Моя дорогая. История одной песни

  В юности я любила ходить в походы, даже получила значок «Турист СССР». Меня нередко в походах избирали завхозом. С этой должностью я справлялась иногда даже слишком хорошо: если в других группах продукты, как правило, заканчивались раньше, чем поход, то у нас они ещё и оставались, и мы их потом делили на всех, увозя домой банки с тушёнкой или сгущёнкой, которые в 70-е годы XX столетия были большим дефицитом. Но не подумайте, что в походе мы голодали: всего хватало. Однако, злые языки про походных завхозов всё-таки сложили песню с соответствующим припевом: «А завхоз-то у нас – злая жадина!..»
Кстати, о песнях. Понятное дело, что ни один поход не обходится без гитары. Походных песен с 50-х годов прошлого века появилось такое множество, что их даже стали разделять на «костровые», «вечерние», «маршевые», «солнечные», «прощальные» и проч. Каждый уважающий себя туристский маршрут имел свой гимн. Поэтому в поход всегда брали песенники с бывалыми опусами и блокноты для записи неизвестных ещё песен.

Были и особенно популярные песни, которые знал каждый турист. К ним, я думаю, относится и эта интригующая песня, которую любили исполнять для новичков, повергая их в шок. Она была… эротическая! Называлась она «Моя дорогая». Автора слов и музыки мы тогда не знали. Песня была, как говорится, «народная». В чём загвоздка этой песни вы поймёте, прочитав текст. Вот эта песня, вернее, её оригинал, который попал ко мне в руки значительно позже самым необычным образом.

         Моя дорогая, моя желанная…

Моя дорогая не блещет красой,
Ни яркой улыбкой, ни русой косой,
Ни маленькой ножкой, ни прелестью стана,
Чем блещут всегда героини романа.

Невзрачное платье мышиного цвета
Одето, и носит от лета до лета.
Неловко признаться, но всё же, не скрою:
Я сам дорогую купаю и мою…

Я с милой одежду срываю несмело,
Чтоб видеть скорее желанное тело,
Чтоб видеть и трогать, и нежно ласкать,
Приникнуть губами, слегка обжигаясь, –
Точнее, зубами! – к единственной в мире,
К тебе, дорогая… картошка в мундире!

Когда дело доходило до последней строчки, сначала наступала пауза, а потом – оглушительный хохот слушателей, и самодовольное лицо исполнителя – до этого деланно-серьёзное – расцветало улыбкой: эффект был достигнут!.. Известно, что картошка, запечённая в золе костра, является, так сказать, неизменным атрибутом любого похода, поэтому неожиданный конец песни всегда воспринимался на «ура». Лет через десять после знакомства с этой песней (которую взяли на вооружение любители путешествий и которую считали туристской), ко мне в руки попал оригинал этих стихов. А случилось это так.

Моя тётушка – сестра бабушки по материнской линии Елизавета Васильевна Чечнева – прошла всю войну военным врачом, работала в госпиталях. Она принадлежала к той части интеллигенции, которая очень логично могла выражать свои мысли в стихотворной форме, попросту говоря – мыслила стихами! Елизавета Васильевна говорила рифмованными прибаутками, любила писать письма в стихах. Сохранилось одно из таковых, адресованных мне, когда я в возрасте шести лет находилась на летнем оздоровительном отдыхе.

Здравствуй, Валечка моя!
Как идут твои дела?
Крепко я тебя целую,
Обнимаю, дорогую!
Очень я тебя люблю
И подарок подарю.
Дедушка наш старенький –
Всё равно, как маленький:
Не сварить ему обед –
Девяносто ему лет.
От него нельзя уехать,
Навестить тебя приехать.
Скоро кто-нибудь другой
Привезёт тебя домой.
Потерпи, родная крошка,
Ведь осталось-то немножко!
Поскорее поправляйся
И домой ты возвращайся.
Я целую много раз
Щёчки, носик, правый глаз!..

Однажды, будучи уже на пенсии, тётя Лиза решила разобрать свой архив. Зная, что я интересуюсь стихами, она показала мне поэтическую тетрадь. Передо мной лежали пожелтевшие от времени тетрадные листки со стихами. На них значилось: «Врач клиники Военно-медицинской академии Алексей Быстров». Военврач Быстров был дружен с моей тётушкой в послевоенные годы службы в Рязани и подарил тетрадь своих стихов ей на память.

Я перелистала страницы. На глаза мне попались знакомые строки: «Моя дорогая, не блещет красой…» Это же песня о картошке!.. И хотя несколько слов той песни были видоизменены, но общее содержание оставалось прежним. Сомнения не было: я нашла автора! Но самое потрясающее было впереди: в конце стихотворения стояла дата – «1922 год»! Кто знает историю нашей страны, тот помнит, что в этот год в России был страшный голод, люди умирали прямо на улицах, встречались случаи людоедства… Становится понятным с каким трепетом люди, находясь в таких условиях, относились к кусочку хлеба или к картофелине.
Свои чувства по отношению к этому продукту – видимо, единственному, который был тогда у автора – Алексей Быстров и выразил в этом стихотворении, которое при таком раскладе переставало быть юмористическим, а становилось, как минимум, героическим или даже трагическим… Теперь, исполняя эту песню, я всегда рассказываю предысторию, которая, как мне кажется, заставляет слушателей задуматься о многом.
Кроме «Моей дорогой» на листочках сохранилось ещё несколько стихотворений. Написанные в 50-х годах XX века в виде повествования, они очень легко читаются и воспринимаются слушателями. Одно из них посвящено фрагменту из народной жизни рязанцев (выдумка автора или всамделишный случай – установить не удалось).

                Рязанцы

              "Рязанцы же были искони косопузы…"
                Нестор-летописец

Как-то раз в конце зимы
Собрались в избе кумы
Три рязанца, все – на «мы»:
Миколай, Микита, Митрий.
Миколай мужик был хитрый.
И Микита был не прост:
Кто хитрей – ещё вопрос.
Митрий тоже был не глупый,
Спал обычно под тулупом,
Повернувши нос к стене,
И всегда храпел во сне.
Все они ещё ни разу
Не теряли спьяну разум,
Хоть и были все они
Косопузы искони…

Выпив много чашек чая,
От безделия скучая,
Завели рязанцы речь
Об одной из странных встреч
То ль со зверем, то ли с чудом,
Что давно учёным людом
Называется верблюдом.
– Он не водится у нас, –
Гости начали рассказ, –
Но однажды из Казани
К нашей Матушке-Рязани
Эта гадина пришла.
В мае пятого числа
Принесли её к нам черти:
Испугались мы до смерти.
Струсил сам протоиерей
И велел идти скорей
За заставу с крестным ходом.
Тут и мы со всем народом
Вышли чудище встречать.
Вот пришли. Нельзя молчать,
Но с чего и как начать?
Как зверюгу величать?..
Сдуру начали кричать,
Имя-отчества не зная:
– Загогулина родная,
Ты не ешь Рязань у нас!..

Помним ясно, как сейчас:
Загогулина сначала
Всё башкой своей качала,
А потом, прищурив глаз,
Трижды плюнула на нас,
Отвернулась от Рязани
И направилась к Казани.
Даже издали потом
Помахала нам хвостом,
И её кривые ноги
Зашагали по дороге…
С той поры боимся мы
Загогулин, как чумы…
Так вели в конце зимы
Свой рассказ в избе кумы
Три рязанца, все – на «мы»:
Миколай, Микита, Митрий,
Всё народ бывалый хитрый,
Хоть и были все они
Косопузы искони…
                1954 г.

К этому стихотворению могу приложить свою фотографию, сделанную несколько лет назад в Подмосковье, на которой запечатлен момент встречи в окрестностях Яхромы с… верблюдом! Я даже тогда зажмурилась от неожиданности: уж не померещилось ли мне?.. Никак нет! Во широком поле верблюд жевал нашу травку, как у себя дома, мало беспокоясь о своей безопасности. Может, он тоже пришёл из Казани?.. Видимо, рядом находилась ферма, где хозяин решил разводить этих экзотических для нашей полосы животных. Чудеса, да и только!..

Следующее стихотворение было уже злободневное: о насущной проблеме человечества – здоровом долголетии. Я бы сказала, что речь здесь идёт, выражаясь словами знаменитого исследователя морских глубин Жан Ив Кусто, об «экологии души». Доктор Быстров выразил свой взгляд на этот вопрос следующим образом.

          К вопросу о продлении жизни

Чтоб прожить до сотни лет,
Мало лишь одних диет,
Мало поглощать чеснок
И глотать свекольный сок.
Вам диета пищевая
Не поможет никакая,
Если в жизни Вашей нет
Никаких других диет.
Постараюсь очень кратко
Их напомнить по порядку.

1. Берегите Ваши нервы –
Вот совет Вам самый первый –
В отношениях по службе,
При размолвке, в старой дружбе,
При семейной непогоде,
При любой другой невзгоде.
Чтоб прожить лет девяносто,
Ты смотри на вещи просто,
И тогда конфликт любой
Разрешится сам собой…

2. Очень важно для здоровья
Жить без тёщи и свекрови:
Чтобы дни свои продлить,
Лучше в гости к ним ходить…

3. Никогда не сметь спешить,
Коль хотите долго жить:
Ни в театры, ни в кино,
На свиданье – всё равно!
Пусть петля в чулке спустилась,
Пусть троллейбус встал в пути:
Чтоб с тобою не случилось,
Всё равно спокойно жди…

4. Вы не стройте личных дач.
Ни диета и ни врач
От инфаркта не спасут:
Участок, транспорт, доски, рамы –
Здесь много поводов для драмы…

5. Берегись автомобиля!
Если Вы здоровы были,
Но купили «Москвича»
(всё бывает сгоряча!) –
Значит, Вы уже больны.
Объяснения просты:
Мотор, гараж, ремонт, бензин –
Их много есть, а Вы – один…

6. Наконец, совет важнейший –
Хоть последний, но первейший:
Сердце Ваше лишь одна
Занимать должна жена…
Если две волнуют кровь,
Не поможет и морковь…
                1950-е гг.

К сожалению, Елизаветы Васильевны Чечневой уже нет в живых, и я ничего более не могу добавить про автора этих стихов. Остаётся только поблагодарить Алексея Быстрова за поэтическое творчество, которое является неотъемлемой частью истории и культуры нашего Отечества.