Обычный рабочий день

    Топ-топ-топ. Четырнадцать ступенек наверх. Вскочил на металлический помост, заглянул в зев приёмной воронки. Так и есть, комок! Схватил с подвески палку с пластмассовой колотушкой на конце. Удар, ещё удар! Противный ком развалился на несколько частей , мелкие осколки тут же провалились через клетки решётки. Ещё пара снайперских ударов – и нормальная работа приёмной воронки «С» восстановилась. Мигалка «Требуется вмешательство» погасла.
    Топ-топ-топ. Четырнадцать ступенек вниз. Эта партия трибиомикрана наверняка попала под дождь по дороге. Чувствую, сегодня придётся побегать. Зря сегодня так плотно пообедал. Это Вита соблазнила меня  бифштексами по-испански.  Попробуй, говорит,  настоящую еду, тебе  суши не надоели? Ты что, не понял ещё, что эти суши из полуфабрикатов – это простая штамповка? Можно подумать, что её бифштексы не из полуфабрикатов. Та же штамповка, только вкус другой. Да, сытнее. Но бифштекс требует расслабления после еды, а после суши я бегаю точно так же, как и до. Мою работу лучше всего описывает поговорка, что волка ноги кормят.  Цех длинный, двадцать четыре установки для синтеза, то и дело вспыхивают лампочки «требуется вмешательство».  Волк гоняется по лесу за зайцами, а я гоняюсь по цеху за красными мигалками. Чем- то схоже.
    Вторая минута тишины. Ещё минута затишья – и отправят что-нибудь протирать. Начальник строгий, не даёт ни минуты без дела стоять. Вон, его белая каска виднеется у двадцать второй машины. Белая каска, белый халат, белые бахилы на ногах. Ещё немного – на призрак похож будет. Тем более, что худ, как карандаш. А мы – народ простой, все в синем. Синие каски, синие халаты. Только бахилы белые. Серби похихикал однажды, что это для демонстрации единства работников предприятия. Начальство уверяет: что мы  - "одна большая семья". 
    Замигала восемнадцатая машина. Бросаюсь туда. Там уже Тимра. Тимра-мымра. Это, конечно, я вслух не говорю. Она показывает – из-под центрифуги капает.  Быстро соображаем. По-хорошему, под крутящуюся центрифугу лезть нельзя. Но если  остановим центрифугу, то прибежит начальник и начнёт давать советы, как устранить протечку. Как будто мы без него не знаем! Но он должен оправдывать свою должность, а иначе  не умеет. Вот и раздаёт направо и налево советы, в которых никто не нуждается. И сам об этом знает.
    Вместе с Тимрой снимаем переднюю панель. Теперь такой грохот, что даже в шлеме слышим. Тимра показывает жестами – она лезет под центрифугу, а я буду подавать  крепёж и прокладки. Тачка  с материалом уже в дороге, Тимра  вызвала.
Тимра вытянулась струной – чтобы не получить по башке или по заднице  вращающемся колесом. Я  аккуратно толкаю её вперёд. Самое низкое пространство – это под ободом, когда она  окажется под центрифугой, будет чуть попросторней.
Тимра всегда рвётся вперёд - туда, где сложнее, туда, где рискованнее. Мечтает подняться до пятой категории. А кто не мечтает о карьере? Только с её характером фиг  получит пятую категорию. Один раз уже провалила тест. Не зря её зовут – кто мымрой, а кто - мегерой. За глаза, конечно. Характер ещё тот.  У меня, между прочим, были хорошие виды на пятую категорию, когда на комбинате работал. Зря ушёл. Испугался, что из-за проблем с криосаном комбинат перепрофилируют. Они отбились. А я в пролёте…
    Тимра заняла рабочее положение. Подъехала тачка с материалами. Снял с неё коробку с впитывающими салфетками и стал передавать салфетки по одной Тимре. Затем взял коробку с клинышками, раскрыл её, как книгу и аккуратно подтолкнул к Тимре. Тачка забеспокоилась, на мониторе появилась рекомендация разгрузить весь заказанный материал и отпустить её на другие вызовы. Чёртова машина! Выходишь из цеха – эти тачки  рядами стоят – вызова ждут. А тут просит отпустить на другие вызовы! Она что, единственная в цеху? Но делать нечего, разгружаю, а то ещё начнёт жаловаться диспетчеру, что её долго держат.
    Тимра отвинчивает стопорную панель и вставляет клинышки. Ого-го! Фильтр забился. Фильтры на ходу менять запрещено. Но Тимра объясняет, что категорического запрета нет. Вызывает снова тачку, что бы та привезла фильтры UN-8. Я добавляю к заказу кипу абсорбирующих салфеток.
   Через пару минут подъезжает тачка с заказом. Смотрю на бортовой номер – ба,  та же самая! Её другие вызовы ждали! Если бы она не была машиной, я бы!.. А что бы?.. По сути дела, я такая же машина. Только более функциональная.
    Аккуратно передаю большие резиновые перчатки и салфетка Тимре. Теперь её руки обложены салфетками, как бронёй. Она  вытаскивает забившийся фильтр. По рукам её течёт едкая жидкость. Хорошо, что я в шлеме и могу отключить функцию запаха. В метре от меня стоит начальник и придирчиво наблюдает.  Молча, никаких советов. До него дошло, что мы в его советах  не нуждается?
Медленно, сантиметр за сантиметром Тимра вытаскивает забитый фильтр.  Она  уже почти вся в этом едком рассоле. Я подхватываю фильтр рукой с отвращением бросаю его на пол. Вытираю руки, распаковываю привезенный новый фильтр и шваброй подталкиваю Тимре в руки. К нам уже спешит техноуборщик. Начальник вызвал? Я не слышал, что бы Тимра обращалась за техноуборщиком.
    Пока Тимра устанавливает новый фильтр, я из-под её рук вытаскиваю с помощью всё той же  швабры мокрые салфетки и подпихиваю новые, сухие. Максимальная осторожность – во-первых, она занимается сложным монтажом, а во-вторых, если  задену шваброй её руки, она, когда вылезет, устроит  Варфоломеевскую ночь.
Тимра возвращает на место стопорную панель.  Протягивает руки и посылает  мне – пора вытаскивать. Начальник тут же встревает – тащи аккуратно, что бы – не дай бог, её не задел бы обод колеса. Сильно, я  бы сам не догадался!
    И вот она благополучно высвобождена. Начальник тут же отправляет её в душ. Я продолжаю убирать салфетки из-под карусели. Техноуборщик туда достать не может.
Я убрал уже почти все, когда замигала восьмая машина – алло, алло, требуется вмешательство. Бросаю всё и бегу. Как и думал – воронка «С». Топ-топ-топ. Опять четырнадцать ступенек и  опять стучу по  комкам колотушкой. Топ-топ-топ. Бегу  назад к восемнадцатой машине. Только заканчиваю уборку, как снова требует внимания восьмая машина. Топ-топ-топ. Откуда этот чёртов трибиомикран в комках?
Тимры всё нет. Её, что, после душа на контроль отправили? Очень даже возможно. Я не знаю, что там за гадость текла из-под центрифуги, но запах сам за себя говорил.
    Тимра появляется только через сорок минут. Пытаюсь узнать, почему так долго, но она пропускает  вопрос мимо ушей. Мымра, и всё этим сказано. Но помогает мне вернуть внешнюю панель на восемнадцатой машине. В одиночку это не сделаешь.
И снова мигалки, и снова топ-топ-топ. У второй машины  что-то попало в смеситель. Вместо колотушки использую длинный крюк.
    Снова появляется начальник. Хлопает меня по плечу – ну как прошла смена? Можешь  домой.
    Рабочий день кончился. Правильно говорят, что за работой время летит быстро.  Пересылаю начальнику сменную рапортичку и быстро иду в раздевалку.
Сажусь на свой именной стул и снимаю голубой шлем.
Всё, я  дома. От четырёхчасового сидения – пусть даже и в комфортабельном кресле – затекло всё тело. Прыгаю на месте, разминаюсь. Убираю   шлем связи с моим аватаром на заводе. Сейчас уже кто-то другой, надев такой же шлем, продолжит  управление моим  аватором. Впрочем, он такой же мой, как и его. Аватар, или просто – биоробот – собственность концерна. Аватару всё равно, кто им управляет. А  мне не надо тратить время на дорогу. Более того, я могу работать где угодно.  В другом городе или на другом континенте.  В пустыне или во льдах. На земле или в космосе. И всё это - не подвергая себя опасности. Конечно, нет настоящего общения с людьми, с коллегами, но разве кто-то перекрыл мне доступ к социальным сетям?    Так что – в ближайшие пол часа побегаю  с собачкой, а затем  – в виртуальное кафе. Пиво там отличное.