Рабиндранат Тагор и Заповедь любви

Эту историю я услышал во время экскурсии по Калькутте. Деталей не помню, но суть постараюсь передать.

В 1913 году Рабиндранату Тагору была присуждена Нобелевская премия в области литературы. Это событие всколыхнуло Индию. Известный писатель в одно мгновение превратился в национального героя.

В родной Калькутте, в аэропорту, нобелевского лауреата встречали миллионы восторженных почитателей, осыпали лепестками роз, просили автографы. Журналисты из многочисленных журналов и газет, продираясь через толпу, умоляли писателя об интервью.

Мечтая о долгожданном отдыхе, Тагор лишь к вечеру добрался до родного дома. На крыльце перед дверью его поджидал сосед. Отношения между ними давно уже были натянутыми – сосед только и делал, что искал причины для ссор: и граница между участками проведена неправильно, и деревья в саду у Тагора чересчур высокие, и гостей шумных много наезжает. Так до бесконечности.

На этот раз, схватив писателя за руку, он загородил собой входную дверь и спросил:

– Ты думаешь, что действительно заслужил эту премию?

Рабиндранат Тагор промолчал, так как знал: любой ответ выведет этого нервного человека из себя.

– Нет, ты скажи, – настаивал сосед, уставившись своими выпуклыми покрасневшими глазами в глаза писателя. – Если ты призываешь других любить все живое на Земле, то и сам должен всех любить, иначе ты лжец. А лжец недостоин премии. Так ведь? – Тагор молчал. – Я не вижу в твоих глазах любви к себе. Ты любишь меня или все тобой написанное ложь?

– Я очень устал и ужасно хочу спать, – наконец отозвался писатель. – Приходи завтра, и мы обо всем поговорим.

Сосед неохотно разжал пальцы, стискивавшие руку писателя, и уступил дорогу.

После короткого сна, перед восходом солнца, Тагор пошел на берег Ганга, чтобы окунуться в воды священной для всех индусов реки. Путь проходил через пустырь, заваленный грудами мусора. Прошедший ночью дождь залил тропку, приходилось обходить лужи и расползшуюся повсюду грязь. Окунувшись в реке, писатель сел медитировать.

Когда первый луч восходящего солнца коснулся его ресниц, он открыл глаза. Река была залита светом, бесчисленные солнечные блики играли на ее поверхности. Воздух содрогался от пения птиц, жужжания пчел. Все вокруг приветствовало дневное светило. Некоторое время писатель сидел молча, впитывая в себя красоту окружающего мира, потом встал, с благоговением поклонился солнцу, реке, небу, убрал в чехол коврик для медитации и отправился в обратный путь.

Но что это?

Теперь в каждой капельке росы, в каждой луже его приветствовало солнце. Не было такого места на земле, которое не наполнял бы солнечный свет! Неожиданно он вспомнил своего задиристого соседа с его бесконечными придирками. Как все их былые ссоры мелки и несущественны пред той огромной Божественной любовью, которая подобно солнечному свету отражается в каждом человеке!

Он замедлил шаг и, всматриваясь вглубь себя, принялся размышлять.

Почему мы требуем от обидчиков, чтобы они перестали творить зло, обижать нас? Потому что хотим им добра? Нет, потому что хотим добра себе. Ах, как это пакостно! Наши претензии, обвинения большей частью исходят из нашего невежества, нашего эго, а значит в итоге приводят лишь к еще большей отчужденности, к возрастанию зла. Ибо на что обращаешь внимание, то и возрастает! Победа зла насилием всегда временна, она рождает страх в поверженном противнике и в конечном итоге становится прологом еще большего зла! Мы разучились видеть солнце в окружающих нас людях – в этом корень войн и конфликтов. В этом отверженном всеми человеке за внешней грубостью и злобой скрыта присущая живым существам жажда любви. Он глубоко несчастен в своем одиночестве, а значит более, чем кто-либо другой, нуждается в понимании, в добром слове. Воплощение любви, Христос, у христиан, призывал к себе грешников, а не праведников, ибо грешники более других нуждались в Нем. Разве все религии мира, все люди доброй воли не едины в Заповеди любви?

Погруженный в размышления Тагор подошел к своему дому. Сосед уже поджидал его на крыльце, снова загораживая своим грузным телом входную дверь. Он медленно, с презрительной ухмылкой поднял на писателя свои налитые кровью глаза.

– Ну что?

Рабиндранат Тагор поднялся по ступенькам на крыльцо, шагнул к соседу, обнял его, прижал к груди, отдавая этому несчастному, не любимому никем человеку все тепло своего сердца, и спустя некоторое время, отстранившись, сказал:

– Я люблю тебя, благодарю судьбу за то, что ты есть. Прости, что за мишурой обид так часто был с тобой несправедлив и даже заносчив.

И тут произошло нечто неожиданное – из глаз соседа вдруг брызнули слезы. Он ткнулся лицом в грудь писателя, и так, обнявшись, они еще долго-долго стояли на высоком крыльце писательского дома.