Часть 3. Исход

     Очередная ночь не была неожиданностью. Бессонница и темнота, размышления и память. Обрывки дней, слов, лиц сплетались в сознании Ивана Петровича в причудливую картину. Возможно, это были самые яркие кадры неснятого фильма. Возможно, нет. Сон никак не мог сомкнуть его глаза. За окном уличные фонари, ветки деревьев, ветер. Всё это причудливым образом ложилось на стену возле кровати, где лежал Иван Петрович. Игра теней будила в нём отголоски то сладкого, то тревожного прошлого.

– Вот моё лицо, – водя пальцами по щекам, рассуждал он. – Вот руки. А всё вместе что? Всё вместе тело. Тело ходит на работу, двигается. Тело – то, что мне принадлежит. А я тогда что? Я – то, чему принадлежит тело. Душа. А мама что такое? Её больше нет. Она тоже душа. Значит, она есть. А Творец что такое? Он тоже душа. Значит и он есть. А где мама с Творцом? Они далеко, а я здесь. Где здесь? Где есть жизнь. Мамы здесь нет, но она есть. Значит, и жизни здесь нет. А раз нет жизни, то нет перехода к смерти. А что тогда есть? Свет фонарей и тени веток на стене.
    
     Губы Ивана Петровича стали солёными от слёз текущих со щёк, а лицо сморщилось горькой улыбкой. Той ночью его не стало. Кровь застыла, жизнь замерла. Со временем, квартиру заняли другие. Иногда она сдавалась в аренду.  Злые языки говорили, что порой там останавливаются часы и слышен детский плач по ночам. Особой популярностью квартира 8, в доме № 15, на улице Центральная не пользовалась.