Из материалов следственного дела Бухарина-46

Вечернее заседание 2 марта 1938 года.

Допрос подсудимого Гринько

ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
Армвоенюрист В. В. Ульрих, Председатель Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР
СЕКРЕТАРЬ:
Военный юрист 1-го ранга А. А. Батнер

Вышинский. Имел место в последующем периоде, с 1929-1932 годов. Осветите, пожалуйста, вашу линию во внешней политике.
Гринько. Я, если разрешит суд, все мои линии во внешней политике освещу в специальном разделе.
Вышинский. Как угодно.
Председательствующий. Пожалуйста.
Гринько. После разгрома этой националистической организации остались лишь ее осколки. Но, примерно, в 1929 году уже в Москве возродилась националистическая организация в составе Шумского, меня, Полоза, Максимовича, Солодуба и ряда других. Эта организация уже иначе подходила и к своей программе и к своей тактике, нежели это было в первый период. Сравнительно скромная позиция первого периода в известной мере объясняется теми представлениями, которые у нас были тогда в разгар нэпа. Мы считали, что не исключена эволюция нэпа в сторону, желательную нам. С другой стороны, в Европе мы не видели такой силы, в блоке, в союзе с которой мы могли бы делать более решительные шаги вперед. Во второй период обстановка изменилась - это уже был период развернутого социалистического наступления, когда позиции капиталистических элементов в стране были резко подорваны, когда ни о какой эволюции нэпа в сторону капитализма не могло быть и речи. Это и слепой видел. Тогда постепенно мы нащупали внешне-политические силы, которые могли нам оказать помощь. В этот второй период украинская националистическая организация уже целиком становится на позиции правых в общеполитических вопросах, то есть на позиции борьбы против индустриализации и коллективизации. Хотя прямых организационных связей с правой организацией в этот период у организации не было, у меня лично были отдельные связи с отдельными довольно второразрядными людьми из правого лагеря.
Вышинский. С Рыковым у вас была тогда связь?
Гринько. В тот период политической связи у меня у ним не было. Моя связь с Рыковым относится к более позднему периоду создания национал-фашистской организации, к которой я перейду дальше; это относится к 1934-1935 годам. В этот период националистическая организация давала директивы своим членам о собирании сил и активной борьбе, главным образом, против коллективизации, вплоть до организации повстанчества. В этой борьбе мы уже имели связь с некоторыми кругами одного враждебного Советскому Союзу государства. Эти наши союзники помогали нам. Для поддержки партизанской борьбы они усилили переброску на Украину диверсантов, петлюровских эмиссаров, оружия и т. д. Эта связь велась через Конара, через Коцюбинского. Я не знаю, должен ли я называть здесь все эти государства.
Вышинский. Нет, в закрытом заседании вы их назовете.
Председательствующий. И фамилии назовете в закрытом заседании.
Вышинский. Вы лично участвовали в организации переброски оружия и прочего?
Гринько. Я был в курсе переговоров и давал на них согласие.
Вышинский. Руководили этим делом?
Гринько. Руководил.
Вышинский. Продолжайте.
Гринько. Этот период закончился в начале 1933 года в связи с арестом почти всей этой группы. Тогда не был арестован один я. Но я не сложил своего националистического оружия в своей борьбе против Советской власти. К этому периоду относится начало моей личной связи с фашистскими заграничными организациями, с влиятельными элементами фашистских организаций и некоторыми правительственными кругами. Эта связь была направлена к установлению контакта в целях подготовки отторжения Украины от СССР и организации борьбы против Советской власти.
Подробные факты и фамилии я назову в закрытом заседании. Я только скажу сейчас, что эта связь установилась рядом последовательных моих разговоров с представителями этих враждебных кругов, занимавших довольно видное официальное положение здесь, в СССР.
В начале 1935 года мне от Любченко стало известно о создании на Украине национал-фашистской организации, поставившей себе целью отторжение Украины от СССР и рассчитывавшей на помощь военной интервенции со стороны тех сил и элементов, с которыми у меня в то время уже была персональная связь. Национал-фашистская организация ставила также своей задачей соединение с "право-троцкистским блоком", установившим связь с военными заговорщиками.
Когда мне стало известно об этой организации, я дал согласие на вступление в нее. На меня была возложена задача установления связи с право-троцкистским центром, с правительственными кругами некоторых враждебных Советской власти государств и содействие Любченко в развороте этой работы на Украине.
Организация к тому моменту, когда я с ней связался, уже начала кристаллизоваться как национал-социалистическая организация.
Любченко рассказывал мне о центре этой организации на Украине, куда входили Любченко, Порайко и другие. Он рассказывал, что в этом центре дискутировался вопрос о характере партийной организации и о типе Украинского государства, если бы эта организация имела успех. По словам Любченко, организация стала на путь создания централизованной партии по типу национал-социалистической партии. В случае успеха организация предусматривала создание буржуазного Украинского государства по типу фашистского государства.
О таком характере организации я рассказывал видному участнику право-троцкистского заговора Яковлеву. В право-троцкистских кругах, с которыми мне приходилось разговаривать, эта тенденция превращения нашей организации в организацию фашистского типа несомненно существовала.
Как я выполнил те задачи, которые были возложены на меня этой национал-фашистской организацией?
Во-первых, связь с право-троцкистским центром. Связь эта пошла у меня по такой линии - Гамарник, Пятаков, Рыков. С Гамарником я связался через Любченко, имевшего связь с Якиром и Гамарником. Через Гамарника связался с Пятаковым, затем с Рыковым. Одновременно выполнялись внешне-политические задачи, поскольку и Пятаков и Гамарник рассказали мне, что Троцкий договорился по поводу компенсации за счет Украины за военную поддержку нашей борьбы против Советской власти.
Одновременно с установлением связи с "право-троцкистским блоком" я форсировал установление связи с иностранными силами через Крестинского, с которым меня связал Пятаков.
Установление связи моей с Гамарником, Пятаковым и Рыковым относится, примерно, к концу 1935 года.
Вышинский. Расскажите о вашей связи с Рыковым, в чем она заключалась?
Гринько. Заключалась она в том, что украинская организация стала под команду право-троцкистского центра.
Вышинский. В чем это выразилось?
Гринько. Это выразилось, во-первых, в том, что украинская организация получила задание от право-троцкистского центра. Я, как член этой организации, получил задание...
Вышинский. Вы получили задание от кого?
Гринько. От Рыкова.
Вышинский. Затем?
Гринько. Главным образом, от Рыкова.
Вышинский. Хорошо. Дальше.
Гринько. В 1935 году, в начале 1936 года мною в основном были выполнены те задачи, которые были на меня возложены украинской организацией. Я установил связи с право-троцкистским центром. Через Крестинского установил связь с фашистскими кругами одного из иностранных государств, которые приняли ту точку зрения, которой мы добивались. Через Крестинского я передал формулу нашей украинской организации и через него же я получил ответ, что соответствующие силы эту формулу принимают. Имея свои старые персональные связи с фашистскими кругами, я лично потом проверил этот факт и получил подтверждение.
Вышинский. Позвольте остановиться на этом вопросе. Следовательно, вы в 1935 году уже установили связь с правыми, как вы показываете, в лице обвиняемого Рыкова. Я так понимаю? Гринько. Да.
Вышинский. С кем вы установили связь через Крестинского?
Гринько. С фашистскими кругами одного враждебного Советскому Союзу государства.
Вышинский. С представителями этих кругов? С представителями фашистских кругов?
Гринько. Да.
Вышинский. Когда это было?
Гринько. Конец 1935 года, начало 1936 года.
Вышинский. А до 1935 года у вас лично не было связей с какими-нибудь фашистскими кругами?
Гринько. Были, с конца 1932 года.

Продолжение следует….