Девочка и флейта

Душный серый воздух в комнате был насквозь пропитан запахом сырости, пыли и табака. Человек средних лет в потрепанном сером пальто сидел на кресле и задумчиво смотрел в окно. Комната была маленькая, лишенная привычных атрибутов обитаемости и уюта. Обои на стенах кое-где отклеились, мебели почти не было, на окнах отсутствовали шторы. Мысли мужчины были заняты вовсе не солнечным пейзажем города, а тяжелой, ядовитой грустью, которая совершенно заслоняла собой весь мир и его самого. Дешевая пахучая сигарета медленно дотлевала в руке. Тесная полупустая комната была для этого мужчины почти что тюрьмой, хотя на стене у двери висели ключи. Уже больше недели он не покидал места своего добровольного заточения, ведь ему некуда было идти в этом незнакомом и враждебном ему городе. Однако, так продолжаться больше не могло.
 Уже стоя за порогом квартиры, он вдруг замер и неосмысленным взглядом окинул запыленный дверной глазок, ручку со стершейся краской, гирлянды паутины, свисавшие откуда-то сверху. Неужели он здесь уже так долго? Дрожащими от многодневной бессонницы руками мужчина дважды повернул ключ в замке. Отчего-то ему казалось, что больше этого делать не придется. Может, хоть сегодня ему удастся уснуть.
Одинаковые незнакомые улицы сменяли одна другую, кружась в бесконечном хороводе людской суеты. Каждый в этом огромном муравейнике был занят своим делом, все куда-то спешили, и никому не было дела до несчастного одиночки в старом осеннем пальто, бесцельно шатающегося по залитому летним солнцем городу. Он совершенно не вписывался в эту мирную картину жизни. Некоторые принимали его за сумасшедшего, а большинство просто не обращали внимания из страха, что несчастье заразно. В каждом взгляде этому страннику мерещилась усмешка, ему казалось, что и ярко сверкающее солнце, и поющие птицы, и теплый ветер глумятся над его горем, над его одиночеством.
Случай принес его на набережную, где совсем не было людей, ведь утром буднего дня не у многих есть возможность прогуляться. Вода отражала березы, склонившиеся над ней, и бетон набережной, и небо. Мужчина вдруг с горечью осознал, что упустил момент, когда потерял гармонию с природой, разучился восхищаться ею. Теперь он видел не только тонкий стан дерева на берегу, но и жухлые листья в кроне, и уродливые наросты на коре. Небо, хоть и безоблачное, приобрело выгоревший грязно-голубой оттенок. А вода уже не казалась чистой и прозрачной, как когда-то в детстве. Напрасно он пришел искать здесь утешения.
Какое-то время отшельник брел вдоль воды, надеясь на какое-то внезапное чудо, способное вернуть его к жизни и помочь вновь научиться радоваться мелочам. Вдруг откуда-то сбоку он услышал незатейливую мелодию, в которой он без труда узнал какую-то детскую песенку. Кто играет здесь в такой час?
Он пробрался сквозь кустарник и продолжил свой путь по высокой траве в надежде найти источник этой незатейливой музыки. Роса превратила низ брюк странника из светло-серых в практически черные, а пальто стало сплошь облеплено сухими колючками репейника. Однако, это мало беспокоило несчастного. Минуя заросли шиповника, он увидел сначала белокурую головку, затем легкое летнее платье, тонкие, как хворостины, ноги юного музыканта – то была девочка лет десяти. С самозабвенным усердием играя на своей маленькой флейте, она источала покой и жизнелюбие. Две тугие косички мерно покачивались в такт музыке, а пальцы проворно бегали по сверкающим клапанам инструмента. Она вдруг перестала играть и, будто почувствовав на себе чей-то чужой взгляд, подняла голову на нашего путника. С минуту они стояли, глядя друг на друга, а потом ребенок разразился таким звонким и заразительным смехом, что даже мужчина в сером пальто невольно заулыбался.
-Что ты играешь?
-Я не знаю,- простодушно ответила девочка.
-Ну, сыграй еще.
Юная флейтистка с еще большим усердием начала выводить прихотливую мелодию – еще бы, теперь у нее появился зритель. Музыка гармонично вплеталась в пейзаж набирающего силу лета, порхала над лазурью реки, стремясь высоко-высоко в небо, куда-то к облакам. Даже ветер, казалось, притих, чтобы не мешать этому внезапному концерту.
Брюки мужчины успели высохнуть на жарком летнем зное, и он вдруг понял, что одет совершенно не по погоде. Неокрепшие звуки флейты уносились вдаль, и путник, провожая их взглядом внезапно обнаружил, что вместе с ними улетела куда-то и так давно мучавшая его печаль.