Осиное гнездо. Рассказы дачника-неудачника

Случилось это в то лето, когда мы с женой проживали на даче одни, дочка в первый раз поехала в пионерский лагерь и присылала оттуда трогательные эсэмэски. Мы как-то по-новому сплотились тогда с Маринкой, чувство ответственности за Женьку объединило два любящих общего ребенка сердца, и мы даже ни разу не поругались. Хотя дочки нам, конечно же, не хватало, и мы за нее беспокоились. С другой стороны мы давно себя не ощущали такими свободными и счастливыми, как когда-то в наш медовый месяц, который мы провели, конечно, же на нашей любимой даче.
 Теперь мы, как и прежде, могли  позволить себе неспешные чаепития на террасе в лучах заходящего солнышка и размеренные прогулки  перед сном под звездным небом.
  Одно огорчало наше мирное уединение: во время завтраков и  обедов налетало множество мух и ос, что мы толком не успевали питаться – все время приходилось махать руками, отгоняя насекомых.
  В одну из августовских ночей, после сладкого чаепития, прогулки и не менее сладкого общения друг с другом, мы с Маринкой долго не могли уснуть, лежали, обнявшись и рассказывали друг дружке всякие истории, вспоминали первые дочкины проделки.
- Вить, а тебе не кажется, что что-то гудит.
Я прислушался. Действительно, где-то очень далеко раздавался как будто бы вой ветра.
- Погода стало быть портится, завтра ветер принесет тучи, а тучи – череду дождей и конец нашим с тобой лесным прогулкам,- сделал  я вывод, исходя из угрожающего шума, доносившегося откуда-то издалека.
- Вить, ну ты  и пессимист! Какие дожди? Засуха, прогнозы только на жару! Это не ветер…
-Тогда что?
-Это на чердаке…
- Скажи еще, что это домовые. Помнишь, как Женька верила, что именно на нашем чердаке поселились инопланетяне?
Мы рассмеялись. Эта ее детская фобия потихоньку переросла в иную форму и даже сейчас, в свои 14 она не засыпает без включенной лампочки   - прислушивается  к шумам на чердаке.
- Вить, я серьезно. Это на чердаке. И я знаю кто это.
- Ну и кто же?
- Осы. А ты разве не заметил, что их стало в десятки раз больше, чем в прошлые годы? Она поселились у нас.
- Всем известно, что ночью осы спят.
- Известно, но ты так громко кричал…
- И разбудил всех ос? Что ж,  вполне может быть…  Завтра проверим.
 На следующее утро я слазил на чердак и обнаружил там огромных размеров гнездо. Осиное. От греха подальше сразу же рванул назад.
 Стали совещаться, что с ним делать и как избавиться. Маринка предложила купить жидкость от тараканов и попрыскать на гнездо.
- А вдруг их тараканий яд не возьмет? И потом он не безвреден и для человека, а через две недели возвращается из лагеря дочка…
После некоторых раздумий в голове родился неожиданно оригинальный и, как мне казалось, довольно эффективный план.
 На счастье сразу же отыскался толстый целлофановый пакет большого размера, чтобы гнездо могло свободно разместиться внутри него. Я рассказал про свой план жене – она безоговорочно поддержала. Действовать мы решили ночью, для этого сверились в интернете, что осы и в самом деле, если их не будить, по ночам сладко спят, как и все нормальные люди.
  Нужно было незаметно и тихо подкрасться к гнезду и осторожно засунуть его в мешок, взяв их в плен и отнести на помойку. Самым сложным в этой операции было – отсоединить гнездо от потолка, для этого я дал Маринке лопату и возложил на нее эту миссию открепления осиного жилища.
 Будильник поставили на полвторого ночи. Для начала прислушались: тихо, никакого воя, даже комары и те уснули. На улице светила полная луна, ночь стоял теплая, безветренная, ласковая. Приставил лестницу к чердаку, опять прислушался – тишина. Стали потихонечку карабкаться наверх. Все прошло без проблем: ступали в мягкой обуви по пыльной поверхности чердака, дорогу освещали фонариком. Потолок там  был низкий, поэтому дополнительных стремянок не понадобилось. Я неслышно, очень плавно накинул пакет на гнездо. Теперь очередь была за женой. Жестом показал ей, что пора действовать. Она подняла вверх лопату, я стою с вытянутыми руками и жду. Странно - Маринка ее опустила. Спросить нельзя – осы проснуться и услышат.
Она жестами мне показывает, что оторвать гнездо отчего-то не может. Я ей также жестами, уже приказываю – попробуй еще раз!
 Она снова пробует и снова опускает руки. Показывает кулак – что означает крепко сидит! Я ей помочь ничем не могу – мои руки держат самое основное – гнездо! Они уже сомкнуты и осы, если что – нас  не укусят.
 Маринка пробует еще и еще, вижу – напрягается, что есть сил, старается.  Наконец, забыв про осторожность, с злости бьет лопатой по основанию гнезда… Осы начинают просыпаться, некоторые уже вылетели, но оказались, увы, в ловушке, они начинают кружить у меня в руках, но в целлофане.
  Наконец, жена совершает решительный удар и гнездо, о чудо, отрывается от стены!!! Но в то же самое время осы, почуяв неладное, разбуженные скрежетом и явным посягательством на их собственность – кажется все до единой, с небывалым недовольством и раздражением проснулись и угрожающе гудя, принялись кружить вокруг своего домика. Пакет от этого раздулся до размеров шара, я с перепугу срочно рванул вниз по приставной лестнице и чуть было не рухнул с насекомыми вниз: перекладина  ( я всегда помнил, что она болтается на честном слове, а тут забыл) - оторвалась и я оступился, но чудом сбалансировал и перепрыгнув на нижнюю ступень, не выронил заветный гудящий мешок, продолжал крепко держать его на вытянутых от себя руках, и продолжать спуск.
 Маринка сильно перепугалась, от ужаса у нее перекосило лицо,  хотел что-то ей сказать ободряющее, но отчего-то по-прежнему не соображал, что говорить-то уже можно, осы все равно проснулись! Мы же, как заколдованные,  продолжали молчать и изъясняться жестами. Она показала руками, что боится за меня, развела руками и схватилась за голову.  Я же показать ей ничего не мог по той причине, что руки были заняты.  И тут меня осенило – можно кричать! И я гаркнул во всю мощь:
- Беги домой, марш! А я в лес, брошу мешок и вернусь.
От неожиданности Маришка попятилась, но все поняла и уже через секунду растворилась во входном проеме, дверь звучно захлопнулась. Супруге больше ничего не угрожало, наполовину стало легче. От моего командирского тона осы заволновались еще больше и, усилив угрожающее и воинственное свое поведение стали гудеть во сто раз сильнее, а пакет разнесло основательно – он превратился в сплошной живой шар, готовый вот-вот лопнуть на моих глазах. Моей задачей было, успеть добежать до леса и оставить пакет там, зашвырнув его куда-нибудь в непроходимые дебри.
 Я рванул в сторону леса. Благо, он был от нас недалеко, но в темноте мне казалось, что бежал до него вечность. Фонарей-то на пути нет, еле разобрал дорожку, благо луна светила ярко и тропинку я все же нащупал. Но не рассчитал некоторых вещей. После  дождей образовалась лужа при входе в лес, я ее не заметил и, поскользнувшись, как следует растянулся. Лужа та на самом деле была сплошной грязевой жижой. И как я не подумал надеть резиновые сапоги? Ноги я в результате промочил, к тому же весь перепачкался. Для удобства местных жителей, при переходе лужи, были выложены мостки, с которых я соскочил, от того что быстро бежал, а коряга, служившая всегда опорой, мне не помогла – руки-то были безнадежно заняты!
  Кое-как преодолев этот барьер, на пути возник, как в программе «Жестокие игры» следующий. Но повторюсь, что ни на одном из самых опасных состязаний, люди не бегают в руках с бомбой – готовым лопнуть пакетом с тысячей ос. Случись подобное – сейчас бы некому было описывать  сии злоключения.  Как я не умер от страха – внутри все тряслось и колотилось.
 Пробежав приличное расстояние, я решил, что пора забрасывать смертоносный мешок.
 Но тут  из леса послышались смешки и приглушенный гитарный перебор.  Бывало, что ночами, у костра сбиралась местная молодежь и зажигала под магнитофоны, либо под гитарные песни. Среди деревьев мелькнул огонек костра. Нет, только не здесь! Надо пробежать еще…
 Казалось, что мешок с осами  разнесло еще больше, и он находился у меня перед самым лицом, а в нем все неиствовало, даже не гудело, а завывало и ухало. Я промчался мимо поляны с молодыми дачниками. Но  тут почувствовал пронзительный укол в глаз. Понял не сразу. Налетел на острый сучок. Глаз, подумал, прошибло насквозь. Помню, что даже не испугался, что останусь без глаза – главным сейчас было – обезопасить ребят и поскорее избавиться от опасности.
 Когда звуки гитары и беспечный девчачий смех растаяли, я на мгновение остановился. Показалось, что мешок разрывается… Я замахнулся, и что было сил забросил его как можно дальше в чащобу, а сам дал задний ход. Бежал так, как в жизни никогда не бегал. Несколько раз спотыкался и падал, собрал всю грязь и приклеив  ее к заднице бывших уже джинсов. С одним глазом. Часть ос долетела до меня и, конечно же, со всей злостью мстила. Но я этого не чувствовал. Понял уже, когда на следующий день распухло лицо, оно превратилось в один огромный укус. Двигался скорее наобум. Когда уже подходил, вернее будет сказать, подползал к даче – из леса донесся женский визг, суета и мужская нецензурная брань. Видимо, часть ос все же сумела долететь до поляны любителей ночных лунных серенад.
  Спасибо огромное Маринке, она меня опять выхаживала, оставшуюся часть лета я провалялся  в постели. Правый глаз удалось спасти, местный фельдшер залепил его чем-то и отправил в Москву,  но туда я не доехал по причине болезни. Соседка, Марфа Ивановна, известная знахарка, велела смазывать его мазью, которую сделала сама на основе меда и трав. Пил я и специальный отвар, и мазал лицо какой-то мазью от укусов насекомых. Следов не осталось.   К концу августа я уже стал различать предметы, сначала размыто, а потом все четче и четче. Когда добрался до московского окулиста – следа от того укола практически не осталось, зрение полностью восстановилось.
  Когда на следующее лето, у нас снова завелись осы ( видимо прилетели те самые на насиженное место), мы просто заколотили чердак и они там все потихоньку подохли. И как такое сразу не пришло в голову? Наверное, нужно хорошенько обжечься, чтобы стать умнее.