Освободитель часть 3 глава 4

Бесы
Сын богатого помещика, великолепно образованный последователь Маккиавели, уже успевший отсидеть в царских тюрьмах, Пётр Ткачёв страстно мечтал о революции, которая истребит его сословие. После незабываемой поездки в Лондон это желание только усилилось.
- Нужно совместить идеи Маркса и Бакунина! - понял он после встречи.
Небольшого роста застенчивый молодой человек, смущающийся, с вечно улыбающимся личиком был очень похож на хорошенькую девушку
- «Милая барышня», - так его звали друзья.
Он предложил создать централизованную партию, которая сумеет захватить власть и беспощадным террором подавить сопротивление. Выйдя после ареста из крепости, Пётр сообщил сестре своё новое открытие:
- Только люди до двадцати пяти лет способны на самопожертвование ради великих целей и потому всех, кто старше этого возраста, для блага общества полезно было бы уничтожить.
В 1868 году произошла его историческая встреча с Сергеем Нечаевым. Сын трактирного лакея за два года до этого экстерном сдал экзамены за шесть классов гимназии и получил место учителя приходской школы. Затем приехал в Москву поступать в университет.
- Но что-то заставило его изменить решение... - сообщили друзья, когда советовали Ткачёву встретиться с ним.
Сергей переехал в Петербург и сдал экзамен на народного учителя. В столичный университет он поступил вольнослушателем.
- Этот атеист и ненавистник религии начинает преподавать в приходском училище Закон Божий… - удивлялись его знакомые.
Худенький, нервный Нечаев, сгрызающий ногти, появлялся на всех студенческих сходках. Сергей маленького росточка, с заурядным круглым крестьянским лицом, обладал удивительным взглядом.
- Я не смогу забыть этот подчиняющий, хватающий в тиски, гипнотический взгляд… - подумал Пётр, когда они встретились.
Нечаев был помешан на герое романа Чернышевского Рахметове. Он не имел имущества, ночевал на квартирах знакомых, спал на голом полу.
- У каждого из нас что-то есть из имущества, у него ничего! - рассказывала Ткачёву поклонница. - У него лишь одна страсть - Революция!
В начале разговора Сергей провозгласил право революционера действовать любыми средствами, главные из которых шантаж, убийство, ложь и постоянная провокация:
- Правительство в борьбе с революционерами не брезгует ничем и, главное, иезуитскими методами провокаций, а что же мы? Именно иезуитчины нам до сих пор недоставало!
Он озвучил идею цареубийства, причём массового. На вопрос Петра, кого из царской семьи следует убить, он, усмехаясь, ответил:
- Всю ектинью. 
Ектинья - это молитва за царскую семью с перечислением всех её членов. У Нечаева бешеная энергия, харизма и едкие слова:
- На первых двух курсах студенты бунтуют радостно и с энтузиазмом, а затем втягиваются в занятия, и к пятому курсу, глядишь, вчерашний бунтарь делается ручным, а по выходе из университета вчерашние борцы за народ превращаются в совершенно благонадёжных врачей, учителей и прочих наименований чиновников, становятся отцами семейств...
- Вместо борца революции мы видим какую-то безвольную дрянь, - усмехнулся Ткачёв. - Очень скоро многие превращаются в прокуроров, судей, следователей и вместе с правительством начинают душить тот самый народ, за который ещё недавно предполагали отдать жизнь... 
Вместе они написали «Катехизис Революционера» - революционное Евангелие, полное демонической поэзии.
- Революционер человек обречённый! - записал Сергей. - У него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни имени. Всё в нём поглощено единой страстью - революцией... 
- Все нежные чувства родства, дружбы, любви, благодарности и чести должны быть задавлены в нём единою страстью революционного дела. Для него существует только одно утешение, вознаграждение и удовлетворение - успех революции! - веско дополнил Пётр.
Они отлично понимали друг друга, так как преследовали одну цель - беспощадное разрушение старого мира. Стремясь неутомимо к этому, они были готовы погибнуть и погубить всё, что мешало её достижению.
- Революционная организация должна составить список лиц, подлежащих истреблению... - настаивал Нечаев, - и, прежде всего, должны быть уничтожены люди, особенно вредные для революционной организации.
- Скольких придётся истребить в Революцию?
- Надо думать о том, скольких можно оставить…
Не слишком образованный, безвестный учитель совершенно подчинил знаменитого интеллектуала и литератора Ткачёва, убеждённо проповедуя:
- Революционер должен заманивать в сети людей с деньгами и влиянием и делать их своими рабами... 
- Покорность, которая в крови бесправного народа, которую воспитывали тысячелетие, должна была обеспечить такое подчинение и беспощадную дисциплину… - напомнил ему собеседник.
- Наше дело разрушение, страшное, полное, повсеместное и беспощадное! - страстно согласился Ткачёв.
Возникла новая волна студенческих волнений в столице с Медико-хирургической академии. Военным министром был один из немногих оставшихся в правительстве либералов Дмитрий Милютин.
- Игнорируя запреты министра просвещения Толстого, - доложили царю, - он разрешил студентам иметь кассу взаимопомощи и собирать сходки.
На первых же сходках студенты объявили, что им не нравится принадлежность к военному ведомству.
- Оттого в Академии слишком строгая дисциплина! - жаловались они.
Начались митинги. Академию закрыли, но волнения перебросились в Петербургский университет, оттуда в Технологический институт. Студентам не нравилось, что у них нет касс взаимопомощи и права на сходки.
- Потребовали уничтожить всякую стеснительную и оскорбительную опеку университетского начальства… - удивлялись в Зимнем дворце.
За волнениями в Петербурге стоял маленький человек со страшными глазами. Он пугал студентов якобинскими речами, звал к бунту. Нечаева вызвали в канцелярию градоначальника на допрос. На следующий день Пётр гулял на Васильевском острове и увидел экипаж, перевозящий заключённых. Из окошка высунулась рука и бросила записку. Ткачёв услышал слова:
- Доставьте это письмо по указанному адресу. Я студент и считаю своим долгом исполнить просьбу Сергея!
Приложенная записка просила информировать друзей, что Нечаев арестован и содержался в Петропавловской крепости. После этого распространился слух, что ему удалось бежать из крепости.
- Этого не удавалось до него никому! - так Сергей стал знаменитым.
На самом деле никакого ареста не было. Допросив Нечаева, его отпустили. Он придумал побег и лично передал записку Ткачёву. Потом скрывался на квартире сестры, пока по студенческому Петербургу ходили слухи о его героическом побеге из крепости.
- Но это только первая ступенька дерзкого плана, - часто мечтал Сергей. - Нужно поднять всероссийский мятеж, запалить восстанием Россию.
Но нужно было создать мощную организацию и добыть деньги. Он отправился в Европу и 4 марта 1869 года нелегально перешёл русскую границу. Затем благополучно прибыл в Женеву. Ещё в России Нечаев вычислил, кто может стать его покровителем на Западе:
- Кровавый мечтатель и доверчивый человек Михаил Бакунин.
Гость рассказал, как сидел в Петропавловской крепости, где когда-то сидел сам хозяин. Как сумел бежать. После чего открыл Бакунину главное:
- В России создано строжайше законспирированное сообщество. Сеть тайных кружков охватила всю империю. Во главе революционной паутины стоит Всероссийский комитет, командующий могучими силами.
Поведал, что в комитет входит он и решительные молодые люди:
- Но, к сожалению, они не имеют серьёзного опыта политической борьбы, и не хватает средств.
Михаил был счастлив, его пророчество о скором революционном пожаре в России, над которым издевался Маркс, оказалось истиной:
- Жизнь прожита недаром!
Бакунин восторженно рекомендовал Нечаева главной фигуре русской эмиграции Герцену и потом Марксу. Но благородный Герцен инстинктивно почувствовал к Сергею отвращение.
- Привирает, - брезгливо сказал Александр Иванович о нём.
Ненавидя всякого, кто ему не подчинялся, Нечаев отомстил Герцену, соблазнил его любимую дочь. Бакунин это почувствовал и попытался защитить Сергея, справедливо написав:
- «Он один из тех молодых фанатиков, которые не знают сомнений, которые не боятся ничего. Они верующие без Бога, герои без риторики».
Счастливый анархист услышал в Нечаеве голос нового поколения, которое энергично и непреклонно низвергнет прежний порядок. Он был для него воплощением новой революционной России.
- Начинается настоящая работа! - по ней соскучился Бакунин.
Вместе с Сергеем он написал яростные прокламации, обращённые к молодой революционной России. Прокламации, письма и революционная литература засылались в Россию по адресам, которые сообщил Нечаев. 
- Их перехватывает полиция... - стало известно в Женеве. - В одном Петербурге задержаны послания, адресованные сотням молодым людям.
Сергей отлично знал, что почта будет перехвачена. Он и рассылал её для того, чтобы она была перехвачена, чтобы множество молодых людей оказались в тюрьме. Нечаев объявил старому революционеру:
- Мне пора извращаться в Россию.
Под нажимом Герцен передал ему деньги из революционного фонда.
- Эти деньги передал Герцену в его полное распоряжение безумный русский помещик Бахметьев, отправившийся создавать коммуну на Азорские острова! - пояснил он Сергею. 
Перед отъездом он попросил Бакунина выдать ему удостоверение уполномоченного несуществующего Европейского революционного альянса:
- Идея соединения с европейской организацией подстегнёт русских революционеров к еще более активным действиям.
Нечаев получил удостоверение «Уполномоченного представителя Русской Секции Всемирного Революционного Альянса». Подписанный Бакуниным мандат был скреплён выразительной печатью.
- На печати два перекрещённых топора… - одобрил символ Сергей.
В августе 1869 года он вернулся в Москву. В Петровской земледельческой академии, где учились в основном провинциалы, грозный «уполномоченный» создал организацию. На собрании отобранных им кандидатов Нечаев объяснил студентам, что отступать поздно:
- Вы теперь члены могущественного Европейского революционного альянса. Наша многочисленная организация состоит из боевых пятёрок, которые ничего не знают друг о друге. Знает только их руководитель и член могущественного Центрального комитета альянса.
«Боевые пятёрки» мерещились участникам повсюду, это придавало им смелости. Так было создано тайное общество под названием:
- «Народная расправа»
От участников Сергей требовал слепого послушания и заставлял шпионить друг за другом. Они готовились к восстанию, которое было назначено на дату девятой годовщины освобождения крепостных. Но речи Нечаева показались отвратительными одному из членов организации.
- Это глупо! - возражал ему студент академии Иван Иванович Иванов.
Он начал открыто выступать против него, сомневаясь в существовании иностранного Центрального комитета. Нечаев понял:
- Надо продемонстрировать, что ждёт предателя за непослушание…
Сергей собрал четверых соратников и объявил:
- Иванов мутит воду и собирается на нас донести. Настала пора доказать Центральному комитету и себе самим, что мы умеем быть беспощадными революционерами! Мы должны осуществить это на практике. Кровь нечистых людей сплачивает организацию!
От имени Комитета он приказал ликвидировать Иванова. Под горящим, гипнотическим взглядом возбуждённые студенты согласились. Начали искать подходящее место. Академия занимала особняк графа Кирилла Разумовского, брата любовника императрицы Елизаветы.
- История сделала забавный виток, - подумал Сергей. 
В огромном парке поместья были пруды и старый грот. В ночь на 21 ноября несчастного Иванова заманили в грот, и боевики начали расправу. Студент Кузнецов повалил его землю.
- Держите его крепче! - Нечаев и два студента бросились на Иванова.
Сергей сел ему на грудь и стал душить. Иванов уже не кричал, но ещё шевелился. Нечаев вынул револьвер и спокойно выстрелил в его голову.
- Готов! - тело несчастного утопили в пруду.
Но неопытные убийцы действовали неумело. Труп всплыл в пруду. Началось следствие. Восемьдесят четыре «нечаевца» предстали перед судом. Но Сергей был далеко. Пока судили добродушных провинциалов, превращённых им в убийц, он бежал в Петербург.
- Они всего лишь революционеры второго разряда, капитал, использованный для дела революции… - Нечаев раздобыл паспорт и в декабре успешно перешёл границу, оставив погибать товарищей.
Он появился в свободной Женеве. Узнав, что русское правительство потребовало выдачи, Бакунин бросился к эмигрантам за помощью:
- Главное дело сохранить нашего запутавшегося друга. 
В Женеву приехали русские агенты. Сергея выследили, арестовали и в наручниках увезли в Россию. Суд был открытым, и общество с отвращением узнавало подробности дела. Нечаева приговорили к каторжным работам сроком на двадцать лет, но Александр II написал:
- «Навсегда в крепость!» - и подчеркнул: - «Навсегда». 
Он сидел в Петропавловской крепости, в самом страшном Алексеевском равелине, где когда-то сидел Бакунин.
- Встать! - к нему в камеру пришёл глава Третьего отделения Потапов.
Он стал требовать, чтобы Нечаев дал показания на Бакунина. Сергей ответил пощёчиной и под его взглядом шеф жандармов встал на колени.
- Нечеловеческая сила в этом человеке! - испугался Потапов.
Нечаева подвергли обряду гражданской казни. Пока ехали на площадь, он, стоя посредине телеги, неистово выкрикивал угрозы солдатам:
- Тут будет скоро стоять гильотина, и на ней сложите головы вы! Те, кто привезли меня сюда! Небось, сердца-то забились, все попадёте сюда!
Его привязали к позорному столбу, он продолжал выкрикивать:
- Да здравствует свобода! Да здравствует вольный русский народ!
 
продолжение http://www.proza.ru/2018/08/16/261