Ностальгия

  Анатолий мучился очередной бессонницей на своей мятой постели под мерный перестук колёс плацкартного вагона. Он нехотя повернулся на бок, потом на другой,  затем вздохнул тяжело, почесал затылок и понял, что сегодня он вряд ли уснёт до утра.
 - Днём видно хорошо выспался – буркнул Анатолий спускаясь с верхней полки на пустующую нижнюю.
   Затем он лениво посмотрел на пролетающие в ночи за окном яркие огоньки полустанков, взял со стола стакан и положив в него пакетик с чаем, пошёл за кипятком в конец полупустого вагона с мирно спящими пассажирами.
 - А шоколадки к чаю не желаете? – Сладко зевнув спросила его полусонная проводница вагона.
 - Да, продайте пару штучек – согласился Анатолий подавая ей денежную купюру.
   Проводница отсчитав ему сдачу, подала шоколад.
 - Одну возьмите себе к чаю, чтобы спать не хотелось – сказал Анатолий протягивая проводнице шоколад.
   Та, взяв презент, мило улыбнулась и произнесла:
 - Большое спасибо. А вы до какой станции у нас едете?
 - До города Омутнинска.
 - А, до конечной значит. Ну что же, счастливого вам пути.
 - И вам всего хорошего девушка. Счастья вам и удачи в жизни.
 - И того и другого, мне так не хватает вот уже несколько лет – сказала с грустью проводница.
 - Ничего, ничего. Вы ещё так молоды и у вас ещё всё образуется – произнёс Анатолий поворачиваясь и шагая к своему месту в шатающемся от быстрой езды вагоне.
   Выпив чай, он вновь забрался на  свою изрядно надоевшую полку, и укрылся тонким полосатым одеялом с воспоминаниями о своём далёком детстве.
   Родился он в небольшом городке Омутнинске и помнил о своём детстве почти всё и даже то, как учили его говорить незнакомые дяди тёти. 
 - А ну скажи мама, а ну ка скажи папа – надоедливо жужжали  они ему в уши.
   А он сердито отмахивался от них рукой как от мух и, недовольно сказав так необходимые им слова, уходил подальше от родственников к своим деревянным машинкам и паровозикам.
   Вспомнил Анатолий и о необыкновенно вкусном зеленоватом чае, который наливала ему в кружку в круглосуточных ясельках ворчливая и очень добрая нянечка.
 - Ну и куды в тебя столько влезает? – Недовольно говорила она ему моя посуду в раковине – вторую кружку чая уже выдул. Снова постель всю замочишь когда спать будешь, стирай потом за тобой.
   А он на это лишь недовольно хныкал и тянул руки к огромному пузатому чайнику с ароматным напитком.
 - На вот последнюю третью выпивай – ворчала добрая няня наливая ему в фарфоровую кружку чай – и ложись спать в свою кроватку.
   И он весь сияя от счастья крепко хватал кружку обеими руками и выпивал всё до последней капли этого удивительного по аромату необыкновенного напитка.
 - «Опять нахлынула эта ностальгия по детству – подумал Анатолий поворачиваясь на спину – но вот мне что интересно, прошло столько лет, а подобного ароматного чая я так никогда нигде и не встретил. Из чего его няня готовила? Из каких таких трав и настоев? Об этом знает наверное один лишь только Бог».
   Прошло несколько лет детства, и однажды воспитательница их старшей детсадовской группы строго сказала:
 - Дети, за железной дверью в коридоре нашего садика находится страшный электрический ток. Даже близко не вздумайте подходить к этой двери, иначе ток выскочит из-за двери и очень больно вас ударит.
   С  тех пор его словно магнитом потянуло к этой железной двери.
 - «А какой из себя этот ток? – Думал он тогда – наверное в виде страшного старичка с сияющими глазами. И одет тот дед в чёрные одежды, со шляпой на голове и с длинной седой бородой, а в руках у него палка, что бы бить непослушных детей. И как бы мне его увидеть, хотя бы одним глазком»?
   И однажды эту дверь забыли закрыть. И когда никого не было в коридоре, он осторожно её открыл, но никакого старика к своему огромному разочарованию там не обнаружил. А были за дверью какие-то непонятные белые фарфоровые штучки на вертикальной толстой асбестовой доске и провода.
 - «Э, эх – подумал огорчённо он тогда закрывая совсем уже не страшную железную дверь – обманула нас воспитательница. Никакого здесь тока нет, да и вряд ли он здесь даже бы поместился».
   А после обеда все дети улеглись спать в свои кроватки и проснулись они от необыкновенного запаха в спальне. Он первым поднялся с кровати и увидел на коврах у большого окна сказочное чудо в виде больших пахнущих свежей краской грузовичков с фарами колёсами подъёмными кузовами, всё почти как у настоящих больших машин. Он зачарованно подошёл к грузовичкам не зная какой из них выбрать, но вдруг пришёл за ним с работы отец и строго сказал:
 - Всё сынок, хватит машинками забавляться. Вот тебе букварь и завтра ты пойдёшь в школу. Как говорится, первый раз в первый класс.
   И ему почему-то тогда стало очень невесело и он с грустью понял, что первый этап его детства закончился и его уже не вернуть никогда.
   А в школе для него пошла уже совсем другая жизнь, трудовая. Где все дети дружно макали в чернильницы деревянные ручки с блестящими металлическими перьями и старательно вырисовывали в своих тетрадях, под наклоном в пятнадцать градусов в правую сторону буквы, делая в определённых их местах нажимы от которых в буквах появлялись утолщения, а без нажима утончения. За красиво написанные буквы учительница хвалила учеников, ставила им красивые пятёрки и в пример другим первоклашкам.
   Зимой в их двухэтажной деревянной школе под номером шесть было довольно таки прохладно, хотя по утрам истопники, натаскав в школу в вязанках поленья, топили ими шесть больших печей пронизывающих школьные помещения от погреба до самой крыши. Но всё равно тепла зимой в школе катастрофически не хватало, и потому директор их учебного заведения разрешал первоклашкам находиться в классе, для лучшего обогрева, в зимних одеждах. Что они истолковывали по-своему и на переменах побросав на пол все пальто шубы шапки устраивали на них весёлую игру под названием «куча мала». И вот тогда действительно маленьким ученикам становилось жарко в промороженной школе. Они боролись толкались визжали и пищали стараясь вытолкать друг друга с вороха одежды и к концу перемены выглядели так, как будто только что побывали в парной.
   А по воскресеньям они иногда всем классом ходили в кукольный театр, где в разноцветных волшебных огнях смотрели весёлые приключения щенка Пифа и его друга котёнка Мурзика.
   И ещё в их классе была самая маленькая худенькая девочка Валя Куртеева которая жила в крохотном посёлке состоящем всего из трёх домиков на окраине города Омутнинска. И каждый учебный день эта маленькая курносая, но удивительно настойчивая девочка с большим портфелем за спиной, в лютый мороз и в летний зной проходила пешком более двенадцати километров от своего дома до школы и обратно.
 - «Какой она стала сейчас? – Подумал с улыбкой о ней Анатолий поправляя своё одеяло на вагонной полке – и чего она добилась в своей нелёгкой жизни? Хочется думать, что своим упорством Валя добилась многого и стала хорошим добрым человеком. Дай Бог ей в жизни счастья».
   А весной у них состоялся субботник, и маленькие трудолюбивые ученики перетаскивали огромные берёзовые поленья освобождая территорию под школьный огород. Затем одни из них заспешили домой. А он с другом, найдя длинную широкую доску и положив её на толстое бревно, встали на её концы и стали поочерёдно прыгать подбрасывая тем самым друг друга высоко в синее небо, останавливаясь на полсекунды почти в облаках, и в этот крохотный промежуток времени ему казалось, что он научился летать.
   Летом родители отправили его вместе со старшей сестрой на теплоходе, похожим на большую калошу, в пионерский лагерь, который находился на другом берегу их огромного пруда и виден он был из города лишь в хорошую и ясную погоду. И ему было очень хорошо в нём. Все дети в лагере купались загорали играли в весёлую «Зарницу» и во многие другие пионерские игры. Кушали по пять раз в день необыкновенно вкусные разнообразные блюда. А по воскресеньям к ним приезжали мамы папы бабушки дедушки и девочки их лагеря устраивали для них маленькие концерты. Его старшая сестра выходила на сцену и под звуки баяна пела очень грустную песню:

                Враги сожгли родную хату
                Сгубили всю его семью
                Куда теперь идти солдату
                Кому нести печаль свою

   И все бабушки услышав первые куплеты жалостливой военной песни начинали вытирать платочками свои слёзы, а дедушки сурово хмурились. Затем девочки весело танцевали «польку», а после мальчишки играли спектакль об отважном Мальчише-Кибальчише.
   Не заметно подкрался последний день его пребывания в пионерском лагере. И после очень сытного обеда старшие ребята стали таскать из леса сухие стволы деревьев палки ветки и слаживать их в виде огромного шалаша в центре большой поляны. А вечером после ужина все дети собрались вокруг этой огромной пирамиды из сухих веток. Старший вожатый сказал свою пламенную речь для подрастающего коммунистического поколения, поднёс спичку к бересте и в вечерних сумерках вспыхнул огромный пионерский костёр, взметая искры чуть ли не до самых небес. Все дети дружно закричали ура, и стали петь самую популярную в Советском Союзе пионерскую песню:

                Взвейтесь кострами синие ночи
                Мы пионеры дети рабочих
                Близится эра светлых годов
                Клич пионера всегда будь готов
 
   До самой поздней ночи дети веселились у огромного костра, пели песни, танцевали. А утром дружно собрали свои вещи, сели на теплоход и разъехались по своим домам.
   Когда Анатолию исполнилось пятнадцать лет, его мама развелась с мужем-алкоголиком и уехала с детьми жить на Дальний Восток, к своей маме.
   Незаметно для себя Анатолий уснул, и приснился ему его маленький город детства Омутнинск, с необыкновенно  красивыми высотными домами, с большими скверами парками и вишнёвыми садами.
 - Город Омутнинск – вдруг сквозь сон услышал он голос проводницы вагона – приехали, вставайте и собирайтесь.
   Анатолий быстро поднялся, сдал проводнице постельное бельё, взял свой чемодан и вышел из вагона на перрон, в раннее летнее утро. Вокруг стояла какая-то необычная тишина и лёгкий белый туман стелился над утомлёнными железнодорожными путями крышами приземистых привокзальных зданий. Анатолий зашёл в камеру хранения, сдал свой чемодан и налегке отправился осматривать свой город детства, который он так часто видел в своих снах. Но с каждым шагом его ждало только одно разочарование в виде деревянных домиков подозрительно смотревших в окружающий мир тёмными  окнами. И даже в самом центре города он увидел всё те же двухэтажные кирпичные дома как и в своём далёком детстве, правда все они были какие-то облезшие неокрашенные и некрасивые.  Анатолий вышел к пруду и не увидел на набережной, привычных его взгляду из прошлого, спортивных сооружений. 
 - А где спортивная вышка для прыжков в воду, которая стояла здесь более сорока лет назад? – Спросил он одинокого пожилого рыбака удившего рыбу с набережной.
 - Утонула она – хмуро ответил рыбак – железные её поплавки проржавели и вышка пошла ко дну.
 - А где небольшой теплоход в виде калоши, который плавал по этому пруду так же более сорока лет назад?
 - Проржавело его днище – ответил угрюмо неразговорчивый рыбак – и его сдали в металлолом.
 - Спасибо за информацию и счастливой вам рыбалки – разочарованно произнёс Анатолий, и зашагал дальше по набережной изучать город своего далёкого детства.
   Примерно через двадцать минут быстрой ходьбы он был на том месте где когда-то находилась его школа, а в настоящее время там возвышался четырёхэтажный многоквартирный дом.
 - Бабушка – спросил Анатолий старушку неспешно бредущую с авоськой к магазину – а когда снесли нашу двухэтажную деревянную школу?
 - Несколько лет назад, милок – ответила старушка остановившись и внимательно посмотрев на него.
 - Я учился в этой школе сорок с лишним лет назад.
 - Я тоже училась в этой школе милок, а затем закончила в городе Кирове педагогический институт и работала в ней учительницей географии – ответила словоохотливая старушка – а со временем наша школа сильно обветшала, и мэр нашего города счёл нецелесообразным и крайне невыгодным её постоянные ремонты. И построил он новое каменное двухэтажное учебное заведение неподалёку отсюда. А школу нашу пустили на слом.
 - Грустная история – сказал невесело усмехнувшись Анатолий – спасибо вам бабушка за разъяснения, а может вам помочь донести чего до дома?
 - Нет, спасибо милок. Управлюсь сама – и старушка вновь заспешила к магазину.
   А Анатолий развернувшись подошёл к огромному пруду, который специально создали в тридцатых годах двадцатого века, что бы питать водой большой сталелитейный завод построенный на его берегу. Он потрогал рукой прозрачные, набегающие на каменистый берег волны и подумал:
 - «Холодновата вода что то, купаться не буду. Да никто и не купается сегодня, даже мальчишки. Погода стоит какая то прохладная и совсем не летняя. Эх, сколько же в детстве выловил я из этого пруда рыбы, в основном уклеек. Но каких уклеек, каждая из них была величиной с небольшую селёдку. А что это на левом берегу пруда? Никак церковь построили».
   И Анатолий прошёлся по берегу несколько сотен метров к церкви, полюбовался её золотым куполом, симметричными храмовыми разводами. Но заходить в церковь, огороженную высоким белым забором, не решился.
 - «Рано ещё – подумал он – что зря священнослужителей тревожить. Пройдусь ка я дальше по городу и посмотрю на свой дом по улице Дружбы, где прошло всё моё далёкое детство».
   И Анатолий зашагал по дороге по которой ходил несколько тысяч раз в детстве, по дороге в школу и домой. Примерно через час пути, он стоял возле своего  маленького двухквартирного бревенчатого домика, в котором прожил все свои первые пятнадцать лет. И дом его с тех пор почти не изменился, правда потемнели со временем его брёвна и не было у окон двух высоких черёмух по которым он так любил лазить мальчишкой. Неподалёку стояла старенькая бревенчатая полуразрушенная и не работающая водокачка, которая когда то из глубокой скважины качала воду в свой большой железный бак. А уж из него, все жители ближайших домов, разносили воду в вёдрах для своих нужд. А сколько он в своё время перетаскал из этой водокачки тонн холодной чистой воды для полива сада огорода и для другой хозяйственной надобности? Сразу и не счесть. Постояв в раздумьях ещё с минуту, Анатолий развернулся и зашагал по дороге в сторону маленького посёлка где когда жила самая маленькая девочка из их класса, Валя Куртеева.
 - «Какие огромные деревья выросли по обочинам этой дороги – думал он шагая и осматриваясь по сторонам – помнится они были одного со мной роста. А сейчас вымахали метров в пятнадцать двадцать высотой. А как же мне пройти к домику где жила Валя Куртеева? В сторону маленького посёлка где она когда-то проживала, сейчас не пройти. Дач в той стороне понастроили с высоченными заборами и злыми кусачими собаками».
 - Девушка! – Окликнул Анатолий идущую ему навстречу молодую женщину – здесь когда-то, сорок с лишним лет назад, вместо дач стоял маленький посёлок состоящий из трёх маленьких домиков.
 - Сорок с лишним лет назад! – Воскликнула удивлённо девушка – да тогда и мамы то моей на свете не было. Нет, не знаю. Сколько себя помню, здесь всегда были только наши городские дачи.
 - «Нет, не найти мне моей одноклассницы – подумал с грустью он остановившись на дороге – дома их маленького посёлка снесли уже давным-давно. Да и сама Валя вряд ли живёт в городе Омутнинске. Пойду ка я схожу на речку Омутную где в летний зной купался загорал, а по вечерам ловил удочкой рыбу».
   И через час пути он уже в раздумьях стоял на берегу этой тихой реки.
 - «Всё то же самое. Те же обрывистые речные берега. Те же огромные каменные валуны в воде, как будто не прошло для них сорока с лишним лет, а всего лишь одна секунда – думал Анатолий с улыбкой осматривая всё вокруг – правда лесок из аккуратных ёлочек на берегу реки вырос и превратился в огромный густой сказочный лес через ветки которого с трудом пробивается к земле слабенький лучик солнечного света. И кажется, что вот сейчас из тёмной чащи леса выйдет страшная Баба Яга с метлой на плече, понюхает крючковатым носом воздух, покрутит головой с седыми всклоченными волосами и скажет глухим простуженным голосом – русским духом здесь запахло что-то ныне. Давненько у меня в гостях людей не было».
 – Пора мне идти осматривать и дальше, город моего детства – с усмешкой произнёс Анатолий – а то мне уже стало казаться, что из-за тех стволов огромных елей за мной действительно кто-то наблюдает.
   И через некоторое время он уже стоял возле знакомого двухэтажного здания.
 - Это детский садик – молвил Анатолий осматривая кирпичную постройку и стоящие вокруг неё металлические горки качели карусели – и сюда когда-то ходил мой младший брат. А в каком сейчас состоянии мой деревянный садик и старшей моей сестры?
   И через пол часа он уже брёл по главной улице Рабочего посёлка, так называлось с десяток двухэтажных деревянных домов где жили люди работающие на огромном сталелитейном заводе расположенном на берегу пруда и тихой реки Омутной. 
 - Всё те же старые дома – невесело произнёс Анатолий осторожно шагая по развороченному деревянному тротуару – дома с теми же разбитыми окнами в подъездах наружными дверьми. Всё также как и много лет тому назад, осталось всё без изменений. А вот и мой садик – сказал он с любопытством осматривая невысокое одноэтажное строение из толстых серых брёвен – здесь я провёл много своих дней, с самого раннего моего возраста. А что здесь находится сейчас? – И Анатолий осторожно зашёл во двор строения, и увидел там кучи кирпичей на поддонах, бетонные блоки трубы – всё понятно, строительная база. – Грустно произнёс он  разворачиваясь и выходя с территории бывшего дошкольного учреждения – а я так хотел узнать рецепт того чудного чая которым поила меня ворчливая добрая нянечка, так много лет тому назад. Но видно не судьба.
   А через следующую пару часов Анатолий уже сидел на деревянной скамейке города своего детства, ждал поезд и думал:
 - «Вот и исполнилась моя давняя мечта. Побывал я в городе, где прошло моё детство. Но почему я видел в своих снах мой любимый город добрым красивым и немного сказочным? А на самом деле, на самом деле осталась от путешествия по городу моего детства какая-то непонятная серая липкая и неразрешённая грусть. Но почему? Быть может потому, что добра чуть меньше стало на Земле? А может, виновата во всём ностальгия, пусть с негативными чёрными пятнами но, доброго счастливого моего детства.