Книга первая. Стариково счастье

 Утро. Сквозь занавеси пробивался солнечный свет. Девушка Аня широко открыла глаза, потянулась. Её смущал увиденный сон.Она лежала и вспоминала детали сна.

 "Видит себя одиноко сидящей под берёзой. Вдруг с берёзы стали опадать листья, и она превратилась в сухое дерево."Лето, а деревья сохнут!" - подумала Анна.Пошла по высохшему болоту и наткнулась на ёлку высокую, зелёную.Рядом с ёлкой растёт осина.Как ветерок подует, она вся в трекоте, а листья стучат друг о друга, создают громкий шорох.

 Ворона на ёлке хищно и злобно смотрела сверху вниз на Анну и орала "карр, карр". Вдали, среди берёзовой рощи, пронизанной солнечными лучами, стоял дом. Анна решила идти туда, пробираясь через густые заросли ракит. "К чему бы это такой сон?" - думала Анна.

 Бабушка с шести утра на огороде поливает огурцы, помидоры, цветы. Всё это даёт доход на пропитание обедневшей семье.
 Было воскресенье, троица.Неожиданно в дом заскочили её подруги, Маша и Даша. "Анька, ты всё ещё спишь, уже восемь часов утра. Вставай, пойдём на луг венки плести", - тараторили девушки.

 Аня встала,освежилась под рукомойником. Вошла бабушка, высокая дородная старуха. Заговорила:"Это вы куда собираетесь? Смотри, Аня, Будь осторожней. В праздник всегда много люду наезжает".
  - Да ладно, бабушка, не маленькая, - отговаривалась Аня.
  - Возьмите по шаньге на дорожку, вчера пекла, - угощала старуха.Девчонки, жуя на ходу шаньгу, вспорхнули как птички и полетели.
  - Какая большая стала Аня, пятнадцать лет, - подумала старуха. - Пять лет как отбывает срок её единственная дочь, и ещё пять лет сидеть. Что-то не стало от неё писем, - старуха тяжело вздохнула и стала читать молитву, пристально глядя на икону, висевшую в углу.

 День выдался тёплый, тихий, голубело небо; солнце на нём блестело, словно начищенное наждачной бумагой. Деревья, в основном берёзы и сосны,утопали в земной листве, будто окутаны зелёным халатом. Земля, покрытая изумрудной травой, в которой расцветали жёлтые одуванчики, благоухала. На опушке леса цвели ирисы - кукушкины слёзки,кое-где ещё не отцвели подснежники,жёлтые стародубки.

 Девушки быстро собрали букеты цветов и двинулись на косогор, упиравшийся в Омку. На косогоре росли толстенные, в два обхвата, одинокие ивы. На косогоре девушки уселись поудобнее и сели плести венки.
 - Что это мы всё молча делаем? Давайте споём какую-нибудь песню о весне, о любви, - предложила Даша.
 Девушки запели старинную русскую песню. Они сплели по два венка.Один надели на голову,а другой принесли в жертву воде. Они стояли на краю косогора.
  - Бросай, Даша, ты первая, - предложила Аня.
 Даша бросила венок в реку. Течение подхватило её венок, но вскоре прибило к берегу.
 Машин венок попал в водоворот, которыми изобилует Омка до самого устья. Водоворот затянул венок, и он утонул.
  - Бросай, Анька, свой! - крикнули подруги.
 Анька, учитывая опыт своих подруг,размахнулась и бросила венок на самую середину реки.Течение подхватило его и понесло вверх.
  - Анька, ты будешь жить хорошо! - восхищённо проговорили девочки. - Река приняла твой венок.
  - Девочки, идём в Центр. Там мальчишки организовывают соревнование по волейболу. Будем зрителями, - предложила Маша.
 Девочки подхватились и ускоренно отправились в Центр.

 Деревня Пеньки находилась в северных районных областях, недалеко от Московского шоссе.Окружённая смешанным лесом, болотами деревня представляла заброшенный край.В последние годы население массово стало разъезжаться на север, в областной центр. В деревне, некогда крупный населённый пункт, осталось много заброшенных домов, уже заросших лесным молодняком, сиротливо стоящих и смотревших на мир пустыми глазницами окон.

 Иногда, сворачивая с большой дороги на просёлочную, заезжали легковые машины, чтобы закупить у населения клюкву. чернику - всё, чем богат этот край.

 Деревня располагалась на гриве полукругом.У подошвы гривы некогда плескалось круглое озеро, превратившееся в болото. Избы стояли в отдалении друг от друга, спрятанные разросшимися декоративными деревьями и кустарниками, такими как тополь, акация, сирень, дикая яблоня, черёмуха, рябина.

 Был и центр в деревне, состоявший из деревянного клуба, постройки тридцатых годов, магазина, в этом же здании, спортивной площадки, за которой находилась старая деревянная школа с покосившимися ставнями и окнами. В этом клубе, древнем как и школа, когда-то шло кино при большом стечении народа, но с появлением телевизоров надобность в кино исчезла, и оборудование разобрали и увезли в неизвестном направлении.Иногда проводятся танцы под грамзапись или магнитофон.

 На этом пятачке, называемым Центром деревни, собралась небольшая толпа сельской молодёжи. Игра уже началась. Зрители сидели на лавочках по обе стороны, лузгали семечки и комментировали игру. в нарядных цветных платьях, которые сейчас уже не носят, стояли толпой и о чём-то разговаривали и смеялись громко. Когда девочки в венках подошли, был открыт счёт 1 - 0. Судья на высоком судейском месте свистел в свисток.

 В это время подъехали голубые "жигули". Из машины вышел высокий интеллигентный мужчина в джинсах и в полосатой тельняшке; стройный, отсутствие выпуклого живота свидетельствовали о его спортивных занятиях.Он обратился к одной жительнице деревни:
  - Скажите, а есть кто из Кирдяпкиных?
  - Анька Кирдяпкина, тебя спрашивают, - прокричала жительница. - А вот и она.
 Полная девушка с хорошо развитыми грудями, русые волосы заплетены в косу, широкие чёрные брови, карие глаза смотрят ласково предстала перед взором мужчины.
  - А вы Кирдяпкина?
  - Да я.
  - Это ваша мать Кирдяпкина сидит за убийство?
  - Да моя.
  - Не хотите ли прокатиться, поговорить надо. а то тут народу много. Я брат убитого. Меня зовут Артур Петрович, - с улыбкой на губах, покрытых чёрными усами проговорил мужчина.
 Не думая о последствиях, Аня залезла в машину.
  - Клюква, брусника. Другая ягода есть? - спросил Петрович.
  - Есть сушёная, - проговорила девушка, играя глазами. - Как мне хотелось прокатиться на такой красивой машине!
  - Где живёшь?
  - Поехали, я покажу.
 Машина отъехала от зрителей и поехала по кривой улице.
  - Вот мой дом, - сказала Аня.
 Дом приземистый, уже покосившийся набок.Вместо ворот старая калитка, которая еле открывалась.
  - А тебя как звать?
  - Аня.
  - А ты с кем живёшь?
  - С бабушкой.
 На вкопанном столбе прибиты два скворечника, в которых не переставая пищали скворчата в ожидании родителей.Необычайно заботливые они без устали приносили им корм.
  - Сначала покатаемся, а потом заеду куплю. Ну. что, согласна? - играя карими глазами, не отводя глаз от девушки, спросил Артур Петрович.
  - Согласна! - не задумываясь неуверенно согласилась Аня, разглядывая исподлобья понравившегося мужчину.
  - Мать-то вам пишет письма?
  - Не только пишет, но и деньги высылает. А уже давно нет писем и переводов, - с горечью сказала Аня.
  - А на что вы живёте с бабушкой? - не унимался спрашивать Артур.
  - Бабушка получает пенсию.
  - Большую.
  - Нет, 50 рублей. кроме этого есть огород. Кое-какие запасы делаем на зиму.Бабушка вяжет носки, варежки, продаёт на базаре. Коза даёт молоко. Вот так и живём, - закончила свою речь Анна. - Да я ещё работаю по соседям.

 Они давно выехали из деревни на трассу.Вдоль шоссе по обе стороны стеной высился лес, загадочный таинственностью в своей глубине.Девушка приглянулась шофёру. Его жена вот уже как год болеет раком желудка. Весь год Артур воздерживался от удовлетворения сексуальных желаний. А тут нестерпимо вдруг возникло. Невольно одной рукой стал гладить её колени.девушка похотливо улыбнулась; она уже не была первой невинностью; знакома с подобным желанием мужчин ещё по цыгану.

 Артур съехал с трассы на первую просёлочную дорогу, свернул в прохладу кустов ракиты.Артур показал пачку денег и предложил мотнув головой Анне. У них с бабушкой давно денег нет; так, когда случайные покупатели заедут, купят заготовленную и высушенную ягоду.

 Артур вышел из машины. Аня поняла его намерение и тоже вышла. Артур, крадучись подошёл сзади и крепко обнял её за плечи, лаская одной рукой грудь, а другой расстёгивая ширинку. Аня вздрогнула, размягчилась и стала медленно опускаться на землю как подрубленная берёзка."Ну, ну", - подбадривал Артур. - Не стесняйся, я тебе заплачу, - уговаривал он Анну.С жадностью голодного пса он набросился на её гениталии и стал делать жестокие фрикции.. Удовлетворив свою страсть и придя в себя, Артур встал, отряхнул былинки с брюк, застегнулся. в его сердце появилась жестокость. Лукавый, забравшись в джинсы, больно кусал в разных местах, а Артур не мог его никак стряхнуть.Мельком посмотрел на поднимающуюся девушку.
 в - В вашу деревню назад я не поеду. Туча идёт, гроза будет.Хоть бы до Усть-Тарки доехать.Вот тебе сто рублей за работу.Выйдешь на трассу,сядешь на попутку и доедешь до деревни Пеньки.Бросил ей сто рублей. Сел в машину и уехал, сразу включив скорость.
 Светило ярко солнце; тенькали синицы, куковала кукушка, гудела назойливо пчела, в траве ползали муравьи, комар противно звенел около уха, порхали разноцветные бабочки, стремглав летали стрекозы.

 Аня заплакала от сознания ненасытной жестокости мужской похоти. От земли шёл терпкий запах; зелёная трава буйствовала в своём разноцветье; воздух насыщен ароматом всего произрастающего из земли.Анюта отряхнулась, подобрала бумажку в сто рублей. Всё-таки деньги! И пошла на трассу, где ходят автобусы.
 Солнце жгло немилосердно. Птицы перестали петь, попрятались от жары. Вдруг она почувствовала что-то на голове.она провела рукой по голове, а в руках оказался венок, который утром с подругами плела.аня быстро схватила венок, бросила его на асфальт и со злобой стала растаптывать его ногами, приговаривая:"Вот тебе, вот тебе!"Вдруг она вспомнила сон и подумала "Сон в руку"
 Приближалась огромная чёрная туча, которая медленно стала закрывать солнце и небо!Вдруг сделалось темно, ветер сметал пыль с асфальта. Прогрохотал вдали гром,еле слышимый,глухой.Воздух наполнился запахом наступающей грозы.Гром ударил со всей накопленной силой,страшный грохот испугал Аню.Сверкнула тысячекилометровая зигзагообразная молния.Упали на землю первые крупные капли дождя, который перешёл в настоящий ливень.Никто не брал Аню. Машины шурша шинали об асфальт и, разбрызгивая образовавшиеся лужи, проносились мимо."Богачи проклятые!" - подумала Аня.За считанные секунды девушка вымокла,платье плотно прилипло к её телу.Машины,как сумашедшие, летели,обрызгивая и без того мокрую Аню.
 Вдруг сквозь сетку дождя она заметила двигающийся силуэт непонятного предмета, который приближался и вырастал, словно человек-гора.С приближением чётко слышалось цоканье об асфальт лошадиных копыт.Наконец подъехала телега, запряжённая лошадью, управляемая высоким сутулым мужчиной лет семидесяти.На телеге лежали длинные осиновые жерди.На голове шлем-накидка от брезентовки, что придавало ему мифический вид героя-богатыря. Он остановился перед девушкой.
 - Что,голубка, намокла?!Садись, я тут недалеко живу,подвезу", - ласково пригласил крепкий ещё старик, глядя из-под седых густых бровей голубыми глазами.
 Снял брезентовку, накинув на девушку.
"Одевайся!" - сказал старик, подсадив её на воз, покрытый скошенной травой.Аня дрожала как осиновый лист на ветру.
 Через десять минут телега въехала в обширную ограду. Лошадь, вся мокрая, от которой исходил пар, радостно зафыркала, предчувствуя сухую конюшню и зелёное сено.Чёрный,как смоль, пёс встретил радостным лаем,прибежав из конуры по блоку,проложенному по земле.
 - Кончай, Дозор лаять. Это наша гостья.Как звать-то тебя? - спросил старик.
 - Аня - еле выговорила,дрожа от холода, Анна.
 По двору важно расхаживали гуси, утки плескались в луже.Старик распряг жеребца, привязав за поводья к телеге.
 Гроза пошла на спад, дождь совсем перестал.Засверкало между тучами умытое солнце.Некогда грозные стали рассеиваться, превращаться в перламутровые кучевые облака,обнажая голубое небо.
 Подошли к дому, ещё крепкому, из кедрового дерева,построенного дедом этого старика. У дома сохранились наличники с красивым узором цветов, выпиленных когда-то деревенским умельцем.Дом, крытый кровельным, уже заржавевшим железным листом,возвышался гордо между приходившим в упадок многочисленных пустующих домов.
 - Вот мы и пришли! - открывая скрипучую калитку и пропуская вперёд гостью, проговорил чётко старик.У него сохранились все зубы, и он ни разу не ездил к стоматологу.Они поднялись на высокое крыльцо.Старик прятал ключ в крестце,угловых пересечений брёвен дома,открыл им висячий замок, пропуская вперёд спутницу. Минуя сенки с кладовкой, вошли в дом.перед её взором предстало внутреннее убранство помещения.
 В углу, по старинному обычаю, стоял стол, за которым употреблялась пища утром, днём,вечером.Стол сделан из обструганных деревянных заготовок местным столяром.Так крепко сделан,что прошло два десятилетия, а он не расшатался.Как стоял, так и стоит.Над столом висела одинокая электрическая лампочка. Вокруг стола - лавки.В углу на высоте тёмные лики святых, оставшихся ещё от прадеда.В другом углу стоял шкаф для посуды, называемый буфетом, сделанным деревенским мастером. перед буфетом стояла газовая плита, атрибут современной жизни. у входа - русская печь с плитой, через которую проходят трубы отопительной системы.
 русскую печь никто не топил с тех пор как умерла жена. На противоположном печке углу стояла широкая кровать, на которой спал дед.
 В горнице располагалась разнообразная мебель, как-то: старинная железная кровать на пружинах, на ней спал приезжающий горячо любимый дедом внук Пётр. Красивый комод ручной работы, выкрашенный в чёрную краску, круглый стол жёлтого цвета, непокрытый скатертью, вокруг него три шатких стула, в углу приютился громоздкий шифоньер, сделанный грубо и выкрашенный в коричневую краску. В другом углу стоял запылённый с тремя зеркалами трельяж, рядом у стены просиженный диван, покрытый джакардовым ковром. Дед часто отдыхал на нём, подверженный философским раздумьям о жизни, глядя на развешенные портреты в рамках отца и матери, жены и его молодого сына-юноши, подававшего большие надежды отцу, матери, но не исполненные в реальности.; старшего брата, рано умершего от болезни, другого брата, погибшего в какой-то войне, портрет внука-мальчика.
 Отец Алексея деда, Михей, ушёл на фронт в 1942 году и пропал без вести в болотах под Ленинградом. Было ему всего тридцать лет. Отец поднял его и сказал:"Ну, я пошёл. А вы живите!"
 Осталась мать с тремя детьми. Работала в колхозе дояркой, слушала вести, что говорил бригадир на планёрке. И всё ждала своего мужа и даже тогда, когда получила телеграмму:"Ваш муж без вести пропал"
 - Вон в шифоньере посмотри моей жены платья остались, переоденься. Аня, ты из какой деревни будешь? - спросил Алексей Михеич.
 - Пеньки! - ответила Аня, переодеваясь.
 - Ого, куда угораздило, в обратную сторону, в Новосибирск что ли шла? - спросил любопытный старик. - Десять километров от твоей деревни.
 Переодевшись, Аня вышла из горницы. Дед, посмотрев на неё, эмоционально сказал:
 - Но вылитую жену господь послал мне. Жену мою тоже звали Анна. Умерла от рака. - Алексей тяжело вздохнул.
 Вспомнил про себя свою молодость. Алексей был красавцем. Пользовался огромным успехом у местных девушек.Некоторые из них отдавались, потеряв существенное в себе. Знали: не болтлив, никому не расскажет. Повернулась как-то Анюта, приглянулась. Только что из армии пришёл. Бравый парень! Пора жениться - природа дала сигнал подсознанию. Каждую ночь стала сниться ему Анюта.было невмоготу от переполненности чувств. Сыграли свадьбу со всеми деревенскими обрядами. Но одна беда: заболел по-женски. Не смогла принимать мужа. Один знахарь старик сказал, что сделана по злобе, порча. И вспомнил Алексей сцену. Надо выезжать молодым на регистрацию в украшенной двуколке, а белые кони никак не идут через ворота. Встают на дыбы, храпят. Чуть повозка не перевернулась с молодыми. Сошли на землю молодые, возница взял под уздцы коней и вывел через задние ворота. Кони успокоились, молодые съездили в сельский совет, прокатились по главной улице и вернулись. Молодая жена не вышла к столу, занемогла.
 В конце концов в муках родила сына. Назвали Алексеем, в честь деда. Больше детей не было.Сын рос ласковый, нежный в детстве и юности.Пошёл учиться в большой город и там попал в круг наркоманов, стал пить алкоголь.Но институт закончил на агронома.Он женился, родился мальчик, такой крепыш. назвали Петром.Жена, помучившись с мужем пьяницей в конце концов отказалась сожительствовать с ним и подала на развод.
 Он уехал куда-то в Самару, и от него ни слуху, ни духу. Умерла жена Алексея, и старик остался один. Наезжал к нему подросший внук, над которым он окончательно оформил опекунство с разрешения снохи, потому что она вышла замуж. иногда со вторым мужем проведать Михеича, а потом они уехали в Новосибирск и стало некогда.
 Внук оказался похожим на деда. Природа передала и характер деда, словно он был его сыном. Михеич по-прежнему вёл большое хозяйство, садил огород. По виду ещё был кряжистый мужчина.
 Михеич, прирождённый житель деревни Грачи. Он ещё помнил деревню в расцвете. В связи с многочисленными перестройками в сельском хозяйстве село пришло в упадок, население наполнило северные города и стало жить за счёт доходов от нефти и газа.Озеро превратилось в болото среди всеобщего упадка сельского хозяйства.
 в центре села, где Артур встретился с Аней стояла церковь. в середине 60-х годов церковь сгорела. Грива, некогда заселённая жителями, оголилась, превратилась в пустошь, заросшую кустарником, порослью поднимающего леса, пыреем.
 Как кстати пришла эта приблудная девушка. У деда было большое хозяйство.Уток, кур бессчётное количество. Как осень откуда ни возьмись полный курятник петухов, молоденьких курочек, уток. Осенью позовёт соседок и колет целый день.У него есть газовая лампа - успевай только обрабатывай. Повезёт на базар продавать, часть продаст, часть перекупщики купят, часть себе оставит и для Петьки предусмотрит.
 В последнее время Алексей почувствовал недомогание.
 "Скорее бы Пётр заканчивал институт, ещё год остался, тогда он сложил бы с себя все полномочия по домашнему хозяйству на Петра. Купил бы ему трактор, машину, пусть бы становился фермером. только жениться пора. Уже двадцать четыре года ему. Найти бы хорошую женщину. Но как угадать? Пётр какой-то застенчивый к женщинам.Не то, что я, - думал про себя Алексей Михеич.
 Аня занималась уборкой в доме. Всё вымыла, вычистила. Заблестело, стало ярко. что Михеич глаза закрыл.
 - А у меня 7 июля день рождения! - сказала Аня.
 - Надо отметить. Поедем в Усть-Тарку, купим тебе платье, туфли. Из Усть-Тарки отправимся в твою деревню. А то бабушка, наверно, все слёзы выплакала по внучке, - сказал Алексей Михеич.
 Аня от радости захлопала в ладоши.
 Наступило 7 июля. Пётр остался дома. Дед запряг лошадь. В усть-Тарке походили по рынку, подобрали платье, туфли, брюки, купили кое-что из продуктов, не ехать же с голыми руками в гости.
 Сердце Ани глухо забилось при подъезде к дому. Бабушка полола картошку. Увидев, что кто-то подъехал к её ограде, она бросила полоть и вышла навстречу и вдруг увидела Аню. Громко запричитала: "Касаточка ты моя! Живая! А мне сказали, что какой-то мужчина посадил тебя в машину и увёз. Я уж и в полицию подала в розыски!
 - Бабулечка ты моя! Успокойся, - говорила Аня, обнимая бабушку и вытирая слёзы. - Вот познакомься: Алексей Михеич, мой спаситель.
 Старуха подала морщинистую руку и проговорила: "Дарья Петровна. Чего же мы на радостях стоим, проходите в дом. Мать-то письмо прислала. пишет, что дело её будет пересматриваться, на четыре года уменьшат срок.останется год.
 Прибежали подруги Маша и Даша. Затараторили от радости.
 - Анька, как ты жива осталась? - спросила Маша.
 - А мы по тебе плакали. Вот и венок твой поплыл, - говорила Даша.
 - Да ты ещё и платье красивое носишь. Кто тебе подарил7 - удивилась Маша.
 Аня промолчала, ничего не ответила, усадила подруг на диван.
 - Садитесь все за стол - пригласила бабушка. Аня наставляла на стол, разливала чай.
 - Когда-то в вашей деревне был колхоз "Гигант". Богатый колхоз гремел в округе. Семинары передовиков сельского хозяйства гремели здесь.
 А сейчас я увидел, проезжая мимо, остовы животноводческих ферм только и остались, - вспоминал Алексей Михеич.
 - Да было. Я вот тридцать лет проработала дояркой. Душа болит как идёшь мимо развалин фермы. Чиновники банкротили, будто невыгодный был колхоз. А  деньги себе забирали, богатели, а мы беднели.
 - А муж-то от чего умер? - спросил Алексей. - Знавал я вашего мужа, Ивана Николаевича Кирдяпкина, звенел по всему району, как лучший шофёр района.
 - Пошёл в огород картошку полоть, через тридцать минут упал замертво. Мы и так, и сяк. В больнице на машине отвезли. Врачи сказали, что инфаркт. при инфаркте человек сразу умирает. Схоронили его, а я с дочерью осталась. Окончила она девять классов, пошла учиться на продавца. Да не поработалось. Проработав год в нашем универмаге, её уволили, так как нет дохода в магазине. Устроилась у какого-то коммерсанта, а у него сын в годах. Сделал ей ребёнка и не зарегистрировался с Аней. Сам ушёл в чечню воевать. его там и убили. Доченька моя оставила мне внучку. Устроилась у другого. Случилось, что он стал её насиловать.Она его гирькой по голове ударила и насмерть.Обвинили её, что она сознательно сделала, чтобы ограбить. Дали десять лет. Но вот пишет, что пересуд  состоялся,ей скосили четыре года.Ёщё год сидеть, миленькой, - с горечью закончила свой рассказ Дарья.
 - Работящая у тебя внучка. Всё умеет делать. Минуты не просидит без дела. Мне бы такую дочь - вопросительно посмотрел сначала на Анну, а затем на Дарью Петровну. - Хозяйство у меня большое, а помощницы нет. Внуку помогаю учиться; ещё год остался.
 –  Работящая у тебя внучка. Всё умеет делать. Минуты не просидит без дела. Мне бы такую дочь! – вопросительно посмотрел на Анну, а затем на Дарью Петровну. – Хозяйство у меня большое, а помощницы нет. Внуку помогаю учиться. Ещё год остался. На двух факультетах учится одновременно.
  –  Пусть сама решает: ехать или не ехать назад. Как я буду жить одна? – с неуверенностью проговорила старуха.
 – Бабуля, я буду приезжать к тебе на маршрутном автобусе каждое воскресенье. К тебе будут ходить мои подруги Маша и Даша.
 Анна вдруг вспомнила двор Михеича, наполненный всякой живностью, дом его. Всё это стало таким близким, родным ей. Вспомнила Петра, его красиво сложенное тело, тёплые мягкие губы. Ей захотелось вернуться.
 Попрощавшись с бабулей, расцеловалась с ней, наказав подругам ходить проведывать бабушку, собрала платья кое-какие. Аня собралась ехать, Михеич приготовил лошадей к обратному пути. Попрощался по-родственному с Дарьей Петровной.
 Вы уже смотрите, не сделайте ей что-нибудь плохое, – наказывала бабушка. 
 – Головой своей седой ручаюсь за её сохранность и благополучие, – горячо ответил Михаил.
 Лошади бежали скоро. Тучка за тучкой закрывали солнце. На землю опускалась прохлада, дул холодный ветерок. Но вот солнце вырвалось из –за туч и немилосердно пекло.
 После рассказа Дарьи Петровны, Михеич загрустил. «Вот третий год от сына Алексея нет ни писем, ни записочки. То ли живой, то ли мёртвый. Когда делать поминки – неизвестно.
 Неожиданно для себя снял фуражку и, глядя в небо, проговорил, осенил на себе крест: «Господи спаси моих сына и внука, а также сноху Анну. При этих словах он посмотрел на Анну,  которая ехала, не зная, как встретит Пётр.
 Она загадала: если улыбнётся и засмеётся при виде её, значит, любит. Если грустно, мрачно, не любит.
 С такими тяжёлыми мыслями доехал до своей деревни Грачи. Сердце Ани глухо забилось. Деревня стала второй Родиной. Уже обзавелась подругами. С радостным лаем бросился встречать пёс Дозор, дружелюбно махая хвостом и ластясь.
 Пётр был в ограде и колол дрова. Подошёл с радостной улыбкой.
 – А я думал, что ты не приедешь назад! – сказал с улыбкой Пётр и стал помогать распрягать лошадей.
 – Дед, отец-то письмо прислал. Пишет, что переедет в район, купит дом. Он не пьёт, женился, сыну восьмой год пошёл, – рассказывал Пётр.
  Дед, ошарашенный этой вестью, стоял как вкопанный с хомутом в руках.
 – Вот дьявол, вот дьявол, а я уже похоронил его, – радостно улыбаясь, сказал Михеич.
 Анна вошла в дом. Ей бросился в глаза огромный букет полевых цветов. Она улыбнулась. «Это Пётр собрал букет», – подумала Анна.
 Прошло лето. Анна дважды ездила к бабушке с Петром. Дед купил машину Петру и гараж. Он работал со стройотрядом командиром на реконструкции Московского тракта, второй отряд на строительстве церкви в районном центре. Поэтому бывал дома каждый день наездом. Помогал деду сена накосить, сметать, дров заготовить. Михеич стал плохо себя чувствовать.
 Наступила осень. Деревья быстро стали желтеть, леса становились жёлтыми. Пришли короткие дни. Ласточки, скворцы ещё жили сентябрь, но в конце месяца собрались в стаю  и улетели ночною порой. Домашняя птица превратилась в крупную, их голоса окрепли. Утки продолжительно орали, гуси гоготали по-взрослому, а молодые петухи вовсю пели.
 В сентябре начали сворачиваться работы. Пётр подготовил отчёт. Церковь придётся достраивать на следующее лето. В пределах района тракт реконструирован. С 1 октября начинается учёба у Петра.
 В октябре переехал сын Алексей в районный центр. Постарел, появилась лысина. Жена его Лилия Александровна устроилась работать бухгалтером. «Ну что, путешественник, на родину потянуло!» – сказал старик, обнимая сына.
 У Анны рос живот. Все заметили её беременность, в деревне пошли пересуды. Все свалили на Михеича, вспомнив бойцовский характер его молодости. Наступил февраль, пришло время Анне рожать. Как раз в воскресенье, в праздник, когда Алексей был в гостях на своей машине. Посадил в машину беременную Анну и скорее в район. Было и дед засобирался. «Не надо, – сказал Алексей, – Я тебе позвоню. Дома-то кто будет?»
 Дед не ел, а всё сидел у телефона. В феврале быстро темнеет. Сиди не сиди, а надо идти с хозяйством управляться. Только зашёл в дом, как раздался телефонный звонок. Дед Михеич помчался, не раздеваясь.
 – Анна родила благополучно девочку. Чёрненькая как цыганка, – сообщил Алексей.
 Такое сообщение обескуражило деда. Значит, не от Петра. Нагуляла где-то. Не зря я её встретил на дороге в дождь, идущую за десять километров – думал Алексей Михеич. Но решил смолчать.
 Быстро пролетели месяцы. Вот уже и июнь. Деревья покрылись нежной молодой листвой. Во всю распевают скворцы, стремглав проносятся ласточки, радостно чирикают воробьи. Анна копалась в огороде. Подъехали незнакомые «жигули». Из них вышли бабушка и незнакомая высокая женщина в чёрном платье со вставленными бордовыми клиньями.
 Анна пошла навстречу.
 – Что баба, случилось? С кем приехала? – спросила Анна, удивлённая таким визитом.
 – В гости к тебе приехала. Привезла тебе радость. Аня, это твоя мать – скороговоркой проговорила Дарья Петровна.
 – Мама?! Неужели мама? – с недоумением переспросила Аня. И вдруг зарыдала, слёзы брызнули из глаз как ливневый дождь. Она упала на грудь матери, которая прижала её и тоже плакала.
 – Доченька моя, доченька моя! – только и смогла сказать Валентина.
 – Ты же была такая полная, всегда мягкая, а сейчас какая-то поджарая, сухая, на лице столько морщинок, а глаза будто бы выцвели, – обнимая мать, говорила Аня. – Дорогие мои, пойдёмте в дом!
 – А это мой муж Владимир, сын мой Артём, ему всего семь лет. В этом году пойдёт в школу, – говорила Валентина. Анна обняла их по очереди.
А – А теперь познакомьтесь с моей роднёй. Вот дед Алексей, а это доченька моя, нянчится с ней спаситель мой: пока я посею цветы портулак, розы. Бабушка она так на тебя похожа!
 – Ну-ка, что за правнучка, внучка.
 Взрослые с умилением стали пестовать ребёнка.
 – Идёмте на кухню. У нас кухня большая! – Анна рассадила гостей.
 – Богато живёте! – проговорила с гордостью бабушка.
 – Да ещё не совсем, – ответила Анна.
 Валентина вспомнила себя. Будучи девушкой, приехала в город искать счастья. Устроилась продавцом у одного богатого коммерсанта в ресторане. Кроме этой обязанности она должна был быть распорядителем. Семья жила в большом коттедже. Внизу магазин, огромная площадь ресторана; наверху жилые шесть комнат с коммунальными услугами. В семье рос сын, ещё в армию не ходивший. Были они одногодки. Полюбили друг друга и решили пожениться, но его родители не дали согласие. Вскоре он ушёл в армию, попав в Чечню, и был убит. Отдалась ему Валентина напоследок, пожалела его и стала беременеть. Родители его уволили её с работы, и она осталась без средств существования. Приехала к бабушке в деревню рожать. Деревня тогда находилась в экономическом расцвете. Устроилась в универмаг продавцом.
 Благополучно родилась дочь, назвав её Анютой. В это время начало упадка деревни, стали открываться частные магазины. Пригласил поработать богатый владелец магазина, который стал донимать её к сожительству, хотя сам жил с бездетной женщиной.
 Однажды в обеденный перерыв, закрывшись изнутри. Хозяин решил взять силой. Повалил её на мешки с крупой. У мужика сила хваткая. Валентина вспомнила о гирьке, которая валялась на полке, нашарила её и слегка стукнула по голове своего обидчика. В это время супруга разыскивала своего неверного мужа. Увидев, спокойно лежащим, она поняла, в чём дело. Завопила истошным голосом: «Убила, убила! Ограбила нас!»
 Судили. В совокупности получила десять лет и пала на руки бабушке воспитывать. Тяжёлые воспоминания! «Мама, о чём задумалась?» – спросила Аня. «Да так задумалась о жизни!» – нехотя ответила Валентина.
 Пётр Алексеевич закончил институт, получив два диплома: по агрономии и инженера по сельской технике. Был он рослый парень с богатой чёрной шевелюрой, кареглазый. Чёрные широкие брови вразлёт. «Ну, прямо сокол! – восхищался им дед – Один недостаток: очень застенчивый».
 Прошло несколько месяцев. Анна вошла в роль хозяйки. Хозяйственный дом и приусадебный участок процветал. Девочка росла. Деда радовала внучка. Пётр по окончании института решил заняться фермерством. Михеич купил ему трактор «Беларусь», а немного погодя машину «Жигули».
 Прошло шесть-семь лет. Осенью во время уборочной Алексей Михеич почувствовал себя совсем плохо. У него не пошла моча естественным путём. Жидкость скапливалась, расширяя его, оказывала давление на почки.
 «Вези меня скорее в больницу – просил старик внука. Пётр завёл машину, посадил скорчившегося старика, подбадривая его. Подъехали к больнице. Алексея Михеича отнесли на носилках в урологический кабинет, где опытный уролог, пропустив через мочевой канал трубочку, присоединил к пакету, в который полилась жидкость. «Вот так месяц будешь ходить!» – сказал суровый уролог. Старику стало легче.
 Приехав вторично, дед собрал все анализы и вновь явился к урологу.
 – Сколько вам лет? – спросил доктор.
 – Восемьдесят два года, – ответил Алексей Михеич.
 – Придётся вам Алексей Михеич ходить с пакетом. Операцию делать нельзя, можно растревожить рак простаты, и он пойдёт во все органы, даст корни по всему телу. Слишком поздно обратился, – пояснил уролог.
 – Готовиться к смерти?! – прошептал уролог.
 – Почему к смерти? Поживёшь месяцев восемь. Вот купишь таблетки. Они тебе облегчат существование, – разъяснил врач.
 Михеич таял постепенно. Он ещё упавшие ворота переделал. Столбы подгнили, ураганный ветер свалил их. Раскапывая ямки под новые столбы, дед выкопал собачью голову. Так вот отчего лошади не шли, когда они поехали венчаться, встали на дыбы и чуть их не уронили. Заболела тогда жена и всё болела и болела.
 Присев на столбик, Михеич задумался. Вся жизнь пробежала перед глазами. Удивился человеческой подлости, что вот так можно сделать.
 Урологический пакет его угнетал психологически. Всё ходил по двору, Петру советовал: «Построй новый коровник, новый фундамент подведи под дом, крышу покрой, церковь в деревне построй!»
 В апреле, на Пасху, совсем слёг. Дед высох, сделался маленький, голова, усы поседели совсем, но зубы всё ещё крепкие. На день Троицы тихо скончался, прошептав: «Аннушка, встречай, к тебе иду!» . Умер с блаженной улыбкой на устах.
 Бабки-соседки обмыли, обрядили и положили в гроб, который привёз Пётр. Украсили его цветами. Повздыхали, поплакали. Говорили шёпотом, боясь потревожить покойника: «Вот и наша участь такая же не за горами».
 Пролежал положенный срок в доме, в котором умер его прадед, дед, отец, и вот, наконец, он сам.
 Понаехали родственники. Сын, приехавший в районный центр, с женой и сыном. Мать Анны, вышедшая замуж за предпринимателя. Мать Петра с мужем и дочерью. Пётр съездил в Пеньки, привёз Дарью Петровну. Какие-то дальние родственники, знакомые. Народ столпился у открытых ворот в ожидании выноса гроба. «Ворота новенькие перед болезнью построил», – судачили односельчане.
 День выдался яркий, солнечный, тихий! Ветер чуть-чуть шевелил листвой, издававшей музыку.
 Народ, в основном пожилые мужчины и женщины, которые прожили всю жизнь с Михеичем бок о бок в родной деревне, пришёл в движение. Могильщики вынесли гроб, поставили на табуретки. Местный распорядитель в таких мероприятиях объявил о прощании умершего с домом, с двором. Плотной стеной у изголовья стояли родственники и знакомые.
 Гроб погрузили в машину с бортами, водрузили крест. Она медленно тронулась. В машине сидели Анна, мать Петра. Анна рыдала, вспоминая, как он спасал её от ливня.
 Кладбище находилось за деревней, на гриве, заросшей лесом и спускающейся к болоту.
 Подъехав к воротам кладбища, гроб сняли с машины и понесли к могиле. «Родственники, прощайтесь!» – сказал распорядитель.
 Все родственники подошли к гробу, стоящему на стульях. Каждый сказал слово. Другие молча прощались. Анна рыдала. Заплакали женщины в толпе. Эхом отозвались звуки молотка в тишине.
 Крышка гроба закрыла осунувшееся бледное лицо, обострённый нос, но сохранилась счастливая улыбка на лице. Гроб опустили в разверзующую могилой землю. Все присутствующие бросили по три горсти глины. Комья застучали о крышку гроба. Земля стала поглощать и поглотила его навсегда. Вырос холм, в который водрузили вечный крест, положили венки. Кто-то принёс синих незабудок и рассыпал по холмику. Как яркие звёздочки покрыли его незабудки.
 Вдруг одна из незабудок стала расти, увеличиваясь в размерах. Копальщики, народ остановились в изумлении. Цветок превратился в звезду, излучающий магический алмазный свет. Все остолбенели. Звезда, осветив всех, с шипением, обрызгивая холодными металлическими искрами, взметнулась вверх и полетела в небесное пространство в семью бесконечного множества звёзд.
                Эпилог
 Пётр Алексеевич, внук деда, стал удачливым фермером. Он сеял пшеницу, разводил скот. Пётр хорошо усвоил науку труда у деда. Ферма стала давать доход. Пётр стал умудрённым, расчётливым, пополнел, появились залысины. Анна родила ему двух сыновей и желает ещё родить. Инна, девочка, пошла в первый класс. Девочка, бойкая не по годам рассудительная; черноволосая, темнокожая, её зовут в школе цыганкой.
 Отец Петра переехал в районный центр, устроился прорабом. Активно помогает своему сыну. У него растёт сын, учится в 10 классе. Отец не пьёт. Не курит. Ведёт размеренный образ жизни.
 Артур так и не женился. Живёт одиноко. У него бывают друзья.
 Мать Анны, Валентина Ивановна Курдяпкина, вышла замуж за делового преуспевающего бизнесмена, родственника Артура, троюродного брата.
 Деревня совсем пришла в упадок. Некогда богатый колхоз ведёт нищенское существование. Фермы, в которых содержался многочисленный скот, обнажились и остались одни остовы, как памятники на могилах неразумного хозяйствования государства.
 Каждый год на родительский день родственники приезжают на могилу деда и его супруги Анны. Поминают, усевшись на лавочки за столом, которые сделал Пётр.
 В этот день воздух чист и ясен. Стоит тишина. Пётр Алексеевич после глубокого минутного молчания закинул отцу вопрос о постройки церкви в деревне, вместо разрушенной в хрущёвскую оттепель.
«Дед перед смертью наказал построить новую церковь» – пояснил Пётр. «Надо привлечь мужа твоей матери. Он работает в бизнесе строительных материалов, чтобы помог», – посоветовал отец.
«Завтра я позвоню ему с предложением», – с уверенностью проговорил Пётр.