Капкан

… По причине попадали, без причины ли,
Только всех их и видали — будто сгинули.
Страшно! Аж жуть …

В. Высоцкий


Необходимость замены паспорта на документ нового образца вызвала у меня двоякие чувства. С одной стороны, меня вполне устраивала привычная книжечка защитного цвета, полученная в торжественной обстановке в ДК имени Свердлова. С этим паспортом я заканчивал школу, поступал в институт, получал первую в своей жизни зарплату. Он был моим верным спутником в стройотрядовских выездах и каникулярных путешествиях. Ко всему прочему, фотография в паспорте казалась мне особенно удачной. Вероятно, подсознательно, он стал частицей моего – Я.

С другой стороны, привлекала некая новизна, обновление, опять же, подсознательная надежда на перемены к лучшему. В памяти всплывали смутные образы, навеянные Маяковским, который что-то доставал «... из широких штанин ...», кажется, «краснокожую паспортину».

Однако, на пути к заветной книжечке, вновь обретшей красный цвет, следовало преодолеть ряд протокольно-канцелярских рубежей, что не внушало оптимизма.

Откладывать обмен паспорта больше было нельзя – реально замаячили грозные неприятности в связи с нарушением паспортного режима. Тем более, что предстояло получение офицерского военного билета, а с военкоматом шутки плохи! Собрав нужные бумаги, сдав их в паспортный стол, выждав требуемый срок, я отправился по указанному адресу получать новый паспорт.

Весенним вечером я высадился из трамвая в не престижном районе города. Искомый адрес, в глубине замусоренных дворов, представлял собой серую, зачумлённую громаду «хрущёбы». Я дёрнул дверь нужного подъезда и шагнул вперёд.

Грохот захлопнувшейся двери и лязг ржавой пружины показались мне последними звуками реального мира. Абсолютная тишина, словно уши мои заткнуты ватой, не нарушались ни единым звуком. На меня напало оцепенение, связанное с резким несоответствием ожидаемой картины и действительной!

Берясь за ручку двери, я ожидал увидеть сиротский коридорчик, маленькую комнатушку с казённой мебелью, заваленную кипами бумаг, заставленную каталожными ящиками и прочими атрибутами учётно-канцелярски-разрешительной системы. В центре комнаты обязана была находиться невзрачная тётка, неопределённого возраста, с милицейскими погонами.

Вместо этого, мои глаза упирались в серые, глухие стены без всякого признака дверей. Ощущение нереальности усиливал тусклый свет запылённой лампочки.

По лестнице, вероятно идущей на второй этаж, совершенно бесшумно, на полусогнутых лапах, спускался огромный, лохматый, дымчатый кот. Его жёлтые глаза смотрели на меня в упор, будто гипнотизируя. Взгляд был хмурый, тяжёлый, мрачный, как и всё окружающее, не сулящий ничего хорошего.

На секунду кот затормозил своё мягкое скольжение и, не спуская с меня глаз, издал утробный звук, не имеющий ничего общего ни с мяуканьем, ни с мурлыканьем. Звук одновременно напоминал приглушенное рычание дикого зверя и отдалённые раскаты грома.

Пытаясь выйти из столбняка, я начал пятиться. Кот скользнул под лестницу и будто растаял в полумраке. Обстановка давила. Ощущение заложенности ушей усиливалось. Мне показалось, что глухие стены стали приближаться, сжимая пространство!

Толкнув спиной дверь, и круто повернувшись, я оказался на улице. Звук захлопнувшейся двери показался мне звуком лязгнувшего вхолостую капкана, сожалеющего об ускользающей жертве!

Лёгкий ветерок, пересыпающий мелкий мусор во дворе, щебет птиц и обычные уличные звуки вернули меня в реальный мир. Однако сердце бухало, как будто я взбежал на пятый этаж без остановки, да и с дыханием было не всё в порядке.

Вспомнив о цели визита и отрегулировав дыхание, я решил повторить попытку и вновь повернулся лицом к подъезду. К своему удивлению я увидел рядом с «Капканом» ещё одну дверь! Открыв её, я попал «куда следует» и без сюрпризов завершил казённо-канцелярскую процедуру, став обладателем паспорта нового образца.