовала ответов. Которые командир не мог дать. Лицо её было наполнено невообразимым гневом, но лишь оттого, что много чего не знала о командире. – Я задала вам вопрос, сэр. Они не из клиники, их униформу я знаю, она у военврачей стандартная. Кто они? – последний вопрос она прошипела с откровенной ненавистью, указав жестом на быстро удаляющихся мужчин с каталкой.
   
    - Тебя волнует только это? – Иван проводил взглядом завернувшую за угол каталку. – Мне казалось, что ты, Анечка, всегда ратовала за спасение жизни в первую очередь. Рядовой будет жить. Думаю, этого достаточно, – высказался он напрямую и развернулся, чтобы уйти.
   
    - Кто вы, капитан Ремезов? – задала блондинка вопрос «в лоб».
   
    Ремезов не ответил. Он собирался отправиться к себе в кабинет, чтобы подготовиться к худшему. Ему не доставляло удовольствия рассказывать всё доктору Анич: кто он такой, на кого работает на самом деле и что делает за спиной у полковника. Он хотел избежать дополнительных вопросов. Ему их сполна зададут после казни, а потому отвечать дважды мужчина не собирался. К тому же чем меньше знают солдаты, тем больше вероятность, что Айронс их не тронет.
   
    Женщина не позволила командиру уйти. Она вопреки положению устава схватила его за руку и развернула к себе. Посмотрела уничтожающим взглядом на Ремезова, не убирая пальцы с его локтя.
   
    Мужчина резко выдернул руку из хватки врача и поправил рукав штатского кителя.
   
    - Никогда не смейте меня трогать, лейтенант Анич, - прорычал он грозно. -  Иначе для вас это кончится очень плохо. Я ваш командир, что бы вы себе там не думали. И я поставлю вопрос на обсуждение, когда дело дойдёт до вашего наказания. Вы просили вертолёт, я вам его предоставил. На этом разговор окончен. Если ещё раз позволите себе подобные вольности, будете за это отвечать, - напомнил он придирчиво и неожиданно грубо. – А теперь возвращайтесь на рабочее место, лейтенант.
   
    - Есть, сэр, - врач сохранила самообладание. Она выпрямилась и по-военному отдала честь, поднеся ладонь к виску и резко отдёрнув. Затем она развернулась и удалилась, напоследок бросив тихое: - Надеюсь, вы знаете, что делаете, капитан.
   
    - Отставить разговорчики! – рявкнул Иван, на лице которого гневно заиграли жевалки. «Я тоже надеюсь на это», - подумал он, наблюдая, как врач, ворча себе под нос, удаляется по коридору.


Продолжение тут:  http://www.proza.ru/2018/08/08/1579