Сейчас много спорят о том, какое изобретение человечества самое большое, самое ужасное, самое невероятное, самое революционное - атомная бомба? порох? письменность? электромагнитные волны…
Всё не то.
Самое-самое изобретение человечества – это дверь. Именно так. Бездушный деревянный прямоугольник – самое-самое. Как только появилась первая дверь, в то же мгновение возник порог, тайна за закрытой дверью и…
… Туннели.
Туннели, где не гудят поезда, не снуют машины и не катаются, как в фильмах, в лодках-любви. Туннели не похожи на Ла-манш. Они вообще ни на что не похожи.
Туннели – это Подверье (когда-то говорили Потусторонудвери, но середина выпала) – другой мир, живущий своим умом и законами. Попасть в них сложно, провалится просто. Особенно в детстве. Как? Переступая порог, когда одна нога ещё по ту его сторону, а другая уже по эту, сосредоточтесь - есть грань, когда заканчивается та комната и начинается эта, уловите лёгкое колыхание за ухом и…
..и если вам не повезёт, то здравствуй Туннели! Большие, маленькие, круглые, квадратные, звездообразные, завязанные узлом… Тут куда занесёт. Главное не паниковать. Бессмысленно. Туннели бесконечны. Вы можете встретить кого-нибудь, можете не встретить. Если встретите Ключника – считайте, вытащили счастливый билет – падайте на колени и слёзно просите отправить вас обратно. Он это может. А вот вы выжить в Туннелях… маловероятно.
Я – Тино. Провалилась в Подверье в три года. Проблуждала несколько циклов, встретила Старого Ключника, намертво вцепилась в его плащ и…
…теперь мне шестнадцать, я ношу золотую серьгу в левом ухе - знак Сироты Туннелей, - связку ключей на правом бедре и два кинжала в старых ножнах. Я - Молодой Ключник. Тот, кто открывает Двери.
- Тино! Ты чего там? Заснула?!
Струна дёрнулась.
- Нитка запуталась!
Струну раскачивает. Я болтаюсь вниз головой над Прорехой. Сквозит.
- Давай быстрей! Сквозняк усиливается!
- Сейчас!
- Тино!!
Закусив нитку, вытаскиваю из рукава иглу… В Прорыве кто-то волнуется. И правда, стоит поторопиться.
Прорвало как обычно в Рудничных. Тут круглый цикл идут выработки, стенки трясёт, как больного лихорадкой - вот и рвёт каждую треть. Особенно если кто-то роняет кирку с алиевым наконечником в колодец выработки.
Заправила нитку. Свела края разрыва. Неудачно-то как…
- Кир! Тут бы заплату!
Ответа нет. Покосилась… ничего не видать. Струна, слабо светясь, уходит вверх, в темноту колодца. И все…
- Кир… КИР! – страшно.
Дёрнуло так, что прикусила язык. Всё-всё… не надо нервничать… уже шью…
Подёргала струну - опускай ниже.
Зашиваю быстро. Пока ветер Пустоши не набрал силу. Если не успею, то… то спасай всё, что можешь унести и запечатывай Туннель. Если успеешь, конечно.
Пока шью, краем глаза слежу за Пустошью. В густой темноте, как большая рыба на глубине, кружит тень… Нервирует. Обмётываю края, свожу ближайшие, прошиваю. Меняю нитку на ленту. Нашиваю основу – кирка выдрала кусок стенки. Небольшой. Можно и без заплаты. Снова нитку, сшила ленты, завышивала места, где ещё сквозило.
Всё.
Струна остановилась. Я повисла в тишине. Ни шипения, ни посвиста. Заколола иглу в рукав.
- Кир! Вытаскивай!
- Хорошо зашила?
- Спустись и проверь!
Струна поползла наверх. Проверять не полезет – колодец узкий - застрянет.
Вытащил.
Я села на пол, растирая шею руками. Затекла.
- Кирку… не нашли? – заскулил рудничий.
- А то! - обернулся Кир. - И кирку нашли! и мозги твои! …
Кир – Проводник. Он невысок и широкоплеч. Компас носит на шее, как медальон. У Рудничего испитое лицо в веснушках, большие руки, Кир едва допрыгивает ему до груди.
- Да я что… что я… вдруг зацепилась…
- Иди уже…зацепилась… - Кир машет на него рукой. – Скажи, чтобы шестнадцатую цикла никто даже пыль со стенок не стирал! Шов должен зарасти.
Лучше, конечно, на весь цикл закрыть, но тогда воплей не оберёшься. Как на грех, Прореха около железных залежей - а железо нужно всем: Проводникам на компасы, Старателям – на крючья, Потеряйкам – на игрушки…
- Так…
- Не так!
Рудничий оробел и бочком-бочком ушёл. Теперь мой черёд.
- А мы чего сидим? – упёр руки в боки Кир. – Группа ждёт. А мы сидим. У них время идёт. Междверье смешается…
- Иду уже… иду… - встала, распутывая струну на поясе. – Где стоят?
- На Каньонных.
- Да я же за весь цикл не доберусь!
- А ты не рассиживайся…
Рассиживаться некогда.
Отдала струну и бегом. Каньонные Туннели идут со смешением (если не успеть во время Туннель «сместиться» - поменяет точку соединения, а может вообще слиться с любым свободным Туннелем по близости). Я своё время уже упустила с Рудничных теперь не попасть, нужно пересекать Магистраль. Там сейчас все Подверье собралось - самое время для покупок. Середина цикла как-никак – Торговцы выставили товар и уже чуть охрипли, торгуясь.
Можно через старые выработки. Но там часто ошиваются Разбойники. Кир не одобрит, если узнает, конечно… Что ж, попробуем выработками, авось леший и проведёт.
Леший провел - добралась до Каньонных меньше чем за двадцатую цикла. Большой Бо ещё не успел зачехлить рюкзак.
- Ты сегодня? – хмыкнул он, затягивая горло рюкзака.
- Ага. – откинула со лба чёлку. - Куда идём?
- К жёлтым мячам.
- Угу, - вытащила кинжалы. – Сколько вас?
- Четыре мастера, два ученика.
- Угу, - вычертила Дверь. – Ученики одни не ходят.
- А то… - усмехнулся. Будто сам не знает Правил.
Глухой хлопок, воздух втягивается в Дверь, затем выдыхается наружу. Дыхание Междверья пахнет карамелью и пылью. А звучит, как детская карусель, немного заржавевшая, динамики пришепётывают на высоких нотах. Мерзость.
- У Мячей видели пискунов, - пока дверь «дышит», говорю я.
- Угу, - Большой Бо, поправляет револьвер в кобуре. Кроме Старателей их носят разве что Разбойники, да и то редко – из-за осечек. Туннели не жалуют огнестрельное оружие. Говорят, что-то в воздухе портит порох. Влажность. Бо смотрит на меня. – Боишься?
- Боюсь.
Каждый Ключник «знает» своего монстра. Мой - пискуны. Твари с два кулака взрослого мужчины. Кир описывает их, как «жопа и зубы, припудренные тухлой шерстью». Охотятся стаями до двухсот голов. Крайне маложивучи, но не утешает.
Дверь перестала «дышать». Можно идти. Я отступила в сторону. Старатели весёлым горохом сыпанули в Дверь. Я - последней, «прикрыла» за собой – нечего сквозняки пускать.
- Шило остаёшься с Ключником. Мигало берёшь Мальца. Свистун – Заморыша… - командует Бо.
- У вас шестнадцатая цикла…
- Говорили про двенадцатую!
- Замесь… может, продержимся и двенадцатую, но…
Бо кивнул.
- Ходу-ходу-ходу!
Группа распалась на пары и нырнула в муть. Бо сегодня соло… плохо. Междверье этого не любит. Но он хороший Старатель. Опытный. Да, и мне, если честно, страшно оставаться одной.
Шило сел на землю и положил на колени винчестер.
- Не расстроился, что…
- Ещё успею натаскаться, - Старатель мотнул головой и улыбнулся. – Вряд ли они сегодня найдут что-то…
- Почему?
- Замесь… смотри сама как крутит.
Крутило знатно. Муть, сочащаяся обычно не выше колен, поднималась до груди, местами скрывала с головой. Запах карамели стоял одуряющий. Ну и погодка. Может, стоило отпускать и на двадцатую… но поздно, не окликнешь.
Ждать прилично. Я медленно брожу по округе, не удаляясь от Двери и Шило. Заблудиться не боюсь, вот пискунов - очень. В такой мути, и пискнуть не успею…
О… ключик…
Нагнулась, подняла витой золотой ключик длиной с мизинец. Повесила на связку – для коллекции.
- Тино! – окликнул Шило.
Я юркнула за его спину.
- Что там?...
- Идёт кто-то…
Муть скрадывает звуки, как толстое одеяло. Шанс наткнуться на другую группу ничтожно мал – слишком большая территория. Но если вдруг, то тут на кого нарвешься. Встреча с другими Старателями - беззлобный разговор, встреча с Разбойниками… я вытащила кинжал.
Жутко.
- Мимо прошли, - Шило опустил винчестер. – И кого это носит по такой погоде…
Ну да, я покосилась на него, кого это носит…
Муть начала вихрится – признак бури. Группа повернула назад. Первым вынырнул Бо, аккуратно поставил на землю отяжелевший рюкзак. На взгляд Шило, только покачал головой – хлам всякий. Следующими вышли Мигало с Мальцом, почти пустые… Заморыш со Свистуном задерживались…
Мы начали волноваться.
Пропавших в Междверье не ищут, не организуют поисковых операций (подобные операции вообще редкость). Почему? Просто нет смысла. В Междверье нет ничего постоянного. Здесь как в узком месте трубы скапливается всё, что теряется в Задверье, Подверье, Позадверье и лешак знает каких ещё –дверье. Горы потерянных вещей растут, обваливаются, смешиваются со соседними, проваливаются толи в Пустошь, толи ещё в какие мусорные миры. Направления меняются, запутываются и исчезают. Маяки не работают. Уже много циклов никто не организует исследовательских экспедиций – слишком опасно. Ни одна из предыдущих не была успешной, в лучшем случае её участники возвращались живыми, в худшем не возвращались совсем.
В мути наметилось движение.
- Идут… родные, - Шило упёр приклад винчестера в землю.
- Идёт… - поправил Бо. Неясный силуэт приближался, но второго такого же не было. – Свистун, ты?
- Нееет… - в ответ. – Заморыш…
- Пропал Свистун… - вздохнул Бо. Остальные кивнули. Жаль…
Заморыш шёл тяжело. Шило закинул за спину винчестер.
- Пойду, помогу…
У нас не принято выносить тело погибшего – Междверье приберёт. Вот раненный другое дело, его бросать позор на всю жизнь, если не изгнание, а тело… тело так и так отправлять в Пустошь (кладбища у нас не в чести), так что сам по себе поступок красивый, но бессмысленный. Другое дело снаряжение и «добыча» погибшего - если бросить их, то Старатель погиб зря… это не хорошо.
Поэтому Заморыш сгибается под двойной ношей – своей и Свистуна. Что всё-таки случилось?
Я сощурилась. У него что-то в руках… странно. «Руки всегда свободны!» - гласит одно из Правил Старателей. Их не так много, чтобы забыть.
Шило замедлил шаг, обернулся…
Нет…
Ну, нет же!
- Заморыш ребёнка притащил!
Я закусила губу. Ребёнок в Междверье добра не приносит.
- Ну притащил и притащил… - проворчал Бо. – Что скажешь Тино?
- Лешачье… - и огребла подзатыльник.
- Мала ещё такое говорить.
В Задверье полно Дверей распахнутых настежь – заходи, кто хочет. Но! Сломанная дверь - приводит в Междверье. А это значительно-значительно хуже. Из Междверья не открывают Дверей – это невозможно, а значит, выйти можно только через уже открытую. Наткнутся же на неё большая удача, почти невероятная.
Почему-то в основном проваливаются дети - груднички, годовалые, чуть постарше… Дети Катастроф, по большей части.
Им везёт, если на плач выходят Старатели…
… но не всегда везёт Старателям, бывает под видом ребёнка, они выносят моно - паразита Туннелей. Муть бедна пищей для этих тварей, в отличие от Туннелей. Там для них сущий рай. Только одна беда – их пища это и есть сами Туннели. Они прогрызают их насквозь, открывая дорогу Пустоши.
«Моль безмозглая» - говорит про них Кир, сплёвывая через плечо
Я засунула руки в карманы.
Моно аморфны, и могут принимать любую форму – предмета, животного, человека. Они умны ровно настолько, чтобы понять, чем нужно прикинуться, чтобы Старатель забрал их собой и принес в мир полный еды. Лучше всего, конечно, удаются живые существа, для копирования предметов им не хватает терпения. Со временем моно научились копировать вид и повадки младенцев, вычислив, что встретив малыша, Старатель всегда забирает его с собой. Различить, кто настоящий, а кто нет - игра в русскую рулетку.
- Так что скажешь? – группа нервничала. Пронести в Подверье моно несмываемый позор, бросить ребёнка ещё больший.
- Посмотрим…
Подошли Шило с Заморышем, сбросили с плеч полные под завязку рюкзаки. Добыча знатная, только никому дела нет. Всё внимание маленькой белокурой девочке, спящей на груди молодого Старателя. Ей не больше года. Вьющиеся волосы, лёгкое летние платьице, ещё не успевшее замылиться мутью. Я бы сказала, она провалилась недавно… цикл или два назад. Заморыш нёс её бережно, как собственную дочь.
Будут проблемы.
Своего первого моно я протащила в Туннель в десять лет. Чернокожая девочка полутора лет чуть не оторвала мне руку, едва захлопнулась Дверь. Спасла реакция Старого Ключника… Но до этого, ещё по Ту сторону, я в кровь разругалась со Старым, не позволив оставить ребёнка.
И «в кровь» - не фигура речи…
- Где Свистун? – Большой Бо думал о том же.
- Пискуны. – откликнулся Заморыш. – Стая голов триста по ту сторону мячей, у болота. Видно потревожили их гнездо.
- Ты как выжил?
Он пожал плечами. Как-то выжил… повезло. Девочка у него на руках всхлипнула.
Может, не врёт.
- Откуда…? – подала голос я.
- У болот подобрал, - выпятил подбородок вперёд. Спор со Свистуном был… очень даже был.
- Что Свистун сказал?
- Не трогать, - резче злей. Заморыш старше меня года на три, но в Междверь он впервые, я же… это мой двадцать седьмой самостоятельный вояж.
- Ты не послушался.
- Нет! – как отрезал. Он неплохой парень… только в Междверье так нельзя…
- Это может быть моно…
- А может и не быть! – проверку на гуманность прошёл, на осторожность завалил с потрохами.
- Можно взглянуть?
- Нет!
Явно наслышан о том, что Ключники убивают детей Междверья: если моно – так ему и надо, если ребёнок – хоть без мучений.
- Заморыш…
- Не подходи! – схватился за револьвер.
- Заморыш… - я выставила перед собой руки. Группа во главе с Бо сместилась за мою спину. Ждут вердикта. Муть вихрилась все сильней и выше, к карамели отчётливо добавилась корица, скоро уйти не сможем. Заметёт.
- Бо! – он с мольбой обернулся к наставнику.
- Не дури, Заморыш.
Тот беспомощно захлопал глазами, ища поддержки у других членов группы. Не нашёл.
- Смотри… - сунул мне ребёнка.
- Держи сам.
С виду ребёнок как ребёнок. Пальцев пять, уха два, кожа тёплая…
Я покосилась на Заморыша. У того мелко дрожит подбородок… может попросить сдать оружие? На всякий случай… нет, только спровоцирую. Снова посмотрела на ребёнка. Девочка как девочка…
Что же делать?
Есть, конечно, способ… снова покосилась на Заморыша… Грубо разбуженный моно отразится в кинжале Ключника во всей своей красе… Но вот…
А леший с вами!
Я аккуратно взяла ребёнка за шиворот, вытащила кинжал и…
Сначала испуганно завопила девочка.
Потом бешено заорал Заморыш…
Затем я кубарем полетела в муть…
Над головой грянули выстрелы. Заморыш взбесился. Выпустил в меня всю обойму (благо руки тряслись), попытался добить ногами.
У него были неплохие шансы на успех, но…
…группа не позволила. Безумца повалили на землю и спеленали.
Про ребёнка забыли. Удивительно, как в общей свалке не задавили вовсе! Я протиснулась между Старателями, подхватила её на руки и прижала к груди.
Она не моно.
Муть уже почти скрывала меня с головой. Пора делать ноги!
- Все в Дверь!
Дверь распахнулась с посвистом.
- Быстро-быстро-быстро!!!!
Группа сыпанула в Дверь, первым блинчиком - Заморыш. Я - последней, захлопнув за собой. Пришлось «приналечь», в Междверье разразилась буря. Судя по напору, знатная – всё там поставит с ног на голову. Когда закончиться, в Междверье станет тесно от Старателей – всем будет интересно, что выбросит на поверхность. Вдруг что-нибудь ценное. Но это уже без меня... хватит с меня Междверья.
Я выпрямилась. Девочка молчала, вцепившись в отворот куртки. Сказывался переход. У меня тоже по началу закладывало уши, а у некоторых, я слышала, носом шла кровь.
- Ты уверена? – Бо кивнул на неё. Девочка икнула. У неё были голубые глаза - редкость в Туннелях. Вырастет красавицей.
- Вполне. Что будет с ним? – мотнула головой в сторону скулящего Заморыша.
- Отлежится… оклемается, - Бо усмехнулся. – В Междверье больше не пойдёт. Слишком впечатлительный…
- Кажется, мы его потеряли… - группа обернулась на меня. Я перехватила девочку по удобней. – Отнесу малышку Матерям.
- Пока Тино…
- Зовите если что…
Матери живут за Магистралью, в маленьких домиках из настоящих брёвен. Сиротам необходим покой, уют и незыблемость, в пузырях они проживут всю жизнь.
Наступила вторая половина цикла - в Материнском тишина и спокойствие. Детей разогнали спать, Матери занялись своим делами: стиркой, уборкой, вышиванием. Я постояла на пороге Туннеля, послушала тишину. Она здесь особенная… не такая как в остальном Подверье. Стенки толще.
Девочка у меня на груди вздохнула и тихо заплакала. Тише-тише, всё хорошо.
Я отдала малышку Таре, Старшей Матери, - её дом был ближе всего.
- Откуда такая красавица? – Мать улыбнулась, заглядывая в лицо новой дочери.
- Из Междверья…
- Междверья, - у неё дрогнули руки.
Я вздохнула. У Тары четверо Сирот от трёх до десяти лет, а всего в Материнском около полусотни. Если я ошиблась…
- Она не моно.
- Хорошо, - сразу поверила, не мгновения сомнения. Это хуже всего. - Садись за стол, - и вышла в другую комнату, чтобы накормить и устроить малышку.
- Да я…
- Садись-садись…
И я села, хотя не собиралась. Провела рукой по кружевной скатерти, под ней столешница, изрезанная поколениями Сирот. Настоящий дубовый стол – ещё большая редкость в Подверье, чем голубоглазые люди. Давненько я не сидела за чем-то подобным
- … будешь?
Я вздрогнула и вскинула голову. На щеке отпечатались кружева. Тара улыбнулась.
- Умаялась? Может, приляжешь?...
- Нет… нет, - я вскочила на ноги. – Просто тихо у вас….
- Есть, спрашиваю, будешь? – она подошла к печи, вытащила чугунок.
- Нет, мне пора…
- Куда? – обернулась. – Быстро есть!
Спорить с Матерью бесполезно. Проше вывернуть Туннель наизнанку. Я села и начала трепать край скатерти… что я здесь делаю? Мне нужно…
Куда? Сейчас меня никто не ждёт - честно заработанное свободное время. Тара налила мне полную тарелку супу и поставила на стол. Сама села напротив. Пока я ела, она расспрашивала меня о жизни, новостях.
- Ещё один Потеряйка… - вздохнула, услышав о Заморыше.
- Бо говорит, что он поправится.
Тара покачала головой, запахнула на груди платок
- Миу навещала?...
Я поперхнулась и долго не могла выровнять дыхание. Что-то застряло в горле, не давая дышать. Даже слёзы на глазах навернулись.
Миу - моя Мать. Старый отдал меня ей, так же как я сегодня отдала малышку Таре.
Тара ждала ответа.
- Нет…
- Ты навести. Она скучает…
Я кивнула и засобиралась.
- Ты заходи, - Тара поднялась.
- Конечно… До свиданья.
-Навести Миу!
- Ага…
Я сбежала с крыльца, заторопилась прочь. Миу была замечательной. Я не навещала её лет с десяти, с тех самых пор, как поступила в обучение к Ключникам. Не складывалось всё как-то…
- Значит ты теперь Крёстная? – Кир стряхнул воду с рук.
- Угу.
- Вытащила с Междверья?
- Угу…
- Уверена что не моно?
Я вздохнула и нахохлилась. Уверена… не уверена… леший разберёт. По Правилам, малышку нужно было оставить себе. Циклов на шесть-десять, за это время моно выдают себя. Не всегда… но чаще всего. Я же отдала её Матерям, сбыла с рук и сбежала. А если…
Кир подошёл, вытирая руки.
- Ну чего запереживала? Сделанного не воротишь, да и куда ты с ней? Сама ещё ребёнок, - забросил полотенце на плечо, пошарил в сумке, вытащил пару бутербродов. – На поешь, моя делала.
Сел на выступ стены, со вкусом начал есть.
- Кир…
- Мммм…
- А ты…
- Я тоже… помню, мальчишку притащил, сосунка совсем. Стою, значит, в Туннеле, и думаю, что делать-то? А он на меня таращится и даже не плачет, сам тощий-тощий… Я его в охапку и скорей к Матерям.
- А…
- Тиу…
- Ммм… - откусила бутерброд. В принципе такую глупость, как я сегодня, рано или поздно совершает каждый, кто бывает в Междверье. Обычно рано.
- Ну вот и ладно, - Кир похлопал меня по колену. – Не люблю, когда ты переживаешь. Повод-то пустяковый. Держись ближайшие циклов семь около Матерей и всё. Не ты, так Заморыш вытащил бы… Тем более, тебе есть куда бежать…
Я поперхнулась бутербродом…
- Старый Ключник просил купить табаку. Ты знаешь, какой он любит…
- Мне не продают… восемнадцати нет… - просипела я.
- Ты умная что-нибудь придумаешь. Мы и списочек приготовили… - мне на колени плюхнулась пухлая сумка. – Петрос просит камуфляжные штаны, Матис – сладостей побольше, у дочки день рождение… - Кир перечислял, загибая пальцы. – …Ну и мне по мелочи – новых дисков с десяточку, да кепку, - заключил он.
В такие моменты меня безумное хотелось запустить в него сумкой и проорать, что он идиот, пусть сам ходит за своими дисками в Задверье! Но… но… воспитание не позволяло. Тем более он смотрел… так смотрел… что… в общем я перекинула сумку через плечо, проверила список, деньги, отряхнула и поправила куртку…
И здравствуй, Задверье.
Сиротская серьга – не украшение и не повод, пожалеть и приголубить нас, сирых и убогих. Это знак, того, что, как говорит Старый Ключник у Сирот «две пары лёгких». Одни внутри других. В Туннелях дышим одними, в Задверье другим. Рождённые в Туннелях – «однолёгочные» - в Задверье задыхаются. А мы – нет
Потому за покупками ходить нам.
Дверь открылась в метро.
- Станция «Площадь Восстания» - лязгнуло над головой, и я вышла вместе с толпой на перрон.
Жарко, душно, натоптано. Совсем как в Туннелях. На Магистрали в базарный цикл. Мне нравится. Особенно ночью, лондонское… а вот пражское нет. Не люблю пражское метро. Аура не та.
Поднимаясь по эскалатору, рассеянно читаю объявления… Меха… цирк… выборы.
Выборы.
Такая странная вещь. Шумихи много, толку никакого. В Туннелях нет правителя – а смысл? Если тебе что-то не нравится, всегда можно уйти – Туннели бесконечны. У нас так и говорят: «Недоволен? Уходи Туннели везде одинаковые!».
- Руку убери, - бросаю карманнику, лезущему в сумку. – Отрежу… - дома без сожаления отмахнула бы пару пальцев. А тут нельзя… другие нравы. Не этично.
Выхожу на улицу. Осень. Полдень.
Поднимаю воротник у куртки, сквозняк прохладный. То есть не сквозняк, ветер. Просто движение воздуха… что-то связанное с перепадами давления, я не вникала в детали.
Оглядываюсь… Как говорит Кир: «Вышел в Задверье? Оглядись, чтобы вернуться туда, откуда вышел». Любая дверь Задверья - Дверь, но никогда не знаешь, куда. А с покупками лучше поближе к Киру. Пусть сам тащит до остальных.
Поправляю сумку на плече. В списке пятнадцать пунктов. На часах 12 с копейками… если не буду рассиживаться, то успею все купить до закрытия магазинов и вернуться в Туннели. Чтобы не говорил Старый Ключник про количество лёгких, но Задверье мне не нравится.
Долго брожу по Невскому, пока не понимаю, что кроме косметики, бижутерии и пары туфель для жены Пако ничего не найду. Нужно идти во дворы или искать торговый центр. А ещё нужен табак… Вот же леший! Ну когда они поймут что мне НЕ продают табак?... Правила такие. В прочем скоро начнут продавать… дождутся, мерзавцы.
Перебираю монетки в кармане. В Туннелях нет денег, у нас натуральный обмен, чаще всего услуга за услугу. Сложная система. В Задверье конечно проще – монетки, бумажки, кредитные карты… что-то находим в Междверье, что-то добывается благодаря Торговцам – у них свои Сироты и свои каналы добывания денег, никогда не задумывалась, как они это делают.
Наугад вытаскиваю монетку из кармана. Евро. Решка. Хм… а рубли-то у меня с собой есть? Ладно, разберёмся в магазине. Только бы найти подходящий…
Уже в четвёртом часу натыкаюсь на отличный магазин «Охота и рыбалка». Покупаю камуфляж для Петроса (48 или 50?... пусть будет 48). Ботинки – три пары от 40 до 42. Зависаю над ножами.
- Вам помочь? – за спиной возник продавец-консультант.
- Да… мне нужно… - тяну слишком долгое «ооо», засмотревшись на охотничий нож с широким лезвием. – Мне нужно обоюдоострый нож, широкое лезвие пальца три, у основания четыре-пять зубчика…
- А зачем…?
- Это подарок.
- Другу? – рассеянно киваю. К чему подробности? - Хорошо. Вот что у нас есть… - консультант начал выкладывать ножи, называть фирмы, говорить что-то ещё, я не слушаю - верчу, проверяю балансировку и вообще… - Так?
Я подняла глаза и вспомнила, зачем вся эта красота передо мной выложена.
- Спасибо. Я возьму этот.
Продавец кивает, убирает остальные ножи. Вновь поднимает на меня взгляд.
- Восемнадцать есть?
Опять двадцать пять.
- Есть, - хлопаю по карманам, - кажется, паспорт оставила дома…
- Конечно, - делает паузу. – Вам запаковать?
- Да, если можно. Ножны не нужны.
- Хорошо. Что-то ещё?
Я оглядываюсь, барабаня пальцами по витрине. Патроны… патроны мне не продадут, даже спрашивать не стоит. Берцы взяла… камуфляж… рюкзак…
- Покажите черный патронташ… да… вот этот, - у Бо скоро день рожденье, лучше купить подарок заранее. – Сколько?
- Три тысячи…
- Я возьму. Заверните.
- Хорошо. Пройдите на кассу.
Я расплачиваюсь, долго пытаюсь уместить всё в сумке и минимальном количестве пакетов. Ненавижу пакеты, а сейчас я обвешана ими как безумный барахольщик. Наконец, всё укомплектовано. Можно выдвигаться.
- Заходите ещё! – сильно сомневаюсь.
На улице начало темнеть. Неуютно – в Туннелях никогда не темнеет, только когда проникает Пустошь. Нужно поскорей заканчивать с покупками и возвращаться домой, ноги гудят и есть хочется.
Что там осталось? Список вытаскивать неохота – он где-то на дне сумки, погребен под туфлями и косметикой. Кажется, остался только табак…
Хорошо.
- …Нет, я вам не продам…
-… Вам ещё нет восемнадцать!
- Я не буду рисковать своим местом!...
Это был день глобальной сознательности продавцов табака. Или просто не мой.
Я упала на подвернувшуюся скамейку и сжала пальцами виски. Под пальцами стучало. А не послать ли к лешему этот табак??
Я откинулась назад… Старый просил. Старого огорчать нельзя. Своровать что ли этот лешачий табак? Я даже примерилась к ближайшей табачной лавке, если правильно рассчитать, то можно войти в одну дверь Задверья, а выйти через другую…
- Мааааа! – чьи-то рыдания ворвались в мой преступный план. – Мааамаааа….
Кажется, чей-то мир рухнул.
Я обернулась на голос. На соседней скамейке рыдала девочка лет двенадцати. Рядом бестолково суетились мать и… сестра наверно. Причина горьких рыданий была не ясна.
- Маааамаааааааа… - переходила в ультразвук девочка.
- Мы сейчас что-нибудь придумаем… это всего лишь бантик, - успокаивала ей мать. Тщетно. Сестра делала вид, что она не с этими двумя сумасшедшими, просто проходила мимо.
Я прищурилась – на девочке что-то розовое с воланами и бантиками. Принцесино платье. И с ним случилась какая-то беда.
- Ну, Леночка, мы опаздываем, - предприняла очередную попытку мать. – Никто и не заметит.
- Ааааааа….
Этот вой был способен свести с ума. Я вздохнула и отклеилась от скамейки.
- Я могу помочь.
- Вы?...
- Я, - вытащила из кармана иглу и нитку. – Что у вас стряслось?
- Бантик… - растерянно ответила мать.
Бантик оторвался. Очень важный бантик – на плече. На мой взгляд, его отсутствие мог заметить только тот, кто шил это платье и то после внимательного изучения. Но ребенок безутешен, и с этим нужно что-то делать.
- Ясно, - я чиркнула ногтем по нитке, что бы та приняла нужный цвет. – Не шевелись.
Пришить бантик минутное дело.
- Ну вот, - я встала с колен, поправила злосчастный бантик. – Все на месте.
Мать и сестра девочки смотрела на меня как-то странно. Что-то не так с платьем? Вроде всё симметрично… Я убрала кинжал в ножны и посмотрела на них.
- Всё. - к оставленным на скамейке покупкам уже начали проявлять нездоровый интерес прохожие. Перспектива второй раз пройтись по магазинам не прельщала.
- Вы нам очень помогли, - мать девочки догнала меня. – Спасибо.
- Не за что… - я осеклась. – Вы не могли бы купить табаку? Мне не продают, а я обещала отцу.
Женщина неуверенно переступила с ноги на ногу. Да-да… я знаю, что в Задверье идёт поголовная, но тщетная борьба с курением. И это похвально, но убедить Старого Ключника отказаться от любимой трубки, сможет только сама Матушка Пустоши.
Да и то мне плохо вериться.
- Впрочем, вы опаздываете.
- Хорошо, - решилась женщина с таким видом, будто я её попросила продать родину по сходной цене.
- Трубочный, вишневый, две пачки, - я протянула ей деньги. - Здесь без сдачи.
Она взяла деньги. По глазам видно, что сомневается.
- Лера, - оборачивается к старшей дочери. – Вызови такси, я сейчас.
Пока она в магазине, Лера подкрадывается ко мне.
- Стимпанк?
- Что?
- Стимпанк? – кивает на мою одежду. – Ножы настоящие?
- Ээээ…. Это стропорезы.
- Стропо…. что?
Хм… наверно я странно выгляжу для Задверья. Лера открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, но…
- Вот, - вернулась её мать.
- Спасибо, - я убрала табак в сумку. – Кажется, это ваше такси.
- Да… ещё раз спасибо. – перед уходом Лера сует мне бумажку с цифрами и машет рукой у уха, разведя большой и мизенец в стороны. Кто-то что-то говорил мне про этот знак… не помню. Я улыбаюсь и машу рукой.
Странные они всё-таки люди Задверья.
Так, можно домой. Проверяю покупки: ботинки, косметика, табак, сладости…
Леший!
Диски!
Диски для Кира! Совершенно про них забыла.
От обиды на глазах наворачиваются слёзы. Нет... ну правда! я не нанималась бегать по Задверью! Вот сейчас плюну и не пойду не за какими дисками!
Ну да…
Конечно…
Не пойду. А потом много-много циклов подряд выслушивать стенания Кира, что он так на меня надеялся. Так надеялся!...
Нужно идти… искать диски. Собираю пакеты, сумку, оглядываюсь. Ну что ж лешачьими тропами.
Магазин нахожу быстро, даже удивительно, вот только…
- Простите, мы закрываемся.
- Я на минутку…
- Простите… касса…
Только не разрыдаться… не разрыдаться… поздно. Я отчаянно хлюпаю носом и едва не роняю пакеты на пол.
- Хорошо… только…
Кажется, я покрыла все рекорды перемещения по магазину. Минут три не больше. Продавец присвистнул, оглядывая стопку перед собой.
- Это всё? – в стопке около ста дисков.
- Я надеюсь…
- С вас…
Я быстро расплачиваюсь и выскакиваю на улицу.
Всё домой… только вот как? То есть где? Оборачиваюсь к магазину, продавец уже закрыл дверь. Стыдно признаться - я заблудилась. В Туннелях такое просто не может случится, а вот в Задверье… Где сейчас искать площадь Восстания? Или уже не выпендриваться – уйти в Туннели здесь, а там сориентироваться?
Нет! Мы не ищем легких путей.
Брожу по Питеру до темноты, пока, наконец, не нахожу нужную станцию.
Аллилуя! Как говорят в Задверье. Вместе с толпой спускаюсь вниз, стою на перроне и шагаю в открытые двери…
… Здравствуй Подверье. Я соскучилась.
Самое отвратительное утро, какое могу представить, когда будит Кир.
Слова «такт» и «сочувствие» ему неизвестны. Он вспарывает пузырь, и я падаю на пол. Вместе со снарягой, подушками, одеялами… Высота Туннеля никак не учитывается. Удивительно, как ещё не убилась. Повезло, если не решила перед сном почитать. У книг дурной характер, они всегда падают на живот или на голову. Корешком. Больно.
- С добрым утром, солнышко, - возвещает Кир и добавляет – Нас ждут великие дела.
Но бывает хуже. Если Кир тактичен и внимателен. Он аккуратно надрезает пузырь, протискивается внутрь и треплет меня за плечо.
- Тино… Ти… просыпайся…
- Мммм – бурчу я из-под одеяла.
- Просыпайся… Водный Туннель прорвало…
Леееший. Я залезаю с головой под одеяло. Нет… нет… это дурной сон.
Кир никуда не девается.
- Тино…
- Под или над? – последний луч надежды…
- Под. - …гаснет.
Вылажу из-под одеяла.
- Выйди. Я переоденусь.
Кир топчется у разреза, не уходит, мнёт кепку и сопит.
- Что…?
- Снаружи…
- Понятно.
Кир выпрыгивает.
Я быстро собираюсь, стараясь не думать… не думать о том, что…
С Водными всегда проблемы – когда прорыв «под», то заметить сложно. Если успеваем в первые два-три цикла, то просто ставим заплату и поздравляем друг друга с успешным завершением непростого дела. А если нет…
… если нет, то под воздействием воды, смешанной с Пустошью, стенки Туннеля покрываются налётом из микроорганизмов, постепенно разъедающих их. Перед тем как закрывать Прореху, налёт необходимо счистить – иначе всё бессмысленно, снова разойдётся. А значит, работать - снаружи. То есть в Пустоши… это как… как в открытый космос без скафандра.
В Пустоши может случиться всё что угодно…
- Тино! Нас ждут! – кричит Кир.
- Иду! – спрыгиваю на пол, сворачиваю пузырь и неловко цепляю на пояс. –Далеко?
- Нет, тут пара поворотов.
На Мысу уже все собрались.
Место Прорыва, отмечено красным буем. Далековато.
Старый Ключник, вынимает изо рта трубку.
- Одевайся, - пока натягиваю на себя снарягу (что-то вроде рыцарского нагрудника с раздвижными крыльями на спине), он раздаёт указание. – Кир, Пако и Нелли вы на берегу. Мао, Кира, Стеф – латаете изнутри. Като, Рита и Невилл – следите за тем, чтобы все были живы. Тино…
Я смотрю на него исподлобья.
- Готова? Вперёд!
Прыгаем с Мыса. Вода обдаёт холодом. Ну почему я???
Уши закладывает – давление, Прорыв близко. Оглядываюсь, ребята отстали. Меня тянет в водоворот. Кстати, вот и…
Леший! Да она огромная!
Поворачиваюсь к Прорыву спиной и раскрываю крылья… оооёй! Как потянуло-то! Мимо мелькнули края, еле успела защёлкнуть крепы. Уфф… ещё чуть-чуть и утянуло бы. Подтягиваюсь вплотную к стенке Туннеля. Сворачиваю крылья коконом, какое-то время Пустошь до меня не доберётся.
Теперь главное не дышать – если наглотаюсь воды неприятно, конечно, но не страшно, а вот глотнуть Пустоши совсем не хочется.
Не дышать… не дышать…
Прорвало циклов семь назад. Стенки отяжелели, края загнулись наружу. Видно как под весом начинает рваться дальше. Вытаскиваю кинжал. Счищать налёт нужно аккуратно, чтобы не повредить стенки, если разъело сильно, то неплохо бы нанести специальную замазку. Сегодня повезло хоть в чем-то - замазка не требуется.
Как муха, ползаю вдоль стенки. Налёт не успел окаменеть и счищается легко, но попадаются сложные участки. Холодно – руки немеют. Сквозь чистые участки вижу тени Мао и остальных. Они подмётывают края и готовят заплату. Когда очищу снаружи, начнут пришивать.
К их теням добавляются лишние, значит, пора глотнуть воздуху. Подползаю к Прорехе за своей порцией. За пузырём приходится тянуться самой, ребята боятся совать руку в Прореху.
Снова за работу.
За спиной шепчется Пустошь. На разные голоса, невнятно как бормотание Потеряйки. Мотаю головой, не слушай! Не теряй бдительность.
Налёт расползается кашицей и норовит заползти в рукав, брезгливо трясу рукой. Мерзость-мерзость. Мелкие рачки пытаются пробраться обратно в Туннель, стряхиваю их в Пустошь. Тот, кто наглотался Пустоши, обратно уже не вернётся.
Мао и компания начали пришивать заплату. Поток воды ослабевает, двигаться проще. Крылья поскрипывают за спиной – Пустошь разъедает металл… надо бы поторопиться.
Так… трещинка. Ага… убираю кинжал в ножны и вытаскиваю из манжеты иглу. Сейчас мы все поправим…
Нитка застревает в кармане. Иди сюда паразитка…
Отпускаю струну. Натяжение ослабло, я погружаюсь в Пустошь.
Иди сюда…
Ага!
Вскидываю голову… Туннель еле различим, струна бесполезным кольцом лежит на животе. Видно креп отошёл… или кто-то из заплатников сбил по случайности.
Пустошь забормотала громче и… радостней.
НЕЕЕЕТ!
Вверх! Вверх! Туда где светится Прорыв.
В спину толкнул ветер Пустоши. Наверно.
Всё равно. Только бы выбраться! Не понимаю, почему никак не могу…
Крылья! Как парус, они черпают Пустошь и тянут меня вниз-вниз. Рву заклёпки и сбрасываю снарягу.
Пустошь окутывает мягким одеялом…
Я рвусь как муха в паутине. В лицо бьёт поток воды. Туннель. Вслепую прорываюсь к Прорехе.
Натыкаюсь на заплату. Неужели успели залатать? А как же я?! Нет… рука проваливается в пустоту, хватаюсь за край и выталкиваю себя в Туннель…
Пустошь бормочет и ворчит. От её бормотания кровь в висках начинает пульсировать…
Отпусти меня!!!!
Мне кажется, что бешено кричу… но так-то бессмысленно хватаю ртом воду.
Меня тащат на поверхность…
Прихожу в себя на Мысе.
Кир замирает со вскинутыми над головой руками – реанимировал. Я ничего не слышу. Еле успеваю перевернуться на живот – меня рвёт водой пополам Пустошью.
В ушах что-то щелкает и возвращается слух… вокруг тихо, все молчат. Только вода бьётся о подножье Мыса.
- Ты… - Кир дотрагивается до моего плечо.
Я вскидываюсь и… визжу(?!). Криком то, что вырывается из горла, назвать точно нельзя. Кир отшатывается, хватается за нож на поясе.
Я тоже… кажется… хватаюсь за Кинжалы.
Щелкает взводимый курок. Я вздрагиваю и выпускаю рукоятки стропорезов, делаю шаг назад.
Все ждут.
- В норме… - голос чужой, прокуренный и будто шершавый. – Я в норме…
Кинжалы возвращаются в ножны. Бо возвращает револьвер в кобуру. А он здесь откуда?
Не важно.
Я сажусь на камень, меня мутит и болят ребра. Кир постарался на славу, возвращая меня с Той Стороны.
- Пройдёт, - рядом садится Старый Ключник. Меня окутывает облако вишнёвого дыма.
- Что это было?… Почему…
- Пустошь говорила с тобой, - он достаёт трубку изо рта и смотрит на меня. – Ты ответила ей.
Сезон Бурь.
Время, когда спишь вполглаза, не раздеваясь. Ветер треплет Туннели, как развешенное на просушку белье, сталкивает их, запутывает. Постоянно образуются новые Прорывы. Нитки кончаются с катастрофической скоростью. Иглы ломаются, теряются, падают в Пустошь.
Иногда какой-нибудь Туннель лопается, как слишком сильно надутый шарик. Но об этом даже подумать страшно.
Я урвала себя двадцатую цикла на сон. Развернула пузырь в Узилище, где морским узлом сплелись семь Туннелей. Никакому Ветру Пустоши не разорвать. Самое безопасное место Подверья на время Бурь.
- Тино! Ти! - Кир вспорол стенку пузыря. - Тино! Прорыв у Хрустального!
Когда такое случается, не спрашиваешь зачем и почему ты. Вскакиваешь и бежишь. Даже собираться не надо, все и так уже на тебе - иглы в манжете, нитки в карманах куртки, кинжалы в ножнах.
От Узилища до Хрустального тремя Туннелями по зигзагу.
- Сильно прорвало? - Туннель сталкивает с соседним, и мы кубарем летим на пол.
- Заплату готовят... - отдувается Кир, поднимаясь на ноги. У него ввалились и поросли неровными клочками щетины щеки. - Работать - под самым потолком на подвесах…
- Осторожно!
В очередной кульбит Туннеля удерживаемся на ногах.
Хрустальные - большая редкость. Из чего состоит, никто не знает, но очень похоже на стекло - толстое, идеально отполированное и абсолютно прозрачное. Можно наблюдать Пустошь, если найдётся такой сумасшедший... Потеряйки не в счёт. Хрустальный нельзя залатать или починить - он разлетается в дребезги...
- Вон за поворотом!
За поворотом обычный Туннель, Прореха не меньше двух метров в поперечнике под самым потолком и леса-леса... Заплатку, уже втащили наверх. Не замедляя шаг, не тратя время на вопросы, взлетаю по ним на самый верх, хватаю подвес и подбираюсь к дыре.
Здесь уже работают Фар, Тиа и её брат-близнец Тин... собрали самых лёгких. Латаем быстро...
Пальцы плохо слушаются из-за усталости, несколько раз чуть не теряю иглу. Тиа останавливается передохнуть. Краем глаза замечаю, как дрожат у неё руки. Ничего, сестрёнка Бури когда-нибудь закончатся.
- ААААААА ! – Тиа…
Я вскидываю голову и сквозь Прореху вижу - на нас несёт хвост Хрустального. Стекло мерцает, кажется непрозрачным.
- Все вниз!!! – обрываю подвес.
Туннель встряхивает. Наш с Хрустальным трутся друг о друга. Слышно как хрустит, поддаваясь наш. Вот-вот не выдержит… сначала пойдут длинные трещины, потом края разойдутся, как рваная рана и…
Скрежет переходит в скрип, потом в шёпот, стихает.
Выдержал.
За стенкой нашего Туннеля ощущается тяжесть Хрустального. Вплотную притёрлись. Если присмотреться, то видно, как наш прогнулся внутрь.
- Нужно укрепить на сгибе, - Старый Ключник вытаскивает из кармана трубку и закуривает. - Перетрётся к лешему.
По Туннелю плывёт густой вишнёвый дым.
- Я сделаю! – оборачиваюсь к остальным. – Фар справитесь?
- Ага, - кивает Фар. – Осталось один край залатать.
- Заплату возьми, - Старый Ключник пускает кольцо пахучего дыма в потолок. – Кир…
Бежим к стыку Хрустального с нашим. Во время Бурь Ключники с Проводниками вообще редко передвигаются шагом. Мы либо бежим, либо весим-стоим-лежим рядом с Прорехой, либо спим.
На стыке осколки руды по всему полу. Пробираемся к порогу. Старый прав – сгиб потрескивает.
Сдёргиваю с пояса креп, цепляю к потолку. Взбираюсь, чтобы осмотреть сгиб.
- Ти! Слева! – оборачиваюсь. Стенка поползла – нужно латать. Забрасывая второй креп на край Прорехи… где же игла?...
- ТИИИИИИ!
Вскидываю голову:
- Маааамааааа…. – в прорехе глаз. Огромный, ядовито-зелёный глаз с вытянутым, как у кошки, зрачком.
Пустошная Тварь! Вот это везенье…
Замираю, намертво вцепившись в струну. Если глаз твари настолько огромен, то какова она вся?...
Тварь вздохнула – Туннель качнуло. Мамочки… она же наверно может прокусить его!
Кир мечется внизу.
Я не шевелюсь.
Дыра ползёт. Ещё немного и доберётся до порога с Хрустальным, а там либо разойдутся, либо Хрустальный в дребезги…
Нужно что-то делать.
Тварь не уходит. Смотрит.
Осторожно нащупываю на поясе заплату-липучку. Они не надёжны, зато не нужно пришивать – схватываются сразу. Как временное решение подойдёт.
Тварь всё не уходит. Зрачок мечется из стороны в сторону. Ищет…
Может тварь не заметит? Не такая я большая добыча, чтобы… начинаю выбирать струну, подбираясь поближе к Прорехе.
Главное правильно выбрать момент. Набросить заплату и прижать… и всё. Прорыв закрыт. А тварь… переживёт, мне кажется.
Вот сейчас…
Зрачок остановился на мне и расширился. Увидела.
- ТИНОООО! – взвыл внизу Кир.
Мгновения.
Всё решали мгновения.
Между мной и тварью метра четыре не больше.
Глаз отодвинулся от Прорехи. Сквозь дыру я вижу, как слабо светится чешуя твари… а вдруг правда – перекусит?
Захлестнула струну на запястье.
Сдёрнула с пояса заплату и запустила ей в Прореху. Должна раскрыться и…
Нееееет!!!!
Я ошиблась! Вместо заплатки в Прореху улетел пузырь! Матовым шариком он пролетел разделяющие нас с тварью растояние и врезался ей в глаз. И раскрылся, вывалив всё своё содержимое…
…
Тварь визжала.
Креп на потолке оборвало, меня ударило о стенку. Креп на краю дыры ещё держался, но под мои весом она начала расходится ещё быстрей.
Я быстро выбрала струну.
Вот Прореха!
Схватила заплату – теперь-то путать не с чем. Раскрыла и набросила на Прорыв.
Аллилуя! Полностью накрыло!
Сейчас нужно прометать края… Одну за другой сломала две иглы
Тварь бесилась, меня било о стенку. Когда она в очередной раз налетела на Туннель, я сорвалась вниз. Упала на спину, сильно ударившись затылком.
Где я…?
Кир схватил за шиворот и потащил прочь.
- Кровь! У тебя кровь! – прокричала я, не понимая, что у меня тоже идёт кровь из носа и ушей. - Нет… нет! Только не в Хрустальный! Она УВИДИТ нас!
Тварь визжит и треплет Туннель. Чудом удерживаемся на ногах.
А как же остальные… те, кто остался в том Туннеле?... Они же не знают о твари! Вот оно что! Кир уводит тварь от них!
Ноги скользят по гладкому полу. Главное не смотреть по сторонам. Не смотреть, чтобы не увидеть тварь, чтобы…
От очередного удара Туннель встаёт на дыбы. Мы летим на пол.
Тварь, кажется, состоит из одной пасти. Она вцепилась Туннель, как собака в кость. Её зубы скрежещут по стеклу, кровь из носа пошла с новой силой.
Стенки вот-вот разлетятся в дребезги!
Ещё мгновенье и…
…Хрустальный выскользнул из пасти невредимым.
Тварь замерла по Ту Сторону. Один глаз подёрнут плёнкой – моим пузырём. Другой… Кажется, она пыталась запомнить нас.. меня…
Мгновение было долгим, тягучим. Мы не шевелились, надеясь, что не разглядит. Толкнув напоследок Туннель, тварь ушла.
Мы живы.
Это была первая до конца сформулированная мысль в моей голове.
Мы живы.
Я уткнулась в плечо Кира и разрыдалась. Он похлопал меня по плечу.
- Все нормально, девочка. Все нормально. Только больше так не делай…
Заплатку на сгибе пришлось менять. Бури трясли Туннели ещё семь циклов подряд. Когда закончились, Ключники рухнули спать там, где их застала смена сезонов.
Поэтому войны никогда не объявляли в это время.
После Бурь наступает Затишье. Твари опускаются на дно. Туннели провисают.
Время законного отдыха Ключника.
Я выпросила у Кира доску и отправилась на Изломы. Хотелось развеяться.
На Изломах сквозило.
Я подняла ворот куртки, поежилась. Изломы образуются во время Бурь, когда несколько Туннелей притискиваются друг к другу так сильно, что, не выдержав напряжения, стенки лопаются, спаиваясь между собой. Где-то плотней, где-то слабее. В итоге - лабиринт из острых углов, внезапных спусков и головной боли Ключников – рано или поздно перетрётся к лешему и пойди-найди где.
Изломы не штопают, когда сквозняк начинает свистеть, их запечатывают, оставляя на произвол судьбы и Пустоши.
Я вышла со стороны Мастерских. Здесь по-хорошему опасное место - много неровных спусков и коварных трамплинов. Форсовое место. Достаю доску Кира. Это не доска, а слезы. Старый скряга явно дал мне свою первую доску - простой полупрозрачный овал второсортного лиума, без креплений и страховки. Хорошо, что на Изломах никого нет, увидь меня кто-то с чем-то подобным, от позора долго будет не отмыться. Право слово, лучше бы выменяла линолеум у Старателей и как в детстве покаталась бы с горок. Но не идти же на Магистраль! Столько времени потеряю…
Всё! Хватит ныть!
Бросаю доску на край. Ничего… равновесие держит. Запрыгиваю и… вниз! Вниз-вниз! От скорости закладывает уши.
Трамплин.
Вверх!
Мгновения совершенного парения… никаких мыслей, сомнений, страхов. Форс их не терпит. Одна ошибка и – ешь Туннель. Пока училась форсить, раздробила себе левую кисть и сломала два ребра. И это легко отделалась, бывает, что разбиваются насмерть. Поэтому форс запрещён, но это мало кого останавливает.
Снова доску на край и вниз-вниз-вниз… в отсутствие креплений своя прелесть.
И снова в верх!
Дух захватывает.
Ещё!
Взлетаю под самый потолок, выхватываю кинжалы. Пропарываю Щель. Хватаюсь за край и на мгновенье глотнуть Междверья с его карамелью, мутью и пискунами. И назад.
Вниз…
Вверх!
Снова Щель. Влетаю в Междверье, замираю. Падаю вниз…
Показалось?
Длинная тощая фигура, обряженная в пышное платье, изодранное в клочья…
Торможу доску, останавливаюсь. Щель зарастает быстро. Миг и даже следа не остаётся. Эта фигура… В Междверье народу болтается порядочно. И Старатели и туристы (этим-то что там надо?) и Разбойники (эти схроны по всему Междверью, как дурные белки наделали, теперь найти не могут), но это… То, кого (или что), видела явно не турист или Старатель и даже не Разбойник. Разве, что заблудившейся Потеряйка, но…
Нет. Не Потеряйка.
Глаза. У существа зелёные глаза.
- Тино!
Я вздрагиваю и оборачиваюсь. На соседней вершине Ал. Алан – Проводник. Года на два старше меня.
- Привет! – машу ему рукой.
- Привет! Пошли в нахлёст!
- Пошли!
Срываемся вниз с противоположных вершин. Вниз! Вверх! Встречаемся в высшей точке. Ал хватает меня за руку. Флик! То есть полный оборот вокруг друг друга. Распадаемся и вниз.
Ещё!
Ещё!
Скорость умопомрачительная. Из-под доски летят искры.
Взлетаем! У самого потолка раскрываю две Щели. Уже в Междверье, хватаемся за руки. Флинт!
Падаем в закрывающие Щели…
Снова вверх. Большая Щель…
Тощий призрак проплывает совсем рядом. У него острые скулы, кожа натянута так туго, что, кажется, вот-вот треснет. Глубоко запавшие зелёные глаза смотрят...
… на меня.
Форс начисто вылетает из головы.
Ал кричит. Поздно. Я врезаюсь в излом плечом, доска бьёт по ногам. Кубарем лечу по склону. Кажется, теряю сознание.
- Тино! Ти! ТИИИИИ! – Ал неуклюже бежит по изломам. – Ти! Ты жива?
- Жива… - хотя и крупно в этом сомневаюсь, с другой стороны не было бы так больно.
- Что-то сломала? Где болит? Идти сможешь??
- Помолчи, - медленно сажусь. – Помолчи…
Ал замолкает и садится передо мной на корточки. В глазах беспокойство и страх. Мы зафорсили в самую глубь, помощи ждать неоткуда.
Я зажмуриваюсь, в голове канонада, как во время подрывных работ в Рудничных Туннелях. Нужно собраться и сосредоточится…
Вроде ничего… руки, ноги, ребра… вроде все на месте. Но вот цело? Леший разберёт. Дышать больно...
- Ти?...
- В норме… - открываю глаза и приваливаюсь к излому. – Сейчас передохну немного
- И пофорсим? – очень смешно…
Ал пошарил взглядом вокруг, встал и пошёл куда-то. Наверно, за доской.
Я закрыла глаза. Эта тварь…
Что это такое было? Почему её не видел Ал? То что не видел очевидно - иначе лежали бы тут рядком. Как тварь оказалась там, где оказалась? Щель открылась на высоте полёта ласточки, а в Междверье нет гор, разве что горы хлама, но по ним взбираться только шею себе ломать – слишком неустойчивы.
И зачем она на меня смотрела????
- Ти?...
- Да… - я открыла глаза.
- Твоя доска в дребезги.
- Это не моя, Кира….
- А… тогда не страшно, - кивнул Ал, подумал и добавил. – Будешь брать новую, не бери у Заморыша. Он тебя не любит.
- С чего бы это… - Знахари отчаянно бились за Заморыша после памятной меридианки, но «вернуть» не удалось. Его разум «потерялся»… теперь Заморыш ходит в Позадверье, приносит лиум и нитки на отворотах пиджаков, любит металлические игрушки и не любит меня. Говоря языком Задверья он – тихий сумасшедший. Мне жаль.
- Вот и я так думаю, - Ал садится рядом. – Что у вас там произошло?
- Моно…
Проводник кивнул. Что тут ещё добавить?
- Надо идти…
Киваю… надо… Ал вытаскивает компас, сверяет направление.
- Ровных участков не будет, - качает головой и убирает компас во внутренний карман. – Выдержишь?
- А куда я денусь? – тяжело поднимаюсь, опираюсь о стену. – Сейчас-сейчас…
- Ну, я вижу, - подхватывает меня за плечи. – Пошли, там расходишься.
Смешно… расхожусь… кажется я распадусь на части, какое расхожусь! Дорога по дну Изломов – ад для пешего, одни складки и заломы. Тут и здоровый переломает ноги, а уж такой счастливчик как я…
Ничего. Прорвёмся. Где наша не пропадала? Везде наша пропадала…
Идём медленно, из-за меня. Стараюсь скрипеть зубами не слишком громко. Я явно погорячилась, пообещав дойти до Магистрали своим ходом. Но страшно оставаться на Изломах одной и ждать, когда Ал приведёт помощь. Тварь не выходит из головы.
- Ал… Ал… давай передохнём. Ноги не держат. – прошу я.
Останавливаемся, Ал помогает мне сесть, сам вытягивается на полу во весь рост. Он устал – я не лёгкая ноша, тем более, вместе с доской. Хорошо, что хоть моя разбилась и то полегче. Я закрываю глаза.
-… так я схожу? – кажется, задремала.
- Что?
- Я схожу за помощью? – Ал смотрит на меня внимательно. – Ты подожди здесь. Я быстро.
- Не надо, - буквально вскакиваю на ноги, хватаюсь за стену – голова закружилась. – Я уже в норме. Пойдём!
Он встаёт. Какое-то время идём быстро. Но моего запала на долго не хватает, быстро теряю темп, но все-таки пытаюсь не опираться на Ала. От мысли, что придётся оставаться одной на Изломах, меня прошибает холодный пот. Алу кажется, что это от боли.
Мы прошли около двух третий пути, когда…
- Стой…
- Опять устала?
- Нет… - хотя, да. – Ветер поменялся.
Ал замер. На Изломах сквозняк идёт от сердцевины к Магистрали, всегда с одинаковой силой и температурой. Теперь что-то поменялось… ещё не знаю что, но…
- Что…?
- Не знаю… - прислушалась к ощущениям. Не Прорыв – нет свиста. Открытая Дверь? На Изломах? Кому это нужно… по спине пробегают мурашки – а если… Касаюсь рукой стены. Гладкая.
Гладкая… гладкая… гладкая…
Гладкая?
Стенки Туннелей обычно ноздреватые или пористые, если они гладкие…
- Прорыв? – подал голос Ал.
- Нет. Разбойники.
- Разбойники???
- Думаю да. – растерла пыль со стенок между пальцев. Порох.
- Что они тут делают?
Пожимаю плечами. Откуда я знаю? Здесь узко – двое не разойдутся, а у Разбойников объемная амуниция, особенно если где-то рядом лежка или схрон. Они стачивают стенки, как вода – так их выслеживают Стражи, мне так рассказывал Кир. Собственно поэтому лежки и устраиваются у дальних маяков или… на Изломах.
- Думаешь, они сейчас…
- Я не знаю, - я передёрнула плечами – я Ключник, а не Следопыт.
- Поищем другой путь?
Я покачала головой – сил осталось не так уж много. К горлу уже несколько раз подкатывала тошнота, но пока с ней удавалось справляться. Ал нервно оглянулся. Тихо. Только сквозняк приносил запах карамели.
КАРАМЕЛЬ!
- Открыта Дверь в Междверье! Где-то схрон!
- Где?
Я пожала плечами, оглядываясь. Слишком много Туннелей, невозможно определить направление. Где-то не очень далеко… Дверь распахнута настежь – запах отчётливый. Вполне возможно, что мы уже прошли её, не заметив. На Изломах всякое случается.
Ал сверился с компасом, прислушался к своим ощущениям.
- До Магистрали уже не далеко. Они же не такие дураки, чтобы под самым боком Стражей устраивать схрон
Нам обоим хотелось в это верить. Мы ещё немного потоптались на месте, решая, что делать. Не такие уж мы великие вояки, чтобы смело шагать на встречу с Разбойниками.
- Пошли что ли? – Ал поправил доску за спиной.
- Пошли.
…
Мы вышли на них внезапно, как все выходят друг на друга на Изломах.
Это оказалась небольшая площадка. До Двери шагов пятнадцать. Сквозь неё видно Междверье. Я даже узнала место – по ту сторону болот, где скапливаются куклы и плюшевые мишки.
Разбойники - человек десять - грузили добычу в схрон.
Нас заметили.
Дальше…
Рявкнули револьверы.
Ал закричал.
Я распахнула Дверь в Задверье и дёрнула его на себя. Захлопнула.
Чья-то квартира. Хозяева дома. Ну и леший с ними! Нужна Дверь! Ал слабо дёргался, пытался что-то сказать. Молчи!
Распахнула и шагнула в дверь ванной. Выбросило у самой разбойничьей Двери. Захлопнула, чтобы неповадно было… даже не подумав о тех, кто остался по Ту Сторону.
Снова ушли в Задверье. Пара пуль проскочили с нами – люстра в дребезги. У пожилой пары на диване вытянулись лица.
Я потащила Ала в коридор. Он сипел и хватал меня за руку. Не мешай! Я знаю, что делаю! Распахнула входную дверь. Шагнула.
Вышли на противоположной стороне площадки. Разбойники орали и метались. Ал вырвался.
- Прекрати! – и потащил в лабиринт Изломов.
Нас гнали как зайцев. Мы прыгали в Задверье и обратно, стараясь запутать преследователей. Но они уверенно держали след. У Разбойников оказался невозможно хороший Ключник. Жаль, не заперла его в Междверье…
Когда в очередной раз выпали в чьей-то квартире…
-Стой! – Ал схватил меня за плечо. – Погоди…
Я замерла.
- Мы так долго не продержимся, - Проводник сел на ковёр и вытер со лба пот.
Я привалилась к стене.
- Нужен план… как выбраться… - Ал запыхался.
Он говорил дело, но сосредоточится сложно. В голове нарастал звон, и ноги подкашивались. Зачем мы остановились?... мне уже темп не набрать… А если у них такой хороший Ключник, то скоро…
- Вы кто? – на пороге комнаты остановился мальчик лет семи. – Воры?
- Сантехники, - Ал тяжело поднялся. – Квартирой ошиблись. Выпустишь?
- А…
- Захлопнулась.
Он смерил нас взглядом, покосился на телефон. Мы с Алом ждали – ну поднимет карапуз шум, ну и что? Мы всегда успеем уйти.
- Хорошо, - мальчишка прошлепал к двери, щелкнул замком. – Я расскажу родителям!
- Хорошо, - мы выпали в подъезд. Алу опять пришлось тащить меня на себе, только в этот раз… в этот раз его шатало под моим весом из стороны в сторону.
- Ал? – он обернулся ко мне.
ЛЕШИЙ!
Ал – НЕ Сирота! Задверье его убивает. Нужна Дверь!
- Тише… - он сжал мою руку. – Успокойся… подумай…
Думать?! Думать?! Сейчас… когда.
Загудел лифт. Я замерла, глядя на металлические створки. С лифтом связано… связно.
Я решительно шагнула к лифту и вдавила кнопку вызова.
Ал молчал. Я боялась оглянутся на него… что если. Лифт не торопился. У меня на лбу выступил пот, я сжала клинки, если… если…
- Кто вы? – раздалось из-за двери удивленный голос мальчика.
Я обернулась, Ал белее бумаги. Не отрываясь, смотрю на дверь, вот сейчас опустится желтая ручка… или прозвучит выстрел или…
Желтая ручка двери пошла вниз.
Ал покачнулся и начал оседать на пол.
Со скрежетом лифт открылся.
Я подхватила Ала, не замечая воющей боли во всем теле и втолкнула его в лифт.
- Ты?! – кажется, в лифте кто-то был. Лера… кажется Лера.
Мы с Алом упали на пол Туннеля.
Не сквозит.
Открываю глаза, вижу сизую дымку. Магистраль. Второго такого Туннеля нет во всём Подверье. Магистраль огромна, непостижима и… абсолютно не создана для жизни, на мой взгляд, но многим нравится.
Закрываю глаза. Лифт всегда ведёт на Магистраль. Шестое правило Ключника. Стоило вспомнить об этом раньше. Намного раньше. Разбойники никогда не пойдут на Магистраль.
Ал натужено кашляет. Нужно… нужно… узнать всё ли с ним в порядке.
- Тино! Ти!
- Что? – открываю глаза.
- Я…я… испугался, - Ал сел рядом и поджал ноги. – Ты плохо выглядишь…
- А ты хорошо, - он полностью оправился от отравления Задверьем, разве что ещё чуточку бледный.
Ал, поджав губы, молчит. Один страх в его глазах сменяет другой, раньше это был страх за меня, а теперь… Я не понимаю. Что? Что случилось? Я в чем-то виновата? Отмалчивается, опускает глаза.
Я растираю лицо руками и заставляю себя сесть. Всё тело взвизгивает болью, ничего… бывало и хуже, а даже если и нет, то вполне могло быть. Нас выбросило в первой трети, до Изломов не так уж и далеко, при повороте можно почувствовать сквозняк. Но Разбойники сюда не полезут…не сегодня и не завтра.
Что же так беспокоит Ала?
- Кто хоть это был?
- Тощий Ник. – он передёргивает плечами. - Это его люди.
- Ник… - киваю. Это надо ж было так вляпаться.
Тощий Ник не рядовой Разбойник. Нееет… это фигура одиозная, почти легендарная. Что для Туннелей большая редкость – мы тут все персонажи неоднозначные. Но Ник… Ник по своему гениален, то что он творит даже не похоже на разбой, это произведение искусства преступного действия. И мы наступили ему на хвост. Вряд ли доставили много неприятностей, но подгадить подгадили. Забавно… Невольно улыбаюсь.
- Что смешного? – Ал вскидывается.
- Ничего… просто забавно…
- Забавно?! ЗАБАВНО? – он вскакивает на ноги. Я начинаю догадываться. – Тебе может быть… ты у нас всегда сбежать можешь… тебе терять нечего…
Прикусываю губу. Я – Сирота – у меня никого нет, а все существующие миры открыты для меня. В отличие от Ала. Говорят Ник мстителен до мелочности. Похоже, я втравила Ала в крупные неприятности. Но, лешачье…, я этого не хотела!
Ал кричал долго. Мне успело надоесть.
- Чего молчишь? – выдохся.
Некоторое время молчу, вздыхаю, ребра откликаются на вдох болью, во рту солоно.
- К Стражам я пойду одна.
- Одна?! – он усмехается и падает на колени. – Мы были там… понимаешь, были оба…
- Что ты хочешь?
Ал молчит и долго смотрит на меня. Он хочет, чтобы ничего не было… чтобы мы не встретились сегодня на Изломах, чтобы он вообще на них сегодня не пошел. Я же хочу скорее оказаться у Знахарей… кажется что-то я всё-таки сломала.
- Будь здесь, - Ал встаёт и уходит.
Надеюсь, что за подмогой. Когда, он скрывается за поворотом Магистрали, я закрываю глаза и падаю на мягкую землю. Пол Магистрали покрыт толстым слоем плодородной почты, здесь круглые циклы что-то растет, цветёт и плодоносит. Нас выбросила на участке, оставленном под пары, так что никто здесь не появится циклов шесть.
Леший с ними. Когда лежу дышать не так больно.
- Привет.
Открываю глаза. Через перила торгового ряда перевесился Юный Торговец.
- Привет.
Магистраль – это и Фермерские угодья и главное Торжище. На всём её протяжении на высоте метров трех-четырех протянулись торговые ряды. Выше - склады. А за дымкой живут Судьи.
- Отдыхаешь?
- Отдыхаю…
Торговец улыбается. У него смуглое лицо и раскосые глаза. Он смотрит с любопытством, покупателей нет… иначе нас с Алом давно бы заметили.
- Поднимайся!
- Не могу… - говорить громко больно, приходится отдыхать перед каждой фразой.
- Почему?
- Расшиблась на форсе…
- Ну ты даешь, - Торговец выпрямляется и скрывается из виду. Интересно куда это он?
Рядом со мной шлёпается струна и две кружки. Любопытный расклад… я приподнимаюсь на локтях, стараясь не замечать головокружения. Падает термос и что-то завернутое в бумагу и, наконец, сам Торговец.
- Я - Ибрагим, - протянул мне руку. – Сейчас чай попьём, и отведу тебя к Знахарям.
- Не нужно. Друг ушел за помощью, - он же ушел за помощью? Да?
- Тогда мы просто попьем чай. Как тебя зовут?
- Тино.
- Тино Ключник?
- Да, - я сажусь.
Ибрагим улыбается, разливая чай. Разворачивает бумагу – там свежие лепешки, от их запаха меня мутит. Я приваливаюсь к стенке Туннеля, прикрываю глаза, слушая воркотню Торговца, он что-то рассказывает про слухи, которые ходят обо мне и пустошную тварь. Вот же угораздило стать знаменитостью… да ещё таким дурацким образом.
За стенкой Туннеля ворочается Пустошь. Как живое растревоженное существо. Какие же они тонкие эти стенки… можно пальцем проткнуть, когда истончаются. Пустошь ворочается, скребётся, шелестит…
- А где твоя доска?
Я вздрагиваю и открываю глаза.
- Разбилась…
- Ну ты даешь! – Ибрагим присвистнул и протянул мне кружку. – Чего не пьешь-то?
- Спасибо, - рука дрожит, приходится взяться двумя. Чай сладкий до приторности, такой как любят Торговцы.
- Сладко? – морщится Ибрагим.
- Нормально, - улыбаюсь я…
Мы сидим, пьём чай и разговариваем. Ибрагиму интересно, каково быть Ключником. Его вопросы не дают провалиться в беспамятство. Я улыбаюсь и пытаюсь не путаться в словах. Это получается всё хуже и хуже.
- Давай-ка… всё-таки я отправлю кого-нибудь за Знахарем, - Ибрагим хмурится, заглядывая мне в глаза.
- Ал приведёт. Он давно ушел, - я улыбаюсь. – Скоро вернётся.
Ибрагим кивает и спрашивает что-то про форс. Я начинаю объяснять ему какой-то сложный флинт, даже помогать себе руками, когда…
- Вот она!
Ибрагим обернулся.
- Твой друг едет…
Я поднимаю голову и вижу только черные точки перед глазами…
Ветер поднялся.
Ключникам пора за работу…
Мне нет. У меня трещина в правом ребре и в ключице, повреждено колено, так что ещё пару циклов, могу предаваться безделью.
Скучно.
Пару раз заходил Ибрагим – спрашивал как самочувствие, настроение, приносил чай. Сказал, что нашел для меня отличную форсовую доску – без ложной скромности лучшую во всём Подверье. После чего, был изгнан с позором. А с меня Ромул взял страшную клятву – что больше никогда не буду форсить. А я? Что я?... Когда перед самым носом выразительно жестикулируют отточенным скальпелем, я становлюсь очень покладистым человеком.
Ал не заходил. Ни разу.
Кир бывал каждый цикл.
- Не сотрясла? – щелкал мне по макушке.
- Нет!.
- Ну да… сотрясать-то нечего, - усаживался на стул и... –
… с Алом всё в порядке…
… Крестницу твою окрестили Ингой. Красавица… не моно…
… Тощего загнали за дальние маяки….
… накрыли несколько схронов в Междверье…
… суд, будет, как поправишься….
- Суд?
Кир обернулся и приподнял брови.
- Я не говорил?... Вот же лешачья память… Ты закрыла Дверь, не удостоверившись, что никого не осталось по ту сторону. Нарушила…
- Главное правило… - сказала я.
- Главное Правило. Ключник не закрывает Дверь, если по ту сторону кто-то есть.
- Ключник уходит последним…
- Да, будет суд. - Кир сел на край кровати. – Не переживай. Это формальность. Ал подтвердит, что за свои действия ты не отвечала.
- Ал?!
- А кто? Не Ник же!
- Ну да… Кто-то остался? За Дверью…
- Четыре человека, - поднялся. – Три Разбойников и Проводник. Говорят ещё кого-то ты прищемила, но тут уж я сам не видел, а люди может и брешут.
- …?
- Пискуны. Пока дверь была открыта, держались на расстоянии, но…
- Но я закрыла Дверь.
- Да. Ты закрыла Дверь, - он хлопнул в ладоши, подхватил со стула свою куртку. – Ромул говорит, что ты в норме. Завтра, самое позднее через цикл, выпишут.
Суд…
Судьи живут под потолком Магистрали, за дымкой, и спускаются вниз только по необходимости. Чтобы стать Судьёй нужно без Проводника и Ключника уйти за Маяки и вернуться, пройти обучение у трёх Судей и решить одно дело.
Ни разу не видела живого Судью.
- Суд будет в Хрустальном.
Я кивнула. Кир ушёл.
Суд. Формальность. Болевой шок. Не отдавала отчёта своим действиям. А если отдавала?
Я привалилась к стенке Туннеля. Она вибрировала – ветер Пустоши проверял на прочность. Кстати, почему ветер? Может течение?...
Течения…
Как в Водных.
Когда-то часто бывала на Водных Туннелях. Купалась, ныряла, гонялась за всякой обитающей там живностью. Неплохо проводила время. Потом начала штопать их, и прелесть ощущений пропала.
Течения в Водных закручиваются спиралью вдоль стенок. От светло-голубых до темно-фиолетовых… в светлых живут забавные рыбки-клоуны, а в темно-фиолетовых…
- Тино?!
Я вздрогнула и открыла глаза.
- Напугал? – Ромул поставил на стул сумку и улыбнулся. – Задремала?
- Нет… задумалась, - я отлипла от стены. Голова тяжелая, как после долгого купания или бессонного цикла.
- Всё хорошо? – Знахарь приподнял брови.
Я пожала плечами. Не знаю… ничего не знаю.
- Вставай тогда, - встряхнул руками. – Вставай-вставай, посмотрим, что там с тобой такое.
Я поднялась на ноги.
Ребра в порядке, ключица зажила, колено…
- Будешь хромать, - Ромул посмотрел снизу вверх.
Я вновь пожала плечами. Что уж поделаешь?
- Понаблюдаем, конечно, но… - выпрямился. – Ты как так навернулась-то? – если откровенно, то Ромул тоже грешил форсом, как и большинство подверцев, так что вполне мог понять.
- Неудачно…
- Это уж точно. Не хочешь, не говори, - начал собирать сумку, покосился на меня через плечо. – Завтра выпишу. Ты в норме.
Я сглотнула и промолчала. Значит, завтра…
- Ты что ж не рада? – поправил лямку на груди.
- Я… - обхватила себя за плечи, повела плечами. – Суд…
- Кир говорил. Что-то из-за закрытой Двери, - он всё знал и понимал, но делал вид, что ничего серьезного. Толи хотел поддержать, толи…
- Я нарушила Главное Правило.
- Да-да, я слышал. Но вас с Алом было двое, а Разбойников? – я пожала плечами. – Сколько? Человек пятнадцать. - Ромул улыбнулся. – У тебя не было выбора. Я, как Знахарь, подтвержу, что за свои действия ты не отвечала – болевой шок. С твоими-то травмами, ты должна была лежать без сознанья, а не прыгать между мирами.
- Спасибо…
- За что? Успокойся. Ничего страшного, простая формальность, чтобы попугать Учеников. Ну и тебя по носу щелкнуть, чтобы не зарывалась.
Я кивнула.
- Так что завтра я тебя выписываю, - распорол пузырь и спрыгнул вниз.
Разрез затянулся и блеснул. Знахарские Туннели распарываются только снаружи и никогда изнутри – чтобы такие непоседы, как я не могли сбежать раньше времени.
Я села на кровать. Тюремные Туннели, тоже не распарываются изнутри.
Ромул свое обещание выполнил. На следующий цикл с меня сняли гипс и выпустили из Знахарского пузыря. Кир уже ждал.
- Уже?
- Они не любят тянуть, - поправил ворот крутки. – Пошли.
На пороге Знахарского Туннеля нас встретили двое Стражей.
- Эскорт? – усмехнулся Кир.
- Конвой, - поправила я. Насчет хромоты Ромул оказался прав – колено чувствовалось при каждом шаге, и поспевать за широким шагом Проводника было непросто.
Кир шел непривычно молчаливый и серьёзный, опровергая собственные слова, что суд простая формальность. Я заставила себя не заглядывать ему в лицо, а смотреть строго перед собой. Нащупала в кармане монетки, оставшиеся там после последнего похода за покупками, пересчитала их – шесть в левом кармане, пять в правом. Как же это было давно.
До Хрустального добрались быстрее, чем хотелось. На пороге я запнулась, выгадывая пару мгновений. В голову влетела шальная мысль, а что если та зеленоглазая тварь, в которую я запустила своим старым пузырём, все ёще караулит по ту сторону Хрустального Туннеля. Бред… несомненный бред, но по спине пробежал холодок, так что я невольно передёрнула плечами.
Кир ободряюще похлопал по плечу.
- Всё будет нормально, - его на суд не пустили. Там будут только Ключники. Это внутреннее дело. Я подняла на него глаза…
- Пора, - обернулся один из Стражей.
Пора. Я сглотнула и переступила порог Хрустального. Ничего не случилось. За прозрачными стенками не появился огромный зеленый глаз, и никто не выстрелил мне в лоб. Ну то есть всё правда может обойтись.
В Хрустальном уже всё готово. Зрительские ложи подвешены, фонари зажжены, судейская ложа подготовлена.
Все в сборе.
Я оглядела ложи, надеясь увидеть Старого Ключника, но не смогла различить лиц.
Страж положил руку мне на плечо и подвёл к верёвочной лестнице.
- Взобраться сможешь?
- Вполне…
Погорячилась.
На середине лестницы подвело колено. Я едва не сорвалась вниз, нелепо повиснув на руках. Ложи дружно вздохнули, и Страж бросился на помощь – толи ловить меня хотел, толи лезть за мной на лестницу. Не знаю. Я перехватилась, нашла ногами перекладину и благополучно добралась до площадки подсудимых. Взобралась и выпрямилась.
Площадка подсудимых – это плоский блин диаметром около полутора метра, подвешенный на четыре струны. Никаких перил или перекладин. Не хочешь падать – держись центра и сохраняй равновесия. Рассказывают, что часто, когда слушанье затягивается, подсудимые срывались с неё от усталости. Бывало, разбивались насмерть. Поэтому внизу всегда натянута страховочная сетка, но смертельные случаи всё равно случаються.
Я повела плечами, приноравливаясь к площадке. Баланс у неё не к лешему. Долго простоять не смогу – не даст колено, теперь-то иллюзий не питаю. Будем надеяться, что суд будет скорый, проверять сетку на прочность как-то не хотелось.
- Тино - Молодой Ключник, Сирота Туннелей? – суд начался
- Да. Я – Тино, Молодой Ключник, ученик Старого Ключника, Сирота Туннелей, - Я выпрямилась, и сложила руки за спиной.
- Сколько тебе лет?
- Шестнадцать временем Задверья.
- Ты знаешь, почему ты здесь?
- Да. Я закрыла Дверь в Междверье, оставив по Ту Сторону людей. Я нарушила Главное Правило.
- Почему ты это сделала?
Непростой вопрос. Я переступила с ноги на ногу, площадка качнулась.
- Почему ты закрыла Дверь?
Лучше не заставлять Судью третий раз повторять вопрос. Я спиной чувствовала напряженное молчание лож. Нарушение Главного Правила – это хуже чем убийство, за это могут…
- Тино! Отвечай!
- Я посчитала это единственным возможным решением.
- Почему?
- Мы с Аланом, Проводником, наткнулись на Разбойников. Нас могли убить, поэтому я захлопнула Дверь.
- Где вы наткнулись на Разбойников?
- На Изломах.
- Что вы там делали?
- Форсили, - ложи вновь вздохнули. Устало и скорбно. С форсом боролись, его запрещали и клеймили за опасность, но как и курение в Задверье, форс был неистребим.
- Почему вы шли по Изломам?
- Я разбилась во время форса и не могла форсить дальше. Алан предлагал мне дождаться его с помощью. Но я отказалась.
- Почему?
«Потому что боялась призрака, увиденного в Междверье» - это было бы очень своевременное признание к моему психологическому портрету.
- Мне было страшно оставаться одной на Изломах.
- Ты почувствовала открытую Дверь?
- Да.
- Ты могла предположить, кто открыл Дверь?
- Да. Я была уверена, что это Разбойники.
- Но не попыталась избежать столкновения?
- На Изломах сложно определить направление, я не знала, где точно находится Дверь.
Пауза. На ложах сдержанное гудение – спорят можно или нельзя определить направление открытой Двери в Изломах. Вообще-то можно, но для этого нужно обладать чутьём и опытом Старого Ключника. Мне такого ещё не светит.
- Ты до сих пор считаешь свое решение верным?
- Нет.
- Вызывается Миу, Мать Тино!
Я вздрогнула. Миу? Зачем?
- Я – Миу, Мать. Тино моя воспитанница, - у Миу мягкий, ласковый голос с хрипотцей. Рассказывают, что она попала в Туннели уже взрослой и прижилась, что большая редкость.
Я нервничаю. Миу отвечает на вопросы спокойно и обстоятельно. Свидетельская ложа находится за спиной подозреваемого, оборачиваться запрещено. Я спиной чувствую её взгляд, как ласковую руку на плече. Успокойся дочка, всё будет хорошо, я рядом.
- Вы свободны. Вызывается Алан Проводник.
Колено наливается жаром. Интересно сколько ещё свидетелей заявлено? Алан… Ромул (он сам намекнул, что будет свидетельствовать)… может Ибрагим… но если вызвали Миу, то могут и Старого потребовать. Если на каждого минут по десять.
Ох…
Алан отвечает на вопросы судьи нервно, отрывисто.
- Вы с Тино встретились на Изломах?
- Да.
- Что вы там делали?
- Форсили…
История наших приключений в пересказе Ала звучит, как похождение двух хромоногих идиотов. Я чувствую, как краснота заливает щеки – почему я не повела его кружным путём? Почему я сразу не вспомнила про Шестое правило?... Чего я так испугалась, чтобы так навернутся?...
Когда речь заходит о Тощем, Ал сбивается. Ему страшно… а что если? Меня передёргивает, ложа начинает раскачиваться, какое-то время не слушаю , сосредоточившись на том, чтобы сохранить равновесие. Когда вновь начинаю слушать, Ал уже говорит про Магистраль.
- Тино. Сколько раз ты открывала Дверь в Задверье?
- Восемь, - хотя может больше, или меньше. Если честно этот период я помню очень и очень смутно.
- Ты знала что Алан – не Сирота?
- Нет. Я заметила только тогда, когда он остановил меня.
- То есть ты и дальше бы открывала Двери?
- Да, - после короткой паузы ответила я. Наверно, если бы Ал не остановил меня, я бы так и открывала и закрывала Двери до тех пор, пока не упала бы без сил или Разбойники не нагнали бы нас.
- Алан, ты свободен.
Он замешкался, нарушая процедуру.
- Тино спасла нас.
- Алан. Ты свободен.
- Она…
- Алан!
Он спустился с ложи.
Я перевела дыхание. Спасибо, друг. Но ты зря так рискуешь своим компасом. Если чутье не обманывает, то решение уже приняли…
Следующим вызвали Ромула. Его расспрашивали недолго.
Потом – Старого, его я слушала в пол уха. Колено уже жглось в полную силу, хотелось сесть, подогнув под себя ногу.
После Старого воцарилась пауза, а потом.
- Суд принял решение. Тино, молодой Ключник, Сирота Туннелей, признаётся, - площадку ощутимо качнуло, причем я в этом не виновата, - невиновной в Нарушении Главного Правила. В виду, - площадку качнуло сильней. – обстоятельств… - ещё раз. Хей! Это уже совсем не смешно. – она приговаривается, - площадка почти подпрыгнула от невидимого удара. К чему я там приговариваюсь? Подождите… на ногах бы удержаться.
Очередной кульбит площадки, заставил меня упасть на колени и вцепится в струну. На ложах тоже заволновались, их почти не раскачивало – они всё-таки тяжелей, но сидящие там Ключники видели, что творится с площадкой подсудимого.
Я окончательно перестала слушать судью и обернулась.
Зря…
Тварь смотрела на меня из-за зрительских спин. Её глаз всплывал над ними, как луна в Задверье. Не может быть, что это та же самая тварь! Такого не бывает! Это…
Глаз закрылся… осталась только вязкая темнота Пустоши и взволнованный гул голосов.
Показалось… мне просто показалось. Сильный боковой ветер, такое бывает.
Глаз распахнулся. Сверкнули зубы…
Я вцепилась в струну…
Тварь трясла Туннель, как собака палку. Ложи сталкивались, спутывались струнами, обрывались вниз. Фонари разбивались, разбрасывая в стороны снопы искр…
Меня бросало из стороны в сторону, пара струн оборвалось, опрокинув площадку. Струна резанула ладонь, я чуть не взвыла.
Стихло. Ушла?
Туннель мотыльнуло ещё пару раз. Отголоском, уже не в серьёз. Качнулся и остановился, даже будто просел немного.
Тишина. Гудят от напряжения струны, потрескивают разряды в разбитых фонарях, скрипят уцелевшие ложи.
Ключники молчат.
Ключники слушают Туннель. Шипение, скрежет, скрип… Нет. Прорыва нет. Хрустальный выдержал.
Сразу с нескольких сторон зажигаются «факела», разбрасывая жёлтые отблески.
Чувствую, как по руке течёт кровь – струна глубоко врезалась в тело. Я выпускаю струну и падаю на пол, колено отдаёт острой болью. Ох… не думать об этом. Стряхиваю с руки кровь – очередной шрам. Будто мне их мало. Вытаскиваю из-за пояса факел.
Разжигаю.
Пол покрыт осколками, сетки нет и в помине, сорвало наверно. Впереди двумя горбами дыбятся сброшенные ложи. Около них уже расцвели огоньки факелов, пробираюсь к ним узнать есть ли пострадавшие. Над головой сдержанная перекличка, с уцелевших лож сбрасывают струны и спускаются вниз остальные зрители. Неясно, что произошло с судейской… и что с Судьёй.
- Хей! Хей! – я подбегаю к опрокинутой ложе. – Пострадавшие?... – наклоняюсь, чтобы заглянуть за борт.
Тварь под полом.
Удар. Быстрый, точный, безжалостный.
Я подлетаю в воздух и, кажется, слышу звон разлетающихся стенок.
Вот же… тварь…
Падаю… Меня швыряет из стороны в сторону. Упавшие ложи со скрежетом ездят по полу, от них отрывает осколки и щепки. Со стороны всё происходящие напоминает танцы сумасшедших под обвалом. Многие факела гаснут, и игра с осколками продолжается в темноте.
В какой-то миг, хватаюсь за кинжалы. Пропарываю Щель, чтобы спастись от широкой скамьи. Скамья проваливается в Междверье. Щель зарастает.
А неплохая мысль.
Вместо того, чтобы уворачиваться от обломков, сбрасываю их сквозь Щели в Междверье. Сразу становится веселей, по крайней мере, дважды одним и тем же обломком не прилетит. А Междверью все равно, оно можно сказать резиновое.
От скрежета зубов твари по Туннелю закладывает уши. Я не замечаю, поглощенная «очисткой» Туннеля. Больше всего боюсь, что выброшу кого-то в Междверье вместе с мусором, но вроде пока…
Пропускаю очередной обломок в Щель, захлопываю и…
… и понимаю, что всё закончилось.
Тварь ушла.
Туннель раскачивается по инерции. Скоро остановится.
Я тоже останавливаюсь и… получаю скамейкой под колени. Ах… аж искры из глаз. Кир хватает меня за шиворот, не давая упасть.
- Ну ты мать даёшь…
- Я?.. – беспомощно вишу у него в горсти. – Что с Миу?
- С ней всё в порядке. Старый Ключник вывел её, пока ты тут… форсила…
Я зажмурилась.
Хрустальный закрыли на уборку.
Меня - в Знахарском. В этот раз никто не навещал. Даже Кир. Выпустили через цикл.
- Береги колено, - напутствовал Ромул. – Будешь в Задверье, купи пару журналов для меня.
- Хорошо, - я подняла ворот куртки и вышла со Знахарского.
Хотелось поговорить со Старым. У него всегда есть подходящие ответы на мои вопросы, даже на те, которые ещё не пришли мне в голову. Но… Я облазила все Туннели Ближнего Круга, сунулась на особо проблемные Дальние, но Старого никто не видел. Как леший свел.
- Значит не судьба, - Кир вытащил из сумки деревянную болванку.- Ты же знаешь Старого, если он не хочет, его не найдёшь.
- Знаю, - я уселась рядом и обхватила колени руками.
Мы сидели на Мысу в одном из Водных Туннелей. У подножья резвилась ребятня. Кир приглядывал за ними, чтобы никого не утащило течением или какая водная тварь.
- Вот как ты ему понадобишься, он тебя и из-за Маяков достанет, - Кир примерился к болванке, снял первую стружку.
- Знаю, - пробурчала я.
- Его никто с самого суда и не видел. Вроде отвел Миу домой и ушел. Аскетствует поди. Ты же знаешь, на него иногда находит.
- Знаю, - третий раз буркнула я.
Кир покосился на меня, усмехнулся.
- Случилось что?
- Да нет…
- Я так и подумал.
Помолчали. Ребятня соревновалась в том, кто дольше продержится под водой. Я наблюдала за ними пытаясь угадать - выйдёт из них хоть один Ключник или нет. Говорят, Старый видит сразу, едва ли не с младенческого возраста.
У меня не получалось даже предположить.
- Сегодня ухожу к Дальним Маякам. Введу группу Мастеров, - Кир вытянул вперёд руку с заготовкой, оценивающе оглядел с разных сторон. – Думаю, не больше пяти циклов проблуждаем. Продержишься?
- Да уж не заблужусь. А…
- Нет, тебе с нами нельзя.
- Кто с вами?
- Без Ключника идём.
- ?!
- Несложная меридианка. Задверье не понадобится.
- Простых меридианок к Дальним не бывает!
- Значит, бывает. Тебе всё равно Знахари запретили покидать Ближние Маяки.
- Знахари?
- Да, мне Ромул перед твоей выпиской сказал, что колену нужно восстановиться и ещё что-то, я не запомнил.
Вот это новости. Ребятня под Мысом загомонила, я отвлеклась на них – ничего серьезного - когда вновь подняла взгляд на Кира. Тот уже убирал болванку в сумку.
- Не сверли меня взглядом. Знахари сказали нельзя, значит нельзя. Хватит с тебя пока приключений, и так лешачьего счастья более чем хватит! То Тварь из Пустоши, то Разбойники, то леший знает, что… посиди пока под присмотром, пережди, пусть всё утрясется.
- Да пошел ты!
Я полоснула кинжалами, распахивая Дверь в Задверье.
- СТОЙ!!!!
Куда ему, я уже провалилась и Дверь захлопнула.
Дура.
…В Задверье полночь. Полнолуние. Добропорядочные люди спят, магазины закрыты, на парковке воют собаки.
И как бы меня никто не ждёт.
Везёт, как утопленнику, право слово.
Одёргиваю куртку, ежусь. Холодно, как в стационаре у Знахарей. Градусов 5 не больше. Холодищааа. В Подверье ниже 15 бывает в трех-четырех Туннелях и туда наведываются разве что Торговцы - склады у них там.
Изо рта вырывается облачко пара… да я тут простыну, леший не понадобится. Ну что мать, назад? Оборачиваюсь на дверь подъезда. За ней темно, и тянет оттуда туалетом, старым, добрым сельским туалетом. Не хочу назад. Кир вряд ли ушёл с Мыса…
Ну и леший с ним!
Поднимаю воротник куртки и спускаюсь с крыльца. Прогуляюсь немного, проветрюсь. Думаю, Знахари посчитают это полезным для моего пошатнувшегося здоровья. Под ногами хрустнул ледок. Отлично. Заморозки… Хуже ночного Задверья только зимнее.
Бррр… помню свой первый выход в зимнее Задверье. Собственно, как вышла, так и зашла обратно. Будто Пустоши хлебнула.
Огляделась. Спальный район – пустые дворики, тёмные окна, через один горящие фонари. Никаких достопримечательностей, из магазинов - продуктовые. И те закрыты.
Тревожно. Наверно от того, что ночное Задверье напоминает Хрустальный, вдруг разросшийся до невероятных размеров…
…или Изломы после закрытия, когда Пустошь затопила от пробки до пробки.
- Стой!
Я вздрогнула. «Тощий» - ожгла мысль. В его банде вряд ли без Сирот. И вряд ли он простил схроны, вскрытые в Междверье.
Сердце рухнуло куда-то в живот, а подумав ушло в пятки. Мало ли что может случиться с непутёвым Ключником-Сиротой в Задверье… никто и искать не будет.
- Стой!
Я обернулась, руки сжали рукояти кинжалов, таких бесполезных в этом мире.
- Умница, - всего лишь два задверца.
Облегченно выдохнула. Не Тощий… что бы там не говорил Кир со Старым, но вряд ли задверцы могли быть опасней Разбойников. Нам, подверцам, они всегда казались неженками.
Передёрнула плечами и отвернулась.
- СТОЙ, стерва!
Один из них схватил меня за плечо, я вывернулась и отскочила, выхватив кинжал. Это должно их испугать. Нас учили, что задверцы бояться холодного оружия.
- Ничего себе… - задверцы пьяно рассмеялись, следя взглядом за острием. Похоже не испугались.
- Не подходите, - я попятилась, кляня себя за беспечность.
- Не порежешься?
- Не порежусь, - до ближайшей Двери метров двадцать. Только бы добраться.
Так мне и дали…
У задверцев в темноте друзья. Человек шесть. Значит всего восемь, если считать первых двух. Меня взяли в кольцо. Я вытащила второй кинжал и попыталась вспомнить всё, чему меня учил Кир и его лучший друг Теко, Старший Страж. Вспоминались в основном бородатые анекдоты, которые они во множестве травили во время уроков. А вот полезного…
Ключники никогда не участвуют в войнах… как солдаты, мы - транспортники и ставки. Войну выигрывает тот, кто возьмет в плен больше Ключников (кстати, неважно за кого болеют сами Ключники, для победы важно количество, а не качество). Так что особых боевых навыков у меня не было, как и шансов выкрутиться.
Задверцы разразились смехом, похожим на крики пустошных тварей. Неужели эти неженки все же опасней Тощего? Как такое может быть?
- Ну что красавица?... – на главаре красная бандана. – Будешь упорствовать?
Страх цепко вцепился в позвоночник. Я ощерилась. Ну уж нет, не отступала перед Пустошной тварью, не отступлю и перед вами. Бравирую, конечно, сама же кошу взглядом в сторону Двери. Шагов тридцать не больше. Преодолею в три прыжка, только бы выбраться из кольца.
- Хуже будет! – Красная Бандана перестал улыбаться и шагнул вперёд, но тут же, вскрикнув, отскочил назад. Рукав куртки повис лохмотьями. Кажется, самого не зацепила. – Ну ты и ….
Его банда разразилась злобными криками, но не бросилась - ждала приказа.
Я озиралась по сторонам, помощи ждать неоткуда, разве что отчаянно заорать, да и то вряд ли кто выйдет. Спят все. По равнодушию к ближнему задверцы дадут сто очков вперёд любому подверцу.
- Последний раз…
- Да пошел ты!
Ох… зря я это. Очень и очень зря.
Они навалились все разом и мгновенно погребли меня под собой. Я извивалась, кусалась и отбивалась рукоятками сторопорезов. Мне удалось вырваться, оставив на растерзание куртку и порядочный клок волос.
Дверь!
Не оглядываясь, метнулась к ней.
- Держи её! – завизжал за спиной Бандана.
Двадцать шагов.
Десять шагов.
Вот она!
Хватаю ручку, дергаю…
Заперто!
Неееет!
Оборачиваюсь. Задверцы в двух шагах, скалятся, поигрывают перочинными ножами и в их глазах…
Я сглотнула и зашарила рукой по поясу в поиске связки ключей. У меня есть минута, пока они наслаждаются моментом и мои страхом. Связка! Быстро перебираю ключи, где-то был… был ключ от подъездов задверцев. Я помню. Нашла его в Междверьи. Маленький, круглый… вот!
- Ну, теперь поиграем. – Красная Бандана шагнул вперёд, расстегивая ремень на штанах.
Только бы ключ подошел! Только бы подошел!
Дверь пискнула, открываясь.
Я рванулась в неё. Красная Бандана заорал и вцепился мне в волосы…
В Подверье влетели визжащим клубком. Я царапалась и вырывалась. Бандана матерился и рвал на мне рубашку. Дверь открылась под потолком, мы кубарем полетели по склону, врезались в уступ и… темнота.
Я очнулась первой. Вырвалась из хватки задверца, отскочила в сторону. Перевела дух. Первый порыв был убежать прочь. Второй…
Я медленно разжала пальцы на рукоятке кинжала и выдохнула.
Задверец лежал на полу Туннеля, беспомощно раскинув руки в сторону. Из правого кулака торчал клок от ворота моей рубашки. Что было бы, если бы он…
Леший! Этого не случилось!
Я подкралась к Бандане и прислушалась – дышит. Хорошо. Примерилась и вычертила около него Дверь в Задверье, пахнуло мочой и темнотой. Я столкнула парня в Дверь. Прислушалась – падать не высоко, открылась около самого пола.
Оклемается.
Аккуратно закрыла Дверь. Леший с тем, куда конкретно его выбросило. Если повезёт не так далеко от дома. А если и далеко, какое моё дело?
Я выпрямилась и вытерла руки о штаны. От пережитого била дрожь.
- Повезло.
Я вздрогнула и обернулась. У поворота стоит Ключник. В сером плаще и двумя ятаганами на поясе.
- Ты удачливая. Всё могло закончиться хуже, - Ключник усмехнулся и подошёл. – Я – Паоло.
Ключник Тощего!
Сердце не имея возможности забиться куда-то ниже пяток, сжалось в микроскопическую точку. Я дернулась бежать, но пальцы Ключника сомкнулись на моем плече с такой силой, что колени подломились и на глазах навернулись слёзы.
- Не делай глупостей, - он разжал пальцы, но руку не убрал. – Я быстрей.
Я судорожно кивнула. Как там говорят задверцы – из огня, да в полымя? Уж не знаю, что лучше пьяный задверец или Ключник Тощего.
Паоло улыбнулся.
- Не бойся, я хочу только поговорить, - он сделал паузу. – Пока.
Я снова кивнула. Язык будто присох к небу.
- Ты хороший Ключник, - Паоло не говорил, а будто обрывал фразы, как куски бумаги перед тем как бросить их в костер. - По словам Марио. Жаль прижало его Дверью. Он был хорошим мальчиком. Талантливым.
- Значит…
- Конечно, меня там не было, - Паоло рассмеялся. – Иначе ты бы со своим другом, Аланом кажется, не ушли. Да и Дверь захлопнуть я бы тебе не дал… не обольщайся, - он вновь усмехнулся. – Но признаю, красиво сработала, очень даже красиво.
От его похвалы сердце стрельнуло болью и попыталось исчезнуть совсем. Что он хочет?
- Раз Марио больше нет… - я сглотнула. – Мне нужен новый ученик.
- Нет…
- Не торопись.
- Нет.
- Только подумай, больше никаких правил, никаких условностей. Свобода.
- НЕТ! – я вырвалась и отскочила от него. Точней он позволил мне вырваться и отскочить.
- Подумай. Ещё поговорим.
Паоло развернулся и медленно пошел прочь.
Когда, он скрылся из виду, я уселась на пол и разревелась, как маленькая.
Шесть циклов ничего не происходило.
Я кружила в Ближних Маяках, латал мелкие дыры, регулярно являлась на осмотр к Знахарям, помогала Матерям с детворой. Вела себя до тошноты прилично.
Ибрагим звал на Изломы. Не пошла, хватит с меня приключений. И так на то, чтобы не забиться в самый дальний и темный угол Подверья ушло всё самообладание.
Паоло не появился. Хотя я ждала и даже придумала план мести за пережитый страх. Очень коварный. И, наверно, совершенно неисполнимый.
Вместо Паоло пришел Старый Ключник.
Я висела под потолком Магистрали и ругалась с Педро. Прореха была пустяковой, но, пока спорили, грозила стать серьёзной.
- Вам помочь?
Мы одновременно заткнулись и посмотрели вниз. Старый стоял на мостках и посмеивался. Трубка в углу рта не дымила. Табак, поди, кончился…
- Так помочь?
- Справимся! – я махнула рукой. Поймала Педро за ухо, - Прометываем края и накладываем заплатку!
- Лишняя работа, - простонал он.
- Вот разойдётся к лешему, я первая скажу, кто шил. А Старый подтвердит!
Педро побледнел, засопел и зашарил руками по поясу в поисках заплаты. Вот. Давно бы так.
- Подождешь? – свесилась вниз.
- Подожду.
Задумал что-то… точно табак кончился. Не пойду, пусть даже не уговаривает.
Развернули заплату. Не подходит. Ну что ж… сами время потеряли, придётся кроить на весу. С таким помощником, как Педро, времени уходит два раза больше чем, если бы кроила одна. Наконец, закончили, приложили, обметали по краям.
- Прошивай, давай, - я спрятала иглу и взялась за креп.
- А ты… - разом растерял всю задиристость Педро.
- Сам-сам… - отцепила креп и рухнула на мостки.
Ох, коленооо… Задрала голову в верх.
- У тебя хорошо получается! – у самой, правда, сердце ёкнуло, не напортачил бы, как-никак на Магистрали шьёт, а не где-нибудь на Рудничьем. Педро это тоже понимал и елозил на подвесах, как первогодок.
- Ну, пошли? – Старый достал из-за рта трубку.
- Пошли, - кивнула и отвернулась от Юного Ключника. Пусть учится. Меня тоже так учили.
Мы спустились с мостков и свернули в первый же боковой Туннель. Большинство Ключников, как и я, не выносят Магистраль. Слишком большая, не прослушаешь от порога до порога.
- Давно не виделись, - сказала я.
- У Дальних Маяков был.
- Один?
- Один…
Кроме Старого на такое мало кто решится. К Дальним Маякам ходят группой – с Проводником и парой Стражей. Мало ли кого можно встретить… у Маяков, в лучшем случае Разбойники, в худшем…
…в Туннелях обитают не только люди, но и… местные жители так сказать.
- И как там?
- Неспокойно.
Я кивнула, пожевала губу. Сказать про Паоло?... покосилась на него снизу вверх.
- Кир вернулся? – вместо этого сорвалось с языка.
- Вернулся, - Старый поморщился. Значит неудачно сходили. С потерями. – Ждали их.
- Кто?
Он только пожал плечами и снова закусил потухшую трубку. Всё. Больше не слова о Кире не скажет, можно не пытаться. Я глубже засунула руки в карманы и шагала рядом, глядя себе под ноги. Даже про Педро забыла, что он там творит под потолком Магистрали.
Что с Киром? Был бы у Знахарей, я знала бы – вчера наведывалась к Ромулу, тот разболтал бы. Если в Пустоши…
- Не пострадал Кир, - Старый усмехнулся. – Троих потерял, но остальных вывел и сам вышел.
Тоже ничего хорошего. Для Проводника потерять ведомых, как для Ключника закрыть Дверь и оставить кого-то по Ту Сторону.
Будет суд.
Какое-то время идём молча.
Начинают попадаться характерные приметы.
- А куда идём? – с запозданием спрашиваю я.
- Нитки заканчиваются…
Я споткнулась. Вот так-то. Просто и мимоходом – нитки заканчиваются.
- В Хрустальном все уже собрались, - добавил Старый.
В Хрустальном.
Я тихо заскулила, но быстро взяла себя в руки.
Нитки, которыми латают Туннели, у Торговцев не выменяешь, в Задверье не купишь и в Междверье не отыщешь. Разве снимешь с мертвого Ключника. Но на таких запасах долго не протянешь. Нитки добывают в Позадверье, ходят туда только Потеряйки. Другие тоже ходят, но не возвращаются.
В Позадверье открывают Поза-дверь. Не знаю, насколько она нужна Потеряйкам - они и так то и дело проваливаются в неведомые обычным людям миры без всяких Дверей - но… если без Поза-Двери, то лови потом их по всем Туннелям, а войдя через Поза-дверь, они через неё и вернуться.
Хорошо, что Старый со мной, одна я ни за что не решилась бы открыть Позадверье. Да и Кодексом это запрещено.
- Выпуск завтра, - мы уже подходили к Хрустальному. – Ты приглашена. Я зайду за тобой в первой тридцатой.
Выпуск? Какой к лешему Выпуск? Я тряхнула головой, подумаю об этом потом! Зря… нужно было обратить внимание на слова Старого. Он ничего просто так не говорит.
Мы остановились на пороге. Я спряталась за спину Старого, стараясь особо по сторонам не смотреть. Потеряйки уже собрались. Сидят на полу и благоговейно смотрят на Пустошь. Изредка кто-то укажет соседу на что-то, они обменяются короткими, бессвязными фразами – птичий, потеряешный язык – и снова замрут.
Жутко. Хочется сбежать. Я нервно переминаюсь с ноги на ногу, тереблю рукоятки стропорезов. Что если улизнуть… прямо сейчас? Не успела. Старый Ключник хлопает в ладоши, привлекая внимание. Потеряйки медленно, будто во сне, оборачиваются. Их собралось около двадцати-двадцати пяти. Много… если вылазка будет удачной, то снова открывать Позадверье придётся не скоро. Нахожу взглядом среди собравшихся Заморыша. Моё лешачье счастье ещё при мне.
- Открывай.
Я вздрагиваю и смотрю на Ключника. Это шутка?
- Открывай Дверь, Тино.
Он абсолютно серьёзен. Рубашка разом прилипает к моей спине.
- Тино!
Я ежусь. А почему я собственно решила, что буду только придерживать?
- ТИНО!
Я никогда раньше не открывала Поза-Дверь сама. Придерживать, придерживала, но открывать…
Старый хмурится. Хорошо-хорошо, с наставником не спорят. Вынимаю кинжалы, ладони вспотели, став липкими и скользкими. Перехватываю кинжалы. Оборачиваю.
- Хорошо, - кивает Старый.
По рукам пробегает дрожь, замирает где-то у плеч, хочется передёрнуть, стряхивая её, но нельзя.
Закрываю глаза.
Потеряйки замолкают. Старый вновь достаёт из-за рта трубку. Туннель медленно раскачивается, будто мать качает колыбель дочери.
Вот оно… тихий звон, там, где Подверье истончается, и плотно, как Туннели на Изломах, прижимается к Позадверью.
Вытягиваю перед собой кинжал, поддеваю тонкое место. Тихий щелчок, Подверье расходится, открывая щелочку в Позадверье. Щеки касается теплый ласковый ветер, и… пахнет ванилью и безопасностью.
Позадверье изнанка Междверья, так говорят Философы.
Быстрым движением очерчиваю Поза-дверь, отступаю в сторону, оставляя правый кинжал «в Двери». Поза-дверь сама по себе не будет стоять открытой – затянется в пару мгновений - чтобы ушедшие могли вернуться, её нужно держать.
Не открывая глаз – иначе затянет на Ту Сторону - слышу как Потеряйки входят в Дверь. Чинно, спокойно, не толкаясь и молча. Металлические игрушки позвякивают на поясах, шеях, предплечьях… Жутко.
Старый молчит. Я совсем его не слышу, что если… Нет, не может не быть!
Перехватываю кинжал, оставляю Дверь за спиной. Открываю глаза.
Туннель пуст, по стенам ползут призрачные отблески Позадверья.
Старого нет.
Сердце обрывается. Едва не выпускаю кинжал из рук. Неужели он ушел вслед за Потеряйками? Неужели…
Нет! Такого не может быть – Старый лучший Ключник Подверья, он бы так не…
«Я зайду за тобой завтра» - звучит в голове его голос. Старый… как он мог?
«Держать Поза-Дверь одному запрещено. Поза-Дверь должны контролировать от двух до четырех Ключников» - гласят Правила.
Но что для Старого Правила? Ничего…
Первый Потеряйка вернулся спустя треть цикла. К тому времени левая рука онемела. Хотелось лечь. Просто лечь. Ноги гудели как туго натянутые гитарные струны. Басы, если быть точной.
- Чудесно… - Лотти выпорхнула из Двери. – Совершенно чудесно… - стряхнула на пол пару ниток и умчалась прочь. Её перекидная сумка набита до отказа. Будет знатный Меняльный день.
Я закрыла глаза и села на пол рядом с Дверью. Лотти первая… сколько их там осталось? Только бы не уснуть…
Хрустальный слабо дрожит – влияние Поза-Двери. Если продержать её открытой достаточно долго, то от вибрации стенки разлетятся в дребезги. Отстраненно усмехаюсь… неееет, так долго мне тут не просидеть.
Не спать… не спать…
Страшно, что если усну, то выроню кинжал, и Поза-Дверь закроется. Значит, снова нарушу Главное Правило. Снова суд. И тут уже отвертеться не получиться. Как дохлая рыба всплывает мысль – если не удержу Дверь, Старый тоже окажется на площадке Подсудимого.
В это плохо вериться.
Старый неприкасаем.
Я перепробовала все доступные способы борьбы со сном. Терла мочки ушей, кусала себя за запястье. Прыгала на одной ноге, чуть не упала и не выронила кинжал. Пела и читала стихи. К концу уже ничего не помогало, глаза закрывались сами, голова падала на грудь. Онемение расползлось по плечу и спустилось на спину.
Потеряйки проходили мимо размытыми тенями. Один, два… пять… десять. Я сбилась со счета, только по гудению определяя, есть ли ещё кто-нибудь по ту сторону.
Последним вышел Заморыш. Далеко за полночь по Задверью, в новом цикле по Подверью.
С добрым утром!
- Бывай, - сказал Заморыш, роняя на пол большой кусок лиума.
- Бывай, - сонно отозвалась я, вынимая кинжал из Двери. Позадверье гудело как пчела в пустой бочке – тут не ошибёшься, ТАМ никого не осталось.
Заморыш пошел прочь. Я съёжилась около забытого им лиума. «Сейчас… всёго минутку…. догоню, отдам» - пообещала себе и проваливаясь в сон.
Самое раздражающее в Старом Ключнике – его верность слову. Если сказал, что придёт, значит придёт. И прятаться бессмысленно.
Ещё эта его лешачья пунктуальность.
Если бы в Подверье в ходу были часы, они как раз отбивали бы тридцатую цикла, когда Старый Ключник взял меня за плечо и встряхнул. Я засопела и попыталась отмахнуться. Он встряхнул сильней.
- Мммм… позже… Кир… не пойду… - невнятно пробурчала я, натягивая куртку на голову. Казалось, что только-только прикрыла глаза (хотя так вполне могло и быть).
- Вставай!
Я сопротивлялась ещё какоё-то время. Но, конечно, проиграла. Меня растолкали, поставили на ноги, заставили переодеться в чистую рубашку и праздничную куртку. Строго оглядели с ног до голову.
- Ничего. Пошли.
- Куда? – тупо спросила я, приваливаясь к стенке Туннеля, намериваясь стечь обратно на пол.
- Выпуск. Ты в числе присяжных.
- ЧТО?????? – сон с меня будто сдёрнули.
- Ты – присяжный, - Старый закурил. – Пошли уже, опаздываем… и лиум возьми. Откуда он кстати?
- Заморыш притащил…
- Тем более. Подарок – не хорошо бросать.
- Мне? От Заморыша?
- Бери, говорю.
Ворча, приточила лиум к спине. Кусок знатный, больше меня будет. Плечи разом оттянуло, я едва не упала на спину. Если бы упала, то вряд ли бы смогла подняться без посторонней помощи. Вот поэтому-то большие подарки в Подверье не в чести. Делая подарок, всегда помни, что получателю придётся нести его на себе!
Старый шагал впереди бодрый до противности и дымил как маленький паровоз. Я сопела и плелась за ним. Неудачно приточенный лиум при каждом шаге бил под колени. Впервые в жизни хотелось ударить Наставника.
Единственное, что радовало - мы неуклонно удалялись от Хрустального…
СТОП.
- А где Выпуск? – я остановилась и уставилась на спину Старого.
- На Бумажных, - он едва обернулся.
Лиум грохнул об пол, по Туннелю заметалось эхо.
Меня трясло от бешенства. Три года назад в присутствии Старого и ещё с десятка Ключников, я поклялась не приближаться к Бумажным. Никогда. И честно исполняла обет до сих пор. И другие тоже уважали его!
Другие, но не Старый.
Старый остановился, обернулся и смерил меня взглядом.
- Я. НЕ. ПОЙДУ. – с расстановкой сказала я, глядя ему в глаза
- Пойдешь, - он, будто, стал больше ростом.
- Нет.
- Пойдёшь.
- Не пойду! – сорвала с пояса кинжалы и швырнула ему под ноги.
Всё я больше не Ключник.
«Паоло!» - сверкнула мысль. Как против него без кинжалов?
- Не дури, Тино, - Старый смягчился. – Нет, времени на твои капризы. Выпуск на Бумажных. Кого кроме тебя поставить?
- Я не пойду! – я всхлипнула. – Я устала! Какой из меня присяжный?
- Ты справишься, - он подобрал кинжалы и подошел ко мне. – Справишься. – поднял лиум и забросил себе на спину. – Пойдём.
Я взяла кинжалы и защелкнула пояс.
Старый зашагал вперёд как не в чем не бывало. Я замешкалась… что если прямо сейчас открыть Дверь и уйти в Задверье? Там никто не достанет, спрячусь, скроюсь…
Затылок вдруг налился тяжестью, перед глазами мелькнули черные точки...
Да куда я уйду с Подверья? Никуда…
Я медленно побрела за Наставником.
Стенки Бумажного трепетали на ветру, едва не прогибаясь вовнутрь.
Бумажные – это даже не Туннели, это… злая пародия на Туннели. Это узкие трубки с такими тонкими стенками, что едва выдерживали вес ребёнка. Рвутся они постоянно, несколько раз за цикл точно. Штопают их Ученики. Когда в этом есть смысл.
Три года назад я клялась больше никогда не бывать здесь. Никогда.
И… вот! снова, только присяжным. Это утешало меня едва не меньше, чем страховочная струна на поясе, которую держал Старый Ключник. Ему никакого доверия нет. Старый пройдоха.
Я вздохнула и переступила с ноги на ногу. Бумажный откликнулся. Если внимательно «слушать», то по натяжению стен можно легко узнать кто идёт, как далеко и куда. Раньше, рассказывают, на Бумажных любили устраивать встречи Разбойники – незаметно не подобраться не вражескому клану, ни Стражам. Но после нескольких трагичных и темных историй, они стали забивать стрелки в других местах.
Кто додумался назначить Выпуск на Бумажных?!
Опять…
Выпуск Ключников – закрытая Церемония, в отличии от выпуска Мастеров или Торговцев. На них может попасть любой прохожий и при это неплохо перекусить после Выпуска за общим застольем. А у Ключников не так… у нас все не как у людей, ну разве что Проводники с нами солидарны. Время и место назначаются за пару циклов до выпуска, и всегда лешачьи угодья, куда по собственной воле даже Потеряйки не полезут. Зато никаких лишних глаз. Только свои.
- Ветер поднялся.
- Не обращай внимания, – откликнулся Старый.
- Что?! – не обращать внимания??? Здесь?! Где одного порыва достаточно, чтобы…
- Старт дан. Сосредоточься, - сказал Старый.
Как скажете, Наставник. Я коснулась стенки.
Раз… два.. три… пятнадцать. Все. Все выпускники на маршруте. Идут хорошо, уверено, дистанцию держат. Может, зря нервничаю. Обойдётся без приключений. Только вот… слишком забирают направо – там две узкие трубки, через которые не пройдут, придётся возвращаться. Трубка – узкое место, где Туннель сужается настолько, что пробираться приходиться ползком, как сквозь мокрый капроновый чулок. И не дай леший сделать самую маленькую зацепку. Пустошь на Бумажных ошибок не прощает.
Ветер дул ровно. Бумажные держались. За страховочную струну, натянутую по всему маршруту, никто не хватался. Всё говорило о том, что волноваться не стоит. Я снова переступила с ноги на ногу. Многое зависит от того, насколько гордый Выпуск сейчас на маршруте. Коснуться страховочной – это отчаянный крик о помощи, присяжные примчатся тотчас и вытащат почти из любой переделки, но вот позвавшему Ключником уже не быть.
Никогда.
Так что если Выпуск гордый, то на финиш могут прийти не все. Такое бывало. Не раз.
Это плохо.
- Спокойней, Тино… спокойней, - Старый закурил. – Если так пойдут, то через четверть сможем убраться отсюда.
- Угу…
Я не убирала руку от стены. Прошли третью отметку. Молодцы.
Какое-то движение сзади. Я обернулась, хватаясь за кинжал.
Кошка.
- Что там Тино? – окликнул Старый.
- Кошка… - напугала ушастая. Я уж подумала… неважно, что подумала.
Черно-белая красавица прошла мимо, задрав хвост к потолку. Вот уж кому нечего бояться - ходи, где хочешь - все миры открыты и никаких Дверей не нужно. Кошек пытались приручать, но бессмысленно приручать тех, кто появляется и исчезает по собственному желанию. Они так и остались маленькими призраками Подверья.
- ТИНО!
Старый опоздал.
Мощный вал Пустошного ветра ударил в самое сплетение Бумажных. Меня швырнуло на пол. Струна на поясе затянулась, перекрывая воздух. Стенки прогнулись вовнутрь, ещё чуть-чуть и…
Порыв спал. Туннели просели.
- Ослабь…
Старый ослабил струну. Воздух. Я медленно поднялась на четвереньки, потом выпрямилась. Прислушалась. Тихо… без треска.
Коснулась стенки. Раз… два… три… девять… одиннадцать…
Где ещё четверо?
- Что там? – Старый подергал струну.
- Четверо не откликаются!
- Спокойно Тин…
Я напряженно вслушивалась. Три года назад во время Выпуска… такой же вал выбросил с маршрута меня и Лео. Белоголовый мальчишка на год младше меня. Мы до последнего цеплялись за край Прорехи, то и дело, скрываясь в Пустоши с головой. Никто из нас не мог дотянуться до страховочной. Позвать на помощь. Но мы надеялись, что помощь придёт.
Лео сорвался и канул в Пустошь.
Меня почти захлебнувшуюся вытащил Старый.
Потом ещё долго ходили слухи, что Лео я столкнула специально… чтобы удержать самой.
…От пропавшей четверки вестей нет. Не может быть, чтобы всё повторилась. Не отдавая себе отчёта, я теребила узел струны на поясе.
Ребята…. Ребята! Где вы?
Погодите-погодите… вроде отзвук… эхо…
- Тино!
Нет уверенности…
- Тино! Не смей! На других точках тоже есть присяжные!
Да-да… он прав. Нужно успокоиться. Просто так исчезнуть четверо выпускников не могут. Может, их уже вытащили с Бумажных?
Я подняла глаза.
Страховочная струна дрогнула.
Из-за поворота выскочила взъерошенная кошка.
Вслед за ней…
Треск.
Бумажные рвутся с треском, как любая бумага. За треском проносится волна сквозняка и это начало конца. Пустошь разъедает Бумажные стенки в считанные минуты.
- Стой! – крик Старого догнал меня на страховочной. Я не обернулась.
- Тино!!! – он дёрнул струну. – Тино! – пустой креп беспомощно елозил по полу.
Выпуск контролирует от десяти до двадцати присяжных в зависимости от длины и сложности маршрута. Сегодня на Бумажных в общей сложности пятнадцать человек. Но их возможности сильно скованны весом. Не все и не везде могут пройти. Из всех самая лёгкая – я. А значит, если кому и удастся подобраться в плотную к Прорехе и (возможно) выпускникам – то мне. Чтобы там не говорил Старый.
Сквозняк усилился. Только бы ребята ушли от Прорехи, только бы...
Мимо проскочили трое выпускников. Глаза бешенные, будто леший за ними гонится. Им стоит поторопиться, скоро здесь станет совсем не сладко. Вслед за первым порывом придёт второй, а может и третий. Бумажные вряд ли выдержат.
Нет, все-таки кому пришло в голову устраивать выпуск на Бумажных? Кто этот умник.
Старый…
Вот пусть леший меня приберёт… Старый. Определенно у него были какие-то планы и причины так поступить. И конечно, он никому о них ничего не расскажет.
Злость на наставника притупила страх, и минут через пятнадцать я добралась до трубки. Замешкалась перед ней.
Что уж, перед смертью не надышешся. Ввинчиваюсь, молясь, чтобы не было Порыва ветра, потому что иначе…
Пронесло.
Сразу за трубкой длинная рваная рана в полу, и выпускники, как на параде, выстроились по обе её стороны, бессмысленно вжимаясь в стенки. В глазах уже отражается Пустошь – надышались.
Я повисаю на струне, стараясь унять бешено бьющиеся сердце. Как говорит Старый – вот ты и у цели что дальше?
Выпускники на моё появление не отреагировали, зато натяжение страховочной заметили присяжные.
- Тино?
- Я!
- Они там?
- Да, все четверо, - я проползла чуть вперёд, стараясь не смотреть в Прорыв. – Уже надышались. Попытаюсь вывести.
- Хорошо!
А что они ещё могли ответить? Если правильно помню карту, они стоят на Перекрестке, совсем близко, но им не подойти – стенки не выдержат. А взобраться так же, как я, на страховочную побояться. Она тоже на большой вес не рассчитана.
Я перехватилась. Ручки… мои бедные ручки… Ребята игнорировали меня. В их глазах начинала расползаться темнота, ещё немного и они совершенно добровольно шагнут навстречу пустошным тварям. С этим нужно что-то делать. Я нащупала на поясе «вспышку» - новое изобретение Мастеров, им с недавних пор отпугивают Пустошных тварей. Небольшой заряд, заложенный в шарик, активировался от нажатия или от соприкосновения с Пустошью. После активации шарик взрывался, выдавая яркую вспышку ослепительно белого цвета. Я сняла «вспышку» с пояса, покатала в ладони. Шарик начал нагреваться – Пустоши в воздухе более чем достаточно.
Простите ребята…
Я зажмурилась и разжала пальцы. «Вспышка» нырнула в Прорыв.
Истошный вой, едва не сбросил меня со струны. К визгливому хору выпускников добавился и перекрыл его нездешниё вопль твари, подобравшейся к Прорехи в ожидании скорой наживы.
Всё к лучшему.
Когда слух и другие чувства вернулись, я открыла глаза. На меня с надеждой и ужасом смотрели четыре пары вполне осмысленных глаз. Края Прорыва подбирались к носкам их ботинок.
- Так! – я вновь перехватилась. – Двое вперёд, двое назад.
- Вперёд? – заскулили двое парней.
- Я только что прошла трубку. Справитесь! Вперёд-вперёд! – нужно скорее отвести их от Прорыва, там разберёмся.
Парни с завистью, почти с ненавистью, покосились на «счастливчиков», которым возвращаться назад. Помешкали ещё пару мгновений и поползли вперёд.
- Держите дистанцию! И двигайтесь медленно. Плавно… Да вот так!
Отлично.
Я обернулась к двум другим.
- Чего стоим? Давай-давай назад…
Может зря я их торопила? Первым сорвался белоголовый паренёк – в оправдание могу сказать, что шансов у него не было - кусок пола напитался Пустошью до предела и просто просел под собственным весом. Я дёрнулась за белоголовым, поймав его в последний миг за шиворот.
Ох-ты… какой же тяжелый.
Мы с ним зависли над Пустошью. Парень отчаянно дергал ногами и хватался за меня, несколько раз едва не сбросив со струны.
Да уймись ты!
И тут же… мгновения не прошло!... за спиной охнула девчонка.
- Держись! – захлестнула на руке парня петлю, защелкнула на страховочной креп. Нырнула в Пустошь. Рыжеголовая погружалась медленно, беспомощно растопырив в стороны руки. Я вцепилась ей в плечо и зацепила креп на её поясе. Встряхнула, заставив посмотреть на меня и ткнула пальцем на верх.
Я тебя вытащу! Только не дыши!
Подтягиваясь на струне, выбираюсь из Пустоши и начинаю выбирать струну. Парень послушно висит над Прорывом, нервно поджимая ноги. Если бы это могло хоть как-то помочь.
Только бы никакая тварь не приплыла.
Над прорехой появилась рыжая голова, потом плечи. Уф… вытащила.
Я подтянула девчонку так чтобы, она не касалась Пустоши даже носком ботинка, благо пока это было возможно. Осторожно свесилась, заглядывая ей в лицо.
Девочка была без сознанья, наглоталась поди изрядно. С волос стекала Пустошь. Я оттянула ей веко – глаза нормальные. Если Леший выведет, значит выведет.
Теперь нужно убираться отсюда. Про двух парней, ушедших вперёд, я напрочь забыла.
- Давайте потихоньку…
Едва вымолвила и…
Вторая волна ветра едва не вывернула Туннель наизнанку. Меня подбросило к самому потолку, я спиной ощутила податливость стенок, а в лицо ударил заряд Пустоши. Она не собиралась выпускать свою добычу.
Сколько длился ад, не скажу. Просто наступил миг, когда всё вернулось на места – Пустошь стекла в Прорыв, Туннель просел, хлопая ошметками пола, и я перестала упираться в потолок.
Парень пребывал в шоке, девчонка… я волновалась за неё.
Нужно выбираться. Я попыталась двинуться вперёд. Струна - вся в Пустоши - скользила под руками. Мне приходилось тащить за собой оба крепа, на которых безвольно болтались выпускники. Двигались медленно, очень надеюсь на то, что парнишка придёт в себя, но пока на это лучше не рассчитывать.
Туннель доживал свои последние мгновения. Когда добрались до Порога, я едва не разрыдалась. В безопасности. Хотя бы на время. Прикосновение к более или менее надежной опоре, привело в чувство парня. Он подхватил за плечи девчонку, и дальше мы продвигались быстрей.
Присяжные, как я и предполагала, ждали нас на перекрестке (там накладываются друг на друга несколько Туннелей – более или менее надежно).
- Живы! – Тако бросился навстречу, но вовремя остановился – нечего искушать Бумажный.
- Живы-живы, - ворчу я. – Девчонка глотнула Пустоши. Её нужно к Знахарям. Парень просто напугался. У тебя пробки есть? – резко меняю тему.
- Есть, - непонимающе кивает Тако.
- Давай! Там сейчас всё к лешему рухнет. Нужно пломбировать.
- Но как ты…
- Время не трать!
Тако отцепляет с пояса пробки и бросает мне. Я ловлю их и продвигаю вперёд креп с девчонкой, как можно ближе к нему.
- Выводи обоих – разворачиваюсь и ползу обратно, ругая себя на разные лады.
Прорыв почти полностью поглотил Туннель. Жадный язык Пустоши лизал Порог. Ну уж нет. Разом два Туннеля я тебе, тварь, не отдам. Запечатываю один конец Туннеля. Плохо, что страховочная всё ещё натянута, но без неё на другую сторону не перебраться. Если Тако не дурак, то он дождётся, когда я оборву струну, и запечатает окончательно.
Перебираюсь на другой конец Туннеля. Пустошь шепчется подо мной на разные голоса, я жмурюсь стараясь не смотреть вниз в антрацитовое живое нечто, в котором угадываются чьи-то силуэты и тени, которое зовет и манит, обещает покой и… Жаль, что не могу зажать уши – руки заняты. Добравшись до второго Порога, нерешительно спускаюсь на пол. Он проседает подо мной, но держит. Разворачиваю пробку, накладываю, фиксирую край и…
Бумажный обрывается в Пустошь с тихим вздохом, как умирающий человек. Меня бросает на пробку. Она пружинит, но держит. Я быстро отсекаю страховочную и латаю маленькую дырку после неё.
Несколько мгновений лежу без движения. Пробка держится хорошо. Я закрываю глаза и толи проваливаюсь в сон, толи теряю сознание. Мне снится падение или медленный полет сквозь черноту. Ветер треплет мои волосы и шепчет на ухо. Страха нет. Только покой. Из темноты проступает комок нежно розовых трубок – внутри них происходит что-то интересное. Я подлетаю-подплываю ближе. Приглядываюсь и прислушиваюсь, прижимаюсь к теплой розовой трубке… внутри неё..
ЖИЗНЬ.
Я вслушиваюсь в копошение маленьких существ внутри… поднимаю глаза и вижу ЕЁ!
Просыпаюсь мгновенно в холодном поту и от собственного крика.
Быстрей прочь с Бумажных!
Оборачиваюсь и задыхаюсь от ужаса – нужно пробираться через трубку. Ничего, возьми себя в руки Тино. Ты уже не девочка! Ты – Ключник! Давай смелей.
Я ввинчиваюсь в трубку. Ветер оставил Туннели в покое. На время. Трубка остаётся позади, я нервно передёргиваю плечами стараясь избавиться от ощущения её липких объятий. Мне это удаётся. Оглядываюсь. Тут спокойней. Судя по замершим стенкам, на Бумажных никого кроме меня не осталось. Сколько прошло времени?... неужели меня никто не искал?
Леший с этим! Выбраться бы!
Медленно бреду по Туннелю, держась за стенку.
- Здравствуй, Тино.
Я вздрагиваю и оборачиваюсь.
- Здравствуй, - Паоло улыбнулся, наслаждаясь произведённым впечатлением, - давно не виделись.
Не понимаю… как? откуда он здесь?...
- Давненько, - неуверенный шаг назад. Как он оказался здесь - Бумажный даже не колыхнулся. Ещё шажок. До Рудничьего совсем ничего. Шаг. Может кто-нибудь задержался? Ша…
- Плохая идея.
Плохая… я замираю, сердце бьётся где-то у самого горла. Мне не уйти. Ни от него, ни сегодня, даже в Задверье. Паоло улыбается.
За спиной возникает неясная опасность. Страшно оглянуться.
- Умница, - кивает. – Умница. У тебя было достаточно времени, чтобы подумать.
Куда только подевались все язвительные и колкие фразочки, которые придумывала целых шесть циклов? В голове пусто…
- Можешь просто кивнуть…
Я замотала головой. НЕТ! Неееет… не за что!
- Нет? – он удивлён. Искренне удивлён.
- Нет.
Опасность за спиной обрела конкретность и вес.
Двое…
- Почему?
Потому что нет! Руки сами легли на рукоятки кинжалов.
Паоло улыбнулся и…
- ТИНО!
СТАРЫЙ!
Я обернулась. На глазах навернулись слёзы. Он придёт и спасет меня, как тогда в детстве, когда я провалилась…
Туннель пуст, только в глубине метнулись и пропали две тени.
Старый?
- ТИНО!
- Я… - крик застрял в горле. Паоло двигался стремительно, будто не касаясь стенок. Хватка у него, как у бульдога. Я вцепилась в его руку, но пальцы скользили по рукаву куртки.
- Тише… не нужно шуметь… - кинжал упёрся в позвоночник. – Не нужно глупостей.
- Тино! Я иду! – Туннель колыхнуло.
Старый идёт! Идёт! Сердце радостно трепыхнулось в груди. Даже не подумалось о том, как его-то выдержат стенки, нас с Паоло-то уже не должны были выдержать.
- Вот же… - пальцы на горле сжались, перекрывая воздух. – Вот же… - встряхнул меня как котёнка и отшвырнул в сторону. – Договорим позже! – меня впечатало в стенку так, что едва не прорвала её. Отпружинило, бросило вперёд, назад… когда, наконец, остановилась, Паоло уже не было.
Я растянулась на полу и закрыла глаза.
- ТИНО!
- Я ЗДЕСЬ! – вышло сипло. – Здесь… - медленно поднялась на ноги, оперлась о стенку. Меня вырвало.
- Тино! Всё в порядке?
- Да! да… я выхожу, - вытащила из кармана платок, вытерла лицо. Всё нормально… нормально… давай соберись.
Выпрямилась и, наконец, выбралась с Бумажных. Старый ждал меня на том же месте, где мы и расстались. Рядом с ним пахло вишнёвым табаком… безопасностью..
- Ты где потерялась? Я заждался… - я всхлипнула и уткнулась в его плащ.
- Ну чего? Чего случилось? – он обнял за плечи. – Что такое? Сама же полезла…
Сама… Я всхлипнула.
- Нормально всё… нормально. Успокаивайся, давай.
Не получалось. Успокоится.
- Кто-то ещё остался в клубке?
- ?! – оторвалась от плаща и уставилась на Старого.
- Я слышал, ты с кем-то разговаривала.
- Я… - страх сдавил горло, не давая дышать. – Я… - не могу. Слова просто не пролезают в горло. – Показалось… на Бумажных никого. Я никого не слышала.
- Ну ладно… - развернулся, чтобы идти. – Тут двое выпускников заблудилось… наверно где-то вышли.
Двое?!
Я оглянулась на Бумажный.
Совпадение?
- Ты чего? – Старый убрал трубку в карман. – Увидела что-то?
- Нет. Просто…
- Что?
- Показалось…
Старый ждал. Я соображала - что же мне показалось? С Паоло было двое. Двое лёгких и невысоких.
- Тин?
- Нет… никого, - я отвернулась. – Церемония…
- Только нас с тобой ждут. Опаздываем.
Я кивнула. Старый обнял за плечи и прижал к себе.
- Всё нормально девочка, всё нормально, - будто о чем-то догадывался.
Для Церемонии всё готово. Взмыленный Распорядитель поймал нас на входе и намертво вцепился в рукав Старого.
- Быстрее! Быстрее! Только вас и ждём!
- Что с выпускниками?
- Двое нашлись… Двое отстранены… Тино, деточка, не забивай себе голову. Забирайся в ложу, и начнём!
Распорядитель буквально подтащил нас к ложе присяжных и умчался прочь. Я с ненавистью посмотрела на веревочную лестницу – решительно не хотелось взбираться куда-либо. Руки после путешествия по струне горели огнем.
- После Церемонии не уходи, - Старый снова набил трубку. – Посмотрю твои руки.
Я вздрогнула и посмотрела на него. Старый вновь раскурил трубку, и его лицо скрылось за клубами ароматного дыма.
-Хорошо.
Он кивнул.
- До встречи, - и пошел прочь - ему, как одному из Старших Ключников, полагалась центральная ложа. Я проводила его взглядом, вздохнула. Ладони жгло, даже смотреть не хочу, что там с ними.
- Тино! – из неоткуда раздался крик Распорядителя.
- Уже… - пробурчала я.
Над ложей стоит глухой гул голосов, будто плещется небольшое море Задверья. На меня никто не обратил внимания. Спасибо, леший. Я пробралась в дальний, темный угол ложи, поглубже забралась в кресло и мгновенно уснула.
Без снов.
Проснулась внезапно, за мгновение до того, как ударил гонг, и под ногами Юных Ключников распахнулась Пустошь.
Они даже охнуть не успели, как их накрыло с головой.
-… да не будет нарушено Главное Правило… - невозмутимо зачитывал клятву Распорядитель. Струны, закреплённые на поясах выпускников, гудели.
Я закрыла глаза и откинулась назад. Не искупавшись в Пустоши не стать Ключников, но… есть в этом ритуале что-то предательское, вероломное.
Хотя не мне судить. Я в своё время завершающем ритуале не участвовала – лежала дрожащим комком под плащом Старого на центральной ложей под бдительным оком Знахарей.
Одна из струн гудит ниже остальных. Я приоткрываю глаза. Спокойно Тино, не может быть, чтобы это заметила только ты. Здесь более полусотни Ключников и опыта у них побольше, чем у тебя.
Струна загудела ещё ниже…
Я выпрямилась. Кроме меня никто… никто этого не слышит?
Ещё ниже…
Сейчас оборвётся!!!
Меня буквально выбросило из кресла. В два прыжка я пересекла ложу и перемахнула через край.
Струна лопнула с щелчком, полоснув по рукам Распорядителя, благо он был в перчатках.
Я ухватила конец ускользающей струны. Меня дернуло вниз, а потом вверх – выпускник оказался тяжелее. Ещё пара мгновений и… Худшего никто, конечно, не допустил. Меня схватили за ноги и дёрнули вниз, так что я едва не выпустила струну.
Едва коснулась пола, как над дырой появилась голова выпускника. Парень таращился по сторонам и судорожно разевал рот.
- Да выпусти ты струну! – меня ударили по рукам. – Всегда нужно вмешаться! Без тебя бы не справились!
Помощники Распорядителя сноровисто вытаскивали других выпускников. Знахари выдвинулись вперёд, но беспокойства не выказывали. Выпускники отплёвывались и дрожали.
- Не можешь без приключений, - меня оттащили назад к ложе присяжных. – Давай иди на место.
Я никуда не пошла, точнее не полезла. Руки будто опустили в огонь – по лестнице не подняться. Уйти?... не могу.
Всё будто повторялось вновь.
Бумажные. Прореха. Пустошь. Двое на краю…
Тогда три года назад меня долго расспрашивали о том, что я видела в Пустоши, пока мы с Лео висели на краю, что чувствовала…
Я ничего не помню.
- Пойдём, - за спиной остановился Старый. – Больше ничего интересного не случится.
Пако поглотила Пустошь.
Эта новость настигла меня на пороге Туннеля Мастеров.
- Беги, - Лекс взял у меня заготовку для перчаток. – Беги.
Я сорвалась с места. В Туннелях нет сотовых телефонов – ни одно изобретенье Задверья не работает в здесь как должно, у нас даже электричества нет. Новости распространяются из уст в уста или… чутьём.
Пако… как же так Пако?
Когда Ключника поглощает Пустошь это сродни тому, как под ребра воткнули стилет и поворачивают там. От этой боли хочется выть. И её ощущают ВСЕ Ключники.
Я бегу так, что не чувствую под ногами Туннеля, будто стала частью сквозняка, пустошного ветра. Я даже не знаю где окажусь, когда добегу… чутьё ведёт самой короткой дорогой к тому месту, где ещё живёт то, что было Ключником.
Пако в Большом Туннеле на самом пороге Водного. Он стоит, низко опустив голову и ссутулив плечи. У его ног съежился Юный Ключник, не вижу кто, но хорошо вижу лужу на полу. Красную лужу. С одного из Кинжалов Пако капает кровь.
Вид крови на Кинжалах парализует.
Кинжалы никогда не должны касаться крови! Никогда. Иначе они откроют Двери, которые нельзя открывать.
Старшие Ключники оттесняют меня назад, но я всё равно вижу…
Пако поднимает глаза – два провала в Пустошь. Обводит взглядом собравшихся, нас уже больше двух десятков.
- Шшшшшшш’янха – вырывается из его рта. – Ш’янха вахурудза!
От его… голоса по спине пробегает дрожь.
Лица Ключников становятся жесткими, будто в миг обожженными. Каждый из нас знает - сколько бы мы не прятались от Пустоши, не береглись, она приберёт нас. Рано или поздно. Так или иначе.
Всех.
Юный Ключник заскулил. Пако вздрогнул, будто только вспомнил о нём. Вскинул Кинжал…
Нееет! Меня за шиворот поймал кто-то из старших.
Свати приняла Кинжал Пако на свой. Металл лязгнул о металл и…
Это было сродни танцу, только от него хотелось выть. Пустошь в очередной раз бросила вызов. и Свати приняла его, от лица нас всех. Они танцевали, и металл встречался с металлом. Пара мгновений и её куртка располосована в нескольких местах. Они кружат и кружат по Туннелю, всё дальше отходя от раненного мальчишки. Он настолько напуган, что не может пошевелиться, уйти… спрятаться. Я вырвалась из чьих-то рук и схватила парня за плечи, потащила под защиту Старших Ключников.
- Возвращайся домой, - я обернулась.
Пако падал в звёздное небо. Раскинув руки в сторону и раскрыв рот в беззвучном крике. Свати сжимала правое предплечье, из-под её пальцев выступала кровь.
Старый закрыл Дверь на Ту Сторону, погасив звезды.
И наступила тишина.
Пара мгновений и в Туннеле остались только я, Старый, Свати и Юный Ключник.
- Ты ранена?
- Пара царапин, - покачала головой Свати.
Педро (счастливчиком оказался он) всхлипнул и уткнулся мне в плечо. Я рассеянно гладила его по голове, только сейчас осознав, что когда Пако звал… что-то, глубоко во мне, отозвалось. Очень глухо, едва слышно и почти не заметно, но…
- Педро нужно к Знахарям, - Старый остановился рядом со мной. – И тебе, Свати, тоже.
Она только пожала плечами. Нужно так нужно. У неё светлые волосы и тонкое благородное лицо. Говорили, что когда-то они со Старым были парой, но что-то случилось и с тех пор они почти не разговаривают. Я сижу на полу и смотрю на них снизу вверх. Моя куртка уже начала промокать кровью Педро.
- Тин, помоги перевязать его, - бросает Старый.
Я киваю и начинаю рыться в поясной сумке, нахожу бинт и перекись. Но видно от пережитого, мои движения суетливы и дерганы. Свати отстраняет меня и сама перевязывает Педро. Я отступаю на несколько шагов за их спины и упираюсь спиной в стенку Туннеля.
Пустошь шепчется. Там за тонкой прослойкой. Шепчется, поёт и плещется.
У меня кружиться голова, я хочу отойти от стены, чтобы не слышать, но не могу пошевелится. Шелест постепенно складывается в слова, ещё чуть-чуть…
Я теряю сознание.
- Я беспокоюсь за неё… - доносится до меня шепот Ромула. Другой голос что-то сдержанно отвечает, не разобрать, да мне и всё равно.
Я лежу на чем-то мягком. Пахнет табаком и травами. Хорошо и спокойно. Открывать глаза совершенно не хочется. Я вздыхаю и натягиваю куртку на голову. Какое же счастье спать.
- Тино… - на плечо опускается тяжелая рука. – Тино…
Я бурчу и плотней закутываюсь в куртку.
- Тин… - рука слегка встряхивает меня. – Тиноооо…
- Мммм – отвечаю я, приоткрывая один глаз. Рядом сидит Ромул. За его спиной маячит ещё чья-то тень, но чтобы разглядеть её нужно напрягать зрение. Лень
- Нужно встать.
- Нет, - я зажмуриваюсь.
- Вставай, - меня легонько встряхивают.
- Нет.
- Вставай – в этот раз нежности уже нет.
Мне хочется вывернуться из-под руки, но держат крепко.
- Отпусти! – я пытаюсь отодвинуться.
- Вставай!
Меня хватают за шиворот и ставят на ноги. Пытаются поставить. Ноги подламываются, я как маленький ребёнок норовлю стечь обратно на пол. Зачем так надо мной издеваться? Почему не дают мне поспать…
- ТИНО! – окрик Старого приводит меня в чувство. Я вздрагиваю и наконец, встаю на ноги.
- Вот так, - уже тише говорит Старый.- Вот так. Как ты себя чувствуешь?
- Странно… - не понимаю, где нахожусь. В голове какие-то обрывки мыслей и… пить хочется.
- Как именно странно?
- Где мы? Что это за Туннель?
Старый с Ромулом переглядываются. Для Ключника потеряться в Туннелях, это как ослепнуть.
- Тин…
Это как негромкий звон в ушах. Я прислушиваюсь, неуверенно отступаю в сторону. Звон не пропадает, трясу головой…. Нет.
- Тин!
Я почти не слышу Ромула. Звон становится всё громче и громче, кажется от него разорвётся голова…
Я вновь лежу. Ромул поит меня чем-то горьковатым, аккуратно придерживая мою голову.
- Тин… - рядом присаживается Старый. Я впервые замечаю, что он старый. Очень старый. – Тин… - он вздыхает. – Тебе нужно в Задверье…
- Я неважно себя чувствую… можно схожу за покупками…
- Не за покупками, - он касается моей руки. – Навсегда.
- Но… - я хочу вскочить, но Ромул удерживает меня.
- Тише… тебе нельзя быть здесь. Пустошь идёт за тобой…
Туннели
© Copyright: Александра Храброва, 2018
Свидетельство о публикации №218080301825
Свидетельство о публикации №218080301825
Рецензии