Огненная роза. живу тобой. глава 22

  Потом они очень долго пытались придумать, что же делать со всем этим. Ситуация сложилась совершенно бредовая. Мелькарт никак не мог ответить самому себе, что за дьявол толкает его бросить своё племя, своих товарищей на произвол судьбы и отправиться в логово маньяка – потрошителя на выручку другому маньяку – потрошителю. Таль попытался убедить его, что зря он так злится: ведь Рейза на самом деле ничего плохого им не сделал! Мелькарт снова разозлился:
- Ты что, забыл, как он чуть не заставил тебя прострелить мою башку? И что, мне теперь положить свою и твою жизни ради спасения этой куколки?
Но Таль только отмахнулся:
- Чушь. Хотел бы – пристрелил бы. Или позволил Барону выпотрошить нас. А он помог нам смыться. Ты пойми, дубина: он на нашей стороне! А значит и мы тоже на его стороне. И мне кажется, что у нас всё получится. Просто надо придумать что-то особенное. Не ломиться напролом, а как - бы это...
- ... Похитрее изъе... в смысле, извернуться. Ищем на свой зад приключения, да не просто, а с фантазией и изобретательностью. Так?
- Ну типа того. – Пожал плечами Таль. В общем, считай это ценным вложением на будущее. Рискованным, но необходимым.
- Дурак. – Мелькарт распахнул дверь хижины, и мужчины с удовольствием вдохнули свежего воздуха. Только сейчас они обнаружили, что в лачужке так накурено, что топор можно было вешать. Кабир зло и угрюмо пробормотал что-то себе под нос, а потом добавил: - Ты точно дурак. Вы все дураки конченые, но ты самый дурной из дураков. Ну с ними-то более – менее ясно. Там любовь до гроба и после него, братские клятвы и всё такое... А вот ты с чего так спятил? Но что самое странное, так то что ты меня убедил. – Он тяжело вздохнул. - Вот честное слово; я не хочу в это впрягаться. Я хочу всё забыть, как дурной сон, и продолжить сражаться по – своему. Но... – На самом деле, он давно уже понял, что им не победить в этой войне. В тот день, когда его мозг вскипятили те кошмарные видения бойни и разрушения, он впервые по настоящему испугался. И потом, когда он воочию увидел крысаков, Мелькарт почувствовал, что его охватывает отчаянье. Эта лавина ненависти слишком велика и стремительна, и простым людям остановить её не под силу. Таль конечно прав. Возможно, это и есть самый мудрый выход: загородиться самым мощным из всех ненавистных Плектров. Ох, ну почему всё так паршиво? – Ладно, чего там... Допустим, я согласен на этот бред. И что дальше? Просто припрёмся к дяде – Сатрапу, постучимся и спросим, не отпустит ли он свою девочку поиграть с нами в «войнушку»? – Краем глаза он видел, как Лиор гневно сжал кулаки и поскрежетал челюстью, и на его злой физиономии ясно читалась мысль: «Горбатого только могила исправит. Может, стоит помочь ему в этом?» - Кабир отмахнулся: - Да хватит тебе! Лучше скажи, как нам провернуть это дельце?
На некоторое время воцарилась тишина. Ни Лиор, ни Амит понятия  не имели, что делать. Они пока не сказали кабиру о проклятии, что сковывало Огненную Розу: не стоит расстраивать хорошего человека раньше времени. Но сами они прекрасно понимали, что вытащить Рейзу из его тюрьмы будет невероятно сложно. Способ наверняка есть, и они найдут его, только... Всё будет против них, и все на них ополчатся. Ну да, а разве не таков наш теперешний мир? Рефаимы со своими огромными тесаками врываются в поселения, и никому нет и не будет пощады. А потом дикари и разбойники, будто жадные падальщики, грабят мёртвых. Срывают с их тел скудные украшения, срезают обувь и уцелевшую одежду, выносят всю утварь из лачуг, что не сгорела в пожаре ненависти Демиургов. И кого можно разжалобить? Кто услышит стон раненных или спрячет ребёнка от палачей? Никто. Бесполезно взывать, и надеяться не на что и не на кого. Только на Огненную Розу. Странно, да? На ненавистного, проклятого убийцу; совершенно неуправляемого и непредсказуемого. Но Амит хорошо помнил, что именно Рейзу Мастера считали тем самым камнем, что вызовет целую лавину и похоронит и Аккад, и весь этот прокляты мир. Так это или не так, но в любом случае власть Демиургов канет в лету. Система будет разрушена, и мир станет ещё более странным, чем теперь. Нужно ли им это? Трудно сказать.  Но все они отлично понимали, что времени у них оставалось всё меньше и меньше. Силы тоже покидали их. Победить они не могли; могли только держаться кое – как, отбиваясь от всё более свирепых атак этих проклятых живодёров. И что, Рейза правда может спасти их всех? Кто знает... Ещё Амит помнил, как ходила ходуном и полыхала вся их академия, когда мальчик был не в духе. Да, это настоящее оружие. Неспроста же его лишили и воли, и рассудка! Что ж, остаётся пожалеть тех, кто попадёт под раздачу безумного полубога. Но это всё потом. А для начала надо придумать, как подобраться к Рейзе и не оказаться на вертеле у Барона. Лиор уныло пробормотал, обращаясь к товарищам:
- Ну а вы сами – то как оттуда выбрались? Может, мы могли бы так же войти в Цитадель?
- Не-а. Мы понятия не имеем, что и как получилось. – Мелькарт покачал головой и вопросительно взглянул на Таля, и тот кивком подтвердил правоту друга. – Мы оттуда когти рвали так, что аж задымились, и меньше всего интересовало что-то запоминать. Дьявол, вот уж даже не представлял себе, что захочу снова оказаться в таком месте!
- Не ты один. – Лиор нахмурился и запустил пятерни в волосы. – Ох, как же не хочется лезть в эту задницу! Но что-то делать надо. Кого-то подкупить? Это можно, но вот вам – то двоим всё равно туда нельзя. По крайней мере, явно. Если спалитесь, вам не сдобровать.
- Так тебе тоже – вздохнул Амит. Разве не ты огорчил сиятельного владыку Барона пару лет назад? Вдруг он всё ещё малость сердится на тебя?
 - Ну разве что чуть – чуть, – хмыкнул Лиор. Но он-то меня не видел, а Рейза перебил почти всю охрану. Так что риск не так уж велик. Попытаться можно.
- Чушь! – Хором высказались Амит и Таль. А Мелькарт добавил: - Тебя в момент вычислят и выпотрошат. Только приблизься хоть на шаг к своей розочке, и тебе кранты.
Лиор ещё больше помрачнел.
- Ну а может мне на службу к Барону поступить? Из меня получится приличный боец, и я смогу всё поразведать и обнадёжить Рейзу...
- Нет, одному туда лезть нельзя. – Амит тяжело вздохнул. – Да и бессмысленно это. Ты же знаешь, что он не может покинуть свою тюрьму.
- Чего – чего?! – У Мелькарта глаза полезли на лоб. – Ты это про что?
- А-а-а... – Амит закусил губу и отвёл глаза. Таль невольно скрипнул зубами от злости: ну ещё бы, кто может устоять перед этим дьявольским соблазном? Очень уж привлекательным казался бывший Плектр, особенно когда вот так смущался. Или это было кокетство? В любом случае, Мелькарт купился на этот сладкий лукумчик. Таль видел, как лёгкая истома приглушила блеск его глаз, и он заулыбался глуповатой улыбкой. Ну дурак! Таль грохнул кружкой о стол, и этот резкий звук развеял колдовские чары. Амит неохотно продолжил: - Тут такое дело: Рейза не может выйти из крепости. Даже к окнам приблизиться не может. Это Мастера наложили на него заклятье. Так что просто ворваться в эту баронскую городушку, взвалить беднягу на плечо и смыться не получится.
 - О, вот как? Новость просто потрясающая! Так чего ж мы тут планируем? – Мелькарт был настолько поражён, что даже скандалить не стал. Только добавил длинную и ОЧЕНЬ(!!!) выразительную фразу, состоявшую сплошь из матерных слов. Лиор не выдержал и расхохотался, восторженно качая головой: как старый солдат, он знал толк в смачных выражениях. Мелькарт показал ему кулак и снова обратился к Амиту: - Если его не возможно вытащить оттуда, так к чему ты нас призываешь? Красиво помереть ради волшебных изумрудных глаз? Ну так это его заморочка. – Он кивнул на Лиора. – Но в любом случае, это глупо и бесполезно!
- А я не сказал, что это не возможно. Я просто не знаю, как это сделать. Пока не знаю. Но мы справимся. Только для этого он сам должен приложить усилия и поучаствовать в собственном спасении.
- Ясно. То есть, конечно, ничего не ясно, но с этим потом разберёмся. Вопрос по существу: а как всё-таки пробраться туда? – Мелькарт чувствовал, что мозги у него устали. Слишком всё сложно. – Должен же быть какой-то нормальный план, не включающий самоубийство!
  ... Ещё долго они сидели в хижине, и в наступающих сумерках настроение мужчин делалось всё более удручённым. Положение казалось таким же тёмным, как их собственные тени, и сами они понимали, что топчутся на одном месте, снова и снова возвращаясь к теме проклятия Рейзы и своего проникновения в Цитадель. Переругивались, упрекали друг друга, снова и снова изучали карты и пытались припомнить, как выглядит крепость изнутри... Положение осложнялось тем, что их всё время отвлекали. За всё время совета в хижину заглянули раз двадцать, не меньше. У поселенцев было много забот, и все они охотно нагружались на плечи кабира. Амит прочитал в мыслях Зулфакара, что он готов был к дьяволу в зубы залезть, только бы не заниматься всей этой кухней. И Плектр понимал его. Смелый, сильный боец просто задыхался от рутины, и скрипучий ветер пустыни манил его больше, чем покой домашнего очага, а сражения не пугали его – не в пример повседневным хлопотам. Все эти вопросы насчёт засыпанного колодца или подгнившей крыши большого амбара выводили его из себя, а ещё он должен быть решать споры между подравшимися соседями, внушать чувство долга пьянчуге – лошадиному лекарю, разбираться с пойманными воришками... Ох, скорее бы отправиться на «охоту», как он называл свои боевые вылазки. Вот только сейчас в хижину ввалился очередной посетитель и орал, что давно пора башку открутить этому сволочному Моти, который достал уже всех мочиться прямо посреди посёлка. У Мелькарта заныли сразу все зубы и он подумал, что отправится спасать треклятого Рейзу очень даже не плохая идея.
- Ну ладно, хорош балду пинать. Что мы решили? Попробуем таки кого-то подкупить?
Лиор кивнул:
- Попытаемся. Я в прошлый раз так и сделал. Всё получилось как надо. Вопрос только в том, как выбрать правильного удода. Средней жадности, в меру трусливого и изрядно обиженного. И ещё – относительно честного. Что б не продал нас Барону или не сменял на вещь по предложению. Так что будем искать.
- Искать не придётся. Вы уже нашли такого человека.
Мужчины вскинулись при этих словах и невольно схватились за оружие. На пороге хижины стоял незнакомый человек, и вид его был очень угрюм и мрачен. Он примирительно поднял руки, показывая, что оружия при себе не имеет и вовсе не опасен для товарищей.
- Это ещё как сказать – пробурчал Амит, мимоходом заглянувший в мозги незнакомца. – Что-то ты мутный какой-то. Ты кто вообще такой?
- Да – да, ты что ещё за ком с горы? – подхватил Мелькарт. – И какого дьявола ты влез сюда и в чужие дела мешаешься?
Таль нахмурился, что-то соображая, а потом прищурился:
- Я помню тебя. Ты месяц назад прибился к нам и мы определили тебя на склады. Верно?
- Верно. – Мужчина кивнул и бесцеремонно прошёл в глубь комнаты. Он уселся было на последний свободный табурет, но тот оказался самым ломанным из всех здешних табуретов, и он отпихнул его прочь, а сам тут же плюхнулся на лежак. Все четверо заговорщиков с раздражением и гневом следили за ним, а когда он обустроился, Мелькарт навел на него дестройер. Он прицелился наглецу прямо в лоб, но тот только криво усмехнулся:
- Убрал бы ты эту штуку. Не ровён час, уронишь – ногу отшибёшь! Танцевать тогда не сможешь.
- Ничего, не волнуйся. На твоей могиле сплясать смогу. Ты хоть скажи: какое имя на камне нацарапать? И как ты посмел подслушивать?
- А я и не подслушивал. Вы все так орёте, что по ту сторону гор слышно. Ну а когда было произнесено это имя – Огненная Роза – я решил, что это и меня касается. Всё верно: месяц назад в Уруке я присоединился к вам, а теперь помираю со скуки на охране куланов с барахлом. А зовут меня... – Он обеспокоенно оглядел мужчин, не уверенный в их выдержке. – Так, мужики: давайте вы будете эмоции держать при себе и на людей кидаться не станете, и тогда узнаете от меня много интересного. Лады?
Таль и Мел переглянулись. Вступление казалось до боли знакомым, и их расквашенные физиономии говорили громче слов: это очень плохое начало! В последние три дня слишком часто они слышали что-то подобное, и это грозило новой бедой. Но за них ответил Амит:
- Посмотрим. Говори, что имеешь сказать, но не обижайся, если мы выведем тебя из шалаша да пристрелим на заднем дворе. Лады?
- Как пожелаешь. Но, может, ты и сам прочитаешь в моих мыслях всё, что тебя интересует? -
Мужчина вальяжно расположился на лежаке, достал трубочку и затянулся дымом, при этом бессовестно наслаждаясь беспомощным возмущением больших мужиков и замешательством красавца с фиолетовыми глазами. – Ты ведь Плектр, да? Ну конечно, я не ошибся. Да ладно тебе, нечего так ужасаться и изумляться. Всё просто: я вашего брата знаю.
Несколько секунд все молчали, а потом Лиор глухим, тяжёлым голосом спросил, и все явно расслышали угрозу:
- Ты говоришь об Огненной Розе? Ты знаешь его, так?
Но мужчину не смутила эта жёсткость. Он прямо, даже с вызовом посмотрел в глаза Лиора.
- Да, я знаю его. Даже слишком хорошо. И предпочёл бы никогда не вспоминать ни о нём, ни о Цитадели, ни о всех остальных обитателях баронского гадюшника. Без обид!
- Ну какие могут быть обиды! Если мне кто-то будет мешать, то я всегда готов оторвать ему башку и в нужник спустить. – Лиор мрачнел всё больше и больше, и Амит поспешил разрядить обстановку.
- Ладно, забудем о личностях. Ты так и не сказал, кто ты, какое отношение имеешь к Бар – Арону и Огненной Розе. И зачем тебе всё это нужно?
Все четверо угрюмо уставились на незнакомца, и на несколько мгновений в хижине воцарилась грозная тишина. Мужчина вдруг понял, что ему вовсе не хочется отвечать на их вопросы: гордиться ему было не чем. Но выбора не было. Он должен вернуться в Цитадель! И, когда Лиор звучно скрипнул зубами, он  тяжело вздохнул и, на всякий случай чуток напрягая мускулы, наконец-то перешёл к делу.
- Ладно, слушайте. Я – старший техник Бар - Арона, и зовут меня Итмар Негев. Что значит «старший техник» надо объяснять? – Мелькарт резко вскочил было, но Таль негромко ахнул и силой дёрнул Мелькарта за куртку. Тот плюхнулся обратно на свой табурет и с такой злостью уставился на Итмара, что тот аж забеспокоился за свою жизнь и сохранность всех частей тела. – Ага, знаете. Да ладно тебе дырки-то во мне взором гневным прожигать! Я ж вам ничего не сделал!
- Ну да, ну да... Твоя правда, потрошитель ты чёртов! А вот твои помощнички не постеснялись – ни в чём себе не отказывали! – Мелькарт, как бы ни был силён и бесстрашен, не мог без содрогания вспоминать те жуткие часы, проведённые в Цитадели. Он видел, как  в лице Таля отразилась смесь страха и отвращения ; оба они чувствовали одно и то же. Кабир, что бы скрыть это замешательство, отпустил череду таких смачных ругательств, что Амит с восхищением покачал головой:
- Хорошо сказал!
- Ага, звучно и устрашающе. Всё? – Итмар насмешливо отмахнулся. – Тоже мне, праведник недоделанный! Сам-то никого не убивал? И пальцы дубинкой не дробил, и ножичком не тыкал никого? А как ты дознаёшься правды, если она тебе нужна? А может напомнить, как вы двое сбежали из Цитадели? Ни кого не пристрелили, не придушили? Хватит уже! Мы все убийцы; иначе не выжить. Да и ты тоже. – он перевёл взгляд на Лиора. – Я знаю, кто ты. Так уж вышло, что мы не встретились в старом Замке – Плектр никого к тебе не подпускал. Но я очень хорошо знаю, что там случилось, и знаю, зачем ты вообще заявился в гости к Огненной Розе. Напомнить? Не надо? Сколько крови на твоих руках? Так что – он сильно повысил голос - не х... меня судить! – Он ткнул пальцем в сторону Амита. - Кстати, а сколько душ загубили вот эти прекрасные создания? Кто ни будь из вас хоть представляет себе, как много народу угробил ваш обожаемый Рейза? Просто так, мимоходом!
 Все молчали. Итмар был прав, конечно, но Лиору всё равно нестерпимо хотелось дать ему в рыло. Амит сжал его руку:
- Не надо.
- Вот - вот, не надо, дорогуша! И вот что я тебе скажу, герой – любовник: я твоего зачарованного принца ненавижу. Да - да, ты не ослышался. Была б моя воля, я б давно уже свернул его цыплячью шейку, и мне все спасибо сказали бы. У чёртового сукиного сына Барона хоть планы есть, цели, так что понятно, отчего он так злобствует. И все остальные тоже грабят и потрошат со смыслом: все выжить хотят, и жрать хотят, и «девок» мацать... А вот этот ваш цветочек что делает? Ему ж ничего не нужно! Просто сжигает заживо, кишки и мозги по стенам размазывает, а сам при этом беспокоится, не слишком ли длинны ногти и не запачкалось ли платье! Ублюдок...
- Ах ты сволочь! Да ты никак о двух головах, скотина! – Лиор не выдержал и рванулся было к нему, но шлепок медиата немного оглушил его, и он замер. Амит повелительно указал ему на место:
- Сядь и не ори. Этот выкидыш обезьяны нам реально нужен, так что придержи коней! А ты – он обратился к Итмару – думай, что говоришь. Своё мнение оставь при себе, и не суди о том, чего не знаешь. Сам же говоришь: мы все убийцы. Рейза нам нужен, хотя у каждого из нас на то свои причины. И мы вытащим его из Цитадели – с тобой или без тебя. Ясно?
- Чего ж не ясного! И я сказал: я с вами. Я знаю все входы и выходы, кого и чем можно подкупить, как  пройти в покои Огненной Розы и на кого можно положиться, а кого пристрелить первым. Я сделаю всё, что бы ваш грёба... то есть, распрекрасный, неповторимый и обожаемый Рейзочка оказался на воле.
- Вот только с какого перепугу мы должны тебе доверять? Ты ведь так и не ответил, как оказался здесь, и на кой дьявол тебе нужно помогать нам? – Мелькарту всё это не нравилось. Он чувствовал, что Итмар действительно намерен помочь им, но не привык так просто доверять каждому, кто бьёт себя копытом в грудь и орёт, что он самый крутой – круче гор. Кабир вопросительно взглянул на Амита, но тот только пожал плечами: вроде ничего подозрительного, но толком прочитать мысли бывшего техника он не мог. Одна муть на поверхности: какие-то воспоминания о Рейзе и ещё о мальчике с золотистыми волосами. Дальше мысли Итмара путались и переплетались с такими картинками, что у Амита закипела кровь в причинном месте. Мальчик очень уж красив и хорош, да ласковый такой!... Тьфу! Слишком много чужой эротики, и ничего для себя, любимого... Всплакнуть бы... В общем, он устал копаться в чужих мозгах и отключился. Но весёлые карие глаза привидевшегося паренька не давали ему покоя. И он спросил напрямик:
- Это ты ради того симпатичного малыша готов в петлю башку сунуть? Кто он?
Итмар смутился. Он и сам собирался рассказать всё как есть, но вопрос Плектра застал его врасплох. Совершенно не хотелось посвящать этих троглодитов в свои интимные тайны и он хотел просто сказать, что есть у него близкий человек... А чёртов мошенник Плектр высказался так, что все сразу поняли: там очень – очень – очень глубокое чувство! Вот гад! Но раз уж кот из мешка выскочил, то нет смысла что-то  выдумывать. И он кивнул:
- Да, ты прав. Ради него. Из-за него я влип в неприятности. Так уж вышло, что поссорился с весьма и весьма влиятельным ублюдком и вынужден был бежать из Цитадели. Только так я мог спасти свою жизнь. Прибился к вам – опять же, что бы выжить, да ещё и Барону напоганить, если получится. Я ж не дурак. И всё отлично понимаю: в этом грёбаном мире либо с вами, либо с такими свинячьими потрохами, как Барон. Третьего не дано. К тому же – он тяжело вздохнул – насточертело мне всё. Пусть кто-то другой командует на живодёрне. Так что я дал дёру оттуда, но оставил там того, кого... ну да, люблю. Вот так-то. Теперь всё ясно?
Да, мужчины всё поняли. Странная история, но бывает и ещё чуднее. Стоит рискнуть. К тому же, у них тут Плектр есть собственный, и он не позволит потрошителю – романтику подставить их. Амит кивнул в ответ на размышления своих товарищей:
- Будем считать, что мы тебе поверили. Правда, ты ещё должен ответить на многие вопросы и вообще рассказать в подробностях о том, что с тобой приключилось, но пока вот что уточним: здесь, среди «Воинов справедливости», очень много шансов откинуть траки. Но так же вполне реально прожить долго и почти спокойно, если повезёт, конечно. А ты собираешься нешуточно рискнуть и полезть дьяволу в зубы, да ещё спасти ненавистного Плектра Адмони. Так? Да, так. и ясно, что не за даром. Каковы же твои условия?
Итмар немного подумал .а потом разочарованно вздохнул.
- Да нет у меня никаких условий. Я действительно хочу жить спокойно, но вы-то решили поискать неприятностей на свои головы, и пока не перебеситесь, нам тут благоденствия не видать. Просто когда всё закончится, если я уцелею, я хотел бы наладить свою жизнь. Больше мне нечего сказать.

 Правда, говорить ему пришлось ещё очень долго. Мелькарт потребовал точнейшего рассказа о его жизни и жизни крепости вообще, и о Рейзе, и о Бароне. Едва он начал свой рассказ, всем стало ясно, что это тема не на один день. Им действительно повезло. Это ж не простой солдафон или слуга, а настоящий начальник! Да ещё настолько близкий к Сатрапу и его сателлиту, что о большем и мечтать было нельзя. И постепенно задача стала казаться уже реально выполнимой. Правда, Амит и Лиор не сговариваясь забыли упомянуть о заклятии, наложенном на Рейзу. Амит мало знал об этом, а вот командор просто в тихий ужас приходил от мысли, что им придётся как-то тащить Рейзу к выходу, а потом всю дорогу сражаться с его психозом. Ди это при том, что на них ополчится вся чёртова армия прихвостней Демиургов. Мелькарт тоже отлично понимал, что едва они выедут за ограду поселения, возврата им долго – долго не будет! Нельзя же так просто притащить к себе проклятую куклу и надеяться, что и Сатрап, и Мастера, и все эти крысаки и кто там ещё – что все они не набросятся на посёлок и его жителей. Но это и правда шанс на победу, а значит...
- Так что, тайно то мы сможем туда пробраться? Сколько человек пройдёт? И где будем укрываться пока его бесподобное высочество не соизволит присоединится к нам? Лиору очень не понравился ёрнический тон кабира, и, что бы не настучать ему по морде, он устало поднялся из-за стола и, дёрнув за собой Амита, направился к выходу. Кабир глазам своим не поверил:
- Эй, ты чёй-то это такое делаешь? У нас тут вроде как военный совет, а ты что, погулять решил?
- Да, решил. – Лиор глянул на товарища так угрюмо и жёстко, что тот сразу спохватился: ну не любит этот громила шуток в адрес бешенной розочки, что ж тут поделаешь! А командор тоном, не терпящим возражений, закрыл тему: - Сейчас говорить больше не о чем. Напролом мы не полезем, это ясно, а для манёвров у нас пока никакой информации нет. Будем разбираться постепенно, и на сегодня с меня хватит. Думать надо, а у нас у всех уже котлы не варят. Утром продолжим.
И друзья вышли на улицу. И правда: день как-то незаметно пролетел в скандалах и спорах. И сумерки уже воцарились над хижинами поселения. Голоса усталых жителей примолкли, техника не работала, даже скучающие собаки забрались в прохладные места и лениво дремали  в тихом мороке заколдованного сумеречного часа. И только звонкие трели акрид нарушали покой этого мирного вечера, и воздух казался душистым, свежим и звенящим. Амит и Лиор молча брели к своей хижине, думая обо дном и том же. Рейза... Бедный, милый Рейза; друг, брат и возлюбленный. «Что будет с нами со всеми?» Их усталые, невесёлые размышления прервали быстрые, тяжёлые шаги. Итмар нагнал их уже почти на пороге хижины.
- Постойте. Вам обоим надо кое-что знать. Я кабиру не говорил, но не получится так просто забраться в крепость, сунуть вашего красавчика в мешок и по тихому свалить. Это место хуже и круче прежнего. Надо найти другой путь, и это придётся сделать именно вам. 
- Это почему?
- Да потому, что кабира всё это дело не сильно волнует. Легко принял решение, легко откажется. А вы пойдёте до конца. И кстати: ты – он кивнул Лиору – по сути дела можешь явно впереться в Цитадель. Там нет никого, кто знал бы тебя в лицо.
- Кто-то из его охраны мог уцелеть, и тогда...
- Нет, он убил всех. Так что проникнуть в крепость ты сможешь без особых проблем. Те двое – он кивнул на хижину Мелькарта и Таля – там хорошо запомнились, так что им прямая дорога заказана. Разве что потайными ходами. Вопрос в том, стоит ли вам вообще туда идти.
Лиор и Амит застыли, как вкопанные. Они с недоверием уставились на нового товарища, и некоторое время даже слов не могли найти. Наконец Лиор опамятовался:
- Ты что несёшь? Или не понял, в чём дело?
- Да всё я понял. Как никто хорошо понимаю. Но с того дня, как он умер в очередной раз, всё очень изменилось. Он полностью потерял память. И не помнит ни тебя, ни ваших отношений.
- Ты хотел сказать – нашей любви не помнит?
- Ну пусть любви. Но этой любви больше нет. Он возвратился каким-то странным: ещё более чудным, чем был прежде. Живёт, развлекается, с хозяином такие антраша выделывает, что у нас... в смысле, у всех в Цитадели слюни текут без остановки: на «треногу» хоть кадку подвешивай! А потом вдруг начинаются такие побоища, что даже Мастера побаиваются. А Барон совсем голову от него потерял, и при том боится его. Вот и подумай: нужно ли его спасать? Ты больше для него ничего не значишь, и он уже не тот, которого ты полюбил.
Он замолчал, выжидающе глядя на Лиора. А тот смотрел куда-то поверх его головы и будто прислушивался к отголоскам далёкого эха, и молчал. Молчал так долго и безучастно, что Итмару стало не по себе. Наконец он понял, что этот влюблённый дурак не собирается возвращаться в реальность, и обратился к Амиту:
- Ты-то хоть понял, что я пытаюсь сказать? Эта ваша крутая революция – это вообще что-то сомнительное, и ради призрачной победы не стоит карабкаться на стены Цитадели. Ты даже представить себе не можешь, что будет с вами – то есть с нами – в случае поражения. И уж тем более не стоит делать этого ради любви, которой нет, и ради человека, которого тоже нет. Который даже никогда и не был человеком!
Амит только покачал головой: ну как можно объяснить неверующему, что такое надежда? И тут же сам спросил:
- Ну а ты? Зачем тебе всё это? Неужели и правда из-за какого-то пушистика с золотистым хвостиком? Ты чего хочешь на самом деле?
Теперь Итмар замялся. И пауза была такой утомительной, что Амиту надоело ждать, и он мысленно сказал «бу!», и в головах у обоих его товарищей вспыхнуло видение какого-то страшного чудища. Мужчины невольно вскинулись от испуга и неожиданности – таким реальным казался этот ужастик. Они переглянулись переводя дыхание, и Амит довольно хихикнул, но тут же притих, увидев перед своим носом пудовый кулак командора.
- Только попробуй ещё разок такое вытворить!
Плектр примирительно завилял хвостом:
- Да ладно тебе! А чего он – Амит ткнул пальцем в побледневшего Итмара – застыл, как памятник? Я ж вопрос ему задал, а он типа спящей красавицы – поцеловать его, что ли, что бы он наконец ответил на вопрос? Ой, ну не буду, не буду!
Лиор, которому до смерти надоели эротические забавы друга, грозно двинулся было на него, но вдруг заговорил пришедший в себя Итмар:
- Хорош баловаться. Я скажу, чего хочу. Там, в хижине Зульфакара, я сказал, что у меня нет никаких условий. И помогать я буду просто так, но это не правда. У меня есть условие: там есть один парнишка – совсем ещё мальчик. Он мне нужен, и мы заберём его с собой.
Амит нахмурился:
- Это тот, из за которого ты вылетел из Цитадели? Ясно. А почему он сразу с тобой не пошёл?
Итмар с деланным равнодушием пожал плечами, но и Амит, и Лиор явно расслышали в его голосе досаду:
- Не захотел. Я низачто не оставил бы его в лапах сучьего потроха Хагая, а он просто отказался пойти со мной. Дурак! Боюсь представить себе, что теперь Хагай делает с ним!
- Это ещё кто такой? – автоматически поинтересовался Лиор. Ну что на самом деле могло сказать ему это имя? Но Итмар удивил его.
- Хагай. Крашеная шалава, подстилка баронская. Ты что, не помнишь его? - Лиор покачал головой. – Так он был любовником Овадьи Барака, которого ты пристрелил. Его-то хоть помнишь?
- Ох, иметь их всех конём! Вот это да! Не ожидал, что когда-нибудь снова услышу это имя.
- Что ж, помер гусь – ну и пусть. А вот шлюшка его живёт и процветает, и если бы не выходки вашего обожаемого Рейзы, он был бы самым благополучным из дешёвок. И эта тварь положила глаз на моего Тсуни.
- Тсуни? – переспросил Лиор. Эта история почему-то начинала его беспокоить.
- Да. Тсун Винг. Хороший паренёк. Наверно, единственный хороший человек, которого мне довелось встретить за всю свою жизнь. Но мне пришлось делить его даже не с одним, а с двоими, и я не смог забрать его с собой. Но в этот раз он выберется из Цитадели, и вы мне в этом поможете.
Лиор вдруг разозлился. И не просто разозлился, а прямо-таки взбесился. Он схватил Итмара за грудки да так тряхнул, что у того аж зубы лязгнули. Амит ойкнул и попытался оттащить друга: ну нельзя же дух выколачивать из такого полезного человека! Но командор только рявкнул что-то типа «не лезь; прибью» и продолжил трепать бывшего техника, при этом успевая удивляться, что тот совершенно не сопротивляется. Да и пёс с ним! Меньше увечий будет! И он, вдоволь наигравшись, глухо и устрашающе зарокотал:
- Ты мне тут свои условия не ставь. Я и без тебя обойдусь. Хочешь деньги – получишь; могу убить кого-нибудь для твоего удовольствия, но ты будешь иметь только то, что я сам захочу тебе дать! И до твоего любовника мне нет никакого дела. Я не стану рисковать ни Рейзой, ни кем-то ещё ради какого-то цыплёночка. Ясно? И если ты так и не можешь понять, зачем мы туда отправляемся, то иди и сторожи кулан с барахлом. Найди себе какую-нибудь деревенщину не умытую и радуйся, что живой. Пока живой! Всё, отвали от меня! – Амит снова попытался как-то встрять, но Лиор заорал так, что опять заскрипели любопытные двери хижин, и заблестели из сумерек настороженные глаза поселенцев: - И ты отвали! Все катитесь к дьяволу! Мне никто не нужен! Я сам всё сделаю, и никто мне не указ!
И он с силой отпихнул Итмара Негева, но тот едва покачнулся и спокойно, без тени злости заговорил, в то же время успокоительно кивая Амиту:
- Я тебе не указываю. Но у тебя нет выбора. Тебе всё равно придётся забрать его с собой. Это уже не зависит ни от меня, ни от вас обоих. Он пойдёт с нами. Но я хочу, что бы он точно дошёл до воли живым. Что бы ни кому не пришло в голову сделать его разменной монетой и выбросить на полдороге как не нужную тряпку. Ясно? И что бы не случилось со мной, вы позаботитесь о нём. Кстати. Не думаю, что это будет сложно.
- О как! Ничерта вообще не ясно. И как ты всё это представляешь себе? Нам надо будет как-то спасать Рейзу, а ты лучше меня знаешь, в каком он состоянии, и ещё придётся ловить по всей Цитадели какого-то шалопая? И как мы потащим его? На себе? В мешке? Или пряничка пообещаем? Одурел ты совсем!
Итмар примирительно поднял руки, словно отгораживаясь от гнева Лиора. А Амит, заметив, что слишком много вокруг наблюдающих, легонько качнул волну и направил товарищей к их с Лиором хижине. Так, медленно бредя по пыльной «улочке», они продолжали заниматься каждый своим делом: один злился, другой уговаривал. А Плектру надоели уже эти петушиные бои, и он принялся незаметно обшаривать память Итмара.
- Ты зря заводишься. Я правду говорю: его не придётся ни уговаривать, ни похищать. Он сам пойдёт с нами.
- А почему сразу с тобой не пошёл?
Итмар чуть помедлил, а потом глухо и обречённо прошептал:
- Потому что не любит.
... Много позже, когда ночь уже подходила к концу, Лиор и Амит наконец-то остались одни. Они страшно устали от разговоров, сомнений и тревог, и обоим хотелось только одного: отдохнуть. Просто закрыть глаза и спать так долго, что бы следующий день уже стал днём, когда они войдут в Цитадель. Мужчины улеглись на свой лежак, и Амит по привычке положил голову на плечо Лиора.  Командор ласково потрепал его по щеке и вздохнул:
- Да, дела... Думаешь, ему правда можно доверять?
- Можно. У него вся жизнь рухнула. А мы с тобой знаем, каково это. Помнишь, как он сказал: «потому что не любит...» Мне так жаль его стало!
Лиор не ответил, но Амит услышал его чувства. Даже злодеев иногда становится жаль. «Потому что не любит»... Эх, тяжело!
- А что там на самом деле произошло у них? Ты наверняка мозги его уже обшарил, так что не жмись, выкладывай. В двух словах, коротенько, да давай уже спать.
Амит устроился поудобнее и потянулся за трубочкой. И, затянувшись горьковатым дымом, не весело сказал:
- Да тут в двух словах не получится. Это вообще целый роман, а его последняя часть... Ох, знаешь, меня чуть на слезу не прошибло. Прямо даже хочется самому поскорее увидеть этого маленького сердцееда – так он хорош в мыслях Итмара!
Лиор усмехнулся и поцеловал друга в висок:
- Ты просто не выносим. Никогда не встречал никого более ветреного и непостоянного! Уж чужие воспоминания-то оставь в покое; нечего зариться на воображаемого детку! Выкладывай уже, что подглядел и подслушал!