Двое

– Я тебя ненавижу!
Злобная фраза разлетелась над вечерним лесом, испуганными птицами вспорхнула в небо и застыла там тяжёлыми серыми облаками. Смущённое солнце, ставшее невольным свидетелем ссоры двух друзей, медленно опускалось за кромку леса. Последние лучи одарили лица ребят.
Одно – напуганное и беззащитное, с глазами, полными печали и страдания, готовыми уже излиться ручьями вины, и второе – обиженное, злое, с глазами красными от напряжения и лёгкой влагой у края век.
– Ты меня слышишь? Я тебя ненавижу! – повторил мальчик, стиснул зубы и пристально уставился на адресата.
Но тот замер, вкопался в землю, непонимание и отчаяние сковало тело, страх иссушил горло и запер слова, где-то внизу, вместе с его душой. Из глаз вылетела первая слезинка, пробежалась по щеке, и исчезла, оставив солёной след.
Увидев слёзы друга, мальчик разозлился, хотел выкрикнуть что-то обидное, открыл рот. Издав немой стон, осёкся, на секунду его лицо приобрело прежние приятные черты, исчез гнев, досада, но опомнившись, закрыл рот и двинулся вперёд. Широко размахивая руками, двигаясь всем телом, он приближался к виновнику его гнева, стрельнул в его глаза презрением, повёл рукой, замахнулся, но так и застыл, смотря как мальчик, вскрикнув, развернулся и побежал прочь, в сторону леса.
Рука медленно опустилась, привнеся в его сердце сомнение и приторную грусть. Прикусив губу, он попытался не расплакаться, но слёзы предательски оросили лицо, не в силах более сдерживать в себе накопленные чувства.
Утираясь грязными рукавами, но повесил голову и побрёл обратно. Сзади что-то рухнуло, послышался сдавленный писк, нытьё и приглушённое шарканье.
Мальчик прикусил губу, громко всхлипнул и уселся на уже повлажневшую траву. Непонимающим взглядом уставился на заблудившуюся пчелу, ползающую по старой коряге. В голову полезли неприятные мысли о друге. Чтобы их пресечь, ударил себя по ноге, попал в болевую точку, согнулся и непроизвольно хныкнул. Тут же испугался, вскочил и огляделся.
Никто его не услышал. Выдохнул. Хотел снова сесть на место, но застыл на согнутых ногах. Некоторое время его лицо выдавало титаническую борьбу мыслей, руки вцепились в ноги и он вновь чуть не заплакал. Сдержался, утёрся рукавом, смахнул сопли. Неприятная слизь застыла на пальце, и он попытался её смахнуть.
Увлекся процессом и не заметил, как пчела села на его руку и ужалила. Громко крикнув и смахнув её рукой, тут же начал пытаться выдавить жало. Ощупывая кисть, он так и не смог ничего найти и только усилил свои мучения.
Полез за смартфоном, посветил экраном. Место укуса раскраснелось, нашлось жало, стиснув телефон в зубах, он сильно надавил на кожу и, выдавив его, начал сильно чесать. Остановился, взял телефон, сплюнул. Перевернул экраном вверх, заблокировал и застыл, ослеплённый. Когда белые блики пропали в глазах, и он снова привык к темноте, перед глазами всё ещё стояла заставка телефона.
Мальчик вновь стиснул кулаки, слёзы чуть не пустились в новый пляс. Весь напрягшись, он уставился вперёд и уверенно сделал шаг, другой, но ватные ноги никак не хотели его держать. На третий шаг он застыл, состроил гримасу боли и, развернувшись, пустился в лес.
Когда деревья окружили его и закутали переплетением ветвей, мальчик включил фонарик. Быстро мелькающие деревья мешали сосредоточиться на дороге, которую освещал и так узкий круг света. Страх игрался с воображением, рисовал в корягах монстров и заставлял фонарик то и дело подниматься то влево, то вправо, оставляя дорогу пугающе чёрной и всё, ради того, чтобы очередная химера оказывалась лишь причудливым сплетением ветвей.
В очередной раз, подняв фонарь и обнаружив на месте болотной нежити гнилой пень, мальчишка врезался в дерево, повалился, схватившись за лоб и тихо захныкал. Собрался с силами, встал, подобрал уткнувшийся в землю телефон и огляделся.
Шумное биение сердца эхом отдавало в виски, со лба стекал пот, стремился залиться в глаза, а ноги непослушно подрагивали. Облокотившись на дерево, он прикрыл глаза, выдохнул, нервно соображая, куда же мог убежать его друг.
Мерно потирая ушибленный лоб, до него неожиданно донёсся слабый стон. Тут же сердце побежало с новой силой, заиграло воображение, когда фонарик прошёлся по окрестным деревьям. Так ничего и не увидев, он было решил уже, что ослышался, но стон возобновился. Напрягшись, начал искать причину. Стон был знакомый, и он был почти уверен, что знал, кто его издаёт. Медленно двигаясь вперёд, ориентируясь по ноющим звукам, мальчик подошёл к крою какой-то ямы. Посветил в неё фонариком, увидел испуганные глаза, непристойно грязную одежду и исцарапанные ветками руки.
– Ты? Ч-что ты з-здесь делаешь? – сдавленно протянул лежащий, когда фонарик погас и силуэт медленно спустился в яму. – Ты же меня теперь не-не…
– Ну ты и дурак! – уверенно заявил мальчик, подавая ему руку. – Кого же я буду ненавидеть, если тебя не будет рядом?