У пьедестала вождя

 
   Эта история записана со слов прапорщика Сергея Николаевича Белого. Он, как и автор этих строк, служил в Группе советских войск в Германии (ГСВГ). Временной отрезок, о котором идёт повествование, приходится на тот период службы в рядах вооружённых сил СССР, когда идейный дух марксизма- ленинизма в советском обществе соответствовал разрушающим горбачёвским перестроечным веяниям того не простого времени.Конец восьмидесятых. Отношение военных к идеологии ленинизма было тоже тогда соответствующим.Анекдотическим. Повествование ведётся от первого лица. Лексику автор  предельно приблизил  к оригиналу. Рекомендовано читать узкому кругу заинтересованных лиц,кому тема армии не безразлична! И особенно тем, кто знаком с данной темой. Мои извинения всем тем, кому такая писанина "режет" взор. С уважением В.В.

   Прихожу в казарму утром с ох..у..е... Ох! У ежа бодун! В роте настолько всё ху... Худой ёлкой будь-то гортань прочистили... Першит! Запах из выхлопного поддувала такой, словно свора гадливых кошек безнаказанно в рот нагадила...А "кошки" в нашей компании были накануне все,как на подбор. С завидным аппетитом на всё...Светка,Машка,Галка...От восьмидесяти килограмм и больше... Если захотят на мужика положить,то на всю жизнь чувак инвалидом останется.

  Короче! С вечера всей офицерской ротной гурьбой пили спиртик на квартирке у медички нашей Галки. Нажрались все  так смачно,что до половых девкиных труб уже сил не было доползти никаких.

  Естессно, поутру по моей утробной канализации сушняк знатный. С утреца,значица,захожу в ротную умывальню из крана водицы испить. Пожар нутряной нужно тушить конкретно.Припал к долгожданному источнику.Пью с вожделением!

  Краем бдительного ока своего, однако, обозреваю, что из боковой туалетной двери выходит командир нашей роты капитан Захаров. Мужичок он, как и все танкисты,маленький такой...Бодрячок-боровичёк! Метр пятьдесят с кепкой. То бишь с форменной фуражкой.А в шлемофоне и того ниже. Из наших рязанских краёв! Не хлебопахарь конечно! Но алкаш знатный!

   Выходит из туалета с мордой пухлой, помятой... Словно терзали её вместо тюфяка Светкин зад голый  ночью прикрыть.Носик его первомайским кумачом горит. Весь в прожилочку! Видать, его, сузившиеся сосуды  похмельной стимуляции с утра  требуют. Глазки прищурены.Воровато вокруг себя посматривают. Где бы  спирт содержащее питьё умыкнуть? И ротик так искривился в жалостливой ухмылке. Добавки к вчерашней порции, не иначе, просит. Вчера он свою трудовую норму не успел добрать. Стало быть,прошедший день в пустышку обернулся!

  Задержался он в проёме двери. Меня сочувственно обозревает горемычного. Ширинка на его брюках так и осталась не прикрытой. На ней, как раз в этот момент, зелёная муха умастилась. Небось,неприкрытым капитанским эротизмом наслаждается...

  Дождавшись того, когда я допью, ехидно вопросил:

  - Чё, прапор? Херово?

  Отвечаю ему, утираясь от водопроводной росы обшлагом кителя:

  - Да не в масть  с утра живой водицы испить, Захарий Иванович!
 
   Иванович это его отчество родимое.А Захарием его все в батальоне кличут. Так и приклеилось к нему новое имечко. Да и он стал на него отзываться, словно прикормленная сучка. Застёгивая ширинку, спугнул мушку-пох...юшку! Такая же алкашка, как и он! Каждое утро ему в туалете на штаны садится. Видать, отходящие от него спиртные пары нюхает. А может уже сахарный диабет у него диагностирует?

   Ротный подаёт мне команду:

  - А ну за мной! Шагом марш!

   Я ему послушно, с некоторой театральностью перед входящими в сортир танкистами, ответствую:

  - Слушаюсь и повинуюсь, товарищ капитан!

  Ну, думаю, привалило мне счастье из недопитых ротных припасов в канцелярии роты опохмелиться. Небось, у Захария со вчерашнего дня недопитая заначка притаилась. На него так непохоже! Вроде бы, допивали всё!  Старлей Хлыстов ещё пустой бутылкой перед физиономией ротного махал... Мол, мало принесли! Больше надо было брать!

  Иду за ним  по коридору. Рот слюной наполняется! От спасительного предвкушения хлебальник свой вскорости опохмелить, вот-вот захлебнусь.А он, сучий потрох, меня не в канцелярию для реанимации, а на выход из казармы тянет. Облом полнейший от ярких надежд на быстрое излечения! Примерно такой же, как у приговорённого к расстрелу у стенки. Вместо пули  вдруг несчастному помилование... Приготовился, так сказать, к окончательному облегчению... А тут опять пожить предлагают...Мучения, стало быть, продлевают...Так, примерно, и мне!

  На бригадном плацу через пятнадцать минут построение бригады намечается. Подразделения начали уже выстраиваться в привычные прямоугольники и коробочки. Иду за ним понуро, как телок в поводу за хозяином. Не иначе! Ротному, небось, самому херово! Решил и меня к своему подбитому состоянию приобщить.Так ему, наверное, легче в компании похмельношатающихся.

  А он сквозь плац, в направлении штаба бригады путь прокладывает. Я в непонятке полнейшей! Чё это он, конь копытный, меня повоспитывать решил? Застарелого прапора? Пытаюсь собрать разбросанные мысли свои в больной, чугунной голове.Чтоб, значит, в случае чего, достойный дать ему отпор хлёстким, убойным словцом.

  Возле штаба, с правой стороны, как в любой воинской части, стоит памятник основателю советского государства и вооружённых сил СССР, вождю нашему В.И. Ленину.А как же иначе? В советской стране принято памятники вождям идейным  всегда располагать  рядом с местонахождением вождей здравствующих. Будь то вожди партийные,административные или военные...

  Захарий чётко чеканит свой микрошаг в сторону памятника. Думаю про себя:" Чё это он настолько перепил накануне, что вместо мозгов какашки его телом управляют? Решил меня совестить перед священным ликом вождя пролетариата? Ладно! Щас я ему  ответку знатную  толкну! Надолго меня запомнит! Речь мою в роте на цитаты разобьют!Личный состав её на очередном ленинском уроке конспектировать будет вместо трудов Ильича..." Откашливаюсь! Прочищаю гортань от всякого мусора сопливого. Сплюнуть бы ему в харю бесстыжую! Но перед священным ликом вождя низ-зя! Сдерживаюсь из последних сил, чтоб не нахамить перед бронзовым символом.

  Гляжу, он за пьедестал Ильича завернул и к ширинке своей рукой тянется. Ну, думаю,совсем ротный поплохел! С бодуна его "крыша" совсем прохудилась. Это ж надо до того додуматься,чтоб через весь плац пройти и у памятника Ленина отлить. Другого места во всей бригаде для такой процедуры не нашёл? Ему что, в кайф тут экстремально опорожниться? Отменные, однако, у него почки! Работают как часы! А может уже диабетный сахар стали вырабатывать? Чё это так он с отливом зачастил? И главное! Меня в свидетели, сволочь,определил.Клоун херов!Нашёл время, когда своё членство в партии вождю предъявлять. Ладно бы в темноте! А то с самого утреца,перед построением бригады, вздумал честью своей не подмытой перед Ильичём размахивать.
  А он нет! Видно, в туалете не до застегнул. Поддувает ему при ходьбе. Тоже мне строевик! Место  нашёл подходящее в исправлении казусов в форменном одеянии. Ну и жук ты, Захарий Иванович!

  То чего он начал проделывать дальше у памятника, вообще потрясло меня до глубины поседевшей души. Это ж надо иметь такие продуктивные мозги! Водка, оказывается,их в его голове до кристальной чёткости промывает. Нам,  грешным дилетантам, у него только учится и учится. Я его тут же зауважал безмерно. Но всё по порядку. Лирику и хвалебные дифирамбы в адрес благодетеля оставим на потом.

  У пьедестала вождя Захарий Иванович нагнулся. В аккурат туда, где цветы лежат святыне нашей от признательных потомков. Я уже не удивляюсь.Мне уже крайне интересно. Слюноотделение от перспективы сладостного похмелья как-то уже улеглось. Не цветы же пришёл он  у Ильича отнимать, а мне их за безупречную и без похмельную службу вручать?

  А Захарий целенаправленно шасть рукой под цветы. Приподнял их. А там, между пешеходной плитой и памятником широкая щель образовалась. Её бы заделать цементным раствором, чтоб памятник не подмывали дожди и сомнительные патриотичные клоуны. Вроде нашего помполита, который не только в мусоре человеческих  душ, но и в жопе своей рукой поковыряется, а потом младшему офицерскому составу подаёт. И наблюдает урод! Кто его,засранца обделанного, рукопожатие проигнорирует.

   Так у нас всё! Цветами прикрыли аварийный памятник и шабаш! Как новенький  Ильич стоит! Не подмытый! Проливными весенними грозами и проходными отливными личностями.

  Только мимо таких предприимчивых и сметливых вояк, как наш Захарий, незамеченной и муха не пролетит. Он все изъяны подмечает.А сто пятьдесят грамм поутру ему только остроты зрячей с орлиным прицелом добавляют.
 
  Вот он в своё время кое-какие огрехи в целостности памятника заметил и сразу же оценил их по достоинству. Он руку в щель засунул поглубже и вытащил на свет божий солдатскую аллюминиевую фляжку. Открутил ей башку горловинную. Протягивает её мне со словами отеческой заботы:

  - Ковтани, Михалыч! Поправь здоровье! Только ж смотри! Разбавлен слегка...- добавил он напоследок.

  Я припал с такой жадностью  к алюминиевому соску, словно к титьке моей Машки.Сделал три долгожданных глотка. Ротный внимателен во всём, что касается выпивки. Протягивает мне только, что сорванную розочку из надгробных памятных венков. Я не дурак! Понимаю, что в данной ситуации не пере возлагать надо, а закусывать. Начинаю жевать лепестки с зашкаливающейся признательностью. Возвращаю флягу ему. Он приложился к ней со смиренным понятием командира, который воочию убедился, что каприз,возникший у него в голове, неукоснительно исполняется подчинённым. Отпив изрядно, он прикрутил крышку фляги к горловине намертво. Флягу уложил на прежнее место. Обернулся ко мне со словами и интонацией, напоминающей прижизненную картавую речь Владимира Ильича:

  - Конспигация, конспигация и ещё газ конспигация, товагищи офицеги!

  Перейдя на привычную бездефектную речь, как бы в оправдание своих эгоистичных желаний, нравоучительно для таких подчинённых шалопаев, как я, изрёк:

  - Думаешь товарищ Ленин не шхерился  в Шушенском от полиции? А потом всю жизнь от Надежды Константиновны? Как пить дать! Шхерился! А мы его последовательные ученики!

  После этого краткого монолога он из многочисленного разнообразия припамятниковых цветов выбрал и себе симпатичную розочку. Отодрал её из венка, словно подломил кусок ломтя от фуршетного стола. И тут же её разжевал. Театрально после этого приложил ручку к своей груди, обращаясь к бронзовому двойнику:

  -  Извини, Ильич, своих верных, но похмельных засранцев. Ты у нас не только идейный ведомый,но и великий врачеватель!

   Я подивился психологической выучке ротного и его образованности. С виду то мелкостатейный алкаш, каких не мало в советской армии. А за его фасадом... О-го-го! МОЗГИ! Вот, что делает с людьми скрупулёзное изучение жизненного пути великого кормчего.

  Благодать наступила практически сразу. Спирт усваивается организмом моментально.Придумал же какой-то человечище похмелье. В роте становится хорошо.Угнетающая умственная тяжесть постепенно рассасывается  по расширяющимся сосудам головного мозга. Комфортная теплота расходится по всему телу.Появляется чёткая ясность мысли и неутомимое желание противостоять неожиданным ударам судьбы со стороны враждебного Запада.