Жили-были два кота. Суета и Маета

Без предупреждения и вежливого стука, неожиданным сквозняком из колышущихся занавесок, полные надежд и уповающие на справедливость, «Рмяяявф» и «Мраааак» - два кошачьих восклицания, с которых начинается мой день, поочередно, а потом одновременно, с нарастающим нетерпением и изменениями, угрожающими стать требованиями, ворвались в мою полусонную обыденность.

Путаясь у меня под ногами, с круто задранными в линеечную вертикаль хвостами, имитирующими восклицательный знак к выше упомянутым лозунгам, восемь идеально бесшумных лап, семенят вокруг, вовремя и около моей траектории к холодильнику, задавая бодрый темп начинающегося дня, не давая мне передумав, отступить или свернуть с проложенного кошачьей верой в добро и пакетики с заветным паштетом пути.

Предательски долго, из-за нарушенной расслабленным сном моторики рук, почти две секунды я открываю не слушающийся моих пальцев пакетик с паштетом, под неумолимое и яростное «Жраааать», «Брааак» и «Краааах» резюмирующих мою утреннюю никчёмность и обезоруживающие в свете добавления комплексов и неуверенности в своих силах моему пробуждающемуся сознанию.

Паштет звонко падает в миски, и революционные настрои митингующих сменяются громким и удовлетворённым исходами акции дуэтом благодарного, мантроподобного, одобрительного мурчания.

Жмурясь, и не переживая за перегрев пламенных моторов, озадаченных издаваемым не понятно откуда во время еды мрыканьем, недавние бунтовщики старательно и не без удовольствия отмывают шершавыми языками испачканные паштетом железные ёмкости.

Проникаюсь. Вслушиваюсь в отточенные, переходящие иногда на рык, жалующиеся на местные порядки, общую невоспитанность и чёрствые сердца звуки, и убедившись в праведности двойного страдания, выдаю добавку.

Делаю сочувствующие, понимающие глаза, цокаю языком, качаю головой и причитаю на пол-октавы выше, короче - соответствую существующей пока ещё
двойной порции надежды и веры в человечество.

За это, по окончании трапезы мне позволяется аккуратно и без нарушения положенных границ потискать блох и почесать труднодоступное, под спокойное и ровное мурчание, явно способствующее поднятию настроения, улучшающего процесс пищеварения, и усваивания мною преподанного только что урока.

Удовлетворённые результатами противостояния, и убедившись в своих возможностях, презрительно всё ещё щуря глаза на предмет сомнений в моем дальнейшем поведении и адекватности, они расходятся спать на залитые солнцем и благостью подоконники, откуда сначала долго будут вылизывать, причёсывать и приводить в надлежащее состояние всё неправильно почёсанной мной, а затем приступать к планированию и организации новой оппозиционной сходки, которая, по предварительным данным, случиться где-то в районе обеда.