Аркадий и Борис Стругацкие. Обитаемый остров

Одна из лучших повестей Стругацких получилась неровной. Главная ее проблема в неудачном начале. Сама по себе идея, что молодой парень запросто берет дорогущий звездолет (словно велосипед на прокат) и летит по Вселенной, куда глаза глядят – нелепа даже для нашего далекого будущего. Дальше – не лучше. Парень приземляется на неисследованной планете и отправляется погулять в одних шортах (!). В это время его летательный аппарат уничтожают аборигены. И тут читатель узнает, что на Земле даже не знают, куда улетел этот первопроходец (в космосе столько ракет шастает – за всеми не уследишь!), а связи с Землей у пацана нет – все оборудование уничтожено взрывом.

Подобная завязка сюжета настолько бредовая, а главный герой Максим Каммерер так сильно напоминает дурака, что читать первую треть повести очень тяжело. В голову постоянно лезет вопрос: зачем в прекрасном будущем Стругацких на Земле выращивают наивных идиотов со стальными мышцами, а затем дают им звездолеты и отправляют по всей Вселенной? В чем смысл этой политики?…

Но через какое-то время Максим присоединяется к выродкам-повстанцам, и чтение становится более интересным. А вскоре понимаешь, что это произведение вообще нельзя воспринимать буквально. Ведь повесть совсем не о том, как чрезмерно наивный землянин прилетает на неизвестную планету и пытается помочь аборигенам, которые находятся под властью анонимных диктаторов – Неизвестных Отцов. Стругацкие описывают общество на неизвестной планете таким образом, что не остается никаких сомнений, что они рассказывают о Земле. И не о земном Средневековье, как было у них в "Трудно быть богом", а о современном советском обществе (с танками, самолетами, подводными лодками, атомными бомбами). Но если планета, куда прилетел Максим – Земля, то значит, что Максим… – правильно, инопланетянин! И тогда наивность главного героя перестает раздражать – он же не землянин, что с него возьмешь?… Все становится на свои места. Это совсем не фантастика с некими намеками, а открытое сравнение общества на далекой планете и СССР, слегка закамуфлированное под фантастическую повесть.  Боевая гвардия на иной планете – это наше НКВД (КГБ), лагеря воспитуемых каторжан – ГУЛАГ,  Неизвестные Отцы – наши вожди,  выродки – враги народа.

Самое интересное, что из интервью Бориса Стругацкого с рассказом о работе над этой повестью следует, что никакой идеологической диверсии они с братом не задумывали. "Обитаемый остров" он называет "развеселой, абсолютно идеологически выдержанной, чисто развлекательной повестушкой о комсомольце XXII века, задуманной и написанной своими авторами главным образом ради денег". Как бы ни было – писали они одно, а вышло совсем иное. У настоящих писателей так бывает. 

Как повесть пропустили цензоры в конце 60-х – не понимаю. По идее, в СССР такую книгу вообще нельзя было печатать, даже с цензурными исправлениями. Но в 1969 году без особых проблем вышел журнальный вариант повести. Некоторые сложности возникли при опубликовании книги, поскольку цензоры все-таки почуяли явный антисоветский дух произведения и потребовали внести коррективы. Исправления чуть подпортили книгу, но она все-таки была издана в 1971 году (с 1992 года печатается восстановленный текст повести).

Страна Отцов на неизвестной планете создана Стругацкими по образу и подобию Советского Союза, но книга на удивление современна. Словно авторы предвидели, что мы тут устроим у себя под "мудрым" руководством нынешних братков-чекистов:
"Вот на кого они опираются, это я могу вам сказать. На штыки. На невежество. На усталость нации. Справедливого общества они не построят, они и думать об этом не желают… … и ничего они не хотят, кроме власти"; "Нас считают выродками. Откуда это пошло – теперь и не вспомнишь. Но сейчас Неизвестным отцам выгодно нас травить, это отвлекает народ от внутренних проблем, от коррупции финансистов, загребающих деньги на военных заказах и на строительстве башен. Если бы нас не было, Отцы бы нас изобрели…"; … когда экономика в дерьмовом состоянии, лучше всего затеять войну, чтобы сразу всем заткнуть глотки"; "Государственная идеология в Стране Отцов построена на идее угрозы извне. Сначала это было просто вранье, придуманное для того, чтобы дисциплинировать послевоенную вольницу, потом те, кто придумал это вранье, ушли со сцены, а наследники их верят и искренне считают, что Хонти точит зубы на наши богатства".

И про Навального и его проблемы Стругацкие написали верно: "Впрочем, он честно признал, что ясно представляет себе только первый пункт своей программы: свержение тирании. Что будет дальше, он представлял себе довольно смутно. Более того, он даже не был уверен, что широкие народные массы поддержат его идею свержения. Неизвестные Отцы были совершенно явными лжецами и мерзавцами, но они почему-то пользовались у народа несомненной популярностью." 

Главный вопрос, который ставят авторы перед своими читателями, прост: и что же делать с этим "обитаемым островом", со всеми нами? – Инопланетянин Максим решает взорвать Центр, который управляет зомбо-башнями, чтобы мы сами разобрались с тем, как нам жить. Поступок его понятен, но с точки зрения читателя 21 столетия, живущего на "обитаемом острове", выглядит крайне сомнительным. Ситуация в Стране телевизионного Отца ничуть не лучше, чем в Стране Отцов, и одним отключением Останкинского центра тут не обойдешься…