Из материалов следственного дела Бухарина-97

Утреннее заседание 4 марта 1938 года

Допрос подсудимого Ходжаева


ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
Армвоенюрист В. В. Ульрих, Председатель Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР
СЕКРЕТАРЬ:
Военный юрист 1-го ранга А. А. Батнер

Вышинский. Значит, отход от Советского Союза, независимость Узбекистана, договоренность с Англией означает приход Узбекистана к другому берегу?
Ходжаев. Я так понял.
Вышинский. Когда это было?
Ходжаев. Это было в августе 1936 года.
Вышинский. Это совпадало с вашими настроениями и желаниями?
Ходжаев. Я бы не хотел об этом говорить перед судом сейчас, потому что это наиболее тяжелое с точки зрения личной. Объективно это совпадало. Но мои личные настроения были разные, и я не буду говорить. Я совершил преступления, хочу за них отвечать, как это было.
Вышинский. Ваше право говорить, что вы хотите, и не говорить, что вы считаете необязательным.
Ходжаев. Мы имели с Бухариным довольно продолжительную беседу вокруг этих вопросов. Не знаю, есть ли необходимость передавать все содержание беседы или достаточно того, что я уже сказал.
Вышинский. Все, что имеет прямое отношение к этому делу.
Ходжаев. Обоснования, как приводилось, для этого были.
Вышинский. Те же, что и по другим подобным вопросам, о которых здесь высказывались, например, Шарангович?
Ходжаев. Несколько большего порядка. Бухарин тогда только что вернулся из поездки по европейским странам.
Вышинский. Из-за границы?
Ходжаев. Из-за границы. Он говорил о стабилизации капитализма, о том, что в этом деле сыграл огромную роль фашизм, особенно немецкий фашизм.
Вышинский. Хвалил фашизм?
Ходжаев. Я понимаю это, как восхваление фашизма. Он говорил, что фашистская Германия сейчас всеми силами работает над тем, чтобы сделать Германию гегемоном Европы, что методом для этого у Германии является фашизация всей Европы, фашизация Германии и, таким образом, подготовка соответствующей обстановки внутри европейских стран для создания европейского блока или, так называемого, плацдарма. Что идет подготовка соответствующего соглашения с крупными азиатскими государствами, в частности, с Японией, что возможно соглашение между фашистской Германией и Японией для борьбы с СССР. О намерениях Гитлера мы давно знали, и мы с двух слов понимали, о чем речь идет. Отсюда он делал вывод насчет того, что в блоке этих двух фашистских государств, в союзе этих государств, при фашизации Европы, СССР трудно будет выдержать войну и что СССР должен потерпеть поражение в этой войне.
Затем он делал обзор внутреннего состояния СССР - это трудности, которые имеются в деревне. Он говорил, что коллективизация победила, но все-таки есть значительные слои в деревне, которые не вошли в колхозы,- это единоличники-крестьяне, и их недовольство мы должны учесть. Огромные недостатки внутри колхозов, что колхозы недостаточно укрепились. Хотя индустриализация и победила, но промышленность работает с перебоями, что в промышленности огромные недостатки, что промышленность ширпотреба работает еще хуже, что в области товарооборота у нас в стране такие недостатки, которые не могут не привести к огромному дополнительному недовольству населения. Отсюда он делал вывод, что задача заключается в активизации наших контрреволюционных сил. Икрамова тогда не было в Ташкенте. После приезда Икрамова я его информировал об этой беседе с Бухариным, и так как я уверил Бухарина и от своего имени, и от имени Икрамова в том, что мы эти директивы осуществим, то мы и начали их осуществлять.
Теперь перейду к конкретной моей вредительской работе. Я уже о вредительстве частично сказал. Я коротко скажу о сельском хозяйстве еще раз. В сельском хозяйстве наша вредительская задача заключалась в том, чтобы запутать севообороты. Это мы осуществили в течение первой и второй пятилеток. Севооборота ни поливного, ни неполивного хозяйства Узбекистана больше не существует. Наша задача заключалась в том, чтобы запутать семенное дело. Эту задачу мы осуществили, но благодаря мероприятиям ЦК ВКП(б) и правительства Союза семенное дело по хлопку сейчас выправлено, по всем же остальным культурам оно остается в том положении, в какое мы его поставили.
Наша задача заключалась в том, чтобы вызвать недовольство крестьянского населения администрированием, перегибами. Мы добились этой цели постольку - поскольку. Я вам уже рассказывал о дутых планах по хлопку, о неправильном доведении планов до районов, о разнице между Бухарой и Ферганой, с одной стороны, между Самаркандом и Ташкентом, с другой стороны. Этим мы добились ряда провокационных выступлений, ряда выступлений, основанных на нашей провокации. Затем, нам удалось нанести значительный ущерб поголовью животноводства. Я уже говорил, каким образом мы подошли к этому делу.
Хочу привести один конкретный пример: за 1936 год, согласно решению партии и правительства, мы должны были передать колхозникам около 130 000 телок, овец и прочего поголовья. Мы передали это в течение года. Но итоги учета поголовья за второе полугодие 1936 года и первое полугодие 1937 года показали, что из этих 130000 голов в наличии оказалось лишь около 30-40 тысяч. Я имею в виду молодняк. Куда же девалось остальное? Во-первых, часть этого поголовья вообще не попадала крестьянам. Это были наши люди, которые сидели в районах и в округах, сами себя наделяли этими телками и овцами. а потом резали их и продавали.
Во-вторых, не была поставлена в колхозах работа по сохранению молодняка. А ведь это дело требует, как всем известно, большой работы. Я уже не говорю о срыве племенных мероприятий, зоомероприятий и так далее. Этого конкретного примера, я думаю, достаточно для того, чтобы я мог более расширенно не отвечать на этот вопрос.
В области шелководства мы осуществили следующую вредительскую меру. Если в 1928 году мы имели около 7-8 тысяч тонн шелка-сырца, то сейчас имеется 10-12 тысяч тонн. Однако возможности Узбекистана по настоящим подсчетам составляют примерно 22-23 тысячи тонн. Этого можно было бы достигнуть, если бы не была осуществлена одна мера. Суду, конечно, известно, что в сельском хозяйстве проводится механизация, то есть вводятся тракторы, машины, а у нас земельные участки небольшие, обарыченные, - проходят канальчики для полива участков. В Узбекистане нет такого арычка, который бы не был обсажен тутовым деревом, это дерево является кормом для шелковичного червя. Так есть план, по которому можно в год от одного до двух процентов вырубать тут старый с тем, чтобы заменять его в другом месте новыми насаждениями. И вот мы под тем видом, что нельзя механизировать сельское хозяйство, нельзя пускать трактор там, где нет большого поля, что это не экономично, что это убыточно, - под флагом механизации мы провели вырубку до 10% тутовых деревьев и тем самым уничтожили кормовую базу шелководства. Если бы об этом деле не сказали здесь люди, которые это проводили сами, если бы об этом не сказали бы сами специалисты-колхозники, которые больше всех других являются специалистами в этом деле, если бы они этого не сказали, то вообще догадаться о вредительстве в этой области невозможно, трудно. Но этот факт, факт такой, что мы это вредительство проводили, проводили все это под хорошей маркой. Людей, которые говорили, что нельзя вырубать, мы били, заявляя: "Ты против механизации, ты против политики партии? Значит, ты оппортунист, тебя надо бить".
Вот это есть те мероприятия вредительского характера, которые мы проводили в Узбекистане.
Я уже не говорю о люцерне, которая сопутствует хлопку и является одной из главных культур в севообороте, люцерне, которая была вредительски почти полностью уничтожена. Она восстанавливается только в последние два года под непосредственным нажимом ЦК ВКП(б). В последнее время мы каждую неделю получали телеграммы за подписью Сталина: "Почему люцерна отстает? Почему не сеете?" Только под этим нажимом мы начали исправлять положение с люцерной.
Я не говорю также о целом ряде других вредительских действий в области сельского хозяйства.
Что касается промышленности, я только в общих словах могу сказать, так как непосредственное руководство этим делом принадлежало вот тому Каримову, о котором говорил здесь Икрамов. Я больше был в курсе дел сельскохозяйственных.
Я забыл сказать о двух диверсионных актах, которые были проделаны в области ирригации. Первый акт - это в отношении Рават Хаджа, плотины, построенной Советской властью, огромного вододелителя, делящего воду реки Зеравшан, а эта река командует 2-3 тысячами гектаров земли. В начале 1936 года членом нашей организации Халбатыровым подготовлялся диверсионный акт по уничтожению, по порче этой самой плотины. Ему это не удалось, так как его и его помощников органы НКВД вовремя арестовали.
Другой такой же акт подготовлялся в Фергане, тоже на большом вододелителе, который командует полями почти половины всей Ферганы. Этот акт тоже не удалось полностью осуществить, хотя частично он был осуществлен Рахмановым, начальником Узбекского водхоза, который также являлся членом нашей организации.
Вышинский. Вы имеете в виду какие вододелители?
Ходжаев. Первый вододелитель - это Рават Хаджа и второй Компыр Рават в Фергане.
Что касается промышленности, мне известно о вредительстве на Чирчикстрое. Это - крупное строительство трех электростанций и азотного комбината. Начальником этого строительства был Розит. Он - правый по своему прошлому и настоящему.
Мне, как и Икрамову. и другим членам нашей организации, известно, что Розит проводил там вредительство. Вредительство заключалось, как я понимал, в трех вещах. Во-первых, в том, чтобы удорожать стоимость строительства. Во-вторых, дефицитные материалы тратить на второстепенные постройки. Например, все знают, что в Ташкенте лучшие дома строятся обычно из кирпича, а дома обычного типа - из сырца. А на этом строительстве одноэтажный дом построен на железобетоне, в то время как для электростанции не хватало ни цемента, ни железа.
Наконец, в-третьих, это вредительство выражалось в том, чтобы изгонять из Чирчикстроя людей, преданных Советской власти. Советская печать в свое время сообщала о случае с Зильберштейн. Это имеет непосредственное отношение к данному делу.
Вышинский. Что это за случай и какое отношение имеет к данному делу?
Ходжаев. Зильберштейн являлась очень дельным и преданным инженером. Она строила на Чирчикском строительстве плотину. Зильберштейн принадлежала к той группе специалистов, которая вела активную, честную советскую работу. А Розит выжил ее под разными предлогами с этого строительства.
Вышинский. С вашего ведома?
Ходжаев. Безусловно. Мы против этого не возражали.
Вышинский. По вашему указанию?
Ходжаев. Нет, без моего указания, потому что у нас прямой связи с Розитом не было. Но, безусловно, мы против этого не возражали.


Продолжение следует….