Дядя Гоша-1

У Миши Якобсона есть родственник – дядя Гоша.
В какой степени он ему реально «дядя» и родственник ли вообще, я не знаю, но Миша всегда называет его именно так – «дядя Гоша».
Сейчас дядя Гоша уже заметно сдал и постарел, но, лет так 5 назад ещё активно тискал местных красоток пред- и ранне- пенсионного возраста, поджидая их совместно с бутылкой пива на лавочке, сразу возле входа в парадное.
Причём, сам процесс выглядел очень естественно и непринуждённо.
Первым делом дядя Гоша выхватывал из рук очередной Марьванны её тяжеленную сумку, с которой она возвращалась после утреннего посещения рынка, и решительно тащил её к лифту.
«Гоша, да не надо», «Ой, Гошенька, спасибо», «Дай тебе бог здоровья, добрый человек», - всё это дядя Гоша воспринимал как должное, скорее, в качестве привычного ритуала, чем как смущающую обе стороны неловкость.
На первом этаже сумки бережно опускались на пол, и под восклицания очередной дамы его сердца, как бы сами по себе, руки дяди Гоши нежно приобнимали очередную Жертву за талию, постепенно опускаясь всё ниже.
Или выше, здесь всё зависело от конфигурации текущего Объекта.
Обычно финальный щипок за попу или за грудь ожидаемо сопровождался обоюдным взрывом эмоций.
Дядя Гоша громко, раскатисто хохотал, а Объект выдавал порцию показного негодования в виде нарочито-возмущённых фраз в его адрес, как бы обижаясь и выражая своё несогласие с происходящим.
Хотя было понятно, что всем участникам мероприятия, включая невольных очевидцев, эта игра больше нравится, чем наоборот.
Ну, почти всем.

В те светлые времена, когда собственная молодость и чужая старость кажутся незыблемым и само собой разумеющимся фактом, дядя Гоша начинал свою трудовую биографию в научно-исследовательском институте, в простонародье именуемом КБ или НИИ.
Это было заведение из числа тех, о которых писал ещё М. М. Жванецкий: «Я понимаю, чтоб мы не хулиганили на улице, нас надо где-то держать, и вот это назвали КБ».
С Мишиных слов, дядя Гоша проработал там чуть ли не со дня основания этого уважаемого заведения.
Он любил хорошо и качественно поспать, никогда не боялся опоздать на работу и редко когда приходил домой после 18.00, но почти всегда раньше.
Чем занималось это его НИИ-КБ, никто не знал. А если спрашивали, даже на мужских посиделках под соответствующим такому важному мероприятию градусом, дядя Гоша просто таинственно закатывал глаза  и предлагал тост «за трудовой народ».

Шло время, страна постепенно дряхлела и незаметно разваливалась «под бурные аплодисменты» очередного съезда КПСС, а жизнь дяди Гоши текла, аки воды той реки Иордан – казалось, так будет вечно.
Понятно, что долго подобный диссонанс существовать просто не мог.
Первым не выдержал СССР.
НИИ пришёл в окончательный и бесповоротный упадок. Из него ушли пусть небольшие, но стабильные зарплаты, а вслед за ними и люди.
Огромное многоэтажное здание на окраине города постепенно опустело, и в нём появились первые признаки наступившей старости - разбитые стёкла и неубранная обвалившаяся штукатурка.

Но дядя Гоша не унывал.
После безвременной (или наоборот) кончины СССР вдруг оказалось, что в мире есть ещё много чего иного, кроме как «производительных сил и производственных отношений».
Например, «индивидуальная коммерческая деятельность».
Именно в это время, как грибы после дождя, на оживлённых перекрёстках, возле рынков, магазинов и прочих мест массового скопления трудящихся, начали вырастать первые «коммерческие ларьки» и «комиссионные магазины», больше известные в народе, как «комки».
Товары в этих «комках», как для обычного советского гражданина, привыкшего к полупустым магазинным полкам, были просто немыслимые.
Ассортимент поражал воображение до полного разбегания глаз.
Зажигалки, трусы, конфеты, жвачка, переносные телевизоры, спиртное, ножики, ручки, шарики, презервативы, гирлянды, ложки, детские и не очень игрушки, лифчики, радиоприёмники, кассеты, кепки и ещё куча всего, что только могло уместиться в пространстве три на три метра типичной ларьковой площади. И всё это в беспокоящей глаз, непривычно-яркой упаковке.
Ведь строителям коммунизма, если кто не в курсе, весь товар - от обуви до колбасы - как правило, заворачивался в одну и ту же бумагу - это были большие, толстые и маслянистые на ощупь листы грязновато-коричневого цвета со странным запахом.
В общем, столь стремительные изменения окружающей действительности шокировали во всех отношениях.
 
Понятно, что для начала любой предпринимательской деятельности абсолютно необходим начальный капитал.
Думаю, здесь даже Карл Маркс с Адамом Смитом спорить между собой не будут. Но откуда этот самый «капитал» мог взяться у обычного советского гражданина?
У обычного – ниоткуда. Не из сберкассы же, где обычный советский гражданин хранил всю свою жизнь все свои честным, но бесполезным трудом накопленные сбережения, в самом же деле.
Вот тут-то и началось «возмущение Силы» КПСС - «руководящего ядра» советского общества, а также его «активного помощника и резерва Коммунистической партии Советского Союза» - Комсомола.
Что называется, «почувствуй Силу, Люк!»
Именно партийные деньги дали многим комсомольцам хороший такой стартовый пинок на пути к их светлому будущему.
Но путь этот, надо признать, был и сложен, и тернист.

(Продолжение следует)