Посещение дома-музея писателя Яниса Акуратерса

Посещение мемориального музея писателя и поэта Яниса Акуратерса в родном городе (Рига, улица Ояра Вациетиса 6а, июль, 2018).

Здравствуйте!

Рига… Меньшая часть города… За рекой… Тихая, мало оживлённая улица… Мы в гостях у выдающегося писателя и поэта Латвии конца XIX-го – первой половины XX-х веков…

«Красивее жизни – жизнь с мечтой» (Янис Акуратерс).

Он был простым сыном лесника Юриса и его жены Дарты, родившийся в одной далёкой латвийской глубинке (в те годы - части Российской империи), на юго-востоке Латвии, Дигнайской волости, Екабпилского края, в 1876-ом году (13.01.1876). Осознав, что дело отца - не его будущее ремесло, он стал учиться гуманитарным наукам, стараясь проявлять волю, характер и способность красиво и душевно выражать свои мысли. От того рано вырос, как человек и как личность… Конечно, были школы (начальная, средняя), но главное это то, что он чувствовал сам, как видел себя и своё будущее самовыражение. Он много читал и пытался слагать стихи. Его стали печатать уже в 19 лет (стихотворения «Зима», «Звёздная ночь»). Однако он точно знал, что больше хотел руководить людьми, помогать им и объяснять, что к чему. Для этого он стал учителем, жил какое-то время в Москве (был слушателем лекций юридического факультета Московского Университета), занимался переводами различных авторов, проявляя, при этом лингвистические способности и огромную любовь к иностранным языкам. После революции 1905-го года, во время которой он был активным литературным борцом, Янису пришлось оставить Латвию и уехать в Псковскую губернию, откуда он смог сбежать в Швецию, а потом в Норвегию. Где проявил интерес к Норвежскому Национальному театру, поднимающего ряд серьёзных вопросов общественного характера. Загорелся идеей создания подобного театра в Латвии. Вернулся на родину год спустя и продолжил творческую деятельность. Во время Первой Мировой войны, взял в руки винтовку и вступил в ряды Латышских стрелковых полков, где смог завоевать уважение теперь уже, как солдат, защитник и истинный патриот своей родины (а возраст-то был за 40!). Ну, а после, в знаменательный для страны год – 1918-й, занялся созданием Национального театра (норвежское вдохновение и мечта), был членом Временного Национального Совета (то самое желание руководить и помогать), ну, и активно занимался творчеством, продолжая писать стихи, рассказы, поэмы и даже романы. Также он был директором Художественного отдела и Латвийского радиофона, не забывал писать статьи на самые актуальные темы того времени, участвовал в политической и культурной жизни страны, ну, и придумал киносценарий к одному из первых исторических латвийских фильмов, под названием «Вихри времени» (1921). В целом, эти послевоенные годы, военный, бывший учитель, писатель, поэт, переводчик, культурный, общественный, политический деятель и сценарист провёл не зря! 11 томов собственных сочинений, орден Трех Звёзд (высшая награда в Латвии) – заслуженный итог такому подходу к жизни…

И жену себе нашёл! Анну Марию! Творчество творчеством, а на любовь с романтикой время потратил! Ну, а милая, добрая и ответственная женщина сумела подарить ему дочку – Лайму… Аплодисменты!.. 

Умер Янис в 1937-ом году, в возрасте 61-го года (25.07.1937, несколько рано, но такова судьба), в своём собственном доме, в Риге, за рекой, который построил для себя и своей семьи в 1933-м году (то есть, жил он там ровно 4 года), по проекту архитектора Вернера Витанда. В доме, который с 1991-го года, решено было превратить в мемориальный музей писателя. И который был какое-то время закрыт на нужную и важную реконструкцию, показывая уважение к прошлому, культуре и выдающимся личностям родной страны. Всё…

Посмотрим же на этот дом…

Ого… Стоит на высоком холме, подальше от средне оживлённой дороги. Деревянный, двухэтажный. С большим, широким балконом. Он напоминает больше коттедж, чем простой дом. Круто.

Заглянем же внутрь…

Ничего себе! Какой стиль! Подход! Красиво, мило, уютно и приятно. Широкие комнаты, большая гостиная с камином (каминный зал), мебель, дизайн… Вроде бы, начало XX века, а есть что-то от XIX-го (как мне подсказывает опыт музейного посетителя).

«Вы абсолютно правы», отвечает мне любезная смотрительница, примерно моего возраста, «здесь присутствует стиль бидермейер середины XIX века. И он гостит в доме функционализма 30-х годов, XX-го».

«Да, всё это бросается в глаза», с улыбкой подмечаю я, изображая из себя знатока, историка моды и дизайна, а также эксперта в подобного рода делах. Хотя, на самом деле, понятие не имею, о чём она говорит. Но то, что подобную мебель видел и не раз, тут голову можно отдать на отсечение. Мебель XIX-го века, посуду, люстру, общий дизайн. И спутать его с серединой XX-го невозможно! Совсем другая жизнь, стиль, подход, отражение быта и модернизации. К тому же, я уже определился. XIX-й век - мне более приятен. Потому, был рад вновь его увидеть…

Художественный стиль - хорошим, семейным писателям необходим. Ну-ка, взглянем на фотографии, что висят здесь же, на стенах первого этажа. Так я и думал. У него в доме часто было много гостей. Также предполагаю, что и друзей хватало. Такие люди располагают к себе…

Рассмотрим фотографии самого писателя… Серьёзное выражение лица, но во взгляде есть что-то душевное и притягательное. Плюс эти глаза… Да, он мог располагать к себе… Умный, представительный, вдумчивый…

Погуляем ещё по дому…

Второй этаж…  Кабинет писателя (там же и его кровать, что так типично для людей данной профессии). Полки с книгами. Литература на разных языках. Всего понемногу. Особых предпочтений, как у писателя-долгожителя Упита, к примеру, не наблюдается. Выделяется своё творчество, вопросы национального характера. Ясненько…

Посмотрим на письменный стол… Бумаги, письма, телефон… Глянем на почерк… Почерк разборчивый, но не такой красивый, как у Чака (сколько музеев прошёл, а ещё помню). И мелкий. Не зря здесь лупа лежит. Есть писатели, где подобные шерлокские штучки не требуются. А тут она необходима… Сама комната просторная, тихая… Это большой плюс…

Идём дальше… Комната жены, дочери… У дочери комната побольше, чем у жены будет. Можно разгуляться… Ничего особого в глаза не бросается ни там, ни там… Роскошью не баловались, но жили хорошо. Это видно.

Балкон… Это не балкон, а целая беседка на втором этаже. Тут даже чайные посиделки можно устраивать… Мило. И вид. На внутренний двор и на улицу выходит, так как сам балкон ни спереди, ни сзади, а сбоку расположен. Впечатляет…

Ещё одна гостиная. Светлый салон или комната отдыха… Поменьше, чем на первом этаже, но выглядит со вкусом… Обставлена белой, красивой мебелью, явно не XX-го века, со стульями, напоминающими мне гарнитур с драгоценностями, как у Ильфа и Петрова, в их бессмертном произведении «12 стульев»… Из-за гостящей в стране жары, все ставни закрыты, чтобы помещение не сильно нагревалось и не портило старый быт, так усердно сохранённый любезной небольшой командой музея (не забывайте: тут же ещё и картины имеются)…

Вообще, одну немаловажную деталь я заметил сразу: во всём доме нету современных сенсорных экранов и всего того, что напоминало бы нам о XXI веке! Проекций, там, на стене и прочего. Плюс в доме проводятся творческие литературные вечера (это понятно), но не наблюдается детской игровой комнаты! Ну, знаете, той, где детишки резвятся, да рисуют, складывают что-то, лепят.

«Мы думали обо всём этом, во время реконструкции», сказала мне смотрительница. «Но потом пришли к выводу, что лучше оставить эпоху 30-х годов. Пусть всё будет так, как тогда».

И они оказались правы. Этот приятный, большой и просторный деревянный дом-коттедж – располагает к творчеству, умиротворяет, настраивает на литературный лад, и, конечно же, окунает нас в прошлое, в то время, когда здесь жила семья Акуратерсов… Ничто не отвлекает нас от той эпохи и не развевает дымку атмосферы 30-х годов, XX века… Ничто… Это сильно…

Каминный зал в тёмных тонах, столовая с большим обеденным столом для всей семьи (а также заглянувших к ним на огонёк друзей), кабинет писателя, гостиная (под названием светлый салон или комната отдыха), где белая мебель, аж, в стиле самого Людовика XVI-го (как мне потом сказали)! Небольшая коллекция картин поэта (эскизы итальянских городков художника Н. Срунке, Старая Рига О. Салдава, пейзажи Латгалии, портреты и что-то ещё). Ну, и конечно же, тот самый функционализм, который…

Да чтоб меня! Запомнил ведь слово! А что оно означает? Сейчас глянем…

А! Теперь всё ясно. Это направление в архитектуре XX века, следующее строгим правилам быта определённого периода времени (в данном случае – 30-х годов, XX-го).

Ну, и заодно и бидермейер… О… Смотрительница, я вас почти понял… Это художественный стиль, присущий первой половине XIX века и распространённый в архитектуре и дизайне Австрии, Германии. Интим, домашняя обстановка, бытовые детали тех лет, интерьер – вот, что для него характерно…

Ага. Уяснил. Сейчас внимательно рассмотрю сделанные в музее фотографии и попробую оценить… Нет, без сравнения с другими работами данного стиля - это пустое дело. Художественная архитектура, дизайн, всё-таки. Тут знать, понимать, да чувствовать надо. А для этого в Австрию, да Германию ехать придётся… Однако за небольшое просветление - спасибо…

Спасибо и 81-му музею Латвии (54-му рижскому) и очередному выдающемуся деятелю!

Благодарю за внимание!

Алекс Джей Лайт.