Письмо из прошлого

Бабушка умерла 11 мая 1982 года… Тихо, тихо, с умиротворенной улыбкой на лице, ушла туда, где уже никого и ничего не нужно бояться…
Я смотрела на осиротевший домик, на крылечко, где было проведено много-много счастливых мгновений, на черемуху, склонившуюся над заваленкой… Еще горела лампадка у Лика Сына Божьего… Даже кружка, ее любимая белая с голубым горохом, все еще стояла на столе… И комод… Старинный, из красного дерева… Почему-то она мне не один раз напоминала: «Умру, комод себе забери! Обязательно забери!»
Так комод въехал сначала в мою однокомнатную квартирку, а потом, следуя за мной повсюду, занял место в спальне моего нового, просторного дома…И лишь только тогда я обратила внимание на один из его ящиков, он почему-то был тяжелее остальных, да и дно у ящика было совсем из другого дерева… А еще через несколько дней, в поисках фотографии на документы, зацепившейся за что-то в уголке этого пресловутого ящика, я обнаружила двойное дно!
Дрожащими руками я вытащила ящик на кровать и начала «вскрытие» тайны.
О, Господи! Моя милая, добрая и бесстрашная бабушка! Старые, пожелтевшие фотографии тех из нашего рода, о ком старались даже шепотом не говорить… Молились за их души, но молчали!!! Наверное, года так с 1935, бабушка с дедушкой особенно начали бояться всяких разных доносов, обысков и еще черт знает чего, наводнившего ужасом всю нашу страну… Да и тому были причины: бабушка моей бабушки, которая в годы октябрьского переворота потеряла все и доживала свой век под чужой фамилией, дед Алексей, тоже совсем не Николаевич, как было указано в его паспорте, сестра бабушки Зинаида, от которой всего можно было ожидать – ничего не боялась и рот на замке не держала…
И вдруг, за уголком одной из фотографий, наклеенной на картонку, я увидела кончик торчащей бумаги. Иголочкой, чтобы и фотографию не испортить, и бумажку эту достать, я отделила фото от картона: записка… записка на четверти разлинованного в линейку листочка…
… Милая Аннушка! Если ты читаешь это письмо, значит верный мне прапорщик Николай Смирнов сумел добраться до тебя…Лязг, скрип и боль опустились черным ужасом на Россию. Пешки занимают место короля. Сбереги себя и детей наших. Поменяй фамилию, измени имена, сделай все (а я верю, ты сможешь), чтобы спасти нагих детей. По-настоящему сильным до тех пор не будешь, пока не научишься видеть во всем смешную сторону. Знай: надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь равновесия, иначе сойдешь с ума. Завтра я уплываю с Антантой. Представление окончилось, но мы еще повоюем. Береги себя, береги детей, любовь моя! Я найду тебя, верь в это.
А.С.Н 
13 ноября 1920 года.
                ******
Всё стирается временем, но само время пребывает благодаря памяти нестареющим и неуничтожимым.
Почему-то, когда я слышу строки из песни «Налетели черны вороны…», эти самые вороны ассоциируются в моем воображении как депрессия, отчаяние, ощущение ничтожности… И это всегда рядом… Независимо от того, насколько осознанно мы хотим от них избавиться, они будут к нам возвращаться снова и снова, а их хриплое карканье будет прерывать наше сонное отрицание. Но даже слыша шум их крыльев, мы все равно должны сохранять свободу выбора.
«Представление окончилось…», - эти слова своего прадеда я дополняю уже своими размышлениями: Публика встала. Пора надевать шубы и возвращаться домой. Оглянулись: Но ни шуб, не домов не оказалось. Только слышна была музыка: «Мы наш, мы новый мир построим…»
Мое детство, наверное, было счастливым, потому как жила моя семья за сто первым километром, тянулись спокойные годы застоя, воспитывала меня моя мудрая бабушка, оберегая от жизненных случайностей,в том числе и двойным дном комода.
А когда, в годы Перестройки, я до умопомрачения зачитывалась статьями журнала «Огонек», да еще и выдавала этакие сведения на политинформациях района (а слушателями моими были доярки, скотники, трактористы, комбайнеры), то я уже не боялась, что меня «посодють»…
Гений бранной речи (по словам Бердяева), Владимир Ильич Ленин был наверное в самом деле от сатаны. Ну, а как же иначе можно объяснить его приказы стрелять и вешать всех подряд без разбора, его реплика «На Россию мне наплевать, ибо я-большевик», его лекции о том, как нужно уметь насладиться едой, пусть даже сотни и тысячи голодных в это время мрут под окнами столовой?
Это ведь он, находясь еще в Швейцарии, призывал молодежь Петербурга обливать кислотой полицейских в толпе, лить с верхних этажей кипяток на солдат…
Будучи главой советского правительства Ленин рассылал по стране свои наказы: "Навести массовый террор, расстрелять и вывезти сотни проституток, спаивающих солдат, бывших офицеров и т.п. Ни минуты промедления".
Среди тех страшных ленинских документов как раз особо жесткие приказы были по уничтожению соотечественников. Например, "сжечь Баку полностью", брать в тылу заложников, ставить их впереди наступавших частей красноармейцев, стрелять им в спины, посылать красных головорезов в районы, где действовали "зеленые", "вешать под видом "зеленых" ("мы потом на них и свалим") чиновников, богачей, попов, кулаков, помещиков. Выплачивать убийцам по 100 тысяч рублей...".
Это ведь Ленин ненавидел и громил Русскую Православную Церковь и планировал заменить православие на католичество.
В морозную рождественскую ночь 1923 года, солдаты, охранявшие роскошный двухэтажный особняк, бывший загородный дворец Великого князя Сергея Александровича, в Горках услышали страшный вой, доносящийся, казалось, прямо из под дома. Щелкнув затворами испытанных австрийских карабинов, часовые стали сходиться на источник воя, решив, что к особняку из леса подошли волки. На застекленной веранде первого этажа, в кресле-каталке сидел Ленин, одетый в телогрейку и валенки. Подняв изможденное лицо к полной яркой луне, он протяжно и дико выл. Злой дух взывал к своим собратьям в космосе, просясь на волю, он сделал свое дело.
                *******
- Мама! Мама! А что это такое «Мавзолей», - громко спрашивала меня моя шестилетняя дочь, когда мы прогуливались по Красной площади.
- Тихо, доченька! Это плохое место. Там шайтан лежит.
Помнишь, мы гуляли с тобой на берегу речки Качи, тебе еще понравился дом, где много черемухи? Так вот, если бы не этот шайтан, то и дом был бы твоим, да и все дома, построенные на той улице. Люди шайтана пришли в горький час и забрали у моих прадедов это все, да еще многих и расстреляли, а других в ссылку отправили…
- Мама! А почему тогда этот мавзолей никто не убирает? Почему этот шайтан там лежит?
- Всему свое время, доченька! Всему-свое время. А то что было, наверное, можно многим простить, но забыть – никогда!