Свалка
Лес сменился, прозрачный сосновый бор стал постепенно густеть, появился подлесок, а впереди, метрах в двухстах, превращался в малопроходимые смешанные джунгли. Олег осмотрелся, и чуть правее увидел проход , похожий на начало тропы в зарослях. И зачем я решил срезать кусок, шел бы обратно той же дорогой, теперь вот через эти заросли плестись – тоскливо подумалось ему. Настроения это не прибавило – после недель жары, лес был пустой, не то что моховиков, или там белых – не было даже всегдашних сыроежек и лисичек. В корзинке, аккуратно выстланной газетой, одиноко лежал складной нож, так и не пригодившийся хозяину.
Вот и тропа, вход в лесные джунгли и вправду выглядел входом – ветви переплелись над тропой, образовав причудливую арку. Олег шагнул в прохладный сумрак зарослей, пружинила под ногами влажная земля, капли росы тут же намочили лицо и руки. Смутно вспоминал свои детские походы по этому лесу – когда это было… Сейчас, кажется тропа пойдет правее, потом, мимо старых лосиных кормушек, налево, и выйдешь на старую дорогу… Да только, все изменилось за почти три десятка лет – нет наверное тех кормушек, да и дорога лесная вполне возможно заросла. Вот и поворот, Олег с трудом узнавал местность. Теперь, кажется, левее. Ага, дорога есть. Старая просека и вправду заросла подлеском, но все еще была явно видна на фоне остального леса.
Идти, продираясь через заросли малины и ежевики было делом совсем неблагодарным, и Олег свернул с просеки. Еще немного вглубь, и параллельно ей когда-то шла узкоколейка – уже во времена его детства ржавая и неработающая. Старый торфозавод, который она обслуживала, прекратил работу, говорят, еще в конце 60-х… Ну вот, узкоколейка нашлась, удивительно, как на металлолом не растащили, про себя подумал Олег. Но легче от этого не стало – идти вдоль нее было не легче, чем по просеке: те же заросли, но вместо малины с ежевикой – еще более веселая крапива… Олег, чертыхаясь, свернул на вовремя подвернувшуюся тропку, уводила она немного в сторону, но ничего, как-нибудь обойти эти заросли надо – сказал он себе.
Солнце было уже высоко, когда лес кончился, и открылись торфяники. Олег осмотрелся – там, впереди, за полосой торфяных полей, виднелся березнячок, за ним, кажется, была свалка. Сюда, еще во времена СССР, свозили мусор со всего пригорода и части города, сюда они с мальчишками, все страстные радиолюбители, ходили за радиодеталями. Расположенный на границе города радиозавод, чья марка была знаменита по всему Союзу, регулярно вывозил на свалку целые грузовики отходов. Причем в отходы шли нередко совершенно новые детали – транзисторы и конденсаторы, микросхемы и дефицитные светодиоды… Как объясняли знающие люди – печатные платы на заводе собирали роботы, и если выводы на какой-нибудь детали были чуть криво согнуты – робот не мог вставить ее в отверстия платы – и деталь отбраковывалась…
Пройдя через пылящий под ногами сухой торфяник, наш герой добрался до небольшой березовой рощицы – и за прозрачной полосой хилых березок, уже маячил холм свалки. Ну вот, пройду через свалку – от нее нормальная дорога ведет, километров пять – и дома. Березняк кончился, за ним была полоса трясины заросшая осокой, метров 20 шириной болото, а еще дальше поднимался вверх крутой склон невысокого, но необъятного мусорного холма, со сплющенным как стол верхом – по нему раньше ездили бульдозеры и разравнивали сгоревший мусор, который тут и там поджигали рабочие. Все что прогорало, бульдозеры сгребали к краям холма – в окаймляющие свалку болота.
Попрыгав по кочкам, и все-таки замочив в болотной воде ноги, Олег пересек болото и начал подниматься по полусгоревшим кучам мусора наверх. Вот и вершина – взгляду открылось огромное поле, несколько бульдозеров глухо рокотали на другом краю. Перепрыгивая или обходя слишком неприятные места, Олег шел через свалку к дальнему краю, где стояла покосившаяся будка конторы, и с мусорного холма был съезд на асфальт.
Шел он, не особенно глядя под ноги, смотрел вокруг – все как было когда-то – бесчисленные чайки на кучах мусора, запах гари и дымы поднимавшиеся с разных мест поля. Нога скользнула по чему-то неприятному – опустил взгляд – ерунда, банановая кожура, но тут взгляд упал чуть в сторону, и Олег замер. Из кучи мусора выглядывали коричневые пластины печатных плат, россыпью тут и там лежали разноцветные букашки радиодеталей. Он нагнулся м поднял одну из них – новенький, без следов пайки, ярко-оранжевый транзистор… Кажется, КТ-315, всплыли в голове детские еще, познания… Всмотрелся в надпись на корпусе. Точно, КТ-315. А вот серебристые бочки конденсаторов – ну конечно, К-50, 20 микрофарад… Выпуск этих вещей был прекращен с распадом СССР…Бред какой, совпадение, просто, кто-то выкинул с советских времен стоящую на антресолях коробку с деталями – сам себе строго сказал Олег. Но транзистор положил в карман.
Вот и выход. Разбитая дорога мерно переходила в нормальный асфальт. Час с мелочью – и дома.
Игорь приехал даже раньше, чем планировал, и к приходу Олега уже резал на кухне мясо на шашлык. Грибник пришел с дарами леса – иронично сказала, глядя на пустую корзину Лена, Игоря жена. Ага, даров полным-полно, еле донес, в тон ей ответил Олег, и взял из батареи, стоявшей на столе запотевшую бутылку Старого Мельника.
А чего ты так долго-то, по пустому лесу – шел бы домой, видно же что лес сухой, даже поганок нет. Дак ведь, сам удивляюсь, решил по старой памяти, срезать кусок, и пошел не в ту сторону. Вышло длиннее даже. Хотел через лес пройти, и выйти к месту, где раньше дачи были, ну кооперативы дорожников, ты знаешь – Олег кивнул в сторону Игоря – а оттуда сюда 15-20 минут ходу. А свернул в другую сторону. Вышел к свалке. Удивительное дело, отхлебывая холодное пиво, пояснял Олег – я думал ее уже лет 20 как закрыли, а там бульдозеры, все работает, мусорщики ходят. Какая свалка? – не понял Игорь. Ну как, тут их что много – удивился Олег. Та самая, на которую мы с тобой в детстве за радиодеталями походы устраивали. Игорь положил нож и отвернулся от стола, где разделывал мясо. Ты чего, к пиву водки с утра добавил? Свалка 25 лет как закрыта. Нет там ничего. Могильник там. Землей ее засыпали и дерном покрыли. А вокруг забор, и знаки поставили – дескать, ходить нельзя, территория заражена…
Олег чуть не поперхнулся пивом. Слушай, это видно жара виновата… Что-то у меня видно совсем башню снесло… Что же, мне все привиделось? А может и правда привиделось – шел, заплутал, спал плохо, встал рано, две недели жара под 30 – сам себя успокаивал Олег.
Прошло два часа. Несколько бутылок ледяного Мельника, закуска в ожидании шашлыка – резанные кольцами лук и помидоры, нещадно посоленные и поперченные, очаг, разведенный в саду – и картина утренней галлюцинации стала смазанной, и уже вызывала не ужас, а скорее интерес. Слушай, Лена повернулась к Олегу, пока не забыла, я ж тебе ключ оставила вчера, когда ты сказал что засветло в лес пойдешь, верни, а то сам забудешь, да и я забуду. А, конечно, ответил Олег и опустил руку в карман джинсов. Нащупал ключ и вытянул его на стол. И замер, покрывшись холодным потом. Рядом с ключом лежала маленькая незаметная вещица – ярко-оранжевый сплющенный кубик с тремя выводами – транзистор КТ-315.
Свидетельство о публикации №218081201369
С новосельем на Проза.ру!
Приглашаем Вас участвовать в Конкурсах Международного Фонда ВСМ:
См. список наших Конкурсов: http://www.proza.ru/2011/02/27/607
Специальный льготный Конкурс для новичков – авторов с числом читателей до 1000 - http://www.proza.ru/2018/09/12/1077 .
С уважением и пожеланием удачи.
Международный Фонд Всм 15.09.2018 09:46 Заявить о нарушении