Frenemy

Фанфик к сериалу " Берлинский отдел"

Louise Messereau & Alex Sheridan


Лежа под палящим солнцем трудно считать деньги. Гектор приподнял солнцезащитные очки, лениво обвел взглядом побережье. Карибское море всегда привлекало его тягучим ароматом магнолий и пиратских кладов. И, если с фауной его ничего не связывало, то деньги он любил. Просто обожал. Да и кто бы не стал их любить, когда стоило только играть на бирже, покупая акции Венесуэльских компаний. И дело в шляпе. Главное, чтобы свои не разнюхали. Вот за этим Гектор следил зорко... Он лениво обвел взглядом вялящихся на лежаках отдыхающих... Скучно... Хочется зацепиться хоть за что-то... За кого-то...
Дэниел не спеша шел вдоль кромки воды. Накатывавшая то и дело теплая волна набегала на берег, приятно лаская голые ступни. Жаркое солнце дарило тепло, оставляя на бронзовой  коже свои обжигающие прикосновения. В такой день надо на шезлонге валяться, а не шляться по пляжу, где у него назначена встреча со своим новым напарником. Очень в духе Управления было послать его вслепую, снабдив лишь словами пароля и отзыва. Мол, он сам к нему подойдет. Вот Дэниел и делает вид, что прогуливается по пляжу. Его новый напарник хотя бы он или она? Хотя Миллеру непринципиально. Он пришел работать. А не отношения заводить.
С тех пор, как ЦРУ просрало президентские выборы в Венесуэле, он торчит здесь на побегушках, словно на задворках вселенной. Подчищает хвосты, которые остались после топорной работы конторы. С чего это руководство решило, что эта страна уже у них в кармане и ничего сверхординарного произойти уже не может? Почему за президентской гонкой следили в пол глаза… трудно сказать. Да и что теперь гадать, когда тут просто прекрасно. Гектор отослал горячую мулатку, массировавшую его плечи, за соком. Кокосовый сок сейчас был бы как раз кстати. Денежки местного нефтегазового комплекса исправно капали на его счет. В швейцарском банке. Контора тоже оплачивала нелегкий полевой труд. Да еще и пообещала прислать то ли связного, то ли напарника, Гектор был слишком занят утром подсчетом голубых фишек, чтобы обратить внимание на сообщение из центра…
Высокий брюнет медленно шел вдоль берега, останавливаясь лишь, чтобы волна облизнула ступни его ног, и опять делал несколько шагов. Гектор опять приподнял очки. Облизнул губы. Жажда нарастала. Лучи солнца преломлялись, отражаясь от кожи незнакомца. Высокий, ладный, белый… мммм... Почему Гектору захотелось увидеть его глаза? Он загадал. Если у этого красавчика будут голубые глаза, он не просто трахнет его, он влюбится без памяти!
- ****ство! – ругнулся Гектор, вставая с лежака. Конечно, его кокос еще не был готов! А пить хотелось нестерпимо… Да еще и этот… Плавки мужчины заметно оттопырились. Мать твою! Еще и это!
Гектор поправил очки и сделал шаг в сторону незнакомца. Не ждать же на самом деле, когда тот скроется из виду.
Дэниел увидел краем глаза движение слева от себя. Бросил быстрый взгляд в сторону блондина, встающего с лежака с явным намерением двинуться в его сторону. Охватил взглядом сухопарую подтянутую фигуру, растрепанные ветром белесые волосы, резковатые движения. Этот? Черт его знает. Миллер решил не делать первый шаг. Чтоб не опростоволоситься. А то начнет нести ахинею про объявления… А у этого парня намерения вовсе не в том направлении развиваются. Одного взгляда  ниже пояса хватило, чтобы понять это. Миллер уже хотел было ускорить шаг, только на песке это выходит не так легко, как на том же асфальте.
Заметив, что парень постарался ускорить шаг, чтобы удалиться побыстрее, Гектор тоже поторопился вперед. Почему бы и нет?
- Эй, парниш, тебе не кажется, что нам двоим нашлось бы о чем поговорить в более уединенном месте? – голос трескучий, как будто вода попала на раскаленные угли, резанул слух. А чему удивляться, если хочется… До смерти хочется пить и заглянуть в глаза этому брюнетику, черт бы его подрал среди этого самого пляжа! Гектору уже показалось, что он сейчас протянет руку и коснется плеча парня, чтобы развернуть его к себе лицом…
Этого еще не хватало. Нет, его, конечно, предупреждали, что здесь нравы еще те, но слышать такое в свой адрес, да еще и от американца… Слышно же по произношению, что это не местный. И что это должно означать? Просто озабоченный или извращенная проверка? В любом случае, принародно с ним Дэниел отношения выяснять не намерен.
- Вы меня приняли за кого-то еще, - не оборачиваясь, кинул он через плечо.
Чувствуя, что этот озабоченный не отстанет и сорвет ему контакт, Дэниел решил от него избавиться. И как можно быстрее. А потому свернул к дощатым душевым кабинкам, стоящим неподалеку.
Гектор чуть не подпрыгнул на месте, направляясь вслед за парнем. Было странно подумать, что он решил уединиться сразу же. Тем более в такое пекло. Стоило бы отправиться в отель под спасительный прохладный воздух  кондиционера. Но голос незнакомца только подтвердил предчувствия Гектора. Теперь ему уже стало интересно, что будет дальше? Азарт подстегивал его, и он решил поднажать.
- О, сладкий, ты настроен настолько решительно?
Трудно гоняться за кем бы то ни было по горячему белому песку. Хоть босиком, хоть в обуви. Но теперь их шансы уравнивало то, что и незнакомец, выйдя из полосы прибоя, тоже оказался на этой раскаленной зыбучей поверхности…
Сладкий? Сладкий??? Да кем он себя возомнил? Дэниел даже не удостоил преследователя ответом, стараясь идти как можно быстрее. Ноги увязали в горячем песке, песчинки неприятно скрипели между пальцев. Но Миллер едва замечал этот дискомфорт. Блондин ни за что не отставал. Дэниел бросил быстрый взгляд на наручные часы. Время уже поджимало. Нужно было что-то предпринять. И немедленно.
Зайдя за ближайший домик, Дэниел резко развернулся лицом к преследователю, устремив испепеляющий арктическим холодом взгляд тому прямо в глаза. То, что они были скрыты солнцезащитными очками, ему ничуть не мешало. Они были одного роста, и это было нетрудно. Смотреть прямо в глаза.
- У меня очень мало времени. Давайте так. Расходимся миром. Это было недопонимание. И я готов…
Гектор развел руки в стороны. Игнорируя угрозу, будто назойливую муху, он произнес.
- Он готов! Посмотрите на него! Уж поверь, я тоже готов! – и его вид не оставлял сомнений, Гектор точно был готов. А главное – у незнакомца небесно-голубые глаза! Просто улет!  Гектор был на седьмом небе, и уж точно был готов спуститься с этим мальчиком до девятого круга, чтобы у них обоих не осталось сомнений в том, кто к чему был готов.  – Только давай отойдем туда, где нам никто не помешает. Ты же понимаешь, тут  появится столько желающих поприсутствовать, а то и поучаствовать…. А оно нам надо?
Гектор отступил на полшага в сторону, как бы давая незнакомцу встать с ним в одну линию. Если уж они теперь партнеры…
Нет, с этим самонадеянным хлыщем не договориться. Дэниел это понял отчетливо.  Что ему оставалось, когда не оставалось ничего, кроме…
- Отойдем, - он кивнул в ответ, но черты его лица заострились, придавая ему хищническое выражение.
Миллер сделал шаг вперед, как будто намереваясь принять приглашение. А потом, коротко, без замаха, по всем правилам, как учили, нанес удар левой в челюсть.
Это не подготовка, а смех какой-то. Гектор пригнулся, пропуская руку незнакомца над собой. Она и вправду могла бы снести пол челюсти, как молотом, да только не Гектору. В движении он нанес резкий удар в солнечное сплетение, и уже поднимаясь, поймал тело парня руками, чтобы еще разок  довольно ощутимо врезать ему под дых ногой. Зачем портить фейс такому красавчику? Потом самому же будет больно на него смотреть… Потом, обхватив обмякшее тело. Попридержал его на весу.
- Надо же, каких молокососов присылает наша чертова контора! –  вся потасовка длилась не больше чем разряд молнии, а объятья были достаточно крепкими, чтобы любой, кто обратил бы на них внимание мог принять их за влюбленную парочку. Гектор ухмыльнулся. Ему удалось-таки поиметь этого парня, пусть даже и не так, как он мечтал. А теперь - пить! Срочно! От употребленного вчера виски  и солнца несносно ломило голову. Мозги просто взрывались. А ему еще нужно вспомнить пароль, когда этот  малыш оклемается, это будет как раз кстати.
Дэниел не понял, как и когда все пошло не так. Только что, секунду назад этот тип с выцветшими на солнце волосами и блеклыми с перепоя глазами дышал на него похотливо перегаром и внезапно превратился в разъяренную фурию. От первого удара у него перехватило дыхание, но он сумел бы его сдержать, если бы не второй удар, который разнес в пух и прах его защиту. Перед глазами поплыли радужные пятна, Дэниел согнулся, судорожно хватая ртом воздух.
- Какого… - прохрипел он, едва обрел вновь способность дышать и произносить членораздельные звуки.
Вот сейчас начнется… Молнией проскочила мысль в его голове. Воспользуется его беспомощностью и отымет прямо тут, на песке. Одни эти его объятия чего стоят… Дэниел попытался освободиться от тесно прижатого горячего тела.
- Руки! – рявкнул он.
Гектор ухмыльнулся. Какой резвый у него теперь напарник. Сколько раз было повторять, что ему не нужны напарники! Да, что теперь толку? Контора, она вона где, а этот тут. Слишком близко… Гектор опять почувствовал возбуждение…
- ****ь! – рявкнул он, сбрасывая свою ношу в горячий песок. Не хочет быть в его объятьях – ради Бога. Нехер тогда и опираться на него. А подтолкнуть жертву к падению, придав ускорение – так вообще милое дело. Все равно этого поганца теперь придется не просто учить работать, но еще и жить… Ох, еще и жить с ним поблизости! – Мать твою! Какого хрена ты тут разлегся? – гаркнул он, наклоняясь, чтобы проорать это погромче в ухо, пусть привыкает, в самом деле, к новой жизни, - Тебя в школе учили слушать старших или ты вечно прогуливал?
Мерзкий песок теперь повсюду. Дэниел такими темпами и вовсе возненавидит пляжи. Теперь еще и ссадины будут.
Как будто мало ему унижений. Еще и орет в самое ухо. Ничего. Мы тебя научим манерам.
Миллер притворился, что без посторонней помощи ни за что в жизни не встанет. А сам выбрал момент и провел подсечку. Сдаваться было вовсе не в его привычках. Тем более, сдаваться без боя. Посмотрим, как ты теперь поорешь, когда мы в равных условиях. С вящим удовлетворением он наблюдал, как падает блондин, как в замедленной съемке, вздымая тучи песка. Сам Миллер, воспользовавшись заминкой со стороны противника, оказался на ногах. Переступил с ноги на ногу, утвердившись на песке. Все также молча.
Вот теперь точно мозг взорвался. Или весь вчерашний виски  забродил под этим пеклом. Гектор забыл даже выругаться. Когда тело обернулось песком, словно тысячью жалящих муравьев. Нет, нужно было укокошить этого мерзавца. А не уговаривать его быть хорошим мальчиком.
- Мне нужно подать объявление, - заорал он, выбрасывая руку вперед. - Не подскажешь ли, дружок, как это сделать быстрее и эффективнее всего?
После этого он свалился на спину. Будто выдохнул жизнь... потому, что и жить ему бы осталось полтора вдоха.
- Сеньор, сеньооор… - истинно ангельский голос той самой мулатки, которую он отослал за питьем, вернул его к жизни. - Сеньор, Гектор, ваш сок... и телефон. Вы забыли свой телефон!
Пышная метиска стояла как добрая фея около них. Оказывается, с того момента, как он увидел своего нового напарника, до того, как песок чуть не сделал из его яичек омлет, прошло не больше пяти минут… Боже Праведный, как же время умеет растягиваться!
Сейчас я его разделаю, как бог черепаху, подумал Дэниел. Хотя лежачего бить последнее дело. Это его и спасло. А так хотелось, так хотелось… А, к черту принципы. Дэниел уже опустился на колено и занес руку для удара, когда услышал то, что никогда не ожидал услышать. Только не от этого существа и не в такой ситуации. Какая-то извращенная комедия…
- Через сайт QSR, разумеется. Я сам так на днях машину продал… - растерянно произнес Миллер, отвечая на пароль. Пароль? Это его напарник и есть???
Ситуацию спасло появление мулатки как с рекламы купальников для дам размера XXL. Дэниел резко обернулся, отшатываясь. Поднялся на ноги, отступил на шаг назад, соревнуясь с солнцем в попытках спалить блондина заживо.
- Габи! Тебя бы за смертью посылать, но она является без приглашения! - заворчал Гектор, поднимаясь на ноги. Он косо глянул на Дэниела и протянул руку за кокосом. - Если тебе сказано, надо уединиться, то уж ****ь, следуй командам! - Рявкнул он и опять обернулся к девушке.  Купальник на ней был весьма условным явлением, как впрочем, и на большей части дамского населения пляжа, от этого ее формы казались и вовсе похожими на сбежавшее из кастрюли тесто, что Гектора вообще не смущало. Он обнял девушку и, сделав знак Дэниелу, отправился в сторону города, доверив Габриэлле нести его телефон и вещи, что она делала с огромной гордостью и удовольствием, попутно успевая ласкать своего спутника совершенно не стесняясь лишних глаз. ...
- Пить не предлагаю, - промычал Гектор, потягивая долгожданное питье через трубочку. - Ты же не станешь пить после меня.
Вот так. Пусть чувствует, кто тут главный с первых же минут. И так будет во всем. Гектор самодовольно ухмыльнулся и опять принялся потягивать сок. Единственное, чего ему хотелось в этот момент больше, чем пить, это добраться до комнаты с кондиционером. Если бы не идиотские инструкции конторы, он бы и не подумал тащиться в такую жару в такой час на побережье. Они хотя бы прогноз погоды смотрели бы, прежде чем посылать людей куда-либо... Сидят там, мать их, задницы раскормили...
Это его напарник? Нет, правда? Это, должно быть, какая-то ошибка. Нет. Не может быть! Вот этот озабоченный бисексуал его напарник??
Дэниел был обескуражен и зол. Хоть внешне это никоим образом не проявлялось, если не считать убийственных взглядов, то внутри кипел адский котел, в огонь для которого блондин то и дело подливал масла да подбрасывал дровишек. Всем своим поведением он показывал, что Дэниел для него не более чем грязь, приставшая к туфлям. Досадное недоразумение, которое приходится терпеть по необходимости. И с этим питекантропом Миллеру предстоит работать?  Подать бы рапорт и отказаться от него… Но Дэниел знал слишком хорошо, что так он ничего ровным счетом не добьется, лишь выставит себя в невыгодном свете. Как тот, кто не умеет работать в команде, ставит собственные интересы выше интересов Управления и все такое. Им там виднее, кого и с кем ставить в пару для выполнения того или иного задания. Так что остается лишь терпеть и ждать окончания миссии.
Просто так безропотно молчать и ждать? Нет. Дэниел себя тоже не на помойке нашел. Хотя… Тоже? Спорный вопрос. Похоже, что его напарник как раз оттуда. Иначе где еще можно взять такую ужасно пеструю рубаху, от которой рябит в глазах, застиранные шорты и в дополнение ко всему шлепки и панама… Он что, воспитательницу детского сада соблазнять собрался? Готовится к продолжению ролевых игр, только уже в других декорациях?
Дэниел мрачно натянул свою майку и легкие мокасины, пока его новоиспеченный напарник облачался в свой клоунский прикид. Мулатка все вертелась рядом,  одаривая вниманием исключительно одного из мужчин, как будто другого и в помине не существовало. За что блондин на прощание наградил ее смачным шлепком по пышной заднице, от которого она вся заколыхалась, а потом, утратив к девушке всяческий интерес, повернулся к Дэну.
- Идем, что ли, - снисходительно процедил он.
Дэниелу ничего не оставалось, как пойти следом.
Все отели и конспиративные квартиры похожи один на другую. Все они безлики, лишены индивидуальности,  и от них разит казенщиной. Этот номер не стал исключением. Хотя нет. Индивидуальности ему придавали живописно раскиданные повсюду вещи. Как мужские, так и женские.
Бутылка виски с остатками жидкости на дне дополняла картину. Так вот откуда запах перегара.
-  Услугами горничной ты принципиально не пользуешься? – брезгливо обведя взглядом комнату, спросил Дэниел, остановившись у двери. Он мог пройти дальше по этому минному полю бардака, только вот зачем…
Гектор обернулся на голос напарника, удивленно приподняв белесую бровь.
- Горничной? А на хрена она мне? Тут все на своих местах. А после них хрен что найдешь потом. Да еще и ограбят. Нет уж! Увольте! – Гектор был в бешенстве. Мало того, что ему прислали черт знает кого, так он еще и позволяет себе давать советы. Не слишком ли? Он обвел взглядом комнату. Все прекрасно… если этого что-то не устраивает – он все равно тут жить не будет. Не до такой же степени обеднела контора за время его отсутствия, чтобы не указать новому сотруднику адрес конспиративной квартиры.  – У нас с тобой, как я понимаю, будет особое задание. Так что оставим в покое положение вещей в моей квартире. И приступим к делам, как бы они не были плохи на сегодняшний день.
Гектор рывком развернул плетеное кресло, чтобы гость мог сесть в него, не заходя слишком на его территорию.  Сделал жест рукой, а сам с наслаждением свалился в соседнее кресло, развернув его так, чтобы видеть собеседника, предварительно взяв из бара бутылку пива, которая нежно пшикнула, когда Гектор отрыл ее, и стремительно запотела, словно невинная девица. Вообще, все, что делал Гектор, было на сквозь пропитано сексуальностью. От него просто разило неистребимой потенцией…
Если у него в номере такой бардак, то что же у него в голове происходит? Нет, Дэниел слышал о такой методике, когда нарочно оставляют бардак, чтобы вычислить следы вторжения. Но здесь явно был не тот случай.
Дэниел брезгливо поправил кресло, убедившись предварительно, что ни во что не вляпается, если сядет в него и все же уселся, вперившись взглядом в своего все-таки напарника.
- Давай договоримся сразу. Я тебя не выбирал. Так что у нас чисто деловые отношения. И то, что тебя по какому-то недоразумению назначили старшим, еще не дает тебе права относиться ко мне с пренебрежением. Или снисходительно. Чтоб ты знал. На моем счету уже немало успешных операций. Я тоже от такого положения вещей не в восторге. Так что давай побыстрее со всем этим покончим. 
Всем своим видом Миллер выказывал нескрываемое презрение, и даже отвращение. Если Гектор откровенно наслаждался собой, то Дэниел только и мечтал о том, чтобы оказаться от него подальше. Хоть на время.
- Излагай.
Нет, вы посмотрите на этого молокососа! У него успешные операции! Гектор потягивал пиво из бутылки и оглядывал Дэниела.  Интересно, ему поручали сопровождать детсадовские группы на прогулки? Но сколько гонора! Мать твою! Не иначе он ожидал, что с ним тут будут считаться. Лениво глянув на часы, Гектор отметил, что через пол часа бы желательно свернуть эту конференцию по делам конторы, потому что нужно проверить курс его акций, а это гораздо важнее.
- Излагать? Вот смех! Ты еще не передал мне инструкции. Надеюсь, ты не забыл пакет в такси? И потом, если уж я тут главный, то ты будешь знать ровно столько, сколько я посчитаю нужным. – Гектор еще раз приложился к бутылке. Нет, этот напиток придумали специально для счастья! Интересно, создателя этого чуда хоть отблагодарили по заслугам?  Вот так вечно работаешь на чье-то благо, а деньги приходится зарабатывать непосильным трудом где-то на стороне. Родная контора твоего труда точно не оценит. Да  еще и напарничка подсунет. Как вот теперь, скажите на милость вести дела, этот же, небось, имеет еще и задание проверить, чем я тут занимаюсь. Это он думает, что он пуп земли, а в конторе думают только о том, чтобы стравить агентов и вытрясти грязное бельишко! – И давай так – ты живешь на своей квартире. Я на своей. И встречаться мы будем только по необходимости. Я бы сказал – по крайней необходимости! – Гектор старался изо всех сил показать, что он дружелюбно настроен, хотя досада готова была выскочить из него, как пена из бутылки пива. Он так хотел трахнуть этого парня! А глаза! Он еще раз посмотрел в эти невероятно прекрасные глаза. Может быть даже с тоской больше, чем с досадой… он был бы рад увидеть страсть в этих глазах. Хотя…. Возможно ему еще удастся вызвать в них бурю чувств, кто знает, кто знает…
А вот сейчас Дэниел не мог решить, смеяться ему или плакать. Этот его напарник был настолько жалок в своей попытке предстать перед ним этаким грозным командиром, что его потуги выглядели не устрашающе, а комично. Кто знает, если бы Дэниелу не пришлось помотаться по приемным семьям, быть может, у него сформировался бы образ отца, которого нужно безусловно уважать и беспрекословно слушаться. И он перенес бы его на своего командира. Но. Все случилось, как случилось. И, чтобы завоевать авторитет в глазах Миллера теперь, нужно ох как постараться. И одного требовательного голоса и развязного поведения (тем более) тут будет недостаточно. Хотя, бесспорно, все это раздражало. Сильно раздражало.
Дэн все же не сдержался и ухмыльнулся в ответ на предложение жить порознь.
- Последнее, о чем я мечтал, это делить квартиру с кем-то вроде тебя. – Все свои нелестные эпитеты Дэниел предпочел оставить при себе. Все же им еще как-то работать вместе. – Я взял машину в аренду, так что такси не пользуюсь, - не преминул он воспользоваться возможностью подпустить сарказма в холодный тон. - У  тебя имя-то хоть есть?
И вообще. Логика у парня отсутствует вовсе. Инструкции у Миллера, а он воображает, что тот будет знать ровно столько, сколько он ему позволит. О чем, интересно знать? О том, скольких мулаток он оприходовал за последние сутки? Или сколько алкоголя в себя влил?
Дэниел не торопился излагать вводные. Он подождет, пока внимание блондина будет всецело принадлежать ему. А не делить его с бутылкой пива. Хоть бы воды предложил… Пить-то хочется… Дэниел облизнул пересохшие губы.
Гектор ухмыльнулся и глотнул пиво. Бутылка сделалась пустой, от того стала ненужной. Если бы он был на улице, зашвырнул бы ее в кусты. А сейчас…
- Странно… в конторе совсем охренели? Они присылают напарника и даже не говорят ему, к кому его посылают? – бровь Гектора опять взлетела вверх. Он поднялся, чтобы унести бутылку в мусорное ведро. Сделал широкий жест. – Можешь чувствовать себя как дома,  если сможешь, конечно, - пробурчал Гектор, пошатнувшись, и пошагал на кухню. Ему по большому счету все равно, как будет чувствовать себя его напарник, но посмотреть, что он станет делать в такой ситуации, он хотел. Он, конечно, заметил, что гость испытывает жажду. Еще бы это было незаметно, тем более что бутылка пива была открыта именно с той целью, чтобы гостю стало до смерти невыносимо выглядеть самоуверенным чурбаном. Гектор ухмыльнулся.  Наблюдая за гостем боковым зрением, когда тот последовал следом за ним на кухню… -  Можешь называть меня Гектор, все равно меня устраивает и твой голос и твое произношение, мне будет приятно слышать мое имя из твоих уст. – Еще одна провокация. Гектор просто кожей чувствовал, как напрягся этот щенок. Еще бы! Он задел за живое. Как будто могло быть иначе? Эти ультрамариновые глаза должны излучать страсть. И они будут еще излучать в любом случае.  В затемненном коридоре между комнатой и кухней Гектор резко остановился, чтобы следовавший за ним гость столкнулся с ним. Вот! Есть контакт! Расслабленное тело Гектора ощутило удар и брызги искр от этого удара.  Пространства нет. Шаг можно сделать только назад. Либо ждать, когда хозяин соизволит сделать шаг вперед. И что он предпочтет? Дикий азарт плескался в ничего не выражавших глазах дышащего алкоголем Гектора…
Все он прекрасно знал. Просто хотел проверить. Назовет ДиДжин свое имя или какое-нибудь вымышленное. Свое назвал. Надо же. А что с его произношением? Неужели расслышал акцент? Да, первые двенадцать лет  жизни Дэниела прошли в Берлине, но потом он как уехал в Штаты, так и стал считать себя американцем. Не забывая, однако, ни на секунду, где его корни. Или это еще один грязный намек? Как и предложение чувствовать себя как дома.  Ты еще не понял, с кем связался? Сейчас мы тебе покажем. И Дэниел, встав с кресла, отправился следом за хозяином номера на кухню. В этом мотеле номера же с кухнями?
И вот прямо посреди коридора, такого тесного, что вдвоем не разойтись, особенно двоим крупным мужчинами, Гектор забывает, как идти. Нашел время! Дэниел, не успев сориентироваться в полумраке, весьма предсказуемо налетел на него сзади.
- Да ради бога! Что за манера стоять на дороге! – Дэниел весьма ощутимо придал ускорение Гектору, толкнув его в спину. – Шевелись, а?
Тело Гектора пошатнулось податливо и мягко, было бы еще здорово упасть на пол, но это же Гектор! Он, словно дерзкий ветер, сначала влип в гостя, потом так же резко шагнул в кухню, будто и не было этой секундной заминки. Когда гость вошел в залитую солнечным светом кухню, Гектор уже закрывал дверцу мусоропровода. Потому ему тут и нравилось, что услугами горничных можно было не пользоваться. Но все необходимое было, как дома. Это важно. Без лишних глаз. Без напрасных слов.  И уж тем более лишние глаза ему не нужны.  В том числе и этого напарника… сколько раз было повторять, что он работает один? Да толку теперь… и этот… тоже не виноват. Такой же подневольный. Куда послали, туда и полетел, хотя уверен, что  он пуп земли. Или где-то рядом. Смешной ребенок. Гектор еще раз вгляделся в молодого человека на свету. Один только Бог знает, что такого было в глазах этого красавчика, но теперь уже на всю жизнь Гектор не останется равнодушным к этим глазам. Он всегда будет вызывать в них бурю чувств. Ничего не поделаешь. Так распорядился сам Господь. Гектор мысленно перекрестился и поблагодарил Того, кто Свыше за все, что Он посылает такому скромному ДиДжину. В сущности, разве он просил когда-то больше? Да ни за что на свете….
- А ты смешной. Но я все еще жду того, чем зарядила тебя контора. День идет. Не думаю, что он будет тянуться бесконечно….
А за окном нещадно палило горячее солнце. Весь город был похож на настоящее пекло. Трудно было даже предположить, что на смену этому пеклу скоро придут густые, тягучие, ванильно-пряные сумерки…
Он специально это делает. Специально испытывает мое терпение, подумал Дэниел. Я не поддамся. Не поддамся. Не… Но это так невыносимо сложно. Особенно зная, кто такой этот самый Гектор…
Нужно попить. Срочно. Эта темнота в коридоре лишь имитировала прохладу. А на поверку все тот же удушающе-жаркий день.
Дэниел прошел мимо Гектора, хоть разминуться на тесной кухоньке было практически невозможно, открыл кран и жадно, с удовольствием напился. Потом обернулся к ДиДжину и вытер губы тыльной стороной руки.
- Гектор ДиДжин. Родился в Бруклине. С 1992 работал на крупную компанию  South Finans Ltd. Был пойман на махинациях с акциями и обвинен в присвоении крупных денежных средств. Но вот удача!  Его отмазывает и вербует ЦРУ. И теперь он трудится, не покладая рук, на благо родной страны. А, так как он уже проявил себя знатоком латиноамериканского мира, его отправляют в Венесуэлу. И по какой-то ужасной нелепой случайности он становится моим напарником. -  Дэн постарался вложить в свои слова как можно больше сарказма. – И ему не терпится вступить в сражение с врагом. Что же. У него будет такая возможность. Как известно, есть масса недовольных тем фактом, что Уго Чавес пришел к власти, победив на выборах, да еще с таким явным преимуществом. Так что вопрос о том, как скоро на него начнутся покушения, был бы не просто некорректен, а попросту неуместен.
Дэниел стоял в расслабленной позе, прислонившись к холодильнику, скрестив руки на груди, все также не сводя пристального взгляда с Гектора. Как будто поймал его в прицел и теперь держал, ожидая разрешения на уничтожение цели.
Гектор с такой же жадностью, как пил его гость, закурил. Эта жара на улице вымотает кого угодно. А такие напарники еще больше.
- Эка невидаль, подготовили тебя, - хмыкнул Гектор, выдыхая сладковатый дым сигары с портретом Фиделя. Конечно сигара не сигарета, она требовала некого ритуала, подобного религиозному поклонению. Но иногда Гектору удавалось потратить на этот ритуал едва заметные доли секунды. Чему только не научишься за жизнь. – Да каждая собака в Бруклине знает обо мне всю подноготную. Сказал бы чего нового. – Гектор с наслаждением дышал дымом табачных листьев. И с тем же наслаждением всматривался в лицо напарника. – А теперь пару слов о себе. Пока кроме того, что ты отлично учился в колледже, я мало что могу сказать. Может быть, будешь так же любезен и расскажешь мне все остальное, тем более что давно пора познакомиться и выпить за знакомство. Ты что предпочитаешь в это время суток?
Гектор открыл  шкафчик, служивший баром на кухне, его рука замерла между горлышками разноцветных бутылок, будто ожидая команды гостя…
- Я на работе не пью, - презрительно бросил Миллер. – А доступ к воде я уже и сам нашел, спасибо, что предложил. Обо мне это неинтересно. Давай лучше поговорим о том, как мы организуем покушение. Я знаю, связи у тебя обширные. Ты же понимаешь, что к нам следы привести не могут. Не в этот раз. – Это был явный намек на то, как Гектор спалился в самый первый раз.
Дэниел недовольно поморщился. Он не переносил дым. Любой. Сигаретный, сигарный. На дух не переносил. А этот Гектор, видимо, решил проверить его по полной программе. Насколько хватит терпения у его нового напарника.
Не поддаваться. Тебя же этому учили.
И все же Дэниел попытался дышать как-то в сторону.
Рука Гектора изящно махнула на указанное напарником время и достала бутылку виски.
-- Ну, была бы честь предложена, - мне больше достанется, резонно решил Гектор и плеснул в сияющий хрустальный стакан, изъятый из череды висевших на подвеске таких же  стаканов.  Следом полетел лед из морозильной камеры. Движения Гектора были столько привычны, что он напоминал автомат, но это было не так. Он был живой. Очень живой человек, и вся ситуация раздражала его не меньше, чем его гостя… -  Поговорим, че ж не поговорить, - глоток янтарной жидкости оказался внутри Гектора, обжигая и остужая раскаленное сознание. – Только как нам говорить, если ты все забываешь назвать свое имя, - прихлебывая из стакана, проворчал хозяин квартиры. - Неприлично как-то, ты не находишь?
Тяжелый взгляд уперся в праведно-гневные голубые глаза.
Дэниел раздраженно хмыкнул. Сначала запах перегара, потом пиво, теперь вот виски. Скоро он вообще в зюзю надерется. И что с таким напарником делать? Нет, пора этот цирк заканчивать.
- А знаешь что, Гектор. – Дэниел сделал паузу, убеждаясь, что все внимание Ди Джина приковано к нему, а не к бутылке или стакану. Ждать пришлось добрых несколько минут, но ему удалось. Неплохо было бы тоже пропустить стаканчик. Хоть стресс снять. Возможно, Дэниел так и сделает. Врядли в местном баре ему предложат такой же хороший виски, как у Гектора… Кстаати. Откуда это у Гектора такой хоршущий виски? На какие такие доходы он его приобретает? У этого ДиДжина явно рыльце в пушку. Да не просто рыльце в пушку, а он по колено в нем погряз. В пушку ли…
- Я сейчас уйду отсюда. И в скором времени подам рапорт. О том, что Гектор ДиДжин не способен выполнять возложенные на него обязанности. И он бесполезен для Управления. И что дел с ним вести не стоит. И, знаешь, мне совершенно все равно, как после этого сложится твоя жизнь. И сколько тебе вообще удастся прожить.
Дэниел сделал движение, как будто собрался уйти.
Черт! Гектор согнулся пополам, и порция виски вместо желудка угодила в раковину. Твою мать! Этот паганец такой кайф обломал! Одной рукой открывая кран, другой Гектор вцепился в запястье гостя. Холодная вода брызнула на лицо, освежающим и отрезвляющим потоком.
- Постой, ты не слишком спешишь? Все же тебя как-то плохо учили в школе, и явно не в  бруклинской. Представься, хотя бы, а то я так и не знаю, с кем говорю… – все это Гектор говорил, совершенно трезвым голосом, будто не пил, как минимум пару недель до этого момента. - Неужели ты думаешь, что конторе интересны наши склоки? Там от нас ждут бодрых отчетов и чистых рапортов о выполненных заданиях. Не стоит спешить с пасквилями, можешь выплеснуть лишнее…
Хотя этот молокосос и был слишком уж резвым, но его явно проинструктировали, что вовсе не было на руку Гектору. Пусть крутятся там, как хотят, но пока родная контора не устроила все тут по своему вкусу, у него были очень хорошие шансы разбогатеть за счет местного нефтегазового  комплекса. Так зачем же портить такие перспективы из-за расторопности юнца, который еще и жизни не нюхал. Хотя делиться доходами Гектор был явно не расположен. Это не виски в стакан плеснуть. Хватит ему и повышения звания за отличную работу. Это Гектору нужны деньги, вот он их и зарабатывает…
Дэниел проследил взглядом за движениями Гектора, позволил тому взяться за собственное запястье горячими влажными пальцами, а потом рывком освободил руку. Хорошо, что он не брезгливый. Потому что наблюдать, как Гектора выворачивает, хорошо, что в раковину, а не на его мокасины, вот оно, преимущество маленьких кухонь, было зрелищем совершенно не из разряда приятных.
Воот. Проняло. Это он еще не знает, что Дэниел очень хорошо сделал домашнее задание, и помимо материалов, что хранятся в управлении в папке под грифом TOP SECRET с именем Гектора ДиДжина на обложке, он знает еще и кое-что другое.
- Склоки? Вовсе нет. Бодрые отчеты? Не думаю. Если ты будешь продолжать в том же духе, далеко мы не продвинемся. Хочешь гробить себя? Хочешь напиваться до беспамятства? Без проблем. Только без меня. И не в то время, когда мы занимаемся разработкой операции. Для тебя это может ничего и не значить. Скорее всего, так оно и есть. Так зачем терять время? Зачем тебе Управление? Для прикрытия? – Дэниел уже понял, что попал в точку, ту самую болевую точку, и продолжал бить в нее. – А давай ты лучше пойдешь и признаешься Хавьеру Фернандесу в том, сколько боливаров перекочевало с его счета на счет номер 48031… - Дэниел начал называть номер одного из счетов, который был известен, наверное, только самому Гектору…
Гектор выпрямился, слушая поток цифр. Вот щенок. Шустрый оказался. Ну, кое-что можно было понять и с первого взгляда. Этот красавчик имеет хороший правильный прикус. Так что палец в рот ему лучше не класть. Ясно. Понятно.  Отлично. Будем знать.
- Слушай, пошли, сядем, а то стоять как на параде посреди кухни как-то глупо. Не находишь? -  Гектор сделал последнюю попытку завязать разговор с гостем. Если и это не сработает, то его проще укокошить, чем найти с ним общий язык. И самое смешное, что все это будет продолжаться ровно до того момента, как Гектору станет известны данные напарника. Ровно в тот момент, как он назовет свое имя, они оба станут равноправными партнерами… имеющими друг на друга одинаковое количество компромата. Нет. Ясно-понятно, что этот в конторе не за деньги, а за идею. Но у каждой идеи есть свои корни. И Гектору уже стало крайне любопытно, насколько его догадки обоснованы фактами. Но и ждать Гектор умел. Пусть думает, что он пуп земли. Разве это плохо? Еще не такие пупки развязывались. Для всего нужно лишь одно – время. И ничего больше.
- И еще. Это тебе так. На будущее. Бесплатный совет. Имея такие данные. Нужно не контору ими кормить, а рыбку держать на крючке. Ну, примерно, как ты сейчас делаешь. Как только ты слил клиента – ты стал уязвим. И ничто уже тебя не спасет. Пока ты имеешь прикорм – ты на вершине славы. Не забывай этого, пригодится, и не раз еще. – Горький, надтреснувший голос Гектора наполнил коридор, потом комнату. Он взял пульт от кондиционера и отрегулировал его так, чтобы в комнате казалось, что за окном альпийский пейзаж. Не менее. – Присаживайся и продолжай. Мне уже даже интересно, насколько хорошо обстоят мои финансовые дела, пока я тут с тобой прохлаждаюсь. Рабочее время, это сколько? – Гектор поднес золотые часы к лицу, предварительно сдернув их с руки. Будто готов был выкинуть их, если окажется, что стрелки не на том месте, которое должен объявить пришелец.
Дэниел прошел обратно в комнату, разумно держась на расстоянии от Гектора на случай, если тот вдруг снова захочет внезапно остановиться и устроить столкновение. Не устроил.
Зато решил применить прием, который так распространен у американских копов. Чтобы развязать язык допрашиваемому,  они оставляли его в допросной одного, а температуру в помещении делали такой низкой, что она была близка к абсолютному нулю. Это должно было вызвать дискомфорт у подозреваемого и заставить его выложить все, как на духу. Вот только и сам Гектор никуда из комнаты не ушел. Так что холод работает в обе стороны.
Не дожидаясь приглашения, Дэниел уселся в кресло, которое ранее облюбовал, и слушал, как ДиДжин пытается собрать те крохи достоинства и самоуважения, что у него остались, поучая Миллера. Да, он старше, может, в чем-то даже и опытнее. Но эти прописные истины, что он сейчас втолковывает Дэниелу, тому давно и хорошо известны.
И все же Миллер заставил ДиДжина пойти на уступку. Тень удовлетворения пробежала по лицу молодого человека.
- Рабочее время это ровно столько, сколько потребуется для выполнения поставленной задачи. Если это будет двадцать четыре часа в сутки, стало быть, это двадцать четыре часа в сутки. Я тебе сообщу, не переживай. – И кто теперь старший в группе? Вопрос Гектора о его финансовых делах Дэниел великолепно проигнорировал. Зачем говорить о том, что обоим известно. – Так я правильно понимаю, что ты готов работать? – невозмутимо спросил Дэниел, с затаенной усмешкой наблюдая за порывистыми раздраженными движениями напарника.
Гектор растянулся в кресле, насколько это было возможно, наслаждаясь прохладой и движением воздуха. Что может быть прекраснее? А. Да. Банковский счет.
- Ну, давай, излагай инструкции. Не могу же я сам угадать, что у тебя там в голове. Как я понимаю, в качестве контейнера они выбрали именно ее? Неужели все настолько секретно, что даже микропленку нельзя было зарядить? Ты и карты все назубок выучил, и прикрытие? Или в карманах есть пара бумажек?
Гектору и в самом деле уже был интересен этот вундеркинд. С необычным произношением и безумно выразительными глазами. Ему нравилось в этом парне все, что касалось формы. Его содержание как раз наоборот, выводило Гектора из состояния равновесия. По этому он предпочел бы находиться рядом с ним в любом положении кроме вертикального. Пусть лучше он говорит. Это как волшебство. И что особенно поразительно, создавалось ощущение, что гостю самому доставляет удовольствие слушать свой голос. Купаться в нем. Играть им. Он делал это с таким пафосом…. Пусть еще делает это. Это же хорошо, когда собеседник занят своим голосом. А Гектор пока понаблюдает за ним из-под ресниц. И первое, что отметил Гектор. Гостю не понравилась прохлада. Значит, он поторопится поскорее подставить свое шикарное тело под солнечные лучи.
- Давай так. Ты выдаешь инструкции. Я выполняю. И мы друг другу не мешаем... Я слушаю. Начинай.
Как-то слишком легко Гектор согласился. Что вовсе не вяжется с тем образом, который нарисовался Дэниелу, когда он читал его личное дело и получал и анализировал впечатления от личной встречи. Очередная ловушка? Не иначе. То, что с этим шулером нужно держать ухо востро, Дэниел уже давно понял. Только… не привык он работать в такой напряженной обстановке. Как будто вернулся обратно в детство, когда его отец вел себя примерно также. Один из. Отцов. Попробуй, удиви меня. А когда у тебя не получится, я тебе снова напомню, для чего придуманы правила. И что бывает с теми, кто нарушает их. Но Дэниела это не останавливало. Он нарушал и был наказан. Снова и снова. Так что спасибо, папа, за непревзойденную школу жизни.
- Микропленку? – позволил себе легкую усмешку Дэниел. – Это ты так хорошо сохранился с прошлого века? – Он качнул головой и невольно поежился от холода, который начал пробираться под тонкую одежду сквозь кожу уже почти до костей. – Или это ты от Остина Пауэрса нахватался? – Дэниел вопросительно приподнял бровь. Остин был прежним куратором и напарником ДиДжина. – О нем придется забыть. Он ушел на покой. Безвременно и бессрочно. – Вот такой эвфемизм выбирают сотрудники спецслужб. – Тем не менее. Объект должен  быть нейтрализован в следующий четверг во время церемонии открытия очередного приюта для бедняков. – Миллер презрительно скривил тонко очерченные губы. – Популистские меры. Итак. Во вторник ты должен предоставить… мы должны предоставить четко разработанный план действий. Исполнитель, подстраховка, наблюдатель, пути отхода… Да ты и сам все знаешь. Надеюсь, с этим проблем не будет?
- Пауэрс что? Вот это сейчас было… Так тебя прислали вместо него, сладкий? – шок Гектора был явно настоящим. Еще бы! Он всегда работал без напарников. Но связные и проверяющий были всегда. Точнее – он. Остин Пауэрс. Старый, добрый, умеющий сделать нелогичное логичным, Пауэрс что? И этот молокосос теперь будет кем? Гектор изо всех сил пытался вспомнить события предыдущих дней. Остин оставил условный знак. Он едет в главный офис. Ничего сверхординарного. Гектор мог быть уверен, что отчеты будут на самом деле чистыми. А его счета не пострадают. Что случилось? Как отдал Богу душу Пауэрс? Но  на спокойном лице Гектора не дрогнуло ничего. Даже ресницы. Он узнает все. И уж не от этого мальчика. А теперь. Инструкции. Как всегда. – Да. Все готово. Исполнителя представлю. Остин его знал. В отчетах все было. Но раз такое дело – представлю. – Гектор все смотрел на парня. Кожа покрылась пупырышками. Может предложить ему прогуляться до пляжа? А то того и гляди околеет. Потом таскайся с трупом…  Гектор ухмыльнулся. – Во вторник, говоришь? Ну, что ж, сладенький, готовься. Мы отправимся в замечательное место. Уж не знаю, как тебе, но ты там понравишься практически всем. Я гарантирую!
Гектор встал, протянул руку, чтобы взять с плетеной подставки связку ключей.
- Думаю, нам пора. Тем более, если дело приняло такое ускорение. Терпеть не могу, когда подгоняют. Никогда не понимал этих ускоренных операций. Можешь передать в контору, что успех дела теперь полностью ложится на их совесть. Все, что касается моих действий – комар носа не подточит. А вот их дебильные сроки…  но кто я такой, чтобы оспаривать приказы?
Гектор козырнул невидимой конторе и смачно выругался. Досада – это не то слово, которое сейчас выражало бы всю гамму его чувств.
Ускоренных? Вот если бы ему дали на все про все пару часов, вот это было бы ускорение. А так. Вполне реальные сроки. Конечно, для тех, кто привык их соблюдать. К числу коих Гектор никак не относился.

А известие о смерти Пауэрса его подкосило. Хоть и не показывает, стоит отдать ему должное, а ошарашен. Еще бы. Пауэрс за ним все подчищал, не исключено, что и кормился из одной с Гектором кормушки. А теперь придется привыкать к новому порядку. Дэниел удовлетворенно ухмыльнулся про себя. Будет знать свое место, заносчивый интриган.

- Дэниел Миллер. Мое имя Дэниел. Так что прекращай называть меня сладким и вообще. Все свои грязные намеки держи при себе. Будь ты даже последним человеком на Земле, я бы рискнул остаться в одиночестве, лишь придушив тебя. Благодари Управление, что ты им зачем-то еще показался необходимым. Кстати, я их мнения не разделяю.
Дэниел встал с кресла, ощущая неприятную скованность в мышцах от холода.
- Место и время встречи тебе известно. Постарайся не опаздывать. И не пить спиртного накануне, - с нажимом добавил Миллер, первым направляясь к выходу. Ничуть не хотелось снова застопориться из-за Гектора.

Гектор закрыл дверь за Дэниелом. Он даже не счел возможным сказать на прощанье что-то вроде: Будь здоров. Не кашляй. Ни че го. Во-первых, он был потрясен не столько смертью Остина, сколько его заменой. Во-вторых, нужно рвать когти. То есть, все. Конец. Финита ля комедия. Вот это было говенно. По настоящему жаль было покидать этот рай на земле. Даже не смотря на то, что пекло тут сродни адскому. Гектор ухмыльнулся. Если для Остина его методы работы были привычны и даже понятны. То для этого Миллера это будет настоящий сюрприз.

Гектор вернулся в комнату. Отрегулировал кондиционер на более комфортный уровень. Достал из бара бутылку пива. Пусть Миллер шурует на свою хату. А ему нужно подумать. Это такой вид медитации, когда он, казалось бы, потягивает пиво из горлышка бутылки, а на самом деле подсознание мчится сокрушительным потоком, обрабатывая полученную за день информацию. Ничего на свете нет важнее этого процесса. Ничего.

Дэниел почти что бегом преодолел расстояние, разделявшее его с парковкой. Ему казалось, что запах из квартиры Гектора, эта смесь перегара, свежего алкоголя, табачного дыма и пота так и стелется за ним шлейфом. Дэниел даже пару раз обернулся, чтобы убедиться, что это не так.
Громко хлопнув дверцей, он быстро завел машину и резко дал по газам. Не в его привычках было жечь резину на старте, но Миллеру страстно хотелось оказаться от Гектора чем дальше, тем лучше в рекордно короткие сроки.

Оказавшись, наконец, в собственной квартире, он на ходу содрал с себя майку и шорты по пути в душ.  Наконец он смоет с себя эти липкие тенета слащавой лжи и похоти вместе с прилипшими еще на пляже песчинками… Вспоминая Гектора, Дэниел содрогался, но вовсе уже не от холода, как в его квартире, а от отвращения. Казалось, это ощущение въелось под кожу, и достать его оттуда будет совершенно невозможно. Дэниел несколько раз намыливался гелем, пока запах моющего средства не заполнил все пространство тесной душевой. И не вытеснил даже воспоминания об удушливом перегаре Гектора.

Еще два дня. Два дня до новой встречи с этим… вот послал же бог напарника. Да и не бог. Управление. Будь оно все неладно…

Bottom. Бар как бар. Сколько их тут? Но это не штаты. В Венесуэле не так поощряют однополую любовь, как в северной Америке. Уж кому этого не знать, только не Гектору.

Но, как и в любом другом городе мира, в Каракасе было место, где в чести геи и трансвеститы. Были свои ритуалы и обычаи, связанные с их отношениями... в общем, это отдельный пласт людей и отношений. В таких барах попадались и индейцы, как бы недобро к ним ни относились, но не только белые и латиносы захаживали в это заведение.

Как Гектор нашел его? Ну, если сказать, что работа такая, то вообще ничего не сказать. Гектор всегда брал от жизни на полную катушку. И не важно, какого цвета были нитки в этой катушке.

Но в этот раз, он шел именно на работу. Его объект тоже работал тут. Просто однажды Гектор спас его после кризиса. Его попросили из крупной нефтяной компании. Чавес уволил главу PdVSA Гектора Сиавальдини. А пришедший вместо него  генерал Ламеда Монтеро не стал терпеть у себя в компании яномамо. Мало того, что представителей этого племени все вокруг считали воинствующими монстрами, так еще у них была весьма дурная слава из-за сексуальных предпочтений. Вот Гектор и  пристроил на постоянную работу. Помог Китари адаптироваться. Но только Китари считал его своим другом или даже спасителем. Спасителем любви, в том числе. Для Гектора это был идеальный исполнитель. Индеец. В том смысле, что Чавес прям душу рвет за права и достоинство индейцев. Но, кроме этого, он еще и обладает всем преимуществами индейцев. Острое зрение, сверхконцентрация внимания, абсолютная адаптация к работе на высоте. Гектор не ограничился общими сведениями или слухами о способностях местного населения. Он проверил своего подопечного в разных ситуациях. И на способность выполнить любой сложности задание. Тем более – убить Чавеса. Тут одним спасением жизни обойтись было нельзя.  Китари нужно было подготовить идеологически к такого рода заданию. Конечно, Гектор не дал ему забыть обиду из-за потери непыльной и прибыльной работы. И уж, конечно, Гектор постарался, чтобы Китари испытывал зависимость от него. Это был страстная любовь. Гектор даже представил ревность Китари к Миллеру. Это была бы смертельная схватка. Не иначе. Поэтому ее нельзя допустить. А значит, Дэниелу несказанно повезло. Гектор к нему даже не подойдет. Мало того, ни разу не посмотрит в его сторону. Китари заметит даже малейший намек на измену. И тогда – провал. А этого нельзя было допустить ни в коем случае, тем более на завершающей стадии. Так, что пока Миллер подыскивал себе местечко у барной стойки, Гектор отправился за кулисы.  Он обещал. Он покажет Миллеру идеальную машину для убийства. Но, насколько волнующие ощущения при этом будет испытывать Миллер, Гектору сейчас было все равно. Его яномамо был сама страсть. И артистизм. Почему бы не получить удовольствие прямо на работе? Гектор вошел в гримерку Китари.

Найти бар Bottom  было делом несложным. Сложнее было принять, что это за бар. Хотя чего еще ожидать от Гектора… Он же в нормальном месте никогда не организует встречу с исполнителем. Все у него через одно место. Буквально. Только не говорите мне, что исполнитель тоже гей… Дэниел ничего не имел против геев до тех пор, пока они держались от него подальше. Чем дальше, тем лучше.

Как только Миллер вошел в полутемный зал, он оказался практически слеп после яркого света солнечной улицы. Прекрасно понимая, что представляет собой идеальную мишень сейчас, он ничего не мог сделать, кроме как шагнуть в сторону предполагаемой барной стойки, смутные очертания которой ему удалось рассмотреть. И, конечно, он предсказуемо и ожидаемо налетел на кого-то в полутьме. Хотя вряд ли это столкновение было случайным.

- О, прости, приятель, - пробормотало нечто, налетевшее на Дэниела. – Не заметил тебя. – Существо и не думало разрывать контакт, напротив, как будто невзначай прильнуло горячим худощавым торсом к Миллеру. – М-м… в спортзал ходишь… А давай я тебя угощу чем-нибудь, и мы познакомимся поближе?

И как отделаться от такого, не вызывая подозрений и не привлекая лишнего внимания? Дэниел лихорадочно соображал, пока его глаза адаптировались к темноте.

- Прости, приятель, - мягко отстраняя от себя назойливого прилипалу, в тон ему ответил Миллер. – У меня тут встреча. Свидание, - быстро поправился он. – Так что прости, боюсь, мой ревнивый партнер… - так ведь они называют друг друга? – Меня не поймет. А тебе руки-ноги переломает. Он может.

Наверное, Гектор и, правда, мог бы. По крайней мере, все данные у него для этого есть.
Видимо, проняло. Тело отлипло от Дэниела, бормоча ругательства на испанском, а сам Миллер добрался-таки до барной стойки. Глаза уже полностью привыкли к полумраку, и он без труда мог ориентироваться теперь.

- Мojito, por favor.

Потягивая напиток, Дэниел стал осматриваться потихоньку, надеясь отыскать Гектора, пока еще кто-нибудь не повторил попытку его захомутать.

Гектор был в ударе. Сухощавый блондин прекрасно знал, что тут где находится. Еще бы ему не знать! Столько времени тут прошло. Но сегодня ему нужно устроить показательное выступление Китари. И уж в чем силен его визави, так это неподдающаяся обузданию ревность. Конечно, все кругом знали это. И никому бы в голову не пришло провоцировать этого чокнутого яномамо. Гектор завалился в соседнюю гримерку. Поднял там переполох, расшугав тамошних обитателей. Но главного достиг – на его  шее красовались две полоски губной помады. И замызганная майка воняла бог знает какими духами. Теперь можно и к Китари. Он, поди, уж заждался возлюбленного.

Дырявые джинсы Гектора были засыпаны пудрой, к шлепкам прицепился бутон какого-то цветка.

- Китари, милашка! К тебе не пробраться! Ты завел себе гарем? – Гектор изобразил крайнюю степень невинности и удивления. Молодой индеец обернулся на долгожданный голос. Весь вид его гостя говорил о бурно проведенном времени.

- Кто эта сучка? – вопль был потрясающим. Гектор ухмыльнулся. А все, кто слышал этот вопль, а его точно слышали многие, замерли на секунду, а потом в коридорах закулисья началось великое паломничество.  Каждый хотел оказаться подальше от гримерки Китари. Гектор, прекрасно понимая, чем все это должно закончиться, уже сорвал со стены расписную бамбуковую трость. Осталось пустить эту машину смерти по следу.

-  Сладкий мой, я ничего… ты же знаешь, я всегда был только твоим… -  запричитал Гектор,  - если ты успокоишься, то мы забудем это. Совершенно забудем!

 - Конечно, забудем, любимый. – Мягко согласился Китари, выпуская из рук трость. Как только горячее тело Гектора оказалось рядом с ним. Он мог забыть и простить Гектору все, за один только поцелуй. Один. Страстный. Жадный. Нескончаемый. Даже сухощавый Гектор смотрелся рядом с низкорослым яномамо почти гигантом. Но маленький индеец был невероятно миловидным. Даже блестящий грим не портил его приятной внешности. А появление Гектора вызвало еще и бурю эмоций, что придало чертам лица больше яркости и страсти. – Как жаль, что мне уже на сцену, я бы никогда не отрывался от тебя, милый. Люблю! Люблю безумно!

Гектор был совершенно уверен, что это было именно так. Китари любил безумно. И никак иначе.

- Я рад, но обещай мне…

- Что? Я пообещаю тебя все, что угодно. Все за один поцелуй!  - Китари нравился театр. Он быстро научился играть. Еще быстрее сообразил, что игра дает неизмеримо больше возможностей, чем так ему привычная война.

- Не убивай никого сегодня, хорошо? Просто сделай это для меня. – Ясные, чистые глаза Гектора уже держали индейца мертвой хваткой. Их взгляды. Словно слились в один поток. Жаркий и бурлящий.

- Хорошо. Я сделаю все, что ты захочешь. Вот увидишь.

Поцелуй был обещан. И оба любовника получили его незамедлительно.

Гектор не спешил появляться. Зато Дэниел рассмотрел еще одну примечательную деталь. Слева от барной стойки в конце зала было ни что иное, как сцена. Да, сама настоящая сцена. Не площадка или подиум для приватных танцев в клетке или вокруг шеста, как было принято в большинстве подобных заведений (откуда Дэниелу знать? Да по телевизору видал). И занавес пока был опущен.

С той стороны сцены что-то происходило. Даже звучавшая в баре музыка не могла заглушить заполошные крики, доносившиеся из-за кулис. Миллер хотел было уже уйти, но что-то не давало ему этого сделать. То ли любопытство, которое было ему присуще, несмотря на то, что он это изо всех сил отрицал. А как бы иначе он докапывался до потаенных секретных сведений? Ведомый лишь чувством долга? Едва ли. То ли т самое чувство долга, которое обязывало дождаться своего напарника, несмотря ни на что.

 Уже пару раз Миллер ловил на себе заинтересованные призывные взгляды, но с ледяным спокойствием игнорировал их, понимая, что долго отбивать эти атаки у него не получится. Он попросту начнет выглядеть белой вороной среди этих голубков, а это ему нужно в последнюю очередь. И что прикажете делать?

Будь ты проклят, Гектор ДиДжин…

Гектор наслаждался предвкушением фейерверка. Его страсти и азарту можно было только позавидовать. А еще, наверное, выдержке. Он стоял с видом скучающего плейбоя. Мятая рубашка топорщилась во все стороны. Джинсы, естественно, были чуть приспущены. Хотя, ремень, конечно, был застегнут. Он же не тот, кто ищет партнера. Он тот, о ком мечтают. Это определенно было видно. Слишком уж при всем его казалось бы потрепанном виде, на нем были дорогие вещи. От часов или ботинок вообще трудно было отвести взгляд. Но, как ни странно, Китари любил его не за то, что Гектор мог многое себе позволить. Нет. Китари чувствовал в нем силу. Животную ярость. И с радостью покорялся ей целиком и полностью.  Но… Китари полностью оправдывал дурную славу своего племени. Кроме того, что он был быстрее стрелы и сильнее водного потока. Он был огненным ревнивцем. И не прощал покушения на своего партнера. Ни за что….

Гектор разглядывал зал, пристроившись между кулисами. Он обожал это делать. К нему тут давно все привыкли и принимали не более чем за предмет реквизита. Хотя бы потому, что предметом обожания выбирать его с некоторых пор было чревато неприятностями. Он увидел Дэниела, потягивающего мохито. Это интересно…. Гектор сделал жест. Тут же, как будто из-под земли вырос официант. Пара фраз или пара взглядов. И через некоторое время бармен уже подавал его новообретенному напарнику бокал с красивым зонтиком в виде флага Венесуэлы. Вот так. И тут есть патриоты. Гектор ухмыльнулся, когда, бармен, резво жестикулируя, убеждал Дэниела подождать того, кто прислал угощение и начало представления.  А представление уже начиналось. Разряженные под девиц мужики поплыли на сцену. Канкан всегда был в моде. Гектор умильно поглядывал на Китари, подпрыгивающего на высоченных каблуках. Скажите на милость, сколько процентов женщин способны на такое? Потом был твист. Гектор напрягся. Вот сейчас….

Китари, отплясав канкан, готов был успокоиться и забыть обо всем, лишь бы скорее получить еще один поцелуй Гектора. Но тут начался твист. Пышные юбки отлетели в стороны, чтобы не мешать артистам выполнять головокружительные трюки.  Каким там зрением Китари увидел на губах одного из танцующих такую же помаду, что и на шее Гектора? Кто сейчас это вспомнит? Но, рука, схватившая горло этого непотребного создания, вдруг ослабла. Один только взгляд… он же обещал любимому никого не убивать сегодня. За то… Он не обещал не устраивать побоище. А еще, он отлично знал своего любимого. И знал, что ему понравится больше всего.

А потом музыка поменялась, что должно было ознаменовать начало представления. Дэниел немного пропустил начало, потому как бармен пытался всучить ему какой-то навороченный коктейль с государственным флагом Венесуэлы, а Дэн вовсе не планировал сегодня напиваться, и пытался вежливо отказаться, тем более, что коктейль ему кто-то прислал, и следовало этого кого-то дождаться. Лучше бы это был Гектор, и лучше бы он появился уже и прекратил подбрасывать свои шарады… Но ДиДжин придерживался своего плана. И как бы сильно это ни раздражало Миллера, выбора у него не было.

И Дэниел обратил свой взгляд на сцену, где вовсю уже разворачивалось действо. Признаться, хоть Дэн и вырос в Берлине, но уехал оттуда слишком рано, и такого не видал ни разу в жизни. И снова его любопытство заставило его позабыть ненадолго о своем бокале с коктейлем и погрузиться в происходящее перед ним. А посмотреть и, правда, было на что. Мужчины в женских облачениях так лихо отплясывали канкан, что непосвященному в жизни было бы не отличить их от настоящих танцовщиц. Потрясающая грация, отточенность движений, изумительное чувство ритма…

Затем очередная смена музыки, костюмов и декораций. Танцоры так и мелькали на сцене, уследить за их движениями было непросто, но это даже завораживало. Неожиданно для себя Дэниел почувствовал, как его вовлекает это действо.

Но тут произошло то, чего явно не было в сценарии. Один из танцоров схватил другого за горло. Миллер инстинктивно напрягся.

В движении танца, Китари встал сам и поднял с пола коварного обольстителя, обоими руками схватившегося за его предплечье и тащащегося на него с диким ужасом в глазах.

- Ты поплатишься за все! – прошипел Китари прямо в лицо обидчику и закрутил его, будто безумную юлу. Обидчик, едва понимая, что происходит, изо всех сил пытался сохранять спокойствие и не орать благим матом, при этом каким-то немыслимым чудом, а скорее всего профессиональным чувством ритма, выполнять танцевальные движения. Но это был твист.  Тут не каждый раз понятно, что искрами рассыпается между партнерами. Страсть или ненависть. Оба танцора метались по сцене каскадами отточенных движений. Один Гектор видел, как яростно горят глаза Китари и какой ужас проступает сквозь грим его партнера. Забавно. Что победит, профессионализм или бешеная страсть?

Впрочем, мысли Китари не были столь уж замысловатыми. Он несколько раз пытался свалить несчастного и отдубасить его по полной. Однажды ему это даже удалось, но в него полетело все, что было на столиках и в карманах посетителей, и отнюдь не всегда это были деньги. Несколько стаканов он поймал просто в миллиметре от своей головы, хотя и голову партнера тоже спас не раз. Не забывая при этом лучезарно улыбаться, и пару раз паже приседал в реверансе, когда только успевал! Но Китари утомился этими гонками и затянувшимся танцем, мелодия которого уже несколько раз менялась и уже навязла до оскомины.

 В какой-то момент, он одним неуловимым движением сорвал со своего обидчика те два клочка ткани, которые прикрывали… грудь и … Грудь? И… настоящую грудь? Это была девушка? Даже у Гектора глаза полезли на лоб. Как ей удалось проникнуть туда? Как! Это гей-клуб. Женщин сюда не подпускают на пушечный выстрел. В Bottom  следят за этим прежде всего и пристальнее всего. Допустит соперниц в святая святых! Удивление сменилось отрезвлением. Да и как могло быть иначе? Когда кругом вопли, топот и свист? Какую-то долю секунды девица остолбенела, прикрывая руками грудь и низ чудного животика. Хотя...  И грудь была превосходной. Жемчужного отлива кожа мерцала на безупречных изгибах ее тела. А два розовых бутона ее сосков многим приснятся, и еще ни раз. Уж Гектору точно. Он даже поднял руку, будто желая дотронуться до этого совершенства природы. Но Китари и девушка уже вцепились в волосы друг друга, визжа. Все. Шоу закончилось. Отрезвели все. Управляющий заорал, и участники шоу метнулись на сцену, которая еще недавно была предоставлена только двоим, которых сейчас полностью скрыли пышные юбки танцующих трансвеститов. 

- Я не понимаю! Я ничего не понимаю, - лепетала девушка, вырываясь из рук Китари. Наконец-то и Гектору пришлось поучаствовать в этом. Он поймал обезумевшего индейца и рывком выдернул из гущи событий.

- Ты был великолепен, мой ангел, но я соскучился по тебе, - рыкнул Гектор, приникая к его губам, - нет в мире ничего слаще твоих поцелуев, я хочу их… - горячо шептал Гектор, чувствуя. Как разгоряченное тело Китари становится мягче воска…..

Дэниел дал себе слово не вмешиваться в разборки этих людей. Он все равно будет не прав в любом случае. Кто их знает, может, у них так принято? Может, это обычное дело? А он возьмет и встрянет, поставив себя  неловкое положение. Да еще и прикрытие к чертовой матери провалит. Нет. Нет! Дэниел уже собирался уйти, он оставил на стойке плату за коктейли. Как вдруг постановка перестала быть постановкой. И это было слишком очевидно, чтобы не обращать на это внимание.

В тот момент, когда один из танцоров сорвал с другого одежду, и та оказалась девушкой.

 В тот момент, когда на сцене появился Гектор и, оттащив индейца-танцора, страстно поцеловал его на глазах у всех…

В тот момент, когда Миллер понял, что, если он не вмешается, бедняжку просто разорвут на части голыми руками.

 Он решительно двинулся к сцене, разбрасывая   попадавшихся на пути алчущих расправы над невинной девушкой обезумевших геев. Благо, подготовка позволяла. Добравшись до несчастной. Дэниел крепко взял ее за руку, подтягивая к себе.

- Доверьтесь мне, - скомандовал он, а в следующую секунду девушка уже оказалась у него на руках.

- Разойдись! – рявкнул Миллер.

Геи послушно расступились, освобождая для него проход. Вся эта ситуация был настолько экстраординарной, что никто даже осознать не успел, что нужно делать. А когда командуют, да еще таким тоном, кто не подчинится…

Дэниел прошагал к выходу беспрепятственно, по пути сдернув с одного из столов скатерть.

- Прикройся, - он сунул ее в руки девушки, которая мертвой хваткой обвила его шею.
Пинком открыв дверь, Миллер вышел на улицу, направляясь к своему автомобилю.

Целуя индейца, Гектор с удовольствием отметил, как возбужден и зол Дэниел. Это добавило страсти, и наступающая ночь была поистине терпкой и густой, как тропический лес. Разнообразие ее оттенков возбуждало и обрекало на удовлетворение. Тем более что время от времени Гектор злорадно представлял, как неуютна и скучна должно быть одинокая постель Миллера, и эта мыль вновь возвращала ему настрой на удовольствие, тем более, Китари умел быть нежным и страстным.

Хотя Гектор прекрасно осознавал, что кончается все. Даже сладчайшие ночи. Давая последние инструкции индейцу, он требовал поэтапных отчетов и строжайшего повиновения. Хотя к этому он приучил строптивого яномамо. Он прекрасно понимал, чего стоило Китари вчера не убить обидчика. И не просто не убить более слабого, что было так возможно и так желанно, а подчинить себя Гектору… полностью... безоговорочно. Китари был готов к выполнению любого задания. Это вселяло надежду на успех предприятия.  Все детали и вводные были учтены. Место события изучено до миллиметра, способ устранения объекта продуман до вдоха, который станет последним…. Тогда почему на душе так хреново? Не может же быть, что это виски стал таким отвратительным…

Дэниел был не просто зол, он был вне себя. Гектор провалил все, что можно было провалить. Прикрытие, встречу с исполнителем… И ради чего? Ради этого третьесортного спектакля. В котором поневоле участвовал и сам Миллер?

И что теперь делать?

А самое главное, куда девать ту спасенную девицу, которая смотрит на него, как на рыцаря в сияющих доспехах, который защитил ее и вырвал из лап чудовища…

- Какого черта ты вообще полезла в этот клуб? – Зло выговаривал Дэниел, развернувшись к девчонке. – Тебе мало других, мать твою, клубов? Больше танцовщицы не нужны нигде? – Он прожег ее взглядом, потом развернулся и завел автомобиль. – Куда тебя отвезти.

- Там платят больше, - пролепетала девчонка, коверкая слова. Английский был явно не ее родной язык. – К тебе? – Она робко дотронулась пальчиками до руки Дэниела.

К нему она собралась! Немыслимо!

Дэниел вырулил с парковки. А какого черта? Гектор там будет со своим геем развлекаться, а Дэниел что, не заслужил? Живем один раз.

Девчонка не разочаровала Дэниела. В отличие от Гектора. Стоя в душе на следующее утро, Миллер самодовольно ухмылялся, представляя выражение лица ДиДжина, когда или если тот узнал бы о его маленьком приключении. Гектор тоже положил глаз на эту малышку. Это было видно, очень даже видно.

Гектор покинул конспиративную квартиру до рассвета. Оставив за собой шлейф сигарного дыма, свежего виски и четких, жестких инструкций. Китари спал. Он устал. Он был нежным в эту ночь, и Гектор мог бы сожалеть о нем, если бы вообще мог сожалеть о чем-либо, кроме утерянной возможности натаскать побольше деньжат на халяву. Но, как уже было отмечено, Гектор всегда понимал, что проходят любые времена, и эти пройдут. Он получит новые возможности поиметь кого-либо или потратить что-либо, время покажет. А сейчас, пока солнце не начало выпекать из мозгов пирожки. Нужно заглянуть к тому, кто порядком испортил текущий момент. Хотя… Если Лючия была достаточно убедительна, то и Гектору скоро представится возможность портить некоторые моменты жизни Миллера. Гектор ухмыльнулся. Выбросил недокуренную сигарету и сел за руль красного Альфа-ромео. Эта была машина его сердца. Дерзкая. Безумная. Удачливая. Газ! Отрыв от всего. Несколько минут жизни в другом измерении. Он оставил машину за пару кварталов от квартиры Миллера. Теперь и он многое знал о своем напарнике. В частности то, что Миллер вырос в приемных американских семьях. И что его произношение – это результат того, что родным языком Миллера был немецкий. А главное – одиночество. Сколько бы он не пытался изображать из себя невесть какого крутого парня. Он всегда. Везде. В любой ситуации будет уязвим в одном – он бесконечно одинок. Бесконечно. Это страшное ощущение. И девушка по имени Лючия была первым шагом к осознанному поиску тепла родственной души. Но пока даже сам Миллер не знал об этом.

- После секса обычно курят. Хочешь сигаретку? – с долей зависти и удовлетворения прохрипел Гектор, только увидев в открытой двери утомленное и расслабленное лицо Дэниела. – Победу принято отмечать. Сегодня ты, как настоящий победитель воспользовался своим первым трофеем. Поздравляю…

Кто бы мог подумать. Гектор ДиДжин собственной персоной на пороге дома Миллера. В столь ранний час. Да еще и такой осведомленный.

- Твоих рук дело, да?  - Дэниел отступил в сторону, пропуская Гектора внутрь. – Стоило догадаться. А она молодец. Я даже до сего момента принимал все за чистую монету. Особенно ту часть, в которой она так безудержно отдавалась обуявшей нас обоих страсти. – Миллер закрыл дверь и прошествовал следом за Гектором в гостиную, граничащую с кухней подобием барной стойки. – Так я теперь тебя благодарить должен? – Дэниел вынул из холодильника, стоящего тут же, у стойки в углу, пару запотевших бутылок пива и пустил одну по стойке в сторону Гектора. – В таком случае, спасибо.

Если бы не сарказм, которым, как губка после душа водой, были пропитаны слова Миллера, то это могло бы вполне сойти за настоящую благодарность.

Из-за двери, ведущей в спальню, высунулась растрепанная головка.

- Выходи, Лючия, милая, здесь все свои, - заметив ее, пригласил Дэниел.

Осмелев, девушка проскользнула в комнату, одарив обоих мужчин очаровательной улыбкой, послала Дэниелу воздушный поцелуй, после чего тихонько  приоткрыв дверь, покинула квартиру.

- А правда ей больше идет моя футболка? – проводив взглядом гостью, спросил Дэниел, снова обращаясь к Гектору. – С чем пожаловал? – если первый вопрос был риторическим, то второй требовал конкретного ответа.

О! А мальчик звереет. Приятно. Гектор приподнял бутылку в знак благодарности. Проводил жадным взглядом Лючию. Он бы и сам попользовался ей. Но… Работа превыше личного удовольствия. Увы. Долг. Жуткое слово. А в этот раз долг потребовал сделать этот подарок Миллеру, чтобы он понял вкус победы. Почувствовал его оттенки. А оттенки будут. Об этом позаботится контора. Гектор выложил из кармана сигареты. Он предложил уже Миллеру закурить. Иначе невозможно узнать все вкусы. Проникнуться в падение полностью. Но насильно толкать сигарету в рот никто не собирался. Он просто выбил пару сигарет из пачки, одну взял. А вторую оставил для Дэниела, протягивая ему пачку. Будешь? Дальше дело добровольное. Но в жизни иногда нужное. Бывают и такие ситуации, когда ты должен слиться с окружающей действительностью. И, ох, как много приходится делать из того, чего никогда бы не стал делать в обычной жизни….

- Нам нужно договориться о главном, - выпуская сладковатый дым дорогих сигарет, проговорил Гектор. – Ты привез мне инструкции. Если я правильно понял, исполнение полностью моя часть, и ты можешь не вмешиваться? Ты так же можешь отвалить сразу после того, как проверишь все пункты? Исполнителя ты видел. Способы устранения в отчетах. Контора выбрала наиболее реальный по их усмотрению? Утвердила пути отхода? Или нас оставят на съедение? Или меня одного? Времени нет. Завтра будет поздно. Я должен знать все уже сегодня. Сейчас. Результат зависит от того что ты сейчас мне скажешь. Наш. Нам двоим нужен этот результат. – Гектор не просто был взволнован. Нет. Сейчас дело было куда как серьезнее, чем несколько банковских счетов. Перед костром не спорят и не торгуются. Просто молят о спасении души и готовятся к худшему. Вот и все.

Дэниел отрицательно качнул головой на предложение закурить. Вот чего он никогда в жизни не делал, и делать не собирался.

- Не вмешиваться? Хотелось бы. Но ты у нас такой изобретательный, - сарказм все еще сохранялся в голосе и в настрое Миллера. – Путь отхода лишь у тебя. Или ты не дочитал до конца? Сегодня твоего мальчика подготовят. – Дэниел сделал паузу, чтобы рассмотреть сквозь завесу дыма выражение лица Гектора. Напрасно. Оно оставалось все таким же отрешенно-безразличным. – Скажи, тебе его хоть немного будет жаль? Или ты сразу знал, что он будет расходным материалом? Он-то верит тебе. Убить ради тебя готов. Или тебя на самом деле волнует только результат? Ты уже меня прости, но не похож ты на фанатичного приверженца Управления. Ты   всегда был таким или стал таким когда-то? Может, над тобой опыты проводили? Меня что, ждет то же самое?
 
Дэниел смотрел на Гектора, и ему было страшно. По-настоящему страшно. Превратиться в такое же расчетливое равнодушное существо, которое видит во всех лишь средство достижения собственной цели. Так значит, и в самом Дэниеле тоже… Нет уж. Себя он использовать не даст. Больше нет. Это был первый и последний раз.

Грустный взгляд Гектора утонул в золотистом луче, прокравшемся сквозь оконное стекло.

- Этой девочке пошла бы корона королевы. Но она ее никогда не увидит. Она была честна в страсти к тебе. Опыты будут. И ты тоже перестанешь жалеть. – Глаза Гектора теперь были похожи на его драную футболку. Вид жуткий, но цена заоблачная. Он отхлебнул пиво и зажмурился, пропуская холодную жидкость по пищеводу. Вот так проходит жизнь. С ощущением легкой дрожи, словно река, унося за собой все. Когда жалеть, если то, что только что было приятным вкусом, уже сгорело в кислотной среде? Какой смысл? Хотя… Гектор с сожалением понимал, что Дэниел для него неосуществимая цель. А значит, цель должна быть скорректирована. Да без проблем. Надо, значит надо. Гектор оценивающе разглядывал тело Миллера. Посмотрим еще, что в нем лучше. Голова или тело. Пока прошло слишком мало времени. Чтобы понять, о чем будет когда-нибудь сожалеть старый пенсионер по имени Гектор ДиДжин…

Найти наблюдательный пункт в этом районе Каракоса было не так просто. Учитывая, что все здания примерно одной высоты, и отряды полиции патрулируют всю округу. Пришлось обосноваться на почтительном расстоянии от намеченного места событий, вооружившись мощным биноклем, благо родная контора оборудованием снабжает без возражений.

С его позиции Дэниел мог без труда наблюдать, как стекается народ к приюту, где намечено торжественное его открытие. Гектора он нигде не видел, хоть и обшарил взглядом весь периметр. Но точно знал. ДиДжин здесь, где-то рядом. Он отправит то самое сообщение на телефон своего исполнителя. А если нет, Дэниел сам все сделает. Собранная и настроенная снайперская винтовка уже в полной готовности покоилась подле него на парапете крыши.

Чавес отличался пунктуальностью. Ровно в назначенный час к зданию, в котором будет располагаться приют, подъехал кортеж автомобилей. Сначала, как полагается, вышли охранники, а потом показался и сам Чавес. Он улыбался, махал приветственно рукой, говорил что-то, Дэниел не озаботился попыткой разобрать слов.

Прежде чем начать церемонию открытия, Чавес, как и предполагалось, изъявил желание пообщаться с народом. Он пожимал руки тем, кто ближе всех находился к нему за ограждением в виде солдат охраны, и кто мог до него дотянуться. Кого-то даже ободряюще похлопал по плечу, не переставая улыбаться. У Дэниела давно бы уже скулы свело, а этот ничего, вот что значит опыт…

Миллер различил среди толпы алчущих прикоснуться к легенде черноволосую голову молодого индейца. Он тоже тянулся к Чавесу, что-то по всей вероятности выкрикивал, и ему удалось-таки прорваться ближе к президенту. И в момент, когда их ладони соприкоснулись в дружеском рукопожатии, в том месте, где они находились, вспух ярко-оранжевый с красным шар, через секунду превратившись в завесу густого черного дыма.

Дальше Дэниел смотреть не стал. Итак все ясно.

Он разобрал и сложил в объемистую спортивную сумку винтовку, туда же отправился и бинокль. Закинул сумку на плечо и зашагал по крыше к ее противоположному краю, чтобы там спуститься. Его уже не волновало, что кто-то его заметит. Все слишком заняты только что прогремевшим взрывом.

Китари проснулся, приветствуя свое последнее утро вполне буднично. Кофе со сливками,  круассан. Немного сладкого никогда не повредит. Даже перед смертью. У индейцев аномамо нет понятия джихада. Они воинственны от природы. И смерть для них так же естественна, как и жизнь. Китари познал многое. Главное он познал любовь. Безумную и страстную. Что еще нужно, чтобы умереть спокойно? А, да. Наказать того, кто посмел его обидеть. Это было единственное, о чем он мечтал, когда его нашел Гектор. Гектор обещал ему помочь. Он выполнил обещание. Теперь Китари осталось сделать то, что он поклялся сделать еще тогда – отомстить. Миловидный индеец ни за что бы не привлек внимание спецслужб. Кому придет в голову обыскивать его или подозревать в чем-то? Пластид прекрасно слился с одеждой. Под белой майкой пояса было почти не видно. Задача была уничтожить объект. Прихватить его сторонников по пути было желательно, но не принципиально. Китари надел белые штаны и широкую сорочку. Жара на улице была нестерпимой, поэтому церемония должна была пройти в довольно ранний час и быть достаточно непродолжительной по времени. Все было рассчитано.  Китари мог отправляться. Он знал, что Гектор будет с ним до конца. Для этого не нужно было даже слов. Он все сказал еще ночью своим телом. Осталось только оказаться около Чавеса. Взять его за руку и нажать в кармане штанов кнопку. Главное – не отпустить руку. Держать до последнего. Это единственное, о чем думал Китари, когда Чавес, наконец, дотронулся до его ладони. Он вцепился в эту руку мертвой хваткой. Действительно – мертвой. Потому, что через долю секунды все было кончено…. Прощай, любимый, я чувствовал твой взгляд, я ощущал тебя, я знал, что ты рядом и гордишься мной… Спасибо…

ДиДжин вышел из квартиры Миллера с омерзительным чувством собственной непригодности. Это же было не просто видно. Даже воздух вокруг этого молодого хлыща был пропитан недоверием и отрицанием. Нет. Гектор не собирался доказывать ему лично свою состоятельность  и профессионализм. Гектор с диким желанием посмотрел на закрывшуюся дверь. О, если бы он был псом! Едва сдерживаясь от желания получить непередаваемое удовольствие от акта мести, ДиДжин пошагал прочь.

У кого как, а у Гектора четверг начался еще в среду. Намного опередив оцепление, он с комфортом устроился у окна снятой по случаю квартиры на предпоследнем этаже дома, рядом со строительной площадкой. В этой части Каракаса трущобы, поднимающиеся вверх по склону горы, заканчивались новомодными высотками, а из окна высотки можно было курой задеть кабинку канатной дороги, что было весьма удобно для незадачливых любовников или Гектора ДиДжина. Правда коротать ночь под скрежет роликов канатки было немного неприятно, но зато он прихватил наушники, и ударный рок заглушил все другие звуки.  Бутылка виски помогла бы забыться до рассвета, но не в этот раз. Не сегодня.

Гектор не сомневался в Китари. Но инструкции требовали дублирования команд. И взрывное устройство было снабжено двойной системой привода в действие. Если, вдруг, по каким бы то ни было причинам, Китари не сможет нажать кнопку сам, Гектор пошлет смс на устройство. Бинокль, как и спецсредства слежения, Гектор не взял.  Они могли привлечь внимание зорких полицейских. А провал операции был как раз не запланирован. Жвачка надоела до смерти. Но и сигареты тоже были оставлены дома. К назначенному часу, слава Богу, час был назначен довольно ранний, чтобы не изнурять народ испепеляющим солнечным светом. Появились сначала спецвойска, оцепившие район, потом начал стекаться народ. Гектор увидел Китари среди толпы довольно поздно. Уже перед самым началом  церемонии. Оно и понятно. Чего светиться перед жандармами, когда прекрасно знаешь, когда, где и как проникнуть к нужному месту. Дальше все, как по нотам. Вспышка взрыва. Шум. Крики. Гектор бы перекрестился, но Китари не понял бы этот жест. Дело сделано, что уж там… Гектор потер уставшие от напряжения глаза. Еще секунда на то, чтобы выкинуть в мусоропровод вещи, которых было не так много, и еще пара секунд. Чтобы перебраться в кабинку канатной дороги, которая с ржавым скрежетом потащила ДиДжина куда-то в гору…

***

Пронизывающий ветер дул с залива, пробирая до костей. Дэниел поднял воротник крутки и засунул руки поглубже в карманы, как будто это могло спасти его от холодных острых капель моросящего дождя. Серое здание из стекла и бетона идеально вписывалось в этот осенне-мрачный пейзаж. Вот только на душе у Дэниела было вовсе не так пасмурно. Он был уверен, что после успешно проведенного теракта его как минимум похвалят, возможно, премируют. Но больше всего он рассчитывал на то, что его больше не заставят оставаться напарником ДиДжина. Это было разовое взаимодействие, убеждал себя Миллер. Хотя в глубине души неприятно ворохалось  сомнение. А что, если они останутся командой еще и на следующее задание? А что, если на всю оставшуюся жизнь?
Дэниел вошел в просторный холл и резким движением стряхнул с волос холодные капли. Да уж. Тот еще контраст с Каракасом. Там адское пекло, тут начало всемирного потопа… По прогнозу дождь, который разошелся, стоило Миллеру найти укрытие в стенах родного офиса, продлится еще чуть не всю неделю. Не то, чтобы его это сильно волновало… Просто доставляло определенный дискомфорт.
Забрав бейдж у дежурного, Дэниел поднялся на нужный этаж на лифте. Как и ожидалось, он был первым, кто пришел на дебрифинг. Гектора еще не было, хотя до начала оперативки оставалась буквально пара минут. Миллер занял свое место за длинным овальным столом и начал безмолвный диалог сам с собой. Интересно, на сколько опоздает Гектор? Больше пяти минут или больше?  И то скажет в свое оправдание? Пробки? Смена часовых поясов? Или придумает нечто более оригинальное?

Саманта Смит не была похожа на длинноногих супермоделей с обложек глянцевых журналов. Но Гектора это не смущало. Не смущало и Саманту. На пухлых коротких ножках лосины в леопардовых пятнах, топ едва прикрывал грудь, которая, впрочем, могла претендовать на призовое место на конкурсе шикарных бюстов. Пока не появился Гектор, розовые губки были заняты надуванием пузырей из жевательной резинки. А он первое, что сделал, так довольно ощутимо шлепнул Саманту по заду. Колыхание ягодиц передалось вибрацией по всему телу. Саманта хихикнула. Выплюнула жвачку и обвила ручками ДиДжина.

- Привет, милый, - прошептала она ему в губы.- Я уже заждалась. У нас есть еще время или  все опять будет на бегу?

- Ты же знаешь, цыпочка моя, у меня катастрофически нет времени! – бормотал Гектор, успевая целовать подружку пока руки изучали, кажется ставшие еще более пышными с момента их последней встречи, формы. - Ты не слишком увлекаешься гамбургерами? Может быть, стоит перейти на хлеб и воду? – фыркнул он в шею Саманте.

Девушка ухмыльнулась, присела от щекотки и снова хихикнула.

- Не стоит. Тебе же нравится утопать во мне, к чему менять привычки?

- Нравится. Еще мне нравится, когда мы двигаемся…

- Поняла. Тогда нам туда, - она махнула в направлении выходи из аэровокзала. Чартерный рейс, на котором Гектор попал в Нью-Йорк из Мехико, стал третьим за последние сутки, и ему необходимо было принять душ и поесть. Времени до визита в офис оставалось чуть да маленько. Зато, когда он за минуту до начала совещания, облаченный в безупречный черный костюм и белую до рези в глазах рубашку, вошел в кабинет с дубовым овальным столов в центре, ему уже было известно все, о чем будет идти речь через пару минут, а так же чем все это закончится. Саманта умела быть нежной и заботливой…

Дэниел ошибся. Гектор не опоздал. Более того. Он стремительно вошел в кабинет буквально за мгновение до появления там самого Большого Рона, как между собой подчиненные называли Рональда Бакстера, шефа местной резиденции. Рон был крупным темнокожим мужчиной, но на теле его не было ни грамма лишнего жира. Только широкий костяк и внушительного вида мышцы, которые с трудом удавалось прятать под дресскодвым костюмом.

- Я вижу, все в сборе, - едва скользнув взглядом по сидящим друг напротив друга агентам, произнес Рон. Голос у него был соответствующий. Низкий, гортанный, заставляющий прислушиваться. Он занял свое место во главе стола и вновь обвел присутствующих взглядом. На сей раз уже более пристальным и изучающим. Не будь Дэниел привычен к такого рода сканированию, ему стало бы неудобно под этим внимательным взглядом темных, как маслины, глаз.

- Кто-нибудь желает начать?

Дэниел украдкой бросил взгляд на Гектора. Тот рассматривал свои безукоризненные ногти и говорить начинать не торопился. Молчал и сам Миллер. Он понимал, что вопрос скорее риторический.

- Никто? Тогда, с вашего позволения…

Как будто кто-то может ему запретить…

Рон щелкнул пультом, и на огромном экране позади него возникло изображение. Дэниел сначала не понял, что это. Документальные кадры? Но потом на экране возникла миловидная дикторша, которая прокомментировала только что увиденное.

«…  по московскому времени сегодня состоялась встреча на высшем уровне. Президент России Владимир Путин приветствовал в аэропорту прибывшего с официальным визитом в страну главу Венесуэлы Уго Чавеса…»

Сегодня? Прибывшего? Он владеет магией вуду и умеет восставать из мертвых?

Видимо, обескураженность все же отразилась на лице Дэниела, потому что он успел перехватить злорадный взгляд Гектора а-ты-думал-все-так-просто?

А потом и Рон подлил масла в огонь.

- Господин Миллер, я вижу, вы еще не в курсе, так вынужден вас огорчить. Несмотря на безукоризненное техническое исполнение операции по устранению Чавеса, мы потерпели провал. Мы все. – Рон скупым жестом обвел полукруг, в который включил и Гектора, и Дэниела. – Вы подорвали двойника. Разумеется, никто вас не винит. Вы не могли знать. Замена была произведена буквально в последний момент перед выступлением на открытии приюта.

Это могло означать лишь одно, подумал Дэниел. В системе утечка. Где-то работает крот. И крот этот занимает не самый, отнюдь не самый низкий пост в управлении…

- Каковы будут ваши соображения, господин ДиДжин? Вы уже некоторое время знали о провале миссии, полагаю,  вас было время подумать о причинах оного, или вы были слишком заняты с мисс Смит?

Маслины превратились в два черных зловещих оружейных дула, остановившись на Гекторе.
Гектор ухмыльнулся. Саманта действительно была  неподражаема.

 -  Они смотрели прямой эфир церемонии, и чепчики взлетели вверх! Сколько было визга! А эти чепчики прилипли к потолку, потому что по другому каналу показывают, что Чавес спускается в Шереметьво по трапу самолета! Можешь себе представить? – ее огромные изумрудные глаза округлились еще больше, выражая всю гамму чувств, висевших тогда в главном офисе управления. Да и Гектор был ошарашен. Не тем, что облажался. Хотя это было неприятно. Даже не тем, что Китари умер напрасно. Хотя это раздражало больше, чем чувство невыполненного долга. Гектор постарался как можно деликатнее снять с себя девушку, и отправился в душ. Увы, ее время кончилось. Дальше только рабочие будни, и судя по тому, что она ему поведала, еще какие рабочие!

Гектор скользнул взглядом по лицу ошарашенного Дэниела. Вот так у нас бывает, дружок, тебе кажется, что ты на вершине славы, а на самом деле ты в полном дерьме.

- Да, сэр, мисс Саманта была достаточно любезна, вы правы. – Гектор бы не был Гектором, если бы не был в курсе всего, что происходит в управлении. – И у меня сложилось впечатление, что нам с вами следует поговорить серьезно. Ведь вы же понимаете, что будет, если Чавес найдет общий язык с Путиным, нам будет трудно управлять не только ситуацией в мексиканском заливе, но и в доброй половине мира. А что касается операции, то технически, думаю, претензий нет. Подготовка и разработка проводилась на самом высоком уровне. И если бы.. – Гектор глянул на Дэниела, - Если бы не новые вводные… Такие операции готовятся долго, несколько месяцев работы, напряженной, я бы сказал, работы, пошли насмарку… Но, на сколько я знаю, они даже не ищут «Американский след» во всей этой истории. Что еще раз показывает качество предварительного этапа работы. Или вы не согласны со мной?

Рон  смерил Гектора холодным снисходительным взглядом.

- Я и не сомневался, что в любой ситуации вы все представите таким образом, что вы остаетесь незапятнанным. Более того, вы предстаете еще в весьма выгодном свете. Хотя… В ваших рассуждениях есть и рациональное звено. Американский след действительно никто не ищет.

 Дэниел сидел и не верил своим ушам. Рон серьезно соглашается с Гектором? Вот так просто? То есть, его работа оценена по заслугам, а между тем между строк остается не высказанной претензия к качеству работы самого Миллера? Что, это он испортил многомесячный подготовительный этап работы Гектора?  Так что ли? И теперь этот самодовольный хлыщ в своем идеальном костюме претендует на то, чтобы разрабатывать операцию с Роном а самого Миллера оставить не у дел? В лучшем случае на подхвате? Да кем он себя возомнил? И неужели Рон согласится на такое? Пойдет на поводу у этой продажной проститутки?

Дэниел не смел оторвать глаз от изучения узоров на столешнице, боясь, что сделай он так, в момент испепелит и Рона, и Гектора. Удивительно, как еще дерево выдерживало и не загоралось…

- Найдет ли Чавес общий язык с Путинным или нет, это уже не вашего уровня вопрос, господин ДиДжин, - ледяным тоном продолжил Рон.

Дэниел мысленно поаплодировал ему. Так тебе. Знай свое место. Возомнил себя советником по международным вопросам…

- Вам же предстоит заняться небезызвестным Петером Бличем. – Рон жестом заправского бармена запустил по столу две папки в сторону Гектора и Дэниела. – Ознакомьтесь с содержимым. Завтра в это же время жду вас с соображениями по поводу проведения операции. После ознакомления можете быть свободны.

С этими словами Рон покинул конференц-зал.

Гектору и без того было понятно, что провал миссии невозможно оправдать ничем, даже качественно проведенной предварительной подготовкой и филигранно проведенной операцией. Результата-то нет. Тут хоть что говори – толку ноль. Но, с другой стороны, предъявить ему нечего. Опять же. И уж кто-кто, а Гектор знал, что такая ситуация может только навредить. Начальство не любит быть в дураках. Никакое и никогда. А из этого следует, что эти папочки – и есть кара небесная, которая неминуемо должна была последовать. И поэтому ту папку, что предназначалась ему, Гектор схватил, как гадюку, переполненную ядом. Глянул на Миллера. На его папку, совершенно такую же. А это могло означать только одно – они будут вместе. Черт! Черт бы его побрал с его красотой и его напыщенностью! Черт бы его вообще побрал, такого напарничка! Таскай его теперь за собой всюду. Оно надо Гектору? Если бы взгляды могли убивать или хоть поджаривать. Из Миллера уже давно бы получилось отличное барбекю. Но нет же – сидит и открывает папку, мать его!

- Мать твою! – выругался Гектор, открыв свою папку. – Это что теперь, гоняться за этой скотиной по всему свету?

Дэниел все еще не совсем понимал, что сейчас произошло. Вот только что. После такого провала, коим обернулась, казалось бы, идеально спланированная и проведенная операция, он ожидал долгих и нудных разборов, нескончаемых вопросов, по сто раз переспросов, и в итоге ссылку куда-нибудь на Аляску… А на деле все прошло так быстро, что Миллер и стыда по-настоящему испытать не успел. И вот они уже с Гектором одни, заняты изучением нового задания. Дэниел чувствует на себе взгляд Гектора, но глаз от содержимого папки не отрывает. Он знает, как только они установят зрительный контакт, начнется…

Впрочем, началось и без этого. Гектор выразил свое недовольство весьма однозначно, даже обратив его на Петера Блича. Что не отменяло того факта, что злится он и на то, что Дэниел по негласному распоряжению остается его напарником. Да, я тоже не в восторге от перспективы нашего дальнейшего сотрудничества, подумал Дэниел. И даже не факт, что это лучше, чем перевод на Аляску, но… Выбора-то у них нет. И Миллер впитывает, поглощает информацию, зная, что с материалами дела ему дали ознакомиться только в пределах этой комнаты и только в строго определенное время. И отвлекаться на комментирование, как Гектор, он не станет.

Когда в комнату вошел сотрудник резидентуры, чтобы забрать папки, Дэниел первым встал из-за стола и вышел из кабинета. Даже не оглядываясь, он был уверен, что Гектор следует за ним. Если бы он мог видеть себя со стороны. Они с Гектором были как две модели из магазина готового платья. Оба высокие, сухопарые, безукоризненно одетые и причесанные.

- Куда теперь? – выйдя на улице, Дэниел привычно поднял воротник, косясь на стену дождя, выросшую перед зданием. Интересно, где Гектор предложит провести обсуждение предстоящей совместной операции?

ДиДжин натягивал повыше воротник жутко дорогущего пальто от Армани.

- Пока нас тут грязью не залили с ног до головы, давай-ка валить отсюда, - проворчал он, заметно ежась. - Там за углом куча забегаловок. Выбирай любую. Я угощаю. Не заметил, как Рон был зол? А все почему? Потому что тот, кто слил одного мерзавца нам, вполне может поставить на его место другого мерзавца, и тогда все наши труды полетят в… Ну, ты сам понимаешь. Чтобы мы ни сделали, все это будет недостаточно, чтобы одержать победу над мировым злом.

Гектор продолжал ворчать даже когда они вошли в довольно темное помещение бара на восьмой авеню.

- Тебе обязательно было сворачивать с Бродвея, чтобы просто потрепаться о скачках? – нарочито громко завопил Гектор, толкая Дэниела в дальний угол помещения, чтобы за спиной у них был только тонированный витраж, а весь зал – как на ладони открывался перед ними.

- Пойми ты, наконец, чтобы догнать твою кобылку нужно всю Европу прошерстить в поисках достойного скакуна. Да еще и приплатить дилерам за ничтожные  наводки. Потому что никто не станет шевелиться, пока его либо не пнешь хорошенько, либо не подмажешь, и все одно и тоже место. Ясно тебе?

Они оба уселись на высокие хромированные стулья за столик, весьма напоминающий танцпол. Хотя, возможно вечерами тут яблоку негде упасть, и танцовщицы развлекают посетителей замысловатыми движениями…  Гектор сглотнул, представив слетающие с бедер ошеломительных красоток, кусочки ткани… нет. Ему определенно нужно посетить это место чуть позже. А пока…

 Пока предстояло выяснить, откуда взялся этот Петер Блич. Что он сделал из того, что ему приписали. И что собирается сделать из того, что ему собираются повесить на шею. Конечно, удобно найти одного козла отпущения и раскрутить его на всю катушку. Вот только смысла в этом ни на грош. На его место тут же придет пара десятков еще более отмороженных подонков.

А дальше... все будет повторяться, как день сурка. Они будут гоняться за неведомым злодеем и получать награды и взыскания попеременно. Потому что именно так и устроена жизнь….

ДиДжин сделал жест рукой, подзывая официанта. Согреться было просто необходимо. Это тебе не Каракас…

Если бы только Миллер имел право принимать решения такого уровня… Он бы ни за что не взял себе в напарники этого вечно всем недовольного ворчливого блондина, который строит из себя невесть кого, видимо, наивно полагая, что дорогущие шмотки скомпенсируют недостатки его воспитания. Хотя, следует отметить, что шмотки эти очень органично вписывались в создаваемый образ, что бесило Дэниела, наверное, еще больше. Чем эти его иносказания. Обязательно так орать? Привлекая всеобще внимание? Хотя посетителей в этот час не так много, но все же. Какую изысканную метафору придумал… скачки. А Петер Блич у них кобыла. Смешно даже.
 
-Ты думаешь, я не понимаю, что происходит? – понизив голос, спросил Дэниел, как только они заняли свое место за столом. – Я, по-твоему глухой, слепой и бестолковый? Само собой, Рон будет злиться и кипятком писать. А ты бы на его месте не стал? – Хоть  это был и риторический вопрос, Миллер искоса взглянул на Гектора, стягивая промокшее пальто. - Ты скажи спасибо, что в Европу послали, а не в какую-нибудь дыру, которой даже на самой засекреченной карте нет… Вот чем ты снова недоволен? А? Ты вообще когда-нибудь бываешь хоть чем-нибудь доволен? Я не имею в виду сейчас сексуальные утехи.
Пришлось замолчать, потому как к их столу подошел с дежурной улыбкой официант. Раз Гектор вызвался угощать, пусть сам и заказывает.

- Добрый день, - затараторил угловатый парень в белой, как альпийские снега рубашке и стандартных черных брюках. –  Пожалуйста, меню, у нас сегодня…

Гектор посмотрел на официанта застывшего в полусогнутом состоянии.

- Стюарт, а Винц Джексон сегодня на кухне? –  перебил  он парня, прочтя бейдж на белоснежной рубашке, и когда тот недоуменно вытаращив глаза, замотал головой. Гектор продолжил. – Пойми, Стюарт, ты видимо, новичок, а я тут давно привык есть только то, что приготовил Винц. Так, что прояви инициативу. Позвони ему и скажи, что Гектор ДиДжин хочет угостить друга.

Совершенно ошалевший официант испарился, будто его и не было, но не успел Гектор перевести дыхание, как Стюарт появился с той же дежурной улыбкой.

- Я вас понял. Все будет сделано, но придется подождать чуть больше, чем обычно.

Гектор снисходительно улыбнулся, посмотрел на ошалевшего ничуть не меньше, чем Стюарт, Дэниела, и кивнул.

- Мы не торопимся… - он еще раз всмотрелся в глаза Миллера. – Ведь мы же не торопимся? – он еще хотел бы сказать, милый, но совершенно точно знал, что это будет последним, что он скажет Миллеру. Хотя его взгляд говорил именно это. Я сделаю для тебя даже невозможное, милый мой Дэн… Но Дэн этого не услышал. – Мы не торопимся, но ты, будь добр, поторопись…..

Еще одна снисходительная улыбка и парень испарился, будто его снесло торнадо, и только откуда-то издалека донеслось:

- Ваш заказ будет исполнен через полтора часа…..

- Ну, вот. – Заключил ДиДжин, - У нас полтора часа, чтобы решить все задачи, сколько бы неизвестных в них не было, - и впился взглядом в глаза Дэниела…

Был бы ответ на заданный вопрос более принципиальным для Дэниела, он переспросил бы снова. А так он с интересом наблюдал за сценкой, разыгранной в этом театре двух актеров, несложно догадаться, что для единственного зрителя. Миллер мысленно поаплодировал Гектору, одновременно отмечая, что не так, оказывается, плохо иметь такого напарника. Везде он свой, всюду у него знакомые и друзья, ДиДжин идеально вписывается в любую обстановку. При всей личной неприязни к нему, Дэниел не мог не отметить его полезные для работы и жизни в целом качества.
- И чем ты будешь нас угощать?
Кажется, это еще один риторический вопрос, который так и растворится в воздухе вместе с дымом сигарет, которые курит Гектор. Впрочем, это не так и важно. Судя по тому, что он носит дорогие шмотки и курит дорогой табак, дешевую еду он явно не выберет. Так что за это можно быть спокойным. Кроме того, за свою жизнь, что Дэниел провел в приемных семьях, он научился есть то, что стояло на столе, и не привередничать. Что очень пришлось кстати, когда он начал работать на управление.
- Последнее известное местоположение Петера в Норвегии, предлагаю оттуда и начать, - под этим пристальным взглядом было очень неуютно, хотелось поерзать, но Дэниел не шелохнулся. – В Осло наша резидентура, подключим местных, проверим наводки, что есть в деле… - Так что, возможно, и не придется гоняться по всей Европе. Как предположил Гектор. Хотя Блич и не из тех, кто будет смирно сидеть и дожидаться ареста, но, по крайней мере, отправная точка у них есть. – Проверим местных, тех, кто связан с террористами. Блич у нас спец по подрывам. Не иначе, приезжал в Норвегию за материалами или команду набирать.
Это были в принципе стандартные шаги, с которых начал бы любой, поставь перед ним цель отыскать кого-то вроде Петера Блича. 
– И финансирование. У нас есть название фирмы, с которой он совсем недавно вел дела. Проверим ее. Уверен, отыщем концы, за которые сможем ухватиться.
Дэниел специально начал с прописных истин. Это был своего рода тест. Как поведет себя Гектор. Проявил ли лидерские качества, вознамерится ли перехватить инициативу. Или согласится с Миллером, признавая его авторитет и старшинство в команде.
Гектор уселся поудобнее и затянулся. А что делать еще? Полтора часа впереди. А сквозь дымовую завесу весьма удобно разглядывать Миллера. Он так смешно старается увернуться от дыма, при этом пытаясь изображать неприступное изваяние… Мать твою! Где его учили такому?

- Финансовый след, говоришь? Название фирмы? – Гектор уныло поковырял идеальную поверхность стола. – Ты действительно думаешь, что то, что мы только что прочитали, стоит принимать за истину? – Гектор бы мог привести миллион примеров, доказывая, что в том отчете, который нам подсунули, правды нет и десяти процентов. А об истине и  вовсе ни малейшего представления…  Но жизнь показывает, что такие простые вещи человек лучше всего понимает, набивая собственные шишки, а не разглядывая музейные экспонаты. – Что касается меня, то из всего, что я там увидел, смахивает на правду только его анкета. Все остальное можно либо смело делить на сто, либо вообще выкидывать в корзину. Но я очень даже за то, чтобы отправиться в Осло. Там умеют замечательно готовить рыбу. А я люблю рыбу. – Гектор мечтательно поднял глаза к потолку, который был похож на запутанный канализационный тоннель.  - Впрочем, я много чело люблю, так что тур по Европе меня устраивает безусловно.

Гектор опять сделал затяжку и медленно выдыхал дым,  деля пространство на реальный и желаемый мир. Им желаемый мир, в котором его напарник умоляет его… все равно о чем, но умоляет…

Началось. Ничего сам толком не предложил, только бы поспорить. Только бы опустить Дэниела на самое дно, чтобы тот познал все глубины собственной несостоятельности и непригодности.

- Хорошо, - Миллер совершенно бесстрастно воспринял возражения напарника. – Если, по-твоему, нам предоставили заведомо неверные наводки относительно местоположения Блича, хотя я все-таки не понимаю, зачем им это нужно. Тратить бюджет на заведомо обреченную на провал миссию. Чтобы что? Доказать, что мы ни на что не способны? Не слишком ли сложно? Нет, я не думаю, что Управление станет заниматься такой ерундой. Им, как и нам, нужны результаты. И вообще. – Теперь была очередь Дэниела сверлить напарника взглядом. – Сколько ты здесь работаешь? Может, забыл, как ты вообще попал на службу? – Миллер сделал эффектную паузу. – Так что, уж на то пошло, так я скорее тебе доверять буду меньше, чем предоставленному интелу.
Дэниел все же вынужден был сменить положение. Стулья были не самые удобные. А еще сидеть на них пару часов… Еще один тест Гектора?

Огрызается. Щетинится. Забавный такой. Диджин с наслаждением слушал голос Миллера, словно уморительную игрушку.

- Да не суетись. В Осло разберемся. Там все покажется другим. И цвет неба, и вкус воздуха. Для начала найдем его логово. Чем он дышит. Чем питается. Кого трахает. Это важно. В смысле финансирования. Не нужно будет даже искать банки и проверять его кредитки. Достаточно увидеть его партнершу... или партнера, если он его вообще имеет. А дальше будем смотреть. Что ест  – значит проверить поставщиков пиццы. Как и чем рассчитывается. Покупает продукты по акциям или берет, не глядя на цены. Где живет, и кто платит за его крышу. В общем, ты меня понимаешь, что касается финансов. А с его деятельностью… - Гектор опять затянулся, закинул ногу на ногу, словно он сидел в уютном домашнем кресле. Или его задница могла чувствовать себя, как дома, в любых условиях? – Тут я думаю, можно стать его поставщиком. Это научит тебя быть покладистее и внимательней. – ДиДжин выпустил дым так, чтобы Миллер видел,  как он завивается, растекаясь в пространстве. – Нужно найти того, кто ему дорог, если он вообще существует. Или что ему дорого. Будь это ячейка в банке. Будь подслеповатая бабулька из приюта для беженцев. Все равно. Лишь бы он за ЭТО захотел вцепиться в твою глотку. Все остальное – лишь пути к достижению этой цели.

Вот. Этого Дэниел и ждал. Когда Гектор, наконец, начнет говорить здравые правильные вещи. И он начал. А не совсем пропащий у него напарник, как оказывается. И оперативная хватка у него есть. В зачаточном состоянии, несколько извращенная, но есть.

Дэниел не спешил соглашаться с ДиДжином. В эту игру игнорируй-напарника можно играть и вдвоем. Он взял со стола меню и раскрыл его. Пробежав по строкам глазами, усмехнулся.

- Интересно, а шеф-повар в курсе, что ты даже не читал его меню? Или он переводил его специально для тебя?

Теперь сценка с официантом обретала совершенно иной смысл.  И Дэниел откровенно потешался над Гектором.

- А потом вы договорились, что когда ты приведешь сюда своего… свою… неважно. – Дэниел махнул рукой. – И скажешь кодовую фразу, шеф приготовит именно то блюдо? И что же это будет? Я даже не буду просить тебя прочитать, в твоем досье знания итальянского не значится, просто пальцем ткни. А, Гектор? – И Дэниел насмешливо положил раскрытое меню перед ДиДжином.

Гектор глянул на раскрытый разворот меню. Потом на Миллера. Потом на то место, где стоял официант.

- Ты только не вздумай сказать этому Стюарту, что в этих каракулях сам черт ногу сломит! – Гектор подался поближе к напарнику и прошептал заговорщическим тоном. - Винц думает, что я премьер-министр, только не сдавай меня! А то он насыпит в жаркое перцу неимоверное количество! – задыхаясь от смеха, Гектор уронил голову на стол. – В следующий раз выкину это меню сразу! Подумать только, спалился в первые десять минут! 

- Послушай, если ты такой умный и начитанный, в следующий раз будешь сам делать заказ. Я даже не стану вмешиваться. Просто, чтобы поглядеть, что ты выберешь. – Проворчал Гектор, поворачиваясь к Миллеру в пол оборота. -  Вообще не скажу ни слова. Ищи сам этого Блича! Может он будет встречать тебя в Га;рдермуэне?

Дэниел сдержанно рассмеялся.

- Твой секрет в надежных руках. На моих устах печать безмолвия, - все еще улыбаясь, также тихо заверил он ДиДжина. – Премьер-министр чего? – Дэниел снова хохотнул. – Ладно, не говори. Иначе я умру со смеха раньше, чем принесут заказ, что бы там ни было. Да, спалился ты в рекордно короткие сроки. Смотри, чтобы во время миссии так не облажался.

Лед между этими двумя начал таять. Рано или поздно это должно было произойти. Почему бы не сейчас?

- Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. И встречать он меня там будет лишь в одном единственном случае. Если активирует там взрывное устройство. Надеюсь, этого все же не произойдет. – Миллер перешел на деловой тон. – И как ты собираешься разыскать его логово, если в досье ни слова правды? Сам же сказал. Ты себе противоречишь, Гектор.

Нет, сидеть на этом стуле сущая пытка.

- Почему нам не перейти вон за тот столик?  - Миллер указал на свободный столик неподалеку, где были нормальные и с виду удобные человеческие стулья. – Только не говори, что и это выдаст тебя как не премьер-министра.

ДиДжину тоже хотелось перебраться куда поуютнее.

- Диванчик бы… И девочек… - Гектор закатил глаза к неживописному потолку. – Чертово заведение. Оно всегда наводит у меня тоску. Но в одном ты прав - если мы заткнемся на счет Блича. А будем беспечно трепаться о ставках на скачках, мы вполне можем позволить себе местечко поуютнее. Мои старые кости желают более почтительного отношения.

Гектор первым стек с высокого подсвечника, призванного быть стулом, и вразвалочку, едва ли не танцуя, направился в столику с двумя диванами с высокими спинками в комплекте.  Пока они обсуждали, как и где искать новый объект и перебазировались к другому столику, в зале появился официант с подносом в руках. Впрочем, он появился не один. Следом семенил лысоватый толстячок в полосатых широких штанах, прикрытых накрахмаленным фартуком и высоченном колпаке. Будто сбежавший из средневековья. Он тоже нес поднос, с сияющей белой крышкой. Гектор закусил губу в предвкушении эффекта, который должны были произвести на Миллера поданные блюда…

Все оказалось не так плохо. Дэниелу достались устрицы, паста с морепродуктами и к этому всему превосходно приготовленному великолепию еще и розовое вино, прекрасно дополняющее вкус еды. Сам Гектор предпочел жаркое из кролика, судя по виду и запаху, но Миллер на такое даже и не претендовал бы. Кролика он не любил.

Наслаждаясь шикарным обедом, на самом деле достойным премьер-министра, Дэниел ни словом, ни намеком не обмолвился о Бличе. Да и что было говорить. Все итак решено. Разберутся на месте. Можно до второго пришествия строить планы, прорабатывать детали, чтобы прибыть в ту же Норвегию и осознать, что судьба приготовила для тебя жирный кукиш. И все твои планы и гроша ломаного не стоят. Так зачем расходовать время и силы попусту?

- Тем более, когда еще удастся пообедать в компании премьер-министра.

Это Дэниел произнес вслух на полном серьезе.

Они трепались обо всем. О тех же скачках, о машинах и бейсболе. О преимуществах и недостатках новой модели смартфона. И даже сошлись на том, что женщина пусть предпочтительнее будет красивой, но не лишком умной, чем наоборот.

Обед прошел во вполне себе дружеской атмосфере. Интересно, сохранится ли она по прилету в Осло? Размышлял Дэниел, проваливаясь в дремоту, удобно расположившись в кресле авиалайнера, несущего его в Лондон. Впереди еще семь часов полета, можно хорошенько выспаться. Когда еще придется…

Гектор жевал жаркое из кролика и вспоминал маленького пышного Винценто, так чудно кормившего его на углу Бродвея и Восьмой Авеню. Увы. Тут так не покормят. Хотя… Вино подали чудное, подумал он, делая глоток… Что ж достойного повара со временем можно завести и тут, решил он, разглядывая залитую солнцем улочку.

В отличие от Миллера, его маршрут был весьма удачным. Руководство решило, что Миллер должен проявить свои способности и добраться до Осло первым. А у Гектора ДиДжина целая неделя  отпуска. Он сошел с трапа авиалайнера в порту Жирона через положенных семь с половиной часов перелета через Атлантику и направился в город. Солнечное утро требовало хорошего завтрака. Но никто не мог готовить так. Как Винценто, самолично выходившего поприветствовать его всегда, когда ему доводилось бывать в Нью-Йорке.  Гектор вздохнул, и сделал еще глоток вина, явно, поднимающего настроение. Все же стоит подумать о том, чтобы когда-нибудь завести повара именно здесь. Прекрасное место. Идеальный пляж. Безумное количество красоток и явно, есть чем поживиться. Просто нужно подумать. Гектор снял домик на берегу моря. Жить в казенной квартире было невыносимо. Если только использовать ее, как туалет… может быть… Он брезгливо поморщился и отправился на побережье. Неделя, так неделя. Потом он приедет в Осло, чтобы в этот раз проверить чего достиг его напарник, работая самостоятельно. Это будет великий момент истины!

Гектор ухмыльнулся. А под ногами нежно шуршала белая галька пополам с ракушками. Нет. Это решительно райское место. Океан, может быть, слишком шумит. Нужно поколесить по стране. Вдруг тут есть места еще более привлекательные?

Как оказался прав Дэниел, полагая, что выспаться ему придется не скоро. Лишь прибыв в Осло, от сотрудника местной резидентуры он узнал, что Гектор задерживается. По какой причине, не уточнялось. Дэниел уже было вздохнул с облегчением, решив, что в последний момент все поменялось, и их звездный тандем будет разделен. Миллер прекрасно представлял, что ему предстоит сделать, он заручился поддержкой со стороны местных, и помощь ДиДжина ему не очень-то была нужна.

Хотя приходилось тратить на поиски Блича практически двадцать четыре часа в сутки. Проверять все мало-мальские возможные наводки. То его видели там, то он появлялся здесь. То виделся с тем, то с одной из причастных  к его деятельности фирм были переведены средства на счет другой.

И по прошествии без малого недели Дэниелу начало казаться, что он гоняется за собственным хвостом. Хотя определенные успехи уже наметились. К примеру, он точно знал партнеров Блича для предстоящей акции. Знал он также и о том, что цель была не в самом Осло, и даже не в Норвегии, а в одной из Европейских стран. Какова именно цель, и где будет осуществлен теракт, предстояло выяснить.

Если взять время за единицу измерения, то почему оно так непостоянно? Почему один и тот же срок может казаться вечностью, а может пролетать со скоростью пули? Вот неделя работы это аж целых длинных пять дней, тянущихся, словно заунывный осенний дождь, который если и закончится, то останется на тротуарах тягучей патокой грязи. А неделя отпуска? Это один чудесно- розоватый рассвет…. День, полный беготни по местным торговым центрам и пляжам, и вечер, перешедший в бурную страстную ночь, которая почему-то закончилась звонком, напоминающим, что регистрация билетов на твой рейс начнется через несколько часов. Все… Все! Был отпуск – нет отпуска! Ах! Да! Есть вездесущее ЦРУ. И господин Миллер, ожидающий тебя в аэропорту Га;рдермуэн.

Гектор ворчал по этому поводу. Закидывал в дорожную сумку билет, документы и вещи и ворчал. Потом ворчал в аэропорту, когда пришлось доставать билет с документами со дна сумки. Потом ворчал в салоне. Потому что его посадили возле окошка. А он не ребенок, чтобы пялиться в окошко самолета. Потом проворчал миленькой стюардессе, что он будет сидеть на указанном в билете месте, когда она предложила ему пересесть. И весь рейс пялился в иллюминатор, наслаждаясь открывающимися видами. И твердо решил, что когда-нибудь он поселится в Испании, чего бы это ему ни стоило!

А еще он предвкушал, как будет ворчать на Миллера, когда узнает, как и где он облажался. Слюна начинала вырабатываться сразу, как только он начинал думать об этом. Он требовал шампанского. Выпивал бокальчик-другой. Успокаивался минут на пятнадцать. Потом опять представлял физиономию Миллера… или его зад. Тут принципиальной разницы не было. Любая часть тела Миллера грозила Гектору прединфарктным состоянием от того, что он не может насладиться ею в полной мере. У него опять начиналось слюноотделение. Он опять требовал шампанского. И так до тех пор, пока стюард не объявил, что пора пристегнуть ремни. Дальше Гектор не помнит ничего. Ни того, как Дэниелу пришлось заходить в салон лайнера и тащить его на себе. Ни того, как Миллер ждал получения багажа. А его не было. Потому что ДиДжин летает только с ручной кладью. А зачем ему громоздкие чемоданы? Он же не возит пудру ведрами. А трусы не могут занимать так много места, чтобы для них не хватило той самой сумки, которая всегда и висела на его плече. Не помнил он и то, как Миллер вез его на казенную квартиру. И как пытался накормить. Да и зачем ему есть? Он хотел вообще-то не еды!

Зато момент пробуждения был подобен взрыву атомной бомбы. Такой тяжести в его голове не было никогда в жизни. Вот ****ь! Что дальше? Он выкарабкался из твердой казенной кровати и, боясь даже застонать, поплелся в туалет. Вот! Вот, то, что может заставить застонать от удовольствия. Так и не подняв стульчак, испытывая неземной кайф, Гектор отлил в унитаз все то лишнее, что вчера залил в свой потрепанный организм.

Проснулся, наконец. Дэниел уже несколько раз приходил проверить, дышит ли его напарник. Потом предполагал, что тот провалился в летаргический сон. Остается лишь догадываться, что он праздновал или напротив, какое горе заливал на борту самолета. Рейс прибыл из Испании, и у Миллера складывалось четкое ощущение, что Гектор не делами там занимался, а повалялся все это время на пляже. Что, впрочем, у него так и называется. Заниматься делами. О чем свидетельствовал ровный свежий загар, что в отличие собственного Дэниела был в разы темнее…

И вот. Явление. Всклокоченный помятый ДиДжин выплывает из ванной.

- Если хочешь кофе, там еще остался. – Дэниел не собирается акцентировать внимание на том, как выглядит или пахнет Гектор. Тот только и ждет, как бы привлечь внимание к собственной персоне. Но такого удовольствия Дэниел ему не доставит. Хватит и того внимания, что уделял ему вчера. Зачем? Кто бы знал. Наверное, потому что был так воспитан. Или принципы  него были такие. Идиотские. В любом случае, больше он с Гектором нянчиться не намеревался.

- Приводи себя в порядок и выдвигаемся. У нас сегодня много дел. Ты как раз вовремя появился. Надо найти одного человека. Вдвоем будет сподручнее.

Сам Дэниел был уже полностью готов. Одет в неброскую повседневную одежду, аккуратно причесан, гладко выбрит и даже приятно пах одеколоном после бритья. Полная противоположность разваливающемуся на части Гектору.

- На все по все тебе пятнадцать минут, - безаппеляционно заявил Дэниел.

Кофе? Кофе! Боже, какое волшебное слово! Между словами кофе и жизнь определенно можно ставить знак равенства. Только третья чашка божественного напитка была выпита, как и полагалось, чувственно и размеренно. После чего в сознании всплыли слова «Пятнадцать минут», а перед взором появилась возмущенная физиономия Дэниела. Он бы еще по циферблату постучал, чтобы его возмущение было выражено более эмоционально. Хотя, как раз эмоциональность в нем отсутствует напрочь. Гектор с удовольствием потягивал кофе и блаженно улыбаясь непонимающим абсолютно ничего взором уставился на Миллера.

- Где пожар? – спокойно возразил он на все гневные взгляды напарника. - Ты еще не предоставил мне ни одного отчета. Куда бы ты ни торопился, будь добр. Введи меня в курс дела. А то я пока вижу только мышиную возню и ничего более, - чашка жалобно звякнула, когда Гектор вернул ее на крошечный кухонный столик. Сколько бы ни тратило денег правительство, контора вечно экономит на комфорте сотрудников. – Нечего торопиться туда, где тебя никто не ждет. – Спокойно сказал ДиДжин, усаживаясь к столику. – Тащи сюда все, что тебе удалось нарыть. А дальше уж мне решать, куда и зачем нам нужно бежать. Тем более что тут кругом рукой подать. Просто вызови такси. И мне нужна куртка. – Заявил Гектор. - Я смотрел в окно, там жуткий холод! Закажи остановку у магазина Гучи.

Если бы Дэниел знал Гектора первый день, вероятно, у того получилось бы вывести своего напарника из себя. И в один прекрасный день у него получится. Но не сегодня.

Гектор вел себя вполне ожидаемо. Сначала долго приходил в себя, накачиваясь кофе. Как вчера накачивался алкоголем, видимо. Только эффект был диаметрально противоположный. С кофе Гектор вдруг вспомнил, что он прибыл сюда с определенной миссией, и в его понимании  она заключалась в том, чтобы корчить из себя большого босса и требовать отчеты у Дэниела.

- Кто-то умер, и тебя назначили главным? – невозмутимо спросил Миллер. – Нет? Так и подумал. Вот когда и если. Если. Это произойдет, тогда и станешь требовать и отчеты, и решения принимать, и все, что душе твоей черной пожелается. А до тех пор. Как я и сказал. Мы идем, чтобы разыскать фигуранта. И твои пятнадцать минут давно уже истекли. Не испытывай моего терпения, Гектор. Оно небезгранично.

Дэниел убрал чашку в мойку, все равно от ДиДжина даже этого не дождешься, привык, что за ним все прислуживают.

- И ты знал прекрасно, куда ехал. – Повернувшись снова к напарнику, веско произнес Миллер. – Мог бы и озаботиться тем, чтобы прихватить с собой теплые вещи. Или на твоем курорте о существовании таковых не слыхали?

Не то, чтобы Дэниелу было обидно, но да, ему было досадно оттого, что он тут вынужден был отдуваться за двоих, хотя миссию в Венесуэле провалили они оба, а вся грязная предварительная работа досталась ему одному. В то время как Гектор прохлаждался на пляже в Испании. И вот он смеет заявляться сюда в непотребном виде, нелестно отзываться о том, чем занимался Миллер, даже понятия не имея, о чем говорит, выдвигать свои требования и ставить условия!

- Пошевеливайся, у нас нет вечности в запасе, - недовольно проговорил Дэниел.

Боже, что случается с человеком, стоит оставить его без присмотра лишь на неделю! Сказать, что ДиДжин удивился, было бы преувеличением. Он просто сморщился, подавляя головную боль, и встал, придерживая стену квартиры, чтоб она не свалилась на него внезапно. Хочешь показать, что ты тут главный. Валяй. Хочешь выслужиться – попробуй. Хочешь командовать – научись сначала. Хочешь поймать фигуранта – ну ты хоть бы знал, как это делается. Хотя Гектор был бы несказанно рад, если бы эта долбанная миссия закончилась через эти гребанные пятнадцать минут! Беда в том, что такого просто не может быть. Потому что не может быть никогда. Но молодой человек отчего-то искренне верит, что он провернул безумно долгую работу и судьба должна вознаградить его закономерным результатом? Гектору что, еще раз начать объяснять ему, что он еще мал и зелен, чтобы выполнить такую работу? Ну уж увольте! Сам дойдет. А если не дойдет, ему это растолкуют получше. И не нужно будет напрягаться в бесплодных потугах. Сдернув с крючка первое попавшееся пальто, жуткого зеленого цвета, Гектор вышел из квартиры, натягивая на ходу шмотку, явно рассчитанную размеров на пять больше.

- Показывай, давай из-за чего такой кипиш. – Проворчал он, садясь в машину. - Если сможешь доказать свою состоятельность – куплю тебе конфетку.

На Гектора было не просто жалко, на него было больно смотреть. Дэниел отвел взгляд и вышел первым на площадку, чтобы вызвать лифт.

- Это не мое, - не оборачиваясь, бросил он через плечо, имея в виду это омерзительное зеленое пальто. Оно шло в комплекте с квартирой. Наверное, осталось от прежнего постояльца. Что с ним приключилось, и почему он не забрал пальто, Дэниел предпочел не знать. Равно как и почему группа зачистки оставила его в квартире. 

- Сегодня твой счастливый день, - с ухмылкой заявил Дэниел. – Никаких тебе такси. – Эффектная пауза. Что, подумал, что пешком будем ходить? Надо бы. Но в другой раз. – Я буду твоим персональным водителем.

Миллер и не подумал, как подобает водителю, открыть для Гектора дверцу. Не беспомощный, сам справится.

- Едем в колледж, там учится подружка Блича, - Дэниел бросил на колени Гектору пару фоток с изображением обычной белобрысой девчонки, каких по всей Норвегии тысячи. – Так что постарайся вести себя поприличнее, а то всех детей распугаешь.

Конечно, с таким же успехом можно попросить Землю не вращаться, а ветер не дуть. Но предупредить все равно надо было.

Гектор был прав, здесь все очень близко. Вскоре они остановились напротив основного кампуса на улице Пилестредет в Осло. Прямо перед ними простиралась зеленая лужайка, отделявшая проезжую часть от главного корпуса с двумя готическими башенками по обе стороны от главного входа. 

- Нам нужно подойти ближе. По расписанию у нее лекция по истории в соседнем здании, отсюда не видно, оно вот здесь. – Дэниел указал на плане кампуса нужный корпус, хотя вряд ли Гектор понял, о чем речь. – В общем, будь рядом и смотри в оба. Увидишь объект, скажешь мне. Сам ничего не предпринимай. Это хоть ясно? Пошли.

И первым вышел из машины.

Вот послал же вышестоящий напарничка… Так бы и оставить его где-нибудь на привязи, чтобы там ни баб, ни выпивки… Ни парней к тому же не было даже в радиусе десяти миль…

Гектор не был бы Гектором, если бы в любом состоянии не мог оценить создавшуюся ситуацию. Его мутило. Это факт.  Он мог с уверенностью сказать, что так плохо ему еще никогда не было. Потому что даже ругательства не могли слетать с губ. Даже стон застревал в горле.  Он сел на переднее сидение. Словно садился так каждый день.

Дорога мерно укачивала, но это и было плохо. В любом другом случае, он мог бы спокойно спать, но не сейчас. Красотка на фотографии привлекла его внимание лишь на пару секунд. Больше и не надо. Чего там запоминать? Их тут пруд пруди. Небось, в любом автобусе сидят десятками так, что невозможно отличить одну от другой.  Одежда, прическа, макияж, все по моде. Как под копирку. Может быть, хоть имя звучит, но внешность была явно приглушенной.

Гектор уже не слышал, что говорил Дэниел. Как только машина остановилась, он вывалился из нее, чтобы залить тротуар рвотными массами.  Ему хотелось сказать нечто  вроде: «Иди без меня», или «Я догоню тебя позже!». Но из горла вырывались только булькающий кашель и содержимое желудка. А там не было ничего вызывающего приязнь.

Слава богу, что не в машине, только  подумал Дэниел. Вот так мы не привлекаем внимания. Так мы сливаемся с толпой.

Миллер быстрым шагом ушел прочь к кампусу. Подальше от ДиДжина. Вот это позорище. Об этом захочешь, да не забудешь.

Корпус было найти очень легко, а вот девушку нет. И дело даже не в стандартной внешности. Дэниел умел сопоставлять определенные детали с фото и на конкретном человеке. Расстояние между глазами, другие параметры лица, которые не изменить никакими филлерами и макияжем. Да и не знает Эльза, что ей нужно преобразиться до неузнаваемости. Вот только ее нет. Нигде. Заболела? Прогуливает? Уходить ни с чем Дэниел тоже не собирался.

Гектор даже не слышал за этими звуками, как нежный голосок спросил:

- Как дела? Вы в порядке?

Он просто увидел тонкие ноги в громадных берцах, и понял, что теперь не один.

- Мне плохо, - прохрипел он. - Мне хреново настолько, что высказать невозможно!

- Вам требуется медицинская помощь!

- Нет! – выкрикнул Гектор, сжимая тонкое запястье доброй феи, что возникла перед ним. – Просто мне нужно воды и прилечь! Не могла бы ты помочь мне? Думаю, мой шофер не станет возражать, если я расположусь на заднем сидении. Просто помоги мне!

- У меня есть вода! Есть! – выкрикнула девушка, и сбросила к ногам Гектора свой гламурный рюкзачок, в котором кроме воды было еще много всякого хлама, который мог пригодиться его хозяйке.

Она извлекла из недр рюкзака бутылочку с водой. Помогла Гектору подняться и открыла перед ним дверцу. Вот это добрая душа! Не то, что этот напыщенный индюк Миллер!

- Ты только посиди со мной, пока не вернется шофер. Он иногда бывает несносен, но, что делать? Хорошая прислуга встречается редко… - стонал Гектор, пропуская свою спасительницу перед собой на заднее сидение автомобиля. Он уже сделал глоток из бутылки, которую она протянула ему, перед тем, как сесть в машину, ощущая холодок между лопатками. Ему уже было знакомо это ощущение. Азарт. Драйв. Мания. Его глаза блеснули, недобро сузившись, но девушка этого не видела.

- Как же зовут мою спасительницу, - прикашливая между словами спросил ДиДжин, чтобы хотя бы внешне выглядеть приличным гражданином.

- Эльза.

- Какой волшебно-сказочное имя у тебя, дорогуша! Ты уже королева или еще принцесса? – интонация вопроса была вполне безобидной, один только Гектор мог сказать, насколько небезобидны были его мысли.

Девушка замялась, медленно соображая, что ей стоит сказать на это, а мужчина глухо застонал, делая вид, что практически умирает.

- Можно я прилягу? Мне действительно невозможно плохо! – пробормотал он, уже ложась головой на колени девушки.  Вот, в общем-то и все. Технически. Задержание произведено с ювелирной точностью. Офицер вне всяких подозрений. Девица и подавно еще не скоро поймет, где и с кем она оказалась. Слабое звено – шофер. Ему пора уже и появиться. Иначе красотку придется трахать. В благодарность за спасение. А у Гектора сейчас абсолютно другое настроение! Абсолютно!

Прочесав весь кампус вдоль и поперек, Миллер все же вынужден был вернуться к машине. Гектора нигде не было видно, за то внутри он рассмотрел женский силуэт. Медленно приближаясь к автомобилю, Дэниел решал, как ему поступить сейчас. Вытряхнуть обоих к чертовой матери или допросить девчонку, а вдруг что знает про Эльзу. В любом случае, это всего лишь гражданская. И она ни при чем. Так что вести себя нужно естественно.
Дэниел молча открыл дверцу и занял свое место за рулем.

- А ты времени не терял, - заметил он, зондируя ситуацию. Но, бросив взгляд в зеркало заднего вида, едва не лишился дара речи. То, что не получилось у него самого, у Гектора вышло как будто само собой. Черт подери! Почему этому отребью так везет?
Теперь самое главное не спугнуть момент. И сделать так чтобы объект дошел до допроса по собственной воле и не сбежал по пути. И, что более важно, коль скоро контакт установлен, быть может, удастся ее разговорить без применения расширенных методов.
- Мы возвращаемся в нашу обитель? – как можно более нейтрально спросил Дэниел.
Появление Миллера уже не произвело никакого впечатления на девушку. Прислуга может быть чем угодно. Но она остается прислугой. Другое дело владелец имущества. Ее внимание было полностью занято Гектором.  Пока он пил и искал удобную для своего состояния позу, пока бормотал что-то не вполне членораздельное, она была занята лишь тем, чтобы успеть оказать помощь. А теперь, когда появился шофер ей что? Можно уже уйти? Эльза перевела взгляд на шофера, потом на  Гектора.

- Наверное, вы теперь в надежных руках, и мне больше нечем помочь вам? – просила она неуверенно. Она сама не знала. То ли запах дорогого авто, то ли общество дурнопахнущего богача, но что-то ее держало тут... а нужно было выбираться из этого завораживающего своей роскошью салона.

- Конечно, милая Эльза, я в надежных руках, да и ты теперь в очень надежных руках, - проговорил Гектор, неожиданно стремительно приобретая совершенно ясное сознание и стремительные движения. Молниеносным движением он дотянулся до белоснежной шейки Эльзы и надавил на сонную артерию. Она чуть встрепенулась и затихла. Все так просто, если знать уязвимые точки. Очень просто.

- В нашу обитель, гони, родной, как будто за тобой черти гонятся! – рыкнул он Дэниелу. – Я заждался тебя! Можно было шляться где-нибудь поближе, чем за чертой вечности?

Дэниел уже было подумал, что придется вмешиваться ему самому, потому как Эльза уже собиралась уйти. Он и сам на ее месте сделал бы то же самое. Удивительно как Гектору вообще удалось затащить ее в машину…

Не пришлось. Он сам все сделал. Быстро и чисто. Высший балл.

- А ты, оказывается, способен на что-то. Почаще бы это делал, цены бы тебе не было.

Дэниел завел двигатель и быстро уехал от кампуса, кто их знает, видел ли их кто-то. Хотя автомобиль и взят на прокат на поддельные документы, но тем не менее…

Машина остановилась в порту среди дебрей контейнеров на одной из верфей.

-  Я беру ее, ты … себя.

И все же толку от этого ДиДжина бывает с переменным успехом.

Миллер достал девушку из машины, предварительно отперев один из контейнеров. Гектор сам себя достанет. И занес внутрь, где кроме стола и пары стульев, стоящих посредине, не было ничего. Дэниел усадил безвольное тело на один из стульев и связал приготовленной веревкой. Вот теперь можно и поговорить. Он проверил у Эльзы пульс.

- Скоро очнется, - сообщил он Гектору. – Так что стой на стреме, пока я с ней побеседую. И дверь закрой. Хотя бы.

Освободившись от внимания девушки, Гектор сел в нормальном положении было легче дышать. И что было сразу не сесть на заднее сидение?

Пока Миллер выруливал и разгонялся, Гектор успел пошарить у девчонки в рюкзаке и карманах. Вытащил ее мобильник. Порылся в сообщениях и звонках. Потом отключил. Неожиданный звонок может испортить все дело. Миллер. Как всегда корчит из себя главного. Смысл? Ну, впрочем, ему объяснять смысл происходящего точно нет никакого смысла.

 В порту еще веселее. Рванул девчонку прямо из рук. Вот же непоседа.

- Полегче, милашка. Эта девочка – моя добыча. И, так и быть, я разрешу тебе поприсутствовать. Если, конечно, твое воспитание позволит. А то, мало ли что тут может произойти, - рявкнул ДиДжин, отстраняя Дэниела рукой от того места, где ему самому хотелось быть главным. Ты – шофер. Вот и следи за обзором. А я тут поколдую малость.

Дэниел опасно сузил глаза.

- Ты же не хочешь сказать, что ты будешь допрашивать ее сам? Ты хоть  понимаешь, что она единственное, что связывает нас с Бличем? Что может привести к нему? И что если ты сейчас облажаешься, то мы потеряем последний след? Никогда! – Дэниел негодовал. – Мало ли что может произойти! Ты даешь себе отчет, что она может быть нам нужна еще? Или намереваешься сделать ее одноразовой, как сделал Китари? С ней будет проще, а? С ней ты еще переспать не успел, а она в тебя влюбиться? Твой метод далеко не универсален. Так что отойди в сторону. Пока я тебя не заставил.

Несносный мальчишка!

- Значит, убивать ее нельзя? – протянул недовольно Гектор… - Жаль. Я бы с удовольствием вывернул ее на изнанку. – Он сцепил пальцы, вывернул руки, похрустывая каждым пальцем персонально, разминая их. Да и сознание тоже. – Это ты не понимаешь, красавчик. Сейчас она очнется. Услышит всю эту хрень и мы ничего не добьемся от нее. Это  понятно? – Гектор готов был сейчас растерзать не только эту девчонку, но и Миллера. – Если у тебя есть к ней вопросы – занимай очередь. И, пожалуй, я предоставлю тебе право строчить отчеты. А теперь проверь, чтобы нас никто больше не услышал.

Гектор зло выплюнул последнюю фразу вместе со слюной и развернулся к столу, пора бы уже ей и очнуться.

– ****ь! Я забыл в машине воду! Принеси ту бутылочку, что она дала мне, когда пыталась оказать первую помощь!

Так вот как девчонка попала в машину. Первую помощь оказывала. Добрая самаритянка нашлась.

- Я бы сам тебя убил с удовольствием.

Это было обещание. Из тех, которые держат. Не просто пустая угроза. Будь только обстоятельства другими.

Но Дэниел был в первую очередь профессионалом. И прекрасно понимал, что, продолжи они пререкаться, девчонка и в самом деле очнется и все услышит. А, если она не дурочка, поймет, то между ее похитителями мира нет. И сыграет на этом. И ничего они не добьются. Совершенно. А так есть хоть призрачный, но шанс.

- Смотри, чтобы она никуда не делась, - коротко бросил Дэниел, выходя из контейнера к машине. Хотя куда она денется? Выход только один, и Миллер в любом случае ее заметит, попробуй Эльза сбежать.

Миллер удалился. Гордо. Мать твою!  Гектор принялся разглядывать девицу. Пока не очнулась. Это хорошо. Вредно для здоровья слышать то, что не предназначено для твоих ушей. В ее случае это было еще более вредно. Почему он был уверен, что она не скажет ничего просто так? Инстинкт? Зверь всегда знает, на что способна его жертва. Но все равно идет на охоту. Потому. Что иначе он не может. Его жизнь заключается в том, чтобы время от времени убивать. Это не отклонение, это норма.  Любопытство в глазах Гектора могло показаться даже забавным, если бы  оно не было пронизано желанием крови.  Сейчас эта малышка должна удовлетворить его жажду. Она действительно окажет ему первую помощь. Можно и так это назвать.

- Где моя вода! – рявкнул Гектор так, что не только Эльза вздрогнула и открыла глаза. Миллер тоже обернулся, как на взрыв бомбы…

Обязательно так орать, поморщившись, подумал Дэниел. Оглянувшись на источник мерзкого звука, он продолжил свой путь. Гектор что, решил в доброго и злого полицейского поиграть? Если так, то в свою роль он вошел уже превосходно.

Эльза обвела непонимающим взглядом контейнер. А потом остановила его на Гекторе.

- Где я? Что все это значит? И кто вы такой? Почему вы отослали своего водителя?

Ее голос дрожал, в глазах плескался неподдельный ужас, а сама она тряслась от ужаса.

Дэниелу очень хотелось поскорее вернуться, он не был уверен в Гекторе и его методах, он никогда не видел его в деле, а вот в безделии как раз видел. И это его вовсе не вдохновляло. Но, опять же, вернись он слишком быстро, он мог бы испортить процесс. Так что Дэниел решил немного постоять снаружи у двери и послушать.

Гектор не отрывал взгляд от девушки. Это была изощренная пытка. Она говорила что-то. Пара вопросов. Которые пролетели мимо сознания ДиДжина. Он был занят только тем, чтобы найти в этом существе слабые места. Их было не мало. Но его интересовали те, которые можно было использовать во время допроса. Он сверлили ее взглядом. Он лепетала что-то. Пыталась ругаться. Даже угрожать. Потом дрожала. Потом опять что-то спрашивала. Потом опять принялась угрожать. Дэниел поставил на стол между Гектором и Эльзой бутылку с водой, которую девушка еще недавно отдала Гектору, чтобы оказать ему помощь. А теперь… Теперь она связана. И он сидит с отрешенным видом, будто ее крики и слезы ему совершенно безразличны. Нет. Это не так. Гектору вовсе не были безразличны ее крики. Он воодушевляли его. Они вливались в него, словно волшебные эликсир. Он молча дырявил ее взглядом. Она орала, визжала, извивалась. А Миллер стоял позади. ДиДжин ждал. Он знал чего ему ждать. И он дождался. Он даже посмотрел на часы. Прошло четыре с половиной минуты. Бинго!

Дэниел не без труда мог наблюдать за происходящим. Он и понимал, что так надо, и в то же время и то, что девушка-то, по сути, ни в чем не виновата. Да, надо было думать, с кем связываться. Но в том и дело, что она могла и не знать. Гектор больше не орал, и то хорошо.

Эльза сначала обращалась только к ДиДжину, потом, кода вернулся Дэниел, он пыталась поговорить и с самим Дэниелом, но оставался столь же безучастным и безмолвным. Она плакала, кричала, билась в своих путах, она искренне не понимала, что происходит. У Дэниела уже возникла мысль, что Гектор просто-напросто не знал, что делать дальше. Но в этот момент он посмотрел на часы. Это его и спасло. Потому что создало некую иллюзия наличия у него все же какого-то плана.

Сам Миллер уже мысленно задал сто тысяч вопросов, он прекрасно знал, с чего бы начал, о чем спросил бы потом…

Но раз уж Гектор хочет показать себя, пусть показывает. Будет что припоминать ему потом.
Золотой ролекс Гектора продолжал отсчитывать секунды. Накричавшись, девчонка принялась лить слезы. Тушь растекалась по напудренному лиц, оставляя расплывчатые пятна.

Гектор встал со стула, сунул руку в карман и протянул Дэниелу ее телефон.

- Можешь удовлетворить любопытство. Если это поможет делу. - Сказал он напарнику, понизив голос,  потом обошел стол и приблизился к девушке. Эльза вздрогнула. Потом дернулась, когда Гектор взял ее маленькую белую головку в свои руки. – Не бойся меня, девочка. – Сказал он, обратившись к ней в первый раз за все это время. – Если ты будешь умницей, я вообще не сделаю ничего плохого. Я же почти ангел, если меня не злить. А пока подумай минутку и скажи нам с дядей, куда укатил твой друг. Это же просто. Если скажешь, я уговорю этого дядечку не делать тебе ничего плохого. Правда. Я сделаю это. Ты только вспомни  ка-да-у-е-хал-твой-друг. Все. Дальше все будет очень просто и никакой боли.

Гектор и, правда, был нежен и мягок, скорее  ласкал девушку и руками, и голосом, чем угрожал ей.

Вот идиота кусок… Подумал Дэниел, взяв телефон Эльзы и пролистывая список последних вызовов. И это мне поможет как? Что мне толку с того, что я найду имя Блича среди тех, кто звонил ей, или кому звонила она? Стал бы он представляться реальным именем? Он тоже идиот?

Дэниел глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Не надо было допускать Гектора к допросу. Одна надежда. Что Эльза ничего ему не скажет, и придется вступить самому Дэниелу.

- Ка… какой друг? – запинаясь, проговорила Эльза. – Я не… я не понимаю… - она готова была снова соваться в истерику, метнув затравленный взгляд на Миллера, потому что Гектор угрожал расправой именно с его стороны. Этот казался даже страшнее того, кто ее спрашивал. Потому ли, что молчал, потому ли, что был похож на киборга, слишком четко действующего, безразличного, только и ждет команды фас. И порвет ее на кусочки голыми руками… И никто не найдет ее тут… Потому то искать не станет никто…

- Какой друг! – Выкрикнула Эльза. – Нет у меня друзей!

Господи! Как же трудно работать с бабами! Гектор почти сказал это вслух. Но на самом деле – он просто очень громко подумал об этом. И чуть сжил шею девушки. Не для того, чтобы вновь усыпить ее. Нет. Чтобы она пропустила один только вдох. Один. Пока.

- Ты понимаешь разницу между быть хорошей послушной девочкой и  тем, что ты делаешь? – прошипел он ей в ухо, - наверное, не очень. Я объясню. Если ты будешь хорошей девочкой. Ответишь на все вопросы. – Гектор мягко провел пальцами по тонкой коже Эльзы от шеи к запястью. Так, что это могло сойти скорее за ласку, чем за угрозу. – Я могу уверить тебя, у того дяденьки есть целый список вопросов. И  по большей части, они касаются твоего дружка. Петера. Отрицать, что ты его знаешь – глупо. Я видел смс от него. Номер скрыт. Но ты называешь его по имени. Поэтому я не спрашиваю, знакома ли ты с ним. Ты знакома. И довольно близко. Могу даже представить как близко. – Его шепот становился все чувственнее, казалось еще мгновение и он начнет ласкать ее не кончиками пальцев, а языком. Девушка понять не могла сжаться ей в комок или расслабиться. – Поэтому я спрашиваю тебя только о том, где находится Петер в данный момент. Пока только это. Ты понимаешь меня? – Гектор резко оторвался от девушки. Обошел стол и сел на стул, чтобы опять быть напротив нее. Потеряв его, как опору, она открыла глаза и вынуждена была сосредоточиться на его голосе. Теперь ее касался только голос Гектора… все остальные ощущения покинули ее, создав ощущение потери вселенной. Она поежилась, а Гектор повторил. - Еще раз, пожалуйста, скажи, куда уехал твой друг Петер. Мы же с тобой почти родственники, неужели ты откажешься помочь мне, Эльза! – теперь Гектор был несказанно обижен и полон упрека, разве мог он подумать, что такая хорошая девочка откажется сказать ему какой-то пустяк!

Какого черта он творит? Сейчас он сломает ее и все, чего добьется. Так и получилось.  Девчонка  просто впала в ступор. Она смотрела на Гектора, слушала каждое его слово, кивала, но не произносила ни звука. И не было похоже, чтобы это была уловка с ее стороны. У Эльзы не было соответствующей подготовки, она могла действовать только по велению сердца и разума, а разум ее, похоже, отключился.

- Пойди покури, - предложил Дэниел Гектору тоном, не терпящим возражений.

Эльза с ужасом посмотрела на того, кого ей обещали в качестве палача. Вот сейчас они останутся один на один, и все. Он разрежет ее на кусочки и выбросит в море. Море где-то рядом. Она слышит гудки маневровых катеров и больших кораблей, она чувствует этот соленый воздух, пропитавший все вокруг. Неужели это будет последнее, что она услышит и запомнит перед смертью? А как же Олаф? Кто теперь позаботится о нем? В глазах девушки зажегся страх. Не за себя, за брата. Хоть какая-то осмысленная эмоция.

Уже? Гектор только начал. Сожаление в его глазах боролось с тем упреком, который был адресован Эльзе. Неужели нельзя продолжить? Губы Гектора скривились, выражая свое недовольство… хотя… Еще никто не знает. Что будет дальше. А если тот список вопросов, который, несомненно, был у Миллера заготовлен, девчонка проигнорирует? Покурить? Да с удовольствием! Тем более что давно пора. А то нервы прям на взводе, с этой историей, черт ее дери!

- Только ты это… Поосторожнее, а то девчонка – то мелковата для пыток… - подлил масла в огонь Гектор, и встал со стула.  Вразвалочку дойдя до двери, он обернулся, окинул оценивающим взглядом Дэниела, занявшего его место. – Вопросы не забыл? А то еще пошлешь меня за списком! А кто рулить будет? – Девчонка как будто очнулась, посмотрела на мужчин осмысленным взглядом.

- Ну, слава Богу! А то этот сосунок еще будет упрекать меня, что я все испортил! Больно надо! – бурчал Гектор, выйдя за дверь. Потом  хмыкнул и вытащил из кармана брюк сигареты. - Эх, нужно было забрать сигареты у девицы... они, кажется, получше этих будут.

Миллер даже взглядом не удостоил уходящего Гектора. Его внимание целиком и полностью было сосредоточено на сидящей перед ним девушке.

Дэниел сел перед ней на стул, сохраняя разумную дистанцию между ними. Чтобы не слишком далеко, и в то же время чтобы сохранялась иллюзия личного пространства. И улыбнулся. Мягко, открыто.

- Мой друг. Он сказал абсолютную правду. Я могу причинить тебе боль. – Миллер сделал паузу, неотрывно глядя девушке в глаза, проверяя, понимает ли она смысл сказанного. – Но я не хотел бы начинать с этого. Потому что я уверен, мы можем избежать неприятностей. – Голос его был тихим и вкрадчивым. – Давай так. Я спрашиваю, ты отвечаешь. Все просто. Договорились?

Эльза перевела взгляд с закрывшейся за Гектором двери, на севшего перед ней мужчину. Единственное, что она понимала – это веревки, которыми она была привязана к стулу. Это реальность. Двое мужчин, которые требуют от нее что-то. Это реальность. И брат, который без нее останется под забором. Это тоже почти реальность. Она просто видела это! Эльза зажмурилась и опять открыла глаза. Перед ней сидел молодой брюнет. Как она могла заметить, довольно привлекательный. Неужели такой красивый мужчина может сделать что-то плохое? Договорились? Он сказал «Договорились?» это значит, он не хочет делать ей плохо?

- Договорились? – она не узнала свой голос. Тонкий. Будто паутинка в углу этого помещения.  – О чем? Я хочу, чтобы вы отпустили меня? Вы понимаете?

По крайней мере, она реагирует. И начала ставить свои условия. Пошла на контакт. Начало положено.

- Прекрасно понимаю, - с готовностью ответил Дэниел, как будто только и ждал, пока она задаст этот вопрос. – Я тебя отпущу. Обязательно отпущу, - заверил он Эльзу. – Более того. Отвезу туда, откуда взял. Или куда скажешь. А, если будешь умницей, сделаю так, что ты сможешь оплатить еще год содержания твоего брата Олафа в клинике. Ты же любишь Олафа? Потому что он тебя очень. Ты все, что у него есть в этой жизни. Он полностью зависит от тебя. Все, что тебе нужно, лишь ответить на пару вопросов. И тогда и Олаф, и ты будете жить долго и счастливо.

Эльза не просто ловила каждое слово, она  считывала с безупречно прекрасных губ брюнета каждый звук. Олаф. Откуда он знает об Олафе? И что ему нужно? И вообще… Эльза дослушала речь брюнета до конца. Коротко взглянула в его глаза. В эти глаза нельзя смотреть долго. Она поняла это с того самого момента, как он появился в машине. Шофер!  Никакой это не шофер! Боже, но кто же тогда? Кто может знать о ней все? Полицейские бы представились и не потащили бы ее в какую-то дыру.

- Кто вы? – Эльза даже не выкрикнула этот страшный вопрос, она вырвала его из своего трепетавшего сердца.  – Кто вы и почему вы знаете обо мне столько? Почему я должна вам верить? Я даже не знаю, кто вы! – еще секунду и истерика накроет ее девятым валом. Лицо девушки покраснело, и белые волосы теперь совершенно не подходили к этому покрасневшему, в черных пятнах от туши, лицу. – Кто вы? Скажите мне, кто вы такие?

- Весьма закономерный вопрос, - слегка пожал плечами Дэниел. – Ты его уже задавала, но никто не удосужился на него ответить. – Он встал, чтобы взять со стола бутылку воды. Открутил крышку и поднес к губам Эльзы. – Попей, вот так. Умница,  - приговаривал он, успокаивая ее, как маленького ребенка. - Лучше?  Лучше. А теперь продолжим. Кто мы, зависит от твоих ответов. Если ты будешь и дальше умничкой, и расскажешь все, что мы хотим знать, мы останемся друзьями. Друзья это хорошо Друзья это приятно и правильно. А знаем о тебе много, потому что наводили справки. Это же логично, правда? Хочешь узнать что-то, идешь и спрашиваешь. Видишь. Я иду тебе навстречу. Я отвечаю на твои вопросы. Так вот. Я хочу тоже кое-что узнать.

Дэниел вернулся на место и вновь посмотрел в глаза Эльзы.

- Ты же мне расскажешь?

Руки мужчины и вода, проникшая в рот, тоже стали ее реальностью. Значит, все это реальность? И тот, и этот мужчина? И веревки? И вода, сползающая в желудок так медленно, будто отторгается им, но все равно, заполняет его, гася пожар истерики.

- Рассказать? Что рассказать? Я расскажу! Расскажу! Только я не знаю, что вам нужно рассказать! Это же так просто! Я шла. Увидела человек. Он нуждался в помощи! Что я могу еще рассказать! - Эльза тараторила, словно торопилась на тот самый пожар, хоть и понимала, что успеть на него ей все равно не получится. – Вы будете моими друзьями? Вы? – Эльза вдруг остановилась, упершись взглядом в мужчину. Потом посмотрела на веревки, потом опять на мужчину. Вопрос был написан прямо в пространстве между ними. Как вы можете быть друзьями, если вы связали меня по рукам и ногам?

Дэниел снова улыбнулся своей теплой располагающей улыбкой.

- Очень хорошо. Ты приняла правильное решение. Только давай вернемся немного назад. Тот парень. Петер. Как давно ты его знаешь? Как вы познакомились? И где? – Миллер проследил за взглядом Эльзы. – Да, я знаю. Они не способствуют созданию ощущения комфорта. Но пока придется их оставить. Это вынужденная мера. Если ты будешь себя хорошо вести, и я пойму, что тебе можно доверять, я уберу веревки. А пока расскажи о Петере. Пожалуйста.

Петер. Петер… Странно. Он говорит только о Петере и об Олафе. Если он знает, что Петер дает деньги на содержание Олафа, то зачем спрашивает еще?

- Как познакомились?  Он пробил колесо на машине. А я шла мимо. Остановилась. Дала ему телефон, чтобы вызвать техпомощь. – Эльза не понимала, зачем ему это? Что нужно этому человеку? И еще эта улыбка… Она казалась дьявольской… как вообще может жить на свете человек с такой идеальной внешностью?  - Скажите, а трудно быть таким красивым? – тонкий голосок девушки срывался. Глаза наполнились слезами. Но ей казалось, что невозможно быть таким совершенством и не служить дьяволу. Она бы поверила, что он ангел. Поверила бы! Но эти веревки.

Дэниел коротко рассмеялся. Он мог бы рявкнуть, что вопросы здесь задает он, как это показывают в дешевых фильмах. Но это разрушило бы тот тончайший мостик доверия, который вот-вот проляжет между двумя сидящими напротив людьми.

- Итак. Ты дала ему телефон, а он по нему позвонил. И так он узнал твой номер. А потом позвонил тебе сам. Это было неожиданно, но приятно. Он предложил тебе встретиться? Сходить в кафе? Он же такой милый и харизматичный. А еще добрый и щедрый. Мечта любой девушки, правда, Эльза?

 Она считает его красивым… Дэниел никогда не задумывался об этом в таком ключе. Трудно ли быть красивым. Он знал, что привлекателен. И умело этим пользовался. В сочетании с его природным магнетизмом это было его неоспоримое достоинство. Но трудно ли это?

- До сего момента трудно не было, - легко ответил Миллер. – А тебе?

- Я? Мне? Разве я красивая? – удивлению Эльзы не было предела.  – Петер говорил, что я необыкновенная. Он говорил, что кормить меня одно сплошное удовольствие. – Эльза подняла глаза к потолку и попыталась поводить ножкой под столом. Насколько это было возможно. Ее непосредственность действительно делала ее необыкновенной. – А еще он говорил, что я создана для солнца. А тут мало солнца. Он обещал увезти меня на юг. Только я с ним не поехала. Я не могу оставить Олафа. Это плохо, да? – в глазах девушки опять появились тревога и непонимание. Почему все так? Вот так грустно?  Она сжала коленки, раздвинув ступни в сторону.  Если бы она была леди… если бы она не была связана…. Если бы она могла закурить длинную сигарету, изящно оттопырив мизинчик… и все это в каком-нибудь дворце на диванчике, отороченном бархатом… а она в какой-то грязной комнате привязана к стулу? Это нормально?

- Петер никогда не обращался со мной вот так!  - вся досада и возмущение выплеснулось в этом упреке.

На юг. Интересно.
- А как он с тобой обращался? Расскажи мне про него, какой он был с тобой? Ласковый, заботливый? Обещал тебе хорошую жизнь? Да? – Дэниел сочувственно кивнул. – Я знаю о твоем брате. И я бы тоже не бросил его, если бы у меня был брат. Но я один. Мои родители умерли. И братьев и сестер у меня нет. Но если бы были, я бы тоже не оставил их. Ты сделала правильный выбор. – Дэниел помолчал. – А если бы вы поехали все-таки, то куда? Петер говорил о каком-то конкретном месте?

- Обычно он был ласковым. Добрым. – Эльза опять уставилась в потолок. – Знаешь, он не говорил, куда хочет отвезти меня. Он только сказал, что там красиво. Там тепло. Много солнца. Люди добрые все. Любят белых девушек.  А я говорю – у меня Олаф! Он тоже меня любит. Петер уехал. Я скучала. Я очень скучала! А он написал мне. Он любит меня. Если бы не любил, стал бы он писать. А я даже учиться лучше стала. И настроение поднялось. Я скучаю. Так скучаю по нему! Он лучше всех! Я самый лучший на земле!

- А он написал тебе. То сообщение? Или что-то еще написал? – Дэниел почти физически ощутил в руках кончик ниточки, за которую можно потянуть и размотать весь клубок. Который приведет их к Бличу. – Когда он написал тебе? Давно? – Легче, легче, не дави.  – Разумеется, он тебя любит, - заверил Миллер Эльзу. – Как можно тебя не любить? Ты же и, правда, особенная. Таких, как ты больше нет.

- Телефон у вас. Вы же читали? – голос девушки, будто погас. Вот только что она была почти счастлива, вспомнив о любимом, и за долю секунды стала бледнее снега. Как будто сломалась. – Он не пишет уже больше двух дней!  Он разлюбил меня! – Эльза сорвалась на визг. – Он забыл… это ужасно… Он забыл меня!  Как вы не понимаете! - вот теперь была настоящая истерика. Разве можно придумать что-нибудь страшнее, чем то, что любимый не прислал сообщение, не позвонил, не приехал? Может небо рухнуть на землю, может пройти волна цунами. Может случиться что угодно. Но он  должен написать. Должен!  Эльза рыдала, повиснув на удерживающих ее веревках. Иначе она сползла бы на пол, превратившись в одну большую соленую лужу.

Гектор, услышав  визг девушки, заглянув в раскрытую дверь.

- О, как у вас тут весело. Развлекаешься? – сарказм Гектора потек полным яда ручейком по гнетущей атмосфере, повисшей в контейнере…

Дэниел знаком приказал Гектору замереть. Еще не хватало, чтобы он все испортил именно сейчас.

- Послушай, Эльза, - Дэниел встал со стула, обошел девушку вокруг и начал развязывать веревки, ее удерживающие. – А что, если тебе самой его поискать? Может, это такая проверка? Мужчины иногда устраивают их. Ты не знала? Я почти уверен, что он хочет, чтобы ты сама его отыскала. Доказала свою преданность и любовь. Ты ведь любишь его?

Развязав руки Эльзы, Дэниел присел перед ней на корточки, заглянув в глаза.

- Если бы меня кто-то отыскал… - мечтательно произнес он. – Ты внимательно читала его сообщение? Перечитай еще раз. Он почти в открытую говорит, где он с тобой встретится.

Выудив из кармана телефон, он протянул его Эльзе.

Ощутив свободу рук, первое, что сделала Эльза, принялась стирать, а точнее, еще сильнее размазывать растекшуюся по щекам тушь, попутно пытаясь утереть шмыгающий нос. Потом попыталась взять телефон из рук мужчины, что с первого раза, естественно, не получилось. Она буквально свалилась ему в руки, вымазывая чистенького  красавчика тушью и соплями.

Со второй попытки ей удалось удержать телефон, но толку с дрожащих рук все равно было мало. Казалось, она не в состоянии даже прочитать сообщение, которое открыл ей мужчина.

- Я щас, я быстро, - лепетала она, перелистывая сообщения, всхлипывая и дрожа, - я только  успокоюсь и все сделаю. А что нужно сделать? Может ты сам? – ее беспомощность была уже слишком явной, чтобы не быть заметной. Практически, сидя на коленях у брюнета, Эльза плакала навзрыд, уткнувшись носом ему в воротник.

Миллер обнял Эльзу, успокаивая.

- Все хорошо, не торопись, у тебя все поучится, - уговаривал он ее, одновременно прищелкнув пальцами, он указал на стоящую на столе бутылку. Чтобы Гектор подал ему воду. – Это же тебе сообщение, не мне. Ты и почитай. И все поймешь. Ты же умничка. Давай. Почитай вслух. Что он тебе пишет?
Дэниел вместе с Эльзой перебазировался  обратно на стул. Одежда была испорчена, хорошо, что она повседневная. И ему сейчас не идти на прием к послу в ней. Теперь они с Гектором примерно в одинаковом состоянии. Один в блевотине, другой… неизвестно в чем.

Подавая бутылку с водой, Гектор не преминул изуверски ощериться и подмигнуть Дэниелу. О чем он думал, было написано на его довольной роже. Едва сдерживаясь, чтобы не заржать во весь голос, ДиДжин удалился. Ему вовсе не улыбалось быть измызганным соплями малолетки.

Эльза мало-помалу успокаиваясь, сделала пару глотков воды. Что ей оставалось? Только прочитать сообщение дружка вслух. И начать соображать, где он может быть. Но что могла дать чтение любовных посланий? Сколько бы девушка ни пыталась понять, куда бы ей стоило поехать, чтобы найти его, все было безуспешно. И чем дальше она читала сообщения, искоса поглядывая на мужчину, который держал ее на коленях, тем больше боялась, что еще минута, и он либо привяжет ее обратно к стулу, либо изобьет до полусмерти.

И один бог знает, что из этого бы случилось, если бы у Гектора не закончились сигареты или ему просто надоело стоять на ветру под грохот портовых кранов и визг лебедок.

Поглядев на парочку, уткнувшуюся в телефон, он хмыкнул, привлекая их внимание к себе.

- Нет никакого смысла читать сообщения. Боже, чему вас только в школе учат! – возмущение Гектора было почти всамделишным, - посмотрите лучше, как они отправлены. Есть сообщения с телефона, но там скрыт номер. А последнее отправлено с компьютера. Но провайдер – удаленная точка доступа. Такой интернет можно встретит … ну, разве, что в Сербии, если речь идет о Европе. Если хотите – покупайте билеты. Только вот девчонке там делать нечего... – Гектор гневно посмотрел на Миллера. Сколько можно возиться тут, может быть пора валить по адресу? Но вслух он произнес другое. адресованное Эльзе, - И еще. Ничего он тебя не разлюбил. Можешь утереть сопли. У него просто трудности с входом в интернет. Успокойся и жди его. Только и всего.

Создает же бог таких идиотов! Взять и одномоментно разрушить то, что могло бы уже получиться! И что толку с того, что сообщение отправлено из Сербии? Это сообщение оттуда отправлено, а сам Блич мог быть где угодно в это время! Эльза могла бы привести к нему. Но теперь…

- Ты прав. Ей там делать нечего.

Как и нам. Черт, Гектор! Кто тебя только за язык тянул!

- Я сейчас.

Миллер ссадил девушку на стул,  оставив ее наедине с телефоном. Проходя мимо Гектора,  Дэниел схватил того за рукав, вытащив из контейнера.

Выйдя на улицу, он отошел на достаточное расстояние, держа под контролем дверь, тем не менее.
 
- Ты понимаешь, что ты только что сделал? – в упор глядя на ДиДжина, прорычал Дэниел. – Теперь придется ликвидировать ее! Это и была твоя цель? Да? Отвечай мне.

Еще немного, и Миллер сам убьет Гектора. Это чувствовалось во всем его поведении, он был как искрящий провод.

- А ты думал, что похитишь ее, притащишь черти куда, свяжешь, будешь допрашивать, а потом просто возьмешь и отпустишь? – Гектор был не просто удивлен, он даже забыл, что сейчас довольно прохладно, потому что пальто, за рукав, которого держался Дэниел осталось в его руках, а Гектор, выскользнув из довольно просторного одеяния, стоял рядом, уперев руки в бока. - Ты, что не понимал, что теперь у тебя только два пути – либо таскать ее с собой. И уж точно не давать ей в руки телефон! Либо ликвидировать! Других вариантов нет. Ну, впрочем, могу поверить, что ты и не знал, вы с ней, кажется, чудно ворковали и нашли-таки, общий язык. Вот бы и сидели тут до скончания века, два голубка, не мешали людям работать.

ДиДжин развернулся и пошел к контейнеру. Все равно с этого напарничка толку нет. А девчонка уже могла позвонить куда следует. Хотя… мозгов у нее не больше, чем у Миллера.  Войдя в контейнер, Гектор понял это совершенно отчетливо. Девица сидела и, обливаясь слезами пялилась в телефон, разглядывая фотку своего плейбоя. Хорош, конечно, но ей тут точно ничего не светит. Таких. Как она, у него в каждой деревне. А еще,  должно быть, и тех, с которых толку побольше. Эта, конечно красотка, хоть и блеклая, как моль, и добрая душа, но пользы-то с нее ни на грош. А затрат вагон.

К тому времени, как Миллер зашел в контейнер, ДиДжин уже стоял над лежащей на полу девушкой, с ее телефоном в руках. 

- И не забудь, ты обещал ей позаботиться о ее брате, – рыкнул Гектор, ошарашенному Дэниелу.- Уж не знаю, из каких источников ты это сделаешь, а будь добр, выполни обещание. Теперь о бедном мальчике позаботиться некому.  Я уберу труп, а ты вещички ее собери, чтобы было хоть что-то, с чего можно начать поиски, - Гектор протянут напарнику телефон, и, кивнув в сторону рюкзака, наклонился, чтобы поднять тело. Вот и все. С девочкой покончено, теперь только понадежнее скормить ее рыбкам. Все польза для природы.

Спорить с этим упертым ослом было без толку, но Дэниел не мог это все так оставить.

- Она бы привела нас к нему! Ты что, на самом деле полагаешь, что он там, откуда звонок пришел? Мы… Ты в Сербию собрался? Нет его там! Я бы тебя сам убил с удовольствием… Да потом рапортов не напишешься.

Дэниел не мог заставить себя зайти в контейнер, пока оттуда доносились приглушенные звуки. Лишь потом вошел, чтобы увидеть, что все было кончено. Дэниелу ничего не оставалось, кроме как забрать вещи Эльзы.

- Что ты с ней сделаешь? – он кивнул на труп. – Ты хоть делал это когда-нибудь раньше?

Миллер протянул пальто Гектору.

– Я подожду в  машине.

Техслужба сработала четко. Вскоре у Миллера был список всех мест, где бывала Эльза. И среди них было, что проверить. Оставалось только дождаться  ДиДжина.

Хоть веревка пригодилась. Какая-то польза от подготовки  напарника должна же быть. ДиДжин ворчал. Еще бы не ворчать.

- Что я с ней сделаю? Ну, уж, ****ь не тебе решать, что я с ней сделаю. – Гектор сплюнул. Этот белоручка, уж точно, небось, ничего подобного не делал! Вот и интересуется. Хотя, в школе должны были учить. Как убивать. Нежно. Изящно. Чтобы даже жертва была счастлива. Как прятать. Как уходить.

Он связал девушку. Замотал в мешковину, которой тут тоже хватало, и унес к пирсу. Там он присмотрел уже якорь, когда курил. Осталось только прикрутить его к свертку и концы в воду. Если ее и найдут, то будет уже слишком поздно искать того, кто это сделал. Пока, крошка, ты была необыкновенной девочкой.

Пора порадовать напарника отлично выполненной работой. А то он упрел, поди, от напряжения.

- Как успехи? – оживленный Гектор как – то резко заполнил собой все пространство салона автомобиля.

Дэниел невольно вздрогнул, когда Гектор громко хлопнул дверцей.

- Я определил круг мест, где они могли бывать с Бличем. Осталось только проверить их все. И нападем на след.

Хотелось добавить, что след здесь, в Осло, а не в какой-то там Сербии. Хотя сербский след тоже отработать нужно. Только это будет задача уже для других людей.

Дэниел кинул телефон со списком Гектору на колени.

- Ты надежно ее спрятал? – Миллер не мог не спросить. Хотя знал, что такой, как ДиДжин сделал все, как надо.

Гектор посмотрел на напарника. Это он сейчас серьезно или просто, чтобы поддержать разговор?

- Надежнее только швейцарский банк, но там тогда будет дурной запашок. - Хмыкнул он. - Кстати. От нас тоже воняет. Теперь-то мы можем заехать в бутик? Я бешусь, когда на мне рыготина! Или мы будем ждать, когда и машина провоняет? Чтобы от нас за версту несло падалью. Так же будет безусловно проще работать, не правда ли, мой  всезнающий друг?

Гектор замолчал, пока Миллер выруливал на дорогу в город. Хотя хотелось пару раз высказаться по поводу навыков вождения. Но сейчас не до этого. Он хотел в магазин Гучи. И в салон. Освежиться, и побриться, наконец! Под ногтями чужой эпидермис. Перчаток в наборе нет. Убивай голыми руками. От морской воды кожу рук стянуло, и она зудела. А еще жуткий холод. ****ь! Испания! Испания – вот страна, где должна пройти жизнь!

- Ты посмотрел список? Или все, что тебя интересует в этой гребаной жизни, это шмотки от кутюр? – Дэниел был в ярости и не собирался скрывать этого. – Я задал простой вопрос. И жду от тебя ответа. Это так сложно?

Можно подумать, кто-то виноват, что на Гекторе рыготина. Его собственная, между прочим. А нечего было пить накануне задания.

Дэниел еще некоторое время ехал молча, тщательно следя за тем, чтобы не нарушать ничего. Не хватало только попасть в поле зрения полиции в чужой стране. Ему просто нужно было время успокоиться.

Как ни сложно с этим согласиться, но Гектор прав. Им необходимо переодеться. И, если у Дэниела еще было, во что переодеться, то у ДиДжина, судя по минимальному объему его багажа, с этим были явные проблемы.

И пришлось заехать на парковку у одного из торговых центров. Тем более, что Эльза бывала в нем.

- Идем.

Интересно, надо напоминать, что это один из пунктов из списка?

- Мы пойдем в бутик женского белья? – Гектор  был, в общем-то не против, но не в таком же виде, и не с таким запахом! – Да нас просто выпрут оттуда! Мозг включи! Для начала хотя бы в Napapijri! Там хоть шмотки по сезону! И салон! Ты не понимаешь о чем я? На себя посмотри. Кто с тобой будет говорить там? Между трусиками от Версачи и лифчиками от Диор?

Как еще можно объяснить этому идиоту простые вещи? ДиДжин уже не знал курить или материться. А когда он не знал курить или материться, он хотел выпить.

Дэниел резко остановился и развернулся к Гектору.

- Давай с тобой договоримся. Раз и навсегда. Тот факт, что мы с тобой партнеры, еще не дает тебе права со мной обращаться как с каким-то отребьем. Это огромный торговый центр. Уверен, ты там найдешь все, что пожелаешь.

И он первый вошел в услужливо разъехавшиеся перед ним стеклянные двери.

- Будешь моим гидом по этому миру моды?

Миллер решил сделать первый шаг навстречу. Как говорят, умный уступит. Вот он и уступает.

Гектор ухмыльнулся. Вонять не охота. Быть выгнанным тоже не желательно. А признать его правоту не по ранжиру… спина треснет. Ну, мы не их графьеф. У нас спина не треснет.

- По миру моды? Ну, тут, дорогуша, не мор моды. Скорее – ширпотреба. Хотя, должно быть пара приличных бутиков. Но в них же мы не пойдем, на сколько я понимаю? Из толпы выделяться и внимание привлекать нам не стоит. Так, что сменим эту хрень на что-то почище, и желательно без изысков. – Гектор с омерзением передернул плечами, стряхивая с них ставшее непомерно гадким, пальто. – Предлагаю сначала в Napapijri, потом в La Rom и Rendez-Vous, часы я менять не собираюсь, чемоданы нам не нужны, а уж потом пойдем в тот интимный рай, который обожала посещать Эльза. Возможно, мы действительно обретем что-нибудь райское. Кстати, еда бы не помешала. Но, сначала в салон! Просто выкинем в туалете пальто в урны и в салон. Мои ногти требуют срочной обработки.  Если ты уверен, что твоим этого не нужно – дойди до аптеки, закупи упаковку резиновых перчаток. Мне, ****ь, до смерти не нравится убивать голыми руками! – Гектор ворчал, отмеряя расстояние по нескончаемой галерее торгового центра так уверено, как будто бывал здесь каждый день. – Кстати, розовый телефончик тебе очень идет, - хмыкнул он, намекая напарнику, что светить женский телефон в своих руках было бы нежелательно. Хоть тут и Европа, но в том бутике могли хорошо знать девушку и таким приметным телефоном, и что тогда? Говорить, что нашли и хотим вернуть? Другого варианта, в общем, и нет. А если ее не знают? Что  тогда? В общем, сначала нужно покрутиться, понюхать воздух, почувствовать настроение, только потом пускаться в разговоры…

- Ты всегда так много говоришь, или сегодня особенный день? – иронично поинтересовался Дэниел. – Повезло тебе, что я уже почти привык к твоей болтовне.

Слушать ДиДжина и в самом деле становилось если не приятно, то, по крайней мере, не омерзительно. Забавно как-то. Пусть говорит, если без этого жить не может. Миллеру это ничуть не мешает.

Прослушав весь список предложенных к посещению мест, Дэниел безразлично пожал плечами.

- Как скажешь, - вновь повторил он. – В салон так в салон.

Он и сам следил за собой, но не с таким фанатизмом, как Гектор. Миллер прекрасно понимал, как важно выглядеть достойно, учитывая то, чем они занимаются. И спрятал телефон Эльзы в карман. Он, наверное, и, правда, смотрелся неуместно в его руках.

Идя рядом с Гектором, Дэниел по привычке отмечал все детали. Расположение бутиков камер, выходов и выходов. И первым заметил тот самый салон, куда так вожделел попасть Гектор.

- Тебе сюда. Встретимся через полчаса у фонтана в главном холле. Полчаса тебе хватит, я полагаю?
Пол часа? Он в своем уме?

- Разберемся,-  махнул рукой Гектор и вошел в другой мир. Тут же появилась миловидная девушка – менеджер. Гектор только и сделал, что прочитал на бейджике ее имя. Крис.

- Крис, начал он, подняв руки вверх, чтобы привлечь внимание. – Крис, милая! Спасите меня!  - Крис проглотила дежурную фразу и обратилась в слух. – Через пол часа встреча с, черт знает какими важными партнерами! А у меня ни маникюра, ни одежды! Рыбалка! Вы же понимаете меня? Рыбалка – это святое! Но меня выдергивают, как анчоуса из банки! И гонят на встречу, не дав времени даже на душ и массаж! – Гектор закатал глаза, взывая к небесам. - Боже! Спасибо тебе, что ты послал мне Крис! Я уверен, она поможет мне! Такая милая, чудесная, волшебная девушка не может не помочь!

В общем, Гектор мог бы уговорить и принцессу Монако на грехопадение, что уж говорить о менеджере заштатного салона красоты. Через пять минут он принимал комплекс процедур, окруженный парикмахером, двумя маникюршами, и еще парой стилистов, которые давно мечтали обуть какого-нибудь богатенького лентяя. Правда, Гектор несколько отличался от тех, с кем им приходилось работать раньше, но они сбились с ног, таская ему костюмы и туфли из всех бутиков, к которым имели доступ.

Полчаса? Да не вопрос. Ровно через двадцать восемь минут Гектор вышел из салона красоты, с великолепной укладкой, побритый, одетый с иголочки. Блестящие туфли, прекрасно сочетались с мягким белым свитером, накинутым на плечи поверх серой в розовую клетку рубашки и теплыми шерстяными брюками в искорку. Часы остались те же. Руки после обработки и массажа казалось могли делать чудеса. Правда карточка похудела на приличную сумму. Но Гектор все равно найдет способ пополнить ее на сумму, вдвое превышающую потраченную. Иначе он не будет Гектором ДиДжином….

- И где носит этого Миллера?

- Ближе, чем ты думаешь, - произнес Дэниел, походя к Гектору сзади. – Ты смотри. Успел.

Миллер обошел Гектора, осматривая критическим взглядом.

 – Теперь ты готов к подвигам и свершениям? Потому что я нашел парочку фронтов для применения твоих суперспособностей по обольщению особей обоего пола.

Дэниел выглядел как победитель. И у него на то были причины. Пока Гектор развлекался в салоне, он быстро сменил одежду и посетил тот самый салон, где любила бывать Эльза. Представившись ее обманутым бойфрендом и подкрепив это версию парой банкнот, он узнал, что Эльза была девушкой общительной и хвастливой. А любой хороший продавец еще и прекрасный психолог. И будет слушать клиентку, раскрыв рот и распахнув глаза, и внимать любому бреду, который она будет нести. А потом перескажет тому, кто готов за этот бред заплатить. Например, этот рогоносец.
- У меня тут целый список мест, где мог бы появиться или появлялся Блич. Идем.

ДиДжин все не мог понять. Это рвение – что? Зачем? Он весьма критически осмотрел Миллера. Ну, хоть сменил шмотки, и то слава Богу. Не стал-таки таскаться по торговому центру, воняя рыбой  и смертью. Хотя он и не марал руки, все равно,  портовый запах особый. Пусть даже тут половина народу вдыхают его каждый день. Все равно. Это улика. Особая примета. И от него нужно было избавиться.

- Список? Список – это прекрасно! Надеюсь, в нем нашлось место ресторану или хотя бы пивной? – Гектор был в прекрасном настроении, но пустой желудок мог напомнить о себе в любой момент. А зачем усложнять жизнь приступом изжоги? Если человек создан, чтобы есть, так ему ничего не остается, как зайти в ресторан и основательно подкрепиться. -  Так... Так...  А вот это мне нравится. Или ты в бар не идешь? – Диджин готов был двинуться в бар, но еще больше, он готов был двинуться куда угодно без Миллера. Этот красавчик изумлял его рабочим настроем. Как будто нельзя заняться чем-то более интересным? – Поймав гневный взгляд Дэниела, Гектор улыбнулся. – Если хочешь, я не против. Только не забудь, что  туда приходят пропустить рюмочку  или поесть. А тех, кто задает вопросы, не оставив чаевых, там не любят. Этому вас в школе учили? – в голосе Гектора было столько надежды, столько упования на разум напарника, что он стал похож на паломника, идущего к святым местам….  Чтобы обрести святое причастие.

- Что на сей-то раз не так? – искренне удивился Дэниел, перехватив недовольный взгляд ДиДжина. – Я все сделал. Тебе даже напрягаться не нужно. Это же совершенно не в твоих привычках. Так что вот, смотри.

Он сунул в руки Гектора телефон и с некоим даже умилением созерцал, как менялось лицо ДиДжина, когда тот пролистывал предоставленный ему Дэниелом список. Пока тот не выбрал первым бар. Конечно, что же еще. Плевать, то слишком рано, и Блича там по определению в этот час быть не может.

- Знаешь, в этот раз я дам тебе еще один шанс. Сам расспрашивай. И чаевые давай тоже сам.
Миллер хищно ухмыльнулся и первым пошел в тот самый бар, который избрал для посещения в числе первых Гектор.

- Обещаю. Я буду там и есть, и пить. И даже можешь заплатить за меня тоже, - как бы между прочим добавил Миллер.

Гектор закрыл рот, глотая, готовое вырваться ругательство. Не то, чтобы он постеснялся молоденькую девушку- распорядителя зала, просто  сейчас у него были другие цели. А шокировать матом обслугу можно и попозже.

- Ну Миллер, чертенок! Я тебя накормлю от души! – ухмылялся Гектор, глядя на чувственный зад  шагающего впереди Дэниела. Он присел за столик, когда Миллеру уже принесли меню. – Надеюсь, оно на нормальном языке? – глухо поинтересовался он. - И можешь быть уверенным, я заплачу за любое блюдо, лишь бы ты был таким сговорчивым хоть пару дней!

 Он взял  меню, предназначенное ему, зажмурился, уговаривая всевышнего сделать перевод на английский, хотя бы, и открыл наугад. Фууууу.. Бог есть. Это совершенно доказано. Конечно, жаркого из кролика ему никто не предлагал. Но мясо в меню присутствовало. Уже хорошо. Пиво было тоже. Нужно уточнить, чтобы пиво было охлажденным. Это Европа. Тут могут принести и теплое. И скажут, что заботились о гландах клиента.  Гектор посмотрел на Дэниела.

- Может и сейчас угостить тебя на свой вкус? Что-то ты затормозился. Скоро появится этот парень, а заказ еще не готов? Или ты опять думаешь над списком вопросов? -  И уловив гневный взгляд напарника, он понял, что попал в точку. – Ты – трудоголик! Кошмар!   Молодой человек, вы не могли бы нам подсказать, - обратился Гектор к выросшему возле столика официанту. - Много ли вы знаете трудоголиков?

Молодой человек завис от неожиданного начала заказа. А ДиДжин  кивнул Миллеру.

- Вот, этот точно не трудоголик! Но заказ-то вы принять в состоянии? – Поднял бровь Гектор..

- Да! Да! Заказ я могу принять… эээ.. Готовы ли вы сделать заказ? – выпалил парень, принимая отшлифованную веками позу, и возвращаясь на волну натурального официанта.

- На самом деле, я их уже обдумал, - огрызнулся Миллер. – И тебе советую иногда думать о работе, а не только о том, как набить живот и накачаться спиртным. А, еще навести красоту и засунуть свой… - Дэниел осекся. – Я же сказал, что на твой вкус заказ. – Он резко сменил тему. Но потом вернулся к деловому разговору. – Вот, например, расскажи мне, с чего ты начнешь. На кого будешь распространять свое обаяние? На этого смазливого официанта, который как сквозь землю провалился?

Дэниел обвел глазами зал, но никого, даже отдаленно напоминающего Блича или кого-то из его окружения, так и нашел. Хотя. Они же только что пришли. Может, пока поедят, что изменится. Или у Гектора наступит просветление.

- Свинину на ребрышках.– Резко сказал Гектор официанту, хмуро глянул на напарника. Можно было говорить о делах, когда не будет посторонних? – Осетрину в гранатовом соусе.  Для двоих. Вина по твоему усмотрению.   Справишься с картой вин, или я должен проследить за процессом?

Резкий голос ДиДжина пробирал до костей.  Официант поежился и кивнул, краснея. Пробурчал нечто, вроде, если я понадоблюсь еще, обязательно дайте знать, хотя, как раз это было понятно.

Потом Гектор тяжело посмотрел на Дэниела.

- Ну, что ты… Работой я занимаюсь исключительно, когда наемся. Вот сейчас перекушу, заманю этого парнишу в подсобку, трахну его, и он расскажет мне все, что только возможно. –  Сказал он, улыбаясь… если бы улыбка могла убивать…  эта отравила бы любого, кого коснулась…  Гектор был не просто зол… Можно подумать, до встречи с Миллером он не работал. Не жил вообще. Это просто верх неприличия. Хочешь работать – пожалуйста. Чего ж так подсовывать себя?  - Пойми, малыш, работать нужно. Иногда, даже полезно. Время от времени, этого даже хочется. Но не лезь ты с таким энтузиазмом! Этого не просто не оценят, а скорее, выпрут тебя. И хорошо, если только с работы.  Это я тебе говорю по доброте душевной. А сейчас, если ты готов, приступай к работе. Ради бога!  Но будь осторожен! Пожалуйста! Тут не любят америкосов. И терпеть не могут ЦРУ. Хоть немного подумай о своей безопасности.  Я достаточно ясно изложил суть моих доводов?

Гектор уставился на Дэниела. Он сожрал бы его глазами. Особенно эти холодные голубые льдинки, в которых так хотелось утонуть. Боже, как ты несправедлив иногда бываешь! Ну, пусть он выслуживается. Пусть. Но зачем ему при этом такие глаза?

Ты смотри. Гектора можно достать. И Дэниелу это даже удалось. Не все ДиДжину над ним потешаться. Хотя он пытался. Так пытался. И взглядом прожигал. И улыбался с видом людоеда, который увидел свежую человечинку на своем блюде…

- Это твой единственный метод? Заманить в подсобку и трахнуть? Неужели работает безотказно? А если он натруал? Или ты не в его вкусе? Если он попросту пошлет тебя куда подальше? – Дэниел в свою очередь скопировал улыбку Гектора. – Время от времени? – Он опасно понизил голос. – Время от времени? И как ты определяешь, когда наступает это самое время? А?  И вообще. С чего ты вдруг решил обо позаботиться? Или тоже хочешь меня однажды в подсобку, да? – Было что-то в этом пристальном тяжелом пригвождающем взгляде Гектора. Не то похоть, не то забота, не то все вместе и сразу. И Дэниелу было не по себе от обоих его проявлений. Но он с честью выдерживал это испытание. – Допустим, выпрут меня. И что? Счастлив будешь. Дадут тебе в напарники того, кто ты сделаешь своим партнером. Разве не прекрасно? – Дэниел выдержал паузу. – Я сам в состоянии о себе позаботиться. А когда понадобится твой совет или помощь, будь уверен, сообщу. Надеюсь, до этого не дойдет, но ты не теряй надежды. – Миллер притворно ободряюще улыбнулся.

 Час ожидания заказа прошел во взаимных попытках уязвить напарника. Гектор забавлялся этому и злился. Он  все не мог взять в голову, почему так необходимо воевать, когда мирное течение жизни может принести большие дивиденды?  Наконец, заказ был на столе. К рыбе, впрочем, как и к мясу, подали чувственный рислинг. Гектор улыбнулся. Все-таки маленькие мелочи приятны. Из этого состоит жизнь. А рислинг был чудесным. Ради него одного стоило заказать именно рыбу и мясо вместе.

- Чудесно. Ты справился, Кнут, - осчастливил Гектор официанта похвалой и вполне осязаемой надеждой на чаевые, прочитав его имя на бейджике. - За вино тебе будет отдельная благодарность. Но …  если хочешь, чтобы благодарность была … раз в … - Гектор, как будто бы замялся, обращаясь к напарнику. - На сколько можно превысить предел нашей благодарности, если молодой человек вспомнит, кто из клиентов этого милого заведения всегда предпочитал есть только баранину и без вина, категорически? Может быть, даже устроил скандал по этому поводу? – невинный взгляд Гектора, изучив лицо Дэниела, перебрался на вытянувшуюся физиономию официанта.

- А откуда вы знаете, что он устроил скандал? – Кнут был явно озадачен. – Такой высокий господин. Очень требовательный. Он просто веревки тут вил из нас. Так, что мы радовались, когда он проходил мимо нашего заведения. Бывало ставки делали... кто проиграл – тот его обслуживал. Чаевые….. – парень, будто, призывая в свидетели даже стулья, стоящие неподалеку, огляделся и продолжил. - Он ни разу не ставил чаевых больше, чес десять центов. Но так  хозяйничал тут, будто это его заведение. Я все поражался, почему хозяин терпит такое… хотя..  Вы же знаете… кто бы слушал меня или вон, Хельгу… Скорее бы мы лишились работы...

- Ты прав, Кнут. Делай свое дело. Я обещаю тебе чаевые, если ты ни слова никому не скажешь о нашем разговоре. – Понизив голос, сказал Гектор. – Ни слова. Запомни. Это не ради нас. Ради твоей безопасности. А если спросят, о чем мы тут болтали, скажи, что выбор вина меня заинтересовал, и я попросил дать пояснения такому выбору. Думаю, ты найдешь, что нужно было ответить на этот вопрос. Иди, Кнут. Делай свою работу.

Проводив взглядом официанта, Гектор снова посмотрел на Дэниела.

- Ты хотел знать, почему не видишь его здесь?  Могу сказать с большей долей вероятности скорее всего повар, который готов баранину либо заболел, либо ушел к конкурентам. Возможно за отдельную плату. Можешь сам спросить у Хельги, если желаешь быть совершенно уверенным. У тебя же с женщинами хорошо получается ладить… - Гектор ухмыльнулся. -  Вот тебе и карты в руки!

Дэниел с нескрываемым удовольствием наблюдал разыгранную перед ним сценку. Что проще, казалось бы, изучить досье объекта и задать правильные вопросы неискушенному молодому пацану, который только и видит, что обещанные чаевые… И это что, ДиДжин называет мастер классом или что?  И в конце обязательно угроза. Щедро сдобренная заверениями в том, что это проявление заботы такое. Как и с Дэниелом. Проявление заботы. Вот только Дэниел далеко не официант. И совсем не такой неискушенный.

- Отрицательный результат тоже результат, знаешь ли. По крайней мере,  вкусно поели. Как раз как ты того и хотел. Стоит отметить, что вкус у тебя отменный. И у Кнута этого самого тоже. Рислинг в сочетании с мясом просто шедевральный. А с рыбой так и вовсе не поддается описанию. Но, если мы закончили, смею тебе напомнить, что у нас еще достаточно длинный список мест, которые нужно проверить. Так что, если мы здесь закончили, - явный намек на то, не собирается ли Гектор осуществить свои планы по поводу подсобки. – То пора выдвигаться.

Хотя он вынужден  был признать, что результат они все же добились. И нарисовать Гектору … Ну хотя бы лучик от звездочки на фюзеляже.

Пора – так пора. Гектор бы и возражать не стал. Кивнул Кнуту, так и вьющемуся вокруг высокой, стройной, улыбчивой, светловолосой девушки, к тому же на высоченных каблуках, расхаживающей по обеденному залу. Ее алая помада, будто олимпийский факел, зазывала прикоснуться к ней, словно это было честью. Наградой. А Кнуту, по всей видимости, не светило. Гектор перехватил взгляд девицы, пока Кнут подходил к столику, чтобы отдать счет и получить, наконец, свои чаевые. А Гектор и  девушка уже сказали друг другу взглядами все, что хотели сказать. Так, что к тому времени, как Миллер и ДиДжин выходили из ресторана, она уверенно проследовала в подсобку. Гектор проследил траекторию ее движения. Ее острые каблуки словно отпечатали ее на зеркальном кафеле зала.

-  Черт! Я забыл свои сигареты, - Гектор демонстративно похлопал себя по карманам, как только они с Дэниелом вышли за двери  заведения. – Извини, мне нужно вернуться. Сигареты, конечно, пустяк, но зажигалка мне дорога. Можешь не ждать. Встретимся в каком-нибудь пункте твоего списка. – Прохрипел Гектор, предвкушая прелести девушки, и скрылся, не дав напарнику даже слова вставить. Зачем? Он все равно не собирался что-либо выслушивать или прислушиваться.

Пройдя по маршруту, очерченному девицей, Гектор оказался у двери подсобки. Он даже собрался постучать, но дверь открылась. Тонкая ручка в браслетах и фенечках, появившаяся в проеме, рванула ДиДжина за ремень брюк, будто расстегнуть их было ее первой целью.

- Ну, почему так долго, красавчик? Неужели нельзя быть расторопнее, - зашептал  взволнованный голосок. А расторопные ручки уже принялись за пряжку ремня.

- Милая, мне достаточно, что ты понимаешь все с полувзгляда и вполне быстро. – Ухмыльнулся Гектор, задирая ее довольно короткую юбку. Бог создал женщин, носящих чулки, а не колготы. Это большой плюс в их  поведении. Насколько же все становится быстрее и проще, когда ничего не нужно снимать.  Жадные губы ДиДжина впились в нежную шею. - Ты действительно милашка, неужели никто не видит этого? 

- Действительно  никто, - шепнула она прямо в его ухо, сдернув брюки вместе с борсерами, чтобы освободить то, что ей было просто необходимо. Свитер с его плеч тоже полетел на пол, кнопки на рубашке позволили одним рывком распахнуть ее, чтобы тонкие ручки скользнули по открывшемуся телу вниз, словно   жаждущие птички…. Следом ее алые губы, оставили пунктиры горящих следов поцелуев, остановившись на мгновение в самом низу живота… - Мммм .. Думаю, мне нравится то, что ты имеешь…. Надеюсь ты не против? – девушка подняла глаза, чтобы два горящих взгляда пересеклись…

- Нет, детка, я не против, особенно, если ты скажешь, как тебя зовут… - Гектор мог себе позволить быть щедрым и великодушным. Почему бы не разрешить девушке сделать то, чего она хочет? Тем более, если она встала для этого на колени?

- Хельга. Меня зовут Хельга, и я очень хочу  тебя…  - Она облизнула головку члена, потом провела языком вдоль него туда-сюда, и взяла его в рот…  медленно поглощая то, что было частью Гектора с такой страстью, что сам Гектор лишь  наблюдал, затаив дыхание. Правда, не долго. Секунду помедлив, он начал двигаться, наращивая темп, оперевшись руками в стену подсобки…

- Ты бесподобна, Хельга… И почему я раньше тебя не знал? – Гектор не собирался заканчивать все слишком быстро. Зачем торопиться, если можно быть чуть медленнее? – Иди ко мне, детка, попробуем еще один вариант,  - девушка без лишних уговоров проложила еще одну дорожку поцелуев, словно ее задача на сегодня состояла именно в том, чтобы тело Гектора  горело  точками ее прикосновений. И в тот момент, когда их губы слились, найдя друг друга, Гектор подхватил ее на руки, входя в ее лоно, прислонив девушку к стене. Она вскрикнула, прикусывая губу мужчины. Он ответил таким же страстным укусом, впрочем, не забыв проникнуть в нее еще и зыком, раздвигая створки таких  требовательных губ. Танец языков был ничуть не безумнее танца их тел, что вполне устроило и утомило обоих…

Потом, на много позже, когда  все было кончено, Гектор позволил девушке натянуть обратно боксеры и брюки, даже застегнуть ремень, что впрочем, не помешало ей болтать при этом.

- Тот человек, о котором ты спрашивал Кнута…. Извини. Я слышала. Он был странным. Но мы поняли. Он ел определенные блюда. Мы поняли, что он другой веры. А у нас тогда был повар, он переманил нашего Фельца в другой ресторан. Он называется АГАРИ. Там готовят довольно экзотические блюда. И вообще там немного ненормальные порядки. Я не пошла туда работать… - Хельга так была недовольна. Что было ясно, что она бы и пошла туда работать. Но, видимо. Ее не взяли. Слишком уж ноги девушки были длинными, а язычок… Гектор, затаил дыхание... нет, про ее язычок лучше не думать… но  зато, точно стало ясно куда двигаться, чтобы найти этого черта. Поесть он все равно захочет когда-нибудь. А, похоже, есть он любит.

- Хельга, девочка, можешь дать мне слово, что о том, какое блюдо в вашем ресторане понравилось мне, не узнает ни одна живая душа? – ДиДжин  не стал даже пытаться шутить. Это уж точно были не шутки. – Дело в том. Что как раз это и является военной тайной нашего государства, - подняв бровь, прошептал Гектор, не уточняя, впрочем, какого именно государства. – А ты ведь понимаешь, как оберегаются военные тайны?  Я лично должен позаботиться о том, чтобы твоей жизни не угрожало ничего. Возможно, даже выставить пост охраны у твоей квартиры.

Девушка обольстительно улыбнулась. Еще раз провела по телу ДиДжина быстрыми ручками, проверяя целостность вверенного ей хозяйства…

- Хорошо, если моя квартира будет под надежной охраной, значит и тайны останутся тайнами…

Она назвала адрес квартиры. Гектор пообещал проверить надежность жилища. Потом еще несколько поцелуев… несколько слов…  Через какое-то время, одному только Богу, известно, через какое именно время, Гектор направился в указанный Хельгой ресторан с довольно прозрачным намеком на приверженность определенным традициям, по пути обдумывая, как не спугнуть клиента… хотя его вид … довольно пое…ный, не мог служить визитной карточкой сотрудника спецслужб.

Дэниел провел все это время не так приятно, зато не менее плодотворно, чем Гектор. Он обошел почти все оставшиеся в списке заведения. Разумеется, он не проводил там столько времени. Больше, чем это было необходимо. Он  заходил, присматривался, выбирал себе объект разработки и выяснял все, что ему было необходимо. И это было несложно. Блича запоминали все без исключения. Он был слишком ярким и бросался в глаза. Возможно, для того, кем он являлся, это и было плюсом. Петер мог с легкостью набрать себе команду единомышленников. Чем, похоже, и занимался. И к концу дня, а точнее, к началу следующего, у Миллера был еще один целый список тех, кого следует взять в разработку незамедлительно. Список был передан в управление, и им займутся другие специально обученные люди. А Дэниелу все еще нужно найти пресловутого вожака, собирающего таких разных, казалось бы, людей в свою команду. После разработки будет яснее, для чего они ему нужны. Возможно, прояснится даже его цель, это было бы идеально, но Дэниел мог лишь мечтать о таком исходе.

Ресторан Агари.  С труднопроизносимым для норвежцев названием, зато с весьма атмосферным  содержанием. Миллер как будто вернулся в одну из бывших союзных республик на юго-востоке от России. Звучала восточная музыка, в воздухе витал дым кальяна и запах шашлыка. Эти запахи ни с чем не перепутаешь. И даже сладкий аромат травки, примешавшийся к ним, не портил впечатление. Напротив, добавлял некоего своеобразного уюта, располагавшего к неспешным дружеским беседам за низкими столиками, подле которых вместо стульев лежали расписные вышитые подушки, украшенные бахромой.

Вот публика была разношерстная. И он легко вписался в обстановку, не привлекая ничьего внимания. Почти ничьего. Почти не привлекая. Появление высокого привлекательного голубоглазого брюнета не может остаться без внимания. Никогда. В данном случае это не так уж и плохо.

Дэниел расположился за предложенным столом, как будто всю жизнь провел в позе лотоса. Хорошо, что он уделял достаточно  времени физической подготовке, в том числе упражнениям на растяжку. Он обвел взглядом зал и сразу выделил тех, кто с трудом мог выдержать долгое время в такой позе. Не завсегдатаи. Либо из интереса забрели, либо… Нет. Это не то место, где Блич станет набирать команду. Здесь он расслабляется. Это его отдушина. И здесь он появится рано или поздно. А пока. Не выделяться, так не выделяться. Дэниел попросил официанта в национальном одеянии самое вкусное фирменное блюдо. Конечно, это была баранина по традиционному рецепту. Пока официант расписывал все вкусовые оттенки и особенности приготовления оного, Дэниел притворялся, что внимательно слушал. А в это время отслеживал все, что происходило вокруг. И потому не пропустил появления… Лучше бы пропустил. Лучше бы этого не происходило. Но в дверь вошел собственной персоной его сиятельство Гектор ДиДжин.
 
Едва держась на ногах. И мечтая лишь о минутном отдыхе, Гектор  вошел в тот самый ресторан, который посоветовала Хельга. Миллер уже был там. Во шустрый. Ну и пусть сидит как напыщенный индюк! Может его поджарят для особого случая. И Гектор прошагал в противоположный конец зала. По дороге болтая с распорядителем. Хотя нет. Просто так он бы не болтал.

- Ты, пойми, друг, я был занят, очень занят, -  описывая рукой некую сферу его занятости, говорил Гектор. – Теперь мне нужно чуток расслабиться. Ты меня понимаешь? Чуть крепче, чем это принято, кофе и кальян, чуть разнообразнее, чем в нудном кабаке на портовой улице. Ты понимаешь, о чем я? Не подсылай мне официанта, просто передай мой заказ. Я больше ничего не смогу пережить…

Это были последние слова Гектора ДиДжина. Как только его подвели к  мягким валикам, обтянутым шелком и парчой, он рухнул в них, словно свалившийся с плеч куль муки, обдавая горячей волной наслаждения того, кто оказался рядом…

- Черт. Вот это сервис. Я обожаю этот ресторан! Может быть, стоит сделать обрезание? Говорят, женщины сходят с ума от обрезанных мужчин… -  первое, что сделал Гектор, когда смог пошевелиться, повернул голову в сторону Миллера, чтобы поглядеть на его недовольную рожу.

Вид у него был. Как бы это помягче выразиться. Если он и занимался делом, то уж точно не тем, что делал сам Миллер. Если Дэниел практически с ног сбился, этот… опять пристроил свой… нет, дальше лучше не думать вовсе, слишком многоточий, в голове не помещаются. Хорошо, что еще подходить не стал. Зато  изображать падишаха, вот это очень в духе Гектора. Дэниел смерил его неприязненным взглядом, но лишь на секунду, на долю секунды. Чтобы не пропустить появление дорогого гостя. Бросив взгляд на лестницу, ведущую в зал, Миллер едва не выдал себя азартным выкриком. Блич. Ошибки быть не могло. Он узнал его сразу. Эта раскованная походка, черные, как смоль, волосы, чуть раскосые глаза, но потрясающе зеленого цвета. Чувственные губы. Высокие скулы и тонкий прямой аристократичный нос. Он улыбнулся официантам, приветствуя их, махнул рукой элегантным жестом хозяину и начал спускаться по лестнице.
Миллер почувствовал знакомый азарт. Вот сейчас нужно улучить момент и …

Гектор почувствовал, что обстановка изменилась. Как будто воздух стал другим. Хотя ему уже принесли кальян и кофе, но это было нечто другое. Никакая затяжка благовониями не сравнится с тем, что изменилось в зале. Стало чуть тише. Чуть темнее. По стенам и потолку поплыли разноцветные круги и блестки на волнах томительной музыки. В дверях появился фигурант. Нет, это был точно он. Никто другой не мог бы выглядеть так вызывающе и гордо. А глаза. В этих, пожалуй, утонул бы и сам Миллер. Если  не от любви, то от желания посоперничать. Он просто излучал вызов.

Мундштук кальяна завис где-то посреди пространства.  А Блич прошел в сопровождении распорядителя к своему месту. Явно он не нуждался в сопровождении. Но распорядитель зала чуть ли не пополам согнулся, разметая ему дорогу рукавами. И как только посетитель оказался на месте, в зале появилась яркая, одетая, скорее, раздетая, но те кусочки материи, что  обвивали ее бедра и грудь, были прозрачными… или казались таковыми. А  искрящийся широкий палантин в ее руках, оживал, словно был ее партнером в этом танце. Он извивался, взлетал, плыл вокруг нее… Гектор раскрыл рот, на секунду переключив внимание на танцовщицу.

И что прикажете делать? Гектор, похоже, помогать не собирается. Все его внимание приковано к танцовщице, а не к объекту. Вот если только у него будет шанс, Дэниел ему все выскажет после. А пока. Он из-под опущенных ресниц наблюдал за Бличем. Тот вел себя как ни в чем ни бывало. Вот сейчас он усядется на свое место, и можно вызывать группу…

Но Блич повел себя иначе. Пританцовывая, он начал кружить вокруг танцовщицы, потом, прихлопывая в ладоши и прищелкивая пальцами, стал перемещаться по свободному пространству между столиками. И в какой-то момент он оказался рядом с бархатными бордовыми портьерами, перемежающимися с невесомыми золотистыми тюлевыми полосами. Дэниел взвился со своего места, уже понимая, скорее, почуяв, что будет дальше.  Он погнался за Бличем, но откуда ни возьмись посреди коридора, в который тот выскочил, выросли две темные фигуры с явным намерением затормозить Миллера. Кулак просвистел у него над головой, увернувшись, обратным движением Миллер врезал под дых нападавшему. И вдобавок отправил его башкой в стену, схватив за одежду. Второй нападавший не мешкал, Дэниел ощутил болезненный удар в область почек, заставивший его судорожно хватануть ртом воздух. Он ударил наотмашь, попал, судя по ощущениям. Развернулся и добил.

Где черти носят этого ДиДжина? Перескочив через распростертое на полу тело, Дэниел добежал до дверей грузового лифта, в створе которых он еще мог видеть Блича, пока они окончательно не закрылись. Миллеру ничего не оставалось, кроме как в сердца вдарить по дверям кулаком.

Удивительная вещь – время.  Ему показалось, что не прошло и секунды, а на самом деле минула вечность…

- А тут, как на дороге, мать твою, – ворчал ДиДжин, барахтаясь в скользких подушках, пытаясь встать. Но стоило ему подняться, как именно на него полетел палантин танцовщицы, накрывая и спеленывая его, словно младенца. - Детка, вот не сейчас! Чуть позже, я станцую для тебя лучше любого дервиша, но не сейчас, - зарычал Гектор, стягивая ткань с ноги,   разрывая ее тончайшую, но довольно крепкую оболочку. Он видел, что Миллер скрылся в служебном коридоре, повинуюсь какому-то внутреннему навигатору, он побежал, освободившись, наконец, от навязшей тряпки, в другую сторону, но все, что он успел – это отбить ладонь о закрывшиеся створки лифта, увозящего фигуранта, при чем едва не попав по руке Дэниела, который кажется, оставил вмятину на стали, больше похожей на зеркало. Следующий удар пришелся по кнопке вызова парного лифта, ведущего в тот же док, но…

- Твою мать! ****ь! Эта чертовка вышла специально, чтобы отвлечь внимание! – Гаркнул Гектор, встряхивая руку. – Но… сука... как она хороша… - потом посмотрел на лицо Миллера. – Ну не убивайся так. Скорее всего, бежать на стоянку поздно... – Гектор осекся на полуслове, вталкивая напарника в соседний лифт, призывно звякнувший и растворивший двери. - А вдруг, быстрее!

Он надавил на кнопку нулевого уровня, мало веря, что погоня состоится вообще, но не стоять же на месте, ожидая пока прибудет начальство, чтобы трахнуть их с Миллером прямо там, где облажались.

А его носит ближе, чем Миллер думал. Туше? При других обстоятельствах он бы даже сыронизировал. Но сейчас. Миллер понимал всю тщетность попыток догнать Блича. Но сделать вид надо. Последняя надежда на то, что периметр уже оцеплен.

Но и она рассыпалась, как карточный домик от порыва ветра. Группа прибыла на док вместе с ДиДжином и Миллером. Они все вместе обыскали каждый уголок, каждый контейнер, каждую бухту веревки, каждую сваленную комом сеть, но Блича и след простыл.

Группа отбыла, им тут делать нечего, это уже понятно. И Дэниел остался наедине с Гектором. И теперь уже не было ни сил, ни желаний скрывать свои чувства и эмоции.

- Это надо  было потратить столько времени, почти достать его и упустить! И из-за чего? А, это же риторический вопрос. Мы же оба знаем ответ, да, Гектор? Знаем же?
Злобно сверкая в предрассветных сумерках полным праведного гнева взглядом, Дэниел вплотную приблизился к ДиДжину, сжав руки в кулаки. Еще немного, одно неправильное слово или движение, и он точно ему врежет.

Гектор был зол. Материться не помогало. Но он матерился. Много и пошло. Нужно же было предположить, что он тут, как угорь, проскользнет между пальцев, и поминай, как звали… ежу же понятно. И всем чертям. Но не Миллеру. Готовиться нужно было тщательнее. Мать твою!

Пробежавшись в заключение и без того бурной ночи, Гектор разгорячился. Стоя посреди дока, он сорвал с плеч шикарный фрайерский свитер, ловя свежий воздух полной грудью. Где-то сбоку заскрежетал зубами Миллер. Чего скрежетать? Смысла никакого. Но, если только ты хочешь, чтобы тебе эти зубы пересчитали… Гектор, как обычно,  без размаха, всадил кулак в грудину Милера.

- Не стоит шипеть на меня, парниша. Я тоже умею скрежетать зубами, - приговаривал ДиДжин, перехватывая шею Миллера тем самым свитером, - Не нужно пытаться или даже мечтать врезать мне. Я убегать не буду. Запомни. Никогда ты не будешь гоняться за мной. Я всегда рад разбить тебе морду, не стоит упрашивать меня сделать это… -  Удавка, обхватившая шею  Дэниела, по своей мягкости не могла придушить его, но этого никто делать и не собирался. Гектор вовсе не хотел смерти напарника. Он даже перестал хотеть избавиться от него. Но  не подставлять же ему свои бока!  Гектор рванул свитер, освобождая возможность для вдоха, - пошли. Тут больше ловить некого. У нас новый виток. Привыкай. Не в последний раз такое происходит. И не в первый. ****ь.

Он подхватил Миллера, как будто тот не мог передвигаться сам, приобнял, и повел в сторону города. Пора домой. Ищеек и без них хватает.

Но ДиДжин опередил его. Удар был не таким сокрушительным, как там, в коридоре. Но неожиданным. И оттого обидным. Унизительным. Дэниел так и не нашелся, что сказать или сделать.
А потом еще этот мягкий обволакивающий свитер. В него бы укутаться, завернуться, наслаждаться комфортом. Но сейчас это было так омерзительно, так противно. Что Дэниел едва мог дышать, и вовсе не оттого, что ему перекрыли кислород, хотя из-за этого тоже. Он ненавидел сам себя. Ненавидел Гектора.  Ненавидел Блича. Хотелось орать и материться. Если бы это как-то могло помочь.
Не в первый раз.

- С тобой это, похоже, станет нормой, - прохрипел Миллер, позволяя Гектору увести себя с пирса. Сопротивляться тоже не хотелось. Да что там говорить, жить уже не хотелось.

- Когда-нибудь ты доведешь это до конца, да? – бесцветным голосом спросил Дэниел. – Как с Китари? Я для тебя тоже расходный материал? Так же?

Горечь в голосе Миллера была нескрываемой. Он прекрасно понимал, что от Гектора ему не отделаться. Теперь они в паре навсегда. Нравится ему это или нет. Просто нужно будет держать ухо востро. И больше никогда. Никогда не рассчитывать на него. Ни в чем. Никогда. Формально  ничего не изменится, но отныне Дэниел один. По сути, что изменилось? Ровным счетом ничего.

Во проняло. С чего бы? Гектор посмотрел на сгорбленного напарника. Встряхнул его, придерживая почти нежно.

- Ты – не Китари. А Китари – не ты. Он родился, чтобы идти в бой, и умереть  так – для него честь.  Цель. Рай. А ты – мне дан властью.  И властью, данной мне, ты будешь со мной. Расходный материал? Сдурел? Я, ****ь, забочусь о тебе! Берегу тебя, как зеницу ока! Вот, посмотри, что я спер, пока там была заварушка. – Гектор сунул руку в задний карман брюк. Откуда он знал, что там имеется карман? Как вообще можно было что-то туда затолкать? Но факт остается фактом. Гектор вынул из неприметного кармана плоскую бутылочку виски с красивой золоченой крышечкой. А из бокового кармана появилась на свет божий красивая косичка копченного сыра. - Я бы стырил чего побольше, но для этого нужна другая одежда. А заварушка была просто закачаешься! За это стоит выпить! Погляди, какая крышечка – реально из нее удобно пить! Там, наверное, что-то вкусное. Ты такого ни разу не пробовал?  - Гектор затараторил обычным образом, и, подталкивая Дэниела вперед, и поддерживая его, чтобы не свалился. Не испачкался, не перепутал дорогу.  Как будто заправские алкоголики, встречающиеся в этой северной стране чаще полицейских. Они выпивали по стопочке, занюхивали сыром и продолжали путь. Потом процедура повторялась. И так пока бутылочка не опустела, а Миллер не потяжелел. Слава Богу, он мог идти. Все же напарник попался довольно увесистый.

- Их там специально откармливают, что ли, чтобы старые трудяги надрывались на работе? – ворчал Гектор, подводя Дэниела к очередному перекрестку с мигающим в ночном режиме светофором.

Дэниел и не думал сопротивляться. Какой смысл? Апатия овладела им полностью. Осознание тщетности всего, абсолютно всего была всепоглощающим. Алкоголь как будто сам заливался внутрь. И становилось все более и более безразлично. Такая приятная легкость. Какого черта! Он тоже имеет право расслабиться.

Наутро ему было вовсе не так весело. Утро? Да скорее середина следующего дня, если не вечер. Дэниел с трудом оторвал голову от подушки, пытаясь понять, где он находится, и что вообще происходит. События прошлой ночи вспыхивали в мозгу какими-то обрывками. Ощущениями. Гектор рядом. Слишком рядом. Мерцающий свет. Влажный воздух. И терпкий вкус чего-то алкогольного.

- Который час? Есть что попить?

Слова застревали в пересохшем горле. Дэниел вообще не был уверен, что его кто-то слышит. Надо встать и пойти на поиски воды. Легче сказать, чем сделать. При попытке принять вертикальное положение, даже сеть, в голове перекатываются чугунные шары, а все вокруг начинает вращаться. Кто просил так напиваться вчера… Сегодня… Вообще…

Гектор смотрел телевизор. Очень интересно смотреть новости по телеку, когда ты сам не просто там был, а еще и затеял всю эту заварушку.

- Во, ты глянь, как складно врут.  – Ухмылялся он, разглядывая происходящее с высоты полета телекамеры… как им удается забраться черти куда? – Надо бы такого врунишку заполучить себе для отчетов.

Но надо отдать должное работе спецслцжб. Ни в одном кадре не промелькнули ДиДжин и Миллер. Значит, наши в городе. И работают оперативно и четко. Это радует. Огорчает другое. С  такой же четкостью и оперативностью они намылят шею за срыв операции. Слава богу, то, что было вчера – лишь часть оперативной работы. Не более. Но и за это можно получить втык.

Гектор почувствовал себя обделенным, когда Дэниел зашевелился, просыпаясь. Вот надо же, как его расплющило. А еще ворчал, когда Гектору было плохо. А у него, между прочим, выслуга лет в этом деле.

- Поздравляю, ты преодолел порог времени и стоишь где-то  на пути к вечернему чаю. Пятый час, если местные новости не врут. Пить? Пиво устроит? Я пил. Жив остался. – Бесцветным, как стены казенной квартиры, голосом сказал Гектор, пытающемуся казаться живым Дэниелу…

Звуки начали проникать сквозь толщу посталкогольного тумана. Сначала какое-то бубнение, ведущий новостей, догадался Миллер. Но смысл все еще ускользал. А потом голос Гектора. Вот его он уже воспринимал лучше. Возможно, по привычке. Привычке? Когда он успел ее приобрести только…

- Давай сюда свое пиво, - все-таки приняв сидячее положение, выдавил Дэниел. – Какого черта им там всем надо? – это он уже имея в виду телевизор. – Когда дебрифинг? С тобой связывались?

Миллер в тайне мечтал, чтобы Гектор ответил отрицательно или сказал, что это все произойдет лет через десять-пятнадцать. Тогда, быть может, Дэниелу удастся придти в себя.  Хотя спорный вопрос. – За каким чертом ты меня споил вчера? – Миллер мрачно взглянул на Гектора.

Одна версия присутствовала. Чтобы Миллер понял, каково это. Работать с похмелья. Этакая изощренная месть. А он взял и повелся. Как мальчишка.

Гектор неохотно покинул кресло, ибо самое святое стояло в холодильничке на средней полке. Шаркая ногами, словно старик…  скорее для того, чтобы позлить… вывести из себя напарничка.  Ох, молодежь… чему их только в академиях учат?

- Щас принесу, разворчался. Совещание будет в восемнадцать пятнадцать. У тебя еще уйма времени, чтобы восстановиться. Можешь даже цирюльника вызвать, чтобы блястел, как пятак. Только не забудь, что по скайпу ты все равно будешь синеватым и опухшим.  И запах, извергаемый тобой, все равно никто не учует. Делай выводы и соображай, на что тратить время.

Гектор вытащил из холодильника коричневую бутылку, откупорил ее, привычным движением выпустив, как джина, легкий дымок из горлышка, и протянул драгоценный напиток Миллеру.

- Прикладывайся. От этого вреда никакого. Сплошная польза для организма.

Сам ДиДжин, поспав пару часов, принял душ и чувствовал себя вполне прилично, естественно, приняв немного пива, чтобы желудок тоже чувствовал себя прилично. Потом связался с кураторами. Получил инструкции и отчитался за обоих, сказав, что напарник подойти не может, так как занят проверкой срочной информации по фигуранту. Он успел проверить адрес Хельги.  К его облегчению фигуранта там не было. Что уже было результатом. Ведь и отрицательный результат тоже имеет свои плюсы. Что будет дальше – решит руководство. Рон не будет гладить по головке. Но и ставить к стенке не в его правилах. Выдаст новые вводные. Подкорректирует инструкции, да и отправит куда подальше, чем Осло. Так, что переживать о том, что скоро предстоит покинуть этот бомжатник, Гектору не было смысла. Он прошелся по комнате. Поправил свой мягкий белый свитер, тронул кончиками пальцев край шикарной рубашки в розовую клетку, так ладно сидящей на нем вчера…. В общем, вчерашний день был насыщенным и длинным. Почему бы сегодняшнему не быть чуть покороче и не закончиться чашкой чая с ромашкой? Гектор поморщился от мысли о ромашке.  Фу, какие пошлые мечты возникают, стоит чуть перебрать накануне. Еще не вечер. Возможно,  к ночи появятся не только мысли, но и бутылочка виски… и девушка… хотя… Гектор остановился, развернувшись вокруг своей оси, и посмотрел в  изумительные глаза Дэниела.

Странное дело. Сегодня Гектор выглядел лучше. Лучше, чем вчера, и даже, наверное, лучше самого Миллера сегодня. Это было неприятно, досадно, даже злило. Злость это хорошо. Злость прочищает разум.

А еще пиво. Такое холодное. Приятное. Успокаивает бунтующий желудок, раскрашивает все вокруг в более яркие цвета. Хотя было бы, что тут раскрашивать. Очередная конспиративная квартира.  Дэниел узнал свою собственную. Откуда Гектор узнал адрес? Вероятно, сам же ему и сказал.

Дэниел снова приложился к бутылке, делая большие жадные глотки.

- Есть новости по тому списку, что я передал вчера? Блича так и не засекли?

Около часа. Это Дэниел уже смог высчитать. У него  есть около часа на то, чтобы привести себя в порядок. Гектор прав, запаха никто не учует, а остальное можно объяснить тем, что почти сутки провели без сна.

А на Гектора смотреть отвратно. Такой весь излучающий лоск и уверенность. Надо срочно в душ. Дэниел прикончил бутылку и поставил на пол рядом с диваном.

В душ. Но сначала получить ответ от Гектора. И он поднял на него тяжелый взгляд. Говори, не тяни. Любит он понаслаждаться чувством собственного превосходства. Хотя бы временного и мнимого.

Гектор с жадностью смотрел на движения горла Дэниела.  Во  всех ощущениях представляя. Как сейчас продвигается жидкость по пищеводу, как проливается в желудок, внося в него баланс, как странным, невероятным образом холодный напиток теплом разносится по  телу,  вызывая не просто желание, но и возможность движения. Вот. Посмотрите на него. Только что был трупом, а уже пытается чего-то требовать. Задает вопросы. Уму непостижимо, как быстро меняются люди, когда-нибудь нужно написать трактат о скачках времени. Это будет поистине философский труд!  В нем нужно будет проанализировать все случаю изменения времени и сознания. А этот случай – в особенности. Как из мышиного навоза возникает личность всего за мгновение после того, как его вспрыснули глотком пива.

- Кто ж его засечет, мил человек! Скажи спасибо, что о нем, как, впрочем, и о нас не трубят все новости. Вот это была бы пакость. Слава цензуре. А новостей по списку. И сам список ждут от нас. Главным образом от тебя. Ты у нас мозг! Тебе и отчитываться. Я, если ты не успел еще заметить. Никогда не сую нос не в свое дело. Почему – я тебе уже говорил. Это вредно не только для здоровья, но и для карьеры. – Гектор быстро настроила на назидательный тон. Чтобы Миллер хоть в этот раз почувствовал, в чем ошибался. Хотя, горбатого исправит только могила. Это было видно в первых минут пробуждения. Ну нет бы сказать – спасибо напарник, что приволок меня полуживого до диванчика! Нет – какие новости по списку… И самое невероятное, что он считает, что я плохой, а он идеальный. Вот парадокс!

Гектор распалялся, глядя на жалкий вид Миллера, умилялся, ощущая его беззащитность в некоторые минуты.  Он зажмурился, пытаясь представить свою жизнь без этого напыщенного фраера. Нет. Пусть он будет. Как ни крути, от него все же есть польза. А иногда даже не просто польза, но и приятное чувство удовлетворения…. Пусть он будет. Ухмыльнулся Гектор, вспомнив, как было приятно врезать ему под дых и наблюдать, как он старается держать удар. Нет. Пусть он будет.

- Карьеры? Я не ослышался? Ты сказал карьеры? – Дэниел допускал возможность того, что слух его подводит. Но это врядли. – Ты хочешь сказать, что тебя волнует твоя карьера в Управлении? Да брось, Гектор. Тебя не интересует ничего, кроме собственного благополучия. Набить карманы поплотнее. Остальное я уже говорил, повторяться нет желания никакого.

Дэниел встал с дивана, утвердился на ногах, мысленно начертил траекторию перехода до ванной и двинулся вперед. Хорошо, что он на своей квартире, где знает расположение помещений.

Он даже не собирался ни отчитываться, ни оправдываться перед Гектором. Через чуть более чем полчаса пусть послушает заодно. Как Миллер сказал, повторяться он не намерен.

Душ это как раз то, что ему нужно. То, что окончательно вернуло его к жизни. Теперь бы перекусить чем-то. Дэниел перебрал в уме содержимое шкафов и холодильника на кухне, но так ни на чем и не остановился. Придется ждать окончания сеанса связи с Роном, а уж потом идти куда-то заморить червячка.

После душа Дэниел критическим взором обозрел свой гардероб. Выглядеть, как Гектор он не сможет, да он и пытаться не станет. Они слишком разные. Достаточно того, что Миллер будет одет опрятно и неброско. Пусть даже для контраста. Он не привык привлекать излишнего внимания.

Вернувшись в комнату, подошел к столу и включил компьютер. Бросил быстрый взгляд на часы. Еще семь минут до экзекуции. Сколько  их было, и сколько их еще будет… Но привыкнуть невозможно. Каждый раз это неприятное чувство мурашек, ползущих по спине.

Гектор проводил Дэниела взглядом. Жаль. Жаль, что он еще не понимает, что это надолго, поднимая глаза к потолку, подумал Гектор.  Он сам уже понял, что придется терпеть или принимать партнера таким, каким он является. Но это вовсе не значит, что можно ходить тут и изображать из себя святошу будет принято за правило. Нет уж. Гектору до смерти захотелось положить кнопку на стул, где должен сидеть напарник, чтобы весь сеанс связи, он получал двойное удовольствие. Интересно, в этой конуре давно проводили ревизию? Неужели во всей квартире нет ни одной, даже самой малюсенькой кнопки? Гектор порылся в ящиках стола, заглянул под стол, передвинул блок процессора, провел рукой по выдвижной полке, на которой покоилась клавиатура. Что еще?  Где? Он огляделся. Черт! Черт… на стене висела какая-то идиотская репродукция Пикассо. «Мертвые птицы» вполне вписывались в атмосферу казенного жилья. Но. Гектор присмотрелся. Кто-то  из прежних жильцов был весьма склонен к садизму.  Те  места на картине, где по замыслу художника должны быть  глаза птичек… если их, конечно, можно так назвать, кто-то проколол маленькими кнопками с пластиковыми наконечниками. Интересно, Гектор сначала их заметил, а потом подумал, что ему нужна кнопка или он просто нашел то, что искал? Но, так или иначе, а на стуле Дэниела появилась кнопка. И у Гектора было еще несколько штук, на которые его напарник явно не обратил внимания. ДиДжин потер руки и принялся ждать начала совещания, расположившись на том самом кресле, в котором смотрел телевизор.

Откуда здесь взялся этот допотопный агрегат? Дэниел вспомнил детство, когда пользовались вот такими именно компьютерами. Он включил системник, который тут же загудел, возвещая о том, что и такой ветеран еще вполне жизнеспособен. А, точно, надо же еще включать монитор. Миллер протянул руку и дотронулся до плоской кнопочки. Машинально оглянулся на стул и заметил какой-то блеск. Приглядевшись, понял. Там его поджидала кнопка. Может, и не его. Может, и не поджидала. Может, просто туда свалилась. Кто его знает, что за люди находились тут на квартире до него… Дэниел небрежным движением стряхнул кнопку, приподняв стул за спинку. И сел. Пощелкал мышкой, подключаясь к интернету. Работало все на удивление отлажено. Через пару секунд после установления связи на экране возникла заставка управления.

- Не присоединишься?  Ты же напарник, если ты все еще помнишь, - обратился Миллер к Гектору.
Сидит себе как ни при делах. Косячить так вместе, отдуваться, так он один? Ну, уж нет.

- Да я уже весь в тебя пророс тут! И чем это ты кидаешься? Это не смертельно. - Фыркнул Гектор, отмахиваясь от слетевшей со стула кнопки. Фокус не удался. Ну и фиг с ним. - Я-то уже имел такой шанс сегодня. Это ты у нас проверял адресок. Кстати – там пусто. Если что… - Гектор подождал, пока Дэниел усядется перед столом. Потом  встал, чуть придвинул кресло, незаметно подняв кнопку. Нечего добру пропадать. И устроился в кресле с видом победителя. Впрочем, другого вида у Гектора и не было на вооружении. – Что там со временем, или ты еще не подключился, - нервно поерзал он, поглядывая, куда бы пристроить кнопку, чтобы она не занимала руки. Вставать к стене было не по случаю. Пришлось вонзить ее в обшивку подлокотника.  На экране монитора появился Рональд Бакстер. – О, привет, Рон! Отлично выглядишь. Как будто на курорте побывал! – Гектор первым помахал рукой, чтобы у напарника было время прийти в себя.

- Какой с вами курорт, - Рон поморщился, как от зубной боли. – ДиДжин, Миллер. – Это вместо приветствия. – Есть, что сказать?

Дэниел уже собрался ответить, когда Рон продолжил.

- Так и думал. Два прокола подряд. Это вы репетировали или это такая изысканная импровизация? Результаты нулевые.

- Не могу согласиться с вами, сэр. При всем уважении, - Дэниел решил перехватить инициативу. – Я передал вам целый список фигурантов…

- Со списком работают, - прервал его властно Рон. По его тон было понятно, что осталось между строк. Хоть кто-то что-то сделал. – Об этом речь и пойдет.

Гектор едва не поморщился, словно в зеркальном отражении Рона. Значит, наш пострел уже поспел. И че тогда тут делает старина Гектор?

- Сэр, если я тут уже не понадоблюсь, так может и рапорт написать. Чтобы не ждать приказа?

Действительно зубная боль легче.  Не смотря на всю браваду, ДиДжину стало горько, словно глотнул хины.

- Отставить рапорты. – Рявкнул Рон. – Тут работы невпроворот. Может быть, для начала выслушаете, мистер ДиДжин? – Гектор угрюмо посмотрел на начальство. – Как я уже сказал – специалисты работают со списком фигурантов, переданным вами. Проколы допустили не только вы. Да и в этой стадии работы никто и не предполагал задержание объекта. Хотя. Это было бы идеальным решение проблем. Если вы действительно напали на след террориста, то даже предположить сложно, скольких бы жертв можно было избежать. Ликвидировав или изолировав его на этой стадии. Но. Видимо, это работа. Требующая большей подготовки. Вы понимаете меня, мистер ДиДжин?

Гектор принял вид опытного спецработника.

- Еще бы, сэр, если этот человек создал целую сеть агентов. Нам не ликвидировать эту сеть вдвоем за пару дней. Что толку даже изолировать главаря. Наверняка у него есть инструкции на этот случай. Нужно добраться до штаба. Отсечь руководство подразделениями. Прежде, чем начнутся крупномасштабные действия.  Насколько я понимаю – тот, кого мы искали – только визитная карточка. Возможно, идейный вдохновитель. Очень уж умен. Но где-то должен быть еще и мозг.

- Не ваша задача думать, мистер ДиДжин. Ваша задача выполнять приказы. Каким был ваш приказ?

- Собирать информацию, выявлять связи, определить объект…

- Вот мистер Миллер хотя бы правильно озвучить их сумел, - кивнул в сторону Дэниела Рон. Тот отвел взгляд, но лишь на секунду. – Производить арест задача стояла? Не слышу ответа!

- Нет, сэр.

- Мистер ДиДжин?

- Нет, сэр!

 - Теперь понятно, почему арест не удался?

Гектор кивнул, смысла не было объяснять, что никто никого не собирался арестовывать. Что клиент оценил обстановку жестко. Хотя, и они облажались. Нефиг было  так близко подходить. Для таких вещей есть Хельга и иже с нею. Сколько бы Миллер не разыгрывал из себя героя.

- Еще раз повторяю. Ни в коем случае не приближаться к объекту. Не вступать в прямой контакт. Против структуры может работать только структура. Вам предстоит обучение агентов.  Анализ. Подготовка. Разработка. Все инструкции получите вместе с новыми вводными.

- А что за новые обстоятельства? Мне не сообщили. А в новостях таких вещей не показывают. – Обронил упрек Гектор, которого инструктировали еще несколько часов назад.

- Тогда, когда вам, мистер ДиДжин давали инструкции, еще не было новых данных. Они поступили буквально несколько минут назад, - Рон продемонстрировал на камеру пару листов. - Это ксерокопии паспортов лиц, пересекших сегодня границ Норвегии. Оба объекта выехали из страны. Разными маршрутами. Один в Россию. Российский подданный. Второй в Данию, но у него паспорт Латвийкого гражданина. Оба вызвали подозрение спецслужб. По описанию – это наш фигурант. Но один человек не может одновременно находиться в двух разных местах. В связи с этим – вам поручается установить, кто пересек границу Норвегии. Куда направился и имеет ли он отношение к нашему делу.  В Норвегии вам больше делать нечего. Вы получите дальнейшие указания, документы и адреса в течение суток. Вопросы есть?

Не слишком ли много позволяет себе этот ДиДжин? И почему-то ему это сходит с рук. Хоть и через раз, но сходит. Дэниел хмуро сидел, ожидая, пока закончится чертов сеанс связи. Нет, это надо! Целые сутки собирать интел, чтобы его просто проигнорировали! Хотя это так в духе начальства. Сначала пропустить мимо ушей, а потом, тщательно проработав, чужими руками и мозгами, конечно, выдают чьи-то идеи за свои вводные. Пора бы привыкнуть, казалось бы, но Миллер как-то еще не мог.

- Да, сэр, все предельно ясно.

Целый список, а всего два объекта. Хорошо, что еще в течение суток. Есть время окончательно придти в себя. Пиво пивом, хорошо, что Рон ничего не заметил. Кажется. А внутри все трясется. Чтоб он еще раз так напился… Никогда в жизни.

Рон исчез с экрана, и Дэниел выключил компьютер. Посидел так с минуту, очень не хотелось оборачиваться и видеть самодовольное выражение лица Гектора.

Еще бы не ясно. Слава богу, что хоть раз удалось прилично поесть и немного обновить прикид. Гектор был бы не против поесть еще разок. Видит бог. Работа превыше всего, но еда же зачем-то существует?

- Ты, случайно, не в курсе, зачем людям нужна еда? – подал голос ДиДжин, пока напарник с очень сосредоточенным видом вытирал пыль с казенной техники трясущимися руками. - Нет, я не буду настаивать, если ты решил объявить голодовку или не питаешься местной кухней. Жрать осетрину с рислингом у нас дело добровольное. Но лично я слона бы сожрал.

 После этого Гектор покинул согретое собственным телом кресло с видом уставшего светила и направился к двери,  не забыв всадить кнопку в ту самую картину, из которой он ее вытащил. Мало ли, вдруг это пароль какой-то… поправив перед зеркалом свитер, он взглянул на Дэниела.

- Так ты со мной, или у тебя режим?

И смотреть не нужно было. Дэниел чувствовал всем своим существом, как торжествовал ДиДжин. Дэниел заметил за монитором какую-то тряпку, возможно, она служила накидкой на что-то. Миллер, не долго думая, превратил ее в тряпку, которой принялся протирать допотопные агрегаты. Что угодно, только чтобы не видеть и не слышать Гектора. Если с первым еще можно было как-то справиться, то от его голоса не спрятаться даже в другой галактике.

- С тех пор, как я с тобой, какой может быть режим? – беззлобно огрызнулся Миллер.

Он и сам съел бы слона. Но признаваться в этом, показывать сою слабость? Никогда не перед ДиДжином. – И вообще. Я всеядный. Почти. Смотря, что ты хочешь предложить.

Хотя с этим, насколько успел понять Дэниел, все будет в порядке. Если с одеждой у Гектора были на вкус Миллера достаточно своеобразные отношения, то в плане выбора еды… наверное, он даже мог бы описать это как зачатки доверия.

- Идем? Только проверь, заряжен ли телефон. Мы должны быть на связи.

Жалкая попытка восстановить пошатнувшийся авторитет. Он же мозг, сам ДиДжин говорил об этом…

Дал же бог напарничка… Как можно спать во время перелета? Тем более, такого короткого. Еще ладно, через Атлантику. Там  можно успеть все, и выспаться, в том числе. Но тут! Времени в обрез. Шампанское что, должны пить стюарды? Гектору вообще понравилась идея экипажа стюардов. Молодые, крепкие, приятные, вежливые молодые люди сновали между креслами, разнося напитки и поправляя подушки спящим. Тот, который остановился, чтобы поправить подушку Дэниела, перегнулся через Гектора, обдавая его жаром и парфюмом.

- Мммм, парниша, - протянул ДиДжин, не имея возможности прочитать бейдж, - ты так пахнешь, что я могу кончить прямо тут.

Прямолинейность и напористость Гектора была вполне объяснима. Пока Миллер спит, у него есть немного свободного времени, чтобы сделать то, что Миллеру не понравится априори.

- Вам что-то нужно? – профессионально ответил стюард, возвращаясь в исходное положение, не преминув при этом провести ладонью по штанам Гектора.

- Томас, - наконец прочитав имя  парня. Выдохнул Гектор. – Пара бокалов шампанского полагаются мне  из стоимости билета. А  как на счет туалетной комнаты в этом милом лайнере, ты должен знать лучше меня….

- Минуточку. Все будет сделано.

Томас удалился на пару минут. Служебные инструкции должны быть соблюдены прежде всего.  Но когда пластиковые стаканчики из-под шампанского стали мусором, настала очередь Гектора прогуляться по салону. Томас тоже времени не терял.  Вот кто досконально знал цену времени. Раздвижная дверь туалета плотно закрылась, отделяя тот мир с кричащими детьми и бухающими от страха мужиками от другого, в котором есть только ощущения, наслаждение,  полет… Гектор любил полеты в любом понимании. Этот полет был сказочным. Хотя Томас, был профи во всем. Даже тонкая грань латекса, отделяющая их друг от друга, была подобранна с любовью. А Томас, оказывается, любил фисташки. ДиДжин приподнял бровь, увидев надпись на упаковке презерватива, но не ему же брать его в рот. Пусть ощущает фисташки. Если ему нравится. Гектор будет ощущать его дрожь.

Им хватило времени до команды пристегнуть ремни. Томас был неподражаем. Гектор щедр. Миллер все еще спал, когда Томас застегивал его ремень безопасности, опять перегнувшись через Гектора, стараясь как можно нежнее задевать его мимоходом. Последний пластиковый стаканчик с шампанским был уже  скорее знаком доверия и внимания, чем проплаченным напитком.

***

Лагерь был именно таким, каким представлял его Дэниел. Не то, чтобы он был спецом по части размещения и оборудования лагерей или баз для подготовки диверсантов, но если бы ему поставили задачу заняться чем-то подобным, то он тоже выбрал бы нечто аналогичное. Бывший детский спортивно-оздоровительный лагерь, слегка переоборудованный после того, как его выкупило правительство через подставных лиц. Все те же домики, ныне превращенные в казармы. Учитывая то, что лагерь предназначался к использованию летом, сейчас в них, наверное, дикий холод. И это призвано укреплять устойчивость бойцов к неблагоприятным внешним условиям. Полоса препятствий, соорудили ее явно после смены предназначения лагеря. Вокруг смешанный лес, в котором, помимо патрулей, которые там должны быть по определению, наверняка установлены системы оповещения о нарушении  периметра, а то и ловушки. Дэниел даже проверять не хотел. Располагался лагерь на территории одной из бывших союзных республик, ныне неприкрытого противника России. И зачем им было приказано сюда прибыть, оставалось для Миллера пока что загадкой. Прибыть, ожидать дальнейших распоряжений. Все казалось бы как всегда, только вместо конспиративной квартиры домик в тренировочном лагере.

Их довезли до шлагбаума. Дальше пешком. Как будто машинам нельзя. Вокруг лес. Довольно живописно. Хотя Гектору было не до того. Особенно когда он понял, что теперь точно придется жить с Дэниелом в одной комнате. В одной! Комнате! Без отопления! Несколько месяцев! Это может быть хорошей новостью? Гектор передернул плечами. До рыготины захотелось отматерить Рона. Но, кажется, это бесплодная затея. Остается что? Работа! Мать ее! Выдохнув, Гектор обернулся к миловидному парню, которого назначили их провожатым.

-  Молодой черт. Сержант, повтори еще раз, а то я не расслышал. Нам выдадут обмундирование? У нас будет доступ к личным делам курсантов? Нас познакомят с личным составом? В общем, у меня  куча вопросов, и я не уверен, что все они в твоей компетенции, – резюмировал Гектор. Вообще самым насущным вопросом было обмундирование. Бутика со шмотками от Гучи тут явно нет. А он замерз еще на трапе самолета. Спасло одно – их ждали прямо у трапа, и машина была очень хорошо прогрета. А сейчас тощий Гектор ДиДжин рискует превратиться в кусок замороженного окорока, если срочно не появится, во что одеться. – Ты случаем не страдаешь близорукостью? – парень в  зеленой  униформе, похожий на кузнечика, но довольно прыщавого, мотнул головой, явно ошарашенный напором Гектора. Его предупредили, что вновь прибывшие – это большие шишки. Но что они будут задавать ему вопросы – никто не сказал. И что отвечать на эти вопросы, само собой, тоже никто не сказал. А Гектор, меж тем, продолжал. – Как ты думаешь, в этом свитере можно прожить тут хотя бы полчаса? – ДиДжин оттопырил полу кашемирового трикотажного чуда, от чего ему стало еще холоднее. – Мать твою. Тут ни хера ни  Каракас! – но, кажется, фраза сказанная на английском, вполне дошла до сознания сержанта, от чего он еще больше стушевался. – Ох, доведут же до греха эти вояки. Еще раз повторяю. Будь добр, сержант, коль уж мы осмотрели свое жилье и наши вещи уже тут, - чуть ли не по слогам, выговаривал Гектор.  - Теперь сопроводи нас в штаб. Или туда, где мы сможем встретиться с вашим начальством. Мне лично не терпится приступить к работе! - Закончил свою тираду Гектор, уловив на себе изумленный взгляд Миллера.

Чтобы Гектор ДиДжин так рьяно хотел приступить к работе! Ради одного этого стоило приехать в это богом забытое место. А про то, что им выдадут форму, можно было и не спрашивать. Интересно, а что это недоразумение, которое их встретило, делает в таком месте, как это? Не наняли же его специально, чтобы встречать гостей? Можно голову прозакладывать, что гости у них тут бывают реже, чем новый год. Скорее всего, это существо работает при штабе.. Или при кухне… Или в техотделе…
Дэниел вполуха слушал, как Гектор устанавливал свои порядки, пока что распространяя свое влияние на самое слабое во всей пищевой цепочке звено, шагая к одному из домиков, что стоял несколько особняком от остальных. Вероятно, в бытность этого места настоящим лагерем, те домики, что побольше, были предназначены для размещения детей. А эти, что поменьше, для вожатых. Миллер ухмыльнулся. Вот уж кем-кем, а вожатым ему бывать еще не приходилось ни разу в жизни. Теперь побудет.

Внутри домик ничуть не превзошел его самые скромные ожидания. Небольшой холл, скорее, прихожая, как ее принято здесь называть, вероятно, чтобы оставлять верхнюю одежду. Вон крючки на стене. Только кто в здравом уме станет раздеваться в такой дубак в не отапливаемом домике. Он же не отапливается? Дальше три двери.

- Вам сюда, - показал рукой сопровождающий юнец в центральную.

Повезло. Хоть не угловая.

Дверь была не заперта. Она в принципе никак не запиралась. Это еще как? Возмутился про себя Миллер. Он привык к тому, что на его территорию без приглашения и без предупреждения не вторгались.

- А замков на дверях конструкционно не предусмотрено? – холодно взирая на молодого бойца, спросил он.

 Тот не сразу понял, о чем речь, а потом как будто озарение на него снизошло. Засветился как лампочка.

- У нас нет воров! – радостно сообщил он. – А дисциплина очень строгая…

Он еще вещал что-то об уставе и правилах, но Дэниел не слушал. Обвел критическим взглядом комнату, остановившись на одной из кроватей. Они явно были не рассчитаны на таких, как он с Гектором. Придется спать в клубочке. Так и придется. В таком-то холоде.

Рядом с кроватью стандартная тумбочка, у противоположной стены рядом со входом шкаф. Еще стол и пара стульев. А зачем больше? Их же двое тут живет.

- Где получить белье и обмундирование?

Будем надеяться, что хоть форма по размеру. А в комплект входит шерстяное одеяло.

Редкие белесые волосы на голове ДиДжина стали дыбом. Он пытался бороться с ощущением сжимающейся кожи. Но получалось невнятно.

- Да. Как же мы сможем приступить к исполнению инструкций, если будем похожи на рождественские елки? – вяло пошутил Гектор, окидывая взглядом так называемое жилище. Если бы он мог… но почему у него чувство, что что-то в этой мире работает не так?

Сержант, которому бы больше пошло пялиться в монитор, впрочем, с весьма неплохим произношением, довольно заметно вздрогнул и показал рукой на дверь.

- Следуйте за мной. Я постараюсь сделать все возможное.

Дощатый пол скрипнул под ногами топчущихся людей. Вот уж кому тут досталось без сомнений. Давно не крашеные доски отдраены добела. Что ж, похоже, дисциплина тут и в самом деле присутствует… хотя бы у подчиненных... посмотрим, чем занимается командный состав…

Все трое вышли в объятья осеннего леса.

Хорошо, что здесь преимущественно песчаная почва, подумал по дороге в штаб Дэниел. Иначе с приходом дождей здесь все превратилось бы в непроходимое болото. Хотя создается впечатление, что эти дорожки специально просыпаны песком, хоть и выглядят естественно.

Штаб располагался неподалеку от их домика. В прежние времена здесь тоже размещалась администрация лагеря. Интересно, а у них комнаты отапливаются? Или они тут только работают, а живут где-то еще.

Кабинет начальника лагеря. Как назвал для себя его Миллер, не отапливался. Они что, к заброске на Северный полюс готовятся тут или что? Хотя сам начштаба был одет в зимнюю форму. По крайней мере, она у него была. Камуфлированный бушлат висел у входа на крючке. А из-под форменной куртки виднелся краешек кромки темробелья.

Невысокого роста крепкого телосложения мужчина встал им навстречу из-за стола. Его круглое лицо могло бы принадлежать добродушному завсегдатаю пивного паба, если бы не сложенные в тонкую жесткую линию губы и не сверлящие карие глаза. Он поочередно посмотрел снизу вверх на Дэниел и Гектора, потом протянул для приветствия руку.

- Полковник Дэвид Барбара. Господин Миллер. Господин ДиДжин. Как добрались? Прошу, располагайтесь. – Знаком указал на стоящие подле приставного стола обитые экокожей стулья. – Желаете сначала задать вопросы или послушать меня?

Гектор с подозрением посмотрел на стулья. Вот за что он всегда беспокоился, искренне полагая, что это важно, так это о своих яичках. А садиться  сейчас означало получить воспаление… не… не... не…

- Полковник! - с жутким энтузиазмом затараторил Гектор. – Мы обязательно послушаем вас. Я бы сказал – нам всем это необходимо. Но в порядке ознакомления с территорией и личным составам, давайте начнем с хозчасти. Ревизии, так сказать, снабжения. Заодно и проверим, насколько соответствует заявленным параметрам обмундирование, да и питание, тоже. – Гектор приобнял полковника сразу же после рукопожатия. Почти на голову возвышаясь над тем, кто до их появления значился тут главным, сухощавый ДиДжин будто веревками повязал его, не оставляя особого выбора.  Чувствуя себя не просто подчиненным, но уязвленным, Барбара ничего не мог возразить.

- Что ж, думаю, неожиданные проверки могут быть только полезны. Следуйте за мной.

Ну, да. Кто бы поверил, что тут можно сделать что-то неожиданно. Ври лучше.

Невозможная чистота резала глаза. Хозблок, как и пищеблок сияли, словно надраенные тазы. Вывод был … неоднозначным.  Гектор ворчал.

- Одно из двух. Либо тут действительно такая чистота и идеальный порядок постоянно. Что мы довольно быстро поймем. Потому что станем либо частью этого порядка, либо будем лицезреть, как все встанет на свои места. Либо те сутки, что прошли со дня приказа, были даны не нам для сборов, а вам для наведения порядка. Тогда, я думаю. Наше обмундирование должно не просто ожидать нас.  Комплекты должны быть собраны по размеру и росту. И пусть я сдохну, если в мой комплект не входит кроме стандартного бритвенного станка еще и гель для бритья. Потому что пену я не люблю.

Гектор не отличался деликатностью. И говорил он все это, пристально глядя в глаза полковнику. И прекрасно видел, как вытягивается круглая физиономия Дэвида по ходу восприятия этой тирады.

- Вы правы. Мистер ДиДжин. Ваши комплекты готовы. – По знаку руки полковника, откуда-то из недр склада в жутком фанерном домике без окон появились две коробки с комплектами обмундирования для аудиторов из центра. – Но я только выполняю приказ. Вы проверите ваш комплект  или прикажите доставить его  в вашу комнату?

Голос полковника дрогнул от необходимости прогибаться под какого-то пришельца. Но Гектор не был бы Гектором, если бы уступил, да еще и подчиненному. Такое вообще случается раз в жизни. Чувствовать свою не придуманную, реальную власть. Видеть, как тебе подчиняются, вне зависимости от того, хотят они этого или нет… это стоит того, чтобы приехать черти куда.

- Даже не сомневайтесь. Я все проверю незамедлительно, - наклейка с надписью «Гектор ДиДжин  была незамедлительно разрезана кладовщиком по щелчку пальцев Гектора. ….

Сколько минут нужно, чтобы одеться, если замерз до посинения?  А сколько нужно времени, чтобы сделать это так, будто бы ты делаешь одолжение тем, что вынужден проверять на себе работу подчиненных?

Дэниел предоставил Гектору самому вести переговоры с местным начальством, коль скоро тот начал с подчиненного, того сержантика. И с первых слов ДиДжина понял, что не прогадал. Пусть Гектор строит из себя этакого требовательного сварливого начальника, в то время как сам Дэниел побудет в его тени до поры. Чем меньше он будет давать информации о себе, тем лучше. Останется этакой темной лошадкой, чтобы никто не знал, что от него ожидать. И ДиДжин справлялся превосходно. Снова Дэниел задался вопросом, а так ли плохо, что судьба сделала их напарниками? Поживем – увидим, решил он.

Свой комплект он решил распотрошить в своей комнате. Не обязательно же переодеваться прямо сейчас? Такой команды не было? Не было, вот он и не станет. Еще не хватало обнажаться принародно. 

- Когда у вас предусмотрен обед? Или ужин? Мы с дороги. Я не настаиваю на отступлении от режима ради нас двоих, просто хотелось внести ясность. И еще. По поводу планов на наше здесь пребывание. Вернемся в штаб. И мы с удовольствием вас послушаем. Да, Гектор? – обратился Миллер к только что завершившему переодевание ДиДжину. Интересно, для кого он устраивал этот сеанс стриптиза? Как ни странно, форма ему к лицу. И по размеру. Значит, и  с остальным не налажали, а сделали все предумышленно.

При таком холоде… Гектор был удивлен, как вообще пару часов назад он смог быть таким живчиком в самолете. Сейчас никто бы не поверил, что в его трусах есть чему шевелиться.

Хотя снимать их он и не собирался. Достаточно и того, что он деловито переворошил коробку, выбирая то, что необходимо надеть немедленно, и доказательство тщательной подготовки – тот самый гель, который-таки нашелся в пакете с предметами личной гигиены между  зубной щеткой и пропитанной силиконом губкой для обуви.

- Обязательно выслушаем все вводные. А так же ваши соображения, плюс ко всему, проверим личный состав и рекомендации претендентов на вакантные места. – Уже застегивая утепленный бушлат, выговаривал Гектор. – Время кто-нибудь засекал? Или я тут просто так по-вашему фигней занимаюсь?
– Злобно рыкнул ДиДжин, оглядывая присутствующих. Действительно, каким бы ни было время, за которое Гектор натянул на себя обмундирование, оно в любом случае для него было рекордным. С таким ощущением необходимости этого процесса он никогда еще не одевался. – Итак. Кое-что из вашей подготовительной работы мы уже успели увидеть и оценить, думаю, не стоит затягивать процесс. Двигаемся дальше. Куда? Столовая или штаб? – Гектор с вызовом глянул на полковника.

- Прошу в столовую. – Несколько даже ободренный действиями и словами прибывших, проговорил он. – Надеюсь, дегустацию блюд вполне можно совместить с некоторой беседой. А после – уже в мой кабинет, чтобы главная часть работы была  оценена должным образом.

В столовой, сильно напоминающей тюремную, что было вполне объяснимо, они действительно неплохо перекусили, слушая отчет о распорядке дня лагеря и трудностях обучения курсантов. Естественно, отбирать кандидатов для своей группы, как впрочем, и произвести аудит им пришлось уже в кабинете. Тем более что до ужина времени было вполне достаточно, что получить некоторое представление о проделанной работе и о том, что еще предстоит сделать.

День прибытия всегда пролетает так быстро, что, оглянувшись, диву даешься, как успел сделать столько много всего за такое короткое время. А сделано ими в тот день было действительно немало. Знакомство с лагерем, с личным составом, пусть пока даже лишь посредством прочтения их досье. Прекрасное время выбрало руководство, чтобы ввести Дэниела и Гектора в игру. Пока весь личный состав был на трехдневных учениях за территорией лагеря. Они должны были вернуться к вечеру, но все равно официальное знакомство состоится завтра. Вот завтра и посмотрим воочию на тех, кого сегодня предварительно  отобрали практически вслепую.
Отобрали для чего? Каким бы диким это ни показалось, для того, чтобы формировать из них себе группу и с ней вместе продолжить охоту за Бличем. В состав решено было включить специалиста-взрывотехника, технаря-связиста, попросту именуемого компьютерщиком, как без него, и пятерку боевиков. Среди них специалист по вооружению, инженер и медик. Команда казалась на первый взгляд  достаточно достойной, только одно обстоятельство смущало Дэниела. Снайпер был женского пола. А, зная  склонность Гектора заводить романы со всеми, кто попадал в поле его зрения, это могло стать настоящей проблемой. Хотя говорить об этом с ДиДжином все равно, что есть суп вилкой.
- Я в душ, - коротко бросил Дэниел, взяв с собой туалетные принадлежности и выданное полотенце. А также форму, в которую решил переодеться уже после мытья.

Назвать это сооружение душем было бы явным преувеличением.  Облезлая труба, оканчивающаяся рассеивателем, под ногами настилы из  досок. И тесная кабинка, где одному поместиться проблематично. Вот и все удобства. Ничего, это не навсегда, убеждал себя Дэниел. Вопреки его ожиданиям, вода была даже теплой.

Пепельные волосы слиплись от пота. Короткая камуфляжная куртка чуть задралась от СВД, висевшей за спиной. Было жарко. Но Лена знала, что бежать осталось не больше километра. У нее индивидуальная ускоренная подготовка. Впрочем, как и жилье. Все же при всех идиотских американских порядках, ее поселили отдельно, чтобы у мужиков соблазна не было.

Ибо  даже латышские мужики – не американцы. А тут попадались представители и более пылких в плане секса национальностей. Так что ей – повезло. Тем более – сейчас. Еще пять минут, и можно расслабиться. Хотя все эти проблемы, что навалились на двадцатидвухлетнюю девушку, бывшую спортсменку, активистку и просто красавицу, расслабиться не давали ни на минуту. Мама звонила вчера. Отцу уже сделали операцию, но если они не оплатят курс реабилитации, толку-то будет с той операции.  А еще нужно вносить очередной платеж по ипотеке. А еще...  Лена поморщилась. Когда она вспоминала, что и кому должна в этой жизни, она становилась злой. Откуда-то из глубины души поднималось желание перегрызть кому-нибудь глотку, если бы за это заплатили. Но в данный момент ей обещают платить за ее умение попадать в цель. Хоть что-то пригодилось из прошлой благополучной жизни. Если, конечно, ее можно назвать таковой. Сколько она себя помнила, вся ее жизнь состояла из тренировок. Запаха пороха и сбитых пальцев. Нет, мама пыталась отдать ее в танцевальный кружок. Но через неделю Лена была уже отчислена. Она смогла подраться со всеми мальчиками и девочками. Напоследок хорошенько пнув и руководительницу. Дама хоть и была из балетных, но слишком уж Лена задела ее самолюбие, да и педагогических навыков у нее не хватило. Чтобы понять, почему десятилетняя девочка дерется, словно отпетый хулиган. Ну вот. Лена улыбнулась. Здорово она тогда справилась с той теткой. Потому что танцевать – это одно. А убивать – это другое.

Добравшись до своего жилища, Лена быстро забежала в комнату, взяла полотенце и понеслась в душ. Пока разгоряченная, успеть помыться, ощущая жар тела, как будто горячую воду.

Войдя в туалетную комнату, быстренько скинула с себя тот минимум одежды, которая на ней была, шагнула к душевой кабинке. И замерла. Вот именно в той позе – ноги на ширине плеч, руки в боки, грудь вперед, подбородок поднят, только пепельные волосы ласково обрамляли еще не потерявшее загар лицо с тонкими губами, чуть раскрывшимися от неожиданности, тонким ровным носом и высоким лбом.

- Значит, вот так теперь? – фраза слетела с губ  сама. То ли досада, то ли возмущение. Но факт оставался фактом. Она тут теперь не одна. Что дальше?

И с чего взялась уверенность, что  соседней комнате никто не живет? И не придет и не заявит свои права на пользование душем?  С того, что вы с Гектором из высшего командного состава?
За шумом воды Миллер не расслышал легких шагов. Он повернулся лишь на звук голоса. Женского голоса. Машинально обернувшись, он увидел прекрасную фурию. Она была если только чуть ниже ростом самого Миллера, такая же подтянутая и тренированная. Только его загар более интенсивный. И глаза у нее серые.
- Можете подождать три минуты, я уже заканчиваю, или можете присоединиться.
Дэниелу понадобилась вся его выдержка, чтобы придать голосу ту необходимую невозмутимость, которая должна была сейчас присутствовать. Нужно сразу поставить ее на место. Она привыкла быть здесь хозяйкой. Теперь все изменится. И придется Лене с этим смириться. Дэниел без труда узнал в девушке выбранного ими с Гектором снайпера. Да. Проблемы будут. Определенно.

Мать твою! Он еще и нерусский! Лена все еще думала теми же привычными категориями. Хотя уже несколько лет быть нерусским было не просто модно, но и престижно. Она тоже изменила свое имя на более звучное. По паспорту она теперь Гелена Ооль. Вот только теперь это как могло помочь? Стоять на холоде не хотелось. Раскланиваться и представляться тоже времени не было. И выглядело бы весьма странно. Что ж, придется выполнять инструктаж. Оказывается, он был не просто галочки ради, как подумало большинство обитателей лагеря, и переходить на английский. А так же, вспоминая подготовку к приезду заокеанских гостей, уже принять как данность то, что теперь она будет тут не одна. Кажется, их должно быть двое. Хорошо хоть, ее не выгнали в общую казарму. С двумя можно справиться. Вполне.

-  Интересно…  На толчок мы тоже будем вместе ходить? Хотя… Я, пожалуй, присоединюсь, с вашего позволения. – Пробормотала Лена и сделала шаг в кабинку. Мокрый пол сделал свое дело. Одно движение, и ей пришлось хвататься за стоящего мокрого мужчину, чтобы не грохнуться ему в ноги. Тела не просто соприкоснулись, как это могло случиться, будь ее шаг в кабинку более осторожным, они впечатались друг в друга, обдавая горячей волной воды и энергии.  Ее руки, вцепившиеся в его бицепсы, вовсе не торопились оттолкнуть его или отстраниться. Кажется, даже их дыхания проникли друг в друга и сплелись так, что теперь их нужно растаскивать… ну, разве, что, бульдозером… – Ну, вот… Присоединилась… Не слишком сильно?  - Горячие серые глаза, приблизившись так близко, насколько это вообще возможно на этой планете, уперлись в ясно-голубые.  Лене даже показалось, что она слышала звук электрического разряда. Не иначе. Теперь лейся из трубы даже ледяная вода, она закипела бы от той энергии, которую излучали два тела.

Дэниел ждал. Как зверь в засаде, он выжидал ее решения. Если судить по ее досье, Лена должна быть решительной и прямолинейной. Во всех вопросах? Или досье было составлено, основываясь лишь на рабочих качествах?

Она не заставила себя ждать, впрочем. И не разочаровала. Ее английский был не школьным, но и не свободным. Наверное, учила по фильмам, решил Дэниел. И это все, что он успел подумать. Даже не ответил на ее вопрос.

Как она уже сделала шаг, преодолела Рубикон и оказалась в его объятиях. Дэниел поймал ее, повинуясь рефлексам, а вот держал уже совершенно осознанно.

- Правильное решение, - бархатный шепот почти слился с журчанием воды. – Я уже помылся, так что с удовольствием потру тебе спинку, - Дэниел обольстительно улыбнулся, а в мозгу металась паническая мысль. Заметит она его реакцию на собственное появление в непосредственной близости? Хотя, вполне нормальную мужскую реакцию. Странно было бы, если бы ее не последовало. Так что отступать немыслимо и глупо, да и некуда. Буквально. Они едва помещались в тесной кабинке. К тому же, Лена и сама была не против такого тесного контакта. Очевидно же. – А потом настанет и твоя очередь. – Это прозвучало уж совсем многообещающе.

Глаза Лены расширялись, видимо по мере того, как она понимала, ощущала, представляя, как реагирует мужчина на ее появление, даже вторжение в его пространство. И еще этот голос. Почему правительство не издаст закон, чтобы обладатели таких! Вот именно – ТАКИХ!!! Глаз не имели право обладать в придачу к ним еще и ТАКИМ!!! Вот голосом… Она попыталась вдохнуть. Или выдохнуть... В общем сердце совершенно точно пропустило пару ударов, а тело вздрогнуло, повинуясь этому голосу…

- Моя очередь, - как завороженная, севшим голосом прохрипела она. -  Правильное решение… К правильному решению нужно стремиться всегда…  я усвоила это с детства… а ты… что решишь ты?

Она утонула в его глазах. Обвила руками шею, оставляя ему право решения,  глядя в его глаза.

Дэниел не был как Гектор. Он не кидался на все, что движется. Но и монахом, давшим обет целибата, он не был тоже. Если такая женщина, как Лена, буквально сама бросается ему на шею, глупо и просто нерационально отказываться и упускать шанс. Была ли это любовь с первого взгляда?  Врядли. Скорее, природа подсказала обоим. Вот с этим самцом нужно спариваться. Вот от этой самки можно получить здоровое жизнестойкое потомство. Это если уж совсем примитивно. Но инстинкты, лежащие в основе их действий, были именно таковыми.
Дэниел, не долго думая, подсадил Лену, придерживая ее одной рукой за упругие ягодицы, второй закрыл в душевую дверь. Лишние глаза ему ни к чему. А потом они слились в ненасытном страстном поцелуе, повинуясь яростным порывам, а через мгновение стал единым существом, алчущим наслаждения, которое с упоением дарили друг другу.

Советское воспитание… Сколько раз оно  портило ей жизнь, пока она не научилась чувствовать когда необходимо врезать коленкой в пах, а когда принять действия мужчины, как должное и ответить на поцелуй поцелуем? Она ответила.  Хотя дух соперничества, так свойственный ей, не дал ей полностью покориться воле мужчины. С благодарностью она приняла лишь закрывшуюся дверь. Все, что происходило дальше, было борьбой мужчины и женщины за право власти. За приз. За награду. И они оба получили ее. В виде сокрушительного, всепоглощающего оргазма. Тело пылало от поцелуев. Душа наслаждалась победой. Что еще? Ах, мужчина… Она, конечно, была благодушна.

- Ты был великолепен… - шепнула она, когда все кончилось. – Но ты обещал три минуты. В следующий раз будь, пожалуйста, поточнее. А то у нас тут строгое начальство прикатило. Застукают нас за этим делом – рапортов не напишешься. – Насмешливые искорки метались в ее глазах, словно новогодняя гирлянда. - И… ты обещал помочь со спинкой… Будь добр…

Лена подала мужчине мочалку и развернулась к нему спиной, уперевшись в стенку кабинки. Визуальный контакт пропал. Но тактильный все равно остался. Это и забавляло, и возбуждало, скорее всего, не ее одну, и укачивало, все же усталость давала о себе знать.

Видимо, и мужчина тоже не мог уйти по-английски, но и пропадать в этой кабинке вечность не мог. Он сделал то, что обещал. Все. В полном объеме. Шепнул ей.

- Тут можешь называть меня просто Дэниел…

И вышел. Аккуратно прикрыв за собой дверь. Лена еще минуту постояла под душем, восстанавливая дыхание. Потом последовала его примеру. В неотапливаемой комнате мокрые волосы быстро привели ее в нормальное состояние духа. Она растерлась полотенцем. Ну, прямо, как в советских агитфильмах. И забралась под одеяло. Ужин тут был весьма условным. И она частенько пропускала его. Другое дело – завтрак.   Вопреки обыкновению мысли больше не вернулись к злободневным проблемам, хотя она, закрыв глаза, подумала: « Мама….»  А дальше были только его глаза, полные страсти и удовлетворения… и чего-то еще… всю ночь Лена пыталась понять, что еще было в этих глазах,  которые были подобны омутам.

Три минуты? Какие к черту три минуты? Его никто не предупреждал о подобном. Хотя всего не упомнишь и в кратком вводном инструктаже не скажешь. Особенно сколько можно заниматься сексом в душе. Дэниел ухмыльнулся, натягивая форму. Ткань неприятно липла к влажному телу, и это было далеко не первое и не последнее из неудобств. Сказка закончилась, пора возвращаться в суровые будни. А там холодная комната с неудобной кроватью. И Гектор.

Дэниел не стал зашнуровывать берцы, все равно скоро снимать. Спать придется в белье. А он привык голышом… От многих привычек придется отказаться на неопределенное время. Он сам выбрал для себя этот путь.

Вернувшись в комнату, он не глядя на ДиДжина, разделся, аккуратно сложив форму на стуле, забрался под одеяло и блаженно растянулся на кровати, правда, по диагонали.

Интересно. С Леной будут проблемы… Не, не будет… Проваливаясь в сон, подумал Миллер. Она же профи.

Было забавно слышать то, чего услышать не ожидал. Но Гектор явно различил сквозь шум льющейся воды женский голос, а потом характерное движение воздуха. Пространства…  Странно, но он не позавидовал напарнику. И не разозлился. Хотя приготовился к его появлению. Довольно забавно изловить мужика, у которого только что был бурный секс и пока он в прострации, поиздеваться над ним. Хотя вполне беззлобно.

- О, вижу, тут душ имеет несколько дополнительных опций, - проворковал он, стоило только Дэниелу, молча занявшему свою кровать, затихнуть после нескольких попыток найти удобное положение, чтобы уснуть, наконец. - Как думаешь, мне стоит поторопиться, чтобы воспользоваться бонусом?

Гектор даже встал с кровати, щелкнул выключателем, зажигая единственную ничем не прикрытую, как девица в душе, лампочку и повесил полотенце на плечо и прихватил тот самый гель для бритья, будто и в самом деле собирался пойти в душ.

Дэниел недовольно прикрыл глаза рукой. Это же Гектор. Выждал момент, чтобы выдернуть из посткотиальной дремы.

- Ты даже не представляешь, какие, - в тон напарнику ответил Миллер. – Иди, проверяй. – Смотри, не разочаруйся, добавил про себя.

Нет, он вовсе не был на сто процентов уверен в собственной неотразимости и неповторимости, процентов на девяносто девять, так точно. И совершенно не мог предугадать поведение Лены. Другое дело просчитать. Она только что вернулась после изнурительного испытания, Дэниел помнит, как это бывает, прекрасно помнит. Плюс. Он сам ей только что дал ей то, что она так страстно желала, в полной мере. И к тому же. Они с Гектором совершенно не подходят под определение близнецы. Если Миллер в ее вкусе, то ДиДжин врядли. Да и судя по ее досье, Лена девушка разборчивая. Так что можно спокойно продолжать пытаться уснуть.

Ощерившись довольно плотоядно, Гектор вышел за дверь. Конечно, в душе уже было пусто. Он открыл было кран… но…  лезть под воду, путь даже теплую… нет. Не сейчас. Он всплеснул водой на лицо и подмышки, довольно хмыкнул, и направился к унитазу.  Сделал свое дело, смыл и уставился на толчок. А, пожалуй, им будет тут веселее, чем он представлял.  Сейчас девочка пусть отдыхает. Он вовсе не брезгливый. Но смысл навязываться даме, которая в девяносто девяти процентах случаев откажет. Поскольку только что была удовлетворена. Никто никуда не торопится, будет и у Гектора ДиДжина повод помыться в душе с бонусом от фирмы. А пока достаточно и побриться. В замутненном зеркале отразился раззадоренный Гектор, скребущий свой подбородок и какой-то сумасшедший паук, плетущий сеть… почти близнецы. Как славно все устроено на земле, хмыкнул, засыпая в своей холодной постели через полчаса, Гектор.

Кабинет, в котором собралась вся команда для ознакомления и инструктажа, был небольшим, светлым и чистым. Длинный ряд столов по центру и два рядя стульев вдоль стен. На стенах карты, схемы, инструкции – все, что может пригодиться во время учебного процесса. Одно было безусловно положительным фактором – несколько человек, собравшись в одном кабинете, довольно прилично его обогревали энергией своих тел.

Волосы Гектора топорщились в разные стороны. Руки чуть подрагивали. Термобелье придумал гений. Не иначе. Но создавать трудности искусственно было вовсе не обязательно. Сказать бы Рону пару ласковых. Но это после.  А пока… Пока необходима подготовка личного состава группы. Общими с Миллером и Барбарой, или Барби, как тут зовут полковника почти все, усилиями, удалось собрать спецгруппу.  Тогда, на второй день по прибытии, Гектор пытался донести до них суть их будущей работы. Цель. Смысл.

- Для нас сейчас важно определить, с каким противником мы имеем дело, и как сделать так, чтобы не повторилось того, что случилось двадцать седьмого июля двухтыячного года на станции "Верхан" в столице федеральной земли Северный Рейн - Вестфалия. Была приведена в действие бомба, начиненная металлической стружкой, которая в результате взрыва разлетелась на сто метров в округе. Большинство из десяти пострадавших - некоторые из них получили тяжелые ранения - были еврейскими переселенцами из стран Восточной Европы, которые возвращались с уроков немецкого языка в расположенной неподалеку языковой школе. Ответственность за этот и некоторые другие теракты возложена на ту организацию, которую мы и должны выявить и уничтожить. По имеющимся у нас данным, пока это малочисленная и мобильная группировка. Наша задача – изучить типы взрывных устройств, используемых ей, механизмы запуска в действие, соответственно – проработать способы из  обнаружения и обезвреживания. Далее, не просто установить контакт с местными властями, но и самостоятельно исследовать все возможные варианты терактов. Если мы научимся предугадывать и предотвращать, то обязаны научиться обезвреживать. Тем более с такими специалистами, которые собраны в нашу команду.

 ДиДжин со значением обвел глазами группу, задержав взгляд на каждом, чтобы  очертить значимость каждого в этом деле.

-  Представляю вам. Фридрих Шосс.  Специалист-взрывотехник. Высшего класса.  Немец. Педантичный, как все саперы... иначе они  давно вымерли бы, как динозавры.

- Техник – связист - Майкл Грин, кличка Чип. Это наши глаза и уши.  Наши органы чувств, если хотите. Для всех – он единственный знает, что где и когда происходит.  Но и он нуждается в постоянной подпитке. Вы все тащите ему любую информацию, которую можете. Это должны усвоить все.  Снайпер Гелена Ооль, Лена. Бемби. Эстонка. Бывшая спортсменка.  – Гектор обошел стол. И опершись на него пятой точкой, встал напротив Лены. Обычная демонстрация мужского достоинства. Ничего нового. Расслабленная поза. Одухотворенное лицо. Разведенные в стороны руки. Вот он я. Открытый. Щедрый. Бодрый. Можешь быть уверена, детка, я то, что тебе нужно… Лена улыбнулась, прищурив свои серые глаза, так подходящие к пепельным волосам, и перевела взгляд на Миллера. М-да. Акценты расставлены. Но ведь в любой партии случаются рокировки, почему ее не может быть в этой? Гектор перевел взгляд на следующего  курсанта.  - Гунтар Янсон  кличка Ментор, бывший учитель. Надеюсь, мы еще получим возможность убедиться в ваших профессиональных способностях. Но без вас мы  не сдвинемся с мертвой точки. Нигде и никуда. Вы – наше движение вперед. Наш путеводитель по этому опасному и жестокому миру. – Гектор глядел в упор на того, кого призывал быть мобильным. Нет, Ментор действительно был подтянутым, тренированным бойцом. Иначе он не попал бы в этот лагерь. И уж тем более, в эту команду. Продолговатое лицо преподавателя слегка склонилось. Перебивать руководство никто не собирался, но выразить степень своего внимания вовсе не возбранялось. – И последнее, но очень важное звено в нашей команде. Врач. Доктор! Вы все должны понимать, что от него в определенных ситуациях может зависеть ваша жизнь. Поэтому извольте любить и жаловать, чтобы спасение ваших жизней было не просто его долгом, но и потребностью. Джозеф Биренбаум,  кличка  Дези,  он из  Швейцарии, и надеюсь, знает не только строение человеческого тела, но и души, а возможно и кошелька…. Ведь и кошельки тоже бывают наполненными и опустошенными, как души….  И теперь, чтобы вы имели представление о том, с кем будете работать. Дэниел Миллер. Наш мозг. Аналитик. Я бы сказал – вундеркинд, но он уже вышел из того возраста, когда его можно было так называть. Но поверьте мне на слово – господин Миллер еще удивит вас своими способностями.

Гектор вернулся на свое место. Кресло недружелюбно встретило его задницу похолодевшей поверхностью.  Из чего следовал только один вывод.  Здесь можно делать что угодно, только не засиживаться. Хотя их основная работа – это написание отчетов. Слава богу, хоть тут есть компьютеры. Это существенно ускоряет и облегчает процессы…
 
– И я. Ваш скромный слуга. Гектор ДиДжин. Мои функции в команде весьма ограничены. Но если возникнут вопросы, касающиеся оружия – это ко мне.

Дэниел прекрасно знал, как нравится Гектору выступать публично, как он наслаждается звуком собственного голоса. Так почему бы не предоставить ему такую возможность? Пусть проведет брифинг, пусть представит избранных в группу друг другу. Все они прибыли  лагерь немногим раньше самих ДиДжина и Миллера, да и на знакомство у них времени, скорее всего, не было. Постоянные тренировки с утра и до вечера, не оставлявшие ни времени, ни сил ни на что, кроме самого необходимого. Поесть, помыться и добраться до постели. То же самое ждало и его группу в самом ближайшем времени. Тактическая и огневая подготовка, марш-броски, а для разнообразия работа с интелом в свободное от тренировок время. Никто не собирался делать скидку на то, что кто-то не оперативник, а, скажем, аналитик. Или инженер. Все в равных условиях. Все проходят одни и те же испытания. Всей командой. Так рождается из разрозненных индивидуальностей нечто целостное, нерушимое, именуемое боевым братством. Так ты учишься чувствовать партнера, понимать без слов, практически читать мысли. Так формируется единый организм. Боевая единица.

Кроме того, каждый оттачивал умения и навыки, способные спасти жизнь в критической ситуации. Если работать со взрывчаткой – то не только сапер. Если занятия по оказанию первой помощи в боевых условиях, то не для одного дока-Дези. Учились все. В равных условиях.

Сколько времени нужно для создания команды? Кто знает. Но у руководства есть инструкции, согласно которым через две недели необходимо пройти некоторые тестовые испытания. А так же тренировочную тревогу. С испытаниями  курсанты справлялись вполне организованно и уверенно. Тест, он и есть тест. Другое дело подъем посреди ночи и выполнение почти боевого задания. Впрочем. Они не догадывались, что бомба лишь муляж. Для них все на самом деле.

- На территории лагеря заложено взрывное устройство. Известно так же. Что террористы для страховки ввели в состав курсантов агента. Ваша задача. Найти и обезвредить бомбу. Выявить либо уничтожить неприятеля. На все про все два часа. Время пошло.

Гектор с видом восставшего фюрера, махнул рукой, и команда разбежалась по позициям.  Чип устроился с портативным компьютером между  складами, там лучше берут маяки. Ему единственному не пришлось привыкать к работе в наушниках и с микрофоном. Первое время большинство из коллег просто оттопыривало у его один из наушников, чтобы доораться, наконец, до говорящего на странном английском парня. Это бесило его до крайности. Но самые крайности почему-то всегда разгорались, когда за наушник брался Шосс. Чип матерился и орал.

- Да шоп табе! Гедь з видсель, черт молохольный! – какое отношение это имело к уставному английскому никто не знал, но пара человек, Бемби и Ментор, догадывались, в чем дело. Хотя познания Бемби и в русском-то языке были довольно условны. Если что интонации узнаваемы…

В этот раз команда разделилась на физиков и лириков. Физики – или теоретики, ринулись в учебку потрошить карты местности и схемы построек, а лирики – практики быстро заняли свои наблюдательные посты,  обшаривая периметр лагеря вполне себе вооруженным взглядом. Приборы ночного видения, оптические прицелы и тепловизоры Гектор, конечно, умел добывать много чего, но новейшие модели оборудования все же прислало руководство, чтобы и спросить было с чего. Однако же Лена отвергла новейшую американскую Barrett M82, добытую Гектором специально для нее, как драгоценный самородок, предпочтя сросшуюся с ней СВД.

 Хотя ДиДжин и старался изо всех сил поразить девушку своими возможностями, любые попытки были  разбиты о стену отчуждения. Что ж… возможно, она еще просто не знает, каким он может быть в деле… но это после, а пока Гектор с тоской посмотрел на стойку оружия. Легендарная Беретта сиротливо стояла, пристегнутая к стойке.
 Команда существовала ровно до того момента, пока все задания были учебно-тренировочными. Но, стоило на горизонте замаячить реальной угрозе, как каждый превратился вновь в «индивидуумность», как любил выражаться ментор, цитируя кого-то из своих прежних учеников. Гектор, взявший на себя функции командира, даже не попытался никого организовать или приказать, что и кому делать. Предполагается, что все сами умные и знают, чем им заняться. Посмотрим. Единственное, что пошло, как надо, так это то, что Дэниел предупредил всех, чтобы взяли рации и держали канал связи открытым. Но переговоров без особой надобности не вели. Сохранение радиомолчания это основной гарант отсутствия утечки информации. При условии, что противник на территории лагеря. И вполне все их переговоры может слушать.

Сам Миллер, как и подобает аналитику, занялся анализом ситуации. Что, впрочем, не мешало ему вести  визуальное наблюдение за происходящим в лагере. Вместе с Шоссом и Леной они разбили лагерь на сектора, и каждый обшаривал взглядом свой. В то время как Чип просматривал последние записи с камер наблюдения, выискивая подозрительное поведение и нестандартные перемещения по лагерю. Так себе затея, конечно, Дэниел это знал, но чем черт не шутит. Как и их наблюдение сейчас. Ничего, кроме гипотермии не принесет.

Погода была явно не на стороне его группы сегодня. К пронизывающему ветру добавился еще и снег, который мешал разглядеть что-либо даже в мощную оптику. И, если Лена привычно переносила неблагоприятные погодные условия, то Шосс вовсе не разделял ее спокойствия. Вот он, не отрываясь от окуляров, тем не менее, раздельно и четко произнес.

- Я не вижу смысла больше тут торчать.

Тут это на крыше водонапорной башни, которая возвышалась посреди лагеря. Вид был превосходный, когда снег не мешал, конечно. Кто, когда и с какой целью установил ее, Дэниел не знал, но в качестве наблюдательного пункта она была идеальна.

- И что предлагаешь? – также бесстрастно ответил Миллер.

- Искать бомбу, конечно.

Если бы в темноте можно было рассмотреть выражение лица Шосса, было бы очевидно, что он  в состоянии фрустрации.

- И с чего бы ты начал?

Молчание, которое впрочем, длилось не так долго, чтобы уронить  авторитет Фридриха в глазах присутствующих.

- С чего бы я начал, если бы мне поставили задачу заложить в лагере бомбу? Ты это хотел спросить?

- Именно.

- Со штаба.

- М-м.

- Не согласен?

- Отчего же. Очень даже согласен. Лишить базу командования, обезглавить, посеять панику и хаос. Разумно.

- Но? Я слышу твое недосказанное «но».

- Я бы установил заряд на складе боеприпасов.

- А что. Разумно. Ты мыслишь… а, ну да, ты же у нас аналитик. Тебе положено. Так что делаем? С чего начнем?

Гектор был спокоен. Почти. Команда на местах, согласно расписанию. Но вот Миллер покоя не дает. Странно. Нет. Его работа как раз и состоит, чтобы вычислить и найти. Но чего-то не хватает. Чего?  Дези старается изо всех сил сохранять непринужденность. Но и ему передается напряжение.

- И что? Так теперь будет всегда, сэр?

-  Надеюсь, что нет, - ворчит Гектор, прекрасно понимая, что это лишь отговорка. - Нужно найти бомбу и понять, кто может быть агентом. Дези, ты не агент?

- Ой, не делайте мне нервы. Из меня-таки агент!  - чернявый Дези махнул рукой и встал. – Давайте-ка, я попробую поискать визуально…

 - Только, договоримся, не выходите за пределы шта…

Гектор оборвал слово на половине. Штаб? Если все будут сидеть в штабе, тогда что?

- Дези, не мог бы ты передать Ментору, что его ждут у казармы.

- Кто? – недоумение подчиненного было слишком заметно. Он даже забыл, что тут приказы не обсуждают.

- Дези, просто возьмите Ментора и доберитесь до казарм. Я сообщу. Что нужно сделать дальше.

Рявкнул Гектор и вышел в оружейную комнату.

- Продолжаем наблюдение.

Если видно не было, то ощутимо было вполне реально, как волна возмущения прокатилась от Шосса к Дэниелу, разбилась об ледяную стену безразличия и невозмутимости, а с другой стороны к Миллеру же донеслась теплая дымка одобрения уже от Лены.

Не отрываясь от наблюдения, Дэниел вызвал Чипа. Тот как всегда бодро отрапортовал, как будто холод и ветер его ничуть не доставали. К его интонациям Дэниел никак не мог привыкнуть, хотя слова разбирать приучился с первого раза. А Чип  свою очередь научился докладывать так, что не приходилось выуживать нужные сведения из потока лишних слов. Английских и не очень.
Суть его доклада сводилась в этот раз к тому же, о чем уже догадался сам Дэниел. На складах разгружался незарегистрированный грузовик, кто его пустил на территорию, каков был груз, это предстояло выяснить. И еще. В штаб были доставлены ящики с какой-то документацией. Сопроводительные документы с первого взгляда подозрений не вызывали, но цвет дня был назван неверно.

Ну и Чип. Даже переговоры прослушал.

- Отличная работа, - похвалил Миллер. Не отключаясь от Чипа, отдал команду. – Шосс, Чип. Ваш объект - склады. Чип уже там, так что ты к нему присоединишься. Вместе вы отыщите и разоружите бомбу. – Это он уже Фридриху. – Задача ясна?

- Так точно!

Шосс был рад, наконец, убраться с этой крыши и заняться чем-то настоящим. А еще подальше от Миллера, к которому испытывал смешанные чувства. Он им и восхищался, как профессионалом, и чувствовал в нем конкурента, и доверял, как командиру, и отчасти завидовал. И хотел бы презирать за то, что Миллер был американцем, да не получалось.

- Бемби, мы с тобой к штабу.

Лена уже закинула винтовку за плечо и коротко кивнула.

А потом связался с Барби.

- Эвакуация личного состава завершена?

- Последняя машина в семи минутах от периметра безопасности.

- Принято.

Дэниел взглянул на часы. В запасе у них еще семьдесят восемь минут. Казалось бы, вечность. Но чутье подсказывало, то не все так просто.

Дэниел первым спрыгнул на снег.

- За мной.

Две тени понеслись к штабу.

- За тобой? – Лена на бегу озиралась, будто на самом деле могла быть на мушке. – Ты уверен, что я должна быть за тобой? И куда мы так несемся? Что там такого? Или ты веришь. Что там не игрушка. А настоящая бомба?

 Лена не бежала за Дэниелом. Нет. Гордость ей не позволяла такого. Они шли на одном уровне, и времени добраться до штаба нужно было не так уж и много.

- А ты хочешь проверить? Игрушка или нет? И какой способ предпочтешь? Увидеть своими глазами или дождаться взрыва?

Он тоже перешел на быстрый шаг, вызывая по рации Гектора.

- И вообще. Приказы не обсуждаются. План действий такой. Ищем коробки с документами, - Миллер продиктовал маркировку на них. – При обнаружении никаких действий не предпринимаем. Сообщаем о том, что нашли и ждем дальнейших распоряжений.

- Чьих распоряжений? – ожила рация, заговорив голосом Гектора.

- Моих, не всевышнего же, - фыркнул в ответ Миллер. – Подтягивайся к штабу. Предположительно бомба там. Одна из. Остальных пошли на склады боеприпасов. Там больше всего проверять надо.

- Вот сейчас, это что было? – Лена слушала внимательно.  Даже интонацию Гектора. А уж тем более, как и что говорил Миллер. - Ты отсылаешь всех из штаба, хотя подозреваешь. Что бомба именно там.  По-твоему Шосс не должен ее обезвредить? Или ты что-то скрываешь? Что? Зачем тогда тебе там я?

Они подошли уже к дверям. Все. Дальше что? До сознания Лены только сейчас дошло, что это все может быть реальностью. Одно дело стрелять в цель за деньги. И совсем другое - оказаться в шаге от бомбы, которая разнесет тебя в клочья. – Ты за это поплатишься, - одними губами произнесла она.  И шагнула в штаб, как и приказано, вслед за Миллером.


Дези отчего-то сообразив, что игрушки были вчера. А сейчас все как-то серьезно.

- А если та хрень-таки рванет? В штабе? – он резко развернулся, и отправился в учебку. Причем не как ходил до этого момента, словно существуя между мирами, а действительно стремительно пересекая коридор. -  Ментор, слышь, ты уже нашел эту игрушку или до сих пор думаешь. Что это-таки игрушка?

 Ментор оторвался от бумаг, разложенных на столе.   Действительно до латышей доходит так медленно?

- Я не могу работать в таких условиях. Хотя могу работать почти в любых условиях. – Медленно произнес Ментор, оглядывая взволнованного Дези. – А где наше руководство?

- Руководство приказало бежать к казармам. Но у меня такое чувство, что это не просто проверка. Подумай-ка, куда можно засунуть бомбу на этой территории.

- Ее на любой территории можно было засунуть куда угодно. – Резонно произнес Ментор. – Задача  найти ее и главное – обезвредить... куда пошел Гектор?

- В оружейку. Там сегодня завалы хлама. Никакого порядка... а на территории базы остались только мы. Всех эвакуировали, как будто на самом деле ждут, что рванет.

Рация заработала на вызов в тот момент, когда они оба входили в оружейную комнату.

- Слушаем, сэр! – оба рявкнули так, что Гектор чуть не уронил свою рацию.

- ****ь! Я кому что сказал делать? Бегом к складам в распоряжение Шосса. И после  отбоя  получите взыскание! Каждый!

-- Мы хотели... – оба подчиненных замялись, видя, что то, что они хотели сказать, Гектор уже делает – осматривает запакованные коробки.

- ****ь! Бегом!

В этот раз  команда подействовала. В коридоре они увидели Мллера и Бемби, но даже не замедлили шаг, будто за ними черти гнались, побежали к складу.

- ****ь. Я же приказал… - заорал Гектор, когда дверь открылась…
 
Дэниел развернулся к Лене, взял ее за плечи, прямо посмотрел в глаза.

- Это война. А на войне бывают жертвы. Наша задача – их не допустить. Для этого мы должны действовать слаженно и отбросить посторонние мысли. Сосредоточиться на том, что делаем. Мне нужна твоя помощь. Вот зачем ты здесь. Два часа – непозволительно много. Тут явно что-то не чисто. Ищем ящики с документами. Хорошо? Он говорил убедительно, с нажимом, как будто отдавал приказ, но в то же время как будто уговаривал помочь.

 А потом развернулся к ДиДжину.

- Займись лучше делом. Орать будем после.

Как будто он был так уверен, что у  них будет это после.

- Фу, черт! Я думал. Что это  Дези и Ментор все никак не могут осознать, что они попали не в детский сад! - Гектор поднял голову, оторвавшись от своего занятия. – У тебя нож хоть есть. Тут скотч бронебойный. Без ножа никак не открыть…  Будто в пространство проворчал Гектор, опять обратившись к коробке. – Как думаешь, они там справятся сами? Или до всех уже дошло. Что бомбы боевые?

- Ты ее нашел? - холод пробежал по спине Дэниела, а внутренности скрутились в тугой комок. - Коробку?

Он бросился вперед, отстраняя Гектора, Сомнений быть не могло. Это та самая маркировка. Слишком просто. Все слишком просто.

- Всем выйти и отойти от здания. Охранять периметр, - приказал Миллер.
Гектор опять матюгался.

- ****ь! Ты хоть соображаешь, что это? Откуда взялось? Миллер, мать твою! Лучше б я не находил эту хрень!! – Гектор развернул Лену за плечи, и подтолкнул к выходу.  - Пошли, Бемби, все равно этого ненормального уже не переделать. А так, может быть, хоть мы останемся живы,  Гектор гоготнул, и сунул свободную руку в карман, чтобы никто не видел, как она дрожит.

--  Может, ему нужна помощь! – попыталась возразить Лена.

- Пошли, тебе говорю. Приказы не обсуждаются. А будешь буянить, и тебе взыскание всыплю.

Гектор утянул Лену за дверь, оставив Миллера одного. Но это было еще не все. Можно сказать только начало. Он вытащил рацию.

- Чип! Что у вас? Я слушаю ваш отчет! Прием!

- Гектор, ты можешь не орать прямо в ухо! У меня аппаратура чувствительная! Запомнишь или запишешь?

Чип продиктовал номера грузовика и фамилии тех, кто осуществлял доставку.

- Я уже передал информацию Барби, так что можешь дышать ровно. Что у вас там происходит? Мы тут склады шерстим. Так что прости, мне пора. А то Шосс с меня последнюю шкуру спустит. До связи.

И отключился.

Дэниел сделал глубокий вдох. Раз-два-три-четыре. На четыре задержал дыхание. И на шесть выдохнул. И лишь потом внимательно осмотрел коробку. Не похоже было, что под ней датчик давления. Но внутри может быть гироскоп. Или бог знает что. Он вызвал по рации Шосса.

- Фридрих. Доложите.

- В процессе, - с присущей бесстрастностью отозвался тот. – У вас там как?

- Я нашел коробку. Сейчас покажу тебе.  – Дэниел достал из кармана телефон, стараясь даже не дышать лишний, раз и обвел им коробку.

- Не похоже, что разрезанный скотч поспособствует детонации. Режь смело.

Легко  сказать. Режь. А если уберешь крышку и приведешь в действие механизм?

Да к черту. Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

Дэниел аккуратно разрезал скотч и снял крышку. Взрыва не последовало. Он снова перевел дыхание.

- Смотри дальше. – Он снова передал изображение Шоссу.

- Так, так, левее, чуть ближе… Все понятно. Довольно простой механизм. Мы на таком тренировались, помнишь? – Дэниел услышал в рации истошный вопль Чипа. - Она тут! Мать твою, я нашел ее! -  А потом чуть более громкий, чем обычно приказ Фридриха.  – Да шага назад, замерли, ждем меня.  – И потом короткое. – Прости, мне пора. Ты ведь сам разберешься? – И Шосс отключился.

Разберешься. Сам. Ага. Тренировались на таком. Мы много на чем тренировались… Как будто у него есть выбор… хоть бы сказал, она настоящая или нет…

Прежде всего, нужно успокоиться. Легко сказать, когда твоя жизнь висит на волоске.

Тренировались. Мы на таком тренировались. И на чем же? Что-то простое для Шосса. Дэниел снова осмотрел бомбу. Точно! Если извлечь взрыватель, то основной заряд не сдетонирует. Взрыв будет, но намного менее разрушительный. До двери слишком далеко. Окно… Потом вставят.
 
Миллер вытащил взрыватель, метнулся к окну, локтем выбил стекло, швырнул взрыватель подальше, а сам бросился на пол.

Взрыв был оглушительным. Миллера осыпало осколками стекла из вынесенного взрывной волной окна. Естественные причины. Так он и напишет в рапорте. Но об этом он подумает после. Все же после наступит.

Взрыва сколько не жди, все равно он будет полной неожиданностью. Взрыв?

- ****ь! Он сделал это, мать его! – Гектор рефлекторно пригнулся, когда громыхнул взрыв. Звон стекла поглотил ругательство, хотя  их  не коснулся –  все произошло с другой стороны постройки. И поэтому не все было понятно. А главное – жив Дэниел или нет. Бомба обезврежена или приведена в действие. Скинув с плеча руку ДиДжина, Лена побежала обратно в штаб. Теперь ничто не могло ни догнать ее, ни остановить. Коридор мелькнул, охватывая облаком дыма и пыли. Все двери само собой – настежь. А в перевернутой вверх дном оружейке поднимается с пола Миллер.  Живой. Живой! Мать его! Лямки винтовки стали непосильно тяжелыми. Лена выдохнула. Глядя на очумелую физиономию Миллера, трудно было понять в каком он состоянии. Но  что живой и невредимый, это определенно. Она подбежала к нему, подала руку, чтобы помочь. Но первое, что сделала, как только он встал на ноги, все еще держа его руку, впечатала кулак в его живот.

- Ты сошел с ума? Ты понимаешь, что мог погибнуть!

Если бы это был парень, который опоздал на свидание или допустил нечто непозволительное, то может быть хватило бы и пары пощечин. Но тут Лена была в ярости. Только недавно она успокоилась по поводу ее финансовых проблем. Им выплатили обещанную зарплату, которой хватила на текущие платежи. И девушка смогла работать, имея вполне себе светлую голову. Так теперь еще другое – бойся тут, что в любой момент кое-кто может взлететь на воздух! Да еще и по собственной гордости, самоуверенности или глупости! Нужное подчеркнуть. Это можно было выразить парой пощечин? Точно нет. Тут убить мало! По этому Миллеру досталось несколько ощутимых поставленных ударов.  Хотя, жизненно важные органы не были задеты.

Шосс закрыл глаза. Темнота. И покой.

- Всем  уйти в укрытие. Остается один. Мне нужен хороший свет. Ну и крестик подать, если что…

Все нервно посмеялись. Чип единственный, кто спросил.

- Она настоящая?

- Не поверишь, но, кажется, с нами не шутят, - отозвался Шосс и, как подтверждение его слов – взрыв в районе штаба. – Ну вот. Что я говорил. Надеюсь, приказы повторять не придется, или кто-то  хочет видеть своими глазами этот большой бах?

- Я останусь, - нервно гаркнул Чип, с трудом справляясь с голосом. – У меня все равно самый лучший фонарик. И потом – это я ее нашел. Значит – она моя.

Остальные ринулись к штабу. Дези впереди. Уж ему там находиться было по штату положено.

Да и тут, поди, не шпана дворовая собралась. Все профи. Не дети. Разберутся.

Все исчезли. Шосс закрыл глаза. Раз. Два. Три. Четыре. Он посмотрел на Чипа.

- Будешь не туда светить – убью. – Беззлобно пригрозил он.

- Подумать только! Сам не убейся. – Парировал Чип, включая фонарик на айпаде. – Приступай. А то чет холодать стало.

Шосс ухмыльнулся и присел к обнаруженной закладке. Как только Чип усмотрел ее? В припорошенной снегом листве небольшая закамуфлированная сумка была практически незаметна. И если она тут давно, то кто, когда и с каким механизмом ее сюда припрятал?

Последние пару ударов удалось заблокировать.

- Решила добить меня? – хрипло произнес Дэниел. – У тебя за спиной винтовка. Так будет более эффективно.

Что ни говори, а нападение Лены помогло придти в себя. Обводя взглядом разруху, которую устроил взрыв, естественные причины, прошу заметить, Миллер пребывал в некотором ужасе. Все равно их заставят тут все прибирать и восстанавливать. А кого больше? Сами натворили сами и заметайте следы. Здесь никаких тебе групп зачистки.

Так. А что там на складах? Дэниел проверил рацию. Она не пострадала при падении. Уже хорошо. Вызвал Шосса.

- Доложить обстановку.

Тишина в рации, длившаяся едва ли пару секунд, показалась вечностью.

Винтовка? Это мысль, конечно.  Лена скинула СВД и направила на Дэниела.

- Теперь изволь объяснить, что тут было? – выкрикнула она, до боли в пальцах сжимая  приклад. Ей жутко хотелось передернуть затвор, чтобы показать, что готова сама вынести мозги, в которых все равно пусто.  -  Со мной поговори. Шосс подождет. Ему есть, чем заняться. – Дыхание восстановилось. Как будто на занятиях. Еще вдох и удар сердца послал порцию кислорода к мозгу.  – Говори, чертов Миллер, какого ты тут устроил! 

Вау. Кто бы мог подумать, что она воспримет его предложение столь буквально. Дэниел качнул головой, приподнял руки в жесте повиновении и капитуляции.

- Полегче. Так и пораниться можно. – Дэниел послушно отложил рацию на ближайший уцелевший ящик. – Я обезвредил бомбу. Разве не очевидно? – Он говорил спокойно, медленно, как с хищником, готовым напасть. Только не спровоцировать. Секс в душе это одно. А когда у Лены в руках свд, а в голове невесть что… Все же Миллер еще не настолько хорошо изучил ее, чтобы быть уверенным, что она не выстрелит. – Никто не пострадал. Что особенного случилось? Ровным счетом ничего. Согласен, ситуация не рядовая, но нас готовят в боевым условиям, а там таких неожиданностей на каждом шагу, так что…

- Ни-че-го? По-твоему то, что ты мог взлететь ко всем чертям – это ничего? Ты идиот?

Лена поверить не могла ни ушам, ни глазам. Нет. Она доверяла своим рукам. А она только что ощущали его живое, невредимое тело. Но вот с головой… как можно не понимать того, что с ней случилось в ту минуту, когда она услышала, увидела, осознала…

- Миллер, ты хоть понимаешь, что действовал как мальчишка, школьник, идиот! В реальной ситуации от тебя бы уже ничего не осталось!  Как можно быть таким… ты думал только о себе, о своих амбициях! И вообще – чем ты думал!

Несомненно, ему было приятно и даже льстило то, что о нем так переживает такая женщина, как Лена. Единственная женщина в лагере выбрала не кого-то иного, а именно Дэниела. Но все это уже превышало рамки дозволенного и становилось разборкой двух любовников, а не профессиональных военных.

Глаза Миллера вспыхнули гневом, черты лица хищно заострились. Молниеносным движением он выхватил винтовку из рук Лены, а потом сгреб ее и подтащил к ящику с останками обезвреженной бомбы.
- Смотри. Внимательно смотри! – рявкнул он. -  Это, по-твоему не реальная ситуация? Думаешь, с нами тут в бирюльки играют? Если бы я не принял решение, от нас от всех ничего бы не осталось! Весь чертов лагерь взлетел бы на воздух! – Миллер отпустил Лену и протянул ей обратно винтовку. – Никогда не наставляй на человека оружие, если не готова им воспользоваться.

В дверях, мешая друг другу войти, уже толпились остальные члены команды во главе с Гектором. Сейчас начнется второй акт.

- Все под контролем, бомба обезврежена. Рассредоточиться вокруг штаба, охранять периметр!  Выполнять! – приказал Дэниел, пока не посыпались вопросы.

Еще бы он не справился. Если колотить его кулаками было довольно просто, то стрелять она действительно не собиралась. Ни в коем случае. Порыв. Да. Напряжение, копившееся долгое время должно было выплеснуться. И никакие тренировки не могут заменить человеческого тепла, которое Дэниел излучал, как солнце. Если бы с ним хоть что-нибудь случилось… если бы он…

Лена поняла, что появились остальные. Можно было предположить, что они прибегут, и довольно быстро. Водрузила винтовку на ее законное место и вышла из оружейки, замыкая цепочку курсантов.

 Потому что еще минута, у нее не останется ни сил, ни воли, контролировать себя, она просто станет лужицей страха и боли. А этого допускать нельзя. Сама же упрекала его в непрофессионализме. И что? Самой и расклеиться? Нет. Сейчас нужно взять себя в руки. Пусть это сложно. Но еще будет случай, доказать ему, что он не прав.

С одной задачей справились. Дисциплина восстановлена. Теперь наладить связь с Шоссом. Он-то профи, должен справиться. Если даже сам Миллер, не будучи таковым, смог предотвратить взрыв. По большей части.

Лена. Его мысли снова вернулись к ней. Дэниелу было даже отчасти жаль ее, и он спрашивал себя, не слишком ли строго с ней обошелся. Но они профи. И здесь нет места чувствам. Которые мешают работе и отвлекают от нее.

Дэниел снова взял рацию и вызвал Шосса.

- Ты как всегда вовремя, - отозвался тот. – Слышишь сарказм в моем голосе? Я тут бомбу обезвреживаю, а ты отчеты требуешь.

Жив. По крайней мере, жив и не теряет присутствия духа.

- Доложишь о результатах.

- Так точно, сэр.

Дэниел переключился на канал связи с Барби. Вот у кого все было четко и гладко, так это у них. Миллер отрапортовал о том, что одна из бомб обезврежена, Барби пожелал удачи с другой и велел держать его в курсе. Как будто могло быть иначе.

Вот только вернись. Я тебе такой допрос с пристрастие устрою, со злым предвкушением подумал Дэниел.

А потом вышел из помещения, направляясь к остальным членам своей группы. Проверить посты, пока ждет ответа от Шосса.

- Я сказал, держи ровнее! – огрызнулся Фридрих, откладывая рацию и снова сосредоточиваясь на механизме бомбы. Он был на первый взгляд простой, но это и вводило в заблуждение. Как правило, в таких случаях должен быть второй контур, но Шосс его никак не мог найти. И это раздражало. Может даже больше, чем присутствие рядом Чипа. Какого черта именно он вызвался остаться? Между двумя мужчинами никогда не было приятельских отношений. Да у Шосса вовсе не было таковых ни с одним членом группы. Он как автомат выполнял необходимые задачи четко от и до. А все, что кроме, было уже за пределами сферы его интересов. Свободное время он предпочитал проводить в уединении.

Метаться между складами и штабом Гектору как-то не улыбалось. Риск? А где не риск?  Как будто в центре города нельзя скопытиться из-за какой-нибудь мелочи, вроде свалившегося на голову кирпича. Или того же чокнутого террориста. А здесь можно почувствовать на своей шкуре, что и на террориста есть управа.  Гектор расправил плечи. Взрыв немного сбил снег с деревьев, но возбудил драйв. Азарт.

- Кто-то еще думает, что тут все понарошку? – рявкнул он вышедшим из штаба курсантам. – Рассредоточиться по периметру. Ничего еще не закончилось. Напротив. У нас еще один взрывной механизм, и если кто-то забыл – обнаружение противника на территории. Так что снайпер может занять позицию. Своих только не перестреляй. Тут все, как кузнечики и в темноте. Будь внимательна, Бемби. Я думаю, противник появится в самый ответственный момент, когда будет понятно, что и второй механизм может не сработать... твоя задача уловить этот момент. Что, впрочем, касается. Всех.

Поорав на подчиненных, Гектор отошел в тень домика и закурил. Привычка, точнее – непривычка носить шапку давала о себе знать. Но его волосы все также торчали во все стороны, будто дразня.  Что ж, посмотрим, кто выстрелит первым. У нас хоть обнаружение прошло в запланированные сроки.

Рассуждай логически, думал Фридрих, в очередной раз рассматривая механизм. Ты в тренировочном лагере. Да, условия максимально приближены к боевым, о чем свидетельствовал взрыв у штаба. Но разве кто-то в здравом уме станет рисковать активами, в обучение и содержание которых вложены такие средства? Пусть и не из своего кармана, но тем не менее. Не станет. Плюс. Кто мог установить это устройство? Явно не такой спец, как сам Шосс. Это он сделал бы  и датчик давления, и второй контур, и… много всего. Сейчас не об этом. Надо что-то решать, и быстро. 

Это было ничего общего с пресловутым русским авось. Это было взвешенное продуманное логичное решение. Фридрих отсоединил питание, затем взрыватель и извлек его.

- Готово. Теперь это не более чем детский конструктор.

Дотянулся до рации, связался с Миллером, отрапортовал о том, что обезвредил вторую бомбу. В ответ услышал ожидаемое.

- Уверен, что их было две?

Уверен ли он? Да мать его, он вообще ни в чем уже не уверен. И потому спросил.

- Сам как думаешь?

- Уверен, - без колебаний ответил Дэниел. – У них другая цель. Будь я на их месте, у меня была бы.

- Какая?

- Колонна с личным составом. Будет засада.
Черт подери, а он же прав…

- Мои действия?

- Оставайся на месте, вы с Чипом охраняете склады. Я возьму пару ребят и предотвращу нападение на колонну.

- Предупреди  Барби.

- Само собой. Смотрите там в оба. Еще ничего не кончено.

- И тебе удачи.

Шосс отложил рацию.

- Все слышал? – спросил он Чипа.

Слышал?  Это нормально, вообще?

- А сам как думаешь? – огрызнулся он, опуская уставшую держать показавшийся тонной кирпичей айпад, руку Чип. – Пожалуй, я буду светить на тебя до тех пор, пока тебя не пристрелят. Как думаешь, патроны у них боевые? Или, хотя бы, травматы? 

Досада сквозила изо всех пор, швов обмундирования.  Нет. Он отрапортовал. Типа один тут управлялся.  Фашист чертов.  А бомбу кто нашел? А кто вообще сообразил, где ее искать?  Раздражение нарастало угрюмой волной.

-  Может быть, мне нуда было в саперы идти? У тебя зарплата приличная, а, Шосс?

Реакция на стресс у всех разная. А чего еще ожидать от такого компьютерного гика, как Чип? В условиях боя он еще не такие кренделя начнет выписывать.

- Боевые. И учти, когда ты на меня светишь, тебя тоже видно. А заряда батареи там на сколько хватает? – Шосс нехорошо ухмыльнулся и проверил свое оружие. – Иди-ка ты лучше на западную сторону, посмотри, все ли чисто. Я проверю восточную. – Он уже собрался уходить, потом остановился. – А сапер из тебя если и вышел бы, то одноразовый. Лучше занимайся тем, что у тебя хоть как-то получается сделать больше одного раза, и при этом остаться в живых. И не благодари меня за совет. Тем более, бесплатный.

Шосс направился к дальнему концу ангара.

Чип аккуратно положил айпад на остатки бомбы. Сверху наушники. Если есть то, к  чему он относился бережно, то это именно эти две вещи. И  не потому, что они дорогие. А потому, что они для него – весь мир. Его мир. В котором он только и умел жить. Не мамкина хата, которую он всю детство делил пополам с курами. Ни  отцовский запорожец, который больше смахивал на динозавра. А именно эти две новомодные и очень личные штучки. А теперь, когда Шосс их не достанет, потому что отошел довольно далеко,  Чип сделал пару шагов вдогонку немца.

- Стой сучонок. Я с тобой щас поговорю. – Выкрикнул он, становясь в стойку…

Фридрих сначала подумал, что это не ему адресовано. Он остановился, недоуменно огляделся по сторонам. Нет, ему, наверное, больше никого нет.

- Ты что-то сказал? Я не разобрал. Ты бы поучился на досуге по-человечески разговаривать. Я уже не говорю про английский, это для тебя, наверное, вовсе непосильно. Или вон напиши прогу для своего девайса, пусть переводит с твоего на нормальный. А то остальной мир, смотри, не станет для тебя таким же понимающим и дружелюбным, как я.

Увидев Чипа в стойке, Шосс от души расхохотался. Коротким лающим смехом.

- Ты чего удумал? Знаешь, я не в духе сейчас, потанцуем как-нибудь потом. Да и не в моем ты вкусе. А если хочешь поблагодарить за спасение твоей задницы, поищи какой-нибудь более традиционный способ. Интернет, опять же, прошерсти. А то откуда тебе вообще знать, что такое благодарность. Главное укажи в запросе, чтобы там картинки были. А вдруг букв знакомых не отыщешь…

Чип коротко рыкнул, мотнув головой.

 - Ты  меня не понял. Я сказал, иди сюда. – Почему это должно было случиться именно сейчас? Чипу было и больно и душно. Даже снег не помогал, хоть он и зачерпнул пригоршню хрустящих кристалликов, и окунул в них разгоряченное лицо. Черт. Что он сейчас делает? И главное – зачем? Но было поздно. Ноги несли его прямо на этого зазнавшегося сноба. – Думаешь, ты тут самый умный?  - чуть заикаясь, но на английском кричал он. - Думаешь, я сам бы не смог этого сделать? Да сколько угодно! Я нашел! Я! И если бы ты не влез. Я все бы успел сделать! Я всегда все делаю правильно! Всегда! 

Чип нагнал Шосса и его правая рука уже начала движение вперед. Еще секунда и челюсть немца встретится с сжатым кулаком Чипа.

Какая идиотская самоуверенность. Так присущая представителям низших рас, к коим Шосс относил и Чипа, и Дези, да и вообще всех в той или иной степени. Но это. Это было просто возмутительно. Неслыханно. Теперь этот плебей хочет еще и заслуги присвоить?

- Да я более чем уверен, что ты задницу себе подтереть самостоятельно не в состоянии!

Оба они уже оказались на улице, и Чип решил разобраться единственным приемлемым для него способом. Кулачным боем. Шосс видел его на тренировках. Парень не из задохликов. Которыми привыкли считать компьютерщиков. Правда, в спарринге с ним никогда не работал. Вот и подвернулась возможность.

В последний момент Шосс увернулся от летящего на него кулака, удар пришелся вскользь. Но этого хватило, чтобы разозлить немца окончательно.

- Сам напросился, - рыкнул он и набросился на Чипа, повалив его в снег, пытаясь преодолеть его сопротивление и провести удушающий прием.

Чип ошалел от такого напора, но пока Шосс не успел, или не собирался зажать кулаки, чтобы из удушающего замка было невозможно выбраться, просунул под руку немца свой подбородок и начал вращение. Минута показалась вечностью, но результатом стало фырканье Шосса в снегу, когда Чип, выкрутившись из замка, завалил его мордой в снег, и придавил шею рукой.

- Жуй, морда фашистская, жуй и помни, кто всегда будет побеждать, - хрипел он, наваливаясь на соперника.

Фридрих не понимал смысла слов Чипа, но интонация была как раз таки ясна. Он ударил локтем назад, по звуку и ощущению понял что попал, руки, державшие его лицо в снегу, ослабли, и Шоссу удалось вывернуться, чтобы нанести еще несколько ударов, прежде чем они снова не сцепились, извиваясь на снегу.

Гектор торопился  проверить расстановку сил по периметру лагеря. Если  бы не возня и вопли со стороны складов.

- ****ь! Что там еще?  - Гектор метнулся на крики. – Мать вашу! Отставить! Назад! – заорал он, подбегая, что прочем, не произвело впечатления на дерущихся. Оно и понятно. Тут нужны иные методы. Тяжелый берц впечатался в живот Шоссу, пытающемуся контратаковать Чипа. Чипу же досталось кулаком под ребро. - Я сказал – отставить! Встали! *****!  Вам, что заняться нечем, курсант Шосс?  А тебя куда послали, курсант Чип… эээ Грин? Тут вас и так убьют, нехрен торопить события. – Гектор орал, как заправский капрал.  – Шосс, остаетесь на посту. Не приведи Господь, что-нибудь произойдет на вверенной тебе территории. Я тя лично кастрирую! – Чип прыснул, все же он считал себя победителем.  А Шосс хмыкнул. Если бы не начальство, победа, несомненно досталась бы ему. Это ясно. Как день.  Гектор же, глядя на них, еще раз убедился, что после завершения учений их надо будет еще и дрессировать. Иначе, они, как крысята пожрут друг друга.

Да уж. Если это называется командой, то что будет дальше...

Дежурный УАЗ у штаба так и стоял, как ему положено, с ключами в зажигании. Дэниел сел за руль. Это чудо советского автопрома завораживало его. Надежный, безотказный, всепролазный автомобиль с минимальным комфортом. И о том, чтобы прогреть эту машину, можно даже и не мечтать. Все же Миллер включил печку после того, как завел двигатель.

- Бемби, жду тебя у точки сбора два. Три минуты.

- Есть, сэр.

Недовольный, глухой голос. Все еще дуется. Ее проблемы.

- Гектор. Ты мне нужен.

- Я на складе. Если нужен, приди и забери сам.

- Пять минут.

Две принцессы на мою голову, подумал Миллер, трогаясь после перегазовки.

Гектор стоял, привалившись к стене склада. Как же хорошо просто побыть в тишине. Так нет же! То пара идиотов подерется, то надо нестись по надобности Миллера. Хотя, справедливости ради, нужно сказать, что Миллер тоже носится не  по своему хотению. И как выясняется, тут работы еще до небес. Эти черти, как ужаленные, то до них не доходило, что работа уже началась, то нервы сдали.

Поголовно. И что с ними делать теперь? Рация шипела в левой руке, требуя решения. Сигарета зависла  в правой в ожидании зажигалки.  Чип уже пришел в себя. Надел привычные свои наушники и прижал к груди айпад, подходя к Гектору.

- Сэр, вам надо прикурить? – спросил он, вытаскивая из кармана зажигалку. - Я сам-то не курю, но запас всегда имею.

- Вот и правильно, - эхом отозвался Гектор. - Шуруй в штаб. Передай Ментору, что он должен заступить на территорию складов. Ты на пульте. Попробуй только проследить диверсанта. Шкуру спущу сам, - пробормотал Гектор, прикурив от предложенной зажигалки, и выдыхая порцию дыма. – Выполнять.

Чип растворился в пространстве. ДиДжин поднес рацию к губам.

- Я иду. Где ты? Прием.

- Стой, где стоишь. Я скоро буду рядом.

Дэниел отключился. Какого черта Гектора понесло к складам? Голова неприятно шумела и кружилась.
Этого еще не хватало. Последствия взрыва, не иначе. Очень вовремя. Именно сейчас, когда нужно разобраться с засадой.

По пути на склад он притормозил у той самой водонапорной башни и подобрал Лену. Только бы она не начала обсуждать приказы… Пока молчит. В том, что девушки обижаются, есть свой прок, оказывается.

Свет фар выхватил из темноты высокую фигуру. Дэниел затормозил, чтобы Гектор сел в машину, а потом дал по газам, направляясь к выезду из лагеря.

- Гектор, тебе ближе, проверь, нз на месте?

В машине в багажнике должен был быть комплект оружия и боеприпасов. На всякий случай. Вот как этот, например. А так как УАЗ однообъемник, проверить это с заднего сиденья не проблема вовсе.

ДиДжин хмыкнул. Видимо Миллер никогда не кончит изображать из себя крупную шишку. Подумать только! Прям генерал!

- Ты меня держишь только для того, чтобы я по заначкам шарился, - проговорил он, переваливаясь через спинку заднего сидения, чтобы осмотреть то, что находилось в багажнике. Правда, с тем уровнем света, что был в салоне УАЗика, это было еще как не просто.

Лена, и без того непонимающая что и как будет происходить, вовсе готова была рычать на командира в том числе.

- И верно, Гектор.  Куда, скажите на милость, мы едем и зачем? Позиции снайпера готовятся месяцами.  А тут – на голую кочку посреди болота?  Цель?  Характер цели известен? – девушка заметно вздрагивала. И это явно не от холода. Теперь их трое. Если бомбы были боевыми, то кто гарантирует, что диверсанты будут просто манекенами, как предполагала она в начале? Что у них будут хотя бы холостые или травматические патроны? Где вообще гарантия, что их задача – выжить? Что они базовая группа, которую и обучают, а не марионетки, на которых учатся? Впрочем, как раз сегодня. Вот прямо сейчас это и выяснится. И если именно они должны научиться выживать и работать, то все усилия командиров будут направлены именно на выполнение этой задачи. Лена коротко глянула на Миллера. А он не знал, что бомба настоящая. Он догадался об этом в последний момент. И ДиДжин  не знал. Он тоже почувствовал. Лена обернулась, чуть искоса поглядев на всегда довольную рожу Гектора ДиДжина. Этот не унывает в любой ситуации.

- В багажнике полно железа. Торчит пара стволов. Надеюсь, запасные магазины тоже имеются. Если ты об этом. Хотя нам-то это к чему? У нас есть вон, самострел нашей дамочки. – Гектор подмигнул, обернувшейся к нему Лене, - Девочка моя, мы едем воевать. Пиф-паф. И я очень надеюсь, Дэниел не завезет нас на северный полюс. Говорят, тут до него рукой подать, - ДиДжин гоготнул, подмигнул еще раз и чмокнул губами воздух, направив воздушный поцелуй в сторону Лены.  – Все будет прекрасно, крошка, я позабочусь об этом.

Дэниел прекрасно понимал настроение своей соратницы. Будь он на ее месте, также точно негодовал бы. Хотя ему и на своем было не сказать, чтобы очень комфортно.

- У русских есть такая поговорка. Знал бы, где упадешь, подложил бы соломы. Хотя как по мне, так бессмысленное занятие. Солома тоже жесткая. Так что даже при подготовке никто не застрахован от непредвиденных неприятностей. А мы имеем дело…  Да что я вам как маленьким объясняю! Все взрослые люди, боевые офицеры, вы знаете, зачем мы здесь. – Миллер говорил отрывисто, зло. Ему надоело всех уговаривать и воодушевлять. В конце то концов! – Это все взаправду. Думаете, раз лагерь тренировочный, то его и противник будет десятой дорогой обходить? Вовсе нет! Младенца легче убить в колыбели. А мы с вами  чуть лучше младенцев сейчас. Если по уровню подготовки. Я не говорю про ваше инфантильное мышление. Наша задача выжить и не дать убить ни себя, ни остальных наших. И если это вас не устраивает, это отнюдь не мои проблемы. Да, условия не идеальные. На войне таких не бывает в принципе, так что привыкайте. – Дэниел сделал паузу перевести дыхание. –  Доподлинно неизвестно, но предполагается, что на колонну будет нападение. Наша задача его предотвратить. Ваши соображения. Где будет устроена засада?

Наличие в багажнике оружия уже вселяло надежду. Хоть и небольшую, но все же. В глубине души он и сам надеялся, что это учения, но, как говорится, надейся на лучшее, а готовься к худшему. Вот он и пытался подготовиться.

- У русских есть много поговорок, - огрызнулась Лена, вытаскивая карту местности.

- Вот девочка! Спец! Учись Миллер. У нее даже карта есть. Это у тебя все в голове. Как будто окружающие могут в нее заглянуть! – гоготнул ДиДжин, заглядывая Лене через плечо, чтобы не остаться вне игры.

- Мне понятно, как и зачем попали к нам бомбы. Мне не понятно, что делать с диверсантами. - Размышляла Лена, -  Если бомбы так или иначе, были обезврежены, - короткий взгляд на Дэниела был довольно красноречив. - То тех или того, кого послали на роль диверсанта, что? Ликвидировать? Он, что, настоящий? Или  пушечное мясо?

- Деточка, поверь, ему уже будет все равно, - опять проговорил Гектор, которому было далеко не впервой отправлять на смерть тех, кого  знал, иногда очень близко знал. – У нас такая работа. У тебя работа – пустить пулю точно в цель. И тебя не должно волновать, что находится в том месте, куда прилетела пуля. Это понятно?  - Гектор опустил взгляд на развернутую на коленях Лены карту. – Обрати внимание, там перед поворотом, участок дороги идет вдоль болота,  с одной стороны. С другой – обрывы. Бежать некуда.  Думаю, вполне пригодное для засады место. А, малышка?

Лене было неприятно. Жутко от мысли, что настал момент убивать человека. Но с другой стороны Гектор прав. Ее этому учит. Ей за это платят. И еще одно. Если хочешь выжить – стреляй первым. Никто не может теперь сказать, что если она не выстрелит, то останется жить. Потому что именно сейчас они понятия не имеют о тех полномочиях, которые есть у их призрачного, но уже осязаемого противника.

- А мне кажется, прекрасная засада может быть на мосту. Посмотри, Дэниел, тут точно некуда деться. А места для засады сколько угодно. Это как раз и дает возможность предполагать с довольно большой долей вероятности, что именно на мосту будет засада. Потому, что вычислить сложнее. И контратаку организовать сложнее. Тем более за такое короткое время. Или я не права?

Ясные глаза Лены уставились на Миллера.   Гектор  тоже посмотрел на него. Интересно, он самолично будет решать, куда ехать или все же посоветуется с напарником?

Они были правы. Правы оба. Каждый по-своему, но правы оба. Боль теперь пульсировала в голове, мешая сосредоточиться. Миллер понял, что от него ждут ответа, когда наступила тишина.
- Карта должна быть у каждого в голове, желательно одна и та же. Но для наглядности бумажная все же удобнее.
Он остановил машину, свернув с дороги в лес. Далеко заезжать не стал, деревья скрыли в своей тени джип, и достаточно. Включил в машине свет, вырубив фары.
- Гектор прав. По ту сторону прицела не человек. Противник, которого нужно уничтожить. Даже если. Даже если – повторил он с нажимом, - это учения. Значит, нашли козла отпущения, или козлов, которых не жаль отдать нам на растерзание. Думать о них как о людях последнее дело. Они мишени, цели, которые нужно уничтожить, не более того.
Дэниел сам себе поражался. Когда он успел стать столь циничным. Когда человеческая жизнь перестала для него иметь значение? Может, после того, как он сам едва не взлетел на воздух?
- Болота с одной стороны, обрывы с другой. – Миллер водил пальцем по карте. – Где бы ты разместил комитет по торжественной встрече, а, Гектор? В болоте или на склоне обрыва? – Он выразительно посмотрел на ДиДжина, потом снова перевел взгляд на карту. – Мост. Безукоризненное место. Установи заряд, тормозни головную машину, колонна остановилась. Идеальная мишень. Пара залпов из рпг и все. Нету колонны. А исполнитель разместился бы вот здесь. – Дэниел показал на карте точку. – На холме. Обзор превосходный, как и пути отхода. Так что мост. Без вариантов. Действуем следующим образом. Лена. Ты занимаешь позицию здесь. – Снова показал на карте. – Мы с Гектором заходим им с тыла. – Не нужно же объяснять, для чего. И так понятно, чтобы выгнать под выстрел снайпера. – Вопросы?

Они трое смотрели в одну карту. Это реально нагляднее, чем карта в голове.

- Вот именно, Миллер. В твоей голове может быть сколько угодно любых карт. А тут одна на всех. – Рыкнул Гектор, осознавая, что  в этот раз его вариант ничего или почти ничего не стоил. Хотя, объект не обязательно должен быть непосредственно там. Рядом. Достаточно зоны поражения оружия. – Теперь меня интересует только одно – как мы окажемся в тылу противника? Ты можешь дать гарантию. Что мы тут первые?

- Если моя позиция ясна, то не ясно одно только. -  Лена смотрела то на Миллера, то на Гектора. -  Какими средствами мы будем пользоваться для связи?  Открытые частоты рации – это просто  отстой. Нет смысла вообще вступать в поединок с соперником при таком уровне координации.  И Гектор прав. Я могу, конечно, прикрывать вас, но тогда обнаружу себя, это сведет на нет мою позицию.  Думать нужно быстрее. Сейчас время работает против нас. Когда должна начать движение колонна личного состава? Ты знаешь это Дэниел, или Барби засекретил всю информацию?

Лена смотрела на Миллера. Она изо всех сил хотела быть полезной. Чтобы все продолжалось. Чтобы ее зарплата была гарантией ее благополучной жизни. А Миллер был рядом. Пусть даже вот так. Строгим командиром, только живым. Надо убивать? Хорошо. Надо вывернуться наизнанку, чтобы выжить? Хорошо. Надо найти то, чего не знает даже командир? Хорошо. Только пусть его проникновенные глаза обращаются к ней. Пусть его руки вздрагивают, каждый раз соприкасаясь с ее, проводя пальцем по карте. Пусть его голос становится чуть хриплым. Пусть… Пусть, Господи.

- Прикрывать? – Дэниел посмотрел на Лену, как будто видел ее впервые. – Кто говорит о прикрытии? Ты что, впервые на задании? – А что, если так? Метнулась некстати совершенно неподходящая мысль, от которой сердце ухнуло куда-то под дно машины на холодный снег. – Ты будешь проводить зачистку. После нашего удара. Рации можете отключить. Режим полного радиомолчания. О чем говорить? О погоде? Об охоте? О погоде на охоте? Все знают свои задачи. О чем еще переговариваться? – Дэниел задрал рукав и посмотрел на часы. -  У нас от силы сорок-сорок пять минут на то, чтобы занять позиции. – Теперь выразительный взгляд на Гектора. – Ты хорошо плаваешь?

Плавать даже не пришлось. Река была мелкой, вода едва доходило до середины бедра.  И так кстати огибала холм. Им оставалось только выбраться на берег, стуча зубами от холода, и совершить марш-бросок вверх по склону холма, чтобы, оказавшись на его вершине, распластаться на снегу. Только казалось, удалось согреться на бегу, и снова в холодный снег.  Дэниел поднес к глазам бинокль, но без функции ночного видения от него толку было мало. Все, что он мог рассмотреть, это складки естественного рельефа у подножья холма и если противник в маскхалате, хрен они его отсюда заметят. Придется действовать почти вслепую.

- Нужно подойти ближе.  – Дэниел указал на изгиб снега внизу. – Я бы обосновался вон там. И вдарить из рпг. Пару залпов. – Забавно. Если это был план нападавших, и вот он обернется против них же. – А потом вместе добьем, кто останется. – Вместе с Леной, имеется в виду. Если она не растеряется и не подведет.

Они ушли. Лена осталась одна. Возвращаться к машине смысла не было. Лучше найти место поудобнее и затихнуть там до сигнала. Точнее, до того времени, когда Дэниел сделает хотя бы один выстрел из РПГ. Это не сложно. Это просто чуть жестче, чем на тренировках. В сущности – это такая же тренировка. Даже патроны в винтовке те же самые. Просто мишени  не механические.  Да, к тому же, могут выстрелить в ответ. Нет. Это точно жестче. Война. Они могут выстрелить в тебя. Могут убить Дэна. Могут взять в плен. Пытать. Значит, нужно выполнить приказ. Кто первым поразит цель, тот и останется победителем. Все просто. Ничего лишнего. Уговаривая себя, Лена искала место для стрельбы. Подальше от машины. Хотя ее и не видно. Полкилометра от моста. Вполне нормально. Расстояния хватит для того, чтобы уничтожить цель и, чтобы добраться до любой точки за минимальный отрезок времени. Возвышенности тут нет. А вот деревья – это мысль. Мост, как на ладони. Прикрытие вполне надежное. Слава богу, не березки, а старые сосны. И сучки толстые и хвоя надежно закроет со всех сторон.

Походив вокруг деревьев, Лена выбрала то, где ветки не будут мешать обзору и надежно скроют ее и ее винтовку. Забралась. Устроилась. Глянула на часы. Еще полчаса. Теперь ждать.  Несколько раз посмотрела в прицел. Нашла  Миллера и ДиДжина. Увидела противника. Есть. Ухмыльнулась. Если бы можно было, она уже сняла бы несколько человек. Но тогда кто знает. Сколько их вообще. Нет ли у них плана на этот случай. Кто из них уйдет, а кто будет действовать дальше и как, а главное – тогда не докажешь, что они причастны ко всему этому. Скажут – перестреляли мирных жителей, которые ходили за грибами.  Лена опять ухмыльнулась. Странно. Но она была спокойна. Проверила. Мишени замерли на местах. Значит, не ошиблась. Рассчитала параметры стрельбы. Распределила порядок работы. Все. Ждать. Минуты растянулись тонким жгутом мыслей. Дыхание.  Теперь организм, как метроном. Стук сердца. Вдох. Удар. Опять вдох.

Холод сковал тело так, что невозможно было пошевелиться. А шевелиться придется. Нужно закинуть непомерно тяжелый рпг на плечо и встать на колено. Интересно, а если он отморозил ноги, и их ампутируют, его оставят хотя бы аналитиком? Лениво подумал Миллер. Ощущение было такое, что у него уже протезы вместо ног. Он их совершенно не чувствовал. Только мог догадываться, что суставы должным образом согнулись.

Навел ствол на предполагаемую цель. А что, если он ошибся? И там никого нет? У него есть только один выстрел. Потом он обнаружит себя. И сменить позицию быстро не сможет. Противник откроет огонь… Что не так и плохо, если разобраться. Так он тоже себя обнаружит. Лена закончит, если что. Или нет. Но ему будет уже все равно.

Пальцы точно также одеревенели от холода. Миллер нащупал спусковой крючок. Дальше медлить уже некуда. Будь, что будет. Он потянул ледяную железку.

Оглушительный грохот вспорол тишину ночи, а потом истошные вопли. Так кричат умирающие или тяжело раненные. Дэниел видел один живой факел там, куда он стрелял. Значит, не промахнулся. Теперь только закончить начатое. Выплеск адреналина помог справиться со скованностью. Миллер уже был на ногах и поудобнее перехватил калаш, оглядываясь на ДиДжина.

- Пойдем, проверим наше жаркое, - хищно осклабился он и первым направился вниз по склону холма.

У него, что ли яйца железные? Так заржавеют. Ухмыльнулся Гектор, пытаясь хоть как-то отвлечься от леденящего  до костей душа. Еще и идти надо тихо. Это по воде! Падать в слипшуюся от снега траву было тоже не самое приятное и желанное ощущение. Сердце замирало. Автоматы, что были в багажнике УАЗика и запасные магазины были в куда более лучшем положение. Пусть даже они заржавеют. Им это абсолютно все равно. А вот Гектор мысленно поблагодарил Господа за то, что он даровал ему поваляться на теплых песках тропических пляжей. Хотя, здесь вполне сносно. Решил он, рассматривая зарево огня, взметнувшееся над мостом. Говорить до этого момента не стоило. И он жалел, что все ругательства глотал в себя. Зато сейчас можно.

- Твою мать, Дэниел! Ты хреновый повар! Пережег кому-то яичницу! Послушай, как орут! – ухмыляясь, проорал он, подавая автомат и пару магазинов напарнику.  Теперь вперед. И молиться, чтобы Лена не перепутала их с теми, кто уже там. Тем более, что ее выстрела не услышит никто.  Мысленно поцеловав Лик Мадонны, ДиДжин рванул вперед, выставляя так и не успевший заржаветь автомат. Очередь. Вдох.  Очередь. Выдох.

- Миллер, ****ь! Ты всех убил!

- Разве это не было целью? – проорал в ответ Дэниел.

Теперь можно и поорать. Чувство свободы и  удовлетворения. Такая пьянящая эйфория. Миллер знал, что все это скоро закончится, и потому спешил насладиться ощущением, пока оно не испарилось. И даже представшая перед глазами картина не могла испортить удовольствия. Темный от крови снег. Тут и там валяются останки бедолаг, которые в голову пришло бросить вызов им с Гектором. Да уж. До утра даже определить, сколько их тут было, невозможно. Предстоит еще все тут собрать, рассортировать, идентифицировать останки, но это уже задача для специально обученных людей. Группы зачистки и экспертов. Они свою задачу выполнили. Обеспечили колонне безопасный проход.

- А вот и не всех, - возразил Дэниел, увидев, как лежащий чуть поодаль начал подавать признаки жизни, зашевелившись. Дэниел подошел к нему и рывком перевернул на спину. – Этот нам еще может пригодиться. Да, дружище? – обратился он к лежащему. – Споешь нам арию незваного гостя?

Достав из кармана пластиковые стяжки, связал пленнику руки. Выпрямился навстречу Гектору, пошатнувшись от нового приступа головокружения.

- Я тут посторожу, ты встречай колонну, - не подавать же вида что едва стоишь на ногах. – И свяжись с Леной, пусть подтягивается. Все кончено.

Уже можно было различить далекий гул двигателей. Скоро колонна будет на мосту.

- И пусть проверят мост на предмет закладки. Иди.

Гектор не успел выругаться и проорать, что он не нанимался в адъютанты, наблюдая, как заваливается на бок Миллер, теряя сознание. Добегался. Герой.

- ****ь! У тебя ум есть, Миллер! – досада вылилась все в то же ругательство, но подхватить напарника это полдела. Пусть даже тот, кому связал руки Миллер, никуда не денется, все равно разорваться Гектору невозможно. Он вытащил из внутреннего кармана куртки рацию, нажал на кнопку.

- Бемби. Бемби, ответь. Прием.

Дождавшись ответного хрипения, заорал как можно громче.

- Быстро сюда. Командиру плохо. Не видишь, что ли!

- Дым. Не вижу. Есть. Буду через…

Остальное потонуло в шипении. Но Гектор знал, что  Лена бегает побыстрее ветра. Так что ждать долго не придется. Максимум пять минут. Плюс – раж. Быстрее примчится…

 Лена уже успела разглядеть, что происходит на мосту. Просто поверить глазам… и нарушить приказ… но рацию уже приготовила.  Теперь все еще проще. Закидывая винтовку за спину, она уже бежала к мосту. Немного ругая себя за то, что не подошла поближе к цели. Но понимая, что действовала, подчиняясь рациональному выбору, и правильно действовала. Да и пятьсот метров – это не больше пяти минут бега.  Даже запыхаться некогда успеть. Лена неслась, считая пролетающие метры. Поле кончилось. Дорога… мост. Гектор привалил Дэниела к перилам моста. Там же холодно! Он что не понимает! Лена не видела ничего, кроме Дэниела. Сейчас. Еще несколько шагов.

- Твоя задача эти двое. – Гектор указал на задержанного и Миллера.  – Оба должны быть живыми. Я навстречу колонне. По сторонам советую не смотреть.

Гектор исчез. Растворился в пространстве. Лена глянула на второго. Со связанными руками. Гектор и его подтащил к перилам моста. Хорошо тут плотная решетка. При всем желании не свалиться вниз. Даже случайно… Лена наклонилась к нему. Заглянула в ошалелые глаза. Да. Видно ему и в голову не пришло, что эта ночь может окончиться вот так. Но он, хотя бы жив. Крови нет. Если только из ушей.

- Ты меня слышишь? – крикнула Лена. – Кто ты? Как здесь оказался?

Тот затряс головой, что-то мыча. Понятно. Ну и нечего терять время. Его шок пройдет. Жить будет. Теперь все внимание Лены было приковано к Миллеру.  Она села рядом. Обняла мужчину, приложила два пальца к шее. Пульс есть. Черт. Если он еще раз… Говорила же – нельзя так! Нельзя! Мать его… Бессилие. Ну, это лишь до тех пор, пока он не придет в себя. Потом он получит по заслугам. Лена выдохнула ругательства и прижала к себе Дэниела.

Гектор оглянулся, чтобы удостовериться, что Лена поняла его слова правильно…  да. Теперь к Барби. Уж, хрен его знает, кто тут что планировал и какого результата ждал, но получит то, что есть.  Зато в следующий раз задачи и вводные будут более четкими и  реальными. А они сделали все, что смогли. Из чего следует. Что могло быть и иначе. И если их рассчитывали перестрелять, как мишени в тире, то хрен им. Гектор закашлялся. Хорошо, если это из-за дыма. Воспаления легких как-то не хотелось. Металлическое покрытие моста громыхало от каждого шага. Но он уже отчетливо слышал гул  моторов. Значит, они приближаются.  Отлично. Еще несколько шагов, и  из серых клубов дыма, хлюпая мокрыми берцами, в распахнутой настежь куртке вышел черный Гектор ДиДжин.  В левой руке трещит рация. В правой зажат приклад автомата.

Полковник Дэвид Барбара ожидал чего угодно. Взрыва на базе. Возможно, жертв со стороны курсантов. Но никак не локальной войны у моста. Еще издали он увидел вспышку, потом услышал хлопок, велел водителю гнать со всей мочи, да того и подгонять не нужно было. Сам придавил педаль к полу, как будто за ними черти гнались. Дэвид пытался разглядеть, что происходит, но толком этого сделать не получалось.

- Тормози! – заорал он, когда перед машиной возникла темная фигура. Лишь по очертаниям Барбара узнал ДиДжина.

Полковник на ходу выскочил из кабины и подбежал к Гектору.

- Какого черта у вас тут происходит? Где остальные? Доложить!

Гектор выглядел так, как будто прошел через ад. Вопросов у Барбары было куда больше, но с ними можно было повременить. Пусть ответит сначала хоть что-то.

ДиДжжин выдохнул. Ну, хоть не задавили нахер с разгону в дыму. И то спасибо.

- Докладываю. Личный состав задачу выполнил. На территории лагеря обнаружены и обезврежены два взрывных устройства. По направлению движения колонны обнаружена и уничтожена засада. Количество диверсантов пока установить не удалось. Один пленный.  Потерь нет. Время. – Гектор посмотрел на часы.  - Один час пятьдесят восемь минут. – Гектор был зол. Очень зол. Слова отрывались от него, падая под ноги, словно гири. В душе таилось только одно желание – отметелить кого-нибудь, или отматерить хорошенько. Для этого бы годился и пленный. Но почему-то как раз  на того бедолагу злость Гектора не распространялась. А вот Барби…  Почему так нестерпимо хотелось сказать ему пару ласковых? Но вместо этого он сказал. - Дэниелу Миллеру срочно требуется медицинская помощь.  У меня все. – Гектор сплюнул. – Может быть кто-нибудь, мать вашу, объяснит мне, какого хера тут творится? – кажется даже его мягкие редкие волосы, впитав в себя черный дым пожарища стали острыми, как лезвия. Гектор зло сверкнул глазами. – Что тут происходит, а, полковник?

Барбара только мог надеяться, что ДиДжин не заметил, как вытянулось его лицо, когда он услышал о засаде на мосту. То, что в лагере было два взрывных устройства, соответствовало плану тренировочного задания, а вот засада… С этим придется разбираться. И тщательно утечка. Крот. Те самые слова, которые как кость поперек горла. Не дают спокойно жить. Не дают спать по ночам и превращают службу в сущий кошмар. Но с этим ему предстоит разобраться уже самому. А пока нужно позаботься о группе, завершившей задание.

- Что с Миллером? – тревога полковника была неподдельной. – И где остальные. Я что, должен дважды повторять?

Как бы то ни было, а он все еще командир здесь. И если ДиДжин позабыл об этом, быстро ему напомнит. Барбара знаком подозвал одного из курсантов.

- Обеспечить охрану периметра. Раненых в госпиталь, вызвать спецгруппу для зачистки.  Остальные в лагерь. Выставить усиленные посты и ждать дальнейших распоряжений. Выполнять!

Курсант помчался выполнять приказ.

- Мне до второго пришествия ждать ответа?  - Барбара строго посмотрел на ДиДжина снизу вверх.

- Я врач? Может контузия, может нервы. Отключился на полушаге. Тут только курсант Ооль. Остальные обеспечивают безопасность лагеря. И потрудитесь не орать. А то у меня нервы….  – Гектор в упор посмотрел на Барби. Он убивал. Посылал на смерть. Таскал воняющие останки, подбирая их посреди свалок или в пустыне. Много чего было в его жизни. Но сейчас все отошло куда-то далеко… - Там Миллер. Меня больше ничего не интересует до того момента, когда врач скажет, чего жизни ничего не угрожает. Это понятно? – Гектор сцепил зубы, чтобы не лязгали. И едва сдерживая дрожь, развернулся и пошел обратно. В дым, который впрочем, почти рассеялся.

Нервы? Скажет тоже.  Этих двоих вместо нервов стальные канаты. Что у Миллера, что у ДиДжина. Поэтому их и отобрали для этой миссии. Если Миллер отключился на полушаге, значит, что-то серьезное.

Барбара кивнул медикам, чтобы последовали за Гектором, и сам пошел посмотреть, чего эти герои там наворотили. А посмотреть было на что. Если привык к подобным зрелищам.

- М-да. Это вы втроем устроили?

Вопрос не был адресован  никому в частности, просто мысли вслух.

Дэвид молча наблюдал, как медики аккуратно укладывают Миллера на носилки, он еще пытается протестовать, уверяет их что в порядке. Пришлось вмешаться и сказать, что это приказ. Отбыть в госпиталь и пройти полное обследование. Миллер нехотя подчинился.

А эта снайперша, Бемби, как ее называют, правда, сейчас похожа больше на растерянного испуганного олененка. Как она переживает за своего командира… Кто бы мог подумать. Похоже, их связывает нечто больше, чем профессиональные отношения.

- Все с ним будет хорошо, - Барбара положил ей руку на плечо. – Давай в машину. Ты тоже, - это он уже ДиДжину.

Посты оставлены, остальные загрузились, можно возвращаться в лагерь.

Это будет длинная ночь.

Какого вообще хрена! Гектор был зол. На всех. На Барби. На себя. Дэниел вообще получит… когда очухается, естественно. Лена. Похоже, от Лены он и получит …  Гектору даже напрягаться не нужно будет. Вон что с ней происходит. Приплюсовать разминирование и чуток добавить соли, и эта смесь взорвется. ДиДжин ухмыльнулся. Он не ревновал Миллера… нет. Но он никогда бы не простил никому из здесь присутствующих, в том числе и себе, если бы с Миллером случилось что-то ужасное. Лучше самому его прикончить, чтобы не мучился, нежели видеть, как он погибает. Это одно. Второе. Какого хрена никто не предупредил о том. Что все будет по-взрослому! Даже их. Они должны были знать. Точно. Определенно. Чтобы не терять время на осознание опасности.  Это не подготовка команды – это просто расход пушечного мяса. А они готовили бойцов. И за каждого из них и Миллер, и Диджин будут рвать глотку. При всех промахах команда сработала отлично. С ошеломляющим результатом. Сигарета, которую Гектор закурил, как только врач взял руку Миллера, чтобы посчитать пульс, закончилась. Черт. В три затяжки. Гектор вытащил другую сигарету. Подошла Лена.

- Они молчат. – Тихонько шепнула она. – Они ни слова никому не говорят. Ты же главнее их всех. Почему они молчат! Почему!

- Потерпи. Закончится осмотр, я их самих на изнанку выверну. Терпи. Еще несколько минут. Нужно, чтобы врач оценил степень опасности. Все остальное  я беру на себя. Если бы это были боевики, вот бы мы с тобой тут разгулялись. Но. Увы. Пока нам не скажут, что с Миллером. Мы бессильны. Совершенно бессильны. – Уговаривая Лену, Гектор, скорее всего, уговаривал себя. В большей степени себя. – Ты знаешь, что такое бессилие, а, детка? – Он чуть приобнял Лену за плечи, усаживая ее на край лавки. – Ждем. Просто сидим и ждем.

 Время всегда идет не так, как показывают часы. Гектор был совершенно уверен, что прошла вечность. Но поглядев на часы, увидел лишь пятнадцать минут разницы. Миллер уже четверть часа в смотровой. А оттуда пока никакого движения. Черт! Черт их всех побери! Последняя затяжка.  ДиДижин докурил сигарету. Посмотрел в глаза Лене и шагнул к двери. Пошли они все. Сколько можно!

Сказать, что полковник был зол, это ничего не сказать. Он был просто в бешенстве. Это кто такое придумал? Что за гений? Так поступать с его ЕГО курсантами! Да он за каждого лично готов шкуру спустить. Он и с каждого готов, но только он сам, никто больше. Вот только он узнает, чье это было решение. Да, ему придется писать тонну рапортов и докладных, объясняя гибель стольких людей. Но. Это же надо было догадаться! Устроить засаду, не предупредив его! Да еще заложить на мосту боевой заряд! Кто и каким местом придумал такое!

Барбара закрылся в кабинете. Сейчас они все получат. Нет. Так не пойдет. Нужно успокоиться. Взять себя в руки. Иначе его импульсивность примут за проявление слабости. Еще отстранят от командования базой.

Вдох. Выдох.

Потом по закрытому каналу связался с Управлением. И доложил все сухо, по форме. Что диверсия в лагере предотвращена. Бомбы обнаружены и обезврежены. Среди личного состава потерь нет. Что засада на мосту также успешно ликвидирована. И, если до этого момента на том конце его внимательно и благосклонно слушали, то сейчас трубка взорвалась отборным матом.

- Какую мать вашу засаду? Вы там что себе вообразили? Кто дал распоряжение ставить дополнительные задачи?

- Так это ваша дополнительная проверка?

- Черт подери, нет!

А потом воцарилась тишина. Потому что оба собеседника осознали, что засада была настоящей. Это не было проверкой. А, как и предполагал Барбара, следствием утечки информации об учениях. Его худшие предположения оправдались. Теперь окончательно и бесповоротно.

Разговор продолжался еще некоторое время. А потом Барбара сел за составление плана действий, бесконечные отчеты и рапорты тоже не терпели отлагательств. А потом, как ужаленный вскочил, накинул крутку и выскочил из кабинета.

Доктор Франклин как раз собирался пригласить курсантов Ооль и ДиДжина на осмотр, когда, выйдя из кабинета, едва не столкнулся с последним.

- Что же вы, курсант, правила хорошего тона позабыли? Разве дам не нужно пропускать вперед? – укоризненно проговорил он. – Курсант Ооль, прошу на осмотр. – Он посмотрел за плечо Гектора. – А вы присядьте, подождите, и до вас очередь дойдет, - мягко и вместе с тем профессионально бесстрастно произнес Франклин.

У Гектора глаза чуть не выпали из орбит. Он проглотил возмущение и пропустил Лену. Девушка проскользнула в приоткрытую дверь, а доктор Франклин еще раз строго глянул на Гектора.

- И курите поменьше, молодой человек. Это вредно.  – Золотистые глаза уперлись в усталые глаза Гектора. Потом на сигарету, будто  желая уничтожить ей.

- Да она уже погасла даже. Я давно не курю. – Как-то сжался от этого взгляда ДиДжин. Разве он много курит?  Гектор отошел к урне. Чтобы выкинуть окурок. Доктор вернулся в кабинет.

Дверь закрылась, и Гектор остался в коридоре один. Ну вот. Теперь и словом перекинуться не с кем. Осталось только думать. Хоть бы с Миллером все было нормально. И вообще! Ему что все отчеты одному строчить? Хрена лысого.  Гектор потянулся за новой сигаретой, но поглядев на дверь, просто засунул руки в подмышки и привалился к стене. Сидеть он все равно не мог.   Нужно будет тут в душ сходить. Хотя бы в тепле. Странно, как такая умная мысль еще ни разу не приходила ему в голову. Это старость что ли? Вот и про Миллера он так и не спросил. М-да. С автоматом все было как-то проще…

Лена пулей ворвалась в кабинет. Быстро осмотрела его от пола до потолка. Дэниела не было нигде.

- А… Где… Что…

Она растеряла все слова и с ними и самообладание.

- Ваш боевой товарищ в соседней палате. – Франклин указал на дверь в дальнем конце кабинета. – Не таскать же больных по коридору, - пояснил он. – С ним все будет в порядке. Небольшое сотрясение мозга, гипотермия, кстати, она замедлила процессы в организме, благодаря чему он так долго мог оставаться на ногах и сражаться. Через пару дней сможет вернуться к своим обязанностям в облегченном режиме, а пока он отдыхает. Присядьте сюда, – показал рукой на кушетку. – Это не займет много времени. Вам тоже нужно отдохнуть.

Отдохнуть? Это как? Лена была поражена.  Ее работа заключалась в постоянных нагрузках. Ей за это платили. Про отдых никто ничего не говорил. Она не может себе позволить тут валяться. Не мо-жет.

- Доктор. Вы скажите, что с ним. Это не опасно? Я уйду. Можно хоть одним глазком взглянуть на него? Я только на минутку и уйду. У меня ничего не болит. Мне ничего не нужно. Правда. Я только посмотрю, что с ним все в порядке и сразу уйду.  – Лена тараторила, пытаясь незаметно отступить к той самой двери. Хотя – какой тут незаметно. Белые стены. Как будто нельзя было поставить хоть ширмочку какую-нибудь. Ну, хоть маленькую…

Лена посмотрела на кушетку, которую указал доктор. Может прикинуться, что она согласна? А когда он отвернется, тогда и рвануть к той двери?

– Доктор. А что вы хотите делать? Мне что, раздеваться или не надо?

Вот интересно. Он совсем очумелый врач. Или от мужика в нем хоть что-то осталось?  Лена взялась за край толстовки. Хотя под ней еще термобелье. Тут тебе не пляж. Чтобы голышом шастать…

Франклин строго посмотрел на Лену.

- У вас не случалось травмы головы последнее время? Проблемы со слухом? Со зрением? – Он подступал все ближе, отсекая ее от заветной двери. – Присядьте. Это приказ старшего по званию. Я капитан медицинской службы. Так что вы обязаны подчиниться.

Все тот же мягкий голос, но с приказными нотками.

- Разденьтесь до пояса сверху. Мне нужно смерить давление. – Он как будто проигнорировал вопросы про Дэниела. Но потом решил ответить. – Я же сказал. С ним все будет в порядке. Он отдыхает. Пришлось сделать ему инъекцию седатива, иначе сбежал бы. Такой же неугомонный. Все вы такие. Смешные, пока живые.

Доктор и в самом деле никак не отреагировал на ее эскападу.

- Это все последствия стресса. Знаете, говорят, к войне можно привыкнуть. И что к смерти тоже и к виду крови. И что врачи циники. Возможно. Но я вам так скажу. Это своего рода защитная реакция. Чтобы не сойти с ума. Врачи и военные в первых рядах в зоне риска. Вот вы пока не выработали своей защитной реакции. И ваш товарищ, что остался в коридоре, тоже. Миллер… Он, пожалуй, лучше всех вас притворяется. Хотя бы внешне выглядит отстраненным. А что у него на душе… Это не моя область. Это психиатрия. – Говор это все, Франклин быстро и ловко проверил давление, пульс, реакцию зрачков. – Можете одеваться. Как я и сказал, вам нужен отдых. А то вдруг завтра война, а вы не в форме. И пригласите курсанта ДиДжина. Пока он взглядом дверь не прожег.

Девушка медленно, вовсе не спеша выполнить команду капитана Франклина, Лена натягивала на себя ставшую слишком тесной и тяжелой одежду, моля Бога, чтобы Гектор заглянул в кабинет без спросу и внес некий элемент сумятицы. Ну, хоть какой-то шанс добраться до той двери. Она почти верила врачу. Даже больше. Она умом понимала, что с Дэниелом все должно быть в порядке. Она же сама была с ним. Осмотрела его, ощупала. Ран нет. Потери крови нет. Это и, правда, реакция организма на глубокий стресс. Так она ему еще в штабе говорила... орала. Что он не прав! Что нельзя вот так лезть самому туда. Где должен работать спец.  Лена натянула на себя толстовку в защитных пятнах и встала. Все. Три шага до двери и шансов нет.   Шаг… два…

Дверь открылась. Вошел Барбара…. Следом показалась физиономия Гектора. Лена призывно махнула рукой и тут же рванулась в сторону двери. Гектор в мгновение ока занял ее место у кушетки, развернувшись лицом к врачу, будто и не видел девушку вообще. Если бы у нее было время, она бы мысленно поблагодарила Гектора или Господа. Но у нее не было времени. Она просто долетела до двери и, рывком открыв ее, очутилась в маленьком светлом боксе. С одной-единственной кроватью в центре. Вопреки ее ожиданиям. На высокой кушетке просто спал Миллер. Никаких тебе проводов или всяких трубок, никаких аппаратов и капельниц. Как и сказал доктор, Дэниел просто отдыхал. С единственным отступлением, ему понадобился слишком экстренный отдых. Вот и все.  Лена подошла к нему. Взяла за руку.

- Вот попробуй хоть раз еще выкинуть нечто подобное! Только попробуй! Я тебя сама прикончу. Чтобы не мучился. И меня не мучил… чудовище. Просто чудовище. Спит он. А я? А я что должна делать? – Лена выдохнула. Облегчение. Да. Это было облегчение. Теперь и она могла отдохнуть. Черт с ними, пусть высчитывают из зарплаты. Сволочи…  ноги ослабли. Она оперлась о кушетку и оглянулась в поисках места. Маленький бокс не был похож на вокзал. Ей осталось только оно. Лечь на кушетку рядом с Дэниелом. Потому что она не могла сделать больше ни шагу.

Она не помнила, не видела, не слышала, как в бокс вошли доктор, Гектор и Барбара.  Как Гектор взял ее на руки и переложил на другую кушетку, которую успел вкатить в палату доктор. Как полковник ухмыльнулся. Увидев все это. А Гектор  потом орал на Барбару. А потом на доктора. Потому, что девочке нужно было сразу сказать, что с господином Миллером все в порядке. Как будто он этого не говорил. Редкие волосы Гектора топорщились, создавая ощущение нимба над головой. Но он вовсе не был святым. Просто все, что касалось Миллера, он воспринимал на свой счет. И только после того, как убедился, что со всеми подопечными курсантами все в порядке, Гектор поматерившись в пространство, отправился курить.

- Не забыть бы еще смотаться в душ в госпитале. А то такой момент жаль упускать. – Ворчал он себе под нос, закуривая последнюю сигарету из пачки…. – черт. Еще и сигареты закончились.  Интересно, сколько времени до открытия минимаркета? Но сначала – душ...

Гектор бросил в урну пустую пачку, сунул в карман куртки зажигалку и сделал затяжку, опершись о стену госпиталя. Такого же фанерного домика, как и все постройки здесь. Только разрисованного снаружи какими-то зверушками в белых халатах. Это видимо, юмор такой….

 Тяжелый рассвет будто простреливал кроны деревьев, стряхивая золотыми лучами белые кружева инея.

Скрипнувшая дверь, нехотя отворилась. На крылечко госпиталя вышел доктор Франклин.

- А орать в лечебном учреждении было излишне, - как будто продолжая начатый разговор, негромко произнес доктор Франклин. В руке у него был зажим, в котором он привычно держал папиросу. – Я же сразу вам сказал. Легкая контузия. Гипотермия. Ничего необычного и несовместимого с жизнью. При вашей работе подобное случается сплошь и рядом. Пора и привыкнуть, курсант.

Из того, что успел понять Франклин, не особо вникая в детали, не его это дело, в конце концов, следовало, что во время учений что-то пошло не по плану, и эти трое едва ли не герои, спасшие жизнь всему контингенту базы.

- Это хорошо, что у вас такая сплоченная команда, - продолжал доктор. – Хотя личная вовлеченность может помешать на задании. Поэтому отношения на службе и не приветствуются. Но этим пусть ваше начальство занимается. А вам, молодой человек, раз сказал, и еще раз скажу. Курить надо меньше. Или скоро придется задуматься о смене деятельности.

Франклин задумчиво пускал дым, устремив взгляд куда-то поверх позолоченных солнцем крон деревьев.

Гектор кашлянул. Вежливо так. Почти нежно.

- Да, доктор, курить очень вредно. Даже, говорят, жить не всегда полезно. От этого помирают, по слухам.  – Гектор затянулся. Проследил за солнечным лучом. С наслаждением выдохнул облако дыма,  создавая уютный кокон защиты вокруг себя. – Мы разберемся на счет личных привязанностей. Думаю, иногда даже вредные вещи бывают полезны. А команда останется командой. Мне с ними работать. – Гектор запульнул окурок в урну и развернулся к доктору лицом, с любопытством разглядывая его способ курения.  – М-да… выйду на пенсию – пойду выучусь на врача, чтобы курить было не так вредно… - ухмыльнувшись произнес он. – Спасибо, Док, мне пора. Сообщите, когда можно будет забрать моих курсантов.

ДиДжин отправился в свой номер. Принял душ. Вполне себе приемлемый. И лег спать. Сегодня было уже поздно что-то решать. Все его курсанты отправлены отдыхать. Он – тоже. Приказы не обсуждаются. Пусть Барби пока разберется в своей сфере подчинения. А они сделали все, что только было возможно. И, кажется, немного больше.

Дэниел проснулся лишь к вечеру следующего дня. Первое, что он осознал, это то, что он в больнице. Сначала стало страшно. Что с ним не так? Не шевелясь, просканировал себя. Но никаких явных повреждений на первый взгляд не обнаружил. Осторожно приподнялся, поморщился от боли в голове. И замер. На соседней кушетке спала Лена. А с ней что произошло? Попала под перекрестный огонь? Хотя откуда. Она должна быть в порядке.

Дэниел принял сидячее положение, прикрываясь одеялом. Он был обнаженным. И тихо позвал ее.

- Лена. Лена, ты меня слышишь?

Лена очнулась от голоса. Это Дэниел звал ее.  Дэниел? Ее как пружиной подкинуло на кушетке. Простынь, укрывавшая ее слетела, Лену тоже раздели. Санитары тут прям отпетые.  Она подхватила край простыни, запуская его себе в подмышки.

- Извини. Я не знала, что меня раздели… - Лена смущенно глянула на Дэниела, желая понять, что будет дальше. Она села, повернувшись к нему, свесив ноги с кушетки.  - Черт. Высокая штука. Нужно спрыгивать. И где одежда? – Опять взгляд на Миллера. Что? Что будем делать, а?

- Ты в порядке? Не ранена? – тревога за нее успешно скрывалась за  озабоченностью командира состоянием своего бойца. – Само собой раздели. Наша одежда была в ужасном состоянии. Грязная и мокрая. А здесь стерильность, - ухмыльнулся Миллер. – Полагаю, нужно дождаться врача, чтобы он нас выписал. А потом.

Потом он выяснит, что там, черт подери, произошло. Проведет разбор полетов. Стоило об этом всем подумать, как Миллер снова начал злиться. Слишком много вопросов, на которые он хочет получить ответы.

А потом куча бумажной работы, которую за него не сделает.

- Потом разберемся.

Не посвящать же ее во все свои планы. Не тот у нее уровень допуска.

- Я в порядке. Я просто … - Лена не могла объяснить, как попала сюда. Вошла. Обняла его и упала? Он поймет это? Лена с сомнением посмотрела на командира. Скорее всего, прочитает вводный курс взаимоотношений ком состава и курсантов. Или взыскание наложит.  Да и ладно. – Я переживала за тебя.  Ты же не слушаешься. Еще в штабе говорила – нельзя командиру рисковать собой. Ты должен давать задания. А выполнять их должны другие. Когда научишься? – гневно сверкнув глазами, Лена посмотрела на Дэниела в упор. – Очень хочется убить тебя.  Но, думаю, меня даже в очередь не пустят. Уж поверь!

Странно было выяснять отношения, расхаживая по палате голяком. Хотя расхаживать никому в голову не пришло. Они так и сидели каждый на своей кушетке. Переговаривались  в тон потемневшему вечернему небу. Но вовсе не о том, о чем переживали… или точнее, не совсем о том.

Дэниел внимательно выслушал ее, потом еще подождал, вдруг чего добавить захочет. Не захотела.

- Меня очень тронула твоя забота. И тогда, и сейчас. – В медчасти явно больше одной палаты, и сейчас не военное время, чтобы они все были забиты под завязку. И потому тот факт, что Лена делит с ним палату, говорить только об одном. Она проявила инициативу и осталась здесь. С ним. Вопреки всем правилам и регламентам. Трогательно, в самом деле. – Но ты же понимаешь, что это нарушение всего, чего только можно. Личная привязанность делает бойцов слабыми. На задании они думают не о выполнении поставленной задачи, а о том, как бы объект их внимания не пострадал. Это неприемлемо. Если ты не сможешь контролировать свои проявления, мне придется подать рапорт о назначении в мою команду другого снайпера. Мы оба того не хотим. Так что придется постараться. Обоим. – Нелегко выговаривать вот так, глядя в глаза той, кто искренне о тебе заботится. Быть может, единственному человеку на земле, кому на самом деле не все равно. Хоть это и непривычно, но так приятно… - Что касается инцидента в штабе. Я действовал сообразно обстоятельствам. Я мог обезвредить бомбу, я это сделал. Никто не пострадал. – Дэниел запнулся. – Почти. Это сотрясение. Обычное дело. Доктор сказал, что через пару дней я смогу вернуться в строй. Так что повремени с убийством. Я тебе еще пригожусь. – Миллер изобразил улыбку.

- Я постараюсь. Не сомневайся.  – Шепнула Лена, глядя ему в глаза. В эти бездонные  и притягательные глаза. Вот уж действительно. Нужно обладать нечеловеческой силой воли, чтобы не шагнуть в эти омуты. – И ты постарайся. Тебе не хватает подготовки. Я имею в виду – физическую подготовку. Нагрузки были не такими уж большими. Нужно добавить нагрузки на тренировках и провести индивидуальные занятия. Не вздумай подавать рапорт. – Самое страшное сейчас было оказаться без работы… хотя, нет. Теперь самое страшное – было оказаться вдали от него. Лена даже не пыталась представить, что с ней будет в таком случае. Ад.  Что представлять. – Не вздумай подавать рапорт. Я тебе тоже пригожусь тут. Это будет взаимовыгодное сотрудничество. Никто тебе не поможет так, как я.  – Лена сказала это так, как будто конституцию прочитала.  Чего не сделаешь, когда становится по-настоящему страшно…

- Что прости? – Глаза Дэниела потемнели от гнева, а сам он напрягся, как тигр перед прыжком. – Мне не хватает подготовки? Даже не стану спрашивать, какими критериями ты руководствовалась, когда делал подобные выводы. Тем более, что не тебе судить об этом. О твоем поведении у нас еще будет разговор. Не здесь и не сейчас. И от его результатов напрямую будет зависеть, подам я рапорт или нет, - отчеканил Дэниел. – А пока рекомендую привести себя в порядок и проследовать на базу. Завтра утром состоится разбор полетов. Советую обдумать каждое слово, которое ты соберешься сказать. – Дэниел соскользнул с кушетки, умудрившись сразу поймать равновесие, подошел к двери. – Док? Нам бы одежду и выписку. – Крикнул он в приоткрытую дверь.

- Разбор полетов? – даже отсутствие одежды уже не могло остановить Лену, она подскочила со своей кушетки, отбросив мешающуюся простыню. Все в той же позе встала перед Дэниелом. Ноги на ширине плеч. Руки, упертые в бока, еще больше подчеркивали и без того совершенные изгибы ее фигуры. – Да ты дойди до того разбора! А лучше – добеги. Неужели ты думаешь, я бы стала говорить зря? Давай так. Побежали вместе десять километров. И посмотрим, что  будет. Сможешь?

Чуть подавшись вперед, она говорила с жаром. Словно от этого зависела ее жизнь. Хотя, возможно чья-то жизнь и была сейчас на кону. Как знать… Лене очень хотелось подойти к нему. Но этот пижон просто сводил с ума. До такой степени, что она боялась, оказавшись рядом с ним, приняться колотить его. Потому что он заслуживал оплеух. Очень заслуживал. Но не понимал этого. Не хотел понимать.

- Или ты считаешь, что только твое мнение может быть единственно правильным. А уж с женщиной ты не согласишься ни при каких обстоятельствах?

Как же она хороша! Создает же природа такое совершенство…

Дэниел неприкрыто любовался Леной, а почему нет, если она сама демонстрирует себя во всем своем обнаженном великолепии. Он усмехнулся. Дверь была снова закрыта, и Миллер контролировал ситуацию, положив ладонь на ручку.

- Я не сексист и не отрицаю того, что при определенных обстоятельствах и в некоторых видах деятельности ты меня превосходишь. – Как ни приятно смотреть на этот пожар, его придется тушить. Им еще работать вместе. Работать. А не отношения выяснять. Хотя последнее у них получается куда как лучше. – Мое мнение может быть единственно правильным, когда мы находимся в ситуации командир – подчиненный. В остальных случаях я готов тебя выслушать, и если твои доводы будут разумны, я соглашусь с тобой. Что касается кросса, обязательно его устроим. Только не среди ночи. И уж точно не по твоей прихоти. А сейчас рекомендую тебе прикрыться. Сюда сейчас войдут.

Дэниел чувствовал, как ручку пытаются повернуть.

- Одну минутку, мы не одеты, - крикнул он через дверь.

Потом невозмутимо прошел к своей кушетке и сел на нее, прикрывшись одеялом.

- Можете войти.

Лена тем временем тоже сочла за лучшее прикрыть свои прелести.

Док был человеком деликатным при всем его цинизме, и сразу после разрешения входить не стал. Лишь чуть погодя вошел в палату с двумя комплектами одежды в руках. Положил их на ближайшую кушетку.

- Чье тут которое, сами разберетесь, - сказал он. – Что, не терпится обратно в казармы и на войну? -  он обвел взглядом своих пациентов. – Не стану вам препятствовать. Иначе вы тут воевать начнете. А мне еще здесь людей лечить. – Франклин остановил взгляд на Лене. – Курсант Ооль. С завтрашнего утра возвращайтесь на службу без ограничений. Курсант Миллер. У вас облегченный режим. Перед ужином ко мне на осмотр. Ежедневно. – Предвидя возражения, поднял верх руку. – С сотрясением мозга не шутят. Превратитесь в овощ – ко мне не приходите. Лекарства еще заберете, как будете уходить. Всем все ясно?

Оба его пациента мрачно кивнули. Франклин вышел из палаты.

Лена потухла. Как тот самый пресловутый факел, с коим  ее и отождествляют. Большего облома доктор придумать не мог. Да и Миллер тоже. Как только док ушел, она откинула простынь. Встала. Быстро оделась, словно за ней гнались.

- Я готова, сэр.  – Отрапортовала она, чуть прищелкнув каблуками форменных берцев. – Нам по пути. Может быть, хоть создадим видимость мирных отношений или переговоров?

Будь на ее месте сейчас романтическая девчонка, она уже залилась бы слезами. Накинулась на мужчину, пытаясь расцарапать ему лицо. Просто влепила бы пощечину. Но это была Лена. Она закусила губу и перешла на официальный тон. Тем более, командиру ни волноваться, ни перетруждаться нельзя. Смысл любых несанкционированных действий? Правильно – никакого. А командира нужно беречь. Если кто-то этого не поймет. Лена объяснит. Четко и быстро.

Поди пойми этих женщин. Только что была прекрасной разъяренной фурией, а сейчас как пустой сосуд, из которого ушла жизнь. Только необходимые функции. Дэниел решил выждать. Он всегда так делал. Выжидал. Хотя хотелось немедленно выяснить, что опять не так. Никому не нравится, когда что-то идет не по их сценарию. Но сейчас-то? Их отпускают из лазарета. Впереди вся ночь. И распорядиться ею можно по их усмотрению.

- А мы разве в состоянии войны? – удивленно спросил Дэниел, подходя к двери. – Я лично нет, так что да, я заберу лекарства у дока, и мы пойдем домой как два закадычных друга. Можем даже обняться. Я бы пригласил тебя  в кино или в кафе, но кино здесь можно посмотреть только в учебном классе, и то весьма специфическое, а вместо кафе столовка. Так что выбор не велик. Придется возвращаться в наш домик. Прошу, - он распахнул перед Леной дверь.

Всю дорогу до своего домика она уговаривала себя быть спокойной и ничего не ждать. Просто слушала его голос, который и так не покидал ее сознание. Чувствовала его запах.  Ощущала его тепло. Разве этого мало? Будь  счастлива тем, что  ты все это имеешь.  Но уговоры  помогали плохо. И ступив на скрипучий пол казенного жилища, Лена опять забыла сделать вдох.  Потом вспомнила. Глотнула воздух приоткрытым ртом и закусила губу, стараясь хотя бы ощущением боли отрезвить сознание, которое пульсировало только одним желанием. Безумным желанием слиться с ним в одно целое существо.

 Форменная одежда стала такой неудобной, что  она сцепила руки за спиной, чтобы не начать избавляться от нее прямо сейчас. Вот это было бы уже неуместно и могло быть истолковано… не в пользу девушки.  Самое странное, что вот сейчас ей захотелось быть в платье. Красивом. И в туфлях на тонкой классической шпильке. И чтобы они танцевали при свете свечей… Боже, что за фантазии. У нее и обычного платья никогда не было. Из обуви – кроссовки, кеды и берцы. С чего вдруг видения и фантазии?

- Сэр Гектор, наверное, уже спит, - пробормотала она, разворачиваясь лицом к Дэниелу, - можно пройти по краю комнаты, чтобы пол не скрипел, и свет не зажигать, я могу провести тебя, все равно моя дверь дальше, -  Лена протянула руку Миллеру, предлагая себя в качестве проводника во тьме…

Как и обещал, Дэниел всю дорогу до их домика, а она была слишком короткой на его взгляд, развлекал Лену разговорами на отвлеченные темы. Они шли под ручку, как двое на настоящем свидании. Он чувствовал, как девушка напряжена, Миллер и сам был на взводе, но не мог сказать наверняка, что причина так себя чувствовать у них была одна на двоих.

Уже стоя в холле, он обратил внимание, как удобно Лена завела руки за спину. Как будто предлагала готовое решение. Он сжал их одной рукой, а вторую запустил в ее волосы, прильнув к губам требовательным поцелуем.

- Сэр Гектор… - усмехнулся Дэниел, отрываясь от желанных губ. – Кому есть дело до сэра Гектора. Просто идем.

И они прокрались, как две невесомые тени, в ее казенную комнату, которая отличалась от соседней лишь отсутствием второй кровати. А потом одежда полетела на пол, а два горячих тела извивались на кровати, совершенно не сдерживаемые ее неудобством.

Так они и уснули, спустя несколько часов, тесно переплетясь, согревая друг друга своим теплом.

Было душно. Вечером, добыв обогреватель, по причине необходимости комфорта, прописанного доктором и сушки обмундирования,  пришедшего в плачевное состояние во время спасения личного состава подразделения, Гектор, малость перестарался с настройками оного прибора. И к утру в комнате дышать  было нечем. Потное тело растянулось по необъяснимой параболе на казенном матрасе. Открыть глаза оказалось довольно сложно. Но, все же это необходимо было сделать. Рассвет полоснул по зрачкам, заставив веки вернуться в исходное положение.

- ****ь!

Гектор потер пальцами веки и сделал вторую попытку. Мутным взглядом обведя комнату, он отметил, что Миллера все еще нет. Чем же его так накачали, что он до сих пор не пришел? Время? Запястье правой руки послушно поднесло к глазам циферблат.

- О-ооо… ****ь! Кто встает в такую рань! – вопрос риторический. Тот, кто додумался накрутить обогреватель на максимум. И теперь в комнате кислорода меньше чем на Марсе. Все равно придется встать, чтобы открыть форточку. Потому что хочется курить. А кислорода и так нет.

Гектор вспомнил доктора Франклина. Ухмыльнулся. Встал. Повернул рычаг на обогревателе и открыл окно. Теперь нужно найти сигареты. Те, что были в его карманах – кончились у госпиталя. Гектор принялся шарить в тумбочке. Не может быть, чтобы в этом доме не было сигарет.

- ****ь! Я переверну тут все, - рявкнул Диджин, перенеся поиски в тумбочку Миллера. Потом его взгляд скользнул по кровати, точнее – под кровать. Там  что-то торчало. Точно. Его пижонская пляжная сумка из Каракаса. Царица Небесная! Как будто целая жизнь прошла между тем днем, когда он купил эту соломенную пляжную сумку и этим утром. Целая жизнь. Но в этой жизни нашлись сигареты. Она имеет все шансы стать вполне сносной.

Прошло уже без малого две недели с того дня, который Дэниел для себя назвал Боевым крещением. Для их команды, как таковой, да и для большинства курсантов тоже. Мало кто встречался с опасностью вот так, лицом к лицу.

Позади разбор полетов, сначала с полковником, только узким составом, он, полковник и Гектор. В своем отчете Дэниел не стал  никого ни подставлять, ни сдавать. В конце концов, начальству важен результат, а как они его добились, дело другое. Миллер отметил, что команда действовала слаженно, каждый был на своей позиции согласно отработанной схеме, каждый четко знал и выполнял свои обязанности. Благодаря чему оба взрывных устройства были обезврежены. Так или иначе.

Дэниел изо всех сил игнорировал косые ироничные взгляды ДиДжина, когда доносил до полковника эту полуправду. Гектор не хуже его самого должен знать этот принцип. Защищай своих перед всеми, просто потому, что вы команда. А вот наедине можешь и в хвост, и в гриву. Что Миллер и сделал.

Разбор полетов в группе прошел совершенно не так мирно и спокойно, как дебрифинг у полковника. Гектор пытался пресечь перепалки, но Дэниел остановил его.

- Пусть выяснят все сейчас, чем будут держать в себе и вывалят в самый неподходящий момент.
До мордобоя не дошло, и то хорошо.

А когда все выдохлись и прекратили орать друг на друга, Дэниел расставил все точки над i. Для начала он объяснил, что коль скоро господа были так добры и подписали свои контракты, они не принадлежат себе уже. А принадлежат тому, с кем контракт подписали, а Дэниел как раз и является представителем этой структуры, следовательно, подчиняться они обязаны ему. Беспрекословно. Если кого-то что-то не устраивает, контракт будет расторгнут. А что в этом случае будет, всем прекрасно известно. Напоминать не нужно. Это скажется в первую очередь на их финансовом положении, плюс на будущей жизни. Они попадут в черный список автоматом, больше их ни одна уважающая себя организация не наймет. Хотите такого будущего для себя? Нет. Отсюда вывод. Командир для вас царь и бог. Как скажет, так и будете делать. И никаких. Никаких межличностных разборок. Для чего вы сюда пришли? Служить и зарабатывать деньги. Еще один инцидент, намек на инцидент, и все. Не будет у вас ни того, ни другого.

Притихшие бойцы слушали Дэниела. Он прекрасно понимал, что творилось у них в душах сейчас. Сумбур, хаос, ненависть к нему и друг к другу, должно быть переполняли их. Да кто ты такой, чтобы распоряжаться нашими жизнями! Читал он в их глазах. Но вслух не было высказано ни единого возражения.

Последняя пачка дорогих сигарет. Гектор с таким сожалением смотрел на огонек, сжирающий каждую сигарету. Но курил и матерился. Он понимал, что с этими учениями как будто переворачивается вся жизнь. Или лучшая ее часть уходит в прошлое. Все, что будет дальше, уже совершенно другая жизнь и совершенно другие сигареты.

Вдоль того самого длинного стола они сидели точно так же, как и в первый день их знакомства. Гектор хмуро глядел то на Миллера, успевшего-таки подготовить доклад о ходе учений, обстоятельствах и выводах  из создавшейся ситуации, то на Барби. Все трое. И полковник Барбара, и Гектор ДиДжин, и Дэниел Миллер готовы были порвать любого, кто осмелился сказать, что, хотя бы один из курсантов что-то сделал не так. Но после того как выяснились все обстоятельства учений, в этом отпала любая надобность. О мелких недоразумениях, типа стычки между Чипом и Шоссом, говорить уж вовсе не хотелось. С ними, конечно, надо работать. Вон как фыркают друг на друга, но это уже их дело. Их просто нужно оставить одних и дать время. Найдет общий язык. Куда денутся.

Руководство пусть разбирается со своими утечками. А мы найдем способы сделать команду непобедимой. Все было даже мило. Барбара говорил. Все слушали. Оживление внесла новость о премии. Это понятно. Большинство здесь из-за денег. Значит надо сделать так, чтобы материальный стимул со временем стал основой взаимного уважения и понимания. Им было все равно кто они и откуда. Всем. До того момента, как только жизнь не стала зависеть от профессионализма каждого. Все очень просто.  Они работают за деньги. А спасают друг другу жизни потому, что умеют делать это лучше всех. В этой жизни вообще все очень просто. Дернул за веревочку – дверь открылась. Не та веревочка – взорвалась. Твое дело, какую веревочку дернуть. Какой проводок перерезать. 

Потом полковник ушел. И совещание приняло несколько более душевный порядок. Гектор видел, как по ходу совещания менялись лица его курсантов.  Вот уже и Чип не так злобно зыркает на Шосса. И даже сдернул свои наушники с головы. Теперь они болтаются у него на шее, как ожерелье папуаса. Значит проняло.

Дези, вечно что-то либо бубнящий, либо читающий свой талмуд, спрятал книжечку во внутренний карман и принял участие в общей беседе. Возбуждаясь и споря со всеми, добиваясь истины.  Да, должен же он понимать, что ее невозможно найти…

Ментор и Бемби довольно адекватно отнеслись ко всему, что происходило. Если Ментор был таким буквально все время, что он вообще находился тут. То Лена, видимо, успокоилась. Или Миллер ей что-то объяснил, или медицина поставлена у нас хорошо. Гектор улыбнулся. Вот так-то лучше. Их бы в космос лет на пять. Научились  бы любить друг друга. Гектор ухмыльнулся, осознавая весь смысл этой мысли.  И еще раз оглядел курсантов.  Кто из них, действительно кого мог бы любить? М-да. ДиДжин, дружище, а тебе срочно нужна инъекция любви. Или хотя бы секса.  Сколько времени ты ту на одних сигаретах держишься? Вон Миллер и то кое-что уже успел…  Гектор перевел взгляд с Миллера на Лену. Ну то, что эта крошка лихо сносит башку, он уже имел честь убедиться. А как на счет всего остального? Как на счет – оторваться по полной? Что Миллер тогда сказал? Иди, пробуй?  Обрамленные белыми ресницами глаза прищурились, оценивая возможные варианты развития событий. Может быть, она сможет восполнить ему отсутствие  дорогих сигарет?

Гектор еще раз обвел взглядом всю команду.

- Всем, кроме премии, выражается  благодарность. За профессионализм и слаженную работу. – Громко, чтобы не пришлось повторять, произнес он на прощание. -  Я поздравляю вас с успешным прохождением первого задания. Первого. Время, отведенное на отдых и разбор полетов, закончилось. Дальше работа в обычном режиме. Точнее, в полном объеме учебного процесса. Вопросы есть? – Гектор обвел взглядом всех. – Нет. Значит, все свободны. 

 Глядя на оживленно шепчущихся, удаляющихся курсантов, Гектор ухмыльнулся.

Все равно придется идти в местный «Бутик», в которым наряду с сигаретами и зажигалками продаются и презервативы. Значит, кто-то кого-то здесь трахает… Гектор еще раз посмотрел вслед курсантам.

Нельзя сказать, что после этого разбора все пошло мирно и гладко. Конфликты вспыхивали, но тут же гасились. Тем более что перед группой стояла новая задача.

По словам полковника, засада на мосту не была частью учений. Как, впрочем, Миллер и предполагал, и не он один. Барбара и сам был вне себя от злости. Утечка. Да еще с его базы! Или, что и того хуже, с более высоких уровней. Но туда ему не добраться. Так что сделать все, что в его компетенции, он мог лишь на базе.

В истинную суть произошедшего были посвящены лишь Миллер и его команда. Им и предстояло в условиях строжайшей секретности выйти на след диверсантов.

Полковник не подвел. Все, что мог, предоставлял. Даже иногда превышая рамки собственных полномочий. Но результатом кропотливой непрерывной работы стало то, что они вычислили-таки группировку, которая пыталась уничтожить их базу.

Они называли себя Пятой колонной. Книжек для подростков начитались, или еще что… Так или иначе, они ненавидели все американское и со Штатами связанное. До сего времени держались в тени, изредка устраивая беспорядки и марши протеста то тут, то там вблизи американских баз, расположенных на территории Европы. И вот. Решились. Совершить нечто масштабное. И приурочить к проведению учений. Как будто что-то пошло не так. Не согласовали действия,  как результат многочисленные жертвы среди личного состава, а с мертвых какой спрос… Их даже не смутило, что среди погибших были бы не только и не столько американцы.

Чип прослушал многочасовые записи переговоров, просмотрел километры видеозаписей, все, что только происходило на базе и вблизи ее. Все, где упоминалось ее название или другие слова-триггеры. Конечно, специальные программы-фильтры, разработанные им же, были бесценны. И в результате нашлась пара фигурантов, принадлежащих той самой Пятой колонне.

На руке одного из трупов, найденной неподалеку от места засады, была татуировка. По запросу полковника ее проверили по базам, и вышли на еще одного члена группировки.

И, наконец, Шосс, исследуя взрывное устройство, обратил внимание на некоторые его компоненты. Которые опять же, в конечном итоге, привели к Пятой колонне.

Со стороны все может показаться легким и простым делом, в реальности это бессонные ночи, обработка мегатонн информации, сопоставление фактов и догадок. И все это выпало на долю Дэниела, он же был штатным аналитиком.

Следует добавить, что и от обычных обязанностей группу никто не освобождал. Каждое утро начиналось с кросса вокруг лагеря, потом занятия либо на полосе препятствий, либо в классе. А в свободное время, пожалуйста, занимайтесь своим анализом.

Как только закрылась дверь за курсантами, Гектор обернулся к Миллеру. Сколько обожания было в этом взгляде. А сейчас нужно совсем другое. Как некстати все это...

- Ну, что? Нас с тобой ждет наш " Черный человек"? Надеюсь, кроме отчета, и список вопросов у тебя уже есть?

Гектор был уверен, что Дэниел приготовился ко всему. А уж к такому долгожданному делу, как допрос пленного он должен быть готов еще вчера.

-  Сам же языка брал. Тебе и начинать...

А каждый вечер после ужина группа собиралась, чтобы подвести итоги дня. Это тоже был элемент дисциплины. Знать, что ежедневно ты должен предоставлять отчет о собственных действиях. Сначала курсанты неохотно делились своими достижениями, а потом привыкли, втянулись. Это превратилось в этакий ритуал. И, что самое главное, научились хвалить друг друга, а не только рассказывать, какие они молодцы. Это был огромный шаг вперед, и Дэниел старался всячески поддерживать эту атмосферу зарождающейся дружбы, иронии и пусть даже щепотки цинизма, но беззлобного, что само по себе уже огромный плюс.

Поймав взгляд Гектора, Миллер не был удивлен. Он знал прекрасно, что Гектор дежурил у лазарета в ту ночь, и вовсе не для того, чтобы дождаться осмотра. Что он неровно дышит по своему напарнику с момента их встречи, и что пока здесь, на базе, не завел себе никого, кто бы мог согреть его одинокую постель. И оттого обострилось его внимание к Дэниелу. Что, впрочем, оставалось без ответа.

- Думаю, он уже готов к серьезному разговору с серьезными людьми. Идем.

И Миллер первым направился к строению, отведенному для содержания заключенного.

Внутри было не намного теплее, чем снаружи. Матрас в углу, в другом ведро вместо уборной. А в соседней комнате стол и два стула.

- Встать. Шагом марш.

Заключенный нехотя поднялся с матраса, недовольно оглядывая пришедших к нему. Не похоже, что он их узнал.

Дэниел приковал арестанта к одному из стульев, обошел стол и встал напротив, рассматривая его. Ничего примечательного. Стандартная внешность. Может быть и славянином, и скандинавом. А по документам и вовсе гражданин Турции.

Выдержав паузу, выждав, пока заключенный не начал ерзать на стуле, Дэниел начал.

- Я слышал, вы требуете относиться к вам как к военнопленному. Соблюдать условия международной конвенции. Но между нашими странами нет войны. Поэтому данный статус к вам не применим. – Злобный взгляд из-под насупленных бровей не произвел на Миллера никакого впечатления. – Однако. Я готов пойти вам навстречу и соблюсти некоторые условия. Если и вы начнете сотрудничать. Итак. Назовите ваше имя, звание и личный номер.

Гектор опять посмотрел на Миллера. Нет, парень очень умильный. Няшка просто. Возможно, с его обаянием даже этот отморозок заговорит. Почему нет? Но. С другой стороны, почему бы этому военнопленному не осознать, в каком дерьме он окажется, если не наладит контакт с Миллером? Ведь удавалось же ему валять дурака тут столько времени, и все допросы сводить к непониманию любого языка, каким бы он ни был.

  - Знаешь, парень, а я не хочу идти ему навстречу, - начал Гектор, заходя пленнику за спину. - Вообще никуда ходить не собираюсь. Ему надо – пусть идет. – И уже обращаясь к пленному. - Твоя моя понимай? Я скажу тебе на чистом английском. Если хочешь жить, а не ссать в грязный тюфяк, начинай уже говорить. Уверен, что ты понимаешь, о чем я. – Гектор видел. Как напряглись плечи человека, прикованного к стулу, ощутил его вибрацию. Еще бы не отреагировать на такой мерзкий голос, которым к нему обратились. А тем паче, на то, что ему предложили.

- Ахмат… - шепнул он, щелкнув зубами. – Ахмат иль Саддек.

- О, видишь, а говорил, ни слова не понимает по-нашему, - хмыкнул Гектор, подмигивая Дэниелу, но оставаясь на месте. Как будто так и собирался, стоять там в роли суфлера Миллера…

Дэниел был более чем уверен, что Гектору захочется исполнять роль злого полицейского. Пусть себе. Лишь бы толк был.

- Видишь. Это было несложно. Давай дальше. Личного номера и звания, я полагаю, у тебя нет, и в жизни не бывало. – Это Миллер знал наверняка. Пленный никогда не служил в регулярных войсках. Только примыкал к таким вот экстремистским группировкам. – Так что это пропустим. Назови имя своего командира. Кому ты подчинялся. От кого получал приказы.

О конвенции этот олух слышал лишь разве что краем уха, и какие вопросы должны быть на допросе, и отвечать ли на них, он тоже врядли знает. Только права свои качает, стремясь выжить, и не более того. Так что можно допрашивать и ссылаться на конвенцию. А что? Мы идем тебе навстречу, давай и ты иди.

Убаюканный голосом Миллера Ахмат было опять завел старую песню, мол, не все понял, повторите… Гектор остановил, уже открывшего рот Миллера, знаком. Чуть разведя руки в стороны, он шепнул.

- Я повторю нашему другу  каждое твое слово, - наклонившись к самому уху пленного, произнес он, заламывая тому палец. В ответ на дикий крик, Гектор заорал еще громче. - Ай, черт! Не тот палец сломал! ****ь! Щас! Щас Я все исправлю! – орал он, обращаясь к Миллеру, будто действительно, что-то сделал не так. – Извини, дружище! Через минуту я сломаю тот палец, который поможет ему вспомнить имя командира! Клянусь! – а потом опять наклонился к уху пленного. -  Понимаешь, что ты сделал? У тебя меньше секунды, чтобы вспомнить имя командира. Иначе я найду тот палец, который поможет это сделать. С которого начать?

Пленный задрожал, словно у его горла появился острый кинжал.

-- Я скажу. Клянусь, я забыл. Теперь вспомнил, я все скажу!

Иногда насилие может быть эффективным. Дэниел предпочел не вмешиваться, пока Гектор вел допрос своим способом. Хотя и удовольствия ему созерцание этого процесса не приносило. Вынужденная необходимость. Собственно, большого урона Гектор Ахмату не нанес.

- Мне спросить снова? Я спрошу. Мне не сложно. Но впредь запомни. Я буду спрашивать один раз. Не слышу ответа… - дальше можно было не продолжать, ужас, отразившийся в глазах Ахмата, все сказал за обоих. – Итак. Кто твой командир.

Дэниел в свою очередь тоже подпустил металла в голос. Чтобы не казаться на фоне Гектора вовсе уж размазней.

Озираясь на того, кто стоял позади, Ахмат и без того понимающий всю шаткость своего положения, теперь осознавший ее четко, всем телом дрожал. Задрожишь тут, когда убивать неверных во имя Всевышнего. Это одно. А что теперь? Подавать в суд по правам человека? Надо еще дожить до того суда. А еще недавно он был почти уверен, что доживет. И не только до суда. Но и гораздо дольше. Масляно-черные глаза расширились еще больше. Заросшее за последние дни лицо казалось еще более вытянутым. Рука болела. Он попытался шевельнуть пальцами. Зря. Теперь тому, кто стоял позади, и делать ничего не нужно было, достаточно просто напоминать этой вот болью уже то, что сделал.

 А он, видимо, может сделать и больше. Вон как следит за каждым движением. Стоило сосредоточиться на своем теле, как его рука придавила плечо, сжимая его покрепче тисков.

- Ибрагим иль Карим.  Только его убили. Кажется... я не видел ... мне показалось, что он свалился с того моста.

Миллер растянул губы в жесткой довольной улыбке. Может, когда хочет.

- Как вы себя называли? Вы же как-то называли свою группу? Тигры ислама, Непокорные, Рыцари в сияющих доспехах… - он повел рукой, заставив Ахмата снова сжаться от страха. – Назови свою группировку. И заодно поведай нам, где у вас была база. Где вы собирались, обсуждали свои действия, оружие хранили. Было такое место?

Ибрагиль иль Карим был мертв. Мертвее некуда. Его опознали, хоть это было и непросто. Но Ахмат,   разумеется, не мог этого знать наверняка, он не мог вообще  знать многого, но тот минимум, что у него в голове, Миллер выжмет досуха.

И, разумеется, будет ему и пряник. Если будет сотрудничать.

- Мы Дети Аллаха. Нас учили в Ираке. А потом привезли в Польшу. Город Повилз. Там леса. Болота. Как здесь. И американцы. Только нас в город не пускали. Мы в лесу жили. – Ахмат тараторил, как заполошный, озираясь на Гектора. А Гектор лишь иногда чуть крепче сжимал его плечо, чтобы тот не останавливался.  Итак прошла целая вечность, прежде чем их с Миллером допустили до допросов. Хотя именно они обеспечили  безопасность базы и поимку пленного. А самое главное – именно им нужны были те сведения, что он мог дать. Если конечно, знал, хоть что-то кроме промежуточных пунктов прибытия.

- Скажи-ка, дружок, а кому это пришло в голову послать вас в такую даль? Да еще и для такого плохого дела? - ласковым, до трепета в поджилках, голосом проворковал Гектор….

Кому? Он, правда, надеется услышать ответ? Ясно же, что он скажет, его командиру, Ибрагилю покойному. На покойника свалить всего проще. С мертвого какой спрос?

Но Гектор хорош. Как плохой парень во время допроса он просто незаменим. Остается лишь догадываться, чем занимался Барби все эти две недели. Наверное, готовил Ахмата вот к такому допросу.

Но пусть сперва ответит. А потом устроим опознание частей тел. Как правило, такие вещи хорошо развязывают языки и освежают память.

Дэниел обошел стул и сел на него. Холодно, неприятно. А каково, должно быть, Ахмату.

Ахмат ошалело перевел взгляд с Гектора на Дэниела. Попробуй разбери, что у них на уме. Вздрогнул от прикосновения Гектора, хотя тот всего лишь слегка погладил его предплечье.

- Слушай, - сказал Гектор, обращаясь к Ахмату. - Я могу переломать все твои косточки, но, поверь, это будут всего цветочки, по сравнению с тем, что с тобой сделает этот милый человек, - сказал он, указывая на Миллера, - поверь, я стараюсь, изо всех сил стараюсь не подпускать его к тебе, только бы ты остался жив! Боже, Всемогущий, только бы ты остался жив, - запричитал Гектор, заводя глаза к потолку, будто действительно искал там защиты от этого страшного Миллера. Потому, что другой защиты от него найти было невозможно. -  Будь добр, скажи, вспомни, кому понадобилось посылать вас сюда. Ведь вас же не готовили для работы здесь? У вас же было другое задание, правда ведь? Подумай, вспомни имя. И я смогу сделать так, чтобы с тобой не случилось ничего плохого…

А вот это интересный ход. Гектор как будто прочитал мысли Дэниела. Будь непредсказуем, это еще со времен Сун Цзы одна из аксиом ведения военных действий. А чем допрос не часть военных действий?
Миллер не спеша разложил фотографии на столе перед Ахматом. Крупные, цветные. Все видно в малейших деталях.
- Хорошо видно? – поинтересовался Дэниел. – Ты подвинься поближе, если что. Посмотри. Внимательно посмотри.

Ахмат послушно подался вперед. Миллер только этого и ждал и припечатал его мордой об стол. Потом поднял за волосы над столом.

- Так видно?  - еще раз приложил его, снова поднял. – А так? Как думаешь, на что ты смотришь?

Истошно заорав, пленный пытался вырваться, но только содрал кожу на запястьях браслетами, которыми был пристегнут к стулу.  Пока  Дэниел был занят демонстрацией снимков, Гектор  проследил, чтобы каждое движение доставило клиенту максимальную боль.

- Я не знаю… Не понимаю! – верещал Ахмат. - Отпустите меня! Нельзя! По закону нельзя применять пытки!  А-а-а-а-а-а! Отпустите, отпустите меня! Аллах покарает вас, собаки неверные! Он придет за вами, чтобы отомстить за меня!

- Ты смотри, какая непоследовательность, а? – Дэниел все еще держал несчастного за волосы, но обращался к Гектору. – То законом прикрывается, то грозит Аллахом. И сразу понимать разучился. Поучим его?

Дэниел сжал волосы покрепче, как будто собирался снова приложить его фейсом об тейбл.
 
- Или мы боимся Аллаха? – Миллер сделал вид, что задумался. – Лично я нет. А ты?

Гектор ухмыльнулся.

- Я? Это ты меня спрашиваешь? – оглянувшись на дверь. Гектор продолжил заговорщическим  тоном. - Помнишь,  на нас напали эти Тигры Аллаха, так я и тогда не боялся, а их было штук по десять на каждого из нас!  Ты вспомни! Мы же их просто голыми руками на кусочки порвали! – Гектор заржал, отпуская стул, с которым Ахмат уже успел сродниться. – Слышишь, Ахмат, я не боюсь мести Аллаха. И знаешь почему? Потому что он не станет отвлекаться от своих дел из-за такого дерьма, как ты.

 Кажется, в кураж вошли все, даже пленный, которому бы отступить и сказать хоть что-то разумное, но он вместо этого орал.

- Собаки! Псы! Шакалы! Всевышний придет за вами!

Он сейчас серьезно? Тигры Аллаха, а их было штук по десять на каждого из нас?  И мы их не больше, не меньше голыми руками на кусочки порвали…

 - Опять угрожает... Ничему его жизнь не учит... - Сокрушенно заметил Миллер. - Кстати, о кусочках, - философски заметил Дэниел. – Вот это, - он пригнул голову Ахмата к столу, но до удара не довел. Пока что. – Это как раз кусочки твоих боевых товарищей. Как видишь, Аллах за них не заступился. А еще ты смотришь на свое будущее. Если не ответишь на интересующие меня вопросы. Превратишься вот в такое же. Хочешь? Или хочешь еще пожить? Отвечать быстро! – рявкнул Миллер. – Хочешь жить?

Извиваясь всем телом, пленный пытался вывернуться из рук Миллера, стоило ему лишь чуть ослабить хватку, будто надеясь, что все это происходит не с ним или просто мираж. Только боль, рвущая тело, показывала ему, что это происходит. С ним. В самом деле. Руки стали скользкими от крови. Спина болела от попыток держаться в той неудобной позе, к которой его принудили. Голова казалась одним большим ульем, горящим во всех направлениях. Его что, сейчас начнут рвать на куски? Краем глаза он, конечно, увидел снимки, разобрал, что на них  изображено. Увидел руку командира, торчащую из какой-то лужи грязи.  И голову Музаффара, которая висела на обрывке кожи. Как авоська…  Это было страшно.  Но там было оружие. А тут? Что с ним будет тут?  Дрожь прошла по телу, сконцентрировалась где-то между ребер.

- Да брось его. – Услышал он голос того, кто обещал защитить. - Собакам скормим, как остальных. Не пропадать же добру…

Ахмату показалось, или на голове волосы уже шевелились не по воле того, кто вцепился в них?

Дэниел чувствовал, что вот еще немного, и клиент расколется. Как спелый орешек. Только чуть-чуть надавить. И он начал рассуждать.

- А знаешь, Ахмат. Я тут подумал. Нам хватит и того, что он нам сказал уже. Что  их собрали в Ираке. Потом  привезли в Польшу. В  лес. Там  озеро. И болота.  Их  там натаскивали. И какие у них могут быть цели. Правильно,  максимально уничтожение неверных. А что у нас там рядом   городом Повилз, Польша? Правильно, небезызвестная в определенных кругах  база одной из заокеанских стран. А что там есть еще? Заброшенная  АЭС. А это значит? Соорудить грязную бомбу проще простого. Так, Ахмат? Так ведь? – Дэниел запрокинул его голову назад, заглянув в глаза.

Ахмат что-то забормотал, произнося слова, словно в себя. А потом выкрикнул, стараясь не дрожать хотя бы голосом.

-  Мы уничтожим вас всех, собаки неверные! Всех! Это будет самая лучшая для вас смерть! Вы сгниете от того, что сами сотворили!

Теперь уже Гектор рванул его за волосы, локтем придавливая к столу так, что по спине потек огонь.

- Послушай. Ты, огрызок Аллаха, сейчас даже он не защитит тебя. Но, я постараюсь сделать так, чтобы он узнал, кто сообщил нам все эти новости. Ты же понимаешь? Понимаешь, что твоя смерть  не станет пропуском в рай… на твое имя будут плевать... твоих родных изгонят из села, чтобы они погибли в пустыне от голода и жажды.  И никто, слышишь, никто не станет молиться за тебя перед Аллахом.  Ты хочешь этого? Ты хочешь умереть зря? Хочешь, чтобы Аллах содрогнулся при виде тебя?

- Да оставь ты его, - небрежно махнул рукой Дэниел. – Он хочет на своей шкуре проверить, попадет ли он в рай к Аллаху. Кто мы, чтобы ему мешать? – Собрав фотографии, изрядно выпачканные в крови Ахмата, он отошел к ведру и демонстративно выбросил их туда. – Но, по-моему, моя метафора была весьма показательной, не? Ахмат, ты знаешь, что такое метафора? Сомневаюсь. Объясню по-понятному. Ты отправишься в выгребную яму. По частям. А на части тебя будут рвать при жизни. А умирать ты будешь у меня десять дней.

Миллер хищно улыбнулся. Казалось, он наслаждался тем, что делал. Хотя глубоко внутри его выворачивало от омерзения.

Ужас в глазах Ахмата смешался с отвращением. Жажда с апатией. Он готов был грызть глотки тем, кто захватил его и угрожал ему. И он готов был скулить, как щенок, лишь бы его не трогали.

Гектор бессильно развел руками.

- Вот. Я же говорил тебе. Я предупреждал, - качая головой, произнес он, глядя на пленного. - Можешь, конечно, попросить своего Аллаха защитить тебя, но не думаю, что твоя участь будет лучше их, - закончил он, указывая на снимки в урне.

- Я скажу! Я все скажу. Только обещайте... мое имя... мои родители… дети... они не должны страдать...

Дэниел ощутил новую волну отвращения и гнева.

- Твои родители? Твои дети? Не слишком ли поздно ты вспомнил о них? Ты же не о них думал, когда брал в руки оружие и становился в ряды боевиков? Не о них ты думал, когда мечтал истребить всех американцев на земле? Не о них заботился, когда стрелял в моих товарищей? А у них тоже и дети, и родители, их любят, их ждут. Но  тебе до этого дела не было и нет. Так почему мы должны с пониманием относиться к твоим просьбам? Ничего не могу обещать. – Он отрицательно качнул головой. – Сначала выложи все, что знаешь, а посмотрю, стоит ли оно того, чтобы идти тебе навстречу.

Гектор дернул его обратно на стул, усаживая так. Чтобы он не мог видеть ничего, кроме снимков в урне. Ахмат икнул. Само понимание, что не только тебя  выбросят как эти снимки. Но и опорочат твое имя. А ты никогда ни за что на свете не сможешь уже оправдаться. А если у них есть его снимки? С прошлых допросов... где он так рассудительно, уверенно и с достоинством что-то требует. Уверяет. Диктует свои условия. А его слушают и кивают. Докажи потом, что это было. Да и кто будет доказывать? Если его уже не будет…  пленный затравленно глянул на Дэниела. На Гектора. Что от них ждать? Уж точно ничего хорошего. Эти даже слушать не стали. Просто взялись ломать кости. А потом скажут, что вообще не видели его живым.

- Хорошо. Я скажу, что знаю. – Прохрипел он. –  Сами решите, что с этим делать. Все равно мне этого не понять. – Акцент стал еще больше. Слова кое-как скатывались с языка, будто он выплевывал их, как горькую слюну.

- Посмотри на это ничтожество. Оно еще ставит под сомнение наши умственные способности!

Дэниел подскочил к арестованному и наотмашь ударил его. Не сильно, так, чтобы напомнить, кто в этой комнате главный, и от кого зависит, сделает он следующий вдох или нет.

Голова заключенного мотнулась назад, на пол брызнула кровь.

Миллер брезгливо вытер руку об его же одежду.

- Начинай уже. Я не намерен тут с тобой сидеть всю ночь. Численность группировки, имена, фамилии, перевалочный пункт, как держали связь. Телефоны? Скайп? И поживее, пока у меня окончательно не лопнуло терпение, и я не счел тебя бесполезным. Как те снимки.

Ахмат, икая и кое-как выговаривая слова, начал говорить.

Гектор даже не вдавался в смысл того, что он говорит, стараясь как можно больше внимания сосредоточить на том, чтобы правильно записать все, что сказал пленный. А для этого нужно было разбирать его речь и записывать. Все. Каждое слово. Каждое. И только когда на бумаге появилось слово «Блич», Гектор остановился.

- Что?  Э- э- э, ****ь, то есть, кто? Блич? – ДиДжин сам начал заикаться как этот Ахмат. - Ты слышал, что он сказал? «Я получил факс, который был подписан, как обычно, Бличем».  Ты это слышал? Блич отдает им приказы по факсу и это обычно?  А ты видел этого Блича? – обратился Гектор к Ахмату.

- Нет. Он никогда не приезжал и не звонил. Только факсы или смс. – затряс головой пленный, переводя взгляд с Гектора на Дэниела…

- Дальше, дальше, - поторопил Ахмата Миллер. – Не зависай. – Невероятно. Эта паскуда и тут отметилась. Если это та же самая паскуда. – Ты что, там наместник Аллаха на земле был или как? Почему факс принимал ты? Откуда он был послан? Кому адресован? Что в нем было? Слово в слово. И где вообще хранилась вся переписка?

Под мерное бубнение Ахмата Дэниел уже начал погружаться в дремоту, но сейчас сон с него слетел, как не бывало его. Эти чурки редко уничтожают документы. Нет у них такой привычки. Хранят как летопись.

Через два часа, когда трясти уставшую от писанины руку уже было абсолютно бесполезно, Гектор начал материться опять. Миллер, конечно, вошел в раж. Он спрашивал. Повторял вопросы или менял их последовательность, чтобы выудить из этого прыща максимум возможной информации. Конечно, он никакой не наместник Аллаха на земле, он обычная пешка на побегушках. Численность отряда небольшая. Много народу не спрячешь бесследно даже в лесу между болот.  Вот и дежурили по очереди, вот и таскал дежурный факсы командиру, когда они приходили, а его барское высочество изволило отдыхать или по нужде…  Что, в принципе, обернулось сплошными плюсами для ДиДжина и Миллера.

Когда пленного увели, Миллер сиял, как медный грош. Он схватил со стола листы с записями и просмотрел их еще раз, желая убедиться, что все, что он только начал осознавать, есть на самом деле. Что вот только теперь у него в руках осязаемый, реальный след, и что, именно теперь, у него есть с кем идти по этому следу. Его восторг граничил с усталостью Гектора. ДиДжин утомленно откинулся на спинку стула и размышлял только о том, где бы раздобыть пачку «Кошибы» хотя бы не за сорок долларов, но  обязательно кубинских.  Где их тут берут?  И секса. ****ь! Он хотел секса. И трудно было даже выбрать, чего он хотел больше. *****!

Допрос можно считать законченным. Миллер вывернул наизнанку не только Ахмата, но, похоже, и ДиДжина заодно. Выйдя с ним за двери камеры, Дэниел с удовольствием вдохнул свежий морозный ночной воздух, который после провонявшей потом и страхом камеры казался особенно вкусным. Не надышишься.

- Пойди отдохни. Ты выглядишь усталым. – Ни тени сочувствия, лишь констатация фактов. В руке пачка листов с каракулями Гектора, которые придется расшифровывать еще полночи, но зато. Зато! Результат ощутимый. Осталось лишь отшлифовать детали операции, провести подготовительные тренировки и… Поверить невозможно! Блич будет у него в руках! И попутно еще его группа уничтожит ячейку экстремистов в Польше. Этакий маленький приятный бонус.

Неужели ему это нравится? Результат да. Процесс… Приходится мириться.

Гектор кивнул. Вздыбленные волосы никак не могли привыкнуть к уставным шапкам. Чуть пошатываясь, он побрел в сторону домика. Похлопав по карманам, скорее по привычке, чем в ожидании того, что сигареты обнаружатся, он вяло махнул рукой, чего уж там… искать…
Дверь скрипнула, завлекая в холл. Все не как на улице, хотя и прохладно. День прошел в тесном, душном, воняющим мочой и потом пленного помещении.  А тут… почти рай.. Но в любом райском уголке должна быть Ева…

- Ева, черт, Лена... – Гектор подумал вслух... он даже не сказал это… в начале, но потом… – Лена...

Никто не отзывался.  Гектор открыл дверь. Не в свою комнату. Чего он там не видел?

- Лена…

Опять тишина. 

- Спит. Отлично.

Гектор аккуратно прикрыл дверь и отправился в душ. Смыть с себя эту удушающую вонь и за одно  оказаться уже раздетым, что возможно, ему пригодится.  А если и девушка спит без одежды? Это было бы вообще супер.

Через пять минут, насвистывая Тарантеллу, ДиДжин оборачивал бедра белым отдающим лавандой полотенцем. Вот освежитель для белья у них есть, а кубинских сигарет нет! Это нормально? 

Лена спала. Даже на другой бок не перевернулась. Отлично. Гектор сдернул полотенце и приподнял край ее одеяла.

- Мисс, надеюсь, ваша кровать нас выдержит…

Ему хотелось тепла. И он его получит. Разве нет?

Спать и не видеть снов это дар божий. Особенно при ее работе. Лене везло. Она редко видела сны. И спала крепко. Хотя должно быть наоборот, спать нужно чутко, но таков уж ее организм. Что после интенсивных тренировок требует полноценного отдыха. Она могла не спать сутками на позиции, но потом компенсировать это продолжительным отдыхом, если была возможность.
И вот кто-то посмел ее потревожить. Только одному человеку на это базе предоставлена такая привилегия.
- Дэниел? Странный вопрос. Раньше он тебя… - Лена открыла глаза, услышав незнакомые тональности голоса. Представьте ее ужас, когда на фоне проема окна она увидела чью-то чужую тень! – Ты кто? Какого черта ты тут забыл? – Лена отшатнулась к стене, сжавшись и натянув одеяло до подбородка.

Ну вот. Рассекретился. Разбудил. Теперь нужно брать, пока тепленькая…

- Тише, детка, -  горячо зашептал Гектор, стараясь поглубже забраться в кровать, а еще лучше, проникнуть в объятья. Чем ближе к телу, тем быстрее дойдет до дела. - Я тут, чего ты удивляешься? Все в порядке. Можешь расслабиться? Я же не чужой, ничего плохого делать не собираюсь…

- Ты не чужой? – Лена задохнулась от возмущения. Да как он смеет! И почему Дэниел допускает такое?  - Убирайся, пока цел! – выкрикнула девушка, жалея, что не завела привычки спать с оружием под подушкой. Хотя бы ножик для бумаги… А так в ее распоряжении лишь собственные ноготки. Не слишком длинные, но твердые, как когти тигра.  – Я за себя не ручаюсь!

Кричать она не собиралась. Это такой позор, после которого только в лучшем случае перевод, а в худшем вовсе увольнение. Ее итак взяли с условием, что из-за того, что она женщина, проблем не возникнет. И до сей поры не возникало.

Гектор слов не понимал, настойчиво внедрялся в ее личное пространство. И что ей оставалось?
Лена не целясь, врезала ему куда-то в лицо. Судя по ощущениям, попала. Только вот остановит его это или лишь сильнее раззадорит? И что тогда?

Удар пришелся в челюсть. Круто. Горячий секс. Отлично!

- Это я за себя не ручаюсь, - шутливо хмыкнул Гектор, запуская руку в ее волосы. - Ты так пахнешь, я хочу тебя. Хочу…  Поверь, детка, ты не пожалеешь! Только не шуми, нам же зрителей не нужно? Ты же понимаешь, что такое лишние глаза в этом деле…

Даже трудно сказать, что возбуждало Гектора больше. Собственный горячий шепот и предвкушение наслаждения, которое он желал получить, или сопротивление девушки. Но и то, и другое распаляло его мозг и тело. Довольно ощутимо.

- Посмотри, я уже готов. -  Самодовольно произнес он, приглашая Лену удостовериться в его мужской силе. – Осталось подготовить тебя. Но, думаю, я осилю это, -  еще более самоуверенно подытожил Гектор, сдергивая одеяло с девушки…

Если бы Лена была обычной девочкой, она играла бы в дочки-матери со своими куклами. Ее таскали бы за косы мальчишки из ее класса. Она не пошла бы в секцию биатлона и не занимала бы в соревнованиях призовые места. Она не избрала бы профессию снайпера. И сейчас, осознав всю тщетность сопротивления. Приняла бы неизбежность происходящего, а кто знает, может, и понравилось бы.

Но Лена не была обычной девочкой. Ни тогда, ни сейчас. Отработанные до автоматизма рефлексы, призванные спасать жизнь, включились на осознание неминуемой непредотвратимой угрозы. Согнутая в колене нога выстрелила в цель, как снаряд из катапульты. Болезненный вскрик и грохот упавшего с кровати тела возвестили о том, что удар достиг цели. Лена взвилась на кровати, спрыгнув с нее, заломила руку все еще ошарашенного Гектора за спину, придавив его к полу.

- Я могу тебя отпустить. Только для того, чтобы ты убрался отсюда. Иначе богом клянусь. Тебя комиссуют по состоянию здоровья.

Ну нет! Его действительно распалила пара фраз и почти щекотливый удар в челюсть. Гектор был уже не просто в предвкушении, он был уже на грани оргазма…. Как вдруг, словно разрыв бомбы! Вспышка боли. Рот беззвучно шевелился, ниже поясницы как раз наоборот – все задеревенело… а тут еще бросок на пол и болевой… Мозг разрывался от невозможности изменить хоть что-то… дыхание прервалось... Сердце, кажется, тоже сбилось с ритма…

Сквозь гул в ушах он услышал ее слова… Отпустить... Уйти…

 - Я уйду… - кое-как прохрипел Гектор, после пары бесплодных попыток изменить положение вещей или тел…

Лена не спешила отпускать его. Напротив, она наслаждалась своим превосходством. Пока холод в комнате не заставил вспомнить о теплой постельке.

- Убирайся! – выкрикнула она, вложив в эту пару слов все свое омерзение и ярость. – Чтоб духу твоего здесь не было!

Она встала на ноги и подождала, пока незваный гость не уберется вон. Потом забралась в постель и закуталась в одеяло. Сначала она хотела все рассказать Дэниелу, чтобы он прибил этого засранца, но потом передумала. Что знают двое, знает и свинья. Ни к чему привлекать лишнее внимание к своей персоне. Было и было. Главное, закончилось.

Легко сказать, убирайся! Гектор кое-как поднялся. Матерясь и охая, вывалился из комнаты, скомкав  влажное полотенце внизу живота. Потому  что вообще-то идти было невозможно. Боль разрывала на части тело. Досада – сознание. Он привалился к стене у двери в коридоре, пытаясь продышаться и дождаться, когда идти будет не так больно. Но холод… Долго тут не постоишь. ****ь! Дернул же черт пойти туда! Как ее уломал Миллер, остается только догадываться. Чертова кукла. Хорошо хоть винтовка у нее под подушку не поместилась… а то, одному богу известно, осталось бы хоть что-то он ДиДжина к утру….

Стуча зубами, Гектор добрался до своей комнаты. Сорвал с кровати одеяло и, набросив на себя, сел. Хоть что-то… Облегчение, конечно, длилось не долго. Но все равно боль постепенно уходила.  Правда между ног… даже то, что боль стала вполне терпимой и уже позволила двигаться и даже сесть, хоть и корявенько, но глянув на свой член, Гектор стал подвывать, смачно матерясь.

- ****ь…. Вот же сука!  - стонал он, оглядывая комнату бессмысленным взглядом. – И что теперь? В госпиталь? Или сразу по радио всем объявить, что меня баба отделала. *****! Если бы. –  И тут Гектор в первый раз за вечер поймал за хвост мысль, которую до сих пор не ощущал даже. Дези! Дези! Вот кто меня спасет. Быстро и молча.  Осталось, правда, добраться до него… хотя, всю группу поселили в непосредственной близости, чтобы тренировки и жизнь не слишком расходились во времени и пространстве. Да и из комнаты нужно убраться, чтобы Миллер не заявился. А то, не дай Бог, снайперша вздумает пожаловаться своему бойфренду, и Миллер решит устроить разборки. Второго нападения ДиДжин может не вынести. Так, что ходу, и поскорее…

Кое-как одевшись, пошире расставляя ноги, Гектор направился в соседний домик. Будить Дези. Потому, что без его помощи в этот вечер обойтись уже невозможно…

Лена и не думала, что сможет вообще сомкнуть веки в ту ночь. Но, пока ждала Дэниела, прилегла и незаметно для себя и уснула.

А сам Миллер еще несколько часов составлял отчеты. Потом перенес аккуратно сложенные листы на стол Барби, чтобы тому с утра пораньше было чем заняться. С удовольствием потянулся и, тщательно прикрыв за собой дверь, вышел из домика. На сон оставались считанные часы, а потом начнется все как всегда. Кросс, брифинг, тренировки, никто не даст поблажки за то, что они с Гектором раскололи Ахмата. Гектор, небось, десятый сон смотрит.

К удивлению Миллера его напарника в комнате не оказалось. Где его носило, Дэниела волновало в последнюю очередь. Поле душа он забрался в свою постель, хотя была мысль посетить соседнюю комнату, но как-то вяло проскользнула и пропала.

Требовательный стук в дверь разбудил  Джозефа Биренбаума  среди ночи. Быть штатным врачом команды это и значит помогать нуждающимся и страждущим в любое время дня и ночи. До сих пор не было нужды. И вот возникла. В виде стоящего на пороге Гектора.

- Тебе срочно требуется собутыльник, – предположил Дези. – Прости, дружище, я не в настроении. – Он хотел было закрыть дверь, но Гектор остановил его.

- Нет!  - рявкнул Гектор,  оттесняя Дези от двери, и стараясь говорить как можно тише, продолжил.  - Нет, ****ь! Ты посмотришь  меня, окажешь помощь и будешь собутыльником. Это обсуждению не подлежит. Пошли, - резко схватив за шиворот, поволок Дези в санузел.  А куда еще, не в общую же комнату, где кто-нибудь, да проснется. Дойдя до умывальников, стоящих в один ряд на сверкающем кафеле, Гектор спустил штаны.  Посиневший или почерневший член Гектора жалобно повис, так и не вернувшись в исходное положение. То ли от отека, толи еще по какой причине.  Гектор развел руками и упер их в бока. Дези  присвистнул. – А я про что? Мне плевать на то, какое у тебя настроение. Просто сделай с этим что-нибудь, сил уже нет терпеть! Мать твою!

Уже привыкший к подобному поведению Джозеф не стал ни сопротивляться, ни возражать. Явно сейчас его попросят вытащить занозу, а потом продезинфицировать изнутри. Он послушно поплелся в санузел, скептически глядя, как Гектор пускает штаны, но увидев то, что ему показали, только и смог, что выдохнуть.

- Вау.

Долго рассматривать и вздыхать, впрочем, ему ни клятва, ни обстоятельства не позволяли.

- Полагаю, причины естественные? – осведомился Дези, усаживая Гектора на ближайший толчок.  – Так. Нужен лед… Не в санчасть же за пакетом… а, ладно. Найдем. Сиди тут. Никуда не уходи. Я сейчас.
И вышел из санузла.

- Вау! – возмущенно выдал Гектор пространству, наполненному толчками и раковинами. -
Вау, мать твою! Это больно, ****ь! А не вау! – но что было делать, все равно нужно было ждать Дези. Он все же профи. А причины… кто ж ему скажет причины… шел по лесу. Спотыкнулся. Упал. Очнулся… вот это. -  Гектор ухмыльнулся, оглядывая себя. Натянутые кое-как штаны и куртка без даже майки, просто на голое тело… на котором еще несколько ссадин и синяков… хотя… упал же.. почему не быть синякам? В лесу, что, палок мало? Ват так размышляя о своей судьбе, Гектор и дождался Дези, у которого в руках было ведро снега.

- Что? Это Что? – вопль, сорвавшийся с его губ захлопал крыльями, отражаясь от стен санузла, превращаясь в стаю ворон. Гектор осекся, и затравленно уставился на доктора.

- Это? – невозмутимо переспросил Дези. – Это естественное болеутоляющее средство. Называется снег, если ты не в курсе. Берешь пакет, - Джозеф выудил пакет из кармана. – Накладываешь туда снег и прикладываешь… в общем, куда надо. И постарайся не орать. Всех перебудишь. И прощай конфиденциальность, а с ней и репутация. – Дези протянул Гектору пакет со снегом. – И нет, это не все. Сейчас я тебе дам еще обезболивающего. Ты же хотел собутыльника? Получишь собутыльника. – Дези с сожалением бросил взгляд украдкой  на причинное место Гектора, а потом заметил и остальные его боевые ранения. – И все-таки, что с тобой приключилось?

Джозеф деловито устроил шахматную доску на толчке между ними. И водрузил на нее склянку со спиртом и два стакана. Не мешкая, разлил остро пахнущую жидкость по бокалам. Протянул один Гектору.

- За здоровье, как говорится.

- Угу, - буркнул Гектор, опрокидывая в себя первую дозу обезболивающего….  Дальше пошло легче.

После первой, вторая пошла легче, как и разговор. – Да нихрена хорошего не приключилось. Шел. Курить нет. Хоть вешайся. Спотыкнулся. ****ь, вот, кто так спотыкается? Ты видел? Это ж уму непостижимо. Наливай! – на душе становилось легче, прямо пропорционально выпитому количеству жидкости и наложенному в пакет снегу. Гектор матерясь, вываливал растаявший снег из пакета. Дези накладывал новую порцию. Осматривал «ранение», качал головой, прикладывал пакет и разливал… Пока жидкость не кончилась…

- ****ь! Ты что, не мог прихватить побольше? – рявкнул Гектор, уныло глядя на доктора. – Ты ж понимаешь, тут без обезболивающего – никак!

Доктор приложил палец к губам.

- Тшшшш… Пошли. – Он коротко махнул рукой, - натягивай штаны. Я знаю место… там все есть! Все! Представляешь?

- Не, не представляю. – Деловито бубнил Гектор, втряхивая себя в штаны,  - но очень хочу представить. Пошли…

Его величество случай привел Гектора к нему. Бывает же такое! Дези молча слушал про то, как Гектор споткнулся. Так и подмывало спросить, и как ее имя? Хотя ответ был очевиден. Да и незачем такие вещи спрашивать. Если не хочешь испортить едва зарождающееся нечто. Дези уже давно засматривался на этого резкого, грубоватого, но такого многообещающего самца. С одной определенной целью. Нет, и угораздило его так неудачно споткнуться… Хотя. Это временные трудности. А пока можно лучше узнать друг друга. И санчасть будет как раз тем местом.

- Осторожнее. Без резких движений, - приговаривал Дези, окружая Гектора заботой и вниманием. Что еще он мог сделать для объекта своего пока что до сих пор скрытого, глубоко скрытого обожания? 
Провести в санчасть, устроить на одной из коек, притащить еще спирта и заняться обработкой остальных синяков. Нежно, с упоением. И для этого просто необходимо было снять с Гектора еще и майку. В санчасти не в пример их домикам всегда было тепло и уютно. Или это со спирта внутри тепло пошло?

Пошло...  Пошло… Почему-то Гектору казалось, что пошло больше чем тепло… Руки Дези уже не казались такими ледяными. Прикосновения стали легче, нежнее. Чувственнее. Док, будто нежная девушка, прощупал все тело. Сделал необходимые процедуры, при этом вполне по-мужски налив в стаканы. Гектор подался чуть вперед, будто сейчас мог сделать что-то подходящее в момент  сближения.

- Я, - голос сел. Гектор поперхнулся. Откашлялся. Внимательнее пригляделся к Дези. - Странно.  А почему у тебя такое имя? – он даже не заметил, как сказал это вслух, рассматривая  правильные черты лица. Ровные губы. Чистые. Солдатская стандартная стрижка и обрезанные до невозможности ногти, конечно, мало что могли сказать. Тут у всех все должно быть одинаково. Но при каждом прикосновении, Гектор как будто попадал под перекрестный огонь. А почему нет? В конце концов, сколько у него было мальчиков? И ничего. Жив до сих пор. А мальчики даже лучше. Особенно с такими руками и такими способностями. – Я обожаю кубинские сигареты. Хотя бы «Кошибу» или «Гавану» можешь достать? Сдохну без них нахер…

Гектор был в шоке от своей наглости и вероломства. Его спасли. А он просит еще. Это нормально? Да. Это же Гектор ДиДжин. Для него только это и нормально. Тем более что даже без сигарет он будет любить этого парня. Безумно любить. Любить так, что он забудет обо всем… правда, не сегодня.  Гектор поставил стакан обратно на стеклянный столик, не отпив нисколько.

- Мне хватит. – Стараясь выговаривать все звуки, объяснился он. - Мне хватит пить, а то я не смогу…  - Гектор глянул на свое «мужское достоинство». – Ай, ****ь… Я и так не смогу… Че делать? – помутившиеся глаза уставились на Дези…

- Какое такое? – Спирт делал свое дело, и Дези уже не так быстро соображал. – Джозеф? Так это в честь деда по материнской линии. У них в семье все помешаны на своей родословной. А ее дед…

- Дези. – Гектору явно не хотелось слушать его родословную.

- А. Это. Это же не имя. Это … - Дези смутился и сделал это так мило и непосредственно. – Это я играл в самодеятельности. На спор. Дездемону. Точнее, после того как проспорил. Они знаешь, чего придумали? Если девчонку будут душить, могут и нарушить ей чего. А со мной правдоподобнее получится… - Дези рассмеялся чистым звонким смехом. Иногда его непосредственность подкупала. – К тому же, раз проспорил, ну, знаешь… дело чести, все дела. – А потом серьезнее добавил. – Нам обоим хватит. А делать. А делать будем вот что. Ты остаешься тут. У тебя больничный. А я твоя сиделка. И не волнуйся. С Франклином я все улажу. Врачебная тайна, - тихо шепнул Дези, потянувшись к Гектору.

Гектор вывалился в горизонтальное положение. Правой рукой придавив спину Дези, левую  запустил в волосы…

- А губы у него мягкие… -  мелькнуло в голове напоследок, и Гектор провалился в туман… мираж, в котором было все. И волшебство полета, и нежность, необыкновенная, всепоглощающая, и тайна… Дездемона.. прям, как кубинские сигареты… Разве это не символично? Он и не заметил, как рука соскользнула со спины и потянулась к ремню штанов Дези.

Это был фантастический поцелуй. Пусть спирт притуплял ощущения, сам факт того, что их могут в любой момент застать и запалить придавал необходимой остроты. Жаль, длился недолго.

- Да, ты был прав, нам хватит, - с сожалением посмотрев на Гектора, вымолвил Дези. – Ну, ничего, сегодня не последняя ночь, - успокоил он сам себя.
 
Выскользнув из-под руки ДиДжина, Джозеф уложил своего пациента удобнее, накрыл одеялом. С сожалением вздохнул и пошел устранять следы их ночной попойки. Завтра будет новый день, где романтике места нет. Только суровые военные будни.

Спирта, конечно, значительно убавилось, но он же имеет свойство испаряться…

Вернувшись в палату, Джозеф расположился на соседней койке. Гектору нужен покой. И отдых. Успеется еще. Все успеется.

Утро началось бы, как обычно, но еще только стоило открыть глаза, стало ясно, что кому-то ночью было не до сна. Лена знала только про ДиДжина. Но, само собой никому бы слова не сказала. Чип, Ментор и Шосс обнаружили исчезновение Дези, но куда тот мог подеваться, даже предположить не могли. Потом Ментор вспомнил, что слышал ночью какие-то посторонние звуки, но подниматься и разбираться не стал. Или не смог. В общем, утренние процедуры прошли оживленно, как и пробежка. Молчала только Бемби, упорно накручивая километры. Ее бы не напрягало отсутствие Гектора, но вот отсутствие доктора – это знак. Значит не все так просто. Она одна могла догадываться, почему нет именно его. Хотя  есть госпиталь, но, видимо, Гектор предпочел не выносить сор из избы. Это понятно. С другой стороны – взысканий или оргвыводов пока не последовало. Значит никто, кроме Дези, не в курсе истинных причин отсутствия ДиДжина. Уже дышать легче. Остается надеяться, что и далее все пройдет спокойно. Хотя... никто еще не исключал просто личную месть. Лена знала Гектора только как командира.  Да, умный, ловкий, даже заботливый. Но, как он поведет себя, когда ему… зарядили между ног… одному Богу известно. Так, что радоваться рано…

В общем, Лена не заметила, что пробежка закончилась, и пора завтракать. Потом занятия. Ну, может быть, хоть там, что-то прояснится. Тем более что и Миллера тоже нет. Кто знает добрый это знак или нет…

Поспать удалось мало, но и этого минимума должно хватить на день. Этим утром Дэниел вышел на пробежку раньше группы вместе с Барби. Им еще разбираться с показаниями Ахмата, чтобы к приходу с занятий группы были уже готовы вводные и примерный план действий.

Не заметить отсутствие Гектора в комнате было невозможно. Где-то он загулял и забыл дорогу домой. Интересно. Такой маленький лагерь, все у всех на виду, и то умудрился.  Это же Гектор.

Просыпаться от ощущения жажды, головной боли и последствий бурно проведенного вечера Гектору было не привыкать. Хотя за последнее время его распорядок разительно поменялся. И вот сегодня.  Гектор огляделся... Сегодня он где? До больничной койки на утро он еще ни разу не добирался. Он шевельнулся, чтобы приподняться… и вспомнил все. Твою ж мать.

- Дези… - позвал он, надеясь, что док все еще тут, но стараясь лишнего шума не поднимать.. – Дези, мы где вообще?

Дези появился из-за двери. Как ждал. В руках вода. Минеральная. Пузырики воздуха, кувыркаясь, поднимаются вверх, создавая на поверхности брызги… вот это да... да с таким заботливым доктором можно в самое пекло… 

- Доброе утро, сэр, рад, что ты жив, - улыбнулся доктор, подавая стакан в дрожащую руку Гектора.

Тот благодарно глянув на спасителя, приник к питью. Не пиво, конечно, но кто вообще рассчитывал хотя бы на что-то подобное?

- И вот это, - шепнул Дези, и, забрав пустой стакан, протянул Гектору руку. А в руке… Гектор глазам не поверил. Сигареты. «Гавана» с чувственной надписью « Дездемона». Столько благодарности в глазах Гектора от самого его рождения никто не видел…

- Это мне? Бож. ****ь... Ты фокусник? – голос Гектора дрогнул. Слова спутались. Мысли. Мысли взорвались на тысячи осколков. – Это невероятно. Как?

- Ничего нет невероятного, когда есть для кого. – Дези немного смутился от такого проявления чувств. Но это же ДиДжин. – Только курить запрещено. Так что сделаешь это, когда я уйду на занятия? – пониженным голосом произнес он. – К тебе никто не войдет. Форточка открывается. Вставать можно. Бегать не стоит. Пока. Ну, и на глаза начальству не показывайся. Я скажу, что у тебя ветрянка. Никто не войдет… Три дня отлеживайся. Ясно?
 Гектор кивнул.
– Потерпишь? – еще раз Гектор кивнул. - Ну вот и прекрасно. И я буду спокоен. Тут все знают, что ты здесь загораешь. Завтрак сейчас принесу. Потом приду уже к обеду. Не искурись весь без остатка. А то больше не дам ни сигаретки! -  такой заботы о себе ДиДжин не помнил с детства. Там, в Бруклине не принято было сюсюкаться с мальчишками. Самое большое проявление заботы – подзатыльник, если промочил ноги. А тут. У Гектора ком стоял посреди горла. И он только кивал да хлопал белесыми ресницами.  Да ладно. Вот сейчас он покурит, успокоится. И все встанет на свои места. А Дези вернется от начальства, вот тогда и станет понятно, что это сейчас было.

Через несколько минут ароматный чай и тарелка каши стояли на тумбочки возле кровати Гектора. Дези испарился. Оно и понятно. Пора присоединяться ко всем. Да и отсутствие ДиДжина нужно как-то объяснить. А сейчас. Сигареты. Дрожащей рукой Гектор надорвал упаковку. Поднес пачку к носу. Втянул  в себя этот ни с чем несравнимый аромат. Без преувеличения – божественный.  Нужно добраться до окна. Шевелиться было сложновато. Но не смертельно. Опухоль спала. Даже боль была не такой острой. А ведь действие «анестезии» уже прошло. И давно. Значит, результаты лечения Дези есть. Уже хорошо. Поглядев на свой член сверху вниз, Гектор покачал головой.

- Ну, как ты там, дружище? Кажется, жив? Ну, благодаря Господу и Джозефу, у нас с тобой все будет... ты же понимаешь о чем я? – закончив переговоры, Гектор запахнул халат и подошел к окну. Вот теперь можно насладиться. Действительно насладиться видом белого мягкого снега из окна… сквозь чудное облачко дыма любимых сигарет.

Полковник обвел сидящих за столом хмурым тяжелым взглядом. Только Миллер мог спокойно выносить этот взгляд и не отводить глаза, потому и занимал место как бы тоже во главе стола напротив Дэвида. Остальные смотрели куда угодно, только е в глаза полковника. Барбара заметил два пустующих места.

- Курсанты ДиДжин и Биренбаум не почтят нас сегодня своим присутствием? – Барби был на взводе, и это чувствовалось. Как озон перед грозой, в комнате витало напряжение и предчувствие чего-то нехорошего.

- Прошу прощения за опоздание, - в комнату влетел запыхавшийся Дези.

- Легок на помине, - вполголоса прокомментировал Чип.

- Курсант Биренбаум! Доложить по форме, в чем причина вашего опоздания! – полковник прожег несчастного Дези взглядом как лазером.

- Есть доложить по форме, сэр! – Дези вытянулся в струнку. – Я выполнял свои обязанности медицинского работника, проверял состояние пациента!

- Даже так? – полковник удивленно приподнял бровь. – И кто у нас пациент?
- Курсант ДиДжин!

- И что с ним такое? – озабоченность в голосе Барби мирно соседствовала с иронией.

- Получил травму, сэр!

- Какую, каким образом? На сколько выбыл из строя?

Дзи замялся.

- Сэр… Врачебная этика не позволяет разглашать диагноз… Три дня, сэр! Травма не опасна для жизни!

Барби посмотрел на Дези как динозавр, наверное, смотрел на бурундука, который не желал уступить ему дорогу. Ты, верно, бессмертным себя возомнил, читалось во взгляде полковника. Но спорить Барбара не стал. Не здесь. Не сейчас.

- Займите свое место, курсант.

Дези уселся за стол.

- Итак. Как вам всем известно, во время операции по ликвидации засады у моста был захвачен один их бойцов противника. Все это время с ним велась работа по установлению интересующих нас фактов и получению необходимой информации.

Как поэтично Барби описал допрос Ахмата, подумал Дэниел. Странно, что сразу после Гектор отправился в лазарет. Взаимосвязаны ли эти два факта, предстоит выяснить.

- … Группировке, локализирующейся на территории Польши. Город Повилз. По предварительным данным, в непосредственной близости к городу расположена одна из американских баз. Со слов арестованного, его и его сообщников привезли из Ирака готовили в условиях, максимально приближенным к реальным. На болотах, в лесах. Несложно догадаться, что за цель у них.

- База небось? – подал голос Чип.

- Это одна из самых вероятных целей. Однако не следует отметать и другие возможные объекты атаки. Задача вашей группы следующая. Проникнуть в штаб-квартиру группировки, забрать все документы, после чего это логово террористов уничтожить. Не нужно объяснять, что причины должны быть естественные? Вы буде действовать на территории иностранного государства, полагаю, нет нужды объяснять, что официально вас там никогда не было?

- Получается, если нас запалят, то никто нас не спасет? – снова спросил Чип.

- Последнюю пулю прибереги для себя, - усмехнулся Шосс.

- Это значит, что запалиться мы не имеем права, - с нажимом произнес Миллер. – Тихо пришли, тихо сделали дело, тихо ушли. Ничего такого, чего вы не делали раньше.

Бойцы согласно закивали, по комнате прошел негромкий гул одобрения.

- Если поставленная задача ясна, переходим к проработке деталей.

Чип, как самый нетерпеливый первым озвучил то, что хотелось знать всем:

- Сэр, а как же мы? Кто пойдет на задание? - растерянность и обида сквозила кругом. Ведь тренировались и занимались все. Как же так? Всем хотелось показать себя в деле. Но выразить это смог только Чип…Последнюю пулю себе. Прямо сказать, не мечта всей жизни. Но именно Чип мог полностью понять значение этой фазы. В отличие от всех, кто тут находился, только его прадед дошел до Берлина пешком. А это что-то, да значит…  А Шосс, может ли он хотя бы отдаленно представлять, что их ждет? Польша это не березовая роща на берегу озера. - Если застукают – мало не покажется. А если сделать так, чтобы застукали тех, на кого открылся сезон охоты? Они же тоже нелегалы. И мало ли, как оно дальше все обернется. – Чип осекся, как будто сказал вслух то. Чего никто не должен был слышать… повисла едкая тишина…

Барбара набрал в грудь воздуха, чтобы ответить что-то веское, такое, что раз и навсегда отсечет все вопросы. Пусть закономерные. Пусть обоснованные. Пусть животрепещущие. Но вовсе неуместные на брифинге.

Но Миллер его опередил.

- Работать будем по обычной схеме, - объявил он. – Готовятся одновременно две группы. Которая из них отправится на задание, а которая будет на подстраховке… - Он повел рукой. – Этого даже я сам не знаю. От чего это будет зависеть? От уровня вашей подготовки и соображений целесообразности. Вопросы?

Миллер обвел пристальным взглядом собравшихся.

Вот так. Прекрасно. Это значит, не просто разделились и работаем. Это, как минимум – двойная нагрузка. Шосс заерзал на стуле.

- А параметры подготовки и выполнения задания? Достаточно ли надежные сведения? Информация проверена? Как вообще можно проверить такую информацию?  И главное – сколько времени? Есть  же… Должны быть временные и прочие ограничения. Когда уходим, когда возвращаемся? Как будут распределены силы? Кто в моей группе? – упершись в стол, пыхтел он, потом прервался и обвел взглядом всех. - Что? Что-то не так?

Дэниел почувствовал, как озон уже трансформировался в уран. Обогащенный такой. Одна реплика, и запустится цепная реакция. И, раз уж он взял на себя ответственность, должен идти до конца.

- Все так. Разумеется, все так. – Его голос был холоднее снега за окном. – Только вот скажите мне, курсант Шосс, вы когда-нибудь принимали участие в операции, которая проходила в контролируемых условиях? Следует ли напоминать, что мы здесь на войне, а не в стерильной научной лаборатории? Я напомню, мне не сложно. Мы с вами оперативная группа, перед которой ставится задача. И это мы ее выполняем. Мы готовимся. Мы действуем. Несем ответственность за последствия. Мы не в детском саду. Давно уже нет. Это все понимают? Все осознают?

Конечно, все знали, когда подписывали контракты, что это будет война. Само собой, каждому хотелось заработать, но каждый знал, что идет убивать. И гарантий, что убивать его никто не будет – в контракте не прописано. Таковы реалии. Но в любом случае подготовятся они ко всем возможным вариантам развития событий. Иначе нет смысла идти туда. Да и затевать любую борьбу не имеет смысла, если собираешься сдаваться. Вот никто и не собирается.

Ментор и Дези переглянулись. Как ни странно, они почти сразу нашли общий язык и могли понимать друг друга по взгляду.

- Конечно, - сказал Ментор. - Все и так предельно ясно. Пришло время отработать зарплату. И даже в героях походить? Правильно, сэр? – выразительный взгляд на Миллера, потом на соратников. – Если бы нам заплатили и распустили по домам, было бы подозрительно мило. А так, мы знали, на что шли.

Лена молчала. Молчала и смотрела на Дэниела. Но что было делать? Не при всех же задавать вопросы… А вопросы были, хотя, она почувствовала, что вопросы есть не только у нее.

- А, сэр, ДиДжин? Он примет участие в операции или его травма не позволит? – наконец подала голос Лена. - Сэр, я могу принять участие в забеге в любой момент. …

Прозрачные намеки. Слишком. Они уже не в первый раз была обеспокоена подготовкой Миллера. А сейчас, если идти на задание. Миллеру нужна другая программа тренировок! Обязательно! Вот только убедить его можно одним только способом. Пусть. Значит, Лена сделает это.

Дэниел прекрасно понимал все эти слишком уж явные намеки. И травма Гектора, и ее готовность показать себя в деле… Но сейчас не время и не место для разборок.

- Касаемо мистера ДиДжина. О его участии в задании решение будет принимать врач. – Отрезал Миллер. - Курсант Ооль, - в упор посмотрел на Лену. -  Я разделяю ваши устремления и стремление доказать нам и всему миру, что у вас высокий уровень профессиональной подготовки. Но должен вам напомнить, что подготовка к заданию включает не только и не столько физическую, но и тактическую и стратегическую. И мы займемся ею всесторонне. Сегодня. Немедленно. Сейчас. На стрельбище шагом марш!

И первый вышел из кабинета, как и подобает командиру, показывая личный пример.

Время обеда миновало давно. В палату так никто и не пришел. Оно и понятно. Лечить тут нечего. А у персонала и без него забот хватает. Но вот не искуриться без остатка было довольно сложно. Гектор и так ограничил себя сигаретой только у форточки. А это значило, что он пытался лежать в постели, ходить в туалет или смотреть в окно, не затягиваясь сигаретным дымом… Но время, как старуха из мясной лавки, тянулось так долго, что не выкурить пол пачки к моменту появления в палате Дези не получилось.
- Наконец-то! – чуть не заорал Гектор, навстречу катящему тележку с провизией доктору. - Сколько можно ждать? И как тут не сойти с ума? Это же просто невыносимо!

- Успокойся. Твое дело лежать. – Тоном заботливой мамаши запричитал Дези, расстилая на коленях Гектора полотенце. – Ты просто не знаешь, что там было. Щас я тебе все расскажу, и ты успокоишься, и поешь. И все будешь знать, а это уже хорошо.

Гектор недоуменно смотрел на все эти приготовления, слушал умиротворяющий голос Дези, и качал головой.

- Да? И что там такого было?

- Вот ложечку похлебки, и я скажу-таки, что там такого было! – как капризному ребенку, Дези влил Гектору в рот еду, подтер губы, и продолжил. - Ай, таки чего там только не было. Полковник Барбара был. Господин Миллер был. И все мы были. У нас новое задание. Опять же – новая программа подготовки. – Дези делал свое дело, между этим проверив, как его организм оправляется от травмы и мило воркуя перед Гектором. – Я, если уж быть точным, еще и сам не ел. Думаю, надо тебя успокоить. Потому, что этот наш Миллер, береги его Боже, мотался по полигону, как сумасшедший! Выбил все мишени. А я одну так точно пропустил. Бемби тоже молодец. Ей можно на спор стрелять и деньги зарабатывать. Шосс вот вечно путает врагов и красоток. Ему бы в инквизицию идти. Всех ведьм бы повыжег! Ах, милый мой Гектор, как быстро бежит время. Я уже давно забыл, что такое завтрак, а обеда так еще и не было, представляешь? Ели мы будем так бегать каждый день, это ж сколько мы патронов-то переведем… -  Закончив со всем блюдами обеда, Дези поставил на столик чашку кофе. -  Подозреваю, что тебе понравится, - с гордостью первобытного добытчика, произнес он. Гектор и впрямь был ошарашен. Настоящего кофе тут было просто не достать. Откуда все это брал Дези, даже догадываться было нереально.

- Да… Это, как впрочем, и многое другое мне должно понравиться. Но мне не нравится, что ты не ел. Теперь я все знаю. Я сыт. А ты голоден. Позаботься о себе. Иначе, я лишусь всего этого, а я не хочу. – Трудно было понять, шутит Гектор или говорит серьезно. Лицо его оставалось спокойным, голос ровным. Но взгляд. Если бы взгляды на самом деле говорили…

Сколько противоречивых чувств скрывается за этими длинными белыми ресницами… Он не стал ни обнимать, ни целовать, ни говорить лишние слова на прощанье Дези. Он просто смотрел. На то, что оставил после себя Дези. Джозеф… на каталке пара яблок, банан, соленые орешки и упаковка вяленого мяса. Черт. Пива не хватает… кофе остался лишь глоток. Гектор еще раз втянул в себя аромат напитка… - Ведь дотащил же. Чертяка. Ухмыльнулся Гектор. - Вот, что значит хороший врач. И накормил,  осмотрел, будто его только это и интересовало, еще и новости все высыпал, как пазлы на кровать. Так, что теперь хоть есть о чем думать, чтобы время убить… Быстро оно летит! Как же! Ползет, вон, едва-едва…

Но к вечеру время и впрямь разогналось, и темноту за окнами Гектор заметил лишь тогда. Когда в дверь постучали.

А это еще кто?

А это был никто иной, как Дэниел Миллер собственной персоной. Воспитание не позволяло ему ввалиться в палату без стука. Вот постучав, другое дело. Не дожидаясь ответа, Дэниел вошел. С первого взгляда понятно, что Гектор тут как на курорте. Вон какой довольный. Сидит на койке, как король на троне. Только скипетра и державы не хватает. Хотя пачка сигарет, которую он вертит в руках, может сойти за то и другое. А тут у них тепло. По сравнению с улицей. Особенно если проведешь там весь день. Миллер скинул куртку и се на койку рядом с Гектором.

- Ну, рассказывай. Все с самого начала и в подробностях. И учти. Я изучил тебя уже достаточно хорошо,  чтобы знать, когда ты лжешь. А потом. При условии, что ты изложишь мне все детали своего травмирования, скажешь, когда будешь готов к нам присоединиться,  расскажу, что будет тебя ждать в этом случае.

Дэниел принюхался.

- Это что у тебя? Кофе? Еще есть? Длинный день был, - честно признался он.

Странная манера качать права и просить кофе в одном предложении. Или уж угрозы. Или – Гектор, дружище, твой кофе сводит меня с ума!

- Есть. Только чашка одна. – Фыркнул Гектор, глядя на Миллера. – Не боишься, так пей. Вон термос на каталке. Джозеф предусмотрел тут довольно многое. Чтобы я мог побыстрее оклематься. -  ДиДжин подождал, пока Миллер наклонится. Чтобы налить в чашку горячий напиток. Как Дези умудрился все это сделать – просто загадка. – Ты только не торопись. Он в самом деле горячий. – Сколько не оттягивая момент, все равно говорить придется. Гектор с сомнением посмотрел на Дэниела. – Ты думаешь, тебе будет интересно? Вот мне совершенно было бы не интересно… Но. Могу показать, если хочешь…

Чуть постанывая и морщась при каждом движении, Гектор встал с кровати. Распахнул больничный халат. Пижамы на нем само собой не было. Слишком уж ему было хреново вчера.

- Вот. Смотри. Какие травмы можно получить, гуляя по нашему лесу. - Как будто бросаясь на амбразуру, протараторил Гектор. В общем, он рассчитывал ошарашить Миллера на столько, чтобы тот по возможности, потерял не только дар речи, но и ослеп, попутно. Либо от такого совершенства… которое слегка помялось… либо от ужаса, которым стал его член… впрочем, причины Миллер пусть выбирает сам. Главное – эффект.

Мы же в больнице, разве нет? И здесь все по определению стерильно. В том числе и чашка, из которой пил Гектор. Да и вообще. Профессия оперативника как-то не сосуществует с брезгливостью. Ты еще спроси, не пугает ли меня вид крови и изуродованных тел.

Дэниел потянулся к термосу, чтобы налить кофе. Заботливый Дези. Чего только не предпринял для скорейшего возвращения боевого товарища в строй… Миллер медленно выпрямился, осторожно держа в руке дымящуюся кружку.

- И с каких пор ты заделался в экзгиби… - Дэниел замолк на полуслове, глядя на представшее его взору зрелище. Если это спустя сутки, то что было вчера… остается догадываться, но лучше не представлять. - …ционисты. – Договорил Миллер. – Ты там с медведями рандеву устроил или как? – Он не знал, сочувствовать или смеяться. Только Гектор мог умудриться получить ТАКУЮ травму. – Док сказал, через три дня ты будешь в форме. Это он по опыту или так, навскидку?  - Дэниел не мог удержаться от подколки тем не менее. – И с чего, скажи на милость, тебя понесло гулять в лес среди ночи? – Миллер поднес к губам чашку и сделал маленький глоток. Кофе был превосходен. Все же надо было остаться, когда был шанс.

- А что, тут есть медведи? – Гектор округлил глаза, переводя взгляд с Дэниела на себя и обратно, прикидывая, чем могла окончиться встреча с медведем. Но одно ясно точно. Лена ни слова не сказала Дэниелу. Это ясно, как божий день. – Кажется, в лес меня теперь под дулом автомата не загонишь. – Запахиваясь, произнес Гектор. – Думаю, доктору виднее. Для меня тут вообще кроме ужаса – ничего не видно. – И, чтобы закрыть тему, в которой можно попасть на минное поле проще, чем в тылу врага, Гектор решил начать задавать вопросы сам. - Ты сообщишь, наконец, что ты там затеял, и почему Дези даже поесть не успевает? Ты ж понимаешь, что нельзя потерять такого бойца, как Дези. - Гектор принялся было расхаживать по палате, но нескольких шагов хватило, чтобы вспомнить рекомендации врача. Он вернулся на кровать. – Лучше я быстрее выздоровею. И Дези станет проще жить. Правильно я говорю? Правильно. Теперь выкладывай, что затеял, и чего требуется от меня. Я обратился в слух. Весь. Без остатка.

 ДиДжин уставился на Миллера немигающим взором, что, по всей видимости, и означало, превратиться в слух.

- Судя по твоему виду, там не только медведи, - хмыкнул Миллер.

Но продолжить расспросы не стал. В конце концов, не его это дело, где Гектор так украсился. Хотя один очевидный ответ так и напрашивался. Но даже если и так. Лена не его собственность. Что их связывает? Рабочие отношения и иногда секс по обоюдному согласию. Так что ревновать и выяснять отношения смысла и повода нет ни малейшего. Тем более что Гектор свое получил. Плюс, у него, кажется, возник новый объект для интереса. Он несколько раз упомянул Дези, да так заботливо. И поесть-то он не успевает, и за Гектором-то ему ухаживать надо, что делает его таким ценным кадром!
- Ничего с твоим драгоценным Дези не сделается. Нагрузки у него как у остальных. То, что он чего-то там не успевает, это ему минус. Нужно лучше организовывать свой день. А что касается моих собственных планов. Ты же был на допросе, сам все слышал. Наведаемся в Польшу, накроем это гнездо экстремизма. Так что да. Выздоравливай поскорее.

Глядя на ДиДжина, Дэниел усомнился в том, что через три дня тот будет готов к участию в операции. Хотя он будет в запасной группе в любом случае.

Гектор прищурился. А этому палец в рот не клади. Хотя, типа он раньше этого не знал. Но, вот, стоило оставить его на один только день – и он уже кум королю.

- Скажи-ка мне, а план-то хоть есть? Меня просто интересует, как, куда и каким составом мы попремся? Это же не просто выйти из этого леса до моста и пустить ракету. Это в другую страну через три границы. Надо проработать детали. Подготовка должна быть не только по части физических усилий. Там головой нужно работать. И в первую очередь – головой, - Гектор постучал костяшками пальцев по торчащей во все стороны шевелюре, пристально глядя на Дэниела. – И еще. Дези. Ты же понимаешь. Дези нужно беречь! А если я не наберу форму? Что тогда? Нет, ты точно с ума меня сведешь своими планами. В общем так. Я буду следить за каждым этапом. Каждую деталь проверю и перепроверю. Это понятно?

Гектор был даже не зол. Настал тот момент, когда он был взволнован. Осознанно или нет, но теперь это было дело его жизни. Вот именно сейчас!

Дэниел безразлично пожал плечами. Меньшего от Гектора он и не ожидал. Само собой, самоустраняться тот не собирался. Эта вечная их борьба за первенство. Как ни странно, не мешает работе, напротив, способствует улучшению результатов в конечном итоге.

- Все находятся в равном положении. Никому поблажек я делать не стану. Особенно просто потому, что ты попросил. – Последние слова Миллер выделил голосом. – И не думай, что ты у нас тут самый умный. А остальные непроходимо тупы. Их бы не было в составе группы в этом случае. – Дэниел стащил с соседней койки подушку и устроился поудобнее, оперевшись на спинку койки. – Будет две группы. Одна основная, вторая  резервная. По три человека в каждой. Подготовка одинаковая для обеих групп, никто до момента отправки знать не будет, в состав которой группы войдет.

Гектор потряс головой. 

- Ну, да. Какой-то смысл есть. А куда идти? Как? Это все надо изучить досконально. Допустим, через границы мы прорвемся. Документы, визы, в конторе сделают... не придерешься. Но там – на территории они уже нас не прикроют. Ты видел, как они к нам пришли? Как будто сто раз тут были! Тихо. В потемках. И никого не боялись. Значит, знали куда шли... мы пока знаем мало. Черт! – Гектор хлопнул ладонью по коленке. Сморщился.  Сложил руки на груди. Чтобы не делать ненужных телодвижений. -  Если бы еще залезть в их шкуру. И главное – не забыть – они там тоже на нелегальном положении. Значит, мы должны уровнять шансы.

Они оба опершись на спинки кровати, словно между ними поле битвы, карта, рубеж, делили пространство, только кажущееся миражом. На самом деле, каждый понимал. Что нет ничего более реального, чем то, о чем они сейчас договорятся.

Дэниел внимательно изучал Гектора. Это было какое-то сюрреалистическое ощущение. Сидеть на койке в лазарете и разрабатывать план сложнейшей операции. И в то же время осознавать, что здесь и сейчас принимаются важнейшие решения, которые даже у полковника в кабинете не примут.

- Не пори горячку, - примирительно произнес Дэниел. – Мы не завтра выдвигаемся. Нужно много всего сделать, ты прав. Здесь и там. Они были готовы, они знали местность, знали наши планы. Мы должны знать не меньше. Запрос полякам уже сделан. Завтра должны поступить ответы. С учетом этого продолжим подготовку.  И надо снова допросить Ахмата. Он же еще доступен для допросов? - Надо, чтобы он детально описал конспиративную квартиру. Что и где находится. Потом Ментор сделает проект на компе. А  потом его воссоздадут вживую для тренировки. И надо к ним несколько раз придти. - Дэниел задумался. -  Хотя бы раз побывать в квартире. Может местные власти подключить.

 - Допросим. – Весело отозвался Гектор. Пребывание в госпитале сделало из него довольного жизнью добряка. Ужас какой…- И дорогу желательно. Хоть примерно.  Если к ним пришли как на прогулку.  Тоже должны иметь представление.

- На прогулку? Так мы только снаружи увидим, и то не все. Нет, надо именно внутрь.

- Типа санэпедстанция или что-то типа этого.  Газ. Водопроводчики. Что еще бывает... почта?

- Почту не пустят, - возразил Дэниел. - Газ не пустят везде. Как и водопроводчиков.

- Тараканов травить. Клопов клещей. Отопление проверять - зима же на носу.

Гектор на секунду замолчал, как будто переключаясь на другой канал.

 - Знать бы какой у них комп. Интернет. Что там? Факс? Через два дня устроим допрос. И не просто допрос. Так. Слушай меня внимательно. Этого упыря кормить одной рыбой. В туалет не водить. Воды – раз в день по пол стакана. Чтобы за эти два дня он хотел всего и сразу. Я лично займусь его разработкой. Если, конечно, ты откажешься. – Гектор с азартом посмотрел в бездонные глаза Дэниела. Зажмурился и открыл глаза. – Надеюсь только, что док поставит меня на ноги. Но, впрочем, допроса это не отменит. Злее буду.  Отчеты из Польши, как только придут – ко мне. Я должен быть в курсе. И не просто в курсе. И Чипа. Завтра к вечеру Чипа притащишь. Надо узнать, что можно сделать еще отсюда, если, конечно в тех отчетах будет хоть капля полезной информации.  Ты понял, о чем я или объяснить еще раз?

В палате было так тепло. Не нужно было никуда нестись, стрелять, ставить рекорды скорости, принимать мгновенные решении. Беседа текла неспешно и мирно. Это все так расслабляло. Дэниел изо всех сил старался не упустить нить разговора, хоть это становилось все сложнее. Хорошо Гектору. Небось, спал весь день, а сейчас вон как активизировался. И все же поменяться с ним местами Дэниел не согласился бы ни за что.

- Да, я все понял. Всегда знал, что мы думаем в одном направлении. – Это он вслух сейчас сказал? – Если Чип отсюда не сможет ничего сделать, отправим его в Польшу. Там будет проще к ним подобраться. Против его оправки ты ничего не имеешь? - Миллер устало провел рукой по лицу. – Рыбой. Ты представляешь, какой там будет смрад? На допрос придется идти в респираторе. Надеюсь, оно того стоит.

Гектор ухмыльнулся.

- Нам-то что? Вот ему это будет дорого стоить. А главное, торговаться будет куда как проще. Только бы он знал или помнил то, что нам необходимо. Надо будет повыуживать из отчетов поляков максимум инфы. Чтобы было хоть что-то, чем можно проверить этого типчика. – Гектор тоже устал. Хорошо полежать, отдохнуть… но не весь же день. Это же так можно и с ума сойти. Он был благодарен Дэниелу за то, что пришел. Не притащил какое-нибудь сраное яблоко или сок, а пришел по делу. За советом или за спросом - не важно. Главное, что мозги зашевелились, зазвенели, как тетива. Тело напряглось. Даже боль притупилась. Гектор осторожно сменил позу. Промежность и правда не отозвалась уже привычной резкой болью. Ну – вот же оно, лучшее лекарство!  Слава Богу, что Миллер не знает, что он сделал. А то задрал бы свой прямой нос выше потолка. - Тебе, наверное, пора? А я еще подумаю. Оставь мне бумагу и ручку. Вдруг из головы какая мыслишка вывалится. А тут хоть вешайся – сплошная стерильность.

Гектор чуть виновато и обреченно развел руками, показывая крайнюю степень безвыходности положения. И хищно улыбнулся. Теперь он был в деле. И из этого дела он вытащит максимум пользы. Не будь он Гектор ДиДжин.

Повыуживать из отчетов? А чем, вы думаете, Дэниел занимался все утро на пару с Барби? А потом еще и вечером перед тем, как придти сюда? Но рассказывать об этом Гектору бесполезно. Все равно он слышит только себя. Себя одного и больше никого. Особенно когда речь заходит о том, чьи заслуги значительнее.

- Могу тебе занести отчеты. Может, найдешь там что-то, чего я не нашел. – Очень в этом сомневаюсь, конечно, добавил про себя Миллер. Но вслух только добавил. – Может, еще чего захватить? Или тебя Дези всем обеспечивает? – Подтекст в сказанном не мог распознать только умственно отсталый глухой и слепой человек. – Бумаги с ручками я с собой не ношу. И ночью спать надо. Так что я пойду и тебе советую.

Дэниел встал с кровати с одной мыслью. Добраться бы своего домика. Быстро в душ и спать. Потому что завтра тот самый кросс, который однажды Миллер и не помнил, как пообещал Лене.

- Завтра с утра занесу. – Дэниел направился к выходу, прихватив куртку небрежным движением. – Или с Дези передам. Добрых снов.

Ну и что ему на это говорить? Хотя, говорить уже поздно. Дверь за Миллером закрылась. Кричать вдогонку не хотелось. Тем более, что и без этого есть чем заняться. Гектор нащупал пачку сигарет в кармане. Надо узнать у Дези… Джозефа, где достать сигарет побольше, чтобы не экономить… ****ь! Экономить сигареты! Это ж надо дожить до такого… Он встал с кровати. Осторожно. Чувствуя каждое движение. От этого, каждое движение было максимально точным и продуктивным. Добрался до окна и прикурил. Невероятно. Невероятно, но он, Гектор ДиДжин вынужден находиться в таком положении. Гектор ухмыльнулся. Благодари Бога, что не в худшем. Тебе можно сказать, повезло. Хотя, когда тебе не везло? Если только пару раз. Когда родился, и когда тебя послали подальше, то бишь,  сюда…

Лена не спала. Она приняла душ. Приготовила постель. Даже немного позанималась английским. Точнее, она это делала постоянно, когда была вне основных занятий. Просто не все это замечали. Маленькие наушники-капельки и плейер. И у тебя личный препод. Если Дэн и не замечает ее успехов, так это лишь потому, что они разговаривают крайне мало. На занятиях только в рамках регламента. А если вдруг встречаются в душе или комнате, то все разговоры заменяются движениями. А говорить… О чем? Мечты о воздушных замках не годятся. О погоде говорить еще глупее. О любви? А он хотя бы отдаленно имеет представление о ней? И все же Лена послала пылкого и страстного Гектора на больничную койку. Практически  одним движением. Ледяной Дэн был похож на божество. И все же она волновалась. Где ДиДжин? Насколько опасна его травма? А самое главное – не последует ли оргвыводов в отношении нее? И конечно, что обо всем этом скажет сам Миллер? Голова взрывалась от вопросов, а задать их было некому. Да и стоило ли задавать? Дверь открылась. Вошел Дэн. Уставший, но искрящийся. Ну, хотя бы это божественное создание не мечет громы и молнии. Уже легче…

- Добрый вечер, сэр. – Лена решила не кидаться на шею с поцелуями.  Просто подошла и заглянула в эти, леденящие душу, глаза. –  Он ведь добрый?

 - Добрый, - не то поздоровался, не то подтвердил Дэниел. – А ты что не спишь? Завтра же кросс, помнишь?

Вот сейчас Миллер в полной мере осознал, что есть внутренняя борьба. Очень хотелось завалиться спать, но и завалиться с Леной и не спать хотелось тоже. А что, если компромиссный вариант?

- Я читаю в твоих глазах вопрос. И он вовсе не про то, какой это вечер. Наверное, у тебя даже больше одного вопроса. А мне очень надо в душ. Давай так. Я быстро туда и обратно. И поговорим. Обязательно. У тебя? У меня? Гектора все равно не будет еще пару дней. Подождешь?

Миллер уже сделал движение, чтобы пойти в душевую.

Лена положила руку ему на плечо, скользнула по щеке, взъерошила волосы…

- Зачем ждать? – продолжая тонуть в его глазах, Лена потянулась к губам. Слава богу, они были почти одного роста, так что доли секунды хватило, чтобы слиться в поцелуе… почувствовать его… его тепло, его желание… – Пошли вместе. Я помогу тебе, потом поговорим. После… – проговорила Лена, когда голова уже начала кружиться от поцелуя…

В самом деле, зачем ждать.

Все было замечательно. Душ. Лена. Слияние горячих тел. Страсть. Бешеный напор. Они забыли обо всем и обо всех. Они просто наслаждались другом.

А потом они переместились, наконец, на кровать. В этот раз к Дэниелу. Как истинный самец, он решил, возможно, подсознательно, пометить территорию. Тесно обнявшись, они лежали под одеялом, наслаждаясь близостью друг друга, и теплом добытого Гектором обогревателя.

- И учти. Если завтра я приду последним, это будет потому, что я отдался тебе без остатка, - заявил Дэниел, поцеловав Лену в висок, перебирая ее все еще влажные после душа волосы. – Спрашивай, пока я настроен на откровения. Знаешь такой прием? Медовая ловушка называется.

Лена фыркнула.

- Никогда не пользовалась такими вещами. Но если ты разрешаешь… - Она перевернулась на живот, чуть нависая над Дэном, трогая губами его губы, заглянула в глаза… - Я хотела узнать. Сэра ДиДжина долго не будет на занятиях? Его травма опасна? – Лена смотрела в глаза и вела пальцем от края нижней губы к шее, потом груди… потом ниже... но медленно.. очень медленно.. – Значит, если ты не догонишь меня завтра, ты согласишься на дополнительные занятия? – шепнула она, закусив губку… когда ее пальчик достиг желанной цели…

Дэниел плотоядно усмехнулся, предвкушая долгие приятные ночи с Леной.

- Дополнительные занятия? Боюсь, ты не оставляешь мне выбора. Я не могу быть хуже остальных, так что да. Дополнительные занятия мне понадобятся в любом случае. А ты уже разработала программу? Следи за тем, чтобы моя подготовка была всесторонней и комплексной. – Его рука скользила под одеялом по спине Лены, путешествуя по ее манящим изгибам. – А ты плохо слушаешь. Я же сказал. Еще пару дней. А что ты так за него переживаешь? – Мурлыкал Дэниел. – Это ведь ты, да? – Он продолжа ласкать ее, как ни в чем ни бывало. Дыхание такое же ровное, рука не дрогнула, как и голос.

Лена могла радоваться. Ничего. Дэн не знает ничего.  То есть сэр ДиДжин ни слова не сказал. А значит, взысканий и наказаний не последует. Ура. А то, что кто-то догадывается о чем-то… Так я-то тут при чем?

- А я тут причем? – округлила глаза Лена, касаясь губ Дэна. – Не понимаю, как такое могло взбрести в голову! – картинно возмутилась она, прижимаясь плотнее, чем того требовала рука Дэна, скользящая по ее телу… - А программу разработала… Да… Ммммм... Ты будешь доволен, - Лена сама готова была мурлыкать, от его прикосновений, хотя, отдать первенство мужчине вовсе не собиралась… она лизнула сосок... еще... подождала, когда он затвердеет... и приникла к нему...   

Ее удивление и возмущение было таким правдоподобным. Но все же, все же. Ответ на свой вопрос он получил. Не то, чтобы это что-то изменило. Скорее так. Если изменило, то в лучшую сторону.

Собственник внутри довольно хмыкнул. Да. Эта женщина его. Только и исключительно его. И всякий, кто к ней приблизится, поплатится за это. И это ее собственный выбор. Что вдвойне приятнее.

- Я уже доволен. Продолжай, пожалуйста.

Уснули они только через несколько часов. Но оно того стоило. Пусть завтра Дэниел и придет последним, но сегодня он на высоте.

Лена улыбалась во сне. Он и представить не мог, что она ему приготовила… Но и то, о чем он подумал, он получил незамедлительно и через край.

Утро началось с поцелуев. Суматохи и улыбок между поцелуями и суматохой. Потом, все же пробежка.

Мышцы перед кроссом нужно было размять. Скудный завтрак. Спецрацион. Все только продекларированное в условиях контракта. Никаких тебе печенюшек или маслица. Хотя, вон они уже сколько на всем этом живут. Нагрузки увеличиваются, а они здоровы. Если, конечно, не считать травмы сэра ДиДжина… Лена ухмыльнулась, вспомнив, как Дэн пытался выведать у нее… или она у него. Они поняли друг друга, и их устроило то, что они поняли. Главное, это не Дэн послал Гектора к ней. И более того, Дэн вообще не был в курсе намерений ДиДжина. Можно выдохнуть. Иначе было бы совсем пакостно. А так. Ну, попытался.  Ну, получил, что заработал. Ну, понял. Осознал. Промолчал даже. Это хорошо. Значит, все осознал. Пусть себе поправляется.

Лена бежала по заснеженной дорожке между высокими соснами, вдыхая золотые рассветные лучи. Наслаждаясь этим ощущением. Свободы и счастья. Удовлетворенности.

Если бы так было всегда. Хорошо, просто подольше. Отсутствие Гектора было  очень кстати и приносило множество приятных моментов обоим. Лене и Дэниелу. Если на секунду закрыть глаза и представить что они в другом месте, можно было бы притвориться, что они влюбленная парочка, которая решила, наконец, съехаться и еще не пресытилась друг другом. Вот бы каждое утро начиналось вот так…

На разговоры времени как всегда почти не осталось, да и к чему они. Дэниелу нужно было еще успеть зайти к полковнику, передать распоряжения относительно заключенного. А потом  на пробежку. Сегодня это мероприятие можно назвать так с огромной натяжкой. Это кросс на выживание. Хотя все ребята в отличной форме, но десять километров это вам не шутки. Еще издали Миллер заметил стройную высокую одинокую фигуру на дорожке. Рядом с Леной не бегает никто. Кроме него самого. Негласное правило. И Дэниел присоединился к ней на дорожке.

- Скажи мне еще раз, кроме того, чтобы поверить мою боеготовность и убедиться, что она на должном уровне, для чего мы это делаем? – негромко спросил Дэниел. Как будто почти каждую ночь он ей не доказывает…

Лена отвлеклась от своих мышц, которые разминала, повинуясь давней привычке.

-  Тебе мало этого? – ее тонкая бровь поползла вверх. – Мне казалось, когда ты в классной комнате двигаешь пылкие речи, именно этого и добиваешься. Но, раз, ты сам не особо слушаешь свои речи, то, это должна сделать я. Если, конечно, я могу считать себя хорошей ученицей. Твоей, заметь, ученицей. – Лена, как всегда уперла руки в бока и чуть подалась к Дэну, понижая голос. – И даже не надейся, что сегодня ты сможешь отделаться обычным ночным приключением. У тебя не просто кросс на выживание. У тебя марафон. И не добежать ты не имеешь права. – Лена постаралась быть максимально убедительной. Потому что сейчас она хотела одного. Чтобы он понял, что вот именно это делается для него. Не потому, что нужно набирать форму. Быть готовым к чему-то. Даже к смерти, хотя по большей части, к тому, чтобы выжить в любой ситуации, при любом раскладе. Нет. Вот именно сейчас нечто делается только ради него. Одного единственного человека. Что тот период, когда было – каждый за себя, подошел к концу. Сейчас Лена хотела, чтобы он понял, что настало другое время. Время, когда ради него изменится мир. День. Ночь. Человек. Женщина. Все вокруг теперь будет другим. Только ради того, чтобы Дэниел Миллер ощущал себя избранным. Идеальным. - Так, что  давай на старт. Я хочу видеть твою задницу впереди. Надеюсь, ты в состоянии предоставить мне такое удовольствие? 

Так она слушала все это время. А создавалось впечатление, что на занятиях она отбывала повинность. Единственное, что ее вдохновляло, это занятия на стрельбище и эти самые кроссы. Еще спарринги. Хотя и на теоретических занятиях Лена блистала знаниями. Но только сейчас она показала истинную себя. Настоящую женщину. Которая выбрала себе самца и старается теперь ради него. Чтобы он в свою очередь постарался ради нее.

- Когда ты так просишь, я не имею права отказать.

Дэниел обворожительно улыбнулся. Он не видал своей задницы со стороны, но мог предположить, что выглядит она неплохо. Хотя почему женщины так много внимания уделяют этой части тела мужчин? Мужчины понятно, почему засматриваются на женские зады. Но наоборот…

- Внимание, группа! На исходную!

Бойцы подтянулись к старту.

- Все готовы? Больных немощных нет?

В ответ молчание.

- Отлично. В таком случае, вперед!

Полчаса, что отводятся нормативами на десять километров бега, такая малость…  Жаль, что в это время нельзя думать о чем-то отвлеченном, как на обычной пробежке. За то, можно любоваться на такой прекрасный объект, который должен быть всегда перед глазами. Лена дала Дэну опередить ее и  любовалась его задницей. Пару-тройку секунд. Больше нельзя. Чтобы пробежать десять километров, как будто стометровку, нужно следить за дыханием. Каждое движение отточено до автоматизма. И дыхание выработано. Но каждый раз все нужно повторять и держать под контролем. На последних ста метрах Лена прибавила шаг, и финиш они с Дэном пересекли одновременно.

Потом, забежав чуть вперед, Лена сказала:

- Милый, я же просила тебя. Я надеялась, что твой зад будет моим маяко... Ах, как жаль. – Лена улыбалась, чуть пританцовывая. –  Может быть, сверим пульс? Как думаешь, у кого из нас он чаще?

Дэниел улыбался. Мало того, что он справился с дистанцией после ночных приключений, но еще и с честью это сделал.  И группа не подвела. К финишу пришли все. Сплоченно. Дружно. На полминуты примерно отстав от лидеров, Дэниела и Лены. Жаль, Гектора не было. Вот посмотрел бы на него Миллер, на курильщика. Опять отмазался. Ничего. Будет еще шанс.

- Когда ты рядом, мой пульс всегда становится чаще, - парировал Миллер.

Обернувшись к бойцам, громко произнес.

- Приводим себя в порядок через час встречаемся в классе. Разойдись!

А потом снова обратился к Лене.

- А разве он не был? Что-то я наблюдал тебя в поле своего зрения, а затылком видеть я еще не научился, хотя полезный был бы навык.

Миллер тоже был в прекрасном расположении духа. Кто бы мог подумать, что обычный кросс его так вдохновит.

Гектор проснулся от ощущения ветра в палате. Но все, что он успел заметить, закрывающаяся дверь. И блокнот с ручкой на тумбочке. Нечего сказать – сервис. Хотя, Дези не заставил себя ждать. Все принес. Поставил укольчик. Нежно. Заботливо. Поболтал о том, что было вчера, о том, что предстоит сегодня. Накормил пациента. Осмотрел. Уверил, что все идет прекрасно. Хотя, Гектор и сам ощущал улучшение состояния. Главное, чтобы послезавтра он мог провести допрос и принять участие в разработке операции.  А Дези обещал, что именно так и будет…

После завтрака Гектор взялся за  листы, что принес Дэниел, пока он спал. Он все еще надеялся найти идеальное решение задачи. Даже если его не существует. Его надо сформировать. Иначе – посылать людей на смерть. А это недопустимо. Если эту операцию они прорабатывают и готовят сами, то они сделают все, от них зависящее, чтобы потом не краснеть. Это в конторе могут невинно разводить руками. Мол, бывает. Тут каждый стал частью команды. И ни одну из этих частей потерять было невозможно.

Америкосы говорят. Когда ад замерзнет. У Ахмата теперь есть возможность на собственной шкуре проверить, как это бывает. Он был в аду. В этом сомнений нет. Он проклят. Только вот за что? Ответ очевиден. Он не смог умереть с честью, чтобы попасть в рай к Аллаху. И теперь расплачивается за это в ледяном аду. Такого холода Ахмат никогда в жизни не чувствовал.  Это было ужасно. Ужасно. Невыносимо. Холод сковывал тело, а страх разум. Что с ним будет дальше? Почему никто не приходит? Если они уже все узнали, то почему он все еще жив? Вопросы метались в оледенелом черепе, сталкиваясь и звеня. Ахмат думал, что сойдет с ума.  Еду ему просовывали в щель в двери. Рыба. На завтрак рыба. На обед тоже. А еще хочется пить. Ахмат с тоской смотрит на снег за окном. Если бы только вырваться отсюда… Но как? Как. Все его попытки выбраться ни к чему не привели. Даже согреться не удалось. Ахмат молился, чтобы Аллах забрал его. Но его никто не слышал.

Проведя весь день с ручкой в руках или в зубах, это уж как получалось, с небольшими перекурами, похожими на медитацию, к приходу Дэниела, Гектор даже устал.  И это было забавно. Вчера он устал ждать в неведении. Сегодня ему нужно было высказаться. Он уже ждал Джозефа с обедом, но вошел Миллер. Без обеда, но с кучей факсов. Уже  кое-что.

- Прекрасно! А то я протер до дыр эти листы. Скажи на милость. Если бы у тебя был такой почерк, кого бы ты заставил читать свои писульки? – Гектор, как всегда начал с ворчания. Хотя самоирония по поводу собственного почерка была признаком хорошего, даже приподнятого настроения…

- И тебе привет, - Дэниел скинул крутку на пустую койку, сел рядом и протянул факсы и фотографии Гектору. – Дай посмотрю, что ты там наваял.

Дэниел раньше не очень обращал внимание на почерк Гектора. Не было необходимости. Общались в основном лично, по телефону, а если и писали, то текстовые сообщения. А вот чтобы разбирать писанину. Это впервые. С одного взгляда Дэниелу стало понятно, что он больше времени потратит на расшифровку написанного. Времени, которого итак мало.

- Давай так. – Отложив бумаги в стороны, сказал Дэниел. – Я тебе рассказываю, на что смотришь ты, а ты мне о том, что ты надумал и изложил в своих мемуарах о будущем. Так будет проще и быстрее. Согласен?

- Что, проиграть сражение еще не проиграть войну? Согласен. Я тут весь день игрался. Как в детстве. Помнишь? Найти десять отличий. И в текстах протоколов – ты же сам задавал вопросы, повторял и менял местами. Слова. Или просто акценты. – Гектор взял листочки, стал раскладывать их по кучкам. – Вот и выходит. Вся наша работа заключается только в том, чтобы найти различия. Но от этого зависит все. Даже жизнь. Ошибемся с местом высадки. Потом гуляй там по лесам и болотам. Значит так. Сам посуди. Если они где-то у черта на куличках, значит связь не иначе, чем спутниковая. Электричество? Хорошо, если провода. Но возможен и генератор. Если провода, то можно вычислить по показаниям приборов кто, когда и сколько взял энергии. Это тоже нужно сделать запросы. Но для начала нужно определиться по месту. Вот и ищи. Как думаешь, если на официальной карте дороги нет, а на снимках со спутника она есть, это что может значить? – Гектор, прищурившись, уставился на Миллера. Кажется, уже дал все возможные подсказки, осталось лишь пальцем показать эти самые различия на карте. Другое дело, что дорог таких может быть много. Поэтому лагерь террористов должен иметь еще кучу характерных особенностей. На то они и снимки из космоса. Чтобы на них было видно больше. Напряженная поза утомила. Гектор пошел к окну. Закурил. Выпустив облачко дыма, он обернулся к Миллеру.

- А еще интернет. У них он должен работать и на прием, и на передачу данных. Они же там не телевизор целыми днями гоняют. Учти. – Дым заструился в открытую форточку, рассеиваясь за окном…

- Кто вообще говорить о проигрыше? – Дэниел надеялся, что удивления в его словах и интонациях читалось достаточно четко. – Ты все верно просчитал. – Излишне говорить, что и сам Миллер думал в том же направлении? Более того, предпринимал определенные шаги. Он-то не ограничен в передвижениях и полномочиях. И вот теперь может предоставить Гектору  результат своих изысканий.
-  Как и планировалось, подключили местные власти. – Дэниел предпочитал строить безличные предложения, чтобы не подчеркивать лишний раз, что огромный объем работы он проделал сам. – И вот что удалось узнать. – Из кучи снимков, лежащих подле Гектора на койке, он выудил нужные. – Это аэрофотосъемка. По тем данным, что выдал Ахмат, примерно определили квадрат предполагаемого размещения их лагеря. Вот. На что похоже?

- Турбаза какая-то…

- Они и хотят, чтобы так все и выглядело. Но. На турбазе есть ангар, слишком напоминающий склад продовольствия и боеприпасов? Турбаза обязательно оснащена стрельбищем и полосой препятствий? А их автопарк? Это просто какие-то туристы-экстремисты. – Дэниел показывал все новые и новые снимки. – А это? Как думаешь, что?

- И что это?

- Заброшенная шахта. На картах не отмечена. Про нее уже все давно и благополучно забыли. Тем не менее. Дорога к ней регулярно чистится.  И неоднократно были замечены машины, курсирующие между интересующей нас базой, предположительно, туристической, и этой шахтой. Они туры для кладоискателей организуют? Квесты? Что?

Дэниел отложил снимки и выжидательно посмотрел на Гектора.

Сердце стукнуло. Чуть затихло. Неужели? И заколотилось с бешеной скоростью. Глаза Гектора заблестели. Он взъерошил и без того торчащие дыбом волосы. Выдохнул, сквозь зубы. С присвистом.

- Неужели? – он посмотрел на Дэниела искрящимся взором. - Неужели мы их вычислили? Уууух, ты перепроверял, поди, раз сто? Я бы проверил и двести.  А главное – подключи Чипа. Сможет ли он сделать хоть что-то в их компьютере отсюда. И если нет, то что для этого нужно. Оружие через границу думаешь тащить,  или мне найти местные источники? Взрывчатки побольше бы... и шахту эту и все их хозяйство к чертям… Надо знаешь, что… - Гектор застыл, почесывая нос средней фалангой указательного пальца…- Надо у нашего языка узнать, бывает ли у них священник.  И если  бывает, то когда, как приезжает – по договоренности или по распорядку. И надо будет мониторить. Если они хотят напасть на базу. То, возможно, это будет либо Хелуин, либо День Благодарения. А это разные сроки, как ты понимаешь. Поэтому, нужно отслеживать активизацию движения транспорта в этом направлении. – Гектор затушил окурок и подошел к кровати, чтобы ткнуть пальцем в ту саму дорогу, которой быть как бы и не должно. – Обязательно проследи. Но, сначала – мы поспрашиваем у нашего Ахмата. Я. – Гектор беспомощно поморщился. –  ****ь! Да буду я послезавтра в норме. Джозеф поклялся всеми светилами медицины, что  через две ночи, я смогу спать в своей кровати!

Он не орал. Почти. Просто  иногда хочется выразить свое настроение более эмоционально, чем просто – «Разрешите выполнять?» а Гектор – это сгусток эмоций. При чем совершенно разных. Но в одном месте и в одно время.

Дэниел слушал Гектора, очень желая отойти куда подальше или хотя бы закрыть уши. Громкие звуки рядом еще с детства ему претили. Хорошо, конечно, что Гектор воспринимает все с таким энтузиазмом. Но вот выражать свои идеи можно было бы и потише. Тем более что не со всеми  из них Миллер согласен. Только для начала нужно не оглохнуть.

- Гектор… Гектор, тормозни…

Дэниелу едва удалось прервать ДиДжина.

- Послушай, пожалуйста. Слушаешь? – Лишь убедившись, что Гектор его на самом деле готов слушать, продолжил.  – Чтоб быть уверенным на двести, как ты выражаешься, нужно побывать на месте. Желательно внутри. А для этого сам понимаешь. Пока возможности не было. Мы сейчас на стадии планирования. Потому нам и нужно допросить Ахмата. Еще раз. Может и не один. Так что набирай форму. – Дэниел хлопнул ДиДжина по плечу. Аккуратно. – Как и Чипу отсюда в их сеть не пробраться. Мы с ним это уже обсуждали. Нужно, чтобы кто-то на месте вставил жучок в их роутер. Теперь. Как мы туда проникнем.  Говоря мы, я имею в виду того, кто будет в основной группе.  Итак. Под видом кого мы туда внедримся. Священник нет. И уж точно не в Хэллоуин. Скорее переоденемся в костюмы демонов и заявимся такие. Гадость или сладость? – Дэниел ухмыльнулся.

Гектор осекся. Выслушал Дэниела. Опустил  руки. Даже присел. Но потом вскочил.

 – Какого хрена, Дэниел? Объясни мне какого чертова хрена нельзя туда послать ихнего служителя Аллаха, если, конечно, ему для этого не требуется отдельного приглашения? Они же как черти набожные. По пять раз в день молятся. Им нужен бывает мулла. Или кто у них там. - Гектор прошелся туда-сюда, размахивая руками. – Вот кого ты хочешь послать туда, чтобы это было в яблочко? Объясни мне? Если бы мы могли сами туда попасть – я бы согласился. Но у нас отдаленное содействие. - Гектор замолк. Подпер бока руками. Потом развернулся. - Если я не вытрясу из этого хмыря на допросе все, вплоть до детских воспоминаний, можешь пристрелить меня!

- Эй, тише, успокойся, - Дэниел даже испугался за Гектора, но потом подумал, что его эмоциональнее реакции  задержат его в госпитале. Что предоставит им с Леной дополнительные дни, часы, да пусть даже минуты  уединения. Опять же на допросе он был бы бесценен. Почему всегда есть две стороны одной и той же ситуации? 

- Ну, допустим, бывает у них священник. Так общаются они с ним, не по всему дому расхаживая, да и одного без присмотра не оставят. Напротив, окружат вниманием и будут сражаться за отпущение грехов или что у них там делается. Нет. Нам нужен тот, кто беспрепятственно пройдет по всем комнатам. Не вызывая подозрений.  Кого даже приглашать будут. Позволят все, что угодно. Идеи? А пристрелить я тебя всегда успею, - серьезно заявил Дэниел.

Идеи! Где их брать… Гектор остановился напротив Миллера.

- Я подумаю. У  нас есть время. Я подумаю. Надеюсь, ты не против? – он говорил это не отрываясь от глаз Дэниела и вытряхивал сигарету из пачки. Сунув в рот коричневую трубочку, он втянул ароматизировавшийся воздух, прикрывая глаза. – Я подумаю. Отдыхай. Ты же сегодня и не ел, поди? Или у тебя диета? Отдыхай. Что толку топтаться на месте сейчас. У нас еще допрос впереди. Вот и будем… Хотя, если бы мы добыли хоть что-то… - Гектор вернулся к кровати, посмотрел на карты. - Надеюсь, у тебя есть то же самое? – Поинтересовался он, проводи кончиками пальцев, ставших как будто длиннее, по раскиданным листам бумаги…

Где их взять? Да хотя бы у меня спросить. Думаешь, я так просто все это время ветер ходил пинал? Но нет так нет. Отдыхай так отдыхай.

- Я не против. И ты постарайся отдохнуть.

Дэниел встал с кровати.

- Конечно, у меня это все есть.

А вот времени у нас нет. И с каждой минутой становится все меньше и меньше.

- Ты так заботишься… У Дези научился? – обернувшись, улыбнулся Миллер. – Не скучай. Скоро все закончится. Или начнется. Это как посмотреть.

И вышел из палаты, унося с собой облачко ароматного дыма.
 
После столовой все разошлись по индивидуальным занятиям. Миллер исчез за дверью госпиталя.

Лена не стала приближаться ни к Миллеру, ни к госпиталю, и уж тем более, к ДиДжину. Перебрав винтовку и сдав нормативы в бог знает который раз, Лена пошла в класс, где Дези занимался с автоматом и пистолетом.

- Что, док, как наука убивать? Освоил?  - Улыбнулась Лена, словно солнечные лучи, которые она вдыхала на рассвете, проросли и теперь были повсюду, куда бы и пришла Лена.

- Освоил. Разве это наука? Вот сделать мертвеца вновь живым, это как раз наука. – Парировал Дези, расставляя оружие в стеллаже.

- Тут я даже спорить не стану. В этом ты спец. Я, если только подорожник приложить смогу, не больше, - развела руками Лена, слишком преуменьшив свои познания в медицине. Конечно, они не доктора, но каждый сдал основы первой медицинской помощи. - И сэра ДиДжина на ноги поставил. А я слышала, что травма была серьезная. –  Лена не умела лукавить. Но ей очень хотелось знать, что и когда будет дальше.

- Еще не поставил, - пробурчал Дези, нагнувшись к стойке с оружием. - Еще пару ночей и день он проведет в лазарете.

Вот так. Две ночи. А потом… учения. Заброска. Бой. Или война. Или что там может быть?

-Джозеф, а скажи-ка… - замялась Лена, - Говорят, что у тебя, если чего и нет, так это птичьего молока…. Это правда?

Дези посмотрел на Лену. Странно. Обычно контрабанда ее не интересовала.

- Это что ж такое тебе понадобилось, что ты обращаешься ко мне? – Дези даже привстал. Наполняя классную комнату сомнением.  - Уж не хочешь ли ты…

- Боже! – перебила его девушка. – Я ничего нелегального не употребляю! Нет! Просто... вставать с кровати ночью не охота. Холодно. А иногда хочется почитать. Или время посмотреть. Может быть, у тебя есть пара свечей? – Лена была так убедительна и невинна… Дези кивнул.

- Есть. – Он развел руками. – Есть! Но...

 Лена замерла. Что – но? Что?

- Джозеф! Не пугай меня! Они что стоят миллион?

-Да, нет же. Просто они для любовников… понимаешь?

Лена не понимала.

- Как это? – ее фантазия не могла помочь ей.

- Они ароматизированные. Понимаешь? – если бы Дези знал, как он был близок к тому, что Лена накинется на него с поцелуями. Но Лена не накинулась. Она выдохнула. Завела глаза к потолку, благодаря господа за этого чокнутого еврея! – Когда их зажигают, они чудно источают аромат роз… Понимаешь?

Лена наморщила лоб, пытаясь сообразить, не будет ли аромат роз слишком неуместным. Скептически подняла бровь…

- Ох, ну что мне остается? Тащи ароматизированные, - выдохнула она, делая вид, что это самый худший из всех вариантов.

Дези ушел. Лена едва сдержалась, чтобы не запрыгать от счастья. Ожидать свидания с ароматом роз… Да она даже представить такого не могла!

Но, когда Дэниел вошел в комнату…

Раз уж Гектор. Сам Гектор ДиДжин его отпустил, грех этим не воспользоваться. И в голове Миллера созрел смелый план. Но для воплощения плана в жизнь нужно поставить в известность непосредственное начальство. С этим проблем не было.  Полковник без проблем разрешил Дэниелу отлучиться с базы и быть свободным весь вечер. Еще бы нет. Планы готовы. Осталось только внести некоторые уточнения. Но это после возвращения Гектора. А небольшая передышка и ему самому, и отряду не помешает.

Свободный вечер. Миллер почти уже забыл, что такое бывает. Когда не практически ползком добираешься до койки, а приходишь с видом завоевателя и водружаешь на тумбочку пакет. Такой объемный и позвякивающий. И вынимаешь из него…

Так думал Дэниел, подходя к их домику. Странно. Как-то темновато у них в комнатах. Лена ушла куда-то? Уже спать легла? Дэниел терпеть не мог, когда его планы нарушались тем более такие.

Миллер открыл дверь. Вошел. Прислушался. Тихо. Хорошо. Если спит, тихонько все приготовит и разбудит. А если ее нет… То она скоро придет. Потому что на базе не так много мест, где можно провести вечер. Дэниел повесил куртку на вешалку и проскользнул в комнату.

И замер на пороге. Комната тонула в тонком аромате роз и мерцающем свете свечей. Свечей? На самом деле свечей? Ты смотри, как совпало.

 И Лена, которая с замиранием сердца сидела на кровати, прекрасная в этом флере волшебства.

- Это… Это…

Дэниел не сразу нашелся, что сказать. Растерялся. И такое бывает. Но взял себя в руки.

- Это значит, что мы с тобой мыслим в одном направлении. Хотя ты меня немного опередила. И теперь я вынужден попросить тебя закрыть глаза и завершить мне задуманное. Сделаешь мне одолжение? Пожалуйста?

Дэниел подкрепил свою просьбу милой обезоруживающей улыбкой.

Лена округлила глаза... Открыла рот... посмотрела на Дэниела и... закрыла глаза… правда при этом она забыла, как дышать, но это такие мелочи.

- Конечно,  как скажешь… - что она могла сказать еще?

Аромат свечей витал в воздухе и в сознании… она пыталась прислушаться к тому, что происходит в комнате. Но Миллер, конечно, умел двигаться бесшумно. Она только и посмела, что поправить простынь, в которую обернулась за неимением платья…

А Дэниел тем временем расставил на тумбочке извлеченную из пакета бутылку вина, пару фужеров, которые удалось донести, не повредив. А еще тарелку с фруктами и кусочками сыра. Места едва хватило, но это были такие мелочи. Зато свечи, полумрак, аромат… И Лена. В простыне. Под которой, наверное, ничего нет. Боже.

- Все готово. Можешь открывать глаза.

- А дышать можно? - Улыбнулась Лена, прежде чем все же открыть глаза...

Они действительно думали в одном направлении. Она даже не знала, радоваться этому или сойти с ума от ужаса. Потому, что раз Дэниел так поступил, значит и он понимает, что… Что может быть дальше... Но никто не знает, что будет дальше.

- Есть здесь и сейчас. А все остальное за гранью пространства… - едва шевеля губами, произнесла Лена. – Спасибо, милый. Ты действительно очень мил... – она подняла на него глаза, полные восторга и благодарности. А еще у меня есть... – Лена вытащила из-под подушки небольшой плейер. Вот. Послушай! Она нажала кнопку пуска и протянула Дэниелу один наушник. Второй вставила себе в ухо. В наушнике звучала чудная мелодия и голос Джорджа Майкла. – Тебе нравится? – Лена перестала держать уже простынь, а положила руки на плечи Дэниела. И опять... его глаза… почему, когда он смотрит, кажется, что это небеса заглядывают в душу?

Когда она так смотрит. Лена. Та самая Лена, которая пристрелит, не задумываясь, которая отправила на больничную койку Гектора. Та самая Лена, которой в тайне побаивается и Барби. И она теряется в его присутствии. Хотя они изучили друг дуга в совершенстве. Буквально. Каждый сантиметр тел друг друга. И Дэниел осознает, что ему удалось ее удивить. Или прочитать ее сокровенные желания. Или все вместе.

Здесь и сейчас. Здесь. И сейчас.

- Это чудесно. – Дэниел встал, увлекая за собой Лену. – Мадемуазель. Не откажите в милости и подарите мне этот танец.

Боже. Так можно и без головы остаться. Лена чуть склонила голову. Даже присела, в попытке реверанса.

- Думаю, да, сэр. – Кажется, Лена бы покраснела, если бы имела такую способность. Но она затаила дыхание в тот момент, когда Дэн обхватил ее талию… - А можно… -  девушка опять утонула в голубых омутах. - Можно вопрос? Ты знал, что будут свечи? Догадывался?

На самом деле  она хотела понять, зачем она нужна ему. Ведь, понятно же, что нужна. Поверить, что он любит… ну, это все равно, что поверить, что дождь сухой, а снег черный. Скорее она поверила бы, что Гектор воспылал страстью, хотя прекрасно понимала, что он просто похотливый самец. Дэн не такой. Другой. Но очень хотелось думать, что он хотя бы рыцарь. Джентльмен… или их уже нет?

Дэниел легко и уверенно повел ее в танце, первое время думая, как бы не наступить на простыню, но потом эта неуверенность пропала. Оставив очарование вечера. Танец. Близость. О чем еще мечтать…
О том, чтобы его не превращали в вечер допросов. Но это неизбежно, так ведь? Девушки любят поговорить. В такие моменты.
- Мне бы очень хотелось ответить да. Но это означало бы, что я солгу. Но. Дело в том, что я не хочу лгать тебе. Только не тебе. Только не сейчас. Только не так. Поэтому нет, я не знал, - игриво признался Дэниел. – Я решил, что мы с тобой начали немного не в той последовательности, вот и решил… так скажем… скомпенсировать. А то мы период ухаживания и завоевания пропустили. А он же так важен. Не правда ли? – промурлыкал он, покрывая поцелуями шейку девушки.

Сжавшись от щекотки, Лена задержала дыхание, чтобы не начать хихикать. Хотя, до жути хотелось раствориться в этих ласках.

 - Милый, ты вспомнил о конфетно-букетном периоде? Боже, как мило… Я тронута, - Лена вместо того, чтобы отстраниться, и стать вне зоны доступа губ Дэна, прильнула к нему,  чуть покусывая… хотя, может быть и не чуть… - Что ж завоюй меня! Сразись с драконом… а турниры еще бывают? Мир не стал скучно-унылым от того, что мужики лежат на диванах? – Лена была счастлива. Конечно, к Дэну нельзя было отнести ни понятия дивана, ни ощущения скуки. Разве одного этого мало, чтобы сдаться такому принцу? Лена сделала полшага в сторону, и, держась за руку Дэна, пошла вокруг него, касаясь его тела кончиками пальцев… - Ты мой завоеватель… мой принц в блистающих доспехах…

Глаза девушки наполнились гордостью, как бокалы вином…

Дэниел мягко рассмеялся.

- А знаешь, очень скоро я исполню твое желание. Я сражусь с драконом. Таким страшным, угрожающим, у него много голов и отсечь надо все и разом.

Дэниел наслаждался ее прикосновениями, но так сразу миновать то, к чему так тщательно готовился, не хотелось. А как же завоевать? Околдовать? Покорить?

- Да и дивана-то у нас нет… Зато есть вино. Ты не против его попробовать? Мы же сегодня идем по правильному пути и не пропускаем ни единого пункта?

К тому же, хочется, чтобы в памяти осталось хоть что-то отличное от безумного секса в домике…

Лена рассмеялась.

- Боже, спасибо тебе, что у нас тут много чего нет, особенно дивана! – она взяла бокал из рук Дэна, глядя ему в глаза. Как же было приятно ощущать и эту заботу, и его желание, и его борьбу с этим желанием. – Спасибо и тебе, милый. Насколько я могу судить, ты уже сражаешься. И довольно успешно. Я рад. Я даже горда. – Она пригубила вино.  – Мммм.. Превосходное вино! Боже, как ты умудрился достать его!  Знаешь, когда ты станешь старым и выйдешь на пенсию, займись охмурением девушек за деньги. Станешь миллионером!

Лена улыбалась...  вдруг и вправду представился Дэниел, с серебристыми проблесками в волосах. Солидный. Но подтянутый. Хоть сейчас кросс бежать. И глупые красотки вьются вокруг него в пустых попытках завоевать его внимание…

- Нет, пожалуй. – Сама себе ответила Лена. - Ты не вынесешь подобных мук. Знаешь. Когда-нибудь, найди женщину, которую полюбишь. Чтобы вино набрало божественный вкус, оно должно быть нетронутым много лет. Вот и твоя душа. Когда-нибудь она будет готова к божественной любви. И ты узнаешь настоящий вкус вина, милый….

Красота и ум. Даже нет, мудрость. Совершенное сочетание. И почему судьба свела их вот при таких обстоятельствах. Если бы Дэниел был каким-нибудь офисным клерком, а она… да пусть даже волонтером в приюте для бездомных животных. У них было бы больше шансов воплотить в жизнь ее фантазию о диване и миллионере… А так. Все, что им осталось, это отвоевывать у безумной жизни, которую они себе выбрали, короткие встречи. Оттого они так искрометно прекрасны. Неповторимы. Но будущего у них нет. Не было и не будет никогда.

- Ты просто чудо. Ты знала об этом? Ты совершенство. Только знаешь. Тщательно выбирай спутника жизни. Когда дойдет до этого. Хорошо? Чтобы он был по-настоящему достоин тебя. Чтобы у него были на уме не только одни сражения. С ветряными мельницами. – Дэниел мягко улыбнулся. – Давай выпьем за будущее. Чтобы оно наступило.

Он подал Лене бокал и взял свой.
 
- При нашей профессии – будущее, спутник жизни? Ой, что-то не верится мне в это. – Девушка взяла бокал. Улыбнулась. Обернулась вокруг своей оси. – Как думаешь, стоит мне завести платье?

Дэниел обласкал ее взглядом.

- Определенно да. Платье тебе очень пойдет. А профессия. Мы сами выбираем свое будущее. – Он хитро прищурился. – Я спланирую следующую миссию так, чтобы мы с тобой были в шикарных нарядах. Ты в безумном умопомрачительном платье. Как думаешь, справимся?

Лена приподняла край простыни, обходя вокруг него, медленно, чувственно, рассчитывая каждое движение…

- Мы? Ты действительно думаешь, что на свете есть что-то, с чем бы мы не справились?- хищно улыбнулась девушка. - Я буду надеяться, что мы станем кем-то наподобие Джеймса Бонда и … - Лена замолкла на полуслове. Остановилась. Опустила голову. Потом резко развернулась и сдернула простыню. – Как думаешь, я справилась бы с ролью «Пятого Элемента»?

Бокал в руке подплыл к губам. Вино перетекло  из прозрачного сосуда в рот. Лена поставила бокал на стол.

- И? – ее взгляд пересекся со взглядом Дэниела.  Искры это еще что! Тут пахло грозой. Цунами. Стихией. В комнате витал аромат свечей и запах предгрозового поднебесья…

- Ты действительно думаешь, что на свете есть что-то, с чем бы мы не справились? – точнейшее скопировал Дэниел интонации Лены. – Джеймс Бонд. Он был моим кумиром детства. Знаешь, те самые первые фильмы с Шоном Коннери. Когда из него еще не сделали франшизу. А если почитаешь книги, кстати, очень красиво написанные книги, то придешь к выводу, что Бонд был обычным человеком, и никаким не суперменом вовсе. Этим он меня и привлекал всегда…

Произнося свою тираду, Дэниел по-хозяйски обнял Лену, пробегая руками по ее манящим изгибам под простыней, а потом, подхватив на руки, унес на кровать.

Если тебя назвали Джеймсом Бондом, то будь добр, соответствуй.

Соответствовали оба. Ролевые игры способны внести разнообразие в серые будни оперативников в тренировочном лагере, что ни говори.

А утром все вошло в обычное русло. Тренировки, занятия, стрельбы, планирование с полковником, изучение вновь присланных документов…

Зато на следующий день у Дэниела был запланировал визит к Ахмату. Обещанные двое суток прошли, и если даже Гектор не оправился от своей травмы, то Миллер все равно проведет допрос. Тем более что осталось только чуть-чуть дожать Ахмата. Практически лишь получить подтверждение того, что они итак уже можно сказать, что выяснили.

 Он вошел в камеру, бесцеремонно топая по полу, стряхивая с берцев снег. Ахмат скорчился на матрасе, по всей видимости, пытаясь дремать.

- Подъем! – гаркнул Дэниел, водружая на стол бутылку с водой. – Проснись и пой!

Врядли Ахмат оценит его приветствие, но разве это главное? Главное, что его подбросило как ударом тока. Он сел, хлопая глазами на Миллера, на своем матрасе.

-  Я сказал подъем! – еще раз повторил Дэниел. – Встал живо!

Утренняя сигарета стала мученьем. Предвкушая предстоящий допрос, Гектор не смог и позавтракать, объяснив Дези это прискорбное обстоятельство несварением после неудачно выкуренной сигареты.

 Он оглядел завтрак. Поковырял ложкой пудинг и глотнул кофе.

- Не то… - он оглядел палату, ставшую почти родной.  Даже обернулся. Движения стали практически свободными.  Если время лечит не все, то довольно многое. И эта травма может стать началом  другого этапа в жизни. Гектор посмотрел на то место, где только что сидел Джозеф. На подушке лежала новая пачка сигарет. Джозеф. Он мог заменить всех женщин и половину мужчин. Что ж, это будет достойный эквивалент любви. – Тут все не то, - Гектор накинул на себя теплую куртку и обулся. Шапку как всегда сунул в карман. Поглядел на себя в стекло шкафчика с медикаментами. – Можно быть неподражаемым. А можно быть неподражаемым идиотом. Мне необходимо кое-что…

Взгляд Гектора упал сквозь стекло шкафчика, на полке которого лежала «система для переливания инфузионных растворов».

- Вот же оно! - Хлопнул он себя по лбу и открыл дверцу шкафчика. Джозеф, наверное, будет недоволен, но сейчас ему нужно хоть что-то. – Надоело душить этих мразей голыми руками, - проворчал Гектор, вытягивая из упаковки латексную кишку и пробуя ее на прочность. - Сгодится… Если этот Ахмат не поймет, что мне нужно говорить все и быстро, он поймет, что зря этого не понял. – Хмыкнул Гектор и сунул в карман еще и пластиковый пакет. - Вот теперь точно, все. Надеюсь, Миллер про воду не забыл.

Дальше все было быстро. Белая дверь, отделяющая его от всего мира, скрипнула и открыла дорогу в этот мир. Кто виноват, что эта дорога вела в грязную вонючую камеру, с матрасом на полу? Никто. Так надо.

- Тебе повторять или ты уже поймешь. Что тебя поднимут? – Рявкнул Гектор, закрывая дверь за собой. – А тут довольно интимно. - Оглядев камеру, промурлыкал Гектор.

Черт! Только удалось ненадолго задремать! Принес шайтан этого неверного. Ахмат страстно желал, чтобы к нему пришли. Принесли настоящей еды. Воды. Вот что значит будь осторожен в своих желаниях. Пришел и воду принес. Ахмат судорожно сглотнул, глядя на бутылку на столе. От повторного окрика вскочил, шатаясь на ноги, выставив перед собой руки. Как будто это могло спасти его от этого шайтана с глазами как ледники в его родных горах. Все стою я, не орите только, затравленно подумал Ахмат. Он даже не пытался ничего сказать. Во-первых, не спрашивали, а во-вторых, сухое горло не сможет произвести и звука.

Дэниел обернулся на знакомый голос. Не подвели они с Дези. Гектор и, правда, на ногах. Да еще и на допрос явился во всеоружии. Орудие пыток прихватил. Засиделся без дела-то. Что же. Пусть начинает. Пока запал есть.

- Можешь мне сказать, - обратился ДиДжин к Миллеру. - Почему я должен таскать стулья? - Гектор громыхнут стулом об пол. Железные ножки жалобно звякнули о бетон. – Да и наручники со всем остальным, как будто я тут носильщик, запарился весь!  - в общем-то, обычное брюзжание Гектора. Если не считать демонстративности действий, как, впрочем, и слов. Впрочем, работу свою он выполнить не забыл. Ахмат в мгновение был водружен на ледяной металлический стул и пристегнут наручниками.  – О!  Водичка! – воскликнул Гектор, заметив запотевшую бутылку с водой. – Ты не против, если я попью. Такое ощущение, будто из пекла вынырнул. Горло промочить – милое дело!

Гектор пил жадно. Чувственно. Вдохновенно. И да – демонстративно. Каждая капля воды отдавалась в сознании Ахмата нестерпимой пыткой. Огнем. Как и нестерпимое желание посетить сортир, увеличившееся втрое, как только его усадили на холодную поверхность стула. Сознание и существо пленника взрывалось на атомы, и, не успев хоть как-то восстановиться, опять взрывалось с каждой секундой. Тело сотрясалось от озноба.

- Может, потому, что носильщики по штату не положены? – невозмутимо ответил Миллер. Он внимательно отслеживал каждое движение Гектора, с удовлетворением замечая, что тот двигается свободно. Дези сотворил чудо. Иначе не назовешь.

А это показательное выступление. Хоть сейчас бери камеру и снимай ДиДжина в рекламе какого-нибудь напитка. Потом выложить в слоу мо, как он отвинчивает крышку, подносит бутылку ко рту, ненасытно, даже эротично пьет. Сам Дэниел непроизвольно облизнулся глядя на него. А потом перевел взгляд на пленного. Ишь, ерзает сидит. Готов ко всему. Наверное, и к признанию тоже.

- Вот у меня сложилось впечатление, - произнес раздельно Миллер, обращаясь к обоим сразу, - что наш друг Ахмат хочет нам что-то поведать. Так? Нет? Хочешь рассказать нам что-нибудь? – Дэниел навис над заключенным, глядя прямо в затравленные покрасневшие глаза.

- Ага. Не положены, - с сожалением согласился Гектор, отрываясь от бутылки. – А жаль, я бы не отказался… А еще, я не отказался бы узнать, господин Ахмат иль Саддек, - обратился он к пленному. - Каким образом вы добираетесь до своей базы, сколько народу там бывает обычно. Кто-то уезжает каждый день или все живут постоянно? Продовольствие и боеприпасы завозят по графику или по договоренности? Может быть, есть экстренные средства связи?

Гектор говорил, даже не глядя на господина иль Саддека, потому что был занять тем, что вытаскивал из карманов заготовленные средства пыток. Чтобы тот нагляднее почувствовал, что его ждет в случае, если  ему вдруг не захочется говорить. В завершении, на самый край стола Гектор поставил бутылку с водой. Чуть качнувшаяся, жидкость отозвалась игрой пузыриков и шипением.

Ахмат отшатнулся от Дэниела, насколько позволял стул и наручники. Потом также, как и Миллер, проследил за бутылкой, а главное, за ее содержимым. Кадык Ахмата несколько раз судорожно дернулся от сухих глотков.

- М-Можно мне…

- Это смотря что, - сразу отказывать Дэниел не стал.

- Поить… пожалуйста…- проблеял Ахмат.

 - Ты сначала на вопросы ответь. А там посмотрим, - предложил Миллер.

- Да не знаю я, сколько народу! – взвизгнул Амет. – Братья приходят и уходят. Опять приходят. Они не овцы по головам их считать!

Видимо, считать это существо по определению не умеет. Хорошо. Пойдем другим путем.

- Назови по именам всех, кто бывал в доме.

Дэниел достал блокнот и ручку, хоть это и было излишне, он запомнил бы все и так. Но для пущей важности лучше писать.

- Ибрагим, Султан, Рашид, - начал Ахмат. Задумался, шевеля губами, потом продолжил. – Азиз абд Башар. Джамал иль Даут. Музаффар Шахбулат…

Ахмат продолжал вспоминать, а Дэниел записывать. Итого получилось   одиннадцать  человек.

- Дальше давай, дальше, - подгонял Дэниел, не давая расслабиться. – Ездили на чем?

- Машина такая.

Ясно, что не верблюды. Надо было кого пограмотнее в живых оставить…

- Как фургон…
- Марка, номера?

-  Не помню. Не знаю. Так надпись такая вроде Транспортер была. Парни шутили, что это у них бетер.

- Как часто уезжали и приезжали? Одни и те же или разные?

- Одни и те же. Ну, там дня на два, на три…

- Как часто я спрашиваю!

- Ну, раз в неделю, два.

Дэниел посмотрел на Гектора. Ясно, что придется вести наружно наблюдение на месте.

- Еду кто привозил?

- Султан. Султан всегда привозил еду. Два раза в неделю привозил… Можно мне попить, ради Аллаха…

Брезгливо, двумя пальцами, Гектор взял со стола измятый пластиковый стаканчик, в котором, видимо, заключенному приносили воду в последний раз. Сухой, как песок в пустыне. Открыл бутылку и стал медленно лить воду. Тонкая струйка воды с тихим шелестом наполняла стакан.

- А, скажи-ка мне. Друг наш Ахмат, что вы делали в шахте? Взрывать, небось, учились? – пристально взглянув на облизавшего пересохшие губы пленника, проговорил Гектор, а когда вода потекла через край, с сожалением добавил. - Ой… вот посмотри. Чем дольше ты молчишь, тем меньше воды у тебя останется. Все так просто, что даже Аллах тебе в помощь, если ты не станешь упираться, как баран.

Ахмат  как завороженный смотрел, как наполняется стакан, потянувшись к нему. С благоговением и трепетом предвкушая, как вода стечет по пересохшему горлу, возвращая к жизни. И как глаза его наполнялись непередаваемым ужасом, когда вожделенная жидкость стала переливаться через край.

- Стой! Стой! Я все скажу, все скажу, - зачастил Ахмат. – Да, взрывали, много взрывали. И стреляли. И засада сидели. И пленный брали.   

Вот еще как значит. Они планировали сами взять кого-то живым. Дэниел был более чем уверен, что со своими пленными эти отбросы не стали бы так нежно обращаться, как они с Ахматом.

Задав еще пару вопросов, Миллер понял, что Ахмат выжат досуха. Буквально. Больше ничего полезного он не сообщит. И, отозвав Гектора в сторону, вполголоса спросил.

- Судя по всему, мы здесь закончили. Куда его дальше? В расход или?

Гектор обернулся на заключенного…

- Оставим. Небось, с ним войдем быстрее и незаметнее, да и щитом на пару минут сгодится.  – Ухмыльнулся ДиДжин. - И наша совесть будет чиста, как накрахмаленное белье девственницы. - Потом добавил так, чтобы Ахмат слышал. - Ты получаешь воду и жизнь. Надеюсь, ты оценишь то, что мы сдержали свое слово.  – Гектор собрал со стола лишние предметы, с тоской посмотрев на так и не пригодившиеся латексную кишку от системы, пластиковый мешок, который планировал натянуть на кучерявую в прошлом голову пленника… Взяв в руки несколько зубочисток, бережно собранных после питательных обедов и ужинов, принесенных Джозефом, с еще большим сожалением произнес. - А эти штуки так болезненно входят под ногти, но… видишь, не пригодились… - Ахмат задрожал всем телом то ли от того, что слишком легко было представить, как ему под ногти впивается острая заноза, то ли от того, что голос Гектора звучал уж слишком зловеще… А Гектор уже кричал за дверью охранникам. - Приволоките ему ведро. Не думаете же вы, что я сам поведу его до ветру, раз вы этого не делаете!

В этот раз протоколы будут заполнены аккуратным почерком Миллера, хотя отчеты все равно писать обоим. Да и ладно. Главное, теперь можно конкретизировать задачу и оптимизировать действия команды. А это главное. Путь у противника численное преимущество. За то теперь фактор неожиданности работает в другом направлении.

Оставить в качестве живого щита? Это значит, Дэниелу придется тащить этого убогого через три границы? А потом еще  не факт, что он не попробует сбежать или предупредить своих на месте уже, или не выкинет какую-нибудь еще неожиданную гадость. Но возражения Миллер благоразумно оставил при себе. Потому что иначе он бы выдал, чья группа будет основной. И это привело бы к нескончаемым спорам и конфликтам. Вот что ему нужно сейчас меньше всего.

- Хорошо. Пусть остается, - коротко ответил Миллер и вышел из камеры. Больше он туда под дулом автомата не зайдет. Помойка пахнет лучше, наверное.

Еще некоторое время Дэниелу казалось, что этот запах въелся и преследует его. Запах тухлой рыбы. Отвратно. Но после обеда все нормализовалось.

А после того, как был написан последний отчет, жизнь и вовсе показалась не такой мрачной.

Вот только. Только Гектор будет ночевать уже в своей постели. Значит, придется снова перебираться к Лене. Интересно, как эти двое встретятся? Не может быть, чтобы все было тихо да гладко. Не пропустить бы этот момент.
  Гектор шел к себе. Если быть совершенно точным, то он уже считал своей ту палату. В которой провел последние дни. Но все вещи были в его с Дэниелом комнате. Принадлежности. Трусы, наконец. А Гектор рассчитывал на приличный вид для свидания с Джозефом, который утром объявил, что он не просто здоров, но и готов к любого рода подвигам. Поэтому Гектор был настроен решительно. Оставаться на ночь в одной комнате с Миллером был не тот вариант. О котором он мечтал в последние дни. Соперничество за девушку было позади. И дало свои плоды, хотя и довольно непредсказуемые.

Лена решила прибрать в комнате. После ужина, пока Дэн еще занять в штабе отчетами и планами, она быстро навела порядок в своей комнатке и забежала в соседнюю. При той минималистской обстановке, что имелась в казармах и комнатах, уборки было не много, но протереть пыль и вымыть пол никогда лишним не было. Она уже выходила с ведром и тряпкой, как в дверях столкнулась с мистером ДиДжином.

Встреча, по всей видимости, не слишком желанная, но неизбежная для обоих.

- Мистер ДиДжин, я … - прошептала Лена, прервавшись на полуслове.

- Курсант, Ооль, я одобряю уборки, и внеплановые тоже, но сейчас мне не до этого, - произнес Гектор, стараясь быть официальным, но отходя подальше от девушки, в руках которой полное грязной воды ведро. Бог знает. Что взбредет ей на ум, это же еще одна травма? А как же Джозеф? Они и так долго ждали. А Гектор так, вообще чуть с ума не сошел от мыслей о своей состоятельности. И если бы не Джозеф, который действительно умел многое. Что бы тогда было? Нет. Теперь – подальше от этой девицы. Как можно дальше. – Передайте, мистеру Миллеру, что меня не будет сегодня ночью. Я могу надеяться, что вы передадите ему именно это и ничего более?

Лена оторопела. Моргнула глазами. Значит, он не просто не сказал ничего никому, но и беспокоится, чтобы она не сказала… забавно… это до такой степени он оберегает свою репутацию ловеласа?

- Конечно, сэр. Я сделаю, только то, что вы мне сказали. И… - Лена выдержала паузу. - Надеюсь, вы поправились и больше не станете получать травм, несовместимых с нормальной жизнью…

- Я тоже надеюсь… уверен…

Гектор, уже предвкушал встречу с Джозефом, и все остальное его уже не интересовало. Перед глазами были уже нежные губы и заботливые руки Джозефа…

Дэниел нарочно задержался в штабе, заканчивая свой отчет. Хотя все его существо рвалось навстречу к Лене. Так хотелось увидеть ее. Обнять. Ощутить ее близость, ее тепло. Кто знает, может быть, в последний раз. Дэниел отогнал от себя эту мысль. Какой еще последний раз! Им еще Блича нейтрализовать. А этот рейд в Польшу. Просто увеселительная прогулка. Лена, наверное, обидится, что ее не включили в состав основной группы.  Но это даже не его решение. Так приказал полковник.
Дальше тянуть уже некуда. Жаль, что негде взять цветов. Хотя это так избито и банально. И цветы будут ассоциироваться с расставанием. С чем-то плохим. Нет. Лучше и, правда, без них.

В комнате Лены горел свет. А в их с Гектором нет. Вот что странно. Нехорошие предчувствия закрались в душу Дэниела, заставили его ускорить шаг.

Лена в комнате была одна. И, несмотря на поздний час, даже не собиралась ложиться спать.

- Добрый вечер, - поприветствовал ее Дэниел с улыбкой. – Хорошо, что ты не спишь. Мне нужно тебе кое-что сказать.

Джозеф тоже волновался в тот вечер. Волновался так, как не волновался, наверное, никогда в жизни. Даже когда предлагал Лоре Батлер пойти с ним на выпускной. Она ему никогда не нравилась, но придти на выпускной без девушки было стремно. Она тогда согласилась. Джозеф был ее последним шансом быть не хуже других девчонок и потерять невинность в тот вечер. Все свершилось. Правда, не так, как ожидала Лора. Джозеф как будто отбыл повинность в кустах за стадионом. Но Лора не знала, как все бывает правильно, поэтому была рада и тому, что случилось. А Джозеф понял, что девушки ему не интересны. Правда, потом он еще встречался с несколькими, опять же, чтобы не отличаться от других. Но того неземного удовольствия, которое описывали его друзья, более опытные в любовных утехах, не ощутил ни разу.

Пока не встретил Гектора. Вот когда раскрылся истинный Джозеф. Страстный, нежный. Порывистый. То, что заставлял его чувствовать Гектор, не могла подарить даже целая команда чирлидерш. Гектор был особенным. Правда, дальше объятий и поцелуев у них пока не заходило, но Джозеф терпеливо ждал. Он знал, чего ждать. И вот сегодня вечером все должно, наконец, свершиться. Он не станет портить удовольствие новостью. Просто он будет знать, что сегодня их первое и кто знает, быть может последнее свидание.

Они условились встретиться в лазарете. Палату Гектора еще никто не занял. Как кстати. Джозеф нетерпеливо расхаживал их угла в угол, ожидая любимого.

Гектор знал одно – он ведет в этом танце. И хотя Джозеф мог достать свечи. Вино. Даже Цветы. Он ничего не  стал делать. Просто потому, что они не в гостиничном номере. А в больничной палате. Благодаря связям Джозефа их не беспокоили все дни. Не побеспокоят и сейчас. Но в сравнении с больничным запахом, никакие ухищрения не идут. Порывисто закрыв за собой дверь, Гектор скинул куртку прямо на пол.

- Я здесь. – Зеленые глаза сузились и потемнели. Так, что те вкрапления карих точек стали едва различимы. – Джоз, у нас с тобой вечность. Надеюсь, не вся она будет пропитана запахом валерьянки.

Джозеф улыбнулся. Так, что ямочки на щеках стали явными, точно такими же, как и его желание Гектора. Почему этот сухощавый, с отбеленными волосами мужлан из Бруклина? Кто знает. Так распорядился Господь. Он подошел к ДиДжину, стараясь сдерживать и страсть и улыбку.

- Что ж, больной, поскольку вы в моей единоличной власти, я назначу вам несколько восстановительных процедур и комплексную терапию. Чтобы больничный запах вполне оправдывал наше тут пребывание. - После этих слов он принялся расстегивать форменный жилет, потом стягивать термобелье. Гектор, чуть поддавшись, вовсе не собирался быть пассивным. Через несколько минут они уже полностью захваченные танцем страсти кружились по палате, заполняя все ее пространство поцелуями…

 Сколько бы ни длился акт любви, он все равно заканчивается. Какой бы темной не была ночь, они все равно подходит к концу. Каким бы длительным не казались уроки в учебном классе, но и им приходит конец. И настает пора экзаменов. В их случае – сдать экзамен означало вернуться обратно живыми. Когда на утреннем построении им объявили состав основной и дублирующих групп, стало понятно. Лена остается ждать Дэна. Гектор будет сходить с ума, ожидая Джозефа. Сердце дернулось и затихло.

- ****ь!  Мать твою, что ты творишь! - орал Гектор в кабинете полковника. Орал на всех. На полковника, на Миллера и даже на адъютанта полковника. Но это армия. Приказы тут принято выполнять. – Если ты его не убережешь! Если… если… - Но любая страсть разрубается мечом дороги, по которой предстоит уехать солдату. Гектор, не отрываясь, смотрел в черные бусинки глаз Джозефа.

- Еще раз все проверю. Перепроверь. Я учил тебя. Не прячься от пуль. Это бесполезно. Убивай первым. Это надежнее. – Взволнованно в сотый раз повторял Гектор, не смея прикоснуться к Дези. Просто пристально вглядываясь в него, словно копируя в мозгу каждую деталь. - В общем, вернешься – поговорим. Хорошо?

Джозеф кивал. Говорил, что все будет хорошо. Улыбался. Ловил взгляды Гектора. Движение рук и нервозно попыхивающей сигареты, которых Гектор искурил запредельное количество. Раздалась команда. И через минуту машина тронулась. Платочками никто не махал. Гектор был один, как старший по званию. Он и отдал команду. Он и пошел то дорожке в штаб, докуривая черт знает какую по счету сигарету…

Дэниел смотрел на Гектора и молчал. Молчал и смотрел. Как он рьяно вступился за Дези. Дэниел никогда не видел Гектора таким. Нет, он кричал и раньше. И на самого Дэниела в том числе. Но чтобы за кого-то…  Да еще и принародно… Признав тем самым, что он, да и Джозеф не самой традиционной ориентации. Но любовь не знает границ, не видит полов, не обращает внимания на внешность.

Главное, что человек – твоя родная душа. Так ведь?

Только вот у них с Леной все было не так. То есть не так громко. А по уровню накала страстей все было очень даже горячо. Дэниел только вошел в комнату, как Лена догадалась.

- Я остаюсь, а ты уезжаешь, да? Наоборот? Дэниел, не молчи! – Лена умоляюще смотрела Миллеру в глаза.

- Ты остаешься. Ты в резервной группе. Послушай, это не мое решение…

- Нет, все в порядке.

Она как будто погасла, сникла, отошла от Дэниела и уставилась невидящим взглядом в темное окно.

Дэниел подошел к ней сзади, обнял.

- Леночка. Пожалуйста. Давай не будем расставаться вот так.

Она развернулась, обвила руками шею, прильнула к нему в нежном поцелуе. А потом прощание перешло в ту фазу, когда не до разговоров и все было на самом деле так, как будто прощаются они на веки.

Странно было, что именно Дэн позаботился о том, о чем Лена не думала осознанно. Ей действительно не было, что вспомнить до этой встречи с Дэном. Если она когда-то и подпускала к себе мужчин, то лишь на час-другой. Не более. Она знала, что может быть страстной и нежной, ласковой и требовательной, но все ее чувства были спрятаны глубоко за семь печатей. Потому, что были другие проблемы. Другие цели.  Но ни романтики, ни любви не было.  И только спонтанное приобретение двух ароматизированных свечей стало толчком к пониманию, осознанию того, о чем позаботился Дэн. Теперь и у нее будет греющее душу воспоминание. Лена, как бы это странно не звучало, была из тех людей, который не только умели видеть прекрасное в каждой мелочи, но и радоваться этой мелочи искренне и вдохновенно. Как первому солнечному лучу на утренней пробежке. Может быть потому, что их не могло быть слишком много в ее неустроенной жизни, состоящей только из одних тренировок и сборов. Тем более что соревнования она не любила, и никогда не огорчалась, не обнаруживая себя в списках их участников. А когда возникли финансовые проблемы, уже было поздно жалеть о том, что было мало призовых гонораров. Другое дело здесь. Было довольно странно, что мысль о военной службе не пришла ей в голову раньше. Вообще не приходила в ее голову.  До тех пор, пока не встретила своего старого тренера, который, выслушав ее откровения, ведь никому другому она не посмела бы сказать ничего подобного, посоветовал ей найти организацию, которая специализируется на заключении военных контрактов.  Тем более что при довольно приличной зарплате ничего не нужно будет тратить на себя. Разве что на губную помаду.  Лена усмехнулась. Поблагодарила старика и отправилась домой. А дома тут же включила компьютер. Разве это не судьба? Через неделю она уже была в этом лагере. А через месяц обнаженный мужчина с безумно синими глазами занял ее место в душевой кабинке. И теперь она не отказалась бы провести с ним всю жизнь. Но, увы. Она чувствовала и понимала только одно. Каждое мгновение, проведенное с ним она будет помнить и ценить всю жизнь. И не только потому, что он мог научить ее понимать больше и ярче. Но и потому, что он был подобен божеству. А эти глаза? В них можно затеряться, как во временных тоннелях. Господи, как же она была благодарна за одну только возможность видеть эти глаза. Она стояла у того самого окна, в которое пыталась смотреть, когда узнала, что она не будет рядом с ним… и опять пыталась смотреть… куда-то далеко. Где нет ничего. Только он и она.

Они ехали уже много часов. Дэниел приказал меняться по очереди каждые три часа. Каждые три часа меняется водитель. Каждые три часа меняется тот, кто следит за Ахматом. Остальные отдыхают, пока не настанет их черед. Миновали уже границу с Польшей. Гижицко,  Альштын,   Торунь. Остался последний рывок, и они в Повилзе. А там, миновав город, окажутся в гостеприимном, как надеялся Дэниел, лесничестве. Там их должен встретить свой человек. Зденек Райнов. Зак Райан. Если в американской версии. На самом деле он был поляк. Родился и вырос в Польше, а потом его родители решили уехать в поисках лучшей жизни. Наверное. Этого в личном деле не указывают. Просто сын польских эмигрантов. Так и он нашел, чем заняться в Штатах, завербовался в армию, а потом его прибрало к рукам ЦРУ. И отправило служить новой родине на старой родине. Вот такие бывают жизненные парадоксы. Теперь он лесник. По совместительству наблюдатель. От него Дэниел надеялся получить самую свежую информацию об интересующей их группировке. Как они себя там называли? Дети Аллаха? Или это Ахмат так просто сказал? Пусть будут Дети Аллаха. Скоро присоединятся к отцу, подумал Миллер. Ты так стремишься стереть их с лица земли? Возразил тут же сам себе. Они же живые люди. Чьи-то сыновья, отцы, мужья… А ничего, что вследствие их терактов гибнут такие же вот мужья, сыновья, отцы? Тут не до моральных принципов. Каждый знает, на что идет. И я знал, ответил сам себе же. Зло не абсолютно. Как и добро. Все относительно. И зависит от того, под каким углом ты смотришь. А он смотрел под конкретным определенным углом. Под тем, где не ведут переговоров с террористами. А просто их уничтожают.
  Три границы проехали, как на прогулке. Ахмат и не знал уже, рад он этому или нет. Сначала он не верил, что его оставят в живых. Но его оставили. И даже помыли и одели. Он уж решил, что отпустят. Но нет. Его усадили в машину, подперев с обеих сторон. Не дернешься. Если конечно тебя не учили двигаться, словно ты змея. Он пару раз попробовал этот необычный танец тела, больше похожий на медитацию... но его стражи были довольно напряжены. Еще бы. Одну за другой преодолевали границы. Но с их-то документами это оказалось не сложно. Он даже увидел свои документы. Как интересно. Они сделали все. Все, что было в их интересах. Шакалы. Аллах накажет их. Возмездие настигнет неверных. И скоро. Очень скоро. Ахмат дождался времени, когда все потеряли бдительность, расслабившись и успокоившись. К концу подходил десятый час путешествия. В джипе было прохладно. Чуть покачивало под уютную музыку. Это хорошо. Ахмат оглядывал своих охранников. Из-под опущенных ресниц. С непроницаемым выражением лица. Чтобы никто не видел его горящих жаждой расправы глаз. Он накажет всех неверных всех, кто попытается угрожать Аллаху. Сидевшие рядом мужчины обмякли. Как хотелось их убить. Но любое резкое движение приведет к смерти. Это понятно. Нужно попытаться выбраться из-под ставшей слишком навязчивой опеки. Он увидел табличку с перечеркнутой надписью Торунь. Дальше тянуть нельзя. Или сейчас. Или никогда. Потом железнодорожный переезд. И они проснутся. А потом тем более его не оставят без присмотра. Ахмат осторожно выдохнул. Напряг мышцы. Подобно анаконде преодолел спинку сидения. Слава Аллаху. И учителя за такую нужную науку владения телом. Осталось дотянуться до заветной ручки задней двери. Это хорошо, что они взяли дип. Если бы был обычный седан, у него не было бы такого шанса. Ахмат оглянулся на привалившихся друг к другу конвоиров. Тоже мне, солдаты. Солдатами могут быть только Дети Аллаха. Только они имеют право бороться за свои идеалы. Рука нащупала ручку.
 Хорошо Дези и Чипу. Спят. Расслабились. Не их же очередь. А вот как раз его. И то, что они не поменялись местами, ничего не меняет. Зеркало заднего вида. Дополнительное. И оглядываться нет нужды. Но стоило лишь на момент отвлечься, как произошло то, чего он ждал всю дорогу.

Ахмат пошел ва-банк. Оно и понятно. Последний шанс. Скоро прибудут на место. И вот он, каким-то непостижимым образом вывернувшись, перебрался через спинку заднего сиденья и вот сейчас откроет дверцу…

- Стоять! – заорал Миллер, дергая ручку своей двери.

Ментору реакции было не занимать. Вздымая тучи снега, машина пошла юзом и остановилась как вкопанная, развернувшись поперек дороги.

Дэниел выскочил из машины, бросился назад. Ахмат уже вывалился на дорогу, вскочил на ноги и помчался в лес, как заяц.

Дэниел погнался за ним, по привычке потянувшись за пистолетом. Которого не было. Они не брали с собой оружия.

- Стой! Стой, остановись! – Кричал Миллер. Но его крики лишь подстегнули Ахмата. 
Миллер не напрасно бегал эти кроссы на выживание по утрам. Он легко догнал Ахмата и сбил его с ног.

Шайтан! Шайтан тебя побери! Ахмат был на свободе! Он не просто мечтал о ней,  он уже дышал ею! Ноги хотя и забывшие, как ходить, все же несли его по сверкающей чистоте обжигающего снега… Черт, как же он жжется!

- Нет! Ни за что! - выкрикивал Ахмат, выворачиваясь из-под появившегося словно из воздуха обидчика. – Я не дамся тебе! Нет!

Ахмат на секунду расслабил мышцы, будто подчиняясь тому, кто навалился на него, а потом, опрокинул его, выстреливая всем телом, словно освобожденная от сжатия пружина. Тут же набрасываясь на обидчика сверху, он занес руку над его головой.

- Во имя Аллаха милостивейшего и всемогущего, ты умрешь!

Как? Как, черт подери, ему это удается? Дэниел настиг его, практически взял. И на тебе. Может, Лена и была права, и у него недостаточно хороша подготовка? Он почти взял Ахмата. Но вот оказался в партере. И что остается? Надеяться, что удастся увернуться. Эти безумные глаза. Дэниел никогда не забудет этого безумного полного ненависти взгляда. Дэниел увернулся в последний момент. Кулак просвистел мимо его лица. Дэниел отшвырнул Ахмата от себя.

А в следующий момент шею Ахмата обхватила чья-то рука. А потом его взгляд потух. Дэниел так и не успел осознать, что происходит. Когда Ахмат сполз на снег и затих там, а вместо него в поле зрения появился Ментор.

- Быстро бегаешь, - чуть запыхавшись, произнес он. – Только навыки рукопашного боя тебе подтянуть не мешало бы.

И протянул Миллеру руку.

Он победитель! Он не может быть никем другим. Он столько готовился. Учился. Копил праведный гнев, предвкушая, как будут горды его родные тем, что он исполнил свой долг и вернулся… Горды его отвагой и гневом… Ахмат вложил в этот удар всю свою ненависть, рассекая воздух, он готов был рассечь и этого неверного, как мягкий снежный комочек… но что-то пошло не так. А он даже не понял что… Вдруг его рука рассекла снег, не давая возможности телу опереться на нее, он будто проваливался в бездну, словно руки и не существовало… она предала его… потом... потом и тело предало его… Ахмат сверкнул глазами, презирая и проклиная эту несправедливость… Как они могли! Как! Потом горло будто передавленное поясом шайтана, стало пульсировать, мешая кричать проклятья… Выпуская наружу жалкий, унизительный хрип… А его руки даже не попытавшись разорвать этот пояс, повисли плетьми.. Предатели… Предатели! Они предали его в самый тяжелый момент! Аллах.. Аллах, милости… Но вскоре и сознание Ахмата стало похожим на тот жалкий хрип, булькающий в его горле…  Аллах... Он тоже оставил его… Оставил в самый тяжелый момент…

Дэниел встал, стараясь не смотреть на труп Ахмата. Был человек, и нету. Они и не собирались его оставлять в живых в любом случае, но чтобы вот так. К этому привыкнуть невозможно. В этом Дэниел убедится еще не раз. А пока нужно решать возникшую проблему.

- И куда его теперь. Труп в смысле, - мрачно спросил Миллер. Он терпеть не мог, когда ему указывали на его недостатки. Особенно когда это делается неоднократно и разными людьми. Особенно теми, кому он должен быть авторитетом.

- В багажник, куда еще, - Ментор с подоспевшими Дези и Чипом приноравливались уже, чтобы утащить труп.

- А потом?

- А потом уже закапывать. Не здесь же. Там пути остался час.

- На базе что ли? – удивился Дэниел.

Удивился он скорее тому, с каким безразличием они относились к смерти. У него в голове все было не так, как оказалось в реальности.

- Ты в порядке?

Дези всегда в первую очередь доктор.

Нет, черт подери, я не в порядке.

- Да, ничего не пострадало кроме моего самолюбия, - иронично усмехнулся Дэниел.

Труп был уложен в багажнике, накрыт брезентовой плащ-палаткой. Бойцы заняли свои места. Все в рабочем порядке. Выдвигаемся.
 Зак Райан ждал гостей. В этот раз это не туристы или охотники. Это тот самый случай, когда тебе звонят и вежливо напоминают, что ты, дескать, задолжал своей стане по некому счету. Зак вздохнул. Ну, хоть не нужно им всяких прибабахов с проститутками на сладкое. Этим нужен проводник и спальные места. Связь. Оружие. Вот уж с чем напряга нет. Оружия тут сколько угодно в любом количестве. Хотя, там и количество стандартное. Все войдут в один домик. Правда, ему оплатили как за полную загруженность. Чтобы лишних глаз не было. И за то спасибо. Зак готовил мясо. Поесть никогда не повредит. Свинина была жирной и нежной. Как любил отец. Только отцу всегда готовила мама. Тогда они называли его Зденек.. Красиво и мило... Он улыбнулся своим мыслям, помешивая мясо. Потом выключил газ и накрыл жаровню. Дальше оно само дойдет. Теперь пора встречать гостей. Зак накинул куртку и вышел на крыльцо. Сказочное время. Волшебное. Темнота ночи обнимает белый снег,  объединяя весь мир в одно целое… И вот желтые стрелы фар разрезали всю эту картину пополам.

Бойцы вышли из машины практически одновременно. Щелчки превосходно отрегулированных закрываемых дверей слились в один приглушенный звук. По очереди подошли к Заку, пожали руку, поприветствовали и представились. Кличками. Таковы были инструкции. Последним подошел Дэниел. Протянул руку, оценил крепкое рукопожатие.

- Альфа-один, - не мудрствуя лукаво, Дэниел назвал свой позывной, используемый во время операций. Так как до сих пор индивидуальной кличкой не обзавелся, пусть будет так.

- Рад встрече, - сдержанно улыбнулся в темноте Зак. – Я приготовил поесть, ребятам нужно подкрепиться с дороги…

- Да, спасибо, обязательно. Только сначала нужно решить одну проблему.

Дэниел видел, как Зак напрягся в темноте.

- У нас в багажнике труп. Нужно от него избавиться.

- Оу.

И больше ни слова. Ни удивления, ни разочарования. Только одно понимающее Оу.

- У меня есть идея. Идем.

Вот в чем преимущество своего хозяйства. Любое преступление можно легко скрыть.

Вариант номер раз. Измельчитель древесины. Вариант номер два. Скормить труп свиньям. Дэниел выбрал второй.

А потом, во время ужина, думал о том, как устроен круг жизни. Мы едим свиней, свиньи едят нас…
Ужин был великолепен.

Отбой был не для всех. Чип и Дэн спали по очереди, деля время между кроватью и монитором компьютера. Нужно было отсмотреть последние сутки видеонаблюдения периметра интересующего объекта, которые им приготовил Зак. Чип заступил на вахту после двух часов ночи. Ничего необычного. Первичные данные подтверждались, о чем и свидетельствовали отметки в журнале слежения. Это уже хорошо. Значит, можно будет приступать к ликвидации объекта согласно предварительному плану. Чип сидел, глядя в монитор. В наушниках плыли мелодии A-HA , чем не сказочная ночь? Еды навалом. Хрустящие чипсы последовали за остатками мяса. Колы не было. Но кофе был вполне приятным. Правда, допивать его пришлось уже холодным. Но это для гурманов. Чип гурманом не был. Он просто тащил в рот все подряд, лишь бы не уснуть, а главное сохранить работоспособность. Можно было, конечно, напрячься и сидеть, как Дэн. Упорно фиксируя каждый кадр съемки. Но зачем отказываться от еды, если она есть. Вот когда не будет, тогда и поголодаем. Кивнул сам себе Чип и отправил в рот очередную порцию чипсов. Вот так и прошла ночь. Приятное с полезным и немного сна. Утром Чип передал Миллеру данные наблюдения и понимающе хмыкнул, когда и командир заметил, что первичные данные можно брать за основу…

Дэниел не стал спешить с брифингом. Дождался, пока бойцы проснулись и позавтракали. Такие вещи лучше воспринимать на сытый желудок, когда уже ничего не отвлекает.

Потом они собрались в бильярдной. Эта комната больше остальных походила на ту, в которой можно проводить совещания и планировать операции. Никаких тебе расслабляющих мягких диванов и кресел, только бильярдный стол и чуть поодаль бар, который пока был закрыт.

Бойцы расположились вокруг стола, кто присел на край, кто просто прислонился. Сам Миллер по обыкновению занял позицию во главе стола, опершись на край. Обвел глазами свою группу. Сам выбирал. Несмотря на личные привязанности и протесты.

- Итак. Всем известно, какая у нас сложилась ситуация. В результате несчастного случая, - Чип не счел необходимым скрыть ироничную усмешку. – Мы лишились нашего проводника. Таким образом, без помощи местных нам не обойтись.

- Будем просить поляков? – скептически изогнул бровь Шосс.

- Не просить. – Жестко с нажимом произнес Дэниел. – Они готовы оказать содействие и практически…

- На низком старте, мы поняли, - вклинился Дези.

- Можно и так сказать, - кивнул Дэниел. – Итак. Что мы делаем. Вместе с нашими польскими друзьями и пользуясь их прикрытием, проникаем в дом.

- А наше прикрытие? – снова перебил Чип.

Дэниел так выразительно посмотрел на Чипа, что тот даже сжался.

- Наше прикрытие. Иммиграционный контроль. Они заходят первые. Предъявляют корки и постановление. Следом мы. Всех мордой в пол. Чип ставит жучок и остается на связи. Мы пакуем наших фигурантов и отвозим в изолятор. Допрашиваем. Уточняем по поводу шахты. Вывозим их туда и…

- Взрываем к чертовой матери, - с удовольствием резюмировал Дези.

- Не так быстро, Док, - возразил Шосс. – Сперва я там все проверю.

- Безусловно. Сначала исследование объекта, потом только уничтожение, - подтвердил Дэниел.

- Ясно. Когда выдвигаемся, сэр?

- Согласно разведданным, лучшее время для вторжения на закате. Когда они все соберутся для вечернего пятого намаза. Это ориентировочно семь часов. Откладывать смысла нет. Сделаем все сегодня.

- После того, сколько мы съели свинины, они должны умереть автоматически при нашем появлении, - ухмыльнулся Чип, поглаживая живот.

- А я вообще поражаюсь, как им взбрело в голову появиться здесь, - подмигнув Чипу, продолжил Шосс, если учесть местную кухню. Вот интересно, они сами-то чем тут питаются? Это же сколько нужно голодать при местных-то пристрастиях.

Но сколько ни шути и не бодрись, а даже в такой прикрытый со всех сторон план может закрасться случайный срыв. А значит, нельзя упускать того момента, что они идут на риск.

- Не бойтесь, зеленки у меня хватит на всех, -  прищурившись, улыбнулся Дези, оглядев всех присутствующих. – И побольше надейтесь на себя. Местные, конечно, пойдут с нами. Но поверьте, они считают нас ни чуть не лучше этих убийц. Так всегда было. Так что верим в себя  и надеемся тоже только на себя. Дэн, что там с шахтой? Ты уверен, что взрыв будет лучшим выходом?

Шосс, слегка надувшись, что вопрос о взрыве был задан не ему. Хотя, Миллер руководитель и должен знать все, но Шосс специалист. И свою команду он в состоянии выполнить.

- Не переживай, старина, взрыв будет направленным. Пока вы будете возиться с ними, я подготовлю все, что необходимо для изменения ландшафта….

Дальше началась подготовка. Обычное дело. Чип как всегда, нацепив наушники, уставился в монитор, отслеживая передвижения на объекте. Шосс и Зак удалились в склады боеприпасов. Райану пришлось открыть все, что у него было.  Потому что взорвать даже старую заброшенную шахту, это не просто гранату кинуть. Тем более, для этой операции ему доставили несколько буров и запас взрывчатки и детонаторов. Шосс, словно оживал, оказавшись посреди коробок с аммоналом. Поглаживая их, он что-то напевал себе под нос. И отрешенно улыбался…

Дэниелу нравилась атмосфера, которая теперь царила в команде. Каждый знал свое дело, не нужно было ходить и тыкать, а главное понукать, чтобы делали быстрее или качественнее. И, что самое важное, не было стычек и разборок.

Подготовка шла своим ходом, Миллер снова и снова прогонял план действий уже с представителем местных силовиков, который приехал для окончательного согласования  операции. Время неслось во весь опор, вот уже и команда поляков подтянулась. Пора выдвигаться.

Зака взяли с собой. Он останется с Чипом, будет прикрывать его в случае непредвиденной ситуации. На обратном пути их заберут. И, оставив Зака на базе, после небольшого отдыха поедут обратно. Каждый к себе. Кажется все просто. Все отработано и отточено до автоматизма. Не было времени провести учения  с поляками, да им и нужно-то всего лишь открыть для группы Миллера дверь.

Как только группа покинула базу, все разговоры прекратились. Как по команде. Да и о чем говорить? Дурацкие шуточки для поднятия духа только могут показаться признаком нервозности. А не пренебрежения опасностью. Так что все молчали.

Несколько машин окружили небольшой комплекс построек. Тишина. Как и должно быть. Солнце катилось, как красный огненный мяч. Еще несколько минут и будет поздно. Молебен должен завершиться не позже, чем исчезнет последний солнечный луч. Миллер махнул рукой. Бойцы распределились по точкам. Он и несколько польских офицеров службы миграции прошли к двери. Команда приготовилась к проникновению. Одним толчком, по-хозяйски, распахнув дверь, высокий рыжеватый поляк шагнул в дом. Дези за ним, пистолет дулом вниз, чуть за спину. Но для выстрела ему было нужно не больше доли секунды. Дальше поляки. Их шаги уже заглушил голос старшего.

- Государственная служба паспортного контроля. Предъявите документы. – Громким поставленным голосом, на вполне сносном английском пробасил он.

Если бы каждая подготовленная операция шла точно по плану. Это был бы идеальный мир.

О чем бы тогда писали отчеты, статьи, книги, о чем бы снимали кино и сочиняли анекдоты… Дези не увидел. Почувствовал, ощутил движение за спиной…

Гектор говорил.

- Не прячься от пуль. Это бесполезно. Стреляй первым. - Дези выстрелил туда, где ощутил движение. К грохоту упавшего на пол автомата добавился грохот свалившегося тела.

- Минус один, - успел прокомментировать  Дези в переговорное устройство сложившуюся обстановку. - К бою!

Дальше все было похоже не мелькание молний под черной беспросветной тучей. Когда  наступила тишина, сквозь дым, повисший в доме, было слышно только позывные.

- Дези здесь. Минус четыре.

- Чип здесь. Минус три.

- Шосс здесь. Минус три. Альфа один? Альфа один, что у вас?

- Альфа один здесь. Минус пять.

Дэниел сориентировался быстро. Это все напоминало занятия на стрельбище. Только вместо фигур и мишеней настоящие враги. Стреляй, не раздумывая, потому что в отличие от мишеней эти будут стрелять в ответ. Потом будем разбираться, когда, в какой момент, почему и из-за кого все пошло не так. А сейчас Миллер замер за стеной, отделяющей его от открытой двери. Кто там, за этой дверью? Вооруженный враг? Может, пустая комната? Дэниел взял со стола, стоящего неподалеку, пепельницу и бросил ее в комнату. В ответ раздались выстрелы. Воспользовавшись моментом, Дэниел метнулся к противоположной стене по ту сторону от прохода, успев заметить две темные фигуры, выделяющиеся на фоне пола и стен. Два выстрела, и вот он стоит, замерев, ожидая ответного огня. Но все тихо.

- Чип здесь минус семь. Твою мать. Тут две бабы. Шалав притащили. А они бежать сноровились…

- Дези здесь. Минус восемь.

Дальше ждать нечего. Выстрелы в доме и на улице стихли. Дэниел бросился вперед, в комнату перекатом через плечо, потом, стоя на одном колене в классической стойке повел пистолетом из стороны в сторону. Два тела лежали в неестественных позах в паре шагов от него. Миллер встал на ноги, не отводя оружия с поверженных врагов, ногой отопнул подальше пистолет и автомат, потом проверил пульс. Оба готовы.

- Альфа один. Минус десять. Оцепить периметр. Зачистить помещение.

Собрал валявшееся на полу оружие, обыскал трупы, сунул их  телефоны к себе в карманы и пошел посмотреть, как там дела у остальных.

В воздухе висел густой запах пороха, крови и чего-то неуловимого. Наверное, так пахнет смерть.

Пока Миллер с командой собирали бумаги, телефоны и прочие улики, которых не должен был увидеть сторонний наблюдатель, Чип вызвал команду зачистки и снимал на планшет каждого из диверсантов. Документы – это одно, а личности установить не помешает. Мало ли какой след куда приведет. Общие планы. Привязки, все как положено, чтобы потом никто не мог обвинить в смерти поляков. Видимо, вообще не нужно было их привлекать. Но раз руководство так решило, кто бы поспорил. Даже Миллер вон, с хмурым видом, отдавал распоряжения. Не он это все придумал. А выполнять нужно было ему. В том и дело. Приказы. Чип, глядя на командира, тоже стал недовольно фыркать, но отказаться от выполнения работы никому в голову не приходило.

Время шло. Густые сумерки перешли в ночную мглу. Обследовать шахту можно было не раньше утра. Оно и хорошо. К утру тут уже не останется ни одного напоминания. А, значит, ничего не помешает дальнейшим действиям.

- Отпечатки пальцев тоже, - мрачно бросил Дэниел.

Он уже подвел предварительные итоги. Да, они устранили всех террористов. Включая тех, которые были не в доме. Откуда их черт принес? Осмотр машин в пучке света от светодиодного фонаря дал ответ на этот вопрос. Машины под завязку были забиты семтексом. Даже слепому было бы очевидно, что готовилось нечто грандиозное. Вот что именно, предстояло еще выяснить. Ночка сегодня будет еще та. Допрос оставшегося в живых террориста, Музаффара Шахбулата, если верить данным, которые Миллер запросил в первую очередь. Остальных проверить и опознать еще предстояло. Вернее, то, что от них осталось. Этот  же был жив.  Хотя и с пулей под ключицей. Которая, должно быть, доставляла массу неудобств. Особенно если привязан к стулу с заведенными за спину руками. А от тебя требуют ответов.

- Для чего взрывчатка?
- Какая… - голова Музаффара свесилась на грудь.

Дэниел подал знак Дези. Тот обошел Музаффара и показал ему два шприца.

- Вот здесь, - сказал он, показав взглядом на один из них. – Морфин. Ты же знаешь, как действует морфин? Тебе станет хорошо, спокойно, боль уйдет. – Дези говорил так умиротворяющее, убаюкивающее. – Или вот этот. В нем адреналин. Он не даст тебе ни расслабиться, ни забыть про боль. Ты будешь в нескончаемой агонии. Гореть в аду. А, я понял, - увидев обезумевший от ужаса взгляд Музаффара, сказал Дези. – Ты надеялся на свидание с Аллахом? Придется подождать. Или вовсе отменить. Это ведь от тебя зависит.

И Дези отошел в сторону, как будто давая Музаффару выбор, которого, по сути, у него никогда и не было.

- Так для чего взрывчатка, я не разобрал? – повторил Дэниел.

- Я не знаю! – зло выплюнул Музаффар.

Дэниел сделал знак Дези. Времени было в обрез, а информация нужна позарез.

Дези вколол адреналин. Тело Музаффара выгнулось дугой, потом затряслось от конвульсий. Изо рта у него полезла пена, а глаза из орбит.

- Так должно быть? – решил уточнить Дэниел.

- Я не знаю, я сам впервые это делаю… - тихо ответил Дези.

Что получилось, то получилось. С тем и будем работать, решил Миллер. И продолжил допрос.
Хотя ему так ничего и не удалось узнать. Он и спрашивал, и кричал, матом ругался, но все бесполезно. Музаффар твердил, что ничего не знает, пока не обмяк на стуле. Дези проверил пульс и отрицательно покачал головой. Единственный выживший так ничего и не сказал. И отдал концы. Столько времени и усилий, и все впустую.

Но на этом ничего не закончилось. Еще предстоит написать рапорт о том, что произошло во время операции. И как погибли местные бойцы. Дэниелу удалось восстановить хронологию событий.
Они вошли первыми. Одного оставили наблюдать за подходами к дому. Он и сообщил им о том, что пожаловали гости. Только им. Не всем. А группа Дэниел осталась в неведении. И лишь количество тренировок, на которые Миллер гонял своих бойцов, перешедшее в итоге в качество, спасло им жизнь. В то время, как польские бойцы бросились навстречу своей смерти. Подставились под пули также глупо и безголово, как если бы они были не подготовленные оперативники, а какие-то гопники из подворотни. Любители, снисходительно подумал о них Миллер. Хотя говорят, что о мертвых или хорошо, или никак. Как вот об этих хорошо? Теперь пиши рапорты их начальству. Чтобы совсем не опустить их ниже плинтуса. И не подпитать ненависть к американцам. Но если они объективно лучше? Один тот факт, что они остались в живых, это всесторонне подтверждает.
 
Группа зачистки закончила, все бумаги и аппаратура тоже были собраны, здесь им больше нечего было делать. Группа молча загрузилась в черный внедорожник BMW и уехала обратно на базу. Урвать хоть пару часов сна, прежде чем поедут на шахту. Этого задания никто не отменял.

 Коротким был сон или достаточным для восстановления после той жуткой бойни, никто не спрашивал. Отбой сразу после необходимых процедур. Подъем по расписанию. Быстрый завтрак. И дорога к шахте. Зак, как проводник, был просто поражен тем, что увидел. Если до сего момента он очень сомневался в целесообразности и праведности действий гостей, то сейчас он уверился в том, что они просто спасли кому-то жизни. При таких объемах взрывчатки и такой подготовке, становилось ясно, что добром бы это не кончилось. Кто знает, что собирались взрывать эти ублюдки, но  готовились они серьезно… Зак стоял около верстака, заваленного картами и схемами, перебирая бумаги. Один за другим он раскладывал чертежи, как будто собирал пазлы…

- Твою ж мать…

Шосс вздрогнул.

- Что? Что случилось, ты ударился?

- Это они! – выкрикнул Зак. - Это они! Посмотри, здесь стоят даты, - он ткнул несколько схем Шоссу в лицо. - Это 11 ноября! Праздник! День Независимости! Понимаешь? Кругом скопления людей. Они готовили кровавое месиво! Подумать только... детские площадки, сумермаркеты, метро... Это ж сколько народа! – Райану казалось, что его стошнит. Это ощущение, когда изнутри поднимается отвращение и вдохнуть становится проблемой… - Я ... Я бы их... собственными руками…

- Успокойся. – Шосс был и поражен, и спокоен. Поражен тем, как вовремя они сюда успели. Еще бы каких-нибудь три дня, и телеэфиры взорвались бы сенсациями, и спокоен – они все сделали. Что уж теперь. - Что уж теперь. Их больше нет. – И потом в переговорное устройство Чипу. - Фиксируй завершение операции. У нас полный комплект. Возвращаемся.

Шосс закончил сеанс связи. Собрал документы. Загрузил Райана вещдоками. И направился к выходу.

- Нам пора. Никто не пострадал. И не пострадает. Ты сам видел. – Подгоняя Зака, ворчал он, торопясь к выходу. Теперь и он был уверен в правоте Миллера. Его чутья. Мастерства. Чем еще можно объяснить все, что случилось…

А вот Дэниел уверенности Шосса в том, что никто не пострадает, не разделял вовсе. Он связался с местными, настоял на том, чтобы еще раз проверили и перепроверили все объекты, где ожидается массовое скопление людей. Хоть его и заверяли, что меры безопасности беспрецедентные, он все равно не отступал. Была бы возможность, сам бы побывал на каждом объекте. Но задача у группы была иной.

Уничтожение Петера Блича. Предпочтительно, конечно, арест, но Дэниел понимал слишком хорошо, что арест произвести удастся врядли. Такие, как Блич, живыми не даются.

Чипа пришлось пока оставить в логове террористов. Вместе с Райаном. Чтоб веселее было и безопаснее. Тем более что Зак может быть полезен как знающий польский специалист. Кто знает, от кого придет очередной факс?

Оставлять его не хотелось. Одного. В чужой стране. На чужой территории. Да все зачистили. Но от неожиданностей никто не застрахован, и последний рейд это очень наглядно показал. Но на то они и солдаты, чтобы оставлять эмоции за пределами профессиональной деятельности.

Раз уж заговорили об эмоциях. Очень скоро предстоит встреча с Леной. Они еще никогда не разлучались. Не разлучались. Можно подумать, они какая-то романтическая пара… И все же Дэниел испытывал некий необъяснимый трепет. Чтобы отвлечься от ненужных дум и эмоций, он пробовал разбираться в бумагах, которые забрали Детей Аллаха. Но очень скоро стало понятно, что в машине это делать неудобно, места катастрофически не хватает, а еще от монотонности занятия неудержимо клонит в сон. И Дэниел не стал сопротивляться, убрав документы обратно в коробку, прикрыл глаза и погрузился в дремоту. Пока не настал его черед вести машину.

Как ждали солдат с войны раньше? Просто сидели и ждали. Ходили к оракулам гадалкам и загадывали желания звездам. А, еще молили богов. В общем, вариантов куча, но результата не знал никто. А теперь – принял отчет. И все. Ты знаешь точно, что тот, кого ты ждешь, скоро, уже очень скоро будет тут. Сколько там осталось? Минут пятнадцать-двадцать? Гектор посмотрел на часы… потянулся за сигаретой. Идиотское состояние – сидеть тут и ничего не делать. В смысле – занятия по распорядку, это, конечно, облегчает процесс ожидания, но не идет ни в какое сравнение с тем, что происходит там…

Оркестр их не встречал. Еще чего. Один лишь ДиДжин, выкуривая одну сигарету за другой, топтал нежный хрустящий снежок. Да оглядывал верхушки сосен. Говорят, из таких раньше строили корабли. Отлично. Сейчас – это причал. Для него. Для Джозефа. Для Миллера, хотя он и не желает. Упорно не желает понимать, что он значит для Гектора. Пусть. Переживем. Пусть себе тешится с Леной...

- ****ь! – Гектор сплюнул, увидев на дорожке Лену. Вот ей-то что тут делать? И как она узнала, если кроме него никто не знает, что группа прибывает. – Думаешь, тебе тут место? – грубовато огрызнулся ДиДжин.

- Я знаю, где мое место. Сейчас – здесь. Прибудет господин Миллер, даст распоряжения.

И ведь не поспоришь. Одно интересно, откуда она узнала? Или ей помогали все черти ада? Где-то вдалеке мелькнули фары. Лена отступила в тень деревьев…

Возвращаться всегда приятно. Знать, что здесь то самое место, где тебя примут. Где твой временный, но дом. Где тебя ждут. И не только ради отчета. А просто потому, что ты небезразличен.

А вот и доказательство. Свет фар выхватил из однообразия зимней ночи темную высокую фигуру. Гектор. Кто еще вздумает в конце осени разгуливать без шапки и встречать бойцов с задания.

Дэниел остановил машину, не доезжая до него пары метров.

- Приехали, выметайтесь, - дружелюбно проворчал он и вышел из машины, потягиваясь.

- У нас что, обогреватель сломался? И ты там больше один не ночуешь? – усмехнулся он, подходя к ДиДжину.

Но его опередил Джозеф. Подскочил к Гектору, широко улыбаясь, уже не прячась и не боясь, что их запалят. Прижался, обвив рукой за талию, довольный до невозможности.

- Теперь будет, кому его согреть, - промурлыкал Дэзи.

- Да, я вижу, - усмехнулся Миллер.

Дождавшись, пока ДиДжин будет полностью занят Дези, остальные прибывшие, занялись добыванием трофеев из машины, а Дэниел тоже было развернулся, чтобы заняться делом, Лена сделала шаг в луч света.

- А мне показалось, я услышала скрип тормозов.. – Смущенно, будто бы в никуда, произнесла Лена. - Дай, думаю, гляну.

Она не боялась сделать шаг навстречу Миллеру. Но ей до безумия хотелось, чтобы он его сделал. Чтобы он хотя бы движением дал понять, что ему приятно ее появление, что он рад, что это было хорошей идеей. Она смотрела в его глаза, проклиная себя за несдержанность. И не могла оторваться. Потому, что со времени его отъезда прошла целая вечность. Бездна времени. И единственное, чего она хотела, это обнять Дэна. Слиться с ним.

Вот чем ему нравилась его группа, так это тем, что все стали относиться с пониманием к остальным. Едва глянув на Гектора и Дези, бойцы стали выгружать все, что привезли с собой. Даже команды давать не нужно. Сами знают, что делать и когда. Дэниел хотел им помочь, но знакомый голос остановил его.

Миллер развернулся и увидел ее. Лену. Она была прекрасна в снопе фар на фоне заснеженных деревьев. И тут Дэниел понял, что безумно по ней соскучился.

- Я знал, что ты быстрая. Но чтобы настолько…

Он шагнул ей навстречу и без лишних слов сгреб в объятия.

- Мне не хватало тебя, - шепнул он, прижимая ее теснее, ближе. – Я так полагаю, тут и без нас разберутся. Идем. Я скучал.

Он нашел ее губы и прильнул к ней в нежном поцелуе.

Вот уже почти два часа Гектор пытался запретить себе думать о Джозефе. Каждый раз срываясь, и представляя, как Джозеф вспоминает эту ночь… Черт. Ночь. Они почти не спали. Вот причина этой романтичной рассеянности. Он опять ухмыльнулся своим мыслям и уткнулся в бумаги. Дэн как из банка прикатил. Столько бумаг. И это все еще ерунда. Сколько им еще предстоит написать отчетов. А еще больше – сколько нужно переработать информации. Чтобы выловить одного-единственного ублюдка. Но, по всей видимости, довольно амбициозного, возомнившего себя если не богом, то кем-то слишком близким к нему. Вот теперь и попробуй, найди связь между этими Детьми Аллаха, и неким Петером Бличем. Существует ли она вообще? Они предполагают о ней со слов полуграмотного  и уж точно полоумного парня. А если не обнаружится этой связи? Если тот Ахмат все напутал?

Гектор просматривал листы с текстами. Потом раскладывал их на стопки. На арабском – в одну стопку. Их потом посмотрит спец. Документы о составе группы - другая. Схемы и чертежная документация – третья стопа. Приказы, предписания, рекомендации – еще одна стопка бумаг.

Рука, протянувшая бумагу с приказом,   дернулась, получив импульс от мозга. Стоп! И поднесла бумагу обратно в поле зрения. Точно. Это он! На куске бумаги из факса, под одним из многочисленных приказов стояло имя. Петер Блич. Опа! Он отдает им прямые приказы? Мать твою!

Это было роскошное завершение миссии. Настоящее возвращение, почти триумфальное. Если разобраться, ничего плохого не произошло. Кучу документов добыли? Добыли. Среди них должен быть след, ведущий к Бличу. Хорошо. Зацепка. Пусть так. Теракт масштабов в полстраны примерно предотвращен, и тысяч человеческих жертв удалось избежать. То, что поляки погибли. Так сами виноваты. Нечего было лезть на рожон. И надо было слушать приказы.

Лена изголодалась не меньше самого Миллера. Такое ощущение, что они оба заглянули в глаза смерти, но сказали ей, не сегодня. И встретились снова.

Вот какой была эта ночь.

А с утра обычная рутина. Если бы жизнь оперативника ограничивалась одними миссиями и  возвращениями. Это была бы идеальна жизнь.

А вместо нее напряженное ожидание вестей из Польши от Чипа и Зака и вестей с праздника Независимости. А еще результаты экспертиз. Фото, отпечатки пальцев… И тонны документации. Хорошо, что с этим помогает Гектор.

Только что Барби вызвал к себе. Пришли результаты по одному из убитых. Так и есть. И какие результаты!

 Дэниел вошел в кабинет, где Гектор сидел, практически закопавшись в бумагах. И так было непривычно его видеть в окружении бумаг.

- Нашел что-нибудь? – спросил Дэниел, похлопывая пачкой бумаг, держа ее в одной руке, по раскрытой ладони другой.

Гектор ошалело посмотрел на Дэниела. Он только что в первый раз со времени их возвращения думал не о сексе или Джозефе, или сексе с Джозефом, а о том, как все здорово складывается тут. На работе. У них. Какие они молодцы. Как им повезло. И даже забыл, что его взъерошенный вид мог стать причиной анекдотов.

- Полюбуйся! Один есть! – с победным видом Гектор подал Дэниелу обрывок факса. – Ты представляешь? Это прямой приказ. И если он не их фюрер, то генерал. Впрочем, какая нам разница, кем он для них был, главное найти его. Или куда собрался. Или где надумал взорвать что-нибудь. Если мы придавим его хвост, то и до головы доберемся.

Пока Гектор говорил все это, он сам почувствовал, что его глаза загораются от предвкушения победы. И сердце стало стучать в ритме марша. Вот странно. Кажется, до сих пор там звучала кизомба. Чувственная страстная невероятная кизомба. И Дези был с ним. А теперь он уже гнался за неуловимым Бличем и был похож на сжатую пружину. Осталось только спустить крючок.
Дэниел сделал над собой усилие, чтобы не побежать к Гектору, а спокойно подойти и взять из рук тот самый факс. И собственными глазами увидеть, что факс был действительно подписан Бличем. Его подпись Дэниел узнает теперь из тысячи. Так выискивал ее. Так жаждал увидеть. И вот. Пожалуйста.
 
- Откуда факс? – сам уже пробегал глазами бумагу в поисках хотя бы каких-то координат отправителя. Но там были только цифры. Так что придется выяснять все дальше. Зато. – Я тоже не с пустыми руками. Когда мы положили этих Детей Аллаха, взяли у них отпечатки пальцев поимо фоток на память, конечно, - ухмыльнулся Миллер. – Результаты пришли. Совпадение есть. Помнишь списки прихвостней Блича? Один не вернулся из боя, получается. Что нам это дает? Подтверждает с ним связь. Хотя бы. Это начало, Гектор. Теперь мы их за хвост поймаем. Быстро. И аккуратно.
Дэниел уже был в нетерпении. Хотелось снова в бой.  Гектор, похоже, тоже.
 
Гектор взял бумаги из рук Миллера. Кто сказал, что быть агентом ЦРУ это захватывающе и красиво? Это куча бумаг. Чертова куча бумаг!  Он встал. Вытряхнул из пачки сигарету и отошел к окну, взглянув на фыркнувшего Дэниела.

- Ничего. Когда-нибудь ты научишься курить. И хрен бросишь! – ухмыльнулся Гектор, разглядывая карты отпечатков. И выпуская клубы дыма. – Отлично. Теперь подскажи-ка мне, при всех этих данных, где искать этого хмыря? – воззрилась на Дэниела голова Гектора с торчащими в разные стороны волосами. Как будто чудовище, которое может испортить любой оргазм. – Не говори ничего про факс. Там обрывок. И пока я не найду нечто похожее, или же его вторую часть – у нас ничего нет. Ясно?

- Научусь, обязательно научусь, - благосклонно согласился Дэниел.

Что взять с Гектора? Он же не профессиональный агент ЦРУ. Привлеченный… специалист. Скажем так. И откуда ему знать тонкости оперативной работы? Как даже по такому тоненькому следу можно выйти на объект?

- Вот смотри, - терпеливо объяснил Дэниел, подойдя к Гектору. Стараясь не дышать дымом сигареты, Миллер поднес клочок бумаги к лицу Гектора. – Вот здесь. Вверху. Цифры. Это телефон отправителя. По нему можно узнать, откуда факс был послан. А потом. Выявить связь с нашим фигурантом. Отправиться туда. Повязать его. Допросить. Выпотрошить досуха. Все как всегда, в общем.

Дэниел присел на подоконник, сквозь дымовую завесу поглядывая на чрезвычайно азартного Гектора.

Гектор еще раз осмотрел листок. Каждый уголочек, каждый знак. Хорошо.

- Хорошо бы он еще и сидел около того телефона. Ты же понимаешь, что эта перелетная птица может быть где угодно. Но ты прав – это шанс. След. Отблеск его ауры. – С сомнением, но тоже желая верить в успех, произнес Гектор, - Допустим, связь с ним установлена. Что дальше? Опять я тут, а ты под пули? Не жирно?

Глаза Гектора сузились, превращаясь в острые пики.

– Давай-ка, вместе. Так и надежнее, и не обидно…

- Да какие там пули, - отмахнулся Дэниел, испытывая, тем не менее, такое приятное чувство удовлетворения и превосходства. – Сидеть возле телефона он станет врядли. Но связь есть связь. Если будет зацепка, проверим все связанные с ней контакты. Потом контакты контактов. И так далее. Пока не нападем на след Блича. Так что набирайся терпения, - Дэниел встал с подоконника, похлопав ДиДжина по плечу, - и продолжай разбирать эти залежи ценной информации. Вместе будем разбирать. Так и быть. Помогу тебе.

И они просматривали и просматривали. Разбирали, сортировали, анализировали.

Гектор ни за что бы не поверил Миллеру. И уж тем более, не принял бы такого ответа. Но… Пусть пока думает, что он имеет право строить из себя всемогущего победителя.  Да. Он победил в этом бою. Но в нем все шло не так, начиная со смерти пленного. Да. Он приволок кучу  бумаг и вещдоков. Но ни одного «языка» или реального подтверждения…

Увы. Все опять впереди. И уж точно впереди вся работа. И теперь они пойдут вместе, чтобы выиграть войну. Гектор хмыкнул. М-да. До полной победы еще надо найти…

- Знать бы, что мы ищем. Вот ненавижу нашу работу за этот бедлам, - чопорно ворчал ДиДжин, перекладывая по стопкам бумажки. – Что мы ищем? Не вот это? – он протянул Дэниелу листок, с текстом. Но.. каким бы ни был текст, главное  - это подпись под ним. И – Гектор победно поднял руку вверх. -  Наличие полных данных. Это не сам Блич! Но, это прямое указание, куда нужно приехать, чтобы встретиться с ним! По коням!

Гектор вскочил со стула, чтобы первым успеть к месту встречи.

- Ты, что не со мной, разве?

Слушая ворчание Гектора, Дэниел подумал, что он уже привык к нему. И что ему даже не хватало ДиДжина во время их рейда в Польшу. Они с Гектором были такие разные, как два полюса магнита. И также не могли существовать друг без друга.

- Ты знаешь прекрасно, что мы ищем, - спокойно возразил Дэниел.

Вот уж кому работа с документами если не нравилась, то уж точно отторжения не вызывала. Миллер спокойно относился к этой составляющей их деятельности. Правда, иногда надоедало. И в такие моменты казалось, что все напрасно. Это если не удавалось ничего найти. Долго не удавалось. И тогда единственный выход из ситуации это взять тайм-аут, перегруппировать свои мысли и снова в бой с начертанными на бумаге знаками. Пока не выстроится логическая цепочка. Пока не найдется то самое слово, цифра, да что угодно, что станет тем самым кончиком нитки, за которую можно потянуть и приоткрыть завесу тайны.

Дэниел обожал такие моменты. Когда сперва не веришь в собственную удачу. Проверяешь. Перепроверяешь снова. И убеждаешься в своей правоте, а потом, излагая свои доводы начальству, в ответ на похвалу скромно замечаешь.

- Удача любит подготовленных.

А вот сегодня повезло Гектору. Да. Гектору просто повезло. Потому что он просто вытянул нужную бумагу, как свой счастливый билет.

Дэниел ощутил укол ревности. Но тут же успокоился. Это же он добыл все это. И притащил через три границы. А Гектору… Просто повезло. Должно же для разнообразия.

- Что там у тебя? 

Миллер метнулся к Гектору, чтобы посмотреть на заветные строки. Быстро пробежал их глазами. Это было правда большим шагом вперед. Теперь они знали, где. Но когда. Этот вопрос все еще оставался открытым.

- Не так быстро, приятель, - приостановил Гектора Миллер. Никогда не пробовали остановить товарный состав, набравший скорость на спуске с горы? – Да, место сбора нам известно. А вот дата? И кого он там ждет? Ясно, что не нас. Но, так как нам придется изображать Детей Аллаха… - Дэниел придирчиво осмотрел Гектора. – Придется тебя перекрасить.

- Пере.. Что? – Округляя глаза, выдохнул ДиДжин. - Это что, серьезно? – белобрысая шевелюра встала дыбом и рука Гектора потянулась к голове, чтобы хоть как-то защитить ее от воздействия Миллера. – Знаешь, мне хватит и тюбетейки с намотанной на нее простыней. – Гектор решительно рубанул рукой воздух. - Можешь перекрашиваться сам. Я в состоянии сойти за кого угодно и без таких радикальных мер. Еще поглядим, кого они примут за своего скорее! – ДиДжин был не просто возмущен. Разгневан! Это ж надо было додуматься до такого. Перекрасить! Перекрасить! Еще сказал бы ноги побрить. Или в подмышках! Слов нет. – Пошли уже, гений аналитики! Нас ждут великие дела, а не банальный кружок отчаянных домохозяек.  - Гектор взял со стола пачку кубинских сигарет и направился к двери. - Надеюсь, у нас еще будут поводы отправиться за Бличем. Как бы дорого мне это ни стало, - проворчал он себе под нос, чтобы Дэниел не услышал, что он почти сдался. – Вот смысл перекрашивать волосы на голове, если у меня они во всех местах такие?

Гектор мог быть угрожающим. Мог быть серьезным. Злым. Азартным. А еще все вместе, но при этом безудержно забавным. Вот как сейчас.

- А ты перед ними раздеваться собрался?  - Осведомился Дэниел, как будто уточнял, в котором часу подадут ужин. – Тюбитейка с простыней тоже не совсем их стиль. Нужно будет просмотреть все фото и изъятые вещи. Никто не ожидает, что Блич не распознает в нас не своих людей. Но хотя бы не на первой секунде, и то хорошо. А что, у нас штатного стилиста нет в команде? Возьмешь на себя его функции? Кто лучше тебя разберется в особенностях и тонкостях предпочтений наших прототипов в одежде?

Переход из кабинета в кабинет не занял много времени. Барбары на месте не оказалось, оно и к лучшему. Дэниел по защищенному каналу связался с Чипом.

- Какие новости? – спросил он, едва услышал условную фразу и ответил на нее.

- Новости есть, - отрапортовал Чип. - Сам собирался вам звонить. Блич вышел на связь.

- Факс прислал?

- Нет, в этот раз позвонил.

- И как все прошло?

- Как по маслу. Он даже не понял, кто с ним разговаривает.

Это ты так думаешь, про себя подумал Миллер.

- Не томи, выкладывай уже. Что он сказал?

- Да ничего особенного, просто через неделю мы, то есть они, то есть мы вместо них должны быть на месте. – Чип сделал паузу. – Только… Я подумал… А место это самое оно где?

- Об этом не волнуйся, - ответил Дэниел. – Сворачивайся и выдвигайся на базу.

- Так вы уже знаете?

- Ты слышал приказ. Сворачивайся и на базу.

- Да, сэр.

Сеанс связи был окончен.

- Ты тоже все слышал, вопросы еще есть? – обернулся Дэниел к стоящему возле стола Гектору.

- Я слышал. На счет переодевания и перекраски – ты мое мнение слышал. Глупо изображать марионеток.  Достаточно снять одежду с трупов. Или захватить из вещдоков. Ты же все равно не собираешься предъявлять в суд тряпки. Достаточно и взрывных устройств. А для  нас потребуется белые подштанники, камисы подлиннее, - развернувшись к Дэниелу, заворчал Гектор. - А чтобы закрыть наши безбородые белые хари, пожалуй, пригодятся куфии. На счет игалей…  думаю… Нет…   Не в пустыне, чай,  думаю, что тут они будут не актуальны. Да и наши фигуранты игали не практиковали. Если ты не успел заметить. Войлочные жилеты  тоже будут кстати. Опять же по сезону. Ботинки у всех армейские. Как ни крути, а берцы – лучшая обувь. – Гектор был  слишком взволнован, чтобы стоять на месте. Он ходил из угла в угол, жестикулировал, показывал на себе и театрально закатывал глаза. Это же Гектор. Он ничего не делал в пол силы. Если уж браться за что-то, то на полную катушку. Чтобы одежда дымилась от эмоций. – Не забудь все же не бриться хотя бы эту неделю. И не мыться. Если ты хочешь, чтобы тебя не сразу признали. Насколько я успел заметить, они там не слишком шастали в душ. Вонища была жуткая. Хотя, ты был на месте. Мог заметить такие мелочи лично.  И если дело будет происходить в темноте – смысла нет менять цвет волос. Одежду только не забудь потаскать подольше, если не хочешь снимать с трупов.  – Проговорил ДиДжин, заметив, как морщится Миллер, при упоминании таких деталей. Ухмыльнувшись, он заключил. - Мне лично все равно. Что так, что эдак – все равно помыться не светит... ****ь… и курить… сука! Кальян-то хоть найдется? – чуть не взвизгнул он… - Чтоб я еще раз связался с этими отморозками! *****!

Гектор сверкнул глазами и сунул пачку сигарет в карман. Ну вот напросился. Но менять решение он не собирался. Не девочка, чтобы трепетать из-за помятой юбчонки.

- Вот заодно и бросишь, - несколько отрешенно ответил Дэниел. Он уже начал планировать действия группы, расписывая их буквально поминутно. И разглагольствования Гектора мешали, хотя и капля рациональности в них была. Это касаемо одежды. Если найдется подходящий для них размер. Их обоих ростом не обделили. Вот только насчет не мыться Дэниел не согласился ни сейчас, ни потом. Блич их обнюхивать станет? Не станет. Он и не подойдет так близко. А если подойдет, то понять ничего не успеет, не должен. Да вообще. Давать ему время на распознание свой-чужой никто не станет. Как только он  появится в поле зрения, его упакуют. Так что замечание насчет перекрасить Гектора было скорее для того, чтобы посмотреть на его реакцию. Надо же как-то развлекаться на этой базе…

Не бриться. С этим Дэниел был согласен. Только за неделю у него такая бородища отрастет… Как у того гнома из трилогии. Любого из них.

- Я знал, что я в тебе не ошибся, - улыбнулся Дэниел Гектору. – И стилист из тебя выйдет что надо. Можешь идти на склад вещдоков, отберешь там, что необходимо.

Гектор ухмыльнулся.

- Чего не хватит, мы с Дези достанем в момент. Ты, главное не забудь объявить общий сбор. Пора выдвигаться. Если ты обратил внимание – путь не близкий. И работы хоть отбавляй. Да еще и местность надо изучить на месте. Обнюхаться. Они ж там наверняка каждую травинку знают в лицо. А мы заявимся, как шарамыги. В момент вычислят. И с местными не связываться. Французы еще хуже поляков. Эти хоть снобы, а французы вообще только и могут, что на песке валяться и на стадионе орать.

Гектор махнул рукой, выражая свое отношение и к тем, и к другим, как и понимание той неподготовленности, которая привела к гибели. Оно надо, опять писать кипы отчетов из-за чужой халатности?

Времени на все про все, лишь до возвращения Чипа, то есть несколько часов. Чтобы попасть на указанное в приказе место, нужно еще несколько часов. Для достоверности их потрепанности, это удачное обстоятельство. Для их боеготовности – лишь часть тренировки.  И Гектор, и Миллер гоняли свою группу и на большие марш-броски. Именно с этой целью, чтобы подобная операция не сказалась на боеготовности личного состава.

Самую большую тревогу вызывал тот факт, что совершенно не изучено место операции. А это означало вести людей в ловушку на свой страх и риск, в лучшем случае. Про худший  не следовало даже думать. Но подготовиться необходимо к любому развитию событий.

Гектор отправился к складу вещдоков, вызвав туда же Дези, чтобы вместе решить, что может понадобиться и чего не хватает для экипировки. Тем более что дорога предстояла не просто длинной.  Блич вызвал их чуть ли не на пикник. А любое место отдыха – это тысячи жизней расслабленных и ни в чем не повинных людей…

А Дэниел, разыскав Барби, ввел его в курс дела, и процесс пошел. Были запрошены все возможнее данные касаемо Пьер-Персе. Начиная с описания туристических маршрутов заканчивая аэрофотосъемкой района. Технические параметры самого водохранилища и плотины. Очистных сооружений. Карты окрестностей. Все, что могло бы пригодиться.

Для обсуждения плана  операции была собрана вся группа. Каждый отрабатывал свой сегмент. Разумеется, это был лишь предварительный набросок плана, предстояло все еще раз проверить, прибыв уже на место. И в конце брифинга, когда мысли уже с трудом ворочались в усталых головах бойцов, Дэниел произнес свою речь. Ставшую уже, наверное, традиционным напутствием.

- Обучение закончилось. Перед нами стоит реальная боевая задача. Излишне говорить, что от наших действий зависят жизни людей. – Бойцы согласно кивнули в ответ. – Как и наше собственное выживание. Так что на рожон не лезьте, но и долго не думайте. Да что я вам объясняю, вы и сами все знаете.

Дэниел улыбнулся, ответом ему был одобрительный гул.

- Сейчас все свободны. Вылет завтра в семь тридцать утра. Постарайтесь хорошенько отдохнуть. Разойдись.

Гектор и Дези опять шушукались. В их задачу входило подумать обо всем, что могло понадобиться  в этой миссии. Хоть о взрывчатке голова не болела. Хотя. Нет. Болела. Гектор что-то сказал Дези и вернулся в кабинет.

-  Миллер, может быть, ты и прав. Но ехать туда, чтобы одарить этого хмыря взрывчаткой. Не  слишком ли жирно? Может заменить на муляжи? Хотя бы не так жутко будет самим. Ты посмотри на карты. Там же ловушка. И это только то, что мы предполагаем. А есть ведь и то, о чем мы даже догадываться не можем. – Гектор давил. Да. Он жестикулировал. Махал руками. Он мог бы еще и поорать. Но все, чего он хотел добиться – это свести к минимуму опасность.  – Даже если допустить, что мы можем рисковать собой. – Гектор кое-как выдавил из себя эту фразу. Выплюнул ее. Потому, что он даже в страшном сне не мог допустить этого. – Пусть. Но допустить риск совершения теракта и все из-за того, что мы своими руками притащим туда си-4… Ты вообще можешь себе представить, что тогда будет? Какой нас ждет кошмар?

Он остановился перед Дэниелом, развернувшись, после очередного взмаха руки, лицом к лицу. Мягкие зеленые  в белых ресницах, глаза, казалось, бросили вызов острым, как льдинки,  синим глазам Миллера. Но сражались не глаза. Сражались характеры. Энергия. Души.

- Во-первых, семтекс. – Дэниел говорил спокойно, но это видимое спокойствие давалось ему очень нелегко. Сказывались напряжение и усталость последних дней и в особенности часов. – Во-вторых. Разве я сказал о том, что мы повезем с собой взрывчатку? По крайней мере, всю точно нет. Зная Блича настолько, насколько он позволил нам его узнать, я могу предположить, что он потребует предоставить ему семтекс на проверку. И у нас должно быть, что предъявить ему. Но. При всем при этом. Мы же понимаем, что никто и ничего взрывать не собирается. И вообще слушал, что я говорил только что? – Раздражение проступило сквозь каменный фасад выдержанности и невозмутимости. – Или вы с Джозефом слишком заняты выстраиванием собственных планов? Так ты учти, мы не на пикник едем. Наша задача взять Блича во время первой самой встречи. Не допустив, чтобы он устроил там что-то подобное тому, что он планировал в Польше.

- Часть? Я бы сказал, что это лучше, чем вся взрывчатка. Но, что-то подсказывает мне, что и этого будет много. Любая. Ты слышишь. Любая часть этой херни разнесет нас на куски. – Рыкнул Гектор и выпрямился. – Но я допускаю, что  ты действуешь ради дела. Постарайся не разочаровать меня.  – Гектор развернулся и вышел. Впрочем, молчать он не мог. И даже выходя, выговаривал что-то  себе под нос. – Я все слышал. Я не слышал ничего неоспоримого. Вот в чем беда. А  Дези своое дело знает. Посмотрим еще, кто подготовится лучше.

ДиДжин вышел за дверь и зашагал по коридору. Все ощущения сжирала утепленная одежда. Гектор любил шмотки. Но он терпеть не мог одежду. И месяцы пребывания в этом лагере только утвердили его в этом. Эта вечно зеленая одежда день и ночь. Этот штаб. В который заходить было невозможно. Этот снег. Мороз. Этот шум сосен. Который уже начинал сниться.  Ему перестало нравиться тут буквально все. Во Францию. Там хотя бы забыть все это. Там отдыхают все.  И у него появится шанс это узнать.

Дэниел молча посмотрел ему вслед, заперев дверь кабинета. С трудом подавил желание ответить что-нибудь язвительное и врезать кулаком по двери со всей силы. Сделал глубокий вдох, задержал дыхание и шумно выдохнул. Разжал кулаки. Что поделать. Это Гектор. Его не переделать. Да и нужно ли?

Франция была чудесна. Даже поздней осенью, практически в начале зимы. Яркие сочные краски, снега почти нет. Бордовый, как вино, золотой, оранжевый, как пламенеющий закат… На эти деревья можно смотреть бесконечно. А бескрайние все еще зеленые, чуть только тронутые увяданием, как ржавчиной, склоны… И само озеро. Величественное в своем спокойствии. Как огромное зеркало, в котором отражаются берега, облака, небо. Если  бы можно было просто побродить по окрестностям, вдыхая терпкий прохладный воздух, вобрать в себя всю эту великолепную красоту и безмятежность.
Но они здесь не за этим.

Хотя за те пару дней, что оставались до дня Д, Дэниел с Леной прокатились по извилистой дороге, ведущей к водохранилищу. Выбирали подходящее место  для ее позиции. Выбрали такое, откуда вся плотина была как на ладони. И само озеро. И подходы. И подъезды. Идеальная позиция. Оба остались довольны выбором.

В то время как Ментор и Шосс прогулялись до плотины, осмотрели там все, выискивая слабые места, прорехи в системе охраны и прочие тонкости, которые могли бы их заинтересовать как инженера и сапера, а также с точки зрения террористов, в роли которых они выступали, хотя в данный момент были обычными туристами.

Вечером группа собиралась в гостиной одного из номеров в небольшом арендованном домике и делилась собранной информацией, снова и снова прогоняя нюансы плана и шлифуя его детали.

Резные очертания озера  походили на контур какой-то сказочной птицы. И несчетное количество яхт, лодок, катеров и бог знает каких еще средств передвижения, резали спокойной зеркало водной глади, заставляя сердца  и зрителей, и владельцев судов, замирать от восхищения и предвкушения  чего-то невероятного. Казалось,  да нет. Гектору вовсе не казалось. Это было на самом деле – тут люди отдыхали с той безумной жаждой удовольствия, которую только он и мог понять. Которой именно он обладал в полной мере. Гектор отвернулся от завораживающего зрелища. Теперь его задача  сделать так, чтобы это самое зрелище было. Продолжало быть. А не почило где-то под толщей бетонных обломков, уносимых водным потоком. Ему очень не нравилось то, что у самого подножья плотины  был сделан шлюз для реки. Нет. Все работало как часы. Как бы ни любили французы отдых, работать они умели. Но это было самое уязвимое место с точки зрения проведения теракта. Любая катастрофа имеет относительные шансы. Но  этот шлюз увеличивал все шансы в десятки раз. А еще Блич.  Гектор пытался понять. Почувствовать – нет ли его здесь. Не наблюдает ли он за всем происходящим. И заманив их сюда, не сделал ли он их причиной зловещей опасности, нависшей над этим райским уголком…ветер трепал шевелюру Гектора, так и не привыкшую к шапке. Наконец-то можно походить в нормальной, если, конечно можно считать куфию,  которую Гектор обмотал вокруг шеи и камис, нормальной одеждой. Он уже успел отметить, что тут полно арабов, расхаживающих по дорожкам деревушки с важным видом в таких же длинных рубахах и платках. Есть и мусульмане из других мест земли.  Значит, от моды они не отстали.  Жутко хотелось курить. Но как бы ни напрашивалась мысль о том, что можно найти укромный уголок, Гектор понимал, что Блич, возможно, видит даже больше, чем Аллах. И так же степенно, как и остальные  «носители» куфий,  походил по дорожке. Все это когда-нибудь закончится. И не стоит рисковать больше, чем уже рискуешь. Главное – выстрелить первым. Или свернуть башку этому хмырю. Остальное все можно пережить.

Как ни странно, все шло по плану. В назначенный день раздался звонок. Хоть его все и ждали, он заставил подскочить на месте. Чип не растерялся. Он уже делал это и раньше. Перевел звонок в программу, где можно было просто набирать текст, а Бич слышал голос одного из своих подручных. Огромным плюсом было и то, что на заднем фоне были слышны голоса остальных. Чтобы не было впечатления, что они общаются в вакууме. И все прошло опять же гладко. Ребята были довольны. Все. Кроме Дэниела и Гектора. Гектор всегда говорил, что все слишком хорошо, чтобы не быть западней. А Дэниел молча с ним соглашался, а вслух говорил что даже если это западня, то они и к ней должны быть готовы и все равно обойти Блича. Тем более что происходящее говорило за то, что Блич ни о чем не подозревал.

Встреча была назначена на закате. После вечернего намаза. Традиции у них такая, что ли… На смотровой площадке. А где еще можно встречаться чтобы не вызвать подозрения? Дэниел уже некоторое время наблюдал и за площадкой, и за плотиной. Но ничего подозрительного так и не заметил. Все были на своих позициях. Пора было и Дэниелу идти на судьбоносную встречу.
Стараясь выглядеть естественно, он направился к площадке, автоматически считая опоры ограды. Тринадцатая. А ты не суеверный? А мусульмане суеверные? Дэниел остановился у тринадцатой опоры. Посмотрел на озеро, на плотину. А если он не придет?

Он пришел.  Высокий. С напускной небрежностью перекинул модный блейзер через перила, и встал рядом, глядя в противоположную сторону.

- Тебе не кажется, что нам пора познакомиться поближе? Не подскажешь, как тебя зовут на самом деле?

Дэниел не видел его никогда вживую. Никогда так близко. Никогда так. Настолько близко, что вот протяни руку, и все. Он у цели. Рука даже непроизвольно дернулась. И замерла.

Дэниел медленно повернулся к Бличу.

- То, что мы работаем вместе, не значит, что я хочу с тобой знакомиться ближе, - с акцентом, который пришлось отрабатывать, терпя шуточки и подколочки от всех ребят, ответил Дэниел. - В нашей стране за содомию казнят. - Миллер выдержал паузу, а потом ответил. - Султан. - Покачал головой, поцокал языком. Если у него такая короткая память на имена, как с ним иметь дело...

Блич ухмыльнулся. Он был взбешен. Но к чему тут метать молнии?  Для этого и существует семтекс. Кстати, о взрывчатке.

- Товар, надеюсь, в порядке? - оставить открытым вопрос принадлежности имени можно. Пока. И вовсе не потому, что его не интересует этот вопрос...  Его очень интересуют много вопросов. Особенно его интересует, на все ли вопросы будут такие же убогие ответы, как и на первый...

- А что с ним будет? - ухмыльнулся Дэниел.

Что-то не так. Явно не так. От Блича исходят такие волны ненависти, что можно на озере цунами поднять... Не должно так быть. Не должно. Усилием воли Дэниел заставил себя оставаться в образе не самого умного, зато прошаренного боевика.
 Блич впился взглядом в того, кто пытался играть с ним.

- А ты отчаянный. Или безумец? Даже я не уверен, пошел бы на такое. - Черные глаза превратились в щелочки. Если бы взгляды могли сравниться со взрывчаткой.... В этом скопилась почти атомная энергия разрушения.  Блич сам был способен на неординарные или рискованные поступки. Но его жажда жизни была слишком сильной, чтобы так рисковать. А жажда красивой и долгой жизни заставляла шагать только по проверенным тропинкам. А этот. Неужели он рассчитывает на что-то? -  Я не расслышал тебя, Золдан Брекович?

Нет, здесь определенно что-то не так. Надо уводить отсюда Блича и тихо его под белы рученьки...

- Тебе не все равно?

По большому счету, только отчаянный безумец может согласиться связаться с Бличем. И, похоже, Дэниел был именно таким.

- Султан меня зовут, - огрызнулся он. - Мы долго тут стоять будем? Пошли уже. Покажешь мне, что к чему там. Что на воздух поднимем. И где.

Миллер сделал движение, чтобы пойти уже уйти с площадки.

Лена же их видит? Если прямо сейчас подать ей знак на устранение? Мозги разлетятся во все стороны. Тело дернется и упадет на бетон. Крики, визги, полиция. Это же Франция.

Нет, не вариант.

Лена ушла на точку до рассвета. Ее работа заключалась не в той каждодневной беготне по дорожке. А в многочасовом недвижном ожидании. Сигнала. Момента. Движения. Если соревнования приводили ее в состояние безумия своей агрессией и суетой, то работа снайпера суеты не терпела вовсе. Сколько бы времени не прошла. А день двигался к закату, удлиняя тени  и растекаясь по телу  тяжестью.  Это только ей было дано столько ждать. Конечно, Дэниел позаботился о выборе места. Гектор позаботится об экипировке. Дези даже раздобыл какую-то космическую еду. От которой в туалет не хочется, а энергии достаточно. И, видимо, есть что-то, что не дает заснуть. Как это не удивительно,  но даже после заката, она не зевала, хотя и провела весь день  в довольно унылом месте. Смотровая площадка была прекрасно освещена. Что уж там. Для террористов тут были все условия. И Лена прекрасно видела все, что там происходило. Она уже в третий раз готова была нажать на спусковой крючок.  Но Дэниел либо прикрывал фигуранта, либо вел себя так, что ей невозможно было выстрелить. Она понимала только одно. Вот сейчас объект сменит позицию. Уйдет. И все часы ожидания в ... или под ... В общем,  если Дэниел не даст знак на работу, фигурант  спокойно. Даже изящно, как успела заметить Лена,  с грацией тигра, удалится, оставляя всю команду на съедение гиенам... Черт! Дэниел! Сигнал! Слышишь меня? Сигнал!

Но Лена так и не дождалась щелчка, который бы  означал разрешение на устранение.

- Так мы идем или мух е**м? - грубо спросил Дэниел, как подобало человеку его ранга и статуса. Он был готов уже сам скрутить Блича и утащить его с площадки. Сколько можно его прикрывать...
 Блич развернулся так, чтобы действительно быть закрытым. Или открыть своего визави для пуль?

- Нет. Ты безумный. А я надеялся познакомиться с тобой. Мне не жаль тех, кого ты убрал. На их место найдутся еще. Но ни один из них не посмел бы говорить со мной вот так. - Блич сунул руки в карманы. Его безупречные брендовые брюки   стали чуть короче. Рубашка прилипла к напрягшимся мышцам, вырисовывая рельеф тренированного тела. Нет. Этот выскочка не тот, за кого хотел бы продаться. А жаль. С ним работать было бы хотя бы не так муторно и убого.   - Не вздумай идти за мной. Любое движение - и ты труп. И не заставляй меня демонстрировать свои возможности,  - сквозь зубы рыкнул Блич.  Развернулся и зашагал к выходу из капсулы смотровой площадки. Его блейзер остался висеть на перилах...

Как? Как? Когда он прокололся? Не по разговору уж точно. Тогда как Блич его вычислил? Не отпускать же его сейчас.

- Ты забыл свой пиджак.

Дэниел одним движением, развернувшись, схватил блейзер с перил и догнал Блича. Тот уже был у выхода с площадки сейчас или никогда. Он уже готов был подать сигнал Лене, когда...
 Блич развернулся так резко, что тот, кто решил догонять его, мог бы разбиться до осколков, врезавшись в его торс.

- Ты не понял меня? – понижая голос до шепота, спросил он. Посмотри на себя. Видишь? – Блич кивком головы указал на красную точку на груди.  - Еще шаг, и мой человек перестанет проявлять чудеса великодушия. Это понятно? – с нажимом произнес он. - И второе. Даже, если вдруг, случится чудо, и он промахнется. Как только я дам сигнал – тут все взлетит на воздух.  И не думай, что я шучу. – Заметив недоверие в глазах Миллера, произнес Блич. - В пиджаке лежит пульт. Это мой подарок. Надеюсь, ты знаешь, как он работает.

- Ты блефуешь, - одними губами произнес Миллер….

- Отнюдь. Я же не обещаю тебе, что пульт, как и заряд существует в одном экземпляре. Хочешь убедиться? Посмотри на это – он ткнул пальцем в красный огонек, застывший на груди Миллера. - И сделай глупость. Готов?

Больше не оглядываясь и не меняя шаг, Блич пошел к выходу. Он затылком чувствовал обжигающий взгляд  застывшего в ступоре Миллера. Будь он чуть побезбашенней – показал бы этому снобу средний палец. Но Блич завершил свое победоносное шествие на бесплатной автостоянке. Сел в красный «Феррари» и нажал кнопку запуска двигателя.

Если бы не отточенные рефлексы, Миллер врезался бы в Блича. А так они замерли в миллиметре друг от друга. Удивительно, что их не отбросило друг от друга, такие волны ненависти столкнулись, вздыбившись.

Дэниел быстро обыскал карманы блейзера. И  вящему своему ужасу втащил оттуда пульт.  Самый что ни на есть настоящий. Так Гектор был прав.  Они все были правы. А Блич. Он, должно быть, знал все с самого начала. И снова переиграл их. Хотя нет. Не снова. В Польше же он его отымел. А вот и пора поменяться местами.

 И все что ему оставалось, это молча скрежетать зубами, пока он смотрел вслед удаляющемуся Бличу. Сейчас уйдет. И все. И все! Псу под хвост! Дать знак Лене? А эта красная точка у него на груди от лазерной указки? А еще один пульт? И сколько всего зарядов? И каковы будут масштабы разрушений? Сколько у них есть времени до взрыва? Он же будет в любом случае, так ведь?

Дэниел отвернулся, чувствуя на спине прожигающую красную точку. Активизировал переговорное устройство.

- Внимание все. Плотина заминирована. Я не знаю, сколько у нас времени. Будем считать, что его нет. Так что вы знаете что делать.

Интересно, уже можно двигаться? А это вообще имеет значение? После такого грандиозного провала. Черт!

Да пошло оно все. И Дэниел решительно направился с площадки.

Шаг. Еще шаг.

Ничего не произошло.

Дэниел перешел на бег.

Скоростной кар зарычал, и, чиркнув резиной дорожное покрытие, скрылся  из вида. Блич торопился. Пока эффект его угроз еще был убойным. Пока его оппоненты не очухались и не всадили  в него пулю.

Он бросил вызов. Кому? А какое это имеет значение теперь? Главное исчезнуть отсюда до начала конца света.

Не зря же ему рекомендовали этот автомобиль. Серпантин плотины закончился.  Он мог бы сдать экзамен на управление автомобилем. На виражах машина  была послушна, как ребенок. Осталось проверить, как она себя поведет на прямой. Педаль газа уперлась в пол. Тело вжалось в спинку кресла.

Ситуация повторялась. Опять. Сначала на базе. Потом здесь. А как он элегантно ушел от них тогда  в доках… Черт.

Ментор и Шосс знают, где могут быть установлены заряды.  И они уже рядом. Осталось лишь дождаться от них доклада. А тем временем позаботиться о том, чтобы организовать эвакуацию людей с озера. Служба безопасности. Интересно,  них есть система общего оповещения? А почему ты заранее об  этом не узнал? Времени не хватило? Или просто думал, что Блич как послушный теленок в стойло, зайдет в расставленные на него силки? И что теперь остается? Близок локоток, а не укусишь.

Первым отчитался Шосс. Дэниел только успел объяснить суть происходящего охранникам, которые отнеслись с недоверием к арабу или мусульманину, не суть, но говорил он почему-то с американским акцентом. Но нес совершенную околесицу. Что дамба заминирована. Что есть угроза взрыва. Что нужно срочно эвакуировать людей. А потом прислушался, видать, к голосу Аллаха своего и сказал, что он ошибся. И никакого взрыва не будет, опасность нейтрализована. Нейтрализована. Слова-то какие знает. А вот уйти ему никто не разрешал. Не каждый день такое явление видишь. А вдруг и, правда, террорист?

Дэниела продержали большую часть ночи. Лишь выяснив его личность, одну из. Его прикрытие. Одно из. И его в конце концов отпустили, вытрепав остатки нервов.

Домой Миллер явился поздно. Вымотанный и злой. Предчувствуя, что ночь еще далеко не скоро закончится. И отдохнуть ему не дадут. Не в этой жизни.

Лена не верила глазам. Она до боли всматривалась в рамку прицела. И то, что он там видела, было чем угодно, только не реальностью. Дэн, словно  не живой. Словно тряпичная кукла, подчинялся  этому высокому брюнету, как будто сам становясь меньше ростом.  Она стиснула зубы. Даже не шептала. И не молила. Не уговаривала невидимого Господа, чтобы Дэн дал сигнал. Она  следила за объектом и  не верила своим глазам.  Вот он  с характерным повелительным жестом отходит от Миллера. Вот Дэн  не подчиняясь, догоняет его. Вот он, что-то втолковывает вполне убедительно. Потому, что Миллер остается на месте.  Вот садится в машину. Лена даже не пыталась больше смотреть на Дэна, в ожидании сигнала. Она поняла, что тот не отдаст приказа стрелять. Причина ей была не важна. Она и без того понимала, что это могла быть очень существенная причина. Не иначе. Вот объект разворачивается, выезжая со стоянки, и набирает скорость. Все. Если выстрела не будет в ближайшие десять секунд, то его не будет никогда. Она понимала. Не хуже Миллера, понимала, что стрелять в автомобиль, летящий по дороге, это значит подвергать опасности других участников движения. А упустить его – значит подвергнуть опасности всех. Совершенно всех, каждого, кто живет на земле. Ведь никто же не знает, куда извращенное сознание этого человека, направит свою фантазию в следующий раз. Блич свернул на магистраль Д172. Лена сделала вдох. Дальше просто. Задержать дыхание и нажать крючок между ударами сердца. Есть. В рамку прицела она видела облачко пыли. Совершенно призрачное. Ее бы порадовала огненная вспышка. Но увы. Скорость машины была слишком уж высокой. Еще секунда-другая и она вообще бы не достала ее. Теперь необходимо, чтобы кто-нибудь поехал туда. Иначе возможен срыв. Лена вспомнила, наконец, о переговорном устройстве.  Оказывается, динамик в ухе довольно сильно фонит. А микрофон улавливает малейшие изменения в дыхании.

- Дэн. – Позвала она, стараясь быть спокойной, - Дэн!  Я сняла его, Дэн! Пошли туда кого-нибудь… - Лена и так с трудом говорила. Хриплый голос никак не хотел подчиняться установкам хозяйки.  – Чип! Кто-нибудь, отзовитесь! Срочно…

В наушниках никого. Вот так.  Лена поняла, что ждать больше нечего. Нужно срочно менять тактику. Да и бегать она умела не хуже, чем стрелять. Она собрала винтовку в футляр и вышла из укрытия.  Дорога освещалась круглосуточно. Теперь и она в пучке желтого фонарного света.

Осталось добраться до  домика, в котором остановилась команда. Может быть к тому времени, установится связь с Миллером…

Гектор метнулся к  дороге. Добежать до этого ублюдка. Пристрелить. Разорвать на кусочки. Стоп. Плотина заминирована. Миллер под прицелом.  Слава богу, они с Джозефом раздобыли переговорные устройства, весьма выгодно отличающиеся от раций на базе обучения.  А главное, что под этой одеждой и куфией спрятать микрофоны и наушники было плевым делом.  Так. Теперь все надо делать четко и без суеты.

- Чип, Миллер вне игры. Бросай свои шифровщики. Обшарь всю плотину своими волнами. Не дай бог, они не сработают! Мать твою! Дези. С твоей позиции проще всего поискать снайпера. Посмотри левый сектор. Там есть пара удобных позиций. Мы с тобой вчера говорили об этом. – Гектор старался говорить медленно. Просто, чтобы в критической ситуации не создавать паники.

- Есть. Вижу. – Через пару секунд ответил Дези.

- Ты знаешь, что делать. – Выдохнул Гектор. – Надеюсь, глушитель для себя ты смог достать? – попытался пошутить Гектор. Главное, чтобы миновала опасность для Дэниела. Еще несколько секунд напряженного ожидания.

- Минус один. – Прошептал Дези победно.

- Теперь всем искать схроны. Примерные позиции все знают. Слабые места плотины. Шлюз канала. Смотровая площадка. Еще вчера там крутились какие-то музыканты с футлярами.  -  Пока Миллер пытался что-то втолковать местным жандармам, которые, видно, приняли его за клоуна, ДиДжину и команде оставалось только  успевать найти и обезвредить закладки. А главное – откуда знать сколько их. И когда рванут те, что найти не удалось?  - Чип, что там на мониторе! Быстро. Пока не обшарим каждый миллиметр – ночь не кончится. И когда эти бездельники будут спать, вообще? – Гектор ворчал, как обычно. Все привыкли к тому, что под его ворчание работалось проще. Ментор и Шосс по очереди стали отчитываться о найденных и обезвреженных зарядах…  А потом поплелись домой. И, как ни странно, были дома первые.

А когда пришел Дэниел, появился объект для вымещения на нем злобы.

 Пока не появилась  Бемби. Что бы ни произошло этой ночью, а ее новость была самой невероятной.

- О, явился, не запылился, - вместо приветствия выдал не менее злой и вымотанный Чип. - И чем ты у нас таким важным неотложным занимался, можно полюбопытствовать? Или ты перед нами не отчитываешься?

Дэниел только собрался ответить, как Гектор продолжил выражать всеобщее недовольство.

- Если ты думаешь, что твоя задача только отдавать бестолковые приказы, лажать и отсиживаться непонятно где. То ты отлично справляешься.

- Если тебе интересно. Все еще. Все заряды обезврежены, - презрительно скривил губы Шосс. – Что, раз отличился, а потом можно и со стороны наблюдать?

Дэниел понял, что оправдываться и объяснять что-либо бесполезно. По крайней мере, сейчас. Когда все на взводе.

- Если бы у меня был выбор, я бы сделал все…

- Он бы сделал, слышали? Он сделал бы! – Прервал его Гектор. – У истории нет сослагательного наклонения, слыхал про такое? Или вас этому не учили? Ты где был вообще? И где объект? Где Блич?

- Мне пришлось его отпустить. - Тихо произнес Дэниел.

- Отпустить? – Неверяще повторил Гектор. – Отпустить! – Он обвел глазами ребят, которые и без него уже готовы были наброситься на Миллера и порвать его на части.

Дверь хлопнула.  Нет.  Она хлопнула так, что стены содрогнулись, и все разом замолчали.

- Может уже кто-нибудь выслушает меня! – выкрикнула влетевшая Лена. Он терпеливо подождала, когда каждый из присутствующих повернется к ней и перестанет нависать над Миллером, как стая коршунов. -  Я сняла его. – Она обвела взглядом всех. Сделала глубокий вдох. – Я сняла его. Машина там, за поворотом. Если мы не поторопимся, там похозяйничают местные, и поминай, как звали. И этого  Блича не выудить, и следы затопчут, как стадо динозавров. – В наступившей тишине можно было бы услышать полет мухи, если б она там была. – Мне одной ехать туда? - Выкрикнула Лена и направилась к двери. – Чертовы  мужики! Тольку с них. Если бы вы повешали переговорное устройство на нас с Миллером, вам не пришлось бы гадать, что там произошло! Это можно понять? – злость кипела в ней. В одном котле с досадой и обидой. Но все эмоции потом. После. Когда Блич будет сидеть в допросной. Или лежать в гробу.

Лена вышла из домика. И направилась к машине, с удовлетворением наблюдая, что ее слова возымели действие. Вся команда уже бежала на стоянку, словно и не было сейчас в их глаза ненависти и безумного желания линчевать Дэниела.

Ситуация накалялась с каждой секундой. Нет, их тоже можно понять. Такое напряжение даром не проходит. Да, обученные, да, тренированные. Но это в первую очередь люди. И они все самостоятельные независимые личности. Терпели,  сколько могли.  А лажать не любит никто. И вот, когда бойцы готовы были пойти на крайности, как супергерой на крыльях, сотканных из воодушевления, азарта и готовности грудью встать за Дэниела, влетела Лена. 

И все развернулось буквально на сто восемьдесят. Команда стала снова командой. Ни слова не говоря, все молча оделись, вышли следом за Леной, погрузились в арендованные машины и умчали туда, где дожидался их Блич.

Зрелище было еще то. Лежащая на боку машина. Помятая, уже мало напоминающая произведение автомобильного искусства, она лежала в кювете, сиротливо уставившись на дорогу колесами.
Осторожно подошли к спорткару, держа оружие наготове. Окружили. Посветили внутрь. Пусто.

- Черт, черт, черт! Ты точно его сняла? – Гектор крутанулся на месте.

- Я видела, что я сделала,  - огрызнулась Лена.

- И где он?

- Я похожа на ясновидящую?

- Так! Хватит! Не место и не время! – рявкнул Дэниел. – Обыскиваем машину. Рассказать, как это делается? Тщательно и незаметно. Своих следов не оставлять. Приступайте.

И, как ни странно, никто не возражал. Все встало на свои места.

Пока команда проверяла машину, собирая все, что могло пригодиться, Дэниел, подсвечивая себе фонарем, искал следы вокруг. Как Блич смог уйти? Ему явно кто-то помог. Но кто. Жаль, снега нет. А на мерзлой земле следы не остаются. Разве что… пара капель крови. Дэниел собрал травинки в пакет для вещдоков и пошел к дороге. И там ему несказанно повезло. На обочине обнаружился свежий след протектора. Дэниел сделал фотографии. Кто знает, кто съезжал с дороги. Но это они посмотрят по записям с камер. Вдали показались фары.

- Сворачиваемся!

 Как летучие голландцы. Также быстро и неуловимо сделали свои дела, сели по машинам и уехали. Как будто их и не было там.

След Блича привел в Альпы.  Небольшая деревушка для туристов-экстремалов. Если не брать во внимание, что  команда в семь человек поселилась компактно, то ничего необычного. Почти…

Гектор даже спрашивать не стал  или, там, советоваться. Он просто подъехал с Джозефом Бирембаумом к отдельному шале и демонстративно выгрузил вещи. Свои и Дези.  А потом посмотрел на всех, словно вол. Хорошо, не рыкнул.

Чип, подхватив свой баул, пожал плечами и хмыкнул:

- Кто бы сомневался.

Все посмотрели на Миллера и Бемби… Миллер тоже не стал советоваться или просить позволения. Кивнув Лене, на ближайшее строение, вытащил из машины  снаряжение. Предвкушая, впрочем, романтические ночи и милые беспредметные беседы у камина в непродолжительные часы отдыха. Если бы он знал, чем закончится его попытка уединиться с милой, романтичной девушкой.

- Не дергайся. Больнее будет, - выговаривала Лена, цепляя наручники на запястья сведенных за спиной рук Дэниела. – Это хорошая модель. Сломать или вырвать их невозможно. Сталь отличная. Замки испанские. И... Сюрпраайззз, - Лена ухмыльнулась, давая Дэну почувствовать то, что стало его  частью. - Чувствуешь? Шарнирное соединение! – торжественно провозгласила Лена. – Ты представляешь, сколько мне понадобилось сил, чтобы добыть их?

Ее восторг был изощренной местью Миллеру. Одно воспоминание о том дне, когда Блич держал его не просто на мушке, а позволил ужасу и оцепенению овладеть им, приводило Лену  в трепет. Одна мысль, что она могла потерять Дэна, заставляла ее  сопротивляться. Чего ей стоило уговорить его согласиться на отдельные тренировки, знала только она. И он. Это все остальные были уверены, что единственное, чем эта парочка занимается в своем шале, так использует камин в комнате, как декорацию к еде или сексу. Или наоборот.

- И что это должно означать? – Дэниел попробовал пошевелить руками, скованными за спиной. Как и сказала Лена, стало только больнее. – Хочешь обучиться технике допроса? – Он смотрел на Лену снизу вверх, но в его взгляде и голосе было ровно столько же властных и повелительных ноток, как если бы это Лена была прикована к стулу, а он стоял бы над ней, нависая, как коршун.

Лена усмехнулась. Господи, какие же мужчины бывают смешные в своих попытках всегда быть сверху.

- Это должно означать только одно. Как только ты найдешь способ выбраться из этих браслетов, у тебя появится свой собственный метод выхода из любой затруднительной или опасной ситуации. Только учти. Грубой физической силой пользоваться бесполезно. Попробуй задействовать мозг. –  Она говорила тоном занудной училки. Стараясь не показать, как ей больно видеть его эмоции. Сейчас ему нужно многое. Но только не жалость. Жалость в последнюю очередь. – Если бы я практиковала пытки, поверь, ты был бы уже без штанов. И в куда более интересном положении. Неужели ты хочешь секса? Вот уж не подумала бы…

Ирония на грани скепсиса… Лена обошла вокруг Дэниела. Проверила его руки. Заглянула в глаза. Наконец ее голос зазвучал завораживающе проникновенно…

- Все в порядке. Ощути себя вне этих браслетов. И освободись. Будь не выше меня, дорогой, а выше того, что сковывает тебя.

- А разве ты не хочешь? – Дэниел предпринял попытку перевести все в горизонтальное измерение. Или в какое получится, но так, чтобы вместо того, чтобы устраивать ему испытания наручниками, Лена испытала на выносливость его либидо.

Но тщетно. Он прочитал это в ее холодном взгляде. Уловил в ее зачаровывающем звучании голоса. И он знал, почему Лена устраивает ему такие тесты.

Все началось еще давно. Когда на базе была учебная тревога. Не совсем учебная, если судить по вполне боевым зарядам в бомбах. Тогда он получил эту злополучную контузию, из-за которой оказался на больничном, а в глазах Лены потерял сразу девяносто баллов из ста. С тех пор она при каждом удобном случае твердила, что его физическая подготовка недостаточна,  и что он должен больше тренироваться. Благо, что делала она это не при всех. И Миллер, в глубине души понимая, что в чем-то она права, тренировки никогда лишними не бывают, гонял свою команду и сам тренировался до кровавого пота наравне со всеми. И мало-помалу все эти разговоры о его неподготовленности сошли на нет. Пока не случился этот инцидент на озере с Бличем. И тщетно пытался Дэниел объяснить, что он отпустил Блича лишь потому, что была реальная угроза взрыва, что человеческие жертвы были бы не просто многочисленны, неисчислимы, и это было единственной причиной, по которой Миллер вынужден был отпустить Блича. Даже Гектор отнесся с пониманием к заявленной Миллером причине его поведения тогда. Хотя для Гектора человеческая жизнь имела весьма низкую цену. Если это не была жизнь Джозефа Биренбаума. Но Лена. Она ухватилась за новую возможность отыграться на Дэниеле и ни за что не желала пускать ее.
 
Страх парализовал тебя, говорила она. Страх за свою жизнь. Когда ты увидел ту красную точку. Помнишь?

Еще бы Дэниел не помнил. А помнит ли Лена, что, вопреки тому, что его держали под прицелом. Он попытался остановить Блича? И почему она не нейтрализовала второго снайпера? Не ее ли была задача прикрывать Миллера, обеспечивать его безопасность?

Все эти споры были бесконечны и бесплодны. Каждый стоял на своем. В конце концов Лена предложила Миллеру на деле доказать, что он настолько крут, как заявляет. Мало, значит, того, что он вычислил Блича. Да, найденный в машине телефон здорово помог. Но он был поврежден во время аварии. Тут заслуга Чипа, что он смог восстановить все данные. Которые, естественно оказались зашифрованными.  И здесь пригодились навыки Дэниела как аналитика. Заново изучив все собранные на базе Детей Аллаха данные, скрупулезно их проанализировав, Миллер смог подобрать ключ к шифру Блича. Который оказался витиеватым, элегантным и сложно-утонченным. Телефон оказался настоящим Клондайком. Там было все, что касалось операций Блича, проведенных и планируемых.
Когда данные были расшифрованы и предоставлены (не в полном объеме, конечно, а лишь в нужном для принятия решения) команде, мнения разделились. Дэниел, а с ним Чип и Ментор, склонялись к тому, что Блич пойдет до конца. И все равно осуществит задуманное. Ментор основывался на психологической характеристике, которую сам же и составил на Блича, а Дэниел старался думать как Блич. Что бы он сделал на его месте? Вот предположим. Он передал все свои планы в руки противника. Было ли это случайностью или тщательно спланированным ходом? Если второе, тут все ясно. Как раз подходит под сценарий и характеристику Ментора. А если случайность? Блич может понадеяться на то, что данные не поддадутся расшифровке. И о его намерениях никто так и не узнает. А если узнают? Решат, что, коль скоро его планы раскрыты, Блич уж точно поменяет. А он сделает то, чего от него ожидают меньше всего. Несмотря на угрозу поимки и ареста, он не оступится от запланированного.

 Гектор и Лена яро противились этой теории, считая ее нежизнеспособной, основанной на неизвестно каких совершенно нелогичных предположениях и настаивали на отработке другого следа. Того, что взял опять же Миллер. Отпечаток протектора на обочине позволил вычислить марку машины, а потом с помощью камер наблюдения отыскать и сам автомобиль. И его владельца. И выяснить, что да, на самом деле в тот вечер месье Франсуа Мерье увидел автомобиль на обочине. Он не смог остаться равнодушным, пошел посмотреть, не нужна ли кому-то помощь. И да, он отвез пострадавшего в аварии в ближайшую больницу. По данным из регистратуры из отделения скорой помощи в ту ночь к ним был доставлен месье Анри Бежан. У него было диагностировано сотрясение мозга, перелом лучевой кости, многочисленные гематомы и ссадины. Но, несмотря на настоятельные рекомендации лечащего врача, господин Бежан от госпитализации отказался. И покинул лечебное учреждение.
Дальше снова записи с камер. Отслеживание перемещений. След Блича то терялся, но вновь находился. И пока Дэниел разрабатывал контрмеры на основании предположения, что Блич объявится в Швейцарии, Гектор с Чипом и Дези как гончие шли по следу Блича. Лена и Шосс благоразумно держались нейтрально, оказывая помощь тем, кто просил о ней.

Пока оба следа не сошлись в одной точке.

Гектор не стал признавать поражения, а Дэниел не кичился и не провозглашал, я же говорил.  Они просто продолжили работать уже все вместе. Слаженно. Дыша в одном ритме. Вновь превратившись в единый организм.

И все бы было хорошо, если бы не Лена с ее одержимостью сделать из Миллера суперсущество.
Ощути себя вне этих браслетов. А толку?

- Да ладно, ты же не серьезно…

Одно дело гонять по снежным склонам гор вверх и вниз, постоянно ощущая на себе светящуюся красную точку. И совсем другое дело сидеть неподвижно, потому что каждая попытка пошевелиться отзывается болью в запястьях и плечах под прицелом глаз Лены.  Еще вопрос, что опаснее пресловутая красная точка или этот ее взгляд.

Лена обошла вокруг сидящего на стуле Дэна. Проще всего достать ключ. Или  превратить все это в игру. Сделать вид, что это прелюдия. Что ей хотелось разнообразить секс. Который, впрочем, был и без того не скучным. Когда Дэниел доползал до кровати, конечно. Потому, что его нагрузки не шли ни в какое сравнение с нагрузками любого другого члена команды. Но и ему нужен был отдых. Разрядка. Иначе в решающий момент он просто свалится от усталости. Вот именно по этому зимними вечерами было на много приятнее сидеть в своем шале и заниматься подготовкой несколько нестандартным образом… но весьма действенным. Ведь Лена предлагала Дэниелу не просто выбраться из наручников. Она предлагала стать выше. Выше себя. Выше врага. Выше обстоятельств. Выше условий. Подняться над тем, что тянет, что держит, что связывает. Те условия, что поставил ему тогда Блич, были жесткими. Выбор между катастрофой и позором... Дэн выбрал второе. Да. Он сильный. Он профи.  Но Лена хотела, чтобы он научился  делать еще более смелые шаги. Чтобы его шаги шокировали врага.  И вели к триумфу.

- Я серьезно. – Сказала она, останавливаясь позади него. – Расслабься. Ощути себя другим существом. Сделай то, чего от тебя не ждут. – Лена провела кончиками пальцев по плечам, скользнула вдоль рук, чуть задержалась в области запястий, там, где металл обжигал кожу, чуть задела сведенные ладони. -  Человек может все. Просто он сам этого не знает. Попробуй.

Сделай то, чего не ждут. Именно на этом он основал свою теорию поимки Блича. Именно это был один из основных постулатов Искусства войны и управления Сун Цзы, основы основ любого боевого учения.
Она права. Права. Но чего от него ожидают? Того, что он будет пытаться вырваться? Скорее всего. Что будет угрожать, упрашивать отпустить его? Предлагать сделку в обмен на свободу? Довольно стандартный набор действий в такой ситуации. Хорошо. С этим ясно.

Но вот чего не ожидают? Расслабиться? Это можно.

Хотя в теории все было намного проще, чем на практике. Дэниел как смог попытался расслабить гудящие от напряжения мышцы. Сконцентрировался на дыхании, представил некое идеальное место, в котором он хотел бы оказаться. Оно оказалось совсем не так далеко, как можно было подумать. Здесь же в шале. Только на ковре перед камином. И Лена рядом. Нежная. Податливая. Страстная…

Лена и была рядом. Страстная. Нежная. Бурлящая идеями. И верящая в своего избранника. Хотя и прекрасно понимала, что все, что с ней тут происходит, всего лишь случай. Он никогда не скажет ей, что любит. Что будет рад приходить в дом, где она ждет его. Всегда. Всю жизнь. Но она ни за что на свете не попытается попросить его об этом. Зато в ее силах сделать так, чтобы он  находил выход из любой ситуации. Чтобы когда-нибудь это спасло ему жизнь. И не только ему. И не важно, что он даже не вспомнит ее в тот момент. Главное – он будет жить. А сейчас он живет с ней. Он практически прикован к ней. Лена улыбнулась, стараясь запечатлеть в памяти этот момент. Когда-нибудь она будет просто вспоминать его. И благодарить бога за это. А жаль, что нельзя снять с него штаны и… перед камином такой прекрасный пушистый ковер… словно шкура чудовища.  Лена прикрыла глаза,    впитывая видение. Проглотила вдох. Боже.  Помоги выдержать эту пытку.

- Прекрасно, дорогой. У тебя хорошо получается. – Прошептала она, склонившись к его уху. В шале никого не было. И шептать тоже не было никакого смысла, если только не скрывать дрожащий от желания голос… - Еще немного, и ты станешь победителем.

- Если ты сейчас расстегнешь наручники, - также тихо и страстно прошептал Дэниел, щекоча кожу Лены своим дыханием, -  я смогу обнять тебя. Обниму тебя так нежно. Как только я умею. А потом отнесу на этот мягкий теплый ковер. Он нас уже ждет. А огни пламени танцуют в камине. И мы сольемся в нашем танце. Ты же тоже этого хочешь. Правда? Я вижу, я чувствую, что хочешь. Только представь. Только ты и я. Любим друг друга. Забываем обо всем.

Втянул воздух сквозь зубы, сгорая от желания. Ты же тоже хочешь. Просто сделай, что я прошу.

Лена опять закрыла глаза на долю секунды, представив, что будет там, на ковре. А сделать это труда не составило. Потому, что как раз это и было самым простым. Сложно было втолковать Миллеру, что она старается для его же пользы. Ради его безопасности и значимости.

- Ты сможешь обнять меня, - пообещала Лена. – Обязательно сможешь. Только когда сам расстегнешь эти браслеты. Подумай. Тут же все просто…

Не сработало. А могло бы. Но Лена не поддастся на такой простой развод. Хорошо. Попробуем иначе.

- Ты пробуждаешь во мне голод. Зверский. Неукротимый. У нас есть, что покушать?

И дополнил свою просьбу таким взглядом, что отказать было бы просто бесчеловечно. Этот полный мольбы взгляд растопил бы самое черствое сердце.

О, Боже! Опять эти глаза.. Лена икнула… Если  она когда-нибудь станет президентом, первый указ будет о запрете ТАКИХ глаз! Но, все, что угодно, лишь бы он не  видел, как действует на ее сердце.

- Голод? – повторила Лена, - Хорошо. Я тоже, признаться, проголодалась. Только у нас одно мясо. Ты ничего не будешь иметь против отбивных? – с надеждой на согласие, Лена насмелилась взглянуть в ЭТИ глаза. – Хорошо. Я скоро.

Она кивнула ему, словно он уже дал согласие. Или, как будто, кто-то собирался спрашивать его согласия на самом деле. Что дадут, то и будет есть. Через пятнадцать минут она вернулась  с сервировочным столиком, на котором, источая аромат удовольствия, были уже готовые отбивные. К ним два бокала вина.  Зелень. Фрукты. Поджаренные тосты. И один набор столовых приборов.

- Я так и думала, что ты еще не выбрался. Тогда, я надеюсь, ты не станешь возражать, если я покормлю тебя сама?

 Работа на кухне пошла ей на пользу. Она немного успокоилась и уже могла говорить, не опасаясь, что голос выдаст ее желание и волнение…

Как же ей нелегко ему противостоять… Дэниел прекрасно понимал, как нелегко приходится Лене. Ему-то попроще. У него по крайней руки скованы. И этот дискомфорт помогал не поддаваться этой всеобъемлющей животной страсти.

Только вот время тянулось бесконечно долго. Дразнящие ароматы доносились с кухни, заставляя живот урчать от предвкушения вкусной еды.

А потом появилась Лена. И еда. И Дэниел уже не знал, чего ему хочется больше. Поесть, освободиться или обладать Леной. Наверное, все сразу. Только вот удручало то, что приборов был всего один набор. Но он был. А с ним появился и шанс на освобождение.

- Как я мог пропустить такое, - Дэниел предвкушающее улыбнулся, облизнувшись. – Чтобы ты меня покормила. Ты не делала этого даже, когда загоняла меня до такой степени, что  я рук и ног не чувствовал. Так что компенсируй неудобство.
Миллер, как смог, сел удобнее, чтоб вкусить ужин со всем возможным удовольствием.
Иногда Лене казалось, что она его совершенно не понимает. Вот сейчас. Зачем? Что  в этой ситуации приятного? Но его глаза, которые только недавно были похожи на те, что были у Кота в Шреке, стали  такими кровожадными, что мурашки побежали по спине. Неужели можно так проголодаться?  Ну пусть. Лена тряхнула головой и взяла приборы.  Можно сказать, что ужин удался. Они ели. Пили вино. Смеялись.  Наслаждались превосходным вкусом. Всего. Даже предвкушения любви…
Дэниел уже почти не чувствовал рук. Пока они ели, он потихоньку напрягал и расслаблял мышцы, возвращая чувствительность. И к концу ужина кровь побежала по жилам быстрее. Может, и  из-за вина…

А когда они все съели и выпили, Миллер попросил десерт. И понимай его как угодно. Он имел в виду Лену или что-то вкусненькое. В любом случае этот план должен был оказаться беспроигрышным. Зная Лену особенно.

Лена оторопела. Замерла. Посмотрела в глаза Дэну. Что это опять?

- На сладенькое потянуло? Не растолстеешь тут без движения и со сладким? – пытливо глядя на мужчину, поинтересовалась она. - Не надейся на пирожные. Их нет. – Тоном, не терпящим возражений, произнесла Лена и удалилась, вздернув носик…

- Без движения?  - приподнял бровь Дэниел. – Уверена?
И, стоило Лене только выйти из комнаты, как Дэниел встал со стула, изгибаясь, как змея,  стащил со стола вилку и сел на стул. На всякий случай. А что, если вернется.
Несколько несложных манипуляций с замком наручником острием зубца вилки, и готово. Одна рука свободна. Дэниел осторожно перевел руки вперед. И освободил и вторую руку. А потом сел в прежнее положение, ожидая Лену.

Лена открыла холодильник, соображая, что соорудить на десерт. Мороженого в морозилке нет. Лена вздохнула. Было бы мило. Она представила, как бы можно было чудненько поесть пломбир, политый сиропом, на том ковре… Но, увы, реальность жестче.  Она взяла яйца, отделила белки, отправила их в емкость, добавила сахар. Под шум блендера мечталось еще приятнее. Но Дэн уже заждался. Пора бы и закончить ужин. Тем более что еще неизвестно, сколько он будет возиться с браслетами. Утро ждать не будет. А после таких мечтаний хотелось забыть обо всем…

- Десерт готов, - проворковала Лена, входя в комнату с двумя креманками в руках, - Извини, что было… Мы упустили из виду такие нюансы.

Дэниел оценил и фантазию Лены, и то, что она приготовила. Вид был поистине шикарным.

- И что это за королевское угощение? – Дэниел пытался со своего места заглянуть в креманки, чтобы рассмотреть лучше. – Может, свечи зажжем?

Он встал со стула, демонстративно положил наручники на стол вместе с вилкой.

- Не беспокойся. Я сам, - он подошел к камину, спиной чувствуя пристальный взгляд Лены.

Руки все еще слушались плохо, но свечки зажечь Дэниелу удалось. Потом он погасил свет и вернулся на ковер к камину. Уселся на мягкий ворс и похлопал по нему рукой, приглашая.

- Теперь нам ничто не помешает, - многозначительно произнес Миллер.

Чего ей стоило удержать в руках вазончики с десертом. Он сделал это. Хитрец. Лена улыбнулась. Мысленно.

- Думаешь? – хмуро поинтересовалась она. - Обхитрил меня и лыбится. Это, по-твоему, нормально?

На самом деле она едва сдерживала смех. Гордость. Он нашелся, что сделать. Не стал говорить, что это невозможно. Просить шпильку. Или угрожать. Нет. Сначала пытался. Потом пошел на хитрость. Молодец же.

- Я надеюсь, в нужный момент ты не проголодаешься некстати, - мягко улыбнулась она, подавая ему десерт… - Ах… Ложечка одна… Кто кого будет кормить?

Бесполезно скрывать от Дэниела Миллера свое истинное состояние. Но Дэниел решил подыграть Лене.

- Я не думаю. Я уверен.

Вовремя напомнить, кто здесь все еще главный. Хотя хочется кричать от самодовольства, распирающего изнутри. Он сделал это! Сделал! Не то, чтобы он не делал этого раньше. Но не в таких обстоятельствах.

- Одна ложечка? Ах, как непредусмотрительно. – Покачал головой Дэниел. Моя очередь, очевидно же. Но я буду настолько великодушен, что не стану тебя заковывать в браслеты. Так что смелее. Иди сюда.
Он призывно улыбнулся.

Private bankers Цюриха. Сколько трудов стоило Гектору ДиДжину убедить руководство  банка, что его специалисты не справятся с той угрозой, которую представляет Петер Блич. Команда благоразумно приняла решение разделить усилия, чтобы в самый нужный момент объединиться. Самым решающим аргументом было то, что Блич совершенно точно знает в лицо мистера ДиДжина и Миллера. Остальных он тоже может знать. Скорее всего, знает. Но. Все работники банка подвергались огромной опасности.  В общем, распечатки материалов из телефона Блича оказались весьма информативными. И команде удалось разработать не только  сбалансированный план поимки преступника, но и убедить руководство. Свое руководство. И руководство банка, что этот план безупречен. Проще было бы получить Нобелевскую премию. Но пришлось надевать форму служащих банка. Хотя Лене понравилась мини юбка. Точеные шпильки лакированных лодочек и черно-белый галстучек на груди поверх белой блузки. Образ завершал лаконичный маникюр под  галстук, и высокая прическа, которую Лена готова была оставить навечно. Так она приглянулась ей. Она  потренировалась ходить на каблуках. Вертелась перед зеркалом, заставляя Миллера смотреть, правильно ли она ходит и достаточно ли соблазнительно двигает задницей.  И то верно. У нее была самая ответственная и рискованная задача из всех. Ей нужно было, чтобы Блич обратил внимание на ее формы, но при всем при этом не заподозрил ее, даже, если  видел ее досье. Поэтому и к макияжу подошли ответственно. И теперь Лена была похожа на модель, сошедшую с подиума прямо в банковский зал.  Работа всей группы за несколько месяцев должна была принести результат в один день. Одну минуту. Места распределяли тоже осмотрительно. Гектор лично проводил подбор претендентов  из числа секьюрити банка. Сам обучал их. И банковские служащие, в свою очередь, обучали оперативников основным навыкам, чтобы те не выглядели как репьи среди роз. И вот тот самый день и час, которые изменить было невозможно наступили….

Все были на взводе. И труднее всего приходилось тем, кто находился в зале. Хоть и есть такой стереотип, что человека в форме не замечают. Все внимание стягивает на себя форма. На это и надежда. Лена была безупречна в своем новом образе. Чип тоже старался и очень органично смотрелся на месте банковского клерка. Работать в программе банка ему явно нравилось. И даже общаться с клиентами для разнообразия. Вот над кем он чувствовал свое превосходство. Несмотря даже на то, что у них денег был столько, что при желании они могли купить себе все, что угодно.  Только не такие мозги, как у Чипа. Вот он и наслаждался. Ментор и Шосс тоже весьма органично вписались в образы секьюрити. Сам Дэниел затаился в одной из кабинок в хранилище, куда должен был придти Блич. Согласно его собственному плану. А Гектор смотрел за происходящим по камерам, которых в банке было в избытке. Очень удобно. До поры ни его, ни Дэниела Блич не должен даже почуять.

Чего Дэниелу стоило уговорить Гектора остаться за пультом… ДиДжин сопротивлялся до последнего. Он настаивал на том, что Блич не придет. Ни за что. И что Дэниел снова облажается. Как всегда. Что только стоило Дэниелу не ответить на его провокации… Настоять на своем. Большую кучу нервов. И времени. И дара убеждения.

И вот он сидит в тесной кабинке, едва дыша. И гадает. Кто же в конечном итоге окажется прав. Он или Гектор. Гектор или он. Взгляд на часы. Секундная стрелка единственная только и движется. Остальные как будто прилипли к циферблату.

Осталось меньше минуты. Вот только придет ли…

Услышав голоса, Дэниел и вовсе перестал дышать. Лена что-то щебетала, открывая дверь в хранилище.

- Прошу вас. Сюда, пожалуйста. Ваш ключ. Таак. На счет три?

Почему он не отвечает? Это вообще Блич или не Блич?

- Готовы?

А если он сейчас просто кивнет?

- Если вы готовы.

Дэниел медленно выдохнул. Блич. Он узнает этот хрипловатый голос из тысячи. Теперь только осталось ждать условного сигнала от Лены. Да, она его подала бы в любом случае, как только Блич достал бы из ячейки свое имущество. Вот только Дэниелу нужно было знать заранее и наверняка.
Поворот ключа.  Замок ячейки щелкнул. Функции Лены на этом окончены. Она должна выйти в комнату для персонала, чтобы ждать вызова клиента, завершившего свои манипуляции с ячейкой. Что и в каких количествах загружает в нее или забирает из ячейки, ни клерку, ни банку не известно. Обычно. Но в этот раз зал депозитария снабжен дополнительными камерами. Это первое. И второе – Лена произнесла дежурную фразу, добавив к ней условное слово. Чтобы Дэниел, находящийся в одной из кабинок, где клиенты  проводят операции с ячейками, мог быть уверенным, что Блич прибыл. Дальше Дело Гектора. У него перед глазами мониторы с изображениями с камер. Он единственный пока видит, что делает Блич. Который, как и предполагал Миллер, пришел не один. Чтобы вскрыть любую ячейку банка, нужны два человека. Замки ячеек сработают только в том случае. Когда повернутся одновременно два ключа. И одному человеку не сделать этого. Вот Бличу и понадобился помощник.  Лена опознала Блича. Внимательно всмотрелась в его сопровождающего. Отметив, что тот слишком уж напряжен. Не знает, куда деть руки. То засовывает их в карманы дорогого костюма. То сцепляет за спиной. Как бывший зек. Гектор же видел всю картину в целом. И ему показались странными манеры напарника Блича. Впрочем, сейчас главное не упустить тот момент, когда Блич решит, что в его карманах, а точнее, в его саквояже, осели все депозиты клиентов банка. А содержимое остальных должно  стать начинкой для супербомбы. И теперь Дэниел ждет условного сигнала от Гектора.

ДиДжин не был удивлен тем, что Блич явился на рандеву. Нет. Он, как и все, готовился к этому. Ждал. И надеялся, что и ожидание, и подготовка, окупятся этой встречей. Он был рад. Воодушевлен. Горд. Он  был возбужден. Это почти сексуальное возбуждение. Азарт.  Драйв. Когда наживка срослась с крючком, и леска дрожит в ожидании крупной рыбы. Он не отрывал глаз от мониторов. Комментируя все в переговорное устройство, чтобы и Дэн мог принимать решения.  Гектор как никто другой, понимал, как тяжело быть в неведении. 

А Блич хозяйничал в депозитарии, как настоящий варвар. Служащим заведения еще долго придется тут наводить порядок. И еще дольше объясняться с клиентами, вовсе не для посторонних глаз оставившими тут нечто, дорогое или ценное…

Если бы не Гектор… А так Дэниел как будто своими глазами видел все, что происходило сейчас по ту сторону плотной ткани. Какая эфемерная преграда. Что ему стоит отдернуть штору и в два прыжка преодолеть расстояние, разделяющее их с Бличем. Застигнуть его врасплох. Сокрушить его планы, разорвать в клочья предвкушение легкой победы. Сколько раз сам Блич делал это. И не только с Миллером.

Но Дэниел ждал. Сейчас спешка может навредить не меньше промедления. Он знал, что на мониторах банка зацикленная картинка. И настоящие сотрудник службы безопасности не видят бесчинств Блича. А значит, не придут на помощь. Только Миллер и его группа.

А Блич не один. Лена снаружи. Тоже ждет сигнала Гектора. Но ей нужно ждать, пока отворится тяжелая многослойная дверь в хранилище. Эти секунды Дэниел будет с Бличем и его помощником наедине. Оружия у них нет, по крайней мере, сканнеры на входе не зафиксировали. Но Блич не был бы собой, если бы не подготовился даже к непредвиденному. Знать бы, что приготовил он. От Гектора никаких предупреждений. С виду все чисто. И даже прозрачно.

Сейчас.

Дэниел отдернул штору и подобно пантере набросился на Блича, сбивая его с ног, заламывая руку за спину. Он уже слышал, как открывается дверь в хранилище с характерным шипением. Подмога на подходе. Но это еще пара-тройка секунд. Наручники защелкнулись на запястьях Блича. Сейчас опомнится его помощник. Эффект неожиданности работает так недолго.
 
Что может быть лучше, чем исполнение желаний? Может быть, выполнение всех запланированных побед?  Блич был где-то на грани счастья и удовлетворения. И то сказать, он ушел от  цээрушников. Хотя, как раз это было самым легким. Потому, что в отличие от них, он знал,  с кем имеет дело. Он даже почти не рисковал, когда приглашал их на встречу. Когда сам туда отправился. Даже когда угрожал. Если у них хватило ума найти его подразделение, пусть продемонстрируют свои способности.  Только когда пуля пробила колесо его спорткара, он выругался.  Но, Аллах велик, он послал на помощь Бличу какого-то законопослушного клерка. Довольно толковых врачей в госпитале, который оказался довольно близко от места катастрофы. И на этом его везение не закончилось. Хотя несколько месяцев пришлось восстанавливаться на тихом островке вдали от суеты. Но дела требовали его присутствия. И еще больше, они требовали денежных вливаний. Согласно общепринятым меркам, он должен искать спонсоров, сподвижников, соратников. Но на то он и был Бличем, что не шел общедоступной дорогой. Хотя довольно успешно использовал ее в качестве «Шведского стола».  За несколько лет он стал  держателем депозитных ячеек во многих банках Европы. Правда, деньги предпочитал держать при себе. А в ячейках оставлял закладки пластида.

И действовал по простой и надежной схеме. Когда возникала необходимость в деньгах, он грабил очередной банковский депозитарий и устраивал взрыв своих запасов пластида.  Вот и в этот раз, он не стал менять планов, хотя и потерял где-то телефон с записями по всем структурным вопросам. Но и телефон был заблокирован, и записи зашифрованы, и финансовые вливания требовались крупные и срочно. Продолжительный отдых обернулся цейтнотом. Впрочем, как раз это Блич мог ожидать. Но он привык побеждать легко и непринужденно, а к тому же изящно и весело. Эта была обычная увеселительная прогулка. Как обычные люди гуляют по супермаркетам, так и Блич гулял по банкам, забирая себе самое лучшее и выбрасывая все, ставшее лишним. Его саквояж наполнялся пачками долларов и евро. Смешной народ, эти европейцы. Они так верят тому, что банки дают защиту их капиталам? Бриллианты он ссыпал в карманы. В какой-то из ячеек нашлись бумаги. Кажется дарственная на бизнес.  Блич ухмыльнулся. Как удачно он сюда зашел. Не просто так прогулялся, но еще и стабильный доход поимел. Разве не прекрасный день выдался?

Он не тратил время на то, чтобы закрывать ячейки обратно. Все равно тут все  будет взорвано. К чему лишние церемонии. Помощник. Этого будет жалко терять. Он прекрасный взломщик. Сандерс Смит. Блич нашел его в какой-то забегаловке бесплатных обедов. Тогда он маялся в нищете без перспектив. Но стоило ему притронутся к замку – тот открывался, как заговоренный. Блич берег его для ответственного момента. И вот он наступил.  Но оставлять в живых лишний язык было не в его правилах. Блич наблюдал за напарником.  Парень деловито вставал на место клиента банка. Подбирал ключи. Выполнял команду и вскрывал ячейку. Он понимал Блича с полувзгляда. Работал легко и непринужденно, словно  купался в этом, получая нескрываемое наслаждение. Азарт владел им беспредельно. Заставляя забывать об опасности. Риске. Последствиях. А они не заставили себя ждать слишком долго.

Сандерс наслаждался происходящим. Каждой секундой. Каждым своим уверенным движением. Он был на вершине мира. Если бы он только знал. Если бы он мог даже представить себе, когда, отбыв срок за ограбление кассы в магазине при автозаправке, он готов был уже пойти работать в доки или ассенизатором, только бы не приходить в эту провонявшую горелым жиром столовку. И когда к нему обратился брюнет с хищным взглядом хозяина жизни, Сандерс не раздумывал ни секунды. Когда достаешь человека со дна, он становится твоим верным псом. И жизнь свою отдаст за своего спасителя.

Сандерс был уверен, что все будет именно так, как говорил Петер. Зайдем – возьмем – уйдем.  Но на деле оказалось иначе. Откуда-то взялся еще один мужик. Набросился на Петера. На Петера! Да как он смеет вставать между Сандерсом и его мечтой, его надеждой на красивую безбедную жизнь, олицетворением которой был Блич!

Смит раздумывал недолго. Пусть и недолгое, но пребывание в тюрьме его многому научило. Не бояться никого и ничего. Идти до конца, если цель того стоит.

Он рывком отшвырнул нападавшего от Петера. Отшвырнул бы, не будь тот таким здоровым бугаем. А так Сандерсу удалось лишь отодрать его. Но и этого было достаточно, чтобы нанести удар коленом под дых. Теперь эффект неожиданности был на его стороне. Правда, недолго. Бугай оказался подготовленным и врезал Смиту локтем в челюсть, отбросив на пол.

Какие секунды нужны, чтобы от прозвучавшей в наушнике команды, до исполнения приказа, прошла вечность? Лене казалось, что Гектор скомандовал «Вперед!» и открыл замок двери уже после того, как она начала движение. Но она опоздала! Миллер опять в опасности! Боже!

Этот напарник Блича, лежа на спине, уже навел на Миллера пистолет. Чертов ублюдок! И откуда у него такая игрушка? Лена, как профессионал, моментально оценила шансы. Австрийский композитный пистолет Глок17. Не определяется металлодетекторами. Калибр 9 мм. Не было печали. Если бы она не была снайпером. Если бы она не была солдатом. Если бы она не была на задании. Но она  смотрела на мир через оптический прицел. Все эмоции могут быть когда-нибудь после. На работе она молча, хладнокровно, расчетливо оценила обстановку. Остановила движение рук, с наведенным на врага пистолетом. Выстрел. Легкий толчок отдачи. Едва заметный дымок.  Еще несколько шагов.

- Дэн… Дэниел! Черт тебя побери, можешь сказать, какого черта тут творится? – выкрикнула Лена, держа на мушке Блича, отмечая, что тело его напарника обмякло. Хотя проверить и убедиться не помешает. Но только не сейчас. Миллер это сделает сам, когда  перестанет изображать недееспособное существо. Тем более что Блич тоже опасен. Этот опасен всегда. Кажется, даже в могиле будет опасен. Лена взглядом приказала Бличу не двигаться. С ней лучше не шутить. Слишком быстро и метко стреляет. И перевела взгляд на Миллера, уставившегося на нее таким взглядом, будто это он ее хотел пристрелить. И пристрелил бы, но что-то пошло не так…

Все произошло слишком быстро. Обжигающий ребра удар вышиб воздух из легких. Дэниел на секунду потерял ориентацию в пространстве. Но голос Лены вывел его из прострации. Миллер развернулся к ней, поморщившись от боли.

- Все в порядке. Объект нейтрализован. – Перевел взгляд на подельника Блича, который корчился на полу, зажимая рукой простреленное плечо. Рядом валялся пистолет. Произведение современного оружейного искусства. Пластиковый Глок. Вот его детекторы и не обнаружили. А пуля? Дэниел перевел взгляд на себя, ища следы крови, но не обнаружил их. Скорее всего, резиновая. Но с близкого расстояния способна если не убить, то нанести существенный ущерб здоровью.  – Оба. Объекта.
Дэниел поднялся на ноги, поднимая и Блича. Каждое движение отдавалось резкой болью в ребрах, но Миллер попросту игнорировал ее.

Хранилище ворвались Ментор, Чип и Шосс. Ну вот. Вся команда в сборе. Дези с Гектором поджидают у служебного выхода.

- Забирайте этих, - скомандовал Дэниел, толкнув Блича Шоссу. Ментор с Чипом подняли на ноги подельника Блича, который уже тоже был закован в наручники, несмотря на его ярые протесты.

- Осторожно! Рука! Эта сучка меня подстрелила! Я на вас жалобу подам! Я знаю свои права!

- Двигай, - Ментор кивнул на неприметную дверь в дальнем конце хранилища. – Здесь у тебя прав нет. Это тебе не Америка.

- Вот и пошутить нельзя, - признавая свое фиаско, миролюбиво и великодушно отозвался Блич. Пусть попробуют что доказать, если все взлетит на воздух. Главное – выйти отсюда. Быстро и подальше. А  эти  молодцы должны увести его именно так. Не станут же они держать его тут. Что, в общем-то, и было нужно Бличу. Потом вступится премьер-министр. Это еще один его козырь. Потом его объявят депортированным. Потом… в общем, главное – выйти отсюда. – Я ничего не имею против групповой прогулки по улочкам Цюриха. Мне  очень нравится этот город. И очень не нравится спертый воздух депозитария. – Стараясь  быть максимально любезным, проворковал Блич…

Что-то не так. Блич ведет себя не так, как должен. Слишком уверен в своей неприкосновенности? Держит козырь в рукаве? Дэниел не мог объяснить, что именно показалось ему странным. Просто возникло это ощущение, которое называют оперативным чутьем.

- Стойте! – крикнул он, останавливаясь и опираясь на стену. Дышать было тяжело, и выдерживать быстрый темп еще сложнее. – Его нельзя выводить отсюда.

- С чего ты взял? – недоуменно протянул Чип.

- Он слишком стремится отсюда уйти.  Из депозитария. Ему нужно наружу.

Либо там засада, и его отобьют, либо вмешаются местные коррумпированные власти, либо…

- Разденьте его. Обоих. Наручников не снимать. Срежьте с них одежду. Живо.

Команда, привыкшая выполнять приказы, взялась за работу.

Блич пытался пошутить. Сделать вид, что боится щекотки. Даже вздрогнуть от вида спецназовского ножа.

- Ооо, какая забавная штучка, - нервно протянул он, переводя взгляд с одного на другого своего противника. - Им можно почесать спину? - один из команды гоготнул и предложил проверить это опытным путем. Но от выполнения приказа никто не отказался. Дорогой костюм и сияющая белизной альпийских вершин рубашка затрещали под напором отточенной стали, взвизгивая на швах. – Вы решили провести меня по улицам города голым? – нетерпеливо осведомился Блич.

Дэниел молча наблюдал за происходящим, улавливая каждое движение Блича, каждый его взгляд, вздох, каждую эмоцию, что тот пытался замаскировать другой.

- Стоп.

Остатки белоснежной рубахи все еще висели на мощных плечах Блича. Миллер оторвался от стены и подошел к нему. Обошел кругом, как будто примеряясь, с чего лучше начать терзать его на части. Сканируя взглядом,  он проверял реакцию Блича. Выдержке  последнего можно было и позавидовать. Хоть его и потряхивало от нервного напряжения и от холода, Блич гордо взирал на Миллера.

- Любуешься или завидуешь, понять не могу, - усмехнулся он.

- Сочувствую, - отрывисто ответил Дэниел.

- Право слово, не стоит. Я…

Блич оборвал свою речь на полуслове, полузвуке, когда Дэниел протянул руку и обхватил пальцами изысканную инкрустированную драгоценными камнями запонку.

- А? Ты что-то начал говорить? Продолжай, пожалуйста. - Великодушно разрешил Миллер, не выпуская запонку из рук.

Ледяной взгляд Миллера прожигал. Блич знал, кто этот парень. Знал же! Говорить? Как сказать, что оставаться здесь нельзя никому, если язык прилип к небу. А липкий, как патока пот, стекает по позвоночнику?  Блич еще раз попытался посмотреть в глаза тому, кто сейчас активировал бомбу. Понимает ли он, что делает? Чувствует, как ищейка, что на верном пути, это да. А понимает ли, что и сам, и его команда, и люди, находящиеся здесь подвергаются опасности? Да, черт! Какого… Он, Петер Блич подвергается опасности! А к такому Блич не был готов. Он ходил по лезвию ножа. Но всегда со страховкой. Всегда, понимая грань возможного.

Блич попытался выдавить сквозь пересохшее горло несколько слов.

- Я говорю, что тут слишком людно. Может быть, стоит перенести разговор в другое место? Если у вас плохо с транспортом, можете воспользоваться моим. Ключи в замке зажигания.

Голова гудела. Пот, казалось, пробил даже черепную коробку.  В глазах потемнело. Что еще можно предпринять… что... Но мыслей не было. Был только леденящий душу взгляд Миллера…

Вот он. Момент триумфа. Длящийся всего долю мгновения. Но такой сладостный. Ни с чем не сравнимый.

Дэниел усмехнулся. Блич только что подтвердил его догадку.  Эта война характеров, силы воли, желания выжить окончена. Полным и безоговорочным поражением Блича.

- Людно? – Дэниел демонстративно оглянулся. – А, ты, наверное, имеешь в виду банк. Да, жертв было бы на самом деле много. Слишком много.

Остальные уже поняли, что происходит. Чип скрипнул зубами, Шосс замер как сжатая пружина, готовый броситься нейтрализовать заряды. А Дэниел продолжал держать запонку между пальцев.

- Забавный рисунок, - заметил он, рассматривая узор из камней на ее поверхности. – Сам придумал? Спецзаказ? Он что-то означает для тебя? – Миллер сделал движение, как будто хочет провести пальцем по поверхности сияющих даже в тусклом свете подземного коридора ламп.

Блич мог бы звучать чище любой натянутой струны. Он перестал даже дышать. Ожидая продолжения этой демонстрации... Что это вообще? Сила? Знания? Интуиция? Волшебство? Хотя, нет. Блич не верил в волшебство. Не верил и в потусторонние силы. Но прекрасно знал, что будет, если активировать заряд... вот только этому умнику зачем это?  Может быть, даже он не знает этого?

–  Может быть, стоит поговорить в другом месте? – вкрадчиво поинтересовался Блич. - Я знаю много увлекательных историй. Возможно, и вам они покажутся интересными. Только не стоит слишком увлекаться рисунком этой игрушки. Это может быть опасно… - выдохнул Блич, глядя на движения Миллера.

- Да, меня он тоже завораживает, - протянул Дэниел, не отрывая взгляда от камней на запонке. Ему и не нужно было смотреть, чтобы видеть. Как страшно Бличу. И не ему одному. Никто не знает, чего ожидать от Миллера. И как далеко он пойдет, чтобы поквитаться со своим врагом. А он намерен был пойти запредельно далеко.

- Не пойму. Чем тебе тут не нравится? – Дэниел все-таки оторвался от созерцания запонок. – Довольно уединенно, хоть и многолюдно. Идеальный баланс. Этакий оксюморон. И знаешь. Что-то мне подсказывает. Что ты не будешь столь словоохотлив после. Так что давай. Начинай говорить. А я подумаю. Стоит ли слушать дальше.

Быстрый взгляд на Чипа. Тот чуть заметно кивнул. Онлайн камера, вмонтированная в его очки, исправно передает все происходящее в штаб.

Блич с недоумением и ужасом наблюдал, как поменяли позиции бойцы Миллера. Четко. Беспрекословно. Да, если бы ему удалось так вымуштровать своих подчиненных. Переведя взгляд на Миллера, он опять почувствовал холодок, скребущий горло.

Изобразив на лице все, что только было возможно. Готовность к сотрудничеству. Покорность. Доброжелательность. Непонимание. Сквозь стиснутые зубы, Блич выдавил улыбку.

- Если бы я мог представить, что ты хочешь услышать. Ну, вот, пожалуй, история о том, как у моей бабушки вскочил чирий на самом интересном месте, подойдет? – язвительный смысл вопроса был прикрыт кротким голосом, взывающим о понимании и безысходности…

Дэниел сделал вид, что задумался.

- Пожалуй, нет. И, знаешь, я передумал. Отдаю тебе должное. Ты несгибаем перед лицом опасности. Ты до последнего остаешься верен себе. У тебя даже есть своеобразное, но понятие о чести. И мне даже будет тебя не хватать.

- Это... Что значит?
- Ничего особенного. Кроме того, что я доведу твой план до исполнения. Ты же хотел поднять здесь все на воздух? Хотел. Я не против. Никогда не любил банки, банкиров и все, что с ними связано. И вот, так получается, что и ты с ними теперь связан. У тебя же были вложения в этом банке? – Дэниел приблизился к Бличу, не сводя с него парализующего взгляда. – Я лишь внес некоторые коррективы в твой план. Взрыв будет, но направленный. Разрушения минимальные. Жертвы… Только ты и твой дружок.
Подельник Блича за все время не проронил ни звука. Разумно. Но теперь тихо охнул от ужаса.
- Так что. Счастливо оставаться. – Дэниел знаком приказал приковать обоих арестованных к трубам, идущим вдоль стен коридора.

Сандерс наконец подал голос.

- Пит, они так шутят?

Блич мотнул головой.

- Нет, я тут клоун. Не видишь?

Вскрикнув от боли, Сандерс принялся молиться. И все, что слышал Блич, это его надрывные причитания.

- Замолчи. – И потом развернувшемуся уходить Миллеру. - Я, право, не пойму, чем тебе не угодила история про мою бабушку, но как мне выбрать ту, которая придется тебе по вкусу? Может быть ты, хотя бы намекнешь сферу своих интересов? Мог бы и сигаретку предложить. – Зло процедил Блич. Видно, ты некурящий, раз такая простая вещь не пришла в твою голову.

Блич с сожалением потупил взор. Хотят идти? Пусть идут. Будет взрыв? Пусть будет. Но, только что-то подсказывало ему, что им нужны его слова. Его знания. А откуда они их получат, если будет взрыв?

- Вы можете уходить. Если уж не получится покурить, то я хотя бы помолюсь. Вы ведь не станете молиться за меня?

- Помолиться за тебя? Не думаю. – Отрезал Дэниел. – У него,  - выразительный взгляд на Сандерса, - получится куда как лучше. – Пауза. – Нет, если ты так хочешь умереть сейчас, пожалуйста. Вижу, ты уже смирился. Со смертью. Бесславной, никчемной смертью. После всех твоих попыток. Доказать всему миру. Доказать что? Что ты лучше? Выше? Умнее? У тебя почти получилось. Почти. Поч-ти. – По слогам с сожалением произнес Дэниел. – Столько людей вовлечено в эту твою схему. Ты им обещал нечто грандиозное? Или, напротив, держал на крючке? Допускаю, что половина земного шара после твоей смерти будет горевать. Правда, недолго. Зато вторая половина вздохнет с облегчением. А ты меня разочаровал. Не думал, что ты сдашься так быстро.

Арестованные были прикованы к трубам. И Миллер со своей командой пошел прочь из хранилища. Их шаги гулким эхом отдавались в пустом полутемном коридоре.

Чертов идиот!

- Слышь? Миллер? А чью жизнь ты возьмешь в обмен на мою? Или хотя бы за плед. Я уж не говорю о компенсации за испорченный костюм. Он, кстати стоит, как вся твоя зарплата. – Прокричал Блич удаляющейся спине Миллера. - Может быть тебе интересно, откуда я узнал о тебе? Как нашел вас там, в Прибалтике? Ни разу не задумывался?

Блич не хотел умирать. Более того, он не хотел быть даже где-то рядом со смертью. Иначе бы просто надел пояс шахида на себя. Так нет же. Он даже не учил этому. Хотя курировал обучение. 

Сандерс дернулся,  шепча ему о том, что поддержит его во всем. Но  Блич пропустил его слова мимо ушей. Смит теперь не просто отработанный материал. Он еще и ненужный свидетель. А это скверно. Хотя, понятно же, что либо они будут вместе до смерти, либо до суда. А до суда этот простофиля дожить не должен. Но не сейчас.

- Просто повторяй за мной. Кивай побольше и почаще. Это все, что от тебя потребуется. – Шепнул он напарнику, пока их никто не видел.

Дэниел почти дошел до двери. Он никогда не садился за покерный стол. Не потому, что не умел блефовать. Просто не до того было. И вот судьба усадила его за стол с Бличем.

-  Я сам узнаю. И не от тебя. А жаль. – Дэниел приостановился. Ребята по инерции сделали еще шаг.  – Осталось лишь дождаться закрытия банка. Так что начинай молиться. Пара часов у тебя точно еще есть. Не стану же я ради тебя устраивать эвакуацию. А то, что ты ничего не скажешь, или скажешь неправду, я знал всегда. Так что… Жизнь забирать я не стану. Возможно, рискну карьерой. Но я буду охранять парковку, зная, что избавил мир от тебя, Блич. А ты так и умрешь ни за что.

Дэниел сделал шаг, поравнявшись с командой и положил руку на ручку двери. 

- И кто тебе сообщит, что в моей голове? – выкрикнул Блич,  меняя позу. Не слишком комфортно было  ощущать холодную стену  и леденящее дыхание смерти. – Не думаешь же ты, что я сообщаю кому бы то ни было свои планы, коды активации, поставщиков и прочее. Пусть лет через десять ты вычислишь крота. Сколько раз до того времени он поимеет тебя за приличное вознаграждение?  -  Блич рассмеялся. - И почему же до сих пор ты еще не узнал ничего? Не потому ли, что тебя близко не пускают к Нью-Йорку? 

Гектор напрягся. А вот это уже интересно. Не Вашингтон, а Нью Йоркское отделение продалось?  А он-то все думал, почему жизнь изменилась так круто. И далеко не в лучшую сторону.

- Если ты не узнаешь, кого нужно пристрелить в Нью-Йорке, мы еще долго будем мотаться по всему миру. – Молил он Дэниела. Молча. Сжав зубы. Потому, что каждое слово записывалось.  И даже Блич понимал, чем он рискует.

 Остатки одежды  могли бы превратиться в лоскутки, раскопанные археологами через тысячу лет, прежде чем Блич  увидел, что Миллер остановился…

- Ключи от наручников.

- Ты же не собираешься… - Возразил Ментор шепотом.

Но под взглядом Миллера безмолвно отдал ему ключи.

- Со мной.

Двое  мужчин вернулись к прикованным к трубе пленникам.

Дэниел остановился перед Бличем, заглянул ему в глаза. Два черных бездонных колодца, ведущих напрямую в преисподнюю.

- Ничего. Я не спешу.

Дэниел видел, что Блич уже начал торг за свою жизнь. Пока только за жизнь, не за свободу. Но этого Миллеру было мало.
 - А ведь я почти поверил тебе. Что ты хочешь мне помочь. Что скажешь то, что сделает мою жизнь проще. Но. – Дэниел с сожалением качнул головой и повернулся к Сандерсу. – Вот он и то убедительнее. – Он отстегнул Сандерса от трубы и передал наручник Ментору. Тот увел Сандерса из коридора. Дверь тихо затворилась, вновь отсекая их от остального мира. А Дэниел обернулся к Бличу.

– И ты мог бы также. Но увы.
И пошел прочь.

- Постой! Ты же понимаешь, что я могу говорить только с тобой. Ты же умный.  Сообрази, наконец, что лишние уши даже тебе ни к чему. – Блич старался. Очень старался быть убедительным. К черту! К черту все. Даже то, что Миллер может просто блефовать. Может иметь прямой приказ на ликвидацию. Тот, кто продал его Бличу, спокойно может сделать и обратное. Почему же тогда Бличу  не сделать того же? – У меня действительно большая сеть организаций. Но главное не в них. Главное  совсем в другом. Давай поговорим спокойно. Тебе нужны сведения. Мне жизнь. Кто знает, может быть, я знаю такое, что стоит этого?

Черт! Черт! Черт! Когда наступает момент, после которого ты готов лизать подметки, лишь бы выбраться из этого тоннеля?  Блич мог вести за собой толпу фанатиков. Но что он без этой толпы? Как долго и как далеко пройдет та толпа за ним? Да и где она, когда он сидит, дрожа от холода и страха?

- Именно поэтому я и убрал твою шестерку. Он же явно был лишний?

Блич кивнул.

- Так и подумал. Говори. Имя. Кто в Вашингтоне? А, в Нью-Йорке? А может, там и там? 

Только не показывать, как тебе больно и тяжело. Теперь, когда адреналин почти вышел из крови. Доиграть свою роль до конца. Дожать Блича.

- Что? Они тоже мешают? Ребята, подождите нас, пожалуйста, снаружи.

Вот они и остались одни.

- То, что ты сейчас скажешь. Я оставлю при себе. И как буду использовать в дальнейшем, зависит исключительно от тебя и твоего благоразумия.

Это был сигнал Гектору. Чтобы тот все записывал без трансляции в штаб. Гектор теперь его страховка. Не просто напарник. Не просто соратник. Теперь они связаны еще теснее и неразрывнее.

- Начинай.

Легко сказать начинай.  Блич посмотрел на Миллера. Знал бы он, что требует сказать, ни за что в жизни не поинтересовался бы.

- Как скажешь.  Если, конечно, тебе все равно, что время идет. И оно не беспредельно. – Пожал плечами Блич, стараясь хоть немного подвигаться заодно. Мало того, что стоять уже становилось утомительно. Ноги затекли, требуя отдыха. Спина в остатках от одежды, которые, конечно не грели, тоже просила более трепетного к себе отношения. А мозг взрывался от перспективы смерти. А поговорить? Да сколько угодно. – Думаю, тебе, известно что секретарь экспертной службы отдела снабжения в Нью Йоркском офисе  Джейкоб Томас Штиман был смещен со своего поста примерно пол года назад. И не просто смещен, а заключен под стражу прямо на рабочем месте. Даже я не знаю, где он сейчас.

Кажется, Гектор перестал дышать.

- ****ь!  - заорал он в ухо Миллеру. – Суки! Эти суки  творят, что хотят! А я все никак не мог понять, что творится на этой планете! Миллер, слышишь меня? Миллер! Не упускай этого хмыря!  Коли его! Разделай под орех! – эмоции Гектора не помещались в небольшой комнатке видеонаблюдения… но и в этой кабинке для статистов ему было вполне понятно, что все, буквально, все, что с ним происходило в последнее время, стало следствием  чьей-то гадкой натуры. – Спроси его, как удалось провернуть такое дело? Это же не просто так, снять человека, назначенного президентом. – Уже прошептал он в микрофон, как будто Блич мог слышать или не слышать его…

Как взвился Гектор… Дэниел поморщился от громкого звука в наушнике. Видимо, смещение этого Штимана напрямую касалось ДиДжина. Нет, Дэниел, конечно, знал, что у Гектора где-то в аппарате есть покровитель. Только, похоже, что больше нет.

- И почему меня должно интересовать именно это событие? – сохраняя невозмутимое выражение на окаменевшем лице, спросил Миллер. Не одному Бличу было дискомфортно в этом коридоре. Холод и сырость доставали обоих. Боль в ребрах едва не заставляла Дэниела смотаться в клубок на полу, да что угодно, только бы прекратилась эта агония. Но не сейчас. Сейчас нельзя отвлекаться на такие мелочи. Он сосредоточился на Бличе и его словах. Полгода. Именно полгода назад  ДиДжина назначили ему в напарники. А теперь Блич говорит о событии именно полугодовой давности. Он уже тогда отслеживал их с Гектором? Но как он мог знать, что именно их изберут на роль гончих? А не сам ли он их выбрал?

Осторожно. Не спеши. Ухватился за нитку, разматывай весь клубок.

Блич покачал головой.

- Тебе решать, что тебя заинтересует. – Он постарался выразить как можно больше безразличия в голосе, ведь это точно решать не ему. Все, что он может, это сказать то, что он знает. Остальное – точно не ему решать. -  Я могу лишь сказать, что Дональд Джейкоб Тимменс довольно долго шел к этому месту. Если не по трупам, то по жизням. А сейчас... – Блич выдохнул, и опустил голову. Что можно было сделать сейчас? Только смириться?  Любой бы человек так и сделал. Но это же Блич. Сейчас главное – выбраться. А что будет дальше, покажет время. Его в принципе устраивал любой вариант развития событий. Главное, чтобы они развивались в его присутствии. А если этому чистюле удастся свалить Тимменса, так Блич от этого не потеряет ничего. Разве только  самолюбие его... так оно уже пострадало. Тем более что просил же этого Тимменса послать на это задание людишек потупее, без амбиций, без навыков, чтобы только и умели, что лажать. А эти учатся. И довольно быстро. И они не виноваты, что их руководство думает только о том, как набить свои карманы.  – Сейчас у него новая цель. Он захотел остров. Сам понимаешь, это стоит денег. Слава богу, ему еще не взбрело в голову купить участок на луне, а то бы он  и маму родную сдал в аренду.

- Ты прав, - с нажимом подтвердил Дэниел, - решать это только мне.

Новое имя. Тимменс. О нем Дэниел был наслышан. Не то, чтобы оно часто и много мелькало в разговорах и документах, но человек Тимменс был небезызвестный. И  сам факт того, что Блич его упоминает, как свою спасительную соломинку, тоже многое значил. Прежде всего то, что ржавчина коррупции добралась и до верхушки ЦРУ. Не до самой. Хотя кто знает.

- И как он намерен получить желаемую сумму? – Блич к тому и ведет. Спроси меня. Я сдам твоего босса, а ты поможешь мне смягчить наказание. Так он рассуждает. А еще. Разделяй и властвуй. Внести сумбур и хаос в стройные ряды офицеров ЦРУ. Затеять интригу. Породить невыносимую обстановку всеобщего недоверия. Как будто ее итак нет. Но даже интересно, как у него это получится.
 
- Ну, уж не как я, поверь, - ухмыльнулся Блич. – Я могу только сказать, что я знаю. Подозреваю. Чувствую. Он получает финансирование на снабжение проектов. Надеюсь, тебе не нужно рассказывать, сколько бюджетных средств расходуется на нужды ЦРУ? – риторические вопросы никогда не имеют ответов. Но в некоторых случаях ответы были бы более захватывающими, чем Твин Пикс. – А теперь представь обычного налогоплательщика. Который вдруг понял бы, что его деньги идут на безбедную жизнь чиновников. – Ясно-понятно, никто бы не потерпел такого. А это значит только одно. Голова у этого парня работает за десять. Ему нужно придумывать не просто безупречные схемы выемки денег из департамента, но и отмывания этих средств. Притом, что его пост кажется не таким решающим, но и не мелкий вовсе.  Единственное, что ему нужно – хорошее лоббирование его проектов. А дальше все просто. Он изобретает способы увеличения доходов. Проекты активно лоббируются. Вот уж не спрашивай, где и кем. Может быть, он сам по ночам подрабатывает сутенером. Или продает грязное белье прессе. Я не знаю. Не мое дело. Я знаю только то, что касается меня.

Чертов ублюдок! Гектор был в бешенстве.

- Тебе нужна еще моя помощь? Или ты там собрался сидеть до вечера? – орал он в наушник Миллера, теряя терпение, - какого черта этот ублюдок говорит? И куда делся Штиман? Если мы не наберем компромата, никакого толка от его слов не будет! Ты слышишь меня, Миллер!

Гектор бы уже сам побежал в тот подземный коридор. Но за эти месяцы он привык руководствоваться служебными интересами прежде всего. Но вот, наконец, его интересы переплелись со служебными. И достало это сплетение до печенок. А главное – он теперь знает имена тех, из-за кого кубинские сигары стоят дороже самой Кубы. Или билета на нее.

- Петер, Петер, - покачал головой Миллер. – Не разочаровывай меня. Ты так хорошо начал, а скатился на такую банальщину. Все прекрасно знают, куда идут их налоги. А если кто и не знает, то узнав, революцию не поднимет. Оставим это. Давай вернемся к исчезновению Штимана. Почему-то мне кажется, что про него ты расскажешь побольше и поинтереснее. Не ты ли приложил к этому руку, а?

Усталость в тоне Дэниела сменилась угрожающими нотками. Если  Тимменс был некоей абстрактной фигурой, но Штиман был уже ближе и роднее, если можно так выразиться.

- Говори. И постарайся в этот раз меня заинтересовать. Иначе сам знаешь, что будет.

Как же Гектору хочется самому провести допрос… С Ахматом все было куда как проще. А с Бличем просто не было никогда.

Блич пожал плечами, мол, сказал, как есть. Не интересно – не надо.  Оно и понятно. Копни сейчас любой под любую структуру, это ж сколько будет грязи? Вот все и дышат ровно. И ходят бочком, чтобы не задеть. Потому, что отлаженный механизм коррупции не сломать. А такому  вот, как Штиман, можно исчезнуть. Хотя и у Штимана рыльце было в пушку.

- Со Штиманом все не так просто. Подловили его на взятках. А я точно знаю, взяток он не брал. И если использовал свой пост, то исключительно на пользу родине, правда если эта польза удачно совпадала с его собственной. А раз не брал взяток, то и не платил. Смекаешь? – Петер испытывающе посмотрел на Миллера. Ой, что-то не похоже было, что этот красавчик может понимать такие приземленные вещи. - Тимменс использовал обычную тактику.  В определенный момент Штимана стали проверять по пять раз в день. И поверь, у любого найдется куча недоработок. Впрочем, они ждать не стали. Процесс был ускорен, и Штиману в довершение к докладным подкинули помеченные купюры. Когда президент подписывал приказ о назначении Тимменса, он был крайне удивлен.

Блич прекрасно помнил те дни и те события. Сам и готовил все пункты операции. Сам и взятку подкладывал. Что тогда, что сейчас, ему было все равно, кто пострадает от всего этого. Главное – выбраться из этой передряги. Что тогда, что сейчас, он боролся только за свою жизнь. И  его не волновало, кто или что пострадают при этом.

Судя по тому, как хорошо был осведомлен Блич, он сам непосредственно участвовал во всем процессе. А Гектор все слышит. И лишь мечтает поквитаться за себя и своего покровителя, пусть и бывшего, но оставившего неизгладимый след в жизни ДиДжина прошлой, настоящей и будущей. И все, что остается Миллеру, это передать его из рук в руки своему напарнику для более подробного допроса.

- Идем.

Дэниел отстегнул наручник от трубы. Блич не идиот. Прекрасно понимает, что бежать ему некуда. Да и незачем. Сейчас он всецело зависит от Дэниела и его решения. Про то, что Гектор все слышал, ему неизвестно. Принимать решение относительно его дальнейшей судьбы будет Миллер. Пусть Блич думает, что заинтересовал его своим рассказом.

- Продолжим разговор в более уютной обстановке.

Он провел его по коридору и стукнул в дверь. Чтобы не среагировали не так, как надо. 

Дверь открылась. Дэниел встретился взглядами с Шоссом и Ментором. Все чисто. Хранилище безопасно. Все закладки Блича обнаружены и изъяты. Здесь больше делать нечего.

Пройдя по вентилируемым коридорам банка, группа выбралась, наконец, на воздух. Уже стемнело. Это сколько же времени прошло… Теперь лишь дождаться Гектора и можно убираться отсюда.

Гектору казалось, что он быстрее урагана, когда услышав, что Миллер, наконец, отстегивает клиента от трубы, скинул переговорное устройство с головы и сорвался с места в кабинке видеонаблюдения. Бесконечный лабиринт тоннелей и коридоров вел его, спешащего с обезумевшими глазами наркомана, которому пообещали дозу, к месту встречи с тем, кто лишил его прекрасной былой жизни. Не то, чтобы ему не нравилась нынешняя. Но он очень хотел, чтобы земная справедливость опередила высший суд. Он бежал по коридору. Бежал. Гектор даже удивился. Как будто бы он даже не курил, такими легкими и быстрыми казались ему шаги. Осталась последняя дверь. Темнота встала завесой перед его взором. Он зажмурился, давая глазам привыкнуть к темноте. Сделал два коротких вдоха и выдоха. И открыл глаза.

 А вот и Гектор. Теперь все в сборе. Осталось лишь погрузиться в транспорт…

Темноту разрезали лучи фар. Два автомобиля, не снижая скорости, подъехали к стоящим у здания банка людям  и точно подле них затормозили. Два черных Сааба с наглухо затонированными стеклами в сопровождении фургона. Их Саабов синхронно вышли трое мужчин в штатском. Неразличимые как яйца одной курицы. А их фургона высыпались бойцы в черной форме без знаков различия, зато в масках. Профессионально окружили группу Миллера, поводя автоматами, направленными на них.
Дэниел еще не понял, что происходит, но ощущение бесповоротности и финальности было тошнотворным.

- Это излишне. У нас все под контролем.

Черт. Где его транспорт?

Где Чип с Леной?

И где сообщник Блича?

Что вообще происходит?

- Мы его забираем.

И голос под стать облику. Бездушный, ровный, как будто автомат говорит. Или робот.

Бойцы с автоматами сделали шаг вперед, намереваясь отобрать у Дэниела Блича. Он в свою очередь шагнул навстречу им, так что дула автоматов уперлись ему в грудь.

- Я так не думаю.

- Приказ директора. Мы его забираем.

И в качестве подтверждения дневной код. И личный код директора.

Все равно Дэниел не собирался отдавать им арестованного. Тем более, после того, что он от него же и услышал.

- Это ничего не подтверждает. Кроме того, что вам по какой-то непонятной причине стали известны секретные данные.

Человек в черном пальто пожал плечами.

- Может, это подтвердит.

В тот же момент в кармане Миллера завибрировал телефон.

- Ответьте, это может быть важно.

Дэниел не без труда достал телефон из кармана. Тело сковал холод, боль и предчувствие неминуемого поражения.

 - Миллер. – Рон Бакстер. Очень вовремя. Как черный ворон. Вестник несчастья.  – Блич с вами?

- Да, сэр.

- Передайте его нашим коллегам. И немедленно. Это приказ. Вам ясно?

- Да, сэр.

- Исполнять.

Что оставалось Миллеру. Лишь отступить. И с лютой ненавистью и разочарованием смотреть, как забирают его шанс на правду.

И никогда он не забудет этот затравленный взгляд с застывшим в глазах немым вопросом, что Блич успел напоследок ему послать.

Элегантно и безапелляционно картеж удалился, оставляя после себя запах безысходности и бессилия. Гектор готов был орать да что толку. Он молчал. Только на его хребте появилась зарубка. На память. Он еще ухватит за рога того гада. Он еще сдаст и развалит эту чертову систему. Пока он еще не знает когда и как. Но Мадонна подскажет путь. А пока что толку тут стоять. Нужно  ехать домой.

- Дэниел. Это было неизбежно, ты же понимаешь, - начал Гектор то, что кто-то из них должен был сделать. – Могу сказать только одно. Судя по всему, мы отлично работаем. Но я хотел бы поздравить всех, где Бемби и Чип?

- Мы здесь.

Из сумерек ночного Цюриха, словно ведьма и ее подручный, вышли две фигуры.

- О, Господи! Вот так и сожгли на кострах всех женщин, - произнес Гектор, закатывая глаза и хватаясь за сердце. - И как вы там оказались? Вроде же не наш участок?

- Все просто. Мы должны были отвезти Сандерса на базу. Но его перехватили. Нам только позволили ожидать сопровождение. – Отозвался Чип. - Может быть, кто-нибудь скажет, что тут сейчас было?

-Что было! Если опустить все подробности, то они не хотят признавать наши достижения, но понимают, что с нашими возможностями придется считаться.– Гектор похлопал по плечу Чипа, и повернулся к хмурому Миллеру. Сказать, что на  том не было лица, в общем, ничего не сказать. - Правильно я говорю?

Опустошение. Тотальное всеобъемлющее опустошение. Вот что овладело Дэниелом. В один момент он потерял все. Цель. К которой шел все эти долгие месяцы. Которой достиг, несмотря ни на что. Перспективы, которые открывались перед ним. Кусок жизни. Попранные идеалы. Столько усилий. Неужели зря…

Нет нужды говорить, что и остальные чувствуют то же самое. И нужно как-то приободрить их, сказать слова благодарности и поддержки, убедить, что все не напрасно… Но Дэниел не мог найти слов. Это будет ложь.

И спасибо Гектору, что пришел на выручку. Да. С ними придется считаться.

- Абсолютно верно, - подтвердил Дэниел. – Давайте убираться отсюда. Надеюсь, наши кареты не превратились в тыквы…

Наша жизнь каждый день – квест.
Не прошел – День Сурка.  Все снова
За ничтожным числом побед
Поражений несчетное множество.
Лабиринты судьбы пройдя,
Оглянись на вчерашний вечер.
И пройди этот квест опять,
Каждым днем постигая вечность.

Транспорт ждал их за ближайшим углом, благо Лена и Чип были в курсе вынужденных перемещений.  Шале тоже никуда не испарились. Напротив. Все было оплачено департаментом. Вплоть до баров в номерах. Неслыханная щедрость опять же указывала на то, что они под наблюдением. Но и то, что не последовало выговоров и пропесочиваний на ковре давало повод согласиться с версией Гектора. Их работа признана отличной. Возможно, слишком отличной от той, которую от них ожидали. 

Диджин прочел в глазах Миллера все, что он чувствовал. Опустошение… безысходность… бессилие. И холод. В этих бездонных глазах было невероятное ощущение потери пространства.  А это было плохо. К такому нужно быть готовым. Это происходит сплошь и рядом. Но подготовиться к такому невозможно. Особенно вот такому отличнику, как Миллер.  Что Гектор? Гектор сейчас поздравит всех. Хлебнет текилы и будет балагурить весь вечер, приводя всю команду в чувства. Потому что от них только и жду, что провала. Потери ориентации в пространстве. Как будет потирать свои грязные ручонки Тимменс! И что? Позволить ему насладиться победой? Да пусть ад замерзнет!

- За то, чтобы наши недоброжелатели не имели повода радоваться! – выкрикнул ДиДжин, опустошая еще одну порцию текилы за общим столом в кают-компании. – И запомните, ребята. Даже если нас всех раскидают по разным точкам, никогда не показывайте того, что у вас на душе. Особенно врагам. Мне можно. Потому, что у меня на душе то же дерьмо. Но эти… Они не должны знать ни слова из тех, что вы шепчите перед сном.  - Потом Гектор сделал знак Миллеру. Им нужно было перекинуться парой слов наедине. – Я покурить. И не просите у меня мои кубинские сигареты! Все равно никому не дам! – проворчал он под общий хохот некурящей компании.

Казалось, Гектор сегодня только тем и занимался, что давал поводы Дэниелу быть ему благодарным. Он взял на себя все труды по поддержанию боевого духа команды на должном уровне. Да по большому счету, что произошло? Остальные знали лишь ту часть истории, которая разворачивалась у них на глазах. Им поставили задачу обезвредить международного террориста, с которым у них были с некоторых пор личные счеты, они его обезвредили. Кто станет вдаваться в тонкости бюрократической схемы руководства? Раз забрали, значит, так и надо. В конце концов, операция завершена успешно.
Только Гектор и Миллер знают, о чем еще мог бы поведать Блич. Только для них двоих это имеет значение. Гектор успешно заливает горе текилой, а у Дэниела есть превосходный повод быть не в духе. Если кто позабыл, его подстрелили. Да, резиновой пулей, но от этого сам факт ранения не меняется. Дези осмотрел его еще в машине, сказал, что жить будет, если перестанет лезть под пули. Лена выразительно покивала. А по возвращении на базу Джозеф наложил тугую повязку и рекомендовал покой. Какой там покой, когда Гектор задумал отпраздновать победу.
Победу. Ну да. Все же это победа.

Дэниел осторожно поднялся со своего места и вышел следом за Гектором.

- Решил попробовать? – Схохмил Ментор.

- А вдруг понравится, - улыбнулся в ответ Дэниел и вышел следом за ДиДжином.

Наконец-то можно выдохнуть и выругаться. ****ь! Сколько можно разгребать дерьмо? Сколько раз в этой жизни тебя будут возить фейсом об тейбл?  Но пока под звездным небом все еще существует человечество,  продажность и предательство будут править миром. Уж это Гектор знал лучше других.  Да, у него был покровитель. Да, он частенько обеспечивал ДиДжину вполне безбедное существование. Из которого Гектор умудрялся извлекать максимальную выгоду. Да, Штиман был  весьма влиятельной фигурой и занимал доходное место. Но он был идеалистом. И так же как вот этот Миллер, свято верил в идеалы демократии. Потому и не брал взяток. И не давал их. А если покровительствовал кому-то, то лишь потому, что любил этого человека. Просто любил. Бескорыстно, ничего не требуя взамен. Не заламывая руки. Не крича об этом на каждом шагу. Он просто делал, что мог. Помогал. Поддерживал. Заботился. И Гектор был бы последней свиньей, если бы его сердце сейчас не болело. Но как узнать. Как вытащить. Как отомстить. Он пока не понимал. Но это только пока. Главное – если куда смотреть. А что он там увидит, это уже второй вопрос. ДиДжин выдохнул в бездонное небо и достал сигареты.

- Ну, наконец-то, - проворчал он, прикуривая, появившемуся Миллеру. - Я уж думал, что я просто покурить вышел. И тебе наплевать на то, что нас отымели. А главное – не подкопаешься. Отделы разные. Непосредственно к разведке и безопасности этот Тимменс никакого отношения не имеет. А что это значит?

Гектор затянулся и посмотрел на Миллера.

 - А это значит, что нам нужно искать связь. Это первое. И второе. Если мы еще раз облажаемся, нас зашлют в какой-нибудь анус глобуса на вечное поселение. Да они только и ждут от нас любой самой мизерной оплошности! И все! ****ь! Ты слышишь? Любая ошибка, и нас сотрут в порошок. В таком дерьме я бы не пожелал оказаться и врагу. А теперь подумай и скажи, насколько ты уверен в том, что  мы укатаем этого фрукта, как бы он не пытался нас завалить?

Дэниел прислонился к холодной стене шале, глядя на безумно красивый восход поверх снежных вершин. И надо же. Он делит этот завораживающий восход с Гектором! Миллер усмехнулся собственным мыслям.

- По крайней мере, у нас есть,  с чего начать. И они об этом не знают. Если Блич не расскажет. Так что за что нас стирать в порошок и посылать в анус мира? Не слишком ли сгущаешь краски? Да, нам дали вцепиться в кость и отобрали ее тут же. А чего ты ожидал? От них? Что в этот раз нам дадут довести все до логического завершения?  Скажи спасибо, что хоть это дали выцарапать из Блича.

Дэниел понимал, что задержись он чуть дольше, и команда, присланная за Бличем, ворвалась бы в коридор и отобрала его силой. При том еще и могла возникнуть стычка с его ребятами… Нет, все было сделано единственно правильным способом. Продолжай убеждать себя, может, в конце концов, и поверишь, язвительно сказал себе Дэниел.

- И ни в чем я не уверен. Уверенность ни к чему хорошему не приводит, в чем нас только что убедили. Неоднократно.

Дэниел посмотрел на розово-оранжевое солнце, потом перевел взгляд на Гектора, который делал очередную затяжку.

- Помогает? – спросил он.

ДиДжин ухмыльнулся.

- Ну видишь, руки уже не дрожат… До того хотелось удавить ту гадину…- Гектор даже показал как бы он это сделал, сжимая между ладоней воздух до такой степени, что почти почувствовал под ними рвущийся пульс врага… - Значит, помогает. Не желаешь попробовать? – Гектор даже потянулся в карман за пачкой сигарет, но вспомнив, что обещал никого не угощать, ухмыльнулся. - Но, вот не знаю, можно ли тебе доверять такие серьезные вещи? Может быть, есть мысли про наши дела? Как думаешь, приказа долго будем ждать? Насколько я понимаю, наши номера оплачены до конца недели, а она заканчивается через пару дней. Не слишком ли тонкий намек? И потом. Нам дадут позаботиться о команде или даже не спросят нашего мнения? 

Гектор осекся. Понимать, что ты будешь еще раз в ситуации бессильного наблюдателя. Знать, что Джозеф останется только воспоминанием. И это ты. А что подумает, что скажет он?  Рука дрогнула, сминая горящую сигарету. ****ь! Сколько нужно отдать своей крови конторе, чтобы она воспринимала тебя, как человека?

Вот Гектор и озвучил то, о чем даже думать боялся Миллер. В Нью-Йорке сейчас уже ночь. Так что раньше, чем завтра вечером приказ не придет. А может, и позже. Хотя  чем смысл оттягивать неизбежнее? Мы же не Иисусы в Гефсиманском саду. В самом-то деле.

Гектору хоть сигарета помогает. А ему в чем искать спасения? Если бы он действительно был верующим. Или хотя бы верил. В Контору. В торжество справедливости. Да хоть во что-нибудь! Но с каждым шагом, с каждым болезненным вздохом Дэниел все больше и больше убеждался. Вера, как и надежда, ничего кроме вреда не несет. Одно лишь разочарование и опустошение.

Снова нужно сказать нечто ободряющее. Теперь Гектору. Но кого он станет обманывать? ДиДжина? Себя?

- Мыслей нет, - честно признался Миллер. – Один сумбур и хаос. Давай не будем тратить то время, что нам осталось, впустую.

Это их последний день. Быть может, Контора щедро предоставит им еще и последнюю ночь… Сколько времени ни давай на прощание. Его никогда не будет достаточно. Никогда.

- Подождем приказа? Или…

Как будто команда ничего не понимает. Как будто не знает, что их собирали лишь на одно конкретное задание. Которое успешно завершено.

- А, к черту. Идем. Зачем слова. Они пусты.

И первый вошел в шале.

***

Дэниел уже тихо ненавидел Нью-Йорк. Не весь Нью-Йорк, а лишь ту его часть, тот район, ту улицу, то здание, где располагалась штаб-квартира ЦРУ. А более всего ему ненавистны были даже не кабинеты, в которых проводились так называемые беседы, а по факту допросы. Немногим лучше тех, что они с Гектором устраивали Ахмату. Разве что без физического воздействия. Которое с успехом заменялось моральным давлением. Вот у кого поучиться доводить человека до исступления, думал Дэниел, сам находясь на грани. Но в силу ли предшествующих тренировок или по своему эмоциональному типу, он был устойчив к этим манипуляциям. И никогда за грань не заходил. Хотя пару раз заглядывал в эту черную бездонную пропасть безумия.

Сложнее всего было не знать, что с Гектором. После возвращения они так больше и не виделись, и Миллер уже начал подумывать, не расформировали ли их тандем. Странное дело. Если раньше он мечтал о смене напарника, то теперь он не хотел бы никого другого. Отчасти потому что Гектор был уже известное зло, а кого дадут в пару, неизвестно. Отчасти из чисто практических соображений. У них с ДиДжином неплохо получалось работать в паре. А главное, эффективно.

Сразу после приезда на родину, Дэниел не без оснований считал Америку своей родиной, здесь он прожил большую часть своей сознательной жизни, он получил известие о скоропостижной кончине своего приемного отца. И, несмотря на то, что отношения между ними были не самые теплые, какие должны быть между такими близкими родственниками, Миллер не мог не сказать последнее прощай своему отчиму. К тому же, это был прекрасный повод отсрочить начало допросов. Похороны всегда расценивались как нечто святое, на что покушаться бесчеловечно. Не с большим энтузиазмом, но его отпустили на три дня. Вот интересно, если бы Миллер взял больничный после ранения в Швейцарии, ему бы дали три дня на восстановление? Ему бы вообще сколько-нибудь времени предоставили бы?
Сомнительно.

Но отсрочивать неизбежное вечно не получится. Рано или поздно придется вернуться в суровую реальность. Как будто похороны приемного отца такое приятное развлекательное мероприятие. Ну да.
Допросы проводились каждый раз в другом помещении. И Дэниела неизбежно сопровождали двое сотрудником службы безопасности. Для его же блага, как ему пояснили. Что же такое могло ему угрожать в стенах родной конторы? Или это он представлял опасность? Эта мысль приятно грела изнутри.

Однажды его провели через помещение нижнего уровня, где располагался архив. И Дэниел с содроганием смотрел на всех этих несчастных, кто был сослан на эту каторгу. Разбирать бумаги с утра до вечера. Никакой оперативной работы. Даже аналитикой это назвать сложно. Этот процесс давно и успешно можно было бы автоматизировать, но как тогда была бы организована ссылка для провинившихся, но обладающих слишком ценной информацией агентов?

Вот. Смотри. Это твое возможное будущее.

Хорошо, что Дэниел побывал там лишь однажды. Но увиденное то и дело являлось ему кошмаром наяву.

Миллер думал, что этот зацикленный день никогда не закончится. Однако, когда он был уже близок к тому, чтобы самому пороситься в архив вместо того, чтобы отвечать на бесконечные вопросы о Бличе и деталях его ареста, его вызвал Рон.

Это могло означать все что угодно.

Рон любил выдержать театральную паузу, заставляя нервы своего агента натянуться до предела. А потом как будто продолжая начатый разговор так невзначай заявить.

- Так что завтра в четырнадцать сорок тебе надлежит быть в аэропорту. Задание и детали получишь от своего контакта. Свободен.

Рон даже не взглянул на Миллера. Ни разу. Насмотрелся в записи допросов, наверное.

Гектор Диджин  сидел в абсолютно белой комнате. Если его пытки закончились, то к чему тогда это помещение? Он передернул плечами и полез в карман за сигаретами. Слава богу, тут, в Нью Йорке он прекрасно знает,  где можно купить кубинские сигареты. Правда цены… Но после того. Что ему пришлось пережить, деньги уже не стали казаться ему такими уж ценными ресурсами. Если бы в кредит давали нервы или время. Время, потраченное на пустые анкеты, тесты, вопросы. Нет. Конечно же, он знал, где работает. Конечно, он и сам проводил допросы. И мир перевернется с ног на голову, если ему в жизни не придется еще допрашивать людей. Но, ****ь(!) это же его коллеги! Его контора! Ну, да, другая директория.

 Другое подразделение. Но, что у Рона язык бы отсох сказать, что этот сотрудник вполне благонадежный? Или руки бы отвалились подписать нужные бумаги?  И где Миллер?  Гектор матерился. Материл всех, кто его допрашивал. Даже ту миловидную блондиночку, что сидела в сторонке и записывала его ответы. Потому, что он видел, что она записывает не все. Не так. И не о том.

Гектор встряхнул зажигалку и поднес ее к сигарете. Вдыхая бархатный дым, он опять вспомнил Миллера. Вот где он? Почему нет никаких вестей? Никто ему ни разу не ответил на один-единственный вопрос, который он задавал всем. Что с Миллером? Как о стену горохом. Тишина. И главное – когда они спрашивали его о нем, то его молчание их раздражало. Задевало. Бесило. Нет. Его не били.  Не враг же.  Но мозг выносили не хуже, чем электротоком.

Курить хотелось. Очень. Гектор сделал еще одну затяжку. Вот сейчас он докурит сигарету и появится тот, с кем придется провести вместе какое-то время. Он мог бы вскрыть конверт. Точно такой же, как тот, что дали ему несколько часов назад в конторе.  Та самая миловидная блондиночка пролепетала своим нежным голоском, что время его пребывания в Нью-Йорке подошло к концу. Ему необходимо отправляться в аэропорт имени Кеннеди и, дождавшись прибытия контактное лицо, отправляться, согласно билетам и документам.  Что бы мог ответить мужчина такой девушке? Кто знает. ДиДжин сказал.

- ****ь! Какого черта тут вечно происходит? И какого черта все тут молчат? Мне хоть кто-нибудь ответит на вопросы?

Он вырвал из рук девушки конверты. Как видно, с солидной суммой в баксах. И словно сносящий все на своем пути смерч, влетел в кабинет Рона.

- Ты можешь мне ответить хоть на один вопрос? – заорал он с порога, заставляя Бакстера поморщиться от крика, словно от зубной боли.

Но что сделал Рон?

- Могу. – Рыкнул он, оборачиваясь к ДиДжину. – И орать для этого не обязательно. Если у тебя еще есть мозги, и если все, что ты наговорил  на анкетировании, правда.

- Ах, теперь эта порнография называется так? – взвился Гектор, бросая на стол те конверты, что передала ему девушка.

- Вот видишь, у тебя теперь будет другая жизнь. И я надеюсь, мне не придется подавать в отставку из-за твоих вопросов. – Рон в упор глянул на Гектора.

Вот умеет же начальство убеждать.  Гектор еще огрызнулся. Поорал для прочистки горла и удалился, хлопнув дверью. На конвертах было написано где. Когда. И кому их вскрыть.

Гектор вскрыл тот, на котором значилось его имя.  В означенный срок. Итак. Ирак. Час от часу не легче.  Радовало одно – пересадка в Дубае. Город  неограниченных возможностей. Хотя время между самолетами было спрессовано, будто кто-то боялся, что  ДиДжин сделает лишний шаг, посетить duty free у него время будет. А значит, запас любимых сигарет он сделает. А пока есть чем затянуться. Горько усмехнувшись, во что превратилась твоя жизнь, Гектор? ДиДжин еще раз оглядывает безукоризненно белые стены и мебель. Какому идиоту пришло в голову, что тут уютно или приятно? Или все, что делает контора, направлено на то, чтобы клиент забыл о позитиве?

Створки двери раскрылись.  Гектор  открыл рот, роняя сигарету на брюки….

Странный выбор места встречи с контактом. Притом, что место назначения до сих пор неизвестно. Сказано лишь, что теплые вещи там не понадобятся. Опять Латинская Америка? Нет, они могут говорить нормально, или этот флер таинственности такая уж неотъемлемая часть работы в ЦРУ на руководящих постах?

Служебный автомобиль остановился у самого входа в здание аэропорта. Водитель, сама любезность, достал вещи Дэниела из багажника и пожелал ему приятного полета. Он что, знает больше самого Миллера? Нет. Простая логика. Если человек приехал в аэропорт, значит, он куда-то полетит. И пожелать ему приятного полета вполне естественно. Разве нет? Ты становишься параноиком, Дэниел. Профессиональная трансформация, так это называется на языке медэкспертов?

Миллер поблагодарил водителя и вошел в широкие двери. Тут же рядом с ним материализовался мужчина в форме служащего аэропорта. Он пригласил Дэниела следовать за ним, предусмотрительно забрав у него багаж, к которому тот даже и прикоснуться не успел. Это такая забота или такое недоверие?

Дэниел проследовал за служащим по коридору через дверь с надписью Autorized personnel only и оказался в абсолютно белой комнате. Белые стены. Белые жалюзи на окнах. Белый свет. И среди этого стерильно-белого великолепия. Кто бы вы думали.  Гектор ДиДжин собственной персоной. Похоже, он был столь же удивлен, увидев Дэниела, как и сам Миллер. Воспользовавшись замешательством своего напарника, Дэниел шагнул вперед со словами.

- И я рад тебя видеть.

Он не знал, что ему делать. Броситься Гектору на шею или материться на чем свет стоит. Отчаянно хотелось того и другого.

Они решили так ответить на его вопрос, который он так и не смог задать. Потому, что Рон явно дал понять, что его напор слишком смахивает на нестандартные отношения. Гектор тоже не дурак. С полувзгляда понял, что может навредить Миллеру, да и себе тоже такими вопросами. Контора есть контора. Там нельзя быть уверенным, что, войдя в двери героем, не выйдешь обратно отбросом.

Ему дали приказ. Он готов его выполнять. Даже понимая, что его вопрос нужен только ему одному.  И вдруг…

Сигарета прожгла штаны. Гектор заорал и вскочил с дивана. Такого же белого, как и все кругом. Идиотская комната. Пристрелить бы того дизайнера.

- ****ь! Миллер, какого черта ты являешься, как Иисусик? Его еще и сопровождают! *****, почему я тащил свой рюкзак сам? – гаркнул он служителю порта, хотя, скорее всего тот был их службы сопровождения конторы. Но в этом их защита.  Попробуй уличи его в чем-то непотребном, если у него все атрибуты, вплоть до зарплаты, служащего  другой организации. Только уволить его может лишь ЦРУ. Опять же – плюс.  Сопровождающий молча поставил вещи Миллера и откланялся в лучших традициях дворецкого. Гектор стряхнул на белый пол недокуренную сигарету, пепел и остатки хандры, терзавшей его последнее время.  -  Ты посмотри на него,  - присвистнул ДиДжин. - Как вышколенная псина. Вот нам бы так уметь! – Гектор, наконец, обратился к Дэниелу, глядя в его потеплевшие глаза. -  Мадонна! Какого черта там было, в этой конторе, если я не мог добиться ни слова о тебе. Тесты, анкеты, допросы. Мать их. Я в жизни не писал столько бумаг, сколько за эти две недели. А главное – курить было некогда! Могли бы сделать расписание допросов с перекурами. Иди ко мне, чертов ублюдок, я тебя хоть обниму. – Гектор раскинул руки пошире и сделал шаг навстречу, - Да не тушуйся. Это же аэропорт! Место прощаний и встреч. Тут все подряд обнимаются и целуются. 

Широкая улыбка и шаг навстречу. Он открыт. Он рад. Он счастлив. Только его шевелюра топорщится, будто никогда не знала расчески, сводя на нет все усилия стилистов ДиДжина…

Все тот же Гектор. Нет, все же Дэниел безумно рад его видеть. Ему не хватало этого ворчания, мата, запаха дорогих сигарет вперемешку с парфюмом. Ему не хватало Гектора.

- Вот потому, что ты не рассказал им того, что они хотели знать, к тебе и отношение соответствующее, - с видом всезнайки заявил Дэниел, принимая Гектора в объятия. Это был первый раз, когда они обнялись вот так. По-дружески, по-братски. Не напоказ. А потому, что им обоим это было необходимо. После всего этого безумия, через которое их протащила родная контора, обоим нужно было ощутить кого-то по-настоящему близкого рядом.

- Ну да. Ты скажи еще, что ты им все выложил, - хмыкнул Гектор, осторожно обнимая Дэниела, вероятно принимая во внимание, что за те пару недель, что они провели в Нью-Йорке,  его ребра до конца еще не могли зажить.

- Был  бы я тогда здесь, - парировал Миллер. – Сколько у нас еще времени?

- Около получаса.

- Тогда опиши мне ситуацию в двух словах.

- В двух не получится.

Дэниел напрягся. Неужели все настолько плохо?

- Разве что в трех.

- Гектор…

- Мы в жопе.

- Насколько глубоко?

Вместо ответа ДиДжин протянул конверт. Молча.

Дэниел вопросительно взглянул на напарника, а тот лишь взглядом указал на конверт. Мол, открой. Сам увидишь.

 Дэниел надорвал плотную бумагу и вытряхнул сложенный втрое листок. Еще один взгляд на Гектора, как будто в поисках поддержки. Гектор кивнул. Я рядом. Дэниел развернул лист и пробежал строки глазами.

- Ирак?

Сложно сказать, чего было больше в этом вопросе. Удивления, неверия, непонимания. Почему Ирак? Что ему там делать? И закономерный следующий вопрос.

- У тебя тоже?

Тоже. Тоже – не то слово.

- Не просто тоже. Как я уже сказал мы в глубокой заднице.  Но с благородной миссией. Видимо, контора не может прожить без театральных эффектов. Но нам с тобой предстоит отправиться туда для  того, чтобы грязные дела наших врагов стали видны всему миру. – Пока Гектор говорил эту речь, его лицо несколько раз искажалось гримасами омерзения и брезгливости. – Одно утешает. Летим через Дубай. Хотя бы там можно будет провести несколько часов в божественном мире сниженных цен на качественную продукцию.

Гектор подтолкнул Миллера к дивану. Чего стоять, ноги-то не казенные. В отличие от этой херни, которой, судя по всему,  только тут и нашли место.

- Эта  мерзость из чистейшей кожи. Видимо более желанного места ей не нашлось. А нам все равно еще нужно где-то ждать рейс. – Бубнил Гектор, пытаясь найти удобную позу на предложенных поверхностях. Но опять ему это плохо удавалось. – Миллер, вот нахрена делать мебель, ни видеть, ни сидеть на которой нет ни малейшего желания? – и, не дожидаясь ответа на весьма риторический вопрос, он встал. – Если мы на территории  страны, может быть мы имеем право ждать свой рейс хотя бы в ресторане? – орал он, глядя на смешинки в глазах Дэниела. – Вот что ты ржешь? Я лично не понимаю. - Разводил руками ДиДжин, - не понимаю, что может быть смешного в том, что жопа, в которую нас засунули, оказалась такой белоснежной!  Поверь. От песка в Сирийской пустыни глазам будет не легче. А зубы вообще сотрутся до корней. Вот увидишь! И вообще. Я не понимаю. Мы что, так и будем сидеть тут, пялиться на эту стерильность и молчать?

Было яснее ясного, что поговорить они смогут только вне этой комнаты. Наверняка и тут, и в креслах лайнера,  стоит прослушка. А им нужно было. Необходимо было поговорить. Хоть парой слов перекинуться без свидетелей.

-  Куда ходят отъезжающие, когда до смерти хотят выпить? – Гектор направился к двери, демонстративно бросая свой рюкзак на диван.

Кто всегда найдет положительные моменты даже в самой глубокой заднице? Уж если называть вещи своими именам, то называть. Правильно, Гектор. Да, нас посылают в Ирак. Но! Внимание! Мы летим через Дубай! И ДиДжин точно найдет, чем там заняться.

Как тут не повеселиться. При всей неутешительной ситуации Гектор умеет поднять настроение как никто иной.

Дэниел только присел на диван, чтобы в полной мере оценить юмор Гектора, как тот уже передумал тут оставаться. Да и сам Дэниел не хуже его понимал, что здесь открыто поговорить не дадут.

Напротив, все хотели бы их слушать и слушать. Вот только вещи, которые они обирались обсудить, для посторонних ушей не предназначались.

Белая задница. Скорее бы можно было предположить, что она должна была бы быть черной. Как у Рона. Но это, наверное, тоже такой юмор. Вот как раз черный.

- Да, пойдем выпьем за отъезд.

Дэниел надеялся, что оптимизма в его тоне хватало.

Вот если бы у них были глушилки… И почему проныра-Гектор об этом не позаботился? Даже странно.

Хотя в ресторане они точно не успели ничего установить. Не успели же?

Кусок в горло точно не полезет. А вот выпить можно, именно выпить, а не просто попить. И Дэниел заказал бурбон, чем несказанно удивил Гектора.

 - А знаешь. Я тоже поискал-поискал, и нашел лучик солнца в этой беспросветной заднице. Вот смотри, - начал объяснять Миллер. – То, что они нас отсылают именно в Ирак, значит, прежде всего, то, что  они признают наши заслуги. Потому что Ирак это… сам понимаешь… не увеселительная прогулка. Это раз. То, что нас посылают вместе, тоже говорит за то, что наша работа в команде оценена. – Дэниел замолчал и опустил взгляд.  – А то, что нас отсепарировали, ну, ты понимаешь, - еще бы Гектор не понимал, - от остальных… Тоже фактор в нашу пользу. Значит, оставлять нас всех прежним составом было слишком опасно для других. Так что, как ни крути, мы заставили с собой считаться.
Кого ты сейчас пытаешься утешить? Гектора или себя?

Гектор усмехнулся. Конечно. Всегда хочется  найти дорожку к  бесплатному питанию. А еще лучше, чтобы это было еще и красиво.  Да. Мы победили. Но потом нас засунули как в мясорубку, в комнаты для допросов. Ах. Не нас. Меня одного.  Не допросов, а тестов на профпригодность. Ну, что? Пригоден? Слава богу, тут ресторан. И желание проорать кому-нибудь в ухо пару ласковых тут не срабатывает.

- Знаешь, - мягко начал ДиДжин. – Когда, уж не помню, в сотый или тысячный раз, меня спрашивали, что  делал и говорил Блич, что отвечал ему ты, по какой причине аудиозаписи переговоров не были приобщены к отчетам об операции, мне казалось, я сам стал похож на них. Механический голос. Занудные однообразные ответы. Даже слова местами не менял. Не потому что боялся запутаться. А чтобы у них скулы сводило от рутины и скуки. Вообще никаких эмоций. Просто чуть скрипучее дыхание. И все. – Гектор ковырял вилкой мясо в широкой тарелке, пытаясь отстраниться от воспоминаний. - Это я к чему говорю? К тому, чтобы ты знал, что и как говорить им, когда приспичит.  Тут как на войне. Если ты не выстрелил первым, то жди пули в лоб. – Он, наконец, взял в руки нож, расправляясь со стейком Шатобриан  привычными движениями. – Никто не сломает тебя, если ты сам не сломаешься. Команда. Команда у нас была на время. Оно закончилось. Наши успехи как раз и стали нашим поражением. Но, как видно, объяснять тебе, что рвение на работе не есть гуд, не имеет смысла. Ты все равно будешь грести к финишу, стараясь обойти всех. Это было весело. Мне даже понравилось. Но результаты такими будут всегда. Чем больше ты будешь делать, тем в более глубокую задницу тебя будут посылать.  Надеюсь, тебе не нужно дополнительных занятий, чтобы усвоить этот урок. – Он сделал глоток калифорнийского Каберне, наслаждаясь вкусом. – Как же милосердны наши администраторы, давая нам возможность, хотя бы напоследок получить максимум удовольствия. Хотя, - Гектор еще раз пригубил вино, перекатывая этот глоток в полости рта, словно дегустируя слишком хорошо знакомый вкус. - Скорее всего, на этом наше везение и закончится. За то, чтобы мы выбрались из очередной задницы живыми, желательно способными оттрахать любой предмет! – воскликнул ДиДжин, опустошая бокал.

А то он не знает. С той только разницей, что Дэниел отвечал, как учили. Меняя изредка стиль и слова. Чтобы не создавалось впечатления, что он говорит неправду. И был уверен, что потому и получилось пройти это испытание на прочность. Оказывается, не только его в этом заслуга. Гектор тоже его не сдал. Обычная, в общем-то практика. Допрашивать по одному, а потом сравнивать показания, выискивая несоответствия. И при всем при том, что у Дэниела и Гектора не было возможности согласовать свои действия. И те, кто однажды решил поставить их в пару, наверное, уже не раз и не два пожалели о том, что так сделали. Потому что вопреки ожиданиями даже самого Миллера, они стали командой. Сплоченной и единой. Что бы было проще, чем слить своего напарника на допросе. Один маленький намек. Тень намека. И все. Он канул в небытие, а ты свободен. Но ни один этого не сделал. А это то-то да значит.
- Дополнительных не нужно, - качнул головой Дэниел, вспомнив о своем обеде и взял в руки приборы. – Но мне решительно не нравится твой настрой. Что значит напоследок? Нет, я понимаю, что в Ираке нам такого вкусного блюда никто не предложит, но это ли не повод поскорее вернуться на родину или хотя бы в цивилизованный мир? Так что да. За это выпьем. Чтобы выбраться живыми и … далее по тексту.

Миллер поднял свой бокал, легонько чокнулся с ДиДжином, отпил бурбон. Как страшно осознавать, что это может быть твой последний раз. Но, все же понимая это, ты стремишься запомнить каждое мгновение, каждую деталь, каждый оттенок вкуса, запахи. Чтобы потом среди пустыни под шелест песчинок и завывание буйного ветра вспоминать этот свой последний обед в Штатах.

- Не знаю, как ты, а я собираюсь вернуться. Хотя бы для того, чтобы в очередной раз доказать им, что от нас так просто не избавиться.

Такое странное двоякое чувство. С одной стороны, ты сам выбрал работать на ЦРУ. Несомненно, в тот момент вся предстоящая работа была покрыта флером таинственной романтики  и мужественного героизма. А на деле… На деле оказалось, что это такая же клоака, как и все остальные организации. Но от этого желание изменить мир к лучшему не уменьшилось напротив, возросло. Такое из разряда назло и вопреки. У Гектора, конечно, своя мотивация, но зато смотрят они в одну сторону и идут параллельными курсами. А чего еще нужно от партнера?

- Не знаешь, почему именно Ирак? Мы вроде с ними еще не воюем. Пока что. Хотя, чует мое сердце все к тому и идет.

Первые предположения о возможной американской военной операции против Ирака появились в средствах массовой информации сразу после террористических атак 11 сентября 2001 года. Однако в первые месяцы после терактов внимание администрации Джорджа Буша-младшего было сосредоточено на боевых действиях против движения Талибан в Афганистане. К началу 2002 года талибы потерпели военное поражение и были отстранены от власти. С середины года США начали требовать возвращения в Ирак международных инспекторов.

По сообщениям СМИ, премьер-министр Великобритании Тони Блэр еще в апреле 2002 года согласился на участие своей страны в будущей войне. В течение лета-осени ситуация вокруг возвращения инспекторов в Ирак приобрела черты американо-иракского кризиса. Под давлением со стороны США и после принятия СБ ООН резолюции 1441 в ноябре 2002 года Саддам Хусейн наконец дал согласие на возвращение международных инспекторов в страну. Комиссия ЮНМОВИК прибыла в Ирак и проводила поиск оружия массового поражения вплоть до начала Иракской войны, однако не обнаружила никаких следов возобновления его производства.

И  вместе и или вместо этих инспекторов отправятся в Ирак и Дэниел с Гектором?
 ***

Зима на северо-востоке Ирака не арктическая. Но Иранское нагорье, заваленное снегом, довольно серьезный противник само по себе. Если учесть повышенную сейсмоопасность, станет понятным, почему здесь даже животный мир весьма скуден.    Пронизывающий ветер, тянущий с вершин Кавказа черные дождевые тучи, опадающие на горы белыми хлопьями снега, видимо, в награду за суровость и неприступность.

Но все это величие и великолепие вдруг разрывается свистом оружейных залпов, направленных лишь на то, чтобы уничтожить две прерывистые тени, скользящие вдоль хребта на  юг.

- ****ь! Какого черта они к нам привязались! – орал Гектор, приседая около огромного скального выступа, при очередном воющем  на всю округу о грозящей погибели, полете ракеты. Снаряд разорвался чуть дальше. За уступом, ощетинившись  дробью щебенки. – Вы хоть целиться научитесь, идиоты! – выкрикнул в пространство ДиДжин, отделяясь от скалы, чтобы добраться до  следующей, пока новый снаряд не ударил в то место, где он только что был. – Миллер, пошевеливайся. Они не знают, что ты ищешь тут не Саддама, а его финансовые потоки! Да, и это им похуй. Так, что двигайся, слава аллаху, нам тут не суждено замерзнуть. Либо согреемся на бегу, либо нас поджарят. Возможно, даже преподнесут ему в виде угощения. Я, если честно, не очень разбираюсь в местных обычаях. 

Гектор бежал, приседал, вжимаясь в камни, орал, что есть силы. Не то, чтобы заглушить разрывающий душу ужас, не то, чтобы Миллер хотя бы слышал куда бежать. Чтобы у него был ориентир. И его жутко бесило, когда Дэниел замолкал надолго. Потому, что дезориентация в такие моменты еще хуже страха.

 – Миллер, мать твою! Куда ты пропал? Выберусь отсюда, пристрелю тебя, честное слово!

- А ты погромче поори, что мы тут ищем, может, они услышат и перестанут стрелять по нам, - огрызнулся Дэниел.

Хотя врядли Гектор его слышал. Грохот взрывов, завывание снарядов. Не совсем то, к чему они оба привыкли и готовились. Даже в лагере Лена не гоняла его в таких жестких условиях. Всего лишь держала на прицеле снайперской винтовки.

Страшно не было. О страхе мысли даже не возникало. Потому что единственное, что приходило в голову, это бежать, сливаться с этими чертовыми камнями, падать в снег, понимая, что это не спасет, потому что на нем нет маскхалата. И вообще ничего у него нет, что могло бы спасти ему жизнь сейчас. Оружие бесполезно. Комплект первой помощи… Не приведи господь, если пригодится. Вот если бы вырыть бункер и залечь там, пока все не закончится.

Но бункера нет. Как и вертолета, на котором они летели к месту назначения. Один точный удар, и машина затряслась в агонии. Гектор с присущим ему чувством юмора или со страху, тогда не понять было, спросил у пилота о парашютах. Хотя на такой высоте они не спасли бы все равно. Небольшая высота призвана была быть гарантией того, что их не засекут радары. Но засекли. И вот результат. Попали под обстрел. Иракские ПВО известны в определенных кругах  как очень эффективное подразделение. Вот и шанс проверить эту информацию на собственной шкуре.

Хвост отвалился уже после того, как вертолет рухнул на стылую землю, взметнув столб снега.
Миллер не стал ждать, пока машина взорвется. Сгреб ДиДжина за рукав и дернул к выходу. Чертовую дверь заклинило. Пока они с Гектором ее вышибали, еще слышали истошные вопли пилота, который застрял в объятой пламенем кабине. ДиДжин очень выразительно посмотрел на Дэниела, не вздумай бросать все и бросаться ему на помощь. Да Миллер и сам понимал, что пилота не спасти.

Дверь вынести удалось. Выбраться наружу из адского пекла на пронизывающий ветер. И, пригибаясь, они помчались прочь от горящего вертолета. Успели. Почти. Взрывная волна швырнула на камни. Оглушила и лишила ориентации. И первое, что услышал Дэниел, осознавая, что бежит и ищет укрытия, это был голос Гектора.

- Да здесь я. Не кричи только. Итак в ушах звенит.

Хорошо, что зрение снова фокусируется. Дэниел лихорадочно оглянулся по сторонам. Если они сейчас. Немедленно не найдут укрытия, некому будет его искать.

Слева от себя он увидел  темное пятно. Пролом в пещере. Спасение.

- Гектор! Сюда! – заорал Дэниел, бросаясь к спасительной пещере.

ДиДжин замер, вглядываясь в пространство. Что еще? Грот? Ниша? Спасение? Ловушка? Хотя, все вопросы после того, как они спасутся. Липкий снег таял на одежде, оставаясь влагой, леденящей тело. Сколько контрастных душей можно принять за день? Сейчас у Гектора точно перебор. Не успевая содрогнуться от холода, его сотрясала очередная вспышка разрыва снаряда, и осыпало шрапнелью щебенки и осколков. Конечно, тренировки не прошли бесследно. Но вечно им везти не могло. И  Гектор последовал за Дэниелом. Стараясь сливаться с выступающими из-под снега камнями. Хоть это давало небольшую надежду, что их  не снимут снайперы, если они есть.

- Вижу. Не жди меня. Не останавливайся на снегу, беги, чертов везунчик! – орал ДиДжин, мелькающему в нескольких шагах от него Миллеру. Уставший от снега и напряжения мозг воспринимал действительность весьма своеобразно.  Ему все казалось, что сквозь гул летящих снарядов, он все отчетливее слышал то ли крик, то ли стон, как будто действительность смешалась с будущим, довольно плачевным. Он закрыл уши руками, отгораживаясь от наваждения. Зажмурился. Наступившая тишина, означала, что в его голове точно нет посторонних звуков. Уже хорошо. Это не сумасшествие. Но все стало еще более явственным, как только он вернулся в действительность. Нужно догонять Миллера и проверить свои ощущения. Даже если Дэниел примет его за идиота, все равно нужно понять, что происходит. И, скрипнув зубами, Гектор пригнувшись метнулся в пещеру.

После слепящего глаза снега темнота в пещере казалась абсолютной. Дэниел осторожно сделал еще пару шагов вперед, чтобы уйти подальше от несмолкаемого адского шума. Неужели теперь так будет всегда? Еще не война же… Или она уже успела начаться? А им просто не сообщили?

Дэниел все еще пытался отдышаться и проморгаться, чтобы хоть как-то сориентироваться в этой пещере.

- Гектор? – негромко, как показалось Миллеру, позвал он. Как будто ракеты могли его услышать и лишить только что обретенного убежища. – Ты здесь?

Ответом ему были неразборчивые ругательства. Значит, тоже спасся.

- Ты в порядке?

Тишина. Дэниел вслушивается, напрягая слух. Что с ДиДжином? Он ранен и потерял сознание? Да хоть бы еще поругался, если ответить не может…

Слабый стон донесся до Миллера.

- Гектор?

Фонарь где-то в снаряжении должен быть фонарь. Дэниел пошарил по карманам. Вытащил фонарь. Проверил. Исправен. Сноп света выхватил их темноты темные сырые камни. Дэниел послушал еще. И двинулся на звук. 

Пришлось углубиться достаточно далеко. Как Гектор успел туда забраться? Миллер больше не пытался звать его. А лишь шел на звук. Пока не увидел сгорбленную фигуру на камнях. Дэниел бросился к ней.

- Гектор! Ну ты забра…

Человек обернулся. И Дэниел отшатнулся, увидев перед собой вовсе и не Гектора. А какого-то бородатого мужика с искаженным гримасой боли лицом.
- Ты еще кто… - только и смог промолвить Миллер.

Гектор убедился, что Миллер вошел в пещеру. Ну хорошо. Прямого попадания избежать удалось. Теперь догнать его и уже не разлучаться. Потому что вдвоем проще, надежнее, спокойнее.

В темноте пещеры Гектор слышал голос Дэниела. Шел за ним. Немного удивился, почему это Миллер так быстро и неосторожно продвигается вперед, совершенно игнорируя обычную для такого случая предосторожность, но поспешил за ним, чтобы не оказаться разделенными полосой огня или взрывом. Если на поверхности скал было слишком светло и колко. То внутри было мрачно и сыро. Не дай Господь провести здесь жизнь. Хотя тут казалось безопаснее, чем снаружи. Наконец Дэниел остановился. Гектор услышал это. Определил. По отсутствию звука шагов. Это еще одна разница. Звуки здесь были более густыми. Напитанными. Проникающими. Дэниел точно остановился. Значит, еще несколько шагов, и он будет в поле видимости. И точно с кем-то разговаривает. Гектор,  разумеется, слышал свое имя. Но всех слов разобрать не мог.  Из-за эха они сливались в один мерцающий гул.

ДиДжин сделал еще несколько шагов и увидел Миллера. Тот осветил фонариком скорченную фигуру. Человек явно был едва жив. Эхо усилило прерывистое свистящее дыхание.

- Не подходи к нему! – Крикнул Гектор, стараясь успеть оказаться между Миллером и незнакомцем. - Кто знает, что это за фрукт, и что у него на уме!

Да он и не собирался. Хотя по внешнему виду не похоже было, что умирающий представлял опасность. Но кто мог дать гарантию, что он не держит в одной руке гранату, а в другой чеку от нее. Если уже не выбросил.

- Назовись! – Требовательно произнес Дэниел, и эхо разнесло его голос по всей пещере, многократно усиливая эффект от сказанного.

Человек пошевелил губами, но слов было не разобрать.

- Ты меня понимаешь?

Дэниел чувствовал, что Гектор стоит рядом, ощущал его напряжение и готовность броситься на врага, и это придавало уверенности в этой шаткой ситуации. Взрыв гранаты в пещере гарантированно станет гибельным для всех присутствующих. Свод обрушится, погреба под обломками камней даже тех, кто попробует убежать.

Человек покивал.

Хотел бы он их убить, давно бы это сделал.
- Помогите… - с сильным акцентом произнес мужчина. – Америка друг. Я не враг. Пожалуйста.

- Имя.

Дэниел опустил луч фонаря с бородатого лица  с бисеринками пота, освещая его скукоженную фигуру. Одежда на груди казалась мокрой и темной. Растаявший снег? Кровь? С такого расстояния при таком освещении сложно сказать.

- Мехран Барзани, - прохрипел человек. – Пожалуйста. Помогите. – И добавил несколько неразборчивых слов, видимо на своем наречии.

- Подстрахуй, - коротко бросил Дэниел ДиДжину, делая шаг вперед.

- Ты что творишь?

- Свети, куда я скажу, - Дэниел передал фонарь Гектору и опустился на колено перед Мехраном.

- Сюда, - указал он на темное пятно на одежде мужчины.

Определенно кровь. Он ранен, и серьезно.

Дэниел вытащил десантный нож, поудобнее перехватив его у руке, и разрезал куртку и рубаху на груди Мерхана, освобождая доступ к ране. Жаль, что Дези с ними нет. Жаль, что никого из команды с ними нет. Придется самому.

- Держи ровнее. – Это Гектору. – Терпи, - это Мерхану.
Дэниел вытащил из внутреннего кармана ампулу с седативом и вколол прямо в плечо Мерхана.

- Легче? – спросил он через пару секунд.

- Спаси тебя Аллах, - Мерхан попытался улыбнуться.

- Рано еще. За себя лучше попроси.

Ситуация была не из простых. Осколок снаряда застрял под ключицей, перебив артерию. Но кровотечение было незначительным, потому что осколок при всем при том закрывал рану. Не удалишь его, Мерхан истечет кровью. Вытащишь – тоже. Только быстрее. А он нужен Миллеру живым.

- В жизни не делал ничего подобного, - пробормотал Дэниел, поворачиваясь к Гектору.  – Иди сюда. Будешь моим ассистентом.
  Твою мать! Даже не сказал Гектор. В общем-то, ему было все равно кто этот человек, погибнет он или останется жить. Был бы рядом Джозеф, он, несомненно, кинулся спасать раненного. Это факт. И сделал бы это. Тоже факт. Дэн пытается. Что из этого получится, сказать трудно. Проще всего сказать.

- ****ь! Что ты творишь, Миллер? Какого черта? Нет, я понимаю, что милосердие и сострадание – добродетели. Даже к врагу. Или пусть он не враг. Судя по всему если не родственник, то хотя бы курд. Барзани. Если ты помнишь, Мустафа Барзани был великим воином с режимом Хусейна. Невероятный, целостный человек. С высокими моральными качествами.

Пока Гектор говорил, раненый кивал. Стараясь не дышать. Говорить ему все еще было трудно и опасно, шевелиться тоже. Но он старался всеми силами показать, что он – Барзани. Что он на их стороне, хотя бы за то, что Америка предоставила всеобщему курдскому любимцу и вождю приют, скрасила его последние годы жизни.

- Лежи спокойно. – Обратился Гектор к Мерхану. – Сейчас мы попробуем тебе помочь. Только не обессудь, если что, - Гектор развел руками и тут же вернул луч света фонарика в указанное  возмутившимся Миллером, место. - Мы не доктора. Мы простые солдаты. Так, что чудес не жди. Просто потерпи. Моя доза промедола будет твоей, если пообещаешь не дергаться.

На этом Гектор закончил свою речь.  И направил взгляд на руки Дэниела. Потому, что смотреть в полные боли и надежды глаза Барзани было невозможно. А вдруг не получится?

- Ты уверен, что сможешь? – опять шепнул Гектор Дэниелу. - Это ведь не палец перевязать. Насколько я понимаю,  с такой раной не каждый врач сможет  справиться, а мы с тобой не врачи. – Миллер уже разрезал ткань одежды и добрался до раны. Отговаривать и останавливать было поздно. Гектор матерился. Да что толку. – Говори, что делать, чертов осел. Все равно же тебя не переубедить!

А Гектор тоже выучил свое домашнее задание. Знает, кто такой Барзани. Хорошо, что хоть не придется тратить время на объяснения этой части. А на что придется? На то, чтобы объяснить Гектору его функции.

- Ты можешь светить в одно место? – Раздраженно повернулся к нему Дэниел. – Итак ни черта не видно, ты еще фонарем трясешь…

После пережитого стресса во время обстрела руки Миллера ощутимо дрожали.  Он сделал глубокий вдох, медленно выдохнул. И какого черта он собирается делать? Гектор прав. Они не врачи. Ни один из них. Дэниел хотя бы прошел курс медподготовки, но его там учили элементарным вещам. Как говорит Гектор, палец перевязать. Хорошо, что Дэниел со своим комплексом отличника стремился постичь не только то, что входило в базовый курс, но и посещал так называемые факультативные занятия. Но. При всем при этом тогда у Миллера в распоряжении был целый арсенал медицинских инструментов и знающий специалист, который мог и подсказать, и направить, а теперь только матерящийся Гектор. Который весьма своеобразно, тем не менее, выразил свою уверенность в возможном успехе Дэниела на поприще хирурга. Тебя все равно не переубедить.

- Передай мне комплект первой помощи. Пожалуйста.

Гектор не умеет делать ничего молча. Просто не способен по природе своей. Очередная порция ругательств прошелестела под сводами пещеры.

- Все будет хорошо, - выдавил улыбку Дэниел, на мгновение встретившись взглядом с Мерханом. Тот кивнул в ответ. Седатив сделал свое дело. Взгляд мужчины стал расфокусированным, расслабленным, доверчивым.

Гектору ничего не оставалось, как расстегнуть один из многочисленных карманов экипировки. Вытащить небольшую коробочку первой помощи, предназначенную, между прочим, для него. И теперь, случись ЧП, у них не найдется ничего из медикаментов. Рука Гектора дрогнула и застыла на секунду.

- Вообще-то, это наше спасение, понимаешь? Наше, черт побери, спасение, а не его! – прожужжал он в ухо Миллеру, но коробочку вложил в заметно дрожащую ладонь. – Делай, как знаешь. Сигареты даже не проси! Виски тоже. – Подавленно закончил Гектор, замирая с фонарем в руке. Какого, вообще, черта приходится в этом участвовать и это терпеть? Но шестое чувство было не только у Миллера. ДиДжин тоже понимал, что эта встреча послана им всевышним. И все его ворчливые тирады были скорее, чтобы не заснуть от безумной усталости и стресса, чем от жадности или страха.

Да. Они потратят сейчас медикаменты на этого человека, но кто может гарантировать, что им самим выпадет случай воспользоваться ими? То, что бог послал эту пещеру, несомненно. Но и то, что нашлось для них в этой пещере – тоже послано им же. Значит это нужно. Вот и вся логика. Гектор чуть ли не вслух это повторял, желая убедить себя в том, что в данных обстоятельствах он поступает правильно.  Иначе, стоило бы набить морду Миллеру, а третьего вообще прикончить. Но никому из них эта мысль в голову даже не пришла.

- Тебе нужно что-то еще? – нетерпеливо спросил Гектор, глядя, как манипулирует перепачканными в крови пальцами Миллер.

- Мы уже спаслись, - резонно заметил Дэниел, извлекая из коробочки медицинский зажим и марлевые тампоны.

Если уж делать все правильно, то ему сперва следовало воспользоваться антисептиком, надеть перчатки, а уж потом изображать бога. Но на это не было времени. А у Гектора и виски есть? Надо запомнить. И уж точно попросить, когда все закончится. Нет. Не попросить. Потребовать.
Миллер промокнул пузырящуюся в ране кровь. Виднее не стало.

- Посвети поближе, - попросил он Гектора.

А что, если он не распознает эту самую артерию? Что, если не сможет поставить зажим правильно? По крайней мере, он попытался. Слабое утешение, но других нет. Так. Стоп. Еще ничего не потеряно.
Миллер до рези в газах вглядывался в алое месиво, представшее его взору. Если это не артерия… Еще раз промокнул рану, прицелился и точным уверенным (откуда что взялось) движением разместил зажим. Крови в ране не прибавилось. Получилось? Есть только один способ проверить. Дэниел втянул воздух через сжатые зубы и одним движением выдрал осколок из плоти Мерхана. Тот даже не среагировал. Хорошо. Значит, седатив еще действует. Кровотечение так и не возобновилось. Первый этап пройден успешно. Остались сущие пустяки.
- Мне нужен порох, - обернулся он к Гектору. – И зажигалка. Верну. Давай фонарь. Подержу пока.

Не признаваться же, что скользкие от чужой крови руки снова трясутся так, что не то, что вскрыть, а даже извлечь пулю Миллер не сможет.

- Вот ****ь! – Гектор мотнул головой. – Ты думаешь в моих карманах склады?  - он вытащил из кармана штанов нечто, похожее на патрон автомата, подбросил вещицу, наблюдая, как она переворачивается в воздухе. – Главное тут не перепутать, где патрон, а где зажигалка, произнес он, протягивая Миллеру сделанную в виде патрона зажигалку. – Это только запал. Запомни, - назидательно произнес он, вытаскивая магазин от автомата. Извлечь патрон из магазина дело не хитрое. А вот голыми руками разобрать его, вот тут нужно нечто большее, чем умение достать запрещенные сигареты. – Знаешь, в детстве я занимался этим. Но с тех пор, как эти штуки стали появляться в моих руках вполне на законных основаниях, раздербанивание патронов перестало приносить мне удовольствие, и я переключился на другие виды его получения. - Ворчал ДиДжин, напрягаясь изо всех сил, чтобы расшевелить пулю в патроне. Наконец, пуля осталась в правой руке, а вскрытый патрон в левой. - Ну, вот. Можно сказать, что тебе повезло. – Облегченно выдохнул, вспотевший Гектор. - Не думаешь, что одного заряда будет маловато?

Теперь тряслись и руки ДиДжина. Казалось, даже волосы вспотели от напряжения и волнения. Куда, как проще было бы в любом городе найти того, кто продаст тебе все, что угодно. Но их угораздило оказаться посреди взрытых артиллерией скал, да еще и найти раненого. Кто знает, возможно, они попали под обстрел вообще случайно. А вся эта пальба предназначалась для встречи того, кого они взялись спасать?  В общем, гадать можно было до бесконечности. А вот второй патрон удалось разобрать еще быстрее.

- Теперь, думаю, пороха будет достаточно. Смотри сам не опались. Всю красоту попортишь!

Опять принялся ворчать Гектор, ожидая дальнейших действий Миллера…

Дэниел наблюдал за действиями ДиДжина с отрешенным напряжением. Как будто фильм смотрел. И в то же время осознавал, что сам является главным героем в этом кино. Странное чувство. Сюрреалистическое. Это последствия стресса. Это все последствия стресса. Давай теперь еще самоанализом займемся. А почему бы и нет?

Вопрос Гектора прервал его глубокомысленный диалог с самим собой. Дэниел мотнул головой, прогоняя наваждение, а Гектор воспринял это как отрицательный ответ. И распотрошил еще один патрон.

Дэниел высыпал порох на края раны, продолжая убеждать себя, что все делает правильно. И что если что-то пойдет не так, то в том не будет его вины. Не окажешь помощь – Мерхан умрет. Напортачишь – умрет еще быстрее. Но есть минимальный шанс, что удастся продержать его живым до прибытия спасательной команды.

Господи, помоги мне, неумело помолился Дэниел про себя, понося пламя зажигалки к черному порошку. Ослепительная вспышка, отчаянный вопль Мерхана, а потом внезапно тишина.

Дэниел успел зажмуриться, и потому обрел вновь способность видеть первым. Первым делом проверил пульс своего пациента. Слабый, но стабильный.

- Жив, - выдохнул Миллер, оборачиваясь к Гектору. – Ты серьезно считаешь меня красивым?
Улыбка получилась кривая и ненастоящая, скорее похожая на оскал. Но Гектор врядли обратит внимание. Он все еще светит на Мерхана. А Дэниел остается в полутьме.

- Жив, - эхом отозвался Гектор,  переводя, сбившееся от вспышки  дыхание. – Какого черта в твоей голове? Вот уж не поверю, что ты хоть раз усомнился в своих способностях.  Точнее, не так.  Хоть бы раз дал кому-то обставить тебя! Держи карман шире! Ты же лезешь на рожон, лишь бы доказать свое первенство во всем. Случись что, ты даже с Господом поспоришь, что лучше него смог бы сотворить этот мир, а тут – усомнился в своей неотразимости? Да ни хера не поверю! – хмыкнул Гектор, переводя свет фонарика с раненого на Дэниела. – Вон посмотри на себя! Да половина мужиков на тебя капает слюной. Не важно – вожделенной или ядовитой. Потому что все дамы лягут под тебя или пойдут за тобой, стоит тебе просто глазом моргнуть, не то, что позвать их за собой.  – Гектор был так возмущен, что у него не хватало слов. А когда заканчивались слова вступали в дело руки. Но обычно, он старался занять их чем-нибудь. Если не было повода поколотить Миллера, значит, нужно было закурить. Он вытащил пачку сигарет, купленных в Дубае, и опять осветил лицо Дэниела.

- Зажигалочку верни. А то ты пользуешься ей как-то не слишком виртуозно. Того и гляди, спалишь все кругом.  А этого  типа не нужно положить на кровать или там, укрыть энергосберегающей накидкой? Может ему будет лучше  дома?

Гектор оценивающе поглядел на больного. Дыхание практически восстановилось. Удивительно. 

- Тебе не кажется, что он теперь будет таскать тебя на руках? – пробурчал он, закуривая. От того, слишком скомкано, стараясь удержать сигарету, зажатую в зубах. Прихлебывая воздух, раскуривал, но все же сигарета послушно задымилась. – Наконец, а то думал, что покурить уже не получится никогда. Вот теперь только жизнь начала налаживаться. – Выдохнул Гектор, расслабляясь.

Дэниел несколько оторопело слушал Гектора, когда тот пел ему дифирамбы. Сначала он думал, что ДиДжин просто неприкрыто издевается. Что это его обычный сарказм. Но под конец тирады осознал, что нет, не сарказм это. Не в чистом виде так точно. Гектор им восхищается, и восхищается искренне. И что, теперь его поблагодарить? Тем самым признать его власть над собой? Не в этой жизни.

- Забери, конечно, - протянул зажигалку, отмечая, что рука почти не дрожит. – Я бы и сам хотел домой. Интересно, где здесь домой…

Миллер вытащил из своего снаряжения индивидуальный перевязочный пакет и наложил повязку на рану Мерхана. Тот даже не очнулся. Это хорошо или плохо? То, что он все еще без сознания? Дэниел знал, что чем быстрее оказывается помощь, тем больше шансов у раненого выжить. Но он же оказал помощь. Уж как смог. Не взыщите. Если Мерхан выживет, то будет обязан ему. А это неплохое начало миссии. Очень неплохое.

- Так что там насчет виски? – Пусть Гектор и сказал, что не поделится, но куда он денется из этой пещеры. – Один из нас должен выйти наружу и поймать сигнал. Здесь связи нет. – Продолжая выискивать место, где появится хоть проблеск надежды на установление связи, Дэниел ходил по пещере, то поднимая аппарат вверх, то вновь поднося к глазам. Бесполезно. Сигнала как не было, так и нет.

Вот чертов  Миллер! Мало того, что он поводил руками и вытащил этого несчастного с того света. Ведь точно – вытащил? Так еще и подговорил все так, что теперь ему не откажешь ни в чем. Вот сукин сын!

- Кэмон, малыш! Давай, забирай у меня все! Чего уж там! Возможно, я отдам тебе и последние трусы, не стесняйся! – размахивая руками, заорал Гектор. - Держи – он вытащил из кармана тонкую фляжку и швырнул ею в Миллера.  - Если не поймаешь, я зашвырну в тебя тем телефоном! – рыкнул ДиДжин, вырывая из рук Дэниела спутниковый аппарат. - Посиди и отдохни. Тебя шатает, как тростинку на ветру. Я попробую связаться и вызвать помощь. Хотя, особо-то не надейся. Ни на связь, ни на помощь. Лучше отдохни. Чтобы мы оба могли на тебя рассчитывать, - гоготнул Гектор и, забрав телефон и фонарик, направился к выходу. На улице уж должно быть стемнело. И хотелось бы  не попасться на глаза противнику. Хотя и сначала было бы достаточно, чтобы их обнаружили. Но если не попытаться получить сеанс связи, вообще можно застрять тут на века. Итак. Приступим. Гектор попытался получить сигнал, не выходя из-под козырька грота. Хоть небольшая, но защита.

- У нас разный размер, - хохотнул Дэниел, к собственному удивлению поймав флажку на лету. Спасибо, Лена,  твои тренировки.

А потом безропотно отдал телефон ДиДжину. Если была бы острая необходимость, Дэниел, разумеется, сам пошел бы наружу и сам попробовал бы установить связь, но Гектор решил проявить чудеса гуманизма и сам пошел навстречу опасности.

- Осторожнее там, - проводил его полным тревоги взглядом Дэниел. – Держись ближе к скале. Потому что с тобой может повезти меньше. Что, если не удастся вытащить тебя с того света? Каково тебе будет там осознавать, что бросил меня на произвол судьбы в этом холодном враждебном мире?

Кровь на руках уже успела засохнуть, и открутить крышку фляжки удалось без труда. Дэниел сделал большой глоток. И даже не почувствовал вкуса. Сделал еще один. Вот сейчас проняло. Внутри занялось приятное горячее пламя. Миллер опустился на камни, опираясь спиной на стену. Глаза закрывались сами собой, а мысли набегали одна на другую.  Отдохнуть… А если Гектор не установит связь… Придется пробираться к своим… а где они… А Мерхан… Выдержит ли он этот путь…

Сам знаю. Да что толку. Прислонившись к скале, Гектор выдвинул антенну, микрофон и нажал кнопку вызова. В наушнике раздался плавающий треск эфира.  Нужно было ждать. Нужно. Но  вот можно ли? Скорее всего, за районом пристально следят. Скорее всего, любой сигнал будет перехвачен. И скала тут вовсе не спасет. Остается надеяться только лишь на то, что близость скал не даст системам ПВО засечь сигнал. Именно поэтому выходить на открытое пространство было бы равно самоубийству. Более того – убийству Миллера. А такие цели ДиДжину еще никто не ставил.  Поэтому – да. Прижаться к скале, чувствуя, как осипшие от взрывов камни впиваются в твою кожу, и ждать. Ждать, когда наушник оживет знакомой речью.

- Слушаю вас, Альфа-один! – заскрежетал металлический голос.

Гектор вздрогнул. Ругнулся. Чертов Миллер. Опять ему выводить ежа за яйца. Позывные-то не те.

- Это Альфа-два. Прием. Представьтесь и засеките координаты точки.

- Альфа-два. С вами говорит База-Смит. Есть опознать координаты цели. Что требуется еще?

- База-Смит. Требуется барбекю и виски, но мы согласны на борт спасательного судна и бригаду медперсонала. У нас трехсотый.  Вам ясно? Вертушку и доктора. Прием!

- Да, Альфа-два. Приказ понятен. Борт и доктора. Альфа-Один ранен.

- Нет, черт тебя подери. Альфа-Один жив-здоров! Тьфу на тебя! Не делай выводов. Просто пришли борт и доктора. Ясно? Прием.

- Есть, Альфа-Два. Прислать  вертушку и доктора. Выполняю. Следующий сеанс через два часа. До связи.

- До связи, чертов ублюдок, - проорал Гектор в онемевший микрофон, потряс аппарат и засунул его в карман. Честное слово, когда он в кармане, как-то спокойнее на душе.

Ну что ж. сеанс состоялся. Есть ровно два часа на отдых. Время пошло. Пожрать бы. Отступив в сырость и темноту пещеры, Гектор вытащил сигареты. Жратва есть. Но это когда Миллер будет на глазах. А пока достаточно покурить…

Гектору удалось связаться с базой. Оставались, конечно, сомнения, что вертолет тоже попадет под обстрел, и… Нет, об этом лучше не думать. Лучше проверить Мерхана.

Такое состояние медики описывают как стабильно тяжелое. Лежит неподвижно, но на вопросы реагирует. Ответить не пытается, Дэниел ему запретил, чтобы экономил силы. А моргать моргает. Один раз да, два раза  - нет. От еды предсказуемо отказался, а вот попить ему дали. Потеря крови сопровождается обезвоживанием, это любой знает. В идеале в него бы влить физраствора хотя бы. Но это потом. В госпитале.

Отдаленный гул развеял сомнения Миллера. Хотя он и прислушивался, не начнется ли грохот обстрела, но нет. Вертушку не засекли. На борт погрузились быстро, и вот уже через несколько десятков минут Дэниел и Гектор шли к ожидавшему их автомобилю. Миллер уточнил лишь, в какой госпиталь доставят пострадавшего. А потом забрался на заднее сиденье, и поднял его уже голос Гектора, который пытался его разбудить.

- Пошли давай, в нормальной постели спать удобнее.

Постель оказалась нормальной, душ теплым, а еда готовой, только в микроволновку положи.
А что еще нужно, когда почти весь день проводишь в тесном кабинете в здании посольства, изучая бесконечные отчеты, рапорты, тексты интервью… В промежутках между прочтением чрезвычайно увлекательных документов были встречи с информаторами. Правда, мало чего нового и интересного они приносили. Разве что очередную порцию отчетов, только писал их теперь сам Дэниел.
Регулярно приходили сводки о состоянии здоровья спасенного ими Мерхана. Его уже перевели из реанимации, где он находился после операции в обычную палату, не совсем обычную, меры безопасности там были на уровне. Но посещения уже разрешили. И Дэниел собирался в скором времени навестить своего нового знакомого. Напомнить, что долг платежом красен.

Город Соран – центр одного из курдских эмиратов в Ираке. По каким соображениям Саддам решил строить для себя бункер именно там, известно, по всей видимости, лишь ему. Или какой-то из его советников – враг. И просто приготовил долгоиграющую ловушку. Ясно же, что курды никогда в жизни не простят ему Барзани. Хотя тот и умер в Америке. Но  сам факт его жизни и бегства из родного дома оставался в сердцах. Но Хусейн был настолько уверен, что его народ всегда с ним. Полностью поддерживает его. Доверяет ему свое благосостояние и безопасность, что делить его на курдов и арабов ему и в голову не приходило. Правда, справедливости ради, нужно заметить, что бункеры – поземные убежища, довольно сильно смахивающие на города, были построены по всей стране.

А где, как не на строительстве отмывать деньги? Перед ДиДжином и Миллером была поставлена конкретная задача, хотя и неофициальная, найти источники финансирования иракского лидера. Их руководство было категорически уверено, что они нападут на след Москвы не только в военной помощи Ираку, но и выявят факты финансовых инъекций в экономику страны. Проверять строительство засекреченных объектов, конечно, никто даже не мечтал. Но мониторинг инфраструктуры районов масштабных строек, в особенности продовольственного сектора экономики было вполне реальной задачей. Хотя по официальной версии они входили в состав одной из бесчисленных комиссий, проверяющих наличие запрещенного ООН оружия... тем более, за обнаружение такового  полагалась приличная премия. От чего бы не получить еще и ее?

Гектор выбросил окурок сигареты. Запасы курева стремительно стремились к нулю, а время их отправления отсюда все еще даже не обсуждалось.

Какого хрена! Им, что, сгореть полагалось на работе? Чертовы политики! Сидят в белых кабинетах. Хлебают виски. А тут для их кислых мин ройся в дерьме, да еще и при вечном артобстреле. Гектор дернулся. Ну, хорошо. Не вечном. Но в любой момент может прилететь пуля. Если не зенитный снаряд.  Сколько времени может продлиться этот период? Когда их выведут отсюда, чтобы приступить уже к реальным действиям. Или как раз все это и зависит от них. От их способности найти то, чего никто не может обнаружить? Хорошо. Найдем. И все это даже не за медаль. Вот чертовы сволочи. Вся работа в этом аду лишь ради того, чтобы смотаться отсюда живыми! ****ь! Здорово устроились. Ничего не скажешь. Идеальная схема. Интересно, русским она известна?

Гектор с тоской смотрел на растущие вокруг гостиничного комплекса пальмы, засыпанные белым, тяжелым снегом, мечущиеся в порывах ветра, принесшего метель с горных перевалов. Перевел взгляд на далекие горные склоны. Совсем еще недавно чуть не ставшие их общей могилой.

Во избежание слежки, им было предписано подстраховывать друг друга. Таким образом, получалось, что они следили друг за другом, но только такая схема работы давала некую уверенность в завтрашнем дне. И более того, была весьма удобна для исполнения заданий. Поскольку неожиданное появление напарника сбивало с толку информаторов… и если они врали, то это выяснялось автоматически. Хорошо. Хорошо, что остались живы. Хорошо, что их жизни в их руках. Чужим рукам Гектор не доверял.

Это надо было приехать в Ирак! Чтобы снова оказаться в снегу… Некоторые вещи Дэниелу было сложно понять и уместить у себя в голове. По его представлению Ирак это жаркая пустыня. И тут, погляди-ка. Снег.

Да уж лучше снег, чем испепеляющая жара. В берцах удобно ходить по любой субстанции. Будь то снег или песок. Тем более что они-то с Гектором к снегу привыкшие. Хотя ДиДжин явно предпочел бы тепло. И  не тут, а где-нибудь на берегу лазурного океана. Вот какой злющий ходит последнее время. Дэниел и сам злился. Только вида показывать права не имел.

Он бесшумно подошел к Гектору, мягкий ковер заглушал его шаги, и встал рядом, глядя на поистине сюрреалистический пейзаж. Пальмы и метель. Метель и пальмы.

- Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросил он негромко.

Наверняка они думают о разных вещах. Но конечный пункт их мыслей будет одинаков. Поскорее бы убраться отсюда.

- Скоро транспорт подадут. Ты ведь со мной?

Еще один риторический вопрос. Теперь они как сиамские близнецы. Неразлучны. Везде и всегда вместе. И, как ни странно, Дэниела это ничуть не напрягало. Он уже так привык, что Гектор с ним рядом. Подстраховывает. Прикрывает. Что не представлял уже, как он будет обходиться без него. Когда или если придется.

Все в жизни когда-то приходится делать впервые. Всему когда-то придет конец. Как и самой жизни.  Все дело в том, что  происходит между  двумя датами. Что останется после тебя после смерти. Что? Этот чертов снег, который растает не через пару часов, так через пару дней. Счета в банках? Ну, вот у Дэниела их нет. Он  все еще стремиться сделать свою работу на отлично, и все еще верит, что это и есть самое важное в жизни. Ему до сих пор кажется, что от него зависит все на свете, а его жизнь уж тем более.

- Конечно, я с тобой, еще бы это было не так, - Гектор похлопал Дэниела по плечу и оторвался от созерцания снежной бури. – Завораживающее зрелище. Иногда мне кажется, что природа сильнее и гуманнее человека. Убивает слабых. Сильным дает власть. И все это умудряется сделать без денег и без подлости. Ни тени предательства, и корпоративной этики. 

Гектор привычно ворчал нечто в пространство, предоставляя окружающим  самим решать, слушать его  или отворачиваться и забывать о нем. Казалось, он был абсолютно безразличен не только к мнению окружающих, но и к любому проявлению внимания к его персоне. Но это было не так. Как и любой человек, Гектор ДиДжин был крайне щепетилен к своей персоне. И любые признаки невнимания к ней отзывались в нем гулким набатом, который остальные воспринимали как сарказм и ворчание. Он давно научился строить стену между собой и остальным миром. И вот теперь этот Миллер. Мать его… И, главное, ему нравится этот парень. Во всех отношениях. Как бы по-идиотски это не звучало.

- Нас уже ждут. – Отметил ДиДжин, открывая двери на автостоянку. - Надеюсь, это не шпионы Хусейна. Не хотелось бы попасть под прицел. У меня запланировано еще много чего в жизни. -  Бубнил он, озираясь по сторонам, хотя все эти арабы были на одно лицо. И даже животы у них были одинаковые. Как с такими очертаниями они умудрялись воевать, даже представить сложно…

Рассуждающий на философские темы Гектор это нечто. ДиДжин любит поговорить, этого у него не отнимешь, но, как правило, он рассуждает о более приземленных вещах. Хотя, что может быть приземленнее естественного отбора. Хотя Дэниел мог бы поспорить по поводу того, кому дается власть, и кем. Уж точно не природой. Одни власть имущие окружают себя подобными, чтобы было удобнее поддерживать существующий порядок вещей. Даже не задумываясь о том, что рано или поздно те, кого они привели с собой для поддержки, вонзят в спину нож или подсыплют в любимый  виски яд. И последует такое искреннее удивление. Как же так! Я же дал тебе все! Положение, власть, имя, могущество! И невдомек умирающему, что сколько человеку ни давай, ему все равно будет мало. Недаром говорят, дашь палец, руку откусит. Так что природа тут здесь играет очень незначительную роль, определяя, разве что саму сущность человека. И вот где заканчивается гуманность и начинается подлость и предательство.
Но сейчас не время и не место для подобных бесед. Каждое слово записывается и слушается. Одно дело, если Гектор выдал свою тираду в пространство, совершенно другое, если Дэниел его мысль начнет развивать. Как известно, любую мысль можно выхватить из контекста и исказить до неузнаваемости, вывернув в свою сторону. Поэтому Миллер промолчал из предосторожности, лишь  многозначительно улыбнувшись Гектору в ответ. Улыбку к делу не пришьешь, а ДиДжин его все равно поймет. Давно уже научились понимать друг друга без слов.

Снежный вихрь подхватил их, стоило выйти на улицу. Интересно, арабы умеют ездить по снегу? Может, лучше самому сесть за руль? Но водителем оказался американец. Хорошо, если не из Калифорнии. Дэниел на всякий случай пристегнулся.

Но до госпиталя их доставили без эксцессов, если не считать небольших заторов, арабы не привыкли все равно ездить на машинах. Им бы верблюдов. Вот это их тема.

Госпиталь мало отличался от остальных зданий в городе. Такой же приземистый. Неказистый, зато предполагается, что сейсмоустойчивый. Проверять не хотелось.

Их и правда ждали. Сам врач, который оперировал и лечил Мерхана, встретил их в тесном холле госпиталя. Внимательно вгляделся в лица Гектора и Дэниела, а потом вместо приветствия спросил.

- Кто из вас оказывал господину Барзани первую помощь?

Странное поведение для араба. Нехарактерное. Но тем не менее Дэниел незамедлительно ответил.

- Я.

Доктор схватил его руку и крепко пожал, энергично потряхивая.

- Вы спасли ему жизнь! Вы спасли жизнь моему брату! – он улыбался и весь прямо светился от счастья.

Брату? Интересно. Или арабы всех своих считают братьями?

- Мы можем с ним повидаться?

Дэниелу, наконец, удалось вытащить руку из ладоней доктора.

- О, да, сюда, пожалуйста!

И он чуть ли не бегом направился вдоль по коридору, ежесекундно оглядываясь, чтобы убедиться, что его спутники не отстали.

Та комната в аэропорту Нью-Йорка была белее снега за окнами. То, что Гектор увидел в госпитале, должно было показаться ему кошмаром. Но почему-то в этих обветшалых стенах чувствовалось присутствие тепла и надежности.

Гектор уронил челюсть, когда услышал слово «брата». У них все люди братья? Или что? Или у врачей люди братья? В общем, Гектор собрал в кучку сознание, едва ли не разлетевшееся на мелкие осколки, последовал за доктором и Миллером на некотором расстоянии. Как бы ни было неожиданно слышать, что они спасли чьего-то брата. В конце концов, и у докторов бывают братья, как бы ДиДжин не гордился тем, что сделал Миллер, работу еще никто не отменял. По одной простой причине. Они все хотят выбраться отсюда живыми.

Вот палата.  Чуть скрипнула тонкая дверь, открывая сжавшееся до тесного бокса пространство. Хотя, оно лучше, чем та пещера.

Вот, скажите на милость, почему ему сегодня на ум без конца приходит та пещера? Еще когда смотрел в окно гостиницы на горный массив, все пытался отыскать ее. Но за сплошной белой пеленой не видно ни зги. А что-то его туда тянет. Из головы не идет.

Мерхан широко улыбнулся, увидев  людей, вошедших вслед за доктором.

- Я рад! О, Аллах, как я рад вас видеть! – воскликнул он, не дожидаясь представления. Как будто ждал их все эти дни. – Присаживайтесь, гости дорогие! Сейчас вам принесут фрукты и сладости! – Мерхан тараторил, радушно улыбаясь, показывая, куда сесть гостям, как будто был тут хозяином, щелкал пальцами, словно волшебник. И по этому знаку в палату принесли два подноса. Как он и говорил – фрукты и сладости. Мужчины, одетые в белые одежды, водрузили подносы на тумбочки, сдвинутые к центру палаты. Потом еще принесли чай,  чтобы композиция казалась законченной. – Вот, угощайтесь. Я не богат, но для вас сделаю даже невозможное! Чувствуйте себя не просто как дома, как будто вы самые дорогие гости в этом доме! И да прибудет Аллах в ваших сердцах!

Дэниел вошел следом за доктором. Как он сказал, его зовут? А, он же не сказал. Почему не сказал? Мысли были заняты другим? Или преднамеренно не назвался? Параноик ты, Миллер.
На том и стоим.

Или у Мерхана была врожденная способность выходить из всяческих передряг с минимальными потерями, либо здешняя медицина мало чем уступает израильской или, скажем, германской. Но факт остается фактом. Мерхан и выглядит неплохо, хоть сквозь загар и проступает еще бледность, и вон как суетится…

Дэниел сел на приготовленный стул, один из двух, Гектор расположился подле, а Мерхан присел на кровать. На самый краешек, как будто готов был по первому знаку гостей вскочить и удовлетворять их желания.

Требования оперативной осторожности не позволяли Миллеру прикоснуться к угощениям, но так он мог обидеть гостеприимного хозяина. Дэниел решить отвлечь Мерхана на разговор.

- Я рад видеть вас в добром здравии, господин Барзани, - начал он, приветственно улыбнувшись Мерхану. – И все же не могу не спросить. Как ваше самочувствие? Скоро вас выпишут?

Вопрос с явным подтекстом. Как скоро мы сможем приступить к допросам и вербовке. И Мерхан прекрасно понял скрытый смысл. Момент истины.

Вопрос был по существу, но не по адресу, и все обратили взоры на доктора. Первым очнулся Мерхан.

- Доктор Дерре, может быть, вы скажете, когда я смогу принять моих спасителей в своем доме, - обратился Барзани к доктору, оставшемуся стоять за спинами гостей. – Вы же видите, как они рады меня видеть, как я рад, что встретил таких прекрасных людей!

- Я вижу. Прекрасно вижу, - отозвался доктор. - Я разрешил вам посещения, уважаемый Мерхан, но о выписке пока говорить рано. Рана еще слишком опасна.

Доктор подошел к больному, довольно демонстративно пощупал лоб, взял руку за запястье, проверил пульс.

- Пока рано. Но скоро. Очень скоро я разрешу вам отправиться домой.

- Вы лучший доктор на земле, - дождавшись пока доктор отойдет, сказал Мерхан. - Но без этих людей я не узнал бы этого, вы же знаете доктор Дерре, как я благодарен им.

Мерхан смотрел в глаза Дэниелу, изо всех сил стараясь показать, как ему хотелось бы, чтобы эта встреча проходила в других условиях.

- Скажите мне, что я могу сделать для вас? Я исполню все! Я буду счастлив выполнить любую вашу просьбу! – с пылом воскликнул он, обращаясь к гостям.

Дэниелу два раза не повторять. Даже взглядом. Он обернулся к доктору Дерре, который по какой-то причине не спешил покинуть палату и оставить их с Гектором наедине со спасенным. Призывая на помощь все свои дипломатические способности, Миллер светски улыбнулся и начал.

- Доктор Дерре, я очень ценю то, что вы сделал для вашего брата, господина Барзани, и я уверен, что вы делаете это для всех ваших пациентов. Безусловно, мне приятна ваша высокая оценка и моего скромного вклада в восстановление здоровья нашего друга. И вы, безусловно, понимаете, когда спасаешь человеку жизнь, с ним устанавливается некая связь. Трудно описать словами, но она крепка и бесценна, как шелковая нить. Я читаю в глазах господина Барзани стремление поблагодарить меня лично. Вы понимаете. Эта тонкая душевная материя… - Дэниел подкрепил свои слова выразительным взглядом.

Доктору ничего не оставалось, как удалиться с важным видом, пожелав всего наилучшего. Еще бы он пожелал другого.

Гектор передернул плечами, выражая  ощущение неприязни. Слишком уж масленое масло от этого врача.

- Вот только не говори, уважаемый, что он реально твой брат! В жизни не поверю!

- Нет-нет, что вы!  - затряс головой Мерхан. - Я не могу быть его братом. Но он очень уважаемый человек. Образованный. Я думаю, он поражен вашими способностями, уважаемый. – Барзани обернулся к Дэниелу. - Может быть, я смогу быть чем-то полезен вам? Ведь вы же не просто так приехали сюда. Вам же нужен проводник или переводчик, я мог бы постараться! – Мерхан так искренне хотел быть полезным, что Гектор даже заревновал. Вот уж не обязательно ходить за ними следом. Достаточно и подробных сведений.

Значит, это у них такая форма выражения приязни. Участия. Чего бы то ни было. Называть своего пациента братом. Или попытка стать ближе. Оно и понятно. Американцы в Ираке. Любой хотел бы узнать побольше о том, зачем они приехали на его родину.

- Мои способности… Благодарю, - Дэниел обозначил легкий поклон в знак признательности, а сам подумал, не выдал ли себя, оказав первую помощь Барзани именно таким способом. Да чего уже сейчас говорить об этом. Хотя нет. Об этом как раз узнать нужно побольше. – Он сам так сказал? Сможешь вспомнить дословно? – Теперь, когда ни остались одни, ни к чему соблюдать все эти церемонии и обращаться друг к другу на вы. – Я просто сделал, что смог. Я не хотел, чтобы ты умер, - просто объяснил Миллер. – И да. Мы не отказались бы от твоих услуг переводчика, проводника, просто друга.

Дэниел искренне улыбнулся. Что ни говори, приятно осознавать, что благодаря тебе, в том числе человек остался жить.

Гектор только смотрел, приоткрыв рот. Ну, он почти привык к этой восточной церемонности, но иногда это выходило за пределы его понимания. Миллер, конечно, хорош. Вот кто ловит все на лету. Только медленно все это. Пока расшаркаются – арабское солнце за горизонтом окажется. И день пролетел, поминай, как звали. От этого становилось  вязко на душе. Как будто здесь не горы, а болота кругом, настолько затягивал этот шербет отношений.

- Скажи-ка, уважаемый, а за каким дьяволом ты поволокся в горы? У тебя там стада или травы? – Гектор специально упомянул то, чего в это время года в горах быть не может, чтобы у Мерхана не было соблазна соврать. Что было вполне в обиходе у местного населения.

 Барзани посмотрел на Гектора, потом перевел взгляд на Миллера, выискивая в нем подтверждение вопроса, потом опять обратился к Гектору.

- Я не мог оставаться в городе. Тут я вам не скажу всего. Но у меня появилось нечто, что необходимо было спрятать. Возможно, это еще более опасно для жизни, чем тот обстрел, под который мы все попали. И вас мне послал Аллах. Он действительно всемогущ, раз так помог мне. Если бы доктор разрешил, я сам бы показал вам место тайника, но пока я не могу отправиться с вами. Надо или ждать, или вам придется вернуться туда без меня. – Барзани покачал головой, в знак сожалений.  Он действительно сожалел, что не может прямо сейчас выйти из этой палаты, потому что чувствовал необходимость  сотрудничества со своими спасителями.

Опаснее, чем обстрел? Это что же может быть такое? При всей склонности жителей стран востока преувеличивать все и вся, глядя на Мерхана, не скажешь, что это такое уж большое преувеличение. Жилка вздулась на лбу, руки сцеплены вместе, сам весь скованный и напряженный. Страх? Возможно. Но, похоже, что не за себя.

Видимо, Гектор застал его врасплох. Обычно арабы долго-долго подбираются к сути, чем страшно злят европейцев. И вот. ДиДжин нашел к нему прямой подход. Что само по себе и неплохо. И Мерхан как на духу поведал о своей страшной, страшнее, чем обстрел, тайне.

- Хорошо, я понимаю, - согласно кивнул Дэниел, доставая из кармана телефон. – Не можешь сказать. Да. Я бы тоже не стал здесь. – Он обвел взглядом тесную палату.  – Но написать-то можешь? Рука действует?

Барзани кивнул. Как-то судорожно, как будто сзади в шее у него была пружина, которая не давала делать таких движений, немедленно возвращая голову в исходное положение.

- Тогда пиши. Раскладка английская. Могу сделать графический редактор.

И Дэниел втиснул аппарат в сжатые ладони Мерхана.

Барзани помедлил минуту, соображая, что и как делать. Не такая уж невидаль сотовый телефон. Другое дело, что он привык держать в руках совсем старый аппарат. Но, чуть разобравшись, Мерхан начал проворно тыкать кнопки.

Гектор и Дэниел переглянулись. Чутье еще ни разу не подводило ДиДжина. И если здесь не пахло крупными деньгами, значит, это будет в первый раз. Но и просто возвращение домой сейчас устроило бы их обоих. Причем не такое, после которого спина болит от ощущения ударов по ней. Хотя, тут похоже, это выражение не столько фигурально, сколько реальное.

Не случайно Мустафа Барзани боролся с режимом Хусейна. Причем это было праведная борьба за счастье своего народа. Его моральные и человеческие качества не давали повода сомневаться в его честности и бескорыстии. И вот теперь этот. Кто он – внук? Не важно. Если он хоть немного похож на своего родственника, то он не просто понимает, что сейчас происходит, но и будет действовать ради своего народа. В его интересах. Чего, в общем, и нужно Миллеру и ДиДжину.

- Не забудь указать имя проводника, пока ты здесь, нам нужен кто-то, чтобы продвигаться  по местности быстрее, - проговорил Гектор. - И не задерживайся здесь. Слишком уж странное место. Я бы тут не оставался надолго, - Гектор попытался улыбнуться. Но ухмылка вышла слишком кривой. Война еще не началась. Но разве от этого легче?

Мерхан закончил набирать текст и протянул телефон Миллеру с таким видом, как будто пробежал марафонскую дистанцию или поменял рельеф местности собственноручно и в одиночку. Конечно, ему нелегко было довериться чужакам, пусть они и спасли ему жизнь. Пусть и могут принести облегчение  его многострадальному народу. Но чужаками они  остаются. Однако, мудрые люди говорят. Враг моего врага – мой друг. Что оставалось Барзани? Лишь довериться американцам и своему чутью. А оно говорило за то, что хотя бы один из них, да на его стороне.

- Здесь все, - выдохнул Мерхан. – Все, что может вам помочь отыскать… то, что вы ищите. – Доверие доверием, но осторожность прежде всего. – Имя проводника в конце. И его номер. Скажете, что от меня. Он вас к шайтану в гости проводит, - Мерхан вымученно улыбнулся.

Дэниелу хотелось поскорее уже покинуть бокс, чтобы начать подготовку к походу в горы. Пробежав глазами текст, он понял, что им предстоит вернуться туда, где они попали под обстрел. Не самая приятная перспектива. Дэниел передал телефон Гектору, чтобы тот тоже изучил содержимое послания Мерхана. На всякий случай.

- Вы даже не притронулись к угощениям, - растерянно заметил Мерхан. -  Вам не по душе наша пища?
Он был настолько жалок в этот момент, что Миллер срочно передумал уходить. Если они хотят вести дела в этой стране, нужно уважать местные обычаи.

- Как ты мог такое подумать,  Мерхан. Прости нам наши заморские привычки. – Выразительный взгляд в сторону ДиДжина, на то тот лишь пожал плечами, а что я не так сделал? Все же получилось. – Сначала говорить о деле, а потом… - Дэниел потянулся к блюдам и взял кусочек рахат-лукума. – Ты же разделишь с нами трапезу?

Трижды отказавшись, как требует того этикет, Мерхан все же присоединился к мужчинам. Постепенно напряжение и натянутость, воцарившаяся в палате, растворилась в сладком послевкусии на самом деле бесподобных угощений и  традиционно вежливых фраз.

Отдав должное гостеприимству Мерхана, Дэниел попрощался с ним, пожелав скорейшего выздоровления, Гектор присоединился к пожеланиям, даже искренне получилось. И мужчины вышли в коридор.

На улице уже почти стемнело, автомобиль ждал там, где они его оставили. Миллера не отпускало какое-то свербящее чувство неправильности происходящего. Хотя так всегда, когда ты на чужой территории, разве нет?

Он сел рядом с водителем и настроил второе зеркало так, чтобы иметь максимальный обзор.

- Что не так?  - спросил Гектор.

- Пока не знаю. Но держи оружие и телефон наготове.

Командный тон Миллера вызвал злорадную ухмылку и напряжение мышц у Гектора. Увы. Но ежеминутно ждать нападения уже вошло в привычку. Въелось в подкожный слой организма и заставляло держать наготове оружие даже во сне. Да и что еще ждать от пребывания в стране, в которой вполне нормально спать с кинжалом под подушкой?

- Интересно, оно когда-то было не наготове? – хмыкнул Гектор, снимая пистолет с предохранителя. FN Herstal FNP-9 был настроен на его ладонь так же, как будто старинный рояль на камертон. – Теперь ты будешь поспокойнее? – поинтересовался он у Миллера, повертев оружие перед ним. - Если уж ты прыгнул на переднее сидение, тебе и следить за дорогой. А я попробую узнать прогноз погоды на завтра. А то по такому снегу идти на поиски сокровищ довольно идиотично. Лучше бы он растаял, хотя бы после нас не оставалось следов.

Дорога в темноте выхватывалась кускам, освещенными фарами. Обочины вообще казались серовато-коричневыми сгустками. Но картинки с ужасающими очертаниями таяли по мере приближения, а ощущение тревоги все нарастало. Потом шофер уткнулся в полосатый шлагбаум, которого тут точно не было, когда они ехали в госпиталь.

- Ну вот, считай, что началось, - произнес Гектор, когда водитель тронулся, повинуясь указателю на дороге. - Сам-то оружие приготовил? Или  ты думаешь, они будут стрелять только в меня? – сарказм и бравада помогали скрыть скрежет зубов. Да что ж не так в этом мире, когда невозможно просто спокойно проехать по дороге? Гектор заметил, как напрягся затылок водителя, маневрирующего между ухабами на объездной дороге, которая, впрочем, на дорогу походила мало, пока его не ослепила вспышка. Машина редко затормозила и уткнулась в кучу щебня. – Приехали. – Сухо прокомментировал Гектор  и выставил пистолет вперед.

Оружие Миллер приготовил. Старую добрую беретту. Даже Лена одобряла его выбор, а уж она понимала в оружии получше их обоих вместе взятых.

Пальцы сомкнулись на рифленой рукоятке. Когда это произойдет? И как? Их взорвут? Обстреляют?
У их водителя, должно быть, очень хороший ангел-хранитель. При взрыве автомобиль подкинуло, но все остались живы. Бронированный корпус спас от осколков, а армированное стекло от взрывной волны.

- Назад! – крикнул Дэниел водителю.
 
Но тот его не слышал. Переоценил Миллер значимость его ангела-хранителя. Уоррен, как представился парень, был в шоке. Новобранец, что ли…

- Гектор, забери его к себе, я поведу.

Дэниел нащупал под сиденьем рычаг и откинул спинку водительского сиденья. ДиДжин проворно забрал обмякшее тело и оттащил его. Дэниелу осталось лишь перекинуть ноги и перебраться за руль. Еще одно движение, и спинка на месте. Под дробный перестук пуль по корпусу автомобиля Миллер рванул рычаг переключения передач, машина прыгнула назад, налетев на какое-то препятствие. Снова вперед и вправо. Назад и влево. Прорвались. Но долго они так не протянут. Дэниел пытался рассмотреть хоть что-то сквозь паутину трещин на стекле. Еще немного, и пули их достанут. Дорога была не слишком узкой. Насколько запомнил Миллер. Развернуться они смогут. Если успеют.
Он снова бросил машину вперед, вцепившись в ручник, и вывернул руль. Нечто похожее на полицейский разворот. На автодроме в Лэнгли за такое ему поставили бы неуд. А здесь. Нищие не выбирают. Врубить передачу. Педаль газа к полу. Вперед.

Как только автомобиль рванул с места, со звоном лопнуло заднее стекло, осыпая Гектора и Уоррена брызгами стекол.

- Ложись! – рявкнул Дэниел, наугад прорываясь от обстрела. Машину нещадно кидало из стороны в сторону, его самого несколько раз чувствительно приложило об дверь и об стойку. Но пули миновали. Сквозь покрытое трещинами и заляпанное грязью стекло Дэниел рассмотрел приближающиеся огни. Еще немного, и они окажутся в городе. Там их продолжат преследовать или не решатся?

- Надеюсь, ты вызвал подмогу, - проорал Миллер Гектору, не отрывая напряженного взгляда от дороги, чтобы не въехать во что-нибудь именно сейчас, когда спасение так близко.

- Твою мать, Миллер, - орал ДиДжин, стряхивая осколки стекла  - Тебе что, одного меня мало?  Гони, что есть духу, а я попробую  забыть, что мы тут просто гости!

Он, наконец, устроил водителя на полу между сидениями, убедившись, что тот жив, и нажал клавишу вызова на телефоне. Сотруднику посольства должно хватить сигнала вызова, чтобы определить точку доступа, а вот тем, кто ждал их, не достаточно того, что они просто проедут мимо. И Гектор выставил дуло пистолета в разбитое окно.

- Ты можешь ехать ровнее, с такой тряской прицелиться невозможно, где тебя обучали вождению? – орал Гектор, пуская пули в мелькающие тени у дороги, отчаянно ожидая услышать голос Миллера в ответ.

- Может, мне еще остановиться и подождать, пока ты там устроишь себе наиболее благоприятные условия для стрельбы? А может попросить и тех, кто в нас стреляет, постоять смирно и прекратить пальбу на это время?

Дэниел злился вовсе не на Гектора. Он злился на себя, что не предупредил Уоррена. Что не приказал ехать другой дорогой, хотя все маршруты заранее согласовывались, и отклонение было сравни неподчинению приказу. И вот теперь их жизни под угрозой. Но это вовсе не значит, что когда все закончится, и все останутся живы, он станет просить прощения или признавать свою вину. Все люди военные, все знали, на что шли.

- Ты связался с базой или нет?

Такой просто вопрос, неужели так сложно ответить? 

В городе дорогу лучше видно не стало. Вопреки ожиданиям Дэниела, уличное освещение не работало. Да и в домах свет почти не был виден.

- Твою мать! – Выругался Миллер и с пары ударов высадил только мешающее теперь стекло. То, что от него осталось. – Так хоть что-то видно, - пробормотал он.

- Я отправил сигнал экстренного вызова, - рявкнул Гектор, цепляясь за кузов машины. – Теперь у нас нет стекол. Держись подальше от этих зияющих дыр, что будет с нас толку, если мы станем похожи на решето? Если база работает в стабильном режиме, то до встречи с отрядом быстрого реагирования осталось каких-нибудь пять минут. Может меньше. Для нас сейчас время идет по-другому, - пытаясь успокоить Миллера или себя, кричал ДиДжин. Переорать вой двигателя и невероятный гул ветра, рвущего салон машины, было сложно, но хотелось и самому не давать Миллеру повода для волнений, и слышать, что он жив. 

В действительности их обстреливали не так долго, как казалось им. Но на базе среагировали адекватно. И уже через минуту Гектор услышал звуки приближающейся сирены, а еще через несколько секунд мощный прожектор осветил окрестности.

- Ну, хоть не додумались на нас направить прожектор, и то, ладно,   Гляди-ка, Миллер, сегодня у них не идиот сидит за штурвалом! Подумать только, как нам повезло! - ворчал ДиДжин, оглядывая, освещенные с вертолета обочины. – Живут же люди хорошо, чего еще не хватает, зачем устраивать взрывы и засады… - привычно ворча уже себе под нос, ДиДжин все еще смотрел на окрестности сквозь прицел пистолета, хотя на полной скорости машина прыгала, словно больной в приступе эпилепсии. Он не перестал этого делать даже тогда, когда увидел группу поддержки. Единственное, на что отвлекся – это проверить все ли в порядке с Уорреном.  Присутствие  лишней машины делало их путь веселее, но не безопаснее. Если на них напали, значит, кому-то это было нужно. И пока он не получит желаемого результата – ни о какой безопасности говорить не приходится.

Напрасно думал Дэниел, что, выбив стекло, он станет лучше видеть дорогу. Теперь, лишенный всяческой защиты, он в полной мере ощутил то забытое ощущение, когда снег и ветер выжигают глаза, норовя живьем содрать кожу на лице. Хорошо, что впереди шла машина сопровождения, и можно было еще как-то ориентироваться на дороге, держа в поле зрения ее габаритные огни. Гектор внес было предложение пересесть в машину сопровождения, а эту бросить. Но Дэниел тут же отмел его.

- Ни в коем случае! Это собственность государства, вещдок, свидетель нападения!

Это все, что он смог проорать зло в ответ, пока снегом не забило рот. А сказать он мог еще очень много. Оставить машину врагу? На растерзание? Кто знает, что эти иранцы смогут из нее извлечь в прямом и переносном смыслах. Один лишь GPS навигатор с маршрутами в памяти чего стоит. А они хранятся достаточно долго. Отдать врагу такой козырь? Ни за что. Плюс. Они с Гектором здесь как официальные лица. Члены государственной  комиссии. И нападение на них обернется для Ирана большими неприятностями. Пока неприятности только у них, но если Штатам нужен повод для дипломатического или иного скандала, то вот, ничего и придумывать не нужно.

Так они и доехали до места назначения. Не до отеля, конечно. А до обнесенного забором с колючкой комплекса казарм. Промчались через кпп, ворота за ними немедленно закрылись. Наконец, можно остановиться и перевести дух.

Дэниел провел рукой по лицу. Против его ожидания он дотронулся не до ледяной корки, а всего лишь стер влагу. К машине уже спешили  санитары с носилками. Дэниел обернулся назад. От напряжения все мышцы свело, и он поморщился от боли.

- Вы там живы?

Судя по взгляду Гектора, тому тоже было, что сказать. Очень много и очень громко. И вот что странно. Вместо того чтобы приготовиться к ругани или продумать не менее весомый и яростный ответ, Миллер нашел всю это ситуацию забавной. И не мог удержаться от улыбки. Скованной, неестественной, потому что лицо стянуло от холода и снега, но он улыбался.

Кажется, встали дыбом волосы не только на голове. В салоне машине завывал ветер, сводя с ума и вымораживая уши. Гектор хотел орать, проклиная тот день, когда впервые увидел Миллера, но желания бороться с ветром не было вовсе. Да и Уоррен был на руках. Как будто с ребенком, обнимая водителя, ДиДжин сидел на заднем сидении с расширенными глазами, стараясь не дышать. Хотя хвататься за воздух приходилось каждую секунду. Машину трясло нещадно. По всей видимости, на одном из колес пробита шина. И как Дэниел удерживал на дороге перекошенную вздрагивающую машину – вообще трудно представить. А слушать его вопли по поводу ценности казенного имущества вообще было смешно. Смешно? Вот его забитое снегом лицо расплылось в идиотской улыбке. Еще как смешно! Гектор и рад бы орать, ворчать, поколотить этого придурка, но глядя в его искрящиеся ослепительной синевой глаза, только и смог, что выдавить сквозь смех.

- Да пошел ты, чертов придурок! - и рассмеялся, все еще придерживая Уоррена. Потом подоспели санитары. Забрали контуженного, глядя на смеющихся, словно решая, не стоило бы забрать и их? Но не забрали. Должен же кто-то строчить отчеты. Вот и пусть ДиДжин и Миллер этим и занимаются. Так, что остаток вечера и ночь прошли тихо и мирно. Сразу после того, как автомобиль загнали на закрытую стоянку, они занялись отчетами и подготовкой новой операции.

- Пошел ты сам, - беззлобно огрызнулся Дэниел.

Вся злость стаяла вместе со снегом. Навалилась неимоверная усталость, а когда он пришел осмотреть автомобиль, чтобы подробно описать повреждения в отчете, Миллера обуял ужас. Страшно представить, что подмога хоть чуть-чуть запоздала. Что взрыв, от которого пострадал Уоррен, мог быть чуть правее. И что у самого Дэниела не было бы навыков экстремального вождения по снегу, и что его жажда жизни уступила бы парализующему ужасу. Вот теперь его затрясло от всей глубины осознания. Как это по-научному называют? Птср? А меж собой просто отходняк. Вот бы стрельнуть сигаретку у Гектора. Вдруг помогла бы? Хотя он говорит, что нет.

Тщательно все заснял на камеру мобильного телефона и записав основные тезисы в блокнот. А потом вернулся в отведенный им двоим кабинет, чтобы выслушать отчет майора об усилении постов. Да Миллер и сам видел, что расстрелянный автомобиль уже охраняли. Что уж говорить о периметре. Здесь два раза о мерах предосторожности не повторяй. Все прекрасно понимают всю необозримую величину опасности.

Обсуждение плана было коротким. Дэниел и Гектор уже научились думать в одном направлении, еще немного, и станут заканчивать фразы друг за друга. 

- Если полетим на вертолете, - а кому хочется повторять сегодняшний эксперимент, да еще и в горах? -  Будут ждать в любом месте пути. Сбивать не станут. Мы им нужны живые. Чтобы показали место назначения.

-Значит нужно сделать две группы.

- Как минимум.

- Само собой.

- Разделиться и отстреливать по очереди.

- Так и будем действовать. Нужно только, чтобы средства связи были надежные. Чтобы друг друга не перестрелять.

- Главное, чтобы они не знали о закладке. Так - очередная проверка иракцев на вшивость. Поиск  запрещенного оружия - официальная версия.

- Хорошо. Иначе зачем мы здесь?  Все равно за базой будут смотреть. Надо вернуться с ящиками, чтоб они видели, что мы что-то нашли. Этим мы их, несомненно, раздраконим. Но это тоже одна из наших целей, так ведь?

- Думаю, с этим не возникнет сложностей. У нас же есть контакт, что дал Мерхан. Пусть заготовят ящики. Только камнями доверху забивать не стоит. Нам хватило и этой погони. - Отмахнулся Гектор, вытаскивая сигарету из пачки. - Знаешь, когда я выйду на пенсию, я не стану вспоминать твою рожу в машине, - сероватые клубы дыма расплылись по комнате. - Иначе я сдохну от смеха, а я человек крайне серьезный, можно сказать, солидный, - напыщенно, стараясь не улыбаться, бурчал Гектор, отворачиваясь от Миллера, просто потому, что одного взгляда на него хватало, чтобы вспомнить тот момент и начать смеяться. А сейчас не время. У них работа. Завтра тоже будет не время. И потом… - Тебе не кажется, что следует поторопиться с экспедицией? Не дай Господи, они пронюхают о наших планах. У нас тут нет нашей группы. А все остальные, даже без надлежащей информированности, все равно будут вызывать у меня подозрение. Думаю, у тебя тоже. Поэтому максимальный люфт во времени и минимальная информация вовне. А мы с тобой найдем одежку в цвет скал, чтобы сливаться и не отсвечивать.

Клубы дыма напитывали неповторимым ароматом пространство, а Гектор вглядывался куда-то вовнутрь себя… Зачем ему это нужно? Как его угораздило. И скоро ли закончится этот бедлам? Он же солидный джентльмен, а не мальчишка с синими, как небо, глазами…
- Ты знал, на что шел, Гектор, - назидательно возразил Дэниел.

Этакая попытка выглядеть старше, опытнее. Солиднее в противопоставление ДиДжину, который сейчас выглядел донельзя представительно в клубах своего дыма, с выражением глубокомысленого размышления на загорелом лице. Хотя, если разобраться, его излишняя серьезность же могла бы выглядеть комично. Если бы чрезвычайная опасность предстоящей операции. Да, с ними больше нет их команды. Упоминание об этом отозвалось сладкой болью воспоминаний в душе Дэниела. Им хотя бы доверять можно было. А здесь… кто поручится, что крот не рядом? Не на базе? Не пойдет в одной из групп? Вычислить его все равно нет возможности. Так что придется уповать на то, что Мерхан донес свою молитву до всевышнего. Пусть бог защитит вас от зла в неизвестности, куда вы ступаете.

Выбор был невелик. Все одинаково незнакомы и потенциально опасны. В первую очередь во внимание принимались физические параметры. Чтобы отвлекающая группа хотя бы издали была похожа на Дэниела и Гектора. Не метр с кепкой ростом, и то хорошо. Двоих двухметровых парней найти оказалось сложнее, чем ожидалось. Выбрали самых рослых, но не слишком мощных. Хотя кто там разберет. Под костюмами.

В группу прикрытия командир базы отбирал бойцов лично. Пришлось довериться ему с этим. И надеяться, что не будет пули в спину от своих же.

Первой отправилась группа двойников. Дэниел провожал их долгим взглядом. Нелегко осознавать, что кто-то отправляется рисковать своей жизнью вместо тебя. И тут же закралась крамольная мысль. Вот бы среди них был крот. И свои же его бы и сняли…

Дэниел с Гектором уехали с базы, распластавшись на сиденьях. Третья группа уже выдвинулась на позиции. Провести разведку и занять наиболее выгодные позиции. Как же непривычно зависеть от кого-то еще… Кроме Гектора.

Из-за метели вертолет не смог сесть в заданной точке, пришлось прыгать в снег, надеясь, что под ним не кажется ни расщелины, ни камней.

Повезло. Обошлось без травм. Пригибаясь, двое мужчин направились к горных хребтам, где их должен был ждать проводник.

Его звали Асо Талабани. Невысокий, полноватый. На взгляд Гектора, так просто круглый увалень с черными усами, черными глазами и пухленькими пальчиками. Любезный до отрыжки. Но к этому уже привык даже Гектор. Слава богу, они оделись  почти одинаково. С одной лишь разницей, таких животов ни Гектору, ни Дэниелу не отрастить никогда. Дорога к пещере была совсем не такой, как казалось издалека. Поначалу Гектору даже показалось, что проводник ведет их не туда. Он уже совсем было собрался разразиться бранью, как почувствовал знакомый запах. Как это ни удивительно, но серый холодные камни источают удивительно нежный запах. И как только Гектор ощутил этот аромат, все встало на свои места. Он увидел дорогу к месту назначения так, словно она была в его голове всегда. 

-  Слышь,-  обратился он к Дэниелу. - Смотри вон туда, видишь? Это та пещера. Отсюда совсем не похожа, но это она. Еще немного, и мы будем на месте.  – Гектор показал рукой направление и пошел дальше,  наслаждаясь каждым шагом. Больше всего его удивляло, как при таких красотах они умудрялись нарастить себе такие животы – свидетельство безбедной жизни.  Стратегический запас жиров, мать их…

Если учитывать, что в первый раз они оказались тут, когда на них с одинаковой интенсивностью летели зенитные снаряды и снежные хлопья, то сложно было понять, узнать то место, где им нужно было оказаться. Сейчас Гектор старался запомнить каждый изгиб скал, возвышающихся перед глазами, каждый кустик на тропинке под ногами, каждый всплеск солнечных лучей в хрустальном небе над головой. Хотя небо тут самый изменчивый узор.  Но все же, оно восхитительно… Дальше взору представала гора с каменной вершиной и зелеными склонами,  покрытыми камнями, как мозаикой.  Рука сама потянулась к биноклю. Слишком уж странное расположение камней на изумрудном склоне горы.

- Твою ж, мать! – воскликнул Гектор, кивая Дэниелу, чтобы он тоже посмотрел в бинокль.  – Это кладбище!  Представляешь? Мы идем не в пещеру, нам нужна могила! Вот где он был, а в пещеру он попал только после ранения!  - мотая головой от восхищения и удивления, говорил Гектор. - Это же гениально, спрятать ценную, но опасную вещь в могиле.  Понимаешь? Тем более, посмотри, часть могил снабжена перекрытиями. Возможно, там есть и склепы. Современные мусульмане, конечно, стали хоронить своих усопших проще, и роют ямы, но в горах рыть некуда.  Кругом камни. И они, как и в старину, складывают могилы из камней.

Проводник, изредка оглядывающийся на своих новых знакомых, услышав слова о могиле, оживился.

- Могила. Я веду вас к могиле Биджара Ферсами. Это наш дальний родственник. Он был очень уважаемым человеком. Давно. Очень давно, – на ломанном английском, пытаясь передать чувства и восхищение своим предком, говорил Асо, - осталось немного. Только не сходите с тропы. Скоро будет очень опасный участок.  – Лицо его стало опять сосредоточенным и серьезным. Он зашевелил губами, перебирая четки в руке. – Аллах поможет нам. Я знаю. Но…

- Но осторожность лучший помощник? – перебил его Гектор. - Хорошо. Мы поняли тебя, Асо, нам нужно торопиться. Ты же знаешь, как важно нам найти могилу твоего предка. И лучше тебя этого не сделает никто. Пойдем. – По мере того, как Гектор говорил, его голос становился гуще и проникновеннее, словно гипнотизируя собеседника. А что делать? Им нужно было найти путь. И сделать это без проводника было практически не возможно. А сделать это быстро и верно – тем более. – Надеюсь, когда-нибудь мне дадут прикурить хорошую сигарету. Иначе эти туристские тропы сведут меня с ума! – привычно заворчал Гектор, полностью уже, мысленно пройдя предстоящий путь. Хотя нет. Не весь. Поднятая рука проводника означала начало минного поля.

Дэниел предпочитал не разговаривать, а слушать и наблюдать. По мере того, как они приближались к старому кладбищу, тревога нарастала. Слишком просто, слишком просто, без умолку трещал противный внутренний голос. И в этот раз Миллер был с ним согласен. Звук в горах разносятся далеко, хоть Гектор и Асо и переговаривались тихо, очень хотелось их осадить. Особенно Гектора. Нашел время рассуждать о сигаретах. Бросил бы курить вообще. И не было бы проблем. Ни ему, ни…

Дэниел почувствовал опасность за секунду до того, как Асо вскинул сжатый кулак вверх. Замер на месте, даже не опустив ногу на землю. Взглядом спросил проводника, в чем дело.

- Мины,  - одними губами ответил тот.

Этого и следовало ожидать. Заминировать подходы к старому кладбищу, чтобы жертвы были еще и среди гражданских, так в духе саддамовцев. Ничто так не деморализует, как настолько жестокая и вместе с тем нелепая смерть. Придти почтить память предков и погибнуть.

Сейчас они шли шаг в шаг, след в след с Асо. Сложно было сосредоточиться лишь на том, куда ставить ногу и не оглядываться по сторонам. Миллер кожей ощущал враждебность окружающих гор. Как будто они смыкались вокруг него кольцом, желая раздавить. Чем дальше они углублялись в нагромождение полуразрушенных надгробий, тем сильнее становилось чувство. И Дэниел остановился, чтобы оглянуться. Если бы он этого не сделал, его просто разорвало бы изнутри от напряжения.

- В укрытие!

Шестое чувство? Так называют интуицию? Почему он оглянулся именно сейчас? И именно туда, где блеснул в первых лучах утреннего солнца окуляр оптического прицела?

Его крик потонул в грохоте выстрелов. Легко сказать, в укрытие. Когда ты посреди минного поля.

- Туда, - крикнул Асо, - указав рукой на останки чьего-то склепа. – Быстрее!

Пригибаясь и петляя, мужчины бросились под спасительные своды склепа.

Гектор надеялся, что Асо пойдет первым, чтобы указать правильный путь, но он пихнул в спины сначала его, потом Миллера, и крикнул вдогонку, чтобы поторапливались, чуть отстал, замешкавшись, пока вытаскивал из-под складок одежды пистолет. Гектор и сам понимал, что мешкать в такой момент не стоит, но кричать сквозь свист пуль было без толку. Асо уже ничего не слышал. Он превратился в нечто потустороннее, запредельное. Оскалившись, он стрелял в одному ему видимые мишени. До тех пор, пока Миллер и ДиДжин не оказались в надежном укрытии. Потом начал продвигаться в сторону склепа.  Его губы шевелились, но судя по лицу, вовсе не о спасении были его последние слова. 

-****ь! Какого черта! – Гектор орал, но понимал, что теперь это не имеет смысла. – Посмотри на этого придурка, а! Ты хоть раз видел такое? Где учили его, в какой школе учат воевать вот так? – возмущению Гектора не было предела. Усевшись в тесной камере склепа, прямо на камень, служивший надгробной плитой, он орал, что есть мочи. От бессилия что-либо изменить. Ни помочь, ни спасти этого шизанутого у них возможности не было. Он знал это. Понимал. Потому и вызвал огонь всех орудий на себя. Давая возможность пришельцам выполнить свою миссию до конца, понимая, что они сделают больше, чем он сам. – Можешь сказать, куда нам теперь? – обратился он к Миллеру. Даже не поворачивая головы, он чувствовал, что Дэниел напряженно смотрит в ту же сторону. Неотрывно следит за действиями проводника. – Насколько я понимаю, мы добрались до цели. Иначе он не ринулся бы под пули. Если бы не сделал для нас все, что требовалось от него. Он успел. Осталось нам справиться. А главное – определиться куда теперь. Где нужная могила. И что в ней. Как думаешь, мы вдвоем вернемся?

Гектор не нагнетал и без того зловещую обстановку. Наоборот. Ему хотелось пошутить, чтобы справиться с дрожащими руками, пока Миллер не заметил их дрожи.

Вот так одномоментно приходит спасение и отчаяние. Да, они живы. Но вокруг минное поле. И враги только и ждут, чтобы они с Гектором вышли из склепа. Не расстреляют, так подорвутся на мине. Выбор не велик.

Дэниел вовсе не был настроен на шутки. Но и лезть под пули, подобно Асо, не собирался. Разве что подхватить его оседающее на пол склепа грузное тело, тяжелеющее с приближением скорой смерти. Не нужно быть врачом, чтобы понять, что здесь как с Мерханом не поступишь. Потребовалось бы божественное вмешательство, чтоб вернуть к жизни изрешеченного пулями человека.

- Какого х*** тебя туда понесло? – Зло выкрикнул Дэниел, видя, как на губах Асо пузырится кровь. Скоро он ею захлебнется. Легкое пробито. Было бы гуманнее самому его пристрелить… - Где могила твоего родственника? Где она? Как туда пройти? – орал Миллер, плевав на гуманность. Главное выполнить задание, иначе и смерть Асо будет напрасной.

- Ближе… - прохрипел умирающий.

Дэниел наклонился к нему, чтобы поймать шелестящие слова вперемежку с бульканьем и хрипом. Когда он выпрямился, на лице его застыло каменное выражение.

- Что говорят курды, когда провожают в последний путь? Не в курсе?  - обратился Дэниел к ДиДжину. – Вот и я не знаю, - в ответ на весьма забористый мат ответил Миллер.

- Куда идти, хоть знаешь? – Гектор подошел ближе, посмотрел сначала на Асо, потом на своего напарника.

- Надеюсь, что да.

- Надеешься? Ты издеваешься? Пошутил, мать твою?

- Надо определиться, кто пойдет за закладкой, а кто останется прикрывать, - не обращая внимания на ор Гектора, ответил Миллер. – Если мы все еще хотим вернуться оба.

- Вот и прикрывай! А я схожу. Потому что я не надеюсь. Мать твою! –  заворчал Гектор, снимая с мертвого Асо жилет и тюрбан. – Ты случаем, не надел второй бронежилет? Я так и думал, - победно ухмыльнулся Гектор, демонстрируя Дэниелу  то, чего и от себя не ожидал. Но одному Богу известно, почему сделал Гектор. Два бронежилета пододеть, чтобы быть более схожим с полноватыми местными жителями, ему пришло в голову утром, когда он натягивал на себя великоватую, зато похожую на местную, одежду. А теперь, стало ясно, что это было вовсе не глупостью. Черный тюрбан отлично  сидел на белобрысой голове, оттеняя зеленые глаза. – С вами тут поседеешь раньше времени… А я собирался прикупить остров. Между прочим! И как я его куплю, если меня продырявят, как нашего проводника? Нет уж! Я отправлюсь за закладкой, а ты голову береги, чтобы не напекло. - Гоготнул Гектор. -  Мою голову!

Он уже привык передвигаться и в этой одежде и в этих  бронежилетах. Осталось сориентироваться в склепах. Что было тоже не сложно. Если бы на голову не летели пули. Прижавшись к стене склепа, он еще раз попытался оглядеться. Вокруг было не так уж много склепов. Если учесть, что Асо показал в сторону вершины, то и того проще – всего два надгробья были закрыты сооружениями с каменными сводами, похожими на убежище душ. Что ж, осталось выяснить какое из них является еще и убежищем для  закладки, сделанной Барзани. Осторожно, чтобы не слишком отличаться от каменных надгробий, Гектор двинулся в сторону вершины. На слова  сил не оставалось. Главное было достичь цели. Добравшись до первого склепа, Гектор чуть расслабился, остановившись за толстым укрытием. Пули его не возьмут. Если чего и опасаться, то змей. Но в это время года они должны спать. Это понятно. Змеи любят греться на камнях, а не купаться в снегу.  Он все-таки выдохнул, прежде чем сунуть руку в дыру под могильным камнем. Ничего. Но не так скоро. Уходить, только проверив на ощупь воздух? Как бы не так. Гектор вытащил из кармана фонарик. Днем с огнем, конечно, не ходят. Но там под плитой темнота. Он лег у плиты, стараясь вжаться в нее. Просунул руку с фонариком вовнутрь и заглянул в полость. Яркий свет фонаря выхватил из темноты пыль и щебень, кучками скопившийся по углам, и ничего. Значит, он не ошибся. Пусто.

Хорошо бы, если бы не пришлось заглядывать под каждый камень… Спрятав обратно фонарик, отряхнувшись, Гектор приготовился следовать дальше. Осталось несколько шагов. И будет ясно, что  там. Все повторилось. Осторожные быстрые движения. Чуть слышный мат. И цель достигнута. Можно отдышаться и проверить что там. В этот раз Гектор сразу вытащил фонарик. Чтобы не делать одну работу дважды. Хотя первое, что бросилось в глаза – существенно меньшее количество пыли на плите и большая дыра с боку. Читать надписи не имело смысла. Ясно было, что это отрывок из Корана. Ясно было, что есть имя. Но  определить, чье имя было почти невозможно. Надпись потрескалась, возможно, вот такие же обстрелы сделали ее неразборчивой. Гектор лег у плиты. Просунул руку в дыру, чуть отодвинув камень, приваленный к ней. Заглянул вовнутрь. Все то же самое. Да  не то...

- Вот ****ь! – проговорил он, оглядывая  пространство. - Это ж как ему удалось такое! – сноп света уперся в две несгораемые сумки. Кодовые замки на них взломаны не были. Но главное – надписи. Ему, владеющему английским, естественно, без труда можно было прочитать их. – Вот так и делаются открытия века.

Гектор присел на корточки. Если он не ошибался, а это проверить очень просто, но. Если он не ошибался, то перед ним вализа. Единица дипломатической почты. И сомнений в том, что эта вализа  шла под прикрытием США, не было никаких. Оставалось узнать, что внутри. А еще больше – кому предназначался этот груз. И для каких целей.

- Вот бы там были хоть какие-то документы! Мать его!
Сколько  можно блуждать впотьмах. А еще… куда деть эту херню? Уж точно тащить ее на базу – прямой путь за Асо. Ясно же, что стреляют по ним не просто, чтобы выработать запас пуль. Это открытие вовсе не  гарантия Нобелевской премии за мир. Вот же сука! Так вляпаться… а главное – хоть сдохни, а  нужно добраться живыми до базы.

Гектор вытащил обе вализы. Привалил камень обратно  и приготовился идти. Сидеть тут, может, и безопаснее,  но смысла не имеет. Пора…

Дэниел уже прекрасно изучил эту не самую приятную привычку Гектора ворчать без умолку по поводу и без повода, особенно в минуты опасности. А разве у Гектора вообще есть приятные привычки? Но когда тебе под руку говорят, что нужно делать, когда ты уже практически сделал, вот это раздражает неимоверно.

Дэниел втянул воздух сквозь сжатые зубы, игнорируя тираду ДиДжина о том, что ему предстоит обеспечивать прикрытие, лишь одобрительно окинул взглядом двойной комплект бронников, который продемонстрировал Гектор. Предприимчивости этому типу не занимать. А Миллер думал, что это из-за одежды. Хотелось таскать на себе все это. А вон. Пригодилось. Дэниел быстро, в двух словах передал последние наставления Асо, указав на вершину одной из близлежащих гор. Гектор кивнул, выдал еще порцию напутствий и выскользнул из склепа. Дэниел рванул следом, выпуская очередь по склонам гор, откуда велся обстрел. О чем он думал в тот момент? Уж точно не о том, чтобы Гектору не напекло голову. И не о том, что может в любую секунду может присоединиться к Асо. Он вообще ни о чем не думал. Укрывшись за осколком камня, он стрелял и стрелял. Потом перекатился, услышав, как пули отлетают от «его камня», снова продолжил поливать склон градом пуль.

Да, ему, несомненно, удалось отвлечь на себя внимание врага, но не полностью и ненадолго. Снова нырнув за камень, чтобы сменить опустевший магазин, Дэниел вытащил рацию и вызвал группу прикрытия. Судя по звукам, парни тоже там не на солнышке загорали. Сквозь треск автоматной очереди удалось выяснить, что группа тоже вступила в бой с противником. Значит, рассчитывать приходится лишь на себя.

Куда запропастился этот Гектор? Сколько прошло времени? Минута или вечность? Когда ведешь бой, ход времени искажается. Дэниел осторожно выглянул из-за камня. ДиДжина не видать. Значит, по крайней мере, до склепа добрался.

- Альфа-один вызывает Альфа-два. Гектор, ты меня слышишь? Ответь!

- Миллер, не ори! Слышу я тебя. Нашел время связь проверить! Прикрывай лучше! Я иду к тебе!
- Посылка у тебя?

- А где ей быть? Меньше слов, больше дела!

Типичный Гектор. Думает, ему одному сложно выполнять задание. На которое сам вызвался. Между прочим.

И Миллер снова открыл огонь прикрытия. Думая лишь  том, чтобы Гектор прорвался в своих двух бронниках. И голову ему не напекло.

Тащить  не один, а два груза… кто пробовал? Руки оттягивает тяжеленные саквояжи, слава богу, хоть снабженные ручками. Тело начинает походить на восковую свечу, горящую на ветру. Жар и холод поочередно охватывают изнутри и снаружи, а два бронежилета теперь вовсе не кажутся хорошей идеей.

- Какого, вообще, хрена я связался с этой херней? – ворчал Гектор себе под нос, привычно предпочитая выплеснуть эмоции вербально, чтобы не засорять ими сознание. -  Кто мне может сказать, нахрена все это, если я тут останусь? А? – но гипотетического собеседника не было видно. Как и прежде, он был слишком высоко, чтобы слышать брюзжание ДиДжина, но зорко следил за его передвижениями по грешной земле. Иначе, чем еще объяснить то, что вспыльчивый, мятежный Гектор ДиДжин до сих пор жив-здоров? Хотя тащить эти сумки было бы и без обстрела тяжело. Что же говорить о свистящих вокруг пулях и осколках скал.  – Черт! – заорал Гектор, хватаясь за ухо, и роняя на ногу саквояж. В это время шальная пуля, вонзившись в скалу за его спиной  и не задев его только потому, что, уронив саквояж, он нагнулся, ругаясь почем зря. Но осколок скалы, отлетевший с приличной скоростью от гранитного массива, не преминул чиркнуть Гектора  чуть ниже спины, как раз там, где спасительная защита бронежилетов уже не помогла бы…  Гектор присел еще сильнее. – Твою ж мать! Вот мне не хватало только подхватить инфекцию от куска гранита, ****ь!  Мадонна, ты видела это? А теперь представь, как на это посмотрит чудная девушка по имена Соня? Разве я смогу объяснить ей, что я не люблю садо-мазо? 

Но терять время и испытывать защиту всевышнего Гектор больше не собирался, даже если истекать кровью, то уж лучше рядом с Миллером, а не в двух шагах от него. Он подхватил обе сумки и предпринял последнюю перебежку. Еще пара могил вниз по склону, и он в том самом склепе, где оставил Дэниела.

- Как думаешь, если я истеку кровью, орден отдадут тебе? – выпалил он в лицо Миллеру, сомневаясь, показывать ему свой зад или сначала только ухо… вылазка забрала все силы Гектора.  Он то зажмуривался, то открывал глаза, чтобы убедиться, что еще жив, что все еще на этом гребанном свете… Отрывисто дыша, он постарался присесть.

Дэниел не останавливался, не прекращал стрельбу, даже когда увидел Гектора. Лишь когда тот благополучно  ввалился в склеп. Миллер дал еще пару коротких очередей, а потом и сам поспешил под надежные каменные своды.

- Орден? Я его все равно не смогу носить. Будет он храниться в Лэнгли в сейфе у Рона, - по привычке серьезно начал Дэниел. А потом, осознав, что Гектор  пытается пошутить, чертыхнулся и переключился все же на волну ДиДжина. – Вот я подумал. Их же там, наверное, больше одного? Наград и Рона в сейфе? Он у нас латентный фетишист, не иначе…

Говоря все это, Дэниел сноровисто осмотрел Гектора, вытаскивая из сумки необходимые медикаменты.

- Везучий ты черт, Гектор. Побывал у самого Шайтана в пасти, еще и с подарочками вернулся.

Миллер помог ДиДжину избавиться от верхней одежды и бронников. Если так можно назвать то, во что они превратились. Показал ему расстрелянные жилеты, больше напоминающие драные матрасы.

– Разве можно так обращаться с казенным имуществом?  - укоризненно покачав головой, произнес Дэниел. – Сам будешь рапорты писать. Я тебя прикрывать не стану, так и знай.

Отвлекая Гектора разговорами, он обработал ранку на ухе, которая казалась более опасной из-за сильного кровотечения. Но кровь удалось довольно быстро остановить.  И на поверку это оказалась обычная царапина, хоть и довольно глубокая. Возможно, Дези настоял бы на том, чтобы наложить швы. Но Дэниел не располагал ни временем, ни необходимыми материалами. Потому ограничился обычной повязкой.

- Давай, показывай, чего у тебя там, - потребовал Миллер, призывая Гектора самого снять штаны. Иначе, зная его наклонности, еще получится двусмысленная ситуация.

Гектор, будто не понимая, о чем идет речь, проследил за взглядом Дэниела.

- С ума сошел?  - картинно вытаращив глаза, отвернул подальше от напарника свой зад ДиДжин. - А другого времени полюбоваться моими прелестями найти нельзя?

Хотя жжение как раз где-то там усиливалось. И медлить было глупо. Времени не было. Те, кто открывал огонь по ним, не станут ждать, пока они налюбуются глазами или задницами друг друга. Тем более что, скорее всего им нужны вовсе не болтающиеся под ногами американцы, а то, что они нашли. Наверняка ведь они уже заметили, с какой ношей вернулся Гектор, хотя он и старался держаться в тени скал.

– Может быть я сам посмотрю, - в  бесполезной попытке сохранить свой статус кво, глядя в бескомпромиссные синие глаза, промямлил Гектор. - Чего тебе там разглядывать? Там нет ничего интересного… да?

- На самом деле так считаешь?

Дэниел медленно выпрямился. Не одному Гектору тяжко пришлось. Но Миллер не собирался ни спорить, ни настаивать на своем. Хотя в душе он негодовал. Посмотрите на этого оболтуса, вопил его разъяренный внутренний голос.  Ему тут жизнь спасал, собственной рискуя, я готов его задницу… неважно! А он! Неблагодарная скотина! Да сдохни ты тут, если так хочешь! Я тебе не Дези, нянькаться с тобой не стану! Может, тебя и бесит, что не Дези?

Дэниел уронил руку с зажатой между пальцами антисептической салфеткой.

-  А знаешь, ты прав. – Он умело прятал гнев за сарказмом. – Ничего интересного там нет. Ничего такого, что я не видел. Хочешь сам – давай сам. – И протянул салфетку Гектору. – И знаешь, насчет ордена  я передумал. Пусть у Рона в сейфе. Но я буду знать, что он там есть.

Чуть склонив голову набок, он с деланным бесстрастием рассматривал ДиДжина, который не то, что рану себе обработать, тем более в таком труднодоступном месте, сидеть то едва мог. Но ни капли сочувствия не отражалось в потемневших от негодования глазах Миллера.

- Отлично! Значит, оказать помощь раненому уже не считается священной заповедью! Прекрасно! Может мне просто лечь и умереть? Прямо тут? А что? Прекрасное место, и далеко ходить не надо – мы уже на кладбище! – возмущению Гектора не было предела. - Это просто невероятно. Значит, какого-то незнакомца под пулями он спасает, проявляя чудеса медподготовки, а своего напарника спасти – рука не поднимается? Так? Конечно! Зачем такому самовлюбленному красавчику напарники! Он в единственном экземпляре будет собирать трофеи. – Гектор орал. Махал руками. Сузив глаза, глядя на непроницаемое лицо Миллера.  Казалось, даже белесые брови почернели от праведного гнева. А уж тюрбан, как есть, свалился с головы, обнажая топорщащиеся волосы, совершенно не привыкающие к головным уборам. – ****ь, что за дерьмо, Миллер? Неужели ценность моей задницы вообще не может сравниться с Мерханом? А? неужели он тебе дороже? Неужели я так мало значу для тебя?

Отчаяние сквозило в каждом слове. В каждом выдохе. Зло блеснув глазами, Гектор выхватил салфетку из рук Миллера, совершенно не представляя, как с ней обращаться. А в этой ситуации особенно. Ясно было, что его задница не нужна никому. И если он когда-либо попадет к врачам, они просто отрежут от нее испорченные куски. Предоставив ему самому мириться с ее новым образом. 

Чего Дэниелу стоило сохранять каменное выражение на лице, одному богу известно. Или дьяволу. Что вероятнее. Потому что осознание того, что ему удалось-таки заставить Гектора ревновать хотя бы к тому же Мерхану, вот так искренне, выразительно ревновать… Даже как напарника. Это. Это приятно согревало. Но недостаточно, чтобы растопить тот ледяной осколок обиды, застрявший в душе Миллера, когда Гектор попробовал отвергнуть его помощь.

- Так ты на самом деле считаешь меня красивым, - констатировал Дэниел как свершившийся и подтвержденный опытным путем факт. По голосу было слышно, что он расценивает это как, скажем, физик, нашедший очередное доказательство теории относительности. – Знаешь, в чем твоя проблема, Гектор? Ты не умеешь вовремя остановиться. Ты доводишь до крайности, а потом весь мир виноват в том, что ты по уши… - Миллер не стал заканчивать фразу. Поднял тюрбан и протянул его ДиДжину. – Голову напечет, - спокойно сказал он. – Давай сюда. – Протянул руку, чтобы забрать салфетку. – А еще она твоя проблема, что ты не знаешь, что такое благодарность. Это когда один человек признателен другому за спасение собственной… - еще одна незаконченная фраза повисла в воздухе. – Если и когда вернемся, посмотри в словарь. Найди значение этого слова. Расширь свой кругозор. Снимай штаны, пока я снова не передумал.

Как будто у него был выбор.

- Потерпеть? А если я начну кричать? Ты пристрелишь меня? -  ухмыльнулся Гектор, оглядываясь на Миллера через плечо. - Начинай уже.  Иначе все покойники встанут из этих могил.

Гектор приготовился к экзекуции. Можно привыкнуть ко всему. Но жить с раскроенным задом все равно не получится. Он нужен тут не как больной инвалид, а как боевая единица. Да и как оставить без присмотра Миллера? Доверять нельзя никому. Пока они страхуют друг друга, у них есть реальный шанс выжить. Как только они разделятся, все провалится в тартарары.

- С теми, кто снаружи, мне очень хотелось бы поговорить отдельно с каждым. Но ведь у нас не получится? Значит, придется подарить им общую на всех смерть. Как думаешь, если мы сделаем волшебный звонок, им понравится фейерверк?  Пусть у них будет праздничная смерть. Других вариантов я пока не знаю. Если у тебя есть мысли – говори. Нужно же подумать над этим вопросом, а потом еще и  отчеты сочинять.

Трудно было говорить, когда в твоем теле кто-то ковыряется. Еще труднее говорить так, словно тебя это не касается. Не волнует. Не причиняет тебе боли. Но Гектор же не барышня, чтобы ойкать и охать. Лишь время от времени, когда Миллер  затихал, Гектор тоже задерживал дыхание, потом выпускал воздух сквозь зубы, чтобы Дэниел не увидел, насколько ему страшно или больно…

- Не пристрелил же до сих пор, хотя желание возникало на постоянной основе, - ухмыляясь, отозвался Дэниел. – А ты кричи громче, обвал случится. В горах такое бывает, знаешь ли.

В этих горах  обвал от какого-то там крика? В этих горах? Где артобстрелы обычное дело. Где то и дело хребты сотрясаются от взрывов и летящих предельно низко вертушек. Бред, конечно, но надо же как-то отвлечь Гектора. Не то, чтобы Миллер знал, каково тому приходится, но представить было несложно. Неприятно и больно это еще мягко сказано.

Но потом ему стало почему-то даже жаль Гектора, и он добавил.

- Я буду нежен, как котенок. Ты даже ничего не заметишь.

Как ни старайся, а незаметной подобную процедуру сделать невозможно. Осколки камня не просто остались в ране, они впились в плоть.

- Уже почти все, - приговаривал Дэниел, извлекая пинцетом очередной осколок камня, обрабатывая рану, на тот момент доставая фонарь изо рта. Нужны были обе руки, приходилось держать его в зубах. Тоже то еще удовольствие. Вытащив кусочек камня, Дэниел аккуратно складывал его к остальным на расстеленную на надгробии салфетку.
- Готово, - провозгласил он, налепив последнюю полоску пластыря, фиксируя повязку. – Шрам, наверное, останется, но это станет твоей фишкой, я уверен.

Миллер помог Гектору натянуть обратно штаны.

- Я бы посоветовал тебе не делать резких движений, но учитывая обстоятельства… - Он начал складывать медикаменты обратно в аптечку.

Без резких движений? Между могилами по горным тропинкам с полным боекомплектом и еще двумя вализами? Под градом пуль? Через минное заграждение? Это как?

Гектор поправил штаны и заглянул в лицо Дэниела. Он действительно серьезно полагает, что в этой ситуации можно обойтись без резких движений? Хотя, понятно же было, что это нереально. Главное – добраться до базы. А дальше в госпиталь наведаться придется. И еще. Ни за что не разлучаться. Их всего двое. Потеря одного – почти гарантированная гибель всей миссии.

Но, так или иначе, а нужно было начинать продвижение. Только как это сделать?

- Ну, что мыслишки есть, что с этими головорезами будем делать? – Гектор заметно нервничал. – Вализы. Мы должны обеспечить их доставку…

- Значит надо, чтобы враг пошел за нами и зашел на минное поле, - отозвался Миллер.

-  Ммммммммммммммммм, - Гектор прищурился, оглядывая груз. -  Надо продемонстрировать вализы, чтобы повелись…

- Они же могу знать, а могут и не знать о том, что мы взяли, зачем сюда шли… - Дэниел прокручивал варианты. -  Вализы и беспомощность. Типа  один другого тащит. Легкая добыча.

- И бинт намотать поверх одежды, чтобы подумали, что тяжело ранен, что можно взять без проблем.  Должны клюнуть, - оживился Гектор. - Осталось там в аптечке чего? Фиксируй мне штаны получше и руку обмотай что ли, - затараторил он, вынимая обратно аптечку, чтобы сделать демонстративно-белые повязки. – Если они не знают про груз, тогда у нас больше шансов остаться в живых. Возможно, они захотят взять нас в плен. Это был бы лучший вариант. Надеюсь, гранат у нас хватит.

Гектор, наконец, нашел, чем занять руки и голову. Как быстро меняет настроение вновь обретенный смысл существования в этом мире.

Видя, как преобразился его напарник, Дэниел мимолетно улыбнулся. Они и в самом деле думают в одном направлении и озвучивают мысли друг друга.

- Забираем посылку, уходим отсюда, заводим противника в ловушку, уничтожаем и вызываем вертушку? – спросил он.

Гектор кивнул, проверяя, не будет ли мешать быстро идти сделанная Миллером повязка. Вроде не должна.  – Звучит просто. Только.
 
- Что? Что только? – вскинул белесые брови Гектор, готовый вступить в яростный спор, услышь он намек на возражение.

- Мне придется тащить и тебя, и посылку.

- Что поделать, Дэниел,  - философски растянул слова ДиДжин. – Так устроен мир. Я тащил их сюда, ты тащишь дальше. И учти. Я не просто буду висеть на тебе, как… - не найдя подходящего сравнения, Гектор решил, что Миллер и сам все поймет. – Я буду твоим живым щитом.

- Как мне повезло, - иронично ответил Дэниел, наматывая бинт поверх куртки Гектора. – Для достоверности можно было бы изобразить кровавое пятно… - он устремил взгляд на задницу ДиДжина.

- Даже не думай! Он нас что, рассматривать будут? Нас?

Миллер пожал плечами и поудобнее перехватил саквояжи.

- Готов? Держись крепче, но не забывай, что ты при смерти. И гранаты храни наготове.
Он подождал, пока Гектор устроится у него на спине и, набрав воздуха в грудь, ринулся вперед, стараясь держаться такого курса, чтобы между ним и стреляющими по нему были камни, склепы, надгробия.

Если бы время или пространство сделало финт, и, взрывая реальность, перевернуло все условности… Если бы не пришлось, закрыв Дэниела своим телом, понимать, что ты настолько  великолепная мишень, что у тех, кто не жалел патронов, просто слюна капает от предвкушения развязки. Если  бы липкий озноб не пропитал одежду, вызывая рвотный рефлекс. Хотя. Как только Гектор почувствовал позывы к рвоте, его сознание тут же переключилось с этого щемящего предощущения смерти на всепоглощающую борьбу с этим позывом.

 Он чувствовал не себе пожирающие взгляды врагов. Но по какой-то неведомой причине враги стали преследовать их с Дэниелом. С чего вдруг. Ведь, стреляя в них,  они убить их давным-давно, а теперь, словно по команде, установилась звенящая тишина, нарушаемая только бряцанием висящих на шее Миллера автоматов и его дыханием.

- Устал… - со знанием дела проговорил Гектор, прислушиваясь к дыханию напарника. - Потерпи еще немного. Смотри, только головы не поднимай. Они стягиваются из засад. Выползают из гробов и пещер. Нам осталось только собрать их побольше. И смотри, куда ступаешь. Наша задача пройти через барьер. А не полетать над ним.  И желательно увидеть, как над этим полем полетят иракцы. Дай знать, когда закончится полоса заграждения. А то я плохо вижу…. Тут обзора нет почти, - шептал в ухо Дэниелу Гектор, распластавшись на его спине, будто и в самом деле живой щит. Он  старался не упускать из виду очертания ближайших гор и людей, словно небольшие шарики, скатывающихся на тропинку, по которой Миллер проносил ДиДжина. Как только Дэниел выдохнул.

 – Есть полоса, - Гектор спустился с его спины,  выдергивая из гранат, мгновенно оказавшихся в его руках  страховочные кольца. – Поздравляю, суки! – что есть сил, орал он, стараясь кидать так, чтобы гранат хватило на всех. – Это вам подарочки на Рождество! 

Но если бы этого было достаточно для того, чтобы выжить.

- Миллер, ложись! Живо на землю! – орал он, прикрывая уже упавшего на землю Дэниела. Он  коснулся его руки. – Ты… У тебя кровь! Слышишь меня? Слышишь? На твоей одежде твоя чертова кровь! Мать твою! Как тебя угораздило? – орал ДиДжин, разворачивая Миллера к себе. И глядя в его улыбающееся лицо, орал еще больше…

Только первые два шага оказались относительно легкими. А потом даже зашкаливающий в крови адреналин не мог затмить ощущение неимоверной тяжести, которая прибивала к земле. Неровные камни ранили ноги, Дэниел только молился о том, чтобы не вывихнуть лодыжку. Хромой в горах – мертвый в горах. Саквояжи тянули вниз.  Руки норовили выпасть из плечевых суставов, наверное, как  и было бы, если бы не тренировки в лагере. Сухой горный воздух обжигал легкие с каждым судорожным вздохом. Спину нестерпимо ломило, и Миллеру казалось, что вот этот шаг станет последним. Но он упрямо двигался вперед и вперед, оставляя позади коварное минное поле.
Хорошо, что Гектор дал ему ориентир, о котором Дэниел сам даже не подумал бы. В голове не было места мыслям. Только шум пульсирующей крови и отрывистая команда. Вперед. Вперед.
А потом как нечто из другого  мира. Шепот Гектора. Его установка. Теперь Дэниел знал, на что смотреть. Куда идти. И когда настанет избавление. Так или иначе.

Полоса. Такая едва заметная, но такая желанная. Дэниел скорее угадал ее, чем увидел. Пот застлал глаза, выедая их. Обзора никакого. Можно подумать, у меня есть, кажется, подумал он, а потом выдохнул отрывисто заветное слово.

И в тот же момент почувствовал резкую боль в руке. Пальцы разжались сами, Гектор соскользнул с его спины, а сам Миилер, уже совершенно не в силах держаться на ногах, повалился на землю, кусочком уцелевшего сознания отмечая, что Гектор вызвал все же детонацию мин на поле. И с каким-то садистским восторгом Дэниел смотрел, как летят в разные стороны куски камней, земли, человеческих тел… слышал сквозь ужасный грохот предсмертные крики. А потом как будто издалека голос ДиДжина.

- Мы сделали это. Сделали.

Миллер лег на камни, на секунду прикрыв глаза.

- Вызывай вертушку. Теперь безопасно.

ДиДжин видел, что Миллер едва ли поднимется теперь без посторонней помощи. Вызвать вертолет было самым простым и приятным из того, что они сегодня сделали, но не сидеть же тут, ожидая эвакуации. Ведь нет ни какой гарантии того, что  за ними не пустят погоню, уже с явным намерением уничтожения.  Гектор в первую очередь утащил за ближайший камень вализы, опять всем телом ощущая их тяжесть. Потом вернулся за Миллером. Приподняв его за плечи, потянул в направлении скалы.

- Потерпи, тут и спокойнее будет, и солнцем темечко не напечет. - Шепнул он, стараясь разглядеть, что с рукой. И первое, что он сделал в тени гранитного утеса, осмотрел руку Дэниела, надорвав ткань рукава.

Струйка крови сочилась из небольшого пореза, с ввинтившимся в плоть кусочка искореженного металла.

- Ты не помнишь, в аптечке осталось хоть что-нибудь из медикаментов, - бормотал он, лишь для того, чтобы что-то говорить. Он сам последним закрывал походную упаковку медикаментов. Антисептик там еще был. Но бинты они все израсходовали на повязки, отвлекающие внимание. И пока он что-то бормотал, глядя на лицо Миллера, руки уже распаковали походную аптечку. Так и есть. Антисептик на месте. Пинцет есть. Салфетки.  Хоть это. Гектор утер пот со лба. Он, все же предпочитал, чтобы первой врачебной помощью занимался кто-то другой. Закурить бы сейчас. Да только момент не тот. Одернул он себя. Сейчас нужно аккуратно и желательно, быстро устранить осколок из тела Дэниела. -  ****ь!  Извини, это я не тебя, - фыркнул Гектор, выдергивая осколок, - это я просто чтобы вспомнить на каком я свете, - отшутился он, пряча от Миллера виноватый блеск глаз. Если на его спасение Миллер израсходовал все ресурсы экипировки, то для спасения Миллера у него был лишь бинт, который можно было смотать с себя. Благо, хоть запас салфеток еще имелся. Торопливо стягивая с себя белую полоску марли, Гектор старался как можно качественнее наложить повязку, чтобы они оба добрались до базы без угрозы жизни.

Почему его просто не ставят уже в покое? Что Гектор все суетится, говорит что-то, говорит… Так хочется закрыть глаза и погрузиться в небытие. Но Дэниел знает, что еще не время. И он благодарен Гектору за то, что тот разговаривает, вызывает на диалог, не дает отключиться. Когда ресурсы организма уже почти потрачены, боль становится единственным лучшим и приемлемым средством прояснить сознание. Миллер безучастно смотрел, как Гектор приноравливается, чтобы выдернуть осколок из руки и тихо застонал, когда дело было сделано.

- Это твоя изощренная месть, а, Гектор? За спасение твоей задницы…

А потом наблюдал, как старательно ДиДжин накладывает повязку. Усмехнулся, приподняв уголки губ.

- Я в порядке. Что с вертушкой?

Боль и в самом деле помогла вернуться в строй. Дэниел приподнялся на локте, осторожно выглядывая из-за камня.

- Твою то мать, ДиДжин. Тебя надо на диету посадить, - беззлобно выругался он. – С виду такой тощий, а весишь как бетер.

Пока все было тихо. Даже непривычно.

- Ты думаешь о том же, о чем и я? – перевел он взгляд на Гектора.

- Слишком тихо, - отозвался эхом ДиДжин, внимательно вглядываясь в небесный купол. - И слишком просто.  Извини. - Он перевел взгляд на Дэниела. - При всем том, что нам довелось пережить, но слишком уж просто все идет. Я бы не удивился новой вылазке иракцев. Разве я не имею права сомневаться? – отозвался Гектор, улыбаясь. Значит, он пришел в себя. А то слишком уж был похож на мешок картошки. Разве что не такой безобразный. Но голубые глаза Миллера уже приобрели ясность выражения и привычный пронизывающий блеск.  Ну, что ж, значит, все в порядке. Уже одно это должно радовать. 

- Сможешь теперь идти? -  обратился он к Дэниелу. - Тут вертушке не сесть, слишком тесно. Нужно выбраться на плато, где есть  простор,  - почти виновато бубнил Гектор, подтаскивая саквояжи. – Знать бы, что в этих сумках. Хотя могу поставить все свои счета на кон, если так не доллары. Слишком уж они мне нравятся. Это не может быть случайностью. И если судить по маркировке – это американская диппочта. Остается только догадаться, кому и для чего она предназначалась… или сжечь их, чтобы забыть этот марш-бросок, как страшный сон. Ты как, жить хочешь? – Гектор не видел, как Дэн кивнул, но прекрасно знал, что он это сделал. - Тогда поднимай свою задницу и валим отсюда. Не ждать же новой атаки. Слишком уж тихо тут… не к добру.
Гектор извинился. Снова! Что творится в этом мире… Как бы то ни было, короткая передышка пошла Миллеру на пользу. Кровь уже не стучала в висках, заглушая се звуки, и он прекрасно слышал переговоры с базой. Но не стал тратить силы на то, чтобы объяснять это Гектору. Он итак странный какой-то сегодня.

- И сколько у тебя счетов? Не боишься остаться без ничего, если не угадаешь?

Хотя как тут можно ошибиться. Дэниел и сам прекрасно видел, что за груз они достали. Вот только. Почему американцы помогают курдам? Этому маленькому народу? А не Саддаму? Или Саддаму, а Мерхан должен был перехватить? Потому за ним, а теперь за ними шла охота? Хотя вникать сейчас в тонкости политических хитросплетений не хотелось вовсе.

А жить как раз хотелось. Осталось всего ничего. Спуститься по склону до плато и прощайте, древние склепы и свежие трупы.

Дэниел начал подниматься, но болезненно выдохнув, опустился обратно на камни.

- Проклятье, ДиДжин, я тебя точно кормить запрещу, - процедил он сквозь зубы. – Дай руку хотя бы. – В ответ на встревоженный вопросительный взгляд Гектора, пояснил. – Я могу идти. Просто потянул мышцу.

Может или нет, это еще выяснить предстоит. Но меняться с Гектором местами… Никогда. Надо, значит дойдет. Хватит с ДиДжина и того, что он потащит саквояжи.

Гектор уже забыл, что совсем недавно любовался искрящимся снегом, что когда-то ему хотелось согреться, что глаза болели от изматывающего белого цвета. Все это было как будто не здесь и не с ними. Сейчас предстояло опять волочь саквояжи. Благо ли то, что на нем теперь нет бронежилетов? Трудно сказать. Да и рана  дает о себе знать, как только начинаешь воспринимать действительность адекватно. Поэтому он, слегка покачиваясь, прошелся туда-сюда, развернулся и подошел к саквояжам. Потом посмотрел на Миллера. Развернулся, спустился с пригорка к ближайшим кустам и нашел довольно увесистую дубинку. 

- Вот. Попробуй пройти с ним, - протягивая палку Дэниелу, сказал Гектор. - Искать костыли будем на базе. Сейчас надо просто добраться до площадки. 

- Не нужны мне никакие костыли, - пробовал протестовать Дэниел, но предложенную дубинку все же взял. – Смотри, как бы они тебе самому не понадобились. – Чтобы твоей драгоценной заднице было удобнее, хотел добавить он, но не стал. Не место и не время для подколок. Просто протянул руку, опираясь на дубинку, встал с помощью Гектора и искренне произнес. – Спасибо.

Гектор, не сразу отпустив его ладонь, пристально посмотрел на Миллера и как заправский философ протянул.

- Не думал, что когда-нибудь услышу от тебя такое. Тем более не думал, что сам скажу. Но пожалуйста.

Он взял груз, пропустил вперед прихрамывающего Дэниела и сделал шаг. Главное – не делать резких движений. Он старался. Идти ровно, слегка пружиня, чтобы шаги были легкими. Но с таким грузом не ходила ни одна манекенщица. Так что с легкостью походки пришлось проститься довольно быстро.
Дэниел очень старался идти ровно. Хотя бы потому, что каждый шаг отдавался тупой болью в спине. Как будто кто-то наносил точные меткие удары в одно и то же место. А еще нужно было шевелиться быстрее, на смену уничтоженной группе могла придти другая. Пришлось забыть обо всем и идти, как получается. Как-то боком. Как  краб. А ворчание Гектора даже помогало. Отвлекало от собственных проблем. Ему тяжелее приходится, напомнил себе Дэниел. И заставил себя сделать еще один мучительный шаг.

Отпустив Дэниела чуть вперед, у Гектора появилась долгожданная возможность выругаться и вдоволь наворчаться. Он ругал все подряд. Камни. Горы… тропу. Снег и солнце. Ругал вертолет, которого так и не было видно. Иракцев, которых пришлось отправить к Аллаху. И груз, тащить который опять пришлось ему. Хотя, он уже сроднился с ним. Привык к постоянному ощущению, растянутых на дыбе рук.  И безумному желанию бросить все и упасть.  Находя в этом ворчании отдохновение, Гектор дошел до площадки в прекрасном расположении духа, опять связался с базой, и, получив подтверждение  запроса, прислонился к скале. Он старался не думать, как придется сидеть в кресле вертолета. Это было уже неважно. И стало вообще несущественным, когда борт появился. Эвакуация прошла успешно. Пришлось повозиться с Дэном. Если в прежние времена Миллер мог легко заскочить на борт вертушки, даже не задумываясь о том, как он это делает, то сейчас он едва забрался не без помощи спасательной команды. Это было унизительно, непривычно, Дэниел все ждал насмешек и шуточек в свой адрес, но их не последовало. Напротив, перехватив взгляд одного из бойцов, он прочитал в нем уважение. ДиДжину тоже было непросто с его раной. Попробуй сидеть, хотя бы просто сидеть, когда ниже поясницы у тебя горит и саднеет. Но оба облегченно выдохнули, когда вертушка поднялась в воздух. Есть отрыв. Через пятнадцать минут они высаживались на точке. Прекрасно понимая, что все только начинается. И сейчас нужно решить с чего начинать следующий этап.

А следующим этапом стало посещение медчасти. Но сначала оба, не сговариваясь, приказали отнести вализы в отдельную комнату, выставить у дверей пост (окон в помещении не было, а то бы и под окном поставили бы), потом Дэниел велел Гектору первому пойти показаться к врачу, мотивируя это тем, что его рана может вызвать больше осложнений, чего собственные. Гектор, хоть и поворчал, но удалился.

Как  же хотелось Миллеру вскрыть саквояжи посмотреть, что там. Но он ни за что не станет этого делать без Гектора. Они вместе добывали их, вместе рисковали жизнями и спасали задницы друг друга. Буквально. Нет, Миллер так не поступит с ДиДжином. Удивительно, но теперь он испытывал к Гектору  не просто отсутствие неприязни, которая возникла с момента их первой встречи. Она не просто пропала, растворилась в теплом  ощущении признательности даже уважения, привязанности своего рода… Все это было непривычно и странно, приводило Дэниела в замешательство, но само чувство было приятным. И почему-то интуиция подсказывала Миллеру, что оно было взаимным. Не имеющим ничего общего с половым влечением, которое опять же прослеживалось у Гектора поначалу. Нет. Это была связь… Как между братьями. Да они и были братья. Братья по оружию.
Размышления Дэниела прервало появление одного из сотрудников штаба, который пришел доложить, что остальные группы тоже вернулись на базу. Прикрытие сохранено. За группой, что призвана была изображать Дэниела и Гектора и в самом деле следили. От самой базы. Был контакт с противником, трое раненых в обоих группах, потерь нет.

Как только Дэниел увидел Гектора в дальнем конце коридора, пошел ему навстречу, поравнявшись, передал отчет из штаба, спросил коротко.

- Порядок?

 Гектор кивнул, и Миллер, легонько хлопнув его по плечу, направился в медчасть.

В вертолете Гектор понял, что такое боль. Если до этого было больно, то стоило пересмотреть свои параметры боли. Особенно в той части, где можно было хотя бы поморщиться от боли.  В вертолете ему пришлось улыбаться. Даже перекидываться шутками с парнями из спасательной команды. Пришлось  казаться киборгом. И глядя на Дэна, мысленно говорить ему нечто вроде: «Ерунда, справимся, братишка! И не с таким справлялись, ведь так?» А потом позволить солдатам тащить вализы. Руководить процессом.  И опять казаться киборгом. Идиотская роль. Когда Миллер, мотивируя тем, что его рана проще, безопаснее, отправил ДиДжина в медсанчасть первым, Гектор облегченно выдохнул и поблагодарил Дэниела за этот акт самоотречения.  Но и поспешил вернуться как можно быстрее. Ясно понимая, что у Миллера точно так же болит рука. Пусть его ущерб мог быть менее опасным. Но что толку с того счета. У кого чего больше болит? Главное – позаботиться, чтобы каждый получил необходимую помощь. А потом имел возможность продолжить выполнение своей миссии.

- Иди. Я подожду тебя.  – Шепнул Гектор в спину Дэна. И оглядел груз. Все в порядке. Судя по тому, сколько прошло времени в ходе посещения госпиталя им, можно предполагать, что  когда Дэн вернется, будет уже темно. Поэтому нужно позаботиться об источнике света. Бумаге для отчетов. И способе написания этих отчетов. Врачи настаивали на абсолютном покое. Но откуда бы ему взяться. А вот как писать, чтобы не присесть. Об этом стоило подумать. Времена бюро и секретеров миновали слишком давно, вместе с гусиными перьями и замызганными чернильницами. Теперь нужно соорудить нечто, напоминающее  секретер….

Кафедра.  Гектор вспомнил ту подставку для организации трибуны, что обычно валяется под лестницей штаба все время между праздниками. Куда проще. Поставить на стол надстройку, и писать можно стоя. Он связался со штабом и приказал дежурному организовать доставку надстройки кафедры до комнаты вещдоков. Так ко времени возвращения Миллера из госпиталя для продолжения работы было готово все. Вплоть до набора для снятия отпечатков пальцев. Хотя и толку от этой процедуры уже не было. Но процессуальный порядок должен быть соблюден.

- А я смотрю, ты времени зря не терял, - окинув взглядом тесное помещение, провозгласил Дэниел. – Собираешься прочесть нам лекцию  том, как побывать в зубах у шайтана и вернуться живым, оставив ему на память лишь кусочек своей бесценной…

Дэниел сделал выразительный жест здоровой рукой, свободной от перевязи.

После того, как ему сделали перевязку, блокаду и вкололи стимулятор для того, чтобы он мог продержаться еще ночь, жизнь показалась не такой мрачной.

- Ты их не вскрыл. – Кивнул на саквояжи на столе. – Меня ждал? Вот, я здесь. Приступим?

И с видом заправского хирурга приблизился к столу и выбрал подходящие инструменты.

– Мне нужна твоя помощь, Гектор. Одному мне не справиться. – Помолчал. – Уже никогда, похоже.
Пусть ДиДжин решит, что он под кайфом. Пусть не воспримет его слова всерьез, главное, что Дэниел сказал это. Успел сказать. Он столько не успел сказать своей маме тогда. А что, если бы он попросил ее остаться? Много раз Миллер думал об этом, но никогда не находил однозначного ответа. В детстве ему казалось, что это все его вина. Что останови он ее тогда, мама была бы жива. И его жизнь сложилась бы иначе. И не было бы приемных семей, где никто не понимал его, даже не пытался. Лишь требовали стать чем-то, что они хотели видеть в себе, да так и не смогли, и теперь отыгрывались на пасынке. С годами, уже работая на ЦРУ, Дэниел стал осознавать, что смерть матери была неизбежной. Не сейчас, так потом. До нее все равно добрались бы. Он быть может, только отсрочил бы ее гибель. А может, погиб бы с ней вместе. И кто знает, что было бы лучше? Погибнуть с матерью или продолжать жить, но уже без нее…

 А потом стал измышлять себе причины, почему он остался  в живых. До сих пор остается. Он еще что-то не сделал? Его час не пробил? Не потому ли он все время, как тигра за усы, дергает смерть за бороду? Зная, что рискует, шел туда, куда другой не посмел  бы, не решился.  Чтобы спасти кого-то еще. Ради какой-то высокой цели, которую сам себе только что и придумал…

-  Не может он без меня! – хмыкнул Гектор, подходя с Дэниелу. – Кто бы сомневался! Кто в этом мире вообще может без меня? – зеленые глаза буравили лед голубых. – Понятно, что одной рукой много не наорудуешь. Давай, подержу, а ты вскрывай. Сердечко-то выскакивает от предвкушения? – усмехнулся Гектор, берясь за их добычу. Хотя ему и пришлось тащить  груз большую часть пути. Даже найти и извлечь его тоже пришлось ему, но он прекрасно понимал, что значит тот азарт, который сейчас раздирает душу Дэниела. Еще бы. У самого руки чесались почти час. Вот он и занялся  оргвопросами, чтобы не приближаться к саквояжам, пока Миллер на перевязке. – Рука-то в норме? Что врач сказал? – как помнится, усатый хирург по имени Стив, деловито осмотрев его и особенно его зад, оценил золотые руки того, кто оказывал первую помощь, но отсутствие должных инструментов и оборудования не могло не сказаться на ране. Хотя Гектор был рад тому, что им не пришлось торчать в горах неделю-другую. И иметь дело с каким-нибудь заражением.

А на деле Стив поколдовал что-то, пока Гектор был под действием местной анестезии. Рассказал пару жутко пошлых анекдотов и запретил Гектору ржать. Потом посоветовал постельный режим, добавив к этому, что слишком сомневается в выполнении рекомендаций, но настаивает на своевременных перевязках и запрете сидячего образа жизни. Вот уж чего Гектор избегал и сам. Слишком уж он дорожил своей задницей, чтобы не выполнить эти рекомендации.

- Выскакивает, - честно признался Дэниел, делясь чем-то сокровенным, тайным. Он  не привык выставлять напоказ свои чувства. Но сейчас же можно? Все равно Гектор все прочел по его глазам. – Держи крепче, а то я промахнусь, - добавил он, делая глубокий вдох. Хорошо, что рука не дрожит. Хотя это можно было бы объяснить вовсе не азартом предвкушения, нет, а вот пережитым стрессом, это пожалуйста.

Подождав, пока Гектор выберет удобное положение, Дэниел присел осторожно, все еще опасаясь прострела боли, но обошлось. Вставил отмычку в скважину и, пошевелив ею, нашел то самое положение, в котором хвостик отмычки зацепился за язычок. Еще немного… Дэниел повернул отмычку.

- Черт! – выругался он в сердцах, когда отмычка сорвалась.

Миллер отчетливо видел разочарование на лице ДиДжина, виновато пробормотал.

- Я попробую еще. Сейчас.

И попробовал. Сосредоточился. Собрался. Как будто сам проник в эту самую скважину. Прочувствовал отмычку как продолжение своей руки, будто превратившись в киборга. И все получилось. Дэниел услышал, всем существом ощутил щелчок открываемого замка. Он на мгновение замер, а потом выдохнул.

- Готово.

Вытащил отмычку, выпрямился.

- Открывай, твое право.

Гектор и в самом деле так старался рад этого момента. Добывал посылку под градом пуль. Тащил к  вертушке. А что сделал сам Дэниел? Всего лишь прикрывал да вот открыл замок.

И с замиранием сердца ждал, пока Гектор откроет саквояж.

Некстати пришла в голову мысль, что там может быть мина-ловушка, да все равно уже поздно. ДиДжин уже раздвигает створки.

Удалось сделать вид, что это лишь текущий момент. Работа. С трудом, но удалось унять дикую дрожь в руках, оставив лишь чуть прерывистое дыхание, словно бы это от боли. Хорошо. Не от боли. От наркоза, допустим… Или от желания закурить. Слишком уж затянулась пауза…

- ****ь! Баксы?! – Гектор поднял взгляд на Дэниела, - Мы таскали долбаную кучу баксов и только? – трудно назвать разочарованием то, что было в душе. Конечно, рисковать жизнью за гору бабла – это не новость. Многие бы обрадовались такому окончанию дела. Гектор запустил руку в открывшееся великолепие связок зеленовато-серых банкнот. В основном скрученных в трубочку. Уж кто знает, почему именно  такой вид упаковки был предпринят. – Какого хрена тут творится, а, Миллер?  Нам, что наследство упало или великая военная тайна?  И как теперь догадаться, что скрывается за этой тайной? Кому предназначались эти деньги, и кто их сюда приволок? – в порыве бешенства, Гектор схватил саквояж, перевернул его, вываливая на пол содержимое, но чуда не произошло. Лишь стянутые резинками трубочки раскатились по полу, да резкая боль пронзила тело. Стоп. Так можно и без задницы остаться. Тихо, Гектор. Без резких движений. Начинай думать головой, пока не отказала жопа. Он глядел на Дэниела полными отчаяния глазами. Ведь это же не конец? Правда? Не может быть, чтобы они оказались обладателями лишь кучи долларов и ничем более…

Конечно, Миллер не мог знать больше ДиДжина, но кому еще задавать вопросы? Себе? Уж точно не идти по коридору и орать во всю глотку, кто знает, откуда эта долбаная гора баксов?

Гектор был  в отчаянии. Если вторая вализа будет так же набита баксами, то вся их миссия сведется к тому же нулю. Из которого они пытались выбраться последние дни.

- Давай открывать второй! – воскликнул ДиДжин, переступая через связки денег так брезгливо,   будто это была падаль, гниющая на дороге. – Только не волнуйся. Не напрягай руку, чтобы не рисковать собой только ради кучи баксов. Это так примитивно... так тривиально… что не стоит даже волнения… Приступай, чертов взломщик! Только в этот раз поплюй хоть, что ли, чтобы там найти хотя бы обрывал информации о происхождении и назначении этих денег, иначе мы не выберемся отсюда живыми… А я лично не намеривался сдохнуть на куче баксов. Я предпочитаю истратить их на ром и девочек, хотя бы…

Привычка говорить, или, точнее, ворчать, скрывая волнение или досаду, всегда брала свое, но что поделать, если жизнь подкидывает вот такие неприятные сюрпризы?

По правде сказать, Дэниел был не менее Гектора разочарован, увидев лишь валяющиеся на полу скрутки банкнот. Хотя он и ощутил облегчение, волной обдавшее его, когда взрыва не последовало. Которое тут же сменилось разочарованием и замешательством. Баксы и все? Не может быть. Никто не отрицает важность финансовых вливаний в повстанческую деятельность, да, впрочем, как и в любую другую, но рисковать ради ЭТОГО жизнями? Своей и их? Мерхан не стал бы. Не стал же? Кто их разберет, этих арабов что у них на уме. Что для них важно, а что так и останется за пределами понимания чужестранцев… Но баксы… Они не могут быть такими тяжеленными. Или Дэниелу это так показалось в тот момент? Саквояжи. Да Гектор, да пули свистят вокруг…

Миллер не сразу нашелся, что сказать, тем более, сделать. Он дал возможность Гектору проораться, лишь потом подошел ближе, примирительно приобнял здоровой рукой за талию, чтобы не дай бог не потревожить рану ДиДжина, вполголоса сказал.

- Саквояжи от нас никуда не денутся. Пойдем, покурим. Пойдем?

И легонько увлек Гектора с собой в коридор.

Разговаривать о находках, пока не выйдут на улицу, было небезопасно. Потому они шли молча.

Лишь оказавшись у грязно-белой стены безликого здания, Дэниел произнес. Глядя куда-то в пространство.

- Знаешь, могло быть хуже. Намного хуже. Слабое утешение. Но на данный момент другого нет. Заберем Мерхана из госпиталя, допросим, если нужно, с пристрастием. Он прольет свет на происхождение этих денег. Вот увидишь. Все не напрасно, Гектор. Все не напрасно.

Это он себя сейчас уговаривает или все же ДиДжина?

- Тебе не показалось, что саквояж был слишком тяжелым, чтобы в нем были только деньги? Потому что мне да. Сейчас мы переведем дыхание, вернемся и тщательно все проверим и перепроверим. Придется еще одну ночь провести на ногах. Но ты тоже не сможешь уснуть, пока не докопаешься до сути. Я тоже. Давай попробуем успокоиться. И… - Так хотелось сказать, что у нас все получится, прорвемся или что-то еще вдохновляющее. Но почему-то слова не шли. Усталость ли тому виной, или постепенная утрата веры в свои силы… - И просто сделаем, что должны.

Ага. Вот такая обтекаемая формулировка как раз то, что нужно. А то без тебя Гектор не знает, что ему поделать сейчас.
Дэниел глубоко вздохнул.

- Ты как сам-то?

Давно пора было задать этот вопрос, вот, нашел время. Наконец.

- Да, нормально я, - огрызнулся Гектор, выпуская сероватый дым через нос, хотя по ощущениям, он бы выпустил его через ноздри и уши, как огнедышаший дракон. Потому что ситуация идиотская. Они оба ранены. Оба рисковали. Едва стоят на ногах. Опираясь на белый камень стены, было легче. Все легче. Стоять. Курить. Дышать. Даже говорить.  Нужен хотя бы нормальный отдых. Ну, хоть позитив, для разнообразия. 

– Мы же живы? – с большой долей сомнения выразил свой позитив Гектор. - Кажется, вполне живы. Мерхана надо тащить сюда. Только если мы отправим туда команду, можем остаться без него, так же, как и без  Асо. И не говори, что я перестраховываюсь!  Я лишь пытаюсь забыть, где мы! Но ты же видишь! Мы с добычей и с пустыми руками... пока. По крайней мере.  Щас выпотрошим второй саквояж. И если там пусто – я раскрою его по кусочкам! Не может быть такого! Понимаешь? Такая куча денег не должна валяться вот так вот! Это просто так не делается. Ты же помнишь – контора всегда цепляла на свои вализы жучков. Спецмарки. Хренову тучу документации, и мать его знает, что еще! А тут – ничего! Ни одной сраной бумажки! Такое тебе – как?   - Гектор посмотрел в глаза Дэниелу, выдыхая дым, очередной затяжки чуть в сторону, скривил губы. Он казался смешным и жалким. Взъерошенным и побитым... хотя, он и был подбит. Впрочем, они оба нуждались в еде, сне, лечении. Оба казались взъерошенными. Только поджарый и белый ДиДжин при этом еще и орал, хотя докурив сигарету, чуть попритих. – А мне такое – говно! И я этого так не оставлю! – процедил он сквозь зубы, угрожая, впрочем, явно не напарнику. - Ты сам-то как? И нахера тебе было тащиться сюда? Ты же не собирался курить?

Гектор оперся спиной о стену, перенося на нее всю усталость, боль, досаду, отчаяние, все, что сейчас мешало сосредоточиться на главном.

- Пошли. У нас минут пятнадцать. Вскрываем второй саквояж и едем за Мерханом. Потом сон.   И еще.  Спать придется по очереди. Сам знаешь почему.  Так вот. Ты спишь первым. Поедим, когда вернемся. Вызывай спецтранспорт. Только пока не говори, куда мы собрались. Меньше знают – нам спокойнее. Пошли.  - Гектор сплюнул и оторвался от стены, стоять на ногах без опоры становилось все сложнее. Времени действительно мало. - ****ь! И как я в машине поеду? Мать твою нахер!

И как обычно, Дэниел молча выслушал Гектора, предоставив тому высказаться за них обоих. Потому что чувствовал ровно то же самое, что выражал словами ДиДжин. Он и сам собирался искать и жучки, и спецмарки. Без оборудования будет сложновато, но их же учили работать в разных условиях. Адаптироваться к постоянно меняющейся действительности. И брать максимум даже из казалось бы вакуума. Чем сложнее задача, тем интереснее? Только бы не вырубиться в процессе. Скоро действие блокады закончится, боль снова скует тело. До тех пор нужно хотя бы разобраться с посылкой.

- Я сам за ним съезжу, - заявил Дэниел, по-прежнему не глядя на Гектора, да и зачем, он прекрасно его чувствовал итак. Зачем взгляды, когда есть то, что с лихвой компенсирует их отсутствие. – Ты вот говоришь, спать по очереди. А ехать так вместе? Как-то не логично, не находишь? – Дело даже не в логике, хотя и в ней тоже. Дэниел видел прекрасно, как тяжело дается ДиДжину оставаться на ногах. А ему даже не присесть. – Ты останешься с посылкой. А я привезу Мерхана. За нас не волнуйся. Все будет в порядке. – По регламенту в машине с инспектором обязательно должны находиться двое бойцов. С оружием. Так что группа поддержки у Миллера в случае чего будет. – Идем. Так я и не доживу до того дня, когда ты угостишь меня своими сигаретами. – Притворно вздохнул Дэниел и первым поплелся обратно в кабинет.

Как непредсказуемо может измениться жизнь. Если, конечно, в нужный момент тебя успеют спасти. Мехран был потрясен не только тем, что его спасли, что вытащили из-под обстрела. Что привезли в хороший госпиталь. Что  устроили на лечение.

Потрясен и безумно благодарен. Пять раз в день, совершая намаз, он возносил хвалу Аллаху за свое чудесное спасение, и просил за тех, кто его спас, даже не смотря на то, что они не могли принять его веры в Аллаха. Но отчего-то Мерхан сразу понял, что эти люди появились в его жизни не просто мимоходом. Он верил в них, надеялся на них, переживал за них. Вот и сейчас, уже четвертый раз за день он возносил свою молитву, во славу Аллаха и просил Всевышнего защитить этих чужаков. Поскольку они  и скорее всего, только они могут помочь ему в его праведной борьбе.  Да благословит Аллах землю, по которой ступают эти люди.

Мерхан утомился, стоя на коленях, но спокойно завершил намаз и, свернув коврик, направился к кровати. Душа болела. Он чувствовал, что скоро его жизнь станет другой. Но пока еще не мог понять, как и для чего. Хорошо бы, для его борьбы. Для дела его деда, которое он хотел продолжить с честью и гордостью. Он готов даже умереть за это дело, но только бы знать, что его враг повержен, что его народ будет жить в своей стране. Свободным и независимым. Пока, все  что знал Мерхан, это вечный страх за свою семью. За их жизнь. Их свободу. Их счастье. Ведь, в сущности, каждый мужчина хочет любви и счастья. И заключается оно в довольно простых вещах. Чтобы мама жила долго. Чтобы жены любили его и были послушны. И чтобы дети верили в то же, что и он. Это все так просто, если Аллах глядит в твою душу ….

Дверь открылась без стука, едва Мерхан уловил шаги по коридору, единственное, что он успел сделать, встать за дверь, чтобы вошедший заметил его не сразу. Этого мало, чтобы остаться в живых, но достаточно, чтобы прожить хотя бы несколько минут. Еще несколько минут борьбы…  он видел, что в палату вошли два человека. Оба в белых халатах. Конечно, ослабленному человеку не справиться с двумя здоровыми сильными бойцами. Но если хотя бы одного ударить, выбить из потока событий, то шансов станет больше. Если он не намерен стрелять. Кажется, нет. Мерхан увидел шприц. Конечно, зачем стрелять, если можно все сделать быстро и тихо. И более естественно для госпиталя. Один укол. И тебя уже нет. Но выбора нет. Бить придется того, что ближе. А тот, что со шприцом, останется на поединок. Мерхан завел руку за спину. Там у стены он когда-то припрятал толстую палку. Так ему повезло... он притащил ее из подвала, когда его водили на рентген. Ему очень долго объясняли пользу этой процедуры. Но когда он приволок палку, его душа успокоилась. Он понял, что это действительно была довольно полезная процедура. Палка на месте. Рука обхватила ей. Теперь на выдохе сделать всего одно движение - и все. Мерхан вдохнул. Сжал палку и перенес центр тяжести на правую ногу, выбрасывая руку с палкой вперед. Резкий удар сбил с ног одного из вошедших, второй заставил его замолчать. Теперь тот, у которого в руках шприц.  Он опаснее.  А эффект неожиданности уже использован. Теперь кто победит. Мерхан молчал. И тот, что был в белом халате и держал в руке шприц, молчал. Значит, он не ошибся. Если бы это был врач, он бы стал говорить. Объяснять. Увещевать. Стыдить хотя бы. А этот только сузил глаза. Закрыл иглу шприца колпачком и сунул его в карман халата. Мерхан понял, что стало еще опаснее. Еще секунда, и тот может выхватить пистолет. Тогда сколько не кидайся на него с дубиной, что она против ствола? Бить надо сейчас, пока не появился перевес сил…. Мысленно позвав на помощь Аллаха, Мерхан начал движение. Понятно, что от него ждали замаха и удара палкой. И он чуть двинул свое импровизированное оружие, поведя рукой вправо… А когда противник переключил внимание на палку, отбросил ее подальше и набросился на противника всем телом, повалив его на пол. Теперь он сверху. Навалившись всем телом на врага, Мерхан принялся душить его, обхватив горло обоими руками. Потом, чуть откинувшись, сунул правую руку в карман халата, выхватил шприц и, зажав его зубами, сдернул колпачок. Противник, поняв, что сейчас произойдет, задергался и завопил.

- Не смей! Не смей! Это смерть! Не смей!

- Ага, значит, я не ошибся в тебе, шайтан!  - едва слышно выдохнул он, и вонзил иглу шприца в противника. – Получай свой укол! Во славу, Аллаха великого и Всемогущего!

Но только его противник затих, выпустив изо рта белую пену, как по коридору опять прошлось эхо шагов. Да, что же это за день такой! Неужели Аллах забыл о нем!

Мерхан вскочил и отпрыгнул за дверь, успев только прихватить свою палку. Хотя о неожиданности речи уже быть не может. Мертвые тела на полу любому вошедшему покажутся странным атрибутом больничной палаты…

Дэниел почуял неладное, когда только свернул в коридор и увидел, что дверь в палату Мерхана была открыта. Он почти бегом преодолел оставшиеся метры, забыв обо всем, твердя про себя, только не опоздать, только не опоздать… Мерхан был единственным, кто мог бы немедленно пролить свет на происходящее. Во втором саквояже также оказались баксы, но время поджимало, нужно было ехать, и Миллер вынужден был оставить Гектора одного, чтобы тот еще попотрошил саквояжи, объяснив, на что обратить внимание. И как не повредить закладки, если они там есть. Но даже если ДиДжин найдет что-то, Мерхан все равно сможет помочь заполнить пробелы.

Миллер замер на пороге палаты, держа пистолет дулом вверх пока что. Два распростертых тела на полу. Мерхана не видно. Опоздал? Нет. Нет!

Сердце гулко стучало в груди. И вовсе не потому, что пришлось немного пробежаться. Опасность. Опасность заставляла нервы натянуться, как канаты фуникулера.

Медлить нельзя.

- Мерхан? – негромко позвал Дэниел, все еще не решаясь войти, хотя растяжки в двери не видел.

 Мерхан замер за дверью, понимая, что может вот именно сейчас погибнуть. И ничего и никто уже не придет ему на помощь. Потому что все постараются зажмуриться и не видеть ничего. А ему хотелось. Очень хотелось выжить. А главное – ему это было необходимо. Кто продолжит борьбу? Кто защитит его семью, если он погибнет? Но только сейчас голова была пуста. В ней звенела только кровь, разгоняясь до чудовищной скорости. Еще шаг... еще секунда, и…

 И голос его спасителя? Точно он? Мерхан застыл, прислушиваясь.

- Мерхан, где ты, ты жив?

Нет, он не ошибся. Это именно голос его спасителя. Этот голос он не перепутает ни с каким другим.

- Жив. – Выдохнул Мерхан и сделал шаг из-за двери, крепко держа дубинку в побелевшей от напряжения руке. – Я даже и не ждал Вас, уважаемый... а вот их ждал.  Быть курдом в Ираке, значит ждать смерть. Но я рад вам. Только говорить здесь опасно. Вы же видите, что тут происходит. Может быть, найдем другое место, чтобы поговорить?

И Мерхан вышел из палаты, выражая готовность завершить этот день в любом месте, наиболее отдаленном от этого.

Не пришлось даже уговаривать его пойти с ним, чему Дэниел был несказанно рад. Хорошо бы спрятать тела, но и времени, и возможности на это уже нет.  Кто бы ни послал этих людей, если они не выйдут на связь, пошлет еще группу. А к тому времени желательно им с Мерханом быть подальше от больницы. Где-нибудь под надежным укрытием стен родной базы.

Дэниел убрал пистолет, взял Мерхана на рукав и увлек за собой по коридору.

- Идем быстро и тихо. Если кто-то попадется навстречу, бить на поражение без лишних вопросов, - серьезно сказал он. – Друзей у нас тут, как выясняется, нет.

Им повезло добраться до машины, никем не замеченными. Глубокой ночью больница, обычно, спит. А Мерхан не наделал шума, расправляясь со своими убийцами.

- Когда прибудем на базу, вас осмотрит наш врач. Потом придется еще разобраться с одним незаверенным делом. Но потом вы отдохнете.

А вот они с Гектором еще не скоро вспомнят, что такое отдых. После беседы с Барзани им предстоит написать и отправить отчеты. Возможно, это будет сделано лишь к утру. А там и новые вводные могут поступить…

Машину тряхнуло на выбоине, и Миллер болезненно втянул воздух, поморщившись. Хорошо, что Гектор остался. Как бы он перенес поездку? Да и его присутствие не имело бы решающего значения. Мерхан сделал все сам. За что ему огромное спасибо. Дэниел не был уверен, что вынес бы еще один контакт с противником сегодня.

Гектор проводил взглядом пикап, на котором Миллер направился в больницу, выпустил клуб дыма и  отвернулся от окна. Пустой гулкий коридор  освещался всего парой светильников. А в окно вливался голубоватый свет уличных фонарей. Теперь, когда Дэниел отправился за Мерханом, следовало выполнить работу, которая не была предназначена для посторонних глаз. Даже если Мерхан и стал не совсем и посторонним для них человеком, все равно, некоторые процедуры ему знать не обязательно. Гектор отлично помнил инструкции по вскрытию вализ, Дэниелу и не обязательно было показывать свою степень подготовки, но Гектор выслушал его еще раз, стараясь прокрутить процесс снятия датчиков слежения, чтобы быть уверенным, что он все еще помнит, чему учился.

- Дэниел, конечно, умница, но и я еще могу кое-что, - буркнул Гектор под нос, и отделился от стены.

Трудно находится на ногах постоянно. Ясно, что в определенный момент ты просто свалишься, но пока этот момент не наступил, нужно сделать максимум. Он зашел в кабинет, устеленный скрутками купюр, и направился к столу. Ему предстояло найти не просто адрес отправителя там, где его нет, но еще и цель доставки, или поставки. И адрес получателя. И все это должно находиться в небольшой пластиковой карточке, которую обычно вшивают в вализу, если она официально предназначена для поставок. ДиДжин вытащил из кармана складной нож и принялся за дело. Очень сильно надеясь, что ему не придется распарывать эти саквояжи до самого последнего шва. Есть же, в конце концов, Бог. Он же должен подсказать кратчайший путь к цели. Гектор много чего думал, пока распускал швы и отпарывал бирки, но когда под пальцами оказался тот самый кусочек пластика, он забыл все. Есть. Значит уже кое-что. Аккуратно вырезав фрагмент сумки, чтобы детектор не определил нарушение целостности, и не послал сигнал тревоги отправителю, либо адресату, Гектор спрятал кусочек в карман и продолжил свое занятие.

Дорога обратно до базы показалась короткой. Водитель гнал, как очумелый. Свежи были еще воспоминания о нападении на другую машину, пассажиром в которой был тот же господин Миллер. Хорошо еще, что его вовсе не отказываются возить. Он как плохая примета. Да как откажешься опять же. Командир  приказал – идешь и выполняешь без разговоров. Но способ исполнения приказа все же остается на твое усмотрение. И вот он мчится, не разбирая дороги, только бы скорее высадить опасного пассажира.

В итоге Дэниел вернулся на базу больше мертвым, чем живым. Добраться до кабинета, где оставил Гектора, было из разряда миссия невыполнима. Он послал вперед Мерхана, держа его в поле зрения, чтобы тот не видел, каких усилий стоит Миллеру идти более-менее прямо.

Очень хотелось спросить Гектора, есть ли успехи. Но спрашивать при Мерхане… Нет. Барзани здесь не для того, чтобы слушать. А для того, чтобы самому рассказывать.

- Смотри, кто к нам присоединился, - с деланным энтузиазмом провозгласил Дэниел с порога. – Наш дорогой друг Мерхан. Чудом избежавший смерти. – На встревоженный взгляд Гектора поспешил ответить. – Все в порядке. Мерхан сражался, как тигр. Доблестно и бесстрашно. И вот он  с нами, чтобы пролить свет на тайну небезызвестного почтового отправления.

Дэниел, устроившись на стуле у стола, сделал широкий жест здоровой рукой, призывая Мерхана начать свой рассказ.

Странная ситуация. Словно какое-то сюрреалистическое полотно. Трое мужчин, едва ли не чудом избежавших смерти. И не просто смерти. И даже не единожды. А самое главное – не факт, что и впредь им удастся избежать смерти или неких непредвиденных проблем. Но все трое собрались сейчас в комнате, пол которой был сплошь усыпан скрутками упаковок долларов, насколько мог прикинуть Гектор, если бы его счет потяжелел на такую сумму, ему бы как раз хватило на небольшой островок в тихом уголке планеты. И все это было связано с чем-то непонятным и неизвестным, но определенно, угрожающим им всем. Хотя, Гектор уже имел представления о том, откуда и куда шли эти вализы. Даже предполагал сегмент применения таких громадных денежных вливаний. Осталось узнать, каким образом Мерхан Барзани внедрился в эту невероятную и опасную схему.

- Отлично, и мне хотелось послушать нашего друга, хотя бы для того, чтобы понять, зачем я  рисковал своей задницей, прикрывая его сундуки, - отозвался Гектор, предоставляя Механу самому выбирать, как начать рассказ. - Я уже не раз имел возможность убедиться в бесстрашии и  честности нашего друга, давай сделаем это еще раз, у нас ведь нет поводов не доверять ему? – обратился он к Миллеру, подходя  к своей подставке, чтобы опереться на нее и дать хоть небольшой отдых ногам. Ясно было, что включить рекомендованный докторами постельный режим им с Дэниелом грозит еще не скоро, а  отдых тем временем требовался всем основательный. И Мерхан уже без привычных церемоний устроился на ближайшем офисном стуле, чтобы успокоиться от пережитых эмоций. Все крутилось вокруг него. И эти двое американцев, по всей видимости, могли сделать многое, раз уж они сумели найти то, что ему удалось спрятать довольно надежно. И спасли они его без лишних вопросов. Не торгуясь и не выясняя, кто он, и может ли быть им полезен. А теперь, видя, что они добыли из склепа на горном кладбище, Мерхан понимал, насколько ему важно взаимодействие и доверие этих людей. Если уж быть откровенным с самим собой, то он был безмерно благодарен этим людям несказанно рад встрече с ними и готов был оказать им любую услугу, которая им могла бы понадобиться. В общем, это первое и самое важное, что он им сказал, стоило ему только оказаться с ними в одной комнате, ощутить их защиту в реальной ситуации. Они не виноваты, что ему пришлось бороться с противником почти что голыми руками, но ведь, они и не обещали ему другой жизни. А к борьбе он привык.  Точно так же, как привык к ней его дед или его дети. Он знал, что его жизнь будет состоять из борьбы. И умел бороться.

- Вы же знаете, Саддам не тот человек, что не выполняет обещаний. А он обещал, что курдов не будет там, где он правит.  Я лишь хотел защитить свой народ. Свою семью, если хотите.

До Саддама у моей семьи было очень хорошее дело.  Мы обрабатывали фруктовые деревья на склонах гор. И конечно, у нас были огромные стада овец. Это помогало нам жить на своей земле. Но однажды пришли люди Саддама и сказали, что тут ничего нам не принадлежит. Что все, что кормило мою семью веками, теперь собственность государства. И я могу работать и получать зарплату, но рассчитывать на прибыль я не имею никакого права.  – Мерхан посмотрел на Дэниела, потом на Гектора, полным боли и безысходности взглядом. - А та зарплата, что они платили... Вы же понимаете, все было направлено на то, чтобы курды или умирали, или убегали, спасая свои жизни. Мне повезло. Я нашел работу на строительстве дороги.  И вот однажды я увидел человека. Вечером. Когда солнце уже укрылось за вершинами гор, он остановил свою машину прямо напротив меня… Хотя, мне показалось, что он меня и не заметил. Его рвало. Очень сильно рвало…  А потом он упал. Я шел домой. На дороге никого не было. Я подошел к нему. Пощупал пульс. Его не ощущалось. Я понял, что не смогу ему помочь. А потом я заглянул в машину. Там были эти сумки.  Аллах свидетель, я не думал тогда, что там деньги! – с мольбой в голосе, сказал он, глядя на Дэниела. - Но я решил перепрятать их. Я просто подумал, что они могли бы быть кому-то нужны. И я мог бы заработать. Я решил унести их. Но в горы идти было поздно. Я завалил их камнями не слишком далеко от дороги.  И я отправился домой. А когда вернулся утром. Перед рассветом на то место – машины уже не было. И того человека, конечно не было тоже. А мне нужно было унести сумки на горное кладбище. И я отправился в дорогу.

А дальше вы уже знаете. Пока я шел туда, все было спокойно. А потом поднялась такая стрельба. Я понимал, что мне не выбраться. И направился в пещере, чтобы переждать обстрел. Но я не успел. Снаряд разорвался совсем рядом. И я не успел увернуться от осколков. Если бы не вы.  Если бы не Аллах…

Голос Мерхана осекся от переполняемых эмоций. И он опять поглядел на присутствующих…

Дэниел буквально ловил каждое слово, что произносил Мерхан, в надежде, что вот сейчас он доберется до сути и расскажет, откуда он взял эти сумки. Но Мерхан до сути добрался, но яснее отнюдь не стало. У Миллера, напротив, возникло еще дольше и больше вопросов. Нет, рассказ Мерхана звучал достаточно правдоподобно, да и сам он не был похож на человека, который лжет. Да и с чего ему лгать? Он считает Гектора и Дэниела своими друзьями, они спасли ему жизнь. Не один раз уже. И какой ценой. Было видно невооруженным глазом, что Гектор на последнем издыхании. Дэниел лишь надеялся, что он не создает такого удручающего и жалкого впечатления.

- То есть, ты хочешь сказать, что ты, не зная, что внутри, забрал мешки? И просто решил утащить их в горы? Не куда-нибудь, а на старое кладбище. И даже не предпринял попытки посмотреть, что внутри? И как бы ты нашел того, кому они нужны? Вот ведь в чем дело, там и в самом деле, как видишь, там и в самом деле были деньги. И принадлежали они, по всей видимости, саддамовцам. Потому что они жаждут заполучить их обратно. Более того, они знали, Наверняка знали, что внутри.  И целенаправленно стремились заполучить себе обратно, в процессе избавившись от нежелательного свидетеля, то есть от тебя. И из сказанного  я делаю вывод. Либо ты чего-то недоговариваешь, либо оно из двух.

Дэниел рефлекторно глянул на Гектора, ища у него поддержки. Хотя, судя по его виду, поддержка нужна была самому ДиДжину. А лучше сутки-другие отдыха.

Мерхан дернулся. Конечно то, что он сделал, было такой огромной глупостью. Но не оставлять же было такую добычу?

- Я... Я же видел их. Хотя и было почти темно. Но я понимал, что там не простые замки. А если бы там были гранаты или химическая ловушка? Я должен был придумать способ открыть их безопасно. Или переждать, пока охота за ними станет не такой горячей.  А сейчас... Сейчас я понимаю, что в этих сумках смысла больше, чем просто деньги. Тот человек. Он был не араб. И машина у него была не такая, на каких обычно ездят иракцы.  Слишком уж она не вписывалась в общий поток машин… Но, - он повернулся к Дэниелу лицом, чтобы видеть его глаза. - Но, если тот человек умер или у него были проблемы. То вы же можете узнать, кто это был, зачем он приезжал сюда, это же возможно?

- А вот это лучшая мысль за вечер, - откликнулся Гектор. – Точнее, за ночь, - уточнил он, взглянув на часы. - Но сейчас мы не узнаем ничего. Кажется, для нас существует только один выход – отправиться всем спать.  Поверьте мне, теперь у нас есть серьезные поводы сделать это.   – Гектор с трудом отделился от своей опоры, стараясь не морщиться слишком уж явно. Хотя даже кривая усмешка не была похожа на выражение радости или облегчения. – Нам всем пора перейти к другому ритму работы. Надеюсь, господин Миллер не будет возражать?

Замечательно. Теперь он уже знал, что с той машиной что-то было не так. Как и с водителем. И их встреча на дороге. Совпадение? Расскажите об этом кому-то более легковерному и неискушенному. Возможно, у Дэниела за плечами не было десятилетий оперативной работы, но мыслить логично он умел. Иначе не продержался бы  в ЦРУ так долго. И не смог бы оставаться живым тем более. Недоверие к Мерхану нарастало прямо пропорционально тому, как тот пытался оправдаться. Неумело, путано. А вместе с недоверием нарастало и раздражение. Дэниел был на пределе. А то бы он сам не догадался проверить, что там была за машина? Хоть что-то полезное Мерхан сообщил. Не зря его вызволяли из очередной ловушки, в которую он себя сам, выходит, и загнал.

Прежде чем согласиться с предложением Гектора отправиться спать, вопреки оглушительным воплям собственного изможденного организма, настоятельно требующего настоящего полноценного длительного отдыха, Дэниел выспросил все касаемо той машины. В мельчайших деталях, которые мог вспомнить Мерхан. Тщательно все записал и передал адъютанту для проведения проверки. И лишь потом отдал приказ определить Барзани на отдых. В тщательно охраняемом помещении. Под бдительной охраной. Хорошо, что на базе всегда есть такое резервное помещение. Не то тюремная  камера, не то номер люкс для дорогого гостя.

Когда Дэниел, наконец, добрался до постели, в голове назойливо крутилась одна мысль. На базе есть крот. А то и не только на базе. Блич упоминал же. Но додумать эту мысль Миллер не успел. Сон овладел им.

Гектор опять остался один. Проводив взглядом Дэниела и Мерхана, он установил  на дверь секретку, чтобы кроме обычного запора и пломбы, иметь дополнительные гарантии, что в это помещение никто не войдет. Но, конечно, пришлось ждать, когда Миллер уведет дорогого гостя подальше. Процедура запечатывания кабинета не предназначена для посторонних глаз. Хотя и тут на базе им было чего опасаться и подозревать всех и каждого. После Гектору пришлось отправиться в лазарет, чтобы получить дополнительную дозу обезболивающего.  Кому как, но и без того придется ложиться в постель в черти какой позе, так еще эти изводящие дергающие ощущения, как будто дьявол выбрался из преисподней и тянет на сковородку, желая поскорее упрятать ДиДжина в свое логово. А между тем, ему есть, что рассказать Миллеру. И не только рассказать, но и продемонстрировать несколько чипов, вырезанных из полотна саквояжей. Другое дело, что самому расшифровать информацию, занесенную в их память, Гектору не удалось. Все зашифровано. Спрашивается, для чего шифровать то, что идет к каким-то малограмотным, вечно сидящим в горах, людям, тем более, что как раз они и понятия не имеют об этих носителях, и не только искать их не станут, даже  в готовые бы не стали заглядывать, получи они содержимое этих саквояжей.

В общем, Гектор довольно сносно соображал до тех пор, пока действие укола не стало слишком явным. Глаза закрывались. Ноги стали ватными. А идти предстояло еще довольно далеко. Гектор ругнулся. Постарался прибавить шаг, чтобы, прежде чем упасть, все же успеть добраться до постели, и принять пусть непривычную, но хотя бы горизонтальную позицию. Организм требовал отдыха немедленно. Безапелляционно и бесповоротно.

Гектор уже не помнил, закрыл ли он дверь того номера, в котором они с Миллером могли отдыхать, но успел еще раз мысленно прокрутить процедуру  запечатывания двери кабинета….. все было сделано... правильно… Правильно... Это единственное, что мозг ДиДжина смог  выдать своему хозяину перед тем, как отключиться окончательно…

Робкие лучи солнца пытаются пробиться через опущенные шторы. Утро? День? Дэниел вытащил руку из-под одеяла и поднес к глазам. Рана отозвалась резкой болью, напомнив о себе. Миллер поморщился и уронил руку на одеяло. Он проспал около двенадцати часов? Они проспали. На соседней кровати ворох одеял. Зная привычку Гектора устраивать себе теплую постель, во всех смыслах, Дэниел понял, что ДиДжин тоже добрался до их номера. То помещение, в которое их определили, и в самом деле больше походило на номер в отеле, нежели на казарму. Даже есть картины на стенах, а на полу ковер. Рулонные шторы на окнах. Кондиционер. Стол со стульями и диван с креслами в смежной комнате.

 А где-то там, через мили коридоров, в другом крыле базы дожидаются их несметные сокровища. И, наверное, уже есть информация по машине, которую описал Мерхан. А если еще и Гектор нашел закладки в посылке…

Надо встать. Разбудить Гектора. То и другое будет сопряжено с болью и опасностью боль эту самую усугубить. Но все равно придется.

Собравшись с духом, Дэниел выбрался из своей теплой норки, которую устроил под верблюжьим одеялом, пока спал. Он успел и в душ сходить, и переодеться к тому времени, как Гектор начал подавать первые признаки жизни.

- Что за хрень! – возмутился Гектор, все еще не открывая глаз, но с нескрываемым возмущением выражая свое нежелание возвращаться в реальность. - Я только что чуть не получил поцелуй от прекрасной танцовщицы! Это был просто неземной танец живота!  И она могла быть моей! Нахрена ты разбудил меня? – выкрикивал он в пустоту комнаты, прекрасно понимая, что Дэниел слышит его, но явно желая вывести его из благостного бодрого состояния утра, хотя и не понятно было, что сейчас за окном. Гектор попытался поднести поближе к глазам левую руку. Попытка оказалась слишком мощным будильником. Потому, что от боли, пронзившей все тело при  даже незначительной попытке пошевелиться, сон пропал мгновенно и окончательно. – Твою мать! Этого я ждал от пробуждения? Видимо, да. Жизнь – боль. Привыкай Гектор. – Все еще разговаривая сам с собой, ДиДжин стал выбираться из вороха одеял, стараясь двигаться медленно и плавно. Ничего из этого не вышло. И он рывком сдернул с себя  теплый кокон сна, резко встал на ноги, минуя фазу сидения на кровати с пространным видом философа.  Трусы прилипли к повязке от просочившейся сквозь нее крови. Гектор еще раз выругался, осознавая, что вместо душа ему придется посещать медпункт.  – ****ь, неужели они не умеют зашить задницу так, чтобы можно было чувствовать себя человеком?

Его беспомощный взгляд встретился с насмешливо-колким взглядом вошедшего в комнату Дэниела. Бодрого и довольно резвого, хотя и было заметно, что поврежденной рукой он старается не действовать.

-  Ну, что смотрим? У тебя хотя бы есть возможность сидеть, - хмыкнул Гектор. - Зато у меня обе руки целы, если подумать, то из нас двоих  можно состряпать одну вполне боевую единицу.  Тем более что воевать нам еще предстоит. Не интересует, чего я выцарапал из тех вализ?

- Ты когда-нибудь. Чем-нибудь. Для разнообразия бываешь доволен? – скорее по привычке не обижать Гектора особым отношением к нему и тем самым не подчеркивать его беспомощность, спросил Дэниел. Прекрасно зная, что услышит в ответ. Но тут же проникся к ДиДжину сочувствием, вспомнив, что творится у него ниже спины. - Смотрим. Сначала повернись.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что Гектор вчера превысил свою норму работоспособности в несколько раз.

- Ясно, - резюмировал Миллер. – Накинь на себя что-нибудь. Прогуляемся до лазарета. Я знаю одного хорошего врача… Вчера как раз воспользовался его услугами.  Провожу тебя. Нам как раз по пути.

Дэниел как мог, стараясь действовать одной рукой и не делать резких движений, помог Гектору одеться.

- Боевая единица, говоришь?  Я бы предпочел не воевать хотя бы до тех пор, пока не станет известен наш враг.

Хотя о чем это я, добавил про себя Миллер. Враги сейчас повсюду. Умело маскируются под своих, под мирных жителей, под что угодно. Мерхан. Его к какой категории отнести? Друг или враг? В его рассказе слишком много нестыковок. Но он точно не сдавал их с ДиДжином. Если только покушение на его жизнь не было инсценировано. Но два трупа… Расходный материал. И что теперь, не верить и ему тоже? Это их с Гектором лозунг? Не верь никому? Нет. Не так. Верить моно только друг другу. Так хоть немного, но легче жить.

- И меня очень. Очень интересует, что ты оттуда выцарапал.
Чтобы Гектор не нашел ничего даже там, где ничего нет и быть не может. Это будет не Гектор.

- Это при тебе?

Дэниелу не терпелось посмотреть на добычу своего напарника. Охотничий азарт вновь затмил все остальные ощущения. Даже боль притупилась.

Ну, наконец-то! А то можно подумать только он вчера был загружен, а напарник просто так проторчал в той конуре, которую им теперь предстояло охранять, хотя вернее бы было собрать эти деньжищи и свалить хотя бы на Марс… Кто-нибудь сдает жилье на Марсе? Гектор ухмыльнулся, понимая в какой ловушке они находятся, и еще более понимая, что выбираться из этой ловушки они могут не просто вместе, но  лишь доверяя друг другу беспредельно. Иначе можно вернуться на то кладбище, забраться под каменную плиту и забыть о существовании жизни на земле.

 - Поверь, я старался, как мог, - развел руками Гектор, вытаскивая из кармана несколько чипов. - Это вся добыча. Но.  Как вытащить из них хотя бы какую-то информацию, я представления не имею. Как думаешь – тут все компьютеры  заражены «Троянскими конями» или просто  с них считывают любую информацию, которая попадает на дискеты? Я даже не рискнул вставить в них  дискету. Мы же не знаем, какого рода система в этих устройствах.  – Действительно последние несколько суток были почти адом, но в реальности ад только начинался. Недоверие – это еще не весь ад.  Впереди еще блуждание в потемках  и тихая подковерная возня. Потому, что  сколько бы они не искали «Русский след» в Ираке, тут  все более явным становился след их родной конторы…  А сведения из чипов могли стать вообще опасными для жизнь. Хотя – скажите мне, где и что тут не опасно для жизни? –  Чертов Ирак, тебе не кажется, что мы уже трупы? – совершено серьезно спросил Гектор у напарника. - Тебе не приходило в голову, что мы так и не выбрались с того минного поля?

- Я верю,  -  Дэниел быстро сомкнул пальцы Гектора, снова закрывая его ладонь. Так надежнее. Сохраннее. – Насчет как вытащить из них информацию… У меня остались кое-какие связи. Только… Как миновать шпионские программы. Через системы с базу не передать. Возможна утечка.

Подстроившись под темп Гектора, Дэниел не спеша шел по коридору. Его самого вполне устраивал такой неспешный ритм, чем медленнее идешь, тем меньше отдается каждый шаг в спину.

- Придется организовать личную встречу. На это уйдет… - он прикинул в уме, прищурившись. – К завтрашнему утру мой контакт будет…  на месте. – Уклончиво закончил Миллер. Не то, чтобы он не доверял Гектору. У стен могли быть уши. Даже на американской базе. Тем более на американской базе. – Придется тебе меня прикрывать. А я тем временем смотаюсь в самоволку.

По большому счету о какой самоволке может идти речь, если ни ДиДжин, ни Миллер не входя в состав личного состава базы и не подчиняются никому, кроме разве что Рона да президента США?

- А ты тем временем поговори еще раз с Мерханом. Я вчера сделал запрос на сведения о машине, которую он упоминал. Проверишь? – Дэниел глянул на Гектора. Опять получалось так, как будто он оправлялся в увеселительную поездку, а ДиДжину оставалась грязная тяжелая работа.

- Ты же сам сказал, что сидеть не можешь, - как будто пытаясь оправдаться, произнес Дэниел. – А ехать больше десяти часов. Так что…
Как будто Гектор не понимал, о чем идет речь. Тем более при всех прочих факторах, сидеть  на базе все равно безопаснее, чем метаться по Иракским дорогам. Там не будет даже такого призрачного прикрытия.

 - Осторожнее там, - пространно сказал он Дэниелу на прощание, нервно закуривая сигарету. - И не задерживайся. Возвращайся сразу же, как надоест кататься на машине.

 Гектор ушел еще до того как Миллер выехал за ворота.  Нечего кому бы то ни было видеть, насколько они привязаны друг к другу. Зло сощурив глаза, Гектор пошагал по направлению к цели. А цель была уже привычной. Мерхан. Пока Миллер и ДиДжин приводили себя в порядок, посещали лазарет и столовую, Мерхану тоже предложили и медицинскую помощь, и приличный завтрак, а теперь было необходимо найти с ним общий язык. Сделать его своим союзником. Более того, сделать его сторонником интересов Америки в Ираке. Разве это не благородная миссия? И разве ее исполнение не должен взять на себя достойный?  Уж точно те эти зомби, стоящие на постах, словно их вынули из гроба.  Попыхивая сигаретой, Гектор продвигался к нужному зданию. Ему придется начинать общение не на пустом месте. Это уже хорошо. Возможно, у Миллера бы все получилось быстрее и проще, потому что их контакт налажен уже случившимися обстоятельствами, но и Гектор тоже может быть полезен. Правда, курящий сигареты человек, возможно, будет неприятен Барзани. Может быть, он не отказался бы от кальяна? Впрочем, не стоит забегать вперед. Все выяснится довольно быстро. Плотное общение во время военных действий стирает границы и заставляет человека раскрываться быстрее, чем естественно текущий ход событий.

Все-таки статус инспектора дает массу преимуществ, думал Дэниел, тщательно объезжая ямы на проезжей части одной из центральных улиц. Достаточно было просто отдать приказ. И вот ему уже предоставили машину, укомплектованную всем, что затребовал Миллер. Оружие, запас воды и еды, чтобы не останавливаться и не вступать в контакт с местными лишний раз, а в случае нападения суметь дать отпор. Спутниковый телефон. Аптечка. С расширенным набором медикаментов, опять же по требованию Дэниела. Жаль, не было возможности проверить машину на наличие жучков. Но кого это волнует. Все равно скоро Миллер ее сменит на другую, которую не отследить с базы. Спасибо Мерхану и его сподвижникам. Все же от этого Барзани польза есть. Пока польза и никакого вреда.

- Мы живы, Гектор.

Так он сказал ДиДжину на прощание.

- Мы не остались на том минном поле.

Наверное, он чувствовал иначе. Оно и понятно. Гектору досталось сильнее. Да и не к такому он привык. Уж точно не готовился. Не обучался в академии. Не проходил отбор…

- Мы живы. Назло и вопреки. Понимаешь? Я вернусь, и мы надерем им задницы. Оу. Прости. Не хотел задевать тебя за живое.

Кривая усмешка вовсе не способствовала ощущению искренности от извинения. Скорее Миллер хотел разозлить Гектора. Пробудить в нем злость. Злость – прекрасный двигатель, когда силы на исходе.

А потом сел в машину и уехал, не оборачиваясь.

Возвращайся, как надоест кататься? А можно прямо сейчас?

Чип, а теперь сотрудник миссии ООН в Белграде Майкл Грин, получил вызов  в Багдад. И, даже если бы это был вызов от любого члена той невероятной команды, какой они стали на базе в прибалтийском лесу, он поехал бы, не задумываясь, но это был Миллер.  Сам Дэниел Миллер. Майкл  был рад. Горд. Готов к выполнению любого задания бывшего командира и учителя. Майкл был  возбужден. Конечно, он понял, что от него потребуется помощь и готов был ее оказать, но само путешествие в Ирак, пусть даже ему понадобится покинуть зону аэропорта, пусть даже он вернется быстрее, чем потратит времени на дорогу, все равно, это возбуждало.

Теперь он не был похож на того мальчишку в драной бейсболке. Статус предполагал, что его обладатель  солидный профессионал, и если по поводу его профессионализма сомнений не возникало, то его  буйная душа едва помещалась в представительный костюм, начищенные до блеска туфли и простой, но жутко дорогой галстук. Отчего-то и у Чипа появилась привычка следить за модой, и особенно полюбились галстуки, хотя как раз эту деталь костюма офисного работника когда-то Чип презрительно называл «ошейником», чем, по сути, она и являлась. Но дорогой ошейник, видимо, несколько привлекательнее обычной тряпки…

Перелет из Белграда через аэропорт Стамбула занял чуть больше шести часов, говорливый таксист доставил его  к станции аренды машин видимо, полагая, что господин чей-то родственник, хотя у него были не такие уж черные глаза и смуглая кожа, как у местного населения, но и бледной копией человека Чип не был. Получив ключи арендованного джипа, Чип с удовольствием снял пиджак и галстук, закатал рукава белоснежной сорочки и сел в машину, перекинув вещи на заднее сидение. Повернув ключ зажигания, он убедился, что хозяин станции не врал. Машина заправлена под завязку. И уж до Самарры и обратно ему хватит топлива. Часы показывали семь часов утра по местному времени. До встречи оставалось совсем немного. Глянув на карту, Чип нахмурился. Перелет занял времени как раз столько, сколько  Миллер должен был потратить на переезд до Самарры. Так, что господин Миллер будет встречать его, и скорее всего – ждать. Ну, что ж, не стоит заставлять себя ждать слишком долго. Иначе времени на встречу не останется. Чип улыбнулся, предвкушая предстоящую встречу, надел солнцезащитные очки и нажал на педаль газа.

 Его ближайшая остановка – напротив мечети Аль – Расул. Кофейня Аль Джаберия. Встречный ветер трепал волосы, вдоль дороги мелькали постройки и высоченные деревья, словно верстовые столбы, отсчитывающие путь, а душа летела где-то выше и быстрее, стараясь предугадать, что предложит господин Миллер, как он улыбнется, увидев, как изменился Чип со времени их совместной работы.

Говорят, тот, кто уезжает, оставляет себе лишь треть тоски от расставания. Тому же, кто остается, предназначена львиная ее доля. Только в случае с Миллером и ДиДжином это утверждение никак не могло быть истинным. Обоим было не до тоски. По правде говоря, им было ни до чего, кроме того, чтобы сделать свою часть работы быстро по возможности и в любом случае скрытно. Теперь, когда не осталось сомнений в том, что в стройных рядах ЦРУ завелся крот, пришлось не только и столько утроить бдительность, но и осознать с горечью, что дружба, та самая, доверительная, бескорыстная, осталась в далеком детстве. А теперь… Ходи да оглядывайся.

Или поезжай и следи не только за тем, чтобы не угодить колесом в рытвину после удара снаряда, но и за тем, чтобы не было хвоста. Дэниел сменил машину. Вместо взятого с базы внедорожника теперь у него был видавший виды седан. Не такой проходимый, это да.  Зато с местными номерами и не вызывающий интереса ни у кого. И немного, но комфортнее джипа. Что, учитывая обстоятельства, было значительным преимуществом. Внедорожник с одним из соратников Мерхана устремился сейчас в совершенно другом направлении. По возвращении Дэниел укажет именно его в отчете, что будет подтверждено данными с GPS. И, если даже хвост и был, то за той машиной, не за его.
Несмотря на то, что не самое лучшее состояние дорог вовсе не способствовало быстрой езде, Дэниел приехал на место встречи вовремя. И только лишь благодаря его привычке  выдвигаться к точке рандеву заблаговременно. И вот теперь, сидя в кофейне, потягивая крепкий ароматный напиток, он то и дело поглядывал на дверь поверх маленькой чашки,  чтобы не пропустить появления Чипа, но едва не  сделал это по той простой причине, что ожидал увидеть нечто… Одним словом, не респектабельного молодого человека, безупречно и дорого одетого, излучающего уверенность в собственной неотразимости. Дэниел не без труда узнал своего Чипа, некогда разбитного парня с наушниками на шее и гаджетами в руках. Но Миллер был если и удивлен, то приятно. По крайней мере, у одного из его прежних бойцов жизнь сложилась благополучно.

Он встал навстречу своему другу, приветственно улыбаясь.

- Майкл! Сколько лет, сколько зим! Шикарно выглядишь.

Кажется, эти двое поменялись местами. Теперь всегда ухоженный Миллер выглядел потрепанно и болезненно. В отличие от благополучного Чипа. Но его взгляд и манера держаться были прежними. Уверенными и властными.

- Как добрался? Надеюсь, путь был не слишком утомительным?

Читай между строк. Ты же обеспечил прикрытие своего отсутствия, хвоста не было, и мы можем свободно поговорить о деле.

Чип улыбнулся широко и непринужденно.

- Я безумно рад! И не только встрече, но и тому, что у меня есть шанс помочь тебе, дружище! – и он же был совершенно искренен. Прекрасно понимая, что если бы не необходимость, Дэниел ни за что не позволили бы себе выдергивать кого-либо из личных знакомых. Никогда бы не позволил себе работать без санкции, если бы не важность и секретность дела. – Все в порядке, добрался быстро и без лишних хлопот, - чуть понизив голос, пробормотал Чип, ожидая приближения официанта, или как у них тут называются официанты? – Я даже не ломал голову, зачем тебе понадобился именно я, но прихватил кое-что из оборудования,  на случай, если ты позвал меня не просто попить тут местного кофе,  - он кивнул официанту и, указывая на Миллера, сказал. - Мне то же самое, что и у господина.

Официант удалился, а Чип обратился к Миллеру, став серьезным.

- Неужели я могу быть полезным тебе и в этой жизни? - Делая особый упор на слове «этой», Майкл дал понять, что прекрасно видит в каком состоянии сейчас Миллер, что даже если бы он не старался не показывать, что одна рука не совсем в рабочем состоянии, то темные круги под глазами и запыленный вид все равно не скрыть. И так невооруженным взглядом видно же, что  он тут вовсе не на курорте. – Кажется в том лесу, где мы познакомились, было несколько комфортнее, чем тут, а, господин Миллер?

Как бы ни хотелось Дэниелу отвлечься на посторонние разговоры, расспросить Чипа о том, как складывалась его жизнь после того, как их группу расформировали, а всех ее бывших участников разбросали по всему земному шарику, но пришлось заниматься сразу делом. Кроме того, по Чипу видно, что жизнь у него складывается куда как лучше, чем у тех же Дэниела и Гектора… Что несказанно радовало. Ни о зависти, ни о ревности речи и быть не могло. Напротив, Миллер был горд тем, что Чип смог устроиться. И наверняка не без его участия в его судьбе.

- Ты себе не представляешь, насколько ты можешь быть полезен. Мне. И не только. – Только не жди сейчас высокопарных слов о том, как родина рассчитывает на нас. О родине как раз речи и нет. Исключительно о спасении собственной шкуры. И Чипу об этом можно даже не рассказывать. Сам все видит и понимает. – Там, в лесу, это было как в летнем лагере. – Дэниел мечтательно улыбнулся, вспоминая. Но улыбка тут же сползла с его лица. – Теперь многое изменилось. Не спрашивай, что тут творится. Сам пока не разобрался. Надеюсь, ты поможешь. – Взглядом указал на лежащую на столе салфетку. Под которой уютно устроились извлеченные из вализ чипы. – Вчера. – Это ответ на вопрос, как скоро ему нужен результат. – Там арабская вязь. – То есть, там зашифрованные данные. И все же. – Ты знаешь, где остальные? – Эту надежду из взгляда не вытравить, даже если и удастся произнести все достаточно нейтрально и отстранено.

Чип улыбнулся. Вот и он сгодился Миллеру, и насколько он понял, ДиДжину тоже. Кажется, их вместе отправили сюда. Ведь понятно же, что сюда, в Ирак, стал бы кто-то назначать свидание в таком месте, если бы мог смотаться отсюда в любой момент, как, например, он, Майкл Грин, гражданин, кстати, Швейцарии, а не какой-то там, хухры-мухры. Расположившись на удобном диване за низким столиком кофейни, Майкл осмотрел помещение. Еще раз внимательно присмотрелся к Миллеру, отметив его усталость. Дать бы ему поспать. Но ведь он же откажется. А Чип не Лена, чтобы влиять на него одним только взглядом, а жаль…

- Я сделаю все возможное,  ты же знаешь, - обезоруживающе улыбнулся он, принимая от официанта заказ. Теперь можно было и поработать. Тут видимо, было принято  заниматься делами за обедом, как успел заметить Чип, некоторые посетители были заняты больше делами, чем едой. Оно и понятно. Еда никуда не денется, а вот дела нужно решать, пока они горячи. Поэтому Чип вписался в атмосферу заведения, водрузив на стол свой  маленький компьютер… Постепенно превращаясь в того самого Чипа. Которого и ожидал увидеть Дэниел. – Сейчас посмотрим, что тут за арабская вязь, а заодно. Насколько безопасно таскаться с этими штучками по стране. – Бормотал он. Вставляя в разъем первый чип. - Можете выпить пока кофе, я надеюсь, он тут достойный. – Улыбнулся Чип Дэниелу и погрузился в потусторонний мир ….

На секунду Миллеру показалось, что он вернулся на несколько месяцев назад. Когда самой большой проблемой была бомба в штабе да Блич неизвестно где. А теперь…

Дэниел с некоей долей умиления наблюдал, как порхают пальцы Чипа над клавиатурой неуловимо даже для него. Или это сказывается усталость? Десять часов за рулем по далеко не идеальным дорогам. А еще обратно ехать. Так что предложение Чипа насчет кофе это как раз то, что нужно.
Если бы Миллер не знал Чипа достаточно хорошо, он ни за что не смог прочитать его по лицу ничего абсолютно. Но он знал. И видел, что там нечто серьезное. Даже для того, кто не был посвящен в происходящее, как ни с Гектором. И обратно везти эту бомбу уже расшифрованной. Параноик внутри Миллера тут же включил все системы немедленного оповещения. Да, а ты думал, так все просто? Да они специально дал тебе встретиться с Чипом, чтобы дать ему расшифровать данные. А потом заполучить его, тебя, интел… А ты подставил его. Ох, как подставил…

Рука с чашкой замерла на полдороги.

- Майкл? – негромко позвал Миллер. – Скажи, что твое прикрытие железобетонное.

Он же сам его учил. Ты не доверяешь сам себе, Миллер? Докатился. Но в свете последних событий еще не до такого дойдет…

Чип оторвался от монитора.

- Странный вопрос, Дэн, ты же меня знаешь, - хмыкнул он, - хотя… Если так интересно, то гражданин Швейцарии Майкл Грин сейчас сидит в офисе компании Майкрософт В Белграде, любая камера видеонаблюдения это подтвердит,  а в Стамбул прибыл Фредерик Стоун, гражданин США, но, если ты не против, я покажу тебе паспорт где-нибудь в другом месте, а то тут это будет выглядеть странно… да и времени у нас не так много, чтобы распыляться на такие мелочи,  - пожав плечами, Чип углубился в работу, иногда только отрываясь, чтобы сделать глоток кофе.

 Запуская программы, Майкл иногда любил поимпровизировать, и пропускать файлы, предназначенные для дешифровки, через  антивирусники. Вот и в этот раз, погоняв несколько вариантов «Энигмы», он понял, что толку от них не будет. Ну, ведь никто из американских  шифровальщиков не станет изобретать велосипед. А вот сотворить из программы вирус – это просто самое первое, что на ум может прийти. А если перед ним вирус, то его победить его можно только антивирусником. За первым чипом последовал второй. Уже не тратя времени на попытки расшифровать, он сразу отправил его в чистку. Потом и еще два чипа прошли ту же процедуру. – Не хочешь узнать, что ты мне привез? – хитро прищурясь,  поинтересовался Майкл у Дэниела.

Теперь он был владельцем знаний, которые жаждал получить Миллер, и ему было приятно осознавать, насколько Дэн был прав, когда вызвал его…

Хочет ли он узнать? У Дэниела не было однозначного ответа на этот вопрос. С одной стороны он безумно хотел узнать, ради чего они с Гектором рисковали собственной шкурой, как бы пафосно это ни звучало, но факт – вещь упрямая.  Как и оперативный азарт. Негоже оставлять позади нераскрытые тайны. Да и банальное любопытство никто не отменял. Но с другой стороны. Что, если Гектор окажется прав? И ему откроются нелицеприятные факты, подтверждающие, что из этих вализ торчат уши родной конторы?

Нет. Знать надо кто предупрежден, тот вооружен. Дэниел отставил опустевшую чашку и обратил свой внимательный сосредоточенный взгляд на Чипа. Вот теперь это был Чип. Несмотря на внешние изменения, это был его хороший друг Майкл Грин. Ныне гражданин Швейцарии. Неплохо. Очень неплохо. Если и у остальных все складывается также благополучно.  Одним тяжким грузом на душе будет меньше.

- Даже если я скажу нет, ты же все равно расскажешь? – Миллер изобразил улыбку. Выпитый кофе взбодрил как раз настолько, чтобы продержаться до конца разговора и осознать все, что скажет Чип.
Дэниел специально давал Майклу возможность в полной мере насладиться своим триумфом. Он знал, как это важно для Чипа. Да, в его возрасте все воспринимается иначе. В его возрасте? Давно ли сам Миллер был на его месте? Также рьяно старался заслужить похвалу, оказаться полезным конторе, человечеству… Как и когда все успело так критически перемениться…

Майкл склонил голову, пожав плечами.

- Конечно, разве не для этого я тебе понадобился? – фыркнул он, радуясь возможности потянуть паузу, доведя ее до приятного возбуждения. - Так вооот… Это не арабская вязь, если так можно выразиться, многоуважаемый мой учитель, это штрихкод. – Майкл понизил голос, стараясь протянуть наслаждение от тайны, известной пока только ему одному. – А как ты понимаешь, любой штрихкод должен быть считан декодером. Я  полагаю, что для этого штрихкода существует особый декодер. При считывании информации с него на некий счет в неком банке упадет определенная сумма в долларах, и скорее всего, при проверке этого счета определить источник поступлений будет совершенно невозможно. Это не Кипр какой-нибудь и даже не Каймановы острова. Это как будто с другой планеты, или почти. Данные направляются через спутники… Век новых технологий. Могу сказать только одно. Не так давно в Чехии искали агента Бен Ладана, подозреваемого в терактах 11 сентября.  У меня лично все, что связано с этой историей вызвало воспоминания о нашем объекте. Помнишь Блича? Так вот. Этот агент. Они звали его Атта. Скрылся не дальше не ближе, а в самой Великобритании. Ну, там скрылись все отбросы планеты, и теперь их не осудит никто до тех пор, пока их не найдут повешенными или отравленными в их же резиденциях. – Глубокомысленность изречений или предсказаний придавала лицу Майкла значительности, а голосу загадочности. – А я очень надеюсь, что их так всех и найдут, иначе небесное правосудие будет не расторопнее земного. А в Чехии ФБР нашло лишь несколько его счетов в различных банках. Но проверить происхождение денег на них так и не удалось. Они свалились, как будто бы с неба. – Майкл продвинул чипы в сторону Дэниела. -  Совсем как то, от чего ты отодрал эти игрушки. И если учесть, что мы находимся в Ираке. Что Пентагон и ФБР, да, как я полагаю, и ЦРУ, старательно ищут доказательства связи Бен Ладана и Саддама, и они найдут их, чего бы им это не стоило, то тебе нужно убираться отсюда как можно быстрее. Потому что только мы с тобой знаем, что эти игрушки произведены на свет не Бен Ладаном. Насколько я могу судить, их привезли сюда не для детских забав... и тебе досталось не в потасовке с уличной шпаной. – Указывая на руку Дэниела, продолжал Майкл. – Если я могу быть полезен еще чем-либо – говори. Я сделаю все возможное.  Абсолютно все!

Майкл посмотрел в глаза Миллеру, желая скорее поддержать, чем убедиться, что информация воспринята правильно.  Тут малых детей нет. И все должны понимать степень опасности одного только пребывания в этой стране.

И он откровенно наслаждался. Его загадочный вид, особые интонации, реверберации, низкий голос… Все говорило за то, что это был звездный час Чипа.  Что, впрочем, ничуть не помешало ему ясно и четко, а что главное, понятно излагать информацию. Так, что Дэниел мог воспринимать все теми порциями, что ему предлагались. И комментарии Майкла вовсе не мешали, напротив, давали необходимое время для того, чтобы все усвоить и осознать.

- Насколько я знаю, - также понизив голос, начал Дэниел. – У каждого шифра есть своя сигнатура. Нечто вроде метки для распознавания свой-чужой. На случай, если кто-то захочет выдать подделку или дезинформацию за настоящие сведения. Ты же слышал о таком? Сможешь определить сигнатуры этого кода?

Миллер непроизвольно перевел взгляд на свою руку, следуя примеру Майкла.

- Бывало хуже, - как можно более беззаботно ответил он. – Гектору намного хуже пришлось. Но он будет в порядке. – Заметив беспокойство Чипа, поспешил добавить Дэниел. – И ты прав. Нужно убираться отсюда. Чем быстрее, тем лучше. Как-то не прибавляет уверенности даже твой дипломатический статус. Эти парни сначала стреляют, а потом начинают заниматься выяснением личности. Если останется, по чему выяснять.

Отчасти это был ответ на риторический вопрос Майкла об уличной шпане. А еще где-то внутри поселилось и не отпускало нарастающее ощущение опасности.

Если бы Миллер поставил задачу сходить за пивом, Майкл бы очень удивился.

- Ну, хорошо хоть тут не просишь меня добыть ядерное оружие Ирака, - хмыкнул он и развел руками. – Сигнатуру? Не в этот раз. Я могу кое-что другое. Если ты уведешь меня туда, где ты нашел эти игрушки, то я смогу активировать код, и деньги упадут на счет. А дальше уже по сигналу спутника можно будет определить, кто и кем руководит. Ты же понимаешь. Если бы хозяева этих чипов хотели, чтобы их засек любой пацан, они бы не предпринимали таких мер предосторожности.  – Майкл стал укладывать свой компьютер в чемоданчик, совершенно уверенно собираясь отправиться вместе с Дэниелом. Кофе и сладости, поданные на стол, он уже использовал по назначению. Оставалось стать полезным бывшему командиру не на словах, а на деле. Ну как раз за этим дело не заржавеет.  –  Одно могу сказать. Их нельзя активировать просто так. Наобум. Чтобы засечь нужный спутник, нужно быть в определенном месте в определенное время. Только скажи – через минуту я буду следовать за тобой. Ты же знаешь. Приказ командира закон. - Парень улыбнулся, протягивая руку Миллеру. – Когда едем?

Дэниел отрицательно качнул головой.

- Ты прав. Приказ командира закон. Потому слушай мою команду. Сейчас ты дашь мне коды для активизации этих игрушек. – Он преднамеренно использовал то же слово, что и Майкл. Говорить на одном языке. Как раньше. – А потом садишься в свою машину и возвращаешься к себе в Швейцарию. Чем быстрее, тем лучше. И запомни. Ты никогда здесь не был. Со мной не встречался. В глаза эти штуки не видел. Ты меня понял, Майкл? - Напряжение, владевшее Миллером с того момента, как он покинул более-менее безопасную территорию базы, достигло своего апогея. Отразилось  в его взгляде, просочилось в интонации.  Дэниела до глубины души тронула готовность Майкла бросить все. Свою едва наладившуюся жизнь в благополучной Швейцарии, свой пост, а он был, очевидно, не самый низкий. И последовать за своим командиром, наставником, учителем хоть к чертям в ад. Вот только Дэниел больше не был в праве его брать с собой. Не был вправе рушить его жизнь. Достаточно того, что они с Гектором сотворили с собственными.

 - Пожалуйста, не спорь. – Предвидя возражения, попросил Миллер. – Давай не будем тратить на это время и силы. Пожалуйста, Майкл.  Давай посмотрим на это с другой стороны. Ты единственный, кто будет знать правду, если… - Дэниел запнулся. – Если что-то пойдет не так. Ты знаешь, что делать в этом случае. – Он помолчал. – Но до этого не дойдет, ты же знаешь. Я не допущу.

Да. Налаженная жизнь – это хорошо. Но… сколько «НО» мог бы сказать Майкл. Десять? Сто? Тысячу? Вот только что ему показалось, что все, что было дорого некоторое время назад, все, чему научил его Миллер, станет  его дыханием.  Ритмом его сердца. И на тебе – приказ…

- Черт! Миллер! Умеешь же ты разрушить мечты! – выдохнул он, мотнув головой. – Закон. Закон твой приказ! Но такой не справедливый! Такой жестокий! Я дам тебе, что просишь. Научу пользоваться, но всегда буду ждать твоего приказа вернуться в команду! Всегда, слышишь? – голос Майкла дрогнул и осекся. Слова застряли в горле, и чтобы не показать да чего горько ему было, парень опять вытащил  из чемоданчика компьютер. – Это будет флешка с программой активации. Нужно будет просто в нужное время в нужном месте  сделать так, как я скажу. А главное – отследить сигнал спутника. Найдется компьютер нужной мощности?

Майкл углубился в скрытые от посторонних недра своего устройства, чтобы снабдить Дэниела необходимыми программами и инструкциями. Еще полчаса понадобилось ему, чтобы скачать необходимые файлы. Потом еще четверть часа, чтобы объяснить Миллеру порядок действий. – Не начинай работу, пока не научишься пользоваться программой слежения. Это как с прицелом для управления ракетой. Чуть ослабил внимание – и ты потерял ее из виду. И уже не руководишь ею, а бегаешь от нее.  Постарайся не облажаться. Я не прощу себе, что не ослушался приказа. Не прощу, если что…

Голос подвел опять. И опять Майкл замолчал, предпочтя не высказать то, что было на душе. Потому что приказ командира – закон. Что б его…

Потом он пожал руку Миллеру и вышел из кофейни, резко хлопнув дверью. Окинув взглядом минарет мечети, он попросил Господа помочь Миллеру. Сел в машину и повернул ключ зажигания.  Он сказал, что нужно убираться отсюда. Значит, через два часа он покинет Ирак. В огромной надежде, что и его командиры покинут его в скором времени живыми. Ведь он сделал все, чтобы они имели эту возможность. На сердце было паршиво. Кошки скребли, как будто не когтями, а пиратскими крючьями.

Это я себе не прощу, если с тобой что-то случится. Противоречивые чувства раздирали Дэниела изнутри почище кумулятивного снаряда. Никогда не пробовали разметать в клочья чьи-то мечты, прикрываясь благими намерениями? Вот дилемма. Отобрать жизнь или уничтожить мечты. А что, если это одно и то же? Кто дал тебе право решать за других? Тот, кто наделил тебя властью. Тот, кто поставил во главе группы однажды. Попала собака в колесо пищи, да беги.

Миллер так и не нашел, что ответить Майклу. Потому что очень хотелось просто согласиться. Да. Жестокий. Да. Несправедливый. А эта готовность Майкла вновь стать частью команды… Если бы он только знал, как Дэниелу не хватает их всех.

Он смог лишь кивнуть в ответ на вопрос о компьютере. А потом неотрывно смотрел, наблюдая за действиями Чипа. Запоминая каждую деталь. Зная, что больше они никогда не встретятся. Потому что он больше никогда не подвергнет Майкла таким испытаниям. Такой опасности. Не протащит за собой через этот кошмар невозможного выбора.

После ухода Майкла Миллер еще для порядка посидел, выпив еще кофе, то и дело ловя на себе цепкие пристальные взгляды парочки арабов. Одно порадовало. Что, когда Чип покинул кофейню, оба остались на месте. Не подали никому знаков и не достали телефоны. Значит, своей целью они выбрали Миллера. Всего двое? Миллер хищно ощерился. Он обещал Майклу не облажаться. И не облажается.
Гектор не спешил к Мерхану. Чего ради торопиться, если у них впереди еще вагон времени. И без того Миллер отправился в дорогу на ночь глядя. Пройдя по коридорам базы, ДиДжин собрал всю необходимую информацию. И о здоровье Мерхана. И о погоде. Чтобы не волноваться хотя бы за Миллера. И о той машине, по которой Миллер сделал запрос. И о связях Мерхана Барзани. Хотя, как раз эта часть информации не особо отличалась от их предположений. Родственник Барзани обладал не только фамилией великого предка, но и его моральными качествами. Хотя бы по признанию людей, с которыми он был знаком.

Пройдя в медсанчасти необходимые процедуры, Гектор вышел на улицу. Миллера нет. И некому бросать на него неодобрительные взгляды за одно только намерение покурить. Грустно ухмыльнувшись, Гектор поднес зажигалку к сигарете.  Без нравоучений Миллера курить было немного пресно. Но это продлилось не долго. Первая же затяжка внесла в смурной мир души Гектора обычный порядок. Если опираться на собственное впечатление и базу данных, то с Мерханом можно поговорить по душам.  Не в форме допроса. Без давления. Просто, доверяя его словам. В конце концов, ведь ни кто же не запретит ему завтра перепроверить их. А вот это хорошая мысль. Нет. Не та, чтобы перепроверить слова Мерхана. Это само собой разумеющееся дело. А, что поговорить с ним можно и ночью. Это допросы ночные запрещены. А беседы – вполне возможны. Гектор ухмыльнулся. Вот умеет он обернуть дело так, что и не виноват он вовсе. Просто карты так легли.

Выкурив сигарету, Гектор направился к  корпусу, где Мерхану выделили комнату. Странно было держать под юрисдикцией США представителя страны пребывания, но Миллер смог уверить руководство, что это в интересах Америки.  Гектор открыл дверь без стука. Если посудить, то он хозяин. И не просто хозяин. Так что пусть господин Барзани привыкает. Хотя, ДиДжин не собирался настраивать его против себя. И приказал принести в номер гостя чай и сладости. Пусть стол получился и не такой полный, как тогда в палате Мерхана, но и не с пустыми руками же пришел хозяин. Этикет соблюден.

- Добрый вечер, господин Барзани. Надеюсь, я не помешал вам? – слишком вежливо для Гектора. Но ничего. Вдруг оно того стоит. – Надеюсь, вы не будете против нашей беседы. Или вы устали, и мне прийти завтра?

Мерхан не находил себе места с того самого момента, как его определили в это… эту… одним словом, это помещение. Достаточно комфортное, чтобы не быть похожим на камеру, но при этом аскетичное, что не дает забыть, что находишься на американской базе. Пережитый стресс и седативы, которые щедро вкатил ему доктор, позволили ему даже поспать ночью. День прошел в ожидании, перемежаемом молитвами. Мерхан просил всевышнего защитить его спасителей от невзгод, а его единомышленникам даровать силы духа и целеустремленности, несгибаемой воли в их борьбе против захватчиков, неотвратимо ведущей к победе. Торжеству справедливости. Только вот неизвестность была тягостной. Давящей. Молитва помогала не так хорошо, как всегда. Мерхан уже в который раз подходил к двери. Поднимал руку, чтобы постучать. Набирал в грудь воздуха, чтобы позвать кого-нибудь. Но так и не решался. Почему? Не так он был воспитан. Все же здесь он гость. А гостю не подобает вести себя неуважительно по отношению к хозяевам.

И вот, наконец, дверь открылась, и на пороге возник Гектор ДиДжин. Мерхан стоял, повернувшись к окну, вглядываясь в сиреневатые барханы снега во дворе. От неожиданности он даже подскочил на месте, услышав голос Гектора.

- Господин ДиДжин… - Мерхан смущенно улыбнулся, испытывая неловкость за свое неподобающее мужчине поведение. – Я … просто… нервы на переделе, сами понимаете. Не томите. – Он порывисто подошел к Гектору, заглянул в глаза. – Скажите, что вообще происходит? Я здесь отрезан от мира. А… - он заглянул за спину ДиДжина. – Господин Миллер? Он не с вами? - Тревога плескалась в глубине бархатных карих глаз, обрамленных черными ресницами. – Разумеется, я не против беседы, - спохватившись, быстро выпалил Барзани. – Прошу, проходите. Простите, мне даже нечего вам предложить… - растерянно развел руками, пропуская Гектора в комнату.

Гектор и сам бы рад знать, что творится в этом мире. Одни загадки. Мать их. Остается надеяться, что Миллер привезет хотя бы какие-то отгадки. Хоть пунктир пути из этого замаскированного под рай ада.

- Успокойтесь, господин Барзани. Пока, я очень надеюсь, что это только временные неудобства. Я еще я очень надеюсь, что вы поможете мне преодолеть их. Мистер Миллер, смею вас уверить, присоединится к нам завтра. – Гектор уже готов был молиться, лишь бы это его заверение было пророческим. – А пока, давайте выпьем чая и поговорим о наших проблемах. Надеюсь, вы не будете отрицать, что проблемы у нас с вами общие. И что решать их нам тоже предстоит вместе.

Двое служащих принесли в комнату чай  и свежую выпечку. Расставили все на столе и удалились. Гектор не стал доверчиво провожать их взглядом, а проверив, что они действительно ушли подальше, плотно закрыл дверь.

- Нам с вами не нужны посторонние уши. Но нам не помешает подкрепиться.

Широкий жест говорил сам за себя. Можно приступать и к угощению и к разговору. Гектору опять приходилось стоять. И один только бог знает, ну, может быть еще хирург, хотя хирургу он доверял меньше всего, сколько времени ему еще не придется посидеть с удовольствием. Поэтому он учился с удовольствием говорить и ходить из угла в угол, чтобы казаться настоящим оратором.

 - Я получил ответ на запрос господина Миллера о той машине, которую вы описали. Сами понимаете, что сведения не могли быть стопроцентными. Но нам повезло. Такая машина действительно редкость в этих местах. И то, что она с завидной периодичностью тут появлялась, говорит только в вашу пользу. А еще в пользу того, что нам удастся найти ее следы. Может быть, вы сами вспомните, видели ли вы ее раньше? Или может быть, вам доводилось говорить с этим человеком где-нибудь?

Даже после заверений Гектора о том, что с Миллером все в порядке, и он вот-вот к ним присоединится, Мерхан оставался встревоженным. Эти американцы.  По ним никогда не поймешь, что у них на уме. Остается лишь уповать на то, что они хотя бы скажут полуправду. Или зададут вопрос, который наведен на возможный ответ.

- Да продлит Аллах его годы, - пробормотал Мерхан, чтобы пауза не была слишком явной, пока офицеры, принесшие угощение, не удалятся. – И ваши…

Мерхан продолжал ловить каждое движение, каждое слово Гектора. Предложил угоститься, а сам продолжает метаться как зверь в клетке. Хочет отравить? Зачем такой сложный ход. Опоить и выведать… что? Разве Мерхан не дал уже понять, что он готов пойти, да что там, помчаться навстречу тем, кто спас его жизнь. Дважды. Хоть это и не был лично Гектор, но, насколько Барзани мог судить, они с Дэниелом как братья. Доверяешь одному, доверяй и другому.

Но на вопрос ДиДжина Мерхан вынужден был ответить отрицательно.

- Мне очень жаль, господин ДиДжин. Но я не видел этого автомобиля никогда ранее. Как и того несчастного человека…

Мерхан как будто потух изнутри, как если бы кто-то задул горящий в его душе факел.

Белесые ресницы Гектора опустились. Так медленно, что ему показалось, что время остановилось. Нужно же хоть что-то понять про этот автомобиль… нужно же…

- Понимаешь, Мерхан. Этот автомобиль – единственная зацепка для нас. Он один может дать ответы на миллион вопросов. - Гектор с трудом открыл глаза. Уперев свой изумрудный взгляд в Мерхана. – Давай с тобой сделаем все возможное и даже совершенно невозможное. Забудь сейчас обо всем. Совершенно обо всем. Даже о том, что у тебя болит. Даже о родственниках. Просто вернись в тот день и вспомни. По какой дороге. В каком направлении и в какое время ехал автомобиль. Вспомни, как был одет тот человек. Даже цвет его рвоты, если на то пошло. Постарайся. Это не так сложно, как иногда кажется. Ты понимаешь меня? Ты достаточно хорошо понимаешь, что я говорю тебе? О чем прошу?  Скажи мне, ты можешь сейчас закрыть глаза и очутиться на той дороге? В какую сторону ехала машина? Подумай. Не торопись.  Нам совершенно некуда спешить. Но мы должны это сделать до момента возвращения господина Миллера, понимаешь? Он ждет от нас этой работы. Он будет очень рад узнать, что мы с тобой справились, ты понимаешь меня, Мерхан?

Если бы Мерхан знал, насколько самому Гектору кажется невозможным выполнение этой задачи. Но Мерхан был единственным свидетелем, оставшимся в живых. И теперь, если его воспоминания сойдутся с разведданными, если только Мерхан укажет правильное направление и время, то и них с Миллером будет шанс найти то, что они ищут и убраться отсюда поскорее.  Тойота-виста, седан темно-серого цвета с тонированными стеклами с завидной регулярностью появлялась на дороге, ведущей из Сорана в Мердизур. Но до Мердизура  по дороге еще есть населенные пункты. Например, в Эрбиле. В горном селении есть даже мечеть Дельзян-Браят. И самое главное это не курдское поселение.  И теперь Гектору предстояло понять, о том ли автомобиле говорит Мерхан.  И вообще, правду ли он говорит. Пока ДиДжин еще полон терпения и добродуший. Пока. Рана ноет. Ноги затекают. И желательно, чтобы гость начал свой поток воспоминаний как можно быстрее. Но Гектор не торопил. К чему сбивчивые обрывки путанных мыслей? Толку от них не будет.  В данном случае, ему нужен стопроцентный результат. Поэтому Гектор набрался терпения. Несвойственного импульсивному ДиДжину, но так необходимого в этой ситуации, терпения…

Но, слушая Гектора, Мерхан вновь воодушевлялся. От него зависит так много. Он не может подвести своих друзей. Он интенсивно покивал, заверил ДиДжина, что вспомнит все. Постарается.

- Я слышал, люди могут запоминать многое, но не все потом описать. Это все в моей памяти, оно там, я чувствую, я знаю, - горячо говорил он, сжимая в ладонях хрупкую чашку, как будто она должна была стать той нитью Ариадны, что выведет его через лабиринт воспоминаний к тому самому моменту. Ради Гектора. Ради Дэниела. Ради его, Мерхана Барзани, родного народа. – Я сейчас. Сейчас. Дайте мне минутку.

Мерхан прикрыл глаза, все также не выпуская чашку из рук, пробормотал что-то шепотом на родном наречии, наверное, призывая Аллаха на помощь. А потом медленно монотонно начал.

- В тот день  я проснулся до рассвета. Размышления о судьбе народа, моего народа, не давали мне покоя. Я видел, как накануне еще троих моих соотечественников забрали. Увезли. Говорят, в трудовой лагерь. Трудовой лагерь? Да кто в это поверит… Если бы вы знали, господин ДиДжин, скольких уже находили едва присыпанными землей, в одной куче… - Мерхан замолчал и судорожно втянул воздух. – Простите. Я… Мой народ… - Он снов вздохнул. – В то утро я решил посетить могилу предка, я хотел попросить у него наставления, совета. Басыр Кудама всегда был мудрым и великодушно делился своей мудростью со всеми, кто просил о том. А я. Я как будто стоял на перепутье. Я не знал, что мне делать. Я должен был поговорить с ним. И я пошел.

Как я сказал, я вышел до рассвета. Но с первыми лучами солнца  я уже подходил к Эбриле. Вы же знаете, господин ДиДжин, что для нас, курдов, значит Эрбиль.

Конечно, господин ДиДжин знал.

Парламент Курдистана автономного был создан в Эрбиле в 1970 году после переговоров между правительством Ирака и Демократической партии Курдистана во главе с Мустафой Барзани, но находился под эффективным контролем со стороны Саддама Хусейна, пока курдское восстание в конце 1991 года и война в Персидском заливе не изменили ситуацию. Законодательная власть перестала эффективно функционировать в середине 1990-х годов, когда начались боевые действия между двумя основными курдскими группировками,  Демократической партией Курдистана (ДПК) и Патриотическим союзом Курдистана (ПСК). Город был захвачен ДПК в 1996 году при содействии правительства Ирака Саддама Хусейна. ПСК затем создал альтернативное курдское  правительство в Сулеймании.

Курдский парламент в Эрбиле был созван после того, как было подписано мирное соглашение между курдскими партиями в 1997 году, но не имел реальной власти. Курдское правительство в Эрбиле имело контроль только в западной и северной части автономного округа.

- Прошу вас, продолжайте, Мерхан, - мягко попросил Гектор.

- Я остановился посмотреть на величественную цитадель в лучах восходящего солнца. И вдруг ужасный шум вторгся в мои мысли. – Мерхан даже заговорил громче и быстрее, вспоминая, переживая события того утра вновь. – Сначала я услышал рев двигателя. Потом увидел автомобиль. Он летел прямо на меня, так мне показалось. Ужас сковал меня. Он был … он был такой серый, как грозовая туча, да, темный, как дьявол, как порождение самого Иблиса…

- Темный? В смысле, запачканный?

- Нет, господин ДиДжин, он был именно темный весь. Я не мог видеть, кто там внутри. Пока автомобиль не вылетел на обочину и не остановился там.

Мерхан поднес к губам чашку, но заметил, что она пуста, налил себе еще чая, жадно выпил и посмотрел на Гектора.

- Я не слишком утомил вас своим рассказом? – это была скорее формула вежливости, потому как Мерхан видел, что Гектор едва держался на ногах, и сохранять на лице выражение вежливого внимания стоило ему огромных усилий.

Странно, что местом свершения убийства выбрано место надежд целого народа. Хотя… сколько на этой земле происходит вещей и похуже этой. Но Гектор выдохнул с облегчением. Если опираться на данные наблюдения и смутные, но единственные достоверные воспоминания Мерхана, то в определенный час некая машина появлялась в определенном месте. Водителя нет. Машины нет. Но есть то, что находилось в этой машине. А теперь вся надежда на Миллера. Если у него получится добыть инфу из тех чипов, что Гектор выцарапал из вализ, то у них будет хотя бы призрачный шанс докопаться до истины. Нет, Гектору в принципе было многое ясно в этой жизни, но в данной, конкретной ситуации от них требовались доказательства и отчеты. А для этого умозаключений не хватит. Нужна информация, на основе которой эксперты сделают свои гениальные умозаключения. И лучше бы не находиться в тот момент ни рядом с экспертами, ни в этой безумной стране. Да, Гектор было известно, что значил для курдов Эрбиль. Готовился, как-никак. Но, водимо, и Саддаму было известно значение этого места. Видимо, он хотел не просто сравнять это место с землей, даже не столько, сколько смешать с грязью, осквернить, вымарать память о нем, как о чем-то особенном в истории Ирака.

ДиДжин оперся о стену, чтобы не падать на пол. Устало потер глаза, взъерошил волосы, заставляя себя держаться на ногах. Осталось не много. Пусть только Мерхан попробует припомнить, что случилось с этим человеком.

- Мерхан, дружище, я понимаю, что ты чтишь  идеалы своих предков. Понимаю, что твоя душа бесконечно  тревожится о будущем твоего народа. Но, как раз об этом думает и моя страна. Ты вспомни только, кто приютил твоего предка, когда ему угрожала опасность.  И я хочу помочь тебе. Именно за этим я сюда и попал. Как, впрочем, и господин Миллер. Мы делаем одно дело. Давай доведем его до победы. Может быть, когда-нибудь ты вспомнишь нашу встречу, этот вечер и сам поймешь, что я был прав. – Гектор с трудом подошел к столу, налил чай себе и гостю. Взял сахарное печенье, очень похожее на то, которым угощал их Мерхан в больничной палате. Потом опять вернулся к стеле с чашкой и печеньем в руках, чтобы хотя бы едой сбить непреодолимое желание спать. – Постарайтесь вспомнить, уважаемый, что делал этот человек, когда вышел из машины. Как он вышел. Постарайся вспомнить каждую деталь. Если это возможно, попробуй, - мягкий голос Гектора мог даже убаюкать, главное, чтобы не его самого, ему точно нельзя было отключаться. Рано еще. Но он был готов слушать Мерхана.

Вот теперь возникла дилемма у Мерхана. Вся наша жизнь состоит из одних диллем, не так ли? С одной стороны он хотел как можно быстрее закончить этот утомительный, чего уж греха таить, для обоих ночной разговор, но в то же время боялся поспешить и упустить хоть какую-нибудь важную деталь. Которую он сам может счесть несущественной, а вот Гектору она может пригодиться и стать именно тем недостающим фрагментом мозаики, из которой сложится будущее его самого, Мерхана, его родины…

- Да, я сейчас. Я понимаю. – Он заглянул в воспаленные глаза Гектора, как смотрит преданный пес в глаза своего хозяина. Ему не нужно было напоминать ни о том, кто приютил его деда, кто сохранил ему самому жизнь, и кто нуждается сейчас в нем, как никто никогда не нуждался. -   Когда машина остановилась. Я же сказал, что она остановилась? – Мерхан больше не закрывал глаз, напротив, он как будто пытался заглянуть в прошлое. Всматривался, пытаясь разглядеть. – Я почему-то понял, что что-то не так. Сами посудите. Сначала несся, как будто за  ним все черти из преисподней гнались, а потом как будто резко передумал. Я боялся. – Честно признался Мерхан. – Очень было страшно. Вы же понимаете.

Еще бы ДиДжин не понимал. Притом, что творилось в стране… Он кивнул, мол, продолжай, я не осуждаю.

- Я подошел ближе. Ноги стали ватными, а сердце билось где-то в горле. И тут дверь дьявольской машины распахнулась. Я бы подпрыгнул от неожиданности, если бы мог. Но мои ноги как будто приросли к земле. И я просто стоял там и смотрел. Как тот человек. Он буквально вывалился на обочину. Я подумал, что он был пьян. Потому что он не мог встать,  хоть и пытался…

Гектор отделился от стены.

- Стоп!  Мерхан, не стоит отвлекаться на твое состояние. Хотя и оно может быть важным. Постарайся вспомнить, как выглядел этот человек, во что был одет, как двигался. Постарайся забыть на время о себе, а сосредоточься на нем. Может, быть ты помнишь запах. Его запах или запах салона машины… Как ты понял, что с ним произошло, что почувствовал. Как думаешь, этот человек.  - Гектор замолчал, обходя комнату, чтобы заглянуть в лицо Мерхану. - Этот человек, он был приезжий?  Если ты сказал, что не видел его никогда, то, может быть, вспомнишь, не показался ли он тебе слишком белокожим или наоборот – слишком черным. Или у него были усы и борода. Или огромная родинка.  Вот сейчас закрой глаза и посмотри на него. Хорошенько. Не спеша.  А я пока  съем еще печеньку. Такие вкусные штучки, как будто специально для меня делались. -  Он взял еще пару печенюшек и чашку с чаем. Должно же быть хоть что-то хорошее в любой, даже самое неприятной ситуации… Гектор нашел эту приятную мелочь…

Этих американцев не поймешь. То им все в подробностях рассказывай, то самое важное им неинтересно. А если бы Мерхан не испугался, если бы сбежал тогда. Он бы никогда не увидел, что…

- Тот человек. Он был как вы. То есть, не выходец с востока. У него не было бороды и усов. Щетина была, это да. Волосы… темнее, чем у вас, но светлее. Чем у господина Миллера. Он был одет по-европейски. Знаете, джинсы, кофта, вы называете ее толстовкой…

Гектор сделал нетерпеливый жест рукой с зажатой между пальцами печенькой. Мерхан с тоской подумал про Дэниела, который даже перед лицом опасности не грешил спешкой. На востоке ненавидят спешку.

- Он выпал из машины. Его сотрясали приступы рвоты. Я подошел ближе. Хотел помочь. Он протянул ко мне руку. На нем были эти часы. Ролекс. Я подумал, что он богатый, и что я мог бы… Я знаю, это грех, но отчаянные времена, отчаянные меры… - Барзани возвел глаза к потолку, видимо, прося всевышнего простить ему его прегрешения. – Тот человек упал замертво. Я … я заглянул в его машину. Там было на удивление неряшливо. Обертки от еды, пахло фаст-фудом… - Мерхан брезгливо поморщился. – И там были эти сумки. Я не знаю, что я хотел найти в них. Я просто подумал… подумал, что…

- Ты взял их. Хорошо. Что дальше.

- Да, я их забрал и пошел на кладбище. Я хотел убедиться, что делаю все правильно…

- Кто-нибудь тебя видел? Проходил мимо? Попался навстречу?

- Нет, не думаю…

- А я думаю, что даже если тебя ни видели в тот момент, они все равно обнаружили исчезновение сумок и начали их поиски. Или тебя заметили почти сразу – вот и причины этой дикой охоты на тебя. Иначе трудно объяснить и твое ранение, и покушение в госпитале, и погоню за тобой и господином Миллером. – Гектор говорил скорее не для Мерхана. В конце концов, не ребенок, может и сам мозгами раскинуть. Ему нужно было проследить хронологию событий. Определить начало и конец этой цепочки. Гектор доел печенье, поставил на стол пустую чашку и опять закружил по комнате. - Думаю, что нам пора отдохнуть. Если ты не против, конечно. – Гектор был великодушен. Потому, что иначе, как великодушием это назвать невозможно. И красноречивый жест рукой только подтверждал, что он сделает только так, как скажет гость. Нельзя сказать, что Гектору шла военная форма. Он в любой одежде выглядел одинаково, если она не была  брендовой, то существовала, как-то отдельно от ДиДжина. Он сам по себе, одежда сама по себе. Как будто они встретились случайно и договорились немного послужить общим целям. Не более того. А вот рана доставляла заметные неудобства и с ней необходимо считаться. От этого у Гектора было паршиво на душе. Потому что он привык считаться только с самим собой. А тут… тут он был в плену боли и обстоятельств.  И это делало его необычно великодушным, почти по-королевски. Он бы и титул пожаловал своему гостю, но это было бы слишком заметно, хотя. Может быть, дело дойдет и до титула, но после… - Думаю, завтра господин Миллер присоединится к нам, и чаепитие станет на много приятнее, а беседа – продуктивнее.

ДиДжин  постарался успокоить Барзани, проследил, чтобы в его комнате было все, необходимое  и «откланявшись», Гектор отправился в лазарет, чтобы сменили повязку. Заспанный санитар возмутился было, но услышав отборную ругань, метнулся в перевязочную, будто его ошпарили. Процедура заняла несколько минут. Потом Гектор с чистой совестью отдался в объятья кровати, откровенно сожалея, что это не гибкая, изощренная блондинка, а всего лишь белая простыня…

После ухода ДиДжина Мерхан еще раз вознес молитву всевышнему. Потому что он не сказал Гектору. Не сказал, но знал точно, что его никто не мог видеть. А это означало лишь одно. Что в тех сумках было следящее устройство. И вот они с Гектором под надежным прикрытием стен военной базы, тем более американской. А Дэниел… Мерхан уже про себя не первый раз называл Миллера по имени, как близкого друга. Как брата. Дэниел там, в неизвестности, один. И полагаться может лишь на собственные силы. Притом, что он тоже не в лучшей форме для сражения.

Мерхан еще долго ворочался в постели, пытаясь уснуть. Едва начавшая заживать рана ныла, напоминая о стычке в горах. А воображение услужливо рисовало картины расправы над Дэниелом. Но, если господин ДиДжин уверен в своем напарнике, наверное, зная его не первый год, то зачем волноваться Мерхану? Что он сможет так изменить? Ровным счетом ничего.

В конце концов, усталость взяла свое, и Барзани забылся тревожным сном.

А в это время Дэниел расплатился за свой и Чипа заказ и неспешно направился в уборную. Закрыл за собой дверь кабинки и прислушался к звукам, доносящимся извне. Странно, но никто не пытался высадить дверь или изрешетить его пулями прямо сквозь нее. Проходя обратно к выходу через зал, Миллер не увидел тех пронзительно его рассматривавших мужчин. Не было их и поблизости с парковкой. Засада на дороге? Дэниел развернул карту. Полагаться на собственную память не стал, после почти суток, проведенных без сна, она могла подвести. 

Итак. Добраться до дороги с красивым номером 6262 можно было двумя способами. Либо по той же трассе, что приехал сюда, либо по другой, пролегающей через горное село. Где наиболее вероятна засада? На обеих, насмешливо произнес внутренний голос, отвечающий в данный момент за безопасность. А раз так, какой смысл делать крюк и ехать через село.

Дэниел проверил Беретту, снял с предохранителя и положил на пассажирское сиденье, добавив к ней пару ручных гранат. Автомат пригодится врядли. Не с его недействующей рукой. И не за рулем.  Еще раз посмотрев по зеркалам, вырулил с парковки.

Никто не поехал следом.

Они появились из ниоткуда. Просто в какой-то момент Дэниел увидел в зеркале заднего вида ослепительный свет фар. Быстро отвел глаза, пытаясь проморгаться и не потерять дорогу. Колесо попало в яму, машину ощутимо тряхнуло, но Миллеру удалось ее удержать. Интересно, что у них на уме? И сколько их там? Одна машина? Две? В любом случае их намерения не оставляют сомнений. Не на церемонию бракосочетания же его хотят пригласить, в самом-то деле… Так что теперь кто первым успеет уничтожить противника, тот и прав.

Две. Как минимум две. Вторая пара фар отделилась от первой и расположилась слева от нее. Сколько их там внутри? Да все ли равно… сейчас зажмут с двух сторон, заблокируют, снесут с дороги, прострелят колеса… да что угодно. Допустим, живым Дэниел им не дастся. Заберет с собой нескольких. Но данные, которые предстоит расшифровать? Зря, что ли все это было затеяно? С Гектором, с Чипом?

Дэниел придавил педаль к полу. Необходимо оторваться от преследователей, иначе он сам попадет в собственную ловушку. Машина прыгнула вперед. Спасибо Мерхану и его механику. Хорошо следят за техникой. Фары позади существенно отдалились. Сейчас или никогда.

Левой рукой на ощупь найти ручку двери. Правой взять гранату. Впереди достаточно длинный прямой участок. Но есть ли на нем ямы? На такой скорости неуправляемый автомобиль станет его железным гробом.

К черту.

Рвануть ручку на себя. Вырвать чеку из гранаты. Удерживать дверь одной рукой, перенеся на нее вес тела, изогнувшись в немыслимой позе, рискуя выпасть из автомобиля. Что было пристегнуться… Выбрать момент, убрать ногу с газа, бросить гранату в промежуток между двумя стремительно приближающимися огнями. И снова придавить педаль к полу. Захлопнув дверцу и мертвой хваткой вцепившись в руль. Позади вспух огненный шар. Оглушительный грохот, заднее стекло вынесло то ли взрывной волной, то ли прилетели останки преследователей…

Лишь молниеносная реакция спасла Миллера от лобового столкновения. Он вывернул руль резко влево, пытаясь удержать машину, до хруста сжав зубы. Хорошо, что здесь не было снега, и обочина была сухой.  Машина развернулась на сто восемьдесят, прошла юзом и замерла, немного покосившись.

Дэниел посмотрел, что там со встречной. И к своему огромному ужасу осознал, что и эти по его душу. Автомобиль разворачивался метрах в ста от него. Если Миллер не уберется отсюда немедленно…
Машина завелась не с первого раза. Дэниел рванул рычаг переключения передач, придавил педаль к полу… Машина взвыла, но с места не сдвинулась.

Фары стремительно приближались.

Миллер схватил с сиденья Беретту и выскочил из машины.

Собственный крик слился с ревом двигателя, заглушив даже звуки выстрелов.

Когда стреляешь почти в упор, промахнуться сложно. Как и когда планируешь сбить человека, который не пытается увернуться.

В последний момент Миллер бросился на капот, мощный удар сбросил его на землю, а потом все исчезло.
 
Когда перед глазами появляется образ врага, то что может тебе помешать уничтожить этого врага? Любой человек должен быть бдительным. Тем более, если у него в багажнике под брезентом лежит несколько автоматов Калашникова, и душа требует справедливости? Этого янки заметили двое друзей. Каждый из них замечал все больше подозрительных примет в этом белом, одетом явно с чужого плеча. Сначала это было похоже на игру «Найди десять отличий», потом уже стало едва сдерживаемым желанием встать и выволочь его подальше от святого места, и принести в жертву Аллаху.  Как только янки прошел в уборную, двое мужчин вышли за дверь. Один на ходу уже подносил к уху сотовый, чтобы проинструктировать еще кого-то.  Договорился. Их будут ждать, чтобы заблокировать машину белого и свершить справедливый суд, чтобы облегчить Аллаху работу. Они дождались, пока он вырулит со стоянки, и выберет направление движения, потом быстро сообщили сообщнику о том, где следует их ожидать, и направились за чужаком. Немного попетляв по узким улочкам, они выехали за селение, где можно было начать настоящую погоню. Азарт разгорался прямо пропорционально скорости автомобилей. Перекрикиваясь, угрожая неверному смертью и размахивая оружием, оба мужчины гнались за чужаком, поделив между собой полотно дороги. Никто уже не смог бы остановить их, никто бы и не посмел вклиниться между ними и той машиной… Никто, кроме гранаты, брошенной чужаком… Скорость света? Кто знает, с какой скоростью их ослепило, с какой адской силой подбросило в воздух обе машины, чтобы потом смешать их с дорожным покрытием… Никто не слышал их криков потому, что взрыв заглушил любой другой звук, а они кричали. Их неистовые вопли утонули в оглушительном грохоте искореженного железа, и боги не помогли им. Никак не помогли ни свершить праведную казнь неверного, ни вернуться домой с гордым видом победителей…

Как и те, что заметили Миллера в кофейне и мечети. Те, что вызвались поучаствовать в расправе, рассчитывали скорее на оглушительный успех, чем на оглушительный провал. В буквальном смысле – провал в бездну смерти. Нет. Они успели помолиться, прежде чем получили инструкции в определении цели, но от этого поражение не превратится в победу.  А этот чужак вел себя, как будто бы он был бессмертным. Водитель машины, вцепившись в рулевое колесо, гнал свой автомобиль, как безумный и беспощадный снаряд на врага, чтобы уничтожить, сравнять с дорогой, стереть. Потому что этот янки успел-таки выстрелить несколько раз и убить брата, сидевшего на соседнем сидении. Водитель видел только одно. Его брат с разинутым ртом, с распахнутыми глазами и с огромной дырой во лбу сначала влип в спинку сидения, потом свалился на пол салона. Разве не полагалось убить того, кто это сделал? Он тоже орал. Орал проклятия. Он не перестал орать их, когда очнувшись от удара при столкновении с чужаком, вышел, чтобы проверить действительно ли он убил неверного.

- Ты умрешь! Ты уже умер, свинья! Отброс! Ты – непотребное создание шайтана, Аллах покарает тебя на небесах, потому что он велик! Но тут я сделаю его работу, я действую по воле Всевышнего!  - орал он, подходя к чужаку, наставляя на него дуло пистолета.  Потом парень вспомнил, что пистолет нужно снимать с предохранителя, отвлекся на борьбу с железным монстром – воплощением воли Аллаха, стараясь орать так громко, чтобы его гнев вытеснил его страх. -  Нет бога, кроме Аллаха, и Магомед – пророк его! Помни же это, когда попадешь в свой ад, неверный!  - Он наставил пушку, целясь в лоб чужака. Он хотел убить его так же. Как он убил его брата, срывающийся голос взвился над дорогой.  - Аллах велик! 
Сначала Дэниел услышал скрип гравия, которым была усыпана обочина. А потом, как будто издалека донеслись слова Ля; Иля;ха илля Лла;х, Муха;ммадун — расу;лю-Лла;х. Аллах акбар!

Рефлексы сработали сами. Распахнув глаза, он увидел перед собой перекошенное от ярости смуглое лицо, а потом прыгающий в руках молодого парня пистолет. Наставленный на него. В следующее мгновение лицо разорвалось кучей кровавых ошметков, а пистолет просто исчез из поля зрения. Как и обезглавленное тело, фонтанирующее алой артериальной кровью…

Дэниел зажмурился. Открыл глаза. Только темное ночное небо, усыпанное чужими звездами. Пальцы все еще сжимают рукоять Беретты. Такой немыслимо тяжелой, что держать ее нет никаких сил. Миллер опустил руку с пистолетом, опираясь на локти, привстал.

Нет никакого обезглавленного тела. Нет и фонтана крови. Просто еще один труп валяется на обочине. Хорошо, что не его собственный. Это все игра его воображения, порожденная смесью адреналина и усталости.

Надо убираться. Надо. Надо встать. Дойти до машины. Посмотреть, можно ли  на ней ехать. Надо. Сейчас. Еще минутку.

Глаза закрываются сами собой. Мягкие волны сна набегают, увлекая за собой в волшебную беззаботную страну небытия.

Гектор. Он ждет. Надо двигаться.

Дэниел с трудом стряхнул с себя дремоту, не с первой попытки поднявшись на ноги. Пошатываясь, дошел до своей машины. Она ослепла на левый глаз. Фара разбита, крыло помято. Но это не самая страшная беда. Обойдя автомобиль, Миллер обнаружил нечто похуже. Так вот почему он не смог сдвинуться с места. Задние колеса, сорвавшись с дороги, повисли в воздухе. И что теперь? Техпомощь вызывать?

А что насчет другой машины, которая пыталась его протаранить? Она хотя бы осталась на дороге. Дэниел забрался на водительское сиденье. Присутствие рядом еще одного мертвеца вовсе его не смутило. Ключи в зажигании. Поворот, и двигатель заурчал. Теперь что? Найти трос, вытащить свою машину или рискнуть и отправиться в путь на автомобиле местных? А если нарвешься на их знакомых? Риск велик. Но сил на организацию спасательной операции для машины Мерхана тоже не остается.

Как и времени.

К черту.

Дэниел забрал из своего автомобиля все, что могло бы связать его с машиной, тщательно протер все, к чему прикасался. Засунул тряпку в бензобак, оставив часть ее торчать наружу. А потом поджег.
Уже отъехав на приличное расстояние, он услышал громкий хлопок.

Теперь его судьба в руках Аллаха? Вовсе нет. В его собственных. Всегда была и остается.

Сколько можно, а главное – куда ездить?  Знать бы, где искать Миллера, Гектор бы не раздумывая, организовал поиски. Нет. Какие поиски? Господин Миллер уехал на вверенном ему автомобиле снабженным спутниковой станцией слежения. Первое, что сделал Гектор, зашел  в отдел связи, чтобы узнать, где находится машина Миллера. Ну, узнал. Легче стало? Господин Миллер спит в гостинице. Да, легче стало. Гектор проследил, чтобы  обслуживающий персонал не забыл про Мерхана, между перекурами заглянул в лазарет. Врач сказал, что господин ДиДжин родился в рубашке, потому, что такой регенерации он еще не видел.  Гектор хмыкнул. Все царапины на нем заживали, как на собаке... эка невидаль. Вот если бы пули мимо пролетали – тогда – да. Чудо, а так, лишь приятная мелочь. К тому же, очень приятная. Ходить третий день без возможности присесть было невыносимо. А ему сейчас было необходимо сесть в машину. Прихватив со столика в перевязочной пару бинтов и флакон с антисептиком, Гектор направился на стоянку. Его статус позволял ему передвигаться не только по городу, но и по стране свободно. Другое дело, что существовала опасность подвергнуться нападению со стороны местного населения. Из-за этой опасности все члены зарубежных миссий и комиссий обычно не передвигались в одиночку. И вообще старались находиться за глухим забором. Да и они с Миллером старались обеспечивать безопасность друг друга. Но. Какого это черта Миллер сидит в гостинице, когда прекрасно знает, что ему необходимо быть тут. Вариант, что он захотел развлечься с одной из шлюх, осаждающих гостиницу в поисках заработка, можно отмести, даже не рассматривая. Если кто и снял бы девицу на ночь, то это был бы не Миллер. Он ранен и не может добраться до базы? Почему не сообщит? Он убит? Тогда тем более нужно добраться до него первым. Его там нет? Тогда ДиДжин должен знать это раньше всех. В общем, при любом варианте, ДиДжину необходимо наведаться в номер, который они обживали вместе. Хотя бы под предлогом того, что там пена для ванн пахнет лучше.  Но его никто не стал спрашивать о причине выезда с территории базы, когда он чуть ли не рыча, объявил о своем намерении, сдергивая ключи от казенной машины с крючка.  При всем этом, Гектор собрал все необходимое для любой ситуации. Не забыл и про оружие. Двигаясь с почти кошачьей пластикой, он как будто танцевал вокруг машины. Так, что когда он, наконец, сел за руль, наблюдавший за ним из окошка госпиталя санитар расстроился. Из всех развлечений тут, это ему понравилось больше всего.

Приходилось то и дело останавливаться, чтобы сверяться с картами. И, как только Дэниел сворачивал на обочину, сон снова норовил одержать победу в их неравной борьбе. Хорошо, что у него остался запас воды. Миллер плескал себе в лицо, помогало ровно до следующей остановки.

Уже забрезжил рассвет, а он преодолел лишь половину пути. Ландшафт был удручающе однообразен. Рыжие камни, покрытие сухой пожелтевшей травой. Серые горы вдалеке.  То и дело мелькали развалины древних городов. Дэниел уже мечтал увидеть снег. Это означало бы, что он близок к цели.
На очередной остановке он с удовлетворением заметил, что температура снаружи существенно понизилась. Да и карта подтвердила его предположения. Через пару часов он будет на месте. Если снова не случится непредвиденное. И как он объяснит пропажу взятой на прокат машины…

Сопутствующий ущерб? Универсальная формулировка.

А вот и первые клочки снега, как обрывки белой марли, зацепившиеся за камни. Миллер подавил желание позвонить ДиДжину и попросить приехать и встретить его. Тогда прощай прикрытие. И вся операция ослу под хвост. Здесь ведь на ослах ездят? Или на верблюдах? Нееет, на верблюдах это в пустыне. А тут не пустыня…

Он позволил себе думать о чем угодно, только не о том, как невыносимо сидеть за рулем и держать ногу на педали газа. Постоянно в одном и том же положении. И как хочется остановиться и лечь прямо на дорогу. И забыть обо всем. Дэниел даже позавидовал убитым им боевикам. Им-то уже никуда не надо.

Никогда бы не подумал, что будет так рад видеть очертания города. Который покинул, кажется, в прошлой жизни. Размытого в утреннем тумане. Неприветливого, чужого, серого, враждебного. Но где-то там есть одно родное существо. Гектор.

Дэниел остановил машину во внутреннем дворе дома на окраине. Безликого и бездушного, как и все дома вокруг. Дверь распахнулась, и с крыльца навстречу ему высыпали сразу несколько мужчин из команды Мерхана. Путая родные слова с английскими, они наперебой затараторили о том, что едва не изрешетили незнакомый автомобиль, и только Абу, зоркий глаз, рассмотрел Миллера за рулем. Абу, пацаненок лет пятнадцати, светился от гордости, крепко сжимая в руках винтовку. В здешних местах рано учатся держать в руках оружие.

Дэниел благодарно улыбнулся ему в ответ, пробормотал извинения по поводу утраченной машины.

- Не беспокойтесь, господин, машина это всего лишь машина. Главное, что вы живы, - причитал Сафар, помогая Дэниелу добраться до другой машины. Той самой, которую он вечность назад одолжил на базе. На его вопросительный взгляд поспешил заверить. – Прибор слежения откалиброван, вы сейчас в гостинице, господин. Пробудете там еще около получаса. А потом сигнал вернется. Так что вам надо ехать.

Надо ехать. Один последний рывок. И безопасная база, горячий душ, настоящая еда и удобная постель. Что бы там ни было на этих чипах, это может подождать.

Черти что ли съели машину Миллера. Но когда Гектор добрался до гостиницы, на стоянке  уже не было той машины. Он  все же поднялся в номер, где они с Миллером еще несколько дней назад оставили вещи. Насколько мог судить ДиДжин, Миллера здесь не было. А значит, он должен быть либо уже на базе, либо на пути к ней. Других объяснений не было.

- ****ь, я просто стал похож на нервную девицу на выпускном балу. Какого черта я сорвался с места? Нервы? Нервы! Мать их! – привычно ворча, Гектор шарил глазами по номеру, выискивая причину, повод своего посещения. Нет. Никто на базе даже не подумал бы спрашивать у него отчета. А вот Миллер. Он же так будет смотреть своими колкими леденящими глазами, что впору самому над собой плакать. – *****! Вот мне только не хватало стать мальчиком для битья. – Хмыкнул Гектор и достал свой чемодан из шкафа. Привычным движением расстегнув замок, он вытащил  из него блок сигарет и, застегнув, сунул обратно. Объяснение должно быть самым простым и логичным. Иначе оно будет действительно смешным. Оглядев номер еще раз, Гектор спустился на стоянку и сел в машину. Возможно, все не так уж плохо, как ему показалось там. На базе.  Да, душа была неспокойна. Да. Но пока не увидел труп, нечего кричать о гробе. Еще раз выругавшись, ДиДжин повернул ключ зажигания и нажал на газ…

Вот и база. Дэниел не ожидал, что будет так рад увидеть мрачные серые постройки за бетонным забором с витками колючей проволоки сверху. Как воздушные взбитые сливки на торте, подумал Миллер. Особенно припорошенные снегом, вот как сейчас. Ворота открылись, стоило Миллеру подъехать ближе. Постовые исправно знали свое дело. Как и приписанные к базе машины. Дэниел притормозил у кпп и, не выходя из машины, поинтересовался, где в данный момент находится ДиДжин. К своему немалому удивлению он услышал, что Гектор, оказывается, покинул территорию базы. А что насчет гостя? А гость в своих апартаментах. Чувство юмора у дежурного было отменным. Апартаментах. Дэниел проехал сразу ко входу в здание. Потом машину отгонят в бокс, оружие отнесут на склад. Об этом можно не волноваться. Все, что нужно, у Миллера во внутреннем кармане куртки.

Гектор не спешил. Он просто гнал машину по улочкам городка. Если бы не сигареты, которые все равно нужно было взять, успокоить нервы было бы нечем вообще. А так… А так Гектор выкурил три сигареты, пока не увидел ворота базы.

- ****ь! – рыкнул он, выкидывая последний окурок. - Третья! Мать твою! Мне что, теперь до утра не курить? Какого черта! Проезжая в раскрывшиеся ворота, Гектор даже не притормозил – на стоянку. Увидел машину Миллера. Издалека.  – Тут, сволочь! Вот *****! Ну будем считать, что сигареты мне были нужны позарез! – припарковавшись рядом с  авто Дэниела, первым делом Гектор прикоснулся к капоту. – Горячий.  Ну, хоть глюков у меня нет. Уже хорошо. 

Совершенно успокоившись, ДиДжин направился в комнату, где им полагалось отдыхать. И все же зря они не встретились в гостинице.  Отчего-то Гектор доверял стенам гостиницы больше, чем стенам базы. Ему все казалось, что тут не просто уши, а настоящие локаторы. И как говорить в таких условиях?

Дэниел едва вышел из душа, когда  в дверях появился Гектор. Как всегда, взъерошенный, чуть запыхавшийся, как всегда, чем-то недовольный. И угадайте, что у него в руках? Блок сигарет.

- Серьезно?

В то время как Миллер, рискуя жизнью, добывал доказательства, ниточки нащупывал, Чипа едва не подставил… Гектор был озабочен, выходит, только и исключительно тем, чтобы как можно быстрее и эффективнее скуриться до смерти…

- Все в порядке? – совершенно определенно дежурная фраза. Что здесь могло случиться? Да ему бы сообщили непосредственно по прибытии.

Миллер, не глядя больше даже в сторону Гектора, прошел к своей кровати, и устало опустился на нее, подложив подушку под спину. Он решил подождать объяснений Гектора, прежде чем устремится в объятия Морфея.

В порядке? В каком нахрен порядке? В каком! Гектор непринужденно бросил блок сигарет на свою кровать. Прошел до противоположной стены. Вернулся обратно. Развернулся.

- То есть ты думаешь, что я схожу тут с ума только потому, что у меня может быть что-то не в порядке? – начал он тихо. Очень тихо. – ****ь, Миллер, ты в своем уме? Это я у тебя спрашиваю, мать твою, Миллер! У ТЕ-БЯ ВСЕ В ГРЕБАНОМ, *****, ПОРЯДКЕ? – Гектор крутанулся вокруг своей оси. Хлопнул руками по бокам. И сел на кровать. На секунду он обхватил руками голову. На секунду. Потому что если сейчас не остановиться, это все станет слишком похоже на семейный междусобойчик.  Он опустил руки. Прикрыл глаза. Чтобы всего через секунду открыть их и посмотрев на Дэниела, сказать. - Видимо, у тебя все более чем в порядке. Слишком уж ты спокойно отправился спать.  Если бы у тебя хоть что-то не получилось, ты сейчас бы мотался по базе, как ужаленный.  Хорошо. Спи. Я тоже прилягу. Проснешься – просто ткни меня, чтобы я свалился с кровати. Потом поговорим. Если у тебя нет возражений.  А ведь у тебя нет возражений? Ты же сейчас хочешь только спать. Ведь так?

ДиДжин откинулся на подушку и повернул голову в сторону Миллера, ожидая увидеть, что тот уже спит…

Гектор ошибался только в одном. Дэниел еще не спал. Хотя уже сполз вниз по подушке в более точное подобие лежачего положения.

- А ты с ума сходишь? – приподняв бровь, спросил Миллер. – Право слово, не стоит. Тебе привет от Чипа. Помнишь такого?

Никаких приветов Чип, естественно, не передавал. Но надо же было как-то сказать, чтобы стало понятно только им двоим, что миссия увенчалась успехом. Упоминание о Чипе могло стать тем всеобъемлющим кодовым словом, которое опишет всю ситуацию сразу.

- А что с Мерханом? Есть успехи? Выяснил про машину? График движения? Привяжемся к нему и…

Дэниел не договорил и не дослушал. Глаза его закрылись, а голова откинулась на подушку. Покой, наконец, снизошел на него. После изнурительной погони, перестрелки и попытки оборвать его жизнь. Он был в безопасности.

Схожу с ума? Схожу? Да, ****ь, давно сошел! Мать твою! Но это Гектор успел сказать только себе. Он было открыл рот, чтобы ответить Дэниелу, но тот отключился быстрее, чем Гектор нашел слова, которые бы не выдали его сумасшествия окончательно. Но то, что сообщил Миллер, упало в благодатную почву. Значит, это был Чип. Одно это имя могло быть гарантией того, что  задача была решена. Это же был Чип! Да, с Мерханом тоже все в порядке. Да, с машиной кое-что стало понятнее. Да, я ждал тебя, как второго пришествия... Но и этого Гектор не сказал. Но мог бы… Мог бы сказать. И не только это. А, все-таки, хорошо, что Дэниел уснул. Нет, главное, хорошо, что он вернулся. Хорошо, что вернулся с хорошими новостями. Но, что он сейчас уснул – это очень хорошо. Потому, что Гектор сейчас не готов говорить. Сейчас эмоции бурлят в нем, подобно вулкану. Черт. Он встал, взял свои сигареты и вышел из комнаты. Вернулся обратно он только когда немного успокоился и смог лежать. Это все же большое благо – лечь на кровать и позволить себе забыться исцеляющим сном. Ну, что ж, пусть будет сон. Не все же бегать наперегонки с пулями.

Дэниел проспал до следующего утра. Без снов, беспробудно. Когда, наконец, проснулся, первое, что ощутил, был зверский голод. А потом вернулась боль. Обрадовавшись, что сознание вновь бодрствует, и можно беспрепятственно в него проникнуть и терзать, напоминая обо всех ушибах и ссадинах. Так что перед Миллером стоял теперь выбор. Наведаться в первую очередь в медчасть или лучше это сделать на сытый желудок. Или к Мерхану. Или узнать последние новости у Гектора. Кстати, где он?
Дэниел приоткрыл глаза и пошарил взглядом по комнате.

Гектор постарался не скрипнуть дверью, когда выходил покурить, но, когда открывал дверь, чтобы войти, все равно раздался пронзительный скрип.

- Извини, если разбудил, я не хотел тебя тревожить. – Прохрипел, вместо шепота Гектор, увидев, что Дэниел открыл глаза. –  Выбирай, что  будет сначала – лазарет или столовая, и можем начинать этот день. А уж как заждался тебя Мерхан и говорить нечего. Сам увидишь. Нам с Мерханом доктор прямо-таки настоятельно советовал свежий воздух и побольше двигаться. Надеюсь, и тебе он не запретит небольшую прогулку в горы, но подкрепиться перед этим будет не лишним. Я уже договорился, чтобы нашего гостя покормили, как следует. И очень надеялся, что ты составишь мне компанию. Не хочется тащиться в столовую одному.

Гектор состроил жалостливый взгляд. Прекрасно понимая, что завтрак им положено приносить в номер. Их статус тут уж никак не ниже, чем у Мерхана, но в комнате говорить просто невозможно. Пусть это смахивает на паранойю. Пусть они даже посмеются над этим. Потом. Когда выберутся отсюда. А сейчас все разговоры где угодно, но подальше от этих стен.

- Стоило отлучиться на пару часов, и ты заделался в телепаты, - прокомментировал Дэниел. Гектор прямо-таки прочел его мысли, что, впрочем, уже почти не удивляло. Напарники. Разве чего другого можно ожидать?

- О, Гектор, не смотри так. Особенно, когда я не понимаю, к чему или к кому относится твое сожаление. Если ты про меня. Я в порядке. – Дэниел осторожно принял сидячее положение. – Буду. – Добавил после паузы. – Сначала… - лазарет на голодный желудок? Нееет. – Сначала столовая.  При условии, что составлять компанию будешь мне ты. Дай мне минутку.

Миллер бросил быстрый взгляд на сложенную на стуле одежду. Ту самую, в которой он приехал вчера. Вчера же это было? На первый взгляд нетронута. У них с Гектором негласное соглашение. Не прикасаться к вещам друг друга, пока не попросят. Пусть даже проявляя о напарнике заботу. Чипы должны быть на месте. Но не мешает проверить.

Что он и сделал, прежде чем пойти в душ. Все на месте. Нужен мощный компьютер и показания Мерхана. Связать все воедино еще только предстоит, но Дэниел уже вновь ощутил этот охотничий азарт. Еще немного, и они доберутся до еще одного звена цепи. Теперь он однозначно хотел знать. Так он запоздало ответил на вопрос Майкла.

Вновь облачиться в свою привычную одежду было несказанно приятно. Дэниел с отвращением брал в руки грязные перепачканные в крови тряпки, которые носил почти сутки. Только чтобы извлечь чипы. А потом брезгливо свернул в комок.

- Не знаешь, где можно это сжечь? – спросил он у Гектора, направляясь к выходу из комнаты.

- Разберемся. Я как раз мечтал о барбекю на природе. Но, это, - Гектор кивнул на  сверток. - Можно сжечь и поближе.  Есть же тут, где покурить, значит, есть и где устроить костер, – философски заметил Гектор, впрочем, совершенно не представляя, куда именно они направятся.  На всей базе есть только одно место, где предусмотрена настоящая топка. Это секретный отдел. Топка там, скорее всего, загорается крайне редко. Но именно там должны сжигаться секретные директивы и приказы, чтобы не оставалось следов. На кухне использовались  газовые плиты. И была вытяжка. Но это же не топка. Впрочем, такие тонкости до сих пор не интересовали Гектора. Он даже не задумывался, к чему на стыке двадцатого и двадцать первого века все еще существуют грязные, пожароопасные кухонные плиты, когда давно уже можно готовить еду более цивилизованным способом. А тут… Оказывается, если причины держать такую плиту в доме? Вот уж интересно… - Я составлю тебе компанию на сегодняшний день полностью. Я тут заглянул в свой ежедневник и обнаружил, что именно сегодня абсолютно свободен. Вот и подумал, почему бы мне не прогуляться с тобой и нашим другом Мерханом? Ведь ты же не станешь возражать, если после столовой и лазарета, мы, прихватив нашего гостя, отправимся на природу.  Я слышал, прогулки в компании друзей могут быть весьма полезны. – ДиДжин был до того рад видеть Миллера живым, что даже забыл, как вчера ругался на пике эмоций. Сегодня он просто не хотел терять времени на лишние действия. Хотя и понимал, что кое-что сделать необходимо. Поэтому и не возражал Дэниелу. Просто чтобы не терять времени.  Ни минуты.

Конечно, они не пошли в секретный отдел. Оказывается, за прачечной была еще одна топка для хозяйственных нужд. И ненужная одежда сжигалась там, наряду с другими отходами, что оказалось весьма кстати.

Они позавтракали. Потом оба наведались в перевязочную, выслушав замечания врачей и заверив их в соблюдении всех рекомендаций. О которых, впрочем, было забыто, как только они покинули коридоры медсанчасти. Хотя, доктора уже и не надеялись на благонадежность пациентов, если только на то, что молодые, здоровые организмы сделают исцеление не чудом, а обычным явлением.

- Ну, что, к Мерхану? – возбужденно заговорил Гектор, поглаживая свой зад, как только закрылась дверь корпуса с лазаретом. – Ты не представляешь, как он скучает по тебе…  - в голосе ДиДжина слышалась насмешка, довольно коряво прикрывающая ревность. - Хотя он не отказался и со мной поговорить. Потрудился описать и машину, и водителя.  Не просветишь, у тебя было время поболтать с Чипом, или вы говорили только о деле?

Ну вот. Еще одно отступление от реальности. Еще одно проявление чувств. Но Гектор не был человеком, сдерживающим порывы. Он сам был одним всеобъемлющим порывом. И каждое движение говорило об этом. И вот опять, слегка дернув головой, будто стряхивая налетевшие чувства, Гектор потянулся за сигаретами…

Гектор уже дважды настойчиво предлагает пойти прогуляться. Несмотря на то, что врач только что велел избегать избыточных нагрузок и работать в облегченном режиме. Но не для того Дэниел, да и Чип тоже поставили все на карту и сделали практически невозможное.

После того, как одежда отправилась вслед за использованной машиной, а именно, превратилась в пепел, Миллер почувствовал себя еще более свободным.

- За Мерханом так за Мерханом, - беззаботно отозвался Дэниел, не без удовольствия отметив эти так хорошо знакомые нотки в голосе Гектора. Так хотелось спросить, что именно тот сказал по поводу машины, но разговор приходилось вновь откладывать по объективным причинам.

- Чип в порядке. – Чтобы заполнить паузу, решил поведать Дэниел. – Ты бы его не узнал. Такой представительный, импозантный.  Но все же это наш прежний Чип.  Скучает. Рвется в бой.  Хотел со мной поехать. Только я запретил.

Вспомнив выражение лица Чипа в тот момент, Дэниел помрачнел. Тень печали пробежала по его лицу. Он фактически приручил его, а потом по факту послал на все четыре. И не его одного.

 - Нам нужен самый мощный на этой базе компьютер.

Шила в мешке не утаишь. Все равно возьмешь, и все узнают. Так что пусть знают.

Они уже остановились перед дверью в номер Барзани.

- Самый мощный? А попроще задачи нельзя поставить? – Гектор ухмыльнулся. Конечно, можно пойти к программистам. Они выделят какой-нибудь аппарат. Но рассчитывать на его свехспособности будет просто глупо. Но. В любой ситуации есть свое но. И в этой тоже. У Гектора давно капала слюна при виде компьютера санитара в лазарете. Невероятный ноутбук IBM thinkpad 600e. Это что-то неземное! Это не машина, это мечта! – Любой здравомыслящий человек тебе скажет, что самый мощные аппараты – игровые. Но. Тот, кто купил такой аппарат и приволок его сюда, вряд ли пожелает расстаться с ним добровольно. Ты вообще представляешь, сколько они стоят? Сколько может стоить мечта? Я знаю, у кого есть такой ноутбук. Но представления не имею, как его одолжить, чтобы хозяин не сопротивлялся. Придумаешь – мы победители. Нет – будем копошиться здесь, как могильные черви еще миллион лет. Впрочем, насколько я понимаю, у нас есть немного времени. Пока поговорим с нашим другом. – Гектор толкнул дверь, пропуская Миллера вперед, чтобы у Барзани не было поводов для сомнений или упреков. – Доброго дня, господин Барзани, - проговорил он, впрочем, его голос утонул в потоке восторгов Барзани.

Было бы попроще, стал бы Миллер обращаться к Гектору? К тому же, разве для него есть нечто недостижимое? Попроси его принести марсианского грунта с Луны, он поворчит-поворчит, да и принесет.

- Вот уж не думал, что на американской. Военной. Базе. – Четко отделяя одно  слово от другого, возмутился Дэниел. – Не найдется ни единого мощного компа…

А вот и найдется. Только где его взять, Дэниел спросить не успел. Потому что на них обрушился шквал эмоций со стороны Мерхана. Будь он песиком, он бы размахивал хвостом, как пропеллером.

Как он рад их видеть живыми да в добром здравии. Явное преувеличение, но неважно. Мерхан рассыпался в любезностях, а в глазах его застыл немой вопрос. Что теперь? Удалось? Кто? Кто за ними охотится? По факту больше одного вопроса.

Дэниел искренне был рад видеть Мерхана. И слышать. И не меньше хотел послушать его самого. Что там с машиной. С тем типом, который в ней сдох. Но Гектор прав. Как всегда прав. Когда речь заходит о безопасности. 

- Мерхан, дорогой моему сердцу друг, - соблюдая все правила местного приличия, со всеми возможными предосторожностями прервал его Дэниел. – Я очень сожалею, что вам пришлось провести столько времени в этом … в этой комнате. Почему бы нам не пойти прогуляться? Уверен, что как только вы увидите милые вашему взгляду горные хребты, вы  воспрянете духом.
Выразительный взгляд сначала на Мерхана, потом на дверь не оставляли сомнений в том, что необходимо выйти отсюда немедленно.

- Полагаю, господин Миллер, вам это тоже пойдет на пользу. Не в обиду вам будет сказано, вы немного бледно выглядите. Прогулка на свежем воздухе вам должна пойти на пользу.

Быстро облачившись в свою куртку, Мерхан сделал шаг к двери.

Дэниел последовал за ним, в то время как Гектор вышел первым.

Несколько минут до стоянки автомобилей, потом еще некоторое время пространных разговоров ни о чем, а точнее о погоде и климате. Чтобы проникнуться ситуацией. Воздухом. Надеждой. Пока Гектор вертел рулевое колесо, Миллер и Барзани заполняли пробелы произошедшими событиями. Барзани делился тревогой. Справлялся, насколько удачно прошла поездка господина Миллера и как своевременна была помощь его друзей. Миллер был рад услышать сведения о машине, из которой Барзани стащил вализы. А ДиДжин направляя машину на ту самую дорогу, очень хотел увидеть все на месте и понять, куда ему поворачивать, если предполагать передачу вализ. Ясно, что возможный адресат затаился и лег на дно, а отправитель ищет способ вернуть свои бабки, а еще лучше – получить желаемый результат. А если этот результат – жизни людей? Да, что там «ЕСЛИ!» скорее всего так и есть. Не дети же тут собрались. И сам Гектор столько раз проплачивал убийства, что прекрасно понимает, для чего предназначались эти деньги.  Другое дело – кто и для чего хочет убить. И у них, как понял Гектор из того, что в деле участвовал Чип, есть шанс. Обязательно есть, если... Что? Самый мощный компьютер? Значит, шанс есть. И чтобы он сработал, нужен комп. Хорошо, будет самый мощный. Как будто было что-то, чего Гектор не мог достать. Жаль, конечно, что рядом нет Джозефа. Но и без него Гектор знает, где и что взять. Остается сообразить – как. А это уже дело техники.

- Думаю, мы приехали, - проговорил Гектор, останавливаясь на обочине дороги, ведущей в Эрбиле. - Господин Барзани, вы узнаете это место?

Из машины ДиДжин вышел первым. Просто потому, что ему все еще сидеть было сложнее, чем ходить. Направляясь в сторону Эрбиле, Гектору было важно понять, не ошибался ли он. Чутье редко подводило его. И сейчас он до дрожи понимал, куда нужно ехать. Но обстановка требовала соответствующих комментариев.

- Да, - отозвался Барзани, покинув автомобиль. – Это то самое место. Я рад, что вы меня правильно поняли. Только, я ведь не понимал тогда, куда едет эта машина. Вот и унес саквояжи не в сторону Эрбиле, а в другом направлении – на старое кладбище. Наверное, спутал все, да, господин ДиДжин?

- Кто знает, - заметил Гектор, оглядывая окрестности. Снег уже подтаял. Дорога была такой же серо-желтой, как и горные склоны. И только вершины сверка на солнце, ослепительно хрустальным вечным покрывалом снегов. А воздух приобрел мятный аромат, гармонично свивающийся с ароматом ледовой свежести. Да, в Нью Йорке такого воздуха быть не могло. Океан давно вонял застоявшейся водой с примесью гниющего мусора. Но к этому запаху все давно привыкли и считали его нормальным. А тут. Тут можно опьянеть до головокружения.

- Правда же, Дэн? – спросил Гектор Миллера, присоединившегося с ним,  продолжая свою мысль, - Тебе не кажется, что в этом месте умереть можно от одного только запаха, не глотая перед этим десяток пакетиков с героином, например?

Гектор развернулся к Миллеру, и ветер взъерошил его волосы, до этого казавшиеся идеально зачесанными.

Дэниел был здесь впервые. Не довелось все еще. Он оглядывался по сторонам, осматривая это священное для каждого курда место. С одной стороны горные хребты, с другой развалины старинных мечетей.

- Воздух и в самом деле головокружительный, - согласился он. Хотя думал, что его головокружение ничто иное, кроме как результат недавних событий. – А он проглотил героин? – удивлению Миллера не было предела.  Это надо было догадаться тащить такую кучу денег, да еще и заправиться под завязку героином. Жадность фраера сгубила, как говорится.

И все же зачем они здесь? Без компьютера добытые ими чипы и флешка от Чипа были просто кусочками пластмассы и микросхем. Наверное, у Гектора на этот случай есть какой-то план, в который он своих спутников не посвятил. Но с одним Дэниел был согласен. На месте можно вспомнить то, чего не вспомнишь в отрыве от реальности.
Миллер поежился от пронизывающего ветра, поднял ворот куртки.  На смену снегу пришла пронизывающая, проникающая до самых костей колючая сырость. Отдавающаяся во всем теле ноющей болью. Ему очень хотелось поскорее вернуться на базу. Найти комп. Вставить флешку. И поставить точку во всей этой истории. Но его гордость и его чувство долга не позволяли даже намекнуть на то, чтобы вернуться, прежде чем они выполнят здесь свое предназначение.

Бог послал Барзани в тот день на эту дорогу или дьявол, но все случилось именно так. Миллер и ДиДжин  высадились в горах тоже каким-то невероятным божьим провидением. Потому, что не появись они в той пещере в тот момент, не было бы ничего. Ни этого счастливчика-Барзани. Ни тех вализ, ни чипов, ни шанса узнать, кто финансирует Саддама. 

- Скажи, Мерхан, ты же знаешь, что Саддам по всей стране построил бункеры, которые по слухам, больше похожи на подземные города. – Обратился Гектор к Барзани. – И в Соране тоже есть такой бункер.  Тебе не кажется странным, что в Саддам не побоялся строить свои убежища даже в исконно курдских эмиратах. 

Мерхан понимающе посмотрел на Гектора.

- Да, я, конечно, знаю об этом. Такое  крупное строительство невозможно было не заметить. Хотя и польза от него тоже была. Он говорил, что заботится о нас. Он давал рабочие места. Но, господин ДиДжин, трудно сосчитать, сколько курдов бесследно исчезло с тех пор. Вот и тут в Эрбиле исчезали курды. И кто знает, найдет ли их когда-нибудь….

Печаль на лице Барзани не была поддельной. Он не мог спокойно говорить о том, как тяжело живется его народу. Он не стал сейчас говорить речей.  Хотя и чувствовал, что среди друзей. Просто этим людям нужны были не речи, а дела. И он был готов сделать все, что было в его силах ради своего народа. И кажется, ради этих людей. Слава Аллаху, что эти люди не требовали предавать его народ. Он ведь видит это. Чувствует. Знает.

- Если вам понадобится моя помощь еще – я всегда готов выполнить любую вашу просьбу. Надеюсь, господин Миллер убедился в этом достаточно полно. – Тихо сказал Мерхан, понимая, что Миллер подтвердит его слова.

- Да. Я тоже это знаю, - отозвался Гектор. - У нас еще будет время поговорить, господин Барзани. Теперь, когда вы подтвердили свой рассказ, мы можем доставить вас домой. Я не говорю отпустить. Потому, что отпускать вас на произвол судьбы будет слишком безрассудно. Столько времени оберегать от опасностей и в последний момент оставить одного – это ли не глупость? Я уверен, что вы давно бы уже были дома, если бы не чувство ответственности.

 ДиДжин бы действительно давно отпустил Барзани, но если на него столько раз покушались, то кто сказал, что эти попытки больше не будут предприниматься?  А они должны быть уверены, что  Мерхан больше не в опасности.  Да и сам Барзани понимает это, как никто другой. Вот и Миллер тоже не стал возражать, просто посмотрел на ДиДжина. Им необходимо поговорить. Но Мерхану слышать этот разговор вовсе не обязательно. Слишком уж велик риск. Но, если они используют этот шанс – не только у них будет другая дорога, но и у Барзани тоже. Вот ведь, как все связалось, благодаря всего одной встрече всего на одной горной дороге…

Вот так и происходит вербовка. Это не самый легкий и безопасный способ, сколько раз они с Гектором были на волосок от гибели. Но результат. Он превосходит все ожидания. Иметь в рядах своих союзников курда. Идейного. Обязанного тебе жизнью. Это ли не превосходный результат? Он готов наизнанку вывернуться, чтобы  отплатить добром за добро. А что уж говорить о ненависти к общему для них врагу? Один из тех редких случаев, когда враг моего врага – мой друг.

- Мы отвезем вас, куда скажете, - подтвердил Дэниел. – При условии, что это будет безопасное для вас место. Гектор прав. Вы слишком важны для нас. Для своего народа, чтобы потерять вас сейчас. Когда мы так близки…

К чему они близки, или к кому, не было даже нужды уточнять. Мерхан приложил руки к груди и поклонился, тем самым говоря, что они с Гектором навсегда в его сердце, которое безраздельно принадлежит им.

Прощаться всегда тяжело. Даже если точно знаешь, что судьба разведет тебя с вновь обретенным другом неизбежно. Дэниел проникся глубокой симпатией к Мерхану, этому непримиримому борцу за свободу и счастье своего народа, такому искреннему, прямолинейному, но лишенному при всем при том присущей такому же прямолинейному и идущему напролом Гектору грубости. Мерхану была свойственна мягкость, даже кротость, которой порой так недоставало Гектору.

- Пусть Аллах укажет тебе безопасный путь и хранит тебя на этом пути, - стараясь подражать восточному стилю напутствий, сказал на прощание Дэниел.

- Да хранит вас Аллах, - ответил Мерхан. Глаза его предательски блестели, когда он порывисто обнял сначала Миллера, потом ДиДжина.

Дэниел оставил ему в дополнение к доброму напутствию денег, позаимствованных из бюджета ЦРУ, предназначенных для вербовки агентов. Оружие. И спутниковый телефон. Уезжая, он все еще чувствовал на себе этот теплый печальный взгляд бархатных карих глаз.

По дороге на базу у них еще оставалось время поговорить с Гектором. Не отрываясь от дороги, Дэниел спросил.

 - И где находится тот мега-компьютер, который поможет нам совершить переворот в отдельно взятом анусе мира?

- Компьютер? – Гектор удивился. – Странный вопрос. Будет компьютер. Сегодня вечером и будет. Но только уж не забудь мою жертвенность, - притворно закатив глаза, хмыкнул Гектор. - Как думаешь, можно основываться на том, что говорил Мерхан? Ведь, насколько я понимаю, у нас будет всего одна попытка. И если мы не попадем в яблочко, не видать нам больше Нью-Йорка, хоть и глаза бы на него не смотрели. Насколько я понимаю, рано утром, еще до рассвета, эта машина ехала в горы. Уж не знаю, каким чудом мы будем выяснять, где именно находился конечный пункт ее движения, но по данным наблюдения, это мечеть Мельница Дельзян-Браят. Вот и все сведения, которыми мы располагаем.

Гектор был раздосадован. Потому, что основываясь на таких незначительных исходных данных, решить все задачи просто нереально, ведь так? А, Миллер, скажи, что я ошибаюсь! Сделай фокус, сотвори чудо.  Гектор мог поверить во что угодно, только бы уехать отсюда поскорее. Ему до смерти надоело гоняться тут за тенями, да еще и под пулями автоматов Калашникова.

- Я добуду компьютер. А ты добудешь нам билеты из этого райского местечка, идет? – впервые в жизни Гектор обращался к кому-то, кроме своего безумного везения. Но сейчас было не до шуток. 

Какой смысл Мерхану лгать им? При всей своей параноидальной недоверчивости Дэниел был все же склонен считать, что Барзани сказал чистую правду. Если бы речь шла лишь о его собственном благополучии. Если бы он не носил фамилию Барзани. Если бы он не был иранцем, для кого тарофф диктует  правила поведения в любой социальной ситуации — будь то покупка продуктов в ближайшем магазине или переговоры о ядерном соглашении. Дэниел прекрасно помнил, как, готовясь к этой поездке, изучал материалы касаемо обычаев иранцев.

«На мой взгляд, ключевая идея „таарофа“ — это попытаться поставить себя в максимально неудобное положение, — писал профессор антропологии Университета Миннесоты и эксперт по Ближнему Востоку Уильям О. Биман. — Иранцы таким образом занижают свой статус, восхваляя при этом своего собеседника».

Удивительно, но в иранском обществе с его четкой социальной иерархией такое поведение «обеспечивает социальную стабильность, так как „таароф“ уравнивает собеседников».
Иран отличается от других стран Ближнего Востока. Причиной тому — персидское самосознание, тщательно оберегаемые традиции, язык и богатейшее искусство страны, особенно ее литература. Руми, Фирдоуси, Хафиз и Омар Хайям — этих персидских поэтов и по сей день с упоением читают как на Востоке, так и на Западе. «Наш главный праздник — Ноуруз (иранский новый год), мы говорим на персидском языке, в нас течет персидская кровь и душой мы персы — этого не изменить».
«„Таароф“ отражает саму сущность иранского народа, в нашей культуре считается невежливым прямо говорить о своих чувствах и желаниях», — говорит иранская художница Фереште Наджафи. «Иранцы придают огромное значение добрым словам, может быть это оттого, что сам персидский дух очень поэтичен по своей природе, — продолжает она. — Большинство наших мыслителей — поэты, большинство из них писали много веков назад, и полный добра и нежности язык их произведений с помощью книг перекочевал и к нам».

Еще одна важная составляющая иранского культурного наследия — гостеприимство. К гостю в Иране относятся, как к члену королевской семьи. С гостем иранцы готовы поделиться тем, чего им самим не достает, готовы ради него потратить последние деньги — и это чистейшая форма «таарофа».
 Несмотря на то, что «таароф» — практика, безусловно, позитивная и демонстрирующая взаимное почтение, некоторые люди пытаются нагло воспользоваться щедростью другого и таким образом превращают «таароф» в орудие манипуляции. Иранцы осуждают такое поведение, так как оно говорит о высокомерии человека. Миллеру остается лишь надеяться, что  он вел себя правильно. И Мерхан не примет его за манипулятора.

Гектор достал компьютер к вечеру, как и обещал. Это было поистине произведение современного компьютерного искусства. Наверное, даже сам Чип оценил бы.
Как его заполучил Гектор  и где, Дэниел предпочел не выяснять.

Запустив мощный аппарат, он с замиранием сердца наблюдал, как зеленый оттенка хаки экран сменился черным с рядами белых символов. Как только система запустилась, он вставил флешку, которую как самое драгоценное сокровище, привез от Чипа. Инициировал программу. Теперь от него больше ничего не зависит. Чип предусмотрел все. Сейчас сигнал будет отправлен получателю. А с ним и вирус, который, проникнув в систему, укажет Чипу местоположение получателя. Установит маяк, если можно так выразиться. Укажет цель, пометив ее ярким огоньком на карте. Хотя, как это будет выглядеть, Миллер не знал, мог лишь предполагать.
 
Огонька на карте не было как, впрочем, и самой карты. Были только цифры. Первая последовательность определяла координаты местонахождения получателя, а вторая являлась номером счета, на который пришли средства. Разумно. Часть передавать наличкой, а часть на счет.
Чуть ниже мигал курсор. Дэниел вздрогнул, когда правее от мигающей палочки стали появляться слова. Сначала принятый в команде код. Индивидуальный код Чипа. Подтверждающий, что по ту сторону экрана именно он.

ПОЛУЧИЛИ РЕЗУЛЬТАТ?

Дэниел тут же набрал ответ.

ДА. ПОРЯДОК. МОЖНО УЗНАТЬ ОТПРАВИТЕЛЯ?

СОЖАЛЕЮ, НЕТ. СИГНАЛ ПРОШЕЛ ЧЕРЕЗ МЕТЕОСПУНИК ТАЙРОС. ЭТО ВСЕ.

СПАСИБО.

Курсор исчез. Чип сделал все, что мог.

Гектор, как зачарованный смотрел  на действия Миллера. Все неудобства работы можно было забыть, наблюдая, как этот ноутбук, который он выменял на новенький, словно только что из печи, Apple Ipad.  Он успел купить его в аэропорту Дубая, в Duty Free, а вот распаковать не успел. Единственное, что он знал, что эта лучшая машина для игр. Видимо, владелец ноутбука, хоть и мощного, но довольно неудобного при их полевой жизни, согласился на обмен. Он, конечно помялся. Даже попробовал набить цену, но Гектор заметил, как загорелись глаза того прыщавого санитара, к которому он пришел на перевязку, в этот раз, небрежно бросив новехонький планшет на кушетку, раздраженно заявив, что ему совершенно некогда играть в игрушки, хоть выкидывай эту ерунду. И картинно завел глаза к потолку, прося у невидимого, но всемогущего поддержки. Как и ожидал ДиДжин, наживка сработала. И уже через двадцать минут он выходил из лазарета с увесистым чемоданчиком, в котором помимо ноутбука был еще и модем. Вот так.

А теперь Миллер, словно эквилибрист на канате, жмет клавиши и…  Нет. Чуда не произошло. Они не узнали имя отправителя, не увидели того, кто должен был получить деньги. Но – счет.  Они знали номер счета! Ничего себе удача!

- Как думаешь,  - заговорил он, чуть охрипшим от напряжения голосом. - В отчетах стоит просто указать этот счет или попытаться найти его владельца? Если что, тут еще и модем имеется. Спутниковый, между прочим. Правда, с тарелкой нужно возиться, но она почти что фантастическая! Когда этот парень отдал мне все это богатство, я глазам своим не поверил, если честно. Но. Теперь у нас есть независимый канал связи, который, к тому же, зарегистрирован на третье лицо. Представь, как удобно. Только весит все это хозяйство, - Гектор поморщился, притворно, но с удовольствием, - как багаж блондинки. Ну, что поделать. Техника. Я лично, подожду, когда можно будет работать с чем-нибудь не объемнее обычного телефона, - ухмыльнулся Гектор, представляя, насколько станет проще жизнь, когда все можно будет решать только прикосновением пальца к телефону.

Дэниел и сам задавал себе этот вопрос. Отчитаться обо всем и ждать дальнейших указаний или же действовать на свой страх и риск и вычислить, кто стоит за этими цифрами. Координаты. Номер счета. Мечеть Мельница Дельзян-Браят.

Один раз они уже потеряли все в одном-единственном шаге от достижения цели. Когда у них забрали Блича. Вырвали добычу из зубов. Обидно. Повторения не хочется. Совершенно не хочется.

- Лично я не буду спешить с этим счетом. Для начала выясню все от и до. – От тебя ожидается то же самое, говорил многозначительный взгляд Миллера. – Мне нужна пара часов. Компьютер надо возвращать? Или?

Гектор отрицательно мотнул головой, мол, он весь твой, возвращать не нужно.

Дэниел прекрасно понимал, что до Чипа ему также далеко, как до звезды в другой галактике. Но разве этого от него ожидают? Разве его навыки аналитика не скомпенсируют отсутствие хакерских?

Два часа растянулись на дольше. Намного дольше. Лишь  поздно вечером Дэниел встал из-за стола и с удовольствием потянулся.

- Я все понял. – Объявил он, скрывая гордость за безразличной отрешенностью. – Теперь я вижу всю их схему финансирования.

Оставив Дэниела заниматься исключительно главной задачей их пребывания в Ираке, прихватив в туалете несколько пластиковых мешков для мусора, Гектор направился в ту самую комнату, где остались скрученные упаковки долларов. Допускать туда кого-либо постороннего сейчас не представлялось возможным, а держать лишнее помещение без присмотра было бы просто глупостью, которую пришла пора исправить. Уничтожение остатков саквояжей заняло немного времени, тем более что они с Дэниелом уже нашли нужное место. Деньги тоже прекрасно уместились в два непроницаемых пластиковых пакета с ручками, которые ДиДжин притащил в их номер, оставив за собой в казенном помещении идеальный порядок и запечатанную дверь. Миллер был так занят, что забыл про обед и ужин. Оно и понятно. Зато Гектор успел покурить, помыться и поесть. Он бы заказал еду для Миллера в номер, если бы не лишние глаза, которые были вовсе некстати. Пришлось тащить ему бутерброды и кофе. И пусть только скажет, что это не тот кофе, который он любит. А бутерброды нельзя есть потому, что они недостаточно экологически чистые. Сам ДиДжин любил то, что обычно называют вредным для здоровья, и на здоровье не жаловался.  Поджарое тело еще ни разу его не подводило, особенно, когда нужно было кого-нибудь послать в нокаут. Даже тут, на военной базе США, он нередко находил поводы подраться, другое дело, что очень редко вступал в поединок. И вовсе не потому, что солидность и благоразумие его останавливали. Обстоятельства требовали быть в тени. Чем меньше о способностях и навыках знают окружающие, тем будет проще ими воспользоваться. Гектору не нужно было сейчас, чтобы его боялись. Было достаточно, чтобы вовремя открывали ворота базы. Только им с Миллером нужно было знать, на что они способны в нужный момент. Вот он – нужный момент. Разобрался в этом клубке? Прекрасно!

- Понял схему? – начал Гектор, хмыкнув, словно речь шла о таблице умножения. – Этих схем, как отбросов на помойке, как понять, какая из них – наша? Впрочем, мне все равно, как ты это понял, -проговорил он, присаживаясь рядом, чтобы послушать объяснения Миллера и не пропустить ничего, ни единого слова. - Главное – что это за схема и куда она нас приведет. Излагай. Я – весь внимание!

Дэниел прошелся по кабинету, вспоминая, как это делается. Остановился в противоположном от стола углу и начал говорить.

- Как стало доподлинно известно, Саддам Хусейн в последнее время вплотную занялся созданием рабочих мест. Заявляя во всеуслышание, что это забота о народе. Но в итоге  создавались списки курдов, работавших на этих стройках, чтобы прокормить свои семьи. Чтобы потом этих людей собирать под предлогом перемещения на другой объект или обучение. И больше их никто не видел.
Дэниел сделал паузу, чтобы убедиться, что Гектор усвоил эту порцию информации.
- Это, так скажем, предыстория. Чтобы было понятно, о чем пойдет речь дальше. Большие стройки требуют больших финансовых вливаний. Деньги поступали из многих источников. И адресата этих финансовых потоков найти трудно. Естественно, счета в банке сделаны в основном на подставных лиц или фирмы. Но. Как  раз тот счет, который мы проследили, принадлежит одной из фирм, участвовавших в строительстве бункера в Соране. Не исключено, что не только этого, но и всех бункеров Саддама. То ли владельцы этого предприятия слишком уверены в своей неуязвимости, считают себя со всех сторон защищенными, кстати, не без основательно, что даже не пытаются скрыть свою причастность к финансированию строительства Саддама по всей стране. Но факт остается фактом. Один из учредителей Страйкинг Дайнемикс Лимитед угадай кто?

- Угадать? Помилуй Бог, может быть я смогу угадать, кто высадится первым на Марс, но угадать, кто пасется на финансовых нивах – это нереально, - хмыкнул Гектор, обиженно разведя руками. И присел, разведя колени в стороны, чтобы было удобнее облокотиться на них и глядеть на Миллера чуть снизу, предоставляя ему возможность выглядеть гигантом мысли. – Можешь сказать просто – это русские, или нам тут гнить до самого конца света, который, по всей видимости, тут всегда и был.

У Гектора вовсе не было настроения философствовать,  но убраться отсюда желание было невероятное. И он готов был даже сочинить сказку про страшных русских, которые бродят по горам и метят их родные американские деньги своими грязными ручищами. Это может быть, не было бы правдой, как и химическое оружие в Ираке, но зато открывало бы путь из этого самого Ирака куда подальше… потому что ему вовсе не хотелось сидеть тут когда начнется освобождение несчастных жителей страны от их вождя…
Дэниел решил не испытывать терпение Гектора, а заодно проверять собственный организм на прочность. Восстановительный сон в течение суток это, конечно, хорошо, но недостаточно.

- Ллойд Паркинсон. Не слыхал о таком? А между тем он очень и весьма влиятелен в определенных кругах. – Наверное,  это даже к лучшему, что ДиДжину имя Паркинсона ни о чем не говорит. Но если бы он знал, что этот самый Ллойд тесно связан с  секретарем экспертной службы отдела снабжения в Нью Йоркском офисе, Тимменсом, тем самым, из-за которого Гектор лишился своего покровителя. Да, Дэниел провел собственное независимое расследование тогда. И впервые в поле его зрения попал Паркинсон. И вот. Дэниел наткнулся на его имя снова. Если вынужден доверить кому-то свою жизнь, предпочтительно знать, что у него за душой. Или, вернее сказать, кто за ним стоит. Или стоял. Кто бы мог подумать, что в стремлении узнать одну, напорешься на другую тайну.  – Так вот. Паркинсон по всем статьям законопослушный гражданин, платит налоги, занимается благотворительностью время от времени…

- Этот его проект строительства бункеров для Хусейна – один из благотворительных, не иначе, - хмыкнул Гектор, вытряхивая из пачки сигарету.

- Не иначе, - эхом отозвался Дэниел, принимая безмолвное приглашение выйти и обсудить остальные детали вне стен гостеприимной базы.

- Не подскажешь, если мы укажем это в наших отчетах, нас пристрелят или отправят на электрический стул? – хохотнув, поинтересовался ДиДжин. - Ты, как вообще представляешь себе такой отчет? Хотя, сама идея мне нравится. Давно хотелось разворошить какое-нибудь осиное гнездо.  А наша родная контора слишком тепленькое местечко, от нее может понести такой вонью, что дороже обойдется, уж поверь. И еще одно. Теперь Гектор встал и стал измерять шагами комнату. Насколько я понимаю, все это, или почти все – твои умозаключения. Да-да. Ты аналитик. Даже  может быть хороший аналитик, но у нас фактов – кот наплакал, а у наших противников огромное желание избавиться от нас, причем, они предпочли бы пристрелить нас подальше от дома. Точнее – чтобы мы с тобой хоть друг друга перестреляли, хоть  попали под град, но только бы не их руками. Они могут смердеть, как выгребная яма, но выглядеть они хотят чистенькими. И не смотри на меня так недоверчиво. – Заключил Гектор, останавливаясь перед Дэниелом, - наступит день, когда ты увидишь, что я прав. Потому что, если я прав – этот день обязательно наступит. Иначе ведь быть не может. А теперь, давай сделаем так, чтобы у нас были идеально одинаковые отчеты. Иначе у нас не получится ничего, из того, что мы планируем. Но… Наверное, завтра уже? Не подскажешь, который час, я что-то дико хочу покурить…

- Так вот. Схема проста и элегантна. – Продолжил Дэниел развивать начатую еще в номере мысль. - В известной нам со слов Мерхана мечети проводилась вербовка курдов для работ на стройках. Бедолаги шли туда как на паломничество. Эффект сарафанного радио. Один пустил слух, что знает, где можно заработать, слух подхватили другие, и вот уже очередь из желающих стоит у стен мечети. И мало кого смущает, что никто. Никто из подписавшихся на строительство не вернулся домой не то, чтобы с деньгами. Вообще не вернулся. Никогда. Курьер доставлял деньги имаму в мечеть. Тот вербовал рабочих-курдов, выдавая некое пособие в качестве аванса. Но  это лишь малая толика всей наличности, что поступала имаму. Остальная ее часть передавалась лидерам экстремистских группировок. Я проследил хронологию событий. Через день-два после того, как наша тойота парковалась рядом с мечетью, то тут, то там в окрестных селах и городах вспыхивали этнические конфликты. Вооруженные бандиты приходили и не просто прогоняли курдов из их домов, их попросту уничтожали. Саддам же сказал как-то в одной из своих речей. Я, мол, не стану с ними воевать, я их уничтожу. И неплохо у него, надо сказать, получается.

Дэниел замолчал, устремив полный гнева взгляд куда-то в сторону гор, как будто смог бы рассмотреть там объект своей ненависти. Пронзительный ветер налетел на него  с Гектором, как будто хотел отомстить за эту попытку покушения не невидимого врага.

- Сделаем. Обязательно сделаем. Не подкопаются.

Вот так закончилась их очередная миссия. Их блицкриг в Ираке. Нельзя сказать, что закончилась она ничем. Как ни крути, Гектор с Дэниелом размотали-таки этот клубок. Нащупали нити. Вот только, как и в случае с Бличем, их очень быстро и эффективно передвинули на другие позиции. На этой гигантской шахматной доске фигуры менялись, как на сюрреалистическом полотне. Все не то, чем кажется, если не наоборот. Где друзья, где враги, кто мишень, а кто охотник… все может перемениться в мгновение ока.  До неузнаваемости. Так скоро и себя узнавать перестанешь. Посмотришь в зеркало, а там незнакомец…

О развитии событий они узнали из новостей.

Накануне вторжения официальная позиция США заключалась в том, что Ирак нарушает основные положения резолюции Совета Безопасности ООН № 1441 и занимается разработкой оружия массового поражения (в частности, закупка Ираком алюминиевых трубок была представлена как доказательство разработки центрифуг для обогащения урана и атомного оружия), и что необходимо разоружить Ирак силовым путем. США и Великобритания планировали провести голосование в Совете Безопасности по разработанной ими соответствующей резолюции, но отказались от этого, так как Россия, Китай и Франция дали понять, что наложат вето на любую резолюцию, содержащую ультиматум, позволяющий использовать силу против Ирака.

Проигнорировав это обстоятельство, Соединенные Штаты начали военную операцию рано утром 20 марта 2003.

Вторжение США и их союзников в Ирак — военная операция США и стран-союзников против Ирака, предпринятая в 2003 году с целью свержения диктатуры Саддама Хусейна. Военные действия против Иракской армии начались 20 марта и закончились 9 апреля, когда американские войска заняли столицу Ирака город Багдад. 1 мая президент США Джордж Буш-младший объявил об окончании активных боевых действий. Операция проводилась на основании резолюций Совета безопасности ООН № 687 и 1441, без дополнительной санкции ООН.

Официальным поводом к началу военных действий была заявлена связь режима с международным терроризмом, в частности, движением «Аль-Каида», а также поиск и уничтожение оружия массового поражения (впоследствии были найдены снаряды химического оружия, изготовленные в период до 1991 года, и фабрики по его производству, которые Саддам Хуссейн должен был ликвидировать после 1991 года). Высказывались также мнения, что одной из целей вторжения было получение контроля над иракской нефтью.

Приказ о начале военных действий президент Джордж Буш-младший отдал 19 марта. Командовал экспедиционными силами генерал Томми Фрэнкс. 20 марта 2003 в 05:33 утра по местному времени, через полтора часа после истечения 48-часового ультиматума, в Багдаде прогремели первые взрывы.

Через сорок пять минут президент США Джордж Буш-младший объявил в прямом эфире, что по его приказу войска коалиции перешли границу Ирака:
Дорогие сограждане! По моему приказу войска коалиции начали наносить удары по объектам военного значения с целью подорвать способность Саддама Хусейна вести войну. Это лишь начало широкой и мощной кампании. Более тридцати пяти государств предоставляют нам значительную поддержку.

Я обращаюсь ко всем мужчинам и женщинам в армии Соединенных Штатов, которые находятся сейчас на Ближнем Востоке. От вас зависит мир, на вас возлагаются надежды угнетенного народа! Эти надежды не будут тщетными. Враг, с которым вы боретесь, скоро познает на себе, насколько вы храбры и мужественны. Кампания на территории, сравнимой по величине с Калифорнией, может оказаться более долговременной и сложной, чем предсказывали ранее. Военные вернутся домой не раньше, чем миссия будет выполнена. Мы отстоим нашу свободу. Мы принесем свободу другим. И мы победим.

20 марта Хусейн обратился к своим приверженцам по каналу «Аль-Джазира», ставшему главным информагентством Багдада. Хусейн в своем выступлении по иракскому телевидению заявил следующее:

Нам дано право победить, и Аллах дарует нам победу! Нападение Америки — это преступление против Ирака и всего мира. Все жители Ирака и те, кто сочувствует нашей нации, искупают грехи. Это долг всех порядочных людей — сделать все, чтобы защитить свою нацию, свои ценности, и все, что свято. Мы должны помнить о том, что нам говорил Аллах, и о том, что запланировано. По воле Аллаха все достойные люди внесут свой вклад в развитие человечества, и все мы будем победителями. И вы будете солнцем вашей нации, и ваш враг будет унижен по воле Аллаха. Берите мечи в руки и идите на врага! Враг подбирается быстро, и он использует такие методы войны, что его можно остановить только оружием. Пусть грозы уйдут до тех пор, пока не появится Аллах. Держите огонь зажженным. Возьмитесь за мечи! Никто не победит, если у него не будет храбрости, все по воле Аллаха. Те, кто призывают к злу в этом мире! Вы переоцениваете свои возможности, вы называете это честной борьбой, но это позор, преступление против человечества. Мы взываем от имени народа Ирака, командования нашей страны и всего человечества. Остановитесь! Мы победим своего врага, и у него не останется надежды. Ими движет преступное желание, и они будут побеждены. Они слишком далеко зашли в несправедливости и зле. А мы любим мир, и Ирак победит, и с Ираком вместе победит все человечество. И зло будет побеждено своим же собственным оружием. Американско-сионистский союз против человечества потерпит крах. Аллах всемогущ! Пусть живут все нации, дружественные нам, и справедливость восторжествует в этом мире. Да здравствует Ирак, да здравствует Палестина! Аллах всемогущ!
Через три недели после начала войны коалиционные силы подошли к столице Ирака с запада, юга и юго-востока. Первоначальные планы предполагали окружение Багдада со всех сторон, оттеснение иракских войск к центру города и артиллерийский обстрел. От этого плана отказались, когда стало ясно, что основная часть багдадского гарнизона уже разгромлена в южных пригородах. Утром 9 апреля американское командование потребовало капитуляции от иракских войск, в случае отказа последовал бы крупномасштабный штурм. Иракские власти отказались от дальнейшего сопротивления. В этот же день американские войска вошли в город.

10 и 11 апреля были взяты другие крупнейшие города Ирака — Киркук и Мосул. 1 мая было объявлено об окончании основных боевых действий.

Формально Багдад был оккупирован, но уличные бои продолжались. Жители, недовольные Саддамом Хусейном, приветствовали коалиционные войска. Сам Хусейн скрылся со своими помощниками. Захват Багдада послужил началом к массовому насилию в стране, когда некоторые крупные города фактически объявляли друг другу войну за превосходство в регионе.

Генерал Фрэнкс принял на себя управление Ираком как главнокомандующий оккупационными силами. После своей отставки в мае в интервью журналу Defense Week он опроверг слухи о том, что американцы подкупали руководство иракской армии, чтобы они сдавались без боя.

Коалиционные войска с небольшими потерями установили контроль над крупнейшими городами страны всего за 21 день, встречая серьезное сопротивление лишь в нескольких местах.

По официальным данным военного командования сил антииракской коалиции, опубликованным в открытой печати непосредственно после завершения военной операции в Ираке, потери коалиционных сил составляли 156 военнослужащих убитыми (125 военнослужащих США и 31 военнослужащий Великобритании); были потеряны 5 самолетов и 8 вертолетов, еще 5 вертолетов получили повреждения. Кроме того, были потеряны по меньшей мере два беспилотных летательных аппарата (один «Предэйтор» США и один «Феникс» Великобритании).

Вооруженная устаревшей техникой, иракская армия не могла противостоять хорошо оснащенным американским и британским войскам. Огромную роль в войне сыграла авиация. Самолеты США господствовали в иракском небе, что позволило максимально ускорить продвижение войск к Багдаду и сократить потери.

В иракской же армии царил хаос. Командование либо бежало, либо сдавалось противнику. Большая часть личного состава покидала свои позиции при приближении коалиционных сил, многие сдавались без боя (всего в плен попало более 7 тысяч иракских солдат, что, впрочем, гораздо меньше, чем в войне 1991 года). Таким образом, с численным превосходством в полтора раза иракская армия за 3 недели была полностью разгромлена, понеся большие потери. В частности, она потеряла 847 танков и 777 бронетранспортеров и боевых машин пехоты.

Война в Ираке имела катастрофические последствия для мировой археологии и культуры. Повреждены или уничтожены были десятки памятников древнейших цивилизаций Шумера и Вавилона. По оценке Министерства туризма и древностей Ирака, в 2003—2004 гг. из страны было вывезено 130 тыс. культурно-исторических ценностей (при этом 90 тыс. принадлежащих Ираку археологических артефактов оказались в США); с тех пор вернуть удалось лишь 10 %.

Что же до главного героя событий…

Торопливо-суетливая предпраздничная (30 декабря 2006 года) казнь Саддама Хусейна возвела его в ранг национального героя, борца и мученика за мусульманскую веру. Хусейна повесили за несколько минут до того, как муэдзины призвали мусульман к утренней молитве, знаменующей окончание месяца рамадан и начало праздника разговения. Таким образом, формально религиозный обычай был соблюден, и казнь якобы не омрачила мусульманский праздник.

К личности Саддама, к его роли в истории мира и Ирака можно относиться по-разному. Но в чем ему не может отказать никто, – это в достоинстве и мужестве. Достойное поведение Саддама во время ареста 14 декабря 2003 года (когда его арестовывали, Саддам, хотя и был вооружен до зубов, не оказал никакого сопротивления, при этом он просто сказал: «Меня зовут Саддам Хусейн!»), суда и казни вольно – или невольно! – вызывает к нему уважение.   Американские военные с гордостью смаковали захват Саддама. Весь мир облетели кадры, на которых врач в резиновых перчатках ощупывал голову обросшего, постаревшего низвергнутого диктатора и пересчитывал его зубы. Позже, когда начался судебный процесс, Саддам преобразился. Во время санитарной обработки ему насильно сбрили бороду, но в тюрьме он снова отпустил ее. Вместо знаменитого человека в знаменитой военной форме, в знаменитом берете и со знаменитыми усами – в зале суда перед публикой неожиданно предстал величественный импозантный старик в белоснежной рубашке с отложным воротом, который гордо – без страха и упрека! – смотрел на своих судей сквозь тюремную решетку, и в ответ на их вопросы – обильно сыпал афоризмами и цитатами из Корана.  30 июня 2004 года Саддам Хусейн вместе с 11 членами баасистского режима (в том числе бывшими премьер-министром Тариком Азизом и министром обороны Султаном Хашими) был передан иракским властям, а уже 1 июля в Багдаде состоялось первое заседание суда по делу экс-президента, которому были предъявлены обвинения в преступлениях против человечности и военных преступлениях. Среди последних, в частности, – уничтожение порядка 5 тысяч курдов – представителей племени Барзани в 1983 году, использование химического оружия против жителей Халабаджи в 1988 году (приведшее к гибели также около 5 тысяч человек), осуществление военной операции «Аль-Анфаль» в 1988 году (уничтожение примерно 80 курдских деревень), развязывание войны с Ираном в 1980 – 1988 годах и агрессия против Кувейта в 1990 году. Кстати, пока Саддам воевал с Ираном, Америка поддерживала его. Но когда он напал на Кувейт, этого «большой брат» ему не простил…   Процесс над Саддамом, по мнению наиболее авторитетных международных правозащитных организаций, проходил с многочисленными нарушениями. Защите не показывали документы, которые обвинение приводило в качестве доказательств, подсудимого то и дело выгоняли из зала заседаний за его особенно остроумные высказывания в адрес своих обвинителей и судей. Первая команда адвокатов Хусейна была распущена еще до начала судебного разбирательства, новые адвокаты первым делом усомнились в легитимности суда, а потом их и свидетелей защиты стали похищать и убивать. На Саддама в зале суда несколько раз бросались с кулаками неизвестные. В феврале Саддам объявил голодовку в знак протеста против плохого обращения с ним.   Казнь Судебный процесс над Саддамом Хусейном проходил в Багдаде на территории базы вооруженных сил США «Кэмп Виктори», расположенной в закрытой зоне международного аэропорта. 5 ноября 2006 г. Садам Хусейн был приговорен к смертной казни через повешение по обвинению в расправе над 148 шиитами, совершенную в 1982 году  в Эд-Дуджейле (помимо этого, спустя несколько дней был инициирован еще один процесс над экс-президентом – по делу о геноциде курдов в конце 1980-х годах). Адвокатами была подана апелляция, впоследствии отклоненная судебными органами страны. 26 декабря 2006 г. апелляционный суд Ирака оставил приговор в силе и постановил привести его в исполнение в течение тридцати суток, а 29 декабря опубликовал уже официальное постановление о казни.   Перед казнью Саддама было обнародовано его прощальное письмо, в котором он призывал народ Ирака и всех людей «забыть про ненависть, потому что она не оставляет возможности быть справедливым, ослепляет и лишает разума». Казнь Саддама (кстати, американцы не дали ему дожить четыре месяца до 70-летнего юбилея) не оставила равнодушным никого. В мусульманском мире она вызвала не только массовые беспорядки и резню, но и волну самоубийств – особенно среди подростков! – в знак солидарности. Это явление уже назвали «синдромом Саддама».   Теракты, которые последовали за казнью бывшего диктатора, сделали декабрь 2006 года самым тяжелым месяцем для американцев в Ираке за два года. Когда – за сутки после казни Хусейна – число погибших в результате терактов американских солдат превысило восемьдесят человек, Буш отреагировал на это заявлением, что «будут новые трудности, и от американцев по-прежнему требуется самопожертвование во имя прогресса молодой иракской демократии».

***

В апартаментах Гектора ДиДжина, как всегда каждая вещь валялась на своем строго для нее определенном месте. Если не считать этот давно заведенный порядок сущим бардаком, то все было именно так. Нет, конечно, в его квартире работал клининг, но Гектор строго следил, чтобы все вещи оставались на своих местах. В этой чертовой стране, куда по велению опять все той же родной конторы они с Дэниелом Миллером отправились из Ирака, в надежде на насыщенную работу, и без того было чертовски скучно. Аж до сблева хотелось отодрать какого-нибудь клерка, вечно сидящего в своем драном кабинетике, но с таким важным видом, будто от него зависит судьба страны. Нацепив галстук на хрустящую белую рубашку, Гектор уходил на службу. Заполнял формуляры и переписывал отчеты, смысл которых он давно потерял. Выходил покурить в какой-то невыносимый загон, где таких как он было невыносимо мало. Его радовало только то, что любимые сигареты не нужно было добывать с риском для жизни, хотя стоили они баснословно много и без всякого риска. И еще. Одна деталь. По дороге домой он заходил в ближайший бар, напивался дорогого виски, наедался копченых колбасок и отправлялся домой, чтобы заказать доставку пива на дом. Ну, в самом деле не идти же завтра на работу, черт бы ее побрал, с больной головой! Иногда он встречался с Миллером. Как всегда подтянутым и вежливым. С тоской смотрел в его глаза и мечтал увидеть в них взрыв ледяных запасов вселенной. Но они были спокойны, если не сказать – мертвы. Иногда, даже казалось, что Миллера устраивает такое положение дел. Если бы не его глаза. Только ДиДжин знал, что в них должно бушевать пламя. Этот безумный танец льда и пламени заворожил его когда-то. Покорил. А теперь, видя Дэниела, Гектору хотелось устроить взрыв или сигануть с какой-нибудь башни, только чтобы хотя бы раз, еще раз, увидеть блеск жизни в этих невообразимо выразительных глазах. Их квартиры были рядом. Если, конечно, можно было их считать квартирами. Но после работы  Миллер запирался в своей комнате, чтобы только не слышать ругательств ДиДжина. Только не в этот день.

Гектор сидел в кресле с початой бутылкой пива в руках. Кажется уже третьей или четвертой. В драных шортах с расстегнутой ширинкой на тощей заднице. И остроносых восточных шлепанцах на ногах. Майку он предпочитал не надевать, демонстрируя свой торс хотя бы зеркалу. И пялился в телевизор. Время вечерних новостей было почти мистическим. Вот только на днях передавали сообщения о вторжении американских и английских войск в Ирак и освобождении страны. А сегодня…

- ****ь! Миллер! Ты слышал это, мать твою! – Гектор так заорал, обливаясь пивом, когда услышал эту новость. – Миллер, иди сюда, зануда! Твою ж мать! Они поймали его! Слышишь! Тони Блер! Слышишь? Буш! Сейчас только объявили о том, что Саддама нашли! Выловили! Слышишь? – Гектор встал и колотил в стену, отделяющую его от Миллера, и орал, будто бы получил наследство или повышение. Хотя, нет. Так радоваться повышению он бы не стал. Да и наследство ему получать не от кого. А вот увидеть реальный результат своей работы. Да еще и среди этого монотонного порядка, который весь мир признал благом цивилизации, было грандиозным событием. И пропустить его было бы самой большой глупостью на свете…

Это ссылка? Или отпуск? Дэниел никак не мог решить для себя. Когда он услышал, куда их переводят, он подумал, что это изощренная насмешка. После Ирака да в благополучную Европу? В самую что ни на есть мирную часть, в Скандинавию? Нет, вы верно, издеваетесь. Это эвфемизм такой. И ждет нас очередной анус мира.

 Но самолет приземлился именно в том аэропорту, который был заявлен. И машина отвезла их с Гектором в современный дом, где были предоставлены две квартиры по соседству. А на утро их ждали в офисе некоей международной корпорации. И это не было миражом. Иллюзией. Все повторялось с завидной регулярностью и точностью. Изо дня в день. Утром на работу в офис. Вечером обратно  в просторную, казалось бы, комфортабельную квартиру. Дэниел все ждал, когда придет приказ о новом назначении. А он все не приходил.

И со временем Дэниел перестал ждать. Это и была изощренная насмешка, как он сразу не понял. Он, прекрасный аналитик, как сказал про него когда-то Гектор. И вот теперь Миллеру приходится пропускать через себя тонны интела. Каждый день. Каждый чертов день он надеется выловить в этой кристально прозрачной, как в озерах фьордов, куда он выезжает по выходным, чтобы не сойти с ума окончательно в этом стерильном благополучном рае, стремнине отчетов, докладов, перехватов, нечто. Нечто, что могло бы … Могло бы что? Изменить его жизнь? И какой бы он хотел ее видеть? Снова лезть под пули? Нет, Дэниел, это правда то, чего ты хочешь? Разве это не шаг назад? А сидеть в офисе целыми днями это ох***ть какое продвижение…

Я ушел от начала и не вижу конца, обреченно говорил Миллер своему отражению в зеркале и в безупречной глади фьордов.

В конце концов, почему бы нет? Он начал уже привыкать к этой унылой размеренности жизни, но при этом как мог, избегал разговоров с Гектором. Потому что он знал. ДиДжин начнет задавать вопросы. А ответа у Дэниела нет. И не предвидится.

Но в тот вечер держать дистанцию не получилось. Услышав вопли Гектора, Миллер чуть не уронил гантель себе на ногу.

- Черт тебя дери, Гектор. Ты же знаешь, что стены тут как из картона…

Что ему оставалось. Только выйти в коридор, заперев за собой дверь и носом к носу столкнуться с ДиДжином, который, решив, что Миллер снова его проигнорирует, как бывало уже не раз, самостоятельно извлечь его из напоминающей своей аскетичностью казарму комнаты и притащить в свой бедлам.
- Теперь ты используешь пиво вместо парфюма? – брезгливо поморщился Дэниел, отстраняя Гектора и проходя в его апартаменты. – Боже. Только не говори, что уволил горничную. – Выбирая, куда можно присесть, Дэниел замер посреди гостиной. – Еще раз. Кто кого выловил.

Гектор мог бы орать еще долго, прямо, как те иракцы на площадях страны, который показывали по новостям, когда Гектор сделал звук на полную, вернувшись в комнату, чтобы Дэниел сам все услышал.

- Саддама! Чертова Саддама поймали! Блер сказал, что тень диктатора сошла с народа Ирака. А Буш, Буш поздравил народ Ирака! Сказал, что Саддам больше никогда не вернется.

- Но главное, - Гектор отхлебнул из бутылки. - Главное, что Саддама удалось найти только после того, как некий житель страны сообщил по спутниковому телефону место нахождения Саддама. Не знаешь, случаем, кем бы мог быть тот житель страны, у которого случайно оказался спутниковый телефон с номером секретного отдела американского командования?

Гектору хотелось прыгать. Поздравлять Дэниела. Окунуться в поток воспоминаний о том, как было горячо и страшно в Ираке. Или... Как там было? Там чувствовалось, что жизнь не проходит мимо, что она будоражит кровь. Ум. Разве это не то, о чем мечтает каждый  человек?

Они сделали что? Они взяли Саддама? Это же значит…

- Гектор, ты понимаешь, что это значит? Нет, ты понимаешь? Мы же… Это же мы. Мы это сделали.

Это был один из тех редких случаев, когда Миллер растерялся и не мог подобрать слов. Когда эмоции брали верх.

- Ты, я, Мерхан, Чип. Мы сделали это. Ты понимаешь? И этого. Вот этого, мать их, они у нас не отнимут. Неет. Они не смогут. Все уже случилось. И ты прав, черт подери. Это мы отдали ему тот телефон. Мы. А он нашел-таки Саддама. Сукин сын нашел его.

Дэниел прошелся по комнате, каким-то чудом не наступая на разбросанные повсюду предметы. Хотя  перемещался стремительно, подобно урагану.

- Мы должны это отметить. Переоденься. Пять минут. Хорошо. Десять с учетом того, что тебе еще в душ надо сходить. Встретимся внизу в холле. И, Гектор, используй традиционный парфюм.

Дэниел вылетел из квартиры ДиДжина, врываясь в свою. Они взяли Саддама. Они? Черта с два. Это Гектор ДиДжин и Дэниел Миллер оказались в нужное время в нужном месте. Это они завербовали Мерхана Барзани. Который, в свою очередь нашел Саддама. Эх, жаль, это не укажешь в своем резюме…

Через положенные десять минут Дэниел уже нетерпеливо поглядывал на лифты, стоя в холле, ожидая Гектора.

Отметить? Они почти год сидят тут, и если бы не мусорные мешки, в которых было достаточно баксов, чтобы эта унылая жизнь имела хотя бы какие-то краски, Гектор бы сошел с ума, а теперь, когда результат их работы был так виден. Гектор не надеялся, что его наградят. Еще чего ждать от конторы. Но того, что он заслуживает быть награжденным, он был уверен.  Галстук никак не хотел завязываться, путаясь между пальцами. Но костюм от Гучи и кристально белая рубашка требовали подобающего галстука. И Гектор, выругавшись, завязал узел. Парфюм. Ellipse подойдет? Гектор ухмыльнулся, представляя зависть Миллера, когда он почувствует этот интенсивный взрывной аромат. Вот для чего нужна была эта победа, чтобы почувствовать, наконец, вкус жизни. Чтобы понять, что они все еще живы.  Туфли, конечно, были итальянскими. Классические. Черные.  Губы дрогнули и растянулись в довольную ухмылку. Нет. Они не пойдут ни в оперу, ни в посольство. Но  Гектор был в лучшей форме, которую только видели когда-то его зеленые глаза в зеркале, и нужно было срочно отправить эту форму в самый дорогой ресторан на этом европейском болоте.

Он закрыл дверь квартиры медленно и элегантно. Специально не торопясь смотреть на Миллера. Ему нравилось чувствовать на себе его изучающий изумленный взгляд. Только сунув ключи в карман жутко дорогого пальто, Гектор поднял голову и развернулся, чтобы встретиться глазами с Дэниелом…

Миллер едва удержался от того, чтобы присвистнуть. Гектор всегда уделял слишком много внимания именно внешней составляющей своего образа. Одежда, обувь, аксессуары. Дэниел тоже следил за собой и не выглядел чуть лучше бомжа, особенно в последний год, когда оперативные действия такого не требовали. По причине их тотального отсутствия. Но Гектор превзошел сам себя.

Их взгляды встретились, и в глазах друг друга двое мужчин увидели отражение собственных эмоций. Гордость. Непоколебимое намерение показать, продемонстрировать всему окружающему миру собственное превосходство. Уверенность. И глубоко затаенную грусть и обиду. Их успех так и останется непризнанным. Никем и никогда. Так что все по-прежнему. Друг у друга есть только они сами.
Что само по себе неплохо, так ведь?

Сегодня их ночь. Праздновать победу, предаваться воспоминаниям, строить планы, которым, как известно, не суждено будет сбыться. Но кто запретит мечтать? Человеку необходимо мечтать время от времени. Иначе он перестанет быть человеком вовсе. А Дэниел с Гектором как никто другой уже так опасно близки к этому рубежу. За которым они превратятся в бездушные винтики обезличенной машины под названием Контора.

Полностью из стекла, ресторан De Kas на берегу канала отличался от всех строений не только тем, что через его прозрачные стены любой мог видеть, как проводят время те, у кого на это  чудо хватило денег. Но оказаться под пальмами посреди, если и не заснеженного города, то все равно под черным декабрьским небом. Можно есть и выпивать со вкусом. Но ведь Гектору мало только этого.

Бриллиантовая заколка на его галстуке и часы с нескрываемым шармом золотого свечения, возможно, могли открыть двери любого заведения, даже если он не забронировал там место, как все, за два месяца вперед. Ведь не мог же он предположить, что Дэниел скажет на новость, которую они оба даже не предполагали услышать. Но, так или иначе, благодаря отшлифованности образа ли, безумному обаянию ли, или просто наличию в карманах свертков долларов, но Гектор Оуэн ДиДжин и Дэниел Миллер шли в сопровождении администратора к лучшему столику в знаменитом хрустальном ресторане, чтобы поимка Саддама Хусейна осталась праздником в их душах. Вполне сравнимым с днем веры в человеческую порядочность и верность. Ведь, если бы Барзани не был настолько предан делу, то что стоили бы все их усилия. Время ожидания официанта, а потом заказа прошло незамеченным. Музыка и звезды, заглядывающие в глаза сквозь листья пальм, сделали свое дело. Гектор платил. Оно и понятно.  Миллеру просто не снились такие цены, даже при его приличной зарплате. Количество выпитого компенсировалось еще съеденным, когда они, покинув ресторан, садились в такси. Гектор хотел было прикупить еще бутылку Хенеси, но Дэниел так посмотрел на напарника, что даже ДиДжин сдался.

- Да хрен с тобой, чертов отличник! – выругался он,  направляясь в двери дома. - Приду завтра на службу, словно агнец невинный и пушистый. Можно подумать, это хоть кто-нибудь оценит. Меня вообще удивляет, как я тут еще не спился. Это при такой-то  благословенной жизни. Видимо, только от того, что еще надеюсь поработать с таким же успехом, как в Ираке. Ты же не станешь отрицать, что  там мы были просто лучшие из лучших,  - обернулся он к Дэниелу перед самой дверью.

 - Не стану. Разве я не говорил, что я доволен результатом нашей работы. Только впереди у нас работы еще больше. – Резонно ответил Миллер, мягко подталкивая Гектора к лифту.

Праздник кончился. Осталось, как и после любого другого праздника, ощущение счастья и легкая грусть, грозящая, правда, перерасти в дикое похмелье. По крайней мере, для ДиДжина. Это Дэниел выпил только бокал белого вина, а в заказе  Гектора присутствовало несколько различных напитков,  обеспечивших ему головную боль и порцию холодного пива следующим вечером, сопровождаемую блаженной улыбкой.

Если они думали. Наивно полагали, что их жизни изменятся после поимки Саддама, то они глубоко заблуждались. Ничего. Ровным счетом ничего не изменилось. На следующее утро они снова пришли на свои рабочие места, чтобы вновь систематизировать, анализировать, составлять справки и отчеты…
И на следующий день. И на следующий тоже.

Пока однажды ранней весной, когда снег уже начал сдавать свои позиции под напором яркого теплого солнца, Дэниел не прошептал Гектору, встретившись с ним в кафетерии.

- Если у тебя есть планы на вечер, отмени. Двадцать ноль ноль. Второй причал.

Что? Гектор попытался заглянуть в глаза напарнику. Что, что в них стало … прежним?  Присмотреться не удалось. Миллер скользнул вдоль стены к своему месту, словно тень, оставляя после себя какой-то странный шлейф желания… Нет, ДиДжин давно уже не рассматривал Миллера, как объект сексуального желания. Даже тут, даже при этом муторном ритме жизни, который не заставляет сердце призывно трепетать, а мышцы вибрировать в предвкушении славной охоты, Гектор привык находить привычные удовольствия. Девочки, мальчики. Пиво, дорогие сигареты. Впрочем, пиво тоже очень дорогое. Почти, как парфюм, в стоимость которого входит доставка владельцу на персональном автомобиле.

Именно потому, что сексуальные желания Гектора были с лихвой удовлетворены накануне, он и удивился этому блеску в глазах Миллера.  Но промолчал, лишь хмыкнув,

- Хорошо, не больно-то хотелось проводить вечер в душной комнате…

Но Дэниел исчез. А у Гектора появилось ощущение, нет, скорее, предощущение удовольствия. Драйв. Значит в двадцать ноль-ноль…

 Тонкая звездная накидка стекала на побережье, заставляя все кругом мерцать перламутрово-фиолетовыми пятнами… ДиДжин ждал. Ясно, что это не будет цирковое представление. Миллеру нужно поговорить без лишних ушей. Другое дело, откуда взялась тема для разговора? Ведь столько времени все крутилось только около погоды, еды и неподходящего галстука. Что изменилось?

Миллер прибыл точно к назначенному времени. Слишком резко захлопнул матово блестящую в огнях фонарей дверцу черного сааба. И быстрым шагом направился к Гектору.

- То, что ты сейчас услышишь. Я даже не знаю, к какому разряду это отнести. Просто предупреждаю. Постарайся не орать на весь причал. А то с тебя станется.

С трудом сдерживая рвущиеся наружу эмоции, Дэниел поведал, что все началось с того, что ему сообщили, что Блича отпустили.

- Не спрашивай, кто и как. У меня свои источники, ты же не ожидаешь, что я раскрою их. – Дэниел сунул руки в карманы пальто и устремил свой взгляд на темные воды залива. Такие же темные, как мысли в его голове. И такие же обманчиво спокойные. - Я не поверил.  Но стал искать доказательства. Это было непросто. Учитывая то, что нас так тщательно изолировали. – Досада сквозила в каждом слове. Досада и злость. - Но все же мне удалось напасть на его след. Сначала в Бельгии. Потом в Словакии. Как только стоило мне почуять запах Блича, мне перекрывали этот канал связи или закрывали доступ. В общем, не подпускали. Я пошел другим путем. У меня же есть сеть агентов. И у тебя есть. Должна  быть. Неважно. Приходилось действовать в тайне. Знаешь, омерзительное чувство. Как будто стал предателем и работаешь против своих. И  так в течение почти полугода. Пока  не вышел снова на след. Просматривая  кадры с уличных камер,  увидел Блича. Мельком. Кадр нечеткий. Но пойти к техникам и просить улучшить изображение я не мог, сам понимаешь. Снова поднялась бы шумиха. Так что пришлось довольствоваться тем, что есть. Но, Гектор, я не мог его не узнать. Не  почуять.

Миллер оборвал себя на полуслове, чувствуя подступающую к горлу ярость. Сжал руки в кулаки в карманах, сделал долгий вдох, наполняя грудь солоноватым морским воздухом. Где-то неподалеку коротко просигналил буксировщик. Порыв ветра принес с залива клочки тумана с мелкими колючими брызгами.

- Я долго думал, как поступить.

- И в итоге…

- И в итоге я написал рапорт. Не один. Они остались без рассмотрения. Или отправились в шредер сразу после. Не знаю. Но факт остается фактом. Я все еще здесь. И ты тоже. А он. – Дэниел выругался сквозь зубы. – Он где-то там. И одному дьяволу известно, что он затевает на этот раз.

Сеть? Есть. А то как без нее. Искал Блича? Вот говнюк!  Гектор дернулся. Порыв сгрести Дэниела в объятья он подавил быстро. Ну, что взять с идиота. Пока Гектор глотал пиво, он строчил рапорты. Что еще от него ожидать? Против своих? А то против кого же?

- А я? Ты не подумал, что я мог быть полезен? Ну, хотя бы в исключительных случаях... – хотя, как раз в этом случае Миллер и вызвал его на причал. Гектор вытащил пачку сигарет. В этом человеческом раю курить почти везде запрещено. – Слава богу, есть причалы... – буркнул в пространство Гектор и закурил. Вдыхая терпкий сигаретный дым, он зажмурился, в предчувствии охоты. – Надо посылать не рапорты. Хотя, это тебе не понять.  Как им не понять, что ты им нужен. Пока не случится какая-нибудь заварушка. Послушай, а если он опять что-то взорвет? Что тогда? Нас проведут за заградительную ленту, оценить масштабы бедствия? ****ь! Я бы …

Гектор не стал уточнять.

- Можешь полагаться на меня. И на мою сеть агентов тоже. Иногда и я могу быть полезным, не забывай. – С нескрываемой обидой произнес ДиДжин, отворачиваясь, чтобы не видеть этот блеск в небесных глазах напарника. Он сам сейчас чувствует то же самое. Злость.  Ту же злость. И единственный, на кого ее можно направить – Блич. В любом другом случае эта злость непродуктивна.

А так оно и будет. Если в прошлые разы им просто повезло, иначе. Как везением это не назовешь, то, что Дэниел с Гектором опережали Блича на полшага и предотвращали катастрофы, то в этот раз. Остается лишь молиться тем кто верит в бога и уповать на его милость… А вот он не верит. Ни в бога. Ни в черта. Верит в себя и своего напарника. Тогда у них была команда. У них на руках был карт-бланш. А теперь? Что они могут сделать, сидя в этой проклятой стране победившего гуманизма?

- Я знаю, Гектор, я знаю. Ты единственный, на кого я могу положиться.

Миллер развернулся с ДиДжину, не обращая внимания на то, что попал в облако полупрозрачного горьковато-пряного дыма. Он хотел передать одним взглядом, потому что любых слов будет недостаточно, как он благодарен Гектору за то, что он остается рядом.

- Только не подумай, что я не доверяю тебе. Дело совершенно не в этом. Я не хотел втягивать тебя в это дерьмо снова, пока не буду абсолютно уверен, понимаешь? – Дэниел положил руку на плечо Гектора, легонько сжал. – Но теперь уже все предельно ясно. Да и не могу я держать это при себе. Такое ощущение, что я скоро взорвусь к чертовой матери. И Блича никакого не надо. И объявят меня террористом.

Миллер невесело усмехнулся, отведя полный горечи взгляд в сторону.

Было бы глупо при любом сбое начинать обвинять напарника во всех смертных грехах. Особенно, если лучше других знаешь, что это не так. Гектор докурил. Выбросил окурок. Сунул руки в карманы пальто. Он, как и всегда, был уникально дорого одет. Вот уж неисправимый талант. Отличиться от всех страстной тягой в роскоши, притом не выделяться из толпы. Серое в тонкую синюю клетку пальто классического кроя. Черный офисный костюм. Ботинки, сияющие лаком. Он не стал бы победителем конкурса Мистер Офис, только потому, что ни за что не пошел бы на такой конкурс. Но Гектор мог бы победить в другом. Он полезет в любое пекло, лишь бы не сгнить в рутинном офисном болоте. Хотя он прекрасно понимает, что Дэниел тем и отличается от него, что будет рыть, как заправская ищейка, и нароет такую информацию, с которой его аналитический ум выстроит нужную траекторию движения к цели. Гектору лишь останется найти нужное количество неучтенного оружия и связей, позволяющих обойти кое-какие преграды.

- Думаю, наше рандеву можно считать успешно завершенным, при условии, что ты не забудешь больше, что я тоже кое-что могу. Локоток не предлагаю, если только по бутылочке прекрасного пива. Надеюсь, ты веришь, что тут знают толк в пиве?

Гектор был полон иронии. Скорее к себе, чем к Миллеру, но ему об этом знать и не полагалось.  И первый шаг, чтобы уйти отсюда тоже сделал Гектор. Хотя и жалко было покидать этот райский на самом деле уголок. Лучше уж сумерки. Звезды и ласкающий плеск волны, чем жужжание офисных систем…

Дэниел отрицательно мотнул головой, нет, не забуду. Но Гектор уже повернулся, чтобы уйти, и не видел этого его жеста.

- Толк в пиве знают все и повсюду, - с удовольствием принимая негласное предложение сменить тему, отозвался Миллер. – Ты, наверное, удивишься, если я скажу, что у меня на примете есть парочка местечек, где нам будут рады предложить достойные сорта.

По крайней мере, к головной боли по поводу неизвестного местонахождения Блича не прибавится похмельный синдром.

Как и обещал, Дэниел не забывал больше, что Гектор тоже на что-то да может сгодиться. На самом деле, он не забывал этого никогда. Только после встречи с Майклом, их последней встречи. Когда и Чип мог попасть под огонь по милости Дэниела, который решил его использовать, Миллер действовал предельно осторожно. Но, как ни старался он донести это до Гектора, похоже, что тот так его и не услышал. Затаил обиду. Решил, что ему не доверяют. Как будто тонкая корка льда покрыла едва выстроившийся мостик между ними двумя. Это пугало и напрягало. Это было непривычно и неправильно. И что должно было случиться, чтобы сломать этот лед, Дэниел не представлял.

 И вот. Случилось. Как всегда в этом мире. Кто-то делает за вас невозможный выбор. Кто-то решает, распоряжаясь судьбами других людей. Жестоко, бесчувственно. Бесповоротно.

Информация, доведенная до сведения ограниченного числа доверенных сотрудников, лишь на несколько часов опередила выпуски новостей.

«Сразу несколько терактов на железных дорогах потрясли сегодня столицу Испании. Взрывы прогремели в "час пик" в промежутке между 7:45 и 8:00 по местному времени недалеко от трех железнодорожных вокзалов Мадрида.
Сразу несколько терактов на железных дорогах потрясли сегодня столицу Испании. Взрывы прогремели в "час пик" в промежутке между 7:30 и 8:00 по местному времени недалеко от трех железнодорожных вокзалов Мадрида - Аточа, Санта Евгения и Позо Дель Тио Раймундо и у городской ассамблеи. Об этом сообщает испанский телеканал АВС.
C интервалом в 4-5 минут в окрестностях Мадрида взорвались 10 заложенных взрывных устройств:
3 взрыва прогремели на станции Аточа
4 - в районе улицы Тельес
1 - на станции Санта Еухения
2 - на станции Эль Посо Дель Тио Раймундо
Еще 3 взрывных устройства были обнаружены и взорваны полицией.
Всего взрывные устройства сработали в четырех поездах: в двух поездах на железнодорожном вокзале Аточа и в двух пригородных поездах на подъезде к столице у станций Санта Еухения и Эль Посо Дель Тио Раймундо.
Очевидец происшествия, железнодорожный инспектор Хуан Камарка сообщил, что взрывы произошли в поездах, которые следовали из Гваделахары в Алькало де Энарез.
Как стало известно, мадридская полиция обнаружила еще две неразорвавшиеся бомбы - на вокзале Аточа и еще на одной станции, где сегодня также произошел взрыв. Все новонайденные бомбы уничтожаются направленными взрывами. Ранее, около 12:00 мск, таким же взрывом была уничтожена первая неразорвавшаяся бомба, обнаруженная на вокзале Аточа. Сообщается, что полиция и власти Мадрида призывают жителей не пользоваться автотранспортом, чтобы не затруднять проезд машинам экстренных служб, передает ВВС.
По предварительным данным, погибли 193 человека. Количество раненых - более 1400. На станции Аточа более 40 погибших, более 250 раненых, 25 из них - в тяжелом состоянии; на станции Санта Евгения 15 погибших, 25 раненых; на Позо Дель Тио, полностью взорваны два вагона, около 30 погибших, более 40 раненых.Как сообщили представители правоохранительных органов Испании, уточнение числа жертв осложняется тем, что тела многих погибших остаются блокированными в искореженных взрывами поездах.
Звуки сирен автомобилей скорой помощи раздавались в течение дня по всему Мадриду. Движение всех поездов по всему Мадриду остановлено, город парализовали автомобильные пробки.
По периметру трех мест взрывов были выставлены полицейские кордоны: специалисты опасались новых терактов.
На национальное радио Испании дозвонилась женщина, которая живет рядом со станцией Позо дель Тио. "Я вижу сцены ада. Люди в панике бегут в сторону станции Аточа. Я вижу лежащие на земле лежат тела мальчика и мужчины. В поезде, точнее в том, что от него осталось, я еще вижу людей", - сказала она в прямом эфире.
Газета El Mundo приводит свидетельства очевидцев терактов. Как сообщила девушка, стоявшая на станции Аточа и ждавшая отца, который должен был припарковать машину и забрать ее, "целый вагон разрушен, остался только его железный скелет". "Море крови и люди, которые мечутся в панике". Сначала она подумала, что поезд сошел с путей, но потом поняла, что это взрыв.
Одна из пострадавших при взрыве поезда у станции Санта Евгения сообщила телеканалу ABC, что в момент взрыва поезд был переполнен людьми.
По словам многих свидетелей, взрывчатка была заложена между вагонами для большей убойной силы: волна взрыва шла именно оттуда.
Врачи развернули неподалеку от станции полевой госпиталь, в котором оказывается помощь раненым. Для транспортировки пострадавших не хватало машин "скорой помощи". Раненых доставляют в больницы автобусами, сообщает CNN.
Власти города решили также перекрыть движение поездов метро на ветках, где произошли взрывы. Аточа - огромный транспортный комплекс в центре города с собственной станцией подземки. Вокзал обслуживает как пригородные электрички, так и поезда дальнего следования. Горожан призвали не поддаваться панике.
Мадридские госпитали уже обратились к жителям столицы с призывом сдавать кровь, в которой уже испытывается нехватка.
14 марта в Испании должны состояться всеобщие выборы. В связи с этим силы безопасности были приведены в состояние повышенной готовности. Правительство Испании уверено в том, что теракты совершены баскскими сепаратистами и приурочены к предстоящим выборам. Соответствующие обвинения в адрес ЕТА уже прозвучали. С 1968 г. жертвами баскских сепаратистов стали 868 человек. По словам представителя парламента, причины, побудившие совершить кровопролитие, не ясны.
Одним из основных лозунгов своей предвыборной кампании правящая партия Испании выбрала лозунг ужесточения политики по отношению к баскским сепаратистам.
Менее двух недель назад полиция арестовала двух членов ETA, которые направлялись в Мадрид. При них находилось 1100 фунтов взрывчатых веществ. По мнению правоохранительных органов, взрывчатка предназначалась для организации терактов.
Сразу после терактов все политические партии заявили о временном прекращении любых предвыборных акций. Кандидат от Народной партии на пост премьера Мариано Рахой заявил, что избирательная кампания завершилась по причине терактов.
Кандидат от партии PSOE на пост премьер-министра Хосе Луис Родригес Сапатеро обратился ко всем партиям с просьбой объединиться против терроризма, а к избирателям - с просьбой приходить и голосовать в воскресенье, чтобы не играть на руку ЕТА.
На станции Аточа побывал вице-премьер Родриго Рато, чтобы самолично выяснить, что и как произошло. Там же находились мэр Мадрида Альберто Руис-Гальярдон. Председатель испанского правительства Хосе Мариа Аснар получает оперативную информацию с мест терактов.

Пока никто не взял на себя ответственности за происшедшее.

Сегодняшние взрывы уже можно считать самыми крупными терактами не только за несколько десятилетий вооруженной борьбы баскских сепаратистов за независимость, но и вообще в истории современной Испании. Ранее самым крупным считался теракт 1987 г. в супермаркете в Барселоне, когда погиб 21 человек.
Правительство Испании объявило три дня национального траура в память о погибших в результате терактов в Мадриде, передает El Pais».

Дэниел окаменел от услышанного. В голове билась одна мысль. Я же говорил. Я предупреждал. Но разве в благополучной стране на севере Европы кто-то сможет себе представить, что на юге может свершиться такое бесчеловечное деяние. Свершилось. Если бы не кадры с места событий, транслируемые по новостным каналам, никто и представить себе не смог бы, что такое возможно. Но при виде окровавленных ошметков, которые еще недавно были людьми, искореженного обожженного металла, бесчисленных машин скорой помощи, которых все равно не хватало, чтобы оказать помощь всем пострадавшим,  они начали понимать. Все реально.  И осмелились возмущаться и сочувствовать вслух.

Миллер тоже вышел из своего ступора. Он решительно прошел в кабинет директора отдела и устроил такое, после чего у него оставался один путь. В отставку.

Но, вопреки его ожиданиям, пару дней спустя, когда пришел приказ о его возвращении в Штаты, это было воспринято им не как наказание, а как нечто, подтверждающее его правоту. Да, его отстранили от работы на эту пару дней и фактически держали под домашним арестом. Разве что браслет с системой слежения не надели. Ожидание было нестерпимо. Бесконечно, выматывающее долгим. Зато, когда пришел приказ о возвращении, Дэниел даже обрадовался. Хоть какая-то определенность. Хотя он еще не представлял жизни вне Агентства. Совершенно не представлял. Даже думать об этом не хотел и не пытался. Но с собственной отставкой смирился.

Гектор  вошел в кабинет директора без стука.

Джон Тернер сидел в своем кресле, вовсе не подозревая, что находится на волосок от катастрофы. Потому, что ДиДжин не появляется, как невинный солнечный зайчик.

- Джон, если ты забыл, то я напомню тебе твою главную задачу на этом посту. – Начал Гектор без приветствия и без предисловий. - Твоя главная задача – не свалиться к чертям в ад, а получить повышение, если я все еще знаю тебя.

Джону Стейтону Тернеру было пятьдесят восемь лет. К его белой коже не приставал загар, и он довольно органично вписывался в образ местного жителя. Вечно белый, с серыми глазами, всегда в трикотажном свитере или жилете. На посту начальника этого отдела он находился уже больше десяти лет и, кажется, не только прирос к этому теплому местечку, но и забыл, что на него могут позариться более амбициозные соискатели. Он давно научился ладить не только с местными властями, но и с руководством, вовремя предоставляя всем то, что им было нужно. Тем более, здесь это было крайне просто. Никаких терактов или взрывов не предполагалось в принципе. А вот. Появились эти. Миллер и ДиДжин. Пока они мирно сидели в офисе и перекладывали бумажки, все шло своим давно заведенным ходом. Но потом Миллер стал атаковать штаб своими рапортами, предрекающими катастрофу. 

- Правильно, - мягко проговорил Гектор, наблюдая, каким осмысленным становится взгляд Тернера за эти секунды. - Теперь вспомни, что ты делал с рапортами Миллера, и почему на все его рапорты не было ответов? А теперь представь, что я послал рапорт напрямую в Лэнгли, - Гектор с удовлетворением увидел, что в застывших глазах начальника вспыхнул огонек.

- Ты не посмеешь. – Выдохнул Тернер. - Ты не посмеешь послать рапорт напрямую.

- Я посмею. – Спокойно сказал Гектор, - И ты это знаешь. Куда вызвали Миллера? В Лэнгли?

- Д-да, - промямлил Тернер.

- А теперь еще раз шевельни своим гребаным мозгом и найди способ сделать так, чтобы Миллер прибыл в Лэнгли не за взбучкой, а за новым назначением. У него перелет четырнадцать часов. Факс идет быстрее. А телефон у тебя все еще работает. Сделай так, чтобы Миллера там приняли, как героя, и получишь пряник от начальства. Ты же знаешь, как это делается. – Гектор говорил тихо, мягко, словно гладил любимую кошечку, сидя на диване. Хотя в его зеленых глазах металось бешеное пламя бунта. Почти всегда. За исключением тех моментов, когда он был чертовски пьян и видел перед собой раздетую девицу, готовую погладить его по шерстке. Но сейчас момент был явно не тот. – А я постараюсь не вспоминать, как ты вписываешь в реестр зарплатной ведомости своих давно почивших родственников из… Нью-Джерси, кажется? Ты же не забыл, что я тоже из Нью-Йорка, а, Джон?

Джон не забыл. Еще бы ему забыть такую мелочь, как репутация Гектора ДиДжина. Гектор вышел из кабинета так же, как и появился – без предупреждений и прощаний.

 Скрипнув креслом, Тернер нажал кнопку на селекторе.

- Мисс Силия... Зайдите ко мне.

***

Вопреки своей всегдашней привычке, Дэниел глаза не сомкнул во время этого перелета. Снова и снова он спрашивал себя, зачем он так необдуманно поступил. Зачем устроил разнос Тернеру. Да так громко, что, наверное, не только по всему этажу, но и по всему зданию было слышно их перепалку. Неужели нельзя было просто придти и подать очередной рапорт? Пусть даже не о переводе, а сразу об отставке. Потому как толку от Дэниела Миллера на занимаемом им посту, судя по всему, не было ни малейшего. Раз он не смог быть достаточно убедительным, не смог аргументированно составить свои рапорты, чтобы они возымели должное воздействие. Не предотвратил катастрофу. Столько погибших. Раненых. Столько искалеченных тел, судеб. И ему теперь жить с этим. Независимо от того, как сложится его собственная судьба. Последствия терактов на его совести.

Стоило Дэниелу прикрыть глаза, как он видел кадры их новостей. Ужасные последствия терактов. Ответственности за них так никто и не взял. Кроме, разве что, его самого. Но Миллер знал. Тем самым чутьем, интуитивным или каким еще, что это Блич. Это точно и определенно Блич. Если найти его. Найти того, на кого он теперь работает.  Кто заказал теракты накануне выборов и привязал их к одиннадцатому сентября… это будет, разумеется, сделать сложнее, если лишиться всех привилегий, которые, как ни крути, дает статус сотрудника Управления. Но неневозможно. Это станет делом жизни, вопросом чести для Миллера. Он найдет Блича. И в этот раз не станет вести с ним разговоры. Нет. Больше он такой ошибки не совершит. Если он и спросит Блича, то лишь один раз. И, не услышав ответ, пустит в расход. Блич не из тех, кто колется под пытками. В этом Миллер убедился.

-Тяжелый перелет, Мистер Миллер?

Тяжелый, ага. Не то, мать вашу, слово, мисс Берков.
- Это все смена часовых поясов, немного непривычно.

Дэниел изобразил улыбку.

- Я думала, вы привыкли, - мисс Берков скопировала его гримасу.

Привык? Безвылазно сидя в чертовом офисе почти год? Только не говорите, что не изучили мое досье вдоль и поперек.

- Вас же интересует не мое самочувствие, а нечто иное, не так ли? Почему бы нам не перейти к сути?

- Когда и к чему переходить, решать мне, мистер Миллер.

Слышали выражение «человек на своем месте»? Так вот. Портрет мисс Берков можно размещать в качестве иллюстрации. Потомок русских эмигрантов, она как никто иной знает, как зацепиться в этой жизни и держаться руками, ногами, зубами. Как ей удалось пробраться на работу в Управление, да еще дослужиться до дознавателя… Ее упорству и трудолюбию можно было бы позавидовать. Если пренебречь тем фактом, что она дошла до этого поста буквально по головам. Не останавливалась ни перед чем, чтобы получить желаемое. Подставы, интриги, секс. Ее тоже использовали. И продолжают использовать в качестве цепного пса, натравливая на провинившихся. Но, похоже, ее это вполне устраивает.

Светло-карие глаза с темным ободком на радужке, обрамленные пушистыми ресницами. Могли бы сводить с ума представителей противоположного пола. Но сейчас они как два кусочка застывшей смолы. Твердые и холодные.

- Итак. Давайте вернемся на пару лет назад, хорошо?

Как будто у него есть выбор…

- Две тысячи второй год, Франция, декабрь, Пьер-Персе. Припоминаете?

Еще бы Дэниел не помнил. Его первую встречу с Бличем лицом к лицу.

- Вижу, что припоминаете. Что произошло в тот день? Почему операция была сорвана?

- Он заложил взрывчатку под плотину. – Севшим голосом хрипло ответил Дэниел.

- Кто он?

- Петер Блич.
- Но заряды обезвредили.

- Это после.

- После чего?

- После того. После того, как мне пришлось его отпустить.

- То есть, вы утверждаете, что отпустили международного террориста Петера Блича лишь потому, что он угрожал вам взрывом плотины?

- Да.

Мисс Берков прошлась по тесному кабинету. Наверное, со стороны она казалась себе такой элегантной в своей непоколебимой властности. Дэниел же видел в ней лишь неудовлетворенную женщину, которая стремится отыграться за свою неустроенную личную жизнь при любом удобном случае.

- А вот в рапортах остальных членов вашей тогдашней команды указана иная причина.

Дэниел вскинул взгляд на мисс Берков.

- Даже интересно. Какая же.

- А вы сами не помните? – Удивленно приподняла искусно оформленную бровь мисс Берков.

- Я помню все. Но рапортов моих подчиненных не читал, - отрезал Дэниел.

- М-м. Даже так…

Она выдержала паузу, заставляя Миллера самого выдвинуть предположения, но так  их и не дождалась.

- В их рапортах указано, что снайпер Блича держал вас на прицеле. И это стало причиной того, что вы позволили ему уйти.

- Я позволил ему уйти потому, что у него был пульт. И он мог разнести добрую половину Франции, лишь шевельнув пальцем.

- То есть, вы отрицаете, что вас держали под прицелом?

- Я этого не говорил.

- А что вы говорили?

- Что это не было причиной того, что я дал Бличу уйти.

- Возможно, возможно… - задумчиво произнесла Беркович, возвращаясь на свое место. Она придвинула стул с мерзким скрежещущим звуком, когда металлические ножки проскребли по бетонному полу. – Скажите, мистер Миллер, а где в это время был ваш снайпер? Мисс Ооль? Почему она не стала стрелять? Почему не защитила своего командира?

- Я не дал команды.

- И снова мы возвращаемся к тому же вопросу. Почему вы не отдали команду своему снайперу стрелять по цели?

- Потому что я не мог рисковать жизнями стольких людей. Потому что Блич мог успеть нажать на кнопку…

- Вы не были уверены в профессионализме мисс Ооль? Что она поразила бы цель с одного выстрела? Или вы боялись за свою собственную жизнь, зная, что, когда она уберет Блича, его снайпер уберет вас?

- Нет.

- Что нет? Не были уверены?

- Не в этом была причина.

- А в чем же?

- Я же сказал. У него был пульт.

- То есть тот факт, что вас держали на прицеле, никак не повлиял на принятие вам решения?

- Нет.

- Вашему хладнокровию остается лишь позавидовать, мистер Миллер.

- Благодарю.

- Это не комплимент.

Несколько часов спустя.

- Так вы утверждаете, что ваша одержимость Бличем не имеет ничего общего с вашим стремлением отыграться за тот позор, что вы пережили тогда во Франции?

- Нет. И это не одержимость.

- Тогда что же это? Персональная вендетта?

- Как насчет такой формулировки. Я выполняю свою работу.

- И так рьяно, что масштабы ее выходят за рамки вверенных вам полномочий и поставленных задач?

- Что  могу сказать. Я стараюсь изо всех сил.

- Мистер Миллер! Мы здесь обсуждаем серьезные вещи, и ваша ирония неуместна!

Выразительный взгляд Дэниела насмешливо скользнул по мисс Берков.  Да неужели?

- Если вы…

Телефон на столе завибрировал, возвещая о том, что его хозяйке пришло сообщение.

Мисс Берков терпеть не могла, когда ее отвлекали вовремя работы. Если то не что-то важное…

Пробежав глазами сообщение, она вчиталась более осмысленно, и на ее лице застыло плохо скрываемое удивление.

- Если я…? – начал Дэниел, напоминая, что он все еще здесь.

- Вы можете быть свободны, мистер Миллер.

- Свободен? – переспросил Дэниел.  Свободен в смысле навсегда? Свободен на сегодня? Свободен выйти за дверь, чтобы  крепкие парни в штатском препроводили в камеру? Или уже сразу за периметр?

- Именно.

Раздражение и недовольство мисс Беркович могло посоперничать с удивлением Миллера.

 - Идите домой. Отдохните. У вас же был долгий перелет.

Гектор был уверен, что Тернер сделает то, о чем его просили, да еще так вежливо. Даже если бы он точно знал, что у Гектора нет на руках ни одного доказательства, все равно бы постарался прикрыть задницу и устранить источник угрозы своему благополучному пребыванию на этом посту. Если даже
Тернер и не собирался на повышение, то тепленькое местечко он точно терять не хотел. А исходя из этого, можно было собирать чемоданы и готовиться в дорогу. Слава богу, что билет ему доставят.

Гектор курил любимые сигареты и ругался на чем свет стоит.

- Говнюк чертов! Это теперь сколько мне ждать куда он гранату метнет! – сколько бы можно было смотреть в окно, выкуривая одну за другой сигареты, предвкушая полное неизвестности путешествие.

То, что Тернер постарается выполнить просьбу ДиДжина, можно было не сомневаться. Но и в том, что он пять раз постарается избавиться от ДиДжина, можно было не сомневаться втройне. Другое дело, билет в какую страну ему доставят? Хотя ждать ответа на этот вопрос оставалось недолго. Гектор сам назначил срок. 14 часов перелета, плюс разница во времени и разворот заржавленной государственной машины. Так что пройдет не больше суток, и все станет яснее ясного.

Но эта уверенность в завтрашнем дне не отразилась на желании выпить. И Гектор отправился в бар, чтобы заказать хорошего пива и найти способ убить время. Просыпаясь на следующий день, он был совершенно спокоен.   До тех пор, пока не пришла пора сесть в офисное кресло. Белая рубашка и галстук показались Гектору кандалами. И он надел вместо офисного костюма серо-зеленую толстовку и джинсы. А вместо туфлей – всепогодные кроссовки. Пусть будет бунт.

Старательно зачесанные назад белесые волосы встали чуть ли не дыбом, когда ближе к завершению рабочего дня зазвонил телефон.

- Мистер ДиДжин? – спросил сухой женский голос, как будто речь шла о каком-то черве или козявке.

- Слушаю, -  рявкнул Гектор, предвкушая ссылку в Сибирь.

- Вам надлежит прибыть в аэропорт Схипхол через четыре часа. Билет до пункта назначения и новые вводные вам доставят в холле отеля аэропорта. – Голос замолк. Потом, как будто опомнившись, произнес мягче и теплее. - Желаю вам приятного путешествия, мистер ДиДжин.

 Гектор отдернул руку с трубкой от уха, будто его ужалили.

- ****ь, вот сучка! – выругался Гектор и ухмыльнулся. Сработало. Осталось только догадываться, куда его сошлют. Не может быть, чтобы модные дома Милана стали ближе, но все же... Куда? Чемоданы были не просто упакованы. Они стоили у дверей в ожидании того момента, когда за ним приедут.

В холл гостиницы аэропорта он вошел, как и положено, в сопровождении носильщика.

 Сияющая хромовая тележка была загружена багажом Гектора до предела. И носильщик тоже был в предвкушении приличного вознаграждения, катая за богатым господином его   чемоданы.

Гектор вовсе не казался обеспокоенным или отчаявшимся. Действительно, с чего ему беспокоиться? Куда его могли послать так, чтобы было хуже, чем здесь или чем в Ираке?  Он прошел к стойке ресепшена. Назвался и спросил, не было ли для него корреспонденции. Милая девушка в беленькой блузочке и галстучке в стиле скаутского движения, ответила, что почты для мистера ДиДжина не было, но он может подождать в уютном баре рядом с холлом.

Гектор сделал знак носильщику и отправился в бар. Еще бы он отказался это сделать. Через пятнадцать минут  девушка из-за стойки ресепшена предстала перед ним во всей красе  - на тонких шпильках ее стройные ножки, облаченные в капроновые чулочки, и почти не прикрытые коротенькой синей юбочкой.

- Господин ДиДжин, для вас поступила корреспонденция…. – мягко произнесла она, протягивая Гектору конверт и мило улыбаясь.

- Да, ты вовсе не говорящая голова, - откликнулся Гектор, обернув девушку взглядом, словно тонкой батистовой сорочкой. – Зря вас прячут за этими громадными стойками. В таком виде вы могли бы даже не считать клиентов. Они бы просто не уезжали отсюда. – Проворковал он, приняв конверт, словно бомбу, но желая скрасить взрыв этой бомбы прекрасными воспоминаниями.

- Вы же знаете правила, мистер ДиДжин, нам нельзя с клиентами… – все так же мягко и обреченно,  будто сожалея, произнесла девушка и развернулась, чтобы уйти. А Гектор, чтобы проводить ее взглядом до самой стойки ресепшена, которую было видно сквозь стеклянные двери бара.  Он склонил голову набок, стараясь запомнить каждое движение этой красотки, каждый шаг этих чудных ножек.

Повертев конверт в руках, будто пытаясь оценить, стоит вскрывать его или нет, Гектор ухмыльнулся.

- Ну, мистер Тернер, чем удивите? – шепнул он, отрывая бумажную полоску.

Пачка долларов. Еще один белый пакет – оно и понятно. Этот нужно будет вскрыть позже. Конверт с билетом. Отлично. Белград? Гектор приподнял бровь. Интересно, что дальше. Инструкции содержали всего одну строку. В аэропорту Никола Теслы возьмете напрокат автомобиль и направитесь в Приштину. Документы и дальнейшие инструкции в конверте.

Гектор победно улыбнулся. Его не сослали с Сибирь. Не отправили в Лэнгли. Не забросили в Афганистан. Что еще нужно для жизни? Белград? Приштина? Ну, по крайней мере там он точно не будет сидеть в офисе, протирая штаны…

***

Грац-Талерхоф. Аэропорт в Грац. Австрия. Это все, что знал Дэниел, когда на следующий день направлялся  к трапу самолета. Что за задание, на какой срок. А главное, что с Гектором? Эти вопросы оставались без ответа, потому как и задать их некому. Неизвестность страшит. Страшила  ли она Миллера? Отчасти. Только лишь отчасти. И лишь потому, что он не знал, будет ли у него возможность по-прежнему заниматься делом Блича. Теперь, когда он попал под прицел всевидящего ока родной конторы. А еще тревога за Гектора. Они же были напарники. Если Дэниела вызвали на ковер и допрашивали столько часов, то остается лишь догадываться, какую участь приготовили для ДиДжина. А он не станет вести себя так корректно, как Миллер. Черт. Не хотел его подставлять, а все равно получается, что утащил с собой на дно.

В огнях декоративной подсветки здание аэропорта напоминало инопланетный корабль, приземлившийся как раз в непосредственной близости от летного поля. Выезжая с парковки, принадлежащей фирме по прокату автомобилей, Дэниел невольно залюбовался этим произведением инженерного искусства с огромными панорамными окнами и нависающей над тротуаром крышей.

Примерно четырнадцать часов в пути. Хотя его никто не гонит и не ограничивает. Можно сделать остановку  Белграде, это как раз почти посередине, хотя нет, это большая часть уже будет позади. Сербия. Вот где еще не ступала нога Дэниела Миллера. Что ж. Пусть будет Сербия. Совершенно недавно образованное государство, вошедшее в союз с Черногорией четвертого февраля текущего две тысячи третьего года. Югославия, просуществовавшая на политической карте мира семьдесят четыре года, окончательно исчезла. Есть ли взаимосвязь между этим событием и новым назначением Миллера?

Все еще думаешь, что мир вертится вокруг тебя?

Просто привычка все анализировать и искать связующие звенья.

И куда тебя эта привычка привела?

 Вот приедем и посмотрим.

Заставив свой внутренний голос замолчать, Дэниел все же не оставил пыток вычислить, зачем его послали в Сербию.

Убийство Зорана Джинджича было совершено 12 марта 2003 года в 12:25 в холле Дома правительства Сербии в Белграде. На следующий день после терактов в Мадриде. Связь? Не факт. Пятый премьер-министр Сербии Зоран Джинджич был ранен двумя выстрелами из снайперской винтовки (один из которых пришелся в грудь) и скончался в больнице в 13:30 от полученных ранений. Под подозрением в подготовке покушения оказалось почти все преступное подполье Сербии. В стране немедленно ввели чрезвычайное положение и в ходе полицейской операции «Сабля» задержали более 11 тысяч человек, связанных с организованными преступными группировками. Вот это масштабы, отметил Миллер.

Перед судом предстали двенадцать человек, в том числе исполнитель убийства — подполковник армии Сербии Звездан Йованович, который был заместителем командира спецподразделения «Красные береты». Йованович был приговорен к сорока годам тюремного заключения, почти все его сообщники получили тюремные сроки от тридцати до сорока лет. Некоторые из них были приговорены заочно, поскольку на момент судебного заседания находились в розыске (некоторые числятся в розыске и до сих пор). Причиной покушения стала передача множества сербских военных и политических деятелей Международному трибуналу по бывшей Югославии. На первом допросе Йованович признался в убийстве и заявил, что не испытывает раскаяния за совершенное деяние, но затем стал отрицать свою вину и утверждать, что его заставили подписать чистосердечное признание.

Так что эту страницу в истории страны можно считать закрытой.

Так зачем все-таки Миллер в Сербии? Возможно, прибыв на место, он узнает ответ…

Видимо, а скорее всего, так и было, руководство устроило экскурсию для Гектора. Чтобы он наглядно оценил, что случается с теми, кто выступает против этого самого руководства. Белград после разрушительных бомбардировок и еще более разрушительных грабежей во время этих бомбардировок выглядел, как нищенка, бывшая когда-то прекрасной принцессой.

Он ехал на юг. Через всю раздробленную на части, когда-то сильную и радушную страну. В Приштину. Чемоданы преспокойно лежали в багажнике внедорожника, арендованного прямо напротив аэропорта.  Паспорт и виза миротворческой миссии ООН открывали ему любые двери, хотя шальным пулям абсолютно все равно, какие у тебя в кармане корочки. Пули слепы. Поэтому Гектор предпочел взять не кабриолет с открытым верхом, а дорогой полноприводный дизельный Ниссан, чтобы не бегать в поисках заправки и автосервиса. Конверт с дальнейшими инструкциями лежал на соседнем сидении, с надписью «Вскрыть в Приштине на семнадцатой улице в доме номер тринадцать». Мать его. Тринадцать!  Когда Гектор через несколько часов нашел этот чертов дом, в котором жило большинство членов миротворческой мисси, его порадовало одно неоспоримо положительное обстоятельство. На нижнем этаже здания находился ресторан с милым названием «Роберти», который он и посетил, как только  закинул чемоданы в комнату с ободранными обоями и разбитым зеркалом на двери скрипучего шкафа.

На границе с бывшей Югославией Дэниел поменял арендованную Ауди на белый внедорожник из парка миссии ООН. Белый. Почему белый? Это такая символичность? Или чтобы мишень была почетче различима даже ночью?

Впечатления от города, как и в целом от страны были безрадостными. Разруха царила повсюду. Она пропитала даже души граждан. Дэниел видел  это в потухших взглядах местных жителей, стоило ему встретиться с ними глазами. На него смотрели как на незваного гостя. Представителей ООН здесь не жаловали. Да, похоже, здесь люди и сами себе были не рады.

Миллеру то и дело казалось, что он снова оказался в Иране. Хотя ландшафт и архитектура были иными. Но общее впечатление точно такое же. Подавляющее, удручающее.

Это определенно ссылка. Надолго ли? И что ему не сиделось в офисе с кондиционером? Как он отсюда доберется до Блича…

Обезличенный квартал обезличенных типовых зданий, к счастью не тронутых бомбардировкой. В тусклом свете уцелевших уличных фонарей они выглядят несколько зловеще. И который тут номер тринадцать? Все еще не веришь в суеверия, а, Дэниел? Ну-ка вспомни, с чем и с кем у тебя ассоциируется эта цифра?

А первый этаж занимает ресторан. Нарочно не придумаешь. Не хочешь, а сопьешься. Здесь, должно быть, собирается все представительство по вечерам. Сейчас по причине позднего времени ресторан закрыт. По крайней мере, за новостями далеко ходить не придется.

Оставив машину на парковке в ряду таких же белых джипов, Дэниел вошел в полутемный подъезд. Лампочки горели не на каждом этаже. Экономят они так, что ли… Остановившись перед нужной дверью, покачал головой. Такую можно высадить с одного удара. Хотя… Разве он чувствовал себя в безопасности на охраняемой базе в Ираке?

Ключ легко повернулся в отлично отрегулированном замке. И первое, что почувствовал Миллер, был запах дорогого парфюма и сигарет. Нет, не может быть. Это твое воображение играет с тобой. Ты просто привык к этому запаху вот он и мерещится тебе повсюду.

Дэниел шагнул внутрь и закрыл за собой дверь. Пошарил по стене в поисках выключателя, но тщетно. Решил пройти до ближайшего светильника, но тут же запнулся обо что-то и вполголоса выругался. Нельзя было к его приезду прибрать в квартире?

Вернувшись их ресторана, Гектор вытащил из кармана висевшей на спинке шатающегося стула сигареты, закурил, и, выдыхая порцию дыма, заметил.

- Интересно, а на кровать вообще можно ложиться? Судя по всему, тут разруха полная, я не удивился бы, если бы в этой конуре не нашлось бы кроватей. - Но в смежной комнате стояли две кровати. Без белья. Но матрасы не казались измызганными. – Да, мать твою, ресторан тут явно должен быть прямо в номере. Чтобы лечь на такое, нужно быть в стельку пьяным. – Хмыкнул Гектор и вернулся в комнату.

Пора было вскрыть второй пакет, который он бросил на стол, чтобы не брать с собой в ресторан.

Деньги. Ключи и документы от автомобиля. Карточка, оповещающая о том, что белый джип миссии ООН стоит на парковке рядом с домом, кредиток нет. Оно и понятно. Тут кругом принимается только нал. О банкоматах или терминалах лучше и не спрашивать, чтобы не получить в морду за хамство. Еще документы. Компьютерный диск. Да. И интернета тут тоже нет. Поэтому если и заводить модем, то только спутниковый. А это штука довольно громоздкая. Гектор сделал еще затяжку. Что там еще? Неужели весь интел на диске? Невероятно. Наконец из пакета выпал конвертик.  – ****ь, просто как в сказке, чем дальше, тем страшнее, - гоготнул Гектор и вскрыл конверт. Это были снимки. Снимки, мать их! Несколько кадров, видимо, с камер видеонаблюдения.  – Блич! Твою ж мать! – Гектор был настолько рад, что говорить уже не мог. Он в две затяжки докурил сигарету. Затушил ее прямо об стол и  пересмотрел фотографии еще раз. – Вот, значит, как. Он пометался по комнате. Еще раз заглянул в спальню. Поморщился и вернулся в комнату. Вытащил стоящее в углу за столом серовато-фиолетовое кресло на средину комнаты, накрыл его парочкой газетных листов, валявшихся на полке у стены, выключил свет и сел. Так или иначе, это будет интересно. Ночь смотрела в незашторенное окно лиловым глазом, укачивая в своих ладонях уставшего и счастливого Гектора, словно ребенка. Нет, он знал, что его сошлют в Тьмутаракань, но уже не надеялся, что это будет…

Глухой удар и негромкий голос разбудил его, выводя из блаженного состояния покоя.

- Твою мать, Миллер, а нельзя ли входить в дом потише? – с трудом скрывая смех, проворчал Гектор, будто и впрямь был жутко недоволен появлению напарника. – Тебя можно посылать разве что за смертью. Уходишь не прощаясь. Приходишь, словно стихийное бедствие.

Гектор встал. Включил свет, отделяя сказочную ночь от серой реальности.

 - Ты хоть прихватил, чем отметить встречу, чертов ублюдок? – Хмыкнул он, совершенно не надеясь на положительный ответ, но решительно надеясь на объятья. – С приездом, напарник!

- Гектор мать твою ДиДжин! – промолвил Дэниел, щурясь от яркого света.

Нет, чувства его не обманули. Гектор стоял перед ним совершенно реальный, осязаемый, насколько мог судить Дэниел, принимая его в распростертые объятия.

- Какого ты здесь делаешь вообще?  - отстранившись, Миллер рассматривал своего напарника, как будто видел впервые. – Как ты попал сюда? Я думал, не увижу тебя никогда больше.

Радость от внезапной встречи была столь же велика, сколь и удивление. Это и в самом деле был Гектор. Хоть и ворчал и пытался выглядеть недовольным, но он тоже был рад появлению Дэниела. Хотя не сказать, что был настолько же удивлен.

- Постой. Ты же не хочешь сказать, что мы здесь по твоей милости?  - Все еще держа ДиДжина за плечи, Дэниел всматривался в его глаза. – Ты не мог выбрать помойку почище и поприличнее?

Скорее всего, Гектор не выбирал вовсе. Как ему удалось устроить так, чтобы они снова работали вместе, одному богу известно. Только вот бог давно позабыл про это место, судя по всему.

Гектор молчал и улыбался, явно довольный произведенным эффектом.

- Ладно. Захочешь, расскажешь.

Дэниел поднял с пола сумку, которую пришлось бросить, чтоб обнять ДиДжина. Огляделся вокруг, ища место, куда можно было бы ее определить. Но так и не нашел ничего подходящего. Потому поставил ее прямо на стол. Рядом с разбросанными по нему документами и дисками. Венцом композиции был притушенный об столешницу окурок, торчащий вертикально, как готовая к пуску ракета.

- Это нам? – не дожидаясь ответа, Дэниел взял со стола и просмотрел документы. Те, что относились к Гектору, он сразу же положил обратно. Покрутил в руках диски. – И на чем нам предлагается это просмотреть? Сходить в ближайшее интернет-кафе? – Он оглянулся на Гектора, ожидая солидарности.

– А это что? – Взял в руки снимок. – Неет. Твою-то мать!

Не узнать кадр было невозможно. Тот самый, с камер наблюдения, который заставил Миллера вспомнить о неоплаченном долге Блича. – Где ты взял его?  - Дэниел развернулся с Гектору, демонстрируя ему снимок.

- Это я тебя бы мог спросить, но, думаю, это привет от Тернера. Этот хренов делец все же вспомнил, зачем он протирает штаны на своей старой заднице, – ответил Гектор, собирая снимки со стола, чтобы показать их все Дэниелу. – Вот он и загнал нас сюда. Но главное – посмотри на них внимательнее, - Гектор тыкнул пальцем в снимок. - Видишь вывеску. Насколько я успел заметить, мотаясь по местным дорогам, тут все дублируется на двух языках сербском и албанском. Это новые вывески, которые появились после распада Югославии. А там дальше, вывеска на одном только языке. Но еще можно прочесть. Это слово я пойму на любом языке мира, - гордо заявил Гектор. - «Сигареты»! Что написано на вывеске, рядом с которой стоит Блич, узнаем утром. Не велика мудрость. Я приехал сюда несколькими часами раньше тебя, а конверт вскрыл еще позже, так что не суди строго. Тут и поспать-то удастся не сразу. А я хотел дождаться тебя, чтобы ты не заблудился. Утром решим, что и как, пока, думаю, надо вытащить из чемодана украденные из гостиницы полотенца, чтобы появился хоть малейший шанс поспать, - гоготнул Гектор, указывая на дверь в спальню. – Я  чертовски рад, что ты приехал, дружище.

Гектор хлопнул по спине заглядывающего в спальню Дэниела, представляя его ощущение от увиденного.

- Ну, как, роскошно для двух миротворцев? – поинтересовался ДиДжин. Глядя на отвисшую челюсть Миллера. – Не слишком смахивает на конуру?

Тернер. Старый говнюк Тернер. Смилостивился и дал им-таки наводку на то, где может  еще быть, но точно был Блич.

И, глядя на зернистый черно-белый снимок, оба они, и Гектор, и Дэниел, думали, что благодаря исключительно усилиям лишь одного из них Тернер расщедрился и не только предоставил увеличенное и подчищенное фото, но и  посодействовал их переводу сюда.

Сюда? Дэниел бывал на конспиративных квартирах раньше. Все они были лишены уюта, имели ужасную совершенно непродуманную и непредназначенную для проживания планировку, и о каком уюте и комфорте можно говорить… Дай бог, если бы там была хотя бы пригодная для использования мебель и сантехника. Но это. Это превзошло все его даже самые мрачные ожидания.  Как на этом можно спать? Даже те кровати на базе показались теперь Миллеру верхом дизайнерского искусства. На них, хотя бы, белье было.

- Роскошно не то слово, Гектор. Задница, вот то самое слово. Мы с тобой в заднице. Опять. И знаешь, что самое забавное во всем этом? Мы сами сделали все от нас зависящее, чтобы здесь оказаться.
Но это же не главное, правда? Главное то, что они снова команда.

- Я тоже рад, Гектор. Рад тебя видеть. – Дэниел улыбнулся, качнув головой. – Я что, сказал это вслух? Черт, с этим надо что-то делать. Если так и дальше пойдет, ты возомнишь о себе невесть что. И очень скоро.

Остаток ночи прошел относительно спокойно, если не сказать, что его никто не заметил. Гектору вообще показалось, что он только и успел, что закрыть глаза, устроившись на расстеленном на матрасе полотенце, как уже услышал, как Дэниел бродит по комнате, напевая какую-то песенку.

- Какого хрена, Миллер? – привычно заворчал он, как будто несколько часов назад и не радовался даже самой возможности увидеть Миллера снова. – Неужели необходимо веселиться прямо с утра?

Он открыл один глаз, привыкая к золотистому свету солнечного дня. Потер глаза, взъерошил волосы и встал, кряхтя и ворча. Вот и закончилось время без Миллера. А казалось, оно было невыносимо гнетущим…

- Во-первых, уже далеко не утро, - бодро отозвался Дэниел. В отличие от Гектора он не страдал от последствий посещения бара на первом этаже дома. К тому же, несмотря на внешнюю отталкивающую невзрачность, кровать оказалась вполне пригодной для сна.  А если добавить к этому то, что Миллер засыпал и проснулся с мыслью о том, что они снова напали на след Блича, а чутье говорило Дэниелу, что в этот раз паршивцу не удастся ускользнуть от них с Гектором. Потому как сам факт предоставления им допуска к относящимся к делу файлов являлся гарантией того, что добычу не уведут из-под носа, как в последний раз. И будущее представлялось прямой широкой ровной платной дорогой, шлагбаум для въезда на которую уже приподнимался, хоть и медленно. Так что, отчего бы не повеселиться, тем более не с утра. Дэниел сам терпеть не мог утра. Далеко не его время суток.

- А во-вторых, разве ты не чувствуешь этого!

Дэниел подошел к окну и распахнул его настежь, впуская в комнату еще больше солнца, света, свежего воздуха, уличного шума.

- Прислушайся к себе! Что ты чувствуешь?

- Запах тлена и нищеты?

- Ты неисправим, Гектор. Возможность. У нас есть реальная возможность отыскать Блича. Где-то там, -
Дэниел указал в сторону раскрытого окна. – Кто знает, может, за поворотом, остывает его след. Поднимай свой зад и собирайся. Мы идем на охоту.

«Идем на охоту» выглядело довольно странно. Помятый, словно после недельной попойки, Гектор и бодрый, румяный Миллер, как будто только что с курорта, позавтракав все в том же ресторане, понаблюдав за клиентами, быстро выяснили, кто главный, и направились наводить мосты взаимного сотрудничества. Гектор, как будто гусар из похода, определился за молоденькой секретаршей главы миссии прямо до двухуровневой квартиры, служившей и штабом, и архивом, и медпунктом одновременно. Как Стефания Джонс попала сюда, выяснять времени не было. Но удивиться этому факту,  было просто необходимо. Милая, нежная, чуть пухленькая, с белой кожей и яркими рыжими веснушками на лице. Разве место такой девушки на войне, чем безусловно является Косово целиком, и Приштина в частности? Но Стефания чувствовала себя тут комфортно, тем более что ее работа не была связана  с выездами на места межэтнических конфликтов. Но тесно была связана с офисной оргтехникой.

- Милая Стефани, - начал Гектор, едва представившись и получив одобрительный кивок от шефа миссии Эдварда Мэтью, которому не было дела до агентов, присланных сюда лишь ради прикрытия. - Если бы я мог, то все цветы мира украшали бы твое окно, - мурлыкал Гектор, масляным взглядом лаская ложбинку между грудей девушки, так небрежно неприкрытую из-за трех расстегнутых пуговиц на форменной белой рубашке. Его рука скользнула по воздуху, описав по контуру рыжие локоны, но так и не коснувшись их, словно не смея. -  Мне бы на минуточку воспользоваться вашей базой данных и дисководом, - продолжал он, вертя в руках тот самый диск, который нужно было изучить. Не ждать же когда руководство сообразит, куда посылает своих агентов. Хотя, если этим заведовал Тернер, то нечему и удивляться, что он мог представить квартиру без постельного белья и с мебелью, готовой разрушиться от одного только взгляда, - есть же в штабе незадействованный компьютер для членов миссии?

- Конечно, мистер ДиДжин. Для вас подойдет вон тот, что стоит у окна. Вы всегда можете работать на нем. – звенящий голосок Стефани ласкал слух, словно нежная сестричка желает тебе доброго утра, или приятного вечера, но Гектору больше подошла бы вздорная кузина, с которой можно было бы закрыться в кладовке, чтобы обрести некий опыт…

Не сейчас. Гектор мило, как только было возможно, мило, улыбнулся, прилагая все усилия, чтобы скрыть звериный оскал, и прошел на указанное место.  Загрузив диск, он быстро сделал распечатку материалов с него. Стер из реестра следы своего пребывания, после того, как диск был изъят.  Подцепил слетающие с закругленного бока офисного принтера, как горячие пирожки, листочки, сунул их во внутренний карман куртки, и еще раз мило улыбнувшись Стефании, отправился в свою квартиру. Насвистывая все ту же песенку, что слышал утром от Миллера. 

- Пожалуйста! – с видом виртуоза магии вынув листочки из кармана, победно произнес Гектор. – База данных. Агентурная сеть. Хотя сетью это можно назвать с трудом. Но несколько человек у нас есть. Должны же мы на что-то опираться. С чего-то начинать. Кстати. С чего начнем? С ближайшего адреса или с первого по списку? – ДиДжин сунул листки Миллеру для изучения, сам сел в кресло, закуривая сигарету. – Там Стефани. Такая милашка. Я бы приударил за ней, но, к сожалению, она создана для семьи. А мне пока рано женится.  Я хочу еще погулять, чтобы свадьба не казалась решеткой между жизнью и смертью.

Сероватый дымок взлетел к потолку, описывая некий образ вожделения, до которого Гектор еще не добрался…

С чего начать, если находишься не в самом выгодном положении чужака во враждебной стране, по сравнению с которым даже пребывание в Ираке покажется увеселительной прогулкой? Тогда, положа руку на сердце, признаем, что им с Гектором просто-напросто повезло. Его величество случай свел их с Мерханом Барзани. У которого помимо идейных устремлений была еще и собственная агентурная сеть. Сейчас же придется начинать практически с нуля. На пустом месте. И следить за каждым своим шагом, чтобы он не стал последним.

Практически с нуля это не значит совсем с нуля. За прошедшие уже шесть лет оперативной работы Дэниел сумел обзавестись пусть не самой разветвленной и густой, но, тем не менее, собственной агентурной сетью.

Многие из его агентов были из разряда так называемых «спящих». То есть, до поры жили люди своей обычной жизнью. Ни о чем не подозревая. Но в один прекрасный ужасный день появляется некто, произносит кодовую фразу и поднимает агента в ружье.

Одним из таких был Драган Николич. Серб по происхождению и убеждению, он ни за что не покинул родной дом даже во время этнических чисток албанцев и бомбардировок Югославской  армии. Он оставался непоколебим перед лицом опасности. В то время как его жена и дочь, спасаясь от бомбардировок, пытались укрыться в Белграде. Но тщетно. Драгану пришло известие об их гибели во время очередного авиа налета, когда он был на работе. Драган был полон решимости отомстить албанцам за гибель родных. Но не знал, как это сделать. Так он и попал в поле зрения агентов ЦРУ, действовавших, как и сам Миллер, под прикрытием статуса миротворца ООН. Драгану дали возможность лично поквитаться с парочкой сепаратистов, которых объявили виновными в гибели его семьи. Разумеется, привести даже собственный приговор в исполнение Драган не смог. Он жаждал мести, но убивать не был обучен. Тогда ему предложили другой путь. Работать на ЦРУ. А уж они найдут способ поквитаться с теми, кто отобрал у него самое дорогое.  Драган согласился, почти не раздумывая.

Тем более что ничего сверхъестественного от него не требовалось. Иногда давать те или иные сведения, если его о том попросят. Но осознание того, что тем самым он мстит за свою погибшую семью, придавало действиям Драгана совершенно иной, сакральный смысл.
С него и собирался начать Дэниел. Они никогда ранее не встречались лично, но  Миллер был уверен, что Драган не откажется ему помочь.

Пробежав глазами предложенный ему Гектором список, он взял себе один лист, а Гектору отдал другой.

- Чтобы никому не показалось, что другой выбирал себе цели, - пояснил он свои действия. – Пойдем по списку. С начала начать или с конца, решать тебе. – Дэниел собрался уходить, но обернувшись, серьезно посмотрел на ДиДжина.

- Будь осторожен, хорошо? Связь держим через установленный канал. Удачи, Гектор.

И вышел из квартиры.
 
Эрмир Теута, Мерджим Салиху или Волдет Божа? К кому из них направиться в первую очередь? Гектор пожал плечами. Абсолютное равенство претендентов. Если брать только имена. Джорджа Буша тут явно нет. Так что голосовать можно прямо списком, хмыкнул он и углубился в описание агентов. Один был слишком стар, чтобы пригодиться. И Гектор оставил его на потом. Двое других могли быть полезными, и он направился по ближайшему адресу, сверившись с картой. Эмир Теута был барменом в клубе, который все же больше напоминал кальянную, что Гектора, впрочем, не напрягало. Волдет Божа работал автослесарем. Удивительно было, как он сохранил свой бизнес в такие времена. Возможно, его профессионализм был в почете. Хороший автомеханик необходим при любой власти. Хотя на логику и адекватность рассчитывать не приходилось. Может быть, парень просто хорошо зарабатывал, что ему хватало денег откупаться от боевиков, кто знает. Но в предпринимательской сообразительности ему не окажешь, если судить по досье.  Если они будут бесполезны, то останется найти старого часовщика Мерджима Салиху, родственники которого прекрасно устроились в Израиле. И это обстоятельство могло стать нежелательным фактом в его жизни. Он жил довольно обособленно, если опять же доверять досье, но у него была  племянница, жизнью которой он явно очень дорожил. При упоминании еще одного женского объекта Гектор почувствовал жжение в паху. Да. Сколько дней не было секса? Черт. Нужно купить пивка и думать о работе. Вот что. Он ругнулся, выруливая со стоянки, но направился-таки по указанному адресу. Пусть это будет  кальянная. Должно же Гектору повезти. И не обязательно в работе... вовсе не обязательно…

Найти автосервис, где работал Драган, было просто. Не так много осталось в Приштине действующих автосервисов. Только самого Николича Дэниел не застал. Замотанного вида мужик в видавшем виды комбинезоне, смерив Миллера неприязненным взглядом, сквозь зубы нехотя процедил, что Николич вовсе не вышел на работу сегодня. Дэниел прибегнул к проверенному способу разговорить собеседника. Скрученные в трубочку доллары перекочевали в карман засаленного комбеза. А  мужик согласился, хоть и все также нехотя, ответить на вопросы Дэниела. Нет, Драган обычно не прогуливает смены. Живет где? Где-то в районе  Сукани Брег. Не был я у него. Где-то недалеко от собора.
Узнать точный адрес было делом техники.

Найдя нужный дом, Дэниел понял, почему Драган не пожелал покинуть его вместе с семьей. Это было одно из немногих почти уцелевших после налетов зданий. Двухэтажный белый домик. Одновременно простой и оригинальный в своем архитектурном решении. Милый. Уютный. Миллер поймал себя на мысли, что и сам бы хотел пожить в таком.

Он проехал еще полквартала и оставил машину у какого-то магазина, а сам вернулся к нужному дому. Вошел в подъезд, удивляясь, как там чисто, несмотря на весь ужас, что творится в городе, да и в стране в целом. В подъезде их представительского дома было вовсе не так опрятно.

На звонок никто не ответил. Нету дома? И что теперь? Придти позже?

Нет. Дэниел все равно войдет в квартиру. Если хозяин ее покинул навсегда, решившись все-таки что-то поменять коренным образом в своей жизни, он об этом должен знать. А если просто вышел в ближайший ларек за газетами, Дэниел подождет его внутри.

Ловко управившись с отмычками, Миллер бесшумно открыл дверь и проскользнул в квартиру. Прикрыл за собой дверь. Прислушался. Тишина, нарушаемая лишь доносящимися с улиц звуками. Медленно и осторожно двинулся вглубь квартиры. Направо небольшая, но уютная кухонька. Все на своих местах, не похоже, чтобы хозяин собирался оставить свой дом. Дальше гостиная. Тоже ни намека на то, что дом покинули, чтобы больше не возвращаться. Слева комната. Дверь закрыта. Дэниел проверил. Не заперта. Он толкнул ее и…

Перед ним предстала жуткая картина. Это была спальня. Справа просторная кровать. Слева ряды шкафов. А прямо, у окна, туалетный столик прежней хозяйки. Перед ним стоит пуфик. А на пуфике, запрокинув голову в неестественной позе, вытянув ноги, находится тело. Скорее всего, это и есть сам Драган Николич. Дэниел подошел ближе. Мертвый взгляд устремлен куда-то в потолок.  Шея несомненно, сломана. На лице свежие кровоподтеки. Прежде чем убить, его пытали. Что у него хотели узнать?

Дэниел осмотрел тело более тщательно, избегая встречаться взглядом с этими мертвыми глазами. Не только шея сломана, но и пальцы. И запястья. И коленные чашечки раздроблены. Сколько же продолжалась пытка… И никто не слышал? Не пришел на помощь? Хотя в теперешние-то времена. Что удивительного.

Пытали его достаточно долго. Но, по всей видимости, так и не узнали желаемого. Что же они хотели узнать? Следов обыска в квартире нет. Значит, искали что-то, что находится не в доме. А у Драгана в голове. Находилось, вернее. Что же это. Что.

Во времена темплиеров нечто важное рыцари храма в момент опасности могли проглотить. А что, если…

Дэниел не собирался вскрывать труп, разумеется, но более тщательно осмотреть. Почему бы нет.
Осторожно за край приподнял свитер. И замер. Труп был заминирован. От пояса его штанов кверху тянулись тонкие провода. Куда они вели и откуда, Дэниелу проверять не хотелось. Он уже собрался уходить, убираться отсюда поскорее, когда заметил торчащие из-под тела кончики белых прямоугольников. Затаив дыхание, он по миллиметру вытащил из-под Драгана, или того, что от него осталось, плотные листы бумаги. Перевернув которые, увидел снимки самого себя, выходящего из здания аэропорта. Вчера. Из аэропорта в Граце! Кто-то оставил ему послание. Кто-то хотел сказать, что он знает, что Миллер здесь. И опередил, устранив его агента.

Но кто?

Еще раз пересмотрев все снимки, Миллер на обороте одного из них обнаружил сделанную твердым уверенным почерком надпись.

«А ты отчаянный. Или безумец? Даже я не уверен, что пошел бы на такое».
И едва не выронил снимки из рук.


Пьер-Персе. Почти два года назад. Блич. Он сказал ему тогда эти слова.

Он знает. И открыто заявляет об этом.

Прочь. Прочь отсюда.

Дэниел едва успел выйти из квартиры, как услышал завывание сирен на улице. Оперативно. Встречаться с местными представителями милиции желания не возникало никакого. Сунув снимки во внутренний карман куртки, Дэниел пробежал до конца коридора, вылез в открытое по случаю теплой погоды окно, в прыжке перебрался на растущее так кстати рядом с домом дерево, а с него уже спрыгнул на землю. Пока не нашли труп, пока не оцепили здание, надо убираться. Только бы не…
Как будто в ответ на его мысли, мощная взрывная волна вынесла кусок стен, образовывавших угол спальни Драгана. Дэниела осыпало осколками кирпичей и пылью, отшвырнув на несколько метров от дома.

Гектор и не думал, что взрывы начнутся так скоро, но когда откуда-то сверху полетели обломки стен, он пригнулся, переходя улицу. И только у самого прохода между домами он увидел Миллера, закрывшего руками голову. Гектор выпрямился. Взрывы не повторились. Значит больше…

- ****ь! – заорал он, увидев упавшую рядом ногу. – Какого черта, Миллер?  - А кого еще было спрашивать о том, что происходит, если не  Дэниела?  ДиДжин поднял ногу за ботинок, стараясь не облиться кровью, стекающей из рваной плоти. – Это случаем не останки нашего общего друга, раз уж мы тут вместе оказались? – сморщившись, проговорил он, явно собираясь отдать  чью-то оторванную часть голени напарнику.  Ведь, судя по всему, хозяину она уже никогда не пригодится.

Надо было видеть лицо Миллера, понимающего, что после взрыва ему еще и подарочек прилетел.
- Нет, это, скорее всего местного стража порядка разорвало! Брось, наконец, эту гадость и пошли отсюда. Не хватало еще, чтобы нас обоих заметили! – возмутился он на ехидную выходку напарника.

Гектор  аккуратно положил ногу так, чтобы она оказалась в луже крови, натекшей из нее.

- Ну, хорошо-хорошо, как скажешь. – Ухмыльнулся он удачной шутке в весьма неудачных обстоятельствах. Нужно было и вправду  исчезать отсюда, промедление могло стать непредсказуемым. – Только ты потом мне обязательно скажешь, чего это тут натворил. Газ что ли выключить забыл после посиделок, а наш дружок закурил, не спросясь? Ты не в курсе еще, что допросы с пристрастием давно запрещены?

Если быть совершенно честным, то Гектор слегка подташнивало от всего пережитого. Руки тряслись. И при остром желании закурить он не решался вытаскивать сигареты, дабы не обнаружить этот факт. А предпочел весело улыбаясь тараторить без умолку, лишь бы не показаться перепуганным до полусмерти.

- Да какие к чертовой матери допросы! – вполголоса выкрикнул Дэниел, все еще приходя в себя после случившегося. – Некого там допрашивать было. Когда я пришел, он был холодный, как окорок в мясной лавке…

Неудачная ассоциация. Плохой пример. Вспомнив окровавленную ногу, которую держал в руках ДиДжин, Дэниел  с трудом подавил рвотный позыв.

- Ты-то какого черта здесь делал?

Он пропустил мимо ушей слова Гектора относительно их общего друга. Или отнес их на счет того милиционера, чью ногу… Так. Стоп. Не думать об этом.

Вдох. Выдох.

- Сюда. Моя машина за углом, - потянул он за рукав Гектора.

- Твоя, так твоя. – Буркнул он, продвигаясь за напарником. И лишь когда оказался в салоне джипа, заговорил. - Я шел к Волдету Божа, если верить его досье, он имел неплохой бизнес в автомастерской. Думал поговорить про свою машину. Я сломал ее немного перед самым автосервисом, думал пригласить его на приватную беседу. А мне сказали, что он не вышел на работу, и направили по этому адресу. Так значит, ты пришел, когда он уже был разорван на кусочки? – передернув плечами, спросил Гектор, улучив момент, когда Миллер смотрел не дорогу, а не на пассажира…

-Так она осталась там, в сервисе? – уточнил Дэниел, как будто этот вопрос был самым животрепещущим на данный момент времени. – Завтра заберешь. Сегодня посвятим день планированию действий. Тем более что появились новые вводные.

Дэниел надолго замолчал, сосредоточившись на том, вести машину в установленном скоростном режиме.

- Драган  Николич. Он же  Волдет Божа. Он был мертв, когда я нашел его. Но целый. Относительно. Если не считать сломанной шею, рук и ног. Но это не главное.

Не это? Гектор отдал бы руку... нет… еще немного про расчлененку, и рвотный позыв будет не остановить.

- Если не это, то что? Что у этого счастливчика несколько имен? Или то, что мы с тобой остались живы?  Скажи мне, черт тебя подери, что в этой ситуации может быть главным, пока мы еще в первозданном состоянии. – Гектор почти вопил. Оно и понятно. Предполагать, что путешествие в Косово – детская прогулка было бы глупостью. Да он и не думал ничего такого. Одно можно было сказать однозначно: офисная скукотища осталась в прошлом…

Дэниел поморщился от громкого голоса своего напарника. В голове после взрыва итак стоял неприятный звон. Тут еще Гектор добавляет децибел.

- Ты не мог бы выражать свои мысли не так громко? Пожалуйста?

Показывать ему фото прежде, чем они будут на квартире, Миллер не намеревался. Лучше, если они в этот момент будут где-то где Дэниел сможет отсепарироваться от орущего ДиДжина хотя бы несколькими пусть и тонкими, стенами.

- Ты же в курсе, что в конторе есть крот? Возможно, еще и не один? И еще там есть кто-то, кто, как бы это помягче выразиться, симпатизирует Бличу. Тот, кто посодействовал тому, что он вышел на волю.
И…

Дэниел осекся.

- А на самом деле, ты уловил самую суть. Самое главное в том, что мы стались живы. Только подумать. Если бы ты пришел чуть раньше…

Эта мысль была невыносима для Дэниела. Он до хруста сжал в руках руль.

- Черт, я пришел туда. А он. Он в спальне. Холодный, мать его. Даже трупное окоченение прошло уже. ****ь. Я уверен, он из-за меня. Зато теперь он со своей семьей…

Волнение и пережитый стресс выразились в некоторой бессвязности и сбивчивости речи.

- Слышь, Миллер, ты забыл что ли? Мы с тобой давно уже не девственники. Из-за тебя может случиться все что угодно, из-за меня, кстати, тоже. Но мы же понимаем, что этот, как-его-там, оказался в этом месте и в это время не потому, что он белый и пушистый. Ты виноват в его смерти не больше чем стена, которую разнесло взрывом.  Слышишь меня? - Гектор старался не упускать из виду лицо Дэниела. Чтобы понимать, доходят ли его слова до сознания напарника. – Ты же понимаешь меня, я прав?

Цинизм всегда был присущ ДиДжину, но в этот раз, вслед за ногой, которую он поднял, видимо, он поднял еще и запредельную дозу цинизма, которую как раз пришла пора разделить с Миллером.

Дэниел лишь кивнул. Он умом, конечно, понимал, что Гектор прав. Но начинать миссию со смерти агента… Не самый лучший знак.

Тем временем они уже доехали до дома. И оттягивать разговор дальше было уже некуда.

Дэниел прошел сразу в комнату. И, более не мешкая, бросил фото на стол.

- Подарочек от еще одного нашего старого общего знакомого. Ты посмотри. Там надпись на обратной стороне. Он мне сказал это тогда. На площадке. В Пьер-Персе. Понимаешь? Там никого больше не было. Никто слышать не мог. Только он и я. Он знает, что я иду за ним. Он бросает мне вызов. Сволочь!

Беспокойно вышагивая по комнате, Дэниел остановился и врезал кулаком в стену.

- Издевается он еще! Труп с бомбой мне оставил. А х** ему. Я не пацан. Не повелся. А может, он еще на это и рассчитывал, а? Как думаешь? Чтобы это меня еще больше завело, подхлестнуло? Как думаешь?

Потряс рукой, разбрызгивая кровь.

- Твою мать, - выругался сквозь зубы.

Гектор вытащил из кармана куртки носовой платок. Протянул его Дэниелу. Подождал пока тот возьмет его и приложит к руке, и только тогда сделал шаг к столу, чтобы увидеть то, о чем говорил Миллер. Чуть выпятив нижнюю губу, он просмотрел каждый снимок, а так же надпись. Послание. Прекрасно.

- Могу тебя поздравить, - резюмировал он, спустя минуту. - Мы в заднице. И кажется, это первый раз в жизни. Думаю, если ты успокоишься, то почувствуешь легкую дрожь в душе. Это драйв. Я бы даже сказал – это кайф! Вот только сейчас ты, наконец, узнаешь вкус жизни. Да, иногда он с привкусом крови во рту и с видом валяющихся на улице ошметков тел, но именно это и придает ему наибольшую значимость. Теперь ты будешь ценить каждый вдох и каждое слово. Так, что, мать твою, можешь открывать шампанское, у тебя  начинается жизнь. – Гектор опять смотрел в эти голубые глаза, словно в бушующее море, и наслаждался мгновением. Он сделал шаг к Дэниелу. Обхватил его шею и уперся своим лбом в его. Вторую руку положил на плечо Миллера. Из такого захвата можно легко положить соперника на лопатки или обнять друга, брата. Ему показалось, глаза Миллера вспыхнули. Потом заискрились, словно выжигая в его зеленых глазах свой путь.

- Прими мои поздравления, Миллер, ты на верном пути, если ты этого еще не понял. И уходить в сторону или прекращать погоню сейчас будет самой большой глупостью на земле. Почувствуй себя оперативником. Ощути свежий запах добычи и загони ее! Иначе нахера тебе была эта работа? Не в офисе же сидеть! Вперед, Дэниел Миллер, ату его!

Дэниела не было нужды погонять или стимулировать дополнительно. Блич сделал это исчерпывающе. Почувствовать себя оперативником? Не только. Миллер чувствовал себя сейчас наемным убийцей, который подписал контракт на устранение объекта. Причем с самим объектом. В тот самый момент, когда Блич ставил ему эти надписи на снимках. Это как изысканное предложение. Поймай меня, если сможешь. Если рассматривать его поведение с точки зрения криминальной психологии, так ведет себя преступник, который в тайне желает быть пойманным. Чтобы кто-то остановил его, потому как он сам не может, хоть и осознает неправильность своих пагубных действий. Но Миллер знал. Блич не такой. Угрызения совести? Раскаяние? Отнюдь. Ему даже слова такие врядли известны, не то, что эмоции. Он нарочно травил Дэниела, выводит из равновесия, заставляя броситься по следу, сломя голову, забыв обо всем, об осторожности, осмотрительности, отодвинув на самый задний план и здравый смысл, и  инстинкт самосохранения. Будь Миллер более молод и менее опытен, с ним такой трюк прошел бы. Но за последние три года он, казалось, повзрослел на все тридцать.

Тщательное планирование и проработка каждого шага, каждого действия. Они как саперы посреди минного поля. Один неверный вздох, и превратятся в то, что продемонстрировал им сегодня Блич. Кучу кровавого месива.

Теперь, прежде чем отправиться к новому агенту из списка, Миллер и ДиДжин тщательно изучили их вместе. Проверили на предмет совпадений. Коих не обнаружилось.

- Уступаю тебе право первого выбора, - улыбнулся Миллер, вставая из-за стола, чтобы приготовить очередную порцию паршивенького кофе. Спускаться в ресторан ради каждой чашки не хотелось. – Кого хочешь посетить? Парикмахера или часовщика?

Теперь они больше не делили списки на мое-твое. Какой в этом смысл? Главное эффективность работы и результат, а не процесс.

ДиДжину очень хотелось к парикмахеру. Еще бы нет. И больно уж навевал тоску визит к часовщику, с которым нужно быть деликатным и нудным. Но, решив, что на обратном пути как раз можно будет навестить Эрмира Теута в его ночном клубе, с которым тоже поговорить не случилось в виду отъезда. Пусть так. Посмотрим, что будет сегодня. Белые ресницы Гектора смежились, давя глазам отдохнуть и принять свое обычное циничное выражение.

- Я поеду к часовщику. Не буду отбирать у тебя удовольствие подорваться еще на одной бомбе, -гоготнул Гектор, вытаскивая сигареты. – Я очень надеюсь, что ты был вдохновлен этим взрывом.  Если я все еще знаю тебя, напарничек.

Белое облако дыма покачалось над ДиДжином и расползлось по комнате…

Дэниел вскинул недоуменный взгляд на ДиДжина.

- Твое великодушие врядли сравнится с твоей доброжелательностью, Гектор. – Он выждал, пока тот обернется в его мнимый комплимент как в облако сигаретного дыма. -  Оба отсутствуют напрочь. – Добавил безжалостно, направляясь в кухню, чтобы выпить кофе, раз уж приготовил.

Парикмахерская была не просто заведением, где можно было постричься или покрасить отросшие корни (это женщинам, в ней был и мужской, и женский залы, как это принято во многих странах восточной Европы). Это был настоящий островок красоты и благополучия посреди хаоса и разрухи, царивших вокруг. Тротуар перед идеально прозрачными окнами, декорированными тончайшим тюлем, чтобы позволять наблюдать с улицы за происходящим внутри таинством преображения, был тщательно выметен. Хромированные ручки стеклянных же дверей идеально начищены. Казалось, прикоснись, и оставишь неизгладимый след в виде отпечатков пальцев. Поэтому Дэниел открыл двери, не снимая тонких кожаных перчаток.

В этот час посетителей в салоне не было. Но навстречу Миллеру сразу выступил молодой человек с идеальной укладкой и влажно блестящими в свете флуоресцентных ламп глазами.

- Господин желает постричься? – немного растягивая гласные, манерно произнес он, одарив Миллера профессионально-радушной улыбкой.

- Было бы неплохо, - приветственно улыбнувшись в ответ, произнес Дэниел, стягивая перчатки. – Мой прежний мастер знал, как мне нравится. Но, к сожалению, он остался в городе, который мне пришлось покинуть.

В глазах молодого парикмахера зажегся и тут же потух огонек. Но на этот краткий миг в них отразился и испуг, и азарт и… вполне определенного характера интерес. Да, Миллер читал его досье и знал о нетрадиционной ориентации Милана, но знал также и о том, что он не демонстрирует ее открыто. Из опасений нежелательных для него последствий. Так что до тех пор, пока они находятся в салоне, и самому Дэниелу ничего не грозит.

Не об этой ли бомбе говорил ДиДжин, выбирая для себя в качестве объекта разработки часовщика?

Дэниел высадил его из своего Джипа за квартал от автомастерской, чтобы Гектор мог пересесть в свою машину и отправиться далее  по маршруту.

 Как и полагалось, Мерджим Салиху жил в центре города, недалеко от железнодорожного вокзала, и главное – его мастерская, как и  предполагалось, находилось на нижнем этаже дома, в котором он жил. По крайней мере, в этот раз не придется ехать через весь город, если часовщика не окажется на рабочем месте.

 Оставив машину на стоянке, Гектор прошел к двухэтажному домику из белого кирпича с черепичной крышей.  Филенчатая дверь скрипнула, словно бы приглашая в другой мир. А там, в том мире все было не так, как снаружи.  Слегка приоткрыв рот, Гектор оглядывал стены комнаты, больше похожей на музей часов. Если бы он знал, что бывает столько часов, он бы и то удивился, что кому-то удалось собрать их все вместе. Старинные комоды и столики ручной работы, служившие постаментами для тикающих созданий, были подобраны с любовью и  вкусом.  Обводя взглядом стены, Гектор, наконец, остановил его на пожилом человеке, уже ожидающем заказа. Откуда он появился перед самым гостем не понятно, хотя если учитывать, какое впечатление создает его приемная, можно было понять, что у хозяина есть время понаблюдать за вошедшим и решить, появляться перед ним или искать способы избавиться.

- Добрый день,  чем могу служить?  - первым начал хозяин.

- Может быть и добрый день, господин Салиху, - отозвался Гектор.-  Вот только мой Гастор не поспевает за Биг Беном, - бессильно развел руками Гектор, показывая степень отчаяния. – Не подскажите ли, чем можно помочь бедняге?

Милан Мезич даже запутался, перестал он ждать, что когда-нибудь по его душу придет или все еще ждал.  Но, давно научившись сохранять самообладание, выдохнул медленно и тихо. Пришли, значит. Хорошо. Справимся и с этим.

- Ваш мастер был довольно консервативен, но, думаю я смогу вам помочь сохранить образ, - повернувшись к зеркалу, сказал Миалан. Обошел кресло и развернул его, чтобы клиенту было удобнее занять место. - Присаживайтесь и поведайте мне все мировые новости, а то у нас только бомбы и взрывы, даже цену на паприку узнать невозможно! – чуть закатив глаза, продолжал он, пока гость оценивает обстановку.

Отзыв верный. И снова это упоминание о бомбах и взрывах. Сговорились они или что?
Дэниел текучим движением переместился в предложенное кресло, рассматривая своего мастера в зеркале.

- С чего бы мне начать, - задумчиво произнес Миллер, вновь встретившись взглядом с Миланом и прочитав в них уже менее тщательно скрываемую заинтересованность. – Я так полагаю, политика вас не очень интересует. Об этом легко можно узнать, включив даже утюг в розетку. – Симпатичные ямочки на щеках Милана, когда он улыбнулся, подтвердили, что Дэниел правильно выбрал тон общения.  – А вот цены на паприку нынче разнятся. Это же все зависит от региона, вместе с тем и от сорта. Вот, например, ваши соседи-венгры жизни не представляют без этой острой штучки, хотя она там не столь дешева, как, скажем, тот же базилик, а в Южной Америке, откуда, она, собственно, к нам и пришла,  паприка продается прямо на улице. Можете себе представить? Такие длинные ряды лотков, а там… И благородная, и полусладкая, и деликатесная и розовая, и нежная… Уверен, многие даже названий ее разновидностей не слыхивали здесь, никому не в обиду будет сказано. Что до меня, я очень уважаю эту приправку. Мало того, что она дает отличный вкус в сочетании с чесноком, кориандром, лавровым листок, базиликом и чабером. Еще паприка прекрасно подходит для мясных блюд, особенно хороша к свинине и курице. Отлично сочетается с морепродуктами, рыбой. А, кроме того, добавит вкус супам, блюдам из яиц, творога, сыра, риса и овощей…

Вот оно. Все же неизбежность настигла Мерджима. Как он ни пытался уговорить себя, что раз за столько лет никто не пришел и не произнес условных фраз, то, быть может, ему так и удастся дожить свой век, ни во что не ввязываясь, но реальность оказалась суровой и беспощадной. Он прочел свой приговор в этих холодных зеленых глазах, которые остались просверливающее проницательными, даже когда высокий блондин изобразил заискивающую улыбку, призванную подтвердить его заявление о беспомощности в связи с некорректной работой его часов.

 - Пока  не увижу все собственными глазами, мне сложно вынести вердикт, - стараясь выглядеть, по крайней мере, не слишком испуганным, если не совсем подобающе гостеприимным, ответил Мерджим. – Часы с вами, господин… - он вопросительно посмотрел на Гектора, ожидая, что тот представится.

Внутри все предательски тряслось и вибрировало. Впервые за его долгую жизнь, а сколько он себя помнил, Мержим всегда жил в окружении часов всех мастей и калибров, унаследовав профессию от отца, разномастное тиканье его раздражало. Доводило до исступления. Поднимало внутри волну паники, желание сбежать на край света со скоростью этого самого света…

Мерджим незаметно, как ему казалось, вытер о штаны вспотевшие ладони.

Милан задался только одним вопросом, есть ли нечто, чего не знает этот человек? И без сомнений, он точно все знает о нем, Милане.  Мило улыбнувшись в зеркало, парень обернул гостя накидкой, зафиксировал на шее дополнительную салфетку, чтобы не было претензий по поводу колющих волосинок, и взял со столика ножницы и расческу.

- Я подкорректирую стрижку, если нужно, сделаю маникюр. У нас пока нет мастера, слишком все нестабильно, почти, как цены, -  улыбнувшись, он все же спросил. - Я не слишком плохо говорю по-английски? Надеюсь, вам не нужно будет объяснять, насколько тут опасно ходить по улицам, а то вчера, говорят, такое было…

Милан бы рад избавиться от опасного клиента. Но он прекрасно знал, что сейчас стало опасным исключительно все. Даже само существование. Поэтому воспринял появление связного, скорее, как знак, как нечто, дающее дыхание жизни, чем, как угрозу. Тем более гость был довольно мил. Если не сказать – красавчик.  Ему так хотелось угодить этому красавчику, что, забыв о всякой осторожности, смахивая с лица состриженный волос, он нежно провел по щеке кончиками пальцев, стараясь запечатлеть это прикосновение в памяти. Заглянул в глаза, слишком похожие на пару ледяных омутов, но такие притягательные, что хотелось оказаться в этих омутах….

Пришлось задействовать все свое самообладание, чтобы не отдернуться, когда Милан как будто невзначай прикоснулся к лицу Дэниела. Он не был гомофобом, вовсе нет. Но и не приветствовал такого рода проявления. Но. Сейчас не до его предпочтений или антипатий. Миллер здесь, чтоы установить контакт. И насколько он будет тесным, настолько и верным ему станет агент. Эта прямо пропорциональная зависимость одного от другого была проста, как истина о  том, что Земля вращается вокруг солнца.

- Ваш английский достаточно хорош, Милан, - все также улыбаясь, ответил Дэниел. – Хотя есть некоторые моменты, которые можно было бы подкорректировать.

Он специально выбрал для своей формулировки то же слово, что и Мезич. Говори со своим агентом на одном языке. Золотое правило вербовки, как, впрочем, и любого успешного общения.

То, что не было сказано вслух, витало в воздухе, как тончайший аромат средств по уходу за волосами которым был пропитан салон.

- И, знаете, я не откажусь от маникюра. Уверен, отсутствие мастера нам не станет помехой. Я с готовностью передаю себя в ваши умелые заботливые руки.

Обволакивающие барханные интонации всегда работали безотказно.

- В наше время стабильность стала почти такой же редкостью, как и хорошая паприка. А что было вчера? – Миллер изобразил искреннюю заинтересованность и готовность послушать захватывающий рассказ Милана. – Я совсем недавно в городе, так что… Почему бы нам не устроить взаимовыгодный обмен информацией? Я вам поведаю о происходящем в мире, а вы мне о  том, что творится в ближайших окрестностях?

Гектор великодушно улыбнулся.

- Вы же знаете, уважаемый Мерджим, что Гастор с собой не принести, я оставил их в Яффа, там и сейчас солнечно и тепло, может быть, им не хватает лондонского тумана, знаете ли…

Изобразив искреннее сожаление, Гектор опять улыбнулся.

– Не бойтесь, Мерджим, мне всего лишь нужна ваша помощь, я не собираюсь отнимать ни ваши часы, ни вашу жизнь. –  Гектор пошел вдоль стен, разглядывая коллекцию еще раз.  – Это сколько же поколений собирало эту красоту? Ведь из-за нее вы остались здесь? Неужели она стоит того. Чтобы рисковать жизнью?

Конечно, можно было припереть старика к стенке и потребовать у него ответов на пару-тройку вопросов. Да, что толку? Ведь Гектору нужны были не ответы, а живой Блич. А это значит, нужно сделать так, чтобы этот старик был заинтересован в сотрудничестве, а не испуган до полусмерти. Хотя, за себя он не боится точно. Это становится ясным с первого взгляда на коллекцию.

- Да, я ... я. Я понимаю… Я просто… - Сбивчиво начал Мерджим. – Простите… - он провел рукой по лицу. Потом семенящей стариковской походкой подошел ко входной двери, выглянул на улицу, перевернул табличку надписью ЗАКРЫТО, потом вернулся к Гектору.

- Так как вы сказали, вас зовут? А впрочем, это неважно. Вы же не с визитом вежливости сюда пришли… да и не из-за часов тоже… Скажите, чем я могу быть вам полезен?

Впервые за весь разговор он осмелился посмотреть в глаза Гектора прямо, с неким отчаянным вызовом, как будто заранее прощаясь со всем, что было его жизнью до того момента, пока этот американец не вошел в его мастерскую и не разрушил весь его хрупкий мир одним лишь фактом своего появления.

Гектор тронул часы, вызвав у хозяина легкий шок.

- Еще раз повторяю. Не стоит меня бояться. – Медленно произнес он, разворачиваясь лицом к Мерджиму. - Я всего лишь гость в этом городе. И мне нужна помощь. Более того, я хочу защитить его. Обезопасить. Вас хочу спасти с вашей коллекцией. Родственников ваших. Ведь лучше иметь скромный музей на берегу моря с видом на Кипр, чем  погибнуть в этот богом забытом месте.  Подумайте, дорогой господин Салиху, может быть, в городе говорят о новом наборе  наемников или кто-то из соседей жаловался на то, что исчезли родственники. Ведь к вам же все еще ходят люди. Я же видел, как блестит на двери бронзовая ручка. Это ведь не от того, что к ней ни разу за день не прикоснулась рука входящего. А мне только и надо, что узнать, не тревожит ли что-то жителей города. Если бы ваш сын был тут, неужели бы вы не следили за подобными новостями? – говоря это, Гектор подошел вплотную к старику и последние слова он произносил уже  над самым ухом Салиху.

Милан, уже мечтавший выдохнуть с облегчением, понял, что от этого гостя не удастся отделаться по легкому. Завершив стрижку укладкой, Милан выключил фен. Снял накидку и смел волосы после стрижки. И пригласил гостя за маникюрный столик.

- Вчера, -  чуть больше растягивая гласные, начал он. - Вчера взорвалась какая-то квартира. И куски людей летали над кварталом. Я не знаю, сколько туда ввалили взрывчатки, но от дома не осталось камня на камне, о, боже. Как страшно… –  Парень наполнил ванночку теплой водой и поставил перед гостем…

Дэниел пересел за маникюрный столик и опустил кончики пальцев в скользкий приятно пахнущий раствор.

- Справедливости ради, стоит заметить, - негромко начал он, - что от дома много чего осталось. Может, он теперь недосчитается угла, а то и подъезда, но в основном дом еще стоит.

А слухи здесь распространяются быстро, отметил про себя Миллер. И Милан их исправно собирает. Пусть несколько приукрашенными, гипертрофированными, но он же не профессиональный аналитик, чтобы отделить зерна от плевел и предоставить Дэниелу краткий, но подробный отчет…

- Хотя да, это было страшно, - согласился Дэниел. – Нет, страшно не описывает всего ужаса произошедшего. Это было запредельно страшно. Ужасно. Немыслимо кошмарно.

Видя, что его слова возымели должное действие на Милана, Дэниел, не сбавляя оборотов, тут же спросил.

- А что, ты не слыхал, из-за чего произошел взрыв?

И пригвоздил молодого парикмахера взглядом к стулу, на котором тот сидел.

Не стоит его бояться, как же не так.

Сердце старого часовщика пропустило удар, когда американец протянул руку к часам.

- Прошу вас, осторожнее! – воскликнул Мерджим, сделав движение, как будто хотел остановить незваного гостя. – Эти предметы бесценны! Вот вы спрашиваете, сколько лет этой коллекции. Лет… Она собиралась много веков, еще мой предок, Боян Салиху, первым прославил фамилию нашего рода. Он был выдающимся мастером. Он мог на слух определить, какая деталь механизма сбоит или неисправна… Он передал свой опыт своему сыну, а тот своему, и так было заведено, пока Стеван не отказался продолжить традицию…

Гордость сменилась горечью, старый мастер поник и съежился.

- Он много раз предлагал мне уехать отсюда, много раз. Особенно когда началась война. Что тебе в этом старом хламе, говорил он. Я найду покупателя на твою коллекцию, она не пропадет… Деньги. У него на уме только лишь деньги. А я не могу, понимаете, я не могу все бросить и уехать с земли моих предков. – Мерджим безнадежно махнул рукой. – Да как вам понять меня. Вы же из совершенно другого… мира. У вас нет корней. А я. Я скорее умру, чем двинусь отсюда. Да так и будет в конце концов. Жаль только, что после моей смерти все это сокровище,- часовщик повел рукой, очерчивая пространство вокруг себя, наполненное тиканьем и шелестом, - все это будет распродано. Как безделушки. Как… как сувениры какие-то.

Салиху помолчал, предаваясь горестным размышлениям, потом встрепенулся.

- Вы спросили, что тревожит жителей города? Идет война, молодой человек, если вы еще не заметили, тревожит все без исключения. Будет ли завтра в моем доме свет и тепло. И вода. И будет ли стоять сам дом, или в него попадет бомба. Вчера вон еще один дом взлетел на воздух, слышали?  Страшно жить, молодой человек, страшно. А умирать… не получается. Не берет меня смерть. Видимо, рано еще.

Еще одна пауза. Салиху посмотрел на Гектора, поджав губы.

- Я узнаю. Постараюсь узнать. Сейчас такое время. И за разговоры могут поставить к стенке. Так что не обессудьте. Я не профессиональный шпион, как вы. – Вздернув голову, собрав остатки гордости и самосознания, Мерджим заявил. – Не смею вас более задерживать. Меня ждет работа.

Гектор усмехнулся. Теперь понятно, почему старик все еще жив. Нрав крутой. А ломать поздно. Таких уже не сломать.  Может быть это и хорошо. Он явно  настороженно относится ко всем. Недоверие уже стало частью него. Но он и слов на ветер не бросает. Знает им цену.  Значит, будет слушать. Впитывать. 

- Поймите, уважаемый, я не хочу угрожать вам или ставить перед выбором. У меня самого тут выбор не велик. Либо дать злодею творить свое грязное дело безнаказанно, либо сделать хоть что-то, чтобы остановить подонка. Я стараюсь выполнить свою работу. Только и всего. Пусть за это мне платят деньги. Но ведь и вам не понравится получить деньги за то, чего вы не сделали. Вы же понимаете это. Ваше время живет с вами. Оно вокруг вас. Я хочу, чтобы мое время тоже было живым. Чтобы оно не окрашивалось в черный цвет дыма от пожарищ. Не стекало невинной кровью на мостовые. И я всего лишь, прошу вас прислушаться к тому, что происходит вокруг. Спросить то, чего не скажут мне – чужаку. Даже за деньги. У кого дети или мужья ушли, исчезли. С кого потребовали денег на непонятные нужды. А главное – куда уходят люди и деньги. К кому. Ведь вы же понимаете, что местные власти не ответят на эти вопросы.  Страна в разрухе. В ужасе. В хаосе. Вы хотите сохранить ваши часы? Я тоже хочу, чтобы вам это удалось. Но если я не найду того, кто взрывает город – у вас не получится сохранить ничего вообще. Ничего. Вот какой выбор. Простой и безжалостный.

 Его слова и шаги в полной тишине долго еще звучали в голове после  того, как он попрощался и вышел из этого странного дома, где время имеет несколько другую ценность. Другое течение. Но Гектор был уверен, что завтра старик будет более разговорчив. Он видел это по его глазам.

Милан на мгновение задержал руку, но тут же оправился и продолжил свое дело, как будто не понял ничего. Значит, обмануть или соблазнить гостя не получится. Напугать он сам кого хочешь может. Зубы не заговорить. И что? Что остается? Бросить все и бежать? Для этого нужны деньги.  А их нужно заработать хотя бы. Тут уже мало кто за что мог расплатиться. Страна распалась, как карточный домик. Все пропала. Банки сожрали сбережения и лопнули. Нет. Возможно, банкиры где-то и живут безбедно. Но народ в основном нищий. Живет только тем, что продает все, что можно продать. И то чаще на обмен. И вот он тот шанс, когда клиент явно с деньгами. Вот станет ли он платить? Или выдавит, как тюбик, и отправит в урну? Хотя узнать это можно только одним способом – отработать свою часть сценария. Хорошо. Пусть так. Милан спокойно орудовал пушером и щипчиками, обрабатывая ногти клиента.

- Ой, да чего только люди не говорят. Кто говорил, что этот автомеханик запил и газ не выключил. Только вот я думаю, с газа так не взлететь. Кто брехал, что в городе банда воров. Только ж зачем им имущество портить, его же забирать должны? Правильно? – тараторил Милан, вытягивая слова, закатывая глаза и разводя руки, словно считывая мантру с потолка. - А одна тетушка сказала, сидя в сушилке, что это Бешеный Петер вернулся, чтобы отомстить за свою бабу. Ну, кто знает. Я с фонариком у бедного автослесаря у кровати не стоял. Так что понятия не имею, было ему за что мстить или нет. Но с Петера станется. Отморозок он и есть отморозок…

Будь Мердждим чуть помоложе, менее опытным и более доверчивым, он бы тут же проникся симпатией к этому белобрысому американцу. Он же говорит такие правильные вещи. О его стране, о том, что с ней сотворили. Как порвали на части, как створа собак в борьбе за кость… Нет, говорил он все проникновенно и правильно вот только Салиху знал, что чужак придет, получит свое и уйдет. А ему оставаться. Оставаться. Вот в чем дело если уж и оставаться. То на своих условиях. И, прежде чем Мерджим выставил американца за порог, он по-другому посмотрел на него. Заинтересованно. Оценивающе. Как будто давая обещание все же рассмотреть его предложение о сотрудничестве, но при этом прося учесть, что это вовсе не будет игрой в одни ворота.

Автомеханик. Милану доподлинно известно, чья квартира взлетела на воздух. Хорошо. Фрагмент достоверной информации в куче мусора, который обрушился дальше на Дэниела, это как крупинка золота в пустой породе. Такая же редкость и удача.

- Газ, ну надо же, - усмехнулся Миллер досужим домыслам.

Скорее всего, такова была стандартная версия. Официальная. Чуть что, сразу газ. Даже если дом не газифицирован вовсе… Воры… Сомнительно, чтобы они пошли в такой благополучный дом, да среди бела дня, к тому же не забрали ничего, даже не поискали. Это Дэниел сам лично видел. А в логике мышления Милану не откажешь. Недаром он раньше работал в аудиторской фирме.

Стоп Бешеный Петер? Вернулся?

- А он уезжал куда-то? Петер этот ваш?  - не показывая заинтересованности более необходимого, спросил Миллер. – И надолго? Хотя… Бабу без присмотра на минуту оставить нельзя тут же найдет, к кому в постель прыгнуть… - он подпустил в голос презрения и омерзения. Пусть Милан знает, что не ему одному неприятна мысль о существовании баб на земле. – Толку от них ни на грош, а вреда… Товарный состав под завязку загрузить можно.

Версия о мести тоже была явно придумана клиенткой Мезича. Сам он не стал бы вникать в такие подробности. Вот если бы в постели автослесаря наши любовника Бешеного Петера, это в корне изменило бы дело. А так… Баба. Она и есть баба.

Шлифовка ногтей была завершена. Милан нанес крем на тыльную часть ладони и принялся массировать руки. От запястья до кончиков пальцев. И так каждый пальчик, словно драгоценность, нежными, мягкими движениями был обработан…

- Уезжал.. Или сидел, разное болтают. Он вообще не местный. Просто однажды появился. Завел в ночном клубе себе девицу, ниче так себе, но вертлявую. – Милан говорил с нескрываемым презрением, отторжением даже, чуть скривив рот и фыркая время от времени. - Я бы ее и рядом держать не стал, но кто их поймет этих хозяев жизни? В общем, девица вскоре стала петь в том ресторане, а Петер убил пару человек из-за нее и исчез. Думали – попался. Ан, нет. Баба эта то с цацками новыми носится, то на новой машине катается. Значит, денежки есть. Мне бы кто так башлял, - не скрывая досады и зависти, фыркнул парень, завершая массаж. - Ай, господину нужно еще что-то или господину посчитать работу?

Милан улыбнулся.

- А господин тоже любитель подраться из-за женщин? – Усмехнувшись, спросил он, указывая на свежие ссадины на правой руке. - Может быть, стоило бы обратиться в госпиталь? – парень осторожно приподнял руку, и осмотрел раны. - Господин не будет против, если я обработаю раны перекисью водорода? У нас не госпиталь. Других антисептиков нет, но на случай порезов перекись держим. А ранки немного припухли и покраснели, их стоит обработать.

Черные бусинки глаз устремились на гостя с неподдельной заботой…

- Дэниел. Можешь звать меня Дэниел.

Миллер откровенно наслаждался этой игрой. Он никогда раньше, в отличие от Гектора, не флиртовал с геями. И теперь, преодолев некий барьер, который еще мешал каких-то несколько десятков минут назад, он готов был пойти дальше. Куда и насколько дальше? Это самое захватывающее-то и есть.

- Я любитель подраться вообще. А в госпиталь из-за такой ерунды обращаться… - Дэниел качнул головой. – Не пристало. Не мне. Но я не против, если первую помощь окажешь мне ты. Но сначала скажи мне кое-что.

Ночной клуб. Вертлявая подружка. В памяти всплыл образ Эльзы. Неудивительно, что везде, где появлялся Блич, он заводил себе любовниц. А эту еще и содержал. Интересно. И это может быть полезным… Не получилось с Эльзой, получится с этой. Как бы ее там ни звали.

- У меня создается впечатление, что ты знаешь ее лично. А еще. И почти уверен, что ты хотел бы оказаться на ее месте. Я же прав?

Дэниел взял Милана за запястье и пока просто держал, не сжимая. Но одно движение, и его тонкие хрупкие косточки хрустнут в этих только что им же самим доведенных до совершенства пальцах.

- По глазам вижу, что прав. А знаешь, у меня есть к тебе предложение. Почему бы нам сегодня не наведаться в тот ночной клуб и не оказать друг другу услугу? Это будет началом нашей дружбы. А в финале. В финале у тебя будет не только новая машина. Ты же хочешь выбраться отсюда? Из этой разваливающейся на части страны? – Дэниел все также держал руку Мезича, неотрывно глядя ему в глаза. Считывая мысли прямо с радужки. – Ты слишком хорош, чтобы пропадать здесь, разве нет? Докажешь мне это, и мы продолжим разговор на эту тему.

Милан задержал дыхание. Икнул. Вытаращил глаза.  Потом выдохнул… так бывает? Вот так прямо?

- Дэниел? Боже… У всех красавчиков божественные имена... На месте той девки? Ммммм. – парень сделал вид, что усиленно соображает, потом  выпалил. - Если ты будешь со мной, то эта  сучка завянет от зависти! Может быть Петер и богач, но ты настоящий красавчик! И... – он чуть потупил взор, потом медленно поднял глаза, упершись взглядом в  Дэниела. - Я не даю поводов для ревности. Впрочем, ах...  – парень встал, с нескрываемым сожалением разрывая руки, отошел от столика за флакончиком с перекисью. -  Я смажу твои раны. Пусть даже они появились и не из-за меня. Больно не будет. Это только перекись. – Нежно, едва касаясь, Милан смазал каждый палец Дэниела, растягивая не только гласные в разговоре, но и время, насколько это было возможно. Ведь не каждый день к тебе приходит такой клиент! Даже если он не купить машины… может быть, хоть билет на поезд, хоть час удовольствия, хоть несколько минут наслаждения… ах, эти мужчины, им никогда нельзя верить, но так хочется… так хочется...

Больно и правда не было. Дело было в аккуратности Милана ли  том, что Дэниел по природе своей не слишком восприимчив к боли? Но это было даже приятно. Когда о тебе заботятся. Это ощущение было не очень знакомо ему даже в детстве. Приемные семьи. Этим все сказано.

Но более приятным было то, что Милан согласился, не раздумывая.  О том, на что он рассчитывал, Миллер предпочитал сейчас не думать. Но явно в конце пути Милан мечтал увидеть не только машину, но и самого Миллера на заднем сиденье в его объятиях… Но до конца пути еще довольно далеко, не так ли? Будем решать вопросы по мере их поступления.

- Итак, где и во сколько мы встретимся сегодня? – промурлыкал Дэниел, рассматривая свои отполированные ногти и обработанные ссадины. – Идеально.

Довольная улыбка подтвердила его слова.  Потом он встал со стула, обошел Милана со спины, положив ладони ему на плечи, наклонился к самому его уху и спросил.

- Форма одежды?

Мурашки пробежали вниз по спине. Сердце пропустило удар и затрепетало где-то ниже пупка… Милан закрыл глаза.  Сосчитал до десяти. Набрал воздуха в грудь.

- Сегодня.  После заката, разумеется. Лучше будет, если мы встретимся не в дверях клуба, а подъедем на тачке вместе. Чтобы вышибалам сразу было понятно, кто и что значит в этой жизни.. одежда ... у тебя есть что-нибудь посвободнее? Чтобы не казалось, что ты связан по рукам и ногам? – Милан осекся. Кружась вокруг Дэниела, чуть ли не облизывая его, Милан вдруг осознал, что он на шаг от безумной любви…. А дальше? Что будет дальше? Сейчас этот парень выйдет и не вернется? Только не это. Вот все, что угодно, только не это!  Паника вещь жестокая. А беспричинная паника вообще разрушительнее цунами. – Дэн... Дэн, ты же пойдешь сегодня в клуб? Ты же не пошутил? – стараясь походить на настоящего мужчину,   округлив глаза, протянул Милан…

Какое же это неописуемо прекрасное чувство! Знать, что кто-то в тебе заинтересован еще больше, чем ты в нем. Милан необходим Миллеру как информатор, агент. И вот так просто удалось завязать такие крепкие узы между ним и собой? А в том, что узы крепки, и с каждым ударом сердца только сильнее схватываются, как кирпичи, скрепленные цементным раствором.

А еще прекраснее осознать, что Милан сделает для него все. Все узнает, все расскажет. Проникнет туда, куда Дэниел его попросит проникнуть. Куда самому Миллеру путь может быть заказан в силу того, что он чужой в этой стране. А Милан свой. И теперь его.

- Я могу за тобой заехать, чтобы тебе было спокойнее, - снисходительно улыбаясь, ответил Дэниел.

На машине представительства ООН? Шикарно.

Придется снова просить Гектора. Если кто и сможет достать нечто приличное в сжатые сроки так это ДиДжин.

- Назови адрес, и после заката я буду там, - пообещал Дэниел.

И это было такое обещание, которое не нарушают.

Гектор вышел от  часовщика со странным ощущением удовлетворения от поражения.

- Надо найти бабу, - пропыхтел он, закуривая сигарету. – Если так дальше пойдет, того и гляди, останется радоваться, что живой выполз из какой-нибудь норы.  Ничего. Этот не единственный. На него и надежды особой не было. Вечерком нужно наведаться в клуб. Нам всегда найдется, с кем поговорить. И не обязательно эти чертовы агенты.

 Чтобы не дожидаться перекуса в ночном клубе, лучше хорошенько поесть в том ресторане, который так предусмотрительно находится рядом с квартирой. Да еще бы желательно раздобыть белье.  Черт!

- ****ь! – опять выругался ДиДжин и, развернувшись, пошагал к домику часовщика. – Господин Салиху, - начала он, вернувшись в кабинет. - Не сочтите за труд, окажите любезность подсказать, есть ли где-то поблизости галантерейная лавка? Очень бы хотелось приобрести хорошее постельное белье, но искать случайный магазин не привык, предпочитаю, знаете ли, делать осмысленный выбор, - разводя руками, извиняясь, проговорил Гектор, сделав всего пару шагов навстречу хозяину.

Старик, даже ожидавший возвращения непрошенного гостя, был несколько обескуражен его обращением. Вот уж точно не этого ждал старый часовщик. Он уже был готов к новой атаке, прессингу, допросу с пристрастием, но не к невинной просьбе.

- Белье? – недоуменно переспросил он, и, получив утвердительный ответ, сообщил. - Через два квартала отсюда на Садовой улице есть приличная галантерейная лавка, моя Силия всегда брала там белье.

Гектор коротко поблагодарил хозяина и вышел. Предвкушая, впрочем, что повторный визит дал ему больше шансов быть услышанным. Простые вопросы требуют простых ответов. И ничего более замаскированного и наносного.

На Садовой улице действительно были приличные лавки, но особое внимание привлекали автомобили.  Каким чудом они тут взялись – трудно сказать.  Но оторвать взгляд он тонированного серебристого BMW 5 Series. Обтекаемые бока этого зверя, словно воплощали мощь и силу, превосходство и уверенность.  Гектор не удержался и спросил у миловидной старушки, представившейся хозяйкой лавки, о машине. На что получил исчерпывающие сведения, вплоть до того, что машину купил по случаю ее сын, но его убили, и теперь она стоит горьким напоминанием об утрате, и что она может быть продана, если господин пожелает ее приобрести. Пожалуй, ДиДжина перестало удивлять то, что  в стране продается все, без исключения, лишь бы получить значительную сумму наличными, лишь бы это были доллары. Верткий пацан погрузил в багажник арендованного джипа свертки, пока Гектор расплачивался, в свою очередь, пообещав хозяйке подумать над ее предложением, ведь такие покупки не делаются второпях.

Дорога домой заняла уже меньше времени, чем когда Гектор приехал сюда в первый раз. Пусть новостей и не было. Так. Мелочи. Но сегодня можно было не только пообедать по человечески, но и кровати застелить не газетами или полотенцами. А приличным бельем. Не все же бомжевать на казенных квартирах…

Прежде чем вернуться в их с Гектором квартиру, Дэниел позаботился о том, чтобы стереть довольное выражение с лица. Иначе вопросов от ДиДжина никоим образом не избежать. А, зная его наклонности, это будут не просто вопросы, но допрос с пристрастием. А это последнее, что нужно сейчас Миллеру.

Одеться посвободнее. Это как? Нарядиться в гавайскую рубашку и белые штаны с мокасинами на босу ногу? Все бы хорошо, но ни того, ни другого у него в гардеробе не бывало никогда.

Дэниел стоял перед открытым шкафом, задумчиво рассматривая свой арсенал одежды, когда услышал характерное шкрябание ключа в замке, возвестившее о возвращении Гектора.

- Ну, и как все прошло? - спросил Дэниел, выходя навстречу своему напарнику. - Это у тебя что? - Кивнул на сверток в его руках. - Расчленил информатора и самые важные части принес с собой? Взял работу на дом?

Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы видеть, что у ДиДжина встреча с агентом прошла далеко не так приятно, как у Миллера. И шуточка в его, Гектора, стиле, призвана была если не повысить тому настроение, то, по крайней мере, заставить улыбнуться.

Черт!  Вот что надо было сделать! Гектор ухмыльнулся, представляя, как вытаскивает из пакетов руку или ногу часовщика, как Дэниел морщится…

- Тебе не хватило расчлененки позавчера? Мне показалось, что оторванные ноги не в твоем вкусе, - хмыкнул он, пожав плечами. - Хорошо, вечером притащу тебе чей-нибудь язык… Хотя, я бы с удовольствием заказал  к языку красного вина, как ты на это смотришь? – Гектор вопросительно уставился на напарника. - А тут... так, небольшие штрихи нашей неприютной жизни.  Если, честно, я выбирал на свой вкус. Но надеюсь, ты не такой привередливый, как иногда выглядишь, и оценишь мои старания. 

Гектор прошел в спальню, ожидая, что Дэниел последует за ним, и разорвал сверток…

Не завернул же он туда проститутку. Даже двух. Но у Гектора получилось создать интригу. И Миллер последовал за ним в спальню.

Это было всего лишь постельное белье. Но какое. Если бы Дэниел выбирал, он выбрал бы точно такое же. Шелковое. Цвета горького шоколада. Оно даже на взгляд казалось приятным и ласкающим кожу.

- М-м, - протянул Миллер, оценивающе оглядывая полотна, которые Гектор извлекал из свертка. - Даже ради одного этого стоило тебя посылать в рейд.

Только представить, как будет приятно в конце дня ложиться на эти прохладные шелковые простыни...

- И да, ты постарался на славу, Гектор. Вот только зачем ты напомнил про язык и вино? Теперь я осознаю, что зверски голоден. Ты же был в том ресторане, что под нами? - Не мог не побывать, не пытайся отрицать даже. - Там прилично кормят? Может, обменяемся впечатлениями о том, как провели свой день, за обедом?

Черт, как супружеская пара... А Гектор когда-то был не против.

Не дожидаясь ответа, Дэниел закрыл шкаф, так и не решив, в чем пойдет в клуб вечером, и первым направился к выходу из квартиры.

ДиДжин облизнулся. Голоден – не то слово.

- Там сносная кухня и все говорят по-английски. – Проинформировал он Миллера, насладившись еще раз роскошью белья.  Конечно, он не потащит его за собой, в какую бы дыру глобуса их не послали генералы, но это не значит, что спать на голых матрасах должно войти в привычку. – Я бы заказал Мерло, но они уверяли, что у них последняя бутылка. Впрочем. Допускаю, что и в ресторанах есть прохвосты, умеющие набить цену обычному блюду. Хотя готовят и в самом деле не плохо.

 Другое дело, что говорить в ресторане не всегда можно без свидетелей. Тем более, если учесть, что это не ночь или хотя бы вечер, а разгар белого дня, когда есть хотят все, кто вообще умеет есть. Гектор прикрыл дверь и последовал за Миллером. До конца коридора по винтовой лестнице вниз и через стеклянный портал, натертый до хрустального блеска, в ресторан. Тут и в самом деле было много посетителей, но пустые столики были. Резерв миссии ООН. Кто бы мог подумать, что о них так будут заботиться. Из чего следует, что их тут не просто ждут. Но и пристально наблюдают за каждым словом и каждым движением.

- Тебе не кажется, что нам нужно поискать другое место для ланчей? – черт. Гектор чуть не откусил себе язык(!), когда в конце фразы, глотал слово «ДОРОГОЙ!» благо, что хоть в спальне две кровати. Иначе… хоть спи по очереди, честное слово… или уж спать вместе на тех шелково-шоколадных простынях. От которых в здравом уме и взгляда бы отрывать не хотелось, не то что задницы…  нет. Вот сейчас точно нужно найти бабу. Иначе в скором времени близость Миллера будет труднопереносимым фактором раздражения. – Мне показалось, есть одно местечко, куда стоило бы заглянуть….

Дэниел уже слишком настроился на скорый ланч, и потому предложение Гектора поискать другое место воспринял если не в штыки, то с явным недовольством.

- Знаешь, я и сам параноик. Но голодный параноик. Так что предлагаю пока перекусить здесь, а потом выбрать другое место. Исключительно на твой вкус. Судя по выбору постельного белья, он у тебя все еще на высоте.

Миллер прошел к одному из резервных столов, так удачно расположенных немного в стороне от остальных. Кто бы ни занимался оргвопросами, толк в вопросах безопасности знал. Хотя бы в азах ее. Расположившись так, чтобы держать в поле зрения зал, служебный и главный вход. Дэниел взял предложенное расторопным официантом меню.

- Язык я пока не нашел, но полагаю, что и хорошо прожаренная отбивная неплохо его заменит на этот раз. А что там с последней бутылкой Мерло?  - Это он уже обратился к официанту.

Гектор и удовлетворенной ухмылкой наблюдал, как официант нахваливает свои запасы вина, но безмерно сожалеет, что Мерло осталась действительно последняя бутылка и он, конечно же. Может сказать гостю за соседним столиком, что  вина не осталось, если господину из миссии так сильно хочется Мерло к отбивной. В общем, не смеяться в голос было довольно трудно, но зато время  ожидания заказа прошло в приподнятом настроении.

- Я вовсе не параноик. Но тут слишком людно, - бурчал Гектор, года официант принял заказ. - Я бы предпочел место, где есть музыка, девушки, и можно спокойно потягивать виски, без опасения, что каждый твой глоток протоколируется. Ты же знаешь, что эти ООНовцы только и делают, что считают воронки и составляют отчеты. ****ь! Я забыл, что нужно посылать отчет. Мать твою, Дэниел, вот почему мир так не справедлив? Я бегал весь день по делам конторы. А теперь должен вместо отдыха  запихивать лист бумаги в факс? Какого черта вообще происходит на этой земле? Меня когда-нибудь спросят, чего я хочу, о чем думаю, от чего бешусь? – с наслаждением перечисляя свои  совершенно никому не интересные вопросы, Гектор, наконец, выплескивал весь негатив, скопившийся за последнее время. Как же хорошо посидеть вот так. Спокойно и с удовольствием. А еще лучше, полежать в кровати с… да с кем угодно… Но в зале не было никого, способного привлечь внимание ДиДжина, если не смотреть на Миллера…

Будь на месте Дэниела кто иной, да даже вот тот же Гектор, который сегодня явно не в духе больше обычного, из чего наблюдательный Миллер заключил, что встреча с агентом прошла не так, как ожидал ДиДжин, бедняге официанту пришлось бы на самом деле лгать гостю, что Мерло закончилось. Но Дэниел был настроен благодушно, потому попросил красное Мальбек из  Аргентины или, скажем, калифорнийское Каберне.

Нет, официанту сегодня явно не повезло с гостями. Таких разборчивых он видел, наверное, впервые. Нет, а другие ООН-овцы пили то, что им предлагали? Безропотно? Это Миллер такой гурман оказался на поверку?

В конце концов, он согласился на итальянское вино, чтобы уже отделаться от официанта.

- Вот ты сегодня ни дать, ни взять, экстрасенс, Гектор. - Улыбнулся Дэниел в ответ на гневную тираду ДиДжина. -  Такое место действительно есть, и я туда отправляюсь сегодня вечером. Только проблема. - Миллер задумчиво замолчал, потом продолжил. - Мне нужна фея крестная. Моя так не вовремя ушла в декрет... Я, как тот золушок. Мне не в чем пойти на бал, да и кареты подходящей у меня нету. Поможешь? - с надеждой посмотрел на Гектора. - Заодно от своих мрачных мыслей отвлечешься. Ну же, соглашайся.

Гектор приподнял бровь. Он, что, в самом деле, решил, что, помогая ближнему, можно обрести счастье?

- Я? За что честь? – поинтересовался он, предполагая, что идти куда-либо вечером одному довольно странно. – Не пригласишь составить компанию?  Не спросишь, хочу ли я отправиться с тобой? – усиленно жестикулируя, возмущался Гектор. - Вот просто так достать тебе тачку и шмотки? - зеленые глаза искрились, в жажде продолжения истории. Неужели можно вот так просто уйти куда-то одному? – Тебе не кажется, что этот город не создан для прогулок, как, впрочем, и страна? – Нож в руке ДиДжина дрогнул, дыхание участилось. Глаза превратились в тонкие щелочки….

- Гектор, Гектор, тише, - попытался успокоить своего друга Дэниел, не очень-то в принципе и стараясь. - А на кого я еще могу положиться в таком тонком и деликатном вопросе, как подготовка к свиданию? - Он не только не успокоил, так еще и подлил масла в огонь, откровенно наслаждаясь произведенным на Гектора эффектом. - В жизни не поверю, что достать тачку и шмотки для тебя проблема. - Изящно уходя от остальных вопросов, приподнял лежащие на столе ладони Дэниел в жесте крайнего удивления. - Мне понятна и лестна твоя забота, страна и, правда, опасная, город не самый спокойный, я учту это. Обязательно. Обещаю.  - Заверил он ДиДжина. - И к полуночи вернусь домой. Пока карета не превратилась в тыкву.

- Для меня?  Для меня нет невозможного. И ты это знаешь лучше всех. Не вернешься до двенадцати - сам пристрелю... чтоб не мучился. – Хмыкнул ДиДжин, прекрасно понимая, что все это чистой воды развод.  Прожевал отбивную, запив ее глотком вина. Потом не выдержал и опустошил бокал. - Но каков подлец! Подцепить себе подружку и не позаботиться обо мне, а потом прийти и сказать – Гектор, нужна тачка! Да. У меня на примете есть тачка. Но я планировал смываться на ней из этого города. Что ж, придется уступить ее тебе. И учти. Когда я найду себе подружку, даже не вспомню, что у меня есть напарник! Машина будет через пару часов. А блейзер возьмешь у меня в шкафу. Не велика мудрость уйти на свидание. Главное – вернуться оттуда.

Тащить через границу мешок долларов было глупо. Но еще более глупо не взять наличные, если тебя не подвергнут таможенному досмотру. Так что чаевые от конторы можно считать карманными расходами. А вот ее посылка для нужд иракского режима вполне пойдет на оперативное обеспечение. Если уж пришлось попасть в такую страну, где в ходу только наличные, то  нужно платить наличными.

- Я нашел машину. – Продолжал Гектор…- Надеюсь, BMW 5 Series подойдет, чтобы запудрить мозги девчонке? Не уверен, что за пару часов в этой дыре можно найти автомобиль покруче, - с сомнением заметил он, поглядывая на реакцию напарника. Вот же черт его дери. Шустрый оказался до невозможности! 

- Я в тебе никогда не сомневался, - с чувством сказал Дэниел, отмечая, что выбранное им вино вполне даже подходит к отбивной. И Гектор был прав, готовят тут неплохо. - Но сам подумай. Вот пристрелишь ты меня. И с кем останешься? Кем меня заменят? А? - Не дожидаясь официанта, наполнил бокал ДиДжина, всем своим видом говоря, смотри, какой я заботливый, а твой следующий напарник будет таким же? - Я обещаю. Я буду осторожен и благоразумен. И тачку твою верну в целости и сохранности. - У Миллера заблестели глаза, стоило Гектору упомянуть BMW. Он питал слабость к немецким машинам, а к BMW особенно. - Мне, правда, жаль, что ты не разобрался с отчетами. А то бы взял тебя с собой...

Сокрушенно вздохнул, отрезал еще кусочек отбивной, запил вином, досчитал мысленно до трех...

Гектор доел обед, почти не чувствуя вкуса ни мяса. Ни вина. Поднялся в номер. Чтобы взять деньги и показать Дэниелу  костюмы, годные для выхода в свет.

- Не обязательно иметь только офисный пиджак или куртку военного кроя, это слишком примитивно, - поучал он напарника. - Впрочем, я подозреваю, что скоро куртки цвета хаки будут самыми модными, и тебе не придется долго думать над одеждой перед свиданием с девушкой. – С сожалением, произнес Гектор. Не то, чтобы он жалел Дэниела. Ему было жаль девушек, которым, увы, никогда не придется увидеть романтического принца с именем Дэниел.  Пожелав напарнику дописать отчеты к его возвращению, Гектор направился на все ту же Садовую улицу с решительным желанием купить у пожилой дамы автомобиль. В конце концов, этой сделки будет пользы в два раза больше, чем от восхода солнца. Торг был небольшим. И спустя некоторое время, ДиДжин уже парковал машину у дома, где они жили….

...Но ничего так и не произошло. Гектор, похоже, смирился с тем, что его оставляют за бортом событий. Как и со своей ролью феи-крестной.

А что не так с курткой цвета хаки? Думал Миллер, рассматривая предложенные Гектором варианты. Удобно и практично... Но свой выбор все же остановил на том самом предложенном ранее блейзере, который превосходно оттенял его голубые со стальным отливом глаза. То, что нужно, чтобы произвести должное впечатление. Да плюс BMW. Он будет неотразим. Только бы все не зашло слишком далеко. Не хватало еще разбить сердце доверчивому агенту.

Ему было немного жаль оставлять Гектора одного, зная его слабость к такого рода заведениям, куда намеревался пойти Миллер. Но дело есть дело.

И к возвращению напарника он не только успел разобраться со всеми отчетами, но и облачиться в темно-синие классические джинсы, против который ДиДжин ничего не имел, и белоснежную рубаху, а поверх блейзер. Окинув себя взглядом в зеркале, остался вполне доволен увиденным. А, выглянув в окно, все же не удержался и присвистнул от восторга. BMW был восхитителен. Серебристо-серый, как будто неземной, он сиял в огнях уличных фонарей, отражая их тусклый свет, и казалось, одним своим фактом существования освещал всю улицу, а то и квартал.

Дэниел быстро спустился вниз.

- Она великолепна.

Обласкал взглядом машину и протянул руку, чтобы забрать ключи.

- Надеюсь, это про девушку? – неодобрительно фыркнул Гектор. - Хотя машина и в самом деле ничего. Тормоза в порядке. Я проверил. Двигатель, как часы. Бак полный. Хотя, как раз с этим пришлось повозиться. В этой стране найти бензин нужной марки просто невозможно отыскать. Даже не спрашивай, каким путем мне это удалось. – Привычно ворчал Гектор, попридержав ключи с черным классическим брелоком над раскрытой ладонью Дэниела. – Блейзер тебе идет. Вспомни это когда-нибудь. – Кивнул Гектор, скидывая ключи в ладонь. - Не забудь. Карета станет тыквой, если ты не трахнешь хорошенькую девчонку! - Гектор  не стал читать лекцию, как и сколько раз это нужно сделать. Но сам бы он с удовольствием сделал это, не останавливаясь даже с несколькими девицами… 

Почесав в паху, он развернулся, чтобы не видеть довольную физиономию Дэниела, и отправился в квартиру. Нечего его провожать, как на войну, фыркнул он, страстно желая остановиться и поглядеть вслед отъезжающему автомобилю. Нет. Мы не парочка. Мы – чокнутая семейка. Папашка с подростком-сынком. А я не нанимался быть примерным папашей никому.  Гектор глянул на кровати. Вернулся в комнату. Сел за стол, разбирать завалы бумаги и строчить отчеты. Ну, хорошо, пожалуй, один час можно посвятить работе. Но – не больше. Черта с два. Этот вечер будет незабываемым не только у Миллера.  Приказал себе ДиДжин и взял ручку, совсем недавно летавшую над белым листом бумаги с помощью тонких пальцев Миллера….

Гектору нужно кого-то найти. Срочно. Иначе он падет жертвой спермотоксикоза. Знал бы он, с кем Миллер собирается встречаться. От этого стало бы проще? Или наоборот? Попробуй, объясни ему, что вовсе не собирался составлять ему конкуренцию, вставая под радужный флаг...

- Интересное напутствие, - заметил Дэниел, грея в ладони увесистые ключи. - Я запомню это. Как и остальное.

Дверца мягко щелкнула, закрываясь. Удобное кресло с готовностью приняло в свое лоно Дэниела. Уютная машина. Для людей. А не джип для военных... Один поворот ключа, и двигатель мягко заурчал. Эту песню можно слушать бесконечно... Миллер уже начал забывать, какое это удовольствие управлять послушной приемистой комфортной машиной.

Посмотрев в зеркало заднего вида, Гектора он не увидел. Оно и понятно. Столько бумажной работы... И кто теперь Золушка?

Найти дом, где проживал Милан, было просто. Вопреки ожиданиям Дэниела, домик оказался не пряничным и даже не розовым. Чопорный, желто-белый, с разбитыми под окнами клумбами, по причине ранней весны пока пустеющими. Подавив желание посигналить и возвестить о своем прибытии всей округе, Миллер позвонил Милану по сотовому.

- Выходи.

Милан не был уверен, что у него будет все, о чем он мечтал. Но безнадежно мечтал. После ухода невероятного гостя, он занялся собой. Все равно посетителей в салоне не было, а у него намечалось нечто грандиозное. 

Парик, грим, туфли с каблуками невероятной высоты, платье, почти как в кино, меховой ворот, больше похожий на извивающуюся змею и силиконовая грудь, вполне подходящая для такого вечера, у Милана были. Не было случая все это показать принародно. Потому, что он безумно боялся, что его узнают. Убьют. Сожгут салон. Или будут мучить. Или еще что-нибудь. А теперь. Его никто не увидит. Не узнает. И он будет под защитой этого красавчика, да еще и после всего у него будет машина и деньги. Какая разница сегодня, если завтра он будет в тысячи километров отсюда?

Накладные ресницы никак не хотели держаться. Видимо, клей староват. Черт. Милан прошел в комнату, чтобы достать из шкафчика другой флакончик. Без ресниц он не может показаться. Не может. Он еще раз снял клей с век косметическим молочком. И нанес клей из нового флакончика. Все получилось. Осталось завершить макияж.

Если не считать слишком обтягивающего платья с люрексом, его образ был утонченным и скромным. Ничего лишнего.  Прическа лишь слегка оттеняла его лицо. Украшений совсем нет, если не считать длинной нитки жемчуга, связанной узлом между грудей. Определить, что они не настоящие, можно только, если снять с него платье. Но это уже на сладкое. Губы вишневого цвета. Чуть темнее тон на скулах. Лак на ногтях тоже в тон к губам. Если что и вызывающе – так это туфли. Но Милан не мог выйти из дорогой машины в убогих шлепанцах. Это невозможно. И в завершении – сумочка.   Абсолютно такая же, как туфли. Ярко-красная со стразами в уголках. В сумочке платочек, зеркальце и помада. Когда-то так шла на свидание его мама. И это была невероятная, божественная любовь. Теперь его очередь испытать эйфорию. Если не любовь.

Звонок раздался как раз, когда он отошел от зеркала, чтобы поглядеть на себя издалека. Выходи.

Пора.

Медленно, словно он и не торопится вовсе, и не боится, что каждый его шаг – словно переход в другое измерение. В другую жизнь. Милан шел к машине, которая совсем скоро будет его. И это была не просто машина! Это был…

- Бэха.. – ахнул он, подходя к серебристому монстру… - Боже, благодарю тебя… Благодарю за все! – шепнул он, чуть приседая, и протянул руку, чтобы открыть дверцу…

Кого угодно ожидал увидеть Миллер, выходящим из подъезда, но не это существо. Ни капли вульгарности. Утонченная грация. Уверенные шаги на немыслимых каблуках. Как будто она рождена была для того, чтобы носить их. Да, вот это существо Дэниел с превеликим удовольствием сделал бы своей спутницей сегодня вечером. Но... Он обещал свою руку, хорошо, что не сердце, Милану. И, как писал русский классик, "Но я другому отдана и буду век ему верна". Дэниел вздохнул с сожалением, когда девушка попыталась открыть дверцу. Разумеется, ничего у нее не получилось. Миллер не держал двери машины открытыми, они всегда были заблокированы. Нажав на кнопку, он приспустил стекло.

- Простите, мисс, вы, должно быть, ошиблись. Я не ваш водитель. Не сегодня. Увы.

- Ах, Дэниел, это я, я, Милан! – всплеснула руками девица, стараясь говорить точно так же, как и тогда в салоне. - Я не мог же подвести тебя. Чтобы ты пошел в ресторан с бог знает кем. А так -  у тебя прекрасная спутница.  С которой только и делать, что посещать ночные клубы, - кокетливо, чуть поджав плечики, продолжил он, стараясь, впрочем, не говорить слишком громко. Мало ли кто мог узнать его по голосу. Если уж по внешности его теперь было не узнать совершенно. Но упускать спутника он точно не собирался. Это был его единственный шанс. И выпустить ручку этой машины он не мог ни в коем случае.

- Милан? - обескураженно повторил Дэниел.

Голос определенно его. Но все остальное... Хотя.

- Да ты гений преображения. - Миллер разблокировал дверь и приоткрыл ее, чтобы не снести Милана, который стоял слишком близко. - Не ожидал, не ожидал. Садись. Будешь моим штурманом сегодня.
Миллер так и не спросил, что за клуб они посетят, где он находится, и лишь сейчас почувствовал легкий укол не то страха, не то угрызений совести. Гектор не знает, куда отправился его напарник. Хотя по правилам они должны сообщать друг другу о своих перемещениях. Исключительно в целях безопасности. Да чего уже теперь. Что сделано, то сделано.

Ночной клуб на улице Дервишей был чуть ли не единственным, где проводили время солидные люди, если не считать молодежных тусовок, больше смахивающих на дискотеки. Как ни странно, и как ни ужасно и безнравственно, но даже во время страшных войн, разрухи и повальных грабежей, кому-то нужно было потратить свои деньги и повеселиться, кому-то напиться до смерти, но под музыку и в приятной компании. Почти каждый день находили труп гражданина, который накануне потратил последние деньги в каком-нибудь заведении и пустил себе пулю в лоб. Никого не удивляло, что нашлась пуля. Никого не удивляло, что появилось желание пустить ее в себя, прекращая этот ужас существования в безумном, каждодневном страхе. Никого…

А ночной клуб Святая Тереза открывался с наступлением темноты, чтобы приличным людям было куда пойти.

Милан мечтал побывать тут. Послушать эту Терезу, которая поет тут. Посмотреть на нее поближе. Стоит ли она того, чтобы убивать из-за нее. И показать себя. Вот такого. Как сейчас. Изящно выходящего из дорогой машины, опирающегося на руку самого прекрасного мужчины на свете. Он смотрел на всех, кто, раскрыв рты, наблюдал за его появлением, чуть свысока, благосклонно и спокойно. Кто они такие, чтобы переживать за их попадавшие на дорогу челюсти?

Какие странные у них тут все же названия. Улица Дервишей еще куда ни шло. Дэниел живо представил упомянутых отшельников, цепочкой идущих по этой улице... Неуместно бы они тут смотрелись. Особенно сейчас. В свете неоновых огней и в окружении нарядных и не очень, не совсем трезвых и совсем нетрезвых охотников за приятными впечатлениями. Все же идут сюда за этим. Что получают в итоге... Это уже совершенно другой вопрос.

Пока они ехали до клуба, Дэниел уже почти привык к новому образу Милана. Это было просто, учитывая тот факт, что он и к старому привыкнуть не успел. Да и воспринимать его как девушку было намного приятнее и предпочтительнее. Уж как вести себя с дамами, Миллер точно знал.

Он был воплощением галантности и достоинства. Открыл для Миланы, так они договорились, что он будет называть свою спутницу, дверцу машины, протянул ей руку. Потом открыл перед ней двери клуба, как будто впуская в другой мир.

Золушка? Пожалуй, они оба и как Золушки, и как принцы на этом балу.

Святая Тереза. Самое подходящее название для ночного клуба. Разве нет? Такая тонкая ирония. Интересно, клуб назвали в честь звезды, выступающей в нем, или звезда взяла себе такой псевдоним? Посмотрим, насколько она святая.

Потому как на первый взгляд этот ночной клуб изнутри не отличался от других, где побывал Дэниел, ничуть. Громкая музыка, танцовщики на подиумах, обнесенных благоразумно сеткой, разноцветные огни, зал со столиками и рампа, врезающаяся в зал, как корпус ледокола в арктические льды. По периметру подобие балкона, скорее, вип-ложи. Тоже столики. Но люди за ними в отличие от тех, кто внизу, сидят чинно, потягивая свои коктейли.

Миллер предоставил Милане право самой выбирать, с чего  начинать вечер.

- Надеюсь, против коктейля ты возражать не будешь, а потом посмотрим, чего захотим, - постукивая ноготками о стойку бара произнесла Милана, ревностно оглядывая посетителей. Ей было до безумия важно, что ее заметят и оценят. Что на нее обратят внимание, что она все сделала правильно.  Ты прекрасна. Ты лучшая. И никто из этих шлюшек в подметки тебе не годится. Твердила она, потягивая через трубочку «Маргариту». Из-под прикрытых ресниц она наблюдала за Дэниелом. Темные волосы слегка взъерошены. В глазах прыгают искорки. Яркие разноцветные точки. И не только от зеркального шара, крутящегося под потолком, а и просто потому, что ему было интересно. Потому что он сам с любопытством оглядывал все вокруг и ее тоже. Потихоньку. Иногда бросая на нее любопытные взгляды. – Милый, не находишь, что наше первое свидание начинается несколько странно. И мы совершенно не знаем ничего. Как будто открываем новую книгу. Но не прочитали даже названия на обложке?

Манера растягивать гласные стала еще заметнее, но теперь это выглядело довольно мило и чувственно. С тягучей кошачьей пластикой, Милана стала с высокого барного стула.

- Я схожу попудрить носик, а ты найди местечко, где бы мы могли насладиться чтением наших новых страниц….

Скольких трудов ей стоило выработать такую грациозную походку. Но труд всегда воздается результатом. Ловя на себе жадные взгляды, она плавно прошла через весь зал. Это был поистине ее звездный час, и он стоил того, чтобы ждать его много лет.

Они устроились у барной стойки. Милана была немного напряжена, но это, скорее всего, с непривычки, а не потому, что она решила подставить Дэниела и устроить ему здесь западню. Зачем так сложно? Его могли подстеречь и ее дома. И по пути в клуб. Да  и не стала бы она так тщательно готовиться. Нет, это ее вечер. Ночь, которой она ждала, наверное, всю жизнь. Сделай ее незабываемой, и Милана сделает для тебя все. Небольшие относительно вложения по сравнению с теми бонусами, которые можно получить в итоге.

- Я буду ждать тебя вон там, - Дэниел указал взглядом на ряды уютных круглых диванов на верхнем ярусе. - Ты прекрасна. Но нет предела совершенству. Пойди и покажи им всем. А я пока вызову скорую. - На удивленный взгляд Миланы ответил. - Они свернут шеи, когда ты пойдешь мимо. Представляешь, сколько пострадавших обоих полов упадут к твоим ногам?

Милана одарила его многообещающей улыбкой, а Дэниел в свою очередь провел кончиками пальцев по ее руке уверенным собственническим жестом, отпуская продефилировать через весь зал. Как подобает, проводил ее восхищенным и гордым взглядом, мол, смотрите все, это неземное существо мое. А потом, забрав коктейли, направился наверх. Представление должно было скоро начаться, а сверху обзор будет куда как лучше. Хотелось рассмотреть эту самую Терезу во всех деталях и понять, что делать с ней дальше. Заняться самому или отправить Милану заделаться в подружки и наладить контакт.

Отчеты можно написать в любое другое время. Когда выспишься, например. А сейчас, вечером утомительного дня нужно отдохнуть. И не просто отдохнуть. Гектор встал из-за стола. Прошелся по комнате. Кто знает, как пройдет вечер.  В верхнем из стоящих у стены стопы чемоданов имелся отличный карманчик. Он всегда был полон презервативов. Он сунул куру в карман. Так и есть. Горсть презервативов перекочевала из чемодана в карман джинсов. Открыв дверцу шкафа, он, не глядя, вытащил клубный пиджак. Черный с золотистым отливом блейзер всегда прекрасно сидел на нем. Хотя при его харизме, одежда вообще была излишней, но встретить и найти себе кого-нибудь на ночь, все же нужно было в одежде. Гектор ухмыльнулся, оглядывая себя в зеркало. Запустил пальцы в волосы, еще больше взъерошивая их, потому что прилизать их было почти невозможно. А неотразимости образа шевелюра придавала тот незабываемый шарм, которым и пользовался Гектор Оуэн ДиДжин всегда и везде. Вот и теперь он рассчитывал найти себе не только партнершу или партнера на ночь, но и «разбудить» «спящего» агента, который к тому же и работал в ночном клубе.

Информация, содействие, выполнение заданий, любой пункт дал бы им с Дэниелом хоть небольшую зацепку. Где искать этого Петера, как к нему подобраться, когда был здесь и когда убрался отсюда, если убрался. Ведь никто кроме него не устроит такого взрыва. Это было ясно. А значит они в опасности. Он дал это понять. Нет же. Миллер пошел куда-то без прикрытия. Без страховки. Черт. С чего бы ни начинался день, чем бы он не заканчивался. Все равно все мысли сводились к тому, что Гектор опять возвращается к работе, черт бы ее побрал, и к Миллеру, которому совершенно наплевать на него и на работу. Это нормально? Нет уж. Сегодня нужно найти, куда затолкать свой член. Все остальное подождет до завтра. Гектор еще раз заглянул в листы досье. Эрмир Теута. Бармен в ночном клубе «Святая Тереза». Был замечен на продаже наркотиков и употреблении. Ну, здесь за такое не посадят. И даже по заднице не отшлепают. А вот то, что он существенно приворовывает во время работы. Может сослужить хорошую службу. ****ь. Вот опять. Гектор выругался. Закурил. Сунул новую пачку сигарет и зажигалку в карман и вышел за дверь, выдыхая вместе с сигаретным дымом безумное количество проблем. Хватит. Сегодня  будет его вечер. Только его. Черт с ним, с Миллером. Гектору не нужно создавать понты. Он и без них неотразим. И первая же девица пойдет с ним.  Он просто вызвал такси. Ведь не собирается же он возвращаться домой трезвым.

- Улица Дервишей, - начал он, но продолжить не пришлось, шофер сам закончил предложение.

- Бор Святая Тереза? Господин тоже слышал о несравненной Терезе с ангельским голосом?

- Не много. Только то, что она прекрасно поет, - подхватил Гектор, желая получить побольше начальной информации.

- О! Она прекрасно поет. Я сам слышал. А если бы не слышал, то мой брат слышал, уж поверьте. И вы тоже услышите.

Слушая хвалы певице, Гектор уже был почти влюблен в нее. Да он бы сейчас и в черта влюбился. Главное, чтобы довести его до кровати…

 Машина остановилась у дверей клуба. Неоновые огни уже горели несколько часов в ожидании гостя. И Гектор не мог не войти в это гостеприимное место.

Милана вернулась как раз вовремя. Она опустилась на диван подле Дэниела, как бы невзначай прижавшись к нему бедром. Хотя язык ее тела однозначно говорил о том, что она хотела бы сидеть не рядом, а на нем. Вот только превышать границы дозволенного было чревато, приходилось довольствоваться тем, что  имеешь.

- Ты умеешь выбирать уютные местечки, - проворковала она, проведя кончиками наманикюренных пальчиков по щеке Миллера. - Смотри! - громким шепотом воскликнула она вдруг. - Сейчас начнется!
Как будто дождавшись ее команды, зал затих, свет стал приглушенным. Лишь яркое пятно освещало кулисы в глубине рампы. Все ждали, затаив дыхание. Даже Милана. Ей не терпелось посмотреть на ту, о которой она так много слышала. Но никогда не видела так близко...

Зазвучала мелодия, напоминающая католические церковные напевы. Но в аранжировке. Это было красиво. Кулисы расползлись в стороны, и взорам публики предстала она. Облаченная в длинную, стелющуюся по полу монашескую рясу, капюшон скрывал ее волосы и лицо. Она медленно шла вдоль рампы, струящаяся ткань послушно текла за ней. Казалось, монашенка плыла по воздуху, не касаясь пола.

Она дошла ровно до середины и остановилась. Музыка стихла. Тишина была абсолютной.

И вдруг мощный аккорд. Одновременно монашенка скинула свое облачение, раскинув руки в стороны и гордо подняв голову. Зал взорвался овациями, криками, свистом. Тереза благосклонно восприняла уже привычное выражение восхищение собой, прошла еще пару шагов. Встала перед закрепленным на стойке микрофоном.

Музыка вновь сменилась. Стала нежной и чувственной. И Тереза запела. У нее был низкий мелодичный голос. Бархатный, чарующий. Казалось, она не исполняла песню, а рассказывала историю.

Дэниел слушал, рассматривая певицу. Темно-каштановые волосы струятся по спине волнами, составляя яркий контраст голубым глазам. Полные чувственные губы. Точеная шейка, молочно-белая грудь. Грациозные движения. Должно быть, занималась балетом. Тонкая талия и бесконечные точеные ножки в черных ажурных чулках. Она знала, как произвести нужное впечатление, и знала, как это сделать. Если Блич действительно тратил на нее деньги, это был  не просто акт благотворительности. Это были инвестиции.

Гектор едва успел к выходу певицы. Пробираясь к барной стойки, он уже понял, что слухи никогда не отражают всей правды. Слухи только меркнут перед этим божественным голосом. Он заказал текилу, но выпить не успел ни глотка, слушая выступление Терезы.

- Она действительно поет, как ангел. – Выдохнул он в полном изумлении. - Я даже не представлял, что такой голос может быть на свете.

- Что, задела штучка, - игриво спросил бармен, видя реакцию Гектора. - У нас все сходят с ума по ней, а потом возвращаются, напиваются и прощаются с жизнью. Очень приятно уходить из жизни в компании отчаявшихся фанатов.

 Гектор обернулся на голос бармена.

- И что, самоубийства у вас поставлены на поток? и нет ни одного счастливчика, с которым бы эта крошка делила постель, а не свело в  гроб?

- Есть. Как не быть. Он-то к ней никого и не пускает, - хмыкнул бармен такой обычной житейской игре.

- Он здесь? – Гектор уже забыл, что он здесь только чтобы напиться и трахнуть кого-нибудь. Хотя, кого именно трахнуть, он уже понял. Осталось найти к ней тропинку. А этому болтливому бармену, видимо, не хватает времени на разговоры дома. Или он одинок. Или сам сохнет по ней. Но боится позариться…

Бармен качнул головой в знак отрицания, а Гектор продолжал.

- А, что, хозяин прям сквозь стены видит, что к ней кто-то подойдет?

- Может и не сквозь стены. Да только руки у него слишком уж длинные.

- А у тебя – язык, - буркнул Гектор, и оставив бармену на чай стал пробираться поближе к сцене. Потому, как представление шло полным ходом. И певица уже скинула с себя, закрывавшую ее с головы до ног рясу, оставшись в облегающем струящемся платье. Но Гектор уже чувствовал, что и это платье скоро исчезнет. Нужно же было держать чем-то посетителей. И не одним только голосом.

Тереза жила на сцене. Она отдавалась песне вся, без остатка. Ее голос был поистине уникален. Насколько мог судить Дэниел, сам не лишенный музыкального слуха, она владеет несколькими октавами. Мастерски владеет. И что такое сокровище делает в этом захолустье? Ей бы выступать в столице на сцене. В столице какого-нибудь более цивилизованного, пусть даже европейского государства.

Миллер перевел взгляд на Милану. Она была столь же очарована, как и он сам. Полностью поглощена происходящим. И, пока не закончилось действо, она была где-то далеко. Вероятно, в стране сладких грез, что породило ее воображение, повинуясь волшебным звукам.
- Надо было купить цветов! - с восторженным сожалением воскликнула Милана, когда Тереза, раскланявшись, покидала сцену.

- Она же не одну песню исполнит? - уточнил Миллер.

- Думаю, не одну.

- Тогда не все потеряно.

Вот тебе и ответ на твой вопрос. Милана, восторженная поклонница, сумеет втереться в доверие Терезы. Еще бы не смогла.

Дэниел  подозвал официанта, что-то шепнул ему на ухо. А потом обернулся к Милане.

- Ей никто не подарил цветов. Это вообще не принято? Или после первой песни?

- О, милый Дэниел, ты ничего не знаешь... - вздохнула Милана, непритворно сочувствуя неискушенному Миллеру. - К ней и близко не подойдешь. У нее целая армия головорезов. Всякий, кто пытался, уже... - и Милана красочно жестами изобразила ужасную кончину бедолаг. - Но ты знаешь, - глаза ее заблестели азартным безумием. - У нас с тобой есть шанс. Пока ты их отвлекаешь, я...

- Постой-постой. Это мы всегда успеем. Скажи. Ее поклонники были мужчины?

- А кто еще.

- А ты кто?

- А я кто?

- Сегодня.

- А-а! - Милана даже подпрыгнула на месте, когда озарение снизошло на нее. - Дэниел, ты гений! - Она чмокнула его в щеку, сияя от счастья. - Но все равно. Ты будь поблизости, а то мало ли что, - озабоченно посмотрела куда-то в сторону рампы.

- Буду. Обещаю.

Как ни странно, у рампы не толпились поклонники с цветами и погремушками. Напротив. Чем меньше оставалось расстояния до рампы, тем меньше он имел сопротивление в виде людей, но сам воздух стал казаться ему вязким и уплотнившимся. Потому, что ничем иным не объяснить его странного состояния. Гектор оступился. И присел на стул у ближайшего столика. Что это было? Он потер лоб. Оглядел людей вокруг. Кажется, все были заняты тем, что происходит на сцене. Успокоившись, он опять обратился в слух. Должен же и он насладиться происходящим.

В какой момент события вышли из-под контроля и приобрели совершенно неконтролируемый характер?

Возможно, когда официант доставил к их столику заказанный букет, и Милана, схватив его, взвизгнула от восторга, послала Миллеру воздушный поцелуй и помчалась навстречу своей мечте, своему идеалу.

Не гнаться же за ней...

Тереза как раз только что закончила еще одну свою невероятную песню и собиралась уходить, когда на рампу, подобно дикой кошке, запрыгнула Милана. Ни узкое короткое платье, ни высоченные каблуки не помешали ей преодолеть препятствие. Она подскочила к Терезе и протянула ей букет, что-то эмоционально говоря при этом. Слов было не разобрать, но видимо, это были комплименты. Тереза сначала смотрела на нее как на клопа, заползшего в ее постель, но потом благосклонно улыбнулась.

Но в следующий момент...

Боже, только не это.

На рампе показалась знакомая долговязая фигура.

Гектор Оуэн ДиДжин. Во плоти.

Гектор только краем глаза заметил движение сбоку. Повернул голову. Так и есть. Не он один желает оказаться поближе к певице. Какая-то малолетка влетела на сцену, как на крыльях, волоча при этом огромный букетище. Может быть, охрана и пропустила ее только потому, что за букетом не было видно ничего больше. Впрочем, раздумывать Гектор не стал. Решив воспользоваться тем, что и артистка, и ее охрана отвлеклись, он в два прыжка оказался у самой сцены. Еще мгновение, и он уже подтянулся на руках и вспрыгнул за рампу. Еще два шага, и вот она. Тереза. Легкая. Обаятельная. Сказочная и реальная. На столько реальная, что ее можно потрогать. Подержать в руках ее запястье. Склониться и поцеловать кончики пальцев. Наконец, сказать ей, что ее талант достоин всех больших театров и центральных сцен….

- Ты это видишь? Или у меня уже глюки? Так я сегодня не заправлялся еще! - Крикнул один из бугаев, приставленных охранять Терезу и следить за тем, чтобы никто даже не смел приближаться к ней. И до сих пор так и было. Стоит отправить к праотцам парочку... десятков смельчаком, как они стремительно перестают существовать в принципе. А тут такое! ТАКОЕ! Ладно еще девчонка, по поводу девок инструкций им не оставляли, а вот мужик...
Второй бугай даже слов тратить не стал. Он запрыгнул на рампу вслед за безумцем, посмевшим приблизиться к Терезе, рывком развернул его к себе и врезал лбом тому по лицу.

Гектор и сообразить не успел, что случилось, как свет погас и во рту появился какой-то мерзкий привкус железа. Отлетев по сцене на несколько шагов, но удержавшись на ногах, он поднес руку ко рту. Так и есть. Кровь. Переносица, похоже, взорвалась. Но сейчас это не важно. На него с видом разъяренного быка идет громила, раза в два больше и выше на голову. Соображать, в каком кармане презервативы, а в каком пистолет было некогда... Поэтому Гектор, перенеся центр тяжести, с нескрываемым удовольствием врезал громиле между ног своими прекрасными итальянскими башмаками, к тому же снабженными не совсем стандартной подошвой. В общем, одного бойца можно было не брать во внимание. Другое дело, сколько их будет еще. Это пока за завалившейся чуть в бок тушей виднеется еще одна голова. А что дальше? А дальше нужно валить второго и смываться. Гектор ухмыльнулся, приветствуя второго, и сунул в карман правую руку. Демонстрировать пистолет не стоит. А держать наготове лишним не будет. Громила сделал еще шаг. Гектор, как вроде, сделавшись меньше ростом, понял, что бить его даже смысла нет. Только руки зря оббивать. Поднырнул под руку громиле, и, очутившись позади соперника, вытащил пушку.

- Слышь? Щас медленно уходим со сцены, лишнее движение – и у тебя лишняя дырка. Поверь, тебе не повезет, как твоему дружку. Одними яйцами ты не отделаешься. Я из тебя решето сотворю. – Шепнул он дернувшемуся было охраннику, поглубже вдавливая в его мышцы дуло пистолета. – Нахер мне не нужна твоя певичка. Петер просил проверить вашу работу. Хреново вы трудитесь. Реакция замедленная. Тренировки никакой. Так что мне докладывать хозяину?

А как хорошо все начиналось...  Милана была уже так близка к своей заветной цели... И тут все полетело в тартарары. Откуда ни возьмись, возник еще какой-то мужлан. Его стали останавливать охранники, Тереза остолбенела от ужаса, когда у них мало что получилось...

- Идем, дорогая, тебе незачем на это смотреть, - Милана твердо взяла Терезу за запястье и увлекла с собой со сцены. - Эти мужланы... Только и умеют, что морды друг другу бить. Нам, девочкам, всегда найдется, о чем поворковать, да ведь?

- Господи боже, я такое впервые вижу... - часто дыша, проговорила Тереза. - Нет, я слышала, что Петер приставил ко мне охрану... Но чтобы так... А если они поубивают друг друга? - Она остановилась, впившись полным ужаса взглядом в Милану. - Я же буду виновата! Я должна это прекратить!

Она реально святая, закатила глаза Милана.

- Поверь мне, они разберутся. Идем. У тебя есть, что выпить?

- Д-да, кажется, там, в гримерке, Петер приносил...

- Тем более. - Милана решительно утащила Терезу за собой и не отпускала, пока за ними не закрылась дверь гримерки.

Дэниелу только и оставалось, что оставаться на месте и наблюдать за происходящим. И надеяться, что Милана сработает правильно.

- Нас не предупреждали! - пытался возразить громила. - Не надо ничего докладывать! Знаешь, как трудно работу найти сейчас!

Гектор усмехнулся. Может, ему попроситься на работу? Было бы вовсе не плохо.

- Двигай к выходу. Видишь, на сцене кроме нас никого. Тебе платят за то, чтобы ты развлекал гостей?

Охранник мотнул головой.

- Вот и мне – нет.

Они спустились вниз. Второго бугая утащили еще какие-то парни. Гектор, наконец, продемонстрировал пистолет, повертев его перед глазами парня.

- Зла не держи, - миролюбиво сказал он, стараясь показать, что только выполнял работу и ничего больше. – Напарник твой теперь не быстро в строй вернется. Если не против – я заменю его на несколько дней. Только не надейся, что я тут буду век куковать. Петер велел только проверить боеспособность и навести порядок. На большее я не подписывался. - Как отрезал Гектор и развернулся, чтобы уходить. Сцену занял кордебалет. – Нам тут больше делать нечего. А что за девица прошмыгнула к Терезе?

Гектор удивился, что такая рьяная охрана никак не отреагировала на появление девушки с букетом…

Бугай был слишком рад, что все решилось с минимальным ущербом для него самого. Судьба его напарника не очень его волновала. Плюс, было сказано волшебное слово. Петер велел. А слово Петера для него закон.

- У тебя имя хоть есть? - спросил он, провожая нового напарника к барной стойке. - Хочу выпить за знакомство, а с кем, не знаю. - Щелкнул пальцами, привлекая внимание бармена. - Я угощаю, - великодушно заявил, взгромоздившись на стул. - А девица... Да кто ее знает. Петер велел мужиков подальше держать. А девиц он и сам любит, - хохотнул бугай. - Слободан. - Он протянул руку Гектору.

Как у него ловко все получилось. У них обоих. Одна ушмыгнула с Терезой, другой вон с охранником братается. А что ему, Миллеру, делать? Дэниел решил дождаться окончания обоих представлений. Милану все равно нужно будет отвезти домой.

Гектор еще раз выругался про себя. Всегда не любил, когда операция не подготовлена. Ну, хоть тут непрофессионалы. Одно это вселяет надежду выбраться отсюда живым.

- Зак. – коротко представился Гектор, и, желая полностью войти в доверие, продолжил. - Хорошо. Сегодня ты, завтра – я. Правда, есть одна проблема. Подскажи мне каких девиц стоит поиметь. А то  я с одного задания на другое – ни минуты для личной жизни. А взорваться, как ты понимаешь, я не желаю. Хотелось бы все решить в штатном порядке. – Гектор подмигнул новому знакомому и придвинул бокал с напитком поближе. – Я люблю штучек погорячее, но безопасных, ну в смысле, ты меня понимаешь…

О, еще бы он не понимал. Слободан кивнул с видом знатока.

- Можно сказать, от сердца отрываю, - сделав приличный глоток из своего бокала, заявил он. - Так что проблему твою мы решим на раз. Только.

- Что только.

- Давай ты не скажешь Петеру, что я тоже облажался? Он с меня живьем шкуру спустит.

Слободан снова подозвал бармена, тихо сказал ему что-то на своем наречии, тот кивнул, а через пару минут талию Гектора уже обвивали тонкие нежные ручки, шелковые волосы щекотали его шею, а в ухо страстно шептала пышногрудая брюнетка.

- К тебе или ко мне?

Гектор оторвался от бокала, устремив долгий сверлящий взгляд на парня.

- Ты же понимаешь, - начал он, спустя вечность. - Если я скажу, что все тип-топ, то Петер сочтет, что я не выполняю свою работу, - Гектор развел руками, показывая, насколько ему важно выказать свой профессионализм. - Но тебе повезло. Твой напарник успел облажаться первым. Так что, я смогу все уладить без лишнего шума, это первое. – Когда в Гекторе просыпается учитель, лучше не попадаться к нему в ученики. - Второе – я же сказал – в мои обязанности входит еще показать вам несколько уроков, чтобы вы тут не просто так подиум топтали. Так, что ночь-то мы с девчонками проведем, а завтра на занятия. Тут нужно обследовать каждый уголок. Проинструктировать барменов. Еще пару местечек я нашел, где может просочиться кто угодно. В общем, на сегодня мы договорились. А завтра – рабочий день с полной выкладкой.

Гектор с удовольствием заметил, как помрачнело лицо парня, уже позавидовавшего своему напарнику…. Вот уж не ожидал он, что такая легкая работенка станет такой нудной. Но и ее он терять не хотел. Это было видно по взметнувшемуся взгляду.

- К тебе, красотка, - как мягче сказал Гектор, стараясь выглядеть не таким занудным, как со Слободаном. - Я не хочу, чтобы ты отбила бока на моей солдатской кровати….

Дорогие сигареты. Карманы, набитые долларами. Оружие. Что еще нужно, чтобы покорить мир?

Гектор по-хозяйски провел рукой по талии девушки, определяя ее место возле себя.

Домой Миллер добрался лишь под утро. Как он и решил, дождался Милану в клубе. Впрочем, долго ждать и не пришлось. Она очень скоро позвонила ему и, слегка путаясь в словах, попросила побыть их водителем сегодня.

- Понимаешь, - доверительно сообщила она, прильнув к Дэниелу, когда они шли по служебному коридору. – Тери. А, кстати, это Тери. Познакомьтесь.

Милана обернулась, чуть не потеряла равновесие, но Миллер удержал ее. Чуть позади шла Тереза. Настоящая. Живая. Без сценического грима она казалась совсем девочкой. Тери несмело улыбнулась.

- Приятно познакомиться, - тихо сказала она. – Милана много о вас рассказывала. Хорошего.

- И не забыла упомянуть, что ты мой! – заявила Милана. – А еще что ты добрый, щедрый, галантный, одним словом, самый лучший! Ты же не будешь против отвезти нас домой на своей шикарной машине? Тери не хочет видеть своих головрезов после того ицин… индии… короче, после того, что они устроили на ее выступлении. Петер с них шкуру спустит, да, Тери?

- Надеюсь, что нет. Они недалекие. Несчастные люди. Им остается лишь посочувствовать.

- Она у нас правда святая, наша Тери, - умиленно протянула Милана. -  Всех жалеет за всех заступается…

- Отвезу. Скажите, куда.

Разве может так повези???

- Ко мне. Тери не хочет оставаться одна сегодня. И домой не хочет. Да, Тери?

Дэниел оглянулся на Терезу.

- Не хочу, - мотнула головой та.

 Он отвез их к Милане, но этим дело не закончилось. Девочки заявили, что им нужно снять стресс. И послали Миллера за шампанским. Хорошо, что Милана дала точную наводку, где его взять в столь поздний час.  А потом Дэниел просто составлял им компанию, потягивая шампанское и слушая болтовню подвыпивших подружек. В какой-то момент они и вовсе забыли о его присутствии, и Милана снова стала хвастаться им как своим парнем. Дэниел так надеялся, что и Милана что-то скажет в ответ
про своего. Но получилось даже лучше. Она показала Милане фотографию в телефоне.

- Вот, это мой Петер, - с гордостью сказала она, протягивая телефон Милане. – Не любит фоткаться, я его тайком… Застукала…

- М-м, красавчик. Но мой Дэни лучше.

- Ну и хорошо. Значит, не подеремся!

Девчонки захихикали, Тери убрала телефон обратно в сумочку, потом они еще выпили по бокалу, потом еще и еще. Речь становилась все более и более несвязной, и в какой-то момент обе они уснули на широкой кровати Миланы в обнимку с меховыми подушками.

Дэниел бесшумно встал с кресла, в котором сидел, подкрался к кровати и вытащил из-под Тери ее сумочку. Девушка даже не пошевелилась. Быстро достал телефон и передал снимок на свой.
Сомнений не оставалось. Это был Блич.

Потом вытер телефон покрывалом и убрал обратно в сумочку. Больше здесь ему делать было нечего.
Гектор даже не помнил, была ли у него когда-нибудь привычка спать после секса, как это делает большинство женатых мужчин…  или мужчин, живущих обычной жизнью…

Неважно. Но удовлетворившись более, чем на все сто (или сколько?), Гектор посмотрел на спящую девушку, закуривая сигарету.

- Наверное, ты устала, малышка, - шепнул он, вставая с круглой постели в ее комнатке, вовсе не отличающейся безукоризненным порядком, но имеющей какой-то неуловимый запах безумства, теперь разбавленный терпким запахом табачного дыма. Сигареты не единственное, что принес Гектор в этот мир. Надевая пиджак, он ощутил тяжесть оружия. Сунул руку в карман, чтобы почувствовать холодную уверенность пистолета. Да. Презервативы перекочевали в урну... или куда там еще... а вот ствол остался с ним. Вытащив из другого кармана пачку банкнот, Гектор отсчитал несколько купюр и бросил на стол, стоящий у окна. – Все правильно.  Как  будто никуда из дома не уезжал, даже смешно… Видимо, шлюхи всей земли стоят одинаково, хотя, чему удивляться, ведь и делают они одно и то же.

Гектор хмыкнул и вышел  на улицу. Времени до утра не так уж и много, а поспать было желательно. Он набрал номер телефона такси. Слава богу, в этом городе работали хотя бы таксисты. Назвал адрес. Там на удивление быстро сообразили, что это за клиент и сказала, что через пять минут за ним пришлют резервную машину миссии. Вот и прекрасно. Хоть кому-то не нужно объяснять кто он такой. Теперь осталось надеяться, что те головорезы, которых пришлось иметь этой ночью соображают не так быстро. Сколько у него времени, чтобы выяснить хоть что-то? Максимум сутки. День. Потом тот, кого он угостил немилосердно, очухается. Захочет объяснений. А дальше … Хорошо бы этот Петер взял да приехал…

Таксист не сигналил. Да и к чему это на пустынной улице. Гектор не вздрогнул. Просто повторил ему адрес и сел на заднее сидение. Транслируя в пространство невозможный уровень усталости.  Водителю ничего не осталось, как молча и быстро доставить клиента в пункт назначения. За что получить щедрые чаевые и быть довольным потом еще целый день.

В квартиру Гектор вошел, когда Миллер уже спал.  Не говоря ни слова, ДиДжин рухнул прямо на новое белье, с надеждой, что утром разберется, что в этом ворохе простыни, а что наволочки…. Но сначала – спать... спааать.

Как можно так кощунственно относиться к такому белью. Которое сам же и достал. Но это же Гектор, напомнил сам себе Миллер. Вздохнул и пошел в душ. Просчитывая варианты дальнейших действий. Хорошо бы посоветоваться с Гектором. Но придется пока ждать. Терпеливо ждать его пробуждения.
Хорошо бы установить прослушку на квартире у Тери. А еще лучше камеры и прослушку. Ставить их в клубе бессмысленно. Хотя… Там же могут быть свои. Надо это выяснить. А еще. Наведаться к Милане. Они наверняка еще спят. Ну и утречко их ждет… Похмелье с шампанского не самая приятная в мире вещь. Принести им завтрак в постель и попробовать разговорить Тери, пока она будет настроена благодушно.

Сказано – сделано.

Только. Хочешь рассмешить бога – расскажи ему о своих планах.

Когда Миллер постучал в дверь Миланы, ему долго никто не открывал. Он уже хотел было воспользоваться отмычками, но не решился. Дом потихоньку просыпался. В конце концов, за дверью послышались шаги, щелкнул замок, и в приоткрытой щели появилась всклокоченная Милана.

- А, это ты. Заходи.

Она открыла дверь шире, запуская Миллера.

- Я принес вам круассаны с кофе…

- Нам? А, точно. А она ушла уже. Я спала. А она ушла. Вот так.

Разочарование и недоумение было не скрыть. А я думала, мы друзья, так и осталось невысказанным. Застряло где-то занозой на сердце.

Милана села за туалетный столик и началось обратное преображение. В Милана.

- А ты все равно такой пупсик. Завтрак нам принес, - Милан улыбнулся. – Составишь мне компанию? Я уже не помню, когда завтракал. Тем более, не один. Пожалуйста?

Этот полный мольбы взгляд в зеркале. Миллер кивнул.

- Только и ты для меня кое-что сделаешь.

- Для тебя все, что угодно! – Милан порывисто прижал руки к груди, преданно глядя в глаза отражения Дэниела.

После завтрака Миллер отвез Милана в салон, а потом вернулся домой. Машина ДиДжина была на парковке. Все еще спит?

Просыпаться после вчерашнего всегда сложно. Но в этот раз  Гектору потребовались большие усилия, чтобы не закрыть глаза и не впасть в благотворный сон. Время было сейчас против него.  Постель Миллера вон уже аккуратно застелена и остыла. Гектор ругнулся, поминая напарника, и встал. Заправить белье на постели и совершить утренние процедуры много времени не надо. Завтрак можно перенести и на кухню того же ночного заведения, которое еще вчера было ему чужим. Кстати, там все еще есть агент, которого стоило бы разыскать, если он жив вообще. Но на машине миссии ООН показываться туда не стоит. Гектор сморщился, закуривая. Надо же было купить машину для Миллера и не купить для себя. Это нормально? И где теперь носит этого Ромео? На стоянке машины Миллера тоже не было. Прекрасно. Если ему нужна была стильная штучка, то Гектору не помешала бы сейчас машина в военном исполнении. А еще лучше – бронированная. Потому как при погоне, это было бы в самый раз. Такси как всегда долго ждать не пришлось. И ДиДжин отправился к часовщику. Поскольку время еще позволяло, нужно было проверить, насколько хозяин коллекции часов готов к сотрудничеству. Сможет ли он вообще быть полезным.  Договорившись с таксистом о дальнейшем маршруте следования, Гектор вышел из машины, чтобы встретиться с Мерджимом Салиху.

- Доброе утро, господин Салиху, - приветствовал он хозяина мастерской. - Уверен, что немногие жители этого города начинают работу в такой ранний час, - продолжал он, ощущая лишь жажду и нетерпение. Ведь самое опасное ждет его впереди…

Но Гектора на квартире не оказалось. Другую машину приобрел? Такси? Странно. Последнее время они действуют независимо друг о друга. Несогласованные действия могут привести к катастрофе, надо поменять порядок вещей.

 Дэниел возвращался домой лишь с одной целью. Забрать из секретного отделения своей сумки малюсенький прибор слежения. Носить его с собой было рискованно. Можно было потерять. Жизнь в последнее время так непредсказуема… Поэтому до поры Миллер оставил его в надежном месте. И вот пришла пора, и ему нашлось применение.

Прошлой ночью Тери, захмелев от выпитого, и под влиянием восторженных восхвалений Миланой Дэниела (неважно, что он сидит в паре шагов и все слышит) не хотела ударить в грязь лицом и показаться хуже новой подруги. Она долго не решалась, а потом все же извлекла на свет божий из своей сумочки умопомрачительный комплект. Колье и серьги с бриллиантами  в изящном футляре из темно-синего бархата. Милана, конечно, захотела примерить. Тереза благосклонно позволила. Потом они еще выпили, изобразили будущую свадьбу Терезы, теперь комплект украшений был на ней, а Дэниел, про которого удосужились вспомнить, был в роли священника. Потом выпили еще, и в результате на утро Миллер обнаружил одну из сережек среди подушек на кровати Миланы. Случайно. Заметил ее блеск. Это был шанс, который нельзя упускать. Он сказал, что, к сожалению, застежка на серьге сломалась, и он готов отдать ее в мастерскую, ведь Милану надо на работу.

- Ты прелесть! – Милан улыбнулся широко и открыто. - Только вернуть ее должен я.

- Вернешь, обязательно вернешь.

И вот теперь в эту самую серьгу будет вставлен миниатюрный трекер. Конечно, есть вероятность, что Тери оставит его дома. Но до сих пор не оставляла. Боялась с ним расстаться, со своим сокровищем. Теперь будет и подавно. Милан об этом позаботится. И, таким образом, Дэниел будет знать обо всех передвижениях Терезы.

С установкой трекера проблем не возникло.  А вот прослушку на ее квартире разместить не дали. Слишком натянутые отношения с местными властями, такова была мотивация отказа. Опять обращаться за помощью к ДиДжину? Времени уже не остается. Придется действовать по старинке.
Серьга у Милана. А он направляется к Тери. Узнать ее адрес будет несложно. Это первый шаг. Установить наблюдение за домом. Тоже возможно. Плюс отслеживать сигнал теркера, если серьги будут при ней или на ней.

И уповать на чудо. Блич рано или поздно появится с ней рядом. Придет ли к ней домой или в клуб? То и другое он считает своей территорией. Или вызовет Терезу куда-то на свидание. Если почует опасность. Она захочет продемонстрировать его подарок, это у женщин в крови. Непременно захочет.

И приведет Миллера к Бличу.

Рано или поздно. Надо только набраться терпения и не ослаблять внимания.

- Я старый человек, у меня осталось не так много времени, чтобы тратить его на сон, - назидательно проворчал Мерджим. Как же он надеялся, что не увидит больше этого янки… Но господь не услышал его молитв. И привел врага снова на порог его дома. – Я навел справки. – Поскорее от него избавиться,  это все, что хотел старый часовщик сейчас. – Вы запомните или запишите? – Он не мог не воспользоваться шансом и подколоть шпиона.

Гектор лишь поморщился в ответ.

- Так и думал.

Все, чем они занимаются, это пьют и трахаются. Трахаются и пьют. Американцы и русские. Одним миром мазаны. Даже спроси его, кто ему больше противен и омерзителен, Мерджим затруднится с ответом.

- Итак. Джордже Милатович скупает краденые вещи. Небойша Радулович наоборот. Спекулянт. Павле Кордича приторговывает бензином. Где он его берет, я не знаю. Сречко Груйич махинациями занимается. – И на сладкое Салиху оставил то, что он считал, избавит его от американца раз и навсегда. – А вот на улице святого Саввы, говорят, есть дом номер двадцать семь. И там по слухам, опять же, вербуют солдат. Да-да, солдат вербуют. Война же. Вот вы пойдите у них сами и узнайте, кто и зачем. – Предвосхищая все вопросы чужака, проворчал Мерджим. И с видом непобедимого, несгибаемого духа противоречия он воззрился на Гектора. Мол, я выдал все, что знаю, более не задерживаю.

Гектор ухмыльнулся… Да, старик явно поработал на славу. И из всего этого дерьма ясно было только одно. Делал он это не из благих побуждений. Но делал же. А что из всего пригодится – это дело случая. Все равно Гектор не надеялся и на каплю информации.

- Не беспокойтесь, господин Салиху, я наведаюсь туда.  И даже поблагодарю вас, если вы и дальше не бросите рассказывать мне новости. Я же не требую от вас идти на войну и убивать. Я хочу лишь посодействовать в скорейшем прекращении войны на этой земле. Хотя, вы же понимаете, как нравится людям это занятие... – разводя руками, произнес Гектор. Не было смысла нервировать старика, но выбирать агентов ему не приходилось. Даже с такой информацией нужно было работать.

Он вернулся к таксисту через пятнадцать минут.

- Часы починили. Уже хорошо. Теперь в клуб Святая Тереза.

Таксист понимающе кивнул.

- Не рановато? Там же сейчас нет никого.

- А тебе что, жалко бензина? – фыкрнул Гектор, - Ты же, поди, тоже заправляешься у Павле Кордича?

Изумленно вытаращив глаза, таксист энергично кивнул.

- Да. А куда ж еще ехать, как не к Павле? У него хотя бы чистый бензин. Не то, что у других. В приличную машину и заливать страшно.

Гектор ухмыльнулся. Он вот недавно заправлял машину для Миллера. И тоже понял, что в этом городе с бензином просто глобальная проблема. Но, скорее всего, как и все другие проблемы, она была очень на руку кому-то.

- А, что, Павле этот бензин на кухне гонит?

- Да. Держи карман шире! – таксист хлопнул руками по рулевому колесу. – Это когда бы он его гнал? Только и успевает, что торговать. Разливает из цистерны, что стоит у него за гаражом. Вот же повезло ему, когда гараж строил возле железной дороги.  А откуда цистерна? – глядя на Гектора продолжал кричать таксист.  - Так это вы у Бешеного Петера бы спросили. Денежки-то все ему идут за бензин.  Павле только и получает что за разлив и работу. От цены на бензин даже процентов не имеет. И работает. Потому что семью надо кормить. А больше где ему еще работать?

Таксист еще долго говорил. Всю дорогу, пока ехали на улицу Дервишей и потом, когда был в салоне машины уже один. Больно было смотреть на то, как гибнет друг. Ради того, чтобы обогатился кто-то другой.

Но Гектор уже не слушал его. Главное он узнал. Куда уходят деньги за бензин, выяснить сложно. Кто их будет забирать? Ну уж не Блич же. Мараться вонючими деньгами он не станет. Пошлет шестерок. Тех же вышибал. Готовых за теплое местечко на все. Никому не хотелось умирать. Никому. И этим громилам тоже. Поэтому, видимо, Гектор с удовольствием обнаружил несколько парней, ожидающих его в холле клуба. Посмотри-ка, как послушно они выполняют команды Блича. Гектор мотнул головой... интересно, когда Блич прикажет его убить, они так же дружно кинуться рвать его на части? Определенно – да. Но пока они смотрели на Гектора, раскрыв рты, ловя каждое его слово.

-  Если позволите, я хотел бы увидеть, как организована работа на территории клуба, дорога к дому мисс Терезы и защита ее квартиры. Продемонстрируйте мне все. Коротко. Четко. Быстро. Пока просто демонстрация. Без дополнительных вводных.

Потребовал Гектор после короткого знакомства, стараясь не давать парням времени на обмен впечатлениями и разговоры. Чем меньше они думают и говорят, тем больше времени у Гектора есть, чтобы находиться там. Маршрут внутри клуба был продемонстрирован быстро. И пора было отправляться к дому объекта. Парни выстроились у входа. Гектор тоже направился за ними.

Весеннее солнце уже клонилось к закату. Бархатные сумерки окутывали землю прозрачной сиреневатой вуалью. Все вокруг готовилось погрузиться в свежий, пока еще не наступила летняя жара с пылью и липким зноем, сон.

Ночные цикады начали свою умиротворяющую песню. Убаюканные ею, окрестные поля тихонько покачивались в закатном мареве.

И вот в эту идиллию ворвались с ревом звуки приближающихся мощных автомобилей. Двигатели рычали, как взбешенные звери. Два снаряда пролетело мимо мирных полей. Один ярко-красный, поменьше, прижимаясь к дороге для большей устойчивости, а второй крупнее, выше, серебристого цвета. Благодаря мастерству водителя ничем не уступал своему конкуренту.

За рулем красного Альфа-ромео был Гектор ДиДжин, а рядом с ним Тереза. Щечки ее раскраснелись от восторга. Она давно мечтала проверить способности своей машинки, но как-то не решалась. И вот подвернулся такой удачный случай.

Заправкой ее любимицы всегда занимались ее телохранители. Вот и сегодня она позвонила и сказала, что пора съездить на заправку. Очень быстро у дверей ее квартиры возникли двое. Одного она знала, хотя имя его ей было неизвестно, потому как ни к чему. А второй был ей незнаком. Но с первых же секунд как будто искра проскочила между ними. Он был не такой, каких привыкла видеть Тереза. Чем он отличался, она не могла бы сходу определить. Но  он точно был иным.

Чуть позже, когда незнакомец, представившийся Гектором, заговорил с ней, Тереза поняла. У него присутствовал интеллект. А еще чувство юмора. А еще индивидуальный неповторимый шарм. Он выгодно отличался от ее прежних телохранителей. И Тери почувствовала к нему симпатию и доверие.
Когда он отдавал ей ключи от заправленной машины, их пальцы соприкоснулись, и Тереза ощутила как будто удар тока. Она не хотела отпускать этого Гектора от себя. Не сегодня. Она та и стояла, держа ключи в руке, и неотрывно смотрела ему в глаза.

- Мы не помешаем?

Тереза и не заметила появления ее новой подружки в сопровождении своего высокого брюнета Дэниела, пока они не подошли слишком близко. Тери быстро отдернула руку.

- Помешаете? Чему? – натянуто улыбнулась.

- Ты скажи, - игриво ответила Милана. – Ты обронила у меня дома серьгу, я подумала, ты захочешь вернуть ее. – И протянула блестящее украшение Терезе.

- О! Боже, я такая рассеянная… спасибо тебе огромное, если бы я потеряла ее… не знаю, что бы со мной было… - тень ужаса пробежала по лицу Тери.

- Теперь она снова у тебя, переживать не из-за чего, - успокоила подругу Милана.

- Так… какие у вас план на вечер? Может, посидим где-нибудь? Раз уж мы все тут собрались?

- У меня идея получше, - интригующе понизив голос, произнесла Милана. – А давайте устроим гонки?

- А давайте! – с готовностью приняла вызов Тереза.

Гектор предполагал уже, что в обязанности охраны входит добыча бензина. От того и выспрашивал таксиста. И если для того, чтобы заправить машину Дэниела ему пришлось выложить кругленькую сумму, то, как оказалось, машину Терезы можно было заправить абсолютно без денег. Оно и понятно. И то и другое принадлежит одному человеку. Очень удобно. Но Гектора поразила девушка. Не зря только услышав о ней, он хотел сблизиться с обладательницей такого имени. Такой репутации. Или такого шарма? Кто знает, как возникает любовь? Или что это было, когда она коснулась его кончиками пальцев, забирая ключи от своей красной бестии?

И тут появился Дэниел. Со своей… СВОЕЙ? Он действительно думает, что ОНА девочка? Наметанный взгляд Гектора обмануть трудно. Даже нехарактерным для трансвестита поведением. Но Миллер либо действительно влюблен, либо так хорошо исполняет эту роль. Гектор ухмыльнулся, глядя на эту парочку. И ошалел от слов Тери. Гонки? А девчонка с характером. Шальная. Она могла бы составить пару... Видимо, Блич не зря ее сторожит так усиленно. Охрана замерла чуть поодаль. До них еще не дошло, как реагировать на ситуацию. Да и слов о гонках они не расслышали.  Гектор протянул руку за ключами.

- Мисс, вам не полагается сидеть за рулем. Это первое. И второе. Мы обгоним этого красавчика, как котенка. – Гектор смерил презрительным взглядом Миллера, давая ему последнюю возможность сдаться еще до его бесславного проигрыша.  – Не думаю, что твоя кобылка настолько хороша, чтобы потягаться с моей, - высокомерно заявил Гектор, перекидывая ключи от машины в левую руку и протягивая правую Терезе. – Мисс, я уверен в успехе. Ваша машина не может сравниться ни с какой другой. И сейчас вы увидите это наглядно.

- Есть только один способ проверить, - парировал Дэниел своим низким глубоким голосом, нотки которого казалось такими бархатным, но для человека, хорошо его знающего, каким был Гектор, сразу становилось ясно, что ничем хорошим это не закончится. Угроза, обернутая в нежный шелк. Изысканно и зловеще.

Гонки? Да вы о чем вообще? Была первая мысль Миллера. Но, встретившись взглядом с ДиДжином, он понял, что это их шанс оторваться от вездесущей охраны. И установить контакт. Столь необходимый. Столь желанный. У Гектора, несомненно, свои планы, как без того, но пусть себе. Главное, что не будет мешать делу. А он не будет.

- Они думают, что если у них Альфа-Ромео, значит, весь мир в кармане, - сообщил Дэниел Милане, когда она устроилась рядом на сиденье. – Мы им покажем, что немецкая машина не только надежнее, но и ездить умеет быстро. Если за рулем правильный водитель.

- Ты у меня лучший! – восторженно улыбнулась Милана, предвкушая безумное веселье.

- Пристегнись.

И веселье началось.

Усадив даму в машину, Гектор глянул на Дэниела. Каким бы странным это не казалось. Даже действуя независимо и не согласованно, они все равно добрались до цели. Разве это не знак? Не показатель их слаженности? Не тот самый финиш, который давно предначертан? 
Машина послушно загудела. Гектор посмотрел на Терезу, по большей части, чтобы удостовериться, что она пристегнулась ремнем безопасности. Но и чтобы заглянуть в ее небесные глаза, так невероятно, словно хрустальные, горящие на смуглом личике.

- Ничего не бойся, - шепнул он ей, - этот парень ничего не смыслит в машинах. Уж поверь мне.

Тонкая улыбка скользнула по губам Гектора и превратилась в хищную ухмылку.  Такую же, как рычание набирающего обороты мотора.

- Ты его знаешь?

Но вопрос  Терезы остался без ответа, потонув в грозном рыке автомобиля.

Старт.

Есть отрыв. Гектор вырвался вперед, но Миллер уж точно не отстал. Полкорпуса. Полкорпуса отыграл красный автомобиль у серебристого.

Охрана, остолбенев, стояла у дома Терезы… но растерянность долго длиться не может. Им бросили вызов. Пусть завуалированный. Но вызов. Весенний воздух хоть и опьяняет, но и освежает. То ли ветер поменял направление, то ли эти верзилы на черном внедорожнике одумались, но запрыгнув в машину, они направились следом за двумя красивыми автомобилями. В их обязанности входило не дать красному завести себе пару. Это просто работа. Ничего личного.

Разрывая ветер на части, по загородной трассе из Приштины выезжали три машины. Красная и серебристая почти в обнимку, стараясь не отпустить друг друга ни на секунду. И черная. Надрывно урча, ругаясь на чем свет, отставая с каждым километром, но не переставая ехать вперед.

- Тебе нравится? – обратился Гектор к девушке. - Чувствуешь, как радуется твоя малышка на просторе? Подожди еще минуту, как только окажемся за городской чертой. Она покажет тебе все, на что способна.

Тереза улыбнулась. Она только сейчас почувствовала себя свободной. Странно. Это же человек Блича. Но почему ей и ним легко? Даже дышать легко и свободно. Как будто салон ее малышки стал другим. Или воздух стал не таким тяжелым и напоминающим болотную трясину. Вот еще вдох... нет. Глоток воздуха. Он стал не вязким. Он стал пьянящим, как вино.  Тереза вздохнула. Посмотрела на Гектора, сверкнув глазами.

- Ты забавный. Я не думала, что Петер может взять на работу такого. Обычно от его людей за версту несет фанатизмом. Они думать не умеют. Только двигаться.

- Это я заметил еще там, на сцене, - хмыкнул Гектор. – Ничего. Сейчас ты почувствуешь, что значит свобода. Дыши глубже и смотри, как мы их сделаем.

Проскочив знак, отделяющий черту города, Гектор переключил передачу и нажал на педаль газа. Машина чуть дрогнула и повиновалась. Стрелка спидометра легла, прижавшись к цифре 180.

- Они оторвались! Оторвались!

Милана сжала кулачки, подавшись вперед, как будто сама хотела догнать автомобиль своей подруги.

- Ненадолго, - спокойно ответил Миллер и, в свою очередь, переключив передачу, прижал педаль к полу.

Мощная машина чуть медленнее, чем оборотистый Ромео, стала набирать скорость. Дэниел с удовлетворением видел, как приближается красный блестящий в лучах заходящего солнца корпус машины конкурентов.

- Мы их догоняем! Догоняем! – визжала Милана, хлопая в ладоши.

Еще бы не догоняли. Еще немного…

В зеркале заднего вида Дэниел увидел огни. Еще слишком далеко, но за ними погоня. У охраны нет шансов, пока они не остановятся. А он останавливаться не собирался. Вперед. Поглощенный азартом погони и опьяненный близостью скорой безоговорочной победы. Только вперед!

Гектор понимал, что против них работает все. И время, и охрана. Когда-нибудь кто-то из них поймет, а если даже и не поймет, но сообразит, сообщит хозяину о том, что происходит. В любом деле найдется тот, кто сделает свою работу. Ничего личного. Просто выработанный рефлекс. Инстинкт. Кто-то найдет способ подстраховаться в этом мире, где смерть ходит попятам.

- Держись!

Гектор  резко нажал на тормоз. Ремень безопасности  натянулся, не давая удариться об руль.

Перед машиной  зияла воронка.  Не надо быть провидцем, чтобы предполагать на дороге в стране, объятой пламенем войны, ямы от разрывов бомб или мин. Хорошо бы, чтобы мин не осталось рядом. Иначе будет затруднительно. Гектор не стал глушить мотор. Мало ли, как дальше придется действовать. Визг тормозов возместил о том, что Дэниел среагировал вовремя.

- Не поранилась, не напугалась, детка? – Гектор повернулся к Терезе, оглядывая ее. Девушка, скорее всего, напугалась, но постаралась поскорее улыбнуться и взять себя в руки. Ее восторг так и не прошел. Остановка – это лишь остановка. Она уже была опьянена этим полетом.  Этой скоростью. Этими другими ощущениями. И, видимо, этим мужчиной. Таким обычным. Резким. Ласковым. Властным. И пронзительным. Она благодарно посмотрела на Гектора.

- Спасибо. Это было волшебно! Правда, я думала, у меня глаза лопнут от ужаса! Но мне жутко понравилось! Это так здорово! Так красиво!

Нужно было остановить этот поток слов. Гектор, отстегнув уже ремень, не нашел ничего лучше, чем тронуть большим пальцем ее нижнюю губку. Заглянуть в глаза. Шепнуть что-то, вроде.

- Ты молодец, Тери, - и прильнуть к ее губам. Нет. Не терзать их, напиваясь поцелуем. Но обжечь, обещанием чего-то большего. Может быть, похожего на эту гонку…

Потом Гектор резко отстранился. И вышел из машины. Оставив девушку решать, что это было. Ведь у него было не так много времени на то, чтобы сказать Дэниелу хотя бы пару слов….

Но все хорошее кончается. Рано или поздно. Чаще всего рано. Прибытие охраны было еще не самой страшной угрозой. Да угроза ли это вообще.

А вот кусок, вырванный из дороги миной, вполне мог бы стать. Не среагируй Миллер вовремя и адекватно.

- Прости, но это была вынужденная мера.

В ответ на ошарашенный взгляд Миланы ответил он. И вышел и машины, чтобы поговорить, наконец, с Гектором.

- Охрана скоро будет здесь. Наверняка уже настучали хозяину. Так что вопрос времени, когда и Блич заявится. У тебя оружие при себе?

Гектор хмыкнул.

- Еще бы я с ним расстался. – Он откинул край куртки, чтобы не привлекать большего внимания. – Уверен, что кто-нибудь, да настучал хозяину. Иначе их всех нужно уволить к чертям. Но девчонка того стоит. Кстати… - Гектор  на шаг приблизился к Дэниелу. – Вот подумай, есть ли у нас шанс? Между машинами мы в ловушке. Нужно бы девчонок утащить подальше. Один выстрел в бензобак – и мы превратимся в барбекю.

Тереза уже хлопнула дверцей. Разговор окончен. Машина охранников уже вполне различима на дороге.

- Неплохо водишь, - Гектор заговорил громче, чтобы это слышали все. - Только парковаться не умеешь, парень. Может, развернешься, чтобы в нас не въехали?

В жизни не поверю, что среди охранников Блича есть такие меткие стрелки. Другое дело, что могут  прострелить шины, тогда будет хуже.

Дэниел хотел ответить, но не успел. Он обернулся к Терезе, изобразив самую располагающую из всех своих улыбок.

- Ваше предложение куда-нибудь пойти поужинать всем вместе еще в силе? Эти гонки пробуждают такой аппетит…

Милана уже стояла рядом, обвив его руку своими. Мое.

- Да, я тоже страшно проголодалась, - поддержала она Дэниела. – Поедем, а?
Машина охраны приближалась стремительно. Решение нужно было принимать сейчас.

- Где в это время можно найти приют четверым изголодавшимся искателям приключений?

- Красная лилия!

- Значит, едем туда.

Дэниел поставил точку прежде, чем кто-либо успел что-либо сказать.

Охрана, несомненно, увяжется за ними. Пусть себе. Сомнительно, что присутствие посторонних сможет помешать им исполнить приказ Блича на ликвидацию, если до того дойдет, но шансов любом случае больше, чем на пустой ночной трасе.

Гектор дождался. Когда Тереза сядет, и только потом сел сам и пристегнулся. Двигатель все еще ворчал на холостых оборотах, но это и хорошо. Не нужно будет тратить время на лишние действия. 

- Дорогу покажешь? – обернулся он к Терезе. Все еще находящейся под впечатлением. Ну, уж кто-кто, а Гектор ДиДжин умел произвести неизгладимое впечатление.  Она кивнула, улыбнувшись слегка. Кажется, впервые она была так нерешительна. И то дело. Такой выбор. Это не Блич, который завладел ею, не спрашивая. Но предоставляя некоторые возможности. Тереза не была счастлива. Но могла быть спокойна. Пока вокруг нее была только музыка. Она слышала иногда музыку ветра. Ливня. Шторма. Но чувствовать ее, как с Гектором ей еще не приходилось. Когда Блич был рядом, она могла быть уверенной, что ей ничего не угрожает, но никогда не была так ошеломлена, как с Гектором. Но была и другая сторона. Блич никогда не простит ей связи с другим. Он это заявлял вслух. Он демонстрировал это всегда. Для того и такая охрана. Откуда взялся Гектор? Никогда Блич не подпустил бы такого охранника к ней.

Объезжая машину охраны, Гектор помахал им, чтобы ехали за ними. Как будто они могли сделать что-то другое? Но те все равно замялись на дороге. Потом еще разворачивались. Потом опять догоняли два красивых автомобиля. Серебристый ехал чуть впереди. Гектору не пришлось спрашивать, куда повернуть, у Терезы. А  девушка во все глаза глядела на своего водителя. И в этих глазах горело пламя. Голубое, словно редкая роза, пламя невероятной любви. Она слышала музыку шторма. Нет. Теперь она ее чувствовала. Она даже могла бы спеть ее. Все ее существо переродилось, требуя другого воплощения ее возможностей…
 
Как у него это получается? Влюбить в себя девушку с первого взгляда. Хорошо, со второго. Наверное, так же, как получилось у самого Миллера влюбить в себя Милана.
Вечер закончился превосходно. После ужина две парочки разъехались каждая в свою сторону, пожелав друг другу спокойной ночи, хотя все знали, что спокойной она будет далеко не у всех. Дэниел отвез Милану домой и уехал сам на свою ооновскую квартиру насладиться ночью в одиночестве и покое.

А Гектор… Разве он упустит шанс побыть наедине с мечтой любого представителя мужского пола? Да никогда.

Заодно Миллер проверил трекер. Он работал исправно. По совету Миланы Тереза стала носить комплект не в сумочке в футляре, а на себе.

Тереза удивилась только один раз. Когда Гектор поцеловал ее в машине. Она удивилась тому, с какой легкостью вздохнула после этого. Как зазвучал мир вокруг после этого. И ей понравилось. Ей понравилось решительно все. И как этот мужчина прикоснулся к ней. Как он смотрел на нее. Как звучал его голос. Убедительно и чисто. Без треска, который она обычно слышала. Ей понравилось все, что было дальше. Они прекрасно поели вчетвером в Красной Лилии. Уютненьком кафе, вовсе не претендующем на премиум опции. Но ей показалось божественной еда, поданная там. Ей понравилось как Дэниел и Милана смеялись шуткам Гектора. И как тихо они потом уехали. Только Милана шепнула на прощание, чтобы она носила серьги и колье на себе, чтобы не потерять его впредь. И Гектор любезно пообещал позаботиться, чтобы Тереза сделала это. Он довез ее до дома. И пошел провожать до квартиры. Грозно глянув на охранников, которым и на ум не пришло возразить.

А потом он застегнул замочек колье на ее шее. И Тереза опять вздохнула с облегчением. Только от одного прикосновения его пальцев. А дальше… Дальше была только музыка. Выходя на сцену Святой Терезы на следующий вечер, она все еще слышала эту музыку. И пела ее. Ей казалось, она никогда в жизни до этого еще не пела. Ноты взлетали, вились вокруг, образую кружевную накидку, согревая ее и рисуя сказочные узоры. Ей только и оставалось, что следовать за райскими птичками, витавшими под звуки этой музыки.

В этот вечер Гектор был не в зале. Он ждал ее за кулисами. Но на людях он не позволял себе ничего такого, чтобы хотя бы даже уборщица заподозрила нечто крамольное. В этот вечер увозить ее домой была очередь другого охранника. Гектор сказал, что так нужно. Чтобы никто даже подумать не смел, что Тереза в чем-то замешана. Он обещал прийти позже. И Тереза только и мечтала, чтобы поскорее наступило это «Позже». И, конечно, не могла дождаться. Поэтому, поднимаясь по лестнице, набрала номер Гектора. Гудки были не продолжительными. Гектор взял трубку.

- Ты уже дома, малышка?

- Нет. Буду через минуту. – Отвечала она, поворачивая ключ в замке. – Слышишь? Дверь скрипнула, - хихикнула она и замерла на месте… – Петер…

Это все, что смогла выдохнуть Тереза, войдя в квартиру…

- Петер.

Его голос, выражение лица, поза. Ничто не предвещало ничего хорошего.

- Странно, что ты еще помнишь мое имя. И это после всего, что я для тебя сделал. Это ты тоже помнишь? Или уже успела забыть?

Он оставался сидеть в кресле, где еще не так давно сидел Гектор. Если бы он знал об этом, врядли выбрал бы это место.

- Я же предупреждал тебя. Предупреждал же? Или ты со мной, или…

 Он замолчал, оставив угрозу висеть в воздухе.

- Может, попробуешь объяснить? Давай, мне даже интересно.

Объяснить? Да. В этом весь Петер. Тереза прошла в комнату. Да. Еще недавно кроме него не существовало никого. Точнее – нет. Не так. Она посмотрела на него. В его глаза. Злые. Утомленные. Жестокие.  Она знала, что он может убить. Видела это. И когда ее сознание пыталось напомнить ей о Петере, оно и говорило ей об этом. О том, что она рискует жизнью. Тереза положила телефон на подоконник. Бог знает, заметил ли этот жест Петер. Он вечно все замечает. Как страшный волк, он кружит вокруг, сужая круги, доводя до безумия.

- Объяснить? – переспросила она, и не дожидаясь ответа, сказала, - Я не знаю, возможно ли объяснить, что такое рассвет. Полет. Закат. Ты видел, как безумно красив закат? Наверное, видел. Ведь есть же у тебя глаза, - вздохнула она. - Но я не уверена, что ты слышал закат. Или рассвет. Понимаешь? Я могу слышать. И не только слышать. Но и передать то, что я слышу, голосом. Понимаешь? Но, чтобы петь, я должна слышать. Иначе невозможно петь.  Слышать счастье. Как тебе это объяснить? Ну, вот скажи мне, как я могу объяснить тебе то, что нужно чувствовать?

Тереза отошла от Петера  к стене.

- Так нормально? – спросила она, разворачиваясь. - Так тебе будет проще попасть в меня? Ничего не помешает?

Он обещал убить ее, если хотя бы один мужчина прикоснется к ней. Она знала, что он сделает это. Не просить же его передумать. Тереза вздернула подбородок и посмотрела на Петера.  Если он думает, что она будет ползать на коленях, умоляя его передумать, то он ошибается. Ей очень хотелось еще раз увидеть Гектора. Почувствовать его. Почувствовать вселенную в своих руках. Ей безумно хотелось петь. Вот так, как сегодня. Но просить об этом Петера она не станет.  Это будет слишком унизительно. Слишком.

Петер, вздохнув, порывисто встал с кресла. В два шага преодолел расстояние, разделявшее их с Терезой. Подошел  к ней вплотную. Заглянул в глаза.

- То есть, ты хочешь сказать, что со мной ты была лишена этого всего? Я дал тебе жизнь. Я дал тебе свободу, независимость! Деньги, машина, квартира! Карьера! Имя! Ты могла петь хоть круглосуточно! – Голос его звучал все громче и громче с каждой фразой, отражаясь от стен комнаты подобно раскатом грома. – Чего тебе не хватало? А? Чего? Скажи мне! Скажи! – Он врезал кулаком в стену рядом с головой Терезы. – Подружки-трансвестита? Американского шпиона, который влез тебе в доверие и в постель? Его дружка-извращенца, который вместо нормальной девки выбрал транса? Да-да, милая Тереза, транса. Твоя дорогая Милана самый что ни на есть мужик! Но ты… Ты… - Блич уже не смог бы остановиться, даже если и хотел бы. – Я думал, ты будешь умнее. Разборчивее. Но нет! Из всех отребий мира ты выбрала самое никчемное! А ты хоть знаешь, кто такие твои Гектор и Дэниел? Они те самые цээрушники, из-за которых я потерял столько времени за решеткой! Они гоняли меня по всему миру, как охотничьи псы! Куда им поймать меня! Они нашли другой путь! Через твою постель!

Блич отошел от Терезы, метнувшись к окну. Круто развернулся. Свирепо выдохнул.

- А теперь ты готова умереть за него… - он был в отчаянии. Горечь обиды и непонимания затопила Петера. – За что. За что ты так обошлась со мной. Почему. Почему ты предала меня. Ты тоже. Почему.
Чем больше говорил Блич, тем больше казалось, что все это не правда. Что всего этого не может быть. Нет. Нет! Если бы она только видела. Если бы она только слышала. Но она же чувствовала. Чувствовала!

- Я не верю тебе. – Устало выдохнула Тереза и посмотрела на Петера. – Я тебе не верю. Ты можешь говорить что угодно. Какое мне дело до того, кем являются Милана и ее друг? Даже если так. Ты изолировал меня от всего мира. Кроме твоих тупых вышибал. Да и они со мной даже не говорили. Только передавали приказы. А Милана говорила. Отребье? Пусть.  Чему ты удивляешься и в чем упрекаешь меня? Я готова умереть. Да. В любой момент. И не за того, кто был в моей постели. Нет. Ты ошибаешься. Ты как всегда ничего не понял. И не поймешь. Налей лучше вина. Я устала, а ты взбешен.

Тереза подошла к дивану и села. Потому, что стоять больше сил не было. А убить ее можно в любом положении. К чему терпеть неудобства?

Она еще и издевается…

- Да как ты смеешь упрекать меня. Ты… ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Ты себя слышишь?
Это немыслимо. Это просто невообразимо.  С этой женщиной он делил постель. Ею восхищался. Ей под ноги бросал богатство. Положение. Себя. А она взяла и растоптала это все. Растоптала и пошла дальше. Как же так. Как так… И из всех мужиков мира. Именно эти двое. Снова. Снова претендуют на то, чтобы отобрать у Блича то, что он завоевал. То, что сделал своим.

- Ты его любишь? Скажи, Тереза. Любишь? Хотя не говори. Итак все ясно. Ты готова умереть за него. О чем еще говорить. – Петер резко оборвал сам себя.

Слишком больно осознавать, что тебя предали. Почему все предают его? Он же так старался, так старался… Тереза. Он создал ее. Взрастил, как нежный цветок, перенеся ее талант на благодатную почву. Он же давал ей все, о чем можно мечтать. И из всех мужчин мира! Американский шпион! Вот такая благодарность.

- Куда ты все время смотришь?

Петер проследил за взглядом Терезы и изменился в лице.

- Ты оставила телефон включенным. Так даже лучше.

Блич схватил хрупкий аппарат в руку и поднес к лицу.

- Слушай, ублюдок. – Прорычал он. – Я знаю, что ты слушаешь. Ты, наверное, уже близко. И надеешься успеть. Но ты опоздаешь. Я всегда буду на шаг впереди вас обоих. И передай своему ублюдочному дружку-извращенцу, что я и до него доберусь. Вы отняли у меня годы жизни и бабу. Я отниму у вас больше.

Гектор слышал. Он слышал, как Тереза воскликнула: «Петер», и то, что она говорила, что он говорил, и он не стоял на месте. Он метнулся через ресторан, раскидав охранников, возникающих на пути. Ясно, что они уже получили приказ. Ясно, что его убивать не приказано, но задержать необходимо. Да только куда им задержать Гектора.  Он не оглядывался. Чтобы посмотреть, сколько костей сломал.  Он продвигался вперед. Джип одного из парней стоял у входа. Гектор не стал раздумывать, насколько безнравственно забирать чужую машину. Он просто нырнул в салон. Ключ зажигания даже поворачивать не пришлось. Оно просто не было выключено. Мотор работал. Гектор нажал на педаль газа и помчался по дороге. Слова Блича он услышал за несколько кварталов до дома Терезы.

- ****ь! Ублюдок! Ты слышишь меня? Не смей трогать ее! Если ты  мужчина, дождись меня. Какого хрена… *****!

Что толку было кричать и ругаться, если ты находишься за несколько километров от того места, где от тебя зависит все…

Щелкнуло, выныривая из рукояти, узкое безжалостное лезвие. Блич подошел к Терезе, провел кончиками пальцев по щеке, печально улыбнулся.

- Прощай. У нас могло быть будущее. Но ты все разрушила. Когда я говорил, что люблю тебя, я не лгал.

И вонзил лезвие в грудь Терезы.

Поймал ее чуть удивленный болезненный вздох. Вытянул из расширившихся глаз остатки осмысленных чувств. Бережно, как будто извиняясь, опустил ее на пол.

А потом ушел, не оглядываясь.

Гектор перескакивал ступеньки, стараясь сократить расстояние до квартиры Терезы. Около дома ничего не изменилось. Не было лишних машин. Не было чужих людей. Хотя Блича Гектор бы узнал. Не первый год знакомы. И все еще надеясь на встречу с ним в самой квартире, Гектор взлетел на этаж.  Вот только распахнутая дверь квартиры, как жуткая рана зияла на площадке, предвещая недоброе.

Весь мир уместился в прицеле пистолета в вытянутых руках Гектор. Но Блича не было. За то было она. У окна. С ножом в груди в луже крови.  Гектор отбросил пистолет, падая на колени около нее. Взяв в руки голову. Он склонился к ней, шепча что-то. Пока не услышал, что она тоже что-то шепчет в ответ. Гектор склонился, чтобы расслышать ее слова.

- Он убил … Он…

- Блич? Тебе нельзя говорить. Не напрягайся. Я вызову скорую. – Гектор потянулся за телефоном,  но девушка продолжала.

- Не поможет. Я не смогу… Он убил меня… Убил за то, что я люблю тебя…. Люблю, слышишь?

- Слышу. – Гектор вытащил телефон, набрал номер Миллера. – Я слышу. Я тоже люблю тебя. – Дэн.  Сюда быстро! Быстро! Он был тут! Скорую вызывай! ****ь, я сказал, вызывай скорую и быстро сюда! Она умирает! Сволочь! Убить бабу! Сволочь!

 Гектор кричал в трубку. Беспомощно смотрел на Терезу, прекрасно понимая. Что ни Дэн, ни скорая ей уже не помогут. Он  бросил телефон и обнял холодное тело Терезы. Она улыбнулась в последний раз, шепнула  что-то, едва шевельнув губами, и посмотрела на Гектора, полным удивления взглядом. Разве могла она представить, что когда-нибудь встретит человека, способного удивить ее на столько.

- Что ты сказала? – переспросил Гектор, покрывая поцелуями ее лицо. - Что? Я не расслышал…

- Спасибо, лю…

Она не смогла договорить фразу. Взгляд опустел. И только где-то совсем рядом зазвучала тихая музыка... Музыка смерти…

Когда Дэниел ворвался в квартиру, все уже было кончено. Тереза была мертва. Гектор баюкал на руках ее мертвое тело. Смотреть на это было невыносимо. Но Дэниел заставил себя смотреть. Запоминать. Каждую мелочь. Каждую деталь. Чтобы потом воспроизвести это все в памяти, когда настанет миг, и он расквитается с Бличем за все. Он будет знать, за что именно. Не станет сомневаться ни на секунду.
Прибывшие врачи скорой констатировали смерть. Забрали тело. Дэниел с Гектором остались в опустевшей как будто осиротевшей квартире.

- У нее были родные, ты не знаешь? – тихо спросил Миллер.

Гектор отрицательно мотнул головой.

- Хорошо, я сам все улажу. И с похоронами.

Он положил руку на плечо своего друга, легонько сжал, а потом вышел из квартиры, оставив Гектора погоревать. Ему нужно побыть одному. Попрощаться.

Похороны состоялись на следующий день. Статус наблюдателя ООН открывает многие двери.

Проститься с Терезой пришло неожиданно много людей. И не только ее знакомые. Друзей у нее не было. Разве что Милана. Да Гектор с Дэниелом. Родных тоже не осталось. Погибли при бомбежке. Все имущество Терезы было решено распродать, а деньги перечислить сиротскому приюту. Война плодит много сирот. Тереза сама осталась сиротой, хоть и взрослой. Она не была бы против. Только ее машину Дэниел продавать не разрешил. Он договорился с Гектором, и они уладили все необходимые вопросы. После похорон Миллер вложил ключи в руку Милана. Бледный, в черном узком пальто классического покроя он вовсе не походил на ту веселую бесшабашную девочку, которой был еще недавно. Наверное, больше ею ему не бывать. А часть жизни ушла. Похоронена вместе с Терезой.

- Что ты, нет, я не могу принять ее…

- Это не просто кусок железа, Милан. Это память. Тереза хотела бы, чтобы она была у тебя.

 Милан не смог сдержать слез. И не смог найти слов. Сжал ключи в руке и посмотрел на Миллера полным боли и отчаяния взглядом.

- Прости, - прошептал он. – Я не… я не знаю, как …

 Дэниел, ни слова не говоря, обнял его. Так они стояли посреди кладбища, и никто не смел осуждать их. Каждый справляется с горем, как умеет.

А сразу после похорон началась охота. Гектор отправился по наводке, данной ему старым часовщиком, туда, где, по словам Салиху, набирали бойцов на войну. А Миллер занялся отработкой финансовых следов. Не могли же деньги у Блича сыпаться из рога изобилия. В любом случае, у него есть счета в банках. Далеко не все транзакции можно осуществлять, используя исключительно наличные.
Времени в их распоряжении было не так много, и оба это понимали прекрасно. Нужно было быстро разобраться со всем здесь, в Косово, и покидать этот не самый гостеприимный край. Забрав с собой и Милана. Своими действиями Дэниел поставил его под  угрозу снова. И легенда, разработанная в рамках программы защиты свидетелей, трещала по швам. Милан снова был в опасности, но ни разу не упрекнул в этом Миллера. Напротив, он как будто жаждал вырваться из этого ставшего тесного для него мирка. Из этого города. Из этого так называемого салона красоты. Особенно после смерти Терезы. Мезич как будто очнулся ото сна. И понял, что не хочет больше прятаться. Быть кем-то еще.

- Я хочу снова стать собой, - так сказал он Дэниелу. - Хочу быть собой. Я понимаю, что мной прежним мне не стать, но то, чем я сейчас являюсь, это не я. Это какая-то фальшивая оболочка. Я думал, что смогу смириться с ней, смогу принять. Но не получается. Я задыхаюсь, как будто я стеснен, связан, опутан. Я хочу свободы. И только ты можешь дать мне ее. Прошу. Увези меня отсюда. Хоть в Африку, хоть на северный полюс. Главное, что отсюда. Я не могу больше здесь. Не так. Не после того, что произошло.
 
Дэниел понимал его как никто другой. Ему самому повезло, что после смерти матери он  не остался в Германии. Не то, чтобы это было его решение…

Но на своем нынешнем месте Миллер приложил все усилия, чтобы поскорее оставить Косово позади как еще одно кошмарное воспоминание. Оглянись назад, и осознаешь, что и вспомнить нечего. Одни лишь назначения одно другого хуже.

Бензиновый след вырисовывался четче остальных. Слишком явно и очевидно? Особенно для того, кто совсем недавно вышел из тюрьмы? Возможно. Но это совсем другая страна, другой континент, это зона военного конфликта. С одной стороны, кажущаяся безнаказанность, с другой тот самый вызов, который так любит Блич. Это щекочущее нервы ощущение, что идешь по лезвию меча, балансируешь на краю пропасти, и в последний момент остаешься в выигрыше, в то время, как твои противники лишь беспомощно клацают зубами в тщетной попытке поймать тебя за хвост.

Как и все схемы Блича, эта была элегантна и проста. А зачем что-то выдумывать новое, когда есть те, кто готов продаться за кругленькую сумму, осевшую на его секретном банковском счете?

В Приштине было много предприятий, которые функционировали еще до войны, а потом с началом военных действий утратили свою значимость и функциональность, став непригодными для милитаристов всех мастей. Но зато там были ресурсы. Да еще какие… Коммуникации, складские помещения, производственные цеха… Грех не прибрать к рукам.

Блич использовал в качестве своей базы бывшую текстильную фабрику. Когда-то дела у этой мануфактуры шли очень даже неплохо. Десятки железнодорожных составов курсировали в обоих направлениях. На фабрику и от нее. С тех пор остались лишь железнодорожные пути, которые по какой-то счастливой случайности никто не разобрал и не сдал на переплавку, да пустующие ангары. Блич очень быстро узрел перспективу. В стране, где бензин был валютой, он основал свой бизнес. Пригнал несколько цистерн с топливом на территорию бывшей фабрики и продавал его втридорога. Расчеты за само топливо производились наличными, а вот аренда путей, вагонов и помещений уже оплачивалась иначе. С одного счета на другой. Пришлось протрудиться, и изрядно, чтобы проследить всю цепочку. Дэниел практически сутками корпел над документами, отыскивая тончайшие, едва заметные даже не ниточки, паутинки, ведущие к Бличу в конечном итоге. И его труды были, наконец, вознаграждены. Он нашел. Вскрыл. Обнаружил. Вытащил на свет божий.

Теперь оставалась лишь техническая часть вопроса. Но это было самое простое. ООН в Косово была, по сути, олицетворением закона и порядка. И совершить рейд на бывшую фабрику в рамках мероприятий по антитеррористической деятельности было как на увеселительную прогулку выйти. Все подтвердилось. Вагоны в депо. Наличные в сейфах. Охранники на подходах. Что  охранять на бездействующей фабрике, если не что-то противозаконное?

Сколько не иди по следу преступника, все равно наступить тот час, когда ты найдешь неопровержимые доказательства его преступлений. Гектор, конечно, не мог сам проникнуть на территории, подвластные Бличу. Кто бы его теперь туда подпустил. Но отслеживать финансовые потоки, равно как и потоки человеческих резервов на закрытой территории одного из неработающих заводов по переработки сельскохозяйственной продукции, под усиленной охраной находилось несколько десятков цистерн с горюче-смазочными материалами, ооновцу никто запретить не мог. Каким чудом Дэниелу удалось найти этот завод, Гектор выяснять не стал, но взорвать все это владение он рвался лично. В тайне надеясь, что либо встретит там Блича, либо уничтожит его там. Он разработал план операции проникновения на территорию, установки зарядов так, чтобы все имущество Блича взлетело на воздух, сам проследил за ходом операции. Но к его огорчению Блич не появился, чтобы спасти от уничтожения  своих людей, свою собственность. Как ни старался Гектор продемонстрировать свою заинтересованность этим объектом, не смог вызвать соперника на открытое противостояние. Бензин не Тереза. Они не трогали его сердце, если, конечно, у него вообще было сердце.  Гектор ругался. Орал. Но Блич так и  не появился. И в назначенный час бензин был уничтожен. Показательно и бесповоротно. Гектор тоже не собирался отступать и дарить врагу ничего из того, что мог отобрать. И без того условия игры были не равны. Слишком не равны…

Если Блич мог их уничтожить просто прицельным выстрелом, то они даже не знали, в какой стороне его искать. Как найти пути, ведущие к нему. Было ясно, что оставаться в Приштине нет никакого смысла. Он не будет ждать, когда его найдут. Не станет оставлять следы. Если только это не будет чья-то команда, которую он обязан будет выполнять. Как, например, вербовка наемников. Но он не присутствовал при этом лично. Гектор проверил и тот самый пункт вербовки. Там не стали отрицать, что работают на Петера, но сказать где он находится в данный момент, не мог никто. Даже прослушка, которую Гектор умудрился установить. Информаторы тоже молчали. Кроме обычных слухов и сплетен ничего способного просветить ситуацию. Сколько раз Гектор пытался вымолить у Бога мщения. Сколько раз он был готов на любой шаг, лишь бы увидеть глаза этого убийцы, ничего не происходило. Гектор бесился от бессилия. Блич ускользал. Не проявляясь никак. Спускаясь на обед, Гектор заказывал бутылку виски. После ужина еще две бутылки брал с собой. И утром опять брал новую бутылку.  Но ничего не помогало. Забыть удивленные глаза Терезы он не мог. И новая порция виски не облегчала задачу. Однажды он перестал брат бутылку с собой. Просто не стал этого делать…

Сколько раз Дэниел порывался сказать Гектору, что пытаться забыть Терезу неправильно. Тем более, с помощью алкоголя не прогнать ее призрак из своей души. Нужно помнить ее. Хранить ее образ в своем сердце, а не пытаться избавиться. Но он  также знал, насколько пусты слова в такой ситуации. И что, пытаясь помочь, он лишь разозлит Гектора, в итоге выйдет еще хуже. И молчал. По большей части пропадая в центральном офисе, с головой уйдя в бумаги. После взрыва на бывшей текстильной фабрике ни оба ждали ответных шагов, но Блич не собирался их предпринимать. Никак не обнаруживал ни себя, ни даже не пытался их достать чужими руками. Было ясно, что здесь им делать больше нечего. Но куда двинуться дальше… Миллер и ДиДжин получили карт-бланш на поимку Блича. Только вот как-то несвоевременно. Поздновато, что ли…

Как ни пытался Дэниел отогнать пессимистические мысли, они одолевали его с каждым днем все сильнее и сильнее. Опять Блич ускользнул. Опять оставил их в дураках. Это становится уже дурной традицией. И искать его также бесполезно, как пытаться есть суп вилкой. Хотелось забросить все, послать эти бесконечные бумажные джунгли к чертям, уехать, куда глаза глядят. Попросить новое назначение. И. И что? Признать собственное поражение и победу Блича? Даже не отомстив ни за Терезу, ни за Гектора, ни за себя?

Гнев – прекрасный двигатель. Только напомни себе, кто виноват в твоих бедах, и сразу открывается второе, третье, десятое дыхание. И Миллер прочесывает, пропуская через мелкое сито анализа тонны и тонны интела…

В тот вечер, да уже скорее ночь, он заявился домой, уже и не рассчитывая застать там Гектора, тем более, трезвым, но так надеялся. Потому что ему было, что ему рассказать.

Что приходит в трезвую голову человека, который вчера еще пытался прогнать из головы все мысли с помощью алкоголя? Видимо, все те же мысли. Потому, что кроме бессильной злости и безмерного горя Гектор ни о чем не мог думать. Ничего предпринять. Он не стал включать свет, когда вслед за закатившимся за горизонт солнцем, свет покинул и их квартиру. Он сидел на кровати в обнимку с подушкой и смотрел в окно. Бессмысленно и пусто.

- Там ее нет. И тут нет, - тихо шептал он, раскачиваясь в такт какой-то неслышной мелодии. - Там ее нет… нет.. Ее нигде нет…

Он только обернулся на Миллера, вошедшего в комнату и включившего свет.

- А, ты… -  бесцветным голосом произнес Гектор. - Ну, чем порадуешь? А то я тут думаю... А не сойти ли мне с ума? Было бы так мило, что хочется кого-нибудь убить…

- Черт, Гектор, ты экономишь казенное электричество? – Дэниел запоздало подумал, что напрасно включил большой свет, можно было обойтись и торшером у дивана. После очередного дня, проведенного за бумагами и за компом, в глаза как будто кипятка налили. И яркий свет лишь усугубил это ощущение. – А ты еще не сошел? Потому что, глядя на тебя последние дни, я с трудом мог предположить иное. Но это хорошо, что ты все же не отдался безумству без остатка.

Дэниел стянул крутку, повесил ее на крючок и прошел в комнату, размышляя, сначала сделать себе чай, заказать что-нибудь на ужин из ресторана с первого этажа или все е поведать Гектору о результатах своих раскопок.

Он рад.  Вот счастье. А что делать, если не рад? Если отдаться сумасшествию было бы самым лучшим выходом. Но. Видимо, не в этот раз. Ее нет. Ее больше нет. А этот говнюк Блич есть. И это необходимо исправить. Это просто необходимо исправить. Гектор встал. Подошел к Дэниелу. Положил руку на плечо друга.

- Скажи мне, что у тебя есть хоть малейшая зацепка, хоть намек на зацепку. И я переверну землю, чтобы эта гнида свалилась с нее, - Гектор был спокоен. Совершенно трезв и спокоен. Потому что такие решения не принимаются на одурманенную алкоголем голову.

- А теперь ты говоришь, как я, - Дэниел был рад возвращению Гектора. Особенно сейчас. Так вовремя. – Не буду долго тебя интриговать. В общем. Если одним словом. Он в Турции. Может быть, - быстро добавил Миллер. – Это три слова технически. Но я прошерстил чертову тонну информации, и не одну. Заслужил ужин. Как считаешь? – Дэниел выдавил улыбку.

Гектор потратил уйму времени на то, чтобы победить себя. Свое желание сдохнуть. Отправиться вслед за Терезой. Пусть кто-то посчитает его жалким и слабым. Но Дэниел так не считает. Он же видит, как Миллер смотрит на него. Открыто. Честно. Прямо. Нет. Дэниел не считает Гектора слабаком. Он просто рад, что в неравной борьбе ДиДжин нашел путь к нему. Обычный стандартный путь в свету. Тереза останется с ним. В его сердце. А вот Блич может просто прощаться с этим миром. Теперь его не спасет даже Папа Римский.

- А ты заслуживаешь. Не просто ужина. Ты заслуживаешь отличного ужина в номер. – Гектор хлопнул напарника по плечу и взялся за телефон. - Не переживай. Тут тоже можно сделать заказ, и через пятнадцать минут все принесут, я проверял.

Гектор сделал заказ. Усадил Миллера к столу.

- Я слушаю. Говори. Сейчас я выслушаю все, что ты сделал, где нашел этого ублюдка.

Пятнадцать минут? Казалось бы, не так и много. Особенно в сравнении с тем, что было позади. Но надо как-то умудриться не уснуть и не умереть с голода за это время. Должно помочь то, что он отвлечется на рассказ о своих изысканиях.

- Как известно, Блич промышлял бензином на черном рынке, - начал Дэниел, откинувшись на спинку стула. -  И тот факт, что он никоим образом не среагировал на взрыв на фабрике, навел меня на мысль, что у него эти цистерны далеко не единственные, более того, это лишь малая толика всего. Верхушка айсберга его бизнеса. А основная часть его империи находится где-то еще. Где еще поблизости можно развернуть активную деятельность, связанную с топливным бизнесом?

Дэниел вопросительно посмотрел на ДиДжина. Но ответа дождаться не успел. В его кармане завибрировал телефон.

- Привет, Милан, если это может подождать…

- Не может, Дэни. – Милан говорил тихо, как будто надтреснуто. – Приезжай, пожалуйста. Пожалуйста. Мне очень страшно здесь...

- Где здесь. – Дэниел моментально выпрямился на стуле, готовый сорваться и мчаться на выручку Милану. Вот оно. Началось. Блич говорил, что отнимет у них все. Терезу он уже отобрал.  – Где здесь, Милан?

- В больнице. Госпиталь Святого Марка. Пожалуйста, Дэни…

- Я сейчас буду.

Миллер вскочил со своего места и рванул куртку с вешалки.

Гектор выругался, но последовав примеру Миллера, взял куртку и ключи от машины.

- Ты устал. Я поведу, - спокойно сказал он, понимая, что ужин откладывается, что  ничего еще не закончилось, что их жизнь опять разворачивается куда-то далеко от уютного тихого офиса в Скандинавии. – А ты пока хоть скажи, куда и зачем мы летим среди ночи не евши, не выпив даже ни капли.

Гектор попытался пошутить. Но смеяться не хотелось совсем.  Предчувствие приближения чего-то темного и всепоглощающего, не давало возможности расслабиться и просто посмеяться.

Они спустились на стоянку, сели в белую машину миссии ООН и поехали навстречу этой тьме.

- Госпиталь Святого Марка, если тебе это о чем-то говорит. Они достали Милана. Черт.

Дэниел молчал всю дорогу до больницы, благодарный Гектору, что тот решил не напиваться сегодня, что взялся вести машину, и что вообще он рядом.

- Он хотел угнать ее. Машину. А там была бомба. Бомба, Дэни. Они хотели взорвать меня. Понимаешь? Меня! Если бы не тот парень… Я не знаю, что бы было…

Из сбивчивого рассказа Милана было ясно, что он приехал на работу на машине Терезы, теперь ставшей его. Оставил ее перед салоном на улице. А какой-то воришка, во всей вероятности, хотел не то угнать ее, не то просто поживиться тем, что мог найти в салоне. И активировал взрывное устройство. От него не осталось ничего, по чему можно было бы установить его личность. Это Дэниел узнал уже позднее, когда устраивал разнос своим, а заодно и местным за то, что не поставили его в известность о произошедшем. Хотя взрывы на улицах города уже стали настолько обычным делом, что перестали быть сенсацией. Потому и не сообщили.

Взрывной волной выбило все стекла в окнах близлежащих домов. По причине позднего времени жертв не было. Кроме Милана. Он задержался на работе. Оно и понятно. Ехать домой, в квартиру, где им было хорошо с Терезой… Пусть лишь один вечер. Но он так и останется единственным. Где воспоминания поджидают в каждой складке драпировки штор, под каждой меховой подушечкой…

- Я считал дни, когда смогу уехать отсюда…

Видеть Милана на больничной койке, чья бледность могла посоперничать с белизной подушки, было невыносимо. Он даже не просил остаться. Понимал, что Дэниел не сможет.

- Снаружи у двери будет охрана. Я устрою все так, что официальная версия будет, что это тебя взорвали. А не вора. У тебя будет новая жизнь.

- Опять? Иногда я чувствую себя котом, - Милан вымученно улыбнулся.

- Эта всего лишь третья, еще шесть впереди, - скопировал его улыбку Миллер.

Он дождался. Пока двое ооновских солдат не встанут на пост в коридоре снаружи палаты Милана. А потом вынужден был попрощаться, обещая придти завтра.

- Конечно, иди, Дэни. – Милан не хотел отпускать его, но и задерживать не смел. – Со мной все будет в порядке.

Гектор орал на  служащих госпиталя, на солдат миссии, вовсе не пылающих желанием охранять какого-то гомика. Пытался ускорить процесс освидетельствования останков воришки. А главное, пост у палаты это еще не гарантия жизни свидетеля. Нужно было срочно вывозить Мезича из страны. Слишком опасно тут становилось. Если Блич дал приказ сделать это, он будет повторять попытки, пока не добьется нужного результата. Гектор орал в телефонную трубку, что для Милана нужен борт спецрейса и превентивные меры безопасности. Что если Рон не предпримет соответствующих мер, программа защиты свидетелей ничего не будет стоить ровным счетом.

Рон обещал. Обещал вынести этот вопрос на заседание директората. Остроумно.  Ясно было, что в этой ситуации результат будет зависеть только от тех действий, которые предпримут они с Миллером.

Дэниел был бесконечно благодарен Гектору в тот вечер. Ночь. Неважно. Он взял на себя самую сложную и изматывающую функцию. Всех построить рядами и колоннами. И заставить шевелиться. Потому как сам Дэниел был опустошен. Как, наверное, совершенно недавно был сам Гектор. Странно. Одно и то же событие сначала выбило из колеи одного, но заставило неустанно искать едва заметные следы другого. И вот. Еще одно событие перевернуло все с ног на голову, заставив поменяться их местами. Миллер, казалось бы, безучастно созерцал, как Гектор заставил неподатливые колеса казенной машины вращаться. Быстрее, быстрее. Пока они не начали вращаться в полную мощность.

- Я так и не договорил, - глядя прямо перед собой на темную дорогу, освещаемую лишь светом фар их автомобиля, произнес, наконец, Дэниел. – Кызылтепе. Туда я пришел, в конце концов.

- Ты уверен?

- Не на все сто. Но это единственное логическое умозаключение, которое я смог сделать. Нет, я понимаю, что Блича логически не просчитать. Но что нам остается…

Ничего. Просто выбросить этого ублюдка с земного шара.

- Ничего. Довериться твоим способностям. Только ты пока отдохни. Я понимаю, что нужно действовать. Но сейчас ты похож на мумию. И если не отдохнешь – то превратишься в нее, и меня, чего доброго за собой потянешь, - хмыкнул Гектор, обретая обычное свое циничное отношение ко всему происходящему вокруг. Довольно удобная маска, если не хочешь, чтобы кто-то видел твою боль. – Значит, наш путь продолжается. Доедем до этого Кызылтепе, надерем задницу Бличу. Нет. Разнесем на кусочки его и его логово и вернемся назад. Кстати. Я не совсем уверен, что ты сходишь с ума от любви к Милану. Или я чего-то не понимаю в этой жизни?

Зеленые глаза Гектора в упор уставились в потемневшие от усталости омуты Дэниела. Они давно уже умели понимать друг друга без слов и объяснений. Но Гектор хотел слышать то, что его сердце твердило ему всегда. Миллер свободен. Чист. И предан только работе. Ничего личного. Ничего.

- Это не любовь, Гектор, - серьезно ответил Дэниел. – Это… если хочешь, ответственность. Это обычная человеческая благодарность. Милан не обязан был помогать нам. Мне. Он выбрал этот путь. Им двигали свои мотивы, несомненно. Но ты же и сам видел, насколько искренне и бескорыстно он пытался помочь. Может, не с самого начала. Так было бы странно, если бы иначе, разве нет? А по всему выходит, что я его подставил под удар. Это не просто работа. Это. Это как чувство собственности. Никому не позволено даже смотреть в сторону моих агентов. Никому! – рявкнул Миллер. Чуть тише спросил. – Достаточно доходчиво объяснил?

Дэниел выдерживал взгляд Гектора с не  меньшей интенсивностью.

Блич думает иначе. И даже не в этом проблема. А в том, что он все еще думает. Делает. Делает то, что посчитает возможным. Что он знает каждый наш шаг. А мы только можем предполагать или догадываться, где он и что может предпринять. А главное – все, что он может предпринять, задевает не только нас. Любое его движение обрушивается, как снежная лавина с горы непоправимыми последствиями на головы тех, кто по ошибке, случайно или намеренно оказался рядом. Наши зоны ответственности пересекаются. Но до сих пор мы даже не идем по его следу. Мы еле плетемся по задворкам его владений. И никак не можем начать действовать и соображать нормально. Это бесит. Выводит из себя. Уничтожает.  Это и многое другое ДиДжин мог сказать Миллеру, взбешенному или спокойному. Но Гектор не сказал. Что толку повторять очевидные вещи. Что толку говорить, когда от этого ничего не меняется.

- Поспи. Я послежу, как эти говнюки сторожат нашего свидетеля. Слишком уж я не доверяю им. И слишком уж Блич верен себе. Сука. – Гектор положил руку на плечо Миллера. Чуть сдавив его. Он проследил, чтобы Дэниел дошел до квартиры и лег в кровать. Затем отправился в госпиталь.

Сколько бы ни было времени, нужно проверить, как выполняются приказы. Это просто.

В первой главе своего трактата Искусство войны Сунь Цзы пишет — «Война — это путь обмана». «Война — это уловки». Пришла пора Миллеру вспомнить это. Потому как в открытом противостоянии они с Гектором явно проигрывали Бличу в силу того, что были связаны по рукам и ногам правилами, этическими нормами и законом. В то время как их противник не гнушался самыми радикальными методами достижения собственных целей.

И его следующий выпад был направлен уже напрямую против ДиДжина и Миллера.

Что, с одной стороны, Дэниела устраивало. Подтверждая то, что Блич принял за чистую монету их махинации с трупом у салона. И больше не охотится на Милана. Который, к слову, на следующий же день был отправлен в Швейцарию, где его ждала новая жизнь под покровительством  Майкла Грина. Да, Дэниел обещал больше Чипа не привлекать. К боевым операциям. Это же не боевая, ведь так? В свою очередь Милан обещал более не смешивать работу и удовольствия. Так каждый остался доволен и, что называется, и волки сыты, и овцы целы.

Но едва не стоило жизни Гектору и Дэниелу.

В тот вечер в том самом ресторане (прекрасно выбрано место, нечего сказать) состоялся очередной дипломатический прием. Кому-то там нравилось, потому как это было единственное развлечение, светское мероприятие, повод показаться начальству на глаза и напомнить о своем существовании. Только вот двум офицерам ЦРУ это было как раз безо всякой надобности. Подобного рода мероприятия были сродни повинности, которую необходимо отбыть, как бы ни хотелось быть где-нибудь еще. Но приходилось, нацепив фальшивые улыбки, делать вид, что им безумно приятно находиться в компании  напыщенных офисных клерков, считающих себя неимоверно важными персонами, без которых планета остановится.

И, если Дэниел еще как-то мог притворяться и сливаться с общей массой, то Гектор счел это напрасным трудом. И Миллеру приходилось держать ухо востро и не допускать наступления того момента, когда ДиДжин, находя утешение в выпивке, доступ к которой был неограничен, перейдет к активному выражению своего недовольства происходящим.

Спас положение звонок. Saved by the bell. Как бы банально это ни было, но произошло все именно так. Один из информаторов ДиДжина сообщил, что видел одного из подручных Блича вот только что напротив ресторана. Вопрос, как сам информатор оказался там, оставался открытым. Гектор лишь посмеялся в ответ на такое заявление, сочтя его попыткой заманить их в ловушку. Но Дэниела этот звонок насторожил. Если это и в самом деле ловушка, но что рассчитывает Блич? На то, что они ни за что не пойдут в нее. Но военная стратегическая мудрость требует действовать так, как менее всего ожидает противник. А значит, не оставаться в ресторане, но и не пытаться поймать сообщника Блича тоже. А сделать нечто третье.

Миллер заставил Гектора выйти через служебный вход. Ни в коем случае не идти в свою квартиру. Ни на парковку. Занять позицию в сквере в конце улицы и понаблюдать, что будет дальше.
Самым сложным было увести Гектора, который норовил привлечь всеобщее внимание, хохоча во все горло, высмеивая параноидальную манию  преследования Миллера. Только кода раздался взрыв,  и дом, как по волшебству ставший на этаж меньше, окутался дымом и пылью, их обоих проняло по-настоящему.  Этажа, где был ресторан, как будто не стало. То есть, его не стало на самом деле. Как устояла оставшаяся часть дома, было уму непостижимо. Тот, кто устроил взрыв, был мастером своего дела.

Гектор выругался. Весь выпитый алкоголь выветрился моментально.

- Вот ****ь, что пил, все зря! – орал он, глядя на дом, из которого они вышли за несколько минут до взрыва, в котором жили и ели. - Ты знал? Нет, скажи, ты знал, что он сделает это? – орал он, хватая Миллера за грудки. - Нет. Ты даже не предполагал, что эта скотина способна на такое. Иначе ты попытался бы спасти этих конченных уродов, которых он укокошил. Твою ж мать, сколько народа! И та красоточка с милыми щечками…

Гектор вынул из внутреннего кармана взятого напрокат смокинга телефон и попытался сделать вызов скорой. Линия была занята. Видимо, кто-то уже пытался сделать это. Но оставлять все просто так было недопустимо. Пришлось долго ждать, но ДиДжин дождался и, удостоверившись, что вызов уже поступил, еще раз проорал в трубку, что необходимо срочно прибытие спасателей. Лишь услышав вой сирен, он стал чуть спокойнее.

- Хорошо, что я прихватил из квартиры карточки и деньги. Если у тебя там нет ничего ценного, мы можем исчезнуть так, как будто бы нас накрыло самым большим и тяжелым обломком. Надеюсь, ты не думаешь светиться перед камерами, чтобы он понял, что мы живы?

Дэниел, все еще пребывая в шоке от произошедшего, смотрел, как дом медленно складывается, как будто лишенный каркаса. Лишь первые мгновения после взрыва он еще стоял, лишь уменьшившись на этаж. А потом разрушился, превратившись в груду пыльных обломков.

Столько людей. И все из-за них.

Можно, конечно, себя успокоить и решить, что целью покушения был прием миссии ООН. Но Миллер знал, слишком хорошо знал, что это было не так. Целью было уничтожение их с Гектором.

Он едва понимал, что ДиДжин обращается к нему. Дэниел все еще не мог поверить, что они живы. Как это обычно бывает, вместе с шоком пришло состояние а-что-если-бы. А что, если бы он не вытащил Гектора на улицу? А что, если бы они остались там? Какой шикарный подарок Бличу они преподнесли бы!

Гектору пришлось еще несколько раз повторить сказанное, прежде чем он добился внятного ответа от напарника.

- Я не знал. Ценного ничего. – Что может быть ценнее собственной жизни?  - Мы не можем разгуливать в таком виде. – Он посмотрел на свой запыленный смокинг. Отголоски взрыва долетели и сюда. – Нужно связаться с Роном. Но ты прав. При этом оставаться покойниками. Синий дельфин? – Это было название плана эксфильтрации на экстренный непредвиденный случай. Если это не экстренный и не непредвиденный, то какой же?

Гектор бы не был Гектором, если бы не сунул в карман пару пачек банкнот и стопку карточек. Не то, чтобы они его грели или придавали уверенности. Он и голым был уверен в себе на все сто. Но это вечное «Чтобы было» не раз спасало его в непредвиденных ситуациях. А работа приучила, что непредвиденная ситуация может возникнуть в любой момент. Разве сейчас не тот случай?

- Можно и так сказать, - буркнул ДиДжин, добывая из телефона код экстренной эвакуации. Смотреть на Дэна было невозможно. На себя уж точно не хотелось. Слава богу, ночь. Они в темном. Пусть чуть запыленном, но в темном же. Значит, можно, оставаясь незамеченными уходить подальше от этого места. Все еще осматриваясь, Гектор подбадривал Миллера. Или себя. Шок имеет несколько стадий. Думать о том, что могло быть, не хотелось. Миллер не знал. Но его чувство опасности выдернуло их из-под какого-то из тех обломков, в которые прекратилось их казенное жилье.

Стараясь оставаться в тени, они двинулись в сторону железной дороги.

- Я не уверен, что нас пустят, - ворчал Гектор. - Не уверен, что это хорошая идея, но нас уже нет. Поэтому другого нет лучше места, чем кладбище. И не спрашивай почему.  Все равно я не знаю. – Пыхтел он, стараясь разговором поддерживать ощущение жизни. - Но старик часовщик имеет еще домик прямо у кладбищенской церкви. Кто его  знает для чего. Видимо, думает, что после его смерти его часам там будет не так скучно.

Они добрались до кладбища довольно быстро, учитывая, что пришлось обходить полгорода окольными путями. Обойдя церковь, они уперлись в небольшой домик. Действительно похожий на небольшой склеп. Но там была дверь и окно. И старик уверял, что там было электричество и диван. И все было бы прекрасно, если бы Гектор вовремя стащил ключ это этого почти райского местечка.

- Как думаешь, может быть прострелить этот замок к чертям? – спросил он Дэниела, вытаскивая пистолет. Серебристый металл зловеще блеснул, предвещая недоброе… Миллер дернулся. - У тебя есть другие предложения? – удивленно обернулся Гектор, глядя на руку Дэна, лежавшую на пистолете.

- Ты смотришь слишком много фильмов, - улыбнулся в темноте Дэниел. –  Да не на ту тему.
Прекрасно зная, что Гектор вовсе ничего не смотрит, он таким образом в свою очередь пытался разрядить обстановку. Если ДиДжин повсюду таскал с собой деньги и оружие, то Миллер не расставался с набором отмычек. И оружием, само собой, тоже.

- Ты не задумывался о том, что пуля от замка может срикошетить. Давно ли твоя задница зажила? Снова хочешь завести себе украшение в виде шрама? А если повезет меньше, и прилетит… - Дэниел обернулся, и его выразительный взгляд опустился ниже уровня ремня Гектора. – Так что не советую рисковать. Тем более… готово.

Он выпрямился, отступая в сторону, предоставляя Гектору право первым войти в домик. Тем более, что у того оружие уже наготове. Сам же убрал отмычки обратно в карман и вытащил свой пистолет. Хотя в кого они собрались стрелять. Там же пусто…

Гектор хмыкнул, отдавая должное проворству и навыкам напарника. Пострелять в дверь было бы эффектнее, но уж больно не практично с любой стороны, а так у них есть шанс отдохнуть для начала, а потом выбраться из  этой заварухи живыми.

В домике и вправду был небольшой диванчик и вполне удобное кресло-качалка. У небольшого окошка стоял столик, еды не было. Но сейчас хоть и хотелось есть, но жить хотелось больше. Даже не пытаясь найти выключатель, чтобы зажечь свет, Гектор кивнул Дэниелу на диван. А сам сел в кресло.

- У нас есть несколько часов, чтобы дождаться сигнала из дома. Так что отдыхай. Эта часть работы, так или иначе, завершена. К черту все. Если не найдем Блича, он перевызрывает полмира. Вот же фетишист чертов.

Гектор понимал, что даже если бы они попытались предпринять спасательные действия, даже если бы они попытались вытащить из-под обломков кого-нибудь, они бы рисковали обнаружить себя и тем самым сорвать поиск преступника. Каждый раз, оказываясь в такой ситуации, любой сотрудник разведки обязан действовать только в рамках условий своего задания. Никаких иных этических или эмоциональных норм и правил у него в запасе нет. Подобно заведенной, запрограммированной машине, он действует только так и никак иначе.

 Сигнал поступил через три часа. Им предстояло через два часа быть на месте закладки. Переодеться. Поесть. И ждать дальнейших указаний. Впрочем, долго ждать не пришлось. Благодаря тому, что все силы местных служб экстренного реагирования были брошены на ЧП в миссии ООН, им удалось, оставаясь незамеченными, пересечь границу Хорватии в этот же день. Потом, еще какое-то время отсиживаться в Болгарии, чтобы Блич не мог отследить их. Хотя, он же был уверен, что расправился с ними. Наверняка заказал проверку. 

А тем временем Миллеру и ДиДжину выпало несколько дней прекрасного отдыха на золотых песках черного моря. Разве можно после этого не любить свою работу?  Несколько дней солнце, не жгущего, как обычно, словно в пекле, а ласкающего и восхитительного. Несколько дней Гектор мог выбирать без ограничений, с кем провести ночь или день. Это немного забавляло. Оставляло на теле неизгладимые следы усталости и загара. А шрамы в душе можно было укрыть за непроницаемой маской сарказма и нигилизма. Пока не поступил сигнал. Это Милан все же настоял на том, чтобы вернуться к работе и не просто к работе, а быть полезным Дэниелу….

«Война — это путь обмана». «Война — это уловки».

Пока Гектор изо всех сил гнал от себя жуткие воспоминания о той ночи, когда они снова были на волосок от гибели, заменяя их на новые, гораздо, многократно более приятные, предаваясь плотским утехам, прерываясь разве что на краткий сон да коктейль на шезлонге, Дэниел предпочитал побыть один. Не совсем один и не постоянно, это выглядело бы подозрительно. Но времени он зря не терял. И к тому моменту, как Милан вышел на связь, этим двоим было, что обсудить, уже вполне предметно.
Миллер уединился в своем номере на несколько часов. Чтобы потом, вернувшись к Гектору, изложить ему составленный ими троими план. Пришлось, конечно, потерпеть подколочки ДиДжина по поводу того, что Дэниел обошел его, сначала очаровав Чипа, потом Милана, мало того, еще и поддерживает с ними связь,  в то время как ему с Джозефом даже поговорить не позволено… Миллер лишь улыбнулся в ответ. И понимай его, как хочешь. Ни подтвердил, ни опроверг слов Гектора.

- Так ты готов слушать?

- Излагай.

Удобно устроившись на диване, Гектор изобразил небрежное вежливое внимание, хотя сам обратился в слух.

- Как я и предполагал, Блич перебазировался в Турцию. Ведет дела оттуда. Оружие, топливо, наркотики. Ничем не брезгует. По случаю и людьми приторговывает. Само собой, не в одиночку. Милан сейчас занят отслеживанием его денежных потоков. Вместе с Майклом. Не смотри на меня так. Ребята серьезным важным делом заняты, между прочим. Именно серьезным. И как только у нас будут имена его подельников, мы займемся их разработкой.  Так что в запасе у тебя пара дней есть точно. Постарайся завершить все свои дела. – Ты понимаешь, о чем я, послал в ответ Гектору многозначительный взгляд Миллер. – Потому что после настрой будет далеко не столь благодушным.
По плану Дэниела они с Гектором, действуя тайно и через подставных лиц, будут всячески ослаблять позиции Блича. Сеять раздор между ним и его подельниками, выставляя его в невыгодном свете. К примеру, он осуществляет перевод денег своему партнеру. А до того деньги не доходят. Зато доходит информация о том, что точно такая же сумма осела на оффшорном счету Блича. Что не слишком легко, но проверить возможно. Или счета вовсе замораживаются, оставляя Блича без возможности воспользоваться своими деньгами. Срываются сроки  расчетов. Недоверие к нему  растет. Можно организовать арест не самой ключевой в его схемах фигуры. Но человек этот был у Блича в черном списке. Чем не месть? Подкрепленная слухами, что для Блича личные мотивы выше интересов дела. Возникла антипатия, и нет человека. И плевать на то, что работу свою он выполнял исправно.
И так далее, и тому подобное. Разрозненные, не связанные между собой точечные удары. На  первом этапе. Далее можно будет перейти к более радикальным мерам. Здесь уже необходима помощь со стороны местных властей. Накрыть парочку его перевалочных пунктов. Так, чтобы были задеты не только интересы самого Блича. Но в большей мере его партнеров. Итак, недовольство им растет, а доверие к нему постепенно угасает. Блич ощущает, как земля уходит из-под ног. Он чует, как сжимается вокруг него кольцо. И это напряжение только нарастает с каждым днем. Заставляет находиться постоянно в боевой готовности. Такое долго не вынести. Рано или поздно такое состояние приводит к совершению промаха.

Если надо что-либо уничтожить — следует уничтожить источник. Опередить основной ресурс, базу, ударить мощно и разрушительно. Так, чтобы деморализовать Блича, разнести его сущность в пух и прах, заставить утратить веру в собственные силы  и возможности. Как он поступил с ними в Притштине. Почти уничтожил их. Физически и морально. Почти. Не смог.

Но официально они числятся погибшими. И помимо всего прочего их основная задача, чтобы так все и оставалось.

Чтобы Блич не знал, откуда что пришло.

Пока не станет слишком поздно.

Гектор вскоре стал получать ни с чем несравнимое удовольствие от осознания того, что загоняет зверя в капкан. Каждый раз, обрывая цепочку платежей  или создавая информационный вакуум вокруг Блича, Гектор кожей чувствовал, как тому плохо. Как он не может вздохнуть. Вскоре переставший приносить очевидную пользу и выгоду своим покровителям в Лэнгли, Блич стал действительно никому не нужен и не интересен. ДиДжин потирал руки, предвкушая скорую охоту. Для этого лишь нужно было выманить его из убежища. Заставить волновать, ошибаться, сделать неверный шаг.

А что может вывести из равновесия того, кто уверен, что ты мертв? Конечно, известие о том, что его враг жив. Оба живы. Миллер устроил все так, чтобы Блич узнал, что Миллер и ДиДжин живы. Еще как живы. Гектор даже хотел позвонить ему, чтобы лично услышать, как взбесится Блич. Но Дэниел уговорил не делать этого.  Дэниел с изуверским упорством шел к своей цели, заставляя Гектора поверить в то, что можно сделать невозможное. Что можно найти и изолировать человека, даже не приближаясь к нему, не закручивая руки, не прикасаясь, не видя его. Но  полностью контролируя, заставляя делать то, что нужно тебе, и, в конце концов, уничтожить его. Хотя... Миллер рассчитывал отдать Блича в руки правосудия. Это же Миллер. Разве позволит кто-то предстать перед судом тому, кто столько знает! Столько видел…  разве такое может быть возможно…

Дэниел никогда не любил охоту. Не понимал этого процесса, не воодушевлялся результатом. Один из его  приемных отцов пытался было пристрастить молодого человека к этому своему увлечению, но безуспешно. Дэниел никак не хотел приобщаться к этой сомнительной страсти.

Пока не распробовал вкус сам.  Но это было совершенно иным процессом.  Когда объектом твоего преследования становится не невинное существо, а человек. Омерзительный в своих деяниях, отнявший и исковеркавший столько жизней, что единственный способ наказать его – это физическое уничтожение. Если в первый раз Миллер стремился лишь заставить Блича понести ответственность за то, что тот натворил перед законом, то в этот раз он готов был, жаждал увидеть лицо врага в перекрестье прицела. И потом нажать на курок.

Но прежде. Прежде довести его до исступления, заставить ощутить, каково это, когда мир вокруг тебя рушится прямо на твоих глазах, а ты не в состоянии ни помешать этому, ни предотвратить. Как тот дом миссии ООН в Приштине.

И он шел к своей цели. Целенаправленно и неотвратимо. И с некоим доселе неизведанным поистине садистским удовлетворением созерцал результаты собственных действий. Как одна за другим лопались, как мыльные пузыри, связи Блича. Как отворачивались от него бывшие союзники, решив, что находиться с ним слишком опасно для бизнеса, а то и для жизни. Как отказался его курировать и прикрывать Тимменс. Да, об этом Миллер тоже узнал своевременно и достоверно. Петля на шее Блича затягивалась. Медленно, но верно.

И в довершение всего, как решающий удар, который точно не позволит Бличу устоять, удержаться, цепляясь соскальзывающими пальцами за осколки рассыпавшейся на миллион острых обломков казавшейся некогда незыблемой созданной им самим, такой привычной и уютной реальности. Восстать из мертвых.

Как ни противился Дэниел всяческим пафосным актам возмездия, но это был тот самый случай.
Миллер выбрал время. Он выбрал место. Он знал точно, что Блич будет там.

Если взрыв на фабрике в Кососво, уничтоживший значительные запасы топлива Блича, не особенно повлияли на его благосостояние в целом, вследствие чего и остался без особого внимания, то сейчас каждое действие, лишающее его очередного фрагмента казавшегося нерушимым фундамента, будь то отказ от сотрудничества со стороны партнеров или  блокирование доступа к активам, физическим или финансовым, приводило его в бешенство, заставляя из кожи вон лезть, но сохранить то, что Блич считал своим по праву.

Осень в Турции не то, что в Прибалтике. Никакого снега, холода, пронизывающего ветра. Можно совершенно комфортно расположиться на крыше расположенного в непосредственной близости к порту офисного здания. И наблюдать.

Как Блич выходит из машины. Оглядывается в поисках того, с кем пришел на встречу. Недовольно смотрит на свои дорогущие часы на запястье. Он терпеть не может не пунктуальных людей. Как я тебя понимаю, думает Миллер, ухмыляясь. Вот только сегодня на встречу к тебе не придет никто вообще. Зато…

Вот Блич полез в карман за телефоном. Просматривает сообщение.

Этот момент. Он бесценен.

«А ты отчаянный. Или безумец? Даже я не уверен, что пошел бы на такое».

Лоб загорелся и вспотел. Этого не может быть. Нет. Нет! Только не это! Блич еще раз посмотрел на экран аппарата.  Дьявол! Этот безумный америкашка жив? Жив? Ему же говорили! Уверяли! Доказывали, что он мертв. И он, и его напарник!

Блич оглянулся. Солнце резануло глаза. Ему даже на секунду показалось, что он увидел этого Миллера. Правда потом ему привиделась Тереза… и этот. Второй. Они живы все или один только Миллер? Господи, он же знал о нем все. Все до последнего штриха его поведения. Неужели он мог ошибиться в такой мелочи? Неужели он мог поверить, что убил его, не видя его трупа. Ну, что ж. Он увидит труп этого безумца.

Петер оперся на машину. Ему срочно необходимо сосредоточиться. И без того в последнее время все валится и рушится. Практически заморожены все электронные и банковские счета. Слава богу, у его всегда есть запас наличных. И он пока не иссяк. До  него еще никому не удавалось добраться. Но партнеры бегут. Этот Тимменс, словно крыса, решил сожрать его. А ведь когда-то он уговаривал его взяться за это дело. Приводил в пример Бен Ладана. Мол, посмотри, как хорошо устроился. И главное ничего особо делать не нужно. Дергай за ниточки и нажимай кнопки, когда и где нужно. А за это у тебя будет все. Предупредить бы Ладана, что эти суки все врут. Что они  хуже, в тысячи раз хуже крыс. Что им только и нужно, натаскать денег. А потом тебя просто уберут как ненужного свидетеля. Блич оглянулся. Почему у него ощущение, что на него смотрят в оптический прицел? Почему ... он еще раз посмотрел на часы... встреча явно срывалась. Или все это подстава. Но ясно одно. Этот безумец должен умереть. Других вариантов быть не может.

А потом раздался телефонный звонок. И номер не был скрыт. Зачем прятаться, если ты хочешь заявить о себе во всеуслышание?

- Вижу, мне удалось привлечь твое внимание, Петер. Не пытайся меня отыскать. Пока что. Я скажу, где мы встретимся, и когда.

Так не хотелось оставлять Блича. Если бы только можно было еще немного посмотреть на его беспомощность, впитать его замешательство, почуять, как ветер принесет с его стороны запах страха… Но Дэниел вместо этого убрал бинокль и камеру в сумку, телефон разобрал и бросил там же на нагретом солнце бордюре. Закинув сумку на плечо, неспешно направился к выходу с крыши.

Тот-то Гектор порадуется, просматривая эти кадры.

Дэниел хищно предвкушающее оскалился.

Если до этого момента они вчетвером рисовали на груди Блича мишень, круг за кругом, методично и неотвратимо, то теперь мишень стала прорисовываться на его собственной груди.

Гектор ждал Дэниела. Официальная версия их пребывания в Турции была бы ему по вкусу еще несколько месяцев назад. А теперь париться на горячем песке было невмоготу. Отправляться в экскурсионные туры тем более. Гектор хотел только одного. Добраться до шеи Блича. Свернуть ему голову. Пальцы ломило от желания это сделать. Но Миллер решил сам. Сам, ****ь! Это самоутверждение юнца просто выводило бы из себя, если бы не восхищало. Гектор не ревновал. Но в этот раз чувствовал этот раж соперничества. Желал справедливого боя с Бличем. Желал мести.

Миллер принес свой телефон. Черт! ДиДжин вглядывался в лицо Блича, чтобы заметить каждое изменение, каждую черточку на этом лице. Чтобы уловить тот момент, когда он вздрогнет. Конечно, никто не увидит трясущегося, словно кролика, Петера Блича. Но внутренне… вот. Когда он читал. Он явно был ошарашен. Он думал. Он пытался понять. Значит, он вздрогнул.

- Что теперь? Ты надеешься сдать его властям? – Гектор потянулся за сигаретами. – Не вздумай. Мы здесь – туристы. Официально нас нет. Бесполезно надеяться на помощь конторы. И в случае его смерти тоже. Учти это. Нас не прикроют. – Пока он говорил, выдыхая сладковатый, как месть, дым, он сам уже предвкушал то удовольствие от этой безумной игры. Как будто идешь по канату. Свалишься – ты труп. Нет – пусть попробуют сделать то же самое! Ведь это твой канат. ТВОЙ! Ты устанавливаешь правила ходьбы по нему.

Как совсем недавно он наблюдал за реакциями Блича, сейчас Дэниел смотрел за Гектором. Ловил малейшее изменение в его лице, считывал язык тела. Это было неописуемо прекрасно. Будоражило и завораживало. Заставляло все внутри трепетать и сжиматься от гордости за себя и предвкушения финала.

- Ты не захочешь знать, Гектор, - убирая телефон обратно в карман, с напускным безразличием проговорил Миллер. – Одно могу сказать наверняка. Живым он оттуда не уйдет. Не так. Не  в этот раз.

Гектор с сожалением проследил за рукой Миллера. Значит он опять сам.

- Надеюсь, хотя бы для страховки ты просветишь меня? – горько рыкнул он, все еще надеясь поучаствовать в действе. – Ведь ты же понимаешь, что еще не готов в Джеймсы Бонды.

Да. Каждый мужчина сравнивает себя с Бондом. С Джеймсом Бондом. И каждый бы пожелал иметь все то, что имеет Бонд. Почему ДиДжин должен отказываться от этого желания? Но при любом желании, страховать напарника – это его работа. Они делали это уже несколько лет. И выжили, хотя могли бы погибнуть десяток раз, именно благодаря этому. А сейчас, что? В самый опасный момент отпустить Дэна одного? А потом? Потом что?

- Да сколько можно! Сколько можно считать меня молокососом? Гектор? Самому не надоело? Джеймсом Бондом? Серьезно? В отличие от этого… - Дэниел повел рукой в скупом жесте пренебрежения. – Героя спецэффектов, за которого все делает армия сценаристов, трюкачей, гримеров, не знаю там, кого еще… Я разработал план. Я осуществил его. Я загнал Блича в угол. Разве нет? Разве нет, отвечай мне!

Этот дремлющий вулкан, который клокотал внутри Миллера все эти месяцы, должен был рано или поздно взорваться. Вот и настал момент.

- К чему я, по-твоему, готов? Мне скоро тридцать, а я все еще никто и ничто! Все еще! А Блич. Этот ублюдок. Считает себя недосягаемым. Ты же сам видел. Сам видел, он в замешательстве. Мы сделали это. Заставили его искать пятый угол. Так не останавливай меня, когда я так близок. Пожалуйста, не надо.  Дай мне завершить начатое.  Я не облажаюсь. Я его уничтожу.

Да. Юношеский максимализм, умноженный на комплекс отличника и желание самоутверждения. Ничего себе диагноз. Да. Придумал. Разработал. Загнал. Но убивать ты не пробовал. Вот в чем дело. Гектор грустно посмотрел на Миллера.

- Вспомни должностные инструкции и законы выживания. Всегда нужна страховка и запасной план. Всегда. И обязательно. Пренебрегать этим опасно. Подумай только что будет, если он переиграет тебя. Нельзя недооценивать противника. Если ты убьешь его с одного удара - я буду только рад. Нет. Я огорчусь, что эта сука не ползала на коленях в собственном дерьме. Конечно. Но я буду рад, что ты жив-здоров, и у тебя все получилось. Поэтому. Без страховки ты просто не выйдешь отсюда. Это не просьба. И ты это знаешь. – Гектор устало сел в кресло. – Думай, Миллер. У тебя же голова! Вот и думай!

Дэниел прожег ДиДжина испепеляющим полным желания начать с него, а не с Блича, взглядом. Набрал воздуха в грудь, открыл рот, чтобы излить свои возражения потоком лавы, но просто выдохнул. Отвернулся. Прошелся по комнате.

- Это никогда не закончится, да?

Все еще стоя спиной к Гектору, произнес Дэниел. Это даже был не вопрос.

- Нет, я понимаю. Прекрасно понимаю. Блич отнял и у тебя. Терезу. Ты думаешь, что любил ее…

- Ты идиот? – Гектор в долю секунды оказался рядом с Миллером, пытаясь втолковать ему азбучные истины. - Я ее любил. Да. Не думал. Любил. И сейчас люблю. Но в данный момент я говорю о тебе. Ты не допускаешь мысли, что я забочусь о тебе, переживаю за тебя, люблю тебя? Ты совсем идиот или слепой нахер на все глаза?

Сколько можно говорить человеку простые вещи, если он глух! Просто упертый глухой баран!

-  Твою мать! - Гектор с силой оттолкнул Дэниела, разворачиваясь к нему спиной.

– Иди к черту.

- Как скажешь.

Иного от ДиДжина Дэниел и не ожидал. Именно поэтому он и собирался все сделать в одиночку. Потому что Гектор слишком импульсивен. Подвержен эмоциям, которые способны в самый неподходящий момент затмить его разум. И, вмешавшись,  свести все усилия Миллера к нулю.
Дэниел молча вышел из комнаты и плотно закрыл за собой дверь. Я принесу тебе полный отчет. В том числе и видео, пообещал он мысленно.

ДиДжин усмехнулся. Нет. Этот мальчишка никогда, что ли, не изменится?  Ну да, чего пенять. Вспомни себя и накапай валерьянки. Гектор подошел к столу, плеснул из граненой бутылки в стакан порцию виски и, выругавшись, выпил, не добавляя льда. К черту. К черту этого мальчишку. К черту. Он сдернул куртку со спинки кресла и направился к выходу. Если Миллер думает, что сможет все сделать сам – прекрасно…. Просто замечательно! Но и Гектору никто мешать не будет. Не получится свернуть шею Блича собственноручно – ради бога. Главное, чтобы шея Миллера все так же держала его горячую голову. Мать его, этого напарничка…

Лиловые сумерки окутали город, принося вечернюю прохладу. Уже осень, а днем по-прежнему жарко. Земля, трава, деревья, даже скамья, на которой сидел Дэниел, отдавали накопленное на день тепло. Миллер знал, что если Блич приведет снайпера, то он уже под прицелом. Хотя место выбирал такое, чтобы позиция возможного снайпера была бы не просто неудобной, невозможной. Деревья закрывают обзор со всех сторон, листья постоянно колышутся, трепеща от дуновений легкого ветерка. Идеальный вечер для свиданий.

И для того, чтобы умереть.

Подготовка. Это не просто залог успеха. Это закон. И Петер Блич понимал это, как никто другой. Поэтому и готовил свои акции всегда сам. И действовал всегда на опережение.  Так было. Еще недавно все было правильно и понятно.

Что делать сейчас, он и представить не мог. Нет. Мог, конечно. Иначе грош бы ему цена. Но сейчас он понимал что проигрывает. Что дергается. Что теряет контроль над ситуацией. И от этого еще больше дергался. Терял контроль. Миллер назначил время и место.  Да. И он прекрасно понимал, что не оставляет противнику шансов. Иначе не шел бы на эту встречу. Не назначал бы еще за полчаса до самой встречи. Шайтан его побери! Надев под мягкую трикотажную рубашку бронежилет, Петер направился на место встречи. Все еще надеясь, что это рандеву будет последним…

А вот и он. Эту вальяжную грациозную походку дикой кошки, вставшей на задние лапы, не спутать ни  какой с другой. Дэниел заставил свое сердце биться медленнее. Еще медленнее. Вот так. Как  учили. Не показывать своего предвкушения. Его легко принять за страх или неуверенность. Это Блич должен бояться и осознавать всю шаткость своего положения. Но по нему так и не скажешь. Неужели Миллер просчитался, и Блич успел-таки разместить стрелка? Эх. И завещание не составил. Хотя, что ему завещать? Вещи из казенной квартиры в Нью-Йорке? К чему они Патриции… Дэниел усмехнулся про себя. Вот и удалось разрядить обстановку. Теперь он готов.

Блич уже подходит к скамье. Как ни пытался Дэниел определить, надет ли на нем бронник, так и не смог. Придется экспериментальным путем.

- Прекрасный вечер, не правда ли? – В лучших светских традициях поприветствовал Блича Дэниел.

Боже. Оглядев еще раз Миллера вблизи, Блич вздрогнул. Как можно было попасть на крючок к этому зеленому юнцу? Аллах Всемогущий, помоги мне! Не дай меня во власть этого Шайтана!

- Прекрасный, - отозвался Блич, словно эхо, встав чуть поодаль, держа руки перед собой. Мол, у меня нет ничего. Чист и безоружен, чего и от вас, уважаемый, жду…

Прозрачная улыбка, чуть приподнятая бровь, идеальная прическа. Если до него еще не было идеальных убийц, то он вполне может претендовать на это звание…

Дэниел продолжил играть роль, избранную для этого вечера. Все также светски улыбаясь, встал со скамьи, сократив разделяющее их с Бличем расстояние. Приобнял его казавшимся со стороны привычным небрежным жестом.

- Прогуляемся?

Если снайпер на позиции, то движущаяся мишень  в данных условиях окажется стопроцентно вне зоны поражения. А заодно Миллер сможет проверить свои догадки.

Так и есть. Подстраховался. Значит, его первоначальный план летит к чертям. Ничего. Есть же еще план В. Только нужно уйти немного подальше.

- А я смотрю, ты вовсе не удивлен. Разгневан, да. Но не удивлен. И да, он жив, - предвосхищая следующий вопрос Блича, произнес Дэниел. – Они оба. И сейчас далеко отсюда. В безопасности. Здесь лишь ты и я.

Миллер убрал руку от Блича, идя с ним рядом. С каким же трудом ему давалась эта мнимая раскованность и безразличие. Нервы были натянуты, как тетива. Хотелось поскорее со всем покончить. Вот сейчас аллея сделает поворот, и…

Когда настает момент, решающий быть или не быть? Петер был готов ко всему. В том числе и к пуле снайпера. Ведь нет ничего проще. Даже здесь. Среди деревьев это опасно и не дает гарантированного результата, но все же лучше, чем ничего. А тут… он один? Один? Черт, да кто идет на такое один? Только сумасшедший. Безбашенный. Даже Блич подстраховался. Хотя и не был уверен в своем партнере, но выбора не было и на некотором расстоянии за ними следует человек, которому поручено убить Миллера, при первой же возможности.

Но… если он один, если не врет, а не похоже,  то...

 Блич даже не успел додумать до конца мысль, решив действовать. Неожиданность. Вот чем решил обезоружить его Миллер, вот что нужно, чтобы опередить его. Блич, как будто приглашая партнера на вальс, вцепился в рукава куртки, чуть придерживая Дэниела, развернулся и сделал подсечку под обе ноги, заваливая противника прямо на облетающие желтые листья…

Загнанный в угол зверь опаснее многократно. Он будет сражаться до последнего. И нападет, не дожидаясь, пока нападут на него. И Блич, и Миллер, оба они были как звери в западне. Только Блич оказался нетерпеливее. Именно нетерпеливее, а не быстрее, проворнее, ловчее, непредсказуемее. Дэниел ожидал чего-то подобного. Только не знал, чего именно. Следи за началом движения, так его учил инструктор по самообороне. Так что маневр Блича неожиданным не стал.

Дэниел не мог остановить падение, он и не стал ему препятствовать. Лишь сгруппировался, чтобы амортизировать удар об землю. Все равно он был достаточно чувствительным. А потом перекинул через себя Блича, перекатом разрывая расстояние между ними, замер на одном колене, выхватив из подплечной кобуры пистолет.

- Спасибо, что напал первым. Никаких угрызений совести теперь.

И нажал на курок.
С такого расстояния промахнуться невозможно. Во лбу Блича образовалась небольшая красная дырочка, а сам он растянулся на ковре из золотой листвы.

Проследить за Миллером было делом техники и привычки. Гектор слишком давно привык следить за ним.  И к опасности, которая крадется за кем-нибудь из них, он тоже привык. Конечно, молодец, нечего сказать, место встречи продумал. А толку. Если захотеть – убить можно в любом месте.

Гектор заметил его сразу. Он ждал своего часа, сидя на скамейке, глядя в пространство невероятно черными глазами. Кажется, он даже отдыхал, просто сунув в карман пистолет.

Когда Блич напал на Миллера, убийца устремил все внимание на объекты. А ДиДжин подошел сзади, сунул руку в карман и выстрелил в него его из его же пистолета. Молча. Ни говоря ни слова. Не делая лишних движений. Потом поправил, обмякшее тело, так, чтобы еще долго казалось, что мужчина просто отдыхает на скамейке, и поспешил к Миллеру.

- Хватит тут прохлаждаться, - сказал он, трогая за плечо Дэниела, все еще замершего в классической позе стрелка, неотрывно глядевшего  на тело Блича. - Надеюсь, оружие не табельное, - хмыкнул он, глядя, как Миллер трясет головой, стараясь прогнать наваждение. – Я не исчезну, Дэн, я всегда буду рядом. Пошли отсюда, мы же не собираемся тут еще и интервью давать, - уже нетерпеливо заворчал он, беря Миллера за рукав и уводя к воротам парка…

С Бличем, их врагом номер один, было покончено. Еще одна угроза жизни и благополучию граждан в разных уголках мира была устранена. Но, к сожалению, она была далеко не единственной.

Было ли решение послать их на новое задание обусловлено тем, что они прекрасно проявили себя в качестве охотников за головами, или тем, что после уничтожения Блича они не остановились бы, пока не размотали бы весь клубок, ведущий к Тимменсу, а то и выше… В любом случае, новый, две тысячи шестой год они встречали уже в Чечне.

Следует отметить, что американцев в Чечне не жаловали. Русские обвиняли их во всех смертных грехах. От создания алькаиды и финансирования бандформирований до откровенной поддержки американцами чеченских террористов, которых те называли борцами за свободу и демократию.
Но доказать причастность США к обеспечению чеченских боевиков вооружениями и снаряжением — задача более сложная. Тем не менее российские силовики периодически находили оружие американского производства у террористов. В частности, в мае 2002 года штаб Объединенной группировки федеральных сил в Чечне сообщил, что при проведении спецоперации в Аргунском ущелье была уничтожена бандгруппа, у которой обнаружили несколько штурмовых винтовок М-16. Сам по себе этот факт ни о чем не говорит — американским оружием воюют многие страны, в частности Турция, которую неоднократно "ловили за руку" на помощи боевикам.

В таких условиях приходилось выживать Миллеру и ДиДжину. Вероятно те, кто послал их туда, были уверены, что там эти двое свою смерть и найдут. А в процессе отыщут и поспособствуют освобождении взятого в заложники израильского правозащитника. Почему израильтянином должны были заниматься офицеры ЦРУ? Им об  этом не рассказали. Оставалось лишь догадываться, что это была часть многоходовки с участием Моссада, в которой эти двое были лишь исполнителями, винтиками в огромном, необъятном и непостижимом механизме под названием международная политика. В детали были посвящены лишь те, кто был недосягаемо далеко. Те, кто отдавали приказы.

А как технически эти приказы будут исполнены… Разве их волнует? Вовсе нет.

И, как известно, Израиль не ведет переговоров с террористами. Но Рафаил Сойфер по какой-то причине представлял важность для Моссада, а вследствие этого теперь и для ЦРУ.

Общеизвестно, что во время Первой чеченской войны стороны широко практиковали продажу друг другу пленных и убитых. Если в первый год кампании боевики часто с пропагандистскими целями освобождали пленных солдат и офицеров, то в 1996 году таких жестов они почти не делали, требуя либо выкуп, либо в обмен своих соратников. В заложники также брали тех, кто сотрудничал с российскими войсками или с завгаевским режимом и их родственников. Прикрывались похищения благородной целью, что деньги идут на восстановление домов и обустройство сел, разрушенных во время войны, а заложники – это предатели или должники.

А после первой войны была создана федеральная структура, которая занималась розыском похищенных.  По словам Тимура Алхастова, "подобные структуры часто сами себе создавали работу. Если нет похищений, то, чтобы показать свою активную деятельность в этом направлении, они эти самые похищения создавали, чтобы структура существовала и дальше. Процесс был достаточно управляемым и спровоцированным".

Жертвой такого похищения и стал Рафаил Сойфер.

Гектор ругался. Кажется, не было ни одного слова между ругательствами. Первое, что убивало, в этой забытой всеми богами дыре. Это полное  отсутствие сигарет. Нормальных сигарет. То, что они называли сигаретами, курить было невозможно. Он орал. Про себя. И курил. Курил эту чертову «Астру». Астра! Да им до звезд… Мать их... скитаясь по руинам в промозглом городе, трудно было найти местечко, где бы не провоняло все насквозь этой Астрой. Даже от «Калашей» и то несло ею, а не смазкой или порохом. Собаки рычали вслед, норовя выдрать из боков клок мяса. Люди были еще страшнее собак. Слава богу, если не пускали пулю в затылок. А давали пройти мимо.

Той ночью все было готово для операции. Снайпер сидел на страховке. Проводник – один из местных, Джафар Умаров и еще двое сержантов. Подарок конторы. Хотя Гектор проверял их на подготовку, и даже Миллер попытался поднатаскать их до приличного владения оружием, все не безнадежны.

Слава богу, это не лес. Обычная тактика боевиков. Засели в одном из домов местных жителей, где детей побольше. И диктуют условия, заставляя ухаживать за собой. Стоило огромных усилий определиться в расположении помещений в спонтанной постройке, удалось даже устроить так, чтобы детей вызвали на прививку, и в доме остались только мужчины. Небольшое утешение, если будут жертвы. Но хотя бы их не обвинять в убийстве невинных женщин и детей. Гектор рыкнул, закуривая. Мороз крепчал. Впереди белели дома, присыпанные белыми хлопьями, словно ватой.

- В домах теплее. – Буркнул Гектор, попыхивая сигаретой. - Не расслабляйтесь. Перепад температур может ослепить, замедлить реакцию. Поэтому не останавливаться. Действовать быстро и по плану. Наш объект в дальней комнате. Проходим, забираем, уходим. При сопротивлении - на поражение. Старайтесь не стрелять. Ножи надежнее.

Гектор посмотрел на Миллера. Сможет или нет он убивать почти голыми руками? Не станет ли это барьером? ДиДжин всегда оберегал Миллера. И всегда будет оберегать. И, наверное, здесь, в Чечне, они чувствовали друг друга еще больше. Казалось, даже по дыханию определяя изменения настроения, словно сиамские близнецы, прорастая друг в друга.

 – Все. Внимание. Ждем сигнала.

Все замерли в ожидании, когда в доме погаснет свет….

Тишина была почти абсолютной. Этот дом стоял на значительном отдалении от остальных. Это ближе к центру города дома жались один к другому в тщетной попытке согреться, защититься и просто не чувствовать страха. Потому что страхом здесь было пропитано все. Страхом, недоверием и ненавистью.

А зимой еще и сковано холодом. Дальше медлить уже нельзя. Гектор прав, в доме теплее. А здесь, снаружи, мышцы деревенеют от пронизывающего ветра.

- Вперед.

Каждый знал свою позицию. Отрабатывали эту операцию не день, даже не неделю. У них не было права на ошибку. А когда оно было?

Собаки, наевшись мяса, нашприцованного седативами, мирно спали во дворе. Миллер мимолетно позавидовал им. Сытые, еще и выспятся…

Джафар рисовал им схему дома. И все равно внутри все оказалось так, как Дэниел и представить себе не мог. Тесно, темно, душно. Небольшие помещения, служащие комнатами, кухней, гостиной, если переводить на цивилизованные категории.

Все по отработанному сценарию. Один прикрывает, другой продвигается вперед, обеспечивая безопасность помещения. И так одну комнату за другой. Бойцы снаружи охраняют периметр.

Женская половина пуста. Оно и понятно. Женщины с детьми ушли на прививку, да так и остались в больнице под предлогом карантина. На мужской половине тоже было тихо. Когда хозяева осознали, что в доме посторонние, было уже поздно. Один потянулся за оружием, даже успел взять в руки калаш. Но точный выстрел в горло пресек его попытку продырявить непрошенных гостей. Другой успел крикнуть что-то, по всей видимости, оскорбительное и выпустить очередь по чужакам. Прежде чем последовать за своим другом.

- Чисто.

- Чисто.

- Чисто.

- Посылка у вас?

- Да, порядок.

- Уходим.

Покидали дом тоже в строго установленном порядке. Гектор шел первым, за ним освобожденный заложник, следом Джафар, замыкал процессию Дэниел. Он скорее почувствовал движение слева от себя, чем увидел. Развернувшись в сторону темной кучи тряпок, сделал несколько выстрелов. И в тот же момент почувствовал мощный удар в грудь, который отбросил к стене.  Джафар тут же оказался рядом.

- Я в порядке. Проверь там… - сражаясь за каждый вздох, выдавил Миллер.

Из-под кучи тряпья слышались сдавленные стоны. Джафар осторожно приблизился, держа этот ворох под прицелом, отбросил сваленные кучей одеяла. Совсем еще молодой пацан сверкал на него в темноте гневно черными глазами, пытаясь одной рукой зажать рану на плече, а другой достать до лежащего рядом автомата.

Джафар  отшвырнул автомат в сторону, вопросительно оглянулся на Миллера.

- Берем с собой, - скомандовал тот, поднимая отлетевший в его сторону автомат.

Врядли пацан что расскажет, а вдруг…

Гектор оглянулся на выстрел. Выругался, стараясь рассмотреть в темноте, что с Миллером. Но услышав его приглушенный голос, немного успокоился.  Не сбавляя темп, сказал Джафару, подхватывая раненного парня.

- Бери груз и в машину, - кивнув на Рафаила, которого заметно пошатывало. -  Вы оба в салон, мы погрузим в кузов довесок.

До машины осталось каких-то двадцать метров. Гектор поравнялся с Дэниелом, держа на одном плече только что обретенный груз.

- Думаешь, он нам пригодится? По мне, так пустая трата времени и риск неимоверный. – С хрипотцой говорил Гектор, подходя к машине.

Погрузив парня в открытый кузов старенькой Тойоты, они с Миллером запрыгнули следом. Дэниел хлопнул по крыше салона. Машина тронулась, заставляя съежиться от нестерпимого холода.

- ****ь! Приеду в Штаты, месяц не вылезу с пляжа. К черту все, хочу в Калифорнию! – рычал Гектор, стараясь спрятать лицо за капюшон куртки, и натягивая на глаза тонкую вязаную шапку, которую только тут и стал носить, ощутив всю мерзость пронизывающего до костей ветра и леденящее прикосновение снега. Настроение было где-то за пределами нижней границы термометра. Говорят где-то в Сибири морозы на много крепче, но ДиДжин не хотел даже представлять каково это. Он просто изо всех сил хотел убраться отсюда поскорее. И то, что ему пришлось здесь побывать, он не мог назвать счастливым случаем. Вот если удастся выбраться отсюда, тогда это будет действительно безумно счастливый случай. Гектор искоса глядел на Миллера, отмечая про себя, что его губы посинели, и нос чуть ли  не черный. Или это так кажется в темноте при редком свете фонарей на домах.

Машина сбавила скорость, сворачивая с центральной дороги во двор одной из полуразрушенных многоэтажек. Половина дома была мертва. Но на нижних этажах другой половины какие-то умельцы подключили электричество, заколотили окна досками и фанерными щитами, изнутри завесив одеялами и матрасами, создавая не уют, но сносные условия существования даже под бомбежками. А посреди ночи можно было даже поесть и поговорить. Главное, натаскать воды от ближайшей колонки. Но этим занимался Джафар, чтобы не вызывать подозрений и лишних вопросов.


- Этого перевязать и в допросную. Этого разместить с удобствами.
Отдав распоряжения, Дэниел пошел было в ту комнату, которую они с Гектором забронировали для себя. Самую теплую. С импровизированными кроватями, составленными из ящиков, которые покрыли одеялами и какой-то одеждой. Происхождение которых Миллеру было неизвестно, да он и не стремился узнать. Все равно спали, не раздеваясь. Слишком холодно. Да и некая брезгливость у него сохранилась все-таки. Хотя за время этой командировки произошел сдвиг многих акцентов и переоценка значительного сегмента ценностей. Так что эта комната казалась теперь желанным приютом, где можно побыть в тишине и относительном покое. Хотя бы избавиться от пришедшего в негодность бронника. Он только мешал теперь. Но Рафаил схватил его за рукав и впился полным надежды и невысказанной признательности, круто замешанных на страданиях и тревоге, взглядом.

- Постойте. Послушайте. Прошу вас. Вы должны меня выслушать, - сбивчиво, глотая звуки, залепетал он. – Они, - он затравленно оглянулся по сторонам. – Они задумали взорвать рынок. Там будет смертница. Я слышал. Я слышал разговор…

- Вам нужно отдохнуть, - мягко, но настойчиво произнес Миллер.

Кивнул его сопровождающим, и Рафаила увели в отведенные для него апартаменты. Как и пленного пацана.

Привычки, сохранившиеся из прошлой жизни, тут превратились в какие-то насмешки над жизнью. Мыться, есть, ходить в туалет, все это стало каждый раз испытанием воли и постоянным риском. Никто не знал, когда и как погибнет. Нет. Конечно, этого не знает никто. Но здесь можно было умереть, просто выпив воды из-под крана или вознамерившись отлить на какой-нибудь куст, потому что никто не знал, какой оголенный провод где валяется. А нормальный унитаз в квартире – это непомерная роскошь. Просто сказочная.  В их подъезде было даже два унитаза, которыми можно было воспользоваться. Но вода. Чтобы смыть за собой, была ценной добычей и использовалась несколько раз. Джамал учил, как экономить воду. Гектор рычал, орал. Но подчинялся. Иначе просто не выжить.

Сейчас, зайдя в квартиру, Гектор приметил на кухне ведерко с грязной жижей, которую можно было использовать в сортире. Буркнув, чтобы ему не мешали, он отправился в туалет, прихватив ведро. Замка на двери давно не было. Поэтому они просто предупреждали друг друга, что идут посидеть или выходили на улицу, чтобы облегчиться, если воды не было.

- Святая Дева, вытащи меня отсюда! – хрипел Гектор, чуть вздрагивая. В доме было намного теплее, чем на улице, но согреться он еще долго не сможет. Езда в кузове зимой на ветру становилась все невыносимее. Одно вселяло надежду. Объект на месте. Можно выдвигаться домой хоть сейчас. Другое дело, когда контора пришлет транспорт. В Лэнгли, кажется, считают, что они все еще на курорте. Хотя даже Ирак показался бы курортом в сравнении с этим ужасом. – Эти сволочи, - ворчал Гектор сам себе, - Из Лэнгли думают, что Чечня и Москва это одно и то же. Может быть. Я уже даже не хочу узнавать, каково быть в Москве. Я просто хочу сдернуть отсюда. Вот и все. Убраться поскорее. И туда, где потеплее, чем в этой душегубке, мать его…

Надев штаны, Гектор слил в унитаз воду из ведра, смывая все, что там оказалось, вместе с жутким холодом и снегом. И отправился в комнату, где Миллер, наверное, уже спит…

Вопреки ожиданиям Гектора, Миллер и не думал спать. У него из головы не шли слова, сказанные Сойфером. Он мог услышать или понять что-то не так. ему могло показаться. Он мог просто придумать, чтобы повысить в глазах американцев с вою ценность. Зачем ему это было нужно… А кто его знает. Разве что он сам, да его еврейский бог. И все же. Все же. Нельзя оставлять такие заявления без внимания. Поэтому Дэниел, избавившись, наконец, от бронника, пригодного, разве что, для того, чтобы стать еще одним подобием бронебойных жалюзи на окне, снова натягивал стеганую куртку, или как его называли тут, бушлат. Было бы неплохо сделать повязку на ребра, но это потом, потом. Сейчас перекусить и на допрос. Команда об эвакуации могла поступить каждую минуту. А допросить надо обоих. Что, если теракт на самом деле не плод воспаленной фантазии Рафаила.
Миллер обернулся на знакомые шаги.

- Ты не с кухни, случаем? Не в курсе, есть у них там что перекусить?

Бедняга Гектор. С его страстной любовью к теплу. Остается лишь догадываться, как он до сих пор выживает в этом снежном ледяном аду.

Гектор поднял замороженный взгляд на напарника.

- Какого хрена тебе не спится. Ты же знаешь, что от их еды кишки сворачиваются, и потом жить не хочется, не то, что есть. Убивать охота. Это правда. Видимо, в этом и есть разгадка этой войны. Они просто жрут всякую мерзость, мать их…

Гектор махнул рукой. Есть хотелось еще больше чем спать. И он, развернувшись перед Миллером, пошел на кухню. К чему говорить очевидное. Если от голода живот сводит еще больше. И от холода. И от этих мерзких сигарет. Гектор вытащил из кармана пачку «Астры». Промокшие сигареты почти рассыпались в пачке.

- Эй, братва, у кого есть целая сигаретка, а то мои совсем промокли. – Обратился он к сидевшим за столом парням…

Джафар встал в знак уважения. И протянул Гектору сигарету.

- Давай свои, я на плите просушу. – С сильным акцентом проговорил он. Говорить по-русски было и без того трудно. Но понимать слова местных жителей было почти невозможно. Хотя, со временем привыкаешь ко всему. И Гектор, и Дэниел давно привыкли понимать Джафара. Тем более этот жест. Гектор с готовностью вытащил из кармана раскисшую пачку и протянул ее проводнику. Тот расположил сигареты на плите между сковородой и чайником. – Вот и все. Они просохнут, и можно будет курить. Не беспокойся. Это просто снега надуло в карман, когда ехал в кузове.

Гектор кивнул, выпуская дым в промозглый воздух, надеясь согреть его хоть чуть-чуть.

- Братья, может, найдется что-нибудь пожрать. А то эта поездка протрясла все кишки. – Хохотнул ДиДжин, присаживаясь на качающийся табурет и пропуская Миллера ближе к столу, пока остальные вставали, чтобы дать им место для ужина.

Единственного взгляда Миллера хватило, чтоб все присутствующие вышли из кухни. Если Гектор в силу своего разбитного характера смог прослыть и казаться компанейским парнем, и у него установились более свободные отношения с остальной командой, то Дэниел придерживался строгого соблюдения иерархии и субординации. И сейчас это было ему только на руку. Он хотел поговорить с Гектором наедине. Но только и исключительно после того, как они поедят. Потому что голодный Гектор – злой Гектор. Хотя он и сытый ненамного лучше. Но все же.

Дэниел сгреб со стола, отодвигая подальше, все, что служило посудой. Чтобы освободить себе место. Засаленные миски, тарелки с остатками еды, чашки, ложки, вилки, ножи. Как можно жить и принимать пищу в таких условиях, оставалось для него загадкой. Есть вещи, к которым даже он привыкнуть не мог никак.

Вспоров  ножом банку с тушенкой, поставил ее на так называемую плитку. Сооружение из бетонного основания, таким оно казалось, проверять он не хотел, и намотанной в виде улитки на его поверхности спирали. Единственный источник тепла и горячей пищи.  Подождал немного, потом снял банку с плитки, обмотав руку бывшим когда-то полотенцем, а ныне непонятного цвета тряпкой, и этим же ножом начал есть, подцепляя мясо, помогая себе куском хлеба.

Вот теперь можно и поговорить. Пустая банка стоит в стороне, на плитке закипает чайник. Кофе в этих местах роскошь, хорошо, что хоть чай достать можно.

- Я хочу допросить его… - начал Дэниел, но не договорил, потому как в кухню с канистрой в руках вошел Джафар.

Извиняясь, он поставил канистру на пол и быстро улетучился, понимая, что прервал важный разговор.

Гектор чуть было не подавился, дожевывая мерзкую кашу из банки.

- Доп.. Мать твою, допросить? -  рыкнул он, проглатывая еду, и отталкивая пустую жестяную банку от себя. – Ты в своем уме? Нам нужно доставить объект и свалить отсюда, забыл?

Гектор готов был убивать всех подряд, кроме Дэниела, разумеется, лишь бы только не заталкивать больше в себя эту мерзость. Если кто-то скажет, что гречневая каша в банках годна для еды, он будет врагом номер один. И без вариантов.

Дэниел ожидал примерно такую реакцию. И Гектор не подвел. Только текста должно было побольше, а эмоции поярче. Миллер подождал продолжения, но его так и не последовало.

- Ты можешь забирать объект валить отсюда, как только придет приказ. А я допрошу. Обоих. Сначала пацана, потом Рафаила. Так что ночь моя. Ночью эвакуации все равно не будет. А ты поспи. Потом когда еще придется. – Дэниел невозмутимо снял чайник с плитки, выискивая взглядом более-менее чистые чашки среди всего хлама на столе. – Чай будешь?

- Лей.- Обреченно кивнул Гектор, подставляя оббитую эмалированную кружку поближе к Дэниелу. – Даже не думай. Я сказал, что буду всегда рядом.  А здесь тем более. Хочешь допросить – пошли. Хочешь в пекло – хрен с тобой. Я прикрою. Хочешь чай – наливай. Я буду пить. И не надейся остаться один. Не получится, мать твою.

Гектор рыкнул.  Дернул головой и хрустнул костяшками о стол.  Черт. Неужели опять под пули. На мороз...  Но вопрос был решенным. Без вариантов…

Дэниел иной раз задавался вопросом. Почему  Гектор неотступно следует за ним повсюду? Потому что заботится или хочет проконтролировать правильность его действий? Спросить бы напрямую, но Миллер не хотел оскорбить ДиДжина в его лучших побуждениях.

Начать допрос было решено, как и планировалось, с пленного чеченца. Парень был белее бумаги, его била крупная дрожь от холода и потери крови, он то и дело норовил потерять сознание, так что пришлось вкатить ему дозу эпинефрина. Это убьет его быстрее и вернее, но прежде есть шанс получить от него хоть какие-то сведения.

Сначала Хасан, как назвался парень, наотрез отказывался говорить, выкрикивая лишь лозунги, которыми его потчевали с детства, вроде Смерть неверным, Чтобы вы сдохли, русские псы, Аллах вас покарает и все прочее в подобном ключе. После упоминания о том, что его родные находятся в плену, а ни на какой не на прививке в больнице, и от его сговорчивости исключительно зависит их судьба, Хасан согласился отвечать на вопросы.

- Где будет теракт?

- На площади.

- На какой площади?

- Где рынок.

- Когда?

Парень вместо ответа запрокинул голову и закатил глаза. Гектор подошел к нему вплотную и, взяв за волосы, развернул к себе.

- Я тебя, мать твою, спрашиваю, когда?

- Се…годня…

- В смысле сегодня? Ночь на дворе!

Но парень уже ничего не смог сказать. Из его горла вырвался хрип, а потом он обмяк на стуле.

Дэниел проверил его пульс, приложив пальцы к шее, и отрицательно помотал головой.

Гектор грязно выругался и крикнул, чтобы это дерьмо убрали отсюда.

 - А теперь что? – Он зло смотрел на Дэниела. – Твоя была идея допросить. Можно подумать, это нам как-то помогло! Да он мог сказать, что угодно! И что нам теперь? Всякие бредни умирающего принимать за истину в последней инстанции?

- У нас есть еще Рафаил... – начал Миллер.

- Рафаил! Как я сам не догадался! Рафаил, конечно! Рафаил, которого держали в плену невесть сколько, да он себя-то не помнит, не то, что сведения давать! Тем более достоверные…

И все-таки Дэниел провел допрос Рафаила. Но Гектор был прав. Ничего от него конкретного услышать не удалось. Только просьбы спасти жизни, остановить террористов. 

ДиДжин то ругался, то курил, порыкивая, на бойцов, снующих вокруг, чтобы получше выполнить приказ. Ночь на дворе. Давно пора отдыхать всем. Нечего палиться. Не приведи Мадонна патруль. Хотя все сто раз проверено. Они все равно рискуют. Каждый раз. И не потому, что могут остановить русские. Документы в порядке. Даже разрешение на передвижения в комендантский час есть. А вот это место лучше бы никто не обнаружил. Один Джамал может спокойно выходить первым, проверить подходы, а тогда уже выводить подразделение.

Выкурив еще одну сигарету, Гектор подошел к Дэниелу.

- Оставь его и успокойся сам. Мы вытащили его. Пусть отдыхает и готовится к отправке. Все. – Чуть потрепав плечо напарника, Гектор повернулся к Рафаилу. - Господин Сойфер, как только будет известно время эвакуации, вам сообщат. Теперь можете расслабиться и отдохнуть. Вы в кругу друзей. Просто условий у нас тут нет. Сами видите, мы все в равных условиях. Для вас все плохое уже закончилось. – Хриплый голос ДиДжина глухо ударялся о стены, падая на грязные пол. - Вы меня понимаете, господин Сойфер?

Рафаил переводил взгляд с одного на другого. Лицо Дэниела казалось ему более приветливым, и он пытался заглянуть ему в глаза. Тусклый желтый свет болтающейся под потолком лампы не позволял разглядеть все в мельчайших деталях, но было понятно, что человек начинает осознавать смысл происходящего.

- Вы, правда, не чеченцы. Я понимаю. Кто вы? Русские?

- Нет. Вы под защитой Соединенных Штатов Америки. – Скрипнул горлом Гектор.

- Америка. Теперь стало еще непонятнее… - удивился Рафаил.

- Поверьте, нам мало, что объясняли. Мы получили приказ освободить вас. Мы его выполнили. Как ваше руководство договаривалось с вашим, нам не известно.

Гектор с удовольствием бы доверил все эти дипломатические перипетии Миллеру. Какого черта ему вежливо говорить с кем-то? Но раз уж начал...  В конце концов, через четверть часа удалось втолковать все необходимое. Отдать приказ «Отбой!» и утащить Дэниела в отдельную комнатку. Может быть там было холоднее, чем в кухне, но можно было вытянуться на деревянном настиле и разглядывать, как дым растекается в холодном искристом воздухе замысловатыми кольцами. И слушать Миллера. Хотя, иногда лучше бы его не слушать.

- Может быть пора спать? Обязательно звонить Рону именно сейчас? – недовольно бурчал Гектор, глядя на действия Миллера…

Команда отбой мало что значила для Дэниела. Скорее она была для бойцов и освобожденного заложника. А ему предстояло еще доложить о завершенной операции руководству. И он это сделает, несмотря на протесты Гектора. Сделал – отчитайся. Это уже на уровне рефлексов. Это не вытравить, не выжечь.

- Я поговорю на улице. А ты ложись. Отдыхай.

Все равно не уснет, пока не вернусь, подумал Миллер. Не солидарность, так любопытство не позволит.
Перенести разговор на улицу было плохой идеей, это Дэниел понял сразу, как только вышел из дома. Холод незамедлительно пробрался под одежду, какой бы теплой она ни казалась. Сковал мышцы, лишая возможности и желания двигаться. Набрать номер и прижать к уху ледяной аппарат спутниковой связи казалось невыполнимым делом. От холода губы сводило, приходилось делать над собой усилие и выговаривать каждое слово отдельно.

Но это оказалось еще не самым страшным. А вот сообщить Гектору, что они отправляют Рафаила, а сами остаются для предотвращения теракта…

Гектор проводил Дэниела взглядом. Глупее действия предпринять было невозможно. Зачем выходить на мороз, если поговорить можно было и тут. Но идти за ним следом уже не хотелось. Расслабленное тело словно приросло к настилу, не желая больше занимать вертикальное положение.

Скрипнула дверь. Вошел Миллер.  Гектор ждал его, заложив руки под голову. Поглядывая то в потолок, то на носки берцев. Надо будет еще разуться. Джамал быстро на наглядном примере объяснил, что ботинки на ночь лучше снимать. И ставить на кухне вблизи работающей там круглосуточно плиты.

- Когда отправляемся, - весело, предвкушая скорое возвращение, спросил ДиДжин, когда Миллер подошел поближе. – Надеюсь, ты заказал нам люкс?

Вот теперь и вертись, как уж на сковороде. Всегда. Постоянно. Куда бы ты ни пошел. Что бы ты ни делал. Всегда. У каждой истории две стороны. Для одной ты все делаешь правильно и хорошо, для другой… хуже некуда.

Как сейчас. По уставу ты должен отчитаться о завершенной миссии. А по-человечески… Как сказать Гектору, что он по твоей милости застрял тут еще на неизвестно сколько… И вернется ли вообще.
Дэниел решил не тянуть кота за хвост.

- За выполненное успешно задание нас поблагодарили.

По взгляду Гектора он понял, куда тот собирается засунуть эту благодарность.

- А с люксом придется подождать. У нас новое задание. Предотвращение теракта. Рыночная площадь. Завтра. Подробности будут позднее…

Чего-то такого и стоило ожидать. Когда их посылали в Россию, никто даже не подумал сказать, что они будут жить, словно земляные червяки. Даже собакам повеселее в этом ледяном аду. У них хотя бы шерсть есть. Если когда-нибудь кто-нибудь спросит Гектора ДиДжина что такое Ад, он не раздумывая скажет, что это Россия. Ад всегда белого цвета с леденящим пронизывающим ветром и искрящимся воздухом. И если кто-то думает, что в аду должно быть жарко, пусть удостоверится, что тут реальное пекло.

- Что? – Гектор даже встал на лежанке. - Какого черта, Миллер, шутить у тебя нихера не получается…

Гектор прекрасно слышал и понял Дэниела. Еще бы нет. Но... Было бы легче, если бы он так неумело пошутил. Хотя бы попытался пошутить. Но ясно же, что у Миллера состояние не для шуток.

- Хорошо. Завтра я на связи. У тебя как-то не очень получается. Будешь ложиться спать или до утра столбом простоишь?

Дэниел даже не пытался отвечать, что это не шутка. И вообще отвечать. Погасил свет и со всей возможной осторожностью  улегся на своей «кровати».  Мысль о том, что завтра придется весь день провести на рынке, да еще без бронника, приводила в ужас. Если этого не миновать, так хоть немного сна урвать перед экзекуцией.

К вечеру холод стал совершенно невыносимым. Не спасало даже то, что на нем была надета теплая куртка, а поверх еще и парка. Дэниел проклинал все на свете, в первую очередь самого себя, за то, что настоял на докладе в главштаб о готовящемся теракте. Они тут итак происходят через день да каждый день. Одним больше, одним меньше… Но нет. Пришел приказ предотвратить его. Видимо, кто-то очень хотел предстать в наиболее выгодном свете. И Миллер с ДиДжином были выбраны на роль тех, кто поможет это осуществить.

Солнце клонилось к закату. Но рынок и не думал закрываться. Дэниел в который раз обошел площадь, лавируя между выгоревшими остовами машин, нагромождениями ящиков, невесть откуда взявшимся пляжным зонтиком… Вот уже плод чьей-то извращенной фантазии, иначе не скажешь. Посреди разрухи хаоса, на занесенной снегом площади торчит пляжный зонтик небесно-голубого цвета.
Торговля концентрировалась в основном вокруг постамента бывшего памятника. Кому он был воздвигнут, и какова была его судьба… А ныне это всего лишь глыба камня, отмечающая условно центр площади.

Дэниел удивлялся, как он все еще не привлек внимание солдат, патрулировавших площадь. Он торчит здесь уже не первый час. Сам запомнил их всех. Их бетер. Номера восьмерки, стоящей зачем-то с открытым капотом.

Если до наступления темноты не придет информация из штаба. К черту все. С ближайшим бортом отсюда.

Стоило ему об этом подумать, как в переговорном устройстве послышался голос Гектора. Из штаба сообщили о террористке-смертнице.

Хоть какая-то определенность.

Если до сих пор ничего не произошло, значит… Значит, ее еще здесь не было.

Женщина, укутанная в черный платок, с рюкзаком на спине прошла по направлению к памятнику.

Дэниел приказал наблюдателю, который выступал в роли снайпера, взять объект в поле зрения, запросил подтверждение, но так его и не дождался. Наблюдатель торопил, нужно было принимать решение немедленно. Стрелять или нет.

Женщина сняла свой рюкзак и начала открывать его… Вот так нарочито? Прилюдно?

Медлить больше было нельзя. И Миллер отдал команду.

Выстрел был почти неслышным. Женщина упала на землю, из опрокинутого рюкзака высыпались яблоки.

Дэниел понял, что только что отдал команду на убийство ни в чем не повинной женщины.

 И в ту же секунду разверзся ад.

Патрульные стреляли по зданию, где находился снайпер. Гектор орал в ухо Дэниела, чтобы тот убирался с площади. А Миллер с ужасом наблюдал, как женщина в клетчатом пальто, расстегнув пуговицы, обнажила прикрепленное к груди взрывное устройство и копалась в нем, приводя его в действие. Дэниел сорвался с места в тщетной попытке спастись, но, как известно, чудес не бывает.

Все, что было после, он помнил урывками. Как ни старался восстановить всю картину потом в госпитале и после на допросах. Кажется, он пробовал встать самостоятельно. Ему помог Гектор. Потом был кузов машины. Холодный, жесткий. И боль. Всеобъемлющая, раздирающая, невыносимая. Гектор что-то говорил про смертницу, алькаиду и отчеты. Дэниел помнил лишь, как он сказал держаться, а потом добавил по-русски. Братья. В том момент они были братьями.

ДиДжин не мог поверить в реальность происходящего. Он в сотый или тысячный раз прокручивал утренний разговор с Роном.

- У нас есть возможность реабилитироваться в глазах мировой общественности… Если мы предотвратим теракт, это будет нашим вкладом …

- Ты слышишь себя, Рон, - кричал Гектор в трубку спутникового телефона. - Какой к черту вклад? Ты в своем уме? Они тут каждый день да через день. Русские патрулируют весь город. Следят за каждым проходящим. И эти черти умудряются устраивать взрывы. Как можно предотвратить то, о чем даже не знаешь.  Сколько времени, по-твоему, готовится операция? – Гектор орал. Приводил доводы. Но результат один.

- Мне все равно, что вы там себе думаете. Найдите эту смертницу. – Гаркнул в ухо Рон и отключился.

Сколько не вспоминал Гектор этот идиотский разговор, пытаясь отвлечься от пронизывающего холода, укрывшись где-то за тонкой стенкой здания, с расколоченными предыдущими взрывами окнами, все равно не мог понять одного: с какого перепуга ему так не везет? Что случилось в его судьбе такого, что сладкая жизнь тайного агента превратилась в сущий ад? И если бы рядом не было Дэниела, ему бы точно казалось, что все это дикий, извращенный страшный сон. Настолько все было нереальным и чужим. Даже чуждым его сознанию. Он подтягивался к окну. Следил за перемещениями Миллера, находящегося на площади. Дэниел в отличие от Гектора не спорил с Роном. А как-то обреченно смотрел вокруг и собирался. Не взял бронник, предложенный кем-то из парней. У каждого свой. Гектор тоже предлагал, объясняя, что Дэн рискует больше всех.

- Мы тут все в одном дерьме. Если не будем заботиться друг о друге – постепенно утонем в этом по одному.

Но Миллер отшутился и пообещал не лезть на рожон. Ну да. Это он-то. Свежо приданье…

Гектор еще раз осмотрел площадь с высоты, когда появилась та женщина.

- Уходи за периметр. Уходи к чертям!

Но Миллер упорно резал площадь шагами, стараясь понять, откуда придет опасность. Он дал команду снайперу. Ошибка. ****ь! Но больше думать Гектор не успевал. Под шквалом огня автоматчиков, как обычно оцепивших стихийный рынок, он только следил за тем, чтобы Миллер не попал под прицел. Хотя там никто и  не целился. В какие-то считанные секунды Гектор скатился по боковой лестнице своего наблюдательного пункта. И этого времени хватило на взрыв. Ничего не видя, наугад, руководствуясь, скорее, инстинктом, чем пониманием, Гектор нашел Миллера. *****! Он ранен. Ранен! Вытаскивая Миллера из ада, Гектор хотел только одного, чтобы они остались живы. Не может быть, чтобы ад поглотил их обоих. Не может быть. Этого просто не может быть. Сколько нужно находиться в аду, чтобы потерять надежду на спасение? Он что-то кричал. Потом шептал.

 - Слышишь, брат? – хрипел он, заглядывая в лицо Миллера. - У нас должна быть одна версия. Одна. Нас сюда заманила Алькаида. Той женщины не было. Слышишь? Ее не было! Была только смертница, - Гектор старался говорить раздельно и проникновенно. Чтобы до замутненного сознания Миллера дошел смысл сказанного. - У нас должна быть одна версия, брат... Эвакуация прошла успешно. Россия осталась позади. Странным было только одно. Гектор не знал, куда его везут. Ему так и не озвучили приказ. Это  раньше, когда его направляли в аэропорт и говорили, что он получит указания позже, он чувствовал приятный мандраж. Сейчас внутри было холодно и мерзко. Вакуум. Даже дышать было трудно. И ничего впечатляющего он больше не ждал. Взгляд потух, словно выброшенная новогодняя гирлянда. Лишь привычная ухмылка играла на губах. И горчащий вкус мерзких сигарет вызывал дикое желание пить. Пить.

Там, куда он попал, хотя бы были Мальборо…

За то время, что Дэниел провел в госпитале, он осознал две вещи.

Первая. По какой-то непонятной, совершенно невероятной причине его считают героем войны. Хотя последнюю миссию они с Гектором с треском провалили. Это он помнил четко. Хотя подробности все еще ускользали. Врачи говорили, что это следствие реакции организма на сильный стресс. Миллера это вполне устраивало. И он не стал докапываться до правды.

Как и до того, куда перевели Гектора. У него другое назначение, так было сказано. Однозначно и четко.

И вторая. Сигареты действительно помогают отвлечься. От мыслей. От боли. Успокоиться. Обрести иллюзию равновесия. Первую сигарету он попробовал еще в кузове пикапа, когда его вывозили с площади. А потом в госпитале, где все дымили, как будто в стремлении создать дымовую завесу, он пристрастился к этой привычке уже основательно и надолго.

И все же, несмотря на всеобщие уверения в том, что он, Дэниел Миллер, лучший из лучших в своем деле, оставалось какое-то скребущее ощущение неправильности. Которое, впрочем, со временем улетучилось. Миллеру самому было удобнее и проще поверить в то, что говорят о нем остальные. В немалой степени этому поспособствовал перевод его в МакЛин, колыбель Белого Дома и Лэнгли, где он проработал, хоть и недолго, в должности аналитика. После перенесенного стресса психолог, что его курировал, настоятельно рекомендовал не привлекать Дэниела к полевой работе. А после его перевели в Панаму на станцию прослушки, мотивируя это тем что тамошний климат будет способствовать скорейшему восстановлению после ранений. А по факту его просто убрали подальше от ресурсов, с помощью которых Миллер смог бы отыскать Гектора.

Так, почти незаметно прошло десять лет. Десять лет стараний примириться с собой и с действительностью. Десять лет осознания и  переоценки ценностей. Дэниел изменился. Повзрослел и не только внешне. Изменилось его отношение к происходящему в целом. Или, по крайней мере, ему хотелось думать именно так. Но подсознательно он не переставал искать пути назад в поле. А когда чего-то страстно желаешь, даже возможно не осознавая этого, судьба идет тебе навстречу.
Для Дэниела таким шансом стал выход на арену Томаса Шоу.