Лиза. Часть 35

Я протянул влево руку, но обнаружил лишь пышно взбитую и аккуратно уложенную на расправленное покрывало подушку, уже не в состоянии понять, была эта ночь осязаемой явью или долгий, беспробудный сон продолжает играть со мной в свои тайные, никому не подвластные игры?

Хмурое, чёрно-серое небо за окном начало едва заметно светлеть. Увы, все сны, даже самые светлые и счастливые, рано или поздно кончаются.

Под столом в темноте белел обронённый Лизой бумажный лист. Невыносимо яркое пламя свечи осветило последние, написанные мной строки. Захотелось присесть к столу и дописать на чистой половине, как удивительно и прекрасно закончилась эта история. В ней не было ни драки, ни предстоящей дуэли, одна лишь любовь, бесконечное счастье и эта ночь...

Глубоко вздохнув, я обул сапоги, застегнул на все молнии куртку, надвинул поглубже шапку, перекинув через плечо барсетку, сунул в неё оставшийся недописанным листок и вышел из комнаты.

Дом был наполнен тёмной, тревожной тишиной. Все звуки вязли в ней, словно в липком пуху, не слышалось ни единого шума, ни шелеста одежды, ни шёпота. Даже пол в коридоре ни разу не скрипнул под моими ногами.

Дмитрий в чёрной офицерской треуголке с ящиком в руке и пистолетами под широкой, подбитой мехом накидкой уже поджидал меня у бокового крыльца, зябко притопывая вычищенными сапогами, нервно зевая на предутреннем морозе и лениво осеняя зевающий рот крестом.

-- Доброе утро, Дмитрий Яковлевич.
-- Доброе утро, Георгий Яковлевич. Да какое оно к чертям доброе?

Над головой в тёмных ветках зазвенели синицы. Рука машинально полезла в карман куртки, вытащила с десяток подсолнечных семечек. Жёлто-чёрная птичка, перелетев с ветки на ветку, осторожно села на большой палец, схватила в тонкий клюв семечку. Вторая всё никак не решалась сесть на ладонь, испуганно дзинькая вокруг. Я высыпал семечки на крыльцо и двинулся за Дмитрием в сторону чернеющий перед нами аллеи.

Свинцово-сизое небо начало светлеть. Мы шли долго и молча через хмурое снежное поле меж двух рядов свежих конских следов. Слева по дну неглубокого оврага петляла шумно стекающая с высокой плотины над прудом речка Ямна.

Под курткой было тепло и комфортно, но я накинул на шапку капюшон и потуже затянул его, чтобы не потерять ни единой капли бесценного внутреннего тепла. Мне нельзя замерзать. Нельзя доводить тело до дрожи. Только тепло, только уют и комфорт!

Справа начался уходящий к низу уклон, за ним показался вдали такой же пологий симметричный подъём. Я вспомнил и узнал это место. Дальше, в самом внизу пологой ложбины был в моём детстве небольшой узкий овраг. Наверное он и есть Ямный верх?

Чем глубже мы спускались в ложбину, тем уже становился горизонт, стремительно поднимаясь к самому небу, закрывая всё, кроме снега и бесконечного неба. Хватило сил и желания в первый раз на ходу обернуться. И дом, и деревня, и вся усадьба уже полностью скрылись за широким подъёмом. Слава Богу!

Внизу, у края небольшого овражка топталась тёмно-коричневая лошадь, ударяя копытом в снег и что-то вынюхивая в его глубине. Муханов в громоздкой чёрной накидке без рукавов и в такой же, как у Дмитрия, чёрной треуголке неторопливо прохаживался взад-вперёд, очевидно стараясь посильнее прижать к себе изнутри тёплую меховую подкладку.

По начальному склону овражка и по самому его дну уже была тщательно вытоптана в снегу длинная, довольно широкая дорожка. Грудь шумно вдохнула промозглый ледяной воздух, подавляя первое, неосознанное волнение.

Приветствия прошли негромко и очень скупо. Ждали Кокорина. Как и предполагалось, он категорически не принял мои условия.

На месте никому уже не стоялось. В негромком разговоре мы прошли по краю оврага почти до самой его середины. Смотреть вниз не хотелось, не хотелось вовсе двигать головой и куда-либо глядеть.

Муханов остановился вдруг, указав рукой на крутой склон.

-- Дмитрий Яковлевич, гляди, никак чьи-то следы?

Одного взгляда оказалось достаточно, что вспомнить и узнать всё абсолютно точно. Господи! Это же мои следы! Они были полностью занесены снегом, но под серым, светлеющим небом выделялись на ровном снегу совершенно ясно и чётко. Без всяких сомнений, это был тот самый овраг, в который я угодил тогда в темноте...

Руки и зубы сжались, не позволяя сердцу разволноваться раньше времени. Нет! Никакого волнения! Волнение - это смерть! Всё точно, всё видно уже от и до.  Начало следов терялось вдалеке за подъёмом, оттуда они шли прямиком в овраг. Там я несколько раз падал, карабкался вверх по склону. Вспомнилось, как шёл здесь по самому краю, освещая телефоном эту прошлогоднюю траву под ногами, потом свернул в поле...

Следы  петляли по всему полю невообразимыми зигзагами, уходя прямиком в сторону дома и скрываясь от наших взоров за вершиной подъёма. Да, выходит именно там я увидел свет в окне и пошёл к нему абсолютно прямо. Значит, если пойти по моему следу в обратную сторону, можно найти утонувшую в снегу машину, а за ней весь остальной путь из далёкого будущего???

Муханов криво усмехнулся, высматривая извилистый путь сквозь снежный овраг.

-- Видать кто-то был в усмерть пьян. Никак из ваших крестьян, Дмитрий Яковлевич? Шёл к деревне, да всё мимо.

Дмитрий расковырял след носком сапога.

-- Давно шёл, с неделю тому. Не дай Бог замёрз где-нибудь. Надобно спросить у Якова Ивановича.

Разглядывая следы, поворачиваясь вокруг себя в сторону дома, в сторону речки и своей деревни, я никак не мог понять, каким же образом смог прийти сюда? Я ехал совершенно с другой стороны или здесь есть ещё одна дорога, на которую свернул ещё раньше, приняв её за дорогу на ферму? Возможно...

Хотелось всё бросить, отложить эту глупую игру в стрелялки и прямо сейчас пойти туда, по своему следу, всё найти, всё узнать. Увидеть, с чего начинался мой путь и как мне удалось перейти фантастическую черту между прошлым и будущим?

Совершенно дикая мысль не смогла уберечь сердце от волнения. Надо бежать в дом, прямо сейчас, брать Лизу на руки, приковывать, привязывать её к себе и уносить по своим следам в тот свой мир...

Я уже собрался просить об отсрочке поспешно затеянного поединка, но сверху вдалеке показался маленький возок, запряжённый белой, гривастой лошадью, и Муханов, делая очень серьёзный вид, попросил нас с Дмитрием вернуться к дальнему краю Ямного верха.

====================================
Часть 36: http://proza.ru/2018/08/03/1437