Чертовщина

   
Пятничный вечер только начинался, а впереди два выходных.Как их провести я ещё не знал и медленно катил по нашему "бродвею". Новенький"чезет",залитый под пробочку горючим, весело поплёвывал дымком.
Улицы посёлка были пусты. Всё работоспособное население умчалось на дачи высаживать рассаду.Редкие бездельники, вроде меня,стыдливо перебегали от подъезда к магазину и обратно.Я тоже решил заглянуть домой и поужинать.
Заодно и подумать, чем заняться. Впрочем, война планы покажет.
Вдруг из кустов акации на проезжую часть вывалилась неразлучная тройка: Вовка-солдат, Игорь и Жанночка. От резкого торможения мотоцикл занесло и пришлось упереть переднее колесо в бордюр, чтобы не снести лоботрясов, как кегли.
-Вам жить надоело, придурки? Лезете под колёса.
Вовка отчаянно замахал руками, не обращая внимания на сердито сигналивший сзади "москвич".
 - Не газуй, Цыган. Дело есть.
-С дороги сойди, деловой.
Прижались к поребрику, пропуская машину.
-Какая беда вас вновь постигла?
- Цыган,будь другом, сгоняй в радиоцентр за водкой.
- А в нашем магазине водка кончилась?
-Так по дурацкому указу спиртное только до семи, а время половина восьмого.
-К Валюхе подойдите. Она своим не откажет.
-Боится. Какая-то стерва настучала начальству на неё.
Мне было всё равно куда ехать, и я согласился.
-Я продавцов в РЦ не знаю. Сопровождающего давайте.
Вовка и Игорь водрузили на заднее сиденье "Жанночку".Такую кликуху
придумали Коле Лёвочкину за буйную шевелюру. Но по-моему, он больше похож на Макаревича, чем на Анжелу Дэвис.
До посёлка радиоцентра всего четыре километра, но я выкрутил газ, и стрелка спидометра рванула за отметку "сто". Жанночка вцепился в меня мёртвой хваткой.
-Не гони, успеем.
Как не велико было желание прокатить его "с ветерком" за выходку у акации, но пришлось тормозить. Два поворота на девяносто градусов, один за другим, дорожные умельцы сделали с обратным уклоном. На скорости в пятьдесят, дорога сбрасывала с себя транспорт в кювет.
Доехали благополучно. Коля резко метнулся в открытые двери, и через минуту стоял на крыльце с двумя бутылками.
-Вот они, родимые.
Он нежно поцеловал каждую и радостно сдвинул их, чокаясь. Раздался взрыв, и водка с шипением растеклась по бетону. Осколки бутылок торчали из лужи, словно выкрошенные зубы. Ханночка побелел от ужаса. Я готов был поклясться, что бутылки взорвались.
Потрясённые, мы вернулись к солдату и Игорю. Настроенные выпить, они не стали выслушивать наши жалкие оправдания, а заскребли по карманам. Кое- как набрали шесть рублей. Пришлось и мне пожертвовать пару рублей из денег, оставленных на бензин. Время поджимало - магазин работал до восьми. Повороты я прошёл, едва не задевая асфальт подножками.
Продавщица уже возилась с замками, и Жанночка молча встал на колени. Женщина засмеялась и потрепала его за кудри.
-В следующий раз стекло заставлю убирать за собой. Эх ты, неудашный.
Пить решили за голубятней. Ужинать расхотелось и я пошел со всеми. Столик накрыли газеткой и Вовка стал резать хлеб. Игорь протирал дежурный стакан, а я закурил и присел на пустой ящик рядом. Жанночка никак не мог успокоиться и в сотый раз рассказывал, как было дело.
-Я только слегка их сдвинул, и они обе вдребезги. Цыган, скажи им. Я их чуть-чуть...
Он взял бутылки со стола и стал показывать. Раздался звон разбитого стекла, и в его руках остались два зазубренных горлышка. Все замерли. Сгоревшая "прима" обожгла пальцы, и я отбросил окурок в сторону. Он упал на опилки и продолжал тлеть. Пришлось поднять задницу с ящика.
-Пацаны. Идите сюда.
Пацаны, готовые вцепиться друг другу в глотку, неохотно подошли.
-Смотрите.
Рядом с окурком, присыпанная сором, лежала десятка. Первым очухался Вовка-солдат.
-Ни хрена себе, червонец.
Игорь пощипал себя за пушок на бороде.
-В старосемейкино магазин до девяти работает.