Часть 3

Мария вывела из гаража ( только одно название) велосипед и не спеша закрутились колеса. Очень Мария любила степь с душистым запахом шалфея, с голубыми глазками цикория, с солнышками-одуванчиками, с колокольчиками кукушкиных слезок. Душа млела от вида всего этого и так была благодарна неизвестно кому, что видела все это. наслаждалась, дышала. А вот уже и кладбище, все в охапках самодельных цветов, с красивыми памятниками, цены которых были заоблачными. Мария всегда думала, что все это люди делают для себя, для живых, теша себя тем, что их любовь будто сильнее к ушедшему, чтобы это видели другие. Глупости все это. Нашим родным уже все равно; ты помни, молись, ухаживай за могилкой, пожалуй, это лучшая память, а стоит дорогущий памятник, заросший травой. Хотя, это дело каждого. Ну вот и Андрюшин последний дом. Мария поцеловала крест (пора менять), постояла прислонившись головой к фото: слов нет, слез тоже, только ком в горле:" Как мне не хватает тебя, сынок; оторвали от души, от сердца вместе с кожей. И хоть прошло десятилетие, легче не становится: одна я, и душевно и физически." Молча разговаривая с сыном, Мария поменяла портрет, который привезла с собой: она это делала каждый год, так как предыдущий выгорал, а ей хотелось, чтобы была яркая. с улыбающимся лицом сына. К его могиле подходило много людей, особенно, на родительскую: и одноклассники, и те, кто с ним работал. Мария знала, из-за его улыбчивости, доброты, уважения к людям, его помнят, многие, встречаясь с Марией, все еще сочувствовали или просто о нем говорили. Мария втайне немного гордилась этим: не одна она его любила и помнила. "Ну, ладно, сынуля, поеду домой. Я приеду еще много раз. Люблю, родной!" Уже со слезами, Мария снова поцеловала крест и пошла к выходу, чтобы снова окунуться в свою нужду.
      Порою Марии действительно не хватало общения, хотелось просто поговорить, чем-то поделиться, но встречаясь с людьми, она часто слышала такой примитив, либо сплетни: кто, где, с кем, на Марию в душе нападало просто молчаливое бешенство. Неужели нельзя говорить о красоте вокруг, о стихах и просто о любви в человеческих отношениях? У Марии после похорон было такое чувство, мира нет, он вымер. Она тогда каждый день ходила в степь и зайдя на холм кричала:"Господи, да услышь ты меня! Сделай чудо, покажи мне ЕГО, или хотя бы дай услышать голос!" Не знай, в какой момент, но в голову стали приходить какие-то четверостишья. Мария старалась запомнить, торопилась домой записать. Так было и ночью, и она вставала и записывала. Она начала писать стихи! Как она радовалась, что с кем-то говоришь, кому-то рассказываешь, и всю боль выкладываешь в эти стихи. Это было облегчение: а может она говорит это все сыну? И даже сейчас, она нет-нет и сядет писать. Теперь она пишет и о природе, о любви, о животных.
      Никому не призналась бы Мария, что в душе есть тайна, пожалуй, сердечная. Невзирая на свои годы, она все-таки мечтает встретить человека и она всегда думает, чтобы характером как ее Андрюша: немногословный, спокойный, с острым чувством юмора, и понимающим. Но за много лет одиночества так и не встретила такого, но она надеется и все ждет.
                (Продолжение следует)