Москва. Конечная. Часть 2

  Когда я закончила рассказывать, как оказалась одна, Сергей обнял меня и поцеловал в макушку. В его объятьях я таяла от удовольствия, большие и крепкие руки обнимали нежно и сильно, мое хрупкое тельце было защищено от всего мира. Так мне казалось, так я чувствовала. Хотя моя история и вышла спутанной, многие моменты просто не смогла объяснить, а некоторые не хотела уточнять, но я осталась довольна, что рассказала ему все.
  Сергей долго молчал, обнимая меня, всматриваясь в пыльное окно. Мы сидели в комнате, которую нам выделили, после того как мы объявили, что теперь вместе. Шок от внезапной новости быстро сменился ликованием, нас поздравляли, а через день переселили в эту комнату. До этого Сергей жил с Антоном, моя же временная комната больше была похожа на камеру хранения.
  Я закрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями сильных рук Сергея к своему телу, этим давно забытым чувством. Своим рассказом я пыталась донести до него, почему никому не давала прикасаться к себе, насколько сильны для меня были отрицательные эмоции и ощущения от прикосновений людей ко мне. Но с Сергеем все изменилось, мир начал приобретать другие краски. Мы вместе больше месяца, за это время я научилась принимать прикосновения от него, но другим людям все еще не позволяла дотрагиваться до меня. С этими размышлениями я задремала. Какое-то движение разбудило меня, толчок в спину, от которого мгновенно открылись глаза.   Попыталась вскочить, но не смогла, паника начала подниматься изнутри, и я готова была уже закричать, как внезапно раздался голос:
  - Спокойно, это я, Катюш, успокойся, - Сергей говорил спокойно, обнимая меня нежно, чтобы я не смогла себе что-нибудь повредить, вырываясь. Первые ночи у меня были срывы и ночные кошмары, когда я просыпалась и не понимала, где нахожусь. Каждую ночь он был рядом и вначале не знал, как лучше меня успокоить, поначалу он пытался крепко сжимать меня в объятьях, но от растерянности я вырывалась сильнее, кричала. Одна из моих попыток вырваться привела к тому, что я выскользнула из рук Сергея, споткнулась и упала, сильно ударившись об угол стола лбом, ходила потом целую неделю с синяком. Сейчас он уже знал, как надо себя вести со мной, чтобы я не боялась и быстрее возвращалась в реальность.
  - Я уснула, - прошептала я, усаживаясь на кровати напротив Сергея. – Ты как? – Я боялась, что мой рассказ заставил его глубоко задуматься о том, какая я на самом деле.
  - Нормально, просто задумался, ты задремала, я сидел так довольно долго, но тело затекло, а когда начал шевелиться, ты проснулась. – Этим было все сказано, мои пробуждения не всегда были идеальны или просты, я уже и забыла, когда спала без кошмаров или просто просыпалась без страха. Не знаю, как просыпаются другие, но, кажется, я единственная, кто кричит по ночам. Это была еще одна причина, почему нам выделили комнату подальше от всех. Мы не возражали, а первые дни вообще не могли оторваться друг от друга, несмотря даже на мой страх прикосновений.
  - О чем ты думал? – спросила я, натягивая кофту. Сергей молча отвернулся к окну. – Обо мне? О том, что я рассказала?
Он повернулся ко мне с удивлением, с секунду смотрел на меня, затем улыбнулся и ответил:
  - Нет, все, что ты рассказала, лишь помогло понять, какая ты на самом деле. Я задумался, какая же я сволочь, - после этой фразы он опять отвернулся к окну и замолчал. Меня сильно удивили его слова, за время нашего знакомства я ни разу не видела его в подобном настроении и уж точно сволочью его не считала. Затем я догадалась:
  - Ты кого-то убил?
Сергей продолжал вглядываться в окно, как будто там было что-то интересное, кроме серой реальности. Я молчала, давая ему возможность заговорить самому, но он не заговорил, всего лишь быстро кивнул. Продолжая молчать, я придвинулась к нему, обняла за плечи и стала ждать.
  - Ты должна знать, я понимаю, что должна, -  заговорил Сергей тихо, почти шепотом. Его рука легла на мою, не поворачиваясь, он слегка сжал кисть моей руки. Я же старалась не двигаться, еле дыша от напряжения, чтобы не пропустить того, что он готов был мне рассказать. Я не могла представить, что он мог скрывать какую-то тайну.
Когда он вновь заговорил, голос его дрожал:
  - У меня была жена и дочь, которой было шесть лет. Когда все только начиналось, это казалось каким-то абсурдом, выдумкой, тогда еще никто не придавал этому серьезного значения. Когда моя жена Юля попросила, чтобы мы уехали из мегаполиса, я сказал, что это глупости и никуда мы не поедем. Что скоро всё успокоится и жизнь продолжится в том же темпе, что и до трагических событий. Сам я не верил в зомби, в какой-то там вирус. 
  Я слушала и не верила своим ушам, рука моя дрогнула, но осталась на месте. Сергей заметил это, замолчал на несколько секунд и снова продолжил:
  - С каждым месяцем становилось только хуже, но я был уверен в своей правоте, пока не стали отделять районы, укреплять въезды и выезды из города, до тех пора пока улицы не опустели. Не знаю, как это случилось… - Сергей запнулся, голос его дрогнул, но продолжил говорить охрипшим голосом, по щекам покатились слезы: -  в тот день я принял решение, что как только вернусь домой мы уедем, запасов было много, надо было только собраться, сесть в машину и свалить из города. Меня не было дома два дня, я ездил по соседним городам, по друзьям, пытаясь решить вопрос с переездом. Когда я пришел домой дверь мне никто не открыл. Я решил, что жена боится, и закрылась, но тут я ошибся.
  Когда открыл дверь и вошел в коридор, то отметил необычный мрак, царящий во всей квартире. Нашему дому это было несвойственно, даже в такое смутное время у нас всегда горел свет. Я позвал жену, дочь Кристину, но в ответ была лишь тишина. Не знаю почему, но я не решался пройти дальше, боялся, что в квартире никого нет, что, Юля уехала и забрала Кристину, не дожидаясь меня. А потом я услышал шаги, скорее даже не шаги, а шорох тапок по полу…
  Внутри меня все перевернулось, я поняла, что он имел в виду, это было шарканье, с которым я сталкивалась в школе, в которой жила некоторое время, пока пыталась добраться до дома. С тех пор прошло много месяцев, но от воспоминаний, внутри меня все холодело, а ноги становились ватными. Я крепче сжала руку Сергея, прижимаясь к нему, но он как будто не замечал меня.
  - Когда тень из комнаты упала в коридор, я обрадовался, Юля никуда не уехала, но затем внутри меня все оборвалось. Маленькая тень скользнула вслед за большой и в коридор медленно вошли жена с дочкой. Они были мертвы. Не веря своим глазам, я позвал их по имени, они развернулись в мою сторону, пустые, блеклые глаза смотрели на меня, ничего не видя. Кажется, я закричал, начал отступать, но наткнулся на закрытую дверь, быстро нашарив за спиной ручку с замком, повернул вертушку замка и открыл дверь. Все произошло так быстро, что я практически выпал на лестничную клетку и закрыл за собой дверь. – Сергей замолчал, одной рукой он продолжал держать мою руку, второй вытирать лицо от слез.

  - Ты оставил их, - пролепетала я, выдавливая из себя слова, ошеломленная от услышанного. Он кивнул, а потом повернулся ко мне, впервые с того момента, как начал рассказывать. Я смотрела ему в глаза и видела боль, которую он испытывает, почему я раньше не замечала этого? Я обняла его за шею и положила голову ему на плечо, крепко прижимаясь к его телу. Сергей обнял меня в ответ, теперь я сидела на его коленях, пытаясь переварить услышанное, еще несколько минут назад я не представляла, что это может быть.
  - 0чень долго я сидел под дверью нашей квартиры, - продолжил он, все крепче обнимая меня, уткнувшись носом в мои волосы, - не представляя, что мне делать, слушал шорох за дверью и плакал. Множество вопросов крутилось в моей голове, от банального «что случилось» и до самоистязания - «а если бы я приехал раньше, если бы не уезжал, мог бы я все исправить?». Я не мог найти себе места, внутри меня как будто все выжгли, было так больно, что эта боль вначале душила меня, а потом съедала заживо. Я даже хотел умереть, но испугался, да-да, испугался, что буду так же, как и другие бродить после смерти, поедая человеческую плоть. Потом я решил, что должен помочь своей семье обрести покой, но каждый раз находил себе оправдание, чтобы отложить задуманное. А потом я заставлял себя не думать об этом, ключи от квартиры жгли мне карманы, но выбросить их или убрать куда-нибудь подальше тоже не мог. И вот я встретил тебя, рядом с тобой весь этот ужас кажется расплывчатым туманом, который уже не причиняет такую боль.
  Я слушала его, пытаясь разобраться в своих эмоциях после услышанного. Как бы мне ни хотелось, я все равно не могла представить, что испытывал и испытывает Сергей. А как бы я поступила, если бы тогда я вернулась в свою квартиру и обнаружила своего брата с его женой мертвыми или того хуже – ожившими мертвецами? От этих мыслей я содрогнулась.
  - Я и представить себе не могла, что ты прошел через такое, - прошептала я. Сергей молчал, за окном уже сгущались сумерки, в комнате стало темно.
  - Ты думала о том, чтобы найти своего брата? – Неожиданно спросил Сергей, я отстранилась и посмотрела на него, глаза привыкли к сумраку, я видела блеск его глаз.
  - Нет, это невозможно, скорее всего они уехали далеко, как мы и планировали, не оставили никакого сообщения. – Я задумалась, а потом добавила, - Во всяком случае, хочу в это верить. Если жизнь наладится и восстановят какую-нибудь связь, вернется цивилизация, тогда мы сможем найтись.
  - Будет что-то, вроде передачи «Жди меня!»? – спросил Сергей и улыбнулся, я улыбнулась в ответ, его чувство юмора вернулось.
  - А знаешь, я никогда не смотрела эту передачу, странно, но знаю, о чем она.
  - Мне лично кажется, что никто не смотрел эту передачу, кроме тех, кто сам искал… - задумчиво пробормотал Сергей, вставая и направляясь к фонарю. Он включил фонарь и в этот момент я внезапно выпалила:
  - Ты должен дать им покой!
Сергей замер, продолжая держать фонарь в руке, стоя спиной ко мне. Я повторила:
  - Ты должен, понимаешь? Раньше мы хоронили близких и могли чтить их память, приходя на кладбище. Но сейчас все изменилось, самое лучше, что ты можешь сделать для уже умерших – дать им вечный покой.
  - Ты не знаешь, о чем говоришь, - тихо произнес он, не поворачиваясь.
  - Никто не знает, - ответила ему я, - а что, если они не могут найти покой? Что, если их души заперты и не могут освободиться из-за вечного скитания умершего тела? Никто не знает Сергей… - Не дав мне договорить, он прервал меня:
  - Ты. Не знаешь. О чем. Говоришь. – Каждое слово он словно чеканил, в голосе были твердые ноты злобы, которые будто врезались в меня, как только он произносил их. Помедлив секунду, он вышел из комнаты, оставив фонарь на столе.   Тусклый свет разливался по старому столу, блекло освещая небольшое пространство вокруг себя.
  Не ожидая подобного поворота событий, я уставилась на закрытую дверь. Возможно, я была не права, сказав ему это, но я всего лишь высказала вслух свои мысли. Усевшись на кровати удобнее и подтянув ноги под себя, задумалась о том, чтобы я чувствовала, будь на месте Сергея. Ведь, по сути, я предложила убить его жену и ребенка, пусть даже они уже умерли. Но я все равно не в состоянии испытать те чувства, которые скрывались внутри него. Он бросил гнить своих родных и просто испугался возвращаться…
 
  Изменится теперь что-то в наших отношениях? Зная то, что знаю теперь, буду ли я по-другому относиться к нему? Скорее всего да, буду, но пока я не чувствую, что внутри меня что-то изменилось по отношению к Сергею. Надо бы встать, пойти за ним, но мне не хочется это делать, доказывать ему, что я все понимаю? Жалеть его? Я хотела сохранить достоинство своего мужчины, сохранить его для себя таким, каким я его узнала. С этими мыслями я заснула.
Разбудил меня Сергей, осторожно трогая за плечо, не делая никаких резких движений, чтобы не напугать. В комнате было практически темно, слабые отблески фонаря очерчивали тени на полу. Он сидел на краю кровати, я смотрела на него.
  - Я принес еды, мы сегодня почти не ели, - в его голос вернулась забота и ласка, он был прежним. Я села в кровати и потянулась, решив не возвращаться к больной теме, спросила:
  - Я долго спала?
  - Чуть больше часа, - он взял меня за руку и наклонился как можно ближе ко мне, чтобы заглянуть в глаза. – Прости меня, ты первая, кому я об этом рассказал.
  Все так же, не находя нужных слов, я просто кивнула и поцеловала его. Поцелуй оказался жадным и долгим, в этом поцелуе восполнились все наши чувства и эмоции.
После того вечера, я больше не заговаривала с ним о случившемся, но у меня постоянно крутилось это в голове. Не желая все испортить между нами, я отгоняла все плохие мысли. Прошло несколько недель, и Сергей сам заговорил об этом:
  - Я хочу вернуться и положить всему конец. Думаю, мне это даст своего рода покой. – Тихо заговорил он, когда мы ужинали в столовой. Оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто нас не слышит, продолжил: - Это недалеко отсюда, с тех пор я далеко не уходил, думаю, что справлюсь за день.
  - Ты что, собрался идти один? - Удивилась я, опуская ложку, пытаясь осмыслить услышанное.
  - Конечно один, - спокойно ответил он, все так же тихо, - не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом.
  - Так не пойдет, это опасно, - твердо сказала я, лихорадочно соображая, что можно придумать. – Нельзя идти одному, я не позволю тебе, - заявила я.
  - Катюш, я уже все продумал, со мной ничего не случится. – С улыбкой произнес Сергей, положив свою руку на мою.
  - Нет, нет и нет, - настаивала я, - надо взять с собой еще двоих. Выбирай, либо ты сам рассказываешь им, либо рассказываю я.
  Сергей молчал, от улыбки не осталось и следа, он смотрел так, как будто я предала его. Но я была не готова отпускать его одного, к тому же, я уверена, что все остальные его поймут и помогут. С минуту он смотрел на меня, потом кивнул. Поскольку ужин подходил к концу, многие из нас уже закончили кушать и просто болтали между собой. Сергей осмотрелся, убедился, что большинство уже не ест и обратился к присутствующим.
  Рассказ его вызвал полную тишину, он не вдавался в подробности, в этот раз он озвучил свою историю быстро, с резюме, что необходимо вернуться и похоронить родных. Все молчали, когда он закончил, Сергей сел на свое место, опустив голову, подперев ее правой рукой, будто мыслитель.
Я осмотрелась по сторонам, пытаясь прочитать по лицам собравшихся, о чем они думают, и не смогла. Тогда поднялась на стул и сказала:
  - Мы должны ему помочь, каждый из нас сталкивался за последние годы с разными ужасающими ситуациями, мало тех, кто вел себя как герой. Многих вел инстинкт самосохранения. Меня, так вообще страх, потому, что я трусиха и скорее всего, поступила бы так же. А Сергей нашел в себе силы рассказать нам об этом и вернуться домой, чтобы покончить с этой ужасной историей. И я пойду с ним, прошу помочь нам и пойти с нами!
  Последние слова я произнесла, глядя в глаза Сергею, увидев, что взгляд его смягчился, поняла, что еще есть шанс для нашего будущего. Когда я села, в зале все еще сохранялась тишина.  Чувствуя свою вину за происходящее, я виновато смотрела на Сергея, то и дело ерзая на стуле.
  - Надо упокоить их тела, - произнесла Кира, вставая и обводя всех строгим взглядом, - мы не вправе никого судить. Всем было нелегко. – В ответ на ее слова по залу разлетелся одобрительный гул, многие кивали.
  - Я пойду с тобой, - сказал Слава, вставая из-за стола. Соня вцепилась в его руку и вскочила вслед за ним, отрицательно мотая головой, но здоровяк как будто не замечал этого. Он смотрел на Сергея, который тоже успел подняться и с благодарностью смотрел на него.  Затем поднялся Андрей и кивнул в нашу сторону, мы кивнули в ответ.
  - Достаточно, - сказала Кира, - думаю, Вы справитесь втроем. - Строго произнесла она, взяла свою тарелку и направилась на кухню. Я выскочила из-за стола и направилась следом за ней, не понимая ее настроя. Когда мы оказались одни на кухни, я обратилась к Кире:
  - Тебе не нравится вся эта ситуация?
  - Не нравится, - коротко ответила она, повернувшись ко мне, - а тебе нравится происходящее?
  - Мне давно не нравится то, что происходит, но мы делаем правильное дело.
  - Нет! Вы собрались сделать что-то опасное, все остальное ерунда. Это ваш с Сергеем эгоизм толкает всех на глупости. Теперь трое мужчин должны выйти на улицу, подвергнув себя и нас опасности, для того чтобы исправить глупую ошибку!     – Кира указала на окно, которое было плотно закрыто, чтобы ничто не привлекало внимание со стороны улицы. Она говорила зло и резко, за проведенные здесь недели, я ни разу не слышала подобного тона от нее.
  - Они выходят каждую неделю на улицу, это то же самое! – возмутилась я.
  - Не то же! Они не идут убивать когда-то бывшего члена своей семьи, откуда ты знаешь, сможет ли кто-то из них убить маленького ребенка, пусть даже мертвого ребенка? А ты подумала, каково будет Сергею видеть свою жену и дочку сгнившими?
  Я потупилась и отступила, конечно, не думала об этом. И реакция Киры мне была не ясна, уж слишком бурно она реагировала на все это.
  - Но там, в зале, ты сказала… - начала я, как она меня перебила:
  - Да, потому что он не должен идти один, - громко заявила Кира и отвернулась от меня. Только тогда я поняла, что двигало ею все это время, она была влюблена в Сергея. Кира мыла за собой тарелку, раз за разом, проводя губкой по уже чистой поверхности. Не решаясь что-либо сказать, пораженная своей догадкой, я развернулась и вышла из кухни.
Когда я вернулась в столовую, Сергей, Слава и Андрей сидели за одним столом, что-то бурно обсуждая. Подсев к Сергею, я внимательно слушала, его сильная рука обняла меня и придвинула поближе к себе.
  - Тогда решили, - заканчивал Андрей, повернувшись ко мне, он уточнил, - завтра утром выходим.
Я кивнула, а когда все разошлись, и мы остались одни, Сергей сказал, что не хочет, чтобы я шла с ними. Меня это не удивило нисколько, но в глубине души я была уверенна, что обязана пойти с ним, поэтому ответила отказом.
  - Никак не переубедить тебя? – Вздохнул он, крепко обнимая меня и целуя в щеку.
  - Никак! – Твердо ответила я, хотела еще добавить свою догадку про Киру, но решила, что не буду затрагивать эту тему. У него и Киры было время проявить симпатию, пока я не вторглась в их жизнь, поэтому сейчас не собиралась ничего менять. Ревность, вспыхнувшая в тот момент, когда я поняла, что Кира неравнодушна к Сергею, понемногу стала утихать, скоро она совсем пройдет.
 
  В эту ночь я практически не спала, никак не могла выкинуть из головы завтрашний поход. От больницы, в которой мы находились, до квартиры Сергея было около шести километров. По плану, мы должны дойти до места назначения за три часа, поскольку основными дорогами пользоваться небезопасно, идти будем дворами и второстепенными дорогами. Из оружия решено было брать топоры, ножи и пистолет, который будет у Андрея. Откуда у Андрея пистолет я так и не поняла, официальная версия, что он нашел его в полицейской машине. По сути, мне было все равно, откуда у них пистолет, главное, что с огнестрельным оружием я чувствовала себя в большей защите, чем с топором в руке, с пистолетом – нет необходимости подпускать недруга близко.
  Впрочем, Сергею тоже не шел сон, он то и дело ворочался и вздыхал. Я старалась вести себя тихо, делая вид, что сплю, сейчас ему не надо беспокоиться еще и обо мне. Под утро я все же провалилась в сон, из которого меня выдернул стук в дверь. Резко сев в кровати, я осмотрелась по сторонам, Сергей стоял у окна, от резкого пробуждения у меня закружилась голова и я откинулась обратно на подушку, закрывая глаза. Стук повторился, и Сергей пригласил войти гостя, им оказался Слава, который на удивление тихо передвигался.
  - Мы готовы выдвигаться через полчаса, Вам ребята надо еще поесть, чтобы меньше провизии брать с собой. – С этими словами он быстро вышел из комнаты. Я быстро оделась, привела себя в порядок, заплела косичку и туго стянула ее у основания. Когда я спустилась в столовую, Сергей уже ждал меня за столом, с тарелкой каши и чашкой какао. Какао в больницы было много, и пили его все, мне он напоминал школьные времена и брата, но капризы давно в прошлом и все довольствовались тем, что есть.
  Быстро позавтракав, мы двинулись по длинному коридору, ведущему к главному выходу. По общему решению, чтобы я не задерживала остальных, в моем небольшом рюкзаке были предметы первой необходимости и аптечка. Все остальное ребята разделили между собой.
  - Кто-нибудь был в том районе, куда мы направляемся? – спросила я, больше обращаясь к Андрею со Славой.
  - На Каховку мы не ходили, слишком много зелени, небольших парковых зон, легко не заметить трупы. – Ответил Андрей, подумав немного, продолжил, - там и делать нечего, заброшенные, недостроенные станции метро, мало торговых центров и магазинов, в основном жилой сектор.
  - В том районе тоже есть больница, - заметил Сергей, - но в остальном Андрей прав, делать там нечего.
  - Значит, никто не знает, чего ожидать? – заключила я, подхватывая свой топорик. Все промолчали, скорее всего, надеясь на лучшее.
Вышли мы, как и планировалось, без задержек. Даже Соня, которая вышла провожать Славу, всплакнула несколько раз на его груди и скрылась в многочисленных коридорах больницы.
  С территории больницы мы вышли на ул. Кржижановского и двинулись вдоль по улице, осторожно обходя заброшенные машины. Последний месяц я не выходила за пределы больничной территории. Во-первых, не было никакой необходимости, во-вторых, сама территория была полностью очищена от трупов и посторонних предметов, что позволяло прогуляться вокруг здания и среди небольшого количества яблонь. Сейчас, шагая по заброшенной Москве, вдыхая запах гнили и разложений, я ощутила настоящую тоску. За то короткое время, что я находилась в безопасности, в оборудованном помещении, с дружелюбными людьми, я обрела настоящий дом – понятие, казалось бы, утерянное и забытое.
  На глазах выступили слезы, я даже не могла понять, это от моих размышлений или от запахов. Быстро нашарив в кармане свою ментоловую палочку, не глядя, открутила колпачок, вдохнула освежающий аромат и почувствовала себя лучше.
Через полчаса лавирования между машин и домов, мы вышли на большой проспект, который был забит машинами и ходячими мертвецами. Осмотревшись по сторонам, Слава предложил следовать вдоль проспекта еще несколько десятков метров, до места, где будет небольшое сужение дороги, чтобы мы смогли перейти. Так и поступили. Держась подальше от дороги, чтобы не привлекать внимания, мы шли вдоль домов. Высокая трава скрывала наши шаги, а тень от деревьев спасала от солнечных лучей. Но идти нам пришлось больше двух километров, пока не нашли возможность пересечь дорогу, недалеко от того места, где планировалось открытие новой станции метро. Часть основной магистрали была перекрыта и перерыта. Это создало дополнительные преграды трупам, к тому же, их внимание привлекало что-то другое и скопление мертвецов в этой точке было минимальным.
  Пока мы шли, я не заметила присутствия живых людей. Военные машины стояли на главных перекрестках пустые. Заграждения, которые когда-то перекрывали въезды и выезды, были разбросаны в разные стороны. Я никак не могла понять, куда сгинула многомиллионная столица, где все жители? Где военные, где полиция? После того, как было нарушено вещание СМИ, оставалось только догадываться о происходящем. Городские сирены давно уже не оповещали об опасности. Бункеры давно были забиты людьми, но, остались ли они живы?
  Мне хотелось верить, что в домах оставались люди, что где-то по городу ездят машины, но сейчас вокруг стояла тишина – мертвая тишина. От этой мысли я рассмеялась так громко, что все обернулись на меня. Смутившись под пристальными взглядами мужчин, я замолчала.
  Осторожно, прячась за машинами, мы пересекали проспект по одному, так было меньше шансов привлечь к себе внимание трупов. Скопление мертвецов на этой дороге, судя по их виду, явление старое. Разлагающаяся плоть с трудом держалась на их телах, некоторые трупы не ходили, а ползали или просто валялись на дороге, подергивая конечностями. Думаю, большинство из них были уже слепы. Зимой многие трупы вмерзали в лед, сугробы мешали их передвижению, и тогда становилось проще передвигаться по городу. А сейчас теплая погода добавила неприятности, помимо скорого разложения, в виде насекомых, которые роями вились над умершими телами, черви копошились в безжизненной плоти. Зрелище ужасающе, и на ум пришел вопрос, который мне необходимо было задать остальным, как только перейдем дорогу и будем подальше от мертвых тел.
  Вопрос задать удалось не сразу. После успешного преодоления препятствий, мы двинулись через жилые массивы, где наткнулись на большое скопление мертвецов. Частная дворовая территория была огорожена забором от посторонних и закрыта на замок. Благодаря забору трупы оставались на территории дома, но они перегородили собой выход с территории. Пришлось разворачиваться и обходить этот двор с другой стороны, что тоже заняло время. Когда мы вышли на Одесскую улицу, я, посчитав, что момента лучше не будет, задала вопрос:
  - Как думаете, когда тела их сгниют вовсе, всё наладится? – Сергей посмотрел на меня с любопытством и улыбнулся, Слава хмыкнул, ответил мне Андрей:
  - Не думаю, что все так просто, на смену старым, приходят новые.
  - Это же должно как-то закончиться? – взмолилась я, - не может этого быть! Скоро мы не сможем добывать еду, а мертвые так и будут населять улицы? Можно предотвращать появление новых живых мертвецов, сразу после смерти нанося контрольный удар в голову, например.
  - Как-то это закончится, - повторил Сергей, остальные молча кивнули. Я пыталась понять их настрой, но не смогла. Может это только я отказывалась верить в конец света, в абсурд всего происходящего. Но не могло все так быть, что только я понимала, что ресурсы для поддержания существования не безграничны. В смятении чувств и мыслей, я не заметила, как мы прошли большую часть дороги и свернули на Малую Юшуньскую улицу.
  - Почти пришли, - прошептал Сергей и только тогда я заметила, что на нем лица нет, он сильно ссутулился, возможно, из-за рюкзака, который нес на плечах. Я подошла к нему ближе, осторожно протянула к нему руку, он сжал мою кисть левой рукой, в правой держал топор с длинной рукояткой. Так мы и дошли до его дома, взявшись за руки.
Мы стояли перед большой металлической дверью в подъезд, Сергей раздавал указания:
  - Мы со Славой идем первые, затем Катя и Андрей, квартира находится на шестом этаже, под номером двадцать три. Вначале поднимемся на два этажа выше, чтобы убедиться, что все чисто, без сюрпризов. Затем вернемся на шестой этаж, Катя останется у лестницы. Всем все ясно? – в заключении, спросил Сергей, все кивнули.
  Слава потянул дверь на себя, и она легко открылась, дом был обесточен, поэтому все запирающие устройства не работали. Судя по затхлому запаху, который витал в подъезде этого дома, сюда давно никто не заходил. Внутри меня словно что-то запело, небольшой кусочек радости, что удача улыбается нам и все может пройти спокойно.
  Пока мы поднимались, у меня сложилось впечатление, что время остановилось, подъем до пятого этажа оказался пыткой. Руки вспотели, внезапно мне стало тяжело держать топор, по спине струился пот, рубашка прилипла к спине. На каждом этаже мы останавливались и проверяли лестничную площадку. В этом доме квартиры на этажах располагались буквой Г. Чтобы пройти к лифтам, необходимо было от лестницы повернуть направо, дойти до угла и еще раз повернуть направо. Пока   Слава проверял площадки, Сергей располагался выше по лестнице, чем мы с Андреем. Таким образом, мы перекрывали выход с этажа.
  Когда мы поднялись на шестой этаж, время понеслось с неумолимой скоростью, на проверку двух этажей сверху, ушло как будто две секунды, и вот мы снова на шестом этаже. Я стояла около лестниц и видела, как Сергей подошел к нужной квартире, достал ключи и замер. Андрей, стоявший рядом с ним, положил свою руку ему на плечо и что-то шепнул. Слава стоял рядом со мной, так же наблюдая за происходящим, все происходило в полной тишине.

  Сергей вставил ключ в замочную скважину, повернул три раза против часовой стрелки, звук от открывающегося замка, громом разлетелся по лестничной площадке, все замерли в ожидании. Теперь мне стало очень холодно, мелкая дрожь начала бить по всему телу, топор в моих руках задрожал, меня трясло. Не желая видеть происходящее, я отвернулась к лестнице в надежде убежать, но вовремя себя остановила. Я быстро села на ступеньки, подтянув колени к груди и обхватив их руками, топор поставила рядом с собой, рукояткой вверх, прислонив его к стене. Слава оценивающе на меня посмотрел, я мотнула головой, в знак того, что со мной все нормально, после этого он отвернулся в другую сторону.
  Я слышала, как открылась дверь и мужчины закашлялись. Вскоре ужасающий смрад дошел и до меня. Уткнувшись в свою рубашку, старалась не вдыхать отвратительный запах. Из глаз текли слезы, время снова остановилось и уже не желало двигаться с места. Я изо всех сил заставляла себя не двигаться с места, пытаясь унять дрожь. А затем раздался крик, мучительный крик боли и ужаса, кричал Сергей. Надрыв, с которым он кричал, испугал меня до безумия, так, что я хотела вскочить и бежать к нему, но Слава опустился рядом со мной, положил свои ручищи на мои плечи и словно придавил меня к полу. Послышались глухие удары, которые быстро стихли, осталось лишь тихое рыдание, убитого горем отца и мужа.
  Может Сергей и думал, что свыкся со смертью любимых, но то, что он увидел сегодня, явно сломило его. Я даже не представляю, сколько времени мы находимся здесь, Слава отошел от меня, о чем-то переговариваясь с Андреем. Я попыталась встать, но ноги предательски дрожали, без сил я рухнула обратно. Потом рядом появился Сергей, он сел рядом, опустил голову на грудь, руки упали вдоль тела.
В моей голове тут же зажглась мысль, что я во всем виновата, что именно я подбила его на этот шаг, что я сломала его. Боясь повернуться в его сторону, я смотрела перед собой, внутри меня словно все оборвалось. Я была уверена, что допустила фатальную ошибку. За спиной раздались шаги, мы повернулись на звук,   Андрей и Слава стояли за нашими спинами.
  Слава держал на руках тело, завернутое в постельное белье, тело жены – догадалась я. Посмотрев на Андрея, ахнула, в руках он держал небольшой сверток из какой-то ткани, туго замотанный скотчем. Сергей кивнул, встал, посмотрел на меня, я поднялась на ноги, и мы стали медленно спускаться вниз.
Перед выходом из подъезда, Андрей обратился к Сергею:
  - Мы должны решить, где похороним их.
Сергей растеряно кивнул, но ничего не ответил, я посмотрела на него, коснулась его плеча и предложила:
  - Недалеко отсюда, должен быть парк и там что-то вроде церквушки…
  - Нет, мы в это не верили, - прервал меня Сергей, я кивнула в ответ и посмотрела на остальных.
  - Не понесем же мы в больницу их? – Спросил Слава, аккуратно опуская сверток с телом на пол, его примеру последовал Андрей. Все смотрели на Сергея, выжидающе.
   - Я, конечно, может быть, скажу глупость, - осторожно начала, - может нам тогда кремировать тела?  - Теперь взгляды присутствующих обратились на меня, в свою очередь я не могла понять, что они выражают – удивление? Сергей отвернулся к грязному, подъездному окну, обхватил голову руками и вздохнул.
  - Хорошая мысль, - заключил Андрей, обращаясь к Сергею, - возможно, это лучшее решение?
Сергей взъерошил свои волосы, и я думала, он сейчас закричит, но этого не произошло, он повернулся к нам и сказал:
  - Давайте так и сделаем!
  Сказать оказалось намного проще, чем сделать. Мы начали обсуждать, где именно нужно провести сожжение, так, чтобы это не привлекло особого внимания, и было бы безопасно для нас. Сергей предложил парковку за домом, в котором мы находились. Сложнее дело обстояло с самим процессом, необходимы горючие вещества и какое-то подобие дров, что позволит телам сгореть полностью.
  Обсуждая кремацию, я совершенно не волновалась, что может пойти что-то не так.   Для розжига мы набрали огромные сумки с книгами и журналами из квартиры Сергея, а также часть деревянной мебели, которую возможно было разломать. В квартире мы нашли жидкость для розжига углей, которая оказалась как нельзя кстати. Соорудив из мебели, книг и журналов, своеобразное ложе, уложили тела, а сверху несколько накрыли в несколько слоев журналов и книг. Слава облил трупы воспламеняющей жидкостью, вся подготовка заняла часа полтора. Я все это время стояла поодаль, наблюдая за периметром, машин на парковке было мало, мы выбрали место так, чтобы ни одна машина не пострадала при пожаре. Это сделано не для того, чтобы не причинять ущерб чужой собственности, только для того, чтобы меньше привлекать внимания ходящих мертвецов.
  Сергей сложил один из журналов в трубочку и поджег его, дождавшись, когда огонь захватит побольше бумаги, он подошел к импровизированному костру и неторопливо поднес огонь к бумаге. Пламя тут же перекинулось на бумагу, секундой позже, как только огонь достиг зажигательной смеси, вспыхнуло все. Сергей бросил свой самодельный факел в пылающий огонь и отошел на безопасное расстояние. Я стояла по другую сторону костра и не могла видеть его лицо, лишь силуэт за мельканием огня, на моих глазах выступили слезы, хотя плакать совершенно не хотелось.
 
  Долго наблюдать за костром мы не могли, очень быстро удушающий запах горелой плоти и гнили, начал окутывать нас, едкий дым резал глаза. Сильный ветер, который поднялся незадолго до начала сожжения, раздувал огонь сильнее, его порывы были непредсказуемы, от столба дыма невозможно было увернуться. Все это мешало не только дышать, но и наблюдать за происходящим вокруг, следить за периметром не представлялось возможным. Слава подошел к Сергею и что-то ему сказал, тот кивнул и огляделся, увидев меня, направился в мою сторону.
Когда наши взгляды встретились, внутри меня все снова перевернулось, он смотрел на меня, как будто видел впервые. Сергей подошел ко мне, крепко обнял, так что ноги мои уже не касались земли, он поднял меня высоко, наши глаза оказались на одном уровне. Я смотрела на него, его лицо было грязное от пепла и пыли, от слез на его лице оставались следы. Обхватив его за шею, прижалась своей щекой к его щеке и зажмурилась.
  - Нам пора идти, огонь сделает свое дело, - сказал Андрей, подойдя ближе к нам, его примеру последовал Слава. Сергей опустил меня на землю, развернувшись, все мы в последний раз посмотрели на догорающий костер. Сергей поклонился своим погибшим родным, что-то прошептал и зашагал в направлении того места, который мы теперь называли домом.
  Я направилась вслед за ним, за мной Слава и Андрей, молча мы покидали это место. Мы двигались по газонам вдоль Азовской улицы, по дороге медленно шатались ходячие мертвецы, не замечая нас. Андрей предложил пройти мимо родильного дома, который будет по дороге.
  - Чтобы мы представляли на будущее, есть смысл проверять эту больницу или нет, - уточнил он. Я слушала в пол уха, остальные кивнули и двинулись за Андреем, который периодически сверялся с картой. Подойдя к территории роддома, я обратила внимание, что вокруг много зелени, деревья, кусты, небольшое старое здание было обнесено забором. За ограждением, по территории скиталось несколько трупов.
  - Есть ли смысл проверять это место? – Протянул Слава, почесывая подбородок.
  - Там может быть еда, - задумчиво произнес Андрей, всматриваясь в окна здания.
  - И люди, - добавила я, кивая на одно из окон, где, как мне показалось, промелькнул кто-то. Мужчины повернулись в мою сторону, я лишь пожала плечами. – Мы не можем быть одни, уверена, что есть еще группы выживших.
  - Но безопасно ли это? – Задал вопрос Андрей, продолжая всматриваться в здание. Все мы помнили многочисленные фильмы и книги, где описывались чудовищные события пост апокалиптического времени, в которых было много насилия и сопротивления выживших групп людей друг с другом. Возможно, это заставляло ныне выживших людей сторониться друг друга. Мы и до этого, в обычные времена, не особо шли на контакт с незнакомцами, о чем говорить сейчас?
  В тишине и глубокой задумчивости мы двинулись дальше. Обернувшись в последний раз на больничное здание, я опять заметила движение в окне. Путь обратно занял меньше времени, проспект мы пересекали в том же месте, заметив, что скопление мертвых значительно уменьшилось.
  - Возможно, костер привлек их внимание, - предположил Слава, когда мы перешли Нахимовский проспект и двинулись вдоль дороги, по заросшим газонам. Я огляделась, действительно, трупов стало меньше по всей основной дороге. Посмотрев себе под ноги, я с удивлением заметила, что смело шагала по высокой траве, не боясь вляпаться в собачьи экскременты. Жизнь изменилась для всех, домашних животных давно не видно на улицах города.  Да и птиц я не видела с прошлого года.
  Через два часа мы дошли до больницы. Сергей всю дорогу молча держал меня за руку, никто не произнес ни слова. В дверях больницы нас встретила Кира и Соня, последняя кинулась в объятья Славы, и они быстро скрыли в больничных коридорах. Андрей кивнул Кире в знак приветствия и прошел внутрь, последние шли мы с Сергеем. Она смерила нас строгим взглядом, на лбу образовались глубокие морщинки оттого, что она хмурилась.
  - С возвращением, - мягко сказала она, несмотря на строгий вид, обращаясь к нам двоим. Сергей не смотрел в ее сторону, молча протиснувшись между ней и дверным косяком, направился по коридору в сторону душевой. Я посмотрела на Киру, которая явно не ожидала такой встречи, лицо ее разгладилось от удивления. Быстро проскользнув вслед за Сергеем, я проронила:
  - Спасибо, - и направилась за Сергеем, кинув свой рюкзак рядом с входной дверью, его я догнала около лестницы. В раздевалке душевых мы были одни, как в первый раз, я не могла найти слов, просто стояла и смотрела на него, а он на меня. Какое-то время мы так и простояли, затем Сергей начал раздеваться.
Наблюдая за ним, я поняла, что во мне зреет большое и сильное чувство к этому мужчине. Я закрыла дверь на шпингалет и последовала его примеру. Сергей уже был в душевой, он стоял перед струями воды, не решаясь войти под них. Я неспешно подошла сзади, обняла его и прижалась всем телом, руки мои сомкнулись на его животе, а лбом я касалась его спины. Так мы и стояли, все в той же тишине, обнявшись, обнаженные душой и телом. Затем он шагнул под ледяной душ, я сделала шаг за ним.
  Холодные струи словно ошпарили меня с ног до головы, но я испытала спокойствие, зная, что с меня смывается грязь и пепел сегодняшнего дня. Сергей развернулся ко мне, я подняла голову, чтобы посмотреть на него, он смотрел на меня с нежностью, в глазах читалась доброта и забота. Я улыбнулась ему и меня начала бить мелкая дрожь от холодной воды, он улыбнулся.
Душевая комната стала для нас началом всего, здесь мы впервые оказались одни, занялись сексом, здесь он прикасался ко мне вопреки всем моим страхам. Теперь же душевая комната для нас означало и начало новой жизни, мы смывали с себя нашу историю, наши грехи и ошибки, содрогаясь от ледяной воды и ужасов пережитого. Но мы не выходили из-под струй, которые обжигали и кололи нас своим напором, своей неизменной жестокостью, пока не смыли все.
  В раздевалке, укутавшись в большие махровые полотенца, мы сидели плечом к плечу, Сергей смотрел перед собой, я в пол.
  - Спасибо тебе, - прошептал он, поворачиваясь в мою сторону. Я посмотрела на него и кивнула, боясь, что могу расплакаться. Я пережила с ним весь этот кошмар, но так и не представляла себе, что он может чувствовать.
  - Я не решился бы на это, - продолжил Сергей, - возможно, никогда не решился бы. Я давно смирился с тем, что их больше нет, но не с их смертью. Все стало так сложно и с каждым днем становилось только хуже. Обманывал себя, обманывал всех. Спасибо тебе Катюш, ты настоящая.
  Сергей обнял меня, посадил к себе на колени, мне показалось, что он хотел сказать что-то еще, но не сказал. Он поцеловал меня, вначале нежно, потом с большим напором отдавая волю чувствам, мои руки сомкнулись на его шее, пальцы зарылись в густые и мокрые волосы на его затылке.
Но в этот момент раздался быстрый стук в дверь, а затем целая барабанная дробь, мы оторвались друг от друга и засмеялись, все напряжение сегодняшнего дня ушло.   Я открыла дверь и в помещение, практически ворвался Антон.
  - Вы должны это видеть, скорее одевайтесь и бегом к выходу! – Прокричал Антон, подпрыгивая на месте, и убежал. Мы переглянулись, быстро натянули на себя джинсы и рубашки, покидав полотенца на пол, натянули обувь и побежали к выходу.
У выхода толпились все обитатели больницы, Слава и Андрей стояли у раскрытой двери и тихо переговаривались между собой. Лена, Наташа и молодой Сергей стояли у закрытых окон, рядом с ними стояла напуганная Соня. Степан с остальными толпились около выхода, но никто не выходил на улицу.
  - Что случилось? – спросил Сергей, когда мы подошли ближе. Кира посмотрела на нас, но быстро отвела взгляд, по нашему виду было понятно, что вытащили нас из душевых. От группы собравшихся отделился Владимир, направился в нашу сторону. Из окон ничего не разглядеть, все закрыто, во мне начало подниматься беспокойство, все как будто сжалось внутри меня.
  - Вы видели кого-нибудь, когда выходили в город? – Спросил, подошедший к нам Владимир, его внимание было сосредоточено на мне.
  - Никого кроме мертвых, - ответил Сергей, все еще не понимая, что происходит, он тоже посмотрел на меня вопросительно.
- Я видела движение в окнах роддома, который мы хотели осмотреть, - как можно спокойнее пыталась сказать я.
  - У нас гости, - наконец ответил на наши вопросы Владимир, - трое живых стоят у главных ворот.
  Мы переглянулись и поспешили к выходу, где стояли Андрей и Слава. С трудом проталкиваясь среди своих, мы вышли на крыльцо.
  - Что будем делать, - обратился Сергей к остальным, как только мы вышли на улицу.
  - Их трое, две женщины и мужчина средних лет, в руках ничего нет, за спинами рюкзаки, - констатировал Андрей, не сводя глаз с главных ворот, через которые совсем недавно пыталась перелезть я. Из-за деревьев, людей практически не было видно, только головы.
  - Что они делают? – спросила я, повернувшись к Славе, он пожал плечами и ответил:
  - Ждут, они знают, что мы тут.
  - Надо открыть ворота, впустить их, - настойчиво сказала я.
  - Мы не знаем, друзья они нам или враги. – Андрей был очень серьезный, тон его был строг.
  - Они живые люди, это главное, - голос дрогнул, я чувствовала радость, меня переполняли эмоции. – И потом, если бы они хотели напасть, то давно бы перелезли через эти тупые ворота!
На этот раз на меня смотрели все, я видела, что они сомневаются. За спиной послышались шаги, я обернулась и увидела Киру, за ней шли остальные.
  - Она права, мы должны их впустить, нельзя оставлять их там, скоро начнет темнеть.
  - Хорошо, мы пригласим их, - кивнул Андрей, и начал спускаться по ступеням, за ним последовал Слава и Сергей.
Остальные остались стоять на крыльце подъезда, мы смотрели, как трое мужчин шли навстречу незнакомцам. Но для меня они не были чужими, в первую очередь они были живыми людьми, чему я была рада. Это была первая группа людей за последнее время, которая сама пошла на контакт. Я верила, что это начало чего-то нового, возможно, все же, что это не конечная…


                27.07.2018© Глазова Е.Г.