Из материалов следственного дела Бухарина-85

Вечернее заседание 3 марта 1938 года.

Допрос подсудимого Рыкова

 ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
Армвоенюрист В. В. Ульрих, Председатель Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР
СЕКРЕТАРЬ:
Военный юрист 1-го ранга А. А. Батнер


Вышинский. Обвиняемый Рыков, продолжайте дальше.
Рыков. Главнейшей темой, если считать, что все другие вопросы до некоторой степени уже исчерпаны, является вопрос национальных республик.
Вышинский. Мы в дальнейшем будем специально допрашивать Шаранговича, Ходжаева и других, тогда поговорим об этом подробнее.
Рыков. Из крупных тем осталась как раз тема национальных республик.
Вышинский. Я хочу задать некоторые вопросы в связи с вопросом о "блоке" и его методах преступной деятельности. Линия на поражение разделялась и вами, и Бухариным, или же у Бухарина была на этот счет особая точка зрения?
Рыков. Мы точных формулировок не давали, но, во всяком случае, я не знаю о существовавших разногласиях по этому поводу. Помню, что однажды Бухарин в моем присутствии формулировал вопрос об открытии фронта.
Вышинский. Может быть, вы более подробно расскажете об этом.
Рыков. Я бы предпочел дать общее изложение вопроса. В обвинительном заключении говорилось об активных и пассивных методах. Здесь достаточно перечислить ряд фактов. Существование военной группы во главе с Тухачевским, которая была связана с нашим центром и которая ставила своей целью использование войны для низвержения правительства. Это подготовка самой настоящей интервенции. Наши сношения с немцами, которые мы всячески усиливали, должны были всячески стимулировать военное нападение, поскольку здесь заговорщическая организация вступала в изменнические отношения с ними. Есть ли это активный или пассивный метод? Это самое острое, что можно в данной форме из крупных мероприятий выдумать. Взять работу в Белоруссии... У нас для сношений был один Карахан, а там были сношения через Ульянова и целый ряд других лиц. Там отношения были гораздо более близкие и деловые, чем это было с Караханом.
Вышинский. Связь с польской разведкой имела место?
Рыков. Через Белорусскую польскую организацию и Ульянова эта связь существовала. Отношения были очень близкие. Был контакт по вопросу о так называемой независимой Белоруссии. Существовал и целый ряд других дел вплоть до работы Белорусской организации среди белоруссов и в самой Польше, причем здесь помощь была взаимная: белорусская организация оказывала помощь пилсудчикам, польским фашистам в их работе в Коммунистической партии Западной Белоруссии, а те в свою очередь оказывали помощь здесь. Если такого рода отношения считать активными или пассивными, это была самая настоящая подготовка.
Вышинский. План изменнической деятельности?
Рыков. Да.
Вышинский. Вы на предварительном следствии говорили о том, что в переговорах с поляками вы были согласны на отторжение от СССР Белоруссии. Вы это на основании каких данных сообщаете?
Рыков. По отношению к белорусской организации. Я был связан с такими деятелями, как Голодед и Червяков.
Вышинский. Какова ваша личная установка в этом вопросе?
Рыков. Этот вопрос обсуждался в свое время в центре, и мы все единогласно - я, Бухарин и Томский - были за то, что в случае возникновения такого национального движения допускаем это выделение.
Вышинский. То есть, отторжение?
Рыков. Ясно, выделение или отторжение, мы употребляли более мягкие слова.
Вышинский. Вы шли прямо на такой изменнический акт, как отторжение Белоруссии от СССР к Польше.
Рыков. На независимость. Белоруссия должна была быть под протекторатом Польши.
Вышинский. В вассальных отношениях (к Бухарину).
Обвиняемый Бухарин, вы согласны по этому вопросу с Рыковым?
Бухарин. Я должен сказать, что Рыкову здесь изменяет память.
Вышинский. Вы стояли, как и Рыков, на пораженческой позиции?
Бухарин. Нет, но я отвечаю за это дело.
Вышинский. Что вы отвечаете - это дело другое. Мне нужно установить факт, был ли у вас разговор с Рыковым и Томским относительно открытия фронта?
Бухарин. Был, не с Рыковым, а с Томским.
Вышинский. О чем?
Бухарин. Это уже относится...
Вышинский. Это неважно, когда и почему, это - вопрос другой.
Бухарин. Был разговор с Томским, он сказал относительно идеи открытия фронта.
Вышинский. Был разговор с Томским об открытии фронта. Кому открыть фронт?
Бухарин. Против СССР.
Вышинский. Кому открыть фронт?
Бухарин. Германии.
Вышинский. Значит, шла речь, чтобы открыть фронт Германии.
Бухарин. Шла речь об отношении. Я хочу сказать, что в этом разговоре не было директивы.
Вышинский. О директивах потом.
Я говорю о фактах, какие имели место. Вы подтверждаете, что у вас с Томским был разговор, чтобы в случае необходимости открыть фронт?
Бухарин. Этого я не помню.
Вышинский. А вы, обвиняемый Рыков, помните?
Рыков. Конечно, открыть фронт в случае войны.
Вышинский (обращается к Бухарину). Значит, вы не возражали?
Бухарин. Это само собой понятно, что лошади жуют овес.
Вы говорите, что значит - открыть фронт противнику. Томский рассказал, что его мнение такое, а я против этого возражал.
Вышинский. Подождите, как вы возражали, мы еще посмотрим. Мы хотим с вами выяснить, что было в действительности. Значит, Томский вам говорил, что нужно или что целесообразно открыть фронт?
Бухарин. Да, он склонялся к этому мнению.
Вышинский. Что целесообразно открытие фронта немцам в случае войны?
Бухарин. Да, в случае войны.
Вышинский. Что же это означает?
Бухарин. Это означает государственную измену.
Вышинский. А как открыть фронт, кто с вами об этом говорил?
Бухарин. Говорил об этом Томский, что есть такое мнение у военных.
Вышинский. У каких это военных?
Бухарин. У правых заговорщиков.
Вышинский. Конкретно?
Бухарин. Он назвал Тухачевского, Корка, если не ошибаюсь, и потом троцкистов.
Вышинский. Значит, Корк, Тухачевский, вообще троцкисты собирались открыть фронт в случае войны с Германией и об этом Томский вам говорил?
Бухарин. Да, что среди них есть такое мнение.
Вышинский. Мнение или план?
Бухарин. План - я не сказал бы. Может быть, это и был план, но в разговоре очень беглом...
Вышинский. А Тухачевский входил в эту группу?
Бухарин. Я же изложил...
Вышинский. Я спрашиваю: входили Тухачевский и военная группа заговорщиков в ваш "блок"?
Бухарин. Входили.
Вышинский. И они разговаривали с членами блока?
Бухарин. Совершенно верно.
Вышинский. Когда члены блока разговаривают о таких вещах, то можно говорить, что это - план.
Бухарин. Становится планом, когда ставится точка над "и".
Вышинский. Можно ли сказать, что Томский поставил точки над "и"?
Бухарин. Совершенно правильно.
Вышинский. Значит, это установлено. А вы были против этого?
Бухарин. Да, я был против.

Продолжение следует….