Из материалов следственного дела Бухарина-155

Утреннее заседание 7 марта 1938 года

Допрос подсудимого Бухарина

ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ:
Армвоенюрист В. В. Ульрих,
Председатель Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР
СЕКРЕТАРЬ:
Военный юрист 1-го ранга А. А. Батнер

Председательствующий. Подсудимый Бухарин, продолжайте.
Бухарин. В 1933-1934 годах кулачество было уже разгромлено, повстанческое движение перестало быть реальной возможностью и поэтому в центре правой организации снова наступил период, когда ориентация на контрреволюционный заговорщический переворот сделалась центральной идеей. Таким образом, от "дворцового переворота", комбинации переворота с массовыми восстаниями и ориентация на массовые восстания и соответствующая практика дела перешли к голому контрреволюционному заговорщичеству и в центре стали идеи государственного переворота, осуществляемого путем вооруженного заговора.
Сила заговора -- это силы Енукидзе плюс Ягода, их организация в Кремле и НКВД, причем Енукидзе в то время удалось завербовать, насколько мне помнится, бывшего коменданта Кремля Петерсона, который, кстати сказать, был в свое время комендантом поезда Троцкого.
Затем -- военная организация заговорщиков: Тухачевский, Корк и другие.
Вышинский. В каком году это было?
Бухарин. Я считаю, что это было в 1933-1934 годах.
Вышинский. А одновременно вы вели переговоры с Ходжаевым пораженческо-изменнического характера?
Бухарин. С Ходжаевым я имел один единственный разговор в 1936 году.
Вышинский. В 1936 году. А этот разговор о чем был?
Бухарин. Какой этот?
Вышинский. Который вы вели с Ходжаевым.
Бухарин. В 1936 году?
Вышинский. Да.
Бухарин. Собственно говоря, я слышал ведь показания Ходжаева, слышал, как он выступал на суде, и к этим выступлениям я должен внести целый ряд корректив.
Вышинский. Сначала то, что не требует корректив, а потом уже корректировать будете.
Бухарин. Пожалуйста.
Вышинский. Вы говорили с Ходжаевым о том, что уже имеется соглашение с фашистской Германией?
Бухарин. Нет, не говорил.
Вышинский (к суду). Позвольте спросить обвиняемого Ходжаева.
Подсудимый Ходжаев, говорил с вами Бухарин?
Ходжаев. Да, говорил.
Вышинский. Как, где, когда, о чем конкретно?
Ходжаев. В августе месяце, когда Бухарин приехал в Ташкент...
Вышинский. Коротко изложите то, что вы показывали уже на суде.
Ходжаев. Я показывал на предварительном следствии, показывал и на суде. Разговор между мною и Бухариным произошел у меня на даче в Чимгане.
Бухарин. Это и я показывал.
Ходжаев. После обзора международного положения СССР, после обзора положения по различным европейским странам, это дано подробно в предварительных показаниях, и затем обзора внутреннего положения Советского Союза, Бухарин сказал, что надо нашу деятельность направить таким образом, чтобы эта деятельность помогла привести к поражению Союза.
Вышинский. То есть это он считал естественным процессом?
Ходжаев. По его словам, внутреннее и внешнее положение вело к этому. Он сказал, что мы, правые, имеем соглашение с фашистской Германией, намечаем соглашение с Японией.
Вышинский. Подсудимый Бухарин, были вы у Ходжаева на даче?
Бухарин. Был.
Вышинский. Разговор вели?
Бухарин. И вел разговор, и у меня была голова на плечах все это время, но из этого не следует, что я вел разговор о том, о чем сейчас говорил Ходжаев, а я первый раз вел разговор...
Вышинский. Первый или не первый-это неважно. Такой разговор подтверждаете?
Бухарин. Не такой, а другой разговор, тоже конспиративный.
Вышинский. Я спрашиваю не вообще о разговоре, а об этом разговоре?
Бухарин. В "Логике" Гегеля слово "этот" считается самым трудным...
Вышинский. Я прошу суд разъяснить обвиняемому Бухарину, что он здесь не философ, а преступник, и о гегелевской философии ему полезно воздержаться говорить, это лучше будет, прежде всего, для гегелевской философии...
Бухарин. Может быть философ-преступник.
Вышинский. Да, то есть те, которые воображают себя философами, оказываются шпионами. Философия здесь не к месту. Я вас спрашиваю, тот разговор, который передает сейчас Ходжаев, вы подтверждаете или отрицаете?
Бухарин. Я не понимаю слово "тот". Разговор на даче был.
Вышинский. Чего же тут не понимать? Разговор того содержания, которое здесь изложил Ходжаев. Ясно это?
Бухарин. Если вы говорите о содержании разговора, то содержание было несколько иное, а разговор этот на даче был.
Вышинский. Какое иное содержание?
Бухарин. Я с Ходжаевым говорил первый раз в жизни политически. Это объясняет характер разговора. Я с ним говорил относительно того, что необходимо быть готовым к свержению Советской власти насильственным путем и для этого необходимо использовать возможные массовые движения, которые бы могли быть там. Во-вторых...
Вышинский. Причем тут соглашение с фашистской Германией?
Бухарин. Я не говорил о соглашении.
Вышинский. Подсудимый Ходжаев, говорил Бухарин о соглашении?
Ходжаев. Я подтверждаю, что им было сказано то, о чем он здесь говорил, но после этого, как раз, он сказал о соглашении с Германией.
Вышинский. Насчет Англии был разговор?
Ходжаев. Да, был. Он сказал, что намечается соглашение с Англией, и что правый центр примет со своей стороны меры к тому, чтобы это соглашение было, и что мы -- центр националистической организации Узбекистана -- также со своей стороны должны предпринять необходимые шаги в этом направлении.
Вышинский. Именно?
Ходжаев. В смысле связи с английскими резидентами.
Вышинский. Через?
Ходжаев. По вопросу о "через" мы-я и Бухарин -- вместе это установили, не в смысле директивы, а просто в виде разговора.
Вышинский. Консультация?
Ходжаев. Да.
Вышинский. Обвиняемый Бухарин, вы подтверждаете эту часть показаний Ходжаева?
Бухарин. Я говорил Ходжаеву, что во внешнеполитической ориентации надо использовать все клавиши, в том числе и английские.
Вышинский. Вы говорили не об английской ориентации, а об английских клавишах?
Бухарин. Если вам угодно, об английских клавишах.
Вышинский. А попросту вы бы могли сказать?
Бухарин. Во внешней политике наша ориентация была исключительно на нейтрализацию и поддержку со стороны Японии или Германии, что, однако, не исключало того, что нужно использовать международные противоречия...
Вышинский. Надо ориентироваться на кого?
Бухарин. Простите, я же говорю, а не вы.
Председательствующий. Подсудимый Бухарин, не забывайте, что не вы регулируете здесь вопросы и ответы.
Вышинский. Я вас спрашиваю, на кого надо ориентироваться по-вашему?
Бухарин. Я ему говорил, что нужно использовать международные противоречия...
Вышинский. Подсудимый Бухарин, вы подтверждаете показания Ходжаева?
Бухарин. Я говорил, что нам придется иметь дело с различными иностранными государствами и что нельзя иметь дело только с одной группировкой, но нужно иметь дело и с другими.
Вышинский. Значит, вы говорили Ходжаеву, что надо ориентироваться на некоторые иностранные государства?
Бухарин. Видите ли, я перестал употреблять выражение ориентация из-за его двусмысленности и поэтому я уточняю...
Вышинский. Вот и уточните.
Бухарин. Я ему сказал...
Вышинский. Об Англии был разговор?
Бухарин. Был.
Вышинский. О Японии был разговор?
Бухарин. Был.
Вышинский. О Германии был разговор?
Бухарин. Был.
Вышинский. Был разговор о том, что нужно использовать и то, и другое в интересах вашей борьбы против Советской власти?
Бухарин. Такой постановки вопроса не было. Я ведь говорил с Ходжаевым первый раз.
Вышинский. Да, что вы! Вы говорили о свержении Советской власти в этот первый раз!
Бухарин. Да, по очень простой причине, напрасно вы машете рукой.
Председательствующий. Обвиняемый Бухарин, не забывайте, где вы находитесь.
Бухарин. Этот разговор шел в терминах, совершенно конспиративных, и не было сказано ни одного слова...
Вышинский. Я вас не спрашиваю о терминах, а спрашиваю о содержании разговора.
Бухарин. Я говорю теми же словами, какими говорил и в своих показаниях на предварительном следствии...
Вышинский. Я же не о словах говорю. Я вынужден буду тогда прекратить допрос, потому что вы, очевидно, придерживаетесь определенной тактики и не хотите говорить правду, прикрываясь потоком слов, крючкотворствуя, отступая в область политики, философии, теории и так далее, что вам нужно забыть раз и навсегда, ибо вы обвиняетесь в шпионаже и являетесь, очевидно, по всем данным следствия, шпионом одной из разведок. Поэтому бросьте крючкотворствовать. Если вы так хотите защищаться, я прекращу допрос.
Бухарин. Я отвечаю на ваши вопросы.
Вышинский. Вы с Ходжаевым разговаривали о свержении Советской власти, подготовлявшемся вашей заговорщической группой?
Бухарин. Говорил в закрытых туманных формулах.
Вышинский. В таких, однако, формулах, чтобы он понял вас?
Бухарин. Совершенн,о верно.
Вышинский (к Ходжаеву). Вы поняли?
Ходжаев. Абсолютно.

Вышинский. Значит, речь идет не о словах, а о содержании. Говорили вы о том, что нужно ориентироваться во внешних отношениях на различные иностранные государства, исходя из внутренних противоречий и международных противоречий в интересах борьбы вашей группы заговорщиков против Советской власти?
Бухарин. Так точно.
Вышинский. Говорили?
Бухарин. Говорил.
Вышинский. Значит, Ходжаев прав, что вы ему говорили насчет связей с английскими разведчиками?
Бухарин. А этого не было.
Вышинский (к Ходжаеву). Было так, Ходжаев?
Ходжаев. Было.
Бухарин. Это же нелепо, потому что помощь не разведчиками определяется...
Ходжаев. Я говорю не разведчиками, а резидентами.
Вышинский. Как видите, не просто разведчиками, а резидентами.
Ходжаев. Мы установили с ним, что лучше действовать либо через таджикских людей, либо послать в Афганистан человека.
Вышинский (к Бухарину). Это вы отрицаете?
Бухарин. Отрицаю. Меня никто об этом не спрашивал.
Вышинский. Вот я вас и спрашиваю.
Бухарин. За год моего сидения в тюрьме меня об этом ни разу не спрашивали.
Вышинский. Мы вас спрашиваем здесь, на гласном пролетарском суде, мы спрашиваем здесь, на этом суде перед всем миром.
Бухарин. Но раньше вы не спрашивали об этом.
Вышинский. Я еще раз спрашиваю на основании того, что здесь было показано против вас: не угодно ли вам признаться перед советским судом, какой разведкой вы были завербованы -- английской, германской или японской?
Бухарин. Никакой.
Вышинский. Я к Бухарину пока не имею вопросов.
Председательствующий. Объявляю перерыв на полчаса.


Продолжение следует…


Единственный комментарий к этому историческому документу, который хочется сделать - Б Е С Ы!   Вы только вслушайтесь в их слова! Вы только представьте с каким неистовством они презирали Россию на протяжение многих лет, находясь на ключевых должностях и пользуясь всеми благами жизни? Представляете, их называют – «невинными жертвами репрессий»! Представляете, их (многих) реабилитировали!  По мне, это и есть торжество цинизма!
Тогда напрашивается вопрос!
Почему нам так упорно врали и продолжают врать на протяжении десятилетий, под благовидными личинами и словоблудием, всякие Хрущёвы, СоЛЖЕницыны, Ельцины, Горбачёвы, Радзинские, Чубайсы, Жириновские, Познеры, Парфеновы, Венедиктовы, Шендеровичи, Веллеры, Герберы, Соловьёвы, Сытины, Гозманы, Ройзманы, все те кто так яростно поддерживает всякие антироссийские действия порабощённых ими стран, все те, кто так яростно защищал «бешенных вагин», и т.д., и т.д. ?
Разве они и не есть современные те, которых великий Фёдор Михайлович окрестил  «Бесами». Разве они не есть новые троцкисты- неотроцкисты, те самые продолжатели злодеяний Троцкого, Тухачевского, Бухарина и многих, так называемых, «невинно репрессированных», которые так рьяно старались унизить, расчленить и уничтожить Великую Русь!
Именно, желание «докопаться» до истинной сущности деяний этих бесов, вынудило меня обратиться к материалам следственных материалов декабристов и написать сценарии «Карабахский гамбит» http://www.proza.ru/2018/02/22/136
и « О русском китайце, армянине и азербайджанце» http://www.proza.ru/2018/05/21/1753.

Как ни странно, выяснилось, что все эти истории, происходящие в разные времена, очень даже взаимосвязаны. Возможно, поможет кому в постижении Правды вот это http://www.proza.ru/2018/04/14/32.
Буду благодарен любой критике!
С уважением, Ион Жани!