Кунашир - Тятя 83, II

                Лагерь  спасателей
  От Менделеево до вулкана Тяти долгие 60 километров. Перегруженный вертолёт с потугой тащит людей и груз. Метель! Видимость слабая. Летим  на  «бреющем». Переваливая через хребет, можно рукой  дотянуться до кустарника. После - резкий провал и вниз. Распадки и ущелья, сползают, как бы - паучьими лапками,  к серому океану.
 В лагере пусто. Народ в поиске. Кто наверху - на кальдере; кто внизу - в тайге. Тятя представляет собой "вулкан в вулкане". Из макушки древнего вулкана (1485 м.), выступает - новообразованный конус (337 м.).
 Приземлились мы на минуту (лопасти вращаются), чтобы выкинуть рюкзаки,  тюки и коробки. Моя память скользнула взглядом по трём рукотворным горкам . Одна блестела консервными банками; другая состояла из брикетов сливочного масла; ... третья же, накрытая полиэтиленом,  - домашней выпечки хлеб.

 Хлеб, замороженный, приходилось пилить ножовкой и отогревать на костре. Не беда, если подгорит с одного бока: ещё вкуснее! Консервы без наклеек, но мы этим не страдали: по номерам на банках, отличали тушенку от  сгущенки. Перемороженное масло не намажешь, потому мы бросали его в горячий чай. Затем, этот, из радужных колец напиток, мгновенно выпивался, пока не застыл.  Посуды не намоешься на морозе: так, хлебцем оботрёшь…

 Мороз! Зацепляется слово, за слово. Он - мороз, был всегда, и днём - и ночью. Чтобы уснуть, ставили примус в палатку и протапливали. Заскакиваешь, забираешься в тёплый спальник и пытаешься заснуть. Это очень важно, успеть заснуть, ибо через 15 минут  палатка выстудится и тогда, уже не заснёшь...
 Мороз! От него некуда деваться. А там, в лесу! возможно, ещё живые люди с аварии?
  Извини, читатель, отвлёкся.

  Мы выкинули вещи из вертолёта и полетели наверх, - на вулкан. Поднялись над снежными зарядами: океан, цвета холодного свинца, пробился в иллюминатор.
 Какие чувства испытывал? Да, точно – восторг и тревожность!  Страха, вот  только нет:  молодость - молодость! - безрассудная и бесконечная!  Разве бывает старость?
 Смерть бывает, - она здесь, в обломках разбитой машины. А старость, - она где-то там: далеко-далеко.  За  этой дымкой снежной, за вот этим, - студёным океаном;  выше неба, там, среди звёзд  - необъятной, синей вселенной!..

 И вот, я, уже немолодой человек, пишу эти строки... А за окном, также январь и сугробы, и метель завывает.  За тридцать три года Земля заблудилась в синей Вселенной…
… И, я, оглядываюсь через годы - сквозь снежную пелену за окном. И мы смотрим друг на друга, разделённые временем...
  И я его вижу, а он меня,  - нет!

                Командир
 Нам не случилось увидеть погибших. Тех, кто был у вертолёта, нашли и увезли.
 Их было четверо:  два офицера, штурман и женщина врач (акушер).  Тела, как оказалось, - не раскиданы  стихийно,  а были заботливо уложены: кто-то накрыт, кто-то перевязан … 
 Фюзеляж  машины,  разбит  и  ветер,  со снегом, проносится сквозь салон.
 Троих на месте аварии не оказалось:  командира  экипажа,  бортмеханика  и третьего  офицера.  Мы смели предположить, что люди пойдут по ветру и вниз по склону - к океану.  И так оно и случилось.

 Забегая вперёд,  скажу:  бортмеханика, ради которого и затянулся  поиск, мы так и не нашли. А тело его было обнаружено весной охотниками, когда начал сходить снег.
 А так хотелось  всех  спасти! Но, это, только в кино всех спасают в последний момент или,  в крайнем случае:  парень с девушкой выживают.  А в жизни?..  А в жизни другой расклад.  ( Хотя бы,  врач в живых осталась:  женщин,  их  всегда  жальче…)

 Внизу, в лесу, по полу заметённым следам  вышли на командира. Он сидел, спиной прислонившись к стволу каменной берёзы. Также был ранен и перевязан, но  не дождался:  умер. От него следы  шли дальше,  к океану...


 /фото Александра Журавлёва/