Возмездие

(почти сказка)

И был день, и была ночь, и было утро, и вернулся раб Божий Димитрий Иоанович Сухевейкин домой на восходе солнца, красноликого. За порогом очага, своего, трёхэтажного, он упал ликом вверх, а задом – вниз. И понял он, что сшибло с ног его орудие кухонной принадлежности. По звуку удара о голову и эху в мозгах – это черпак для борща, супа и прочих жидких блюд.

И, воззрев очами вверх, спросил он:

- Что тебе надобно, старче ?

- А за старче ты ответишь ! Алкашня ушибленная ! На ! На тебе в харю ! – Прошипел гадюкой некто сверху.

Суховейкин, услыхав сей ущемляющий душу глас, возроптал:

- Не бей меня, баба Яга, я ещё пригожусь тебе…

- И за бабу Ягу ответишь, пьянь, хроническая. На тебе ! На тебе ! – Свирепел некто сверху.

- Почто душу мне коробишь битием, поганым ! Пенсионерка, ты, нескоромная и лихая ! А ты меня  в баньку сводила, напоила, накормила, спать уложила, треклятая ?

В ответ – удар черпака в лоб и слова бранные: «мать-перемать» и прочее некультурное.

И он понял, что ниспустилось на него горе, великое. И возроптал он пуще прежнего:

- Негоже мужу, званному, на пороге родного пристанища унижения принимать. Да отсохнет рука бьющего, да падёт на голову ея же орудие бития ! Да низвергнется на лице, ея, отмщение ! Аз воздам !

- Ах, ты, алкоголик, херов, пропоец и бабник, ещё и угрожает… Сейчас ты у меня получишь за всю горькую ночь, что я проплакала, дожидаючи тебя. На ! На ! Вот тебе, забулдыга !

- Какие горькие унижения я терплю ! Почто, сердечная, обижаешь ближнего своего. Возлюби меня и отвечу тем же и воспоют душеньки, наши, любовию объятые… Ой, больно ! У меня уже лик святый опух, глаза светлоликие заплыли, зад, мой, судьбоносный, покраснел от бития… Остановись, окаянная ! Аз воздам !

И сказал некто сверху Суховейкину, рабу Божьему:

- Бью тебя, потому что жена я тебе ! На ! На тебе в харю очумлённую, охамевшую ! Била и буду бить, ибо ты есть собственность моя ! На ! На! На ! Да чтоб тебя твоя сучка в постели вечером не узнала. На, тебе ! Да чтоб твои подчинённые хихикали за твоей спиной ! На! На! На! Да чтоб ты сидел сегодня в президиуме Совета директоров с разбитой мордой и весь зал ржал над моими следами воспитания На ! На ! На !

И понял он, что это конец и более не роптал, стойко перенося семейное наказание за непослушания и непротивление злу.

И думал он:

- Как хорошо всё начиналось. Терем светлый, пир горою, девы красные, зелено вино, яства царские – всласть всё было ! И почто сказки так быстро сказываются, а дела черпаками отрыгиваются – не понимаю…

И закончилось утро. И битие определило сознание Суховейкина. И пришёл день. И стихло всё, ибо началось заседание Совета директоров. И выступал на нём председатель. И ржал весь зал.