Поехали! Часть 6. Домой

       «Пора домой!» - сказала сестра. «Поехали!» - согласилась я. Легко сказать «домой», дорогие мои, на самом деле нам понадобилось еще три дня, чтобы вернуться к родному порогу. Не буду больше утомлять вас видами из окна автомобиля, описывать короткие  остановки на автозаправках и у супермаркетов. Первая ночевка - в польском городе Лодзь. Всю жизнь считала, что «лодзь» – слово мужского рода, но, как оказалось, женского и означает «лодка», «ладья». Я говорила: «Лодзь был», а надо: «Лодзь была», мне всегда интересны вещи, касающиеся слов. Так вот, Лодзь была к нам приветлива,  современный отель – выше всяких похвал.

     Польская граница. Небольшая очередь из автомобилей не очень утомила нас. Отметили паспорта, с тем и попрощались с заграницей. Белорусы-пограничники тоже были весьма доброжелательны. Мы катим к Пинску, где предстояло провести еще одну, последнюю, ночь вне стен дома. Заселение прошло успешно, пора перекусить.  Приветливые официантки приняли заказ от нас, усевшихся на уютной летней веранде. В самом кафе справляли  чей-то юбилей. Вот тут-то я впервые услышала белорусскую речь: некоторые гости выходили освежиться да поговорить. Так здорово! Да  и белорусское телевидение нас порадовало.  Истинное наслаждение!

      В Беларуси мы получили еще одно яркое впечатление. К бензоколонке подъезжает машина с австрийскими номерами. Из нее выходит мужчина с ковриком, расстилает его прямо на газоне в известном ему направлении и начинает молиться. Видимо, это называется «совершать намаз». Мы отвернулись, толерантненько так:   сделали  вид, что каждый день наблюдаем подобное исполнение молитвенного правила, хотя нам было очень любопытно. Как все-таки многолик наш мир!

     Вот и Добруш. Скоро Россия. Как только началась наша страна, мы отправили смс-ки своим близким: «Мы дома!» Перекусили  вблизи города Новозыбков, правда,  и нами перекусили назойливые комары.  Покатили дальше. Пришло время подводить итоги. Мы делились впечатлениями от поездки, вспоминали всякие мелочи: сколько разнообразных краников и сушилок для рук, сколько типов мусорных контейнеров встретилось нам за время путешествия, сколько видов художественной стрижки деревьев и кустарников. А предметы религиозного культа? На каждом шагу!

     А у нас, в России? Петербург – сплошной музей под открытым небом. А  уникальное наследие Петергофа?  А Москва? И гостиницы у нас весьма неплохие. К нам тоже едут со всех концов планеты. Обочины вон кто-то скосил, асфальт укладывают. Не везде, дорогие, не везде. То ли страна большая, средств не  хватает, то ли воруют много. Да… Мысли наши становились все приземленнее и приземленнее, что называется, «спустились с Небес на  грешную землю».

     Представьте себе, что вы две недели слушали «Аве, Мария!» Шуберта, наслаждались красотой мелодии, сильными звуками голоса и вдруг вернулись… к балалайке. Нет, пожалуй, из балалайки мы давно уже выросли. Мы вернулись от такой красивой, неземной музыки к словам. Словам, которые значимы для нас невероятно. Песен мы знаем много и поем с удовольствием. Но… Нам важен  текст. Нам важен смысл. Какую  бы песню  привести в пример к нашему конкретному случаю, чтобы другие поняли, как глубоко в нас сидит чувство Родины? И эта песня всплыла сама в моей памяти. Когда-то давно учитель музыки познакомил нас со словами поэта-песенника Игоря Шаферана. Называется она «Журавленок». Приведу ее для вас целиком, может быть, и вам полюбится.

Ушло тепло с полей,
и стаю журавлей
Ведёт вожак в заморский край зелёный.
Летит печально клин,
И весел лишь один,
Один какой-то журавлёнок несмышлёный.
Он рвётся в облака,
торопит вожака,
Но говорит ему вожак сурово:
— Хоть та земля теплей,
А родина милей,
Милей — запомни, журавлёнок, это слово.
Запомни шум берёз
и тот крутой откос,
Где мать тебя увидела летящим;
Запомни навсегда,
Иначе никогда,
Дружок, не станешь журавлём ты настоящим.
У нас лежат снега,
У нас гудит пурга,
И голосов совсем не слышно птичьих.
А где-то там вдали
Курлычут журавли,
Они о Родине заснеженной курлычут.

     В этой песне нет звуков марша, не хочется рвать рубаху на груди. Эдуард Колмановский сочинил лирическую, немного грустную мелодию. А послушать вы ее, друзья, можете в исполнении Георга Отса или Майи Кристалинской. Думал ли Шаферан, что слова «У нас лежат снега,// У нас гудит пурга, // И голосов совсем не слышно птичьих» могут  в наше время приобрести иносказательную окраску? Да, и «снега» сыплются на нас, и «пургой» подчас заметает все вокруг.  А все же это наш дом, наш язык.

     Наконец, подъехали. Первый час ночи. На улице меня встречают  дочка и зять. Зять подхватывает сумки, дочка несет горячую картошку с мясом и свежий огурец: вдруг я голодна…  Делюсь сувенирами и вручаю подарки для внуков. Завтра, чуть рассветет, побегу к стареньким родителям, которые, я уверена, молились за нас всю дорогу. А послезавтра приедут сын с невесткой из Москвы. И соберемся мы за большим столом, и будем делиться  новостями, воспоминаниями.  Я обязательно скажу о том, как все народы тесно связаны между собой, как важно знать  язык соседей. Может быть, придет время, когда мы будем ездить друг к другу в гости, любоваться красотами всей земли.

      Жизнь так коротка. На что мы ее тратим, человечество?


Август 2018