Тарас Шевченко. Какова же тьма?..

…Сейчас наконец плотину прорвало, и русские читатели спешат рассказать о тех своих обидах, которые потерпели они, читая вирши Тараса Шевченко. Раньше об этом говорить было как-то не принято, и русский читатель, открывший «Кобзаря» и наткнувшийся там на такие, к примеру, строчки:

Кохайтеся, чорнобриві,
Та не з москалями,
Бо москалі — чужі люде,
Роблять лихо з вами, —

должен был либо молча проглотить обиду, либо довериться комментаторам, которые утверждали, что москали-де — это в данном случае вовсе не москали, а просто такие плохие люди, условно названные москалями.

Обиженный читатель начинал припоминать, случалось ли ему хоть у одного русского поэта найти подобное обобщение — что-то вроде: «Влюбляйтесь, синеокие русские девушки, в кого угодно, только не в хохлов, потому что хохлы — люди чуждые нам, они причинят вам зло!»

Нет, как ни удивительно, а ни один наш поэт ни к чему подобному великорусских девушек не призывал! Никто из наших поэтов (ну, по крайней мере, из сколько-нибудь значимых!..) не называл всех украинцев чохом «хохлами» и погубителями наших красавиц, равно как и никакого иного греха целой малорусской народности не приписывал.

А Шевченко запросто оплёвывал весь русский народ — и ничего: его издавали массовыми тиражами, ставили ему памятники, называли его именем улицы и школы…

Даже в прежние времена русские читатели порой задумывались: почему это Шевченко, которого выкупили из крепостной неволи русские люди, так ненавидит русский народ? Сейчас выясняется, что дело обстояло ещё более странно: львиную часть выкупа заплатила за Тараса русская царица Александра Феодоровна, супруга Николая I, — и что же Тарас? Тарас навалял такие стишки про неё, что, право, неловко даже цитировать: язвительнейшим образом прошёлся по её внешности, умственным возможностям и нравственным качествам. Подобные стихи можно найти разве что на стенках общественных сортиров… А ведь Александра Феодоровна (об этом и Пушкин писал) была человеком простодушным и чистосердечным, никакой корысти от Тараса она себе не искала — просто от души хотела сделать доброе дело.

Всех «подвигов» Шевченко не перечислить. Я было начал, да потом рукой махнул: не тронь некую субстанцию — она и не завоняет. Мерзко, мерзко ворошить эту кучу, и главное — непонятно, за что же это он нас так? Крепостное право — так оно и для русских крестьян было крепостным правом, а лично Тарас ничего, кроме добра, от русских не видел. Даже когда, устав терпеть его грязные выходки, Шевченко сослали на Каспий с запретом писать и рисовать, тамошнее начальство, пожалев беднягу, потихоньку сняло эти запреты. Шевченко, будучи солдатом, и писал, и рисовал, и пил чаи у своего командира (ну-ка, читатели, служившие срочную, — вас часто приглашал на чай командир полка?), и постоянно отлынивал от строевой, и крутил романы, и писал доносы на офицеров…

Ну хорошо, хорошо, давайте отрешимся от личности Кобзаря, давайте судить поэта только за его стихи. Это будет правильно. Мы испокон века прощаем великим стихотворцам очень многое — лишь бы только радоваться их стихам…

И вот стихи Шевченко. Сейчас, в пылу страстей, многие и слышать не хотят о каком-либо их достоинстве. Так ли это? Да нет, если быть до конца честным, не совсем так. Он прекрасно чувствовал музыку родного языка и порой довольно тонко мог играть словесами. Порой — но не всегда. Иногда его строки поражают своей топорностью. Порой ему удавалось взять чрезвычайно высокую ноту — но тянуть её долго он решительно не мог.

Некогда меня просто-таки гипнотизировало своей красотой одно четверостишие из «Заповiта»:

…Щоб лани широкополі,
І Дніпро, і кручі
Було видно, було чути,
Як реве ревучий…

Во мне и капли украинской крови нет, но сердце в миг единый отзывалось на музыку этих строк. Но найти второе столь же красивое четверостишие мне так и не удалось.

Поэзия Шевченко на девяносто процентов состоит из истеричной русофобии и истеричного богохульства, а остальное («Садок вишневий коло хати…») миленько, живенько — и не более того. Шевченко — единственный свет в окошке украинской культуры. «Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?» (Мф. 6, 23). Кстати и о богохульстве сказать. Шевченковское богохульство особое, на случай: хочу — молюсь, хочу — плююсь. Когда кровь клятых москалей (наша с вами кровь) потечёт «у синєє море» — тогда Тарас согласен помолиться, «а до то;го я не знаю Бога». Это он неоднократно повторял в различных вариациях.

…Я так її, я так люблю
Мою Україну убогу,
Що проклену святого Бога,
За неї душу погублю!..

Кто объяснит мне, зачем нужно проклинать Бога, если любишь свою малую родину? Видно, что-то не так в этой любви, если она требует богохульств и погибели души! Видно, что-то не так в этой культуре.

Давайте же скажем и вот о чём (и на это хотелось бы особенно обратить внимание)… Бурная деятельность Тараса приходится именно на то время, когда в России в очередной раз вызревала идея всеславянского единства. Россия готовилась к войне с Турцией, чтобы освободить балканские народы (война эта кончилась севастопольским поражением), крепли связи с чешскими патриотами, усмирялась преданная Западу Польша… Вспомним Тютчева — великого певца славянской идеи:

Тогда лишь в полном торжестве
В славянской мировой громаде
Строй вожделенный водворится,
Как с Русью Польша помирится.

А примирятся эти две
Не в Петербурге, не в Москве,
А в Киеве и Цареграде.

Глубочайшая мысль! Тютчев, как всегда, не знает себе равных. Но что же вышло на деле? От Царьграда нас отбросили объединёнными усилиями «всего цивилизованного мира», — и случилось это во многом потому, что Киев, вместо того, чтобы стать центром примирения и объединения всеславянского союза, предпочёл запеть устами Шевченко: «…І вражою злою кров’ю волю окропіте!..» Все-славянскому братству он предпочёл свой личный «садок вишневий», — и чтобы поливать его только русской кровью!..

Что же была и есть поэзия Шевченко, как не ножом в спину славянству? Кем же был этот стихотворец, как не пособником тех, кто убивал наших солдат в осаждённом Севастополе? «…І вражою злою кров’ю волю окропіте!..» Если эти стихи — свет украинской идеи, то какова же тьма?

Какова тьма, Россия увидела — и в Гражданскую, и в Великую Отечественную, и сейчас на Майдане. Вот это, собственно, и есть то, о чём старался Шевченко. Ничего, кроме банд оголтелых отморозков, идея самостийности породить не в силах: ни государства, ни армии, ни культуры.

Так что же, неужели Украина — это пустоцвет или даже ядовитая, сорная трава?

Нет, это не так. Тысячи украинцев, не отделявших себя от русского народа, своим трудом, своим талантом и своей кровью доказали, что Украина так же драгоценна, как и Великороссия. Украинец Гоголь, писавший на русском, исповедовавший русскую идею, поднялся как писатель до мирового уровня. Что было бы, если бы он вздумал писать на украинском? Получила бы Украина гения? Нет, — всего лишь ещё одного Квитко-Основьяненко, никому не известного и никому не нужного. Эту мысль доказывает и творчество всех прочих худосочных украинских классиков, для которых взлететь до уровня хотя бы третьестепенных русских литераторов было величайшим успехом.

Имея перед глазами Гоголя, Лескова, Тургенева, как можно всерьёз говорить о величии Коцюбинского и Ивана Франко? После Фета и Блока можно ли, не морщась, прочесть хоть одно четверостишье Леси Украинки? И как же не стыдно называть поэтом Котляревского, всё достоинство коего состоит в том, что он испохабил великую «Энеиду»? Это всё равно, как если бы на уроках русской литературы стали бы изучать поэму о небезызвестном Луке или непристойные переложения «Евгения Онегина» (все их слыхали!), — тоже ведь в своём роде классика… Русские пииты XVIII века (да и позже), которым подражал Котляревский, много изощрялись в подобном срамословии, но оно осталось там, где ему и место. Русская литература эту помойную классику оставляет на помойке, а кому-то заделывать бреши в «национальной культуре» приходится хотя бы такой вот субстанцией.

Гоголь же велик ещё и тем, что он отлично понимал: только русский язык способен поднять творца до высот гениальности. И соответственно, только слившись с Великороссией, Украина способна по-настоящему цвести и плодоносить, только вместе они образуют Великую Россию. Самостийная же Украина — это сорванный цветок, цветок, стоящий в вазе: несколько дней он радует глаз, а потом его выбрасывают как мусор.

…А читать Шевченко нужно — ибо как иначе мы поймём, к чему приводит предательство русского народа?..