Вечер манит на смерть. Глава 16

Глава 16
Поведай мне о море
Ты прячешь тайны под водою,
Надеешься, что не всплывут.
Но вечер сделал свое дело…
Прости меня, мой милый друг
В детстве ему всегда нравились качели. Они дарили ощущение полета, чувство мечты. От каждого подъема вверх замирало сердце, перехватывало дыхание. Ему нравилось, что он мог перебарывать свой страх и лететь вверх. А каждый спуск вниз нравился ему тем, что за ним всегда следовал новый взлет.
Как и в жизни, чем ниже и быстрее ты падаешь, тем выше тебе следует потом подпрыгнуть.
Качели стали для него идеальной моделью жизни. Но в его - встречались только падения.
Он часто в детстве играл в прятки с ребятами во дворе. Прятался лучше всех, всегда находил темные, укромные места. Кто же знал, что детский опыт так пригодится во взрослой жизни.
Он научился скрываться от всего вокруг: от людей, ненужных воспоминаний и даже сам от себя.
Он любил море. Обожал, когда огромные волны выплескивают всю свою силу на сушу.
Но любовь проходит быстро, а на смену приходит ненависть.
Маленький мальчик, которого обожали взрослые. Он питал, как и все дети, слабость к сладостям, крутым игрушкам и опасным приключениям. Он рос, как и все, ходил в детский садик, потом пошел в школу, проучился там одиннадцать лет. Окончил ее с одной четверкой по ненавистному иностранному языку.
Он был обычным парнишкой. Но потом все поменялось. У него появился секрет. У него появилось море, которое каждую ночь топило его своими водами, смеялось и глумилось над ним, а он терпел, потому что был повинен, потому что виноват.
На небесах есть суд, и для Игоря Громова он приготовил самое страшное наказание. А пока здесь, на земле, его наказание – жить посреди моря, в надежде, что он когда-нибудь все-таки утонет.
***
Самое мрачное и тоскливое время года, по мнению многих людей, это осень. Пора настоящих депрессий, грусти и боли.
Природа умирает, забирая с собой всю энергетическую силу людей. Становится холодно, зябко и сыро. Постоянно льют дожди, ветер кусается, как цепной пес. Многие люди осенью ведут себя очень раздраженно, психуют без повода, грубят.
Осенью начинается пора лирики. В моду входят песни, под которые можно было бы  поплакать, вспомнить все свои неудачные отношения, погрустить.
Грустить осенью – это довольно глупый стереотип, но, тем не менее, этот шаблон работает ежегодно.
И Громов тоже считал, что осень самое паршивое время года, пока однажды летом он не посетил море.
И как вы думаете, осень до сих пор удерживает лидирующую позицию?
***
Худенькая девушка с рыжими волосами и огромными, кукольными глазами цвета бирюзы, стояла вплотную с Игорем. Она была ниже его почти на голову, и пыталась пробраться к спискам поступивших. Но никак не могла преодолеть толпу, которая плотной стеной оккупировали стенд с нужной информацией.
Девушка, поняв, что пробиться сквозь кольцо не получиться, стала прыгать вверх, в надежде, что сможет заглянуть в списки.
Игорек, будучи тогда таким же абитуриентов, не мог смотреть, как в смешных глазах девушки начинают зарождаться слезинки. Парень подхватил ее и усадил на плечи и резко ломанулся вплотную к стене из ребят.
Девушка была крайне удивлена и немного напугана, но восторг и радость от того, что она поступила, не позволили ей накричать на незнакомца, который так помог ей.
Ее звали Инга. Милая девушка с крепкими мозгами и нешуточным характером. Она была похожа на бомбу, вспышку. Яркая, красивая, умная и самое главное настоящая. Она пленила сердца многих парней, мужчин. Она всегда была в центре Вселенной.
Девушка поступила на юридический факультет университета, чему была несказанно рада. Она начала кричать, биться в истерике, будучи еще сидя верхом на плечах малоизвестного ей молодого человека. Но Игорь не мог оборвать счастливый полет мечты этой малознакомой, но такой привлекательной девушки. Он смеялся вместе с ней, двигался в такт ее смешных и нелепым танцам.
Прошло, наверное, минуты две, прежде чем Инга осознала, что сидит на плечах парня. Тот, словно почувствовал, как затихает энергетика сверху, плавно спустил на землю девушку.
Она широко улыбнулась и прошептала «спасибо», тут же растворилась в толпе абитуриентов.
Игорь подождал, когда ребята немного разойдутся, чтобы посмотреть на списки поступивших. Хотя Игорь и был уверен, что поступил, он хотел хоть немного испытать те же эмоции, что и та девушку, сидевшая на его плечах.
Громов оказался в первой тройке ребят. Ему было приятно. Не зря он из кожи вон лез в школьные годы, зубрил, старался. Все было не напрасно.
Но спустя несколько лет Громов поймет, что судьба над ним жутко подшутила. Он хотел идеальную жизнь, а получил ад наяву.
Занятия начались в сентябре. Было страшно идти в первый день. Никого не знаешь, ни с кем не общался. Как завести разговор, как понравиться ребятам? Эти вопросы барабанили внутри Громова на протяжении нескольких недель. Он был уверен, что в его группе будет много столичных ребят с гордым характером, которые не захотят общаться с таким, как он. Простым парнем из Подмосковья. Но людям свойственно ошибаться.
Надо обмолвиться, что Громов был хорош собой. Темно-каштановые волосы сейчас были коротко подстрижены, а когда они немного отрастали, то закручивались в причудливые узоры. Парень был хорошо слажен. Занимался несколько лет боксом и атлетикой. Часто участвовал в различных спортивных соревнованиях между школами. И самое, пожалуй, главное Игорь был очень умен и добр.
Но вскоре он зачерствеет и спрячет все свои настоящие чувства глубоко в себя, как черепаха уйдет в панцирь.
Первый день прошел на редкость хорошо. Всю группу, почти тридцать человек, собрали в большой и светлой аудитории. Пожилой старичок с проплешинами на голове и длинной бородой поприветствовал и поздравил всех с поступлением, кратко объяснил правила и порядок обучения, а в конце всех раздали расписание занятий.
В группе было много девушек. Юношей было всего семь. И они в подметки не годились Игорю. Все носили очки, были худощавы и нервно улыбались.
Стали знакомится. Каждый говорил свое имя, откуда он и еще по мелочам.
Время пролетело быстро. Игорь был пятый в круге. Рассказал про увлечение спортом, книгами. Ребята одобрительно кивали ему.
 – Меня зовут Инга, – девушка в дальнем углу начала рассказывать о себе.
Игорь не замечал ее все это время. Но теперь увидел и понял, что эта была та самая девушка. Та самая, что радостно смеялась на плечах у Игоря в день поступления.
Ее светло-голубые глаза  подобно приливам океана загорались и так же быстро опустошались.
Она смотрела на Игоря и кротко улыбалась, словно стеснялась и была сильно взволнована.
Разговаривали ребята ни о чем: о школьных годах, о смешных происшествиях, о будущем. Но ничего не привлекало так сильно внимание Громова, как рыжеволосая девушка, сидевшая поодаль него и иногда бросавшая взгляд на парня.
Все закончилось так быстро, что Игорь не понял, как все разошлись. Осталось несколько человек: два парня и несколько девушек, среди которых была Инга.
Здесь не хватит слов, чтобы описать эту историю. Историю влюбленности, которая переросла в настоящую любовь, а затем так же быстро стала драмой, в центре которой уже не было чувств,  там была только взаимная ненависть. Но обо всем надо говорить по порядку.
***
Круг I
Ад близко
Как-то не заметив сам, но Игорь быстро оказался в центре внимания всей женской половины группы. Девушки друг за другом просили помочь его с ненавистным для них математическим анализом, просили проводить до метро после поздних пар. А кто-то даже осмеливался приглашать его домой, ссылаясь на тяжелую ношу, которая не по силам хрупкой и беззащитной девушке.
Естественно, они его благодарили. Благодарили хорошо и качественно. Надо обмолвиться, что Громов не был нисколько не против вознаграждения, особенно такого. Но все эти «интрижки» были на один раз. Он не хотел больше проводить время с теми, кто не видит в нем ничего кроме животного инстинкта. Ему хотелось, чтобы его любили за мозги, за внутренний мир.
ХА – ХА – ХА! Банально, старомодно и как-то не по-мужски.
Игорь даже знал, кто может подарить это все ему. Та самая рыженькая  девушка по имени Инга, которая не выходила из его головы с самого первого дня поступления.
Она прочно засела у него в мыслях, не давая место другим. Увы, но походу Громов был однолюб и еще, скорее всего, жутко старомодным и немного закомплексованным.
Инга не обращала на него внимания, точнее, Игорь не замечал его. А ему так хотелось!
Он много раз заводил с ней разговор. В основном по учебе, она охотно его поддерживала. Смеялась над его шутками, постоянно улыбалась и была  такой живой. Но дальше разговоров об институте дело не продвигалось. Игорь видел, что Инге нравится его общение, даже больше, она сама тянулась к нему. Специально садилась поближе на занятиях, вставала в очередь в столовой, и даже на физкультуре вырывалась вперед, чтоб подшутить над Громовым и услышать в ответ бойкую фразу.
Инга была зажата какими-то рамками, словно обруч не давал ей спокойно вздохнуть и делать то, что она на самом деле хочет.
Игорь все это замечал и пытался пробить брешь в этой каменной стене. Стал больше времени проводить рядом с девушкой, случайно как бы оказываясь рядом.
И у него получилось растопить ледяные оковы, что там крепко держали Ингу на коротком поводке.
Круг II
Ад близко

Все случилось зимой после сессии. Это событие страшно томило всех ребят. Впервые им предстояло идти на экзамены, проверять свои знания и нервы на прочность. Но все прошло хорошо. Экзамены были сданы на отлично. Потерь не понесли, если только психологические, но это дело поправимое.
На радостях решили отметить. И занесло.
Игорь плохо помнил, что было после. Еще бы столько алкоголя, громкой музыки и запала энергии кому угодно отшибут память.
Вечеринка привела к тому, что на следующее утро Игорь проснулся в незнакомой для него комнате. Он был обнажен и лежал в постели. Рядом, мирно сопя на его груди, лежала Инга, нежно обнимая его за плечи.
Воспоминаю стали крутиться с бешеной скоростью, словно юла. Громов не помнил, что произошло, как он оказался в одной кровати с Ингой. Но от этого ему не было страшно, а наоборот, парень чувствовал радость и, наверное, можно сказать, какое-то подобие счастья.
Эх, жизнь дарит нам столько приятных моментов! Жаль, что вскоре они забываются, и на смену им приходят только черные куски огромного пазла боли, которые мы сами запоминаем, отпечатываем в своем подсознании, словно татуировку.
Игорь боялся пошевелиться, чтобы не разбудить свою спящую красавицу. А Инга действительно была красавицей. Сейчас Громов понимал это еще отчётливее.
Он гладил шелковистые волосы, стараясь запомнить их запах. Они пахли сладостью, такими терпкими нотками шоколада, что моментально начинала кружиться голова. Их запах сводил с ума. Инга не просыпалась, только изредка крепче обнимала Игоря, боясь, что он может ее покинуть.
На прикроватной тумбочке часы показали два часа дня. Хорошо хоть каникулы, иначе влетело от преподавателей за пропуск. У них с этим все строго.
Спустя минут сорок девушка пошевелилась, приподнялась и весело засмеялась, тут же спрятав улыбку под волосы. Она была счастлива и довольна. Сидела на кровати и смотрела на Игоря. А тот на нее.
Только в отличие от Громова, который ничего не помнил, Инга знала все и была довольна.
Она первая нарушила тишину, которая все это время как полог накрывала комнату.
 – Подай, пожалуйста, мне халат. Он около тебя.
Игорь нагнулся, одеяло сползло. Инга весело засмеялась. А парень почувствовал какую-то ловкость, хотя она была довольно странной.
 – Ну и что дальше? – девушка снова прилегла на грудь Игоря и нежно поцеловала его в область сердце.
Теперь нагота не стала стеснять, а наоборот, она стала помогать и приносить счастья, удовольствие.
– А дальше у нас счастливое будущее, – паренек старался  придать голосу уверенность, чтобы поверить самому, но все равно волновался.
 – Счастливое будущее, – словно пробуя фразу на вкус, Инга повторила и снова засмеялась. – Это как в сказках – и жили они долго и счастливо.
 – Да, и умерли в один день.
Комната наполнилась звонким смехом. Парень и девушка сплелись в причудливый узор страстных тел, которые горели, жаждали и умирали от своей любви. Они были так молоды, что казалось, впереди столько времени, впереди вся жизнь с ее взлетами и падениями, со счастливыми главами и горькими на вкус слезами. Но это была их вечность, которая должна была обязательно закончиться слова « И жили они долго и счастлива, умерли в один день».
Но сказки не всегда заканчиваются хорошо. Зачастую «долго и счастливо» оборачивается в «больно и быстро».
В тот день Игорь с Ингой так и не вылезли из постели. Они полностью отдались друг другу. Подарили своей истории еще один счастливый день.
Круг III
Ад близко
Любовь творит с людьми страшные вещи. Порой оглядываешься назад и удивляешься, как раньше твоя жизнь была скупа на радости, простые мелочи и теплые объятия. Влюбленность, которая затем перерастает во что-то более крепкое, более прочное, может одарить людей всеми благами, но также легко может и отнять их.
Игорь с Ингой просто парили на крыльях своей любви. Ребята теперь вместе сидели на лекциях, крепко держась за руки, и мило поглядывая друг на друга во время передышек, ходили вместе в столовую, библиотеку, брали различные работу по учебе на двоих. Они словно срослись друг с другом, склеились. Они были счастливы. Они просто были здесь и сейчас.
Но не понимали, что при потере одного, другой тоже может зачахнуть, погибнуть и окончательно сгинуть.
У них почти так и случилось.
Учеба пролетела быстро, моргнули и все уже выпускной вечер. А позади остались: последние экзамены, защита диплома и много – много бессонных ночей.
Моргнув еще раз, и вот уже все разлетелись по разным уголкам мира: кто-то вернулся в родной город, кто-то остался преподавать в институте, а кому-то жизнь подарила счастливый билет за границу.
Громов со своей спутницей приняли решение вернуться в родной город, где жил Игорь. Тем более от Москвы было недалеко, пару часов езды на автомобиле. Зато и квартира была, и работу предложили. А самое главное тихо, спокойно, а как говорится с любимым и рай в шалаше.
Жизнь потекла размерено и постоянно. Никаких резких взлетов и падений не наблюдалось. Качели зависли в одном положении, чтобы скоро ударить со всей силы по голове того, кто больше всего не ожидает такого поворота событий.
Игорю досталось квартира в блочной пятиэтажке. Родители переехали в дом бабушки, которая жила в нескольких километрах от Москвы, но севернее городка, где родился Громов.
Игоря взяли на работу в местный отдел тогда еще милиции, а Инга пока сидела дома. Для нее вакансии не имелось.
Но девушка не расстраивалась, наоборот, быть домохозяйкой, которая ждет своего мужчину с работы, ей нравилось больше, чем перебирать «висяки», рассматривать кровавые фотографии, и тем более самой смотреть на трупы.
А Игорь трудился в поте лица, старался, лез из кожи вон, чтобы заработать повышение, показать себя.
И так на протяжении почти трех лет он дослужился до начальника небольшого отдела. Но его это дико радовало. Это был его маленький подвиг.
Наверное, только работа вскоре не даст сойти ему с ума. Сможет хоть ненадолго отвлечь от того, что будет тревожить по ночам, а днем мерещиться на каждом углу. Скоро морские волны поранят его душу, словно кинжалы.
Круг IV
Ад близко
Зима была холодная. Ветер злобно кусался, просачивался сквозь теплые дубленки и меховые куртки. Прохожие летели, как пули, домой, боясь отморозить нос или щеки. Мало кого можно было кого встретить на улице после семи вечера. Все сидели по домам, пили горячий чай, кутаясь в плед, наблюдали за происходящим на экранах телевизора.
И только высокий молодой человек спешил по набережной. Его заносило, он постоянно терял равновесие, кое-как удерживаясь, чтобы не упасть лицом на асфальт. Кутался в шарф и бежал между заснеженными деревьями.
Он мчался домой, где его ожидал горячий ужин, любимая жена и приятный вечер.
Жизнь в этот момент для Игоря пахла роскошью, терпким ароматом вина и шоколада.
Блочная пятиэтажка встречала его мрачным видом. Редко где в окнах горел свет. Вдали от подъезда, покосившись, стоял одинокий вагончик, в котором можно было приобрести хлеб, молоко и сигареты.
Игорь быстро поднялся на нужный этаж, открыл дверь и прошел внутрь.
В квартире было темно. Ни запаха горячего ужина, ни Инги. Внутри что-то ухнуло. Упало глубо вниз.
Не хотелось думать ни о чем плохом. Вообще думать не хотелось.
Не снимая обуви, рванул в зал. Пусто. Затем на ходу распахнул дверь спальни, опять темнота и никого.
Страх стал брать вверх над разумом.
 – Инга, Инга! –Животный крик вырывался из груди. Он звучал дико, устрашающе.
Кухня встретила Громова все тем же безмолвным равнодушием.
 – Инга, где ты? – снова закричал Игорь.
Прижался спиной к стене. Звуки, звуки. Гудят, сверлят, бьют.
Все по кругу. Туда - сюда. Словно воронка. Ничего нового.
Звуки, звуки.
В ванной что-то упало. Игорь вскочил и побежал туда.
Дернул дверь. Заперто. Стал стучать.
 – Инга, ты там? – сердце бешено стучало, того смотри, выпрыгнет из груди.
 – Игорь, погоди несколько минут, я выйду.
Послушался стук. Ингу рвало.
Так продолжалось минут пять. Игорь стоял напротив двери, которая ведет в ванную, и боялся вздохнуть. Был готов вызвать скорую, поднять на уши весь дом, да весь город. Но Инга все не выходила. Ей было плохо, очень плохо.
Наконец-то девушка вышла. Она было бледная, словно ее осыпали мукой. Верхняя губа дрожала, а глаза были стеклянные. Волосы выбивались из хвоста и спадали на лоб. Зрелище было не из приятных.
Игорь схватил ее под руки, довел до дивана и помог сесть.
 – Наверное, нужно вызвать скорую, – стал бегать Громов. Он принес стакан воды, холодное полотенце и включил свет. – Или давай я позвоню папиному другу, он отличный специалист.
Инга пыталась остановить, перебить мужа, но тот словно заведенный повторял одно и тоже.
 – Игорь, да помолчи ты! – закричала она.
Громов оторопел. Но послушался.
 – Вот так намного лучше, – Инга попробовала выдавить из себя какое-то подобие улыбки, но получилось ужасно. – Мне плохо. Но боюсь, скорая тут не поможет. Обычно это проходит через девять месяцев.
Девушка замолчала. Громов замер с каменным лицом, словно ему только что дали хлёсткую пощечину.
 – Ты не рад? – Инга почти пропищала.
Мужчина был явно ошарашен такой новостью. Он присел рядом с Ингой и крепко обнял ее.
 – Это чудесная новость! Я счастлив!
Теперь время точно остановилось, сделало кувырок и следующие девять месяцев пролетели как один день.
Первые три месяца Инга плохо себя чувствовала постоянно. Головокружения и тошнота стали верными спутниками. А потом все стало намного лучше. УЗИ показало, что должна родиться девочка.
Игорь принимал на работе поздравления, выслушивал советы от молодых и опытных папаш, которые, как им казалось, знали о воспитании детей практически все.
Громов был счастлив. У него было все, что можно пожелать.
Как и говорили врачи, Инга родила девочку. Здоровую, красивую. Игорь даже в честь ее рождения устроил праздник. Созвал всю родню, друзей и коллег. Новорожденную окрестили Полиной.
Громова Полина Игоревна – именно так написано на могильной плите. Именно на нее не может смотреть Игорь.
Море, море, что ты сделало с его жизнью! Ты буквально раздробило ее на части, которые больше никогда не склеить вновь.
Море, море, зачем ты так жестоко? Они же были счастливы.
Море, море, за что, ты мстишь? В ответ только тишина да всплеск холодных, темных волн.
Круг V
Ад близко
Прошло чуть больше трех лет. Семейная жизнь Громова била ключом. Поляша росла здоровым и активным ребенком. Проблем с ней почти не было. Но первое время Инга с Игорем забыли, каково это спать по ночам, отдыхать и видеть сны. Они по очереди дежурили, убаюкивали и кормили маленькое чудо, которое связало их навсегда.
Потом, когда стали резаться первые зубки, Громов ощутил все муки отцовства. Он стал плохо выглядеть и, даже бывало, засыпал на работе. Но все равно был счастлив.
Инга так же вела домашнее хозяйство, занималась с Полиной и ждала своего любимого мужа с работы.
Денег хватало. Игорь неплохо получал. Да и Полина давала иногда частные практики. Люди обращались к ней за консультацией, и она охотно принимала их.
Начали задумываться об отпуске, когда Поляша окончательно окрепла, стала уверенно ходить. Игорь так давно не отдыхал, просто не лежал на диване и ни о чем не думал, что охотно согласился взять отпуск на работе.
Решили махнуть на море. Тепло, солнце и волны должны были расслабить, дать заряд бодрости и энергии на весь следующий год.
Долго никто не спорил. И в жаркий август поезд отправился на морское побережье.
Сняли небольшой, уютный домик у местной жительницы. Из окна была видна набережная, а море находилась в десяти минутах ходьбы пешком. Казалось, вот он рай, протяни руки и он твой. Но рая, как оказалось, не существует, а вот ад очень даже есть.
Первые дни ходили по городу, осматривали достопримечательности, заглядывали в магазины, пили сок и ели мороженое. Маленькой Поли все это было в диковинку. Она радовалась всему, удивленно смотрела на мартышек, которые скакали на набережной, как бы приглашая сфотографироваться с ними.
Затем все-таки решили пойти на море. Взяли необходимые вещи. Все тщательно продумали. И двинулись в путь.
До сих пор Игорь не может себе простить того, что случилось позже. План дал трещину, жизнь сделала просчет, решив раз и навсегда утопить своими водами счастье, смыть его с поверхности Земли.
Инга лежала на песке и дремала. Игорь, держа дочку за спасательный жилет, плавал в море. Полина плескалась, изображала рыбку. Ей было весело. Жилет держал ее на поверхности, а ей хотелось нырнуть под воду.
Солнце неумолимо палило. Ужасно хотелось пить. Неподалеку стоял небольшой фургончик, торговавший прохладными напитками и мороженым.
Игорь вышел из воды, усадив Полю на песок рядом с ее мамой. Расстегнул спасительный жилет, чтобы девочка могла удобнее сесть.
 – Посиди тут, никуда не ходи, – говорил Громов дочке, – папа быстро сходит до фургончика и купит нам сок. Апельсиновый, наш любимый.
Поля кивнула, наверное, поняла.
Игорь взял сторублевую купюру и направился по раскаленному песку к фургончику.
Дальнейшее сложно описать. Все произошло быстро.
Игорь купил упаковку прохладного, апельсинового сока. Его не было буквально пару минут, но вернувшись обратно, он не обнаружил дочь на том месте, где ее оставил.
Наверное, тогда он все понял, но не хотел признавать это.
Разбудил Ингу. Та ничего не понимала.
Внезапно он увидел ее и рванул с места. Поля ушла в море одна, а точнее тонула. Девочка так хотела нырнуть под воды, что решила сделать это, пока папа отлучился.
Игорь бежал, не разбирая дороги, а Инга истошно кричала позади. Когда Громов доплыл до своей дочки, она уже была мертва.
Песок резко охладел, море стало черным, а солнце погасло.
Молодая женщина дико рыдала, выла посреди пляжа, а мужчина, словно потух. И только апельсиновый сок оранжевой, радужной дорожкой стекал по причудливым узорам песка, оплакивая потерю чьей-то жизни.
Круг VI
Ад совсем близко
Игорь совершенно не помнил, что же было дальше. Как они вернулись домой, как прошли похороны, поминки. Как отвели сначала девять, а затем сорок дней.
В его глазах были только черные повязки, закрытые зеркала и настоящие слезы. А в памяти постоянно всплывали морские волны, которые, как языки пламени, взмывали до самого неба, забирая с собой его любимую дочь.
Инга замкнулась в себе. Она ни с кем не разговаривала, ничего почти ни ела. Очень долго пролежала в больнице с нервным срывом. Часто уходила из дома, бродила по городу, сидела на кладбище, оплакивая погибшую доченьку.
На нее было горько смотреть. Она сильно исхудала, глаза впали внутрь, постарела лет на десять.
Игорь стал прикладываться к бутылке. Он винил только себя в смерти Полины. Да и Инга тоже так считала.
Он пытался сначала поговорить с ней, успокоить. Хотел, чтобы она снова смогла улыбаться.
– Все будет хорошо, – шептал он, обнимая ее за плечи.
А Инга только молчала. Ее жизнь утонула в том море, вместе с Полей.
Однажды Инга не выдержала, и когда Игорь в очередной раз попытался приобнять, успокоить свою жену, та наполнила стакан апельсиновым соком, протянула ему, а сама ушла.
Они  с того дня больше друг с другом не говорили, старались не встречаться глазами. Жили в одной квартире, но словно ходили по параллельным прямым, которые отныне никогда не пересекутся. Оба уже тогда поняли, что их брак обречен на провал, что как раньше ничего уже не будет.
А кто же во всем виноват? Инга? Игорь или море?
Игорю было больно осознавать, что из-за него погибла Поля, и он стал винить во всем море. Вот так просто перевалил свою вину на безграничное, синее море.
Но, как бы жестоко это не звучало, жизнь шла дальше. Качели начали новый полет. Игорь вернулся на работу.
Круг VII
Ад
Ну, вот и все! Конечная остановка, поезд дальше не идет, билетов обратно никогда не будет, лифт наверх не отвезет. Придется жить так! Подстраиваться под эти условия, исходить из заданных данных.
С той трагедии прошло два года. Время полетело, как ракета, рассекая воспоминания на своем пути.
Игорь стал работать допоздна, можно сказать, ночевал на работе. Ему не хотелось идти домой, не хотелось снова молчать за ужином, не хотелось видеть, как страдает его любимая женщина из-за его ошибки.
Он взвалил на себя кучу всего. Стал отличным работником, выбился по карьерной лестнице. А все это только отчасти помогало. Когда голова забита делами, расследованиями, убийствами, про море меньше вспоминается.
На работе знали, что он потерял дочь. Но по каким причинам, и при каких обстоятельствах не знал практически никто. И Громов хранил эту тайну, как свою жизнь.
Инга все также сидела дома, она окончательно замкнулась в себе. Постоянно рисовала, раскрашивала. Дома было много альбомов с ее рисунками. И почти каждый день появлялись новые. Игорю было страшно смотреть в них, он чувствовал, что там нарисовано. От этого становилось паршиво.
Ночные кошмары преследовали его. Море приходило постоянно, топило его, бросало об скалы. Он так хотел умереть, но море не позволяло, наиздевавшись всласть, волны просто исчезали.
В отличие от жены, которая каждый день ходила на кладбище, проведать могилку дочки, Громов ни разу не пришел туда. Он знал, что Инга поставила памятник, с которого весело улыбалась Полина. Игорь не мог посмотреть в глаза своему ребенку, которого не уберег.
И Игорь и Инга понимали, что так дальше не может продолжаться. Их прежнее жизнь никогда не вернется, а быть рядом друг с другом стало невыносимо. Слишком много боли они причиняли друг другу. Просто никто не решался первым захлопнуть за собой дверь и навсегда стереть одного из воспоминаний другого.
Инга оказалась храбрее Громова. Она ушла первая. Собрала вещи, положила их в чемодан. Дождалась Игоря, впервые со дня трагедии обмолвилась несколькими словами с ним и ушла в пустоту, из которой, увы, не смогла вернуться.
Инга вернулась к морю. Сняла тот же дом, что и несколько лет назад. Побродила по городу, придалась горьким воспоминаниям. А затем пришла на тот берег, где утонула ее дочь.
Был поздний вечер. Прохожие сильно удивились женщине, которая пошла в холодное море. Она явно была сильно расстроена, но когда люди поняли, что она пошла топиться, было слишком поздно. Инга умерла.
Она ушла вслед за своей доченькой, которую любила всем сердцем и без которой жизнь стала серой и дождливой.
Инга навсегда ушла в темноту. Морские волны поглотили ее душу, а тело выбросили на сушу. Теперь она была еще одним кошмаром Игоря. Ее смерть была тоже на его совести.
О случившимся Громов узнал на работе. Ему позвонили из морга и сообщили о том, что тело можно забрать завтра.
Какое тело? Зачем забрать?
Но когда понял, стало больно. Он накинул плащ, вышел из кабинета, ничего не объяснив коллегам. И пошел по мостовой навстречу неизбежности.
Ничего не могло уже спасти его от безграничного падания на дно самой глубокой пропасти.
Море забрало у него еще одного дорогого ему человека.
Похороны он помнил смутно. Да и к чему их было запоминать.
Все разошлись, а он остался один на один с трагедией.
В спальне лежали альбомы Инги. Она их не взяла собой. Оставила на память. Игорь догадывался, что там, но не хотел признавать это. Но настала пора посмотреть правде в лицо.
Он открыл их.
На каждой странице было нарисовано море. Оно менялось по цветовой гамме, по настроению и уровню волны, но одно оставалось постоянным, это маленькое тело посередине листа, которое так оплакивала Инга.
Так море отняло у Игоря его «долго и счастливо».
Инга стала часто сниться, приходила во снах. Сидела и смотрела на Игоря. Не злобно, но пугающе. Укоряла его.
А Громов пытался забыться. Иногда пил, но в основном пытался забыться в постели с другой. То с блондинкой, то с брюнеткой. Рыжие были под строгим запретом.
Апельсиновый сок стал запрещенным продуктом в жизни Громова, а море раз и навсегда вошло в черный список его мыслей.
Вот так, пожалуй, и рушатся судьбы.
Вот так, пожалуй, и заканчивается история Игоря Громова, человека, который никогда не сможет снова улыбаться.
«Когда она уйдет, то заберет с собой все цвета и эмоции. Заберет тот воздух, которым ты дышишь».