Сказка о халяве

               

     Собственно, то, о чем здесь рассказывается, можно назвать и старой сказкой на новый лад. Кому как нравится…
     В небольшом районном городке(может быть, и вашем) жил-был и посейчас здравствует интеллигентный человек Рутений Ромуальдович Квасов. Мужчина он ни молодой, ни старый, в общем – всякий, (опять-таки, кому как понравится) поэтому не надо понапрасну ломать голову, отыскивая в его облике знакомые черты.
     Была у Квасова, как водится, жена – председатель профкома конторы по учету кислорода в воздухе и три дочки. Младшая работала в салоне красоты, где по традиции возникают и распространяются пикантные новости и слухи с «изюминкой». Вот эта-то младшенькая на днях взбаламутила покой в доме.
     -Ой, девочки! (Это ко всем, не исключая интеллигентного Квасова. Раз уж он в меньшинстве, приходится терпеть подобное обращение). Потрясающая новость! – на радостно-возбужденном нерве зашлась влетевшая в прихожую дочка-маникюрщица.
     -Можно урвать кучу денег за просто так! – пыхтела она в прихожей, пытаясь стянуть с ноги замшево-поролоново-силиконовый сапог-«дутик».
     -Как это за просто так?- спросил Квасов-папа и почувствовал, что где-то в области живота разливается призабытое щекочущее тепло… Квасов-папа  считал себя по занимаемой им должности завхоза и  в силу того, что галстук всегда подбирал к цвету костюма, интеллигентом. Но в разряд деловых людей войти не мог, ибо «не умел жить».
     Он, правда, пытался «уметь жить», но все его потуги оказывались напрасными. В последний раз Квасов сделал попытку стать «деловым» лет пять назад. Лютой зимой он заставил трехкомнатную квартиру, кухню, ванную и прихожую ящиками с мокрыми опилками, посажал в те ящики лук и принялся подсчитывать будущие барыши, ощущая в области живота то самое, призабытое с тех пор тепло. Лук вырос громадный, чуть не до потолка, но барыша Квасов не получил. В овощные магазины завезли зеленый лучок, и цена ему стала, как говорят коммерсанты: «на рупь мешок». От этого мероприятия осталась лишь царапина на сердце.
     -Как же это за просто так?- вопросом перебил Квасов собственные воспоминания.
     -Погоди, сейчас растолкую, - управилась наконец-то со своими «дутиками» третья дочка. Запаленно дыша и алчно поблескивая кругленькими поросячьими глазками, она зачастила:
     - Не совсем, конечно, за просто так. Нужен всего один вклад. Десятка… мизер… Но выигрыш верный, потому что это новая игра честных и благородных людей… Сама Нонна Робертовна включилась в эту игру и за свою десятку уже получила целых две тыщи!
     -Две тыщи! – ахнули мама и дочки-разумницы. Папа тоже ахнул (в душе) и от внутреннего волнения задал глупый вопрос.- А это кто , Нонна Робертовна?
     Презрительно фыркнули мама и две дочки, а третья уничтожающе взглянула на папу-Квасова и в благоговейном ужасе приложила ладошку к узенькому лобику:
     -Папа, ну как можно… не знать Нонну Робертовну! Да ведь это жена самого директора театра!
     -Клуба пищевиков, что ль? – снова спростодушничал папа.
     Дочки, презрительно передергивая плечиками, удалились с мамой в соседнюю комнату, но бумажку, дающую надежду на кардинальное повышение доходов, отцу оставили.
     Квасов внимательно углубился в «письмо счастья» - рукописный проспект о правилах игры, и у него перехватило дух. Если закрыть глаза на кучу грамматических ошибок и полное отсутствие знаков препинания, проспект был составлен с претензиями на честность и благородство. Он прямо-таки обольщал рекламой делать деньги. Текст воспринимался примерно так: Игра на доверие! Вы посылаете десять рублей первому в списке адресату и вычеркиваете его, свою фамилию ставите в конце списка, (лучше бы в начало, или, на худой конец, в середину… Быстрее же так), передаете список двум найденными Вами тоже безупречно честным людям, которые предъявляют почтовые квитанции на перевод денег еще кому-то. И…ждете. (У моря погоды). Игра продолжается! (До бесконечности). Наступит такой день, когда Вы получите множество переводов более чем на две тысячи рублей! (Ой ли?) и будете счастливы. (Еще раз - ой ли?) (Примечания, знаки препинания и текст без ошибок на совести автора).
     Жена - профорг, дочки-разумницы, маникюрша, а иже с ними вся кислородно-воздушная контора и салон красоты ( привокзальная парикмахерская) включились в «благородную» игру. О работе забыли напрочь. Правда, озона в воздухе от этого не убавилось, но на улицах появились небритые мужчины и небрежно причесанные женщины с островками облупившегося на ноготках лака. Десятку Квасов послал, в список себя вставил и… начал маяться.
     Противный червяк сомнения источил всю душу: - А ну , как опять пролечу и останусь с носом»- казнился наш герой. – Или в прокуратуру вызовут и поинтересуются, на каком таком основании чужие денежки в карман легли. Или финансовые органы вмешаются». И до такого душевного истощения доказнился, что явился ему Бес. Да, да, не удивляйтесь: это же сказка!
Разговор у них был коротким. Впрочем, и говорил-то, в основном, Бес. Квасов лишь вставлял междометия.
     -Ну что, врюхался в непонятки? (Бес как на грех попался некультурный и неинтеллигентный, возможно криминально запачканый): – Вот изгаляюсь я над тобой всю жизнь, а ты все в том же духе. Лучок-то помнишь?..
     -...!?
     -Думал, хоть после этого поумнеешь.
     -Нонна Робертовна…-промямлил Квасов.
     -Реклама для затравки, - досадливо отмахнулся Бес. – Она-то может и схватила, но вот про всех этого не скажешь. Кто-то и уши от белого ослика за свою десятку получит.
     - Зачем же тогда…- заикнулся Квасов.
     -Игра-то? А, может, я ее сам придумал, - Бес тяжко вздохнул и разоткровенничался. – Алкоголик я…хронический. Жена из дому выгнала. Насовсем без содержания.. А жить-то надо. Надо, я тебя спрашиваю? А, то-то… Вы-то, люди, дубленками обзавелись, штанами джинсовыми, машинами, дачами, а мне и душу согреть не на что. В общем, работать надо, землячок. А это ж нетрудовые доходы, как ни крути словами «честность» и «благородство»…
     -А сам? – попробовал возмутиться Квасов.
     -Я произошел из порочной среды. Я сам - есмь порок! А ты какому бесу уподобляешься? В общем, гони червонец! Мне похмелиться надо. Гони, гони! Нечего жматься! Где одна-там и две десятки.
     О встрече с бесом Квасов умолчал, но пускаться в авантюры зарекся. Домочадцы его еще продолжают играть. Они-то про лукавого пока ничего не знают…                октябрь 1978 г.
     Постскриптум: ничто не ново под солнцем.
август 2022 г.