О поэзии и непрерывной логике

ОБ АВТОРЕ

     Виталий Михайлович Кирпатовский 1939 г.р. на Укра-ине, инвалид 2-й гр. с детства, по профессии астроном. Серьёзно начал заниматься сочинением музыки и стихов после выхода на пенсию в 2001г. Хотя тяга к этому прояв-лялась ещё в школьные годы. С 1996 года стал участни-ком Творческого Объединения самодеятельных компози-торов Харьковской области. Творческим консультантом ТОСК был выдающийся  харьковский композитор, про-фессор Института Искусств, народный артист Владимир Михайлович Птушкин. Чуть позже входит в поэтическое объединение «Зеркальная струя».
     В 2003г публикует первую книгу стихов и песен с но-тами «Сонячний віночок», (88 стр.) в Харькове, а в 15 году вторую – «Зірниці», (400стр.) в издательстве Altaspera. Сейчас некоторые стихотворения публикует на сайте «Стихи.ру», а песни на YouTube (пока  47 штук, но будет пополнять):   и более ста звуковых треков на сайте «Одноклассники». Многие звуковые сайты используют его песни.
       В 2000г. стал призёром музыкально-поэтического международного фестиваля «Экология и духовность» в номинации «Исполнение своих песен».
      Сейчас на творческом счету около 500 песен и около 2-ух тысяч стихотворений на украинском и русском язы-ках.   
                --    --    --
     Эссе писалось частями по мере созревания мысли. Гла-вы отражают эту эволюцию.
     Стихотворения – небольшая выборка из тех, которые по смыслу наиболее близки к теме эссе, как бы дополняют её.



О ПОЭЗИИ ВО ВСЕХ ВИДАХ ТВОРЧЕСТВА

    Автор не излагает некие теории, не претендует на наукообразие, а делится с читателями своими соображе-ниями, основными на личной практике сочинения стихов и музыки к ним. Но в большей мере, основанием является осмысление творчества классиков и общепризнанных чи-тателями современников.
     Сам себя автор  не причисляет к уже достигшим твор-ческих высот. Он, наравне с читателями, открывает себе перспективы, к которым ему ещё предстоит осмысленно двигаться.
     Поэтому ещё рано применять к его стихотворениям, помещённым в конце книги, мерки, заданные нижеизло-женными умозаключениями.
     После написания первой главы, автору стали обнару-живаться прямые и косвенные мысли других авторов, подтверждающие направления его соображений. О них будут упоминания в течении изложения.

ПОЭЗИЯ В СТИХОТВОРЧЕСТВЕ

Сразу замечу, что я бы разделил все стихотворения на два основных вида.
Чисто технические без глубокого внутреннего смысла и    
поэтические  - содержащие внутренний смысл, как гово-рят, между строк.
Что это значит поймёте из дальнейшего изложения. Они нуждаются во внутренних разделениях, но это не наша за-дача.
                --    --    --
Зачастую некоторые добрые люди обижаются, если их чу-десно рифмованные строки не воспринимаются широким кругом общества  вообще. А сколько же затрачено стара-ний, как это говорят – пота и крови! Мне, кажется, понят-ным, чего так происходит. Может, мои раздумья  помогут кому-нибудь уразуметь, что не надо ограничивать себя слепым рифмованием слов.
     По моему мнению, каждый стих – это особая стихия, в которой поэт живёт во время создания тех строк. Внут-ренняя Вселенная самого поэта рвётся в его создания и выплёскивается неудержимым валом. Вдохновенный по-эт не может не писать. “Вымучиванием” произведения  в этом случае и не пахнет.  Есть мастера мгновенного риф-мования, выступают, даже, со сцены, на лету подставляя довольно приличные строки под предложенные рифмы. Публика плещет. И чего же мы не имеем этих эстрадников среди чтимых художников? Наверное, потому, что нет у них того, о чем немедленно хочется нас известить.
     Рифмач только тогда поэт, когда он извещает то, о чем  кроме него никто не сможет увидеть, ощутить и предоста-вить  массе. Это - главное. Все другое – второстепенно.
     Кроме того, стих есть – плотно сжатая информацион-ная ёмкость. В ней уже два, три слова способны высказать то, на что для толкования другим путём понадобится не один лист бумаги, а может и совсем не по силам выразить. Бывает грустно и жаль стихотворного про-странства, когда видишь его  использование на море безъёмкостных, неуместных от надуманности выражений,  самих по себе, может, и красивых, но о давно уже известных  истинах, или без них совсем. Бывают, почти плагиаты, лишь бы только порифмовать. Может там открытие для себя? Но и тогда, чтобы показать стих в каком-то тесном кругу, необходимо выражать  в произведении себя, ведь у каждого душа чем-то красивая в неповторимости.
     Поэзия есть – Божий дар, предоставленный человече-ству для осознания себя и природы в своеобразной подсо-знательной чувственной форме, без употребления логиче-ского мышления. Ум здесь только подсобный инструмент. Оказывается, что эта ассоциативная краткая форма легко передаётся и усваивается на том же  подсознательном уровне.
    Это особый язык душ на уровне глубинных, корневых сфер  бытия. Речь поэзии глубоко философская по сути, а по форме красивая, простая и доступная без переводчика каждому, не чёрствому чувствами человеку с открытой, как у поэта, душой. Читатель, в большинстве, и не заду-мывается над тем, что его душа сама произвела в сознании регистрацию информации, нужной для подсознательного функционирования и духовного роста. То, что  не передашь словами, есть основа стиха; его аура, ощущаемая между строк, в  по-особому упорядоченной их системе. Когда же в рифмовке потреблять душе нечего, то она ощущает стих, как пустую игрушку, а, может, и как неприятность, когда там все стандарт.   
     Уже через обложку закрытой книги со стихами возни-кает невидимое глазом энергетическое поле, которое дей-ствует на читателя ещё до раскрытия. Именно это ощу-щают композиторы.
     Во многих стихах только о самой природе, якобы без всяких намёков на осмысление, все равно возникает маги-ческое поле красоты, когда автор полностью сливается с предметом описания, ощущает его, как самого себя. В это время он забывает о многом и погружается в экстаз, назы-ваемый вдохновением. Этот поток и ощущает читатель. Это же есть неосознанная медитация, как для творца, так через стих и для читателя. Наверное, Вы ощущали на себе впечатляющее действие и тех некоторых стихов, скажем, Пушкина или Кольцова, которые, казалось, можно бы бы-ло отнести к разряду простейших, их особую, уловимую только чувствами окраску. Ощущали!? Испытывали удив-ление!? Так это и есть – медитация. Так что, читая те вдохновенные произведения, вы разговаривали с душой Пушкина или Кольцова. Разговаривали в полном понима-нии этого слова. А рифмосплетения – кроссворды  не раз-говаривают. В них не вложена душа, а только ум. Ум очень изобретательный, а все же это не душа. Он поэтам – гиря  времени и материи, которые заблуждением затяги-вает вниз из свободного, свежего, светлого духовного пространства. Не имеет ум воспламенения сверху.
    Некоторые утверждают, что надо писать подходящее читателю, угождать ему. Да, надо избегать искусственных мудрствований в частностях. Но стратегически, о какой угодливости может идти речь, когда через личную Все-ленную поэта, возможно,  пробивается к человечеству луч Высшего Мира, который побуждает художника к перу! Не всегда поэта понимают явным образом. Могут пройти годы, пока человечеству в предметной форме понадобится информация, предоставленная вдохновением творца.
    Поэтому не сдавайтесь технике рифмования ради само-го же  рифмования. Прислушивайтесь к своей душе, хотя вначале, возможно, Вы и услышите только шёпот. Давай-те и ему волю и без перемен излагайте на бумагу. Потом уже рихтуйте, исправляйте форму, в частности – рифмы, но так, чтобы не изменить, а лучше, чтобы усилить сигна-лы души. Может, не все сразу удастся. Но когда поёт именно душа, то постепенно техника приспособится идти в ногу с вдохновением. 
     Во стихосложении ум должен идти за вдохновением и в никоем случае не наоборот. Смотрите на ум как бы со стороны и контролируйте его действия, как только лишь инструмента, чтобы он не столкнул вас с Космического луча. 
     В моём субъективном представлении симбиоз ума и души возможен и нужен только в форме, где ум – лишь полезный инструмент при работе души. Ум – материаль-ный  компьютер, работает трёхмерными категориями – логикой "Да" и "Нет". Душа же – многомерное существо бесконечных реалий. Ум только фиксирует бесконеч-ность. Душа же в ней действует. Ум – Богоборческий, неуклюжий. Вот он-то и спорит, тужится возвыситься на костылях закостенелых материалистических постулатов о первичности материи. Бесконечность для него – всего лишь материальная даль. А душа рвётся в объём, который, пока что, только поэзия и может описать. В быту это вы-глядит проще, но подоплёка та же.
    Рифмовки, плохие стихи, как пустые короба: и ноги за-плетают, и проку никакого, а ещё и как с мусором, то ;  беда. Стихи же поэтические,  как таковые – это короба, полные золотых слитков, и ходить по ним хорошо (т.е. читать), и прок большой, даже – сокровищница.
   Не всем сказанное приемлемо, это аксиома. А научные работники всё  абсолютно посчитают ахинеей – какие-то там психические лучи, разговоры с полями, душа и т.п. – бессмыслица, да и только!      
      Я и сам научный работник, но на пенсии.  А пришёл к высказанным мыслям из своей практики. Начинал  когда-то тоже из рифмовок и весьма удивлялся, почему  их не воспринимают адекватно моему воображению. Да и сей-час ещё далеко мне до вдохновенного мастерства, хотя уже понимаю,  как мне кажется, направление движения.
      Кстати, все сказанное ещё большей мерой затрагивает и музыку. Только в музыке свой духовный  язык и свой ареал освещения гармоний бесконечной глубины духов-ного бытия Вселенной, свой способ духотворчества. Тоже, наверняка,  можно сказать и о любом виде настоящего искусства.
                --    --    --
   Мне кажется неудачным выражение «оденем в музыку стихи», что бытует в среде бардов. Извне красиво, но не отвечает сути. Я предложил бы – «явится музыкой душа стихов». Музыка ни украшение, ни одежда – это прояв-ленная внутренняя душа стиха.            
                --    --    --
 По-моему мнению, стихотворение – четырёхмерное со-здание. На материальном плане у него три измерения:
   Первое – строки слов и предложений, т.е. – графика;
   второе – прямое  словарное понимание написанного;
   третье – это,  созданное массой  слов, их особое распре-деление в системную матрицу, которая придаёт стиху ещё и косвенное значение, которое не сознают, а ощущают. 
    Благодаря этому появляется, так называемая, аура сти-ха. Это – энергетический снимок картины созданный всплеском ощущений писателя. Можно назвать это душой произведения, которая непосредственно не представлена глазам и уму.
     Это уже четвёртое, духовное, нематериальное измере-ние любого творческого текста, будь то стих или проза.
Если в произведении присутствуют все эти измерения, то это и есть поэзия. Если же нет, то оно простой текст.
     Не думайте, что душа стихотворения – виртуальное понятие. Напротив, это реальная, живая сущность. Есте-ственно она не материальна и не антропоморфна. В конце главы почитайте, что по этому поводу сообщает извест-ный писатель, литературовед, философ, а по миссии на Земле – вестник, Даниил Леонтьевич Андреев.
     С музыкой становится проявленной основная часть души стиха: дива, созданного поэтом. Поэтому для слу-шателя пение, музыка есть – озвученная душа стиха. Вот  произведение и становится четырёхмерным объёмным Миром, «живым»  духовным существом, проявленным для нас в своей полноте.
     Музыка – не извне одежда, а, напротив, – внутренняя суть стихотворения.
                --    --    --
     В термодинамике есть понятие энтропии, описываю-щее состояние энергоёмкости, упорядоченности, или, по-просту говоря, состояния организованности или хаотич-ности материи. Увеличение энтропии означает увеличение хаоса, рассеивания материи, а уменьшение – уплотнение, усложнение организации, увеличение энергоёмкости.  В живой материи энтропия меньше, чем в неживой. И живое уменьшает энтропию. То есть, чтобы выжить вносит какой-то порядок в хаос. Вот,  когда и в стихотворении есть поэзия, то там не будет ни одного пустого, балластного слова или знака – слов паразитов, которые, бывает, как черные дыры поглощают информацию. Все служит объяснению поэтическим языком того духовного прозрения, которое открывало небо (Природа, Вселенная ) художнику.
    Поэтому настоящая поэзия уменьшает энтропию (хаос) упорядоченных ею системы слов, и их энергоёмкость и информативность увеличивается. Настоящая поэзия – это частицы реальностей живого мира, вставленные, как ду-ши, в мыслеформы в информационные матрицы словес-ной канвы стихов. Они уплотняют информацию, как жи-вая материя . Вот поэтому чудеса поэзии так действенно, как живые существа, влияют на людей, передавая импуль-сы развития.
    А музыка ещё более, чем словесное поле, гармонично упорядочивает и уплотняет и информацию, и энергию си-стемного поля звуковых сигналов Мира, действующих на слушателей, поднимая его на более высокие ступени ду-ховности.
                --    --    --
    Непространственное направление движения материи описывается временем. При рассеивании материи энтро-пия увеличивается, информация уменьшается, время течёт в каком-то направлении. Когда же энтропия уменьшается, информация увеличивается. Движение материи тогда те-чёт от рассеивания к упорядочению, и время течёт вспять. Это происходит и в поэзии. Так что, чем больше и плот-ней информация поэзии, тем быстрей она поворачивает время у создающего её и воспринимающего её читателя, слушателя, и на какие-то мгновения и создатель, и вос-принимающий молодеют. Этот процесс уже сам по себе приносит наслаждение. А если человек всю жизнь или со-здаёт или воспринимает поэзию, то жизнь его удлиняется уже не на мгновения…
                --    --    --
     Как то я познакомил с этой идеей знакомого поэта и инженера. Он, по-моему, очень интересно, продолжил мысль. Привожу его мнение  без изменений.
  В.Б.Успенский: «До сих пор я знал энтропию в тер-модинамике, информационную энтропию и энтропию ди-намических систем. 
        Поскольку взгляд на поэзию, как механизм уменьше-ния энтропии в сознании, как формы материи, мне нов, позволю высказать свои суждения. Не волнуйтесь, я сде-лаю это кратко.
     Если рассматривать человечество, как изолированную систему на конкретных отрезках времени, то для него справедлив закон не убывания энтропии. Это означает, что любая конструктивная деятельность человека, группы людей уменьшает энтропию в точке или области про-странства.
     Но это неизбежно ведёт к увеличению её "по сосед-ству". Применительно к поэзии это означает, что индиви-дуальность поэта, реализованная в его стихотворениях, неизбежно ведёт к множественности восприятия создан-ных им образов у читателей. И к различной трактовки произведения, его формы, смысла.  А это означает увели-чение энтропии в сознании человечества в целом. В этом и заключается причина развития, движущая сила прогрес-са – в  создании "точек резкого уменьшения энтропии" и, соответственно, "точек резкого увеличения" энтропии", благодаря которым возможен разрыв изолирующей обо-лочки человечества и переход на её новый уровень разви-тия.  Так эпоха Возрождения позволила в искусстве со-здать классицизм. Импрессионисты сделали живопись не как способ рисования предметов, а способ отображения чувств и впечатлений от этих предметов. Абстракциони-сты пошли дальше – они  попытались изобразить мысли, идею, отображённую кистью.»
Конец цитаты
                --    --    --
     И на окончание приведу цитату  из книги известного мистика, философа и поэта, которую прочитал позже написания представленной Вам, дорогие читатели, статьи и нашёл подтверждение своим мыслям.

Даниил Андреев
Роза мира
КНИГА Х. К МЕТАИСТОРИИ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ
ГЛАВА 5. ПАДЕНИЕ ВЕСТНИКА

«Существует нечто вроде "души" лирического произведе-ния песни, романса, гимна (конечно, я имею в виду лишь небольшое их число: критерий – значительность и талант-ливость). Эти тонкоматериальные сгущения пребывают в различных слоях, в зависимости от своего содержания. Ни малейшей антропоморфности*, разумеется, в их облике нет; скорее, они близки к волокнам тумана различных оттенков и музыкального звучания. Для них возможно просветление, совершающееся параллельно просветлению их творцов; впоследствии они включаются в объем его личности. Те же из них, которые лучезарны с самой минуты их создания, воздействуют озаряющим и поднимающим образом и на того, кто их создал, и на тех, кто их воспринял. Но стихи, исполненные уныния и отчаяния либо взывающие к низшим инстинктам похоти, зависти, ненависти, ничем не озарённой чувственности, не только понижают душевный уровень многих из тех, кто их воспринял, но и становятся проклятием для их творца. На его пути неизбежны будут такие излучины, когда эти души стихов, мутные, сладострастные, злобные и липкие, обступят клубами его собственную душу, заслоняя от неё»
СТР. 277
Роза мира» Д.Андреева
http://rumagic.com/ru_zar/religion_esoterics/andreev/1/
Отсюда скопировал через буфер в формат А4 . Страница дана по этой форме после команды нумеровки страниц.

• Антропоморфность - одушевление предметов неживой природы, приписывание животным человеческих свойств и качеств.
Об А.Л.Андрееве: https://www.youtube.com/watch?time_continue=1&v=l-uq2KBsbjI
                --    --    --
      Хочу разъяснить  тем, кто, может быть, ещё будет чи-тать, что писал не научную статью, а эссе. В научных ста-тьях должно быть всё строго доказано и логическими умо-заключениями, и на опытах, (Здесь на многочисленных примерах стихов разных поэтов), указать, что утверждают прежние теории и многое другое. И только затем это опускается в копилку теоретических достижений науки.
     Я же писал не теорию, а просто о пришедших мыслях, обоснованных внутри меня моим же опытом и знаком-ством со многими талантливыми и гениальными творче-скими достояниями других поэтов.
     Обязан оговориться, что себя не считаю, хоть сколь-нибудь, талантливым поэтом и композитором. Просто своя внутренняя лаборатория или, как говорят творческая "кухня", всегда под рукой и единственная из тех, что вид-на без искажений и доступна для объективного изучения. Так сказать, объективное в субъективном.
     Не думаю, что моя "кухня" настолько оригинальна, что ни у кого нет похожего. Совпадение в деталях невозмож-но, поскольку каждый творец неповторим своей внутрен-ней Вселенной. Но в общей сути все мы в чём-то схожи, и уж если поэзия – особый язык для общения душ, то люди понять друг друга и на этом уровне могут и должны.         
     Каждый, принявший начальные понятия, описанные в статье, и сам поймёт, где в стихах стройная придумка, а где полёт души. Каждый и сам найдёт доказательства, что существуют, без кавычек, живые стихи.
     Не отягощал доказательствами эссе ещё и потому, что доверяю читателю и думаю, когда он сам найдёт очевид-ные доказательства, то он проникнется этим по настояще-му и это будет его личное достояние, его личное достиже-ние.
ПОЭЗИЯ – ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ РАЗГОВОР ДУШ

В этой главе делается попытка определить, как технически создавать стихотворение, чтобы выполнились условия рождения его души. Соблюдение их необходимо, но не достаточно.
    Определённо, автор не вещает чего-то сверхнового, необычайного. Всё это, в общем-то, известно, но не пода-валось в одном месте в концентрированном виде. А, глав-ное, связывалось с техникой написания стихов, а не с та-ким толкованием поэзии, какое дал автор в предыдущей главе.
                --    --    --
    Чтобы основное было понятно, кратко напомним чита-телю определение поэзии, как её понимает автор. В самом кратком определении: поэзия – есть душа стихотворения. А она, душа, проявляется тогда, когда произведение со-здаётся под влиянием вдохновения, и поэт старается пере-вести картину видения в сознании или в подсознании на человеческий язык. Это, как бы, марево из другого изме-рения, ощущение которого, не переводимо прямо нашими словами. Поэтому поэту приходится выходить из этой си-туации, применяя непрямые описания всякими обходны-ми фразами – намёками с иносказательными образами. И получается только словесный скелет некоей картины, к которому на духовном уровне прикреплена картина обра-за или действия увиденных автором. Фразы, строки стиха – это узлы связи скелета в одно целое, и по ним-то чита-тель духовно настраивается на чувствование видения по-эта. Так, что истинное чтение стихотворений происходит  на таком же духовном уровне, как и написание их, только в обратном порядке. По видению автора, это и есть поэзия – внутренняя живая духовность стихотворения, да и лю-бого произведения во всех видах искусств.
      Выражаясь физико-математическим  языком, истинное стихотворение есть информационная матрица. Чтобы, вы-числяемый по ней объём информации, был целостным и максимально полным, а значит и истинным, адекватным желательно, чтобы матрица не имела пустых, не информа-тивных ячеек и ячеек с одной и той же информацией. И уж никак не должно быть элементов с неправдивой ин-формацией, искажающей действительность.
                --    --    --
    И так, образная, бессловесная, духовная картина,  пере-живаемая поэтом при вдохновении, настолько ярка и мно-гогранна, что для ксерокопированного отображения  её словами, объективно нет совершенно никакой возможно-сти. Для адекватной «распаковки» читателем этой чув-ственной информации в стихотворении желательно вы-полнять следующие условия:
      1. Это довольно жёсткое условие – избегать неинфор-мативных, пустых, балластных слов. Чаще всего их упо-требляют для искусственного соблюдения постоянного ритма стиха.  Но – это дорогая цена. Лучше перестроить строку или несколько. Обычно, от этого стих становится только глубже и ярче. А из-за балласта теряются драго-ценные нюансы информации о передаваемом сюжете. К таким пустым, а иногда и захламляющим, неприглядным «дырам» часто относится неуместное употребление ме-стоимений, предлогов, частиц, восклицаний, частенько даже слов. Что красивого в том, когда в каждом куплете      Я-кание, когда уже из первой строки ясно, что разговор ведётся от первого лица. А, при этом, информация о смысле сказанного бледна, недостаточна. Что полезного для образа выполняет, например слово «свой» во фразе: «Лесник, прислушиваясь, поднял свою руку»?  И так по-нятно, что работает его рука. Лучше исключить его или заменить словом дополняющим штрих к краскам ситуа-ции: «Лесник, прислушиваясь, нервно поднял руку».
      Многочисленные сборники пестрят этим непригляд-ным приёмом применения пустых, мусорных слов. Пусть не обижаются поэты. Я и сам, до недавнего времени этим  грешил. Употребив в предыдущей фразе местоимение «Я», показал, что не ратую за полную отмену указанных выше слов. Они нужны, но только там, где без них не обойтись и, где они информативны. А здесь пишу не для обиды, не в назидание, а как совет для тех, кто его вос-примет.
     2. Все слова в стихотворении должны быть красивы и
благозвучны. И они таковыми будут, если будут распола-гаться в местах адекватных их смыслу и ритму стихотво-рения. Некрасивыми, бессмысленными кажутся слова, употреблённые не в резонанс раскрываемой теме. И весь стих при этом блекнет.
     3. Желательно, чтобы каждое слово несло оригиналь-ную информацию, т.е. отличную от информации других слов в стихе.
    4. Как крайний случай 3-его пункта, нелепо и расточи-тельно выглядит неоднократное употребление в одном стихе одного и того же слова.
    5. Некоторые поэты ошибочно считают красивым упо-требить несколько синонимов в одной строке. Например: путь, дорога, шлях.  Может прозвучать красиво, зато, сколько мест для углубления смысла потеряно, и что по-лучит читатель, кроме умиления!? Допустимы синонимы в разных местах опуса, но только тогда, когда они явно имеют разные оттенки и применены соответственно им.
     6. Есть разные виды рифмования. Теории об  этом рас-сказывают. Тут же можно посоветовать только одно: не желательно рифмовать между собой слова с отрицающим друг друга смыслом. Это размывает цельность смысла стиха.
     7. И ещё рекомендуем – не злоупотреблять, так называ-емыми, ассоциативными и неточными, рифмами, хотя со-временная теория их и признаёт. А эстетика от этого всё же страдает. Также желательно не оставлять без рифмы одну из пар строк в куплете, как это делают некоторые творцы.
     8. В любых случаях надо стараться придавать такую связность фраз и слов, что бы чувствовалось одно направ-ление их устремлённости к цельности картины, образа или смысла. 
     9. Хорошо, если слова и фразы, не только описывают,  а передают и неявный смысл сказанного.
    10. Желательно наполнять стихотворение и своим от-ношением, своим переживанием, так что бы они переда-лись читателям. Хорошо быть не нейтральным наблюда-телем, а частью того, о чём пишется. Пишешь о розе, так стань ею, передавай её состояние. Будь частью описывае-мой природы, её восходами, её бурями, дождём и жарой. Это происходит во время вдохновения. У природы каж-дые мгновения разные с неповторимыми состояниями, нюансами, поэтому и стихи будут всегда разные. А если сидишь за столом и просто придумываешь красивости, то такой тупой фантазии намного не хватит, а на то, что хва-тит, будет гламурно, неправдоподобно и без, выражаю-щих суть, оттенков.
     11. Не поэтичны описательные стихотворения, когда просто перечисляются и так известные всем этапы каких либо явлений, событий, описания, селений, людей и т.п. Например, про человека подают по названиям перечень совершённого им, да и всё. В этом же нет поэзии – просто рифмовки. Тоже про город – переберут названия улиц, парков, некоторые известные события. Это – тоже самое. Поэзией будет – сказать о человеке, что-то необычное, не-известное о смысле его жизни, о тайных пружинах кото-рые им движут, осветить влияние его творчества на лю-дей, на историю, показать своё отношение к нему. Если это будет ещё сделано образно, красиво, чувственно и  но-во, то может оказаться и поэзией.
     Приведу  пример вопиющей без информативности. В одном из поэтических сборников. Читаю опус о  волшеб-ном воздействии на человека звучания  балалайки, и как жалко, что он не умеет на ней играть. Около 70 процентов пяти куплетного опуса  пытаются донести до читателя эту мысль. В каждой строке минимум миниморум информа-ции. Привожу одну из  них:
       «Никогда и нигде не держал я в руках балалайку»
Может, кто ни будь и сочтёт строку красивой, но давайте проанализируем:
    а) Слово «Я» ничего не добавляет. И так ясно, что по-вествование ведётся от первого лица;               
    б) достаточно только одного из слов: «Никогда», «ни-где». Ясно же, что, если нигде, так уж точно и никогда. И, наоборот, если никогда, то не было и где;
    в) и слова «в руках» тоже здесь безработные, так как никто и без этого разъяснения не сможет даже предполо-жить, что на балалайке можно играть ногами или зубами.
А, ведь, поработавши и заменив балласт информативными словами. Можно в этой одной строке сказать почти всё, на что автор анализируемого творения затратил 5 куплетов. Например, так: «Никогда не развеивал грусть волшебством балалайки».
     А в остальных  строках столько можно ещё, раскрыть перед  читателем неизвестного о волшебстве и балалайки и музыки.
     12. Без образных и неожиданных, но адекватных ино-сказаний нет поэзии. Поэт не описывает видимое, а изла-гает свои внутренние ощущения и понимание описывае-мого, его смыслы, внутренние течения.
    13. Но не следует иносказаниями превращать стих в шараду. Он, ведь, не шифровка, чтоб никто не догадался, а должен быть с интересом, удовольствием и с пользой читаем и понимаем. Иначе, зачем он вообще нужен! Это довольно трудно понимаемый некоторыми пункт. Многие, опираясь на подобную мысль, придумывают замысловатые, казалось бы, красивейшие, образы. Но несвязанные с идеей рассказа, что оборачивается неестественностью образа, доходящего иногда до абсурда. Как-то пришлось такому фантасту объяснять, что звёздочки между рогами молодого месяца никак не может быть, потому, что несветящаяся часть Луны всё равно закрывает участок неба всем кругом. Очень красиво у него было сказано. Но из-за такой ложной красивости не поверят и всему стихотворению. Подобное случается и,  когда частенько расписывают фееричность красоты одновременно и Луной и невероятно звёздной ночи (хоть иголки собирай). Такого также точно не может быть, так как лунный свет почти полностью затмевает свет от звёзд. Чтобы образ был впечатляющим и адекватно расшифровываемым, он должен быть не только правдивым, но и понимаемым. К любому иносказа-тельному образу должен быть намёк или ключик для его работы. Недавно читал, в общем-то, неплохое стихо-творение о метели и, вдруг, без всякого перехода и ме-тельной надобности, расписывается красота звёздного неба, где звёзды как брошки пришпилены к своду, но тем не менее звёздная «Б.Медведица» гуляет по небу (та, ко-торая пришпилена!). Надо ж было как- то намекнуть на окно в метельных, тучах, хоть снег в стихе и беспрерыв-ный, или какую-нибудь философскую подоплёку подве-сти, под то, что взор автора сквозь буран проник в заоб-лачные высоты. А без этого получилась некая безликая, неправдоподобная каша. И вот ещё более поразительный пример пустого фантазирования. Некий поэт пишет о сво-ей "Тропе жизни". Причём, он идёт по ней не во сне, а на-яву. Вот цитата:
"...впереди у меня полнеба
и до полудня – полчаса.
Вниз смотреть не хочу оттуда,
затемненье Луны грядёт;
скоро Солнце в зените будет,
жизнь по новой предъявит счёт..."
   Затемнять Луну может только Земля. У автора же затме-ние происходит, когда Солнце в зените т.е. над Землёй. Значит он видит как Луна скрывается за полуденным Солнцем. Представьте, Солнце оказывается к Земле ближе чем Луна!? Тут уж ясно, что сочинитель преподносит читателю явную небылицу, свою нездоровую фантазию. А поэзия – это  донесение до читателя неких откровений о истинах, которые видит духовным взором поэт. А кто же заподозрит истину в таком безобразии. Какое возвышенное чувство оно может вызвать!!!  Как же можно увидеть то, чего не может быть!? Разве что во сне и в не материальных измерениях, да в таких, где Вселенная видится совсем другой, чем наша. Но ничего такого стихотворец не упоминает, даже, не намекает, а ставит нас перед своей суровой действительностью, где мы сгорим вместе с Землёй и Луной. Не было у поэта и намёка на то, что это ино-сказание. С чем мы его можем сопоставить!?
    Передача информации через стихотворение от поэта к читателю – это, по сути, телепатический разговор душ.. А это значит, что передаваемая мыслеформа должна быть точной и чёткой и с объясняющими под образами, осо-бенно, если мысль незнакома приёмнику.
   А, как минимум, эта мысль, хотя бы, должна быть. Ина-че, что ж и принимать!?  Красивые рифмовки тоже нуж-ны, но они – не поэзия.
     14. Некоторые современные поэты утверждают, что не следует в окончании строк употреблять глаголы. Моё субъективное мнение, что это – чушь. При подборе слов продуктивней руководствоваться смыслом и гармонией строк, а не тем, какая часть речи участвует. Конечно, если будут одни глаголы во всём стихе, будет не гармонично. Если много шипящих звуков в окончаниях строк  или слов подобных слову «как», даже и не в окончаниях, тоже не эстетично. Но поэт такие вещи должен и сам замечать, как композитор слышит фальшивые ноты. И ощущения благозвучности и эстетичности надо тренировать,  вырабатывая подобно музыканту на уроках сольфеджио.
     15. Для устойчивого резонанса колебаний поля читате-ля с полем души стихотворения необходимо, чтобы в строении произведения была соблюдена особая певческая ритмика, чтобы оно  даже читалось распевно, как музыка. Это реализуется при помощи механизма, так называемых стоп: ямб, хорей и так далее. Это всего на всего разные фигуры чередования ударных и безударных слогов в сти-хотворных строках. Конечно, это надо знать, чтобы при помощи таких фигур сознательно придавать стихотворе-нию те или иные оттенки и тональности. Конкретно вы изучите их по книгам и без меня. Здесь же осмелюсь дать вам несколько советов как, даже, не зная этой теории, научиться чувствовать и соблюдать ритмику в ваших тво-рениях и постепенно довести чувство ритма до автома-тизма.
     16. При первом способе, простом и надёжном, вас вы-ручит музыка. Достаточно создавать стих под подходя-щую для него музыку, какой либо песни, известной или под вашу личную музыку. Мурлыкаете или про себя при-певаете мелодию и накладываете на неё слова, или же сразу под мелодию мурлыкаете  и находите слова. И всё. Музыка сама расположит   ваши строки в стройной ритмической форме.
     17. Второй способ более сложный, но, зато, работа бо-лее сознательная, да и выручит в том случае, если вы не обладаете музыкальным слухом или у вас нет чувства ритма. Написавши первый куплет, находите во всех стро-ках ударные слоги и перед каждым проводите вертикаль-ную черту. Вы получили аналог тактовых черт мелодии, которая может звучать на анализируемые строки, запи-санной нотами. Это одновременно же  и разбиение строк на стопы. Сначала проверьте одинаково ли количество слогов в каждой стопе. (Первая и последняя стопы в стро-ках  могут быт меньше центральных.) Если не одинаковы, то придётся такие строки перестраивать, чтобы исправить ошибки.
                Те/ряет/ лес баг/ряный/ свой у/зор.
     Теперь в остальных куплетах в одно порядковых стро-ках желательно повторять полученные фигуры и их коли-чество. Это обязательно, если хотите получить ритмиче-ское певучее стихотворение. На него, даже можно будет писать музыку.   
     Возможно нарушение этого условия. Но тогда стих проиграет в гармоничности, ритмичности и музыку к нему не напишешь.  Бывает и так, но сначала освойте гармоничные стихи. А другие способы стихосложения научитесь применять, когда поймёте для чего это вам.
     18. Обратили внимание, что в примере  разбиения строки на слоги А.Пушкин употребил балластное слово «свой».  Почему же у Пушкина мало кто обратит на это внимание, а нам такой прокол не  рекомендуется. Да по-тому, что у Пушкина наложен на строки эмоциональный всплеск такой мощности, что стих получился с живой ду-шой и её влияние на нас затмевает мелкие недостатки. Ес-ли у таких поэтов как я, душа стихотворения – небольшое туманное пятно, то у таких как Пушкин или Лермонтов – она плотный информативный шар.  В этом и состоит ге-ниальность творца – так тесно сливаться с описываемым, что сама духовная часть его энергетически заряжает тво-рение, а затем и читателя, полностью чарует, поглощая сознание и подсознание.
     19. В этом-то суть поэзии. Гениям это дано от природы, а нам надо учиться и стремиться к такому. Красивыми придумками, даже с отточенной техникой, не сотворить поэзии. У гениев вдохновенное состояние всегда. А нам надо ждать, когда оно придёт, или научиться вызывать. Но без вдохновенного состояния писать не стоит.
     На эту тему поэтической средой ходит поговорка: «Ес-ли можешь не писать, то и не пиши». Талантливость и со-стоит в том, что невозможно сдерживать выплёскивание внутренних творческих импульсов каким-нибудь образом. Если же можешь обойтись, то у тебя просто способности. Вдохновенного продукта не получится.
    20. И в окончании повторю рекомендацию, предложен-ную в первой главе эссе. Пользуйтесь моментом вдохно-вения, чтобы набросать, хотя бы проект стихотворения, а потом доводите его до полноты и технического совершен-ства, пользуясь рекомендациями и этого эссе и другими критериями, которые наверняка существуют. Изучайте для этого теорию.
    21.Однако, при ориентации на теорию не  надо исполь-зовать её как оправдание некоторых своих опусов.
         В теориях описывается много форм, как рифмования, так и самого стихосложения.  Есть белый стих, есть – вольный, есть – смешанный, и, даже – верлибр, и, наконец, – стих  в прозе. Что ни написал, всегда найдёшь, к какой форме отнести творение. И можешь сказать: «Вот смотрите, и так можно писать!»               
                http://www.stihi.ru/uchebnik/
       А надо иметь в виду, что все эти формы существуют для другой цели, а именно, для того, что бы сознательно выбрать инструмент для наиболее адекватного отображе-ния своих: цели, мысли и настроения. То есть, применение той или иной формы должно быть оправдано. Если этого нет, то читатель верлибра может принять его за хаотическую чушь.
       Приведу пример. Как-то пришлось писать стихи по темам мантр Ошо. И столкнулся с несколькими пробле-мами. Во-первых, необходимо употреблять адекватную терминологию, обедняющую словарь; во-вторых, нельзя увлекаться образностью, чтобы не возникали многознач-ности в толковании. А при таких условиях очень трудно соблюсти точность рифм. Уложиться в требования позво-лила лишь смешанная система стихосложения, гранича-щая с верлибром. Подобное происходит и в религиозной поэзии, но в облегчённой форме, поскольку это более по-нятная область, чем экзотерика.
     А вот песенной поэзии адекватно только силлабо-тоническое, мелодическое стихосложение, где метр со-блюдается константой на протяжении всего песенного текста. Тогда на протяжении всей песни вальс останется вальсом, а фокстрот фокстротом. 
    Размеры  строк в одной строфе не обязательно одинако-вы. Но в разных строфах должно соблюдать одинаковость размеров одно порядковых строк. Однако в строфе, пред-назначенной для припева, композиторами, хотя и не все-ми, даже приветствуется отступление от размеров строк строф запевов. Тогда легче для припева изменить мело-дию.
Вдохновения Вам и  энергии!!!
Вход в творчество через комнату Бога!




















МУЗЫКА - ХОЗЯЙКА ПОДСОЗНАТЕЛЬНОГО

        Представляю свои, также субъективные, основанные на личной практике, соображения о  способности музыки возбуждать, совершенствовать и закреплять интуитивное мышление и тем расширять умственные и творческие возможности.
     Интуитивное мышление – это  не логические, не сло-весные умозаключения, которые совершает ум. Интуиция – это  истинная и абсолютная свобода от ума, свобода нашего подсознания неведомым путём видеть или ощу-щать то, чем мышление не привязано незыблемыми пута-ми к постулатам, законам и привычкам. Некоторые назы-вают это мудростью.
     Конечно, в какой-то мере все виды творчеств и искус-ств обладают этим свойством. Интуитивный фон порож-дает и поэзию. Этим они полезны и интересны. Но, музы-ка из них имеет самые обширные возможности и самое концентрированное, и уж очень специфические способы воздействия.
     И это – аксиома, каждый слышит только звуки. Для слушателя она вне логических построений и слов. Здесь идёт речь о музыке как таковой. А логика построения со-четания звуков и музыкальных фраз нужна лишь компо-зитору. В поэзии ведь тоже техника не так важна, как внутренний свет, душа стихотворения, которая создана поэтом и вплетена в матрицу слов. Читателю она является между строк интуитивным ощущением.
     Проявление поэзии в музыке, по форме, аналогично выявлению её в стихотворениях.  В стихах слова,  а в му-зыке  символы нотописи, осмысливаются или ощущаются явно при чтении с листа или исполнении, соответственно.
     Народные песни созданы и без знаний музыкальных теорий. Сам звук для слушателя не несёт в себе обяза-тельности опираться на постулаты или слова, в отличие от словесных фраз и научных теорий. Поэтому музыка от-крывает человеку невероятный объём бессловесных обра-зов, чувств и эмоций, увлекающий его бессознательно, а при тренировке да  высоком интеллекте, и осознанно, в глубочайший Мир, неведомый строгой формальной логи-ке.
     Вот чем музыка завораживает и увлекает в сакральный полёт, называемый вдохновением. В эти высоты она мо-жет увлечь и слова – стихотворений, одухотворяя, ожив-ляя их, выявляя нам в явном виде их душу. Этим-то музы-ка и расширяет мыслительные возможности мозга, позво-ляя композитору, а затем и слушателю, внедрятся в океан подсознательного, ломая стереотипы, даже перешагивать через формальность и незыблемость постулат.
     Примером может служить Эйнштейн. Он увлекался иг-рой на скрипке. И полностью владел интуитивным, подсознательным мышлением. Он смог переступить через подчинение постулатам физики и открыл в ней совершенно новую эпоху.
     Музыка – хозяйка  и величайший открыватель безгра-ничных недр подсознания, т.е. интуиции!


Читатели, которым нет нужды в доказательствах или в пред историях, могут пропустить следующую главу и сра-зу перейти к последней:
МУЗЫКА, ПОЭЗИЯ, ТЕЛЕПАТИЯ
ПОЭЗИЯ - ЭТО НЕПРЕРЫВНАЯ ЛОГИКА

         Идея этой главы пронзила молнией 17.04.2018г. по-сле ознакомления с  текстом  третьего «Обращения к че-ловечеству  Коалиционного Отряда Наблюдателей» (КОН) от 1929 года:
      Читать текст обращения:  https://www.liveinternet.ru/users/amayfaar/post84643978
Текст обращения взят у Н.Левашова с чёткими графика-ми: 
      Слушать. Здесь полнее и после есть добавка примера от Н.Левашова:  https://www.youtube.com/watch?v=YtG4vbvLyXw
        Поразило оно не новизной или необычностью, а как раз наоборот. С ним знакомился  ещё в далёких 70-ых го-дах прошлого столетия.  Так что необычность обращения была мне известна. Но только сейчас благодаря Интернету случайно оно открылось мне в полном виде. Ранее даже не мог и предположить, что мне показали сокращённый вариант. И то, что ранее было скрыто, поразило не новизной, а до боли знакомым веянием. Ведь в своих изысканиях  всю сознательную деятельность двигался к подобному. Оказалось, что эта научная про-блема напрямую связана с моим пониманием поэзии. Вот, прочитав полный текст  обращения КОН, сердце и забилось неровно!
                --    --    --
     Ещё со второго курса университета, изучив марксист-ко-ленинскую философию (м.л.ф.), а позже и формальную логику (ф.л.), задумался над тем, что вопреки провозгла-шению м.л.ф. себя неформальною, обе науки в разной степени, но формализованы.    
         Формальная логика  (ф.л.) Её изобрёл Аристотель, обобщив предшествующих  философов.  До него громад-ный шаг вперёд совершил Сократ, открывший логические принципы знания, Платон установил деление понятий, Аристотелю принадлежит учение о научном доказатель-стве.  Ф.л. – наука  о правилах преобразования высказы-ваний, сохраняющих их истинностное значение безотно-сительно к содержанию, входящих в эти высказывания понятий, а также конструирование этих правил по основ-ным законам (ф. л.), задаваясь вопросом «истинно» выска-зывание или – «ложно», т.е. «ДА» или «НЕТ». Операции происходят по формальным правилам алгебры согласно законам: непротиворечивости, тождества, исключения третьего и закон достаточного основания.  Фактически символьная форма мышления с подключением методов индукции  и дедукции, смыкающихся в эмпиризме (опора на опыт, на естественно происходящие  факты). На выхо-де получают умозаключения. А уже из них – теорию. Это значит, что наши  фразы в речи и письме, а, поскольку, думаем словами, то и в мыслях, заковали в жёсткий жёлоб правил высказываний по правилам формальной логики. Результаты операций сводятся только к двум ответам: «ИСТИНА» или «ЛОЖЬ» («ДА» или «НЕТ»,  «1» или «0»).
      Новые течения с интригующими названиями  так и не отошли далеко от двузначности ф.л. Операции так и со-вершаются с матрицами. Так  называемая, алгебра Буля.      
     Джордж  Буль – гениальный английский математик са-моучка. Он утверждал, что логика является наукой, более близкой к математике, нежели к философии. И в середине XVII века в доказательство предложил алгебраические операции с матрицами заполненными элементами «ДА» и «НЕТ» или их эквивалентами – «1» и «0», в результате коих получают умозаключения, состоящие из тех же сим-волов.
     Без мороки заменили мысли единицами или нолями, скомпоновали матрицы из них и – или сложили, или пе-ремножили и т.п. и получили результат… Рассуждений нет – сплошная  математика, вот это и есть формализм. Связь с реальностью совершенно замыливается. Какая уж там философия!..
       Диалектическая  логика (д.л.) – достижениями в этой области человечество обязано немецкой классиче-ской философии конца XVIII – начала XIX века, тому по-разительному по своей скорости процессу духовного со-зревания, который отмечен именами Канта, Фихте, Шел-линга, Гегеля. Несомненно, идеи вызревали уже и ранее в системах Декарта и Локка, Спинозы и Лейбница. Но раз-ворачивать историю не наша задача. Мы сошлёмся на фи-нальный и, по-моему, феноменальный результат Гегеля, но в том виде, который придали ему в дальнейшем мате-риалисты, назвав свой метод мышления – Диалектический материализм. 
     Но при этом,  оцениваю Гегеля как более глубокого мыслителя, чем ярых материалистов. Он осознавал, что материальный мир не единственная реальность всего су-щего. Только пользовался существующей терминологией своей среды обитания. Мысль Гегеля достигла понимания, что наши представления о времени ограничены и утверждал, что природа в целом живёт вне времени, (читай, вне современного понимания времени супер квантовой физикой). Он также гениально ощутил, что наш материальный ареал встроен в более совершенные сферы бытия и зависит от них вполне естественными природными нитями связей. И многое ещё. Но, зашоренные материалистическими постулатами или не поняли, или намеренно осквернили высоту Гегелевского гения.
      В моём представлении диамат-логика – искусная ло-вушка, для  тех, кто ищет в её методах избавление от формализма. Да, постулаты и законы такого методы осно-ваны на выявлении свойств природы и кажутся даже пра-вильными.  Но…
      У каждой науки есть постулаты. Это такие эмпириче-ские предположения, которым придают свойство неиз-менности, незыблемости. А затем, как на кирпичиках фундамента, на них строится буквально вся теория данной науки.  Сами постулаты не доказуемы, а от них проистекают доказательства всех положений. Такие построения в земных  науках материалистов сами по себе строго материалистические, ибо то, что материалист не видит, не слышит, не ощущает сам или приборами, то для него не существует. И постулаты всегда выполняемыми он видит только в материальном мире.
    И вот, самый главный постулат диамата гласит: «Мате-рия первична, а сознание вторично». То, что у людей есть сознание (другими словами – душа), с этим фактом сейчас уже не поспоришь. А материализм заявляет, что сознание – это какие-то неизученные физиологические процессы организма. И самого по себе, как такового, сознания как «Я» не существует. Приборы фиксируют только биотоки мозга. Тогда и мысль не материальна.
  Так позвольте, над чем же тогда материя первична!? Над тем, чего нету? Тогда, может, её и самой-то нет!?... Иллю-зии у нас!?... В том, чего у нас нет!... (в сознании.)
       Влияние постулатов диамата на установление косно-сти мышления ярко демонстрируется шуткой, в которой только маленькая доля шутки.  Часто был и участником и свидетелем дискуссий, в которых проскакивал вопрос к материалисту: «А почему этого не может быть». И он со смаком отвечал: «Потому, что этого не может быть нико-гда!» И, как правило, оказывалось, что он вовсе не шутил.
     А ведь все проблемы философии, как особой науки, так или иначе, вращаются вокруг вопроса о том, что такое мышление и каковы его взаимоотношения с внешним ми-ром. Как же с подобным постулатом, который не то что двузначный, а однозначный,  решать этот главный вопрос философии!? В таком случае все формальные действия с «ДА» и «НЕТ», где участвуют материя и сознание, будут обязательно однозначно решаться в пользу материи. По отношению к природе – однобокая философия. А о про-межуточных решениях, т.е. о природных связях между ар-гументами не представляется возможным и предполагать. Вот мы такой логикой и замкнули себя в материи. Для нас ничего, кроме материи нет. Находимся на дне океана бес-предельности форм реальности, но самого океана не ви-дим и не признаём.
     Все  остальные постулаты диамата таким же образом взяты из опыта, т.е. из наших наблюдений различными способами. Они таким же образом замкнуты на материю основным постулатом. Здесь не буду их описывать. Того, что сказано, достаточно для объяснения той идеи, кото-рую хочу до Вас донести. Важно только упомянуть о за-конах диамата. Главные:
закон единства и борьбы противоположностей,
закон перехода количественных изменений в качествен-ные,
 закон отрицания отрицания.
    Нам важно показать – как механизм этой логики рабо-тает. Да, почти также как и формальной логики. Вначале действительно какое-либо природное явление изучают на то, как в нём проявляется тот или иной закон диалектики. Но мыслят-то словами, фразами, а они строятся по фор-мальной логике и кивают на постулаты.
 И всё, что было естественным, природным иссушается до двузначности «ДА» или «Нет». Третьего не дано. Тем бо-лее недоступно энное.  И вообще, между этими ответами ничего нет. Ответ получается прерывистым как пунктир-ная линия, или сигнал азбуки Морзе. Это называется дис-кретностью. Наше мышление так настроилось, благодаря древним мудрецам, и констатировало это в логиках. Заме-нили человечеству трудное, но свободное передвижение облегчающими костылями. В результате многое в предме-тах изучения нам недоступно. Самая большая беда в том, что человечество про такой недостаток и не догадывалось до недавнего времени. Да и сейчас много ярых материалистов зашоренных их постулатами. (А вот Гегель уже догадывался.)
    При этом ещё и применяется уродливый метод науч-ной абстракции. Это освобождение представлений о предмете и объекте исследования от частного, случайного, нетипичного, кратковременного, единичного и, напротив, нахождение в них существенного, общего, постоянного. Далее начинается движение от общего к частному. И… на каждой ступени движения опять абстракция, опять отбрасывание «лишнего». В этом и состоит ужас. Объект изучения постепенно всё больше и больше лишается своих свойств и связей. И под такой кривой лупой он уже не естественный, «не живой». После этого мы видим объект не таким, каким он есть на самом деле в единстве со своей средой.  Какое уж тут обнаружение истинной сущности явлений!? А наше дезориентированное мышление иного не может. Вот поэтому и паталогоанатом, вынув мозг человека, говорит: «Нет тут никакого сознания. Вижу только серое вещество».
                --    --    --
       Истинные специалисты в вышеупомянутых  областях знаний, конечно, заметят и неполноту моих описаний, и многие неточности. Но это ведь поверхностные  тезисы в упрощённой форме, на пальцах.  Их краткость на понима-ние читателей того, о чём пойдёт речь далее, не повлияет. Достаточно, чтобы не специалисты поняли, что такое ло-гика, откуда она взялась и, причём тут поэзия.
      Обнаружив описанное состояние нашей логики, я за-жёгся поиском истинно неформальной, живой логики.  Работая астрометристом на Астрономической обсервато-рии, невозможно было вставить в план работ отвлечённую от  специальности философскую тему. Поэтому работал во внерабочее время, самостоятельно. Мало кто об этом знал. И, как водится, пошёл подпольщик по ложному, тупиковому пути.
       После двух, трёх лет работы меня ознакомили с вы-шеупомянутым посланием КОН.  Заметив там краткое за-мечание человечеству, что оно мыслит неправильно и убого, хотя и способно к верной многозначной логике, убедился в своей правоте и, уже без сомнений, твёрдо наметил себе цель усовершенствования логики до сведе-ния формализма к разумному минимуму. Изобрёл особую систему философских категорий (не категории, а систему из них), отображающих и общую историю познания, и ис-торию развития конкретных наук  и их  представлений о природе и вселенной. Т.е. под зеркалами и онтологии, и гносеологии. Много лет пошло на это сложное, но увлека-тельное занятие. Где-то в конце 80-ых годов прошлого столетия подошёл почти к окончанию, как мне казалось. Но, увы…  тут же и понял, что получаю тоже формализм. Может, и улучшенный, но всё равно дискретный. Тоже постулаты в ключе и формальные процедуры для умоза-ключений. А стремился-то к иному. Но мало того, никак не получалось завести систему, оживить, как мотор авто-мобиля. И, в конце концов, до меня дошло, что все логи-ки, в том числе и моё детище, страдают замкнутостью в материальном себе. В моём случае  было очевидно, что нужно выходить во вне материальность, в какую-то обоб-щающую и оживляющую реальность. Можно было назвать это и Богом, поскольку официальная наука такой реальности не знала и не хотела знать.
       Но для такого деяния наше мышление, как я уже объ-яснил, стало не приспособленным. Зная, что послание КОН утверждает, что мы от природы всё-таки способны так мыслить, перестроился на поиски ключа к этому и нашёл его. На ключ намекает наша интуиция. Сам многое при работе ощущал интуитивно в непередаваемой слова-ми целостности, когда приходило особое состояние, назы-ваемое вдохновением. Оно приходило и при сочинении стихотворений, музыки и, ещё в более возвышенной фор-ме, при решении проблем с системой категорий, которая, в сущности, была задумана стать философской картиной Мира, что мощно вдохновляло.
       Кроме того, лично знал людей с различными нестан-дартными способностями. Участвовал в некоторых де-монстрациях и опытах. Поэтому верил и знаменитым ора-кулам, которые описывая ощущаемые ими в экстазе (так они называют своё вдохновение) реальности, невидимые для нас, утверждали, что только приблизительно описы-вают то, что видят. Для точной передачи ни у них, ни у нас нет, ни понимания, ни слов. Начал интенсивно изучать экзотерику. Пришло более чёткое понимание того, что описал здесь выше.
       И пришлось зачеркнуть мои бесполезные «достиже-ния» одним простым утверждением: «Непрерывную логи-ку нам включает вдохновение, в какой бы сфере деятель-ности оно ни возникало бы!»  Именно, непрерывную ло-гику, а не многозначную, поскольку многозначность – это много, но не всё, а значит опять дискретность. Каким-то внутренним зрением (многие называют его духовным) мы в состоянии вдохновения видим объект рассмотрения в полном его объёме и действующим, «живым», т.е. не ото-рванным от всех его связей, в том числе, и от тех, которые направлены в нематериальную реальность.  Построить же соответствующую практическую теорию будет возможно, когда мы выведем нашу интуицию из подсознания в явное сознание. И как прозревший увидел Солнце и понял, что его грело, так и наше сознание, обретя новое глубинное зрение и более совершенное мышление, просто увидит более общую реальность, перейдёт к новой парадигме. Тогда человечество всё увиденное и назовёт, и опишет, и объяснит на живо,  перейдёт на очередной, но не последний на бесконечном пути, виток развития и познания.
                --    --    --
       Пришёл, наконец, черёд разговора непосредственно о поэзии. Свои определения дал в предыдущих главах эссе о поэзии. В этой повторяться не буду, читайте сами по ссылкам в начале.
       Поэзия во всех видах творчества, в том числе и науч-ном, питается вдохновением. Вдохновение переключает мозг на работу непрерывной логикой.  Поэт видит внут-ренним зрением полную описываемую картину. Чтобы передать в стихотворении видение, обычно не хватает со-ответствующих слов в словарях, их там и не может быть. Вот  механизм непрерывного логического мышления и работает на отыскание непрямых речевых оборотов, что-бы отразить картину матрицей слов, как можно ближе к реальности. Наши все словари ведь тоже дискретны и слишком бедны для необозримого поля неведомой нам реальности. Приходится изворачиваться. Но заметьте, матрица слов стихотворений не состоит из «ДА» и «НЕТ». Каждое слово в ней – многозначная информация. Кроме того, вдохновение – это мощный энергетический заряд, да ещё и окрашенный определённым смыслом, который заряжает стихотворение и, впоследствии, включает интуицию читателя  ключами образов сетки слов. Это фактически телепатическая передача видения поэта. И она передаётся читателю не прямо, а через стихо-творение. А видение объекта в полном объёме его черт, свойств и связей – есть непрерывная логика. Это мышление не символами типа слов, а готовыми мысленными картинами реальности типа телепатии.
     Механизм создания и восприятия музыки ещё теснее приближён к механизму непрерывной логики.  Комплек-сом звуков возможно описать любую, даже невозможную для слов, картину.
     Как перейти на непрерывную логику мышления? Мне представляется постепенный переход через освоение творческого подхода в любом деле, до вспышки  вдохно-вения.  Когда у каждого или у большинства людей вдох-новенное, иначе говоря, духовное состояние закрепится на постоянное присутствие, то люди увидят  высшую реальность и друг друга в ней. Они смогут общаться не словами, а мысленно, телепатически, дискретные слова и убогая формалистика им будут не нужны. Это и будет непрерывное логическое мышление. Нам будет по силам общаться с развитыми разумными цивилизациями и адек-ватно видеть, воспринимать расширившейся ареал приро-ды.
     Каждый человек, переключайся на творчество в любом деле, которое тебе по душе!
     Человек творчества, за тобой будущее!               
                *    *    *

Читатели, которым нет нужды в доказательствах, или  пред историях, могут пропустить вышеизложенную  главу и сразу перейти к последней:
МУЗЫКА, ПОЭЗИЯ, ТЕЛЕПАТИЯ

МУЗЫКА, ПОЭЗИЯ, ТЕЛЕПАТИЯ

      Музыка! Что это такое? Известно всем, что это чере-дование звуков, издаваемых музыкальными инструмента-ми или голосами певцов. Не буду объяснять, что в музыке потоки звуков не хаотичны. Не стану излагать и стройные законы гармонии, по которым люди выстраивают  течения звуков в музыкальных произведениях. Вместо этого обращу ваше внимание, дорогие читатели, на то, что музыка по своей внутренней сути – есть один из видов мышления.
      Думаю, никто не сомневается, что прежде чем явно прозвучать для слушателя, произведение «звучит» мыс-ленно в воображении композитора. Там она  есть что-то, не предаваемое словами. То ли – настроения, то ли – эмо-ции, то ли впечатления от чего либо и т.д. и т.п. А это, в свою очередь, отображение, отголосок  от ощущения чего-то виденного внутренним  взором. Далеко не всегда это умозрительно явная картина природы или процесса во времени. Чаще всего – это нечто не объяснимое, неопису-емое словами. А человеческое мышление излагает резуль-тат своей работы в форме музыки. Но это не абстракция. Напротив, виденное изложено в полноте всех деталей. Это живое, не умерщвлённое абстрагированием, отображение. И чтобы оно не исказилось, нужен только совершенный и соответствующий приёмник. Таковым является голова другого человека, способного через уши, или посредством чтения с листа, принять и адекватно «увидеть» музыку.
     В теориях мышления считается, что мышление отоб-ражается словами. А слова слагаются во фразы.  И такую форму работы мышления описывают законы формальной логики. Они говорят, что фразы нашей речи – есть умоза-ключения. А они, в конечном счёте, – есть,  при рассуж-дениях, утверждения правильна или неправильна мысль. Иначе – «Да» или «Нет». Из комбинаций таких «Да» или «Нет» (в математике и кибернетике  это – «1» или «0») в рассуждениях строятся теории. Но, любой объект приро-ды настолько объёмен разнообразием свойств и качеств, что такие «Да» или «Нет» не способны вместить в себя их все. Между этими ответами остаётся многое, если не большее, неохваченное мыслью, даже незамеченное ею. Образно умозаключения человека можно себе предста-вить точками в пустом круге. Круг – это изучаемое. Точки же – познанное. Между точками будут обширные пустые области – это не поддавшееся познанию. Выходит некое прерывистое пространство. Такая прерывистость называ-ется дискретностью. А описанный график демонстрирует дискретность общепринятой человечеством логики.
      А ведь музыкальное мышление не имеет этого недо-статка. Оно есть непрерывная логика, ещё не понятая и непринятая таковой. Эту мысль и хотел донести до чита-теля этой главой.
      Также происходит и в телепатической передаче мыс-ли. При этом тоже от головы к голове передаётся цельная, без пустот, увиденная картина. Речь при этом только искажает картину тем, что для передачи большинства деталей у ней просто нет слов.
       В эту же когорту  непрерывных логик входит и насто-ящая вдохновенная поэзия. Там тоже в состоянии вдохно-вения поэт видит нечто, мысленно не передаваемое в пол-ноте словами. И в стихотворении, мысленная  картина пе-редаётся матрицей слов с применением образных, мета-форических иносказаний с намёками-ключами. В резуль-тате читатель ловит основное между строк. Кроме того, в стихотворение входит энергетический всплеск вдохнове-ния поэта. В этом магия поэзии – она даёт ощущение того, что стандартное мышление не постигает.
       Энергетика стихотворения, когда она там есть, вос-принимается композитором. И он описывает, открывает её музыкой. Он делает осязаемой душу стихотворения. Этим проявляется явно непрерывность поэтической ло-гики.
       И последнее умозаключение из изложенного в эссе таково: человеческое мышление имеет потенциал овла-деть непрерывной логикой во всех сферах и стать свобод-ным от догм, как музыка!
Виталий Кирпатовский

СТИХОТВОРЕНИЕ А.РОЗЕНБАУМА


Как часто ночью в отзвуках шагов
Строфа дрожит, шатается и рвётся...
Мне стих без музыки так редко удаётся –
Я должен слушать музыку стихов.
Я должен чувствовать мотив своей души,
Слова без музыки мертвы в моём искусстве,
Как без солдата мёртв окопный бруствер –
Один он никого не устрашит.
Как надо понимать звучанье фраз:
Где крикнуть, где шепнуть на верной ноте?
Стихи и музыка, вы песня – плоть от плоти!
Стихи и музыка – не разделяю вас!
Я в каждом такте должен прочитать
Стихотворение, написанное в звуках,
И различать раздумье, радость, муку,
И в нотах эти чувства записать.
Какой глупец сказал, что песня – это стих!
Какой невежда музыку возвысил!
Кто так унизил песенную мысль
В своих речах напыщенно-пустых!
И я, забывшись в песенном бреду,
Как заклинанье повторяю снова,
Что музыкант лишь тот, кто слышит слово,
Поэт лишь тот, кто с музыкой в ладу.











Выборка из стихов В.Кирпатовского
На темы близкие к смыслу эссе

СТИХИ ДУШОЮ ОБЛАДАЮТ
Стихотворение – не хитроумные сплетенья слов,
Что просто так, красивостью нас развлекают.
Его сакральный смысл – скелет из фраз-узлов.
Их мысле-формы – существа жизнь обретают.

Оно посредник меж поэтом и  людьми,
                меж Богом и поэтом.
Душа меж строк жива и обладает силой и влияньем
И разговор ведёт на изъясненье Богом данном,
Благоухает Аленьким цветочком – вышним обаяньем.

КАНДАЛЫ     ПОЭТА

Где рифма правит строго, будто смета,
Пылит хвостом красивости комета.
Вязь слов – лишь внешняя примета,
А глубина видений – для поэта.

Ум напридумал всяких правил и затей –
Только чернил на строчки пожирней налей.
А как душа увидит бесконечный окоём,
То вся Вселенная займёт её объём.

Тогда не в силах удержать в себе текучесть слов,
Фонтаном чувства в осознанье бьются,
             а пищущая ручка посильнее кандалов.
И не поможет к Богу плачущая треба –
Тебя на строчки вдохновением расплещет небо.

ПРОКРУСТОВО  ЛОЖЕ
Поэт средь толп и нем и глух,
Лишь звуки лир ласкают слух,
Зовёт строка мятежных уст,
Но шепчет песенку Прокруст.
ВДОХНОВЕНИЕ

Бреду не спеша, улыбаясь посёлку,
На лавочку сел, на домишки смотрю.
И вдруг – как у сердца вонзили иголку,
И всё осветилось. Включили зорю.

И радость с печалью разлились широко.
Щемит и ласкает, и далью манит.
Высокое близко. А мысли далёко
Ушли, затерялись. Лишь чувство саднит.

Какая-то тайна губами приникла.
Узнал я её. Передать не могу.
Слова не подходят, а логика сникла.
Целую пространство на звёздном кругу.

И строчка за строчкой резвились лучами,
И музыки пламя забилося в них.
Как будто скакун избиваем бичами,
Несёт вдохновенье во фразах лихих.

Пьянящим потоком, любовью омытый,
Со счастьем плыву, как во мантре Ошо,
Но вдруг прозреваю, – толкает небритый:
«Ты пьяный иль плохо!?»
                «Да нет – хорошо!!!»

КРОВЬ МОЯ КАПЛЯМИ!
(О стремлении к духовной вольности)

Ох, и бумага, да что же ты делаешь!
Ты мои чувства бросаешь в огонь.
Так ведь сгорает душа моя белая,
Страницы – те факелом, воском ладонь.

И ночь расступается – грудь расчленённая,
Сердце исторгнется искрами слов,
Несётся Вселенною рифма калёная.
Кровь моя, каплями –
       «ржавчиной» звёздною,
         …гложет настойчиво цепи оков!

В ОЗЕРЕ СЕРДЦА ИСТОЧНИК

Поэт – одинокий странник
Идёт по долине исканий,
И держит в руке посланник
Посох любви и знаний,

Будит тоску по стремленью
К духовному совершенству,
Ко светлому проявленью
Небесного верховенства.

Восемь дорог сойдутся,
Куда приведёт подорожник,
Живая вода польётся –
В озере сердца источник.

ЖИВОЕ ПЛАМЯ

Стихотворенье – пламя, бьющее из сердца,
Но не вмещает всё, что на душе.
Тогда уж композитор открывает дверцы –
Меж музыкой и словом – атташе.

И слышим мы мерцание истока,
Манящего в неведомы края,
И ловим благоденствие потока.
Возвышенней становится Земля.

Живое облачко, пред нами проплывает,
И полнит уши и уходит в мозг.
И непременно нас  одолевает
Желание чрез высший заступить порог!
АЛЕНЬКИЙ  ЦВЕТОЧЕК

Явись мне, “Аленький цветочек”,
Из царства радужных огней.
Взглянуть бы хоть один разочек,
На мир, где нет совсем теней.

Он светит всем, благоухая –
Озон и хвоя пополам,
И вихри лепестков, играя,
На сердце льют святой бальзам.

А чаша – своды огневые,
Сияет звёздная вуаль.
Спирали вьются золотые,
Органным звуком полнят даль.

Он беспредельно посылает
Лучи любви в поток веков.
И радость души озаряет,
С ним нет конца и нет оков!
ЗВЕЗДА  ЛЮБВИ

У сердца есть любовь, не та, что для желаний,
Не та, что для себя, не та, что для страданий,
А та, что всё вокруг собой оберегает,
Что устремившись ввысь, звездою возгорает.

Горящая Звезда – любви отображенье,
Серебряная нить, и света напряженье.
Любовь хрупка, легка – вибрирует, порхает,
Прекрасна и тогда, когда едва мерцает.

Когда ж любовь лучи далёко простирает,
Возносится к Мирам и творчеством пылает,
Тогда ей Высший Свет струиться помогает,
Горячая Любовь Вселенной управляет.
НЕБЕСНАЯ  СТРУНА

Ни ямбом, ни хореем… не пишу.
Сказать?.. так и совсем не сочиняю.
Ветрам лишь верхним душу открываю
И уловить мелодии спешу.

Когда поёт небесная струна,
То техника не требует настроя, –
Открыв разлив природного настоя,
Ты кружишь голову сильней, чем от вина.

СОЧИНИ  СВОЮ  ПЕСНЮ!

Птицы песни поют, открывая себя бытию.
Песня – символ открытости.
                Сочини свою песню!
И пусть жизнь будет утро, что откроет зарю,
И заискрятся души
                навстречу небесному гостю.

Молитва несчастных бескрыла
                и падает в землю.
Поющий же – любящ,
                блажен и свободен, как птах.
Он благостно делает всё –
                дарит свет «аллилуйя»,
                и ангелы внемлют,
Возносится радость молитвой.
                И слышится шёпот Богов в небесах.
Я   ВСЁ  ЛЮБЛЮ!

Я всё люблю, я просто так люблю
Все ощущения, которые тревожат,
И душу неуёмную мою
На тысячи лесов переумножат,
На тысячи полей, на тысячи небес,
И буду я летать по мириадам звёзд.
    Всех измерений бесконечности касаясь.
Не умирая, дух мой в вечности воскрес,
      И буду жить легко и радостно,
                всему приветно улыбаясь.

ЛАСКИ ПРИРОДЫ

Мой ум внезапно растворился
И ринул к сильфам в облака,
Играл, смеялся, веселился,
Наивно строил «дурака».

И столько запахов и звуков
Бесплотным «телом» уловил,
Что состоял из этих токов
И сквозь меня их ветер плыл.

Вдруг фея из лесу вспорхнула,
Озоном счастья обдала,
Любовью чистою дохнула,
К себе теснее привлекла.

И лес и поле – всё в ней было –
Туман морей, сверканье гроз.
И с ней истомно, светлокрыло
На раны жизни лил наркоз.

И так томительно щемило,
Вселенной каждый атом был.
Так сладко быть природной силой –
Превыше, чем любовный пыл.

Вдруг ливень хлынул хлопотливо.
Струя уж мне туманит взор.
Ещё в душе волнует диво,
Но думаю:
    «Иль – правда, или – сонный вздор?»
ПУТЬ МЫСЛИ

Человек способен построить сам себе судьбу,
Ведь развивать мышление
                возможно до любых пределов.
Вот, щедрость можно довести до жертв собой.
Борьбу за общество вести,
                и не жалеть мирских заделов.

Сколь больше отдаёшь,
                столь мысль мощней в круговороте,
Свободно может управлять и сферами планет.
Во всём объёме Мира
                общаться будешь с радостью в работе.
И в небывалом творчестве гармонию трубит кларнет!

А начинать с простейших помыслов нам не зазорно.
Мечтать полезно и
                образы прекрасного в уме воссоздавать..
Воображение должно расти,
                не оставаясь без движения снотворно.
В соединенье с волей мыслям нет препятствий.
И в океаны Беспредельности
                научимся путь пробивать.
PS.
Наркотиками мысли возбуждать не мудро.
Искусственность здесь как тягчайшая болезнь.
На поколеньях отзовётся. Будет трудно
Потомкам всем из такой ямы на поверхность лезть.

МЫСЛИТЕЛЬНЫЙ ПОТОК

Для тела непременна чистота,
Для мысли ж – идеальная опрятность.
Мысль беспредельна, словно птаха та,
Что прорезает смыслом бесконечность.

Безмыслие – есть хаос, плесень, гниль.
Вот тёмные и гасят каждый всплеск
И птицу-молнию грызут и рвут, таков их стиль.
Вот потому мышлению нужны и чистота и блеск.

Когда же помыслы скверны и мусорны,  злословны,
Источник их себя во царство злобы продаёт.
А там болезни и раздоры безусловны.
Конечно же  удел –
          изгнанья путь в Гиену огненную шлёт.

Необходима не одна случайная росинка,
А что бы пенился мыслительный поток,
Чтобы была полна общественная кринка
Живой водой, приёмник чтобы сделал не один глоток.

И мыслить надо об основах жизни, Мира,
Усовершенствуясь и устремляясь ввысь,
Любовью сферы овевать, как свежий ток зефира.
Пусть Молоху не сладко будет слышать: «Брысь!»

ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ РАЗГОВОР

Орехи бьются! Что ж поделать!?
То начинает полюс путь.
Но судьбы нам не переделать -
Очам закрыта Мира суть.

С природой говорить поможет
На Божьем языке поэт.
И много тайн нам переложит
Телепатический сеанс - сонет.

Ведь, между строк играет лира
Симфонии возвышенных Миров.
И пышет жаром из клавира
Расплавленный прорыв творцов.

МЫСЛЕФОРМЫ ПОЭТА

А что нам звук?
Летит в пространство –
               вибраций гулких простота.
Их хаос пуст.
А без убранства
                нам эта какофония чужда.

Но вот душа поэта засветилась,
И полетели  «мотыльки» на огонёк,
Ваяют образ –
    мыслеформа истины в нём оживилась.
И в мир гармонии струится ручеёк.

А композитор  строки эти нам открыл.
И форма в форме разольётся уж река,
Вливаясь в жизнь полифонией верхних сил.
И к нам тональность всей природы заиграла свысока.

МЫ -  ПОЭТЫ

Стоят дубы великолепным строем.
Ветрам их не согнуть, лес – праведный атлет.
Пред ними мир бурлит, и буря злится воем.
Стена ветвей в упрёк главой качает: «Нет!

Мы сдержим пыл разгульный разоренья.
И вихрю не видать поломанных берёз.
Для нас ничто сил грозных повеленья.
Мы не хотим страдания и слёз.

Мы держим мир спокойствия планеты,
И гасим волны зла, когда штормит вокруг.
А сила наша в том, что мы – поэты.
Кто к свету устремлён, помощник нам и друг!»

РАЙ НА ЗЕМЛЕ
Ты хочешь написать о розе?
Кто запретит? Пиши, но сам стань розой.
И в мире сказочном побудь, и в той же позе,
Где веет ветерок бутоны, обнимая тёплой грёзой.

Испей росу, что щедро дарит утро,
И осязай, как насекомых рыльца щекочут лепестки,
Услышь, что говорит,
                к соцветиям склонившись, Солнце мудро,
Промокни под дождём,
            когда он ласково ей корни омывает,
                где звонят васильки.

Зачем ей хлопотать о хлебе, о работе
И философствовать о Мире неземном,
Супругу угождать в докучливом цейтноте!?
Она уже в Раю. Не нужен и религии фантом.

Ну, что же, друг, пиши о розе.
Рассказ твой явит Рай, да рядом, на Земле.
А мы бездарно «топчем» всё,
                блаженствуем «при дозе».
Но ведь и мы природа!
       А, отделяясь, гниём в цивилизации дупле.

И ШАР ОБНИМАЮ ЗЕМНОЙ

Теперь ощутил – как просторна Земля
Чрез поле и лес величавый.
И рвётся на волю природа моя,
И огненный всплеск небывалый.

Тогда ухожу во полей синеву,
И вдохновеньем измученный,
Там падаю долго в сырую траву
И песни ору, как укушенный.
Мне горло полощут потоки ветров,
Ласкает живительный зной.
И корни пускаю в кристаллы веков,
И Шар обнимаю Земной.

ЭМБЛЕМЫ
Не хочется писать поэмы,
Лишь мысли бисером роняю.
Дальнейшего развитья их не знаю.
Наверное, лишь углубят дилеммы.

Но в этом-то и суть проблемы –
Заметить важное для Мира
И бросить в суету для качества визира
Нуль пункт, чтобы  запечатлеть эмблемы.

Решать их не моя задача,
Ведь Мир-то для того и зачат,
Чтобы развиться и не быть там, где дурачат.
     Где сам пробьёшься, там тебе отдача.

ПОЭТ, ДАРЯЩИЙ СТИХ

Цветы – улыбки феи Флоры,
Своё дыханье им вдувает,
Чрез них существ зари Авроры
Инкогнито к прозренью побуждает

Нектар целительный из трав
Нам пчёлы – труженики носят
Привет любви её дубрав,
А благодарности не просят.

Так и поэт, дарящий стих,
Нас осыпает строк цветами,
Не тянет плат за мудрый миг,
И вечности Миры плывут пред нами.
НАРКОТИК ПОЄЗІЇ

     Зненацька, незбагненеє слово влетіло в кватирку.
Що з тобою робити!? Ну, ставай у рядок.
Ач, яке ти! Виходить фартово! А вже бивсь по одвірку,
Та не міг віднайти. І вже брав мене вірш на гачок.

Понад хмарами мідні стрибають зірниці.
То, мабуть, струмки феєричні блукають у хащах думок.
Старанно, потроху малюється красне обличчя дівиці.
Чи то Муза лукава,
                а чи вранішні очі Зорі попід тінню хмарок!?

Як зірвавсь із гачка, то гатить розпочав по тамтамі,
Бо до ранку обпивсь позахмарних гарячих зірок.
З них натхнення лилось, як із рани берези на зламі.
А наркотик поезії – геть громовиця,
                що збиває статечності хижий замок!

РЯДКИ ВІРШІВ – НЕБЕСНІЇ РІВНЯННЯ

В сентенціях поезій все бува –
Біль щастя, радощі страждання,
А корені, то вишнії слова,
Рядки віршів – небеснії рівняння.
   Хоч ремствуєш, хоч як впадаєш в раж,
   А все ж душа, то є  буття картини.
   Ми осягаєм нескінченний вернісаж,
   А рішення – з найвищій  половини.
Коли слідкуємо лише за римами та слогом,
То не співає нами сяйво Миру навкруги.
А миті творчості не є війскові дії,
                що беруть облогом,
Вони – життя малюнки, обернені
                промінюванням догори

Я – РАНОК
Я – ніч і день, Земля блакитна,
Перед зорею став бузковою жагою,
І простота безмежності тендітна
Мене пронизує ранковою стрілою.

Палац дерев, об’ємність трав –
З них простір – лебідь білий
Маха крилами вічності заграв,
Співа у нескінченність
               духмяну ніжність Вирій.

Безмовний виток істин –
Єднання мого духа і серця Сонця,
Що сходить над красою небосхилу іскрин.
А дзеркало очей зірки вбирає аж до донця.

МУЗИКА І СЛОВО

Музичнеє слово,
Яке ж ти нестримне!
Ти рвешся назовні –
Клекоче вулкан.
Іще не готово,
Та так, мабуть, гримне –
Як в білій бавовні,
Іде крізь туман.

Глибинь нелогічна,
Знання ємко стисле,
Графічні постави,
Таємний розсол?
Напруга магічна
У розумі тисне –
Незнані сигнали,
Чи Божий глагол?

Із краю, із долі,
Із Всесвіту, може,
Пливуть тії Гуки.
Їм спину нема.
Чи дихає обрій,
Чи простір то гложе –
Солодкії муки.
Їх серце прийма.
СТИХОТВОРЕНЬЯ – ПИСЬМА ВСЕМ
Творенья наши  в мыслях, звуках и словах
Кристаллизуются пространством в мыслеформы.
Потом уж независимо от нас
                витают во Вселенских кружевах
И могут осенить неведом адресат,
                будь они мудры или вздорны.

А публикация здесь не играет роли,
Стихи без этого – духовное письмо всем существам,
Хоть только на уме, они воздействуют
          на море бытия, причём, помимо нашей воли.
За то, что сотворят стихи творец их
                пред законом кармы отвечает сам.

Коль сочиняешь, думай что ваяешь,
Знай, «мусор» бросить в Мир
                иль разрушенье – величайший грех.
Ведь карма жестока –
             неумолима справедливость, ты влияешь
И на свой удел.  Природы цель есть – эволюция,
                кто против, остановит тех.

Но если творчество идёт на благо созиданью,
То – это крылья, на которых воспаришь
                над хаосом в гармонии края.
Усвоим, что не бывает писем для себя
                иль одному созданью…
Где посланная мысль найдёт пристанище,
                миров пройдя рои!?
Быть может, западёт в сознание ребёнка,
                определив ему всю жизнь,
Иль уходящему в Мир Тонкий
                процесс нелёгкий облегчит,
Кому-то, может, веру вселит в леченье, иному
          сил вольёт и даст понять, что он не слизнь,
Сумеет женщину возвысить
                над домашним очагом,
            а то и зодчему красой небесной зажурчит,

Поутру земледельцу покажет
                планетарное значение его труда,
В ночное время вдруг судье
                навеет справедливое решенье.
И пусть любых небесных иерархий коснётся
            Ваша вдохновенность, чтобы и там
                рассеялась препятствий тёмная гряда.
Не отвертеться творящему от миссии
             ответственной. Не развлеченье это,
                а нелёгкое, серьёзное боренье.

Твори, но думай – какая весть, благая ль,
                в сих письмах полетит,
Не захламишь ли путь другим,
                или поможешь, созидая,
Иль бесконечности ты станешь океаном,
             иль пеплом чадным дух твой засмердит.
И дай Вам Бог тех сил и крыл,
                что ввысь несут без времени,
                всех за собою увлекая!