О людях и сценах

О людях и сценах. В СССР не было понятия «сцена», и эта особенность, на мой взгляд, приводила к многократно тиражируемым исследователями (и журналистами, а затем пиплами, воодушевленными «научным взглядом» на собственную историю) представлениям о «трех Системах», о «лидерах» хиппи, о «ритуалах» и т. д. А во времена моей молодости были популярными идеи прошедшего «золотого века хиппи и контркультуры», и только через десять лет я понял, что именно восьмидесятые во всем мире были временем, когда произошел всплеск, взрыв интереса к неформалам. Но почему три Системы? А не четыре-пять-шесть? Как делить историю «на системы»? Почему «системы», может быть, надо говорить о поколениях, или использовать тоже известный вариант в любых «олдовых» субкультурах - термин-слово «волны»? Кто видел и участвовал (кроме меня) в ритуалах контркультуры? Не были ли ритуалы уделом эстетствующих одиночек? Как отличить «хиппи» от представителя контркультуры, также волосатого, обвешанного фенечками, но ни разу не пацифиста, или отличить от бородатого религиозного философа? Как могут быть «лидеры» в движении, принципиально и однозначно отрицающем лидерство? Можно ли считать «хиппи» человека, который протусовался год-другой, а затем всю жизнь успешно делал карьеру? На мой взгляд, эти вопросы риторические, практической пользы в них нет. И как фотограф, я многократно видел одних и тех же людей в разнообразных прикидах то на косплеях или тематических фотосетах, то на хиппи тусовках: контркультура — сложная многоликая и в ней каша взглядов, обычаев, моды и музыки.
...Близко к «сцене» использовалось словечко «тусовка», это же слово использовали по другому, географически локализовано: тусовки Киева, тусовка на бисах, прибалтийские тусовки, тусовка в парадняке БГ (сравниваем «Система Киева», «московская Система» и т.д.) В Австралии в девяностых годах под «сценой» понимали особую «неформальную» субкультуру, у нас в восьмидесятых неформалами называли не только людей контркультуры, но и коммерсантов-кооперативщиков, представителей политических группировок времен перестройки.
В США слово сцена использовалась широко, но часто применительно к рок-музыкальным кругам — и да, музыкантов часто «путают» с хиппи. Во-первых, потому что музыканты тусуются с хиппи (как иные творческие люди: поэты, писатели, художники); во-вторых, «по традиции» и в силу любви музыкантам к броским, ярким прикидам. Но боже упаси, если вы поверите, будто музыканты идеологические хиппи! Тем не менее «академических» исследований контркультурной сцены очень мало, и лучшая работа, пожалуй, это весьма продвинутое исследование немецких ученых. И хотя в монографии пишется о тусовках девяностых, наверное, с некоторыми оговорками выводы можно распространить на более ранние субкультуры.
Ronald Hitzler, Arne Niederbacher, «Leben in Szenen»
Работа занимательная, выводы делаются разнообразные.
Сцена, как считают ученые, это существование вне работы, учебы, вне «формальной» жизни. Под сценой следует понимать форму свободной сети, в которой бесконечно много вовлеченных лиц, групповых общностей. Никто не рождается в «сцене», но вы чувствуете себя в своей сцене как дома; также сцена обычно имеет локальные оттенки и особенности, но не локальные ограничения. Конечно же, нет никакого формального членства в сцене. Потому что сцены, в отличие от формализованных организаций, не имеют правил «входа». Сцена похожа на облако или туман: трудно сказать, кто находится в сцене, или кто осознает себя или другого как принадлежащего сцене.
И так как края сцены размыты, то доступ к сцене получить легко, как и выйти из нее.
Сцены имеют прототипический характер социальных форм.
Сцены - это сообщества разума. Молодые люди обычно ищут союзников, партнеров. Но все меньше и меньше остается сегодня возможностей найти
единомышленников в колледже, институте, по соседству, в традиционных местах общения: молодежных ассоциациях или спортивных клубах.
Проще говоря, чтобы найти разделяющего ваши интереса человека, надо искать в «сценах».
Сцены это тематически ориентированные социальные сети. Каждая сцена имеет центральную «проблему», «тему». Например, здесь представлены люди, предпочитающие особый стиль музыки, какой-то спорт, разделяющие некие политические идеи, имеющие конкретные мировоззрения, даже поклонники каких-то автомобилей или фильмов.
Конечно, повседневно сцена не представлена только центральной темой. Скейтбордисты не всегда выполняют трюки и не все в сообществе граффити постоянно держат спрей в руках.
Фокус сцены скорее означает чувствительность к более или менее точно определенным тематическими рамкама предпочтениям.
Сцены — это феномены постановки, они проявляются потому, что видимы: в местах общения и взаимодействия, на тусовках.
Присутствие в сцене означает, что есть зрители и актеры. Сцены существуют как сцены только в том смысле, что они создаются не только участниками сцены, но воспринимаются извне. И сцены имеют собственную культуру: одобряемое «правильное» поведение, атрибуты, коды, сигналы, эмблемы, знания и навыки и т. д.
Знания культуры достаточно, чтобы войти в «сцену», но полноценное участие может быть достигнуто только за счет ассигнований и компетентного использования типичных для сцены культурных ноу-хау.
Жизнь в сцене проходит не только во встречах с единомышленниками, но также в приобретении опыта, знаний.
Сцены - нестабильные структуры, имеют типичные места для встреч. Например, культурный центр его города. Представитель сцены может быть включен в одну или несколько групп, которые, как таковые, являются частью сцены. Сцены представляют собой предварительно организованные эмпирические пространства. Группы внутри сцен не просто формируются через места, географическую близость, но и по функциональным признакам.
В сценах также есть «организационные элиты», набранные из опытных, старых участников.
Вот такие любопытнейшие выводы делают исследователи.
Наверное, надо перевести «Жизнь в сценах» на русский язык.